Я подумала, расскажу тебе про одиночество.

Было одиночество морское.

Оно было маленькое, мокрое и взъерошенное.

А сухопутное одиночество было маленьким, грустным и сухим.

Облачное одиночество было большим, мягким и добрым. Но тоже грустным.

Много их было, одиночеств. И они все были разные, одинокие и грустные.

Одно из них любило пить кофе, крепкий, сваренный вручную. Когда и джезва дома есть, и приправы, и всё, как положено. И пило это одиночество кофе у себя на крылечке.

У этого одиночества был большой ребенок, из тех, которые уже не считают себя чьими-то детьми. Хотя, конечно, у одиночеств никаких детей быть не может, потому что они одинокие, но иногда такое случается.

Одиночество пило кофе и думал о своем, когда мимо проходило еще одно одиночество. Тоже маленькое и грустное, только оно пило по утрам зеленый чай. Но и кофе тоже любило.

Они любили одинаковые книги, эти два одиночества. И вообще они читать любили. По вечерам, когда за окном совсем пусто, электрический свет становится приторно искусственным, а одиночество становится еще более одиноким.

Как водится, одиночества поздоровались, кивнули друг другу, как будто знакомы много сотен лет (одинокие незнакомые одиночества всегда ведут себя так) и разошлись по своим делам. Хотя, разумеется, кофелюбящее одиночество так и осталось сидеть, но они все равно почему-то разошлись. Ну бывает вот так.

Но они жутко друг другу понравились, эти два одиночества. Да и взъерошенность у них была какая-то похожая.

И вечером они сидели, каждый в своем доме, и думали о том, как здорово было бы утром выпить вместе кофе. Ну или чаю. Какая, по большому счету, разница.

И с утра маленькое кофелюбящее одиночество уже сидело на крыльце с двумя чашками кофе, а второе одиночество уже спешило прийти в гости.

У одиночеств не принято ходить в гости, и тем более приглашать, поэтому они очень редко ходят в гости. Так что и дети у них по случайности бывают. Обычно после дальних железнодорожных поездок, когда от спутника деваться некуда.

Но на этот раз второе одиночество почему-то было уверено, что его ждут в гости. Да и первое одиночество тоже было как раз не против, поэтому и приготовило чашку кофе.

Но жизнь одиночеств — грустная и сложная штука, особенно, когда появляется что-то исключительное, и особенно, когда этим самым исключительным становится нечто совершенно обычное для других людей. Говорят, что мир не любит таких одиночеств, но это, конечно, выдумки.

Но так как жизнь одиночеств сложна, она полна расстояний, стен и преград.

И поэтому, когда одиночество отправилось в гости, ему было очень сложно. Во всех смыслах.

Оно уже мечтало, как оно перестанет быть одиночеством и станет целым большим двуночеством. Как они будут растить своего ребенка-одиночество и рассказывать ему сказки. Про любовь, которая бывает, и про настоящие двуночества.

Как они будут гулять все вместе под небом. И путешествовать. И читать книжки по вечерам. Одиночество очень об этом мечтало. Всей душой.

И поэтому оно действительно спешило в гости.

Но вот так бывает, и на пути ему встретилась девушка, которая горько плакала. Одиночество спросило ее: о чем ты плачешь? И она ответила: я потеряла Смысл Жизни. Мы росли вместе, мы всегда были рядом и держались за руки, а когда я уставала идти вперед, он нес меня на руках. А теперь Смысл Жизни потерян, и я не знаю, что делать.

И одиночество согласилось помочь поискать девушке ее Смысл Жизни, ведь хотя оно очень спешило, оно понимало, что это важно.

Но по правде, искать Смысл Жизни — бесполезное занятие, и оно знало об этом. Просто раз уж согласилось помочь, так надо помогать, да и вообще.

Они очень долго его искали. Везде, где только может спрятаться настоящий Смысл Жизни: в книжных магазинах, на шумных вечеринках, в лесистых парках, в красивых закоулках, даже в чашках кофе искали.

Но, в общем, так и не нашли. Говорю же, пустое это занятие.

Одиночеству показалось, что прошло много сотен лет, и шаманам в горах тоже так показалось. Но на самом деле прошло не настолько много времени, хотя кофе, конечно же, успел остыть.

Одиночество попрощалось с отчаявшейся девушкой и пошло дальше, искренне надеясь, что с девушкой ничего не случится из-за того, что она потеряла свой Смысл и некому носить ее на руках. В общем, так и было: девушка нашла себе богатого бизнесмена и вполне успешно закончила жизнь в достатке и изобилии. Правда, никакого Смысла в ней так и не появилось.

Одиночество, правда, не знало об этом и шло дальше. На сей раз ему встретился продавец счастья в бутылках.

Он очень горько плакал, потому что не знал, где бы взять настоящего счастья. Он вообще сомневался, есть ли оно на самом деле. Такова уж специфика профессии: зная недостатки своего продукта, сомневаешься в отсутствии их у других.

В общем-то, не то чтобы этому продавцу особенно нужно было какое-то там большое счастье. Но просто хотелось, и все. Может быть, в этом даже был своеобразный Смысл Жизни, ведь все Искренние Желания хотя бы чуть-чуть смахивают на него, особенно носом и цветом глаз.

А из-за того, что продавец был глубоко несчастен, его дешевое счастье в одноразовых бутылках прокисало и становилось простой зеленой тоскою за три рубля. Зеленой тоской торговали в соседнем магазине, поэтому это было невыгодное дело.

Одиночество очень хотело помочь. Ведь кому, как не ему, знать цену дешевому счастью в одноразовых бутылках, ведь оно само не раз его покупало. На вечер. Чтобы не было так пусто и одиноко.

Но как только одиночество подошло поближе к расстроенному продавцу, зеленая тоска превратилась в душевные метания. Продавец угрюмо посмотрел на одиночество и пробормотал нечто вроде: вот что получается, когда неправильно смешиваешь ингредиенты.

Одиночество пожало плечами и пошло дальше. Жаль, конечно, что счастье многих пропадает просто так, из-за горя единственного человека, но и это не самая большая трагедия. Бывает и хуже, например, если сейчас кофелюбящее одиночество выльет приготовленный кофе в раковину и забудет о нем. Совсем.

Потому что у одиночеств не принято думать друг о друге. Так можно с ума сойти, особенно вечером.

До домика второго одиночества оставалось совсем немного. Буквально несколько поворотов, ну и еще дорогу перейти. Одиночество даже воодушевилось. У него ведь была мечта, а мечты всегда воодушевляют, хотя бы чуть-чуть, если, конечно, они настоящие.

Но тут ему встретился ребенок. Нет, это, разумеется, был уже далеко не ребенок, это был один из тех, что уже не считают себя ничьими детьми. В общем, почти что взрослый. Но каждый из нас все равно чей-нибудь ребенок, да и любому когда-нибудь да и нужна материнская забота. Может, даже не материнская, а просто хоть какая-нибудь забота.

В общем, этот ребенок горько плакал злыми слезами обиженного одиночества. Одиночества сразу узнают друг друга. И наше одиночество сразу поняло, что этот ребенок очень одинок.

Оно не нашло ничего лучше, кроме как предложить: хочешь, я пойду с тобой?.. Тогда тебе не будет одиноко, больше никогда.

И они пошли вместе. Одиночеству было очень грустно, что у него не получилось прийти в гости к своему кофелюбящему одиночеству и выпить его вкусного кофе. Ведь хотя оно любило чай, оно считало, что совершенно без разницы, что пить по утрам: чай или кофе. Главное, с кем.

Но оно твердо знало, что оно, как старшее и более одинокое и привыкшее к такому существованию одиночество, просто обязано помочь ребенку. Пусть чужому. Ну и что.

Не то чтобы оно было окончательно счастливо. Нет, одиночество бывает счастливым, только когда становится двуночеством. Но и этого маленького неброского счастья было достаточно, ведь оно было чуть-чуть лучше, чем дешевое счастье в одноразовых бутылках.

Поэтому одиночество осталось с этим ребенком.

А кофелюбящее маленькое одиночество очень расстроилось, что оно не пришло. Оно действительно очень долго ждало его на крылечке своего дома с двумя чашками кофе. Кофе, конечно же, давно остыл, и пришлось его вылить в раковину. Одиночеству было очень, очень грустно, но оно знало, что придется забыть про то прекрасное маленькое одиночество, которое оно видело вчера. Потому что у одиночеств не принято думать друг о друге, когда они даже не знакомы.

Вечером, когда этому одиночеству стало совсем грустно, как оно всегда случается по вечерам, оно решило позвонить своему почти взрослому ребенку. Потому что надо заботиться о своих детях и помогать им, даже когда они уже не считают себя вашими детьми. Им все равно когда-нибудь да нужна материнская забота, да-да, одиночество знало точно.

Но никто не брал трубку.

И одиночество пошло спать.

Ему казалось, что прошло много сотен лет, и что шаманы уже поседели от старости в своих горах. Шаманам так не казалось, ибо они уже давно поседели душой, а седеть еще и волосами им не хотелось.

На самом же деле прошло не так уж и много времени. За этого не такое уж большое время второе одиночество с ребенком успели купить разноцветные шарики. Просто ребенок признался, что у него есть мама, и что она очень грустит, потому что она тоже — настоящее одиночество.

И тогда одиночество решило порадовать маму-одиночество и подарить ей разноцветные шарики.

Оно не поверило своим глазам, когда поняло, что мама-одиночество и есть то самое кофелюбящее одиночество, которое ему так понравилось.

Да оно и само не поверило.

Они стали чинно, долго и обстоятельно знакомиться по всем областям интересов и мнений, говоря друг с другом вежливо и немножко официально, как это приянто у одиночеств, которые друг другу нравятся, но еще об этом не сказали вслух.

И только ребенок, как нормальное подрастающее существо, улыбался и строил им рожи, за что его лишили конфет за ужином, хотя он был уже совсем не маленький.

Ну вот и всё)

P.S. А продавец счастья в конце концов разорился, занялся более прибыльным бизнесом и женился на какой-то красивой дуре, потерявшей Смысл Жизни.