Шаг к бездне

Глава 1. Тревожный сигнал

Свет в узком коридоре аналитического сектора дрожал и мигал, словно старался подсказать, что впереди Анну ждёт нечто опасное. Это помещение, похожее на огромный подвал с длинными рядами серверных стоек и нагромождением проводов, уже давно стало для неё чем-то вроде дома. За шесть лет в отделе внутренних расследований Анна привыкла к странной акустике, с которой стук её каблуков разносился по бетонным стенам, и к слабому запаху, будто где-то постоянно перегревался процессор. Но сегодня в воздухе явственно витал флёр тревоги: сотрудники, обычно расслабленные после обеда, сидели притихшие, переглядывались и перешёптывались о том, что в ведомстве завёлся «крот».

Она шла к своему рабочему месту, держа в руках тонкую папку с отчётами. Оттенок блеклого линолеума и серые стены коридоров смотрелись ещё унылее, чем обычно. «Всё-таки надо было взять отпуск, — мелькнуло у неё в голове. — Вот ничего не предвещало беды, а тут началось…»

Высокая дверь в конце коридора вела в комнату, которую она гордо называла «моей мозговой крепостью». Там стояли стеллажи с папками, несколько мониторов и одинокая лампа дневного света, освещавшая, казалось, только стол и часть синей перегородки. Окна не было вовсе. Анна привыкла работать в этом аналоге бетонного колодца, погружаясь в проверку логов, разоблачение финансовых махинаций и взлом сложных киберсистем. Сегодняшнее задание пришло внезапно и с ярлыком «срочно»: в ведомстве заподозрили крупную утечку секретных данных, которую никто пока не мог отследить. Все говорили, что под прицелом оказался не один рядовой сотрудник, а сразу несколько высокопоставленных чинов. Анна чувствовала холодный комок в груди, потому что понимала, чем грозит подобное расследование. Полетят шапки, грядёт реструктуризация, и это как минимум.

В узкой аналитической комнате не было ни души. Она бросила папку на стол, села в тяжёлое вращающееся кресло и глубоко вдохнула, пытаясь сосредоточиться. Перед ней тянулся список цифровых следов, которые выстроились во времени, словно цепочка улик против загадочного злоумышленника. Порывшись в кармане пиджака, она вытащила флешку и вставила в компьютер. На ней содержались необычные логи: сервис зафиксировал, что некто с достаточно высоким уровнем доступа «гулял» в «красной зоне» системы. «Красная зона» — это место, куда рядовым сотрудникам категорически запрещено соваться. Анна увидела, как в одном из логов, помимо прочих, значилось имя Ильи Стрельцова, оперативника элитного подразделения. Но официально его имени в доступах не было. Она внимательно перечитала строки кода, анализируя метаданные подключения: помимо аккаунта, время тоже совпадало подозрительно точно с моментами утечек.

«Неужели сам Стрельцов? — подумала она, недоверчиво хмурясь. — Теоретически он мог иметь доступ, но зачем ему воровать служебную информацию?»

Над головой пронзительно зазвучал старый динамик, установленный под потолком:

«Громова, вы на месте? Срочно зайдите ко мне!»

Она вздохнула и нехотя поднялась. Полковник Гончаров не терпел промедлений. Он отвечал за внутренние расследования, из-за чего часто ходил, будто надменный эмир, держа в руках судьбы сотрудников. Анна почувствовала привычное напряжение: каждый раз, когда Гончаров вызывал её подобным тоном, за этим крылась весьма неприятная история.

Она вышла в коридор. Флуоресцентные лампы моргнули, как бы подчеркивая, что тут давно пора сделать ремонт, но ведомство распределяло деньги скорее на вооружение, чем на новые лампочки. На повороте к лестнице она столкнулась с худощавой женщиной лет сорока. Та успела поймать отчёты, выпавшие у Анны из руки, и зашептала, оглянувшись:

— Ань, говорят, у нас и правда завёлся крот. Утечка касается ряда элитных агентов. Если это подтвердится, им грозит реальная опасность. Ты же в курсе, что кое-кто уже пропал?

— Что значит «пропал»? — переспросила Анна, почувствовав, как внутри всё сжимается.

— Слышала, двое агентов не выходили на связь уже больше суток. Считают, что их могли устранить. Начальство в панике. Постарайся беречь себя, хорошо?

Анна кивнула и поспешила дальше. Сотрудница ссутулилась и побрела в противоположном направлении. Никому не хотелось попасться под горячую руку, когда верхушка ведомства мечется в поисках виновных.

Кабинет Гончарова располагался на втором этаже. Анна остановилась перед его дверью и несколько раз глубоко вздохнула, собираясь с мыслями. От полковника никогда не знаешь, чего ждать, нужно держать себя в руках. Он увидел, что Анна вошла, и резко прикрыл папку, которая лежала перед ним на столе. Указал ей на стул.

— Садитесь, Анна Сергеевна. У меня к вам серьёзный разговор.

Его суровый взгляд скользил по её лицу. Анна не сводила глаз с его рук, лежащих на папке. Он словно боялся, что она увидит что-то лишнее. Этот человек редко растекался мыслью по древу, а сегодня, похоже, решил вообще не церемониться.

— Вы уже поняли, зачем вас вызвали, — проговорил он и досадливо поджал губы. — Мне доложили о тех логах, которые вы изучаете. И я обратил внимание, что один из именитых оперативников вдруг всплыл в этой истории.

Анна кивнула, почувствовав, как у неё слегка вспотели ладони. Гончаров вскинул бровь и всё-таки разразился речью:

— Понимаете, что если Стрельцов замешан в сливе, это не просто громкий, а грандиозный скандал? Он человек, близкий к высшему руководству, участвовал в сложнейших операциях. Я лично его очень уважаю, специалист он отменный и человек хороший, хоть и тот ещё засранец, осмеливается ослушиваться приказов. Нет, я не говорю, что он виноват, — мы обязаны проверить все варианты, но…

Анна знала, что полковника было непросто вывести из себя, но сейчас в его голосе звучали тревожные нотки. Он снял очки, вздохнул и продолжил:

— Если в итоге выяснится, что кто-то, наоборот, подделывает данные, чтобы бросить тень на Стрельцова, это тоже будет бедой. Просто представьте: кто-то смог обойти внутреннюю безопасность и подделал логи. Анна, возможно, нам придётся делать всё быстрее, чем мы планировали. Данные продолжают утекать, и если за этим стоит группа людей, то нам крышка. Я прошу — дайте мне чёткий технический анализ, чтобы я мог принять решение.

Анна тихо ответила:

— Я уже начала проверять, полковник. У меня есть странные расхождения во времени. Думаю, нам нужно получить доступ к «Соколу» — системе учёта пропусков. Без этого не сложить все части пазла. В отчёте по перемещениям пользователей…

Гончаров перебил:

— «Сокол»? Непросто. Наши юридические крысы в любой момент могут рыпнуться и сказать, что мы не имеем права. Но я поговорю с кем надо, чтобы вам выделили доступ. И ещё… нужно переговорить со Стрельцовым лично. Формально мы не можем просто прийти и обыскать его шкафчик, понятно? Он из элитной группы, у них особые статусы. Придётся вызывать его на беседу или… хорошо, скажу прямо: вот мандат, тут и моя подпись, и подпись заместителя министра. Вы имеет право официально общаться с ним как аналитик. Выясните всё.

Анне стало не по себе. Она знала, что Илья Стрельцов легендарен — о его боевых рейдах и готовности неожиданно ломать правила ходили байки. Некоторые его называли «Сумасшедший Стрелок», и совсем не за красивые глаза. Но спорить с начальником было бессмысленно. Она взяла папку, взглянула на бумагу с подписями и почувствовала, что ей придётся действовать осторожно. Ведь при всей своей суровости Гончаров прав: если Стрельцов и правда «крот», всё может оказаться куда более опасным, чем она думала.

— Ещё кое-что, Анна Сергеевна, — добавил Гончаров, чуть понизив голос. — Про вас давно ходят дурацкие сплетни. Сами знаете. Возраст, отсутствие семьи. Не берите близко к сердцу, но поймите: если начнётся безумная охота на ведьм, и вы попадёте под перекрёстный огонь, мало не покажется. Будьте осторожны и благоразумны… На рожон не лезьте. А теперь ступайте, время не ждёт.

Анна опешила, но кивнула, вышла из кабинета и на миг остановилась в коридоре, собираясь с мыслями. Ей нужно было найти Стрельцова до того, как о нём начнут судачить официально, ведь потеряешь момент — и он успеет всё скрыть, если действительно виновен. И всё же она не могла отделаться от смутного ощущения, что и он мог быть пешкой в чьём-то куда более крупном замысле.

Спустившись по лестнице к своему аналитическому «логову», Анна ещё раз пролистала распечатки с логами. Там обнаружилось нечто весьма странное: помимо входов с логином «I.Streltsov», были зафиксированы подключения с учётной записью «Guest-User», появлявшейся ровно в те минуты, когда система почему-то выходила из режима повышенной безопасности. Кто-то явно управлял процессом тонко и быстро, что указывало на профессионала.

Позвонил Гончаров и подтвердил, что ей выдали доступ к «Соколу». Анна обрадованно влезла в систему пропусков и начала по ней сёрфить. Увидев кое-что интересное, она задумчиво хмыкнула.

На столе замигал телефон — Митя.

— Привет, красавица. Как твои дела?

Она невольно улыбнулась, хотя и ощущала напряжение в плечах. Митя — блистательный глава киберкорпорации, слишком молодой и успешный для большинства её знакомых, но именно это и сводило Анну с ума. От одного его голоса по её спине бежали мурашки, а низ живота стягивало приятной истомой. Он много раз выручал её с технологиями, давал советы, и ещё ни разу не ошибался. Ещё они были тайными любовниками. Эта мысль одновременно согревала Анну, когда за её спиной шептались замужние серые мыши, и огорчала, потому что она грезила о более серьёзном продолжении их отношений.

— Не самое подходящее время, Мить, — тихо произнесла она, присаживаясь на край стола и прижимая мобильный ближе к уху.

— Понимаю, у вас там какой-то дикий переполох. Я просто хотел предложить парочку своих спецов… ну, или могу сам подкрасться и показать тебе пару изящных хитростей, — в его голосе прозвучала лукавая улыбка. — Или мы можем как-то совместить приятное с полезным?

Анна почувствовала, как от его намёков у неё заалели щёки. Митя любил такие шутки на грани, и порой её сердце делало кувырок, когда он становился чуть более откровенным. Но сейчас… она пыталась сосредоточиться. Вмешательство людей со стороны означало нарушение всех протоколов. А если вдруг Митя окажется менее беспристрастен, чем ей хотелось бы думать?

— Не стоит, — сказала она мягко, — мы пока справляемся своими силами. Но если будет совсем плохо, я позову тебя, обещаю.

На том конце провода возникла короткая пауза, и Анна представила, как он, должно быть, чуть нахмурился или наклонил голову в своей привычной манере, обдумывая её ответ.

— Хорошо, дорогая. Береги себя. Жалко, что мы так заняты делами и не можем поужинать, как нормальные люди. А я ведь соскучился по твоим… цифрам, конечно же, — он сдавленно хохотнул, явно получая удовольствие от собственной двусмысленности.

— Да, жаль, — проговорила она чуть громче, чем следовало, чтобы заглушить острую волну смущения.

Анна отключилась, стараясь дышать ровнее. Её нервы натянулись, как тетива лука: Митя умудрялся одновременно успокаивать и заводить её. Но у неё оставалась куча незавершённых задач, прежде всего — выяснить, насколько тот самый оперативник Стрельцов действительно причастен к утечкам. Анна положила телефон на стол и решительно тряхнула головой, чтобы отогнать сладкую слабость, которую оставил после себя голос Мити.

Он всегда знал, как выбить её из колеи, а она отчаянно желала, чтобы всё было чуть более… стабильно. Может быть, когда-нибудь у них появится возможность стать друг другу больше, чем просто любовниками. Она ловила себя на этих мыслях, вновь и вновь сгорая от желания и тайной мечты, что однажды Митя может захотеть того же. Но пока разум подсказывал: главное — вернуться к работе и не забывать, что настоящая жизнь — это совсем не романтические грёзы.

Она взглянула на часы. Через десять минут в одном из подземных уровней должно было состояться совещание оперативников, отвечающих за спецоперации. Стрельцов наверняка там. Анна прихватила документы, сунула их в папку и направилась к лифту, который обычно возил сотрудников вниз, в ту самую «оперативную зону».

Лифт опустился с мягким гулом на три уровня ниже. Здесь всё выглядело куда менее ухоженным: бетонные стены, узкие коридоры, металлические двери. Проходя мимо, Анна слышала громкие голоса — переговаривались мужские басы, перемешивались отрывки команд. Наконец она вышла к небольшой приоткрытой двери, над которой висела табличка: «Комната инструктажа». Заглянув внутрь, увидела, как несколько оперативников слушают брифинг старшего офицера. Чуть в стороне стоял высокий темноволосый мужчина с короткой стрижкой и насмешливым прищуром — Илья Стрельцов собственной персоной. Анна ощутила, как сердце ёкнуло: этот человек не походил на заурядного «бумажного» служаку. Широкая грудь, обтянутая чёрной футболкой, на которой сидел форменный бронежилет, руки с поджарыми мышцами, короткая щетина на лице. Но главное, конечно, глаза — смотрели как хищная птица, которой не страшно ни небо, ни конкуренты.

Она сделала шаг вперёд, собираясь позвать его, но тут офицер закончил речь:

— Итак, кому непонятно, повторяю: в связи с утечкой информации все личные действия по доступам в «красную зону» временно приостановлены. Ждём решения комиссии.

На несколько секунд повисла зловещая тишина, и тут Стрельцов повернул голову, встретился взглядом с Анной. В его глазах вспыхнуло сдержанное любопытство. Она сделала жест, намекая, что хочет поговорить. Стрельцов дождался, когда офицер отпустит команду, вышел из комнаты с раздраженным видом.

— Вы что-то хотели? — сказал он, приблизившись и скользнув по Анне взглядом. Голос звучал спокойнее, чем она ожидала, но под этим спокойствием явно бурлила энергия.

— Меня зовут Анна Сергеевна Громова. Я аналитик внутренних расследований, — представилась она и протянула служебное удостоверение. — Понимаю, что у вас важные дела, но нам нужно поговорить. Есть… некоторые моменты, связанные с вашими действиями в сети.

— С какими ещё действиями? — Стрельцов приподнял бровь, позволяя понять, что не прочь сыграть в сарказм. — А, дайте-ка угадать. Вы ищете козла отпущения?

Анна немного растерялась от такой прямоты, однако ответила:

— Я ищу не козлов, а правду. И да, некоторые логи указывают на вашу учётную запись. Мне выдали мандат на проверку.

Он криво улыбнулся:

— Логи, значит. Хотел бы я увидеть в жизни того, кто придумывает эти названия — «логи», «метаданные». Слушайте, у меня полно задач, но, если надо, у вас есть пять минут, чтобы объяснить, почему я вдруг могу оказаться подозреваемым.

Он махнул ей, чтобы она следовала за ним, и двинулся по коридору, ведущему вглубь. Анна, стараясь держаться уверенно, пошла следом. Им пришлось пройти мимо нескольких закрытых дверей, за которыми, похоже, хранили оружие или снаряжение. Свет круглыми пятнами падал с потолка, высвечивая влажное покрытие стен — здесь явно не обошлось без инженерных недоработок, из-за которых протечки стали привычным делом.

Наконец Стрельцов остановился возле одной комнатушки и жестом предложил войти. Анна вошла и заметила старый стол, пару металлических стульев, ящик с тренировочными гранатами, от которых несло пороховой пылью. Запах, впрочем, быстро улетучился. Стрельцов прислонился к стене, скрестил руки на груди и спросил:

— Ну, слушаю вас, Анна Сергеевна. Только попрошу: поменьше канцелярщины, мне она утомительна.

— Хорошо, — ответила она. — Суть в том, что за последнюю неделю зафиксировано несколько несанкционированных входов в так называемую «красную зону». Логи показывают, что ваша учётная запись фигурировала там в критическое время, когда начали исчезать секретные файлы. Надо разобраться, кто это делал: вы лично или тот, кто подделал ваши удостоверяющие данные. Я попыталась установить, есть ли у вас вообще разрешение на посещение «красной зоны», но…

— Мне полагается ограниченный доступ, — перебил он, — когда я работаю над делами о терроризме или особо опасных преступниках. Но я пользуюсь этим доступом весьма редко. И я не помню, чтобы в последние дни туда заходил.

— Понимаете, в одном логе указан точный период: с 23:11 до 00:02, три ночи назад. Кто-то долго копался в сервере, имея ваш логин. Система «Сокол» тоже показала, что вы якобы находились в здании, но… я не увидела вашей фамилии в официальном списке пропусков. У меня пара версий: либо у вас дополнительный пропуск, либо кто-то очень хорошо инсценировал эту картину.

Он прищурил глаза:

— Три ночи назад я был в другом городе, на спецоперации. Есть свидетели. И если это правда, что логи показывают меня здесь, я бы сказал, что меня хотят подставить. Или увязать во что-то покрупнее. Не впервой пытаются. Да, в нашей структуре есть люди, которым я не по вкусу. Не удивлюсь, если всё это — игра.

Анна внимательно всмотрелась в его лицо. Её взгляд, натренированный на чтение малейших признаков лжи, не уловил очевидного вранья. Скорее наоборот, в голосе Стрельцова звучала досада и затаённая злость. Секунду она колебалась, стоит ли ему верить, но перед глазами тут же всплыли прочитанные о нём отчёты: отчаянный оперативник, неоднократно встававший поперёк дороги коррумпированным боссам и преступным группировкам. Допускала ли она, что его оппоненты решили одним махом дискредитировать его? Очень даже возможно.

— Ладно, — сказала Анна. — Тогда, прошу, подтвердите это документально. В идеале нужен отчёт о вашей командировке, показания свидетелей…

Стрельцов чуть склонил голову:

— Понимаете, оперативная работа не всегда оформляется красивыми бумажками. У меня были неофициальные переговоры и, как говорят «в верхах», конфиденциальный контакт с моим информатором. Но кое-какие косвенные доказательства предоставить можно. Насколько вы в этом разбираетесь?

— Достаточно. Давайте любые данные о перелёте, бронировании гостиницы, что угодно. Я сопоставлю геолокации. Если действительно окажется, что вы находились за сотни километров от здания, это аргумент в вашу пользу.

Он молча кивнул. В воздухе повисло короткое молчание, потом Стрельцов резко сменил тему:

— А вы-то, Анна Сергеевна, зачем взялись лично за моё дело? Разве у вас мало другой работы в отделе?

Она пожала плечами.

— Указание полковника Гончарова. Он считает, что это расследование слишком серьёзное, чтобы отдавать его на откуп молодым специалистам. Лично я предпочла бы сидеть в серверной и ломать коды, что я очень люблю, но мне велели идти к вам. Да и раз это касается крупных ставок, мне не всё равно, кто сливает сведения. Если пострадают люди, я…

Она запнулась, представив себе тех агентов, которые могли уже угодить в ловушку. Стрельцов не перебивал. Он смотрел на неё чуть более мягко, чем вначале, и под конец коротко кивнул, будто говоря: «Понимаю».

— Что ж, тогда договоримся так, — произнёс он. — Я передам вам всё, что могу, чтобы вы очистили моё имя. А сами обратите внимание на то, кому выгодно моё отстранение. Могу сказать, что есть несколько товарищей, которым я мешаю. Но не вздумайте залезть в чужие канцелярские документы, не предупредив меня, ясно? Хотелось бы, чтобы вы не нарывались на неприятности.

— Только если это поможет расследованию, — ответила она и вбила свой номер в аппарат Стрельцова, который тот молча протянул ей.

В этот миг дверь приоткрылась. В проёме возник невысокий оперативник с нашивками, он бросил короткую реплику:

— Кэп, наверху кипиш.

Увидев Анну, оперативник замолчал, но Стрельцов кивнул, чтобы он продолжал.

— Срочно собирают совещание. Похоже, «крот» продолжает сливать данные.

— Но я-то был здесь, — сказал Стрельцов и метнул на Анну быстрый взгляд, в котором теснились гнев и вина. Та лишь развела руками.

— Ещё два агента вне доступа: возможно, уже погибли.

Анна ощутила, как сжалось сердце. Стрельцов двинулся к двери, на бегу бросил через плечо:

— Придётся вам самой найти дорогу обратно. Встретимся позже. И аккуратнее. Здесь многие не так добропорядочны, как вы думаете.

Он скрылся за поворотом. Анна вышла следом в коридор, пытаясь справиться с чувством тревоги. «Если всё действительно настолько плохо, значит, кем бы ни был «крот», сейчас он в бешеном темпе уничтожает улики. И, возможно, меня тоже попытаются убрать, когда поймут, что я вышла на их след», — мелькнуло у неё в голове. Она слышала вдалеке гул голосов, обрывки реплик, кто-то в форме бежал, потрясая рацией. Воздух отдавал чем-то спертым, пропахшим потом адреналина. На стене замигала красная лампочка сигнала тревоги. Анна бросилась к лифту, однако тут же заметила, что он заблокирован — вероятно, на случай ЧП.

— Отлично, теперь ещё и пешком, — пробормотала она и быстрыми шагами направилась по лестнице вверх, ища вход в ту часть здания, где её ждал Гончаров.

Уже на первом пролёте она чуть не столкнулась с майором из соседнего отдела, который, видимо, удирал в панике. Он буркнул, не останавливаясь: «Беги, Ань, тут творится чёрт знает что! Говорят, какие-то психи ходят с автоматами по зданию!» — и скрылся. Анна замерла, но потом вспомнила о важных документах в кабинете и побежала дальше, чувствуя, как сердце стучит где-то в горле, а по спине бежит холодный пот.

Достигнув уровня, где располагалась её аналитическая комната, она сунулась в знакомый коридор. Там включилась аварийная подсветка. Повсюду слышались резкие обрывки переговоров, кто-то спрашивал, не видели ли полковника Гончарова, кто-то кричал: «Подмогу сюда, мы не можем войти в систему!», кто-то в шоке стонал, что файлы исчезают на глазах. Дверь аналитики была чуть приоткрыта. Анна просочилась внутрь и увидела, что мониторы притушены, а на одном из столов валяются разбросанные бумаги.

Кровь застучала в висках: кто-то копался в материалах! Она подскочила к своему рабочему месту — там в углу валялась её флешка, но папка с распечатками исчезла. По телу прокатилась волна ужаса. Дрожащими руками анна схватила флешку и положила в карман. Данные на этой флешке и исчезнувшие распечатки содержали доказательства либо вины, либо подставы Стрельцова. Если их сейчас переправили предателям, то всё…

— Как же так! — прошептала она, сжала кулаки и огляделась. Под соседним столом пряталась её коллега. Девушка вздрогнула, увидев Анну, и прижала палец к губам, призывая к тишине.

— Они были здесь, искали что-то, — прошептала коллега. — Кажется, хотели стереть следы в логах. Я не успела разглядеть их лица, но слышала, как один говорил про «гостевой аккаунт» и про то, что «капитану Стрельцову недолго осталось». Я так испугалась, что спряталась.

Анна обвела взглядом комнату, не зная, что сказать. У неё внутри нарастал гнев, смешанный с беспомощностью. Люди в здании паникуют, ключевые улики исчезают, в сети полыхает «пожар», а она должна как-то сохранить здравый ум.

«Всё, хватит, — проговорила Анна себе под нос. — Нужно выяснить, где Гончаров».

Она порывалась выбежать, но в дверях возникли два офицера с оружием наизготовку. Один коротко выкрикнул:

— Стоять! Покажите руки! Кто вы такие?

Анна подняла руки, назвала себя. Офицер прищурился, будто пытаясь вспомнить её лицо, и кивнул напарнику:

— Ладно, пропустим. Мы ищем подозрительных личностей, которые могут быть вооружены. Коридоры блокированы до особого распоряжения.

— Мне нужно к полковнику Гончарову. Где он? — Анна старалась говорить твёрдо.

— У нас нет никаких сведений, — ответил офицер. — Поступил сигнал, что в здании несколько вооружённых людей, устроивших беспорядок. Доступ к некоторым этажам перекрыт. Оставайтесь на месте!

— Да вы издеваетесь! Мне жизненно необходимо попасть к Гончарову!

Но офицеры стояли насмерть, указывая стволами в противоположную сторону. Анна оценила ситуацию: силой их не пройти, шуметь — нарвёшься на пулю. Чёртов день!

В этот момент в кармане её пиджака завибрировал телефон. Рискнув, она взглянула на дисплей и увидела имя: «Илья Стрельцов». Удивление на миг пересилило страх. Прикрываясь рукой, чтобы офицеры не успели что-то заподозрить, она нажала на приём.

Раздался тихий, но уверенный голос:

— Анна, слушайте. Здесь всё пошло кувырком. Я успел вывести кое-кого из-под обстрела в западном крыле. У меня есть инфа, что кое-кто реально пытается «убрать» или дискредитировать тех, кто близок к их раскрытию. Вопрос, кто это? И! Вам нужна защита, поняли? Где вы?

— Я в аналитической комнате, но здесь всё вверх дном. Мои распечатки о вас… пропали! — прошептала она, стараясь, чтобы офицеры не слышали.

— Это плохо, — отозвался Стрельцов. — Но слушайте меня. Надо выбираться оттуда, там опасно находиться. Если что — идите в западную часть здания, используйте аварийные коридоры, которые идут через…

Внезапно связь резко оборвалась, и Анна ощутила, как паника сжимает горло: «Аварийные коридоры? Чёрт, я же толком не знаю их конфигурацию!»

Она бросила взгляд на офицеров, перегораживавших выход: вид у них был решительный. Возможно, они не враги, но явно не собирались отпускать её «гулять» по заблокированному зданию. Другая дверь, ведущая к серверной, оказалась приоткрытой. Если повезёт, там найдётся неиспользуемая лестница, о которой Стрельцов, скорее всего, и говорил. Анна решилась.

Она сделала вид, что собирается подойти к операторскому столику. Офицеры хмуро следили за ней. Едва она дошла до стола, где её коллега всё ещё сидела дрожа, Анна резко рванула к двери серверной, в два прыжка пересекла комнату и метнулась внутрь. Офицеры заорали: «Стой!», но она уже захлопнула тяжёлую стальную дверь, повернула засов и побежала вглубь — среди металлических стоек с мигалками роутеров, шипящих вентиляторов и сатанинского гула процессоров.

Между этими рядами она проскользнула к запасному выходу, который редко использовали, поскольку там обычно хранили громоздкие кабели. Сердце бешено стучало, а дыхание сбивалось. За дверью действительно обнаружился узкий коридор, ведущий, судя по направлению, в западную часть здания. Стрельцов не солгал.

С лестничной клетки, куда она вышла, доносились приглушённые звуки выстрелов или ударов. Анна на миг зажмурилась: если там и правда стреляют, ей придётся красться, словно мышь, чтобы не поймать пулю. Но выбора не было. Прижимаясь к сырой стене, она осторожно продвигалась вниз, стараясь не дышать слишком громко.

На нижней площадке с лязгом открылась дверь, и перед ней возникла фигура в чёрной форме. Анна в ужасе подумала, что офицеры настигли её, но, когда человек обернулся, она узнала подствольный фонарик и осунувшееся лицо Ильи Стрельцова. Он тут же шагнул к ней:

— Господи, да что вы творите, Анна Сергеевна? Вас же могут пристрелить как беглянку! Что за женское безрассудство! Я бы пришёл за вами.

Она тихо вздохнула, а сердце никак не могло вернуться в спокойный ритм:

— Вы же сами сказали идти в западную часть здания…

— Но потом я сказал оставаться на месте и дожидаться меня.

— До этого «потом» у нас оборвалась связь.

Он кивнул:

— Не будем спорить, идём дальше. Тут есть проход в полуподвал, откуда можно добраться до бокового выхода. Надеюсь, у вас ещё остались…

Его фраза оборвалась. Сверху грохнули тяжёлые шаги, и кто-то, похоже, ломился на эту же лестницу. Стрельцов быстро махнул Анне, и они побежали вниз.

В груди у Анны всё горело. Один раз она чуть не оступилась на скользкой ступени, но Стрельцов подхватил её за локоть, удержал и шепнул:

— Тихо, не шуми.

Когда они добрались до тупика, где должен был быть боковой выход, оказалось, что металлическая дверь запечатана изнутри тяжёлой перекладиной. Стрельцов стиснул зубы и выругался: кто-то уже позаботился о блокировке.

Анна в отчаянии взглянула на него:

— Что же теперь? Мы в тупике!

Он, нахмурившись, огляделся, нашёл боковую стремянку, приставленную к вентиляционной решётке, и решил:

— Лезем наверх. Есть вентиляционный тоннель, который ведёт в соседний коридор. Оттуда нам будет проще выбраться.

— Вы издеваетесь? Я не пролезу в эту трубу! — ужаснулась она, представив, как придётся забираться в тесную металлическую шахту.

Стрельцов резко вскарабкался по стремянке, откинул решётку и глянул сверху:

— Выбора нет, Анна Сергеевна. Или мы тут застрянем, или попробуем и выползем в более безопасное место.

Послышались ещё шаги — кто-то явно догонял их. Илья спрыгнул и прошептал: «Дамы вперед!» Анна сглотнула комок страха и начала подниматься. Ей казалось, что сердце вот-вот выскочит из груди. Тесное пространство давило на нервы, но Стрельцов залез следом, закрыл решётку и знаком показал, чтобы она продвигалась дальше.

С каждой минутой Анна чувствовала, как из-за тесноты и темноты у неё дрожат руки и колотится сердце. Металлические стенки вентиляции пахли пылью и ржавчиной. Она слышала тяжёлое дыхание Стрельцова позади, понимала, что они сейчас полностью зависят от удачи.

— Не смотрите вниз, — пробормотал он, — давайте на четыре шага вперёд, и мы упадём на уровень коридора.

Она сделала шаг, второй… вдруг решетка под ними хрустнула, и Анна, вскрикнув, стала проваливаться. Но её спасла рука Стрельцова, вовремя ухватившего её за предплечье. Грохот проломившейся решётки отдался эхом. Анна отчаянно цеплялась за край трубы, чувствуя, что если упадёт, то сломает себе что-нибудь.

Стрельцов, перехватив её ладонь, сдавленно пробормотал:

— Тянитесь туда осторожненько… вот так.

Она с трудом пролезла на следующий уровень, и, выдохнув, рухнула на твёрдый пол освещённого аварийным светом коридора. Рядом спрыгнул Стрельцов, схватил её за плечи:

— Цела?

Анна кивнула, задыхаясь. Всё тело ныло, как после марафона. Они стояли в закутке, где, кажется, не было ни души, но слышались отдалённые голоса и тревожные сигналы сирен. Вдруг Стрельцов прижал палец к губам и прислушался. Анна уловила в его глазах тревожный отблеск.

— Что не так? — прошептала она.

Он ответил тихим, но напряжённым голосом:

— Кое-кто из наших «друзей» сейчас где-то поблизости. Если они нас найдут, думаю, им не составит труда выстрелить без лишних вопросов. Мне кажется, меня целенаправленно ловят. Или вас. Или обоих.

— Но зачем? — прошипела Анна. — Что во мне-то такого?!

Стрельцов косо взглянул на неё:

— Вы смеётесь? У вас, аналитиков, вся правда может храниться. Вы можете понять, кто стоит за всем этим цирком. И такая правда иногда дороже сотни человеческих жизней. Тем более, когда речь идёт о криминале на высшем уровне.

Она сжала кулаки, снова ощущая прилив гнева к невидимому врагу, который готов пойти на что угодно ради сокрытия истины.

— Идём дальше, — сказал Стрельцов. — Посмотрим, может, в западном крыле ещё остались наши ребята.

Они двинулись по коридору, стараясь ступать бесшумно. С разных сторон доносились звуки выстрелов и крики. Казалось, здание превратилось в поле боя. Прижавшись к стене, Анна преодолела несколько дверных косяков. В одной из комнат через приоткрытую щель она заметила двух офицеров, лежащих без движения. Глаза одного были открыты, он не дышал. Анна поморщилась и с трудом сдержала подступающую тошноту.

«Господи, куда я вляпалась!» — простонала она про себя, сжав зубы.

Стрельцов нахмурился, увидев убитых коллег. У него дёрнулась щека, но он лишь коротко прошептал:

— Пошли.

Они успели сделать ещё пять шагов, когда из-за угла раздался лязг. В коридоре появились вооружённые люди в чёрном. «Прячьтесь!» — рявкнул Стрельцов, втягивая Анну в боковой отсек. Однако люди эти, кажется, их заметили, раздались крики. Анна услышала грохот выстрелов, осколки штукатурки брызнули со стены.

Стрельцов, ругаясь, прижал её к полу, сам выхватил пистолет. Несколько раз прогремели короткие залпы, в ответ посыпались выстрелы противника. Анна от страха зажмурилась, окончательно осознав, что всё, о чём смотрела в фильмах, сейчас происходит прямо с ней.

Грохот выстрелов стих на секунду, послышались шаги: противник пошёл в обход. Стрельцов потянул её за руку:

— Бежим, пока не зажали!

Они прыжком перескочили порог и рванули по другой ветке коридора. Сзади вспыхнули всполохи ламп, кто-то снова выкрикнул: «Они туда пошли!» Анна бежала, задыхаясь и уже не думая о том, что каблуки стучат по бетону, выдавая их. Главное — скорее оторваться.

Наконец они завернули за угол и ворвались в подсобку с тусклым светом. Здесь стояли большие металлические ящики — видимо, с резервными системами вентиляции. Стрельцов громко задвинул засов и опёрся о дверь. Анна, согнувшись, припала к коленям, глотая рваные вдохи.

— Вот проклятье! — выдавила она, чувствуя, как ссохлись губы.

Стрельцов тоже тяжело дышал, но выдерживал натиск адреналина куда спокойнее. Он оглядел помещение и прошептал:

— Надо переждать пару минут. Может, эти боевики двинутся дальше.

Анна думала лишь о том, что несколько дней назад она спокойно ковырялась в логах и не представляла, что её собственная жизнь превратится в шпионский боевик. Она невольно схватилась за нагрудный карман, где всё ещё лежала флешка. Цифровая копия логов оставалась при ней. Вероятно, теперь это единственное доказательство, которое может пролить свет на непричастность Стрельцова и, возможно, вывести на настоящего «крота».

Снаружи прошуршали шаги, приглушённые и торопливые. Потом они стихли. Анна прислонилась к холодной стене, ощущая, как сердце выстукивает исступлённый ритм. Она едва перевела дыхание, когда Стрельцов вдруг сказал:

— Слушайте, Анна Сергеевна. Думаю, сейчас самое время задать один вопрос: вы по-прежнему считаете, что я «крот»?

Она посмотрела ему в глаза. В его взгляде сквозила горечь, будто он устал доказывать свою честность. Анна покачала головой, чувствуя, что не может найти нужных слов. Она тихо начала:

— Не знаю… Логи указывают на вашу учётную запись, но… всё выглядит слишком постановочно. Я… верю, что вас подставляют, иначе зачем бы нам вместе тут спасаться от пуль? Да и есть что-то нестыкующееся в файлах. Если вы невиновны, я помогу вам это доказать. Но нам придётся выбраться и сохранить флешку с исходными логами.

Стрельцов выпрямился.

— Есть флешка? Вы говорили, документы украдены.

— Да, но есть ещё электронная копия.

Напряжённость не покидала его лица, но голос прозвучал чуть мягче:

— Договорились. Вместе найдём ту мразь, что творит здесь кровавый беспредел. Но нужно быть осторожнее. Сейчас нас могут…

В этот миг дверь снаружи содрогнулась от сильного удара. Анна ахнула. Их нашли. Стрельцов вскинул пистолет, взглянул на неё и тихо сказал:

— Приготовьтесь, Анна Сергеевна. Похоже, они пришли за нами.

Едва он закончил, дверь снова затрещала. Анна понимала, что вряд ли тонкий засов выдержит. Сердце снова пошло в галоп, она приникла к стене, отчаянно пытаясь найти взглядом хоть какой-то выход. Однако в этой подсобке не было ни вентиляционной шахты, ни второго выхода.

Стрельцов занял оборонительную позицию. Она поняла, что он собирается стоять до последнего. Всё в ней сжалось от ужаса, но и от решимости тоже: если они не выберутся, утечка так и останется безнаказанной, и люди продолжат гибнуть.

За дверью раздался новый удар — громкий, угрожающий. Анна прикусила губу, вытащила из-за пояса маленький шокер, который когда-то взяла по совету сослуживцев. Жалкая защита, конечно, но хотя бы что-то. И тут, перед тем как звуки снаружи стали ещё громче, она уловила взгляд Стрельцова — мимолётный, колючий, но не враждебный. Он тихо произнёс:

— Держитесь рядом со мной. Идём ва-банк.

Они оба замерли, когда последний удар расколол петли. Дверь грубо распахнулась, ослепив их вспыхнувшим светом. В тот же миг раздался крик и свист пуль. Анна увидела, как Стрельцов делает рывок вперёд, отвечая выстрелами, и тут же прячется за металлические ящики. Она тоже вскинула шокер и зажмурилась в мнимой надежде, что это хоть как-то ей поможет. Крики усилились, помещение наполнилось пороховым дымом. В ушах Анны стоял гром, сердце лихорадочно билось, и всё вокруг расплывалось, словно в дурном сне.

Это был настоящий хаос.

Она ощущала, как внутри растёт не только страх, но и ярость: кто-то безжалостно убивает людей, уничтожает её работу, бросает под подозрение невиновных, а теперь ещё и хочет убрать её лично.

Кто-то подошёл справа, и она выстрелила из шокера. Человек в чёрной форме выронил оружие и повалился на бок. Слева от неё просвистела пуля, рикошетом отбилась от металла. Где-то рядом закричал раненый, а Стрельцов, угрожающе прищурившись, стрелял короткими очередями, действуя с пугающей точностью. Анна никогда не видела, как в реальной обстановке человек способен двигаться с такой молниеносной холодной решимостью.

Дым заполнил лёгкие, в горле стоял горький привкус. Она бросилась вперёд, но ноги подкашивались от ужаса. Внезапно чья-то рука схватила её за ворот пиджака, дёрнула назад. Она успела вскрикнуть, прежде чем сильный толчок отбросил её к стене. Глаза защипало, всё кружилось. Кто-то навалился сверху, пытаясь выбить шокер. Анна ощутила, как грубый локоть впивается ей в ребра, заорала и отчаянно дёрнула рукой. Её пальцы нащупали кнопку разряда, она нажала — раздался треск электрической дуги. Противник взвыл, дёрнулся и резко отпустил её.

— Анна! — закричал Стрельцов, прорвавшись сквозь пороховую завесу.

Она почувствовала, как он ухватил её за руку, рывком поднял на ноги. Вокруг валялись ящики, сбитые снаряды, тела тех, кто упал при перестрелке. Кое-кто не шевелился. Анна почти не видела из-за дымки, кашляла, сгибаясь пополам, но Стрельцов волоком потащил её прочь, к пробитому в стене лазу.

Так они вынырнули из этой мясорубки, вырвавшись в другой, более освещённый, коридор. Там никого не было — по крайней мере, в ближайших метрах. Анна, дрожа всем телом, наконец не выдержала и села на корточки, судорожно ловя воздух. Стрельцов выглядел немногим лучше, кровь сочилась из ссадины на его плече, но он, кажется, этого не замечал.

— Жива? — срывающимся голосом спросил он.

Анна нервно кивнула, глядя на него расширенными от ужаса глазами. Потом сделала глубокий вдох и прохрипела:

— С… спасибо.

Он смотрел на неё, тяжело дыша. Похоже, хотел что-то сказать, но лишь кивнул. Вдруг в кармане её пиджака завибрировал телефон. Анна машинально достала его, увидела, что на экране высветилось имя: «Митя».

— Кто такой? — процедил Стрельцов, но быстро махнул рукой: — Впрочем, потом разберёмся. Отвечайте, вдруг что важное.

Анна дрожащими пальцами коснулась кнопки:

— Да, алло…

Голос Мити звучал взволнованно:

— Где ты, Аня? Что у вас происходит? Тут, в верхах, уже ходят слухи, что в вашем здании начались перестрелки. Ты жива?

Она судорожно ответила:

— Я… да, пока жива, но тут настоящий кошмар. Митя, мне не до подробностей. Здесь крот или целая группа предателей, идут бои, многие ранены или убиты. Мы…

Митя резко обрубил:

— Стой, не говори всего по телефону. Но если станет совсем плохо, звони. Я пришлю своих парней, попробую вытащить…

— Не могу сейчас, — прошептала Анна и сбросила звонок, глядя на Стрельцова. Тот нахмурился: было видно, что ему не понравилась речь Мити, особенно про «своих парней».

Не успел он ничего сказать, как в соседнем конце коридора послышались тяжёлые шаги. Анна замерла, чувствуя, снова подкатила паника. Но Стрельцов лишь крепче сжал пистолет и глянул на неё, не произнося ни слова.

Она стиснула зубы и незаметно коснулась нагрудного кармана, где лежала флешка. Не дай бог, эта последняя улика попадёт в чужие руки.