Романов #08

Глава 20

Урал.

Волков смотрел, как роботы ровными рядами заходят в подготовленные для них машины. Синхронные движения закованных в боевой доспех воинов с оружием в руках навевали ощущение опасности, чуждости.

Святослав Святославович почувствовал себя дикарем, впервые столкнувшимся с использующей строй армией. Эта слаженность пугала где-то на подсознательном, глубинно животном уровне, и Волков улыбался: ведь если его, фактически создателя этих машин, пробирает, каково будет врагам Русского царства?

— Гордишься, сын? — спросил боярин, кладя руку на плечо Святослава Святославовича.

— Да, отец, — ответил тот. — Вот увидишь, результативность наших с Романовым бойцов поразит весь мир, — ответил он. — Первая полностью автоматизированная армия. И ее создали мы.

— На основе вражеской технологии, — спустил сына с небес на землю боярин Волков. — И я очень надеюсь, что англичане не выставят против нас своих киборгов.

Святослав Святославович покачал головой. Опасений отца он не разделял. Да, киборги могли привнести элемент неожиданности на поле боя, однако у Британской империи их все равно не было в таком количестве.

— Главное, чтобы нам дали высадиться, — произнес боярич. — А там никакой враг нас не остановит.

— Если только батарейки не сядут, — подметил глава рода.

Святослав Святославович не стал спорить. Единственную возможность быстро поставить роботизированную армию на поток они с Дмитрием Алексеевичем использовали. В лаборатории, конечно, шла разработка более емких батарей, однако о какой-либо готовности говорить было еще очень рано. Только теории и гипотезы. Про то, чтобы на их основе снабдить несколько подразделений, и речи не пойдет в ближайшие пару лет.

Глядя вслед машинам под управлением «Роя», боярич Волков впервые подумал о том, что эти роботы, возможно, так и останутся единственным приемлемым вариантом.

Потому что княжич, то есть уже князь Романов, придумает что-то совершенно новое. И роботы перестанут быть нужны.

— Поживем увидим, — ответил он, садясь в свою машину.

* * *

Красноярск. Князь Романов Дмитрий Алексеевич.

«Монстр» зарычал, вырываясь из ворот моего особняка. Машина прекрасно держала сцепление с расчищенной от снега дорогой. Сопровождение двигалось синхронно со мной, я не спешил.

Моя невеста задержалась в Енисейске, так что время у меня было. Морозова только что вернулась из своего города, так что можно было спокойно ехать по городу, дожидаясь, когда боярышня приведет себя в порядок.

Результаты сегодняшнего дня откровенно радовали. Во-первых, Волков получил, наконец, документацию Стремнева, и уже вплотную занялся ее изучением. Во-вторых, мы закончили утверждение плана по наноботам для неодаренных. Теперь оставалось только получить оборудование, и можно будет налаживать выпуск первых партий.

Михаил II пока что так и не ответил по поводу передачи мне своих лабораторий. Но это совершенно нормально: у государя сейчас о другом голова болит. Торопить его я не буду, откажется, я все равно своего добьюсь.

Красноярск, украшенный по случаю праздников, мне нравился. Приятно было смотреть на горожан, гуляющих в парках. Заново открытые после кризиса безвластия заведения плотно забиты. На улицах атмосфера радости и счастья.

Конечно, не все проблемы решены, и впереди еще немало работы, но уже то, что я видел, радовало.

— Князь, — обратился ко мне по связи двигающийся впереди охранник, — в полукилометре авария на перекрестке, нужно объезжать.

— Что случилось? — спросил я, не сбавляя хода.

— Такси врезалось в грузовик. Жертв нет, — отчитался тот.

Да, еще одна беда — пока что заказанные в Поднебесной камеры едут ко мне, и по всему городу сейчас хватает слепых пятен. Так бы сейчас можно было глянуть своими глазами. Однако это и не та проблема, что требует моего личного участия.

— Наряд уже выехал, — продолжил доклад мой охранник. — Будут на месте через три минуты. Предлагаю объехать по параллельной улице.

— Хорошо, так и поступим, — ответил я.

Машина сопровождения включила поворотник и перестроилась в правый ряд, чтобы свернуть. Я последовал за ними.

В Красноярске не было выделенных полос, которыми так активно пользовалось благородное сословие в той же Москве. Слишком маленький у нас город для этого. Да и аристократов во всем княжестве — горстка. Моя земля меньше, чем было великое княжество Измайлова, часть территорий ушла в другие княжества. И необходимости перекраивать дороги не имелось.

«Оракул» тем временем собрал данные об аварии и отложил в папку. Позже посмотрю, как часто у меня случаются такие аварии. Я, конечно, не обязан реагировать на каждый инцидент лично, однако если это не единичный случай, а систематически всплывающая проблема, вмешаться я обязан.

Мы проехали по тихой улочке, где даже в домах не всегда горел свет — хозяева гуляли на праздничных мероприятиях. Я вернул «Монстра» на основное шоссе вслед за машиной охраны, и вскоре мы уже останавливались возле особняка, где поселилась Виктория.

Я свой дом, конечно, выбирал из расчета для жизни вдвоем с Морозовой. Но въехать в него на постоянное место жительства она сможет только после свадьбы. Не стоит дразнить местное общество, подбрасывая им темы для пересудов. А кроме того — таково было решение Инги Валентиновны. Кажется, боярыня не слишком верила, что я удержу себя в руках, если ее дочь будет жить со мной под одной крышей.

Остановив машину перед крыльцом, я заглушил двигатель, и выбрался на улицу. Небо хоть и было по-зимнему темным, однако ощущения мрачности не было. А благодаря освещению по всему Красноярску наоборот получалась достаточно радостная картина.

Григорий уже ждал меня возле дверей особняка. Поздоровавшись со слугой Морозовых кивком, я вошел внутрь.

Горничная приняла у меня плащ, и меня провели в гостиную. Я заказал себе кофе и, заняв свободное кресло, принялся листать новости. С уходом Кристины мои амбиции на бирже нисколько не угасли — теперь команды исполнял «Оракул». На счету красовались приятные цифры, однако настала пора избавиться от нескольких акций, пока они не рухнули в связи с событиями в мире.

Убрав телефон в карман, я допил кофе и поднялся на ноги за секунду до того, как в гостиную вошла боярышня Морозова.

— Дмитрий, — с улыбкой поздоровалась она, — добрый вечер.

— Здравствуй, Виктория, — ответил я, любуясь своей невестой.

Черные кожаные брюки, белая рубашка с рукавом в три четверти и небольшим элегантным вырезом на груди, украшенном воздушным кружевом. Волосы заколоты в толстый высокий хвост, свободно болтающийся за спиной. Довершали наряд высокие сапоги на аккуратном каблуке. С учетом места, куда мы ехали, вполне подходящая одежда.

— Прекрасно выглядишь, — сказал я, взяв девушку за руку и целуя пальцы.

— Спасибо, — чуть тише ответила она. — Мы едем?

— Да, конечно.

Перед выходом на улицу Григорий подал мне длинный черный пиджак, который я помог надеть Виктории. Накинув собственный плащ на плечи, я подал девушке руку и проводил до своей внедорожника.

Через минуту мы уже выезжали за пределы особняка. Виктория откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза. Я не гнал, помня про ее отношение к быстрой езде, так что машины неспешно двигались через город.

— Как прошла поездка в Енисейск? — спросил я, первым начиная разговор.

Моя невеста хмыкнула в ответ.

— Люди Романовых серьезное подспорье, — произнесла она, бросив на меня взгляд. — Кажется, меня скоро боятся начнут собственные подданные. Не привыкли здесь к такому количеству вооруженных людей.

— Ты без пяти минут княгиня, — пожал плечами я. — Так что привыкнут. Я пока не готов доверять твою безопасность случаю. Вот охватим все княжество тотальным наблюдением…

— И тогда я буду под охраной, — не поддержала моих слов Морозова. — Ведь нужно будет оперативно реагировать на угрозы.

Я улыбнулся в ответ и, взяв ее за руку, погладил по пальцам.

— Вот видишь, ты все правильно понимаешь. А люди привыкнут. Ты ведь не устраиваешь казней и вообще очень добрая и мягкая.

Виктория усмехнулась.

— Порой мне кажется, ты специально не подпускаешь меня к проблемам, где нужно проявлять жесткость, — сказала она, тоже поглаживая мои пальцы.

Я кивнул, не отвлекаясь от дороги.

— Это действительно так. Хватит и того, что меня побаиваются, а к тебе должны проникнуться. Чтобы к тебе, как к сострадательной и мягкой, всегда могли прийти с просьбами и жалобами, — пояснил я. — Ты не согласна?

Моя невеста ответила не сразу. Мы проехали целый квартал, прежде чем Виктория, наконец, заговорила:

— Я все прекрасно понимаю, — сказала она, чуть наклонив голову. — И меня не беспокоит, что рядом со мной постоянно готовые к бою защитники. Однако это усложняет работу с подданными — мне часто приходится взаимодействовать с простыми людьми, а они откровенно говоря побаиваются твоих солдат.

— Это временно, — ответил я, сворачивая вслед за головным внедорожником на загородную трассу. — Пройдет не так много времени, и они будут рады присутствию бойцов Романовых на улицах и в учреждениях. Безопасность нельзя переоценивать.

— С этим не поспоришь, — хмыкнула Морозова. — Просто люди и так запуганы.

Я кивнул, чуть прибавляя скорости.

Загородная трасса была расчищена — несмотря на то, что коммунальщики пытались задрать цены, свои обязанности они исполняли прекрасно. Иначе им нечего бы было мне предъявлять, а так — работа выполнена, извольте, князь, оплатить.

— Князь, подъезжаем, — сообщил мне охранник из головной машины.

— Хорошо, — ответил я.

Виктория смотрела в окно на сплошную стену темного леса. Отсюда пока еще не было видно света прожекторов, но вскоре показалась огромная проплешина частично заснеженного поля.

На губах моей невесты появилась улыбка, когда она рассмотрела маленький ипподром, выстроенный рядом с конюшнями. Владелец с радостью согласился подготовить для нас все на достойном уровне — не так часто у него зимой были посетители.

— Ну что, боярышня Морозова, готовы прокатиться на более историчном транспорте? — спросил я, заезжая на расчищенную парковку.

— С радостью, князь Романов, — ответила она, не прекращая улыбаться.

И пока охрана разбредалась по территории, я вышел наружу и обошел «Монстра», чтобы открыть дверь своей невесте. Виктория легко выпорхнула на улицу, едва касаясь пальцами моей ладони.

К нам тем временем уже спешил хозяин. Маленького роста и при этом стремящийся к идеальной форме шара, он на ходу снял с головы меховую шапку и поклонился в пояс.

— Дмитрий Алексеевич, — обратился он ко мне, — я рад вас приветствовать. Виктория Львовна, добро пожаловать.

Морозова одобрительно улыбнулась, я же кивнул.

— Добрый вечер, Николай Тимофеевич, — ответил я. — Надеюсь, все готово для нашей прогулки?

— Разумеется, князь, — с готовностью отозвался тот. — Лошадки уже ждут вас, пройдемте, покажу и все расскажу.

Смирнов был одним из немногих предпринимателей, которые не убежали из Красноярска с гибелью великого князя Измайлова. Ему просто стало жалко своих коней. И когда мы прошли к отапливаемым стойлам, я его прекрасно понимал.

Животные были прекрасно ухожены, по одному взгляду становилось ясно, что о них заботятся. На то, чтобы содержать почти сотню голов, уходит немало средств, однако Николай Тимофеевич зарабатывал немало в более теплый сезон.

На нас с Викторией кони смотрели с любопытством. Однако Смирнов сразу повел нас вперед, на ходу кратко рассказывая про каждую лошадь в своей конюшне.

— А в выставках участвуете? — спросила моя невеста, когда мы прошли почти половину стойл.

— Конечно, Виктория Львовна! — заметно приободрился Смирнов. — Я и вам подобрал призеров! Не извольте сомневаться, они спокойные, послушные. Для начинающих — идеальный вариант.

Сотрудники ипподрома вывели к нам пару оседланных коней. Для меня, само собой, воронового, для Морозовой — белого. Смирнов лично при нас все проверил, чтобы не возникло никакой ошибки, затем помог моей невесте взобраться в седло.

— Ну как ощущения? — спросил я у Виктории.

Моя невеста улыбнулась, поправляя поводья.

— Все прекрасно, — ответила она. — Как насчет небольшого заезда на скорость?

Я усмехнулся в ответ, ведя своего коня под уздцы.

— Николай Тимофеевич, подойдет для забега дорожка? — уточнил я, обернувшись к Смирнову.

Тот поспешно закивал.

— Разумеется, князь, — сообщил он. — Специально все расчистили, проверили. Погода сегодня отличная, так что можете совершенно спокойно разгоняться. Кони справятся, так что можете не переживать о них.

Мы с Викторией выехали на ипподром, и я взобрался в седло.

— Признаться, из меня не самый лучший наездник, — сообщил я, поглядывая на довольно улыбающуюся невесту.

— Зато я — отличный! — посмеялась она. — Пройдем шагом, чтобы ты привык к коню и седлу, а потом уже посмотрим на забег.

Кивнув, я позволил боярышне давать мне советы и поправлять движения. О том, что в детстве Виктория Львовна владела конем, я прекрасно знал. Собственно, потому мы сюда и приехали — чтобы Морозова могла расслабиться и насладиться отдыхом.

И мы катались практически до десяти вечера, не загоняя коней, больше шагом. Но оба получали удовольствие от процесса. Сотрудники дежурили рядом, чтобы в случае необходимости прийти на помощь, однако для одаренных любое падение с лошади — всего лишь повод посмеяться над собственной неуклюжестью.

— Спасибо, Николай Тимофеевич, — искренне поблагодарила Виктория хозяина, когда мы вернули коней в стойла. — Я прекрасно провела у вас время.

Смирнов глубоко поклонился, старательно пряча довольную улыбку. Он нам угодил, мы всем довольны — а это значит, что с его маленьким предприятием все будет в порядке.

— Что вы, Виктория Львовна, для меня честь — принимать вас у себя в гостях, — заверил он.

Посадив Морозову обратно в машину, я завел двигатель и, прежде чем мы тронулись, почувствовал на своих губах крепкий поцелуй. Моя невеста не сразу отстранилась, так что я успел даже приобнять ее за талию.

— Спасибо, Дима, мне действительно очень понравилось, — прошептала она, обнимая меня за шею руками. — Это было прекрасное свидание.

Я улыбнулся в ответ, не спеша убирать руки.

— Нас еще ждет ужин в ресторане, — напомнил я. — Если ты, конечно, еще не устала?

— Нисколько, — покачала головой она. — После такой замечательной прогулки у меня сейчас мозг столько эндорфина выделяет, что я полна сил. И как раз проголодалась на свежем воздухе.

Я кивнул, и мы расцепили руки.

— Тогда пристегнись, пожалуйста.

Обратный путь оказался еще короче, чем дорога к Смирнову. А когда мы уже подъезжали к Красноярску, я заметил, что моя невеста до сих пор смотрит через лобовое стекло с улыбкой.

До ресторана, арендованного мной до утра, мы домчались с ветерком — улицы были практически полностью свободны от машин, так что никаких проблем не возникло. А, оказавшись внутри заведения, я сразу же велел подавать нам заранее заказанные блюда.

И глядя на свою невесту, аккуратно разделывающую форель, я наслаждался вечером.

Время, проведенное в Красноярске, нравилось мне значительно больше, чем столичное. И, кажется, Виктория была со мной солидарна.

— Здесь неплохо готовят, — заметила Морозова, откладывая приборы на тарелку, и протягивая руку к бокалу.

Я кивнул с улыбкой.

— Да, согласен, — сказал я. — К счастью, работники не уехали, когда все началось, и нам с Островерховым удалось возродить заведение. До меня этот ресторан считался одним из лучших. А теперь, надеюсь, после нашего визита, посетителей станет побольше.

Морозова хмыкнула, после чего пригубила вишневого сока.

— Полагаю, нам следует появляться в таких местах почаще, — произнесла она негромко. — Может быть, не каждый вечер, но хотя бы раз в неделю.

— Рад, что ты тоже так думаешь, — улыбнулся я. — Я пока не загадываю так далеко, но после свадьбы — непременно устроим небольшую экскурсию по Красноярским ресторанам.

Она протянула руку и взяла меня за запястье. На губах моей невесты возникла улыбка, а на щеках проступил румянец.

— Всего две недели, — едва слышно сказала она.

— И целая жизнь впереди, — ответил я, отвечая на ее поглаживания. — Долгая и счастливая.

В своих словах я был уверен. И сделаю так, чтобы они стали правдой.