Сатана. История моей любви

Глава 12

Глава 12.

Уже ночью, лежа в постели, долго не могла уснуть, ворочаясь и вспоминая случившееся, обдумывала свое поведение. Сейчас было стыдно до красноты щек и жара по всему телу. Вела себя, как маленькая. Дура! Почему, ну почему рядом с ним становлюсь такой идиоткой? Почему эмоции не дают нормально думать и вести себя, как взрослая девушка, а не безмозглый ребенок? Зачем я убегала? И что значат его слова о том, что он не даст мне ни с кем встречаться?

Не только чувство стыда накрывало с головой, но и чувство томления, желания стоит только вспомнить его прикосновения. Пора признаться хотя бы себе, мне нравилось целоваться с ним, чувствовать его сильные руки на своем теле. Мне было так уютно в его в объятиях и так волнительно прекрасно, до головокружения.

— Сатановский, что ж ты за сволочь такая? Всю жизнь от тебя покоя нет. Даже дома. — прошептала и залезла под одеяло с головой, пытаясь забыть произошедшее. Быстрее бы уснуть. Но всю ночь снились такие сны с соседом в главной роли, что проснулась вся в поту и измучанная. Что за наваждение?

Было почти девять утра, когда я выглянула в окно, за которым была такая прекрасная погода, будто началась весна. Такое яркое голубое небо и солнце! Посмотрела погоду в телефоне +5. До Нового года чуть больше недели, снега нет. Зима на юге, что сказать. Хотя я люблю тепло, но хочется сказки — настоящей, зимней. И любви. Но сессию никто не отменял. Как хорошо, что два последних мне проставят автоматом. Все же не зря я пошла в эту постановку, хоть и потеряла душевный покой.

Закопалась в учебники и просидела почти до четырех вечера с перерывами на еду и туалет. Через полчаса с Лелей поедем на репетицию. Вот стоило вспомнить, как разные чувства нахлынули волной. Как быть? Что делать? Может лучше просто не замечать его? Главное, себя в этом убедить, а на остальных плевать. Хорошо, что со мной будет моя верная Леля.

Быстро собравшись и слегка подкрасив тушью ресницы, побежала к подруге. Она может провозиться до пяти, выбирая что надеть, отвлекаясь на все подряд. Леля встретила меня на пороге в одной длинной футболке с одним накрашенным глазом и нечесаная.

— Боже, Лелька, что ты делала весь день? Я учила и все равно успела собраться. Давай быстро надевай джинсы, кофту какую-нибудь и поехали, иначе я опоздаю!

— Ой, Катя, подумаешь на пять минуточек задержимся. Я быстренько. Сейчас докрашусь и поедем.

Я закатила глаза. Сколько лет ее знаю, а все еще верю в чудеса — что она когда-нибудь соберется вовремя, не упадет, не сломает что-нибудь.

— У тебя пять минут, время пошло.

— Сейчас! — Лелька пыталась одновременно влезть в джинсы и натянуть кофту. Хорошо еще глаз второй успела докрасить. — Все, я готова! Видишь, какая я умничка? Все-все успела.

— Умничка, умничка. Сама себя не похвалишь… Ладно, пойдем. Мы уже опаздываем.

Наконец, вышли из дома и почти бегом отправились на остановку. Нам не повезло и наша маршрутка уехала, когда до остановки оставалось метров тридцать.

— Вот, теперь еще и маршрутку ждать! Я когда-нибудь тебя убью, Краснова! Правда.

— Не убьешь, Соболева, потому что ты меня любишь. Я же твоя подружка. — и чмокнула меня в щеку. Как на нее можно долго злиться? У меня никогда не получалось. И она всегда отвлекает от грустных мыслей и поднимает настроение одним своим присутствием. — Я приношу удачу. Смотри, вот и наша маршрутка. А ты переживала.

Мы доехали быстро и совсем не опоздали, что было удивительно. Сатановского еще не было. Но мое сердце все равно пропустило пару ударов, когда мы заходили в кабинет. Почти все были в сборе, кроме него. Я познакомила всех с Лелей. Игорь так заулыбался и начал шутить с удвоенной силой. Все смеялись. Я тоже, но больше для вида. У меня внутри, словно все застыло и вот-вот начнется паника. По позвоночнику побежал холодок и даже не оборачиваясь, я поняла, что зашел Сатановский.

— Привет! А что с тобой?

— Димка, ты под каток попал?

— Что случилось?

Все заговорили практически в один голос. Девчонки вздыхали и ахали. Мне стало жутко интересно и я повернулась. Сатановский был весь в ссадинах, губа разбита, под левым глазом голубым цветом растекся синяк. Костяшки на руках сбиты. Что с ним? Мне стало как-то не по себе от чувства жалости. Но мне действительно было его жаль.

— А, ерунда! Я теперь похож на пирата? Разве не романтично?

— Не романтично, Сатановский. Я тебя убью! Какого черта с тобой случилось? Меньше чем резе неделю выступать, а ты в таком виде!

— Инга, не парься, все будет отлично. Если что, девчонки меня загримируют. Так, девчонки? — он подмигнул улыбающимся девочкам. На что Инга только закатила глаза и махнула рукой. — Давайте репетировать? О, Леля, зайка, и ты тут? На меня пришла посмотреть? Как я блистать буду? — он так ей улыбался, что мне захотелось его ударить. А Краснова тоже хороша — улыбается в ответ и глазки ему строит. Ее, почему-то, тоже захотелось ударить.

— Димочка, конечно! Как узнала, что ты будешь играть Деда Мороза из Москвы примчалась.

— Так, ребята, потом флиртовать будете! Начинаем.

Всю репетицию Сатановский флиртовал со всеми присутствующими девушками, даже Инге улыбался. Меня же он совсем не замечал. Это злило. И он вчера мне что-то говорил про то, что не даст ни с кем встречаться? Как он смел меня целовать, а сегодня всем улыбаться? Вот же сволочь! И бабник. Хотя я всегда об этом знала. Только от этого не становилось легче. Какое-то чувство горечи поселилось в груди и разъедало грудную клетку, не давая нормально дышать.

После репетиции он предложил отвезти нас домой с девчонками, как обычно в последнее время. Леля согласилась за нас обоих, не дав мне и рта открыть. Ну и пусть. Буду всю дорогу молчать, тем более меня похоже сегодня никто не замечает. Села назад и отвернулась к окну, Юля и Аня со мной, а Лелька-предательница села вперед. Вообще я чувствовала разные чувства: горечь, обиду, ревность и злость. Хотелось быстрее остаться одной. Я сбита с толку — то целует меня, то не замечает.

Зато с девчонками и с Лелей болтает без умолку и постоянно шутит. Бесит.

— Дима, а расскажи, что все-таки случилось? С кем подрался? — Юля не выдержала и вернулась к этой теме. На самом деле, мне тоже было интересно.

— Да! И из-за чего? — Аня. Она сидела в середине и даже просунула голову между передними сиденьями.

— А может из-за кого-то? — это уже Леля таким томным голосом, что я невольно скрипнула зубами. И она туда же? Она ведь говорила, что влюблена.

— Да ерунда, споткнулся. — голос такой немного хрипловатый, вызывает толпу мурашек.

— И, видимо, не раз. — сказала тихо, себе под нос. Беседа продолжилась. Девчонки прямо ворковали над ним, жалели бедного, несчастного. Старалась не обращать внимания на их болтовню и веселый смех, хотя получалось очень плохо. Надо успокоиться, отвлечься. Подумать о чем-нибудь. Например, о том, что нужно повторить еще двадцать вопросов к завтрашнему экзамену и еще прочитать статьи.

После того, как отвезли девчонок, мы ехали молча, только Краснова и Сатановский странно переглядывались, улыбались. Мне было хорошо его видно. Хотелось его ударить, да и Лелю, и вообще всех, кому он улыбался. Поняла, что ревную. Жутко. Невыносимо. Какая же я дура! Подумаешь, поцеловал пару раз, а я уже считаю, что он только мне должен улыбаться.

Вот мы въехали в наш двор и я молча вышла из машины. Быстрее домой, в свою родную комнату.

— Катюш, я побежала. У нас сегодня гости на ужин должны прийти. Пойду я. — это предательница-подружка вспомнила, что я есть. Так улыбается невинно, словно не она тут томно вздыхала и сладко улыбалась кому-то пару минут назад.

— Конечно. Пока. — уже вдогонку сказала убегающей подруге и сразу же пошла к подъезду. У двери на мою руку опустилась рука. Я вздрогнула, но не повернулась, просто убрала свою руку подальше.

— Успокоилась? Теперь можем поговорить?

— О чем? — вот тут я повернулась. Сейчас я ему выскажу! Поговорить он хочет, сволочь! — о том, что ты козел?

— Нет. О том, что между нами происходит. — такой спокойный стоит.

— А что между нами происходит? — очень хотелось знать. Сама я не понимала, хочу его версию происходящего.

— Ты же это чувствуешь тоже. — Я уже открыла рот, чтобы начать спорить с ним, но он заставил меня замолчать, подняв руку. Другой рукой он взъерошил свои волосы. — Дай я скажу все, а потом решишь. Нас с самого начала тянуло друг к другу, только мы этого не понимали. Ты мне нравишься. Давно. Сильно. Гораздо больше, чем сильно…я постоянно о тебе думаю. Первая моя мысль утром о тебе, перед сном — о тебе. Днями и ночами думаю о тебе. Ты въелась под кожу, прокралась в сердце. Тебя не стереть, не удалить, я пробовал… Я хочу быть с тобой, гулять, целовать, спорить. Только с тобой. Ни с кем другим. Только ты. Понимаешь? Катя, если хочешь, я буду вести себя, как примерный парень. Цветы, подарки. Все, что хочешь. Я готов на все, только будь рядом. Мне больно видеть кого-то рядом с тобой. Увидел тогда Артема и слетел с катушек.

Я в замешательстве. Мои глаза были готовы вырваться из орбит, а сердце отплясывало чечетку в груди с первых его слов. Это не может быть правдой. А как же…

— Ты — бабник, Сатановский. Сейчас ты хочешь меня. Допустим, мы вместе. Как долго? Неделю? Месяц? Два? До следующей красивой мордашки? Ты же сегодня меня не замечал в упор, со всеми флиртовал, даже с Лелей. А она моя подруга, между прочим. Что ты на это скажешь? Как я могу тебе поверить?

— Я хотел вызвать твою ревность. Глупо, знаю. А по поводу длительности — я три года тебя выбросить из головы не могу. Ты думаешь, получится за неделю? Месяц? За год? — Он говорит это с каким-то глухим отчаяньем в голосе. Смотрит так печально, так искренне. Я хочу ему верить, но боюсь. Глупая я. Очень, очень глупая, только сердце откликается на его слова, а разум кричит не слушать. Чему верить? Кому? Что делать? Он понимает мое состояние. Берет за руки, нежно гладит кончиками пальцев мои ладошки, вызывая мурашки и еще большее смятение в душе.

— Я не прошу давать ответ сейчас. Подумай. Я буду ждать твое решение. Только я намерен тебя добиваться. А сейчас беги, подумай.

Наклоняется и оставляет легкий целомудренный поцелуй на губах. А потом разворачивается и идет обратно к машине, садится и через минуту уезжает. А я все стою у подъезда, смотрю туда, где была его машина невидящим взглядом. На губах горит поцелуй, словно отпечаток. Трогаю, желая проверить. Поднимаю голову в черное небо, словно там написаны все ответы. Не найдя никакого знака, захожу наконец в дом.

POV Дима

На город давно опустился вечер и люди после работы разбежались по домам, зажигая огни в окнах, занимаются своими обычными делами. Я сижу в машине и жду. Вот открывается передняя дверца и в салон быстро проскальзывает тонкая женская ножка, обтянутая джинсами, а за ней и хозяйка ножки. Она изменилась.

— Привет, Димка! Давно не виделись.

— Да, Леля, давно. Привет.

Поворачиваюсь и вижу, как она удивляется, высоко подняв брови и приоткрыв рот. Да, видок у меня тот еще — губа разбита и на ней запеклась кровь. Под глазом наливается синяк.

— Ого! Это ты с кем так?

— Какая разница? Ты, кажется, хотела поговорить? Я тебя слушаю.

— Да… — она смотрит на меня во все глаза. — Дим, прости за нескромный вопрос, а что у вас с Катей происходит?

— Она что-то говорила? — мгновенно напрягаюсь. Я — весь внимание.

— Да не особо. Просто смотрю на нее и понимаю, что она скрывает что-то. Как о тебе речь заходит, краснеет, смущается. Я так понимаю у вас дело сдвинулось с мертвой точки?

Обхватываю руль, опускаю голову. С Лелей мы разговаривали где-то полтора года назад. Она давно заметила мои чувства и подошла с советом — подождать. Я и сам это знал. Катя еще подростком была.

— Лель, ничего не изменилось с нашего с тобой последнего разговора. Только хуже стало. Как мне быть? Я сегодня набросился на нее, а она потом сбежала. И еще Артем. — я скривился, отчего засохшая ранка на губе снова треснула, вызывая неприятные ощущения. — сегодня заявил ей, что не дам ни с кем встречаться. Она бегает от меня. Что делать не знаю.

Краснова сидит молча с минуту, заставляя нервничать.

— Дима, тебе надо с ней поговорить. Только спокойно. Скажи ей честно о своих чувствах. Дай время подумать. Я завтра буду с ней на репетиции. Постарайся вообще не обращать на нее внимание. Заставь поревновать.

— Ты с ума сошла? Она меня и так бабником считает, а я ей еще и доказать это должен?

— Так тебя не просит никто ничего такого делать, просто поулыбайся девчонкам, пофлиртуй немного. Но без фанатизма. Она привыкла, что ты все свое внимание на нее обращаешь. Короче, Сатановский, надо ее выбить из колеи еще больше. Она думает, ты к ней приставать начнешь, а ты игнорируй ее. По женскому самолюбию бьет сильно. Есть такое у нас у девушек — если парень бегал за тобой, а потом вдруг забил, мы тревогу объявляем. «Как это так на меня прекрасную не обращает внимания? Не смотрит? Не порядок!» И вот девушка уже сама старается привлечь внимание. Играешь с ней в «горячо-холодно». Поверь мне, я — то ее хорошо знаю.

— Ты уверена?

— Уверена, уверена. Я тебе помогу завтра. А потом знак подам, когда поговорить с ней. Понял? Ладно, я пошла. Поздно уже. Завтра встретимся.

Она открыла дверь и выбралась из машины. потом повернулась и сказала:

— Не переживай, все отлично будет. Пока. Спасибо потом скажешь.

И убежала. А я остался думать.

На следующий день специально опоздал немного на репетицию. Вел себя так, как советовала Лелька, искоса наблюдая за Катей. Она была мрачная, хмурая, непривычно тихая. Когда приехали домой, Лелька сказала одними губами «сейчас» и быстро ушла домой. Катю я догнал у подъезда, взяв ее за руку. Надо все ей сказать. Трудно. Страшно. Но и сил терпеть уже давно не осталось. Слова сами льются, складываясь в предложения. Малышка смотрит такими изумленными глазами, словно я ей сказал, что земля плоская. Не верит. Хотя сомневается. Говорю, что дам ей время подумать и легко поцеловав уезжаю. Просто ездил по городу часа два. Для себя решил, что дам ей времени до Нового года.