Русское поле экспериментов

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ЕГОР ЛЕТОВ

Подхватило ураганом

Как заброшенный листок

Как обрушенный песок

Через лужи, через крыши

Сквозь угольные дома

Сквозь балконы и афиши

Всё на север всё на север

Где гудит голодный месяц

в меховом вечернем небе

над застенчивой долиной

над горючими снегами

Где вздымаются рогами

Силуэты и сугробы

Где угрюмо

В малахитовых шкатулках

Папиросы и другие табачные изделия.

1.01.84

Небо цвета мяса

Когда ты споткнулся

О мертвую мышь.

26.09.84

Засиделся за костром

Не заметил

Поздно ночью

Загорелся сам

Сгорели брови, ресницы, очки

Сгорели волосы

Сгорели губы, язык

Сгорела прозрачная грудь

Сгорели ступни

Лишь руки тихо горят в бархатной темноте

Блики на клёнах

Пальцы вспыхивают синим пламенем

Выступает масло весело сгорает

И так до рассвета.

31.12.83

В тишине

Плотно прижавшись лицом к ночному окну.

Я, затаив дыхание,

Ловлю шорохи слов,

Сказанных днем, которые

Медленно оседают, кружась и покачиваясь,

На теплую землю.

12.08.83

Дни настали

Деревья настали

Как будто за ними

Скрывается всё что угодно

Кому бы то ни было

Во что бы то ни стало

Вечером тени обильны и гулки

Солнечный свет словно в зеркале тянется вдоль и налево

Запах далекой воды

И шагов по скрипящей зубами листве

Во всем проявляется склонность

К терпеливому прозябанию

И пятнистым столбам на холме

Птицы терзают гнезда

Люди исходят шепотом

Интонации вопросительны и молчаливы

Карманы полны разноцветных бумажек

От кислых конфет

И нелепых стихов.

19.09.85

Если бы был я чуть чуть поконкретней

Я бы сурово и громко нагадил

На ваши мясные трагедии

Телефонные бесполезности

Горбоносые обречённости

На задорные раздражённости

И седые беспечности

Мне бы быть лишь чуть чуть поконкретней

Только вы всё равно не поверите

Только вы всё равно прикарманите

Вокруг ёлочки будете пьяненьки

И кидать в меня будете веником

Так что я лучше лягу посплю

И увижу во сне -

дождик идёт.

20.09.85

Я смотрю в окно

За окном темно

В желудке плавает чай

В поле растет молочай

С новым годом вас, дорогие товарищи.

25.08.86

В луже кровавого оптимизма

Валяется ощущение человека в телогрейке.

Весело и великодушно

Разбегаются в разные стороны

Где пальцы, погоны, карманы…

Ветер поднялся.

Стемнело.

28.10.85

У вас лица, как гороховый суп

У вас жизни, как промасленная бумага

У вас мечты, как выстиранные пододеяльники

У вас мир как противогаз.

6.05.86

Я совсем не похож

А ты похож

И ты похож

И она похожа — она спит она теплая

И он похож — у него лицо железяка

И они все похожи — кровь так и брызжет

А я совсем не похож.

15.05.86

Солнце садится — красное как холодильник

На куске деревянного дома сидит одетая девушка

У девушки харя такая и волосы желтые крашеные

И ноги она раздвинула в обе стороны

Но она не выпимши — только кажется что выпимши

а по правде не выпимши

И смотрит она в одно место

А кругом люди ходят обнимают друг друга и песни поют

К коммунизму идут

И солнце садится, распространяя запах полезных витаминов

а девушка в позе сидит

и в одно место смотрит.

15.05.86

Я устал от тишины

Тишина свинцовой кастрюлей нависла над нами

От нее в жопе щекотно и суетливо

От нее умирают свирепые ёжики

Бейте в черный барабан

Мозгами полейте обои на стенах

Ротовым отверстием издавайте

протяжные звуки поезда который устал от ржавого здравомыслия рельсов.

ПОЕЗД С МОСТА ПИЗДЫК!

28.05.86

Я кота держу и гляжу

как мы с ним отражаемся в зеркале -

правильно отражаемся

заебись.

О, мой кот

нас обоих поймали

в полиэтиленовый мешок.

2.07.86

Сапоги стучали в лицо

Виски лопнули пузыри

Нога выломилась углом

Ребра треснули как грибы

Он — в центре круга

В центре лужи вытекшего сока.

Наконец что-то с шипом взорвалось

В середине тщедушного тела.

…по красному полю

рассветному полю

по пояс в траве

она побежала

она побежала

побежала — побежала — побежала…

июль 84

Схватил бы себя за лицо

Костлявыми птичьими когтями-пальцами

Рванул бы сорвал бы с себя

Бросил бы раздавил растоптал.

5.10.83

Сидя на самом краешке

Над коричневой рекой

Я взор обратил

На громоздкое небо

И что-то такое собрался подумать

Как вдруг поруке

Муравей пробежал.

21.07.84

В сумасшедшем доме

Художнику

Приснилось

Что кровавые туши убитых зверей

На мясокомбинате

Превратились в огромные сочные

Апельсины гранаты лимоны

И вот они

На крюках

Легонько покачиваются

Тихонько звенят.

25.12.85

Ангел устал

Он сидит на табуретке

Ест колбасу

И смотрит как медленно падает снег.

Ангел устал.

26.12.85

В автобусе или троллейбусе

Ехал простой человек

Он был совсем обыкновенный

В поношенной телогрейке

В поношенных валенках

В поношенном сером лице

Он держал полиэтиленовый или целлофановый

Пакет с печеньем пряниками

И, скорее всего, апельсинами

Я был в данном случае

Контролером автобуса или тролейбуса

А может быть, и кондуктором

И я спросил его: Куда вы едете?

— На край земли — ответил он.

Я сказал ему: Вот ваш билет, куда вы едете?

Он спокойно ответил:

— На край земли

— На край земли.

11.01.86

Входишь в теплое помещение

с мороза -

запотевают очки.

Пьешь из лохани -

в воде

видишь свое лицо.

Останавливаешься, замираешь,

вздрагиваешь -

трава зеленого цвета.

Вдыхаешь

и выдыхаешь.

25.09.83

Олег сказал

Что я — Христос

С пластинками под мышкой.

Поставлю-ка я пластинку.

Послушаю-ка я её!

10.11.85

Однажды иду вдоль реки

Слышу — ребёнок истошно кричит

Смотрю — никого

Вдруг слышу — ребёнок истошно кричит

Смотрю — вокруг никого.

Смотрю — это дерево на ветру скрипит

Это оказывается дерево так скрипит

Значит — это здесь.

26.11.85

На беззащитной дороге

Мёрзлая кровь

Тает

Из ноздри моей левой

Капает

Засохшая дорога

Из левой моей беззащитной ноздри

Замерзает

Кровью тревожной

Безымянной.

23.12.86

Когда я усну под спокойным деревом

Когда я усну мудро и далеко

Раскинув мозги и перышки

Не надо меня шевелить

Мокрыми красными руками

Даже если ваши руки

Не мокрые и не красные -

Все равно

Не надо меня шевелить.

1.07.85

Словно после тяжелой и долгой болезни

Я вышел под серым уютным дождем

Прохожие лепят меня как хотят -

Так же как раньше —

Я в мятой и потной пижаме

Но уже без претензий на белый полет.

Скоро придет

Осень.

16.07.85

А рыжую кошку смотрело в подвал

Должно быть должно быть

Ей виделись там земноводные вещи

И рыжая кошка тянула в подвал

А я все звенел и звенел телефоном

Какая досада — нога затекла

Протерся рукав прохудился на локте

И чай — такой жидкий.

31.10.85

И белый песок, поджаренный ласковым солнцем

И распятые птицы кружатся в моей слепоте

И каждый столбик, обоссанный дикими и домашними псами

И окровавленные деревья, сваленные в кучу после расстрела

И парад раненых красноармейцев с костылями и бинтами наперевес

И обезумевшие бетонные дома под упрямым московским небом

И наш первобытный мистический страх перед ночью

И раздавленный танком сверчок, шевелящий оторванной ножкой

И мягкие теплые трупы котят на обеденном блюде

И гордые песни лунной совы

И скрип сухих листьев под ногами, не понятый до поры до времени

И условные обозначения того чего нет и того чего нет

И брачные игры надёжно укрытые стеклянными стенами

И очки без стекол чтоб лучше видеть чужие очки без стекол

И все это рухнет на нас так много

Что кишки и мозги разлетятся как мухи

И это случается каждый год.

6.09.84

Когда все листья разом упали с деревьев, и от удара с земли поднялся густой дымный запах — я стал вдыхать и вдыхать и вдыхать не останавливаясь ни на секунду — пока легкие не взорвались с красным звуком. Чуть не опоздал.

3.10.84

В белом лесу

Никто

Никого

Не нашел

14.12.84

Мы идём по засохшей траве

Под ласковым солнцем по жёлтому полю

Автоматы на шее скрипят.

Экое ровное поле -

лишь трупы валяются там и сям.

Сначала я думал, что это колодцы

Потом я подумал, что это — могилы

А теперь я считаю, что это простые

трупы валяются там и сям.

4.04.85

Пойдем в Детский

Купим плюшевого медведя

Будем с ним играть.

20.06.85

Кто это летит

Не касаясь морозными пятками

Каленой землицы

Над сыпучими песками

Над измученной листвой

Над зажмуренными окнами

Над заснеженными крышами

И лицо у него самодельное

Из бумаги и мерзлой воды

Звери воют от ужаса

Падают замертво

Он летит сквозь деревни поселки леса города

Кто же это и куда?

13.06.85

Когда я плясал

Под тяжким квадратным дождем

Под цветущим весенним деревом

Маска знобящего восторга

Бесполезная маска серого остервенения

Где же лицо?

И мои рваные тапочки

Топали в грязные слюни тупой безнадёжности

Моей бездорожности

Под цветущим весенним деревом

Иногда я смотрел на него

И дрожал по ночам.

12.06.85

Однажды утром

В Вавилоне

Пошёл густой снег.

21.08.85

Речи замедляются

Слова повторяются

Интонации не меняются

Фразы замыкаются

И всё сначала —

Игра в самолётики

Под кроватью

12.07.84

С некоторых пор

Чувствую их его за мной оно

Дышит в череп — дрожит позвоночник

Вот вот оглянусь оглянусь

Вдруг как даст по хребтине

В траву падаю, закрывая руками

лицо

И смеется

Глядь — нет никого

Потихоньку встаёшь оглядываешься

пешком и снова они где-то под сердцем

Темно темно

Кулаком о стену а

замрешь

Пусто

Чуть отпустит

и снова

на тонкой нити тошноты у горла

17.03.84

Выкатив глаза

Согнувшись от страха

Дыша тяжело

Перекошенным ртом

Придавленный сумраком

Я бежал по шоссе

Позади

Растянувшись осенней цепочкой

Меня преследовало

14

Черных

Птиц.

4.09.84

Под надежным одеялом

Я жаркий распухший

Послушный как зевота

Валяюсь под снегом где-то в метро…

Прохожие будят меня

Говорят, что мол снег на меня

И вообще мол распухший

Медленно удаляются

А снег действительно валится

Прямо на раскаленные бронхи

А внутри меня

Персики персики

Золотисто катаются катятся

И белая занавеска

Плещется на ветру.

18.02.86

Заброшенная ж-д

Заржавелый прогнивший завод

Карликовый городок на горизонте

Бродячие кучи деревьев живых по привычке

Разумеется, свалка

И серые сумерки.

Вот здесь-то меня и убили.

А потом не нашли.

19.02.86

Трамвай задавит его наверняка

в трамвае две женщины с крашеными

волосами расскажут о новых колготках о молочной

смеси детях которые рыгают мужьях которые уходят и

возвращаются а руки

всё будут компостировать трамвайные или троллейбусные

талончики будут давить и вынимать

двери раскроются выпустят

впустят

а в трамвайном стекле

отразится под острым углом

на долю секунды

только на долю секунды

его обезумевшее лицо.

20.04.86

1.

Слепыми руками

Стучал по деревьям

Разорванной пастью

В небо стрелял

Вжимался в тугую землю

Изрыгл комья желчи

Зловонную кровь вперемешку с бензином…

…вдруг —

Тихий такой -

Два года

Так много тому назад.

2.

Покрытый щетиной

Усталый недвижный

Глядел в одну точку

За пыльным окном

Простыни бились в судорогах

Мячик летал вазелиновый

Небо крутилось на пальце

На фоне окна он казался

Фанерной мишенью на поле -

Такой уж он был неподвижный

В кресле-каталке

Для инвалидов.

3.

Ходил среди разных

Таких же как он

Что-то делал

И даже говорил

Что-то такое

Иногда

Таким же как он

Проглаженным

Железным

Утюгом.

4.

Всю дорогу домой

Ему не сиделось

Чем-то в горле тошнило

Чем-то тёрлось в глазу

А дома

Вдруг как-то застыл -

Все на стуле сидел

Упорно соображал

Глядел на пластинки

Картинки на стенах…

Потом вздрогнул

И засмеялся.

5–6.06.84

Я не спал десять тысяч ночей

Мой желудок набит до отказа снежками

Окурками, пирожками, картофельной шелухой

Мне под веки насыпали сахар

Мне в виски понатыкали гвозди

И сердце мое словно тусклая пыльная лампочка

в коммунальном промозглом сортире

И губы мои словно опухоль

И глаза словно на фотографии

И весь я комок пластилина

брошенный в чей-то глубокий костер

Плавно рассасываюсь

Расплываюсь

В жадном настойчивом пламени

А надо мною лишь звёздное стылое небо

И чьи-то сосредоточенные

Внимательные

Лица.

май 86

Гречневым чавканьем сильной личности

Словесного поноса рьяной кавалерией

Ты забейся в сочные ямочки

В мягкие дырочки

Пулями оставленные.

Ведь лучше стучать, чем перестукиваться.

Анонимная философия продавшихся заживо

За колоссальный бесценок

Заживо погребённых

В летнюю резину изношенных прокламаций

Обильно смоченных психоанализом.

Единым фронтом опочил всуе

Снулой рыбкой растраченной потенции

Ты, ведущий, бля, на новые подвиги!

Мёрзлой веточкой опьянения

Ковырни, ковырни в мыльном вареве

Невыносимого невинного прошлого.

В мыльном вареве хлеба съеденного.

А небо всё точно такое же

как если бы ты

не продался.

лето 87

Он, стиснув в зубы, смотрел мне вслед

Всё было словно на самом деле

Но приглядевшись он сразу понял

Что я не оставляю следов на свежем снегу.

Свои подумали, что я — чужой

Чужие заподозрили, что я ебанулся

И все они решили, что я опасен

Ведь я не оставляю следов на свежем снегу

А мёртвая мышь в кармане гниет

А мёртвая мышь гниет в кармане

И теперь никто никого не найдет

Ведь я не оставляю следов на свежем снегу

Меня давно бы уж зарыли в снег

Меня давно бы уж загнали в яму

Меня давно бы уж нашли по следу

Но я не оставляю следов на свежем снегу

Не оставляю снегов на снегу.

1986

Ещё один стукач стоит за спиной

Мой день путан проволокой и зимой

На каждом говне отпечаток лица

На каждом лице ожиданье конца

Опухшая мякоть внутри нас гниет

Внутри плесневеет змеей пулемёт

Стаканы полны ядовитым дождём

Давай посмеемся давай подождем, ведь похоже что это надолго

похоже что это повадка

похоже что это уловка

похоже что то нехватка

КОГО-ТО ЕЩЁ.

1986

Вчера

Когда я пытался заснуть

В одежду завёрнутый в одеяло

И тупо давился ночной тошнотой

Кот впился когтями в мои откровенные очи

И я ослепленный метался по стенам

И белой петлёю висела слюна.

4.12.84

Вспыхнуло в полночь кромешное солнышко

Дедушка умер — задохся во сне

Семья его стонет стоит вкруг него

И волосы рвет на себе и на нем

А дедушка мёртвый, былинный, лукавый

Лежит коромыслом, течёт восвояси

Обут в деревянные грозные валенки

Словно великий пещерный святой.

Стань бревном колос

Стань червем волос

Стань земля пухом

Стань, земляк, мясом.

Слышишь, любезный земляк,

Отныне

Песенки самому себе напевай.

1985

Полные дома розовых людей

Мокрая мозоль, скользкая сопля

Потные подробности обнажённых тел

Я стреляю наповал

сквозь дыру в моей голове.

Твёрдые шаги, медленный пинцет

Вязкая слюна, лестница в подвал

Кто-то ищет верный повод запретить меня

Он пытается пролезть

сквозь дыру в моей голове.

Кто умеет в дрожь, кто умеет в кайф?

Кто умеет вдрызг, кто умеет вскачь

Кто умеет на свободу, кто умеет в плен?

Кто умеет наблюдать

сквозь дыру в моей голове?

1987

В кладбищенской конторе выпекали гроб

В общественной столовой пожирали хлеб

В трамвае пробивали проездной талон

В подъезде экономили электросвет

На стройку успевали завозить раствор

В больнице успевали принимать больных

Ну а после успевали покупать товар

Громыхая сапогами и цепями правоты

Один день Ивана Михайловича

Один день Ивана Гавриловича

Один день Ивана Ивановича

Один день Ивана Денисовича.

1987

Стой и смотри, стой и молчи

Асфальтовый завод пожирает мой лес

Мое горло распёрло зондом газовых труб

Мои лёгкие трамбуют стопудовым катком

Стой и смотри, стой и молчи

Асфальтовый закон затыкает мне рот

Социальный мазут заливает мне глаза

Урбанический хохот в мой искусанный мозг.

Стой и молчи, стой и смотри

На распухшие норы промышленных труб

На раскалённый зевок рациональных вещей…

Асфальтовый завод пожирает мой лес.

1987

Я бы облако я бы дерево

Я бы рыба в болотной слякоти

Я бы ветер летел по ступенькам

Я бы мышка-норушка в снегу

Да только вот извинений я ваших не приму

Извините, никак не могу

Мои храбрые добрые мои друзья.

1987

От всей души желаем вам

Счастья, благополучия и глобальности

Глобальные лампочки

Глобальные девочки

Будьте вы бдительны

Будьте вы внимательны

Будьте вы счастливы

Будьте вы здоровы.

1987

Трижды удостоенный

отзывчивой дубиной по гранёной башке

Продолжал настойчиво

стучаться в ворота пока не задохнулся

От собственной дерзости

а птички застревали кусочками в горле

А в камере смертников

заключенным снился один и тот же сон.

1988

А злая собачка

Умерла восвояси

Безусловно являясь

Тринадцатым апостолом

А народ расходился

Укоризненно цокая

Справа — налево

Слева — наоборот

И никто не боялся

До дрожи до сумерек

Только злая собачка

И дырявая форточка

Черно-белая карточка

И финальная точка

Монетка упала третьей стороной

Армагеддон-попс

А хозяева жизни

Убежденные жители

По ночам помогали

Воровать друг у друга сон

О бумажных цветочках

И проколотых мячиках

Новогодних открытках

И прочем одиночестве

Монетка упала третьей стороной

Армагедон-Попс.

1988

Возлюби свою похоть

Возлюби свою слабость

Возлюби свою подлость

Возлюби свою вонь

Возлюби свою зависть

Возлюби свою мерзость

Возлюби свою ничтожность

Возлюби свою мразь

Умирай от жажды

Умирай от страха

Умирай от силы

Умирай от себя

По мозгам и мозолям

По глухим антресолям

По утрам и вагонам

Неуклонно грядет

Новая правда

Новая вера.

Ян Палах

Сгорал в витрине

Истошная кукла

Нелюбимый сыночек

Напрасное детство отражённое в кафеле

Напрасное детство потаённое в кафеле

Кому не похуй?

Кому не насрать?

Кому не похуй?

Кому не насрать?

Жадного мяса панический хохот

Кромольной невинности достойный итог

Горящего мяса пожизненный хохот

Зарёванный холод — а на каждый итог

Свой повод

СВОЙ ПОВОД

И это новая правда

Новая правда

Так умирай от жажды

Умирай от страха

Умирай от силы

Умирай от себя.

1988

Вырванная с корнем, вырванная с мясом

Пойманная рыба постригает воздух

Раздирая жабры, истекая слизью,

Потому что рыба, потому что надо.

Комариный писк

Лучезарный блеск

Гарантийный крест

Ритуальный плач

Непосильный грех

Терпеливый бог

Терпеливый я

Так и есть -

Заплата на заплате.

Сорванные глотки, стрелянные гильзы

Проданные деньги, грозные плакаты

Драные колени, липкие кровати

Пойманная рыба постигает ветер.

Разгрызая пуповину животной инерции

Тело отдаёт молодое тепло

Объективная реальность да целует в лоб

Охуевших узников нечистой совести

Злорадных жертв инстинктивной лжи

Холостых посланников уёбищной воли

Тело

Отдает молодое тепло

Добровольное тело

Отпускает на волю черновые грехи

Потаённые страхи, изощрённые маты

Убедительные доводы, раззявые рты

Задавленной эротики сухие догматы

Политических позиций перезрелые финики…

И это повод

Это веский повод повторять: Вот так и живём,

Вот так и живём.

Вот так и живём.

1986

Распалённая апатия

Грозовая демократия

Роковое освинение

Наповал приговорённых

Изощрённые мутации

Широта дебилизации

Диктатура вырождения

Поздравляю с наступающим!

Да пожнётся то что сеется

В стылом воздухе шевелится

Красный смех оцепенения

Добровольных заключенных

Скоро звёзды башкою оземь

Будем жрать себя изнутри

Скоро звёзды башкою оземь

Будем жрать себя изнутри.

1988

Вот и всё что было —

Не было и нету.

Все слои размокли.

Все слова истлели.

Всё как у людей.

В стоптанных ботинках

Годы и окурки

В стиранных карманах

Паспорта и пальцы

Всё как у людей.

Резвые колеса

Прочные постройки

Новые декреты

Братские могилы

Всё как у людей.

Вот и всё что было —

Не было и нету.

Правильно и ясно.

Здорово и вечно.

Всё как у людей.

1988

Гололёд удавил мой смех

Автомат разжевал мой смех

Насекомые копят стыд

Насекомые копят зависть

Жалость скрипнула на зубах

Мясо вскрикнуло под ножом

Насекомые извиваются

Насекомые копошатся

Говно не тонет ни в огне ни в крови

Повсюду честные порядочные люди

Каждый родился ментом

Каждый родился ментом

Урокам мужества внимают телогрейки

Разверзшейся парашей улыбается борщ

Насекомое стерпит всё

Самоконтроль есть самоконтроль

Новый прекрасный мир

Новый прекрасный мир

Апофеоз

Апофеоз

Апофеоз

В трёх сосенках Блуждая, насмерть

Замерзли оба

Замерзли оба

Раба божьих — это я и ты

Вот оно как

Вот оно как

Во веки веков

Во веки веков

Во имя щеночка

И смятой бумажки

Заклинаю

Заклинаю

Усохшую речку

Усопшую птичку

Разинутый пламень

Уберечь нас прочь

От злой натуги

От мясистых очей

Водянистый речей

От обильных музеев

Хмельных комментариев

От повальных пролетариев

И прочей жизни!

Гололёд удавил мой смех

Автомат удавил мой смех

Насекомые насекомые

Насекомые насекомые

Насекомые.

1988

По талым снегом шевелятся губы

Благих намерений и бурных планов

Потоком рвоты укрась свой ящик

Потоком рвоты укрась свой погреб

Разрой когтями тугую почву

Воздвигни яму — найди себе место

Накрой подушкой лицо соседа

Сдави его руками — возьми его отсюда

Изведай похоть мирской любовью

Заткни ей чрево сырой собакой

Под талым снегом снуют ладони

Под талым снегом шевелятся рты…

Стань таким, как стекло в воде

Стань таким, как глаза во тьме

Стань таким, как вкрадчивый шёпот.

Тело стремится к Праматери

ПОМОГИ ЕМУ уйти поглубже

Все мы растем вовнутрь земли

Пули сильнее великих умов

Ржавые гвозди сильнее пророков

Палые листья сильнее ветвей

Зашипи ядовитым гнездом

Клубись и чавкай свирепой вошью -

Пушечным мясом сочится луна

Стань таким, как стекло в воде

Стань таким, как глаза во тьме

Стань таким, как вкрадчивый шёпот!

Погибших от жажды утопите в воде

Погибших от голода заройте хлебом

Суета сует — всё суета…

Всё суета.

1988

Маяковский видел сон:

В смутном поле зреет рис

В хищной чаще зреет зверь

Тище едешь ярче спишь

Маяковский видел сон:

Шаг за шагом — наутек

Кто разбудит на заре

Кто поймает кто поймет

Маяковский жал курок,

Жег окурок, лил струю

Покатилось колесо

Вот и собран урожай

Под нейтральным небом.

1988

Трогательным ножичком пытать свою плоть

Трогательным ножичком пытать свою плоть

До крови прищемить добровольные пальцы

Отважно смакую леденцы на палочке

Целеустремленно набивать карманы

Мертвыми мышатами, живыми хуями

Шоколадными конфетами

И нерукотворными пиздюлями

На патриархальной свалке устаревших понятий

Использованных образов и вежливых слов

Покончив с собою, уничтожить весь мир

ПОКОНЧИТЬ С СОБОЮ — УНИЧТОЖИТЬ ВЕСЬ МИР!!

…вечность пахнет нефтью

…вечность пахнет нефтью

Словно иней, сердобольный смех

Словно иней, сердобольный смех

Словно иней, сердобольный смех

Славно валится на…

на…

на РУССКОЕ ПОЛЕ ЭКСПЕРИМЕНТОВ

География подлости

Орфография ненависти

Апология невежества

Мифология оптимизма

Законные гаубицы благонравия

Знатное пиршество благоразумия

Устами ребенка глаголет яма

Устами ребенка глаголет пуля

…вечность пахнет нефтью

…вечность пахнет нефтью

Мастерство быть излишним, подобно мне

Мастерство быть любимым, подобно петле

Мастерство быть глобальным; как печёное яблоко

Искусство вовремя уйти в сторонку

Искусство быть посторонним

Искусство быть посторонним

Новейшее средство для очистки духовок

От задохнувшихся по собственной воле

Новейшее средство для очистки верёвок

От скверного запах немытых шей

Новейшее средство находить виновных

Новейшее средство находить виновных

РУССКОЕ ПОЛЕ ЭКСПЕРИМЕНТОВ

За открывшейся дверью — пустота

Это значит, что кто-то пришел за тобой

Это значит, что теперь ты кому-то понадобился

А снег всё идет, а снег всё идет

Русское поле источает снег

Иных хоронили в упаковке глазёнок

Иных хоронили в упаковке газет

А то, что на бойне умертвили бычка

На то всеобщая радость, всеобщая гордость

Всеобщая ненависть, всеобщая воля

Всеобщая воля да всеобщая старость

Набить до отказа собой могилу

Это значит наследовать землю

Что же такое наследовать землю

Это значит исчерпать терпение

Что и требовалось доказать

Что и требовалось доказать

В дверной глазок — в замочную щель

Гениальные мыслишки — моровые войнушки

Неофициальные пупы земли

Эмалированные части головных систем

Инстинктивные добровольцы

Во имя вселенной и хлебной корочки

Люди с большой буквы

Слово «люди» пишется с большой буквы.

Свастика веры стянула лица

Вавилонская азбука налипла на пальцах

Исторически оправданный метод

Пожирания сырой земли

Это ли не то, что нам надо?!

Это ли не то, что нам надо?!

А поутру они неизбежно проснулись

Не простудились — не замарались

Называли вещи своими именами

Сеяли доброе, разумное, вечное

Всё посеяли, всё назвали

Кушать подано — честь по чести

На первое были плоды просвещения

А на второе — кровавые мальчики

Орденоносный господь победоносного мира

Заслуженный господь краснознамённого страха

Праведный праздник для правильных граждан

Отточенный серп для созревших колосьев

Яма как принцип движения к солнцу

Кашу слезами не испортишь нет

Полные сани девичьим срамом

Полные простыни ребячьим смрадом

Девичьи глазки, кукушкины слезки

А также всякие иные предметы

Так кто погиб в генеральном сраженьи

Кто погиб в гениальном поражении

За полную чашку жалости

В сталинградской битве озверевшей похоти?

Самолет усмехнулся вдребезги

В бугорок обетованной земли

Самолет усмехнулся вдребезги

В бугорок обетованной землицы

А свою любовь я собственноручно

Освободил от дальнейших неизбежных огорчений

Подманил ее пряником

Подманил ее пряником

Изнасиловал пьяным жестоким ботинком

И повесил на облачке, словно ребёнок

СВОЮ НЕЛЮБИМУЮ КУКЛУ

СВОЮ НЕЛЮБИМУЮ КУКЛУ

СВОЮ НЕЛЮБИМУЮ КУКЛУ

СВОЮ НЕЛЮБИМУЮ КУКЛУ

Словно иней, сердобольный смех

Словно иней, сердобольный смех

Словно иней, сердобольный смех

Славно валится на…

на…

на РУССКОЕ ПОЛЕ ЭКСПЕРИМЕНТОВ

А вечность пахнет нефтью.

1988

Когда я умер

Плевком замёрзли

Дорогие конструкции

Блёклые пропорции

Удушливые ветры

С навозной кучи

Пьяного оцепенения

Кто поверил

Кто запомнил

Кто нагадил

Поруганная вывеска

Бетонная лимонная

Порушилась — рух!

Порушилась — швах!

Я закутался просторным инеем

Я успокоился сучьим выменем

Когда я умер

Когда я умер

Копейки посыпались

Глазки забегали

А руки всё грезились в разные стороны

Где доказательства?

Где одуванчики?

Трухлявое горло распёрло

Щекотливое равнозначие

А потом завернули закутали

Прибили колеса заместо рук ног

Катали меня на верёвочке

Возили меня на ярмарку

Когда я умер

Когда я умер

Весь мир ебанулся

Весь мир ебанулся

А я лежу в пресловутой комнате

Такой смышлёный

Невежливо умный.

Однако лежу.

Фатально лежу.

1988

Когда я умер

Не было никого

Кто бы это опроверг.

10.04.88

Кто здесь самый главный анархист?

Кто здесь самый хитрый шпиён?

Кто здесь самый мудрый судья?

Кто здесь самый удалой господь?

Неба синь да земли конура

Тебя магазин да меня дыра

Пока не поздно — пошел с ума на хуй!

Пока не поздно — из крысы прямо в ангелы.

На картинке — красная морковь

Поезд крикнул — дёрнулась бровь

Лишь калитка по-прежнему настежь

Лишь поначалу слегка будет больно

Бери шинель — пошли домой.

Бери шинель — айда по домам.

1989

Ни за что, ни про что

На авось, просто так

Грел снежок, тёр очки

Не заметил — осень пришла.

Так и гнал, так и шёл

За собою по пятам

Всё на пятки себе

Упоённо наступал

Через край, через рай

Через раз, через год

Да позабыл про волосы -

Зацепились за забор.

Лишь слегка порезался

Оказалось на повал

Наступил лишь одной ногой

А в говне уж по уши.

На заре на столе

Разноцветны стёклышки

Разноцветны тряпочки -

Непонятно не хрена.

1989

Подвязать штаны продолговатым ремешком

И ступать вперёд, надеясь

Что была и у тебя

Когда-то

Жизнь как сметана

Жизнь как перина

Жизнь как сметана

Жизнь как перина.

1989

Летели качели

Без пассажиров

Без постороннего усилия

Сами по себе…

Горло высохло

Ветка намокла

Ветка намокла

Канава распухла

Дармовою влагой

Стоячей водичкой

Стоячей водичкой

Да черной судорогой

Пальцы свело

Голову выжгло

Тело вынесло

Душу вымело

Долой за околицу

Долой за околицу

Выбелило волос

Выдавило голос

Выпекло морщины

Засмеялись мужчины

Засмеялись мужчины

Да заплакали женщины

Пальцам холодно

Мыслям крохотно

Из земной юдоли

В неведомые боли — ПРЫГ—СКОК!!!

ПРЫГ—СКОК!!!

ПРЫГ ПОД ЗЕМЛЮ

СКОК НА ОБЛАКО

ПРЫГ ПОД ЗЕМЛЮ

СКОК НА ОБЛАКО

Задрожали усы

Заплясали часы

Прыг — секунда

Скок — столетие

Прыг — секунда

Скок — столетие.

поседели усы

остановились часы

сгинуло время

выгорело семя

захлебнулась рвота

удавилась икота

скорчился страх

да под телогрейкой

Во мраке зеркало вода и свеча

Кто-то внутри умирает хохоча

Губами пенясь…

губами пенясь

зубами стуча

жди затмение

жди затмение

тех кто ждет тебя ночью в поле!

Постигай порядок…

Постигай порядок -

Кто святой отец

Кто ни разу не жилец

Кто разорвал кольцо

Кто упал под колесо

В аккурат всё сбудется

Всё позабудется

Всё образуется…

Двинулось тело

Кругами по комнате

Без всяких усилий

Само по себе

Само по себе

САМО ПО СЕБЕ!!!

Скрючились пальцы

Чёрной судорогой

Чёрной судорогой

Скрючились пальцы!

Из каленой стали

В чудовищные дали — ПРЫГ-СКОК!!!

ПРЫГ — ПОД КОЖУ

СКОК — НА ЯБЛОНЮ

ПРЫГ — ПОД КОЖУ

СКОК — НА НЕБО!!!

Ночь зеркало вода и свеча

И белая скатерть

пламенела краска

камене а маска

За пазухой — стужа

Прохудилась кожа

Кап—кап

Кап—кап

Кап…

Прохудилась кожа

Опустела рожа

Руки свело

А душу вымело

Душу вымело

За околицу

Досадный сор из мясной избушки

Закрылись кавычки

Позабылись привычки

Брось свечу в ручей

Брось свечу в ручей

Пусть плывет воск

Пусть плывет воск.

Вода играет

Воск плывет

Дитя умирает

Старичок поёт:

Сядь на лесенку

Послушай песенку

Сухого колодца

Виноватого уродца

Про то как случилось

Что бадья разбилась

Верёвка порвалась

Да и воды не оказалось

Да и вовсе не было ни хуя —

Лишь змеилась змея

Да струилась струя

Струилась струя

ДА ПОСПЕВАЛА МАЛИНА

ВДОХ — ДА ВЫДОХ

ВДОХ — ДА ВЫДОХ

ВДОХ — ДА ВЫДОХ

ВДОХ — ДА ВЫДОХ…

сбрось свой облик

загаси огарок

принимай подарок

ВЫРВИ КОРЕНЬ ВОН!!

ПРЫГ-СКОК!!!

ПРЫГ-СКОКИ!

НИЖЕ КЛАДБИЩА

ВЫШЕ СОЛНЫШКА

НИЖЕ КЛАДБИЩА

ВЫШЕ СОЛНЫШКА…ПРЫГ — ПОД ЗЕМЛЮ!!

СКОК — НА ОБЛАКО!!

ПРЫГ-ПОД ЗЕМЛЮ!!

СКОК — НА ОБЛАКО!!

НАД ДЕРЕВЬЯМИ!

ПОД МОГИЛАМИ!

НИЖЕ КЛАДБИЩА!!

ВЫШЕ СОЛНЫШКА!!! ПРЫГ-СКОК!!!

ПРЫГ-СКОК!!!

Летели качели

Да без пассажиров

Без постороннего усилия

Да сами по себе…

В аккурат всё сбудется

всё поазабудется

всё образуется.

1990

Из груши выползал червячок

А из подушки — сновидение

На кухне хохотал дурачок

Смешав колбаску со слюною

Запуталась культя в рукаве

Весна забылась в рукопашной

На цыпочках подкравшись к себе

Я позвонил и убежал.

С вечера застолье

Поутру похмелье

Перец, соль да сахар…

А только вышло по другому

Вышло вовсе и не так.

Из груши выползал червячок

А из кармана — безобразие

На лавочке молчал старичок

Собой являя запредельность

Местами возникали толчки

А в целом было превосходно

По-прежнему ползли червячки

Лишь холмик на кладбище просел.

Небо цвета мяса

Мясо вкуса неба

Перец, соль да сахар…

Да только вышло по-другому

Вышло вовсе и не так!

1990

Глупый мотылек

Догорал на свечке

Жаркий уголек

Дымные колечки

Звездочка упала в лужу у крыльца.

Отряд не заметил потери бойца.

Мертвый не воскрес

Хворый не загнулся

Зрячий не ослеп

Спящий не проснулся

Весело стучали храбрые сердца…

Отряд не заметил потери бойца.

Не было родней

Не было красивей

Не было больней

Не было счастливей

Не было начала, не было конца…

Отряд не заметил потери бойца.

1990

(посвящается Александру Введенскому)

Кролик мусолил капустный листок

В 69 м году был знаменитый фестиваль Вудсток

Я полотенцем очки протёр

У котейки хвостик нечаяно обгорел

Введенский в петле плясал

Маяковский пулю сосал

Передонов зубами во сне скрипел

В Сибири наблюдался католический бум

В сортире котейка странные звуки издавал

Серый котейка блевал огурцом

Был обзываем подлецом

Всю ночь на помойке мусор горел

Май сатанел

Под утро из тучи дождик попёр

Отчаяно вспотел Егор

Глобальные вещи тужились в мозгу

Пальцы лазали в бороде

Женя Колесов перебрался в Москву

Федя Фомин получил пизды

Я в это время песенки орал

Передонов умирал

Давал недотыкомку на прокат

В Австралии есть такой зверек — вомбат

Кастанеда об этом ничего не писал

Серый котейка в ботинок ссал.

1.05.90

Наблюдал предметы, целовал ланиты

Кидал подкидышей, боялся юношей

Закусывал пожаром, запивал наводнением —

Маленький принц возвращался домой

Проигрывал партии одну за другой

Лузгал семечки, вонял как спички

Срал себе на голову, хватал себя за бороду

Травился звуком, давился дождем

Маленький принц возвращался домой

Приплясывал с саблей, как Ленин в Октябре

Катался на лодочке, лазил по веревочке

Ругался как татарин, пизданулся как Гагарин

Гадал по трупам, ошибался как Гитлер

Маленький принц возвращался домой

Наблюдал предметы, целовал ланиты

Кидал подкидышей, боялся юношей

Закусывал пожаром, запивал наводнением

Маленький принц возвращался домой.

1989

Зоркие окна —

Кто согреет зоркие окна?

Пожалей беззвучными словами

Своего оловянного Христа

Жадные пальцы

Кто накормит жадные пальцы?

Обними голодными руками

Своего неспасенного Христа

Беглые тени

Кто поймает беглые тени?

Спеленай надёжными цепями

Своего безнадёжного Христа

Скользкие вены

Скользкие тревожные вены

Поцелуй холодными губами

Своего зазеркального Христа

. . . . . . . . . .

Круглое небо

Кто накажет круглое небо?

Задуши послушными руками

Своего непослушного Христа

1990

Просто охотник ни разу не промазал

Просто птичка летать не научилась

Просто руки устали держаться за поручни

А тесто затвердело слишком быстро

Просто трамвайчик взял да и поехал

Под откос

Под откос

Под тихий стук вагонных колес

Под вкрадчивый стук трамвайных колес

Под тихий стук вагонных колес

Просто варежка потерялась

Да одна нога за другую запиналась

Просто всё уже было

Просто всё уже было

Просто лишь когда человече мрёт

Лишь тогда он не врет

В левой стороне груди шевелится травка

Палка перегнулась — я буду жить долго

Муха отдирается от липкой бумаги

Обрывая при этом свою бесполезную плоть

Покидая при этом свою неказистую плоть

В пустоте да не в обиде

Много ли засранцу надо

Иванове детство — дело прошлое

Шёл весёлый год войны

Где-то обронили, где-то потеряли

Где-то не доперли, где-то недоели

Да не всё ли равно — что кушать

Да не всё ли равно чем срать

Жизнь прожить — по полю топать

Так чем же пахнет земля?

В левой стороне груди шевелится травка

Палка перегнулась — я буду жить долго

Муха отдирается от липкой бумаги

Обрывая при этом свою бесполезную плоть

Покидая при этом свою неказистую плоть

1989

Ходит дурачок по лесу

Ищет дурачок глупее себя

Идет Смерть по улице, несет блины на блюдце

Кому вынется — тому сбудется

Тронет за плечо, поцелует горячо

Полетят копейки из-за пазухи долой

Ходит дурачок по лесу

Ищет дурачок глупее себя

Зубастые колеса завертелись в башке

В промокшей башке под бронебойным дождём

Закипела ртуть, замахнулся кулак -

Да только если крест на грудь, то на последний глаз-пятак

Ходит дурачок по лесу

Ищет дурачок глупее себя

Моя мёртвая мамка вчера ко мне пришла

Всё грозила кулаком, называла дураком

Предрассветный комар опустился в мой пожар

И захлебнулся кровью из моего виска

Ходит дурачок по миру

Ищет дурачок глупее себя

А сегодня я воздушных шариков купил

Получу на них над расчудесной страной

Буду пух глотать, буду в землю нырять

И на все вопросы отвечать: «ВСЕГДА ЖИВОЙ!»

Ходит дурачок по небу

Ищет дурачок глупее себя

Светило солнышко и ночью и днем

Не бывает атеистов в окопах под огнем

Добежит слепой, победит ничтожный

Такое вам и не снилось.

Ходит дурачок по лесу

Ищет дурачок глупее себя

Ходит дурачок по лесу

Ищет дурачок глупее себя.

1990

Плюшевый мишутка

Шёл по лесу, шишки собирал

Сразу терял всё что находил

Превращался в дулю

Чтобы кто-то там вспомнил

Чтобы кто-то там глянул

Чтобы кто-то там понял

Плюшевый мишутка

Шёл войною прямо на Берлин

Смело ломал каждый мостик перед собой

Превращался в дуло

Чтобы поседел волос

Чтобы почернел палец

Чтобы опалил дождик

Чтобы кто-то там тронул

Чтобы кто-то там дунул

Чтобы кто-то там…

на стол накрыл

машинку починил

платочком махнул

ветку нагнул…

Плюшевый мишутка

Лез на небо прямо по сосне

Грозно рычал, прутиком грозил

Превращался в точку

Значит кто-то там знает

Значит кто-то там верит

Значит кто-то там помнит

Значит кто-то там любит

Значит кто-то там…

1990

Кусок не по зубам — не по Сеньке вина

Не по росту потолок — не по карману цена

Не по вкусу пряник — не по чину мундир

Пуля виноватого найдёт

Прятались вены — искала игла

Ликовали стрелы — порвалась тетива

Колесом в огонь — щекой в ладонь

Пуля виноватого найдёт

Славный урок — не в глаз а в бровь

Калачиком свернулась замурлыкала кровь

Стала кровь хитра — а только мы похитрей

Пуля виноватого найдёт

Проверим чемоданы — всё ли в порядке

Пошарим по карманам — всё ли на месте

Покашляем покурим посидим на дорожку

Всё ли понарошку?

1991

Запотели полированные лбы

Закипели благородные умы

Застучали листопады по мозгам

Побежали красны сопли по усам

Приосанились матёрые мужи

Заворочались пытливые ножи

Засвербило в молодёжных животах

Потонули шапки в буйных головах

Торопливые глисты языков

Заскорузлые мозоли потолков

Меховые лабиринты ноздрей

Несусветные щедроты бытия

Будьте здоровы

Живите богато!

1991

Они сражались за Родину

Свирепо целовались на виду у всей вселенной

Бродили яко по суху по шалой воде

Сеяли зной, пожинали апрель

Они сражались за Родину

Грешили словно ангелы, грустили словно боги

Решительно теряли память, совесть и честь

Искали в поле полночь, находили рассвет

Работали на огненные мельницы горючим ледяным зерном

Работали на огненные мельницы горючим ледяным зерном

Ревниво постигали раздирающую радость отвешивать поклоны чуть пониже земли

Убегая без оглядки босиком туда где никто пока еще не помер

Они сражались за Родину

Глазели как прохожие, плясали как слепые

Плевали в зеркала, потели мертвой росой

Молчали взахлёб, хохотали навзрыд

. . . . . . . .

Они сражались за Родину

Тонули словно молнии, пылали словно реки

Отважно отвоевывали ломаный грош

Сеяли зной, пожинали апрель…

1991

Под столетними сугробами библейских анекдотов,

похотливых православных и прожорливых католиков,

покинутых окопов и горящих муравейников

Вечная весна в одиночной камере

Под затопленными толпами домами, площадями,

многолюдными пустынями, зловонными церквями,

раскаленными хуями и голодными влагалищами

Вечная весна в одиночной камере

Сквозь зеркальные убежища, словарные запасы,

богохульные мыслишки и непропитые денюжки,

обильно унавоженные кладбища и огороды

Вечная весна в одиночной камере

Воробьиная

кромешная

пронзительная

хищная

отчаянная стая голосит во мне

Сотни лет сугробов, лазаретов, питекантропов,

стихов, медикаментов, хлеба, зрелищ, обязательных

лечебных подземельных процедур для всех кривых, горбатых —

Вечная весна в одиночной камере

Воробьиная

кромешная

пронзительная

хищная

отчаянная стая голосит во мне.

1991

Покачнулось небо под ногами

Полетела весть в далекий край

Зацвела тревожными кругами

Грозовая даль — звёздная пыль

Вольный кораблик, послушный поток

Семь озорных шагов за горизонт

По следам заклятых добровольцев —

В ледяную глубь высохших рек

В половодье выпитых колодцев

В ледянцовый страх — в неведомый брод

Долгая ночка, короткий денёк

Семь озорных шагов за горизонт

Наказанный сынок не успел подрасти

Капризное весло отказалось грести

Упрямый парашют не раскрылся в свой срок

А залётный бумеранг посмел поверить в то, что мол —

обратной дороги нет

обратной дороги нет

обратной дороги нет

обратной дороги нет

нет уж лучше ты послушай как впивается в ладони дождь

слушай как по горлу пробегает мышь

слушай как под сердцем возникает брешь

как в желудке копошится зима

как ползет по позвоночнику землистый лишай

как вливается в глазницы родниковый потоп

как настырный одуванчик раздирает асфальт

как ржавеют втихомолку потаенные прозрачные двери

слушай как сквозь кожу прорастает рожь

слушай как по горлу пробегает мышь

слушай как в желудке пузырится смех

слушай как спешит по гулким венам вдаль твоя

сладкая радуга…

звонкая радуга…

как на яблоне на ветке созревает звезда

крошечная поздняя милая ручная…

слушай как блуждают по покинутым селениям

шальные хороводы деревянных невест

слушай как под сердцем колосится рожь

слушай как по горлу пробегает мышь

слушай как в желудке распухает ночь

как вонзается в ладонь стебелёк

как лениво высыхает молоко на губах

как ворочается в печени червивый клубок

как шевелятся кузнечики в густом янтаре

погружаясь в изнурительное бегство никуда из ниоткуда

вот и хорошо, вот и баиньки

страшно безымянному заиньке

под глазастыми заборами в удушливых потёмках

своего замысловатого сырого нутра…

. . . . . .

Провалилось небо под ногами

Полетела весть в далекий край

Разразилась талыми кругами

Грозовая гладь — звёздная топь

Вольный кораблик, послушный поток

Семь озорных шагов за горизонт

Семь ледяных мостов за горизонт

Семь проливных дождей за горизонт.

P.S.

Сквозь кожу прорастает серебристая рожь

Вливается в глазницы родниковый потоп

Лениво высыхает молоко на губах

Ржавеют втихомолку потаённые прозрачные двери.

1991

Как платил Незнайка за свои вопросы

Что скрывал последний злой патрон

И чему посмеивался Санька Матросов

Перед тем как Шышел-Мышел пернул вышел вон?

Как бежал за солнышком слепой Ивашка

Как садился ангел на плечо

Как рвалась и плавилась последняя рубашка

Как и что обрёл обнял летящий Башлачев?

Партизан спалил в пизду родную хату

Завязался в узел ремешок

Эх, распирает изнутри веселую гранату

Так чем всегда кончается вот такой стишок?

Это знает моя Свобода

Это знает моя Свобода

Это знает мое Поражение

Это знает моя Торжество.

1990

То ли поделом, то ли по домам

То ли скатертью дорожка, то ли что-то ещё.

Словно камни

Словно корни

Словно черви

Будем привыкать.

Сумерки и боги разбрелись по углам

Зевота разорвала горизонт пополам.

Час за часом

Год за годом

Век за веком

Будем привыкать.

Что-то белое слепое поселилось в груди

То ли вьюга, то ли моль, то ли всё, что впереди

То ли жажда

То ли полдень

То ли копоть

Будем привыкать.

1991

Далёкая Офелия смеялась во сне:

Пузатый дрозд, мохнатый олень

Привычно прошлогодний нарисованный снег

Легко светло и весело хрустит на зубах

Нарядная Офелия текла через край -

Змеиный мёд, малиновый яд

Резиновый трамвайчик, оцинкованный май

Просроченный билетик на повторный сеанс

Влюбленная Офелия плыла себе вдаль

Сияла ночь, звенела земля

Стремительно спешили, никого не таясь

Часы в свою нелепую смешную страну

Послушная Офелия плыла на восток

Чудесный плен, гранитный восторг

Лимонная тропинка в апельсиновый лес

Невидимый лифт на запредельный этаж

Далёкая Офелия смеялась во сне:

Усталый бес, ракитовый куст

Дареные лошадки разбрелись на заре

На все четыре стороны — попробуй поймай.

1991

Сырые закоулки, газированные реки

Стальные веки, грозные нули

Усталые истерики, повальные успехи

Сухие рты, седьмые небеса

Побочные явления, плачевные гримасы

Густые массы, громкие слова

Настойчивые выводы, незримые каркасы

Цветные сны и кое-что еще

Каждый миг передозировка

На все оставшиеся времена.

На все оставшиеся времена.

1991

В дрызг и брызг рванула осень запоздалою жарой

Горячо и смехотворно в подберёзовой тени

Эх, увлеченно бы высунуть назойливый язык

И в заплатанную тряпочку промолчать.

Убежденно провожать ненаглядные вторники

Капризно вспоминать широчайшие поприща

Метафизические карбованцi и арбузные полночи

Рыженькие кошечки и беленькие собачки

Кишка электрички

Западноберлинские спички.

От резиновой улыбки болят мышцы лица.

Что-то кислое потекло по стеклу -

То ли благоразумие

То ли слеза.

Всевышний генералитет выразил вулканическое недоумение

Тем не менее

От напрасной улыбки заныла скула

Грянул гром. Запотели очки.

Порвались бедные мои башмачки.

Пустяки!

Дело житейское.

Хитрожопое.

Будет еще и сажень в плечах

И жопа с ручкой и ядреная вошь

А также заведомая гундосая ложь

О том как я в дрызг и брызг отравился кривой окаянной

усмешкой.

Косоротой натужной ухмылочкой

. . . . . .

Если однажды

Вдруг

Меня не окажется вовсе

в заповедной заветной тарелке

Твоего праведного сновидения

Знай-

Неуловимые мстители настигли меня.

13–15.09.90

Праздник песни вымирающих народов

Вырождающихся богов

Поздние гадания на кровавой гуще

Превосходный пикничок на вселенской обочине

Пышные поминки по всем тем кто устал не посмел

Протрезвел повзрослел

Всем кто взял бессрочный отпуск за свой собственный счёт.

Обугленная лужа засмеялась мне в лицо —

Ты оденься потеплее

Скоро похолодание.

1990

И будет целебный хлеб

Словно нипочём

Словно многоточие

И напроломное лето моё

Однофамильное

Одноименное

Губы в трубочку

Нить — в иголочку

Не жисть — а сорочинская ярмарка!

Заскорузло любили

Освинело горевали

Подбрасывали вверх догорелую искорку

Раскрашивали домики нетрезвыми красочками

Назывались груздями,

полезали в кузова

Блуждали по мирам, словно вши по затылкам

Триумфально кочевали по невымытым стаканам,

по натруженным умам

По испуганным телам

По отсыревшим потолкам

Выпадали друг за другом как молочные зубы

Испускали дух и крик

Пузырились топкой мелочью

В оттопыренных карманах деревянных пиджаков

Кипучие могучие никем непобедимые

Словно обожженные богами горшки

А за спинами таились

Лыжи в сенях

Санки

Салазки

Сказки

Арабески

На седьмой день ему все остопиздело:

Пусть будет внезапно

Пусть будет неслыханно

Пусть прямо из глотки

Пусть прямо из зеркала

Безобразно рванёт из под кожи древесно-мясные волокна

Моя самовольная вздорная радость

ЧУДОВИЩНАЯ весна!..

Чтоб клевать пучеглазое зерно на закате

Целовать неудержимые ладони на заре

Топни ногою

и вылетят на хуй все стекла и двери глаза вилки ложки

и складные карманные ножички

Еще одна свирепая история любви

Грустная сказочка про свинью-копилку

Развеселый анекдотец про то как Свидригайлов собирался в Америку

Везучий, как зеркало, отразившее пожар

Новогодний, как полнолуние, потно зажатое в кулаке

Единственный, словно звонкое змеиное колечко

Единственный, словно вскользь брошенное словечко

Замечательный, словно сто добровольных лет

Одиночества.

1990

Как в мясной избушке помирала душа

Как в мясной избушке умирала душа

Как в мясистой хатке догнивала душонка

Как в мясистой хатке пропадала душа

В то красное лето многие сходили с ума

В то лето людишки уходили с ума

Завидуя торопливым воронам

Клевавшим глаза у убитых мышат

Сложенных добрыми трудолюбивыми пальцами

В аккуратные праздничные пирамидки.

В то лето я разбил себе вдребезги лоб

О величавые достоинства мстительной памяти,

Ненароком наблюдая, как в мясной избушке помирала душа

Как в мясной избушке умирала душа.

Кто-то поджег сухой тростник…

Прокатился на саночках с лихостью, с гиком

А как возить настало время -

Задумался

Закашлялся

Тащил их на горку как мертвую мать

Да так и швырнул посредине

Задумался…

Сел и напрягся…

Сел и задумался…

Сел натужился…

А да все думал понарошку

Думал на три буквы

Однако не вышло —

Не хватило мочи.

Так и сидел и смотрел пузырьками век

Пузырьками век зорко наблюдал

Как в мясной избушке помирала душа

Как в мясистой хатке помирала душа…

Тошнило как рыбу

Тошнило как голубя

И домики падали то вверх то вниз

вверх — вниз

вверх — вниз…

Пластмассовый танк объявил войнушку

пластилиновой вселенной

Блудный сынишка ушел навсегда

Не успел вернуться

Не смог возвернуться

Слишком далеко зашел заблудил заплутал

В то лето я мял кривыми зубами

Сырые котлетки собственной немощи

В то лето я больше ни разу не плакал

В то лето я больше ни разу не жил

Больше со мной ничего не случалось.

Кролики крались в горящей траве…

На рассвете кто-то в окно постучал

Тихо-тихо

никто не услышал

никто не открыл.

1989

Все-то мы знаем

Все-то нам известно

И взбитые слюни

И траурные купальники

Полированный ужас обеденных столов

И пунцовая азбука незаслуженных пощечин

Подзорные туннели, надкусанные яблоки

Керосиновая сырость

Засуха гербариев

И королевское утешение -

Бродить по весенней воде

Босоногими пятками.

1.03.93

Тело расцветает кишками на волю

Тело удивляется

Тело обучается кишками наружу

Тело распускается кишками восвояси

Во весь дух

Бежит кровь — всё равно куда -

Лишь бы прочь из плена

Просится — так выпусти

Пусть себе гуляет.

1990

Вытри сопли облизнись

Расскажи о том что мимо

Что по самому по краю

По проселочной дороже

По протоптанной тропинке

Что по радуге-дуге

Попляши себе на радость

Затяни потуже пояс

Подними как можно выше

Свой волшебный воротник

Поклонись как можно ниже

Закопай как можно глубже

Промолчи как можно громче

Зашвырни куда подальше

Поищи в своей тарелке

Может что-нибудь осталось

Закуси губу не дуру

Вытри сопли

Облизнись.

1992

Безутешная мудрость

Высушит щёки, глаза и подмышки

Выстудит голову

Вызнобит мех

В сердце поселит радугу

И высушит щёки, подмышки, глаза.

9.02.93

Ненавистная любовь

Облепила ладони, застряла на зубах

Слизью на губах зацвела

Слизью на губах — ненавистная любовь

Пузыристой слизью

Ненавистная любовь запеклась на губах

Спелой слизью — светлой корочкой

Стылой коростой

Пузыристая слизь

Ненавистная любовь

Побрела по губам

По землистым умам

По щекам по подбородкам

Пошла на удобрение.

1991

Дома всё в порядке

Трезвый хозяин

Белый передник

Полный порядок

Безукоризненный

Полная чаша

Полная мера

Твердая память

Ни дыхнуть ни пёрнуть

Ни других забот.

1991

Безногий инвалид пробудился среди ночи

Закричал заплакал

Нестерпимо чешется пятка

На отрезанной правой ноге

Зубами скрежетал

Потом успокоился.

Такое снится к шапочному разбору.

1991

Как везли бревно на семи лошадях

Сквозь игольное ушко да за тридевять червивых земель

За снотворные туманы, за бродячие сухие леса

За дремучие селения, за кислые слепые дожди

За грибные водопады, за бездонные глухие поля на рассыпчатые горы, за раззявые вонючие рты по дощатому настилу, по тревожно суетливой листве

По подземным переходам, по зарёванным прыщавым щекам

В начале было слово.

Все слова — пиздёж.

1992

С миру по нитке

По горстке, по копеечке

Песочная сыпь

Аллергическая зыбь

Взятая взаймы задушевная повседневность

С дырявым сапогом, набитым чёрствыми снегами,

С абразивными колёсами

Пестиками и тычинками.

1992

Утро вечера мудренее

У мамки в животе.

1992

Хмурили брови,

Менялись местами и планами,

Ворочали колёса, хоронили урожаи

В натруженных желудках и мозолистых умах

Деловито увязали в паутине междометий

Пышного многословия

Назойливой болтовни

Ходячие кладбища очевидных истин

Свежих новостей

Маринованных груздей

Горестных воспоминаний

Застенчиво рыдали на пятнистых подушках

Коротали время на бессонных раскладушках

Непрерывно задавались вечными вопросами

Велико ли расстояние

От Христа до глиста

От звезды до пизды

От сопли до земли

Далеко ли близко ли

От одной хуйни до другой хуйни

Пуще всего опасались самовозгораний.

1992

Каждому воздать

Стократною сторицей

Воздать по делам по заслугам

Уважить свинцовым уважением

Отличит родимым пятном

Почетным караулом

Триумфальным салютом

представить к внеочередному воскресению

наградить всенародным вниманием

Выдать каждому по солнечному перышку

По огненному зёрнышку

По калёной косе

По сухой стрекозе

По румяному лицу

Обручальному кольцу

По пасхальному яйцу

По тарелке до краев

По спасительному кругу

По стерильному бинту

На добрую память

Об удачной операции

Об успешном окончании

Окопной войны.

1991

Близко-близко

Далеко-далеко

Низко-низко

Высоко-высоко

Глубоко-глубоко

Жарко-жарко

Холодно

Долго

Тихо-тихо

Над лугами над озерами

Не примяв травы не замутив воды

Эй проснись!

У тебя мышь в голове

1992

Срать с высоких этажей

На пугливые затылки

Мыльной пеной

Толченым стеклом

Спелыми норами

Черными дырами

Блевать на юг

Хохотать на север

Пердеть на восток

Чтобы в глотке рвалось

Чтобы в лёгких смеркалось

Чтобы решительно и повсеместно

Стало молодо-зелено

И красно.

1992

Это ещё куда ни шло

Глаз да глаз

Совет да любовь

Жребий брошен

Прямо в рот.

Факел в руку

Ветер в голову

Флаг тебе в руку

Факел тебе в голову.

1991

Что означает

Что происходит

Когда прекращают работать законы

Земного тяготения

Когда исчезает земное притяжение

Отказывает

Не действует

Забывается

Земля не держит

Пинает изгоняет прочь

Толкает тебя вон

Посылает на хуй

Куда летят все знаки препинания

Приливы крови отливы мочи

И тому подобная эквилибристика

Когда земля матушка

Велит тебе ласково и душисто

ПИЗДУЙ, РОДНОЙ!!

Он сказал поехали и

Махнул рукой

1992

Вот в чем дело

В доверительных интонациях

Утомительных наваждениях

Где присутствуют грязный бинт и окно за окном

Розы ветров, колеса судьбы

Кишечная круговерть

Веретено траншей

Мастерство вшей

Культурные традиции полнокровных вшей.

1991

Когда наши руки

Опускались на самое дно

Таракан шуршал в коробочке весело и смело

А звёзды стремительно сыпались

В бездонные зеленоватые копилки

В марианские впадины

Зеленоватых осенних копилок

Хрупких, виноградных.

1992

Лунное набрякло

Солнечное дребезжало

Фонетическая жижа

Патологическое словоизвержение

Настойчивый вкус набрякшего во рту молока

Нашатырно-настырный густой аромат

Знойных страстей, говяжьих костей

Залихватских вестей от каменных гостей

Сахарных петушков

Полиэтиленовых мешков

Не использованных по прямому назначению леденцов

Сбежавшего ко всем ебеням молока.

1992

Великолепная затея

Топить континенты

Поджигать океаны

Швырять себя с балкона в закопченное наднебесье

В кромешное кровоточие

В причудливую сыпь убедительных слов

В прессованное говнище дорогих воспоминаний

Созерцая по-стариковски ласково и лучисто

Заоблачные бездны безнадежного невежества

Кровоточить навозным жуком

В прожорливом муравейнике

Комфортабельном формикарии

Босыми ладонями плавить снега

Учиняя тем самым досрочные вёсны,

Застывать беспощадным верстовым столбом

Указующим перстом

По дороге на север.

1991

Ночная бабочка мягко шуршит

В черепной коробке моей шуршит

Ночи вязнут в сырой земле

Сами по себе

Смеюсь ругаюсь

Кашляю потею

Жду подарков с неба

Как щека пощечину.

1992

Так обменяемся же взглядами, конфетами, букетами

Заранее известными вопросами ответами

Полезными советами, пожатыми плечами

Почетными трофеями, прозрачными намёками

Дрожащими коленями

Ленивыми остротами

Торжественными тостами

Двусмысленными жестами

Пока не возвратились настоящие хозяева

Былинных территорий

Ископаемых земель

Сгоревших сгоряча поселений.

1992

Сквозь ветхую крышу текла озорная заря

текла безмятежно и густо

Сквозь ветхую крышу на запятнанные простыни

На больничные подушки

На большие подоконники

На столы на подоконники

Печальные большие словно трещины в стакане

немыслимые словно отрывной календарь

1991

Задумчиво раскачиваясь на почтенном табурете

Странствую по заснеженными, изъеденным мышами просторам

Путешествую по комедийным граням

Равнобедренно-любовных треугольников

Забавляюсь фактом существования заводного зайца

Затейливо рассуждаю о многообразии словесного пластилина

Словно дважды два

Словно таблица Менделеева

Словно жестяное ведро

Словно кафельные стены

Словно Валера, словно бабушка Люда

Словно тётя Галя, словно дедушка Петр

Словно пирожок с капустою

Словно циферблат, словно картофельное поле

Ворочаюсь в раю.

1991

Мир с тобой

Мир держится на тебе

Держи на себе весь мир

Мир жив лишь тобой

Так держи его на себе.

1992

Свернулся калачиком

Облетел одуванчиком

Отзвенел колокольчиком

На всю оставшуюся жизнь

Застенчивая ярость

Кокетливая скорбь

Игривое отчаяние

На всю оставшуюся жизнь

Вежливая ярость.

1992

Зарыться лбом в одеяло песка

И ни о чем не жалеть

Ни о чем не грустить

Наблюдать завороженно

За неистовым вращением планет и эскалаторов

За упрямым копошением кротов под землёй.

Хлопнет ставнями окно

Загудят переспелые ягоды

Будет небо скатертью

Будет земля орешком.

1991

То ли змейка, то ли мост

То ли петелька взахлёст

То ли грезы, то ли газы

То ли светлые христосы

То ли скверная грязюка, то ли занятые места

То ли громкая гагара, то ли милая фигура

То ли твёрдая могила, то ли просторная комора

То ли стыдно, то ли поздно

То ли просто интересно

То ли буки, то ли веги, то ли капелька в носу

То ли лёли, то ли вали, то ли лютые мозоли

То ли лампочка устала, то ли бабушка зевнула

То ли змейка, то ли мост

То ли хворост.

2.11.92

Обмороженные полчища

Скитались по комнатам

Молчаливая пехота

Шагала неспешно

Из стены в стену

Из спины в спину

Непрошенные звуки

Гремучие гирлянды

Звякали гудели

Настойчиво выпрашивали сладости и ласки

Смыкали шеренги

Шествовали чинно

Из комнаты в комнату

Топтали булыжник немытых щек

Толпились на подступах

Бродили гуськом

Слухи разговоры сквозняки пустые хлопоты

По лепным потолкам

По замурованным комнатам

По почтенным сединам

По розовым лысинам

Доисторические сквозняки это были.

1991

Вот и замечательно

Вот и превосходно

Всё уже обосрано

Можно успокоиться

Можно расходиться

Расходитесь по домам -

все уже обосрано!

1992

Заворочались комья в простуженных глотках

Подлинные ценности заныли в желудках

Полетели под откосы

Помойные ведра и ржавые колёсы

Зачесались рукавицы, загремели колокольцы

Содрогнулись накренились голубые табуретки

Хлынула кровь как из сапога

Справедливый приговор привели в исполнение

Срочно и успешно

Самым должным образом.

1992

Вышло время погулять на часок

Да так и не вернулось

Шальное моё беспризорное времечко

Вышло восвояси

Все какое было в наличии

Где его теперь гундосит

Где его теперь гниет

В каком бездорожье его шароёбится

В какой проруби плещется неприкаянным говном?

Пала в ответ листва с оглушительным шорохом

Отвоевала укутала схоронила

От оскаленных глаз

От разинутых рук

Нелепые ломтики

Лакомые клочки

Безнадёжно-пушистых покойников

Смехотворных кроликов

Разорванных собаками.

1992

В пасмурное марево

В солнечное пекло

Снаряды полетели

Все до единого

Вовсе не туда куда им полагалось

Знать ошибочка прокралась в идеальные расчёты

Видно пушку заряжали нестерильными руками

Стало быть смешная вещь произошла.

1991

Ни кола ни двора

Ни пуха ни пера

Ни рыбы ни мяса

Ни пенистого кваса

Ни чёрствого хлеба, ни мучительного неба

Ни ключей, ни ручьев…

Летит Башлачёв

Над растоптанной землицей

Над казнённою землей

Уж так и быть, наделю его от щедрот

Хмельными углями, тверёзым ледком

Поучительной книжкой с картинками

И попутным ветерком

Чтоб луна плыла в черном маслице

Чуть помедленнее…

чем он сам.

1990

Им было кончено

Им было подавно

Им было действительно и безусловно

Когда они щурили серые глазки

Когда они щупали снулыми пальцами

Брезгливые гримасы на собственных лицах

Когда они, важно наморщив сухие землистые лбы,

Прилежно насупив шершавые брови,

Вооружась консервными ножами безупречной логики,

Уныло штурмовали иные измерения

Когда они, преисполнившись старческого глубокомыслия,

Считали осколки разбитого зеркала

Вымеряли траектории падающих звезд

Мгновенно гасили пожарища вескими доводами

Ни о чем не тужили, никуда не спешили

Никому не верили на слово

Все проверяли.

8.08.93

Осенняя муха хлынула к форточке

Словно крысиное полчище к сахарной дудочке.

Словно снегурочка к пылкому свадебному костру

Словно бумажный кораблик к апрельскому водовороту

Словно наш брат к ослепительной

Амбразуре.

5.05.93

Помалкивай смелей тужи веселей

Вольному дуля пешему пуля

Нищий платит дважды

Мертвая собака не всякого укусит

Кошке игра мышке наука

Жить — смешно, помирать — грешно.

Война она научит забывать забывать

Война она покажет

Пальцем в небо

Жопой в лужу

Хуем по лбу

И прочие маленькие хитрости.

23.04.93

Из меня все сыпется

Словно из колодца -

Клетчатые пряники

Сахарные домики

Рожки изобилия

Серебряные копытца

Хрустальные зоркие шарики

И апрельские колокольцы.

1.04.93

Всему свое бремя

Всему свое вымя

На всех не нагадишь

Ничего не попишешь

Кровавыми кулачищами по кровле грох грох

Позднее позорище

Проглоченная наживка

Вздымается подорожник

Гнётся тростник

Влетает рассвет в копеечку

Смех да и только

Только-только…

Вот то-то и оно.

4, 11.01.93

Заживо преисполниться святости

Босиком протаптывать пути-дорожки

Радужные тропинки

Отчаянно и сладко пригрезится на горизонте последнему.

Что ещё?

11.01.93

Царапал макушку бутылочный ноготь

Чернели созвездия тучными комьями

Косматые рифмы ворочались на языке

Шершавая заполночь пышно свербила сморкалась роилась

хитриновым нимбом

язвительным полчищем

тараканами попросту говоря

И гневные прадеды славно сочились

в прыщавых деревнях

в промозглых курганах

Проявляя смекалку, слюнявыми пальцами

безошибочно выявляли направление всякого ветра

Давали начала и прозвища рекам ручьям

Знали меня помнили

И улыбались.

22.01.93

Нешуточные песни про румяные сласти

Про пыльные пропасти и прочие напасти

Чернильные ливни, словесные наводнения

Парниковые прения

Безобразные стишки про вершки и корешки

Начищенные до блеска

сапоги, самовары и зубы

Изобильные столы

Кучерявые апостолы

Намеченные сроки, оглушительные сраки

Ослепительные зори, мочевые пузыри

Тупиковые просторы, злоебучие Венеры

Расковырянные раны

Пищеварительные карманы

Сногсшибательные плюсы и живительные минусы

Внимательные уши и сухие камыши…

В небе свербит колокольный зуд.

Нет, не бывать мне пожарником!

3.05.93

Всех нас зверей землёй оправдали

Всех нас зверей землёй помирили

Всех нас зверей землёй убаюкали

Утрамбовали

Угомонили

Нас бестолковых нелепых незванных

Землёй залатали, землёй убедили

Надежно утешили нас окаянных

Радушной просторной землёй.

5.05.93

Азартно давили прикладами каблуками

Чугунными небосводами, свинцовыми потолками

Топили в блевотине

стылой осенней грязи и кипящих весенних помоях

Рубили с плеча топорами и саблями

Копались штыками в цветастых упругих кишках

А он все стоит и стоит на своем

Победоносный

Проклятый

Отчаянный

Словно отрезанный ломоть

Одна нога в могиле

Другая — на облаке

Усталый смертельный

Холодный седой

Убитый-убитый

До глины до мяса

Стоит улыбается

Шепчет:

«Моя взяла».

9.05.93

Пламенное руно моей дерзости

Солнечное веретено моей гордыни

Гневное звонкое знамя мое

Реет и рдеет

Кипит попирает

Тщеславные цифры

Тщедушные суффиксы

Косматое жаркое знамя мое

Мечется на ветру, словно полярная полночь

Хрипло ликует

Швыряет куда не попадя

То меня то снаряды то зёрнышки

Грядущих вселенских пожарищ

Космических революций

И пулеметная ленточка моего шаловливого слога

Свирепо и ревностно

Выполняет задачу: «Живыми не брать!»

И при первом же радостном случае

Безупречно пускает в расход

Удушливый жопот

Унылые грези

и т. п.

12.02.93

Как-то утром на рассвете

Поезд рельсы потеряет

Вспыхнет зарево в колодце

Хрустнет веточка в овраге

Порвутся штаны от широкой походки

Не понадобятся больше припасённые харчи.

1992

Каждый божий день

Что-то происходит

Что-нибудь да случается

Не бывает такого дня

Божьего

Чтобы что-нибудь

Да не стряслось

Такого

Скажем так, поучительного

То темя свирепо зачешется

То в пот так и бросит с размаху

То ни с того ни с сего

Проснешься не дома

А в мокрых кустах

Возле конечной остановки

Трамвая N 2

То вены возьмут и распухнут

Возьмут и РАСПУХНУТ

Сочные

Полнокровные

Узловатые

Похоронные

На тыльной стороне

Твоей деревянной ладони.

28.06.93

Где только наша не пропадала

Где только наша не сиротела

Где только наша не горевала

И всякое такое поражзенческое развлечение

Этакое выдавливание из себя по капле Георгия-Победоносца

Разбредалось по порогам

И невидимые слезы растекались по дорогам

И деревья шевелились, словно водоросли.

24 июля 1993 г.

Столько ли в стоге сена иголок

Сколько во мне скрипучем калиток?

Всем ответам одна цена -

Молочно-белая

Словно флаг из окна,

Неотвратимая и безвозвратная

Словно короткая спичка

Вытянутая по полошности -

Так рассуждал я, пребывая в невероятной дотошности

И брел наугад по весенним протокам

И Родина щедро поила меня

И кормила меня

И кормила меня

И вела меня за руку.

5 июля 1993

И был я

Словно покинутый муравейник

Словно рассохшийся подоконник

Словно пятнистая драная скатерть

На кухонном круглом столе

И смутные песни

Туманные басни

Во мне громоздились

Меня примеряли

И я, бездыханный, неведомый,

Заворожённо следил наблюдал

Как что-то такое родное, такое любимое, радужное

Плавно рассасывалось под сердцем

Словно слоёное облако

Сладко текло между стылыми пальцами прочь

И руки мои, словно пленные

И ноги мои позабытые

И мысли мои бестолковые

И речи мои, сквозняком унесенные

И яблоки валятся в рыхлую землю

И стрекозиные крылья беззвучно скрипят

На осеннем ленивом ветру…

Однако

В самый последний момент

ЖИВЫЕ -

Безнадёжно, безбожно ЖИВЫЕ -

Они поднялись всем оскаленным миром

Поймали меня за распахнутый ворот

Дыхнули в лицо дождевым перегаром

Поправили богатырские очки на носу

И торжественно наградили

Чудотворной суровой пощёчиной

После чего утёрли сопли

Похлопали по плечу

Подмигнули

И снова пустили по миру

Меня горемычного

И благодарного.

10.08.93

Слово мое захудалое

Родилось ты тут ни с того ни с сего

Словно пятая нога у хромой собачонки

В принципе-то понятно отчего

Однако все ж таки досадно

Не мне так другим,

Прихрамывающим.

1бго августа 1993го года.

Взяли и ссыпали горы, пустыни, леса острова, континенты

В спичечный коробок

Вылили реки, озёра, моря, океаны

В чашку Петри

Втянули всосали ветра, ураганы

В баллончик для автосифона

А потом всей гурьбою уселись у окна

И долго смотрели

Как время бежит убегает по первому снегу

Бежит наутёк, увязая все крепче и яростней

В необъятных просторах чудесной своей телогрейки,

Щедро изъеденной шалыми искрами

Палыми звёздами

Солнечными зайчиками

И огнями святого Эльма.

16 августа 1993 года.

Порубили нас с тобою, словно ветки во лесу

Стало быть, накрылась

наша партизанщина

Назойливая буденовщина

Бесстыжая наша чапаевщина.

Будем теперь дышать, обедать

И честным людям

смотреть в глаза.

11 сентября 1993 года

Солнечный зайчик взломал потолок.

Закатился камешек на гору.

Пряная косточка свежего горя

Верно и яростно канула

В янтарную Лету заслуженного долголетия.

Солнечный зайчик взорвал потолок.

Кончился почерк. Угасли дожди.

Стихло безмолвие.

Родина настала.

январь-март 1993