Шелест моря!

Глава 13 Неоправданная жестокость

Прежде, чем рассказать о содержании сна, несмотря на их настойчивые просьбы, спросила еще раз о том, что они ищут, кого хотят возродить.

— А не испугаешься того, что тебе знать не обязательно? — Михай спрашивал холодным голосом, возникнув неожиданно на кухне, вновь заполнив собой все пространство.

— Куда уж больше бояться? — не уточняла, что и они вызывают во мне безотчетный страх, хоть я и стараюсь держаться. Подчинение, которому меня подвергают — не шутка, неизвестно, чем оно обернется для меня.

— Ты же поняла, что мы не совсем люди? Или, вернее, люди, но пошедшие другим путем развития, — мужчина вдруг присоединился к другу и тоже решил завалить меня откровениями, — мы ищем того, кто дал нам знания, того, кто раскрыл силу разума. Ты знала, что все способности идут изнутри, точнее из наших мыслей? Наших детей с детства учат постигать себя. У нас существует легенда о первом сверхсуществе. Ардан — великий воин морей. Для всех наше море в древние времена было лишь лужей, тогда как на самом деле наш народ скрывал его, никому не нужны любопытные. Сейчас мы достигли многого, намного больше знаем о своей сути, чем знали когда-то. Мы готовы принять новые знания. Только Ардан может их нам дать.

А у меня в голове возникла страшное существо из нас. Оно представлялось настолько же ужасным, как и прекрасным. В этом мы, люди, всегда будем отличаться от зверей — стремлением к познанию. Нами движет жажда знаний, желание стать сильнее. Зачем им с их способностями другие знания? Что они принесут? Мне показалось, что Ардана не просто так заключили вне времени и пространства в загадочной тюрьме.

— Это тогда ваш город ушел под воду? Когда его заключили в темницу? Сколько еще имеется на земле подобных темниц? — я не спрашивала, больше озвучивала свои опасения, потому что уже знала ответы.

Интуиция в красках живописала о наличии нескольких древних узниц, где содержались божественные сущности. Именно тогда, когда они исчезли там, забытые всеми, появились другие боги и единый бог. Я не представляла, каким апокалипсисом закончится их вызволение. Лишь тихо ужасалась тому, что может произойти. Михай тем временем рассказывал, посчитав, что мне действительно интересно узнать о легендах былого.

— Древние боги. Их имена стерты из памяти, но наш народ помнил о них и пытался отыскать темницу. Ардан покровительствовал нам. Мы должны освободить его. В рукописях тех времен упоминалось семь самых сильных сущностей. Говорят, что им не было равных по силе. Им подчинялись целые народы.

— Стоп, — не выдержала и прервала восхваление чужеродного существа, — а вы узнали, почему их пленили? Может, потому что они брали кровавые жертвы за свою силу? Или потому, что кто-то адекватный решил подарить миру покой и процветание? Что будет, если их выпустят? Одарят вас силой, но что потребуют взамен? Предлагаю не торопиться с его освобождением, а выяснить, что принесет он на Землю. Не помчится мстить потомкам пленивших его, не начнет устанавливать древние порядки? Вы готовы к жертвам, которые будете приносить во благо его внимания? Вы не только используете дар на невинных женщинах, а еще и кровожадны?

В кухне воцарилась тишина. По мужчинам было видно, что они переваривают информацию. Первым отмер Серж.

— Рита, откуда такие кровожадные мысли? Зачем ему устраивать погром в своем мире? Думаю, он проникнется новшествами и будет счастлив жить здесь, одаривая своих спасителей.

Рассмеялась в голос. Приподняла бровь, разрешая ему еще выдать парочку таких предположений. Но тут Михай посмотрел на меня нечитаемым взглядом, произнося медленно и с расстановкой.

— Серж, а кто нам внушил, что необходимо приобрести власть, вызволить древнего бога? Я только сейчас понял, что не хочу менять миропорядок. Меня все устраивает.

Серж засуетился и попробовал уговорить всех пойти открывать темницу.

— Давай попробуем его спасти.

— А что потом, если он не согласен с нашим видением? — Михай спрашивал его жестко и холодно. У кого-то проснулось чувство самосохранения.

— Не думала, что скажу это. Следует сначала расспросить его о том, как он видит свою дальнейшую жизнь. Если он просто будет наслаждаться мирным временем — это одно, а если в его воображении войны и месть — совсем другое.

Решительно приступила к рассказу сна в деталях. Не приукрашивала ничего. Описала красоту сущности, его силу, свой страх и ужас от его близости, то, как он пытался воздействовать на меня, не забыв упомянуть о своих странных ощущениях, о том, что проснулась от прикосновения существа и попала в объятия Михая. Словно он, тот необычный герой сна, воплотился в мужчине.

Михай теперь чаще задавал уточняющие вопросы, а Серж лишь проявлял любопытство, не забывая готовить завтрак. Он уступил свое право на допрос.

— Рита, ты слышала наш разговор с Сержем, когда мы обсуждали, где находится священное место?

— Нет. Я спала, если помните, устала сильно и заснула.

— Тебе не показалось странным, что именно тебя притягивало море?

— Казалось. Тут все странно. И эти рыбки неизвестной породы и затонувший город, о котором никто не знает, — высказала подозрения в двух предложениях, а хотелось обсудить многое.

— Тогда как ты нашла это место?

— Скорее оно нашло меня, — сжала кулачки, опасаясь того, что они озвучат и мой страх.

Меня могло притянуть только по одной из двух причин: или я являюсь потомком того, кто запер бога в темнице, или он почувствовал на мне знакомое воздействие и просто усилил его во сне.

Завтрак давно был приготовлен. Я ела, не чувствуя вкуса, потому что их разговор, из которого меня устранили, приобретал нежелательный окрас. Несмотря на мои предупреждения и неприкрытый страх, они все больше склонялись к страшному варианту. Они надумали спуститься в подводный город.

Если я не попробую, то буду жалеть.

— Моя интуиция вопит об опасности. Теперь я понимаю, почему согласилась с вами поехать, хотя тоже боялась того, что со мной что-то случится. Видимо, мое присутствие поможет не допустить непоправимое. Зря вы затеяли все это! Лучше забыть о том, что вы были близки к разгадке. Иначе можете войти в историю как те, кто открыл ящик Пандоры.

— Вот пойдешь с нами и не допустишь ничему плохому случиться, — Серж улыбался, достигнув желаемого.

А я поняла, что обречена погибнуть во цвете лет, ведь там они будут намного сильнее меня. Ведь там они будут под внушением бога. Выбежала из домика, пытаясь успокоить заходящееся дыхание от безотчетного страха. Я впервые сталкивалась с тем, что мне не доверяют. Тихий голос заставил посмотреть на говорящего.

— Они все же не прислушались к тебе, ведьмочка. Жаль, думал, что ты сможешь достучаться до них, — Альбинос какими-то путями вернулся с моря. Только сейчас заметила, что стихия успокоилась, значит, он пришвартовал яхту, — я помогу тебе подготовиться к любому исходу. Попробуй задержать погружение до завтра. Скажись больной, что ли? А я дам тебе средство от их воздействия и опишу ритуал запирания. Если вдруг они и там не прислушаются к тебе, ты их просто вырубишь, наложишь новую печать и подашь мне сигнал.

Он знал намного больше своих друзей или родственников.

— Как? — я спрашивала обо всем сразу: о том, как он узнал, что я имею кровь ведьм, о том, что ни разу не применяла силу из-за того, что имела предсказание о том, что я выпущу зло в этот мир, о том, откуда он знает, что печать накладывали ведьмы.

— Не спрашивай. Я хранитель этой темницы. Нелегкая принесла тебя сюда. А ведь мы веками скрывали их местоположение. Они забыли о том, что мы неспроста связываем себя узами брака с ведьмами. Мы даем им защиту, а они в случае опасности помогают загнать ирога обратно в темницу. Я видел, что ты не считаешь себя ведьмой, что сила в тебе заблокирована, поэтому не препятствовал твоему посещению этих мест. Допустил ошибку, прости. Ведьмам сюда путь заказан. Они могут запереть, могут и открыть темницу. Беги просить отсрочку неизбежного.

Он скрылся незаметно так же, как появился, а я не могла решиться ни на что. В моей голове билась мысль «зачем столько сложностей? Не лучше просто меня увезти отсюда?» Шелест волн донес тихий плач, заставив попятиться внутрь домика. Он пришел ко мне во сне не просто так, почувствовал ту, кто может освободить. Не нужно пробуждать свои силы, пусть все остается так, как есть. Тогда, быть может, я не смогу отворить темницу, а мужчины узнают его намерения, испугаются и уберутся отсюда сами, выбросив из головы мысли о его освобождении.

Уговорить мужчин было легко. Тем более мой изможденный вид создавал впечатление, что по мне прошлись катком. Сон, да и разговор вычерпали все силы. Обрадовалась тому, что они согласились совершить погружение в подводный город завтра. Уступили для чего? Маниакальная подозрительность имела под собой небезосновательную почву. Они что-то задумали.

Предупредила их, что отправлюсь прогуляться, для вида захватила с собой блокнот и карандаши. Если поинтересуются, что я рисовала, то для прикрытия набросаю быстрый эскиз.

Альбиноса нашла за ближайшими скалами. Правда, пришлось до них добираться с трудом, но это того стоило. Мужчина, заметив меня, обрадовался. Внешне бесцеремонный и грубый, он единственный помогал мне избежать незавидной участи. А ведь тогда в поселке он не просто так был груб, он чувствовал во мне угрозу.

Его рассказ не занял много времени. Он повторил все то, что уже сказал с некоторыми уточнениями.

— Приготовься к тому, что Ардан может отправить вас в другую реальность. Несмотря на то, что он заперт, мог за века найти лазейку. Вероятно, что бог сумеет как-то воздействовать на вас или ваше подсознание. Но помни, что вы в безопасности до тех пор, пока он заперт. Его сила настолько велика, что он способен не только менять реальность, но и строить города, сносить существующие.

Не удивилась рассказу мужчины. Боги, что с них взять? Теперь я четко видела разницу: бог, по мне, всепрощающий и справедливый, а вот демон мог и владеть такими сложными дарами, как подчинение и одурманивание страстью.

Моя семья не посвящала меня в свои особенности, но в детстве до того чертового предсказания я слушала уроки наравне с сестрой и братом. Это потом они отдалились. Да и ожидаемо, ведь они живут совсем другой жизнью. Лишь бабушка рассказывала о своей жизни, о былых богах, как будто готовила меня к сегодняшним событиям.

Счет к моей подружке растет. Она не просто отправила меня на съедение жестоким мужчинам, но и окунула в ужасно пахнущее дерьмо. Поехала бы в Турцию, как мечтала, то никогда не столкнулась бы со страшным существом, не получила бы тонну страхов из-за того, что приходится играть не свою роль. Обычная жизнь без силы въелась под кожу, а такие встряски казались чуждыми и неприемлемыми.

Я по-прежнему не ассоциировала его с богом. По мне так они выглядят совсем по-другому. Например, имеют божественный свет и рост не меньше небоскреба. Нереальные впечатления дарит мне отпуск. Вот выберусь из передряги, тихо сольюсь и сбегу домой, только меня и видели. Знала бы тогда, что ошибаюсь, придумала бы сразу несколько планов, чтобы не застрять в Белыках на полгода, судьбоносных полгода.

Капитаном Альбинос мне нравился больше, чем хранителем. Это я поняла через следующие двадцать минут. Он решил с чего-то проверить уровень моей физической подготовки. Вдруг придется убегать, или врезать его друзьям, чтобы отключить. Где я и где физическая подготовка?

Надо рассказывать, что пробежав вокруг скалы пару кругов, схватилась за сердце и печень? Бок кололо нещадно, дыхание никак не восстанавливалось. Альбинос плавной походкой хищника подошел, встряхнул меня за плечи, приводя в чувство, или добивая..?

— Нам бы хотя бы пару месяцев, тогда бы ты у меня побежала как надо, а так необходимо что-то другое, — отлегло, он адекватно воспринимал то, что я не способна на подвиги, — смотри, что ты делаешь в случае нападения моих друзей.

Показал парочку замысловатых прикосновений, которые должны будут вырубить противника на раз-два. Поверю на слово. Проверять не хотелось. Объяснил, что при беге надо представлять страшную жуть жуткую, это придаст ускорение. А затем с более радушным высказыванием о моих успехах на почве физической подготовке принялся ставить печати.

По его задумке, они меня спасут, дадут фору и помогут удержать ведьмовскую печать на темнице. Первой поставил печать на грудь. Было больно и непривычно. Она жгла кожу горячим теплом. По его словам, боль успокоится через пару часов. Выглядела печать как трилистник, символ ведьмовства, и предназначалась для того, чтобы моя сила продолжала спать.

Лучше я останусь простым человеком, откажусь от силы в который раз, чем помогу разбудить зло, поэтому стиснула зубы, настраиваясь перетерпеть боль.

Если первую печать он поставил при помощи какого-то ярко-зеленого листа, то вторую печать ставил металлической бляшкой, на которой четко проступали символы бесконечности и пятиконечная звезда. Что я говорила о том, что первая печать принесла мне боль? Ничего подобного. Вот эта пакость чуть не разорвала мою ладонь на микрочастицы, отдаваясь самой страшной человеческой болью под ребрами и в зубах.

Он не дал мне времени, чтобы придти в себя, не предложил чудодейственного обезболивающего, намекая без прикрас на то, что справиться с болью должна сама. Словно устроил мне очередное испытание. Что я говорила? Нет, он не может нравиться, эгоистичное жестокое существо, как и его друзья.

— Ну вот, можно сказать, что ты готова. Порисуй недолго и возвращайся. Парни не должны ничего заподозрить.

Тихо спросила.

— А этот демон не видел нашу подготовку к встрече с ним?

— Смотри на скалу. Что ты видишь?

— Скала, как скала, — вглядывалась в нее долго, прежде чем ответить, но вдруг свет редких солнечных лучей отразил блики неровной поверхности камней, уже уверенно высказала свои наблюдения, — А нет, что-то вижу. В ней проскальзывают серебристые и черные змейки. Что они означают?

— Сама природа заботится о своих детях. Это сульфил, мифический минерал. Он скрывает нас от чуждого взора. Его можно найти только в местах силы. А этот полуостров сам и есть место силы. Здесь наш народ не просто так селился, искал связь с энергией планеты.

— Тогда почему вы переселились?

— Источник оскудел с закрытием темницы. Уходя, он разрушил тут все. Вода скрыла город под своей толщей. Но там, в Белыках, тоже есть источник, только намного слабее. Чтобы вернуть эту силу, наши и пытаются отыскать утерянное. Но они питают иллюзорную надежду. Ты сразу поняла, что его освобождать нельзя. Чтобы сделать такого, чтобы и они поняли?

— Только приоткрыть печать и дать самим убедиться в том, что он зло. Но я лишь рассуждаю. Сомневаюсь, что справлюсь с такой задачей. Хотя ты можешь привезти парочку ведьм для подстраховки.

— Нельзя, всем знать нельзя. Но идея хорошая.

— Ты же понимаешь, что это риск, который может привести к открытию темницы? — пожалела о необдуманном предложении. Вот всегда так, сначала говорю, а потом думаю.

Он ухмыльнулся и отправился в обратный путь. Его фигура неожиданно скрылась за ближайшей скалой. Мне бы обдумать все, успокоившись, попробовать предусмотреть все события, которые меня ожидали в подводном городе. Сомневаюсь, что мужчины отступят и оставят меня в покое, вернув на Большую Землю в целости и невредимость. Для них я никто, им важна лишь собственная цель.

Но древние инстинкты, предупреждали о чем-то и велели схватить блокнот. Раскрыла его, положила на бумагу линии скалы по памяти. Пару минут и линий стало больше. В тот момент, когда на бумаге проступил силуэт скалы, рядом послышались голоса.

Мужчины возникли рядом неожиданно. Увидев хищный оскал на совсем не добрых лицах, попятилась от них. Что они задумали? Через пару мгновений я получила развернутый ответ. Они не скрывали своего превосходства.

— Мы решили, что надо пробудить твою силу. Для инициации подойдет самый действенный древний способ.

Они же не хотят поиметь меня вдвоем?

Обступили с двух сторон, нависли, угрожая и подчиняя двойным воздействием. Отчетливо видела, как тянутся туманные нити от них ко мне, впитываясь беспрепятственно в районе груди. Взгляд на них, взгляд на нити. Я могла их сейчас оборвать. Сдерживаться было тяжело, а выглядеть беспомощной ужасно.

Вокруг камни, темный песок, совсем не золотистый из-за прохладного летнего дня. Погода вновь испытывает нас, насылая испытания. Шелест морских волн, тихо бьющихся о ближайшие скалы. И какая-то неестественная тишина, заставляющая подумать о том, что в ближайшем будущем произойдет что-то плохое. Сама стихия предупреждала меня — «Беги!», пока не случилось непоправимое. Но я усиленно делала вид, что предупреждение не имеет ко мне никакого отношения.

Сложное решение давалось с трудом. Необходимо было им покориться. Только тогда они отступят и, может быть, сбросят меня со счетов. Слова Альбиноса о том, что им необходимо собственными глазами увидеть древнего бога, засели глубоко. Как далеко смогу зайти, чтобы осуществить эту задумку?

Они не казались в этот момент безобидными. Я представляла, что их слова совсем не шутка. Осмелятся перейти черту, совершить насилие? Сделала шаг назад, качая головой, предупреждая о том, что я не стремлюсь сегодня к соитию. Прямой взгляд, отпустила с трудом для этого туманные нити, которые по логике вещей я не должна была видеть. Но так уж устроены мы, чтобы в самый неподходящий момент видеть то, что не должны.

Будут брать по очереди? Или ограничатся одним заходом, да таким, что все блоки бабушки и печать Альбиноса слетят? Только бы выстоять, не отступить! Ответ получила через мгновение. Спина напряглась, улавливая их рассуждения.

— Михай, я ее подержу, чтобы не сбежала, — и куда делся внимательный мужчина, сочувствующий мне? Все они одним миром мазаны.

— Если не поддастся мне, продолжишь, — он мне действительно нравился, несмотря на свой эгоизм. Сейчас же вызывал тошноту. Сказанное им было настолько жестоко, что в глазах зарябило от гнева.

Сейчас они совсем не походили на людей. Вот она, их сущность — необузданная и опасная! На лицах выступило хищное выражение, черты стали заостренными. И почему не спросила у них, в кого они превращаются? Хотя нет, недавно они дружно уверяли, что являются людьми, что отличаются лишь наличием способностей. Но крылья-то мне привиделись тогда на борту яхты неспроста. Казалось, что именно в этот момент они покажут скрытые механизмы, отбирая возможность и силы что-либо противопоставить им.

Всхлипнула, когда его рука прошлась по линии шеи. Он словно примеривался к ней, чтобы укусить.

— Сладкая, желанная, — выдохнул мужчина в мои губы.

Когда он успел меня связать? Серж удерживал мои руки наверху, да так, что я буквально повисла в воздухе, забавно болтая ногами в воздухе. Михай притиснул меня к себе за ягодицы, обдавая горячим дыханием. Рывок — и я осталась без одежды. Следующим диким выпадом мужчина заполнил меня. Затряслась от того, что он проник на сухую.

Острые ощущения на грани заставили подавиться воздухом. Закашлялась, пытаясь вырваться, но он лишь усмехнулся и насадил со всей силы. Было настолько больно, что возбуждение помахало ручкой. Надежда на то, что он попытается сдержаться, не причинить мне вреда, растаяла, словно вата.

Приказала себе держаться за эту боль. Сегодня я не испытаю вожделение несмотря на то, что тело стремится предать. Ему, в отличие от меня, нравилась дикая игра, тело было готово сдаться и принять мужчину на всю длину, выгибаясь в собственном танце страсти.

Рьяные толчки заполняют, выводят из равновесия, подчиняют своему ритму. Слишком необычно. Еще немного, и закричу, призывая его продолжить. Откуда во мне столько ярости и возбуждения, я уже не задумывалась, забыв о том, что тело реагировало на их воздействие. Каждый толчок вырывал стон удовольствия. Каждый его заход вызывал тошноту. От переизбытка эмоций и непривычных ощущений хотелось кричать «стоп-кадр!». Потому что еще немного, и я не справлюсь, сдамся на волю победителя.

Очередной толчок, жестокий до невозможности, вытеснил сознание из тела. А оно обмякло, повиснув на руках. Серж уловил момент капитуляции и вздернул мое тело выше, выворачивая руки совсем не нежно. Он потерся о спину, оставляя горячие следы вожделения, дав почувствовать свое стремление присоединиться. Но рык Михая остановил его в опасной близости, не позволяя завершить начатое. Серж сделал шаг назад, оставляя меня ему. По обнаженной спине пробрался ледяной холод, стало вязко и равнодушно.

С этого момента воспринимала отстраненно их действия. Он брал мое тело, но не душу. Все происходящее находилось далеко от меня. Там я была беспомощной и полностью подчинилась. Наблюдала со стороны за его грубыми прикосновениями, как он сжимает сосок, прикусывает шею, вызывая боль. Она доставала меня и здесь, вырывая стоны. Кто бы сказал, что, по их представлению, инициация проходит насилием, я бы запаслась битой или разрывными пулями. Но это сопротивление сидело глубоко внутри, оставляя на поверхности согласие с их сценарием.

Тело трясло от чужого воздействия. Наполненное чужеродной магией, оно принимало все с пробудившимся желанием. Но желание было чуждо, как и их игра. Наравне с необузданной страстью оно испытывало борьбу, не давая согласие на кульминацию.

Их руки терзали его, пытаясь вызвать ответные реакции, но оно замирало, когда приходило время получить долгожданную разрядку. Слишком много противоречий, чтобы могла достигнуть вершины, подтверждая их превосходство. Дрожь перешла в подергивание, все конечности жили своей жизнью, сопротивляясь мне и моим командам. Еще чуть-чуть, и я не справлюсь с тем, что происходит. Глаза, наполненные мольбой, остановятся, рассказывая, что тело уплывает в спасительное безвременье.

А сейчас я подняла взгляд высоко, находя осколки несбывшихся надежд. Хотелось в последние мгновения увидеть небо, запомнить окружающий мир «до», который с этого дня разделится еще и на «после». И дай-то боги, чтобы это «после» настало. А над нами плыли облака, закрывая солнце, легкий пар исходил от разгоряченных тел, закрывая от холода. Так хочется жить, чтобы это не были последние минуты. Почему я не могу отключить сознание совсем, а по-прежнему ощущаю их рядом?

— Все бесполезно! — Михай вырывает мое тело из рук Сержа, — она отключается.

Он взял мое тело на руки, укрывая его остатками куртки. А я с радостью понимаю, что пережила минуты насилия. Легкая мысль о своем триумфе пришла и тут же угасла. Все закончилось для меня потерей гордости и самоуважения. Внутри остался лишь маленький теплый лучик, который будет непросто возродить.

Мужчина направился к домику, отдавая приказы.

— Укутать во что-то теплое и отпоить алкоголем с горячим кофе. Ничего, она придет в себя, пусть и не сразу. Надо привести ее в чувства до завтра.

По дороге они с сожалением рассуждают, а я слышу все, не в силах пошевелиться. Будто стопудовая плита придавила тело и сознание.

— Что он в ней нашел? Ее сила спит, ничем не расшевелить.

А я окончательно понимаю, что они не отказались от идеи выпустить Ардана. Зло слишком близко. Улыбка сползла, оставляя предчувствие беды.