Сиджизмондо Малатеста. Психопат который смог

Полководцы перед битвой часто толкают речь, пытаясь вдохнуть храбрость в сердца своих воинов. Некоторые — обещают добычу, другие — славу. А вот Волк Римини, хоть и был хорошим оратором, но перед битвой предпочитал просто подурачиться, заставляя своих солдат смеяться. И за это в войске его уважали. Или не за это. Трудно понять психологию наемника в Италии в эпоху Ренессанса.

Представьте себе, Вы работаете в строю, тренируясь к войне против явно превосходящей армии врага. Враг к тому же не «кто-то», а наместник Бога на земле, сам Папа Римский. По идее, вам гореть в аду уже за то, что вы до сих пор стоите прямо, а не на коленях вымаливаете прощение. Ведь это Италия: вокруг смерть, мухи и понос, и царство небесное ближе, чем виртуальная реальность сейчас. На расстоянии одной царапины, стакана мутной воды или очередной болезни. Латы тяжелы, старые раны ноют, вы воняете так, что живи вы сейчас, современный бомж почуял бы вас из своего подвала в Нижнем Новгороде.

И тут к вашему предводителю с погонялом Волк (для своих) или Тиран (для чужих) прибывает посол с предложением. Волку предложение не нравится. Он убивает сопровождение посла, самого посла скручивает. Вытаскивает на плац, чтобы всем было видно, ставит раком, сдирает штаны и содомирует.

Вам покажется это смешным?

Кондотьерам Волка Римини — показалось. Источники единогласны — все присутствующие отмечают, что эта хохма была удивительно веселой.

Девятого октября 1468 — черный день календаря для всех любителей веселья. Именно тогда умер примечательный во многих смыслах человек. Возможно, самый известный стендап комик осени средневековья.

Звали его его Сиджизмондо Пандольфович Малатеста.

Кто же этот Малатеста без своего бронекостюма? Ни много, ни мало: Антихрист, безумный распутник и выдающийся убийца. Человек прожил интересную и насыщенную жизнь, умудрившись выделиться даже на фоне кровавого и золотого конфетти Ренессанса.

О, Ренессанс… Лихие тысяча четырехсотые в Италии — смертельная и постыдная страсть, кровь на клинках наемников, чад от костров с еретиками, вызывающий безумие яд в прекрасных винах и безудержный до отвращения разврат — да, о Итальянском Ренессансе можно говорить много. Но к черту ностальгию, вернемся к Малатесте.

О покойнике плохо нельзя, но тут особый случай. Хотя, всё, что о нем можно было сказать плохого, уже сказали еще при его жизни. Многие говоруны после этого померли. Прямое следствие, если вы понимаете о чем я. Строго говоря, почти единственный, кто смог сказать Малатесте пару гадостей и остаться в живых — Папа Римский, хотя тут надо упомянуть несколько нюансов, включающих место имения. Если вы понимаете, о чем я.

Ладно, я вас наверняка запутал. Но, если интересно, садитесь поудобнее, налейте себе вина, и я расскажу вам историю об одном интересном человеке, чья жизнь могла бы затмить практически любой приключенческий роман.

Родился Сиджизмондо в 1417 году, в городке Бреши. Папа у Малатеста был Пандольфо III и, что ожидаемо, тоже Малатеста. Он правил городком Фано и был, разумеется, кондотьером. Почему — разумеется? Ну, время такое. Надо понимать, что Италия того времени представляла собой довольно мутное образование. Да, собственно, если уж смотреть правде в лицо, как страна Италия оформилась только при Бенито Муссолини. А уж тогда, в 1400-е, итальянцы даже и не пытались. После развала Римской Империи, Италия Рима, бывший центр, медленно скатывалась, пока, наконец, не превратилась в Италию Ренессанса. Десятки, а может и сотни местечковых образований, некоторые независимые лишь формально, другие независимые по факту, преследовали свои цели, грабили соседей, объединялись против крупных врагов и рвали на куски тех, кто слабее. Посередине сидел Папа и пытался всю эту кашу сожрать в себя. Одновременно с ним в дело активно вмешивались две супердержавы того времени — Испания и Франция. Вмешивались не только финансово и политически, но и бесстыдно вторгаясь экспедиционными корпусами.

Разумеется, в такой сложной обстановке, растет потребность в кризисных менеджерах. Нанимались они, как правило, сразу со своей командой и назывались по-итальянски кондотьерами. И, как увлеченные профессионалы своего дела, эти ребята зачастую находили себе не только финансирование от крупных инвесторов, но и нишу, так сказать, «на земле».

В общем, шел активный передел собственности, и прав был тот, у кого была сила. Или наоборот.

Поэтому большинство вкусных кусочков Италии обрели себе новых хозяев, часто — кондотьеров.

Сами Малатеста были набожной и приличной семьей. И даже враги не могли придумать о них ничего серьезней пары не особо скрываемых инцестов, ну, может быть, еще однажды тетя траванула племянников — в общем, на фоне соседей смотрелись тихонями (я напоминаю: 1400-е, Италия, Ренессанс). Наш покойник, Сиджизмондо, был тот еще бастард. В смысле — ублюдок. Его мама слыла горной ведьмой, которая приносила в жертву диаволу детей, но, во-первых, это грязные слухи, а во-вторых — ну, не своих же. Воспитывался Пандольфович наравне с генетически чистыми отпрысками, прямо как Джон Сноу в семье Старков из того самого сериала. Разве что нравы в семье были как у Мартеллов из Дорна. Но это же Италия, солнце, вино…

Сиджизмондо много и упорно тренировался, в мелких стычках набивая фраги и поднимая рейтинг. Благодаря своим способностям и протекции семьи очень быстро добился руководящих постов и оказался чертовски неудобен — солдаты его слишком любили. Он был дьявольски удачлив, чертовски красив, адски умен — все это могло бы стать достоинствами, только вот его нанимателем был Папа Римский. Мечу Господнему такое не к лицу.

Однако, когда в Италию вторглись испанцы, дать им бой решился только Малатеста. И что удивительно — победил.

Тут нужно понимать, что эта короткая строчка таит в себе историй на десятки увлекательных книг.

Начать с того что испанская пехота была на тот момент непобедима. То есть — абсолютно. Её просто нельзя было перебить — испанцы и сами могли кого угодно перебить. Нельзя заставить бежать с поля боя — испанцы и сами могли кого угодно заставить бежать с поля боя. Ну, и так далее…

Во-вторых, победив непобедимого врага, он обрел признание и известность — с ним начали считаться сильные мира сего. А малые мира сего увидели в нем защитника. Это сделало его самостоятельной политической фигурой.

Перед лицом неоспоримых заслуг Папа просто не мог сделать ничего другого, кроме как предать Малатеста анафеме. Надо заметить, что Малатеста в процессе внезапно сумел изрядно поднасрать Святому Престолу. Но все же, ситуация для Сиджизмондо складывалась депрессивная. Тут надо понимать: анафема в то время — это даже похуже плохой кредитной истории и международного розыска в наше. Однажды Император Священной Римской Империи стоял на коленях у Святого Престола Папы Римского, вымаливая себе прощение от такой вот анафемы. Но с Сиджизмондо как-то не сложилось — его электорат ходил в бой с клинками, на которых красивым шрифтом вились гравировки в стиле «Там, где я — там Бога нет».

Зато на почве внезапных религиозных разногласий с банальными католиками, Малатеста подружился с жрецами древних богов (видимо греческих, но, судя по описаниям, больше похоже на слаанешистов) и прекрасным человеком по фамилии Сфорца. Тоже кондотьером, чья фамилия переводится как «насиловать». Надо сразу сказать, что Сфорца были строгой, благовоспитанной семьей и, даже имея сотни врагов, их моральный облик в целом, как и отдельных представителей, никогда не ставился под сомнение, что несомненно редкость в те времена. Разумеется, инцест, замужние любовницы, которых оперативно и против воли делают вдовами, убийство племянников и прочие милые капризы у них были, ну, да кто тут не без греха. (Я напоминаю, Италия, 1400-е, Ренессанс).

В процессе дружбы Малатеста отмел от Папской Области владение Римини — сейчас прекрасный курортный город, надеюсь, однажды там увидимся — что сильно расстроило многих людей. Одно дело захватить и удерживать небольшой городок в труднодоступной местности, но захапать крупный порт?! Подобные вещи затронули всех власть предержащих — либо они потеряли личные владения, либо семейные интересы через брачные союзы, либо торговые возможности. Это как если бы сейчас курды внезапно Стамбул захватили. Короче, весь мир ополчился против Сиджизмондо.

Вот тут-то Папа Римский анафему с него и снял. Италия…

Ну, а сам Сиджизмондо разумно рассудил, что раз он решил вопрос с жилплощадью (Римини был одним из крупных городов Адриатического побережья), то пора и о свадьбе подумать.

Сваты далеко от стен отойти не могли — постоянно приходилось убивать встречных, а это хоть и весело, но выматывает — поэтому выбор пал на Джиневру д’Эстэ, дочь правителя соседнего городка, Феррара. Джиневра, как вы наверно уже догадались, была из добропорядочной, уважаемой и богобоязненной семьи. (Помните, Италия, Ренессанс…).

Жили они некоторое время, да вот детей это некоторое время всё не было. А потом старый кореш, который Франческо Сфорца, случайно упомянул, что у него как раз есть одна дочь. Почти что законнорожденная, кстати. Полиссеной зовут. А с разводом в то время беда. Единственный ЦОН, что справки о разводе выдает — собор Папы Римского в Риме. А с Папой в последний раз как-то неудобно получилось… Тут-то Джиневра и удавилась, потому что у неё не было детей. Удачное, конечно, совпадение.

Женился тогда наш вдовец на Полиссене. От неземной любви, конечно.

Но за этими делами мы чуть не пропустили основное веселье. Пока, просто пару слов, для затравки.

Римини никогда не был городом снобов, но то, какие оргии устраивал в нем Сиджизмондо Малатеста, заставили бы покраснеть даже опытного админа с порнохаба. Называлось это карнавал. Подберите рифму сами.

Одна маленькая деталь — он покупал рабов у турков, и потом они тусили по городу, одетые только в яркие краски и маски. Римини быстро стал востребованным туристическим центром.

Сам Малатеста задавал тон всему городу. Например, очевидцы утверждают, что Сиджи очень тщательно относился к вопросам отцовства. И не признавал своим бастардом ребенка, который не был бы на него разительно похож. Но даже несмотря на этот жестокий отбор, число бастардов Сиджизмондо быстро перевалило за сотню.

Полиссена на это все посмотрела и, так как характером пошла в батю, решила взять мужа в свои крепкие женские руки.

Похоронили её рядом с Джиневрой.

Сфорца обиделись. Казалась бы — пустяк, ну дочь, так ведь не прямая наследница, у тебя таких еще десяток будет — но факт есть, Франческо убийство дочули не простил. Сиджизмондо на претензии ответил крайне нецензурно. Ну, вы же знаете этих итальянских герцогов эпохи Ренессанса — они ж прямо, как русские. Сфорца орал что-то там про: «Да я эту самку собаки в анальное отверстие содомирую!». Только на итальянском, и руками размахивая.

Малатеста в своем дворце, окруженный куртуазно раздетой челядью, цедил сквозь зубы нечто аналогичное. Перебранка велась посредством свидетелей, послов и писарей, отчасти поэтому даже сохранилась.

Но об изящной словесности не будем. Надо только отметить, что адский замес из крови и золота, который потом назовут Итальянским Ренессансом, еще не раз поставит Сфорца и Малатеста по одну сторону поля битвы. Но это не меняет того факта, что с этого момента Сфорца — опасные и сильные враги молодого Тирана Римини.

Ах да, к этому времени Сиджизмондо Малатеста так и не обзавелся официальным титулом. Тот же Сфорца например, уже давно стал герцогом Милана, приобретя герцогство при обстоятельствах, куда более кровавых, чем обретение Римини Малатестой. Обидно за Сиджизмондо. Но солидных людей принято называть с титулом. Ну, например Герцог Милана Сфорца, или Депутат Милонов. Поэтому в официозе Сиджизмондо Малатеста стал называться Тираном Римини. Так он и вошел в историю.

Я хочу напомнить, Сиджизмондо Малатеста, герой моего рассказа, был вполне исторической личностью, его жизнь подтверждена многочисленными документами, некоторые писаны им собственноручно, истории о нем многократно записаны на многих языках, а его веское мнение по любому поводу, буквально вмято в лица его современников. И он был совсем не героем.

Если бы вы встретились с этим блистательным сеньором лицом к лицу, и вам не повезло при этом быть в компании симпатичной девушки — вы бы умерли. А вашу жену, или дочь, или кого там угораздило — Малатеста бы уволок в свой дворец и долго там насиловал.

Хотя могло быть и наоборот — я же упоминал что Малатеста был во все стороны развитой личностью?

Город Римини под его мудрым руководством процветал — и это не шутка.

Он процветал во многих смыслах, но производил наибольшее впечатление своим карнавалом.

Карнавал Римини очень трудно описать…

Трансы Тайланда? Двенадцатилетние девственницы Конго? По сравнению с тем, что вы могли встретить на карнавале Римини — это как фотография из женского журнала мод 1930-х на фоне жизни Хью Хефнера.

Понятие «секстуризм» тогда не было, но вполне могло бы и появиться.

А карнавал мог длиться полгода.

Это действительно забавно, ведь Малатеста (кстати, с итальянского его фамилию можно перевести как Больноголовый) был из очень приличной семьи. Ну серьезно, порывшись в источниках, нашел только Джованни Малатеста, жившего задолго до нашего героя, который однажды убил жену с любовником. Тут и говорить было не о чем — Италия. Мы бы даже никогда не узнали о подобном мелком инциденте, если бы не заметная деталь — он отрубил обоим голову одним ударом. А так — только слухи. На фоне тех же Сфорца, семья Малатеста смотрятся, как я уже говорил, тихонями. Ну да, мама Малатесты, как говорили, крала детей и жарила их в каком-то подземном логове — но давайте не будем пересказывать сплетни.

Поэтому сам Сиджизмондо, как явление, тем удивительнее. Он нахально демонстрировал миру свои недостатки, подтверждая и воплощая в жизнь самые безумные слухи и делая то, во что другие (адекватные) люди не могли поверить.

Папа Пий II, как назло, был напротив довольно набожен. Он лелеял мечту о новом крестовом походе против османов, но все как-то не срасталось.

А тут еще Тиран Римини. Поставьте себя на место Пия — перед вами лебезят герцоги, преклоняют колени короли, даже императоры ищут вашей дружбы! А тут мелко чл… феодал некрупного города, делает заявления в том смысле, что 10 заповедей это мало, и нарушать их скучно, и он (Малатеста) придумал еще пару десятков, которые изобретательнее, и нарушить которые нужно еще суметь. И разумеется, Сиджизмондо смог.

Пий II конечно гневно обличал гадкого Малатеста, одновременно обогащая лексикон Святой Церкви. Банальных «насильник», «убийца жен», «отравитель», «еретик», «фальшивомонетчик», «богохульник», «язычник» — остро не хватало, появились «некрофил», «содомит» и конечно «гражданин ада». Последнее Малатесте понравилось.

Небольшая цитата лично от Пия II:

«Сигизмунд Малатеста был в такой степени не воздержан в разврате, что насиловал своих дочерей и своего зятя… В его глазах брак никогда не был священным. Он осквернял монахинь, насиловал евреек, что же касается мальчиков и молодых девушек, которые не хотели согласиться добровольно на его предложения, он или предавал их смерти, или мучил жестоким образом. Он сходился с некоторыми замужними женщинами, детей которых он раньше крестил, а мужей их он убивал…»

Короче терпение людское, божье, а главное Папы Римского кончилось. И вместо крестового похода на османов, он начал крестовый поход на мерзкого еретика, который уже год нагло портящего имидж Святого Престола одним своим существованием рядом с самим Римом.

Предварительно Папа зачем-то провел показательный суд, по результатам которого Малатеста должен был сгореть.

Папа поклялся своим любимым святым, что теперь, когда все злодеяния проклятого еретика вскрыты, он — сам Папа Римский — лично проследит чтобы Сиджизмондо был казнен в течении трех месяцев.

Папа сильно поторопился со сроками. Это потом сильно подгадило ему жизнь. Но ничему история политиков не учит.

Так как Малатеста на суд предусмотрительно не явился, а спецоперация по его захвату позорно провалилась (не смогли найти исполнителей), дело решили поправить по старой Итальянской методике. Опустошительной войной.

Самые влиятельные люди Италии присоединились к Папе в этом благородном порыве, выделив людей, деньги и слюни на лакомый кусочек — город Римини.

Но внезапно выяснилось, что пьянство и разврат никак не сказались на полководческом таланте Волка.

Да и его наемные войска, пополненные большим количеством рекрутов с Римини, оказались готовы к изнурительной войне против значительно превосходящего численно противника.

Слово «замотивирован» тогда не было, но подозреваю, что наемники Святого Престола очень похоже объясняли поведение солдат Малатесты. Внезапно выяснилось, что граждане Римини и наемники Волка готовы не только убивать, но и умирать. А вот контрактники Святого Престола и остальных Великих Государей — не очень.

Поход кончился ничем. Нет, конечно, Малатеста извинился и даже отдал какие-то никому не нужные церковные земли, но это была победа, абсолютно не равнозначная затраченным усилиям. Святое войско развалилось и начало грабить всё подряд, Италия в очередной раз провалилась в кровавую яму междоусобной резни, а Малатеста по этому поводу отпускал едкие шутки.

Он «искренне» раскаялся в перерыве между пьянкой и оргией и с этим известием отправил в Рим посла. Папа выслушал посланца, который объяснил престарелому понтифику, что король (!), раскаялся в своих грехах (!) и сейчас замаливает их в возведенном в честь Господа храме.

Последняя шутеечка требует пояснения — храм в Римини Малатеста действительно построил. Tempio Malatestiano до сих пор стоит в Римини. Но по утверждению самого Папы, то, что происходило в святых стенах, было скорее филиалом языческих дионисий, чем богослужениями. На картинке именно он. Вам показалось что он «слегка» напоминает греческие языческие храмы? Так вот, вам не показалось.

Папа был в ярости. И не только он. В Римини зачастили убийцы и отравители, но Малатеста словно и в самом деле защищал сам дьявол.

Венецианцы не особо лезли в дела Италии, они искали счастья (читай денег) за морем. И там им сильно мешали османы. Назревал хороший вариант — отбить Грецию у проклятых турков и освободить бедных христиан, одновременно засадив причудливый венецианский торговый интерес прямо в самую нежную часть торговых коммуникаций всего исламского мира. Венецианцы были не дураки попиратствовать, но остро не хватало баз для флота.

Турки врагом были опасным и трудным, командующий против них требовался хороший. Разумеется, лучшим выбором стал Малатеста, которого не могли сковырнуть с лица Италии всей кодлой уже много лет.

Тирану Римини как раз в тот момент стало скучно. Поэтому он согласился.

Он потребовал гарантий — и венецианцы их дали, прилюдно умыв папу. Конкретнее — они заставили Пия благословить Волка Римини на богоугодный поход. Лично. Со всеми песнопениями и прочей святой водой. Да-да, того самого Малатесту который «насильник», «убийца жен», «отравитель», «еретик», «фальшивомонетчик», «богохульник», «язычник», «некрофил», «содомит» и конечно «гражданин ада».

Это Италия, синьоры.

А потом Венецианцы выбросили Малатесту на берег Греции, как мокрого кота, и оставили его без припасов и подкреплений. Малатеста не растерялся и начал раздавать лихих и смачных пиз…й местным «туркам». Но турков было очень уж много, и даже несмотря на постоянные победы и кучу награбленного, его армия таяла. В то время естественная убыль по санитарным причинам находящейся в походе армии была огромна. Кому интересно — нагуглите с какими силами Кутузов начал преследование Наполеона и сколько потерял за время этого преследования.

В общем армия Малатеста сократилась наполовину, если считать активные клинки, и увеличилось втрое, если посчитать прибившихся к обозу.

Пора было возвращаться.

Тем более, что за всеми этими войнами я забыл сказать о самом главном — о прекрасной принцессе, пленившей черное сердце Сиджизмондо.

Она была юна, кротка и прекрасна. Ее звали Изотта.

Первый раз он изнасиловал ее, когда ей было девять, но это было походя, и только со временем он распробовал и втянулся.

Замуж она не хотела, помня историю первых двух жен, но он настоял. Женой она была отменной — всегда отпускала его посидеть с друзьями, и, надо думать, не ругалась, если он задержится допоздна.

Есть письмо, которые он писал ей с войны, там Малатеста называет Изотту «моя маленькая рыжая вошка». Историки подозревают, что это ироничное подтрунивание. Изотта каждое утро пила кровь белого голубя, которого перед этим крестил один запуганный монах, прямо как христианского младенца. Она лично отрывала голубю голову, надеясь, что ежеутренний голубиный фреш поможет сохранить ей молодость и красоту.

Но лично я думаю, что Сиджизмондо, как и большинство мужчин, не особенно вникал в женские косметические процедуры.

Позже Изотта умерла, Сиджизмондо похоронил её в соборе Римини сделав изумительной красоты надгробие. Вот оно. Там есть надпись «Божественной Изотте».

Рассказ о Малатеста будет неполным, если не упомянуть, что Малатеста был поборником красоты во всех проявлениях. Он щедро жертвовал поэтам, собирал при дворе ученых, не скупился на приобретения предметов искусства.

В этом от него не отставал более примитивное в желаниях, но куда более кровавое чудовище Франческо Сфорца, и многие, многие другие ужасающие порождения своего времени.

Именно это и положило начало Эпохе Возрождения, а прикормленные на кровавые деньги интеллектуалы, смогли со временем внедрить в сознание людей идеи гуманизма.

Вообще, надо всегда помнить о второй стороне медали.

Может показаться, что живя в Римини больше двух недель, вы обязательно будете изнасилованы или убиты Сиджизмондо. Но что странно — там его до сих пор любят и ценят.

Потому что, видимо, все было не так уж и страшно, а хозяином Сиджизмондо был рачительным. Он действительно много сделал для процветания своего города и своих подданных.

Видели в фильмах, как американец, попавший в лапы к бандитам-террористам, кричит срывающимся голосом «Я американец!», наивно рассчитывая, что это может его защитить?

Так вот, Малатеста добился того, что крик «Я из Римини!» действительно отпугивал мародеров и грабителей. Потому что, с высокой долей вероятности, за ущемление своих подданных, он мог найти виновных и покарать. Покарать по-всякому, с изысками.

Параллельно он много сделал для развития среднего класса — эти люди и пополнили его армию — навел надежные торговые маршруты, добился серьёзного скачка производства. Но главное — Римини стал городом состоятельных людей.

Иногда натыкаешься на всяких тираноненавистников (особенно про Сталина, например), которые корчат из себя ум и совесть эпохи, туманно намекая на репрессированных предков — аристократов.

Но суровая правда состоит в том, что основная функция государства и правителя — благополучие подданных. Именно это, а не его черты характера или сексуальные предпочтения, в конечном счете, определяет его популярность. Разумеется, если со своими прямыми обязанностями власть не справляется, в ход идет игра на чувствах.

И история правления Волка Римини — жутковатое тому подтверждение.

Приходится согласится, что если вдруг к власти придут откровенные упыри, которые реально людей жрут, но при этом подавляющему большинству жить станет лучше, легче и благополучней — есть неиллюзорная вероятность, что мы примем их власть.

Вернемся к нашему герою, он как раз умер.

В возрасте 51 года, в своем дворце. Конечно рановато, но при его образе жизни…

Его не отравил яд убийцы, не сразила пуля в бою. Он тихо и без мучений скончался в роскоши и неги. Род Малатеста даже не потерял Римини — Волку наследовал его сын. Сам Малатеста упокоился рядом с Изоттой всё в том же храме, который стоит до сих пор и даже ни разу не был переименован. На фоточке могилка этого жалкого грешника, которая до сих пор не тронута ни временем, ни гневом господним, не даже людьми.

Так жил и умер Сиджизмондо Малатеста — человек душу которого жгли темные страсти, и который делал то, чего желал.