Самый первый маг

Глава 23 Чужая тропа

Они бежали туда, куда сейчас за ними не последует никто.

Они бежали по багровой, мокрой траве. Они бежали по хлюпающей земле. По трупам чужих и своих.

Они бежали, спасая свои жизни и жизни двоих котят. Всё дальше и дальше, в пустую, отныне совершенно пустую степь. Теперь это единственное, безопасное для них место.

За ними никто не погнался, но они всё бежали. Надо, чтобы их и потом не нашли. Котята смирно болтались в зубах, схваченные за загривок. Поджали лапки, чтобы их было удобней нести.

Двое добрались до озера посреди равнины. На берегу высилась группа вертикальных камней, какое-никакое укрытие.

Здесь Амр выпустил из зубов чёрную девочку, проковылял немного в сторону и рухнул, воя от боли. Хис положила рядом с девочкой жёлтенького мальчика, подбежала.

— Какой дурак так туго замотал?!

Нога настолько распухла, что ступня превратилась в бесформенный ком.

— Это я такой дурак, — сквозь зубы фыркнул Амр. — Я велел перевязать покрепче. Много прыгать собирался, воевать.

Она возвела глаза к небу.

— Надо разорвать ленту, а я не могу до неё добраться! Надо грызть, ноге тоже достанется!

Он втянул воздух сквозь зубы.

— Грызи. Больше ничего не остаётся. Уау!

Она фыркнула.

— А ты не вой — работать мешаешь!

— Не могу — больно!

— Можешь.

— Ну, заодно ещё хоть гладь меня, что ли. Тогда не так больно.

Она потёрлась щекой о его бок и вцепилась зубами в ногу. Так и трудилась — то грызла, то гладила.

Наконец, клочки кожаной ленты упали на голую землю.

— Теперь ползи к озеру, окуни ногу в воду. Трав-то нет.

Он облегчённо выдохнул сквозь зубы.

— Мрр?

Кажется, она перестаралась, когда гладила.

— Не мрр, а вода! Вот ведь коты — одно на уме! Даже в таком состоянии!

Он фыркнул.

— Кошки — то же самое! Что — разве не так?

— Всё так. Ползи, не рассуждай.

Пологий берег позволял удобно улечься и погрузить в воду горящую огнём ступню. Сразу стало легче.

— Уау!

Амр откатился от водяной кромки, помотал ногой в воздухе.

— Что ещё случилось?

Ответа не потребовалось, она и сама увидела — на ноге болталась вцепившаяся зубами большая рыбина.

— Вот молодец — еду поймал!

Хис откусила жирный блестящий хвост, рыбина сразу перестала трепыхаться, разжала зубы. Амр мигом проглотил остальное.

— А детям?

Котята измученно лежали одним, общим клубочком.

— Сейчас ещё поймаю, — проворчал Амр, обречённо вздохнул и снова сунул ногу в воду.

2.

— В камнях — нора! — радостно воскликнула Хис. Она обежала всё вокруг, пока Амр отдыхал, лёжа на земле рядом с котятами.

— Интересно, кто тут жил? — вздохнул он. — Как охотился?

По степи же постоянно топтались хоть несколько великанов, и крылатые над ней всё время кружились.

— Наверно, рыбоеды какие-нибудь.

В озере было полно мелкой живности. От воды то и дело раздавался плеск.

— Теперь мы ими будем. Рыбоедами, то есть. Что же нам ещё остаётся?

Он положил голову на передние лапы, прикрыл глаза.

— Ну да… Не печалься! Всё будет хорошо. У нас есть новый дом. Я даже могу добыть нужный камень. Я знаю место, где спрятаны все три друзы моих бывших соплеменников. Им эти камни уже не пригодятся.

Хис передала картинку. То самое плоскогорье, где до бесчувствия перебрал силы буйный молодняк.

Она умолкла и сгорбилась.

— Они не все убиты, — быстро сказал Амр. — Стая Хефа уцелела. Он не стал с нами воевать, мы мирно разошлись. Я указал ему пустые пещеры к северу.

Она мигом вскинула взгляд, зелёные глаза засветились радостью.

— Это очень хорошо! Если бы Хеф не ушёл в разведку, мне не пришлось бы бежать. Я могла перебраться в его стаю, он бы защитил меня и детей!

Амр безмолвно отвернулся.

— Не ревнуй, глупый скальный! Это всё в прошлом! Теперь у меня есть ты, и другой кот мне не нужен!

— Как же ты унесла одна обоих котят?

— Днём, тайком, по очереди. Одного несла, прятала, возвращалась за вторым. И так несколько раз. Боялась, что меня выследят.

Оба замолчали.

Наступила ночь. На верхнее озеро выплыли звёзды, посреди непроглядной черноты плавно вращался огромный мерцающий водоворот.

Хис укрылась в норе с котятами, Амр остался снаружи. Он дремал, иногда раскрывал глаза, оглядывал всё вокруг, прислушивался. Тишина была такая полная, какой он ещё ни разу не слышал. Она стала бы мёртвой, если бы не плеск рыбы в озере…

Он уже засыпал, и вдруг почему-то ещё раз открыл глаза.

По небу промелькнуло что-то маленькое, слишком маленькое для крылана, и так быстро, что он не успел рассмотреть.

Амр снова смежил веки.

Пятнистая ловила рыбу.

Маленькая кошка сидела по грудь в озере, шлёпала по воде передними лапами, хватала всплывающие серебристые тушки, выкидывала на берег.

Амр на эту рыбу уже смотреть не мог. Раньше он ел её редко. Что же ему дальше-то делать? Помирать с голоду?

Пока что он помирал со скуки.

На охоту бегать не надо, чешуйчатых остерегаться не надо, врагов выслеживать тоже не надо. Вода и еда под боком, валяйся на солнышке и наслаждайся жизнью.

Но наслаждаться он не мог.

Тут даже поговорить не с кем, кроме Хис. Котята ещё маленькие, они не умеют разговаривать.

Вокруг не осталось никого и ничего. Мир был пуст, он теперь весь принадлежал им одним. Хорошо, безопасно. И до ужаса тошно.

Но тосковал один Амр. Пятнистая постоянно занималась делами — рыбачила, играла с детьми, обустраивала нору, осматривалась. И была полностью довольна.

Амр привык жить в стае. Привык, что вокруг всегда много котов и кошек. Привык, что рядом братья, сестра и друг. Теперь у него их нет. Он не может вернуться. Это было самым страшным — изгнание.

Как они все там, без него?

Ласковая, чуткая Ро? Молчаливый, готовый подставить плечо Фах? Весёлый, неприметно держащийся рядом Вай? Верный, дурашливый Хуш? И многие другие. Мудрый Хум. Строгая Марр. Угрюмая Май. Робкая сестричка Руф. Задиристый Кхи.

И вообще вся стая.

Матери с котятами? Старики? Буйный молодняк?

Амр вспомнил, как однажды молодые коты весело скакали под солнечным дождём, дурачились, пока не сообразили, что надо бы вернуться. Если их тут застанет кто-нибудь покрупней соплеменника, а скала уже мокрая… Они торопились, подсаживали друг друга, оскальзывались, фыркали, мявкали, каждый миг могли сорваться с высоты, и всё-таки успели, вскарабкались в пещеры до того, как дождь полил бурными потоками…

Раньше Амр боялся, что не сможет защитить маленькую пятнистую один против всех опасностей. Но вот опасности исчезли. И он понял. В одиночку выжить нельзя не потому, что он хромой. А потому, что — тоска.

Руф бегала одна по лесу, но в любой момент могла вернуться. У Хефа вообще оказалась целая стая…

Он отвлёкся от своих мыслей на новое движение.

Хис вылезла на берег, опрокинулась на бок, песочный мальчик вцепился в сосок, зачмокал, заурчал, переминаясь маленькими лапками по животу матери. Чёрненькая девочка, вместо того, чтобы ухватиться за другой сосок, принялась отнимать добычу у брата.

Пятнистая растолкала детей в разные стороны, придвинула к себе по очереди.

Вскоре сытые, довольные котята облизывали губы, умывались маленькими розовыми язычками и наперебой умывали друг друга.

Амр снова погрузился в печальные мысли.

Наверное, он что-то сказал вслух. Или громко подумал.

Пёстрая стряхнула детей с живота, подошла, боднула головой в плечо.

— Они ведь живы, пусть и пребывают на расстоянии. Все те, о ком ты вспоминал. Ты их чувствуешь. Значит, они у тебя есть.

Амр безумно встревожился.

На горизонте, перед тёмной полоской леса, возникло движение.

Их ищут?

Несмотря на все печальные мысли, на всю тоску, молодой скальный не забывал смотреть по сторонам. Не забывал тщательно прикрывать себя, Хис, детей и всё их маленькое убежище.

Неужели его обнаружили?

Зрения было недостаточно. Прикрытие придётся снять ненадолго, чтобы чётко почувствовать на расстоянии.

Он выбрал самый высокий камень, примерился и полез наверх.

— Куда?! Снова ногу свернёшь!

Он мотнул головой, стоя на вершине. Показал направление.

— Там!!!

Хис вытянула шею, прищурила яркие зелёные глаза.

— Это антилопа!

Он чуть не свалился сверху от облегчения и радости. Добыча возвращается!

— Точно? И там никого больше?

Пятнистая весело фыркнула.

— Котов нет, если ты о них. Я бы почуяла. Слезай оттуда.

Когда он спустился, в голове радостно завопил голос Ро.

«Наконец-то!!! Здоров же ты прятаться! Какого мужского стебля так долго молчал? Мы переживали!»

«Так вот именно, что прятался!» — ответил сестре Амр, счастливо щурясь.

Ро отчётливо вздохнула.

«Тебя никто не ищет, Кхару пока что не до того. Стая до сих пор зализывает раны. Но к пещерам даже близко не подходи! Кхар сказал: — Он стал бесполезным — я простил. Он стал странным — я простил. Но теперь он связался с чужой кошкой, и потому сам стал чужим, стал врагом. Этого я простить не могу. Пусть лучше не показывается на глаза. Вернётся — убью!»

Амр помолчал. Он и сам всё это знал, уверенно предполагал. Но получить подтверждение своих мыслей было невесело.

«Не говори никому, где я, если ты уже обнаружила это место. Не говори никому, что связывалась со мной. Даже братьям и Хушу. Можешь просто сказать, что я жив, и всё».

«Поняла».

«Предупреди Хефа. Кхар будет искать его стаю».

«Уже».

Он с досадой фыркнул сам на себя. Ну, конечно, она ведь тоже была там и всё слышала собственными ушами.

«Как вы там?»

«С нами всё хорошо, не беспокойся», — торопливо ответила Ро. — «Те, кого едят» понемногу возвращаются, пища у всех нас есть. А за тебя я очень рада! Ты жив, не ранен. Ты нашёл свою кошку. И спас её».

Амр невольно глянул на пёструю. Хис весело щурила зелёные глаза и смотрела на своего кота с безграничной нежностью.

«Она очень красивая. И дети у неё — прелесть».

«Спасибо».

«Не беспокойся о нас, живи, радуйся миру. У тебя теперь новая, своя тропа. Будь счастлив».

«Я всё равно стану тосковать без вас. И это не моя, это чужая тропа. Но да, ты права — я счастлив. Насколько это возможно».

«Всё ещё может измениться», — долетела последняя мысль, и голос Ро внезапно пропал из головы.

Амр тут же прикрыл себя, пятнистую, детей и нору в кольце камней. А потом тяжело вздохнул.

Посмотрел на Хис.

После того, как он услышал сестру, узнал новости о стае, ему стало немного легче. У него появилась надежда, пока ещё неясная.

Всё действительно может измениться.

Пятнистая вернулась от воды и застала своего полосатого бегающим вокруг камней.

— Что ты делаешь?! С ума сошёл!

— Вовсе нет! — весело закричал он. — Хочу побыстрей восстановиться! Дичь возвращается, как ты не понимаешь! Хочу пойти на охоту! Хочу мяса! И вам оно не помешает!

— Точно с ума сошёл! Нога ещё не зажила! Какая тебе охота? А если там на тебя поохотятся? Это нам гораздо больше помешает!

Он уселся на землю и понурился. Она права, конечно. Как всегда.

— Ну что ты? Не грусти, мой полосатый! Дичь осмелеет и сама прибежит!

Пятнистая села рядом, прислонилась плечом к плечу, нежно погладила его щёку своей щекой, в гладкой короткой шёрстке.

— И зачем она прибежит? Тут же травы нет!

— Трава вырастет! Новая! Первый раз её, что ли, объедают и вытаптывают?

— Пока ещё это произойдёт…

Он ворчал и хмурился, а сам уже нетерпеливо подставлял лоб, темя, шею под её ласки, и гладил подругу в ответ, щекой, плечом, всем телом.

— Мрр?

Она отскочила, игриво взмахнула хвостом, пленительно изогнулась всем телом.

— О-о-о! Ну неужели? Я уж решила, что ты совсем скис! Напрочь забыл про все свои «мрр», забыл про меня!

Он подпрыгнул от нарочитого возмущения.

— Я скис?! Да я уж не знаю, где у меня сильней болит! Это ты на меня никакого внимания не обращаешь! Тебе с рыбой больше играть нравится, чем со мной!

Она фыркнула.

— Почему сразу — рыба? Ещё дети есть! С ними тоже играть можно, раз уж любимый мужчина в твою сторону даже не смотрит!

Он посерьёзнел, глянул на неё со всем пылом, какой ощущал внутри.

— А вот неправда! Я всегда на тебя смотрю!

Пёстрая обратила на него пристальные зелёные глаза. В них ярко горел огонь. Она легла, гибко перекатилась по земле, сладко вздохнула, замерла. Такая маленькая, изящная, хрупкая. Такая прекрасная.

Он подскочил вплотную. Нежно, страстно, осторожно накрыл её тело своим телом. Громко мявкнул, неловко осел рядом, сморщился в бешеной досаде.

— Точно скис, ни на что уже не годен, — хрипло проворчал Амр. В голосе скального звучали боль, стыд и ярость на свою нелепую оплошность.

— Ну, что ты прямо так о себе сразу? Я, например, отлично вижу, что очень даже годен! В полной боевой готовности! Ну-ка, ложись! Попробуем по-другому — я сверху!

— То есть? Что ты такое говоришь? Я не понимаю! Это как? — он настолько изумился, что даже о боли забыл. Об одной из двух.

— Никогда не пробовал что-нибудь новенькое? — глаза её смеялись. — Ну, смотри, сейчас я тебе покажу… Ух, как я тебе покажу за всё своё ожидание! Только держись!..

И вскоре к первым звёздам взвился двойной крик восторга. И снова, и снова, и снова.

А что?

Кроме них двоих и котят, крепко спящих в норе, тут больше никого нет. Таиться не от кого.

Гораздо позже, засыпая, Амр смотрел ввысь.

По темнеющему небу снова промелькнуло что-то маленькое, слишком быстро для крылана. Так быстро, что невозможно разглядеть.

От этого предмета не исходило ничего, ни враждебности, ни дружелюбия.

Через мгновение Амр забыл о нём.