Сделка-only (СИ)

Глава 28

— Сяду в тюрьму, если уволюсь? — приподнимаю бровь. — Ваня, а тебе не кажется, что твоя логика немного хромает? На обе ноги сразу, если что.

Хочется, конечно спросить прямо, используя могучий русский язык, не уху ли он ел… но кто знает, не слетит ли у него в очередной раз кукушка.

Провоцировать мужчину, с каждым днем всё больше открывающегося с самых отвратительных сторон, не охота. Я не настолько рисковая. Но разобраться перед уходом насовсем — нужно.

Нет, я не пугаюсь угрозы, сути которой не понимаю, и точно не планирую падать в обморок. Но расставить все точки над «i» считаю необходимым.

— Обычно, Вань, угрожают увольнением по статье, если работник отказывается писать заявление по собственному. Ну, вот как твой отец это сделал, к примеру. А не наоборот.

— Он тебе угрожал?

Пф-ф-ф, сдуваю челку со лба. Кто бы сомневался, что он пропустит этот момент. На то и расчет был. Внести лишний раздор в осиное гнездо Игнатовых — сам бог велел.

Я тоже не белая и пушистая, а рыжая и задиристая.

— Это не имеет значения, — отмахиваюсь, — заявление я самостоятельно написала. Еще до того, как он меня вызвал. Уже отдала Мельниковой.

— Значит, пойдешь и заберешь, — произносит негромко и так спокойно, пугающе спокойно, что еле сдерживаю желание передёрнуть плечами.

Бывший жених стоит посреди кабинета, расставив ноги на ширине плеч и положив ладони на бедра. Поджарый, красивый, в дорогой одежде и обуви. Весь такой элегантно-мужественный, стильный, знающий себе цену. И удивительно отталкивающий.

Я не узнаю его взгляд. Он другой. Не тот, что раньше — теплый и располагающий, нет, холодный и будто безразличный.

И как-то само собой приходит осознание, что Иван, пусть и мой одногодка, но сейчас выглядит старше чуть ли не на десяток лет. Выглядит не мальчиком и не парнем, который долго ухаживал и веселил забавными шутками, не мужчиной, покупавшим на завтрак круассаны и вечно забывавшим закрывать тюбик зубной пасты, а прожжённым дельцом, просчитывающим каждый свой шаг и думающим на несколько ходов вперед, человеком, готовым ради цели переступить через любого, вставшего на его пути.

Мой боевой задор заметно гаснет, уступая первенство осторожности. Слишком уж серьезен Игнатов-младший, слишком уж уверен в себе.

— А если не заберу, то как?

— Если не заберешь, Вера, то суши сухари. Я гарантирую тебе веселую жизнь за решеткой по 201 или 204 статье УК РФ. Ах да, еще и 327 могу пообещать. Ты ж пока не уволилась окончательно, поэтому я еще думаю, на какой остановиться.

— Но… это же…

— Ага, злоупотребление полномочиями, коммерческий подкуп и, та-да-дам, подделка, изготовление или оборот поддельных документов, штампов, печатей или бланков.

— И причем здесь я?

— О, тут все просто, Верочка. Помнишь «Гора-Строй»? Полтора года назад, или чуть больше, фирма была на пике, а потом резко слилась. Мы заключили с ними сделку на поставку материалов, и в договоре прописали закупочные цены ниже рыночных почти вдвое, но при этом забирали огромный объем, что, в принципе, могло их вывести почти в ноль при оптовых закупках. А потом, вот беда, — Иван произносит это, не скрывая хищной улыбки, — скачок евро, кризис, невозможность «Гора-Строй» выполнить условия поставки, и проценты по просрочкам, которые мы потребовали оплатить через суд.

— Помню. И что?

— Фирма не просто умерла быстро и громко, но по договору осталась нашим крупным должником. Арский тогда покрыл все неустойки. Даже не представляю, как вытянул. Но гаденыш не угомонился, стал копать, даже заявление в правоохранительные органы написал, чтобы провели проверку.

— А как Арский связан с «Гора-Строй»?

— Это фирма его покойной сестры, — ухмыляется Игнатов. — Братские чувства, наверное, взыграли. Вот он и стал лезть, куда не просили. Все вынюхивал, собака. Только ничего-то у него доказать не вышло. Мой человечек в их конторе — грамотный спец, все подчистил. Комар носа не подточит.

Сглатываю, ощущая себя зайцем посреди минного поля.

— Так ты поэтому Виктора ненавидишь? То, что он знатно потрепал фирму твоего отца? Причем за дело? Ведь фактически выходит, что «Слайтон-строй» подписал заведомо невыгодный для «Гора-Строй» договор и… это же статья, если будут доказательства.

У меня даже голос проседает, настолько становится жутко. Это же махинации в чистом виде. И действительно вполне реальный срок, если найти доказательства.

— О том и речь, моя хорошая, — ухмыляется Иван. — Теперь понимаешь, как ты попала?

— Я? Почему я? Я не занималась тем договором, — мотаю головой, чувствуя холодок, бегущий по спине.

— Я занимался. И Мамаев.

Бывший жених складывает руки на груди, подходит к своему рабочему столу и присаживается на него, игнорируя кресло.

— Вот только переписку вел с твоего компьютера из дома, а еще просил тебя документы проверять и визировать. Забыла, что Мамаев тогда срочно пару раз ложился в больницу? Перестраховывался. А ты без слов делала, о чем я просил. Умница.

— Но…

— Верочка, поверь, тут без вариантов. Ты, как юрист фирмы, одна из первых, кто пойдет под статью, если возобновить то дело и подсказать, где искать. Пособник или посредник в сопровождении сделки — выбирай, что больше нравится.

— Но… твоему отцу тоже будет грозить уголовная ответственность, ты подумал о нем?

— Жаль, если будет так, — бывший жених произносит это с усмешкой, которая моментально опровергает его искренность. — Дурочка, ты так и не поняла за всё время, что мы были вместе, что отец — лишь прикрытие, а давно и надежно «Слайтон-строем» руковожу я? Впрочем, именно за твою безграничную преданность и любовь я тебя и ценил.

Как там говорят: шок — это по-нашему?

Ага.

Соглашусь.

У меня даже мысли разбредаются, как овцы по полю, кто куда и ни одной дельной.

— Вань, но зачем я тебе? Не понимаю, — озвучиваю в итоге самое важное из всего. — У тебя молодая, красивая невеста. Богатая. Я — бывшая и ненужная. Бедная. Отпусти меня. Какие статьи? Какое уголовное дело? Зачем?

— Верунь, да я бы и отпустил… нахрен мне баба, которая жопой перед другими вертит, тем более, стариком. Еще и моим отцом. Ну скажи, тебя что в нем прельстило, более высокая должность, чем у меня?

Мотаю головой. Если он реально не понимает, с чего всё началось, и кто перед кем виноват, то я — пас. Объяснять не буду.

— Зачем я тебе, Вань? — повторяю важный вопрос.

— Потому что ты легла под Арского. И я видел, какими глазами он на тебя пялится. Будто сожрать готов, прямо в одежде.

— Снова Арский?

Теперь уже я усмехаюсь.

Только невесело, а пытаясь скрыть страх. Да, все-таки я начинаю бояться этого Ивана Сергеевича, который не имеет к моему бывшему жениху Ване никакого отношения. Это монстр какой-то, готовый идти по головам.

— Да, Вера, снова он. Твой любовничек. Будь он неладен! Хотя ваши шуры-муры сейчас играют мне на руку. Так вот. Хочешь соскочить без последствий со «Слайтон-строй», заставь его расторгнуть договор, подписанный в понедельник. И заключить новый.

— Ты думаешь, он меня послушается?

— Будь убедительна. Да и не мне тебя учить, — неторопливо скользит взглядом по шее, груди, животу, ногам. — Выбирай, либо новый договор «Балтстройинвест» со «Стайтон-строй», либо твоя свобода. И не советую бежать и жаловаться Витюше. Он не тот, кто станет тебя жалеть, когда увидит твои визы под договором, который разорил его сестру. Помнится, она с мужем как раз тогда и разбилась, не справившись с управлением. Нервная баба за рулем — не к добру.

Усмехается.

А меня все-таки передергивает.

Пи@дец.

Полный и беспросветный.

— А новый договор. В нем что? — спрашиваю тихо. Силы покидают, словно воздух проткнутый шарик. — Еще одна махинация? Хочешь фирму Арского потопить?

— Ну зачем сразу потопить, — прищуривается, — шанс выжить у него будет. Я отдам ему те работы по проекту «Жемчужины», которые нам не под силу, а вот он сумеет воплотить в жизнь, раз сам их… в прочем неважно.

— Мне нужно подумать.

— Думай, Вера, думай. У тебя есть время… до понедельника.