Михаил Булгаков. Роковые яйца
| Mikhail Bulgakov | Михаил Булгаков. |
| The Fatal Eggs | Роковые яйца |
| CHAPTER I. | Глава 1. |
| Professor Persikov's Curriculum Vitae | Куррикулюм витэ профессора Персикова |
| On the evening of 16 April, 1928, the Zoology Professor of the Fourth State University and Director of the Moscow Zoological Institute, Persikov, went into his laboratory at the Zoological Institute in Herzen Street. | 16 апреля 1928 года, вечером, профессор зоологии IV государственного университета и директор зооинститута в Москве Персиков вошел в свой кабинет, помещающийся в зооинституте, что на улице Герцена. |
| The Professor switched on the frosted ceiling light and looked around him. | Профессор зажег верхний матовый шар и огляделся. |
| This ill-fated evening must be regarded as marking the beginning of the appalling catastrophe, just as Professor Vladimir Ipatievich Persikov must be seen as the prime cause of the said catastrophe. | Начало ужасающей катастрофы нужно считать заложенным именно в этот злосчастный вечер, равно как первопричиною этой катастрофы следует считать именно профессора Владимира Ипатьевича Персикова. |
| He was fifty-eight years old. | Ему было ровно 58 лет. |
| With a splendid bald head, like a pestle, and tufts of yellowish hair sticking out at the sides. | Голова замечательная, толкачом, лысая, с пучками желтоватых волос, торчащими по бокам. |
| His face was clean-shaven, with a slightly protruding lower lip which gave it a slightly cantankerous expression. | Лицо гладко выбритое, нижняя губа выпячена вперед. От этого персиковское лицо вечно носило на себе несколько капризный отпечаток. |
| Tall and round-shouldered, he had small bright eyes and tiny old-fashioned spectacles in silver frames on a red nose. | На красном носу старомодные маленькие очки в серебряной оправе, глазки блестящие, небольшие, росту высокого, сутуловат. |
| He spoke in a grating, high, croaking voice and one of his many idiosyncrasies was to crook the index finger of his right hand and screw up his eyes, whenever he was saying something weighty and authoritative. | Говорил скрипучим, тонким, квакающим голосом и среди других странностей имел такую: когда говорил что-либо веско и уверенно, указательный палец правой руки превращал в крючок и щурил глазки. |
| And since he always spoke authoritatively, because his knowledge in his field was quite phenomenal, the crooked finger was frequently pointed at those with whom the Professor was conversing. | А так как он говорил всегда уверенно, ибо эрудиция в его области у него была совершенно феноменальная, то крючок очень часто появлялся перед глазами собеседников профессора Персикова. |
| Outside his field, that is, zoology, embriology, anatomy, botany and geography, however, Professor Persikov said almost nothing at all. | А вне своей области, т.е. зоологии, эмбриологии, анатомии, ботаники и географии, профессор Персиков почти никогда не говорил. |
| Professor Persikov did not read the newspapers or go to the theatre. His wife had run away with a tenor from the Zimin opera in 1913, leaving him a note which read as follows: | Газет профессор Персиков не читал, в театр не ходил, а жена профессора сбежала от него с тенором оперы Зимина в 1913 году, оставив ему записку такого содержания: |
| "Your frogs make me shudder with intolerable loathing. | Невыносимую дрожь отвращения возбуждают во мне твои лягушки. |
| I shall be unhappy all my life because of them." | Я всю жизнь буду несчастна из-за них. |
| The Professor did not marry again and had no children. | Профессор больше не женился и детей не имел. |
| He was short-tempered, but did not bear grudges, liked cloudberry tea and lived in Prechistenka Street in a flat with five rooms, one of which was occupied by the old housekeeper, Maria Stepanovna, who looked after the Professor like a nanny. | Был очень вспыльчив, но отходчив, любил чай с морошкой, жил на Пречистенке, в квартире из 5 комнат, одну из которых занимала сухонькая старушка, экономка Марья Степановна, ходившая за профессором как нянька. |
| In 1919 three of the Professor's five rooms were taken away. | В 1919 году у профессора отняли из 5 комнат 3. |
| Whereupon he announced to Maria Stepanovna: | Тогда он заявил Марье Степановне: |
| "If they don't stop this outrageous behaviour, I shall leave the country, Maria Stepanovna." | - Если они не прекратят эти безобразия, Марья Степановна, я уеду за границу. |
| Had the Professor carried out this plan, he would have experienced no difficulty in obtaining a place in the zoology department of any university in the world, for he was a really first-class scholar, and in the particular field which deals with amphibians had no equal, with the exception of professors William Weckle in Cambridge and Giacomo Bartolomeo Beccari in Rome. | Нет сомнения, что если бы профессор осуществил этот план, ему очень легко удалось бы устроиться при кафедре зоологии в любом университете мира, ибо ученый он был совершенно первоклассный, а в той области, которая так или иначе касается земноводных или голых гадов, и равных себе не имел за исключением профессоров Уильяма Веккля в Кембридже и Джиакомо Бартоломео Беккари в Риме. |
| The Professor could read four languages, as Mvell as Russian, and spoke French and German like a native. | Читал профессор на 4 языках, кроме русского, а по-французски и немецки говорил как по-русски. |
| Persikov did not carry out his intention of going abroad, and 1920 was even worse than 1919. | Намерения своего относительно заграницы Персиков не выполнил, и 20-й год вышел еще хуже 19-го. |
| All sorts of things happened, one after the other. | Произошли события, и притом одно за другим. |
| Bolshaya Nikitskaya was renamed Herzen Street. | Большую Никитскую переименовали в улицу Герцена. |
| Then the clock on the wall of the corner building in Herzen Street and Mokhovaya stopped at a quarter past eleven and, finally, unable to endure the perturbations of this remarkable year, eight magnificent specimens of tree-frogs died in the Institute's terrariums, followed by fifteen ordinary toads and an exceptional specimen of the Surinam toad. | Затем часы, врезанные в стену дома на углу Герцена и Моховой, остановились на 11 с 1/4, и, наконец, в террариях зоологического института, не вынеся всех пертурбаций знаменитого года, издохли первоначально 8 великолепных экземпляров квакшей, затем 15 обыкновенных жаб и, наконец, исключительнейший экземпляр жабы Суринамской. |
| Immediately after the demise of the toads which devastated that first order of amphibians rightly called tailless, old Vlas, the Institute's caretaker of many years' standing, who did not belong to any order of amphibians, also passed on to a better world. | Непосредственно вслед за жабами, опустошившими тот первый отряд голых гадов, который по справедливости назван классом гадов бесхвостых, переселился в лучший мир бессменный сторож института старик Влас, не входящий в класс голых гадов. |
| The cause of his death, incidentally, was the same as that of the unfortunate amphibians, and Persikov diagnosed it at once: | Причина смерти его, впрочем, была та же, что и у бедных гадов, и ее Персиков определил сразу: |
| "Undernourishment!" | - Бескормица! |
| The scientist was perfectly right. Vlas should have been fed with flour and the toads with flour weevils, but the disappearance of the former determined that of the latter likewise, and Persikov tried to shift the twenty surviving specimens of tree-frogs onto a diet of cockroaches, but then the cockroaches disappeared too, thereby demonstrating their hostile attitude to war communism. | Ученый был совершенно прав: Власа нужно было кормить мукой, а жаб мучными червями, но поскольку пропала первая, постольку исчезли и вторые. Персиков оставшиеся 20 экземпляров квакш попробовал перевести на питание тараканами, но и тараканы куда-то провалились, показав свое злостное отношение к военному коммунизму. |
| Consequently, these last remaining specimens also had to be thrown into the rubbish pits in the Institute yard. | Таким образом, и последние экземпляры пришлось выкинуть в выгребные ямы на дворе института. |
| The effect of these deaths on Persikov, particularly that of the Surinam toad, is quite indescribable. | Действие смертей и в особенности Суринамской жабы на Персикова не поддается описанию. |
| For some reason he blamed them entirely on the People's Commissar for Education. | В смертях он целиком почему-то обвинил тогдашнего наркома просвещения. |
| Standing in his fur cap and galoshes in the corridor of the freezing Institute, Persikov said to his assistant Ivanov, an elegant gentleman with a fair pointed beard: | Стоя в шапке и калошах в коридоре выстывающего института, Персиков говорил своему ассистенту Иванову, изящнейшему джентльмену с острой белокурой бородкой: |
| "Hanging's too good for him, Pyotr Stepanovich! | - Ведь за это же его, Петр Степанович, убить мало! |
| What do they think they're doing! | Что же они делают? |
| They'll ruin the whole Institute! | Ведь они ж погубят институт! |
| Eh? | А? |
| An exceptionally rare male specimen of Pipa americana, thirteen centimetres long..." | Бесподобный самец, исключительный экземпляр Пипа американа, длиной в 13 сантиметров... |
| Things went from bad to worse. | Дальше пошло хуже. |
| When Vlas died the Institute windows froze so hard that there were icy scrolls on the inside of the panes. | По смерти Власа окна в институте промерзли насквозь, так что цветистый лед сидел на внутренней поверхности стекол. |
| The rabbits, foxes, wolves and fish died, as well as every single grass-snake. | Издохли кролики, лисицы, волки, рыбы и все до единого ужи. |
| Persikov brooded silently for days on end, then caught pneumonia, but did not die. | Персиков стал молчать целыми днями, потом заболел воспалением легких, но не умер. |
| When he recovered, he started coming to the Institute twice a week and in the round hall, where for some reason it was always five degrees below freezing point irrespective of the temperature outside, he delivered a cycle of lectures on "The Reptiles of the Torrid Zone" in galoshes, a fur cap with ear-flaps and a scarf, breathing out white steam, to an audience of eight. | Когда оправился, приходил два раза в неделю в институт и в круглом зале, где было всегда, почему-то не изменяясь, 5 градусов мороза, независимо от того, сколько на улице, читал в калошах, в шапке с наушниками и в кашне, выдыхая белый пар, 8 слушателям цикл лекций на тему "Пресмыкающиеся жаркого пояса". |
| The rest of the time he lay under a rug on the divan in Prechistenka, in a room with books piled up to the ceiling, coughing, gazing into the jaws of the fiery stove which Maria Stepanov-na stoked with gilt chairs, and remembering the Surinam toad. | Все остальное время Персиков лежал у себя на Пречистенке на диване, в комнате, до потолка набитой книгами, под пледом, кашлял и смотрел в пасть огненной печурке, которую золочеными стульями топила Марья Степановна, вспоминал Суринамскую жабу. |
| But all things come to an end. | Но все на свете кончается. |
| So it was with 'twenty and 'twenty-one, and in 'twenty-two a kind of reverse process began. | Кончился 20-й и 21-й год, а в 22-м началось какое-то обратное движение. |
| Firstly, in place of the dear departed Vlas there appeared Pankrat, a young, but most promising zoological caretaker, and the Institute began to be heated again a little. | Во-первых: на месте покойного Власа появился Панкрат, еще молодой, но подающий большие надежды зоологический сторож, институт стали топить понемногу. |
| Then in the summer with Pankrat's help Persikov caught fourteen common toads. | А летом Персиков, при помощи Панкрата, на Клязьме поймал 14 штук вульгарных жаб. |
| The terrariums came to life again... In 'twenty-three Persikov gave eight lectures a week, three at the Institute and five at the University, in 'twenty-four thirteen a week, not including the ones at workers' schools, and in the spring of 'twenty-five distinguished himself by failing no less than seventy-six students, all on amphibians. | В террариях вновь закипела жизнь... В 23-м году Персиков уже читал 8 раз в неделю - 3 в институте и 5 в университете, в 24-м году 13 раз в неделю и, кроме того, на рабфаках, а в 25-м, весной, прославился тем, что на экзаменах срезал 76 человек студентов и всех на голых гадах: |
| "What, you don't know the difference between amphibians and reptilia?" Persikov asked. "That's quite ridiculous, young man. | - Как, вы не знаете, чем отличаются голые гады от пресмыкающихся? - спрашивал Персиков. - Это просто смешно, молодой человек. |
| Amphibia have no kidneys. | Тазовых почек нет у голых гадов. |
| None at all. | Они отсутствуют. |
| So there. | Так-то-с. |
| You should be ashamed of yourself. | Стыдитесь. |
| I expect you're a Marxist, aren't you?" | Вы, вероятно, марксист? |
| "Yes," replied the devastated student, faintly. | - Марксист, - угасая, отвечал зарезанный. |
| "Well, kindly retake the exam in the autumn," Persikov said politely and shouted cheerfully to Pankrat: "Send in the next one!" | - Так вот, пожалуйста, осенью, - вежливо говорил Персиков и бодро кричал Панкрату: - Давай следующего! |
| Just as amphibians come to life after a long drought, with the first heavy shower of rain, so Professor Persikov revived in 1926 when a joint Americano-Russian company built fifteen fifteen-storey apartment blocks in the centre of Moscow, beginning at the corner of Gazetny Lane and Tverskaya, and 300 workers' cottages on the outskirts, each with eight apartments, thereby putting an- end once and for all to the terrible and ridiculous accommodation shortage which made life such a misery for Muscovites from 1919 to 1925. | Подобно тому, как амфибии оживают после долгой засухи при первом обильном дожде, ожил профессор Персиков в 1926 году, когда соединенная американо-русская компания выстроила, начав с угла Газетного переулка и Тверской, в центре Москвы, 15 пятнадцатиэтажных домов, а на окраинах - 300 рабочих коттеджей, каждый на 8 квартир, раз и навсегда прикончив тот страшный и смешной жилищный кризис, который так терзал москвичей в годы 1919-1925. |
| In fact, it was a marvellous summer in Persikov's life, and occasionally he would rub his hands with' a quiet, satisfied giggle, remembering how he and Maria Stepanovna had been cooped up in two rooms. | Вообще это было замечательное лето в жизни Персикова, и порою он с тихим и довольным хихиканьем потирал руки, вспоминая, как он жался с Марьей Степановной в 2 комнатах. |
| Now the Professor had received all five back, spread himself, arranged his two-and-a-half thousand books, stuffed animals, diagrams and specimens, and lit the green lamp on the desk in his study. | Теперь профессор все 5 получил обратно, расширился, расположил две с половиной тысячи книг, чучела, диаграммы, препараты, зажег на столе зеленую лампу в кабинете. |
| You would not have recognised the Institute either. They painted it cream, equipped the amphibian room with a special water supply system, replaced all the plate glass with mirrors and donated five new microscopes, glass laboratory tables, some 2,000-amp. arc lights, reflectors and museum cases. | Институт тоже узнать было нельзя: его покрыли кремовою краской, провели по специальному водопроводу воду в комнату гадов, сменили все стекла на зеркальные, прислали 5 новых микроскопов, стеклянные препарационные столы, шары по 2000 ламп с отраженным светом, рефлекторы, шкапы в музей. |
| Persikov came to life again, and the whole world suddenly learnt of this when a brochure appeared in December 1926 entitled | Персиков ожил, и весь мир неожиданно узнал об этом, лишь только в декабре 1926 года вышла в свет брошюра: |
| "More About the Reproduction of Polyplacophora or Chitons", 126 pp, Proceedings of the Fourth University. | "Еще к вопросу о размножении бляшконосых или хитонов", 126 стр., "Известия IV Университета". |
| And in the autumn of 1927 he published a definitive work of 350 pages, subsequently translated into six languages, including Japanese. | А в 1927-м, осенью, капитальный труд в 350 страниц, переведенный на 6 языков, в том числе и японский: |
| It was entitled "The Embryology of Pipae, Spadefoots and Frogs", price 3 roubles. | "Эмбриология пип, чесночниц и лягушек". Цена 3 руб. |
| State Publishing House. | Госиздат. |
| But in the summer of 1928 something quite appalling happened... | А летом 1928 года произошло то невероятное, ужасное... |
| CHAPTER II. | Глава 2. |
| A Coloured Tendril | Цветной завиток |
| So, the Professor switched on the light and looked around. | Итак, профессор зажег шар и огляделся. |
| Then he turned on the reflector on the long experimental table, donned his white coat, and fingered some instruments on the table... | Зажег рефлектор на длинном экспериментальном столе, надел белый халат, позвенел какими-то инструментами на столе... |
| Of the thirty thousand mechanical carriages that raced" around Moscow in 'twenty-eight many whizzed down Herzen Street, swishing over the smooth paving-stones, and every few minutes a 16,22, 48 or 53 tram would career round the corner from Herzen Street to Mokhovaya with much grinding and clanging. | Многие из 30 тысяч механических экипажей, бегавших в 28-м году по Москве, проскакивали по улице Г ерцена, шурша по гладким торцам, и через каждую минуту с гулом и скрежетом скатывался с Герцена к Моховой трамвай 16, 22, 48 или 53-го маршрута. |
| A pale and misty crescent moon cast reflections of coloured lights through the laboratory windows and was visible far away and high up beside the dark and heavy dome of the Church of Christ the Saviour. | Отблески разноцветных огней забрасывал в зеркальные стекла кабинета, и далеко и высоко был виден рядом с темной и грузной шапкой храма Христа туманный, бледный месячный серп. |
| But neither the moon nor the Moscow spring bustle were of the slightest concern to the Professor. | Но ни он, ни гул весенней Москвы нисколько не занимали профессора Персикова. |
| He sat on his three-legged revolving stool turning with tobacco-stained fingers the knob of a splendid Zeiss microscope, in which there was an ordinary unstained specimen of fresh amoebas. | Он сидел на винтящемся трехногом табурете и побуревшими от табаку пальцами вертел кремальеру великолепного цейсовского микроскопа, в который был заложен обыкновенный неокрашенный препарат свежих амеб. |
| At the very moment when Persikov was changing the magnification from five to ten thousand, the door opened slightly, a pointed beard and leather bib appeared, and his assistant called: | В тот момент, когда Персиков менял увеличение с 5 на 10 тысяч, дверь приоткрылась, показалась остренькая бородка, кожаный нагрудник, и ассистент позвал: |
| "I've set up the me… |
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги
Загрузка...