Сердце лича

Глава 45

Уключины факелов были выполнены в виде драконьих лап и казались онемевшими конечностями замурованных в стены ящеров. Пламя бросало на стены оранжевые отсветы, смола с шипением текла по каменным и чугунным пальцам, капая на резные плиты пола. Поджарые чёрные собаки бегали по залу, стуча когтями и сверкая шипованными ошейниками. Их глаза, отражая свет факелов, казались сгустками расплавленного золота.

Ирдегус передвинул на клетчатой доске фигуру и задумался. Ему приходилось играть с самим собой, посколько в замке не было достойных соперников.

Колдун размышлял. Сегодня Паук потребовал, чтобы ему доставили Арландорн, самый знаменитый из алмазов, добытых в Стальных Копях. Он станет его новым телом. Довольно необычный выбор, но… нужно достать этот камень!

— Здесь не обойтись без помощи колдовства, — пробормотал Ирдегус, беря двумя пальцами фигуру и переставляя на другую клетку. — Шах!

Колдун подался вперёд и склонился над доской. Какое-то время он внимательно изучал расположение фигур, а затем опрокинул своего короля, признавая себя побеждённым. Это развлечение не приедалось, хотя и стало частью рутины.

Ирдегус не сомневался, что сумеет проникнуть в подгорный город рудокопов. Паук не знает, где именно хранится Арландорн, так что придётся самому найти сокровищницу.

Сложив шахматы в ящик, колдун какое-то время сидел неподвижно, а затем отправился в лабораторию — огромную залу с высоким потолком, лишённую окон и запирающуюся на железную дверь, укреплённую заклятием. Её освещали восемнадцать светильников. В центре стояли длинные столы, на которых сверкали реторты, колбы, змеевики и прочее. Вдоль стен высились шкафы, забитые свитками и фолиантами. Некоторые из них были заперты — там хранились особо ценные трактаты.

Ирдегус просмотрел несколько записей, затем вызвал слугу и сказал:

— Наши гости уже здесь?

— Да, господин. Они ждут внизу.

— Пригласи их сюда.

Поклонившись, слуга исчез. Через несколько минут в лабораторию бесшумно вошли шестеро людей в лёгких доспехах. У них были загорелые бородатые лица, чёрные глаза смотрели сурово. Они были вооружены кривыми мечами и тисовыми луками. Один из воинов держал в руках длинный свёрток, перевязанный верёвкой. Он стоял немного впереди и, очевидно, был предводителем.

— Доброго дня, — сказал Ирдегус, показывая на стулья.

Воин отрицательно покачал головой.

— Ну, что ж, как хотите. Я вижу, вы принесли то, что мне нужно, — колдун красноречиво поглядел на свёрток.

Вместо ответа воин шагнул к столу, положил на него свою ношу, извлёк из рукава короткий кинжал, едва уловимым движением перерезал верёвки и размотал тряпицу.

Сверкнула сталь, огонь светильников заметался по волнистому лезвию представшего взглядам людей фламберга. Металл казался живым огнём, застывшим в определённой форме.

Ирдегус склонился над клинком, внимательно рассмотрел магические символы, покрывавшие лезвие, выпрямился и удовлетворённо кивнул.

— Надо полагать, это было непросто, — сказал он, взглянув на воина. — Каргаданские жрецы хорошо охраняют свои вещи, особенно заговорённые.

— Мы заслужили обещанную награду, — кратко ответил воин.

— О, я не сомневаюсь! — Ирдегус извлёк из складок мантии тяжело звякнувший мешок размером с детскую голову. — Здесь ваша плата, — сказал он, передавая его воину. — Всё до единого бэнта.

Бородач кивнул, тщательно привязывая полученное шнурками к поясу.

— Вы не пересчитаете? — колдун поднял брови.

— Нет нужды, — ответил воин. — Прощай.

— Прощай, — Ирдегус проводил отряд взглядом, пожал плечами и снова склонился над фламбергом.

Оружие было идеальным! Волнистое лезвие хищно сверкало, переливаясь багрово-золотыми отсветами. В клинке таилось зло, жаждущее быть освобожденным, — настоящий фламберг чёрного мага, давным-давно откованный для одного из жрецов Каргадана и похищенный у своего последнего владельца, — теперь он послужит целям Ирдегуса! Колдун улыбнулся, провёл рукой по холодному лезвию и почувствовал, как оно отозвалось на прикосновение.

Колдун завернул меч и, взяв подмышку, поспешно вышел из лаборатории, не забыв надёжно запереть дверь заклятием. Он отправился в зал, где хранился Паук. Там Ирдегус обратился к кристаллу единственно возможным способом — заговорил с ним.

Самоцвет слушал, изредка мигая красными огоньками, таившимися в его глубине. Колдун никак не мог избавиться от мысли, что эти искры напоминают глаза. Возможно, так и было, и демон действительно наблюдал за ним из камня.

— Меч доставлен. Он именно такой, как нам нужен, — говорил Ирдегус, глядя на кристалл. — Скоро я отправлюсь за Арландорном.

Кристалл на мгновение погас и снова вспыхнул — словно кивнул.

— Смотри! — Ирдегус распахнул тряпицу и показал камню фламберг. — Его отковали для жреца Каргадана, и жажда крови таится в нём. В эфес этого меча мы вправим Арландорн, и ты перейдёшь в него, чтобы жить жизнью воина! Ты этого хотел?

Кристалл ярко вспыхнул, красные искорки загорелись ярче.

— Ты помнишь, что обещал взамен? — дрогнувшим голосом спросил Ирдегус, неторопливо заворачивая клинок.

Самоцвет принял свой обычный вид и слабо мигнул.

— Мои големы будут жить?

Кристалл снова мигнул.

— Хорошо. Я приду, когда добуду Арландорн, — Ирдегус взял свёрток подмышку и вышел из зала.

Он ликовал. Демон будет служить ему, и тот, кто понесёт его новое тело в бой, чтобы напоить кровью врагов, станет марионеткой в руках Ирдегуса. Колдун чуть заметно улыбнулся и ускорил шаг.

В его голове роились десятки мыслей, но над всеми превалировала одна: наконец-то, проведя много лет в изгнании, он оказался близок к тому, чтобы сразиться со своим старым врагом — Мард-Рибом, Несущим Свет, сыном бога Яфры. Когда-то ему не удалось убить его — тогда мессия вознёсся на небо, став золотой птицей. Но теперь у Ирдегуса имелся план получше. Он столкнёт Мард-Риба с владыкой Хаоса, чёрным владыкой демонов, и тогда посмотрим, кто победит! Один из князей тьмы, састар Равана, являвшийся к Ирдегусу в образе десятиглавого змея, обещал, что на битву будут присланы неисчислимые легионы ракшасов. Он продемонстрировал колдуну одного из этих отвратительных существ — покрытого костяным панцирем и короткими острыми рогами, с одиноким горящим глазом почти во всё лицо. С такой силой можно было сокрушить не только Несущего Свет, но и вообще любого врага! Так думал Ирдегус, шагая по коридорам замка.

Ещё он вспоминал время, когда его звали Ямай, и он жил в Архатле. Уже тогда он чувствовал всю лживость религии Мард-Риба, слащавой и полезной только тем, у кого не было естественных земных желаний. Для тех же, кто жил, стараясь получить от жизни максимум удовольствия, у сына Яфры предусматривались огненное озеро и бездна мучений. И он ещё проповедовал милосердие и прощение обид! Бог, который так взъелся на простых смертных, что решил ввергнуть их мир в пучину хаоса. Где же здесь прощение, о котором он столько толковал в своих беседах с учениками и во время публичных проповедей? Лицемер! Ирдегуса даже передёрнуло от отвращения. Тогда он предал Мард-Риба, предал за жалкие пятьсот монет, которые выбросил в первую же попавшуюся сточную канаву. Но хитрец улизнул, воспользовавшись тем, что он бог. Что ж, посмотрим, как ему удастся совладать с владыкой хаоса!

Криво усмехнувшись, Ирдегус вошёл в свои покои и положил меч на стол. Победа была близка, но ещё предстояло столько всего сделать!