Рука для босса

Глава 1. Пасмурный день

– И как вас величать?

– Аркадий Павлович Брекоткин. 

– Вы умеете печатать быстро, как с реакцией? 

– Работал в строительной фирме, занимался раньше настольным теннисом… печатаю неплохо. 

– Как насчёт семьи? 

– Одинок. Проблем семейных не будет, – произнёс мужчина, которому уже исполнилось тридцать девять лет. Не так молод, не так красив, не так амбициозен. Он во многим проигрывал молодёжи, сидящей за ним, искавших работу после университетов, техникумов, а он… – У меня есть опыт работы во многих сферах, от строительства, перевозок, логистики товаров и умения общаться с налоговыми органами, – его ладони лежали на мощных коленях. Он не был худощав. С девятнадцати лет, как-то незаметно нарабатывал массу, стать, мясо – ту самую мужественность и взрослость, которая обделяла худощавых мальцов с горящими глазами. 

Аркадий вздохнул и со спокойной уверенностью посмотрел на женщину, глядящей потерянным взглядом на листок с его заслугами. Он многое не указал в резюме, потому как стыдился своего прошлого, не хотел выглядеть ещё более жалким, а женщина напротив была хороша – стройная, всё было на месте у неё; была к тому же приятна на лицо, но тяжёлая работа и какие-то обстоятельства стёрли со светлого личика боевой макияж, а офисный костюм поменялся на белую просторную рубашку на несколько размеров больше её. С длиннющими рукавами, буквально до пола. 

– Приняты. 

– Директор, – засуетилась дама, сидящая от главной справа. 

– Он напечатал резюме и также подал электронную заявку, а юнцы мне без надобности. Оформляйте. И пусть пройдёт двухмесячный курс обучения, а, и отправьте на курсы повышения квалификации и изучении языков, – женщина не посмотрела на Аркадия, не улыбнулась. Показалось, что она приняла на работу из острой нужды, не по желанию. Её лицо вообще было непонятным, несмотря на черты, в особенности изображения, вымученное, болезненное. 

Его босс поднялся, дошёл гордой походкой до дверей и открыл одну с неописуемой тяжестью, приложив лишь левую руку. Тогда уже Аркадию что-то стало напрягать в образе начальницы. Правая рука женщины не двигалась абсолютно.  

***

– Давай прекратим этот цирк? – произнесла женщина уставшим голосом. Она сидела подле водителя, вздыхала, отворачивалась, стараясь не глядеть на водителя. А он был недурен собой, хорошо сложен, подтянут, высок. Если открывал зубы, сразу все обращали внимание на его голливудскую ослепительную улыбку, к тому же и глаза в него были голубыми, выделял самца и выразительный острый подбородок, завершающий строение правильного лица. Вообще недурён, красавец для своих лет, надушенный дорогими брендами. И жизнь ему уже отмерила тридцать два года.  

– Ты о чём? – хохотнул мужчина, напрягаясь, уже заезжая на парковку аэропорта. – Тебя что-то не устраивает? – окинул взглядом спутницу и слегка поморщился, заметив на ней дешёвые тёмно-синие штаны. 

– Может, я тоже виновата, что так сложились обстоятельства, но даже я со своим либидо не устраивала шашни с секретаршей. 

Машина резко затормозилась. Женщине было пора прекратить разговор, но она не остановилась. Сзади посигналили. С особым раздражением и смятением мужчина вжал ногу на педаль и всё же доехал до первой полосы. У них было всего пару минут. 

– Я всё знаю. Я отпускаю тебя. Давай больше не встречаться.

– Оксана! – окликнул мужчина, отрываясь от руля. В его глазах не было ужаса или страха перед потерей чего-то дорогого и необходимого. Будто это уже случалось. И скорее его реакция была возмущением, ведь не он бросал, а его. 

– Открой багажник.

– Оксана! – крикнул и выскочил к женщине, уже оказавшейся на улице. – Ты неправильно подумала, это всего лишь…

– Я устала, Вадим, – спокойно остановила неприятную речь женщина и взглянула серыми глазами в голубые. – Ты неплохой человек, просто я не встретила того, кому я нужна.

– Ты о чём? 

– Я не объясняюсь. Я заканчиваю эти паразитические отношения, – женщина схватила сумку левой рукой. – Поезжай, время кончается. 

– Оксана! 

– Спасибо за всё, – кроткий поклон, и она побежала в аэропорт, оставляя человека перед пасмурным неуютным небом, которое знает всё на свете. В воздухе стоял затхлый аромат влажных осенних листьев.

Глава 2

Глава 2

– Ваша правая рука… – начал говорить доктор пациентке, чьи волосы уже начали седеть от корней. Та дрогнула и с глазами, наполненными слёз, уставилась на врача в выбеленном халате, говорящего печальные вести. Всю боль. Всё отчаяние. Она выместила, смяв постель левой рукой.

– Закройте окно.

– Что?

– Там поют птицы, – прошипела женщина, легла на кровать и более ничего не произнесла за пару дней, находясь в прострации из тишины, гнева и отчаяния. Боли, скрываемой за семью замками.  

            Она недолго пробыла на койке. Всего неделю, поправляя голову, душу, тело, а после встала на ноги, попросила составить планы, провести срочное собеседование и отправилась в Китай, в Шанхай, оттуда в Японию, в Токио. Её сопровождала молоденькая секретарша, знавшая несколько языков и отвечавшая за документы, как и Оксана, но в её задачи состояли в основном из переговоров. Они проходили все процессы производства, обговаривали детали с поставщиками, посещали модные показы, торговые центры, в особенности точки продаж, а также обговаривали детали непосредственно с дизайнерами, которые всеми силами старались оказаться на европейском рынке, потому как японский был переполнен. Однако это было только начало. Вместе с этим они заглядывали в точки общепита, смотрели дизайн, пробовали еду и посещали внутренние японские сети, чтобы найти нечто эксклюзивное, что вернёт покупателей в разрушающийся торговый-развлекательный центр.  

Они улыбались иностранцам, делали всё по-умному, и никто, никто не заметил печальный взор Оксаны и её неровно выведенную подпись на документе. Шесть контрактов на специальных условиях.

Оставалось так мало времени до того, как приедут представители развивающихся, совсем новых-новых брендов, от средней до высокой ценовой категории. Множество рисков ожидало Оксану, ютившуюся с помощницей в недорогом номере, потому как перелёты, хорошая одежда и укладка волос стоили дорого. С финансами, которыми располагал центр, много куда не развернёшься, а потому женщина выполняла работу байера – специалиста по пополнению коллекции одежды в бутиках, в обязанности которого входили посещение богемских мест, улыбки дизайнерам и директорам брендов, налаживание партнёрских связей. Это профессия дипломата в сфере одежды.

Женщина выбирала лишь тех, кто был согласен поставлять товары, сделанные по одному образцу, установленным тканям и дизайнам, определённого качества. Собиралась макулатура для пошлин, провоза новых линий одежды, а также для проведения мероприятия по расширению уникальных мест в Москве, где бы продавались блюда с настоящей традиционной азиатской едой. Да, будут пользоваться иногда заменителями, но две новые точки им было необходимы, хотя бы открытые на базе уже созданных команд и небольших кафешек, так можно облегчить внедрение новой компании на российский рынок.

Бизнес-леди следовала определённым принципам ведения дел. Этому набралась, работая много лет в Азии и Европе, а также в США. Она была слишком амбициозной, жадной на знания и навыки, но внезапная неприятность подкосила её безумно активных дух. Ей пришлось вернуться в Россию, обосноваться в Москве, в большом, но убыточном торговом центре «Молли-Центр», в котором она сначала проработала около трёх месяцев, чтобы выяснить его проблемы.

Тактика, исследование, строительство грандиозных планов, обсуждение деталей с иностранными коллегами, которым было всё равно на Москву и её конкуренцию. Больше всего её убивало то, что владелец центра был мужчина неглупый, но, однажды разбогатев и вложившись в несколько бизнесов, выкупил собственноручно акции и права своим приятелей, стал единоличным владельцем тысячи и тысячи квадратных метров, а после сумел выкрутиться и заняться автомобильным делом. Владение шиномонтажных мастерских держало его на плаву. Крутой мужчина, но бесконечно уставший.

Конечно, видя, какие убытки приносит центр, он даже планировал продать здание за цену меньше рыночной стоимости, но какой дурак решит это сделать, если напротив функционирует, прямиком на противоположной улице успешное место для молодёжи и взрослых? Не так, что они были близко, но метро было на его стороне, автобусная остановка, а у них только трамвай и места для такси. В общем, было много задач, которые было необходимо решить.

По чистой случайности Оксана и генеральный директор встретились на одной тусовке. Она была так пленительна как молодой специалист, работавшего даже помощником генерального директора в Шанхае или директором отдела одежды в Сеуле. Она даже успела отработать в американской фирме, занимающейся реструктуризациями кампаний, а также независимым подбором специалистов на руководящие должности. Умна, упорна, полиглот. Девочка из бедной семьи, сделавшая себя сама, сумевшая своим портфолио и на личном собеседовании покорить приёмную комиссию в Китае. Никто не знал, как она выучила язык, получила стипендию Конфуция и смогла уже третьем курсе работать на полставки продавцом-консультантом в элитном бутике одежды. Её жизнь была так ярка и легка, что призы в конкурсах не заставляли себя ждать. Известность в определённых кругах несла её от должности к должности, пока Оксана ни решила создать собственное течение и добиться чего-то с нуля.   

Предложение Александра Петровича оказалось заманчивым. Если сможет поднять торговый-развлекательный центр – прекрасно, нет – претензий не будет, подаст на банкротство и отдаст здание государству, потому как платить налоги на такую махину – нервов никаких хватит. И так бы двигалась она вперёд, толкая всех локтями, протискиваясь в бешеную конкуренцию и мировую тенденцию по опустыниванию огромным площадей. Людям стало лень ходить по центрам. Зажрались. Оценили прелесть дома.

Глава 3

        Глава 3

Аркадий Павлович почти не верил в чудо. После армии, откуда его увезли с жутким отравлением, чуть не загнавшим в гроб, он поверил в Бога, но после разуверился, когда испытал на собственной жизни предательства, измены и несправедливость.

Он потерял почти всё. Впал в депрессию и думал сброситься с моста, но ему позвонили и сказали приходить на собеседование. Жизнь изрядно побила его за смелость, строптивость и слишком большое внимание к работе. Его сын даже не считает его отцом, так, дядей, тот, кто приходил лишь поспать, но он был верен, любил семью, но всё рухнуло в одночасье.

Ещё немного, и, здравствуй, тюрьма за жестокое избиение человека.

Она изменила ему. Подсовывала документы и всё передавала конкуренту-любовнику, которого Аркадий считал деловым партнёром, и себе, потому как долго вынашивала свои планы, строила сети, обвивала его лаской, вкусной пищей, привезённой из ресторанов, как оказалось (узнал после многочисленных скандалов, сотрясающих стен), приличным сексом и умением не доставлять проблем (всё замечательно, дорогой, не отвлекайся). Души не чаял. Дурак. Прогорел.

Осталась лишь квартира, так как та укатила к любовнику, забрав сына и запретив с ним видеться. Это произошло два года назад; всё забывалось, но все эти два года он старательно пытался выжить. Работал во многих местах, но всегда что-то приключалось. То не так посмотрел на сотрудницу, то не сдружился с коллективом, то попал в такое болото, даже поработал у мошенников, случайно. Находился в неведении о делах, пока его ни послал клиент. Вовремя ушёл. Через пару дней после увольнения на офис нагрянула облава с ОМОНОМ. Неудачник, которому скоро исполнится сорок.

Мужчина среднего возраста помнил лихие годы, когда мотался в Европу с друзьями, как ездил в Германию по обмену, как занимался автомобильным бизнесом. Был успешен. Дотошен в некоторых делах. Торговал, рекламировал, а после занялся грузоперевозками. Гонял по логистическим линиям, основав свою небольшую, но прибыльную фирму, но всё кончилось, когда любимая женщина показала своё истинное лицо.

И вот, он сидел среди молодёжи, смотрел тёмными глазками на женщину и не понимал истинное значение должности, на которую устраивался, значащаяся как «правая рука директора». Обязанности были понятны: составление документов, присутствие на собраниях, проверки – всё под надзором директора, выполнение его прямых поручений. Как ассистент-секретарь, чуть шире, но правая рука.

– Ну-у, – протянула главная бухгалтерша центра. – Нам не велено рассказывать. Можешь сам спросить.

– Надеюсь, ты справишься, иначе центр закроется окончательно, – вздохнули в отделе кадров.

– Она даже не может выпить кофе три в одном, – заявила уборщица.

– Почему?

– Ну так рука болтается, как с такой даже бутылку воды открыть? – ответила женщина под семьдесят лет, горбатая, странная на вид, вычищающая в данный момент мужской туалет.

– А отчего? Рождена такой?

– Как же! – разогнулась дама и поправила синий халат. – Она так бегала по отделам, всё проверяла, как пчёлка туда-сюда, а потом пропала на неделю и пришла уже такой. Может, от нервов? У молодых сейчас всё плохо. То тело не слушается, то голова улетает на Марс, – кряхтела она и тёрла уже зеркало, пока с недоумением на всё глядел Аркадий, понимая всю суть своей должности. – Ты-то милок постарайся, девка хорошая, дельная. С её приходом клиентооборот увеличивается, во! – тыкнула в зеркало грязной тряпкой.

– Понятно, – почесал голову мужчина, поблагодарил женщину за подробный ответ и пошёл на очередной инструктаж, экскурсию и остальное, чтобы запомнить каждый угол еле трепыхающегося центра, отделы которого закрывались одним за другим. – И как же тут справиться? А можно?

Многие искали место, куда свалить, этого и не скрывали, но сдерживали свои порывы, так как аренда была снижена до пятидесяти процентов. Пустые витрины не вызывали покупать что-нибудь в соседнем бутике, да и люди были вялыми, не простимулированными. «Молли» напоминал сонный двор, в котором одиноко, но спокойно. Никто никуда не спешит, всё живёт своим чередом, но…. Здесь не делали деньги, не приносили деньги семьям. Многие голодали. Работы у Оксаны было выше крыши, а она ещё улетела на два месяца, посчитав, что снижение аренды может хоть что-то изменить. Особенно, после того, как гость нашёл в одном гамбургере жирного таракана и устроил грандиозный скандал с привлечением социальных сетей.

Тогда сонное царство шелохнулось. Менеджер, временно исполняющий её обязанности, принёс извинение, вызвал дезинфекцию и два дня на верхнем этаже делать было нечего. Всё поравнялось жуткой отравой.

Работники центры были ужасны; лучшие ушли, низкобюджетные оставались плавать бревном, топя всех остальных. Даже не будучи начальником, новичка это задевало, хотел выйти в самое многолюдное место в “Молли”, проорать и обратить внимание на проблемы, но он был никем, и это ограничивало его во всём.

Он обучался английскому, который слегка подзабыл, сам занимался по разговорникам, с грустью посматривал на закрытую дверь кабинета директора, пиная пластиковое ведро под столом от скуки, читал новости, смотрел на счастливые фотографии сына, выставленные изменщицей. И такая злоба брала мужчину, что ему оставалось лишь пить, но он держался, держался, ожидая с минуту на минуту появление нового начальника. Начальницу. Красотку со множества фотографий, оказавшаяся в аварии совсем недавно, но чудом уцелевшая. На этом её удача кончилась, а потому из улыбающееся богини она превратилась в потерянную женщину, которая не может самостоятельно наточить карандаши. Её было искренне, по-человечески жаль, но и вызывала уважение, что, только сойдя с больничной койки, отправилась в заграничную командировку.

Глава 4

Глава 4

Она пришла за пару часов до открытия центра, с громом и молниями. Резанула пространство жёстким стуком ботинок, поднялась на лифте до верхнего этажа и оказалась в административной части. Некоторые уже приходили, открывали своё добро и не подозревали, что будет ждать их впереди.

Без украшений, косметики. В свитере и тёмных штанах с начёсом. Такой она представила перед главами отделом. Они смущались, не верили в неё как в лидера, но взгляд… какой её был взгляд. Львиный.

– Какого, простите, хрена? – захрипела она альтом. Не выспавшаяся. Злая. – Таракан? Вы дома можете хоть зажраться тараканами, но здесь должно быть, как… как…

– В морге? – попытался пошутить Леонтий – ответственный за отдел одежду.

– Мне абсолютно по боку, сколько трупов в твоей квартире, но здесь прошу быть внимательней! – её рука болталась, как и говорили работники «Молли». – Сюда приходят люди за покупками, поесть, провести время на аттракционах, в кинотеатрах, но что это?

– Вчера было только двести человек, – поднял голову ответственный за маркетинг.

– Двести? Ну хоть не нуль, а… или вы подсчитали с работниками? Я получила согласие на вакханалию, поэтому люди с слабыми сердцами, нервной системой прошу написать заявление на увольнение. Такие администраторы и замы, не способные отвечать требованиям санпина, хотя бы его, не имеют право работать здесь.

– Но! – всполошились люди.

– Вы слишком жёсткая. Нахватались с Азии? – вновь забрюзжал нахальный Леонтий.

– Уволен, – холодно осадила Оксана. – Я молчала лишь потому, что входила в курс дела, а сейчас у меня в руках шесть иностранных контрактов. Если их агенты увидят вашу деятельность – они проклянут Россию, а ты будешь первым, кто посрамит «Молли», – взглянула на потемневшего человека, прикусившего язык. – Статья, недобросовестное выполнение обязанностей. Остальные же должны провести собрание и решить, что они будут делать с отсутствием клиентов. Отел по маркетингу, планирования, общепита останутся. Нам нужно обсудить контракты и будущее центра, – она не смотрела на Аркадия. Знала, что присутствует, оставила мотать на ус. Кинула папку с документами, которую тут же разобрали по листочкам любопытные и удивлённые ответственные, не знавшие, как ей удалось всё это провернуть. – Это только начало. Мы должны выгнать популярные пищевые франшизы и оставить место за эксклюзивом, как и российским, так и иностранным. Японские рестораны будет работать на базе кафе «Суши-Вкуси», у них произойдёт ребрейдинг. Если, конечно, они удостоверятся в предлагаемых условиях. Я общалась с директором японской компании в течении двух лет, убеждала расширить его франшизу на Запад. Он согласился.

– Просто кафешка не подействует, – тут же произнесла Жанна – из отдела маркетинга.

– Верно. Первое наперво, пока, будут восстанавливать четвёртый этаж, сделав его крупным фудкорт-центром, с едой из разных стран, мы займёмся пустующими пространствами. Контактный зоопарк, выставочный центр, также площадки для брифингов, проведения мастер-классов, мы создадим развлекательный центр, похожий на сказочную страну, в которой уместятся и бизнес-коучи, и дети, и подростки с молодёжью. Простая одежда и еда уже не интересует людей. Людям нужно нечто мобильное, динамично изменяемое, многофункциональное и социальное. Это мой план деления центра на зоны, – и она представила карту, созданную до аварии. Пятый должны были занимать офисы, выставочные залы, бизнес-залы, лекционные комнаты, а также мастерские, интерактивные залы, в которых можно было моделировать пространство под нужды заказчика, венцом её идеи была совсем новая – создание крупного планетария. На четвёртом этаже уже исторически располагался кинотеатр с фитнес-залом и длиннющим фудкортом с центром аттракционов. Остальные этажи предполагалось переустроить тщательней.

Оксана указала на большой участок, отданный под устройство детского развлекательного центра, куда могли взрослые приводить детей, парикмахерские зоны, свадебные, массажные салоны, с отделами парфюмерии и косметики, рядом с центром предполагалось открыть и контактный зоопарк, находящийся как можно ближе к запасному выходу. К этому примыкали небольшие книжные и канцелярские отделы, а также специально выделенные площадки для хэндмейда. Второй этаж уходил целиком на одежду разного ценового сегмента, обувь, кожгалантерею, отделов аксессуаров. На первом должны быть переоткрыты зоны мобильных операторов, цветов, подарков, отделы российских марок, зона кафе, отдыха, а почти у главного входа стоял красный круг, в котором было подписано слово «сцена».

– Сцена? – икнул маркетолог.

– Да, устроим собственное стендап-шоу по вечерам, будет функционировать вечерний бар с безалкогольными напитками, здесь будут устраиваться шоу и различные мероприятия, и, если приглядитесь, – и она показала влево, на другой вход, – здесь будет зона для уличных танцоров.

– Но…

– А почему нет? Мы отделили зоны эксклюзива от зоны развлечениями, тем более, у нас нет фонтанов, бассейнов, ничего выдающегося, поэтому и вбираем себя всё то, что хочет творческая молодёжь. Потанцевать, прикупить кроссовки, красиво одеться, поесть. Взрослые больше предпочтут фитнес, их дети будут заниматься в детском центре с аниматорами, семьями они будут ходить в кино, а после ужинать в фудкорте. Мы будем устраивать фестивали еды. Мы сможем обеспечить восемнадцатичасовое функционирование центра.

– Восемнадцать?