Рождество хищницы

ГЛАВА 3

Женевьева выглядела не слишком хорошо, на самом деле она расстроилась и запаниковала, такой Дрю никогда ее не видел.

Его больше беспокоило то, что он оказался не в силах отвести взгляда от списка «интимных упражнений», что им предстояло выполнить. Этот перечень казался каталогом его заветных фантазий, то, что он желала проделать со своей начальницей, но никогда и не мечтал, что кто-то станет заставлять его сделать это.

Хуже того, он не хотел, чтобы заставляли Женевьеву. Ему нравилось в спальне все держать под контролем, но он так же понимал, что «нет» означало «нет». Дрю чертовски не желал принуждать Женевьеву, не хотел, чтобы она чувствовала себя несчастной.

Он искоса посмотрел на нее. Ничего в ней не напоминало о возникшей между ними страсти, а вот его член все еще болезненно пульсировал, упираясь в джинсы, после бесподобного поцелуя, что они недавно разделили. Дрю просто хотел проверить, испытывала ли Женевьева те же чувства, что и он.

Более пристально присмотревшись к ней, Дрю попытался определить, как она себя чувствовала. Нежные щеки все еще пылали румянцем, глаза блестели, но от смущения и тревоги или из-за горячего поцелуя? А, возможно, от смеси того и другого?

Дрю всегда считал, что под ее покровом самоконтроля скрывается пылкая женщина. Если бы только Джен дала выход той страсти, что он в ней почувствовал во время поцелуя, возможно, они и смогли бы перевести отношения босс-ассистент на новый уровень.

Но оказавшись загнанной в угол, когда ее принуждали к отношениям с ним, она навряд ли согласилась бы на это.

– Я не могу поверить в это, – Женевьева по-прежнему сидела на диване, в шоке рассматривая список. – Я не могу поверить, что нам придется делать... делать все эти... эти вещи.

– Да, но ничего не поделаешь, хотя интимные упражнения меня беспокоят не так сильно, как то, что доктор Я-Сделаю-Тебе-Хорошо будет впоследствии критиковать наши занятия, – Дрю покачал головой. – Надо признать, у мужика есть яйца. Он практически признался в шантаже.

Женевьева посмотрела на него безумным взглядом.

– Просто... мы не можем сделать это. Я рехнулась, сказав ему, что у нас все в порядке, и что мы согласны делать эти нелепые упражнения. Я... я не должна была говорить подобного. Дрю, мне так жаль, – она глубоко вздохнула и вздернула подбородок. – Я пойду к Филлипсу прямо сейчас и объясню ситуацию, что солгала, желая спасти свою работу, и заставила тебя поехать со мной, – она начала вставать. – Я...

– Нет, черт побери, нет, – прорычал Дрю и, схватив ее за руку, потянул обратно на диван.

Женевьева присела рядом с ним с удивлением на лице.

– И что ты предлагаешь?

– Именно то, что мы планировали. Послушай, Джен, – сказал он, отложив список в сторону и взяв ее дрожащие руки в свои. – Понимаю, мы в чертовски затруднительном положении и, тем не менее, должны победить. Нам обоим есть, что терять, в случае если эта авантюра провалится, мы просто должны взять себя в руки и пройти через это.

Черт возьми, что с тобой, Дрю? Он говорил со своим холодным, чопорным боссом, словно с ребенком из малой лиги, пытаясь подбодрить ее и утверждая, что с ними ничего не случится, если они будут делать все эти странные вещи с телами друг друга, вместо того чтобы согласиться все отменить. Но по какой-то причине он не хотел делать этого. И дело не только в том, что ему представился случай наложить руки на соблазнительное тело Женевьевы.

С тех пор как они заключили это соглашение, он увидел в ней проявляющуюся временами уязвимость, увидел женщину, которую действительно хотел узнать поближе. И его чертовски сильно влекло к ней, несмотря на разницу в возрасте и их деловые отношения. Поэтому Дрю не сдавался и наблюдал за ней, радуясь, что их разговор по душам, кажется, сработал, по крайней мере, Женевьева выглядела уже не такой бледно-зеленой.

– Ты прав, – нехотя признала она. – Мы просто... мы должны сделать все, что в наших силах. И... я уверена, что мы можем притвориться, что выполняем эти упражнения, правда?

Это последнее, что Дрю хотел делать, но если она почувствует себя лучше...

– Конечно, – сказал он, кивнув. – Возможно, от некоторых упражнений нам не отвертеться, но от секса, да. Его мы сможем подделать.

– Хорошо.

«Ничего себе, она действительно вздохнула с облегчением», – с кривой усмешкой подумал Дрю.

Возможно, он неверно истолковал свои ощущения, когда ее целовал. Возможно, все это из-за желания, чтобы его горячая начальница хотела его так же сильно, как и он ее. Стоп, он, что же, хотел ее? Да, черт возьми, признался Дрю самому себе. Несмотря на то, что в прошлом она частенько его бесила, он всегда восхищался ею и желал. Она стала для него недосягаемой наградой, богиней на вершине горы, до которой он вдруг смог дотянуться.

Но хотела ли она его? Конечно, Женевьева обрадовалась его предложению притвориться мужем и женой.

Все, что Дрю чувствовал, должно быть, отразилось на его лице, потому что Женевьева смотрела на него с ужасом.

– Все пошло не так. Это не значит, что я не хочу... действительно заниматься всем этим с тобой... то есть это совершенно не уместно, если бы я не… – она вытащила из его рук свои ладони и прижала их к лицу. – Боже, то, что я говорю, абсолютно неправильно. Думаю, что все наоборот. Ты не жаждешь заниматься со мной всеми этими вещами.

К своему удивлению, Дрю увидел, что она по-настоящему покраснела. Щеки Джен окрасились в сладкий невинный розовый цвет, придавая ей восхитительный вид, Дрю и не предполагал, что когда-нибудь будет подобными словами описывать своего босса.

Он нахмурился:

– Подожди минутку, исключая тот фактор, что добрый доктор собрался наблюдать за нами, даже в режиме быстрой перемотки, ты думаешь, моя проблема в том, что я не желаю делать эти упражнения с тобой?

– Ну, я думала… – Женевьева посмотрела на свои руки, все ее спокойствие исчезло. – Я не виню тебя, Дрю. Учитывая разницу в возрасте...

– Минутку, давай рассмотрим это. Хм, – он задумался. – Десять лет. Ну и что?

– Больше похоже на одиннадцать лет. И это не единственная причина, мне неудобно, ведь я твой босс, Дрю. Все это абсолютно неуместно.

Он кивнул:

– Да, ты права. Но то в офисе. А так как мы находимся вне офиса, и я не вижу, чтобы кто-то скрывался за занавесками, думаю, все будет в порядке.

– Но... но ... это все изменит, – она беспомощно махнула рукой. – Как я попрошу тебя сделать копии документов или составить список дел на день, когда все, о чем буду думать, смотря на тебя, это как слизывала съедобную краску с твоей... твоей… – она указала на его грудь. – С тебя, – закончила Женевьева сбивчиво, а ее щеки из розовых стали пунцово-красными.

Дрю рассмеялся – ничего не мог с собой поделать. Вся эта ситуация оказалась такой сюрреалистичной, почти невероятной. Он видел, что Джен очень переживала о том, что случится с ними потом.

– Джен, – тихо сказал он. – Помнишь наш уговор, после того как мы вернемся домой в солнечную Флориду, ты повысишь меня в должности, правда?

– Правда, – кивнула она. – Если мы переживем все это.

– Так сдержи свое обещание, – он снизил голос до более интимного тона и, не отрываясь, смотрел ей в глаза. – Раньше я прогибался под тебя, теперь ты будешь прогибаться под меня, не такая уж плохая идея.

Женевьева снова покраснела и взглянула на их соединенные руки. Она все еще дрожала. Дрю погладил большим пальцем ее запястье и почувствовал ее бешеное сердцебиение.

– Я просто... я не знаю… – она запнулась.

Он не мог не думать о том, что никогда не видел ее такой взволнованной, такой открытой и настоящей. Настолько отличающейся от холодной, профессиональной маски, которую Джен всем показывала на работе. Ему понравилась эта новая Женевьева, очень понравилась.

– Что? – тихо спросил он. – Я слишком прямолинейный? Я просто старался разрядить обстановку. Прости, Джен.

– Нет, просто я… – она посмотрела на него настолько уязвимым и душераздирающим взглядом, какого он никогда у нее не видел. – Просто... я много прошу от тебя. Посмотри на себя, Дрю. Тебе нужна молоденькая девятнадцати – двадцатилетняя девушка. А не кто-то моего возраста.

Ах, так вот в чем проблема, Женевьева думала, что он не хотел ее. На мгновение Дрю пожелал, чтобы она посмотрела на себя его глазами. Пышная фигура в форме песочных часов, шелковистые цвета светлого меда волосы, не говоря уже о ее невероятно остром уме. Она станет для него идеальной во всех отношениях, если только хоть немного оттает.

– Женевьева, – тихо сказал он, отпустив ее руку и прикоснувшись ладонью к ее щеке. – Я понимаю, мы оказались в затруднительной и ужасно неловкой ситуации, но я бы соврал, если бы сказал, что часть меня хоть немного не наслаждается этим. Потому что я застрял здесь с тобой.

– Что ты хочешь сказать? – Женевьева вздернула подбородок. – Я полагала, ты ненавидишь меня, как и остальные мужчины в офисе.

– Конечно, я не ненавижу тебя, правда, с тобой не всегда легко работать, и я это признаю. Но ты профессионал в своем деле, – он вздохнул. – Я чертовски сильно уважаю тебя, Джен, и хочу это повышение, но если быть полностью честным – это не единственная причина, почему я согласился поехать с тобой в качестве твоего мужа. Ты сама просто великолепна.

– Очень мило, – она неуверенно улыбнулась.

– Я не милый, я действительно так думаю, – пробормотал Дрю.

– Ох, я… – Джен прикусила губу и отвернулась. – Не знаю, что сказать.

– Просто прими комплимент, – тихо ответил Дрю.

Посмотрев ему в глаза, Джен улыбнулась.

– Спасибо, Дрю. И, возвращая тебе комплимент, я должна признать, что нахожу тебя очень высоким и мускулистым и… – ее щеки порозовели. – Я имею в виду, очень привлекательным.

– Спасибо, – просто ответил он и улыбнулся. – Видишь, это не так уж трудно?

– Нет, полагаю, что нет, – она неуверенно улыбнулась. – Я знаю, ты не против застрять здесь со мной, Дрю. Даже если нам будет трудно сделать то, что... мы должны сделать.

– Мы вместе, – он нежно погладил ее по щеке и удивился, когда она не отстранилась. – И я рад, что мы вместе.

Женевьева прикусила губу, вглядываясь в его глаза:

– Спасибо. Это... много значит для меня.

Между ними возникло напряжение, словно их соединяла сладкая медовая нить, и Дрю снова пожалел, что не может признаться, как сильно ее желает. Он хотел рассказать о некоторых своих фантазиях, пока она ходила по офису на этих сексуальных шести дюймовых каблуках.

С одной стороны, Дрю хотел, как раньше, притянуть ее к себе на колени и снова поцеловать. Но не был уверен, как на это отреагирует Женевьева, не хотел, чтобы она испытывала еще больше неловкости, чем уже было. И все же, сидя тут, смотря в ее глаза, он сгорал от желания поцеловать ее, практически ощущал вкус ее полных мягких розовых губ, сводивших его с ума.

«Не могу просто сидеть здесь, нужно что-то делать».

Схватив ключ и ключ-карту, он направился к комнате с видеооборудованием, как назвал ее Филлипс. Через мгновение Дрю подобрал нужную комбинацию из ключа и ключа-карты... раздался еле слышный щелчок, и дверь в маленькую, тускло освещенную комнату открылась.

– Что ты делаешь? – спросила Женевьева, стоя прямо за ним.

– Проверяю современное оборудование, которое так нахваливал Филлипс. Вот, – Дрю осмотрелся, найдя три разных записывающих устройства с надписью «зона просмотра», «спальня», «ванная». Выбрал «зону просмотра» и стал отматывать запись назад.

– Дрю? – странная нотка в голосе Женевьевы мгновенно отвлекла его от видеооборудования.

– Что? Ты в порядке?

– Все прекрасно, – ее голос прозвучал чуть приглушенно. – Просто... думаю, я нашла, хм, дополнительные атрибуты к некоторым упражнениям.

– Что? – Дрю обернулся к Женевьеве.

В дальнем углу крошечной комнатки находилась полка с различными приспособлениями, но он так сосредоточился на видеоаппаратуре, что поначалу и не заметил их. Шагнув вперед, он заглянул через плечо Женевьевы и присвистнул:

– Вау, похоже, нас основательно обеспечили всем.

– Угу, – ослабевшим голосом ответила Женевьева, как будто пытаясь осмыслить то, что увидела.

Дрю не винил ее, ибо открывшийся вид оказался довольно впечатляющим, словно кто-то открыл в этом шкафу мини филиал секс-шопа. Несколько меховых наручников, шелковые черные маски, вибраторы всех форм и размеров, всевозможные ароматические масла для тела, лубриканты на любой вкус, не говоря уже о съедобных красках для тела, по цвету напоминающие светлый и темный шоколад, и к ним прилагались специальные кисти.

– Ух, ты, – пробормотал он, разглядывая этот мини-притон. Дрю предположил, что все это предназначено для пары, желающей вернуть искру в свои отношения, но ему это было не нужно. Он хотел только Женевьеву, желающую близости с ним, все остальное было не важно.

– Посмотри на это, – Женевьева указала на нижнюю полку, где стояло несколько крупных пластиковых коробок с какими-то предметами.

Дрю нахмурился:

– Это что костюмы?

– Думаю, да, – Джен выглядела заинтригованной, несмотря на смущение, – Я, э-э-э, предполагаю, что костюм ковбоя для тебя, а костюм непослушной школьницы для меня.

– Вот тут ты не права.

Дрю взял пластиковую коробку с изображением фигуристой блондинки в неприлично обтягивающей форме. Короткая клетчатая юбка до середины бедра даже не прикрывала верхний кружевной край чулок, а ее пышная грудь едва не вываливалась из низко декольтированной блузки.

– Не права? Что ты имеешь в виду? – нахмурилась она.

– Я имею в виду, что всегда хотел быть непослушной школьницей, – усмехнулся Дрю, встряхивая коробку. – Даже в детстве. Но моя мама никогда не позволяла этого, одевала меня в полицейского или пожарного, когда наступал Хэллоуин. Так что это... для меня как сбывшаяся мечта.

Как он и надеялся, Женевьева улыбнулась.

– Дрю, ты всегда такой сообразительный. Думаю, я осталась с ковбойским прикидом?

– Угу, – ухмыльнулся он. – Не могла бы ты, пожалуйста, убедиться, что все делаешь правильно? Я имею в виду, одев лишь шляпу и штаны? Это моя фантазия – в костюме школьницы повосхищаться настоящим ковбоем.

Женевьева захихикала, за все время, что они работали вместе, Дрю не слышал ее смеха – нежный игривый звук, и ему понравилось.

– Прости, Дрю. Просто я не вижу себя ковбоем, – сказала она, улыбаясь.

– Конечно. Но ты должна попробовать, – Дрю подмигнул ей, – Как это на языке ковбоев? Попробуй, скажи: «Эй, партнер, я бы хотела заниматься с тобой любовью всю ночь напролет, когда кроме шляпы на тебе ничего больше не будет», – передразнил он, и Женевьева засмеялась еще сильнее, – Скажи это. О, и называй меня «непослушной девчонкой», скажи, что отшлепаешь меня. Хорошо?

– Дрю! – теперь она хохотала так сильно, что едва стояла на ногах. Дрю ухмыльнулся и, поддерживая, приобнял ее рукой за талию.

Ему понравилось, что он смог настолько раскрепостить ее. Иногда в офисе лишь он один осмеливался так шутить, и ему удавалось заставить ее улыбнуться. Но теперь Дрю понял, что хочет, чтобы Женевьева открылась ему и без этой комедийной рутины... Раньше, когда Дрю поцеловал Джен, он думал, что она немного открылась ему... неужели он ошибался?

Внезапно Дрю вспомнил, что может посмотреть на свой поцелуй объективно, со стороны.

– Иди, садись на диван, – он нежно подтолкнул ее к двери. – Давай посмотрим, так ли хорошо это оборудование, как утверждал Филлипс.

– Хорошо.

Все еще смеясь, Женевьева вернулась в смотровую комнату и уселась на диван. Дрю отмотал запись назад на видеокамере и нажал кнопку «Воспроизвести», прежде чем присоединиться к ней на диване. Он надеялся, что правильно разобрался с оборудованием... Подняв мудреный пульт, лежащий рядом с огромным телевизором, он включил его... и был вознагражден изображением, где они с Женевьевой страстно целовались.

– Ох, мой… – она заерзала рядом с ним, наблюдая за поцелуем. – Ух, ты, посмотри на нас.

– Похоже, мы неплохо провели время, – нейтрально прокомментировал Дрю.

Женевьева, казалось, с трудом подбирала слова:

– Это был... гм, отличный ход. То, как ты схватил меня, когда я чуть было не выдала себя перед Филлипсом.

– Да, я полагал, что тебе придется либо поцеловать меня, либо ударить его, – Дрю улыбнулся ей. – Надеюсь, ты не возражала?

– Нет, я... конечно, нет.

– Хорошо. Потому что, Джен... Я тоже не возражал, – сказал он тихим голосом.

Ее щеки порозовели, Дрю заметил, как плотно она сжала бедра под своей консервативной юбкой.

Вдруг он представил, как скользит ладонью ей под юбку. Он желал почувствовать шелковистую поверхность внутренней поверхности ее бедер, как она раскроется для него, и он найдет жаждущими пальцами ее истекающие влагой складочки, скрытые лишь тонким кружевом трусиков. Представил, как отодвинув их в сторону, проникнет пальцами глубоко в ее влажное лоно. Наблюдать, как Женевьева станет стонать и задыхаться, пока он будет трахать ее пальцами, подводя к краю все ближе и ближе...

– Я бы сказала, что ты великолепно сыграл свою роль, – судя по голосу Женевьевы, она повторила одно и то же несколько раз, и Дрю заставил себя отвлечься от своей тайной фантазии.

– Хм, да. Прямо Оскар за лучшую мужскую роль, – сказал он рассеянно, не сводя глаз с экрана и наблюдая за поцелуем.

По крайней мере, Дрю понял, что никто из них не притворялся. На самом деле он снова почувствовал, как затвердел его член от вида Женевьевы, запускающей пальцы в его волосы, притягивающей его к себе. Их губы, слившиеся в поцелуе, их тела, прижатые друг к другу настолько сильно, не оставляя между ними ни единой молекулы воздуха. Боже, какая она была горячая! Возможно, он неправильно все истолковал, просто потому что так сильно хотел ее?

– О чем ты думала, пока мы целовались? – спросил он тихо, а поцелуй все длился и длился.

– Я... полагаю, я вообще не думала. Правда, – Женевьева снова заерзала на диване, плотно сжав ноги и прикусывая нижнюю губу, что выглядело очень сексуально. – Я просто, эм, действовала вместе с тобой.

– Ну, должен признать, я тоже в тот момент ни о чем не мог думать. И не играл.

– Правда? – она взглянула на его лицо, а затем снова посмотрела на свои руки. – Как мило с твоей стороны.

«Я не просто так говорю это. Я хочу тебя, всегда хотел».

Но Дрю понимал, что не следует говорить этого вслух. Он выключил телевизор, развернулся к ней и обхватил ее щеки ладонями.

– Джен, у меня есть идея. Давай, пока мы здесь, забудем обо всем, что стоит между нами? Возраст, служебное положение и все такое. Ты можешь притвориться, что мне уже сорок, если хочешь, а я забуду, что ты мой босс. Давай просто побудем Дрю и Джен. Как думаешь, мы сможем сделать это.

– Я не знаю, – она прикусила нижнюю полную губу, отчего он хотел поцеловать ее еще сильнее. Но сдерживался. Для этого еще наступит время, позже – как он надеялся.

– Ты можешь хотя бы попробовать? – спросил он. – Забудь о нашей работе, о возрасте, давай забудем обо всем и просто пройдем через это.

– Дрю… – Женевьева опустила глаза, покраснев от смущения. – Я... я постараюсь. Но только по одной причине – чтобы сохранить свою работу, наши работы, раз уж я втянула нас в этот бардак.

– Эй, – Дрю наклонился и нежно поцеловал ее горящую румянцем щеку. – Нет на земле места, где я предпочел бы находиться больше, чем здесь, в самой гуще этого бардака, с тобой, – прошептал он. – Хорошо?

Джен улыбнулась:

– Хорошо.

– Рад, что все уладилось.

Дрю улыбнулся и присел. Он снова хотел поцеловать ее, но если начнет, то не сможет остановиться. И, несмотря на обещание Женевьевы постараться забыть на мгновение, что они босс и ассистент, он не хотел торопиться, если планировал ее завоевать.

И вдруг Дрю понял, что очень сильно хотел этого. Хотел увидеть, как его ледяной босс растает, и он желал быть тем, кто ее разморозит.

– Что? – Женевьева посмотрела на него. – Все уладилось?

– Точно, – Дрю улыбнулся ей и посмотрел на часы. – Филлипс говорил, что ужин в семь?

– Ох, да. Точно, – Женевьева нахмурилась. – Но сейчас только... шесть тридцать.

– У нас достаточно времени для еще одного упражнения, – Дрю ухмыльнулся. – Тебе нужно попрактиковаться в языке ковбоев, леди. Потому что сегодня ты встретишься с непослушной школьницей, и кое-кто уедет в закат с красной задницей.

– Ловлю на слове, партнер, – Женевьева снова улыбнулась. – Думаю, мне лучше поискать подходящие сапоги, чтобы пойти с моим парнем, – она рассмеялась. – Можешь себе представить лицо Филлипса, если мы действительно поменяемся ролями?

Дрю рассмеялся вместе с ней:

– Вероятно, он подумает, что мы рехнулись, и пропишет нам другие упражнения, за которыми будет наблюдать. Где он получил свою степень, в академии вуайеристов?

Женевьева покачала головой:

– Без понятия, но сомневаюсь, что это какое-то приличное учебное заведение. Хотела бы я рассказать Стюарту про этого жуткого доктора, но на данный момент мы застряли здесь с ним. С ним и его учением.

– Мм-хмм, – кивнул Дрю, стараясь сохранить бесстрастное лицо.

Он мог только представлять, как они будут вместе делать эти упражнения. И признавал, что с нетерпением ждал их, Дрю просто надеялся, что сможет заставить Женевьеву чувствовать то же самое, со временем.