Северная верность

Глава 22

Я проснулась от жажды. На тумбочке предупредительно стоял графин с водой. Плечо ещё ныло, и хотелось, как минимум, им не шевелить, а лучше бы вообще сидеть в креслице и жалиться, и жалиться. В окно приветливо заглядывало любопытное солнце, и я решила понежиться в постели ещё немного, затем бодренько откинула одеяло, приняла ванную, надела удобные мягкие брюки и объёмную кофту, то есть наплевала на всевозможные правила этикета. С первого этажа доносился непривычный гомон. Во главе стола мрачно и монументально восседал император, подперев щеку правым кулаком, по правую сторону от него сидели Кристиан и Таисия, по левую — Себастьян, Румина, Низам и Сури. Стол настолько был уставлен тарелками, что самого стола и видно-то не было. Когда я появилась в дверях, все разом замолчали, как будто покойника увидели. Я закатила глаза, чувствую, что здесь это уже стало моей привычкой, прошлепала к Дамиану босыми ногами и уселась к нему на колени. Лик мужа посветлел, а остальные просто открыли рты.

— Кларисса рассталась? — Спросила я у супруга, кивнув на разносолы.

— Угу.

Муж выглядел немного помятым, и я не нашла ничего лучше, чем спросить:

— Плохо спал?

Меня наградили нечитаемым взглядом. За столом по-прежнему царила тишина. Я пожала плечами и взяла плюшку с корицей. Тая набрала воздух в грудь, будто будет сейчас нырять под воду и возмущённо затараторила:

— Вообще-то мы все плохо спали. Я так испугалась за тебя, что не могла уснуть…

— Хорошо, что Кристиан тебе помог. — Многозначительно произнес Тьян.

Тая покраснела до равномерного красно-пунцового оттенка, а Кристиан трогательно накрыл ее ладонь своей:

— Завидовать, друг мой, нехорошо. Я, конечно, могу понять твои чувства… Все люди здесь семейные или влюбленные, счастливые одним словом. Один ты у нас не дорос.

Себастьян исподтишка бросил взгляд на Румину, а она озорно сверкнула глазами, тщетно пытаясь скрыть улыбку. Обстановка за столом немного разрядилась, но Дамиана не отпускало. Он по-прежнему был мрачен, чем вызывал у меня беспокойство.

— Тьян, в полдень у меня в кабинете, Крис — в три часа дня. — Друзья тоже вмиг помрачнели и дружно кивнули. — Леди Румина, лорд Низам, леди Сури, вам я бы порекомендовал попросить политическое убежище и подданство империи Рамин. — Теперь пришла очередь дарханцев мрачнеть.

— А сколько сейчас времени?

— Семь утра. — Отчеканил муж.

— Сегодня же суббота, ты можешь не ходить так рано на работу. Или может быть, я буду нужна тебе?

— Ни в коем случае, ты сегодня отдыхаешь. У тебя вообще должен быть постельный режим.

Я поджала губы, видимо, затащить мужа в спальню не выйдет. Дамиан моего недовольства не заметил, и был по-прежнему погружен в себя. Что ж, его можно понять, вчера он сначала за меня очень сильно испугался, а потом разозлился на весь свет. Даже мне досталось, что, услышав характерный свист арбалетного болта, я не пригнулась ещё ниже, а, наоборот, выпрямилась. И что мой муж был защищен, а я нет. И чтобы ни в коем случае, никогда больше и вообще не пыталась закрыть его собой. И что он взрослый сильный мужчина. И прочая, и прочая. Я кивала. Молча. Ведь любящему мужу не объяснишь, что он поступил бы точно так же. Он скажет: “Да, я же мужчина! Я имею право тебя защищать”. И будет прав. Но любящая женщина тоже имеет право защищать своего мужчину. Пусть и бросаться на амбразуру — это крайний вариант, но он тоже имеет место быть. В данный же момент мне нужна была не столько защита, сколько его тепло, которое он спрятал под маской решительности. В нем бурлил гнев. Тот самый, которого боялись лорды Совета. А мне лишь оставалось надеяться, что он не будет рубить с плеча и не наделает глупостей.

Спать не хотелось, потому что вчера я легла рано, и сон мой был крепким. Поэтому после того, как император и компания отбыли во дворец, я решила заняться организацией салона для Низама. Наши с Таисией платья произвели неизгладимое впечатление на столичное общество. Думаю, что после вчерашних событий мой муж не будет тянуть с официальной церемонией и коронацией. А это значит, что все захотят платья, как у императрицы. К этому времени магазин готового платья уже должен работать. Румина вызвалась мне помочь, чему я была очень рада. Урка тоже напрашивался в помощники, и я взяла его с собой постудить хвост и промочить толстые мохнатые лапы. В Янтарии уже пахло весной. Сегодня подтаивал снег на клумбах и тонкими несмелыми ручейками вытекал на тротуары и дороги. Капель звенела то тут, то там, ей в тон чирикали птицы. Ярко синело небо, словно умытое. На улицах прогуливалось много народа. Именно прогуливалось, нет, спешащих служащих тоже было немало, но теплая погода сделала своё дело. В городе витало ощущение праздника. Так бывает не только перед праздником Цветения, но и вот в такие солнечные дни. Особенно ярко это чувствуется на Севере, когда приходят первые оттепели, хоть и много позже, чем в столице, молодежь, и не только, уставшая от морозов и вынужденного бездействия, по сравнению с коротким бурным летом, устраивает гуляния, с песнями, танцами, конкурсами, кострами и угощениями. Настоящий праздник жизни, отдых для души. Весь день звучит смех, шутки, забавные истории. Да уж, прошел всего месяц, а я уже скучаю по Северу, будто не была там пару лет. Дом есть дом.

Урка, очутившись на улице, сначала настороженно прижал уши и внимательно на меня посмотрел, потом стал обнюхивать заборы, дорогу и несметное количество раз пытался ухватить за хвост очередного голубя или воробья, попавшегося ему на пути, наступал в лужи и потом смешно отряхивал лапы. К людям он был абсолютно равнодушен, как будто и не замечал их вовсе.

Искали помещение мы недолго. В торговом городке нашлось несколько пустующих площадей разных размеров. Мы выбрали одно из них, сговорились с хозяином о цене, подписали договор, и я внесла залог. Настроение немного испортило то, что на Румину смотрели, как на мою служанку, но она не робела, немного поджимала губы и неосознанно выпрямляла спину. Потом мы решили зайти в кафе, которое так понравилось нам с Таисией. Сима сегодня не работала, но обслуживали нас так же хорошо. Немногословный паренёк лет пятнадцати на вид хорошо ориентировался в меню и помог нам с выбором.

— Румина, ты и твой брат из какой-то высокопоставленной семьи, я права? Поэтому император посоветовал принять подданство? Насколько знаю, если раньше вашей просьбы о политическом убежище придет запрос из Дархана, власти империи обязаны будут выслать вас на родину.

— Да, это так. — Сникла девушка. — Лорд Гвейн нам все это объяснил, а также взял магическую клятву о неразглашении. Он начальник службы безопасности? — Руми внимательно и как-то обречённо посмотрела на меня, как будто сейчас решалась ее судьба.

— Как ты догадалась?

— Он задавал много вопросов… и, мне кажется, у него есть какие-то способности. — Она помахала в воздухе десертной ложечкой, пытаясь подобрать слова.

— Кроме того, что он сильный маг?

— Да, он словно внутрь смотрит, и заставляет говорить правду, и смолчать не можешь.

— И что он такого спросил, что ты сейчас места себе не находишь?

— Он спросил, что я думаю по поводу увиденного. А я ответила, что, скорее всего, ты фаворитка Его Величества, а он сказал, что ты его супруга… и по сути уже императрица, но никто об этом ещё не знает… и мне стало так стыдно, что я подумала о тебе такое… — дарханка старательно отводила глаза, а затем бросила на меня виноватый взгляд, я же неприкрыто веселилась, и она поняла, что все ее тревоги по поводу моих возможных обид напрасны, тоже улыбнулась и расслабилась. — А лорд Гвейн женат?

— Нет. Понравился?

— Нет, я просто… Из любопытства спросила.

— И невесты у него нет. Я просто так уточнила, на всякий случай.

Румина смутилась и спряталась за большой чашкой капучино, а потом когда поставила ее обратно, на ее верхней губе и кончике носа осталась светлая молочная пена. Девушка смешно свела глаза в одну точку, но потом, наверное, вспомнила, что она леди, хоть и скрывает это, а мы сейчас в обществе, чинно взяла салфетку и аккуратно стерла остатки кофе.

Я был зол. Нет, не так. Я был в бешенстве. Чего только стоило держать себя в руках и не полыхать, как стог сена, каждую секунду. Когда я вернулся во дворец, меня снова накрыли волной воспоминания вчерашнего вечера. Алая кровь на ее белой коже. Пришлось целых полчаса тушить вспыхивающий в разных местах костюм, а затем идти переодеваться. Злился я, конечно, по большей части на себя. Сам пустил все на самотёк, был излишне мягок. И вот результат, они решили, что им все можно, что можно просто убить императора на балу, у всех на глазах, и что после этого у них будет всё на блюдечке с вынутыми косточками. Я не метался по кабинету, не швырял бумаги и не бил предметы старины, спокойно сидел в кресле, лишь иногда сбивая пламя. Решение пришло ко мне ещё вчера вечером, когда мы все беспомощно ждали, пока подействуют травы. В империи нужно ещё столько сделать, чтобы она стала по настоящему единой и сильной, чтобы ее жители почувствовали позитивные перемены, их жизнь стала комфортнее и достойнее, а кто-то тем временем жаждет власти и наживы, тем самым мешая мне воплотить самую малость из того, что я задумал. Помощь жены, конечно, была бы не лишней, но бумаги можно подготовить и в понедельник. Сегодня достаточно согласовать приведение служб Криса и Тьяна в повышенную готовность. Нужно раскачать всю верхушку, заставить их действовать, иначе вылавливать их я буду, как крысовню, пока словишь одного, уже приплода появится шестеро. А завтра как раз будет свободный день, чтобы съездить к леди Эстель, сообщить о радостном событии. Нехорошо, если она узнает из газет.

В дверь снова по-медвежьи ввалился хмурый Тьян. Хоть что-то в этой жизни остаётся стабильным. Пришел за минуту до назначенного времени. Знает, что я не люблю опоздания. Сел в кресло напротив, опустил глаза чувствует себя виноватым.

— Я так полагаю, задержанного допросили?

Тьян вытащил из кармана свёрнутые листы:

— Показания здесь. Если вкратце, то всех исполнителей нанимал один и тот же человек. Бордас. Грут Бордас. Бывший военный, сейчас наемник, умный, хитрый, изворотливый, неуловимый и всегда при деньгах. Контактировал за две недели до бала с лордом Сириллом О'Нейл. Больше в контактах замечен не был, и вообще не светился нигде.

— Что такому человеку после службы не нашлось места в наших структурах? Почему он стал наемником? Выяснили о нем что-либо?

— Моя недоработка. — Глухо, но твердо ответил Тьян. Он никогда не бежал от ответственности и умел признавать ошибки, а также эффективно работать над ними. — Сейчас выясняем его прошлое и место нахождения.

— Он должен работать на нас. Если откажется — устранить. По О'Нейлу вот что… его тоже нужно устранить.

Тьян внимательно посмотрел на меня:

— Ты же хотел устроить публичный судебный процесс и казнить.

— Я уже устраивал прилюдную казнь пятнадцать лет назад. Как видишь, это никого не остановило. Сейчас я хочу, чтобы никому даже в голову не могла прийти мысль, что так поступать позволено, что император уязвим, что кто-то может его просто заказать, что служба безопасности может не справиться, а также то, что ближайшие к трону люди могут быть предателями. Власть монарха должна быть крепка и надёжна. Поэтому смерть О'Нейла должна быть максимально естественной. Сердечный приступ. Упал с лошади, с лестницы. Подавился косточкой. Волки в лесу загрызли. Делай с ним, что хочешь. Мы достаточно с ними игрались. Но сейчас на кону не только моя жизнь и благополучие империи, но и жизнь моей жены, наших будущих детей. Я знаю, что ты приложишь все усилия, чтобы защитить их. В тебе я не сомневаюсь, Себастьян. Но я знаю, что все предусмотреть невозможно. Поэтому своих врагов с сегодняшнего дня я буду давить. Если ты против этого, и не хотел бы этим заниматься, я пойму. Тогда найдешь мне человека.

Тьян сцепил руки в замок и закинул за голову, откинувшись в кресле назад. Он некоторое время молча смотрел в потолок.

— Мы словно забыли, что выросли. Долгое время жили с ощущением, что мы те же мальчишки. Действительно, все для нас было больше похоже на игру. Но ты прав, ставки растут. Наши личные ставки. Честно сказать, меня не так чтобы уж слишком беспокоит будущее империи. Тихое местечко и средства для комфортной жизни я всегда найду, но раз так сложилось, что мне подчиняется ведомство, то я и работаю. И да, личное оно гораздо важнее. Наша дружба. Наши семьи, у нас с Крисом пока ещё будущие семьи. Я понимаю и принимаю твое решение. Наверное, на твоём месте я поступил бы также. Защищать свое любой ценой. И я не чувствую себя негодяем. Не мы развели эту грязь, мы ее выводим. У меня есть человек для такой работы. Все будет сделано в ближайшее время.

С Тьяном мы ещё обсудили пару рабочих моментов, и он ушел, оставив меня один на один с моей совестью. Нет, она меня не мучила. И я себя никак не оправдывал. Наверное, хорошо быть белым и пушистым бараном, до тех пор, пока твое стадо не порвали волки.

С Кристианом все было гораздо прозаичней. Мы немного подкорректировали курс внешней политики по некоторым направлениям, и я отпустил его, а сам начал готовить проекты необходимых распоряжений. К шести часам вечера пришлось признать, что разминка нужна каждый день, и сейчас она была бы тоже очень кстати. С одеревеневшими ногами и негнущейся спиной я выбрался из кресла, немного повертел в разные стороны головой, помахал руками и сделал несколько приседаний. Эти самые обычные движения сейчас были чем-то лёгким и приятным, хотя раньше они доставляли ужасные неудобства. И почему я терпел это столько лет? У меня было немало женщин, которые отводили глаза и старались не касаться клубка бугристых неровных рубцов, и ни одна не предложила попробовать свести их. Оглядываясь назад, я не верил, что мне удалось жениться на любимой и столь прекрасной женщине, что судьба преподнесла мне такой бесценный подарок как возможность быть счастливым. Я лишь сейчас начал осознавать, что нужно делать то, что хочется, поступать так, как нравится, лишь тогда будешь счастлив по-настоящему. Никакие “я должен” и “я обязан” не подарят настоящей гармонии. Окрылённый любовью я отправился домой. Оказалось, что мой дом не во дворце, а там, где Тея, где мы вместе, и где нам хорошо.

Дома у Доротеи снова было полно народу, и если Кристиана и Румину я в общем-то ожидал увидеть, то присутствие Себастьяна меня удивило. Все сидели в столовой, но тарелки были пусты, и место во главе стола не занято. Супруга в красивом и явно не домашнем платье выпорхнула мне навстречу, поцеловала в щеку. Ее глаза блестели, как будто она выиграла в карты у всего Совета, и я понял, что никакой постельный режим не соблюдался, и, судя по ее сияющему виду, сто лет ей был не нужен.

— Я надеялась, что ты придёшь. Мы не начинали ужин без тебя. Ты голодный?

— Очень. — Не стал кривить душой и поцеловал руку жены. Она, как обычно, немного смутилась, и стала наполнять мою тарелку. Никого из обслуги уже не было, но это и не нужно. Я внимательно посмотрел на Тьяна, а он поймал мой взгляд и хитро подмигнул одним глазом, скосив второй на дарханку. — Тея, я хотел бы завтра посетить леди Эстель.

— Сообщить о свадьбе?

— Да, и ещё пригласить на официальную церемонию и коронацию.

— Оо, — немного растерялась жена, — а когда?

— Думаю, двух недель для подготовки будет достаточно.

— Ооо… — снова протянула она.

— Думаешь, не успеем?

— А куда ты так спешишь?

— Хочу, чтобы все твои права были закреплены за тобой официально, чтобы ты переехала во дворец, и чтобы никто не подумал причинить тебе вред или сказать что-то плохое в твой адрес. И я хочу ребенка.

Доротея совсем смутилась и нервно отпила воды.

— Хорошо. Таис, будь готова. — Предупредила она подругу. И уже мне. — Во сколько?

— Думал, часов в семь утра. Не рано? Подольше побудем там. Вы с Таисией наверняка соскучились по родным.

— Не рано. — Порывисто выпалила Тая. Супруга кивнула.

После ужина Румина, Таисия и Кристиан остались убирать со стола.

— Подожди меня наверху, пожалуйста. — Шепнула мне на ухо Доротея, и уже громко. — Себастьян, уделишь мне минуту?

Друг бросил на меня умоляющий взгляд, что весьма развеселило Тею, а мне осталось гадать, о чем пойдет речь.