Самый первый маг

Глава 17 Большая пирушка

Амр проснулся и обнаружил, что сестра лежит головой у него на спине. Ро мерно урчала и обнимала брата лапами за шею.

— Ты стонал, — объяснила она, когда он открыл глаза.

— Я не стонал, — мрачно возразил он. — Я кричал там, во сне. Я видел, что меня снова никто не послушал.

— Сегодня большая пирушка с лесными. Ещё кто-то погибнет?

— Попробую предотвратить, — вздохнул он.

В коридоре раздался воинственный писк, в пещеру вкатились котята. Они играли в охоту, и самой подходящей добычей сочли повязку для ноги. Один котёнок вцепился зубками в конец кожаной ленты, поволок её, второй котёнок ухватил другой конец, тоже потащил. Они упёрлись лапками в пол и упрямо перетягивали повязку, каждый на себя. Когда взрослая кошка повернула голову, котята подпрыгнули и дружно убежали с добычей.

Ро зафыркала от смеха, посмотрела на брата, вскочила, побежала за котятами. Она нашла их в небольшой пещере.

Детям уже наскучила новая игрушка, они бросили её посреди пола, улеглись в обнимочку. Один котёнок захватил лапками голову другого и старательно умывал брата. Ро полюбовалась на их нежности, подобрала повязку и ушла.

— Ты идёшь? — спросили она угрюмого Амра.

— Видимо, да, — повёл плечами тот. — А ты?

— А я — нет. Хотя Кхар уже сказал, что кошки могут пойти, если захотят. А подросткам запретил, не то буйный молодняк обеих стай запросто драку затеет. Подростки жутко недовольны.

Фах, Вай и Хуш всё ещё спали, умаялись на охоте.

По коридору снова тянулась наружу вереница котов. Сегодня вождь ни на кого не рычал, все повскакали охотно.

В пещеру семейства заглянули Кхар и его помощник.

— А что это вы спите? Все взрослые идут на большую пирушку. И ты тоже! — вождь мотнул подбородком на Амра. — Тут не так уж далеко, как-нибудь доковыляешь. От тебя нужна твоя музыка, вон гудящий пень уже тащат, я велел. Предсказания для кого-нибудь есть?

— Есть, — мрачно сказал Амр и в упор посмотрел на старшего скального, что пришёл вместе с вождём.

Этот спокойный кот нравился Амру. Он никогда не пытался зацепить, вызвать на поединок, не бросал резких слов. Он вообще мало говорил.

— Не вступай в драку, кто бы что ни сказал и ни сделал! Другие разберутся. А ты вообще не выходи на поляну, держись под деревьями.

Старший скальный и тут промолчал. Он услышал, но вот прислушается ли?

— Я учту, — сказал Кхар. — На поляне всё равно места всем не хватит.

Двое котов ушли.

В пещеру прошествовала Май, пристально посмотрела на сонного Фаха.

— Ты идёшь?

— Разумеется. Зря, что ли, на охоте старался? Хоть поем в хорошей компании. А ты?

— И я, разумеется. Хорошая компания — это, конечно, охочие до чужого, лесные нахалки?

— Или лесные нахалы, — прищурился Фах.

— На что мне эти недомерки? — фыркнула Май. — Ревнуешь? Это хорошо. Тогда ты не возразишь против моей компании. Потому что я иду присматривать за тобой!

Они одарили друг друга долгим, весёлым, довольным взглядом. И удалились, плечо к плечу.

— Пойдём и мы? — Вай вскочил, гибко потянулся, толкнул Хуша.

— Как хорошо, что у нас нет таких заморочек! — зевнул тот. — Не надо выяснять, кто кого ревнует и почему!

Пока братья и Хуш охраняли Амра, им было не до женщин. Вай поссорился со своей кошкой и даже обрадовался этому. Его ведь, откровенно говоря, кошка поймала, а вовсе не он её. Хуш и подавно относился к связям с женщинами легко: есть — хорошо, нет — ну и ладно, для друга он забил на всё.

Коты вышли, оставив Ро дремать на подстилке.

В коридоре Амр оглянулся на другие пещеры.

— Что там за шум?

В полумраке каменного хода, прячась за выступами, по стеночке крался Кхи. За ним бежала пожилая кошка. Она близоруко щурилась, вертела головой. Заметила юного кота, бросилась к нему. Сын вождя понёсся зигзагами. Наскочил на Амра, отпрыгнул.

— Пусти! Не стой на дороге!

— Остановись! Вождь не велел! Почему ты не слушаешься? — кричала кошка.

Она, задыхаясь, добежала до братьев и пожаловалась.

— Кхар запретил идти на пирушку всем юнцам! А они бунтуют, вопят, что уже взрослые! Этот буянит больше всех, его кошка ушла со старшими на лесное сборище! Он ринулся на разведку. Если его отца тут уже нет, они все просто сбегут. Мы не сможем их удержать!

Молодой скальный нахмурился. Кхи смотрел на него упрямо, с вызовом.

— Раз ты взрослый, то у тебя должна быть ответственность. Ты же понимаешь, что подаёшь дурной пример? Если никто не будет слушаться вождя, то стая развалится, и все погибнут поодиночке, ты в том числе.

Кхи зыркнул исподлобья, подумал, развернулся и побрёл обратно.

— Какой ты умный! — восхитилась пожилая кошка.

— Это Хум говорил, я просто запомнил.

Амр вздохнул, глядя вслед юному сыну вождя. Если кошка ушла, никакие драки всё равно не спасут дело.

Трое молодых котов выбрались наружу и осмотрелись. Им пришлось долго выжидать, чтобы добраться до лесной тропинки.

Мимо скал протопали, одно за другим, три небольших стада чешуйчатых великанов.

Лесные ждали, высунув языки.

У них было всё готово для большой пирушки, согласно древним обычаям. То есть, никаких лиственных тарелок, как у соседей-скальных, туши просто валялись на земле. Хмельные травы тоже никто не мешал с водой, их разложили по кучкам, и всё. У лесных соседей не было и «тех, кого кормить». Мьюр, подобно Кхару, предпочитал с таким делом не возиться. А главное, никаких светящихся грибов к мясу!

Выбрали самую большую поляну, но обе стаи всё равно не поместились, кому-то пришлось устроиться под деревьями. А ещё лесные не учли, на сколько долей разложить добычу, чтобы все удобно расселись, ели и разговаривали. Те, кому не хватило места, зарычали, замахнулись лапами. Подраться не торопились, просто делали угрожающий вид, добивались своего. Обоим вождям срочно пришлось мирить и рассаживать.

Наконец, все успокоились, разбрелись по поляне и зарослям вокруг неё. Кто-то присмотрел друга или подругу, познакомились, помурлыкали, убежали в кусты. Кхар не беспокоился за своих. Гордые горные кошки не уйдут в лесную стаю, ещё и котят принесут, будущих охотников и красавиц его племени. Коты тем более огорчений не доставят. Если только не подерутся.

Скальный вождь с довольным видом осматривал поляну. Охота удалась, добычи много. Теперь обе стаи вволю попируют, отпразднуют пополнение запасов, так сказать. Почему — так сказать? Да потому, что во время пирушки всё и съедят. Никаких запасов, скорей всего, не останется. Да и хранить их долго не получится. Но это не столь важно, как отношения с соседями.

Скальный вождь хвастал новинками, с удовольствием наблюдал изумление лесных.

Мьюр вытаращился на скорлупки для воды, что скальные принесли с собой. Река протекала далеко от поляны, но лесному вождю и в голову не пришло предусмотреть то, как утолять жажду без отрыва от еды.

Музыкальный пень и вовсе вызвал оторопь.

Лесные позабыли, как жевать и глотать, болтать и хвастать, ворчать и мурлыкать. Они круглыми глазами уставились на лохматый обломок дерева и на Амра, который размеренно цеплял щепки лапой.

Танцевать лесные, разумеется, не умели. Но слушали хорошо. Когда привыкли, конечно.

Амр играл и пел, пока не устал. Ему стало скучно, под его музыку никто не веселился, не подпевал, не скакал. Если вначале хотя бы слушали, то позже стали зевать, отвлекаться на еду, на разговоры, на заигрывание…

Молодой скальный тоже зевнул, оставил пень, побрёл вокруг поляны. Разговаривать не хотелось, знакомиться с кошками не хотелось. Ему казалось, что на него никто не обращает внимания. На самом деле, он сам ни к кому не подходил.

Он увидел недоеденную тушу, возле которой никого не было, устроился рядом на траве, нехотя оторвал и проглотил несколько кусков. Затем поднялся, снова углубился в заросли под деревьями.

Шёл, шёл, смотрел на луну и тихие кроны деревьев, осторожно огибал парочки под кустами. Решил вернуться к музыке, всё равно ему больше делать нечего в ожидании, когда эта нудная пирушка закончится. И тут услышал голоса Кхара и Хума. Ему стало любопытно, о чём они говорят. Он подобрался поближе, навострил уши.

Вождь жаловался травнику, что не всё обсудил с Мьюром, а лесной как увидел кошек, так махнул на всё лапой и побежал.

— Это не те друзья, — сказал Хум. — С ними лучше не связываться.

— Лучше плохие друзья, чем хорошие враги, — отрезал Кхар.

3.

Внезапно молодой скальный получил столько внимания, сколько даже не ожидал. Вокруг Амра и его пня столпились лесные красавицы.

— Ой, а что это такое?

— Ой, а как ты это придумал?

— Ой, а где ты так здорово играть научился?

Кошки казались глупее, чем были на самом деле. Они болтали чепуху, лишь бы что-то говорить, и понимать всё это следовало в переносном смысле. Ой, скорей обрати внимание! Ой, нет, не на неё, а на меня! Ой, ты такой сильный, умный, красивый, я тебя хочу!

Они не скрывали своих мыслей и желаний, каждая ярко светилась восхищением и вожделением. Но то, что они болтали, если как следует вникнуть, так это ж, мать моя — кошка…

Одна выдала самое потрясающее:

— Ой, откуда у тебя такой голос?

Амр оторопел, затем фыркнул.

— Как это — откуда? Я с ним родился!

Молодая кошечка лукаво сузила красивые глаза. Зелёные, яркие, точно ненужные камни. Самая смелая из лесных красавиц, она игриво изгибалась и откровенно тёрлась о бок скального всем своим крепким телом. Невысокая, коренастая, тем не менее, эта лесная была отлично сложена.

Кошка заметила впечатление, которое произвела на привлекательного мужчину, удовлетворённо прищурилась, кивнула на заросли.

— Пойдём?

Амр готов был замурлыкать, ринуться вслед за нею в лес. Тело требовало своего. Как ни обманывай себя, потребности никуда не денешь. Впрочем, отвращение тоже никуда не денешь. Эта красотка такая же, с расчётом в глазах и цепкими коготками, холодная хищница, высосет все силы и выбросит пустую шкурку за ненадобностью. Как тот цветочек с яркими лепестками, что насекомых ловит.

Большой кот ринулся в лес, только один и с рычанием.

Кошки разочарованно завопили, но за ним не последовали. Уж очень грозно заревел этот странный скальный. Ещё трёпку вместо любви от него получишь, если побежишь следом.

Чащу обнимали тьма и тишина. Высоко вверху луна покоилась на ветвях, словно удовлетворённая возлюбленная в объятиях любимого.

От шума неосторожных шагов пробудилась в дупле зубастая птица, томно курлыкнула. Скальный раздражённо зашипел. Когда-то он передразнивал птиц, мяукал, квакал, пищал, как они. Сейчас хотелось не мяукать, а завыть во весь голос. Что он и сделал без лишних сомнений. Он убежал далеко от поляны. Кто его тут услышит?

Птица щёлкнула зубастым клювом, истошно завопила и упорхнула подальше от непонятного шума.

Страдающий без женской ласки мужчина оглушительно жаловался и стенал на весь лес. Долго-долго, с чувством, с толком, с расстановкой. До одышки, до хрипа в глотке.

Ну, и докричался, конечно, к нему пришли. Из зарослей, с хрустом ломая ветки, выскочили те пятеро лесных, что когда-то загнали Вая на дерево.

— Кого на бой вызываем? А, скальный? — спросил самый ехидный из пятёрки.

— Никого, — буркнул Амр.

— А-а, значит, на сытый желудок лучше поётся! Мя-а-ау, принеси и нам мя-я-яса! У вас там пирушка, я знаю!

— Вы что, сами себе добыть не можете?

— Можем. Но сейчас-то у нас ничего нет, а у вас много, мрр-мням! Поделись, ну пожа-а-алуйста! Что тебе, жалко?

Амру было не жалко еды, он посочувствовал котам, которые бродили вокруг пирующих и облизывались. Наверно, их выгнали из стаи. Интересно, за что?

— Ладно, ждите тут, я скоро.

Он вернулся к поляне, утащил оленью ногу и принёс братьям.

— Ты мой замечательный! — восхищённо причмокнул лесной насмешник.

— Твой? Я тебе что — кошка? — рассердился Амр.

— Нет, ты мой спаситель! Спас меня и моих братьев от голодной смерти!

Вытянув шеи, жадно блестя глазами в полумраке, пятеро лесных котов уселись вокруг оленьей ноги. Торопливо глотали, чавкали и наперебой хвалили Амра. Хвалили, хвалили…

Ехидного звали Ась. Он был младшим, верховодил в семье, как и Амр. И любил поддеть когтем, беззлобно, просто ради шутки. Больше всего именно он и говорил. Рассказал, что они сами ушли из стаи, никто их не выгонял. Им надоели придирки вождя. Заявил, что они много слышали о замечательных предсказаниях Амра. А в его справедливости сами убедились.

— Ты тоже, что ли, сбежал?

Амр неопределённо повёл плечами. Потом не выдержал и пожаловался.

— Я устал их уговаривать! Я устал от них от всех! Почему они не слушают предупреждений? Почему они так не любят жизнь?

Ась задумчиво облизал губы.

— Они любят. Но с ленцой.

Второй лесной брат неохотно оторвался от кости с остатками, проворчал.

— Устал от них — приходи к нам. Ты нам нужен.

Амр удивился.

— На что я вам сдался, хромой и странный? Из меня плохой охотник!

Ась насмешливо прищурился.

— Вождю необязательно бегать. Вождю надо хорошенько думать.

Он сыто мурлыкнул и прибавил:

— Хорошее мясо, вкусное мясо. Мы тебе очень благодарны.

Молодой скальный кивнул им и вернулся к поляне.

— Пятнистые!

Пьяный вопль заставил всех подскочить.

Как? Где? Сколько?

Старшие коты обеих стай побежали вокруг поляны. Лесные метались по кустам, кто-то с перепугу полез на дерево. Скальные прикрывали друг другу спину, зорко всматривались в тёмно-серую листву, нюхали воздух, поводили ушами. Искали следы, видимые и незримые, искали врагов. Но никого и ничего не нашли.

Вернулись на поляну.

Тот лесной, который крикнул, расфыркался так, что повалился на спину и задрыгал лапами. Оказалось, он пошутил.

На него грозно пошёл скальный, зарычал на всю поляну.

— Ты! Дурак из дураков! Нашёл, чем шутить! А если в следующий раз будет настоящая опасность, и никто вовремя не послушает?

— Да ладно, подумаешь! Ты веселья не понимаешь? Смотри, как шустро все забегали, это ж умора!

— Сейчас я тебе покажу умору!

Скальный рявкнул, грудью надвинулся на шутника.

К ним подскочили ещё трое лесных.

— Не тронь брата! Пошутил он! Ты понял, нет? Чего не бывает спьяну!

Скальный разозлился вконец, завыл на весь лес и накинулся сразу на всех четверых. Они не остались в долгу. Клубок бешено орущих котов покатился по траве.

— Уйдите с поляны! — отчаянно завопил Амр.

На него никто не обратил внимания.

— Крылан! — крикнул кто-то.

Все кинулись под деревья. Драчуны крика не услышали.

По всей поляне валялись туши оленей, но чешуйчатому летуну больше понравилась живая, подвижная добыча. Он схватил разом весь клубок дерущихся котов и унёс в небо. Яростный вой мгновенно превратился в жалобный визг и растаял в вышине.

На поляну и лес упала тишина. Всё вокруг замерло, словно тут вообще никого не было.

За большим деревом Амр свалился на землю, обхватил голову лапами и застонал.

Кхар считал, что лучше всего — сесть и хорошенько подумать. Перебирать мысленные картинки можно до бесконечности, безо всякого толку. Тем более, что они далеко не всегда чёткие, ясные и понятные. Вождь привык больше полагаться на разум — и до сих пор получалось хорошо.

Но вот вышел промах, а затем ещё промах. Одно дело — кто-то пошёл на охоту и не вернулся, такое вообще-то случалось не так уж редко. Но там никто не видел, в чём ошибка, следовательно, не мог поправить, подсказать. А здесь был вождь, распоряжался, присутствовал. И не предотвратил. Плохо распорядился, потому что коты погибли. А ведь его предупредили.

Кхар не любил терять своих. Хотя, кто ж такое любит? Обвинять себя он тоже не любил. Значит, вождя плохо предупредили. Кто в этом виноват? Даже глубоко рыть не надо.

— Объяснял бы ясно-понятно, а то только запрещаешь! — зарычал он на Амра. — Раскомандовался! Скоро без твоего позволения на кошку влезть нельзя будет!

Молодой скальный вскочил с круглыми глазами, безмолвно развернулся и кинулся в чащу.

Вождь говорил, что Амр нужен племени. Но, как выяснилось, никому он тут на самом деле не нужен. Предупреждений не слушают, только рычат. А затем гибнут, рвут когтями сердце.

Злые вы, уйду я от вас. К лесным братьям.

Не те друзья? Но что поделать, если других не осталось?

Зато им он точно нужен, сами сказали.