Шах и мат. Игра вслепую

Глава 19. Солнечный Хардон

Чудесное утро выходного дня вызывало наслаждение. Тряска в карете разбавляла мое наслаждение небольшим раздражением. Риас любовался моим песком, пока я, по его просьбе, выпускала магию. Элания скрывала свою нетерпеливость и желание, быстрее прибыть в Хардон, за маской величия. Она часто хмыкала и морщила носик, наблюдая за неприкрытым восхищением Солвера. Райан опять читал книги, которые так и не успел подарить Нириану. Сегодня он планировал встретиться со старыми знакомыми и даже провести с ними приятный вечер. Я же пока не решила, стоит ли мне навязываться в этот поход, учитывая, что Риас одну меня не отпустит. Ему все еще не рассказали о том, кто такой Трикс. Блондин ни разу сам не спросил об алтировце, но я знакома с его злопамятностью, мстительностью и цепкой памятью. Он все помнит.

За прошедшую неделю поменялось не многое. Только погода стала в разы теплее для первого месяца весны, позволяя сменить пальто на легкую куртку. А вот в загадках Кастомира и его деятельности особых сдвигов не наблюдалось. Заклинание-разлучник из перевода не особо подходило под результат, получившийся у богов. Богиня ведь несчастна в своем союзе. Не потому ли, что она тоскует за своим неверным возлюбленным?

В тот же вечер, когда мы узнали о символе, Риас отвел меня к Нестаргонскому. Принц вел себя не просто холодно, он обжигал раздражением и яростью, и адресовал эти чувства мне. Закрадывалась мысль, что Кастомир все же наложил заклинание из древней книги, просто немного промахнулся. Нестаргонский ненавидел меня, не скрывал отвращение ко мне, а я, по логичным причинам, хотела оказаться от него, как можно дальше. Однако, другу своему он не отказал, выслушал мое описание книги, получил копию заклинания без перевода и пообещал, что доставит это все во дворец, и для нас достанут эту же книгу. Беда только в том, что она скорее всего, будет на древнем нестаргонском языке, а значит, нам предстоит еще ждать, пока ее для нас любезно переведут. А может, и вовсе, не повезти, если книга в единственном экземпляре.

В таком случае, мне предстоит очередная вылазка к Дезант, чтобы отснять всю книгу целиком. Для подобного поворота мы уже разработали с Райаном план, но был один нюанс. Нам не удалось уговорить Солвера. Он просто отказывался нас слушать и постоянно выдавал указание Райану, найти другой способ, как достать эту книгу. Сам Риас в последнее время разбирал завалы в работе с темным миром Хардона и подготавливал все, для передачи дел другому лицу. Он прощался с заботами Нестаргона и чаще садился за изучение Ордена Правосудия. Блондин вникал, с чем и с кем ему предстоит работать.

Как-то я поинтересовалась у него, почему он решил так изменить свою жизнь. Он же мечтал защищать Тиретиса и служить своему другу. В ответ Риас пожал плечами, надолго задумался, а потом просто сказал, что знает ответ на когда-то заданный мною вопрос. После того, как мы расстались, не сразу, но со временем, он осознал, что между другом и мной, выберет меня. Принесло ли мне такое признание счастье? Безумное.

– Скоро прибудем в город, – заметила принцесса.

Райан закрыл книгу, посмотрел на Риаса, покачал головой, явно, не понимая блондина, который вносил пальцем хаос в стройный хоровод моих песчинок.

– Почему бы тебе самому не пойти во дворец? – спросил он, отвлекая Солвера от забавы.

– Потому что Людвиг на меня все еще в обиде, – ответил блондин, осуждающе глядя на Райана, – Чего тебе стоит, темный? Террийской дворец покажешь, сам, возможно, в последний раз полюбуешься.

– Я в нем была. Дворец в Террийске лучше.

– Ты же о себе беспокоишься, Солвер. Людвиг, видишь ли, на тебя в обиде... Я считай только королю представлен был, а уже выяснилось, что кинул его и наследника, – проговорил Райан, пытаясь дозваться к совести Риаса.

– Смотри, как ты у меня быстро учишься, сладкий, – хохотнул блондин, – Ну ничего, все еще впереди. Просто постарайся не попадать ему на глаза, – забавлялся довольный, – Завтрак у него ранний, а потом до обеда он в делах. Тебе дойти до королевской библиотеки, спросить есть ли результаты с книгой и уйти. Все очень просто.

Мы вышли на главной улице Хардона, где и разошлись. Солвер сиял счастьем, лучился улыбкой и плескался энергией, затмевая собой солнце. Он склонил голову к плечу и рассматривал меня. Легкий ветерок играл с его волосами, голубые глаза в утреннем свете выглядели ярче, а очерченные губы снова манили меня к поцелую. Отрезвляли же меня суетливые даже в выходной день горожане.

– О какой булочной говорила, язва? Где нам их ждать? – поинтересовался Риас.

– Тут недалеко, – улыбнулась ему в ответ, сжимая его руку и делая первый шаг в нужную сторону.

– Ты знала, что твои глаза… Черт, – тихо закончил Риас не начатое толком высказывание.

– Пытаешься сказать, что-то приятное?

– С другими у меня это получается, – ответил он, а вот меня опять кольнула ревность.

– Ты можешь просто рассказать, что думаешь обо мне. Только без вредной и любопытной, – быстро добавила условия.

– Но тогда мне совсем нечего сказать, – серьезно заметил блондин, но вскоре рассмеялся, а я вместо возмущения, просто выдохнула, – Иногда ты… Ооори, – протянул он, когда мы завернули на более тихую улочку, замедляя шаг, – Когда ты задумчива, то хмуришься, и это выглядит забавно, а бывает, что ты совсем глубоко уходишь в свои мысли. В это время я готов отобрать у тебя блокнот и карандаш. Ты раскрываешь шире свои глаза, твое дыхание становится глубже, а то, как ты водишь карандашом по своим губам и иногда по ключицам и шее, сводит меня с ума.

– Я не знала, – сипло призналась я, чувствуя, как горят щеки.

– Надеюсь, что на лекциях ты так себя не ведешь. Наш темный дружок тоже любитель насладиться этим зрелищем, – насмешливо отметил Солвер.

– У него есть Элания, – в который раз напомнила Риасу.

– Только это меня и успокаивает.

Мы подошли к знакомой темной двери, зашли внутрь, окунулись в запах свежей выпечки. Я уже знала, что закажу себе чашечку горячего шоколада. Риас осматривал уютное помещение из светлого камня и темной мебели, с красноватыми оттенками.

– Сядем возле окна, – попросила я.

– Конечно, милая, – легко согласился Риас.

Вскоре к нам подбежала девушка, чтобы принять заказ. Риас не стал заморачиваться и просто повторил мои предпочтения. Я наблюдала за любимым блондином, который и тут добрался до стеклянной емкости с корицей. Он искал, как ее открыть, крутил, рассматривая донышко и постукивая по емкости. Риас резко замер, посмотрел на меня, будто я словила его на месте преступления, и улыбнулся, ставя предмет на место.

– Ты не передумал о своей опасной затеи?

– Она не опасна, Ори. Все будет нормально. И… Ты опять во мне сомневаешься? – обиделся Риас.

– Ты же видел, как он… – я не знала, как продолжить фразу, чтобы не обидеть его сильнее.

Риас облокотился на стол, склоняясь ближе ко мне, внимательно посмотрел в мои глаза и тихо заговорил:

– Ори, ты же знаешь меня. Я же тебе так много о себе рассказал и столько правды открыл. Почему ты продолжаешь волноваться?

– Это будет не совсем честная дуэль? – шепотом спросила у него.

Риас неприятно ухмыльнулся, негласно отвечая согласием. Он облизал губу, после закусил ее, протянул к моему лицу руку, провел пальцами по щеке к губам и снова вернулся к первоначальной позе.

– Мы с Райаном найдем способ, как вывести его из себя. К тому же… Ты говорила, что он изучает соперника, прежде чем окончательно напасть.

– Как это знание поможет тебе?

– У меня есть козырь, – усмехнулся блондин, – Он любит шахматы, а я карты. Ты не обижайся, ясно? Ты ведь тоже по шахматам. Вы все считаете и просчитываете, а мы чаще берем и дурим, – легкомысленно произнес Солвер и хохотнул.

– Карты запрещены, – шепотом напомнила ему, но ответил он мне только веселой улыбкой и подмигиванием.

Нас прервали, принесли две чашки горячего шоколада и по булочке с черничным джемом. Риас проводил взглядом девушку, убеждаясь, что она достаточно отошла и снова склонился ко мне.

– Мне всего лишь нужно поцарапать его. Нита в этот раз пообещала, что достаточно будет маленького доступа к крови.

– Риас, кто она? Она ведунья? – спросила я, а парень закусил губу, – И почему ты так доверяешь ей? Она же дружила с Асель.

– Нет, Ори, – нахмурился блондин, – Асель крутилась возле Ниты, но дружить с ней… Нет. С Нитой невозможно дружить.

– Почему?

– Она не просто ведунья, Ори. Она видит не только судьбы каждого, но и сущность каждого. Вот только… – парень сглотнул, тяжело выдохнул, – У ее дара есть обратная сторона. Чем больше она говорит о будущем, тем больше она забывает свое прошлое. Это жутко, Ори, – сказал Риас, и поняла, что зря спросила об этой девушке, – Я видел, как к ней приезжали ее родители и она заново с ними знакомилась. Нита познакомилась с ними, но чувства к ним не вернулись.

– А учеба? Мне показалось, что она знает много заклинаний.

– Многие она узнала из будущего тех, кто ее окружает, – ответил Риас, а я поежилась, представляя, как девушка подглядывает за будущей жизнью каждого из нас. А каково ей? – Ты заметила, что она почти не разговаривает?

– Да.

– Она боится говорить, чтобы не рассказать кому-то о будущем. О том, что она ведунья никому лучше не знать.

– Я и не собиралась рассказывать. Просто любопытство, – оправдалась я и тяжело выдохнула, признавая, что не хотела бы знать эту историю, – Асель знала, да?

– Да, и… неважно.

Риас замолчал, глядя за окно, я тоже не знала, как продолжить разговор. Не хотелось случайно поднять еще какую-нибудь пугающую историю. Но спустя несколько мгновений, ко мне повернулся счастливый Риас.

– В Хардоне есть красивые заведения. Хочешь, сходим куда-нибудь поужинать? Станет теплее и можно в один ресторанчик под открытым небом. Он на крыше огромного семиэтажного здания.

– Может лучше маяк?

– Можно чередовать, – нашел средний вариант Солвер.

– А где мы с тобой жить будем? – прищурилась я, понимая, что не знаю о нашем будущем ничего.

– Основной замок Ордена находиться в Идении. Нам придется пожить там какое-то время. А может я успею все уладить и разузнать, пока ты доучишься, тогда скажешь мне, где захочешь жить. У них же везде свои штабы есть.

– Даже в Алтире? – удивилась я.

– Нет. Там нет. Да и зачем тебе жить там? Может еще на север к дикарям попросишься? – усмехнулся Солвер.

Я пожала плечами, удерживая серьезное выражение лица. Риас нахмурился, сделал глоток шоколада, слегка скривился от сладости. Позади меня открылась и закрылась дверь, но я не заинтересовалась ранними посетителями.

– Брось, Ори. Ты достойна жизни королевы. Просто сама об этом не догадываешься, – пожал плечами Солвер.

– Мечтатель, – не сдержалась я.

– Болван, – шепнул мне Райан на ухо.

– Я все услышал.

– А если не услышал, то я тебе громче повторю, – съязвила Элания.

Ребята пришли с пустыми руками, но с радостными новостями. Аналогичная книга имелась в наличии королевской библиотеки Нестаргона, но нужен перевод. Точные сроки нам не сообщили, а потому придется ждать. Когда все позавтракали, то Риас устроил нам прогулку по городу. Не ту, которой некогда довелось наслаждаться мне. К темной жизни Хардона мы сегодня не прикасались и даже не приближались.

Самое впечатлительное место, которое мы посетили оказалась лавка Линди. Это была не просто лавка, а самый настоящий дом. Девушка находилась в нем еще с вечера, поэтому встретила нас бодрой, с чаем и счастливой улыбкой. Трехэтажный домик выделялся на фоне серого однообразия отдельными синими элементами и такой же синей черепицей. Линди старалась подчеркнуть свою защитную магию. Огромная вывеска привлекала внимание прохожих, но заведение еще не готово было принять их.

Внутри, в основном, обустраивали первый этаж, стараясь создать уют для посетителей и удобство для хозяйки. Огромные окна хорошо освещали комнату. Длинная стойка из блестящего, шлифованного камня, многочисленные деревянные полки и шкафчики. Уютный уголок в персиковых тонах, состоящий из дивана, двух кресел и низкого столика, созданный для приема важных персон и обсуждения особых заказов. За тонкой стенкой, куда вела неприметная дверь, начиналась вторая комната. Тут же и расположилась лестница ведущая на второй этаж. Нестаргонский умеет быть щедрым для тех, кого принял, как друга.

До полудня мы провели время в компании болтливой Линди, а на обед Риас повел нас к Марии. Женщина встретила меня также радушно, как и Риаса, опять вгоняя в краску смущения. Райан нашел заведение Марии интересным, а вот для Элании обед стал испытанием на выдержку. Солвер пару раз пытался зацепить принцессу колкостями, но получил легкий подзатыльник и выговор от хозяйки заведения. Кажется, именно это послужило причиной, почему Террийская искренне поблагодарила женщину и расхвалила ее мастерство в кулинарии.

– Что? – спросила довольная Элания, когда мы вышли на солнечную улицу, – Пойдем грабить лавку Вихо?

– А это еще кто? – поинтересовался у меня Риас.

– Тот, у кого мы превратим принцессу в сорванца, – ответила я, осторожно поглядывая на Эланию, но та лишь негромко посмеялась и сама направилась в нужную сторону.

Я планировала, что после Вихо отправлю ребят к «Хмельному моряку», а сама с Риасом продолжу прогулку по вечерней столице, но чем ближе мы приближались в бедным улочкам, тем сильнее мне хотелось увидеть капитана и его экипаж. Больше всех меня волновал Трикс. Даже спустя такой долгий срок, в течении которого наши встречи были весьма скоротечны, я любила этого парня. Было в нем что-то шебутное, лихое, правильное. А может я просто завидовала его свободе? Открыт, честен, безобиден, но все же наглец. Я покосилась на Риаса, который вел разговор с Райаном и всячески игнорировал язвительную Эланию, и растерялась. Наглость тоже бывает разной. И Трикс определенно проигрывает Солверу.

Вихо обрадовался посетителям, но потом присмотрелся к Элании, ко мне, узнал нас, и его радость прошла. Он вспомнил капризную принцессу и показал жестом, что мы приглашены и вольны делать, что угодно, а сам присел на стульчик в ожидании. Риас с прищуром разглядывал принцессу, осознав, что дело в ней.

– Ори, ты должна мне рассказать, – прошептал он мне.

Я посмеялась над его любопытством, согласилась и сразу потеряла парня. Пока мы подбирали себе одежду, Риас всецело занялся господином Вихо. С каждой минутой общения, с каждой озвученной фразой Риаса, хозяин лавки расцветал в улыбке. Мы управились с подбором одежды и переодеванием минут за десять. Столько же времени понадобилось Риасу, чтобы они с Вихо перешли на «ты», узнали, что у них много общих знакомых и просто много общего.

Пока Элания подыскивала пояс, чтобы не спадали брюки, мы с Райаном переводили взгляд с очаровательного и такого простого малыша Келри на замученного нелегкой жизнью господина Вихо. Не знаю, как Фертиш, какие там мысли его посещали, а я пыталась найти хотя бы намек на «общее» между этими двумя. Тщетно. Пожала плечами и покинула лавку, под провожающим, обеспокоенным взглядом Риаса, направляясь в соседнюю. В прошлый раз перочинный нож, не смотря на наличие магии, все равно пришелся кстати.

Когда солнце окрасило небо в оранжево-красные оттенки, мы перешагивали арык и вступали на территорию вонючих трущоб Хардона. Когда под нашими ногами была разбитая брусчатка старой пристани, я почти насладилась звуком прибоя. Ненавистные чайки портили все звучание. Риас заметил, как я поежилась, хмуро глядя на небо, хотел, что-то сказать, но он сумел сдержаться. Ненадолго.

– Может они просто давят на тебя? – обеспокоенно спросил он.

– Чем? Криками? – не поняла я его. Райан заинтересованно посмотрел на нас.

– Понимаешь, Ори, – как маленькой, начал объяснять он, – Когда между самками различий немного, то дух соперничества возрастает. Но не волнуйся, милая, ты все равно лучше.

Пока я глотала воздух, придумывая слова возмущений, до меня донеслось усердное покашливание от Райана. Стоило мне повернуть к нему голову, как парень взорвался звонким смехом. Только Элания морщила носик, не понимая, о чем речь. Я ускорилась, оставляя веселящихся парней и принцессу позади. Но с каждым шагом, моя улыбка становилась шире. У Райана до невозможности заразительный смех.

В этот раз нам навстречу не вылетела кружка. Нас встретил тот же спертый запах заведения, свет от множества свечей и факелов, и еще большее количество людей внутри. Слышалось пение девушки, игра неизвестного мне музыкального инструмента и подпевание некоторых пьяных мужчин. Но все это перебивалось и терялось в дружных взрывах хохота, громких мужских разговорах и частых спорах.

– Маленькая кошка! – подхватил меня в объятиях, вышедший из ниоткуда, алтировец, – Как долго ты не появлялась! Я забыл, как ты хороша, – улыбался мне наглец, выдыхая на меня запахом алкоголя.

– Привет, Трикс.

Похолодало. Я резко отстранилась от парня, виновато глядя на него, и посмотрела в сторону Риаса. Блондин переводил мрачный взгляд с меня на алтировца, склонил голову к плечу, встряхнул руками, широко улыбнулся и притянул меня, обнимая за талию и прижимая к себе. Трикс смотрел чуть хмуро, но вскоре поднял в удивлении брови и расплылся в счастливой улыбке.

– Трикс, – протянул руку алтировец блондину, предварительно вытерев ее о бриджи.

– Риас, – пожал руку Солвер и добавил: – В очень скором времени муж маленькой кошки.

Солвер хмыкнул, хохотнул, явно, успевая придумать для меня новое издевательство.

Я осмотрелась, поняла, что Райан с Эланией рядом не находились. Они успели найти Нириана в углу таверны, где для нас уже освободили место за столом. С Сивиром пообщаться мне не удалось в очередной раз, он опять напился в хлам и храпел за соседним столом, так и не выпустив кружку из рук. К Риасу относились с опаской всего несколько минут, пока он не стал интересоваться судами. Фертиш вел себя обеспокоенно, поглядывая на Солвера, но глядя на меня он успокаивался. Если Риас будет знать, что экипаж Грея мне важен и небезразличен, значит, не причинит им вреда. Еще какое-то время прошло, когда разговор зашел о судостроение, и вот тут Солвера приняли почти за своего. Парень рассказывал о всех махинациях, которые там могли проводиться, не называя имен.

Вскоре нам принесли горячительные напитки и сытный ужин, тогда обстановка, и вовсе, приобрела какой-то семейный уют. К этому времени, все за столом, даже бывалый Валеан, принял блондина за своего. Трикс поздравлял нас с будущей свадьбой и был искренне и пьяно счастлив за нас, чем очень понравился Риасу. Блондин буквально проникся душой к этому алтировцу.

Прошло больше часа, я с хмелем в голове сидела на коленях у Риаса, обнимая его, и все чаще порывалась поцеловать парня в шею. Он, по обыкновению, гладил мою ногу, пока второй рукой прижимал меня к себе за талию. Только вот парень не догадывался, что теперь его руки прожигали мою одежду. Отчего-то в моих мыслях даже не поднимался вопрос, чтобы больше не пить. Я ведь в обществе своего жениха и могу позволить себе расслабиться.

– Этот конфликт торговлю всю оборвал, – изливал душу Нириан заплетающимся языком, – В разы больше заработок был, а сейчас перед мужиками стыдно. Ладно раньше, налогами душили, да разве доходило до такого, Риас? На Западном ведь всего две страны, где можно было качественный и востребованный товар сюда везти. А сейчас что? Смысл мне на судне круги к востоку наматывать, если сухопутным путем дешевле обойдется? В убыток работать тоже нелепо. Загниваем, – сквозь зубы процедил капитан, сжимая кулак и прокручивая его на столе.

– Получается, что у вас только на острова дорога осталась, – вникал в суть проблемы полюбившийся моряками блондин.

– Или в пиратство, – ответил Грей.

Райан поперхнулся выпивкой, откашлялся, с опаской глядя на Солвера. Блондин негромко хохотнул, заметив беспокойство Фертиша, и с весельем посмотрел на меня. Я немного протрезвела, еле заметно пожала плечами и потянулась к своей кружке. Все же стоило как-то сообщить Нириану, кого мы с собой притащили и на кого в скором времени будет работать Райан.

– Трикс! – решила перевести я тему, – Райан говорил, что у вас, у алтировцев, есть легенда о возникновении пиратства. Расскажешь?

– Буду рад, маленькая кошка, – заявил красноволосый.

Дитя Алтиры забрался на лавку с ногами и уселся на ее спинку. Он приложился к оловянной кружке, осушая ее огромными глотками, по его смуглой шее стекали капельки грога. Трикс со звоном опустил пустую кружку на стол, улыбнулся и заговорил:

– Морские владения, – обвел он каждого за столом ласковым, пьяным взглядом, – Воды Ирфрида поют нам колыбельные. Только самый глухой не услышит эти песни! – в таверне притихали голоса, люди за соседними столами прислушивались, – Песни разные… Пока Гоххако спит, Йоурн правит. Старший брат спокоен, милосерден, и путь с ним убаюкивает моряков. Вода покорна ему, – провел парень рукой по воздуху, словно гладил кого-то невидимого, – угодлива и рада его правлению. В ту ночь, доброму моряку не повезло, – грустно сказал Трикс, его взгляд уперся в столешницу дубового стола, а в таверне стало почти тихо.

Феодор негромко переругивался с дебоширами, стараясь прервать начавшуюся ссору между ними. Свет от факелов и свечей боролся, отгоняя наползающие тени из углов под потолком.

– В ту ночь Гоххако пробудился, отправляя на покой старшего брата, – Трикс посмотрел на меня, в его темных, как ночь, карих глазах плясали отблески огня, – Бодрый Гоххако опять погнался за ветром. Он всегда мечтал ухватить его, но ветер не любит младшего бога. Тогда никто не любил Гоххако. Воды страдают от их гонки, небеса часто плачут. Они все волнуются о своем друге. Ветер должен быть свободен, иначе он утратит себя. Но Гоххако нет дела до страхов других. Он любит веселье и думает только о себе.

Алтировец прервался в полной тишине заведения, взял кружку Элании, наполненную вином и осушил ее. Снова прозвучал звон, когда он поставил пустой сосуд перед тихой, вдумчивой принцессой.

– В ту ночь, добрый моряк спешил домой, – тихо продолжил красноволосый, – Гоххако не было дела до желаний смертных. Море бурлило, тянуло свои воды выше, стараясь остановить погоню, задержать Гоххако и ускорить ветер. Небеса хмурились и плакали… они шумели по-своему, как умеют. Они будили Йоурна, взывали к нему, чтобы тот закончил бесчинства младшего брата. Небеса сверкали, но Йоурн спал.

Я почувствовала руку Риаса под своей рубашкой, вздрогнула, но он попросил не отвлекаться и слушать дальше, пока сам гладил мою спину.

– Корабль с моряком разбился, – вновь завладел моим вниманием Трикс, – Он опоздал к семье. Он не привез домой ни одной медной монеты. Море не отдает то, что утрачено. Оно забирает даже наши души. В тот день, когда моряк добрался домой, Йоурн проснулся. Ему не нужно много времени для сна, ведь он спокоен и бережет свои силы. Поникший моряк ждал, что на пороге дома его встретит жена. Она всегда его встречала… Но не в этот раз. Темные боги в пьяном веселье наслали на спор болезни на смертных. Они не пощадили семью доброго моряка. Его юная дочь еще была жива, – алтировец пробежался взглядом по столу, капитан придвинул свою кружку к себе ближе. Трикс тяжело вздохнул, глядя на жадного капитана и продолжил: – Дочь страдала в беспамятстве, повторяя имя своего возлюбленного. Заботливый отец отчаялся, желая спасти ее. Он обошел всех целителей, кого в то время звали знахарями. Никто не смог ему помочь. Но ведьмы… Тогда было их время. Темное, беспокойное… Говорят, они повелевали смертью, различали богов и смертных, когда те, снисходили к нам под личинами.

Громкий храп Сивира прервал рассказ алтировца. Светловолосая девушка подкралась со спины к Триксу, она преподнесла рассказчику кувшин, вызывая у парня довольную улыбку. Он отпил, поставил кувшин на стол. Девушка обняла красноволосого со спины и затихла, не мешая больше его рассказу.

– Потерявший надежду моряк пришел к ведьме за помощью. Она согласилась помочь, но старуха потребовала высокую плату. Бедный моряк не мог заплатить, но он молил ее, и тогда цена возросла, – алтировец засунул руку в карман, вытащил оттуда медную монетку и ловко прокрутил ее меж пальцев. Сжал монетку в кулаке, а когда раскрыл – ладонь была пуста, – Она захотела всего одну монету. Серебряную монету, добытую на дне вод Корабельной могилы. Старая ведьма поклялась, что эта монета не только вернет здоровье его дочери, но и сделает ее богатой и счастливой. Ему нужно было успеть вернуться домой до двенадцатого пробуждения Гоххако. Моряк винил себя, что в трудный час опоздал домой. Он согласился и принял клятву. Он бросил дочь одну в болезненном доме, чтобы спасти ее. Тяжелый путь ожидал моряка и тех, кто согласился ему помочь. Мужественные и храбрые не бросили в беде своего товарища. Несколько раз пробуждался за время сложного пути Гоххако, многих друзей моряка забрало море в свои глубины. Каждая утраченная душа забирала уверенность моряка. С каждой новой смертью и невзгодой он терял доброту и веру в успех. В его сердце поселялась пустота, которую спешили заполнить те чувства, которые лишены любви... которых никто не ждет. Они сами спешат занять опустошенных. Гнев, ненависть, нетерпеливость. Моряк не владел былой добротой, когда возненавидел себя также, как и Гоххако. Но моряк не отступился от своей цели. Все ради спасения любимой дочери…

Тишину в таверне можно было ощутить в воздухе. Она не позволяла глубоко вдохнуть. Зловещие тени в углах, стали привлекать больше внимания. Просто каждый в таверне понял, что сама тьма наблюдает за нами. Ее манит пустота в каждом из нас. А сколько тьмы мы уже успели впустить в себя?

– Моряк не знал, что ведьма обманула его. Ей безразлично медь и серебро. Хоть золото! – подался вперед Трикс, облокачиваясь на свои колени, – Ведьма принесла его доброту и щедрость в жертву темным богам. Алчная старуха переманила светлую душу на свою сторону, поселяя в нее черноту. Но моряк и не догадывался… Он боролся, перестал молиться Йоурну, полагаясь только на себя. Очередная жертва шторма не всколыхнула его совесть. Он так долго и много винил себя… Вина моряка стала столь тяжела и огромна, что даже боги не смогли бы ее сдвинуть. Он добрался к водам Корабельной могилы. В ту ночь, правил Йоурн, в ту ночь, штиль распалял гнев моряка. Оставшиеся в живых услышали прекрасную песню, заглушающую в их сердцах песнь моря и ветра. Мелодичные голоса сирен пленили моряков, отбирая у доверчивой жертвы старухи последних союзников. Последних друзей. Йоурн не заступился за смертных. Он всегда был спокоен. Моряк потерял надежду, ожидая двенадцатое пробуждение Гоххако, а его сердце полнилось тьмой. Песнь сирен не заворожила моряка. Его черное сердце уже ничего не трогало. Одинокий корабль, одинокий моряк. Ему хотелось, чтобы хоть кто-то понял его, разделил с ним его вину. Когда Гоххако пробудился, моряк вознес ему молитву. Он просил спасти его душу, спасти его дочь. Молитва звучала так громко, что даже небеса не смогли заглушить ее. Гоххако не унял свое желание и не остановил свою погоню за ветром, но моряк отвлекал его. Разрываясь между молитвой и желанной добычей, лихой бог не разобрался в проблеме моряка, но решил помочь ему.

Риас хохотнул, извинился, промочил губы грогом и постарался больше не привлекать к себе внимания. И что смешного он нашел в печальной истории? Но я не посмела прерывать легенду своим возмущением.

– Гоххако поделился своей легкомысленностью с моряком, а затем выбросил корабль с бедным моряком на сушу. Когда обманутый очнулся, он ощутил благодарность к младшему богу. Он благодарил его за спасение жизни и смеялся, когда нашел на острове богатства. Потом моряк вспомнил, что опоздал, но ощутил лишь досаду. Просто пират не любит проигрывать. Пират не возвращался домой, желая утолить алчность, которую поселила в него ведьма. Когда он находил богатства, то спускал их не раздумывая, как можно скорее, – улыбнулся пьяный Трикс, вновь отпил из кувшина и оглянулся, убеждаясь, что девица все еще при нем, – Ведь теперь он был свободен от обязанностей. Теперь он ценил только свою жизнь. Какого же было его удивление, когда на очередном ограбленном им корабле, он услышал имя своей дочери. Ведьма приняла плату моряка и спасла ей жизнь. Алтира получила себе богатства всей родной земли и своего возлюбленного. Он не любил новую правительницу, но смирился со своей участью. Алтире не нужна была его любовь, достаточно того, что она владела им. Раб или муж… Какая разница? – пожал плечами Трикс, оправдывая дочь моряка, – Она назвала свои земли в честь себя же и ввела там свои порядки. Если ты слаб, то ты не сын Алтиры и место твое среди рабов.