Русский волк

Глава 26

Лектику Чарда заметили задолго до того, как рабы внесли магистра на Церемониальный плац — дворецкий Колхан уже стоял у парадных дверей в самой почтительной позе, встречая регента.

— Его величество на прогулке, — сообщил он. — Позвольте проводить вас, магистр Чард.

Маг сухо кивнул. Колхан повел его в Охотничий парк, любимое место прогулок короля. Чард еще издалека увидел толпу разодетых и увешанных драгоценностями придворных — они стояли у кроличьих клеток. Его величество Рогер, одетый в костюм лучника, держал на руках белоснежного пушистого кролика и беседовал со смотрителем дворцового крольчатника Гильдом. Рядом с ними стояли канцлер Борк, и паж, наряженный оруженосцем, с королевским луком и колчаном в руках.

— И что, они совсем-совсем не кусаются? — говорил король.

— Меня кролики ни разу не кусали, ваше величество, — отвечал Гильд.

— Тогда несправедливо держать таких милых зверьков в клетках, — заявил Рогер. — Я хочу, чтобы они жили в парке. Велю выпустить всех кроликов из клеток!

— Ваше величество, — вмешался Борк, — простите, что осмеливаюсь вам перечить, но выпустить кроликов в парк было бы не совсем разумно.

— Почему? — Рогер передал белого кролика Гильду.

— Их станет очень много, и они испортят клумбы и цветники. Вы же не хотите, чтобы кролики съели ваши любимые розы?

— Они едят цветы? — обратился король к Гильду.

— Ваше величество, кролики едят любые растения, хотя не все им полезны.

— Вот видите, — поспешил уцепиться за слова Гильда канцлер, — кролики могут съесть что-нибудь нехорошее и умереть.

— Жаль, — сказал король. — Они такие забавные. Тогда я возьму одного кролика поиграть. Мастер Гильд, какого мне выбрать?

— Они все принадлежат вам, ваше величество, — ответил смотритель. — Выбирайте любого.

Король колебался лишь несколько секунд.

— Вон тот, серенький, — произнес он, показав пальцем.

— Божественные создали кроликов, чтобы их ели, мой король, — произнес Чард, подходя к свите и обмениваясь поклонами с придворными. — Если то, что предназначено в пищу, будет бегать по дворцу, это будет против воли Божественных.

— Беннон пришел! — Рогер бросился к магу и обнял его. — Ты останешься поужинать со мной?

— Конечно, ваше величество.

— Мы еще немного погуляем. Я хочу пострелять голубей. Только никакой магии, Беннон! Мне надоело охотиться на обездвиженную дичь — она не убегает и не прячется.

— Ваше величество однажды станет великим лучником, — сказал Чард.

— Самым великим, — поправил король. Взгляд мальчика упал на Гильда, держащего на руках серого кролика. — А как их забивают, мастер Гильд?

— Кроликов? Очень просто, ваше величество. Их нужно сильно ударить палкой по затылку. У кролика мозг открыт на затылке, и этот удар мгновенно убивает его.

— Это ужасно, — сказал Рогер, холодно глянув на смотрителя. — Они такие маленькие, такие беззащитные. Правда, это плохо, Беннон?

Чард встретился с королем взглядом и вздрогнул. В глазах Рогера было нечто, чего раньше магистр никогда не замечал.

— Это всего лишь кролики, ваше величество, — ответил он.

— Я ожидал другого ответа, — произнес мальчик. — Я не люблю, когда обижают маленьких и слабых. Пойдем, Беннон.

Взяв мага за руку, маленький король повлек его по аллее в сторону прудов. Придворные потянулись следом. Смотритель крольчатника проводил их взглядом, посадил серого кролика в клетку, и, осенив себя охранительным знаком, продолжил прерванную появлением короля уборку.

Ужин показался Чарду бесконечно долгим. Рогер придумал новую забаву: катал шарики из хлеба и кидал в придворных, пытаясь попасть кому-нибудь в тарелку. Если это удавалось, Рогер был в восторге, и все должны были смеяться. Регент вздохнул с облегчением, когда подали сладкое.

На выходе из большой трапезной Чарда остановил канцлер Борк, которому хотелось обсудить новые налоги, но регент намекнул, что не в настроении говорить о государственных делах. После канцлера толстая, болтливая и суеверная леди Тариена Аварис, двоюродная тетка короля, остановила его и начала рассказывать о своем очередном вещем сне. Чарду очень хотелось послать старую грымзу ко всем демонам, но он с самым внимательным видом выслушал рассказанную белиберду и посоветовал леди Аварис надевать на ночь амулет с аметистом — камнем, который усиливает влияние Луны на спящего и наводит благоприятные сны. И только после этого регент смог, наконец, дойти до Золотого кабинета, где его уже ждали.

Айнон Белеш стоял у окна и постукивал пальцем по витражным стеклам.

— Ты сегодня чем-то озабочен, — сказал он Чарду.

— Я в раздумьях, мастер. Есть много новостей, над которыми следует подумать.

— Неужели?

— Сегодня меня посетил инженер Бьешем. Предстоящая работа много сложнее, чем мы представляли вначале.

— Однако ее необходимо выполнить. Драконеум — ключ к нашему могуществу.

— Мастер, мне бы хотелось яснее представлять себе смысл этой работы.

— Разве ты еще не понял? — ответил Белеш с легким раздражением. — Драконеум был построен на месте рождения этого мира. Отсюда вышли Первосозданные. Получить всю Силу Первосозданных, некогда рожденных пламенем, водами и камнем Мать-горы — вот смысл. И тогда магия, созданная смертными расами, покажется тебе детской игрушкой. Но я вижу, что тобой владеют сомнения. Почему?

— Нет, мастер, — Чард поклонился. — Я всецело доверяю вам во всем.

— Это хорошо. Как идут работы в Драконеуме?

— Подготовительный этап почти закончен. По мнению руководящих работами магов задача непростая, но выполнимая.

— Превосходно. И вот еще что, Беннон: все, что будет найдено в руинах, должно остаться на своих местах.

— Вы имеете в виду найденные артефакты? — У Чарда упало сердце: он понял, что Белеш знает об астриэлях.

— Да. Я понимаю твое любопытство, но ты слышал мой приказ. Сделай так, как я говорю, и у меня не будет повода для недовольства.

— Хорошо, мастер. Вы велели рассказывать вам о всех необычных событиях, так вот, у меня есть кое-что.

— Что именно?

— Докладная капитана стражи Хальверта Эдля. Во время облавы на сбежавших из каземата рабов Эдль и его люди столкнулись в лесу с неким Руэном Брейсом и одной из беглых рабынь. При этом беглецы ранили капитана, обезоружили его людей и смогли бежать.

— Капитана разжаловать в рядовые стражники. Но не вижу ничего необычного.

— По словам Эдля, этот самый Руэн за день до того был убит в порту на его глазах. И воскрес.

— Убит и воскрес? — В глазах Белеша появился интерес. — И куда же подевался этот "воскресший"?

— Никто не знает. Думаю, он покинул город. Я бы не обратил на этот случай никакого внимания, но перестрелка в порту, о которой рассказал Эдль, случилась как раз тем вечером, когда вы пытались остановить принца Дугана.

— Понимаю. Значит, все началось здесь, в Румастарде. И спонтанный портал мне не померещился. Как глупо, он был у нас под самым носом и сумел уйти. Оказался в Аранд-Ануне, но я знаю, как это случилось. — Белеш бросил шарик хлеба, который держал в пальцах, в драгоценную сидскую вазу. — Есть ли новости из Эленшира?

— Ночные Тени согласились нам помочь. Их человек уже на пути в Колкерри.

— Не правда ли забавно, Беннон: обладая Силой, прибегать к услугам презренного убийцы, чтобы избавиться от врага? — Маг прошелся по кабинету. — Мне не нравятся неожиданности, а их слишком много. Сначала неудача с демоном, потом провал в Аранд-Ануне. За новую неудачу я спрошу с тебя, Беннон.

— Ночные Тени хорошо делают свою работу. Думаю, очень скоро мы услышим о внезапной смерти принца Дугана.

— Нужно избавиться от еще одного человека, — заметил Белеш, вновь подойдя к окну. — Его называют Скитальцем.

— Кто он?

— Скажем так, странствующий маг. Найти его сложно, но необходимо.

— Я наведу справки и попробую решить проблему.

— Ты хороший слуга, Беннон. Я доволен тобой. Ступай!

— «Он называет меня слугой, — в смятении подумал Чард, покинув Золотой кабинет. — А ведь это я нужен ему, а не он мне. Без меня ты ничто, Айнон Белеш. Всего лишь детская страшилка из древних пророчеств. Кажется, пришло время намекнуть, кто из нас главный».

Он вышел в обширное фойе второго этажа и направился к лестнице. Внизу стояла большая толпа придворных: лица у них были мрачные, и они что-то обсуждали. Чарду послышалось, что кто-то из них сказал: «Все это не к добру». Завидев Чарда, они склонились в низких поклонах.

— Что не к добру? — осведомился Чард, обводя их взглядом.

— Милорд не знает? — Какой-то хлыщ в расшитом серебром камзоле поднял на мага глаза. — Про самоубийцу?

— Какого еще самоубийцу?

— Милорд, час назад в парке повесился Гильд, смотритель королевского крольчатника, — пояснил другой придворный. — Разве вам не сообщили?

Чард не ответил. Тяжело посмотрел на сбившихся в кучку придворных и пошел дальше, к выходу из дворца. Все вопросы, с которыми он сегодня приехал в королевскую резиденцию, так и остались без ответов.

Маг-ключарь, низенький старик с белоснежными волосами и бородой, заплетенной в косичку, вставил факел в поставец и подошел к массивной двери из черной бронзы, покрытой письменами и магическими фигурами. Чтобы отпереть эту дверь требовалось восемь ключей. Семь были у ключаря, последний, восьмой — только у Беннона.

Ключарь быстро отпер замки и, поклонившись магистру, отошел в сторону. Чард шагнул к двери, вставил последний ключ в скважину в центре двери и прочитал заклинание. Раздался громкий лязг, правая и левая створки двери разошлись, уходя в стену. Чард шагнул за порог, и двери за его спиной немедленно закрылись.

Заклинанием он зажег магическую лампу под сводом каземата и огляделся. Вокруг него были книги — самые ценные и редкие тома из огромной библиотеки Рашмай-колледжа. Они лежали в особых витринах, где им не могли повредить ни влага, ни огонь, ни магия. Доступ к этим книгам имели только два иерарха Циркулюм ин Тенторио — сам Беннон и еще Кассе Оркан, маг-хранитель Наследия.

Все книги в этом хранилище были уникальными. Их много раз пытались скопировать, но это всегда заканчивалось одним и тем же — странной смертью переписчиков, необъяснимыми искажениями первоначального текста, гибелью магов, пытавшихся использовать копии, как магические руководства. Чард проходил мимо витрин и разглядывал эти удивительные артефакты. Элайские нерукотворные свитки Второй эпохи на тончайших золотых листах. Колдовские тексты первых магов школы Нур-Блиан, начертанные оскверненной кровью на пергаментах из человеческой кожи. Алхимические трактаты великого Диодемуса Монмадонского, единственного из магов умевшего превращать любое вещество в золото. Страшную «Книгу Жизни и Смерти», само прикосновение к которой могло лишить человека разума. Скрижали Первосозданных, содержавших историю Аркуина со времен Хаоса. И еще одна книга, которую никто до сих пор не мог прочесть. Именно ради нее он пришел сегодня в Хранилище.

Свиток лежал в дальней витрине справа от Чарда. Его нашли почти девятьсот лет назад вразрушенном Вингомартисе, в месте, известном как Рыцарский зал цитадели. Свиток, помещенный в футляр из прочнейшей алмутской стали, лежал в ногах каменной статуи, изображавшей раскинувшего крылья дракона — единственной уцелевшей скульптуры в Вингомартисе. Тридцать две строки, написанные неизвестными символами на неведомом языке на прочнейшем негорючем пергаменте — маги-скриптологи предполагали, что это кожа дракона. Загадочный непонятный свиток, но обладающий мощнейшей магической эманацией. Никем не прочитанный и хранивший свою тайну все эти века.

Чард подошел к витрине, открыл ее при помощи заклинания и взял книгу. Отвинтил крышку футляра, извлек свиток и развернул. Желтоватый пергамент выглядел, как новый, девять веков не оставили на нем ни малейшего разрушительного следа.

Магистр подошел к столику для чтения, разместил свиток на специальной подставке, окруженной защитной фигурой Ууриш. Справа от свитка он поместил в держатель заряженный силой кармический кристалл, слева — астриэль, омоченный кровью рабыни. Он мало верил в успех своей затеи. Чард хорошо знал, что за минувшие столетия тайну свитка пытались раскрыть многие его предшественники. Однако ни у одного из них не было сердца Первосозданного…

Положив руки на кармический кристалл и астриэль, Беннон Чард начал читать заклинаниеЯсновидения. Артефакт из Драконеума тут же начал быстро нагреваться, и магистр ощутил, как вокруг него сгущается магическая энергия. Кровавый камень истощился и в считанные мгновениярассыпался в труху: одновременно астриэль разогрелся так, что коснуться его, не получив ожог, было невозможно. Непрозрачный вначале, он обрел прозрачность, и внутри астриэля зажглась красноватая звездочка, испускающая волны энергии. Заинтригованный таким необычным эффектом, Чард тут же перенес действие заклинания Ясновидения на свиток, и к своему удивлению и великой радости увидел, как изменились строки, начертанные на свитке, засветились таинственным светом и обрели смысл. Это был не эллатанъяр, язык древних сидов. И ни один из языков, знакомых Чарду. Однако магистр понял каждое слово. Действие магии астриэля продолжилось всего несколько мгновений, однако Чард успел прочесть весь текст:

Квинакор видел будущее,

Внемли его словам.

Четверо лишатся жизни, чтобы жил Пятый

и был повержен Отступник.

Отступника ждет Тенебра,

Пятого — потеря сущности, ожидание и путь меча.

Кончится время драконов

На тысячу лет,

И власть Анги-Круайн тенью ляжет на Аркуин.

Буря земли погребет Начало Начал под толщею камня,

Там, где спят в небытии Властители прошлого,

И десять веков пройдет в борьбе с Безумием.

Заметь, последние времена наступят,

Когда Орел и Бык Окрыленный

Растерзают белую косулю.

Когда маги из Красной башни

Узнают, но скроют от всех весть о Пришествии,

Ибо чернота Безумия изглодала их души.

Возродится Проклятый в царственном порфире

от преступной связи короны с рыкающим львом,

и вся сила магии Анги-Круайн будет на его стороне.

По обе руки встанут от него рати,

и ни огонь, ни ветер, ни другая сила Анги

не смогут причинить ему вреда.

Он войдет в Драконеум

и обретет истинное обличие,

и тогда узрит Аркуин битву, равной которой не бывало прежде,

Окончательное падение Проклятого,

Возвращение ушедших

И конец Безумия навеки.

Квинакор видел будущее,

Внемли его словам.

Строки погасли, разборчивый текст исчез, сменившись прежней тарабарщиной, и Чард будто очнулся от сна. Осторожно коснулся погасшего астриэля — он был черен и холоден, как кусок льда. Магия свитка поглотила из него всю энергию.

Глубоко вздохнув, Чард коснулся кончиками пальцев губ и некоторое время стоял в молчании. Затем осторожно свернул свиток в трубку и вложил обратно в футляр. Он нашел ключ к разгадке, но очень многое оставалось непонятным. Нужно еще поработать с этим свитком.

— Сарнис! — крикнул магистр.

Двери разошлись, и на пороге появился ключарь.

— Я возьму этот свиток с собой, — сказал Чард.

— Господин, вы же знаете, что выносить артефакты…

— Я возьму этот свиток с собой!

— Да, господин, — ключарь покорно склонил голову.

Чард порывисто вышел из каземата, сжимая в кулаке футляр со свитком. По дороге домой он думал о прочитанном тексте — и еще о том, что у него появились к Белешу новые вопросы, на которые тому придется волей или неволей ответить. И чем скорее, тем лучше.