Sin

Глава 12

Син

Блондинка среднего роста подходит, виляя бедрами, и останавливается перед столом, за которым мы сидим уже битых несколько часов. Бросаю на нее оценивающий взгляд и сразу же опускаю на свои пальцы, испещренные татуировками — с ней все понятно.

— Приветик.

— Привет, красотка, — лучезарно улыбается Оззи. Только он получает от этого кайф и чувствует себя в своей тарелке из нас четверых. Сколько он там номерков взял? Двадцать? Тридцать? — Как тебя зовут? — спрашивает друг, «лапая» девушку глазами.

— Шери, — протягивает она, закусывая нижнюю губу.

— Шери, как Шери Кэрри[14]? — Оззи кладет руки на стол и немного наклоняется, разглядывая девушку, одетую в коротенькую юбочку и майку.

— М-м-м… не знаю, кто это, — дергает оголенным плечиком блондинка, хлопая непонимающе ресницами.

«Я бы удивился, если бы ты знала». Разочаровано выдыхаю, достаю сигарету и делаю пару глотков виски.

— О, не важно, — кашляет в кулак Оз и кидает на нас взгляд «это-очередной-пи*дец». — Что будешь петь?

— Песню Кэти Перри, — улыбается кандидатка.

— Классно, хм, обожаю Кэти, — насмехается рядом Райт и царапает что-то на листке карандашом. — Наш репертуар, да, парни?

Несмотря на нелетную погоду и ливень, который идет с самого утра, ажиотаж прослушивание вызвало большой — попробовать себя пришло огромное количество девушек. Но возникла одна проблемка — у них не было ни слуха, ни голоса. Они решили тупо показать длинные ноги и сиськи, так как в арсенале больше достоинств не имелось. Все это подбешивало. Внешность важна, но она не нужна, когда не умеешь петь, открывая рот только для одного.

После блондинки перед нами появилась жгучая красноволосая девушка, с множеством татуировок и пирсингов. Какое интересное совпадение, фанатка Оззи? Он сразу оживился, похотливо пялясь на ее выпирающие из ядовито-розового бюстгальтера сиськи, готовые вот-вот выпрыгнуть наружу.

— Оставишь номерок? — спрашивает парень, когда девушка заканчивает «петь».

— Конечно, — радостно кивает та, а Шем рядом хмыкает, но вежливо помалкивает. — Значит, у меня есть шанс стать новой вокалисткой?

Райт давится от смеха, прикрывая рот рукой. Оззи отвечает красноволосой со всей серьезностью без намека на стеб:

— Он у всех есть, но у тебя — больше, чем у других.

Ага, больше, чем у других попасть на его член.

— Круто, — пищит девушка и диктует номер. Наивная.

Когда она выходит, мы просим подождать несколько минут и делаем небольшой перерыв, дружно откидываясь на спинки стульев.

— Видели ее четкую задницу? Она не носит трусики, — стонет Оз и проводит рукой по волосам. — Классная цыпочка.

— Меня уже тошнит, — ноет Шем и опускает уныло голову, взлохмачивая каштановую шевелюру. — Сиськи большие, сиськи средние, сиськи маленькие… Как будто попал на один из концертов Butcher Babies.

— Не сравнивай Карлу и Хайди с этим отстоем, который мы уже слушаем полдня, — ухмыляется Райт и выжидающе поворачивается ко мне: — Кто-то обещал крутую вокалистку. И… где она?

— Ее смыло в канализацию по пути сюда, — язвит красноволосый и стучит нетерпеливо ручкой. — У нас еще пара часов до открытия бара.

— Если я еще пару часов буду созерцать сиськи, они начнут мне сниться, — Шем кладет голову на руки и зарывается пальцами в каштановые пряди.

— Чувак, что ты несешь, — ржет Оззи и бодро хлопает ладонями. Ему же нравится представление. — Ладно, продолжаем пытку над ушами?

Оз как никогда прав — это в прямом смысле «пытка», и она продолжалась еще часа два или три. Я потерял счет времени, потерялся в одинаково бестолковом потоке девушек: брюнетки, блондинки, шатенки, рыжие — все цвета радуги, в которые выкрашены волосы разной длины. Одетые в какие-то лоскутки, еле прикрывающие их зад, промежность и грудь. Я доставал сигарету за сигаретой и пил виски, потому что еще немного — и мог взорваться от накапливающейся ярости. Черт, что за лажа. Я тупо смотрел сквозь них и выдыхал горький дым, который уже даже не успокаивал натянутые нервы.

Все пришли как будто для одного: чтобы их раздели глазами, трахнули на столе и сразу же взяли в группу. Дерьмо. Если за выходные не найдем вокалистки, это затянется надолго.

— Черт, я вроде ни хрена не делал, но устал больше, чем на репе, — стонет Шем и тянется, вытягивая длинные ноги под столом.

— Кто-то конкретно облажался, да, Эванс? — ухмыляется Райт и поднимается, разминая шею.

— Надо срочно набрать ту цыпочку. Мы с ней родственные души. У нас даже одинаковый цвет волос, — мечтательно бормочет Оззи, мысли которого заняты совершенно другим.

— Как насчет того, чтобы завалиться в «The Warehouse»? — спрашивает Райт и вопросительно оглядывает нас. — Расслабимся с хорошенькими стриптизершами.

— О нет, чувак, сегодня я пас, — поднимает руки вверх драммер. — Еще завтра терпеть что-то подобное, лучше отосплюсь.

— Отоспишься с Черри? — язвит красноволосый, насмешливо косясь в мою сторону.

Шем откашливается, опуская неловко глаза, и качает головой:

— Она говорила, у нее сегодня какой-то девичник.

Девичник? Странно, не слышал ничего подобного от Черри. Хмурюсь и встаю, засовывая сигареты в карман куртки.

— Эванс, ты с нами или тоже валишь?

— Нет. До завтра.

— Что за слабаки, — выдыхает Оззи, играя с телефоном в руке.

Дома, на удивление, тихо, хотя сестренка любительница слушать громко музыку и подвывать. Поднимаюсь на второй этаж и замираю на пороге. Вряд ли это сигареты и виски так ударили в голову, что слышится ее голос: нежный, затрагивающий за живое. Смотрю на противоположную комнату и осторожно делаю шаг. Если рыжеволосой там нет, значит, я сто процентов спятил.

Приоткрываю дверь и застываю, глядя на кружащую по помещению девушку в одной черной мужской футболке чуть выше колен.

Нет. Не спятил.

— Ах, он в небесах с алмазами, и он выводит меня из себя, я возвращаюсь к жизни, к жизни. Ему охота только тусовать со своей красоточкой.[15]

Чтоб меня! Это рыжее несчастье меня преследует? Какого черта она тут делает?

— Давай, малыш, поехали, мы можем уйти к великому сиянию, я знаю твою жену: она не будет против. Мы уже достигли другого мира.

Широко распахиваю дверь и опираюсь о дверную раму, но девушка настолько увлечена пением, совсем не замечая пристального наблюдения. Взгляд медленно опускается на ее оголенные молочного цвета ноги и возвращается на прикрытые глаза и розовые губы, сложенные в мечтательную улыбку. Она подходит к шкафу и тянет за ворот футболки, поднимая ее.

Вот черт! Тихо вздыхаю, считаю до трех и кашляю, намекая на свое присутствие, пока она полностью не сняла с себя одежду. Проснулась где-то совесть. Джи застывает, а бирюзовые глаза испуганно взлетают, пересекаясь с моими.

Джи

Я готова провалиться сквозь идеальный блестящий паркет и оказаться примерно там, где находится ядро Земли. Щеки покрываются красными пятнами: еще секунда, и я бы сняла футболку перед ним.

— Любишь Лану? — долетает до сознания его вопрос.

Прихожу в себя и киваю, не в силах пошевелить даже языком. Син едва заметно улыбается, в синих глазах пляшут смешинки.

— Не знал, что у нас сегодня гости.

— Я… — а если он будет против того, чтобы я осталась у них на пару дней? — Черелин уехала за покупками, — быстро тараторю и одергиваю футболку.

Син равнодушно кивает и задумчиво оглядывает с ног до головы. Чувствую, как его взгляд замирает в районе моих ног, прикрытых только растянутой папиной футболкой с эмблемой группы — белым медведем, одетого в косуху и черные очки. Неловко переминаюсь и встречаюсь с сапфировыми прищуренными глазами.

— Поклонница «медведей» и блюза? — интересуется парень.

— Мой отец басист в «Рolar bears», — поясняю, а Син удивленно поднимает брови.

— Серьезно? — недоверчиво переспрашивает он.

— Да, Руперт Браун мой отец, — слабо улыбаюсь и усаживаюсь в кресло.

Син проходит в комнату и устраивается напротив. Не понимаю его выражения, как будто он взвешивает «за» и «против» и никак не может определиться, какая сторона побеждает. Эванс задумчиво постукивает пальцем по подлокотнику и снова кидает на меня оценивающий взгляд, от которого по коже бегут мурашки.

— Слышала, что наша группа ищет вокалистку? — ошарашивает Син неожиданным вопросом.

— Конечно, в школе только это обсуждают, — хмыкаю, глядя на красивое серьезное лицо парня.

— Хочешь попробовать стать ею?

Что? ЧТО??? О-БО-ЖЕ. Пару раз моргаю и недоверчиво смотрю в его решительные глаза — там нет ни капли сомнения.

— У нас сегодня проходило прослушивание, ни одна девушка не отвечает требованиям. Попросту говоря — никто не умеет петь. У тебя есть вокальные данные, красивый запоминающийся голос, внешность — все то, что мы ищем.

— Внешность? — вопросительно пищу и начинаю дико хохотать. Никак не могу поверить, что Син Эванс предлагает мне — МНЕ — стать вокалисткой «Потерянного поколения»! Да я, наверное, просто в ванной уснула! Щипаю себя за ногу и ойкаю. Син замечает это и раскатисто смеется.

— У такой девушки должно быть больше уверенности. Я же вижу, — он кидает обворожительный взгляд, попадающий прямо в сердце, которое сразу замирает, — ты хочешь этого. Соглашайся.

У такой…?

— Хорошо, — тихо шепчу, глядя как загипнотизированная в синие глаза.

— Вот и решение проблемы, — выдыхает Син и облегченно откидывается на спинку дивана. — Как все просто.

— Но… Парни согласятся? — моргаю пару раз и прихожу в себя, осознавая, на что подписалась. Я, черт возьми, могу стать вокалисткой группы и петь! ПЕТЬ! Петь с ним на одной сцене, видеть его каждый день! Может, я умерла и попала в Рай? За что такое счастье привалило?

— Ха, поверь, у них не останется выбора, — криво ухмыляется Эванс и проводит пальцами по жгуче черным волосам. — После сегодняшнего они на всё согласятся. Тем более, когда ты споешь, даже думать не станут.

— Но я по всем параметрам уступаю Джанис, — неуверенно бубню, сжимая пальцы на черной футболке.

— Выкинь такие мысли из головы. Ты ни в чем ей не уступаешь, — слышу его властный тон и поднимаю удивленные глаза. — У нее нет потенциала, который есть у тебя. Видишь это?

Син достает из кармана джинсов визитку, протягивая мне. Пробегаю по тексту глазами и смотрю вопросительно на парня, на губах которого играет загадочная улыбка.

— Это шанс попасть на большую сцену и стать знаменитыми. Как ты говорила, Купер дал нам совет и толчок, а я начал воплощать их в жизнь.

— Почему ты так уверен, что… — запинаюсь и кусаю от переживаний нижнюю губу, — что-о-о… именно я нужна «Потерянному поколению»?

— Я просто это знаю, Джи. Ты мне веришь? — уверенно шепчет Син и наклоняется, а в сапфировых глазах горит дьявольский огонек, распаляющий во мне азарт.

— Тук-тук-тук, не помешала? Воркуете, словно голубки, — слышу язвительный голос Черелин и краснею до кончиков ушей. — Привет, братик, как поиск певички?

— Скоро все узнаешь, моя любопытная сестренка, — усмехается Син, глядя на вошедшую девушку, которая устраивается рядом с ним.

— Джи сказала, что поживет у нас какое-то время?

Отвожу глаза в сторону, нервно заправляя пряди волос. Черт, все мысли из головы вылетели.

— Нет, — коротко отвечает парень, и я ощущаю его пронзительный взгляд. — Но это даже к лучшему.

— Правда? Почему? — искренне удивляется Черелин.

— У тебя будет компания, сестренка, — шутливо произносит он и встает, взъерошивая ее волосы.

— Я знаю, ты что-то не договариваешь, засранец, — щурится настороженно Черелин.

— Конечно, мы же двойняшки, — Син останавливается в дверях и кидает на нас ироничный взгляд. — Удачного девичника.

— Ты сегодня дома? — говорит ему вслед Черелин.

— Да, не буду вам мешать. Развлекайтесь, девочки, — он неотразимо улыбается и салютует двумя пальцами.

— Та-а-ак, о чем вы с ним шептались? — играет бровями Черелин и наклоняет в ожидании голову.

— Ну… э-э-э… так, ни о чем, — неудачно вру, но девушка звонко смеется и поднимается.

— Я накупила много всякой всячины. Сейчас переоденусь в пижаму и приду.

Когда Черелин прикрывает за собой дверь, я выпускаю из легких весь воздух и сползаю на пол. Хватаюсь за голову, все еще не веря в то, что Син Эванс… Черт, Син Эванс предложил мне место в группе!

Падаю с разбега на кровать и прыгаю, как ненормальная. Тяжело дышу и улыбаюсь во все тридцать два зуба. Нашариваю рукой телефон и смотрю на черный экран. Тинки так и не звонил, странно. Набираю друга, и мне отвечают сразу же на первом гудке.

— Неужели, Браун, я хотел уже в розыск подавать, — слышу его ехидный голос, а глуповатая улыбка становится шире.

— Все-таки Триша приходила к вам?

— Да, еще утром. Принесла яблочный пирог и сплетничала о чем-то с моей маман. Потом они позвали меня и стали допрашивать, не знаю ли я, куда пропала лучшая подруга.

— И что ты сказал?

— Да ничего. Я ведь даже не знал, что ты пропала, — язвит Тинки и чуть тише добавляет: — И где ты, моя блудная подруга?

— У Черелин, — отвечаю ему в тон и поворачиваюсь на бок, глядя на дверь.

Пару секунд стоит тишина, которую потом нарушает недовольный голос Чемптона.

— У Черелин Эванс?

— Да.

— То есть, у Черелин Эванс и того типа? Ты у них дома? Серьезно? — шипит в трубку друг.

— Я знала, что Триша сразу придет к вам, поэтому попросила Черелин помочь.

— Обязательно смываться из дома по пустякам? — бубнит Тинки. — Триша ведь приехала ненадолго.

Переворачиваюсь на спину, рассматривая прозрачный балдахин.

— Даже пара дней с ней — это наказание, Тинки.

— Все так плохо? — спрашивает сочувственно друг.

— Паршивей некуда, — горько вздыхаю и закусываю губу. — Мы с ней конкретно рассорились, наговорили друг другу гадостей, в итоге, я еще получила оплеуху.

— Серьезно? — протягивает удивленно Чемптон.

Киваю, но затем быстро отвечаю:

— Да, она сказала, что я могу не возвращаться.

— Ого, ну и дела. Надолго ты там? А как же школа и занятия?

— Пока не знаю, в школу буду ездить вместе с Черелин. Мой отец возвращается из турне, у него квартира в Даунтауне. Поживу с ним, если что.

— Ладно. В любом случае, я всегда готов помочь, Джи, ты же знаешь, — слышу его обеспокоенный голос и слабо улыбаюсь. Да, Тинки настоящий друг.

— Знаю, спасибо.

Дверь открывается и на пороге появляется Черелин в фиолетовой махровой пижаме. Она прижимает к груди разноцветные пакеты, а в руках держит две пачки с соком. Прощаюсь с Чемптоном и свешиваю ноги на пол. Девушка садится на ковер и постукивает ладонью рядом с собой.

— Давай, Джи, у нас впереди вся ночь, — протягивает Черелин и заговорщицки подмигивает.

Вся ночь, чтобы держать язык за зубами и не проговориться, что я могу стать вокалисткой «Потерянного поколения».