Сказку заказывали?

Сказку заказывали? Ярослава Баженова

Пролог.

Они тряслись в карете чуть меньше, чем полдня. Маленькая герцогиня изнывала от жары и скуки. Ей было всего семь лет, но она уже прекрасно осознавала, что достопочтенные леди должны всегда и везде быть серьёзными и собранными. Так говорила леди Агата, заставляя её писать, сидя с идеально прямой спиной и книжкой на голове. Каждый раз, когда учительнице казалось, что её лопатки были недостаточно сведены, она била указкой по плечам.

Хорошие манеры, в первую очередь, начинаются с тебя, а лишь потом с твоего окружения. Эти слова вбивались в головку Василины всю сознательную жизнь. Сложно не запомнить то, что твердят на каждом занятии по два раза в день. Поэтому сейчас она с неким трепетом вспоминала леди Агату и старалась выглядеть достойно. Матушка, сидевшая напротив, коротко улыбалась уголками губ, когда её взгляд падал на ребёнка.

Но, даже знание этого не отменяло тот факт, что Василине было очень и очень скучно. Она уже занялась всем, чем могла. Расправила складки на коротеньком платье, поправила рукава и бантик на правом боку. Если честно, он казался ей очень милым и огромным, потому что был синего цвета, а она так любила синий.

К тому же, она умудрилась мысленно сосчитать до ста! И даже попыталась начать считать в обратную сторону, но сбилась почти сразу же. Это всё ещё вызывало сложности.

Ворота города, через которые они въехали, заставили сердце трепетать от счастья. Маленькая герцогиня неловко подскочила на месте, но недовольное лицо леди Агаты столь отчётливо встало перед глазами, что ей мгновенно стало стыдно за своё простолюдинское поведение.

Учительница всегда говорила слово «простолюдинское», когда считала, что она вела себя отвратительно. В такие моменты женщина так смешно вытягивала губы, будто пыталась сказать протяжно букву «о».

Василина украдкой взглянула на матушку и, получив одобрительный кивок, шустро придвинулась к окну, отодвигая шторку сторону. Город жил. Безмерное число людей находилось на улице. Спешащие, кричащие, толкающиеся, они вызывали и восторг, и немного негодования.

Ещё вкусно пахло свежей выпечкой и совсем невкусно навозом. От последнего она выразительно чихнула, тут же прикрыв рот ладонью.

— Мамочка, а Леф будет? — поинтересовалась Василина, вспоминая, что когда они приезжали во дворец последний раз, Леф так и не вышел с ней поиграть.

Какой-то важный и крупный дядя сказал, что принцу никогда возиться с малявками. Ей тогда было пять, и она сильно его испугалась, уж очень грозно он тогда смотрел с высоты своего роста.

— Ох, Лина, сколько раз говорить? Не Леф, а Его Высочество Лефтерис, — матушка неодобрительно покачала головой, но глаза её оставались по-доброму прищурены, значит, бояться нечего.

— Много чести называть Лефа принцем, — Василина упрямо тряхнула рыжими кудряшками, — он со мной червяков копал и как-то раз, когда с яблони слезал, прямо в лужу упал, представляешь? Принцы, они ведь такие недосягаемые, а Леф всегда рядом! — ну, почти всегда.

— Глупенькая ты ещё, — женщина вздохнула, прежде чем уже увереннее продолжить. — А, знаешь, ещё ведь княжич Данталион.

Здесь уж Василина удержаться не смогла. Демонстративно скривившись, она выдала ёмкое «фе». Данталион ей не нравился. Несносный мальчишка был одного возраста с Лефом и постоянно её обижал. За волосы дёргал, платье один раз порвал, да в лужу толкнул! А ещё он постоянно перетягивал внимание Лефа на себя. Они говорили о чём-то мальчишеском, а ей приходилось стоять в сторонке. Как было хорошо, когда он не приезжал!

— Знаешь, мне кажется, что ты нравишься ему, — доверительно шепнула матушка, наклонившись ближе. От такого Василина аж вжалась в жёсткую спинку, удивлённо округлив глаза.

— Не-ет, — она упрямо покачала головой, — я лучше за тролля замуж выйду, чем за него!

— Он тебе совсем-совсем не нравится?

— Фе, — Василина скривилась, прежде чем принять мечтательное выражение, — а вот Леф…

Улыбнувшись, женщина покачала головой. Она завела этот разговор в шутку, ведь прекрасно понимала, что ни о каких мальчиках в таком возрасте никто не думал. Хотя её супруг уже принимал в рассмотрение все намёки от соседей и других представителей аристократии, касающиеся возможного будущего дочери. И пусть она этого не одобряла, но и поделать ничего не могла.

Наконец, они приблизились к центру столицы. Василина вновь отвернулась к окну, восхищённо рассматривая золотистые кованые ворота, что разошлись в стороны, пропуская внутрь. Они приезжали сюда каждый год, и всякий раз ребёнок восхищался всем происходящим. Грустная улыбка тронула губы, как бы и ей хотелось так же искренне восхищаться подобным мелочам.

После того, как в Василине открылся дар к магии жизни, для их семьи всё было предрешено. Помимо обычного состава учителей из столицы был приглашён знаменитый маг, лорд Эрс. Тот когда-то преподавал в академии, но из-за некого скандала уволился, решив обучать детей на дому. И в конце каждого месяца, отчитываясь перед родителями, он поражался потенциалу ребёнка, пророчил ей великое будущее. Это-то и смущало.

Она искренне любила дочь, поэтому всегда радовалась её успехам, пусть даже не самым большим. Но вот магическая сила девочки ей категорически не нравилась. Чем больше сила, тем сильнее остальные ей интересуются. Меньше всего хотелось, чтобы на её ребёнка смотрели ни как на человека, а как на трофей.

Карета замедлила ход, остановившись. Василина спешно отстранилась от окна, приняв самый безучастный вид. Дверца отворилась, и ей протянули руку. Сердце затрепетало. Леф!

Смысла держать маску «леди» больше не было. Не выдержав, она подскочила на месте, бросившись в его объятия, чуть с ног не сбив. Мальчишка счастливо засмеялся, подхватил на руки и закружил на месте. Он успел сильно соскучиться по маленькой герцогине.

Её поставили на землю, заботливо отдёрнув платье. И все наставления леди Агаты мгновенно выветрились из головы, будто их там никогда и не было. Леф был рядом. Её добрый Леф, что так нежно улыбался и прокрадывался с ней по ночным коридорам на кухню за булочками. Как же она была рада его видеть! Сбоку раздалось покашливание.

— Здравствуйте, Ваша Светлость, смотрю, вы себе не изменяете, как всегда невоспитанны.

Василина обернулась, тут же наткнувшись на ярко-фиолетовые глаза Данталиона. Он стоял чуть поодаль, одетый в чёрный кафтан, расшитый серебряными нитями, буквально излучая насмешку. А всего-то чуть-чуть её старше!

Она недовольно сложила руки на груди, окинув его хмурым взглядом. Один вид этого демонёнка разом портил всё настроение.

— Здравствуй, Данталион, — она величественно вскинула подбородок, окатив его самым холодным взглядом, на который была способна. У отца, между прочим, подсмотрела, а после с зеркалом тренировалась. — Как бы мне хотелось сказать, что я рада нашей встречи, но лгать не привыкла.

— О, за последний год отточила чётко отвечать на приветствие и не мямлить, и всё специально для меня? Почтён. Может, ты ещё своё отношение ко мне пересмотрела и резко воспылала любовью?

Василина вспыхнула, сжав кулаки. Её лицо залилось краской гнева, даже кончики ушей, что так кокетливо выглядывали из густых кудряшек, и те покраснели. Данталион на секунду даже усмехаться перестал, окидывая девчонку восхищённым взглядом.

— Дант! Ви! — Леф недовольно нахмурился, сложив руки на груди. — Может, хватит вам бодаться друг с другом? Столько лет уже дружим, а вы из года в год одно и то же. Смотреть уж тошно, право слово.

— Прости, — герцогиня тут же присмирела, потупив взгляд. И, правда, что это на неё нашло. Она ведь прекрасно знала, как её здесь встретят и даже готовилась! Просто, когда она увидела лицо Данталиона, то не смогла устоять. — Из нас двоих я должна быть умнее.

— Пусть будет по-вашему, Ваша Светлость, — демонёнок отмахнулся от неё, поправив тёмную прядку, что так нагло лезла в глаза. — Лучше скажи ей, что узнал. А то и так время потратили, пока вышли встречать.

— О, точно! — ей довольно улыбнулись, а после шагнули. Близко-близко. Губы Лефа оказались в считанных сантиметрах от её уха, и она почувствовала, что вновь предательски покраснела. Принц же начал что-то быстро шептать. — Сейчас совет какой-то будет, ва-ажный, я лазейку в зал нашёл, проберёмся и послушаем, только тс-с.

И отстранился, приложив указательный палец к губам.

Всё ещё смущённая, Василина повторила его жест, стараясь не замечать насмешливый взгляд фиолетовых глаз.

— Милая моя, у вас всё хорошо? — окликнула её матушка, закончив разговаривать с самим императором.

Признаться честно, Василина даже глаз не решалась поднять на мужчину, такой уж он был важный. Она его лицо мельком на портретах видела, так как при разговоре постоянно в грудь смотрела, не рискуя взглянуть выше.

— Да, мы пойдём играть, можно? — невинно поинтересовалась она. Данталион за спиной выразительно хмыкнул, но тут же шумно втянул воздух сквозь плотно сжатые зубы. Похоже, Леф отдавил ему ногу.

— Можно, только недолго.

Она с готовностью кивнула, развернувшись лицом к мальчикам. Принца за руку брала с трепетом в груди, демонёнка же с неким отвращением. Но дело того требовало, значит, надо! И она потащила обоих за собой, надеясь, что матушка не передумает и не заставить идти в покои, чтобы принять ванну и сменить наряд. Не любила она этот придворный этикет, глупый слишком.

Женщина же с лёгкой улыбкой наблюдала за тем, как дочь, в окружении Его Высочества и княжича удалялась к дворцу. Сложив руки перед собой, она взглянула на императора.

Байон тоже провожал детей задумчивым взглядом, прежде чем вернуться к прерванному разговору. В его глазах мелькнул холодный расчёт, что ей не понравилось, но улыбка так и не сошла с губ.

— Знаете, леди Оунс, у меня к вам занимательное предложение, — император неспешно начал идти, учтиво поглядывая то на неё, то под ноги, — почему бы нам не поженить наших детей?

— Василину и Лефтериса? — удивлённо уточнила она.

— Да, несмотря на бездарность моего младшего сына в магии, его титул оправдывает себя, он будет хорошей партией для вашей одарённой дочери, — Байон довольно кивнул самому себе. — Конечно, пока они всего лишь дети, и на полном серьёзе рассуждать о браке рано, я настоятельно рекомендую обсудить вам это предложение с супругом.

— Разумеется, Ваше Величество.

Леди Оунс почтенно склонила голову, спрятав взгляд. Байон коротко улыбнулся в ответ, но в этой улыбке не было ничего доброго и искренне. Император искал выгоду и нашёл в их роде.

Насколько было известно, его старший сын уже помолвлен с некой принцессой из королевства оборотней. Брак вынужденный, заключённый из-за неких стратегически важных земель и залежей драгоценных камней, что имели оборотни в своих пещерах.

Сама же леди Оунс отдавать Василину не по любви не хотелось. Но, наблюдая за тем, как дочь загоралась при одном упоминании младшего принца, возможного, из этого выйдет толк. Да и статуса этого мальчишки достаточно, чтобы защитить её дочь от любых посягательств.

В решении мужа сомневаться не приходилось. Породниться с имперским родом, кто же не захочет? Но не раньше, чем её девочке стукнет шестнадцатый год. Если её симпатия к этому мальчишке не утихнет, то так тому и быть.

Глава 1.

Зал был нереально огромен. С толстыми резными колоннами, устремляющимися вниз на многие метры, подпирающие куполообразный потолок. До безобразия огромные окна позволяли солнечному свету беспрепятственно освещать всё пространство. Только озарялся зал не привычным золотистым светом, а что ни на есть белым.

У противоположной стены от дверей располагалась мраморная лестница на пятнадцать широких ступеней. Она вела к плоскому возвышению, на котором установлены два шикарных кресла, вырезанные прямиком из чёрных камней, чьи спинки шпилями стремились вверх.

Одно из кресел хранило глухую пустоту. Второе же оказалось занято молодым мужчиной в дорогих одеждах. Он вальяжно восседал, устроив локоть на подлокотнике и положив подбородок на кулак.

Короткие тёмные волосы зачёсаны назад, взгляд ярко-фиолетовых глаз застыл в одной точке, остекленев. Демонический хвост с пушистой кисточкой лежал на свободном подлокотнике, слегка подрагивая.

Одного взгляда вполне хватало, чтобы осознать простую истину: он — демон. И не обычный, а какой-нибудь из высших. Один из пяти великих князей пустоши. Угольно-чёрные витиеватые рога, начинающиеся чуть дальше висков, дугой обнимали уши, лишний раз подтверждая статус носителя.

Массивные двери бесшумно отворились. Демон встрепенулся, устремив взгляд на того, кто посмел потревожить его покой. По дорожке трусил волк. Зверь выглядел подрано, в некоторых местах отсутствовали целые клоки шерсти, морда опущена вниз, уши нервно дёргались, улавливая малейший шум.

Гость остановился в нескольких метрах от лестницы, опускать столь низко к полу, что ещё немного, и он бы по нему распластался. Его тело скрутило ужасающей судорогой. В тишине отчётливо прозвучал хруст ломающихся костей и выворачивающихся суставов.

Демон наблюдал за перевоплощением с безучастным выражением лица. Возможно, в некоторой степени он испытывал налёт скуки и полнейшего безразличия. Будто видеть подобное уже не вошло в привычку.

Наконец, всё прекратилось. На алом ковре, что вёл широкой дорожкой к трону, стоял обнажённый мужчина. Из его рта вырывалось хриплое дыхание, в глазах всё ещё стояли отголоски боли, он даже с колен не решался подняться.

Оборотни. Прекрасные воины в звериных обличиях, но столь беспомощны, принимая человеческие личины. Словно плевок природы на любые логические решения. Соединить в одном теле и беспощадность тварей, и мерзость человеческой души, такое ещё нужно придумать.

— Повелитель, — заговорил прибывший покорным голосом, не смея поднять головы, — не велите казнить.

— Говори, — коротко бросил демон.

— Вашей супруги удалось ускользнуть, мы преследовали её вплоть до границы с империей, но дальше сунуться не посмели, — быстро произнёс он, впиваясь пальцами в бёдра. — Не серчайте, повелитель, мой отряд сделал всё, что мог.

— Предлагаешь сохранить тебе жизнь после двух оплошностей подряд? — холодно уточнил князь, поднимаясь на ноги. Его глаза, казалось, светились изнутри. В них плескался расчёт и недюжинная ярости. — Тогда что обо мне подумают другие войны? Если князь прощает ошибки одному, то может простить и другому. Нет уж, я убью тебя. И ты прекрасно знал это, когда возвращался. Убью, а после принесу сердце к порогу твоего дома.

— Повелитель, смилуйтесь…

— Ты должен был думать о последствиях, Шаир, — демон неспешно спускался по лестнице, не отрывая взгляда от сгорбившейся фигуры. — Ты столько лет у меня на службе, но до сих пор не уяснил одного, — тяжёлые сапоги остановились в метре от оборотня, который так и не поспел поднять головы, — я не прощаю плохо выполненной работы.

Удар, нанесённый ногой по голове мужчины, оказался сокрушающим. Воин мгновенно завалился на бок, поскуливая. Из левого уха хлынула кровь, стекая по щеке вниз. Демон недовольно поморщился, проводив алую каплю, упавшую на ковёр, глазами.

Не чувствуя ни капли жалости, князь нагнулся, схватив оборотня, рывком вздёрнув в воздух. Жёлтые глаза умоляюще впились в фиолетовые. Волк уже не думал о правилах приличия, он просто молил о пощаде, молил вернуться домой живым. Пусть побитым и униженным, но живым.

Взгляд князя отдавал жгучей пустотой. Он не сострадал и не стремился пощадить, сжав сильнее руку, без жалости смотрел на то, как здоровый мужчина начал хрипеть, судорожно дёргаясь. Воздух. Ему нужен единственный короткий глоток воздуха.

Хвост за спиной демона плёткой взметнулся вверх. Подобно ядовитой змее, заинтересованно выставил кисточку вперёд, покачиваясь в воздухе, прежде чем стремительно рвануть вперёд, с тихим свистом рассекая пространство.

Оборотень выгнулся дугой, распахнув рот в безвольном крике, когда остриё хвоста пронзило его грудь насквозь, со звучным хрустом ломая рёбра, показалось с другой стороны с нанизанным сердцем. То обливалось кровью, остановившись.

Жёлтые глаза затянулись неживой пеленой, тело мгновенно обмякло, безвольно повиснув. Ни один мускул не дрогнул на лице князя. Он тряхнул хвостом, сбрасывая сердце на пол, следом мешком мяса и костей упало и тело оборотня. Опустив взгляд на руки, демон стянул чёрные перчатки, бросив поверх тела. Слишком много грязи он здесь развёл. Неприятно.

— Приберитесь здесь, — отдал он приказ в пустоту, стремительным шагом направившись прочь.

Смерть не принесла душе должного успокоения. Внутри продолжала клокотать безудержная ярость, желающая найти выход. И он знал, как поступить. Наказать оставшийся отряд. Всех, кто посмел упустить его супругу.

***

Я распахнула глаза, судорожно хватая ртом воздух, чувствуя себя крайне мерзко. Боже, что это только что было? Схватившись за тяжёлую голову, медленно села, оглянувшись. В комнате было настолько темно, что рук не видно. Нащупав телефон, поспешила включить, поморщившись от яркого света, ударившего по чувствительным глазам.

Половина четвёртого утра. Шикарно, самое время для хорошенького кошмара с кровавыми подробностями. А то думала, чего же мне в жизни не хватало? Плохих снов под самое утро явно и не хватало.

Опустив телефон дисплеем вниз, свесила ноги с кровати, отправившись на кухню. Просто лечь обратно и уснуть не представлялось возможным. Здесь даже пресловутый бабушкин метод: «переверни подушку на другую сторону», не помог бы.

Меня буквально трясло. Перед глазами стояла картина, как безвольный оборотень с пробитой грудью, тряпочкой висел в одной руке демона, который при этом с отсутствующим выражением лица держал его за шею.

И приснится же такое!

Говорила сама себе: не читай женские романы на ночь. Не читай, но нет. И ведь что удивительно, читаю я только то, что заканчивалось на строчке «и жили они долго и счастливо, а потом у них родились дети, Ксавьер и Аманда, после этого они зажили ещё счастливее». Никаких тебе детальных описаний убийств и казней. Всё чистенько, романтично и так по-женски. Прямо самое то для моей израненной от будней душонки.

Налила в стакан воды из чайника, облокотившись задницей о кухонный гарнитур, стала неспешно пить, смотря в окно. На улице вовсю буйствовала «весна». Снег валил крупными хлопьями, засыпая припаркованные машины так, чтобы утро водителей началось с лёгкой разминки. Благо, автомобиля у меня не было, не нужно корячиться.

Хотя в то же время было безмерно даль, всё же с личной машиной удобнее. Но я ещё та трусиха, побоялась сдавать на права, вот и записалась в ряды пожизненных пешеходов. Аминь, блин.

Опрокинула одним махом остатки воды, поставив стакан в раковину. По-хорошему нужно возвращаться в тёплую постель и продолжить спать, но не могла я. Боялась, что вернусь в тот кошмарный сон и всё же застану следующую сцену с «наказанием» остального отряда.

Вот это у меня фантазия кровожадная, конечно. А ведь до этого ничего страшнее американских горок и стрелялок с зомби мне не снилось. Дожила, доработалась, так сказать.

Радовало лишь то, что завтра выходной, поэтому сожалеть о внезапной бессоннице не буду. Конечно же, если добрые родители не захотят позвонить в восемь утра, чтобы от всей широкой русской души пожелать доброго утра. Тогда я точно возненавижу весь мир, а в особенности их гиперактивность. Забота — это очень хорошо, но не в восемь же утра.

Зябко потёрла пятку о голень, отлипнув от гарнитура, с неохотой направившись в постель. Вот не дай Бог опять что-то кровожадное приснится! Посмотрела на подушку, как на злейшего врага, вновь вспомнила слова бабушки и перевернула её на другую сторону. Так-то лучше. Улеглась, накрылась одеялом, немного поворочалась, сладко зевнув.

Спустя пару минут спала, как убитая, совершенно без снов.

В следующий раз проснулась не от кошмара, на том спасибо. Разбудила меня вибрация телефона, на которой я во сне умудрилась лечь. Сонно моргая, перевернула вверх дисплеем, взглянув на звонящего. Вика. Какого чёрта этой мегере не спится в… А какой час? Взгляд метнулся в верхний угол, двенадцать дня. Боже, села, потерев лицо рукой, принимая звонок.

— Только не говори, что до сих пор спишь, — грозно произнесла Вика. Я подавила зевок, взъерошив волосы на затылке.

— Не собиралась, — честно призналась, свесив ноги с кровати, поджимая пальцы. Пол оказался до жути ледяным. — Что хотела?

— О, ты что, серьёзно? Мы ещё за две недели договорились, что собираемся у Валеры на квартире, только посмей не прийти! — поборов свою лень, всё же поднялась на ноги, направившись в ванну. — Вася, ты слышишь?

— Твои крики невозможно игнорировать, — оповестила её, уставившись в зеркало. Н-да, с каждым утром нравлюсь себе всё меньше и меньше. Вздохнув, потёрла маленький прыщ, выскочивший на лбу. — Это встреча для парочек, а я с Игорем рассталась, если помнишь.

— Разумеется, помню, но не ставить же на себе крест! Да и признайся, Игорь тебе не нравился, так, недолгое увлечение. Ты даже обрадовалась, что он тебя первым бросил, не надо самой напрягаться и придумывать аргументы из разряда «почему нам не быть вместе».

Я вразумительно промолчала, сказать особо нечего было. Вика как всегда права. Не могла я долго сидеть без отношений, у меня развивалось стадное чувство. Когда вокруг все твои приятельницы ходили довольные с парнями под ручку, ты невольно загораешься желанием и «хочу-хочу-хочу». Вот и у меня иногда случалось это яркое «очень нужно, найдись, пожалуйста». Только все не те были. Мордашки симпатичные, но по характеру.

Не скажу, что мне не везёт на парней. Скорее, это им не везло повстречаться со мной. Они ведь все, по сути, неплохими были. Кто-то очень даже не плох, а кто-то «ну, сойдёт и так».

Просто через некоторое время наших отношений к ним охладевала уже я. После шестой неудачной попытки подумывала начать собирать стартовый набор старой девы: однокомнатная квартирка, сорок кошек и пушистенький плед.

— Вася, приём, ты ещё тут?

— Да тут-тут, — с неохотой заговорила, понимая, что мозг мне пилить не закончат. Почему некоторые не могут понять, что иногда человеку нужно побыть с собой наедине? Пару недель, скажем. — Окей, приду я к Валере, а дальше что? Смотреть как вы обжимаетесь и завистливо утирать слюни?

— Ну-у, так ведь Валера тоже свободный, — вкрадчиво отозвалась Вика.

— Валере тридцать, у него пивной живот и стрёмные усики над верхней губой, ты серьёзно предлагаешь мне с ним обжиматься? — иронично поинтересовалась. Перед глазами встало добродушное лицо того самого Валеры. Как человек он, конечно, был лапушкой, но как мужчина…

— Просто поговори с ним, ты ведь всегда кричишь, что в людях главное характер и опрятная внешность, — я прямо-таки видела, как приятельница на той стороне демонстративно закатила глаза. — Может, вы это, как его, две половинки одного пазла, смекаешь?

— Уволь.

— Хватит ломаться, приезжай хотя бы ради нормальной компании, выпивки и бесплатной еды, хорош дома тухнуть. Твоими прыщами всё равно никого не удивить, тоналку в зубы и вперёд к зеркалу, — уверенно заявила Вика. — Так ты будешь?

— Буду, — сдалась на милость победительнице. Она отчасти была права, ведь я ничего не теряю, если просто съезжу, пропущу бутылочку пива под хороший фильм. — Во сколько и куда?

Получив самую подробную инструкцию в своей жизни, я осталась одна. Телефон отложила на стол, решив, что есть не буду. Судя по тому, сколько там должно быть еды, нас собирались кормить на убой. Включила телевизор, отправившись готовиться. Мыча себе под нос песенку, выполнила все водные процедуры, отправившись одеваться и краситься.

Чуть меньше, чем через два часа я стояла на автобусной остановке, трясясь от пронизывающего ветра, зорким взглядом смотря вдаль. Автобус решил деликатно опоздать, о чём свидетельствовало время.

Чтоб этот весенний снег, все дороги завалил, теперь ни пройти нормально, ни проехать. Окинула взглядом собравшихся вокруг меня таких же несчастных. Половина, правда, уже уехали на такси, что тут стояло в изобилии. Мне же денег пока ещё было жаль.

Снег, падающий крупными хлопьями с серого неба, оседал на волосах и одежде. Отчего моя и без того не самая шикарная причёска превратилась в нечто непонятное и мокрое. Я даже капюшон надевать не стала, всё равно поздно.

Минуло ещё минут пятнадцать. Людей становилось всё меньше и меньше. Самой стойкой оказалась я и некая парочка, что стояли, укрывшись под крышей остановки.

Непослушными от холода руками достала из куртки телефон, уронив. Не выдерживая напряжения, тихо выругалась сквозь зубы, нагнувшись за техникой, осторожно раскопав из снега. Ни одного пропущенного. Похоже, меня ещё не искали.

Мелькнула мысль развернуться домой, позвонить Вике и сказать, что я — честный человек, пришла, постояла, задубела, ушла. Но совесть не позволяла, я ж пообещала.

Сцепив зубы, продолжала вести свою посмертную вахту. Спустя минут пять ушла парочка, что-то недовольно обсуждая. Остановка опустела. Я же поспешила спрятаться под крышу, забившись в самый угол, где снег меня точно не доставал.

Интересно, может, рейс и вовсе отменили? Такое ведь бывает во время сильного снегопада. Дороги не успевают чистить и бла-бла-бла, сокращают количество рейсовых автомобилей, чтоб под ногами не мешались.

Решила, что подожду ещё чуть-чуть, и если оно не явится, то точно уйду.

Да пропади оно всё! Ноги онемели, руки онемели, нос онемел. Я представляла собой ходячего снеговика с маленькими сугробами на плечах, которые не желали таять. Своих друзей люблю, но себя люблю всё же больше.

Моя совесть пристыжено притихла, пока я, бурча и ругаясь, разворачивалась в сторону дома. Оно того не стоило. Стоять здесь практически час, чтобы потом иметь честь весь вечер лицезреть перед собой Валеру. Нет, я и сама не идеал красоты, но всё же!

Шипя под нос проклятия и припоминая Вику добрым словом, шла, разгребая ногами снег. За такое время нападало прилично, а главное никто ведь не стремился его убрать. Но мне было уже всё равно, подобно тарану, я неслась к цели со скоростью черепашки. Ну, ничего, приду домой, налью чаю, достану печеньки, выдавлю прыщ, заем горе. Хотя, нет, прыщи давить нельзя, но кого это заботит? Я человек рисковый, поэтому буду.

Вот так, мысленно подбадривая себе, зашла во дворы, заприметив вдалеке родной подъезд. Ещё чуть-чуть. И никакого тебе Валеры, никакой натянутой улыбки и стадного «тоже парня хочу». Нет-нет-нет, я крайне самостоятельная девушка. Сорок котов, квартира и пушистенький плед — вот моё жизненное кредо. Уверенно кивнула самой себе, нога неожиданно зацепилась за что-то в снегу.

Коротко взмахнув руками, полетела вперёд, уже предчувствуя эту ледяную ванну, но нет. Её просто не было. Я осторожно приоткрыла глаза, которые закрыла в момент падения, чтобы не видеть своего позора, и оторопело посмотрела на траву. Такая зелёненькая сочная трава с одуванчиками. Но разве одуванчики бывают фиолетовые?

Осторожно перевела взгляд на свои руки. По правой ползла какая-то мерзкая букашка, которая неожиданно остановилась, подняв голову и взглянув на меня парой десятков глаз. Визгнула, резко вскочив на ноги, заозиравшись по сторонам. Что за чёрт?! Где я?

Лес-лес-лес, кругом тупо один лес, ещё такой зелёный, летний. Попятилась назад, но наткнувшись ногой на что-то, подскочила, стремительно оборачиваясь.

Фух, пень. Всего лишь пень.

Пень нашей с ним встрече рад не был. Приоткрыв один глаз, он грозно фыркнул, после сучьями подхватил мох с боков, поднялся с земли и был таков. Я ошарашено наблюдала за тем, как его зелёная спина скрылась между деревьев. Ох-ре-неть. От меня ушёл пень. Это как Игорь, но только пень.

Запустила руку в волосы, попытавшись взъерошить, но не смогла. На голове был пучок, тугой такой, что аж кожу стягивал на висках. Наконец, мне хватило ума опустить взгляд вниз.

Какое-то подранное платье, грязный подол, туфли побитые жизнью. Рассеянно перевела взгляд на руки. Тоненькие такие, аккуратные, правда, ногти сломанные и грязь под ними забита. У меня таких никогда не было. Я любитель оригинальных маникюров.

Господи, Вася, ты фиг знает где! Да, самое время подумать про ногти.

— Эй, есть там кто? — неожиданно раздался голос, когда я, спустя долгую минуту, решила сделать шаг в сторонку. — Василина? Человечишка? Кто-нибудь, у меня земля из горшка высыпалась, я тут что, издохнуть должен?

Осторожно двинулась к голосу, не забывая загнанно оглядываться по сторонам. Но лес был просто лесом, даже выглядел приветливо, солнечно. Но я-то помнила тот пень! Пень, который от меня ушёл! Может, я стукнулась головой, когда упала и мне это всё чудится? В таком случае, моя фантазия очень больная. Но после ночного кошмара уже ничему не удивлюсь.

Остановилась на краю небольшого овражка. Здесь когда-то протекал ручей, но, похоже, высох. Теперь это место благоухало травой, крапивой и другими прелестными растениями, которые я видела впервые в жизни. Единственное выбивалось из общей картины. Простой декоративный горшок, лежавший на боку и цветок, что в нём рос.

Ещё раз оглянувшись, пришла к выводу, что здесь никого нет. Кто же тогда говорил?

— Я чую тебя, — резко замерла, боясь дышать, — даже не пытайся, я слышу, как ты дышишь. Подними меня, — мой взгляд вновь остановился на цветочном горшке. — Да подними ты этот горшок, наконец, я себе так всё поломаю!

Сделала неуверенный шаг вперёд, а потом два уверенных назад. Я, конечно, может и на голову стукнутая, но ведь не совсем глупая. Сколько книг мной было перечитано о попаданках — не счесть, и, опираясь на этот опыт, могла смело заявить: ловушка. Или не очень смело, но уверенно… наверное.

— Что ты медлишь? — возмущался мой невидимый собеседник. — Глупые человечишки, я убью весь ваш род и сделаю себе трон из ваших костей!

О-о-о, понятно, до свидания.

Круто развернулась на пятках, решив вернуться к месту своего прибытия, а оттуда уже думать, что-куда-почему. Мысленно все ещё надеялась на то, что происходящее бред, но успокоившиеся нервы уже шептали мне: «дочиталась». Попаданка, трижды «ха».

Одно дело быть по ту сторону книги и восхищаться смекалистыми героинями, что умудрялись не помереть в первые несколько минут, да ещё походу прийти ко двору и присвоить себе императора.

Максимум, на что способна я — упасть и поплакать.

— Нет-нет, не уходи! — неожиданно завопил незнакомец, да так, что я аж подпрыгнула от неожиданности. — Стой, прости, вспылил, с кем не бывает. Я тебе нужен, ты не можешь просто так взять и уйти, — о, а это уже интересно. — Ты же душа из другого мира, верно? Ха-а, конечно, верно. Вот, видишь, я полезный. Подними меня!!!

Ладно-хорошо. Считай, подкупил. Вернулась к оврагу, осторожно съехав на самое дно, старательно избегая крапиву. Мне с ней в детстве встреч по горло хватило. Я была молода, глупа и, да, прыгала через крапиву на спор. Потянулась к горшку, подняв. Выпрямилась, взглянув на помятый цветок.

Цветок взглянул на меня в ответ глазками-пуговками, а после кривовато улыбнулся. От неожиданности выпустила горшок из рук, практически уронив себе на ногу. Снизу раздалось шипение, похоже, меня самозабвенно обзывали.

— Криворукая дура! — гневно вопил цветок, стараясь подняться на своих листьях, но постоянно падал. Я же ошарашено взирала на него сверху вниз, пытаясь свыкнуться с происходящим. Живой пень, говорящий цветок, что дальше? Разумные деревья? С опаской огляделась вокруг. — Подними меня! Быстро! И молись, чтобы я не сломал листья.

— Ты говоришь, — осторожно произнесла, всё же подняв горшок во второй раз.

— О, боги, а ты безмозглая идиотка! Конечно, разговариваю, я же разумный, — цветок замолк, похоже, набирая воздуха для новой порции крика и оскорблений. Я скривилась, захотелось вновь его уронить, но на этот раз специально. — Так, ладно, давай начнём всё сначала, хорошо? Меня зовут Цветочек, давай дружить?

Я скептически взглянула на говорящее растение в своих руках. Он смотрел на меня самым честным взглядом и широко улыбался, выставляя напоказ ровные белые зубы. Это нормально, что у растения вообще есть зубы?

— Эй, ты оглохла, что ли? — недовольно поинтересовался Цветочек, похоже, осознав, что подружиться после произошедшего со мной не получится. — Как зовут-то тебя?

— Василиса, — хмуро произнесла, решив, что нужно выбираться из оврага. Стоять в окружении злосчастной крапивы не хотелось, вдруг она тоже неожиданно разумная. Со своим положением я не свыклась, но бегать и кричать «о, Боже, это же другой мир», мне тоже не сильно хотелось.

Выбравшись из оврага, оттянула юбку вниз, пришла обратно к месту появления. Пенёк так и не вернулся. На его месте оказалась рыхлая земля, парочка крупных жуков и ни капли травы.

Оставшись стоять на почтительном расстоянии от всего этого, вновь обратила своё внимание на растение. Тот неожиданно присмирел, всем своим видом источая миролюбие.

— Что за хрень происходит? — решила уточнить у него.

— Хрень? — непонимающе переспросил Цветочек.

— Ну, чертовщина, — нашла компромисс. — Другой мир — это же, ну, бред. То есть люди, конечно, пишут про это, но всё выдумка. Аргх, просто… просто не могу поверить в это! Я ведь просто шла домой с остановки, споткнулась и уже тут. Что случилось?

— Нда-а, у тебя явные проблемы с построением предложений, говоришь так же бессвязно, как заключённый после приёма у чёрного мага, — разочарованно протянуло растение в ответ, — ну, ничего, это поправимо. Многие не умеют красиво говорить, но ведь учатся как-то.

— Слушай, ты, — рассерженно прищурилась, подняв горшок так, чтобы наши глаза с Цветочком были на одном уровне. — Что. Здесь. Происходит?! Либо ты мне объяснишь, либо я выкину тебя обратно в овраг, понял?

— Не смей мне угрожать! — неожиданно завопил он в ответ, да так, что я невольно растерялась. — Я в таком же бедственном положении, что и ты, разве не видно?! Изо всех сил сдерживаю подступающую истерику, вот, даже земля от переживания иссохла! А ты — бессердечная тварь, ещё и орёшь на меня!

— Я не ору, это ты орёшь!

— Я не ору!

Замолкли, переводя дыхание, рассержено глядя друг на друга. Очень информативно, поссориться с неизвестным цветком на десятой минуты пребывания где-то не в своём мире. Могу-умею-практикую. Сердце кольнула совесть, зря я так себя веду. Он ведь ещё ничего плохого мне не сделать. Да, характер ещё то дерьмо, но все мы не без греха.

Цветочек тем временем демонстративно сложив листья перед собой, отвернувшись от меня настолько, насколько вообще мог. О, супер, вот только цветы мне успокаивать ещё не приходилось. Но как гласил закон фэнтезийных романов о попаданках: нужно найти существо, которое шарит в мире и поможет мне не сдохнуть, по крайне мере, от рук здешних жителей.

— Извини, я погорячилась, — с неохотой буркнула, поджав губы. — Давай нормально поговорим?

— Неужели ты умеешь идти на компромисс? — ядовито поинтересовалось растение, развернувшись лицом, но заметив мой угрюмый взгляд, стушевалось. — Хорошо, извинения принимаются, давай поговорим. Что тебе хочется знать?

Вначале мне хотелось сказать пафосно «всё», но чуть-чуть подумав, я поняла, что это «всё» в мой разум просто не поместится. Я всё ещё была в шоке, хоть и старалась мыслить в нормальном режиме.

А что обычно попаданки спрашивали в книгах? В какой мир они попали, да, точно помню, но зачем мне это? Название планеты не даст ровным счётом ничего. Иногда про географию, но и к этой теме я была глуха. Оставался лишь один самый закономерный вопрос.

— В кого я попала?

— Моя госпожа, Василина, — нежно произнёс Цветочек, на секунду прикрыв глаза, — герцогиня серой империи и супруга князя демонической пустоши, единственная из рода Оунс!

Стоп, вот так вот сразу? То есть никакой тебе свободы выбора? Я ведь должна быть прекрасна и одинока практически до половины сюжета, то есть пока до дворца не доберусь. А там уж император готовенький сидит, влюбится в мою неземную красоту и грубость русского языка, вот и сказочки конец. Все эти мысли вывалила на растение.

— Ты говоришь глупости, — уверенно заявил Цветочек, — но в них есть доля правды, Василина действительно направлялась во дворец.

— Зачем? — так и знала! Дворцу быть.

— Дошли известия, что Его Величество при смерти, — растение печально вздохнул, — госпожа не захотела оставаться в стороне, помня старую дружбу и статус невесты императора.

— Я запуталась, она ведь там уже супруга какого-то князя, — неуверенно произнесла, пытаясь дословно вспомнить слова Цветочка, но всё перебивал шок. — Как она может быть невестой императора?

— О, это очень скверная история, пойдём, по пути расскажу.

И мы пошли. Цветочек указывал направление листками, попеременно важно просвещая меня, непонимающую. Если совсем уж не вдаваться в подробности, то всё было относительно просто.

Когда-то давно дружили три ребёнка: младший принц северной империи, маленькая герцогиня и княжич демонов. Каждый год они собирались во дворце, и пока родители обсуждали наиважнейшие проблемы, развлекались, как могли. Но всему хорошему пришёл конец.

В Василине проснулся сильный дар к магии жизни. К слову, магия тут вообще лёгкая вещь, не имеющая ответвлений, есть только маги жизни и смерти, третьего не дано.

Так вот, в герцогине проснулась магия, ей тут же назначили учителя и всё полагающее. Император же, прознав про это, захотел прибрать дар к рукам, поэтому предложил выгодную сделку супругам Оунс. Поженить его младшего сына с их дочерью.

Тут тебе одни только плюсы: и деньги, и значимость при дворце, и возможность претендовать на престол когда-нибудь в следующей жизни, и много-много остальных плюшек.

Благо хоть родители Василины не были падки на сулившие им богатства, а решили обождать совершеннолетия дочери. Дети росли, годы летели. Наконец, герцогине стукнуло шестнадцать лет, к этому времени любовь её к младшему принцу окрепла, и мать решила, что помолвке быть.

Впрочем, только это они сделать и успели. До империи дошла весть, что был убит старший сын, наследник трона, да и не абы кем, а магами жизни.

— Но они же маги жизни, разве они не должны быть хиппи? — неуверенно поинтересовалась, нырнув под густую ветку. Цветочек непонимающе взглянул. — Ну, против убийств?

— Бред! — категорично заявил он. — Слушай дальше, не перебивай.

Я мгновенно замолкла, всем своим видом показывая, что молчу и не перебиваю. Важно кивнув, Цветочек продолжил.

Так вот, убили наследника очень кроваво и жестоко, супругу еле живой осталась, но после произошедшего замкнулась в себе, перестала говорить. И вот тут рассказчик невольно замолк, собрался с мыслями, прежде чем продолжить.

Дальше конкретно известно не было, но всё сошлось к тому, что император озверел. То ли из-за смерти любимого отпрыска, то ли из-за того, что магия жизни с каждым годом разрасталась, перестав уравновешивать, то ли из-за всего и сразу. В общем, вышел указ, приказывающий убить всех магов жизни, проживающих в империи.

Никто в это верить, разумеется, не хотел, но когда посыпались первые смерти от карательных отрядов, в стране началась полноценная паника. Магов жизни отлавливали на пути к границе, убивали в собственных домах, врывались и вырезали в храмах. Не щадили буквально никого, даже родители Василины попали под это безумие. Но не их дочь.

В тот момент её выкрал, кто бы мог подумать, княжич демонов, тогда он уже был полноценным великим князем. Выкрал, увёз в свои земли и насильно взял в жёны, тем самым сохранив герцогине жизнь.

Император же через год сгорел от чахотки, на престол взошёл его единственный сын, которому, казалось, дела до зверского указа не было. Он не поддерживал отлов магов жизни так рьяно, как его отец, но и не спешил пресечь творящийся беспредел.

Всё это время Василина не верила в то, что её любовь, её принц, может быть в этом замешан. Что-то случилось, что-то, о чём она не знала! Но просто так отправляться в империю ей тоже не хотелось, трусила. А здесь внезапно такой «хороший» повод.

В общем, герцогиня не выдержала творящегося вокруг беспредела и решила, что нужно узнать всё самой, пока не поздно. И она доблестно сбежала из-под покровительства мужа, отправившись на поиски правды в серую империю.

— Подожди, то есть она сбежала из безопасности, чтобы убедиться, а сам ли император убивает людей, аль помогает кто? — иронично уточнила.

— Ничего ты не смыслишь, девчонка, — оскорблено произнёс Цветочек. — Госпожа дружила с младшим принцем тринадцать лет, практически столько же его любила. Ей важно знать правду.

— О-о, ну это многое меняет, — убеждённо произнесла, прежде чем язвительно поинтересовался. — Ты думал, что я так и скажу? Серьёзно? Она просто наивная дурочка, раз в одиночку отправилась в место, где её могут убить.

— Ты ничего не понимаешь, — упрямо гнул своё собеседник.

— Окей, предположим, — не стала спорить, всё равно бессмысленно. — Теперь главное, почему я оказалась в её теле? — пока мы безуспешно шли по лесу в неизвестном направлении, успела немного принять ситуацию, точнее, перестать мысленно паниковать и истерить.

— В деревне, где мы остановились на постой, нас почуяли псы, — хмуро отозвался Цветочек, — а там где они, там карательные отряды. Госпожу прокляли, но я не уверен, пока мы уходили от погони, она теряла силы. В лесу и вовсе свалилась, благо хоть здесь безопасно, но я думаю, что ослабевшее долгим путешествием тело, постоянное скрытие магии сделали своё дело. Она… не выдержала.

— А я здесь причём? — смерть наивной девчонки, которая для меня была обычной незнакомкой, не очень уж опечалила.

— Не знаю, — Цветочек пожал плечами, — но, думаю, что ребёнок не пожелал погибать, поэтому схватился за сильную душу и потянул ту на себя.

Прозвучало складно, прямо в духе обычного попаданства. Я даже кивнула головой, показав, что приняла к сведению. Ребёнок не пожелал погибать, да, ясно. Стоп. Нахмурилась, медленно повторяя эту фразу в голове. Ребёнок?

— Какой ребёнок?

— Так, это, госпожа ведь беременна от великого князя, — как само собой разумеющееся произнёс Цветочек.

Я резко встала, будто наткнулась на невидимую стену. Беременна?! О-о-о, нет-нет-нет, это не то! Она не может быть беременной, точнее я, точнее мы обе. Мало того, что супруга себе не сама выбираю, так теперь уже и ребёнок есть.

— Ты не пробовал об этом раньше сказать?! — взвилась, выплеснув весь гнев, ужас и шок на бедное растение. Тот аж поморщился от моего оглушительного крика. Позади с ветки сорвалась птица, хлопнув крыльями, улетела ввысь.

Мысли метались в голове, сбивая друг друга с пути. Внутри меня сидит ребёнок. Не просто ребёнок, а какой-нибудь демонёнок, который умудрился вытянуть меня из моего же мира, просто потому что не хотел умирать. Неловко пошатнулась, прижавшись спиной к ближайшему дереву, еле как устояв на подрагивающих ногах.

— Эй, ты чего? — аккуратно поинтересовался Цветочек. Я взглянула на него, чувствуя, как в глазах скапливается влага. — Ты плакать собралась? Не вздумай! Слышишь? Как там тебя? Васеиса? В общем, Васеиса, не смей плакать, — первая капля потекла по щеке. — Ну, не-ет, хватит, я не переживу. Я сейчас тоже расплачусь.

— Цветочек, — грустно произнесла, всё же съехав по коре вниз, чудом не ободрав себе плечо, — я не хочу быть беременной.

И разревелась.

Вот так вот позорно, со всхлипами, соплями из носа и икотой впоследствии. Плакала громко и со вкусом, пугая окружающую живность и спутника, который даже говорить перестал, только поглаживал внезапно удлинившимся листом.

Мне было себя натурально жаль. Жила спокойно, никого не трогала, а здесь резко перенеслась в другой мир, в котором творилось непонятно что, так ещё и беременной в придачу оказалась!

Не знаю, сколько ушло времени на то, чтобы успокоиться. Под конец я просто всхлипывала, икала и утирала сопли одной рукой, поставив горшок на колени.

Цветочек всё это время благосклонно молчал, никак не комментируя. Похоже, он тоже прибывал немного в шоке, а теперь получил шанс осмыслить всё произошедшее и понять всю боль этой жизни.

— Успокоилась? — аккуратно поинтересовался он, когда я окончательно затихла. Кивнула головой, шмыгнув. — Пойдём дальше?

Вновь кивнула, поднявшись на ноги. Ни говорить, ни думать желания не было. Казалось, что из меня разом высосали всю силу и желание вообще как-то переживать за свою дальнейшую судьбу. Будь что будет.

Продолжала идти вперёд, несмотря ни на кого. Цветочек тихо сидел в горшке, похоже, решив дать небольшую передышку, чтобы мы, так сказать, отдохнули от истерик друг друга. Оно и к лучшему.

Глава 2.

Ближе к вечеру мы выбрались из леса. К этому времени гудело всё тело, голова была тяжёлой, а взгляд рассеянным. Какое же наступило разочарование, когда вместо населённого пункта увидела широкую дорогу из побитого камня. Нет, это всё прекрасно и понятно, по всем законам деревня не может попасться так быстро без каких-либо «испытаний», но надежда ведь была!

Угрюмо посмотрела в сторону Цветочка, тот рассеяно озирался по сторонам, но осознав, что рядом никого не предвиделось, потому что это чёртова глушь, поманил листочком. Пришлось послушно выйти из-за деревьев и спуститься вниз, ступив на каменистую кладку.

Уж не знаю почему, но чую вот, что это какой-то непростой путь. Если мы всё ещё придерживаемся канонов попаданства, а мы их придерживаемся, то уклад всего здесь на уровне средневековья. Так вот, не верю я в то, что в средневековье все малоизвестные дороги камушками выкладывали.

Некоторое время шли в относительной тишине. После моей вспышки, за которую почти было стыдно, потому что раньше я никогда не ощущала себя настолько истеричкой, мы почти не разговаривали. В некоторой степени даже ощущала себя виноватой из-за произошедшего.

Осторожно ступая по краю дороги, сосредоточенно раздумывала над тем, что делать дальше. Если раньше я не задавалась вопросом, куда именно вёл Цветочек, так как была слишком погружена в переживания, то теперь он вышел на первый план.

Это я сглупила, конечно. Слепо так взять и довериться какому-то мутному растению нужно уметь. Но в своё оправдание спешу сказать, что это была стрессовая ситуация, да и попутчик не выглядел как кто-то, кто мог отыгрывать роль серого кардинала. При своём-то отвратительном характере.

— Слушай, — позвала его, — а куда мы идём?

— Скоро стемнеет, нам нужно найти место, где можно переночевать. Спать на улице я не готов.

— М-м, — многозначительно протянула, нет, в этом начинании полностью его поддерживала. — А расскажи мне больше о князе.

Теперь, когда я немного отошла от истерик и потрясений, то поняла, что нужно знать врага в лицо. То есть своего предполагаемого мужа. Из краткого экскурса стало понятно, что этот князь очень уж любил Василину, раз столь доблестно побежал её спасать даже без воли самой жертвы, но вот всё остальное оставалось под дымкой неизвестности.

Что это за человек… демон? Мой муж демон, просто класс. Помню давние наставления мамы о том, чтобы замуж за мудаков не выходила. Интересно, демоны считались мудаками или это другая категория идёт? Непонятно.

— Он очень любил госпожу Василину, — будто прочитал мысли Цветочек, его голос вновь сорвался на мечтательный писк. — Души в ней не чаял, на руках носил, подарками задаривал. Очень многое для неё сделал.

— Ну да, то-то она от хорошей жизни и сбежала, — скептически хмыкнула в ответ.

— Глупая душонка, ничего ты не смыслишь! — возмущённо произнёс попутчик, взглянув самым недовольным взглядом, на который только был способен. — Госпожа всё это время была влюблена в принца, только он занимал все её мысли и мечтания! Она знала, что с ним что-то случилось, беспокоилась, места не находила. Моя леди Василина ведь была такой чуткой, такой преданной собственным чувствам.

— То есть, как любить того, кто для неё и в огонь, и в воду, так это нет, не для нас, а как какого-нибудь придурка, из-за которого мы можем умереть, так это пожалуйста, — перевела на свой лад. — Который раз убеждаюсь, что твоя Василина — чуткая дура какая-то.

— Она юна!

— Это не отменяет её тупости, — пресекла все возмущения на корню. — Лучше уж не любить, но быть любимой, чем в обратную сторону.

— И много ты этим убеждением руководствовалась, когда жила в своём мирке? — ядовито уточнил Цветочек.

— Уел, — на это сказать решительно нечего. Я ведь тоже нос постоянно ото всех воротила, говоря, что пока в сердце что-нибудь не ёкнет, то жить с этим парнем не буду.

Не могла я без чувств с кем-то встречаться, это слишком быстро надоедало. И пусть понимала, что поступаю неправильно, поделать ничего с собой не могла. Это даже не принципы, это сущая глупость.

Молодец, Васька, называешь Василину дурой, хотя сама дальше ни на шаг не отошла от её принципов. Сама по таким же живёшь.

Но зато со слов Цветочка князь показался неплохим мужчиной. Со своими тараканами в голове, разумеется, но все мы не без греха. С ним, наверное, всяко безопаснее будет, чем шататься по лесам в некой серой империи, где в любую секунду могут выскочить «псы» и задрать до смерти. Уж нет, такого счастья не нужно.

Если я уж попала, то хочу пожить подольше. Умирать в другом мире в список планов на будущее не входило. Вот купить квартиру побольше входило, собаку там приобрести тоже входило, но никаких попаданств и умирания во имя неясно чего.

— Раз он такой прекрасный распрекрасный, то логичнее было бы вернуться обратно, ты бы объяснил ему всё произошедшее, и мы все дружно попытались прийти к компромиссу, — внесла, на мой взгляд, самую трезвую идею, которая только могла быть в сложившейся ситуации.

— Неплохо, — оценил Цветочек, казалось, воодушевившись, но внезапно нахохлился. — А почему это я должен ему всё объяснять?

— Не я же, он тогда точно не поймёт, куда его любимая делась, — закатила глаза, вздохнув, как с этими растениями сложно.

Цветочек всё ещё выглядел до жути задумчивым, будто бы действительно пытался решиться на какой-то отчаянный шаг в жизни. У меня такое же выражение лица было, когда я стояла с тросом над пропастью в шестьдесят девять метров, а сзади ещё кричали: «Да не бойся ты, прыгай, раз и всё!». Вот именно, что раз и всё, потом-то у меня сердце от страха остановится.

Но это я, на самом деле, ещё как-то пыталась выглядеть уверенно, на самом же деле продолжала прибывать в глубоком замешательстве. Пусть другой мир уже воспринимался мной как мир, но вот то, что он другой поверить всё ещё сложновато.

Хотя… выразительно покосилась на попутчика. Не думаю, что в России можно стукнуться так, чтобы такие красочные галлюцинации видеть.

— Хорошо, — наконец, очухался Цветочек, разогнув стебель, чтобы казаться выше. — В твоей пустой голове осталась капля разума!

— Вообще-то, если рассматривать все факты в целом, то голова не моя, — напомнила ему мстительно.

— О, заткнись, ты поняла, что я имел в виду, — закатив глаза, недовольно огрызнулось растение. — Так-так-так, нам нужен привал, чтобы переночевать и набраться сил. Бедная моя земля, я без поливки почти сутки, так и засохнуть можно.

— Сцеди туда своего яда, может, получится что-то.

— Ха-ха, — кисло ответил он, — как остроумно. Для начала разговаривать связно научись без своих «э-э» и «ну-у», а потом уж поговорим.

Открыла рот, желая высказать ему всё о том, как я умею прекрасно разговаривать, но передумала. Вместо этого сделала вид, что горшок выскользнул из рук. Растение громко взвизгнуло, ощутив на секунду свободное падение, прежде чем я вновь успела его подхватить.

Тяжело дыша, Цветочек обернулся, злобно щуря глазки-пуговки.

— Ты-ы-ы!

— Да? — невинно улыбнулась.

— Отвратительная девка! Мерзкая! Дура! Безмозглая! А ещё и человечишка! — завопил он, размахивая листиками. — Ненавижу! Вот всегда так, стараешься сделать всё хорошо, а получаешь в ответ такую неблагодарность. Свинья!

— Ещё одно слово, и я буду гадать «любит — не любит», — ласково пропела, стараясь особо не морщиться от ультразвука, что одолевал моё левое ухо.

— Что? — непонимающе уточнил Цветочек, даже орать на мгновение перестал.

— Лепестки обрывать буду, пока ни одного не останется, — милостиво пояснила. — Тогда и узнаем, любишь ты меня или нет.

— Варвар! — возмущённо ответил попутчик, потянувшись листочками вверх, тем самым пытаясь закрыть «голову». — Живым не дамся.

— Успокойся уж, истеричка, не собираюсь я это делать, если ты визжать не будешь, — н-да, тяжко же мне будет.

— Точно не будешь?

— Точно.

— Смотри у меня!

Синхронно отвернулись друг от друга, замолкнув. Дальнейший путь держали в тишине, каждый думая о своём. Лично я гадала о том, как бы здесь выжить и остаться в своём уме. Как обычные попаданки вели себя в подобных ситуациях? Практически сразу же заводили друзей.

Покосилась на растение в горшке, думаю, с большой натяжкой, но его можно было назвать другом. Что там дальше? Ставили конкретную цель, обычно она однотипна: «вернуться в свой мир». Предположим, цель теперь тоже имелась. Сомнительная, конечно, но цель. А следом что?

У прежней хозяйки тела есть и муж, и жених, и ребёнок. Вот уж герцогиня жила в удовольствие, не то, что я. Хотя, если судить по рассказу, то жизнь в серой империи та ещё «сказка». Кстати, а почему серая-то? Нужно будет как-нибудь уточнить, если не забуду. А я обязательно забуду, здесь и гадать не нужно.

Голова казалась изумительно пустым местом, хотя час назад в ней роилось бессчетное число мыслей. Мне даже истерить больше не хотелось, словно в душу приполз огромный такой червяк под именем «апатия» и занял собой всё свободное пространство.

Было не то, чтобы прямо на всё плевать, но будто оно не со мной происходило. Встрепенулась, стараясь настроиться на позитив. Главное не умереть в первые несколько дней, а дальше всё как по маслу пойдёт. Муженька, вот, уже моего отыщу, а он уже пусть все проблемы разруливает. А что?

Взять в жёны девушку, то же самое, что оформить на себя чужой кредит. Деньги вроде дали, но ты отваливаешь потом их раза в два больше, так к тому же все шишки на твою голову сыплются, если вдруг что случится.

Сзади послышался топот копыт. Цветочек напрягся, стремительно обернувшись, и я вместе с ним. Та-ак, а вот и первая неприятность, наверное. Замерла, смутно представляя, как нужно поступить. Убежать с дороги не успею, она располагалась в низине, и чтобы спрятаться за деревьями, придётся бежать в горку. А нечто мне подсказывало, что герцогиня со спортом на уважительное «вы».

Всадники показались на горизонте. Всего двое. Стремительно настигли нас и проскакали мирно, гордо удалившись в закат. Поднявшаяся пыль забилась в лёгкие, заставляя кашлять и закрывать нос рукой. Топот удалялся.

И всё? Что-то подозрительно. Не остановились, не спросили, как дела мои, что делаю здесь одна, почему без сопровождения и лошади передвигаюсь по дороге, хм-м. Я читала фэнтези и знаю, что так оно всё и случалось.

— Керсары, — сказал, словно выплюнул Цветочек, когда вокруг вновь восстановилась хрупкая тишина, прерываемая птичьей трелью и шелестом листьев.

— Керс… кто?

— Постоянные путешественники, — пояснило растение, махнув листком, приказывая идти быстрее. — Паразиты и падальщики. Обычно пристраиваются к обширным караванам и плетутся мирно позади некоторое время, энергию там жизненную пьют, попрошайничают, трупы магов иссушают.

— Это хоть люди? — от услышанного аж всю передёрнуло. Как-то звучало это всё излишне бесчеловечно. Теперь я была очень даже рада, что они пронеслись мимо.

— В малой степени.

Либо этот гадёныш желал меня напугать, либо я не знаю, какого чёрта вообще забыла в этом мире. Эй, там, наверху, ошибка небольшая вышла, верните меня обратно! Но сверху мне, конечно же, никто отвечать не собирался. Так и пришлось топать дальше, сдувая выбившиеся из пучка пряди, да проклиная свою жизнь почём зря.

Я более чем уверена, что где-то там есть офис, решающий подобные вопросы. Так вот, у меня к ним есть парочка претензий. Во-первых, где моя свобода выбора и отсутствие мужа? Во-вторых, ладно муж, почему у меня сразу ребёнок есть? Я против! Давайте стандартное попадание, а то вся эта кутерьма, происходящая вокруг, без надобности тут.

Тащить на себе горшок было сложно. Он весил порядком пяти килограмм, при этом цветок в нём постоянно дёргался, пытаясь везде всё рассмотреть. И выражение лица у него было таким кислым, что словами передать невозможно. Настолько кислое, насколько оно возможно у растения.

Господи, мне даже спутник нормальный не полагался. Может, это ад такой своеобразный? В своём мире я упал на штырь, который не заметила в снегу, и умерла, а теперь за все свои грехи попала в ад. Звучало вполне логично.

А-а-а, нет. Нет! Никакой логики, Вася, ты о чём вообще? Искать в произошедшем логику то же самое, что искать в клубе трезвого человека среди танцующих. Нереально это, короче.

Небо над головой начинало понемногу синеть, переливаясь различными тонами, начинаясь с насыщенно-фиолетового и заканчиваясь нежно-розовым. Меж облаков носились огромные птицы, чем-то издалека похожие на птеродактилей, а может у меня уже фантазия подключилась к работе, не знаю.

— Цветочек, — не выдержала спустя ещё пять минут тишины, когда смогла разглядеть первые звёзды, — долго нам ещё до твоего города?

— Недолго.

— Я так не работаю, ты либо говори мне точные временные рамки, либо я начну надоедать, — пригрозила, нахмурившись.

Растение демонстративно взглянуло в мою сторону. На его сердцевине, что служила своеобразным лицом, явно читалось всё, что он думал о моих умственных способностях.

— Если я сказал, что недолго, значит недолго, — с еле сдерживаемым недовольством ответил он. — Не беси меня.

— Кто виноват, что ты бесишься из-за любых моих слов? Нужно спокойнее относиться ко всему, — начала примирительно, но навык дипломатии не значился в списке моих сильных сторон.

— Самая умная, что ли?! Я устал, боюсь и не знаю, что делать. Тебя нужно вернуть князю, но тот так зол из-за того, что госпожа сбежала, что может вздёрнуть меня на суку! А если он ещё и узнает, что госпожа не госпожа, то… о-о-о, страшно подумать! Мне не сносить бутона, тебе-то повезло, пока внутри тебя сидит его ребёнок, то ты можешь жить вдоволь, но как только опустеешь, то князь и тебе не простит смерти госпожи, понятно?! — распылялся Цветочек с каждым словом всё больше и больше, словно прорвало его. — А я на такое не подписывался, моя работа в другом заключается, а вместо этого я шатаюсь с тобой чёрт знает где, вместо того, чтобы сидеть в замке и поливку каждый день получать!

Растение замолкло, судорожно дыша и чуть ли не плача. Могла поклясться, что его глаза начали предательски блестеть в лучах заходящего солнца, но это сейчас волновало в малой степени.

Я медленно повторяла его слова в голове, пытаясь понять, что меня так сильно смутило, а когда всё же поняла, то не смогла сдержать возмущённо вскрика. Встала, как вкопанная, резко поставив горшок на землю и присев рядом на корточки.

— Что ещё?! — визгнул попутчик, явно готовясь ко второму крупному монологу.

— Ты сказал, что пока во мне сидит ребёнок, то я в безопасности, но как только он родится, то князь и на мне отыграется за глупость своей супруг?

— Я такого не говорил, — мгновенно отозвался Цветочек.

— Говорил, я своими ушами слышала именно эти слова буквально секунд тридцать назад, — упрямо произнесла, подавшись вперёд, хватаясь за края горшка, наклоняя его вбок. — Говори, иначе опрокину!

— Не посмеешь!

— Ещё как посмею, если ты не выложишь мне всю правду, — яростно пообещала, нахмурившись. — Ну же?!

Цветочек стоически молчал, похоже, решая изображать из себя партизана на допросе немцев, но я просто так сдаваться не собиралась. Своя шкура ближе к телу, поэтому ни о каком сочувствии речи идти не может. Начала издевательски медленно наклонять горшок дальше, наблюдая, как земля понемногу просыпалась на дорогу.

Ещё ниже. И ещё. Попутчик взвизгнул, осознав, что с ним никто не шутил. Одним листом попытался подгрести почву ближе к стволу, вторым вцепился в мою ладонь, желая остановить.

Выжидающе взглянула на него, на секунду остановившись, как бы давая возможность передумать и встать на путь истинный. Но «ромашка» оказалась упрямее, продолжая кривить лицо и хранить надоедающее молчание. Рывком наклонила дальше, просыпая уже больше, чем раньше.

— Стой-стой-стой! — не выдержал Цветочек, запричитав. — Отвратительная девчонка, совести в тебе нет, госпожа Василина была прекраснейшим человеком со светлыми помыслами и ласковым характер, а ты дрянь отвратительная.

— Из-за твоей «прекрасной» госпожи у меня вырисовываются не самые прекрасные проблемы, — огрызнулась, — говори уже.

— Хорошо, только поставь меня прямо, если не сделаешь этого, то не бывать сделке!

С сомнением посмотрела на него, но послушно вернула горшок в исходное положение, даже руки отдёрнула на всякий случай. Вот они, мои добрые намерения, видны во всей красе.

Растение их не оценило, продолжая ворчать и удлиняться в стебле настолько, чтобы было возможно дотянуться до пыльной дороги и начать собирать землю, которая успела высыпаться. О, а мы и так можем, оказывается.

— Мне долго ждать? — напомнила о своём существовании спустя несколько секунд, когда поток тихой ругани не думал прекращаться.

— Нечего рассказывать, — ядовито выплюнул Цветочек. — Князь — демон с не самым лёгким характером, в котором есть свои нюансы.

— Да, я поняла уже, что он господин садист по типу всех этих мужчин из жанра БДСМ, — закатила глаза, махнув рукой.

— БДСМ? Что это?

— То, что я сделаю с тобой, если будешь и дальше пытаться увильнуть от темы, — пообещала ему.

И хоть растение явно не знало, что это за зверь такой, но уже подсознательно боялось моей кровожадности. Правильно, я, вообще-то, неконфликтная девушка, но если припечёт, то могу зубами хорошенько в горло вцепиться. И вот конкретно сейчас мне припекло.

— Вот можно и без угроз, я всё-таки слабый цветок, — жалостливо вздохнул Цветочек. — Если говорить кратко, то князь сильно разгневался на госпожу, так как та подвергла опасности и себя, и наследника, когда сбежала. А поскольку сейчас госпожа... моя прекрасная, добрая и милая госпожа покинула нас, то все шишки посыплются на меня, как на её охранника, который допустил подобную оплошность. Хотя я её отговаривал, но разве меня кто-то слушает?! Мне вообще никто и никогда не слушает!

— Ты её охранник? — изумлённо уточнила, пытаясь представить, как «это» может кого-то защитить.

— Ох, горе мне горе, я ведь так молод, так полон сил и несбывшихся начинаний. Может, я всегда мечтал открыть свою пивную или библиотеку.

— Как-то сильно у тебя интересы разнятся.

— Боги, за что вы даровали мне такое испытание? Я не хочу придаваться земле, не хочу становиться гнилью, я ведь так прекрасен. Ах, бедная моя госпожа! — продолжал голосить Цветочек, казалось, вовсе позабыв о первоначальной теме разговора.

Только вот я о ней не забыла, и чем дольше осознавала происходящее, тем больше понимала, что писец где-то рядом. Стоит за спиной и дышит в ухо. А вот тебе и неприятности, Василиса. Муж-то оказался тем самым опасным «властным героем», которого читатели так сильно любят, и я тоже люблю, не будем отрицать очевидного.

Но мне отчего-то не улыбалось попасть под его властную руку, когда вины моей в произошедшем было ровным счётом никакой. Просто шла от остановки домой и запнулась обо что-то в снегу. Немного неуклюжая, да, но с кем не бывает?

Впрочем, нет, стоп, отставить зарождающуюся истерику. Почему это я здесь резко в уныние ушла? Так дела не делались. Этот князь должен быть умным челов… демоном, не зря же он на троне сидит. В политике, небось, разбирается, науки всякие знает, даже эту глупую герцогиню от смерти спас не грубой силой, а знанием законов, а я на нём сразу крест ставлю.

Дела определённо вершились не так. Мы встретимся с ним, вежливо поговорим, я доходчиво объясню ему всё со своей точки зрения, он со своей, да поможет нам компромисс. Вот, всё распланировано уже.

Немного приободрившись, взглянула на цветок, который продолжал причитать и выглядеть при этом максимально несчастным. Господи, такой бы талант в Большой Театр отправить, от зрителей отбоя не было бы.

И я бы рада по-тихому подняться и уйти вдаль, но это будет крайне глупый поступок. Всё-таки из нас двоих только один знал этот мир относительно хорошо, и это не я. Надо приводить попутчика в чувства и двигаться дальше.

Интересно, если я ему пощёчину дам, то его голова оторвётся?

Слава всему святому, прибегать к подобным мерам не пришлось. Цветочек пару раз содрогнулся, после выпрямился и выглядел так же, как и до этого. То есть абсолютно невозмутимо и самую каплю стервозно. Определённо нужно потом взять у него пару уроков.

— Пошли, — холодно бросил он.

— Эм, ты точно в порядке? — уточнила на всякий случай, а то вдруг что по дороге приключится.

— Ни слова о произошедшем, — сурово предупредил «ромашка», сощурившись. — Давай, поднимай меня на руки и пошли, слишком много времени теряем на твои истерики.

— Мои истерики?

— Не мои же.

Ну да.

Ну да.

Закатила глаза, но послушно взяла горшок на руки, поднимаясь, чтобы пойти дальше. Мне хватило ума не продолжать пререкаться с ним. Наши разговоры подобны чёрной дыре, постоянно скатывались во взаимные оскорбления, которые невозможно прекратить.

Обычно говорят: «Будь умнее, закончи глупый спор первым». В нашем дуэте, похоже, ни один не был умнее. Поэтому раз за разом приходилось себя одергивать и твердить, как мантру, «я взрослая девочка, у которой есть… была собственная квартира и работа». Только это мало чем помогало.

Какой смысл от моей взрослой жизни, если она осталась где-то там? Именно, что никакой. Здесь мир жил по другим правилам. В чужой монастырь со своим уставом не суются, вот и я не собиралась. Не так явно, по крайней мере.

До деревни мы добрались в следующие минут двадцать, только ближе подходить отчего-то не стали. Цветочек приказал остановиться, пришлось наслаждаться видом посёлка с двухэтажными домиками с вершины холма и грустно шмыгать носом.

Пусть в фэнтези обычно не было цивилизации, но хотя бы горячая еда и постель имелись всегда. Это как подразнить перед обезьянкой бананом, а после съесть его на её же глазах. Вместо того чтобы двинуться дальше, растение начало командовать. Понеси меня в лес, поставь вниз, не так, дура, а ближе к дереву, да, так, теперь жди.

И сейчас я действительно почувствовала себя дурой, потому что столбом стояла среди деревьев, наблюдая за тем, как «ромашка» обнимается со стволом. М-м, прикольно. Какое интересное выдаётся путешествие, а уж попутчики какие замечательные, просто десять из десяти.

Наобжимавшись с деревом, Цветочек выпрямился, попросившись обратно на ручки. Пришлось послушно его подхватить.

— Нам в ту сторону, — важно сказал он, ткнув листом в глушь.

— Но деревня же там, — махнула в другую сторону, чётко ощущая, как меня пытались обвести вокруг пальца.

— Где-то рядом псы, будет лучше, если ты не будешь высовываться из леса пару дней, — поучительно произнёс Цветочек. — Поскольку госпожа Василина была магом жизни, то всё живое тянется к ней и оберегает, в особенности растения. Лес запутает следы и не даст карателям нас найти.

Окей, это были весомые доводы. Выбирая между неудобной ночевкой в лесу и возможностью оказаться убитой, пожалуй, склонюсь к первому варианту. Больная спина казалась меньшим из зол.

Пришлось углубляться в ту сторону, куда указал проводник. И пока шла, то вспомнила, отчего же так сильно не люблю лес. Все эти ветки, что лезут в лицо, корни под ногами, трава высокая, кусты колючие и самое нелюбимое — насекомые. Мерзкие букашки лезли из всех щелей, поставив перед собой цель извести до смерти.

Если так работала пресловутая магия жизни, то я хочу от неё отказаться. Ладно любовь всяких растительных штучек, это ещё можно пережить, но любовь насекомых? Ну, уж нет. Увольте. Мне хватило пылких встреч с осой на речке, когда та гадина ужалила прямо в шею. Вот спасибо, на всю оставшуюся жизнь запомнила.

Наконец, деревья расступились, запнувшись об очередной корень, чуть ли не вывалилась на небольшую полянку, на которой стоял деревянный домик. Уютный такой, правда травой немного заросший и тёмный.

Выпрямилась, осторожно оглядываясь вокруг, мало ли хозяин рядом имелся. Бонусом, мол, найдёшь одного, второй в придачу будет. Но нет. Всё мирно и тихо, птички пели над головой, ветер гонял листву, небо окончательно окрашивалось в тёмные тона, закат с трудом пробивался через толстые стволы.

— Что вставала как вкопанная? Добро пожаловать в дом лесника, ноги при входе можешь не вытирать, — вклинился Цветочек, попытавшись подёргаться, чтобы на него обратили внимания.

— Ты уверен, что там никого нет?

— Он выглядит так, будто не стоит заброшенным вот уже несколько месяцев? — иронично уточнило растение.

— Нет, — вздохнула, послушно отправившись к двери, стараясь не попасться в крапиву, что произрастала в изобилии. Вот кто меня уж точно любил. — Но если там кто-то всё же есть, то я буду обороняться тобой.

Поднялась по скрипучим ступенькам вверх, подёргала тяжёлый замок на входной двери, но быстро нашла при помощи Цветочка ключ, что оказался вставлен за оконную раму. Отворила дом, проходя внутрь. В нос ударил запах пыли и старости, но в целом всё казалось в полном порядке.

Небольшая прихожая, очередная дверь, на этот раз не закрытая, а за ней уже большая комната, отделённая на две части массивным шкафом. Поставила горшок на стол, отправившись раздвигать шторы, кашляя от поднявшейся пыли.

Хорошо, всё могло быть намного хуже, а так почти миленько, если не вспоминать небольших нюансов бедственности моего положения. Но ничего, прорвёмся, всегда ведь прорывались.

Глава 3.

Клубы тумана забивались в лёгкие, вынуждая судорожно кашлять и чуть ли не выплёвывать внутренности. Я потерянно оглядывалась, пытаясь осознать, какого всё же чёрта здесь творится. Это определённо казалось помещением, в котором не видно части мебели из-за обилия тумана, большой кошкой ластившимся к ногам. Не настолько густой, чтобы предаваться панике, но всё же.

Мне кажется, вопрос: «Где я?», скоро станем коронным, если уже не стал. Последнее, что помню, так это как засыпала в домике лесника, очнулась уже здесь. Больше склонялась к мыслям о снах, потому что по-другому этот бред не объяснишь.

Некстати вспомнилось, что последний столь «красочный» сон заключался в демоне и убийстве. Ха, если и здесь будет подобное, то я, пожалуй, отказываюсь от сеанса, деньги можете оставить себе. Только вот никто не собирался возвращать обратно, как стояла в тумане, так и продолжаю.

Вздохнула, вытянув руки, сделав нерешительный шажок вперёд, так, вроде бы ничего не мешало. Попытавшись ободрить себя тем, что если умру здесь, то просто проснусь, отправилась дальше. Ненормальный мир с ненормальными снами. Ещё и эта тишина, давящая на плечи, пугала, впрочем, не думаю, что если бы здесь были какие-нибудь звуки, то мне было бы легче.

Споткнулась ногой обо что-то, чуть не пропахав носом пол, но равновесие удержала. Обернулась, пытаясь рассмотреть обидчика, но того плотно скрывал туман. Окей, считай, тебе повезло на этот раз. Пригрозила кому-то неведомому пальцев, вернувшись к прерванному маршруту «иду куда глаза глядят».

Теперь точно ощущаю себя героиней фильма ужасов, которую кинули непонятно куда и сказали выживать, при этом полагаясь на свою нервную натуру и хиленькие кулаки, которые только для щекотки годятся, но никак не для ударов.

К счастью, бродила недолго, ещё минут пять, пока не прикоснулась пальцами к гладкой и холодной поверхности. Изумлённо замерла, но сделала два шага вплотную, положив и вторую руку. Стекло? По ту сторону тумана не было, там вообще располагалась вполне уютная комната, отданная под спальню.

Освещалась она несколькими крупными свечами, что вполне успешно разгоняли тьму. Это прямо-таки дискриминация меня. Вот кому-то неплохие покои с освещением, а кому-то туман и тьма. К слову, чья это комната? Стоило только задаться этим вопросом, как в поле зрения показался мужчина, одетый в тёмный халат. Такой большой и тёплый, который обычно показывали на бизнесменах в фильмах.

Какие увлекательные сны, надеюсь, этот некто не имел честь лицезреть меня в ответ, а то неудобно выйдет. Сущей извращенкой себя чувствую, когда подглядываю за кем-то подобным образом. Хозяин комнаты неожиданно обернулся, взглянув куда-то в сторону, заставляя отшатнуться. Я от нежданности аж в собственных ногах запуталась, но не упала.

Да это же тот демон, который в прошлый раз оборотня хвостом насквозь проткнул! Такое лицо забыть невозможно, он его кривил так, словно кучу дерьма под ногами разглядел. О, нет-нет-нет, не нужно мне таких встреч, спасибо, где выход?

Я просто одного не понимала, почему мои сны делают мне же подставу? Хей, мозг, мы так не договаривались. На самом деле, я вообще никак и ни с кем не договаривалась. Хочу видеть каких-нибудь единорогов, полянку и радугу в небе, а не вот это всё.

Князь, тем временем, подошёл к шкафу, который практически чётко стоял напротив зеркала, развязав халат и отбросив в сторону. Оу, а вот тело у него ничего так. Крепкий плечи, идеально прямая спина с несколькими рубцами по бокам перетекала в крепкую задницу и накаченные ноги.

Поймала себя на мысли, что невольно залипла на зрелище. Стоп, Вася, вспомни всё, что он совершил и прекрати так себя вести. Но это мало чем помогло. Вспомнить то, я вспомнила, но вот отделаться от пошлых мыслей уже не могла. Сколько мной было фильмов и сериалов пересмотрено, скольким злодеям я симпатизировала, у-у-у, не счесть. Даже угрызений совести не ощущала.

Демон, тем временем, надел трусы, что чем-то напоминали наш аналог боксеров, развернувшись лицом и взглянув точно в зеркало. Наши взгляды пересеклись, сердце ёкнуло в пятки, стремительно отшатнулась, на этот раз точно запутавшись в ногах и повалившись на пятую точку.

Вот это поворот.

Пока князь уверенно шёл ко мне, успела придумать тридцать три объяснения тому, что я вообще забыла здесь и почему подглядывала. Самым убедительным из них было: «Нет, ну вы видели своё шикарное тело? Такое грех не рассмотреть». Но оно отметалось напрочь, не думаю, что этот садист воспримет подобные слова за комплимент.

Демон остановился прямо напротив меня, возвышаясь и смотря куда-то вперёд. Я подумывала дать заднюю и скрыться в тумане, а что, он достаточно плотный и если двигаться быстро, то не успею получить увечий. Правда, нападать никто не думал.

Я молчала, боясь лишний раз вздохнуть.

Князь продолжал уверенно смотреть вперёд, будто желая разглядеть светлое будущее.

Может, он посмотрел не на меня? Первая адекватная мысль в голове появилась. Если так разобраться, то я могла находиться не перед стеклом, а перед зеркалом. Значит, он просто любовался собственным отражением, а меня не видел. Почти успокоилась, да, именно, что почти. Когда демон стоял у шкафа, то отражался в зеркале полностью, если бы он посмотрел на своё отражение, то взгляд бы был направлен ниже моих глаз.

Но, нет, он же взглянул прямо мне в глаза! Всё-таки попыталась отползти назад в туман, картинно застыв, когда князь положил ладонь на зеркало с той стороны. Может, он просто нарцисс? Сейчас стоит и думает, какой он прекрасный и несчастно одинокий.

— Я знаю, что ты там, — его глубокий голос ударил под дых, да с такой силой, что я почти закашляла, подавившись слюной. — Чувствую твоё присутствие, — прозвучало так, словно маньяк в фильмах ужасов обращается к жертве. — Возвращайся домой, я не злюсь.

Ха.

Ха.

Чего?

Не злиться? Да этот хрен убил того несчастного оборотня за то, что он упустил его жену, какое тут не злюсь? Я б к такому не вернулась, пусть чувствует что хочет, пошёл он.

— Да, не злишься, как же, — произнесла вслух, чтобы развеять атмосферу напряжённости и надвигающейся опасности, которая окутывала не хуже любого тумана. Впереди этот демон, позади неизвестность.

— Не злюсь, — внезапно подтвердил князь.

Ошарашено открыла рот, взглянув на его бесстрастное лицо. Погодите-ка, это он мне ответил или просто повторил собственные мысли? Осторожно поднялась на ноги, ощущая дрожь в коленях. Спросить или нет? Вот в чём главный вопрос.

Мне как бы и любопытно, а как бы очень страшно. Ощущаю себя детективом, пришедшим на свидание к Ганнибалу. Вроде и безопасно через стекло, а вроде ни черта. Сделала коротенький шажок вперёд, вновь приблизившись к преграде, разделяющей нас, набрала в лёгкие побольше воздуха.

— Ты, — позорно запнулась, — ты слышишь меня?

— Разумеется, связь между нами пока установилась не полностью из-за особенностей твоей магии, но это вопрос времени, — легко согласился князь. — Подумай, моя дорогая, всё можно изменить. Лучше будет, если ты придёшь ко мне сама.

А вот это прозвучало как угроза. Напряглась, собираясь громко заявить, что будет ждать до старости, потому что я хоть и сошла с ума, но не до такой степени, чтобы бежать к какому-то неизвестному мужику с хвостом и манией убивать людей, но не успела.

В дверь постучали. Демону пришлось отвлечься от крайне увлекательных «почти угроз», чтобы разрешить кому-то там войти. Новое действующее лицо увидеть не удалось, зато услышать прекрасно.

— Господин Данталион, поиск дал результаты, — смиренно произнесла некая женщина, — мы засекли зов стража.

— Превосходно, — кивнул князь, кинув как бы невзначай взгляд в зеркало, но я-то прекрасно осознавала, кому это было адресовано. — Выясните подробные координаты и начните подготовку к встрече с Великой княжной.

Туман обступил со всех сторон, последние слова доносились будто сквозь толщу воды. С трудом распахнула глаза, уставившись в потолок. Тьму помещения разрезало тусклое пламя свечи, стоявшей рядом на тумбочке. Немного придя в себя, обернулась к Цветочку, что обеспокоенно крутился в горшке, пытаясь заглянуть мне в лицо.

В голове всё ещё проигрывала нашу встречу с демоном, прежде чем резко сесть, позволяя себе судорожный вздох. Вот это приключения, вот это я понимаю. Картинка в голове сложилась с лёгким щелчком.

— Цветочек, — позвала растение, не оборачиваясь.

— А?

— Как зовут мужа Василины? — несмотря на то, что с собственным положением почти свыклась, говорить «мой» муж, «мой» ребёнок и «моё» тело всё ещё было сложно.

— Данталион Наварр.

— Данталион, значит…

Изо рта вырвался короткий смешок, после ещё один и ещё. Это было так логично, удивительно, что раньше не сопоставила. Тот садист из моего сна и нынешний муж — один и тот же чел… демон. Пора бы уже привыкать называть вещи своими именами. Я в другом мире, в другом теле и с другим прошлым за плечами, к тому же в какой-то серой империи, где меня мог убить за то, чем я даже пользоваться не умела.

Обернулась к растению, прищурившись. Паниковать можно потом, сейчас нужно подключить логическое мышление и окончательно осознать всё, что я услышала. Если мне была дана возможность видеть «превосходные» сны с участием этого князя, то надо ловить из них всё возможное.

Вошедшая женщина сказала, что они засекли зов стража, если припомнить то, что Цветочек говорил, что он был приставлен к Василине для защиты, то, значит, он и есть тот страж.

— Скажи мне честно, ты посылал какой-нибудь зов своему князю? — нужно знать наверняка.

— Э-э, нет, — запнувшись, выдавило растение.

— Точно?

— Точно.

— Я тебя на улицу выставлю за враньё, — пригрозила, нахмурившись. — Ты послал князю какой-то зов, как быстро он нас найдёт?

— Откуда мне знать? — начал набирать обороты Цветочек, оттого его вполне нормальный голос вновь превращался в писклявый визг. — Ты сама сказала, что вернуться к господину наилучший вариант, в чём сейчас твоя проблема?

— Это было до того, как я узнала, что он — это смесь властного героя, убийцы и великого собственника. Такие мужчины популярны только в женских книгах и фильмах, но когда дело доходит до реальной жизни, то ни одна женщина не будет терпеть рядом с собой мудака с отвратительным характером только потому, что ему нужна капля любви, чтобы он исправился!

— Что такое фильмы? — уточнил Цветочек.

Я обессилено застонала.

— Из всей моей речи ты услышал только это?

— Я услышал всё, — надменно поправил «ромашка», — но просто не понял смысла твоих возмущений. У тебя просто нет выбора.

— Предлагаешь просто плыть по течению?

— Да? — уточнил он. — Моя госпожа покинула нас так неожиданно, оставив после себя целую жизнь. Мне бы не хотелось, чтобы всё это кануло в лету только потому, что ты здесь впадаешь в истерику каждый раз.

— Это я-то впадаю в истерику?

— Не я ведь, — самодовольно заметил Цветочек, сложив листья перед собой. — У тебя есть ребёнок и богатый муж.

— Который убьёт меня, если узнает, что Василина — это Василиса.

Возмущению не было предела. Ощущаю себя товаров, который пожелали впихнуть в руки какому-то зазевавшемуся покупателю.

— Или не убьёт, — философски поправили меня. — Я бы на твоём месте не трясся от выдуманных проблем, а действовал, поддавшись разуму.

Скептически взглянула на него, после перевела взгляд на свой живот и обратно на растение. Никогда не считала себя истеричкой или просто чересчур эмоциональной дамой, но это переходило все границы. Ещё суток не прошло с попаданства, а от меня уже требуют трезво смотреть на ситуацию с пониманием бывалой попаданки.

Нет, говорили ведь, что читающий человек проживал вместе с главным героем все проблемы и приключения, но не в буквальном же смысле слова. По крайней мере, ни одной героине, с которой я сталкивалась в книгах, ещё не приходилось быть неожиданно беременной. Замужней? Да. Беременной? Не-а.

— Забери ребёнка и мужика-садиста, я посмотрю, как ты будешь действовать, поддавшись разуму, — язвительно произнесла. — В общем, передумала я, не хочу больше идти к князю. Раньше ещё можно было уповать на его понимание, но после того, что я узнала…

— А что ты узнала? — мгновенно уцепился за слова Цветочек.

Немного подумав, решила рассказать ему о двух странных снах. Что удивительно, растение слушало и не перебивало, похоже, проникшись всей атмосферой загадочности и осознания происходящего кошмара.

— Это не удивительно, — авторитетно заявил он, как только я закрыла рот. — Ваша связь объясняется общим ребёнком. Если скрестить человека-мага и демона, то гены последнего будут доминировать над генами первого, поэтому тебе так или иначе придётся встретиться с господином.

— Гены — это штука весёлая, особенно когда ты решаешь задачу по биологии на ЕГЭ, — подтвердила его слова, — но я всё равно слов твоих не улавливаю, давай для тех, кто не отсюда.

— Всякий раз забываю, что ты неуч, — вздохнув, пожаловался сам себе «ромашка», — но тебе очень повезло со мной, слушай. Магическое ядро у ребёнка демона формируется очень рано, примерно на второй месяц беременности. Его формированию способствует магия матери.

— А если у мамы нет магии?

— То магия отца, — великодушно пояснил Цветочек. — И, вообще, не перебивай, я потом всё объясню. Так вот, где-то месяц, порой два отец в этом процессе не принимает практически никакого участия, но чем дальше растёт ребёнок, тем больше магии ему необходимо. С третьего-четвёртого месяца матери уже недостаточно, рядом должен присутствовать отец, который будет вливать собственную магию в резерв плода, чтобы тот мог нормально развиваться как в физическом, так и в магическом плане.

— И что будет, если отца рядом нет?

— Беременность прервётся, — пожало листьями растение. — Большая вероятность того, что плод будет тянуть последние силы у матери, а после погибнет из-за истощения, возможно, утянув за собой носителя, поэтому присутствие отца рядом крайне важно. Иногда отца может заменять другой столь же сильный демон, но такое практиковалось только в годы войн.

Ошарашено кивнула, медленно перерабатывая поступившую информацию. Ведь так и знала, что всё здесь не так просто. Останусь в империи — умру, вернусь к князю — умру, не вернусь — тоже умру. Класс, прямо не попаданство, а одни возможности для самореализации.

С сомнением покосилась на живот, скрытый тканью платья. Честно, всё ещё не могла осознать, что там кто-то есть. Что уж тут говорить, я даже не притрагивалась к нему практически от греха подальше. Но если смотреть издалека, то он уже выглядел немного округло, впрочем, недостаточно, это вполне могло быть и переедание.

А что. Может, Василина была любительницей ночных вылазок на кухню, чтобы подкрепиться какой-нибудь выпечкой или остатками ужина. Сама изредка этим промышляла, поэтому и не могла похвастаться спортивной фигурой и шикарными формами. Да и маленькая грудь постоянно подставляла, несмотря на лифчики с пуш-ап эффектом.

В сторону шутки, у меня здесь дилемма разворачивалась. После увиденного и услышанного моя вера в адекватность князя немного угасла. Что-то я уже передумала возвращаться в «безопасность». Если он просто убил того несчастного мужчину за то, что он упустил Василину, то боюсь представить, что будет со мной.

А всё из-за этого гадкого демонёнка, что был внутри, если бы не он, то сидела бы сейчас дома, читала недовольные сообщения от Вики и чай пила, а не вот это всё.

— А если я сама избавлюсь от ребёнка? — внезапно поинтересовалась. — Связи между мной и демоном не будет, плюс мороки с этими резервами и магией, а сама подамся куда-нибудь далеко, звучит как план.

— Дура совсем?! Нельзя так делать! Нельзя! — заорал Цветочек во всю мощь своих несуществующих лёгких. — Ребёнок князя — это такая удача, а ты, овца, не можешь осознать, какое сокровище носишь под сердцем. Он ведь всё видит и чувствует.

— Э-э, но он ведь, по факту, ещё даже не чел… демон, — вяло возразила, осознавая, что ступила не на ту территорию.

Ещё немного, и я оглохну с такой компанией. К тому же эти его постоянные оскорбления начинали выводить из себя, ещё немного, и на одно разумное существо в домике станет меньше. Останавливало только то, что «ромашка» значился переносчиком информации, без которой тут было туговато.

— Может, с человеческим ребёнком это утверждение и сработало бы, но не с демоническим. Если бы он ничего не чувствовал и не понимал, думаешь, смог бы перенести тебя в наш мир? Идиотка тупая.

— Может, хватит обзываться? — поморщившись, раздражённо уточнила. — Прояви понимание, я о вашем мире ничего не знаю кроме того, что рассказываешь ты. К тому же, разве мне должно быть какое-то дело до этого ребёнка и всех ваших проблем? Нет.

— Эгоистка.

— И горжусь этим.

Цветочек демонстративно скуксился, явно не одобряя подобный подход к жизни. Хотя, могу поклясться, что от меня он недалеко упрыгал в своём горше. Такой же мелочный и эгоистичный. Только с опозданием нужно признать, что идея избавиться от ребёнка явно не была самой лучшей. Конечно, детей я не слишком жаловала, но тут уж ситуация чересчур щекотливой была.

И, признаться, меня пугала возможная реакция князя. «Ромашка» правильно сказал, так-то меня в первое время наличие плода будет неплохо защищать, а дальше уж как-нибудь выкрутимся.

Попыталась вновь заговорить с растением, но то хранило гробовое молчание. Похоже, обиделось на сказанную глупость. Ой, ну и пусть обижается, будто сам по-другому поступил бы на моём месте. Обернулась к окнам, поёжившись от тьмы, что нас окружала, даже очертаний мебели не было видно, только те, куда доставал свет от свечи.

Как-то раз мне приходилось ночевать в деревне с подругой. Тогда нас пригласила её бабушка, мол, погостите, в речке покупайтесь, заодно с огородом мне поможете, ну, не отказываться ведь от такого предложения, мы и согласились. И вот как сейчас помню, что один раз проснулась ночью, чтобы в туалет сходит. Уличный. Накинула кофту, включила фонарь и пошла.

Тьма такая же стояла, непроглядная, хотя луна светила. Вышла я на улицу и ахнула, подняв голову к небу. Столько звёзд впервые видела, в городе то их из-за неоновых огней не разглядишь, а тут такой набор. Не помню, сколько стояла на одном месте, да и последующие свои действия тоже помнила плохо, но вот это звёздное небо не забуду никогда.

Правда, тогда ещё помимо восторга был страх, что тоненькой струйкой просачивался в душу. Места глухие, людей мало совсем осталось, а вот живности полно. Сейчас примерно такое же ощущение было, словно отрезанная от цивилизации и страшно ещё так, только непонятно отчего.

Проблема заключалась в том, что князя я не боялась. Да, страшный в собственной жестокости и целеустремлённости, но не то. К нему испытывала лишь должное опасение, а вот здесь, находясь в доме посередине леса, за деревянными стенами которого могли ходить невидимые твари, становилось не по себе.

Поёжилась, нырнув под хлипкое одеяло, решив не задувать свечу. Отвернулась от Цветочка, приблизившись к стене, просунув руки под подушку и прикрыв глаза. Надеюсь, муженёк больше не приснится, мне и без того хватало его в собственной жизни. Да и вообще, не думала, что усну после того, как узнала всё это. Ан нет.

Поворочалась с боку на бок минут десять, да провалилась в царство Морфея, которое на этот раз подарило мне что-то яркое, но слишком смазанное.

С утра солнце било в глаза с такой силой, будто желало убить ультрафиолетом как можно быстрее. Недовольно промычала, попытавшись зарыться носом в подушку, но колючее одеяло, натянувшись на плечи, раскрыло ноги, отчего стало холодно. Моя жизнь такая печальная вещь, если подумать.

Сладко зевнула, прежде чем с неохотой оглядеться, подмечая, что Цветочка на комоде рядом не было. Упал, что ли? От любопытства аж на локтях приподнялась, окинув пол, но никаких комьев земли или чего-то подобного не увидела. Если его кто-нибудь унёс, то я буду лишь рада.

Тишь, да гладь. Просто загляденье, одно плохо, я в этом мире вообще ничего не смыслила, но и это не беда, другие попаданки ведь как-то выживали, вот и я смогу.

Послышался отвратительный звук. Бам. Бам. Бам! Кто-то не самый лёгкий уверенно прыгал по деревянному полу, при этом грохот стоял такой, будто нас бомбить начали. Здесь уж никакого сна. Резко подскочила на месте, оглядевшись, но быстро успокоилась, когда увидела, что это всего лишь Цветочек, который передвигался, прыгая. Аж пыхтел от усердия и весь сжимался, выталкивая своё тельце вперёд.

Наши глаза встретились. Лучезарно улыбнулась, находя его положение забавным. Его «лицо» отображало столько «положительных» эмоций, что передать словами невозможно.

— Утречка, — поприветствовала его, свесив ноги с кровати, коснувшись пальцами холодного пола. — Что за шум?

— А ты попробуй сама передвигаться, когда сидишь в горшке, я б на тебя посмотрел, — мгновенно ощетинился Цветочек. — И, вообще, прекрати спать, столько дел нужно сделать.

— Например? — как по мне, пока мы прибывали в доме лесника, то всё ограничивалось простыми недалеко идущими планами.

— Воды набрать, — бодро начал перечислять «ромашка», — прокипятить её, найти поесть что-нибудь, платье заштопать, подумать о дальнейших действиях, и это только то, что я вспомнил за раз!

Закатила глаза, слишком уж надменно прозвучали эти слова.

— Хорошо-хорошо, я поняла, — с неохотой пришлось окончательно подняться с кровати, поёжившись от холода, что веял снизу. — Только прекрати бубнить, как человек пенсионного возраста.

— Кто?

— Как старик.

Цветочек возмущённо взглянул на меня, после демонстративно отвернулся и попрыгал в другую сторону. Проводила его взглядом, прежде чем хорошенько потянуться до хруста в спине и, обувшись, направиться изучать дом. В лучах солнца он выглядел в раза уютнее со всеми этими шкурами на полу и стенах, грубой кожаной мебели и печи. Как-будто и правда в деревне.

Покрутившись внутри, нерешительно высунула нос наружу, оглядевшись, не сходя со ступеней. Что ж, лес выглядел явно приветливее, чем есть. Осторожно спустилась вниз, стараясь не влезать в крапиву и не трогать муравейников, обошла дом вокруг, находя позади какой-то маленький сарай и, о, чудо, каменный колодец.

Откинув начавшую подгнивать крышку, заглянула вниз, обнаружив воду. Так, а это уже неплохо. Вид спокойной водной глади вызвал сухость во рту, только сейчас осознала, как же сильно хочется пить. Сейчас всё будет в лучшем виде, отправилась обратно в дом, отыскав ведро, вернулась и, засучив рукава, начала крутить вентиль, спуская имевшее ведро вниз.

Зачерпнув воды, уже с трудом стала крутить обратно, надеясь, что ребёнку это не повредит. На лбу аж пот выступил от напряжение. Подумать только, а Василина то, оказывается, и правда среднестатистическая леди, который раз убеждаюсь, что спорт это не её.

Пока копалась с вёдрами, стараясь осторожно перелить жидкость из одного в другое, услышала шум. Стремительно подняв голову, завидела оленя, который выглядывал из-за кустов, поглядывая на меня с явным любопытством. А рога у него какие были, м-м, у бывшего Вики такие же были, когда он не видел, как его девушка целовалась на вечеринке с другим.

Тем временем, животное явно осмелело, сделав несколько шагов навстречу. Я, подхватив полное ведро, сделал столько же шагов назад. Благодарю, но животные — это не моя любимая тема, особенно дикие, мне до Белоснежки очень и очень долго, ещё птичек для полного счастья не хватает.

Сверху раздалось ироничное «кар-р», да, вот, теперь точно полный набор.

Тактично отступаю спиной вперёд, не сводила глаз с оленя, который, ощутив превосходство надо мной, уже бесстрашно шёл навстречу, желая познакомиться поближе. Извините, но с рогатыми не знакомимся. Ощутила жжение на ноге, дёрнувшись, поняла, что зашла в крапиву. Часть воды и вовсе выплеснулась из ведра, класс, узнаю своё обычное состояние.

Недовольно зашипела, вынуждая животное обеспокоенно остановиться, ха, похоже тот ожидал, что я сейчас начну петь песни, а после найду своего принца, буду скатать с ним по полянке и приговаривать: «Мы уже встречались… однажды… во сне». Здесь нужно уточнить, что Спящая Красавица из меня такая же плохая, как и Белоснежка.

В дом вернуться удалось без относительных потерь, если закрыть глаза на полупустое ведро и покрасневшую ногу. С кряхтением поставила ношу подле печи, недовольно взглянув на Цветочка, который каким-то чудом взобрался на подоконник и теперь всем видом постигал дзен.

— Эй, ты так и будешь сидеть или поможешь мне? — недовольно поинтересовалась у него, уперев руки в бока, но ответа не дождалась. — Цветочек, я к тебе обращаюсь, хватит строить из себя обычное комнатное растение, это не сработает.

— Не ори, я всё прекрасно слышу, — важно отозвалось растение.

— И-и?

— Я занят, делай всё сама.

— Ты — засранец, — подвела итог, хотя и так знала его. — Как я буду делать всё сама, если ни черта в этом не смыслю?

С тяжёлым вздохом Цветочек наигранно медленно повернулся ко мне, вскинув одну бровь, спросив:

— И что тебе нужно сделать?

— Ну, воду вскипятить, — махнула рукой в сторону ведра, следом на печь.

— В чём твоя проблема? Дрова справа, спички выше на полке, если не отсырели, то повезло, бумага тоже где-то тут валяется, собираешься всё и вперёд, — на последних словах «ромашка» отвернулся обратно к окну. — А меня по пустякам больше не трогай, я занят.

— И чем же?

Ответа не последовало.

Скривившись, всё же решила не стоять на месте, а выполнять то, на что настроилась. Мы, русские девушки, способны на многое и самое неожиданное, так что ничего страшного в этой печи нет. Для начала попыталась убрать часть золы, вся обчихавшись и немного испачкавшись, после положила брёвна, накидала внутрь бумаги и попыталась разжечь.

Ушло на это всё минут сорок, если не больше. Я почти начала проклинать всё на свете, вообще-то, мне хотелось идти немного по-другому сюжета. Например, оказаться в городе, встретить какого-нибудь мужчину и вот с ним уже отправляться в путешествие, а не всё это.

Перелила воду в более подходящую тару, поставив печь и подтолкнув её специальной палкой поглубже внутрь. Не прекращая ворчать, отправилась шарить по полкам в поисках чего-нибудь съестного. Полки не радовали пустотой и одиночеством. Нужно вспомнить, что можно есть, а что нельзя.

Как-то на уроке ОБЖ нам вроде рассказывали о съедобных ягодах, растениях и грибах, но я очень сомневаюсь, что встречусь здесь с чем-то знакомым. Хо-отя. Крапива, зараза такая, и здесь повстречалась.

Живот буркнул в ответ, начав ворчать похуже меня. Демонёнок внутри тоже не был доволен внеплановой диетой. Меня определённо радовало то, что наше мнение изредка совпадало. Подошла поближе к Цветочку, начав громко и жалобно вздыхать, только план в действие привести не удалось, за дверью послышалось цоканье, а после стук в дверь. При этом крайне странный стук.

Это прямо как текстовый квест. В лесной глуши, где есть только вы и животные в дверь кто-то постучал, ваши действия? Поначалу покосилась на Цветочка, но тот не подавал признаков жизни. Может, он и правда умер? Не думаю. Стук прекратился.

Немного испугавшись, но взяв всю силу воли в один кулак, а увесистую палку в другой, осторожно приблизилась к двери, открыв. Приготовилась нападать на обидчика, практически замахнувшись, но осеклась. На пороге стоял уже старый знакомый олень, при этом на его рогах висели какие-то гроздья ягод, чем-то издалека напоминающие виноград.

Животное внимательно смотрело на меня.

Я столь же внимательно на него.

— Кар-р, — раздалось сверху.

Да, именно, что тут полнейший «кар». Олень неспокойно переминался с ноги на ноги, но уходить не собирался. Спустя долгую минуту общей тишины всё же догадалась дрожащей рукой снять с него гроздья. Зверь тут же дал заднюю, отходя подальше от дома, немного погодя, вновь вышла на ступени.

Ох-ре-неть. Что творится-то? Пни уходят, олени поесть приносят, что дальше? Боюсь представить. Это определённо самое странное, что когда-либо со мной происходило. Вновь раздался пронзительный крик, а после к нам спикировала наглая ворона, держа что-то в клюве. Важно всех оглядев, она подошла к самой нижней ступени, положив на неё дохлую мышь, посмотрела на меня и отошла.

Когда Цветочек сказал, что Василина — маг жизни и её любит всё живое, я представляла это немного иначе. Птица последний раз недовольно каркнула, прежде чем улететь. Похоже, она считала свой долг выполненным. Олень всё ещё крутился рядом.

— Эм, спасибо? — окей, я его поблагодарила, совесть почти смолкла.

Попятилась назад, закрыв дверь и шумно выдохнув, уставившись на ягоды в ладонях. Интересно, я смогу поднять восстание при помощи животных? Боже, что за глупые мысли в моей голове. С сомнением взглянула на растение и отложила ему ягод десять. Не знаю уж, сколько там нужно, чтобы его напоить.

Вода закипать не желала, ягоды оказались неплохими на вкус, хотя вполне могли быть несъедобными, но уже как-то всё равно было. Немного кисловатые, они притупляли как и чувство жажды, так и голод.

Думаю, жить можно. Почти успокоилась со всеми этим, присев обратно на кровать, пытаясь до кучи понять, как действовать дальше. Сказать честно, идей никаких не было. Это как оказаться в другой стране с бодуна, но там-то хоть можно обратиться в полицию, а дальше по наклонной, но здесь? Глубоко в душе, ну вот очень глубоко всё же надеялась, что просто стукнулась и сейчас очнусь.

Но отчего-то реальность не думала терять краски и превращаться в неудачную галлюцинацию разума.

— Они идут! — неожиданно завопил Цветочек, когда я практически погрузилась в неутешительные думы. — Нужно уходить. Срочно!

Подскочила на ноги, поспешив обогнуть шкаф, чтобы подойти к взволнованному растению. Тот и правда выглядел так, словно в любую секунду может погибнуть.

— Кто идёт? — обеспокоенно уточнила.

— Псы. Псы вышли на наш след, нужно бежать, — от переживаний он аж прыгать на месте начал. — Возьми меня на руки, пошли, давай же.

— Э-э, но костёр…

— Тебе жизнь твоя важна или какой-то там костёр?!

Окей, прозвучало довольно-таки убедительно, хотя я до сих пор не осознавал опасности, потому что не видела её. Подхватила растение на руки и, кинув последний взгляд на печь, спешно выбежала на улицу. Природа не располагала к панике, светило солнце, пели птицы, дул тёплый ветер.

В нерешительности остановилась, обернувшись в ту сторону, из которой мы пришли. Отчего-то казалось, что если опасность и придёт, то оттуда.

— Не стой, беги! Беги! — надрывался «ромашка» прямо над моим ухом, если бы у него была возможность, то он бы прямо в него и заорал. — Они близко, нам конец, князь меня убьёт.

— Разве тебя не убьют псы?

— Вначале они, потом князь, — тихо произнёс Цветочек, словно приготовился умирать. — Ты дура, что ли?

— Но ведь никого нет…

Моя городская натура не могла свыкнуться с тем, что нужно бежать от… по сути, от ничего. Замерла, прислушиваясь, пока не услышала хруст. Поначалу он был тихий, и мне подумалось, что это вновь олень. Впереди дрогнули деревья, с криками взлетела стая птиц, после ещё одна и ещё.

Земля под ногами дрогнула, пошатнувшись, колени аж подогнулись. Хруст стал громче и мощнее. Вот теперь к нам точно что-то неслось. Впереди меж стволов мелькнула чёрная тень. Сердце упало в пятки и решило остаться там навсегда.

— Беги!

Я сорвалась с места, бросившись вперёд, особо не понимая, куда именно направляюсь. Того, что заметила, уже было достаточно. За мной неслась дикая свора чёрных, как уголь, псов с ярко-оранжевыми глазами и настолько длинными клыками, что они не умещались в их пасти.

Вот теперь это точно выглядит, как гребаный фильм ужасов! Злобное рычание прокатилось волной от загривка и обратно, уничтожив любое сомнение на корню. А вот и долгожданные приключения, которых лучше бы не было.

Глава 4.

Я бежала так, как никогда раньше не бегала. Лёгкие скручивались в тугой жгут, все внутренности двадцать три раза перевернулись, успев вернуться на свои места по десятому кругу и вновь разбросаться по сторонам, пот застилал глаза, а хаотичность мыслей пугала. Если честно, единственное, о чём можно было думать: «за мной гонится какая-то хрень, а-а-а».

Вся жизнь птицей летела перед глазами, в особенности все моменты неудач и позора, даже припомнился случай, когда мне было четырнадцать и заикание было столь же нормальным, как и море прыщей на лице. О-о, до сих пор с дрожью припоминаю, как вышла рассказывать доклад и не могла ни слова выговорить от волнения. Одноклассники тогда хохотали над неудачей так, будто им рассказали самую занимательную шутку из возможных.

Цветочек на руках орал с такой громкостью, что я даже топота тех монстров не слышала. Если честно, то не особо вслушивалась в его вопли, но явно казалось, что там что-то нецензурное. Сама бы орала от страха, если бы не отдала все силы в бег.

Трава и корни путались под ногами, я спотыкалась обо всё, что могла, получая хлёсткие удары ветвей по лицу. Воздух спёртыми комьями проникал в лёгкие, вставая поперёк глотки, сжигая нежные стенки. В боку кололо, в глазах темнело, голова кружилась. Герцогиня не то, что была со спортом на уважительное «вы», она с ним, походу, никак.

Мысленно пытаюсь прощаться с жизнью, не мысленно дышать, как учили на физкультуре. Это так странно, осознавать, что твоя смерть на данный момент дело случая. По крайней мере, эти твари, что шумно дышали и шатали собственными тушами крепкие стволы, не выглядели так, будто готовы не сожрать.

Мама, забери меня.

Отбой попаданства, я точно передумала!

Споткнувшись, чуть ли не кубарем полетела вперёд, вовремя ухватившись за ветку, что болезненно полоснула по руке. На секунду мир перевернулся, но лишь для того, чтобы после вернуться в исходное положение.

— Отпусти меня, — истеричный голос Цветочка пробился сквозь панику, ударив в самый центр сознания.

От осознания сказанного чуть повторно не навернулась, но всё-таки удержала себя в вертикальном положении.

— Что?! — ошарашенно крикнула. — Ты шутишь?!

— Нет! Отпусти!

Походу, у кое-кого реально повредился рассудок от страха. Отдав сомнениям ещё несколько секунд, практически без зазрения совести разжала руки, ощутив, как горшок мягко из них выскользнул.

Пробежала дальше несколько метров по инерции, прежде чем резко затормозить, обернувшись. Уж не знаю, что именно побудило меня сделать это, а не драпать дальше со всех сил. Тупое любопытство и слепое нежелание верить в реальность.

Хотя, казалось бы, Вася, оглянись вокруг. Все порезы, синяки и нервные срывы настоящие, что тебе ещё нужно, чтобы окончательно уверовать. Вот уж не знаю.

Позади находилась тьма. Она клубилась на границе, рыча и переливаясь фиолетово-чёрным маревом, больше похожий на густой туман. Изредка он принимал формы множества голов, чем-то по форме напоминающих волчьи.

У меня не то, что дыхание перехватило от зрелища, колени практически подогнулись. Это нечто невообразимо огромное, захватывающая разум и вытесняющее из него всё логическое. Тьма дышала жизнью, издавала рык, то теряя чёткие очертания, то собираясь в определённые формы, хаотично перетекающие одна из другой.

Наверное, так выглядели чёрные дыры. Не в том смысле, что они похожи на создание безумного доктора, а в том, что они столь же глубоко-безмерные, затягивающие и опасные.

Только сейчас они отчего-то не выглядели сокрушающимися хищниками, готовыми разорвать на месте. Словно нечто не давало им сделать шаг вперёд. Или кто-то. Опустила взгляд вниз, сконцентрировавшись на Цветочке. Того била крупная дрожь, что в первые секунды можно было ошибочно принять за страх, но нет.

Горшок пошёл трещинами, земля в нём забурлила и задвигалась, будто из её глубин кто-то рвался на поверхность. «Ромашка» вытягивалась и обрастала новыми стеблями, увеличиваясь в размерах. Треск! Мощные корни, не скованные больше ничем, вонзились в землю.

Псы завозились, встревоженно рыча, но отчего-то не нападали, будто так же наблюдая за происходящим. Лепестки Цветочка вытянулись вперёд, слипаясь между собой с помощью какой-то желтоватой слизи, что стремительно начала вырабатываться из всей поверхности растения. Смотрелось мерзко.

Теперь «ромашка» меньше всего походил именно на ромашку. В высоту оно теперь было метра на три, с толстым зеленоватым стволом в диаметре чуть больше моей головы, покрытый весь слизью. И бутон теперь напоминал Венерину Мухоловку.

Монстр распахнул пасть, обнажая огромное количество острых акульих зубов, клацая ими с оглушительным грохотом. Лес потряс рык. Цветочек, если это всё ещё был он, поднялся на удлинённых и утолщённых корнях, что теперь служили ему ногами, потряхивая головой.

У меня колени подгибались, а в глазах темнело, но теперь не от нехватки кислорода, а тупо от страха. Вот это ничего себе превращение. Круче любых игр будет и фэнтези сериалов. Как-то маленькое и истеричное растение могло за несколько секунд вымахать в это огромное и уродливое нечто?!

Цветочек обернулся ко мне, оскалившись. От него пасло так сильно, будто я вновь в гостях у бабушки подруги решилась посетить деревенский туалет. Впечатлений на всю оставшуюся жизнь хватило.

— Бегхри-и, — прохрипело оно, распахнув пасть, — дур-рха.

Охренеть.

Перевела осоловелый взгляд на псов, что подобрались, теперь тьма чётко отсекала их контуры друг от друга и, нужно признаться, на псов они были похожи лишь мордами. Потому что всё остальное… остальное было отвратительно блевотным, словно соединили лошадь, ящерицу и подкинули щепотку от кошек.

Повторный рык сотряс лес. На этот раз он был не столь оглушительным, но пробирался под кожу, распарывая вены. Повторять дважды не пришлось. Разум отказался работать в штатном режиме, решив, что подобное не для него.

Я сделала несколько медленных шагов назад, прежде чем развернуться, бросившись прочь. Краем глаза уловила, что в эту же секунду дикая свора разрушила невидимую стену, сдерживающую их от нападения, ринувшись вперёд. Ко мне.

Мать моя, Господи Иисус!

Нужно сказать, что на этот раз бежала быстрее, чем когда была в Цветочком. Дороги вообще не различала, всё закрывали волосы, выбившиеся из косички. Казалось, будто сейчас я способна поставить новый мировой рекорд по преодолению определённого расстояния в самые кратчайшие сроки.

Если бы рядом был Усэйн Болт, то он бы присвистнул мне вслед, так как его я бы обогнала в два счёта. Спасая собственную шкуру не особо задумывалась о том, как там поживает демонёнок. Вот ему весело болтаться в животе из стороны в сторону.

Рыка я больше не слышала, как и звуков погони, но остановиться не могла просто физически. Хотелось оказаться как можно дальше от этого места. Может, я как Флеш буду бежать в обратную от вращения планеты сторону и смогу возвратить время вспять. Было бы круто.

Боже, какие же тупые мысли лезут в голову, когда паника удушает. Внезапно деревья закончились, будто сам лес подошёл к концу. Но обдумать этот феномен до конца не вышло. Земля неожиданно ушла из-под ног, коротко вскрикнув, я по инерции полетела вперёд, мгновенно обхватив живот, стараясь закрыть его от удара.

Боль пронзила плечо, отдавшись тянущим чувством к кисти. В ушах раздался хруст. Скорее, я его не услышала, а просто почувствовала. Мир завертелся калейдоскопом. Я кубарем полетела вниз, собирая волосами и платьем все листья, палки и траву.

С силой зажмурилась, молясь, чтобы это всё прекратилось. И здешние боги, похоже, услышали молитву. На пути встало дерево, об которое ударилась лопатками и затылком. Перед глазами всё окончательно потемнело, уходя во тьму.

Яркая болезненная вспышка была последним, что я ощутила, прежде чем провалиться в небытие, наконец, прервав этот бесцельный бег.

Открывать глаза не хотелось до последнего. На подсознательном уровне продолжала ждать боли, которой не было. Непорядок. Так, Вася, хватит трусить, уже поздно бояться таких мелочей, здесь нечто покруче за тобой охотится.

С осторожностью приоткрыла один глаз, оглядевшись. Место казалось смутно знакомым, чуть осмелев, открыла и второй, медленно приподнявшись на локтях. Так это ведь та самая комната с туманом! Не слишком приветливое и уютное местечко, но я поймала себя на мысли, что радуюсь уже и этому.

Не удивительно, хоть что-то знакомое и понятное. Всё ещё боясь боли, осторожно поднялась на ноги, положив руку на живот. Эй, мелочь, ты там в порядке? Ответа не последовало, но где-то на подсознательном уровне становилось ясно, что демонёнок в порядке. Это радовало.

Всё же, несмотря на то, что я думала о внезапном госте, который так неожиданно оказался в моём животе, мне не хотелось, чтобы он погиб. За столь короткое время я успела к нему немного прикипеть. Недостаточно, чтобы воспылать любовью и желанием резко строить семью, но достаточно, чтобы не желать ему прямой смерти.

Что ж, теперь, когда мы разобрались с тем, что всё вроде бы не так плохо, как могло быть, и я осознала, что колени перестали трястись от страха столь сильно, как пять минут назад, нужно идти.

Дорогу, к слову, я тоже откуда-то знала. Вытянув руки вперёд, ступала вперёд, стараясь обходить выплывающую из тумана мебель, достигла знакомой стеклянной поверхности. Опять подглядывать за «моим муженьком»? Чувствую себя извращенкой.

Но стоило приглядеться получше, как стало понятно, что по ту сторону была незнакомая обстановка спальни, которую довелось увидеть в предыдущий раз. Это был огромный зал, увенчанный гобеленами, лепниной и мощными колоннами, уходящими ввысь.

Само же зеркало больше не было ограничено с обеих сторон стенами, оно уходило куда-то дальше, теряясь границами в тумане. Прикоснувшись ладонью к холодной поверхности, решила пройти направо до упора, может, куда-нибудь и выйду.

Чем больше путешествую по этому туману, тем сильнее ощущаю себя Алисой, попавшей в Зазеркалье. Крайне странный мир, но более странно осознавать то, что у меня есть какая-то смутная связь с мужем, через которую я способна его видеть.

Интересно, это всегда работает? Ну, независимо от его местонахождения, главное, чтобы там было зеркало или же нет? Ещё возможно, что это зависит не от того, где он находится, а от того, находится ли он в конкретном месте. Тогда связь такое себе удовольствие, не слишком удобно.

Стол всё не заканчивался, как и зал. Практически отчаявшись, я невольно возликовала, дойдя до конца. Во главе сидел, кто бы мог подумать, Данталион, справа от него расположились три женщины, слева двое мужчин, гремели обсуждения, смысл которых доходил с опозданием.

Замерев, осторожно убрала ладони с поверхности зеркала, прислушавшись. Обычно героиням везло в такие моменты, они всегда попадали в то время, когда обсуждение заходило об их персоне. Этот раз не стал исключением.

— Страж подозрительно долго не выходит на связь, — говорила некая женщина, голос которой звучал смутно знакомо. — Каждое промедление может стоить нам дорого.

— Не дороже, чем есть.

— Если псы действительно преследуют Княжну, то дела плохи, — вступился мужчина. У него были большие витиеватые рога, схожие чем-то с оленьими. — Не думаю, что княжич даст ей возможность магичить во спасение собственной жизни.

— Княжич уже может на подсознательном уровне защищать мать.

— Только если та на грани смерти, — пресёк демон. — К тому же, подобная защита крайне опасна как для Княжны, так и для княжича, возможен смертельный исход. Не думаю, что госпожа будет действовать столь безрассудно.

— Мы говорим об одной и той же госпоже? — иронично изрекла женщина, сложив руки на груди. — Она сбежала он Князя, сбежала из безопасности и ради чего? Кажется, что безрассудство ей свойственно. Оно так-то свойственно всем людям.

— Закрыли рты.

Данталион резко поднял голову, окинув всех властным взглядом. Над столом мгновенно повисла напряжённая тишина, не прерывая ничем. Поддавшись общей напряжённости, я замерла, боясь вздохнуть.

Фиолетовые глаза демона горели адским огнём, даже с такого расстояния можно было увидеть гнев, пылающий в его глубинах. Князь откинулся на кожаную спинку кресла, неоднозначно махнув рукой. Слова были ни к чему.

Никто из присутствующих не колебался, а наоборот поднялись с мест, безмолвно устремившись прочь, словно подобное было привычным делом. Удивительная дисциплина, нам бы такую же во все российские структуры, цены б не было.

Проводив взглядом последнего демона, вновь обратила внимание на князя. Тот не смотрел в сторону зеркал, погрузившись куда-то в себя. Признаться, смотря на него такого сложно представить, что этот мужчина способен кого-то убить, но обманываться было нельзя.

Несмотря на потрясения, что я успела перенести, самая первая встреча во сне с этим существом огненным клеймом отпечатана в памяти. Он мог быть удивительно жестоким. Нет, не так, он был удивительно жестоким, не скрываясь.

— Где ты, — пауза, — Василина?

Он чувствовал меня. Вновь. Не удивительно, теперь я была готова к подобному повороту, поэтому почти не дрогнула.

— Какая тебе разница? — вопрос сорвался быстрее, чем сформулировался в голове.

В ответ короткий смешок.

Данталион резко поднялся с места, с отвратительным скрипом отодвинув кресло в сторону. Он повернул голову, посмотрев точно на меня. Будто мог видеть.

— Ты моя супруга, ты носишь моего ребёнка, серьёзно полагаешь, что мне может быть всё равно на твою дальнейшую судьбу? — холодно бросил он, подходя практически вплотную к зеркалу. — Я сделал для тебя столько, но каждый раз ты выбираешь Лефтериса. Каждый. Гребаный. Раз. Почему?

Почему? Знать бы ещё кто такой этот загадочный Лефтерис, а то мне тут предъявляют за кого-то, кого я вообще не знаю. Пауза немного затянулась. Данталион ждал ответа. Я пыталась сообразить, что можно сказать.

Если пытаться смотреть на это с логической точки зрения, то Василина ведь убежала от супруга в серую империю ради императора, который тут чуть ли не при смерти валяется. Возможно ли, что Лефтерис — это его имя? Может быть. Всё может быть, только я-то наверняка это не узнаю.

Впрочем, Данталион воспринял моё молчание как-то по своему. Хороший мужик, сам спрашивает, сам делает выводы, молодец прям, ценю. Только узнать бы, что он там себе напридумывал.

Тяжело вздохнув, князь отвёл взгляд, на мгновение превратившись в усталого и потерянного, но всего на мгновение. Мне его даже жаль стало. Чуточку.

— Где ты, Василина? — куда настойчивее повторил он изначальный вопрос.

— Я не знаю, — уклончиво призналась. Всё же раскрывать все карты пока не хотелось, пока из двух сторон: псы или демон, я ещё не выбрала меньшее из зол. — Точнее, не совсем уверена.

— Точнее.

Точнее, бе.

— На нас напали псы, — окей, это можно не утаивать. — Цветочек превратился в, — огромную страшную и вонючую хрень, которая больше не истерит. Нет, так я точно не скажу, — он превратился, — вот, это лучше. — Я побежала дальше, но из-за паники не увидела уклона, поэтому упала и стукнулась затылком о дерево, потеряв сознание.

Признаться, проговаривая всё произошедшее вслух подумала о том, что звучало это безмерно глупо. Особенно та часть, где я упала и сама себе наставила синяков. Но Данталион не выглядел как кто-то, кто был готов броситься в упрёки.

Теперь он стал ещё суровее, выглядя так, будто одним взглядом способен испепелить небольшую деревушку. Вау, очень мужественно выглядит и страшновато. Чем-то напоминает этих брутальных бандитов или мафиози из старых американских фильмов.

— Ты в порядке?

— Да, — это было так странно слышать его беспокойство, которое вообще никак не вязалось с образом демонического князя.

— А как Эрнест?

Чуть не спросила «кто это», не знаю, что остановило меня, но стоило немного подумать и проследить за взглядом фиолетовых глаз, которые по инерции опустились ниже, как стало всё ясно.

Так вот как звали этого мелкого.

Эрнест.

Что ж, приятно познакомиться.

— Он в порядке, — призналась, невольно положив ладонь на живот. — Думаю, ему даже понравилось быть на волоске от смерти, а после чудом её избегать.

— Он истинный демон, наша раса слишком азарта и порой не знает, когда стоит остановиться, — неожиданно тепло подтвердил Данталион, я так и замерла, ошарашенная его размеренным спокойствием. — Василина.

— Что?

— Береги себя.

Ответить не успела. Туман взвился ввысь, заклубился и уплотнился, отсекая от князя. Потеряно закрутила головой, пытаясь осознать, где реальность, но ничего не происходило. Пока меня резко не дёрнули за шкирку, оторвав ноги от земли, поднимая куда-то вверх.

Ткань врезалась в грудь и живот, изо рта вырвался хриплый вздох, а после кашель. Я забарахталась в чужих руках, думая, что живой не дамся никому. Ишь чего удумали. Слишком люблю жизнь, чтобы просто так помирать непонятно от кого.

— Боги послали мне женщину! — кто-то завопил басом мне в правое ухо. После дёрнул ещё разок, словно закрытую коробку тряс, пытаясь понять, есть ли что внутри. — Женщина! — вновь завопил это нечто. — Боги смиловались над Хорге, у Хорге будет семья и потомство!

Чего-чего?

Вася, быстро приходи в себя. Спина всё ещё болела от удара, как и затылок, как и плечо, на которое я упала, а ещё нещадно мутило.

— Поставь, — захрипела, — поставь меня обратно.

— Что ты там говоришь, маленькая женщина? — громко поинтересовался мужской голос. — Не отпускать тебя никуда до скончания нашего общего века?!

— Меня сейчас стошнит!

Угроза подействовала. Меня мягко опустили обратно на ноги, но мышцы подрагивали, поэтому я тут же опустилась на колени, нагнувшись вперёд, опорожнила желудок. Фу, какая гадость.

Поморщившись, сплюнула вязкую слюну, пытаясь осознать быстро сменяющие друг друга события. Вот я была без сознания и разговаривала с «мужем», а теперь уже общаюсь с кем-то неизвестным и громким.

К слову, с кем это там я общаюсь? Подняла голову, стараясь встать на ноги и выглядеть максимально грозно. Правда, голову пришлось поднимать очень высоко, чтобы разглядеть лицо нарушителя спокойствия.

Наполовину конь.

Наполовину мужчина.

Кентавр, мать вашу. Да ещё такой огромный, что я ему лбом в пупок упиралась только. Вот уж точно, кого мне не хватало в этом мире, так это кентавров. Медленно подступала истерика, но я старалась не выглядеть как женщина, готовая упасть на землю, кататься и плакать, хотя очень хотелось.

— Женщина! — завопил кентавр, смотря на меня и широко улыбаясь. — Теперь ты пойдёшь со мной и соединишься со мной плотью, кровью и семенем.

Звучало мерзко, меня почти согнуло второй раз пополам от приступа тошноты, но нет. Я смогла это пережить.

— Э, — глубокомысленно изрекла, стараясь не выглядеть слишком грозной. Он вроде тупой, может, договорюсь. — Послушайте, как вас там…

— Хорге.

— Точно, Хорге, вы не видели здесь псов из тьмы? — уточнила на всякий случай, а то мало ли ходят где-то поблизости, пока я здесь отдыхать изволила.

— Мы почти в центре леса, им сюда дорога закрыта, — нахмурившись, серьёзно произнёс кентавр. — Волноваться не о чем, женщина, теперь ты моя, а это значит, что ни одна здешняя тварь тебе не навредит! Пойдём!

И он вновь потянул ко мне огромные руки, пытаясь схватить, но на этот раз я оказалась проворнее. Выставила вперёд руки, попытавшись отбиться, но почувствовала острую боль в кисти, шикнув.

Кентавр воспользовался заминкой, проворно схватив за неё, дёрнув на себя. Боль отдалась в самое плечо, разлившись раскалённым железом. Не обращая внимания на вскрик, Хорге подхватил под мышки, как куклу подняв в воздух и посадив к себе на спину.

— Женщина должна быть послушной, — поучительно произнёс он, неспешно двинувшись с места. Я спешно ухватилась за его короткую шерсть. — Если попытаешься убежать, то я сломаю второе запястье.

— Это угроза! — возмущённо пискнула, прижав руки к груди на всякий случай. — Ты не посмеешь.

— Это мера воспитания, — улыбнувшись, не согласился Хорге. — Как только придём, то тебя вылечат. Я буду звать тебя Гра, ты такая же рыжая, как глина у речки.

— Вообще-то, меня зовут Василиса, — недовольно пробурчала, обдумывая возможность спрыгнуть и убежать, но отметая её почти тут же.

Во-первых, слишком высоко. Во-вторых, его угроза не выглядела беспочвенной. Если он выглядит, как глупый, то это не значит, что он таковым является. Спина, как и кисть отдавались тупой болью.

Осознание того, что выбравшись из одной передряги я умудрилась вляпаться в другую, было сильно. Может, сказать ему, что я девушка занятая? Конечно, сама с этим до сих пор была не согласна, но лучше уж прикрыться «мужем» демоном, чем обзавестись сожителем кентавром.

Хорге больше не пытался заговорить, полностью увлечённый дорогой и разглядыванием всего вокруг. Я же просто притихла, размышляя. Как там Цветочек? После того, как он превратился в ту огромную махину, смог ли он отбиться от псов? Если нет, то это будет грустно.

Не то, чтобы я собиралась оплакивать его смерть, всё-таки мы были недостаточно знакомы, и он меня довольно-таки сильно бесил, но всё же. Не хотелось бы остаться в этом сумасшедшем мире в полном одиночестве. «Ромашку» было жаль, глубоко в душе надеюсь, что он выжил.

Не знаю, сколько мы так брели по лесной чаще, то поднимаясь на вершину холма, то спускаясь вниз. От природы уже начинало тошнить, или меня тошнило от удара и возможного сотрясения.

Всё рано или поздно подходит к концу, так подошёл к концу и наш путь. Деревья неспешно расступились, под копытами кентавра теперь была не трава, а вполне проложенная дорога, посыпанная песочком, впереди виднелись мощные деревянные ворота.

Приблизившись, я увидела с двух сторон колья с насаженными на них человеческими черепами. Из глазницы одного вылетела жирная муха и жужжа направилась по своим делам. Стало не по себе.

— Что это? — тихо спросила, не в силах отвести взгляда от белых костей.

— Головы предателей, — просто ответил Хорге. — Посмели сбежать из деревни, хотя имели всё для счастливой жизни.

— Вы их… убили?

— Мы не прощаем предателей.

— Жестоко.

— Ничуть, это правильно, — произнёс он, как раз ворота открылись, и он пошёл дальше, избавляя от возможности «любоваться». — Деревня — это лучшее место для жизни, здесь все за всех, ты защищён, накормлен и имеешь семью, если готов отдать взамен.

Что-то мне это напоминает, не уклад ли СССР часом? А что, пока очень похож. Стоило оказаться по ту сторону забора, как двери за нами закрылись, а здесь оказался другой мир.

Одноэтажные большие дома, не огороженные забором, важные курицы и гуси, расхаживающие по дорогам, смех детворы, что носилась рядом, поднимая пыль. Обычная деревня, если забыть, что здесь у всех не под две ноги, а по четыре копыта.

Повернув голову, поймала на себе пару заинтересованных взглядов. На меня поглядывали внимательно, хоть и старались это скрыть за повседневностью. Конечно, я была рада избежать смерти от псов, но нечто неоднозначно подсказывало, что от происходящего сейчас не следовало ожидать чего-то хорошего.

Впрочем, мыслей, как избежать всего так же не было. Стараясь особо не выделяться, опустила взгляд вниз. Для начала посмотрю, что здесь и как, а после подумаю, что с этим делать.

Глава 5.

Холодная вода залилась за шиворот и намочила волосы. Мурашки галопом побежали по коже. Я зажмурилась, отплёвываясь и стараясь не ругаться вслух. Деревня кентавров с каждой секундой становилось всё более и более отвратительным местечком.

И, нет, с обилием здешних черепов смириться ещё можно было, но вот с их отвратительным отношением нет уж, увольте. На мгновение показалось, что чужие кости использовались здесь не в качестве устрашения, а для элемента декора.

Как городской человек, пересмотревший огромное количество и фильмов, и сериалов, могу смело заявить, что наличие чьих-либо останков в непосредственной близости не слишком уж и травмировали мою психику.

Не знаю, смогу ли так же просто реагировать на трупы, если увижу, но надеюсь до проверки этого критерия дело не дойдёт. Обычно в книгах о попаданцах они не сталкивались с тёмной стороной нового мира, а если и сталкивались, то как-то играючи её воспринимали.

Но всё же собственную стойкость проверять лишний раз не особо хотелось. Поежившись от прохладного ветерка, подняла голову, уставившись в тёмные глаза женщины, что переминалась с ноги на ногу, размахивая конским хвостом.

Сейчас мы находились в подобие шатра кочевых народов. Огромное пространство внутри с голой землей и минимальным количеством мебели. Похоже, что это некая купальня.

Как только Хорге доставил меня к этому месту, то ещё некоторое время наворачивал круги вокруг, не решаясь заглянуть внутрь. Не знаю, сколько бы ещё каталась на его спине, если бы из шатра не вышла женщина, выглядящая достаточно внушительно.

То есть, не в том плане, что она была большой, просто чересчур грозно выглядела. За её спиной были две девушки, что мгновенно стащили меня со спины Хорге и утащили внутрь, помогая раздеться.

Точнее, просто стащили одежду, оставив в одной рубашке. В оправдание хочу сказать, что я пыталась отбиться.

Сам же Хорге с женщиной ушли куда-то и вернулись только минут через десять. Точнее, вернулась только незнакомка. Моего спасителя нигде не было видно.

Наверное, в этот самый момент я поняла, что меня бросили на произвол судьбы. Теперь я точно одна.

Осознание острой болью пронзило сердце, отдавшись тихим отголоском куда-то вниз. Чужой взгляд цепко осматривал моё тело, остановившись на округлившемся животе, что теперь проглядывался куда чётче.

Попыталась закрыть живот ладонями, но тихо шикнула от неприятных ощущений в области запястья. Чёрт, а я ведь уже и забыть успела об этом. Пришлось одну руку завести за спину.

— Природа послала Хорге плохую женщину, — покачала головой одна из девушек, сжимая в руках деревянный таз. — Тонкая, плюнешь и переломишь.

— Она несёт в себе чужую жизнь, — подметила другая. — Мать Оянэ, что прикажете делать с ней?

Я притаилась, пытаясь понять какой тактики следовало придерживаться. Пока упрямое молчание играло на руку, так что оговариваться, пожалуй, ни с кем не будем.

Послушаем, что эти ребятки скажут. Не хотелось бы распрощаться с жизнью из-за какой-то глупости. От одних воспоминаний о Цветочке и псах до сих пор передёргивало.

Сколько ещё гадости может встретиться в этом мире? Кажется, что удивляться вскоре войдёт в привычку.

— Не будем нарушать традиций. Два следующих дня она будет вкушать сок и плод святого древа, — мудро произнесла Мать Оянэ, отводя взгляд. Мгновенно исчезло невидимое ощущение, тяжким грузом давящее на плечи. — Он изгонит из неё всё инородное, чтобы к моменту осеменения её тело было готово принять и прорастить в себе семя Хорге.

Эм, стоп, прорастить? Они собираются подложить меня под кентавра? Нет уж, на такое я точно не подписывалась. Вы просто сравните наши размеры, он меня убьёт.

Что-что, а смерть во время секса — последнее, о чём я мечтаю.

— Я, конечно, дико извиняюсь, — всё-таки вклинилась в их разговор, — но можно один вопрос?

— Нет, все вопросы завтра, — пресекла Мать, вновь обернувшись ко мне. — Переоденься и ступай за мной. Как там тебя?

— Василиса.

— Васеина.

Что ж, заговорить в дальнейшем и правда не вышло. Мне выдали одежду, заключающаяся в каком-то длинном и бесформенном платье, больше напоминающее мешком, и вновь куда-то повели.

Когда мы вышли из шатра, я с удивлением заметила, что солнце клонилось к горизонту. Это сколько времени прошло? Удивительно, а казалось бы, что минут двадцать от силы.

Стараясь не отставать уже от знакомых лиц, шла рядом, игнорируя любопытные взгляды. Почти никого здесь не знаю, но уже априори недолюбливаю. Попасть в плен к кентаврам, ха! Это ведь уметь ещё нужно.

Даже не знаю, что может быть лучше. Ждала ли я обещанную встречу с Князем сейчас? Думаю, да. Всё-таки демон внешне и по поведению симпатизировал намного больше, чем непонятные полулюди-полулошади.

И хоть я старалась удерживать в голове факт того, что демонический правитель не будет вести себя мило, когда узнает истинное положение дел, хотелось верить, что меня не тронут хотя бы из-за демонёнка.

К слову, о нём. Несмотря на то, что к детям я относилась прохладно и в ближайшем будущем не хотела их заводить, к маленькому созданию внутри невольно успела привыкнуть.

Иметь ребёнка, пусть даже ещё не родившегося, оказалось крайне тяжело. Хотя бы потому, что я постоянно умудрялась забывать о том, что он у меня был. Привыкшая быть не слишком внимательной, спокойно относилась к падению и травмам, что возникали после них.

Но теперь был шанс навредить не только себе, но и чужому ребёнка. А этого делать не слишком уж хотелось.

Конечной точкой пути стал очередной шатёр, но по сравнению с тем первым он был в разы меньше и… гм, уютней? Не знаю, просто выглядел куда более располагающим к себе.

Внутри всё оказалось устлано толстыми коврами, лежали мешки и сундуки, а так же было набросано много подушек. Девушка, что держала тяжёлую «дверь», недовольно цокнула, пока я стояла в оцепенении у порога.

— Ой, ну извините, что удивлена нормальными условиями для пленницы, — раздражённо буркнула себе под нос, заходя внутрь.

Что ж, здесь не было окон, но зато под потолком была некая лампа, которая работала не на огне. Определённо, это был не огонь, но, сколько бы я не пыталась разглядеть содержимое, так и не смогла понять сути.

Осматриваться долго не стала, мгновенно обернувшись к входу. На пороге застыла Мать Оянэ, вновь одарив меня одним из своих крайне суровых взглядом.

— Тебе запрещено отсюда выходить без сопровождения, — строго произнесла она. — Запрещено разговаривать с кем-то, кто не является мной или Хорге. Запрещено принимать пищу и питьё из чужих рук. Запрещено громко разговаривать, стонать, плакать. Запрещено пытаться сбежать или попытаться сломать здесь что-то.

— А что мне разрешено? — не удержалась, выплюнув.

— Быть покорной. Счастливого созвездия.

Больше я не удосужилась ни слова. Перебрав весь список «запрещено», мать Оянэ занавесила вход и, похоже, чем-то его завязала. Послышались отдаляющийся топот копыт, оставляя меня в полном одиночестве.

Класс.

Нет, действительно, просто супер.

И как быть? Без слов понятно, что задерживаться здесь не буду. Спасибо, обзорной экскурсии было вполне достаточно, до выхода сопровождать не нужно, дорогу найду сама.

В какое дерьмо ведь нужно попасть, чтобы попав один раз, через сутки попасть во второй. Нет, я не жалуюсь, кентавры куда приятнее, чем те кровожадные сгустки тьмы, именующиеся псами, но всё-таки.

Раздражённо наворачивала круги вокруг опорного столба, находившегося в центре. Меня всю трясло. Кисть болела, отдаваясь острой пульсацией в виски. Мозг работать не желал, выдавая красное табло с надписью «ошибка!».

Попыталась ущипнуть себя, всё ещё надеясь на затянувшийся сон, но куда уж там. Оглянись, Василиса, вокруг происходит какая-то лютая канитель, и ты в её эпицентре! Молодец, возьми с полки пирожок.

Дыхание вскоре сбилась. Нужно признаться, что за целый день успела сильно устать, да и впечатлений хватило на всю оставшуюся жизнь. Присела подле того же столба, подгребая к себе как можно больше подушек.

Более детально обдумывать случившееся не хотелось. В особенности не хотелось пытаться представить, что случилось с Цветочком. Пусть тот и неимоверно раздражать, мысли о его возможной смерти навевали тоску.

Даже несмотря на то, что он смог превратиться в ту жуткую штуку и выглядел при этом крайне пугающе, смог ли он справиться с псами и остаться живым? Буду надеяться, что да.

Тяжело вздохнув, притянула к себе ноги настолько близко, насколько вообще смогла, обхватив одну из подушек рукой, уткнулась в неё лбом. И всё же, сколько бы я не храбрилась и не старалась мыслить позитивно, страх мерзкими щупальцами лез в душу.

Должна ли я сообщить Князю о своём местонахождении? Стоило бы, наверное. Он был меньшим из зол, по крайней мере, с моей колокольни. Ибо племя кентавров не выглядели как кто-то, кто способен идти на конструктивный диалог.

Под эти мысли попыталась уснуть, надеясь, что во сне удастся поговорить с Князем нормально и объяснить хотя бы часть ситуации. Но, как странно, сам Князь появиться сегодня не соизволил.

Ночь прошла в метаниях. Я то просыпалась и судорожно дышала, находясь в полной тьме и пытаясь осознать, где нахожу, то чутко засыпала, чтобы вновь проснуться.

На утро же явился Хорге. Забившись в противоположную сторону, я хмуро наблюдала за его немногочисленными передвижениями. Мужчина прошёлся ко мне, поставил таз с какими-то фруктами и флягу с водой, а после отошёл к входу, опустившись на колени, подогнув под себя многочисленные ноги.

Повисла неловкая тишина.

— Дай угадаю, это сок и плоды священного древа? — с неохотой заговорила через минут пять, поняв, что Хорге услужливо давал шанс привыкнуть к себе.

— Нет, Гра ошибаться, это просто еда и настойка трав. Только Мать может притрагиваться к священной пище, — громко и уверенно заговорил кентавр, стукнув кулаком в грудь. — Хорге не Мать.

Ага, оно и понятно.

Всё ещё с сомнением смотрела на таз, прежде чем взглянуть на собеседника. Ну, он не выглядел как кто-то, кто мог бы уверенно лгать. Возможно, есть смысл ему довериться.

Немного опасаясь, нагнулась вперёд и выбрала фрукт, что отдалённо был похож на персик. Хорге наблюдал очень внимательно, будто я здесь не есть собралась, а шоу с гадюками устраивать.

Стараясь не обращать внимания на его излишнее любопытство, откусила кусочек, ощутив, как освежающий сок наполнил рот. Неплохо, есть можно. Несладко, больше напоминает вкус мяты.

— Гра нравится? — с придыханием уточнил Хорге.

— Э-э, да. Спасибо? Наверное, — кивнула, уже смелее откусив ещё кусок.

— Сам собирал, — внезапно похвастался кентавр, вновь постучав кулаком по груди. — Сам! Всё самое лучшее женщине Хорге. Испей трав.

— Ты такой милый, — хмыкнула под нос, но послушно потянулась к кувшину. Схватив одной рукой за ручку, а второй за низ.

Запястье прострелила боль. Шикнув, пролила немного жидкости на ковёр, мгновенно поставив флягу обратно, притянув руку к груди. Уже и забыть успела об этой проблеме.

Хорге подорвался сразу. Моргнуть не успела, как он присел рядом, дёргая за локоть, приказывая показать ему ушиб. С неохотой подчинилась, морщась, когда он начал ощупывать место ранения.

— Гра плоха, — покачал головой кентавр.

— Эй, — вяло возразила.

— Но Хорге не лучше. Совсем забыть о запястье, дубина! — он раздражённо прищурился, отпуская ладонь и поднимаясь на ноги, смотря теперь со своего немаленького роста. — Ты сидеть здесь и никуда не ходить, Хорге скоро вернётся.

С этими словами он величественно удалился, а я осталась скептически смотреть ему вслед. Да после вчерашнего списка с «запрещено», не думаю, что могу хоть что-то здесь делать, кроме как существовать.

Впрочем, Хорге ждать пришлось недолго, но к времени его прихода успела съесть ещё один фрукт. Кентавр вернулся со ступкой и повязкой, вновь умостившись рядом. Уже без слов протянула ему руку, с любопытством смотря, что он делает.

В ступке оказались натёрты травы и какая-то водичка, всё вместе пахло это так, что нос закладывало и глаза щипало.

— Приятель, а ты уверен, что это нужно наносить на кожу? — решила уточнить для достоверности, пока мужчина двумя пальцами черпал жижу и втирал мне в запястье.

— Хорге всегда уверен в своих действиях, а Гра должна молчать и доверять Хорге, — не отвлекаясь, изрёк собеседник.

Ну-ну.

Когда последние капли смеси были втёрты в руку, кентавр начал туго её забинтовывать и стягивать. Делал он это, к слову, крайне умело. Уже через минуту я сидела с плотно зафиксированным запястьем, которое воняло так, будто рука побывала в куче дерьма.

Надеюсь, у них не по всему миру такая отвратительная медицина. Хотя, в моём ли положении жаловаться? Не думаю.

Хорге работой оказался доволен. Что-то неразборчиво пробормотал себе под нос, окинув меня уверенным взглядом, прежде чем взять кувшин и поднести к лицу.

— Нет-нет, я сама.

— Гра пить и благодарить, не пытаться отказаться, — немного угрожающе протянул кентавр.

Нахмурилась, гневно взглянув на него, но послушно попила, так как сухость в горле присутствовала ещё со вчерашнего вечера. В таких условиях чувствую себя беспомощной цацой, с которой все должны носиться.

Впихнув в меня ещё парочку фруктов, Хорге удалился, забрав всё с собой. До обеда я просидела в полнейшем одиночестве, рассматривая вышивку на подушках и прислушиваясь к шуму снаружи.

Ничего интересного. Полнейшая скука. Поднявшись на ноги, немного походила и попыталась откинуть «дверь» шатра в сторону, но ничего из этого не вышло. Она была крепко стянута чем-то с той стороны. «Стены» приподнять так же не получилось, не с моим запястьем.

План побега пока не вырисовывался от слова «совсем». Стараясь не отчаиваться, я начала потихоньку думать о том, что долго здесь не протяну.

В обед, судя по внутренним ощущениям, заявилась Мать Оянэ в уже известном сопровождении. В руках у одной девушки была маленькая миска с парой непонятных бананов, наверное. У второй же стакан с чем-то.

Я поспешила подняться, не желая смотреть на женщину снизу вверх. Хотя, от этого наша разница в росте ничуть не уменьшилась. Чёртовы кентавры. Окинув помещение властным взглядом, она задержала его на мне.

— Васеина! — достаточно громко произнесла она.

— Вообще-то, Василиса.

— Тебе уготована великая честь, — меня решили стойко игнорировать, немного обидно. — Испить и отведать дары священного древа.

— Всё ещё можно вопрос? — уточнила я, удостоверившись, что Мать взяла паузу в заготовленной речи. Та вопросительно подняла бровь. — Это всё, конечно, очень мило, но могу ли я отказаться от такой, гм, чести? Я правда горжусь, но не думаю, что достойна подобного.

— Достойна, — припечатала женщина.

— Но…

— Без «но», — Оянэ обернулась, забирая миску у девушки, делая несколько шагов ко мне навстречу.

— Возьми этот плод и вкуси.

— Всё ещё нет желания.

— Хочешь быть наказана физически за непослушание?

Наказанной быть не хотелось. Немного помедлив, всё же забрала «банан», повертев в руках. Выбирая между своей жизнью и ребёнка, хочется всё же выбрать свою.

Надеюсь, демонёнок достаточно силён, чтобы противостоять всему этому. Как показывает практика, у мальца крайне стойкое желание жить и недюжинная сила в придачу.

Давай, Эрнест, надеюсь, справишься.

Освободила фрукт от кожуры, откусив. Мать довольно кивнула и продолжала нависать до тех пор, пока я не съем всё. Следом пошёл ещё один «банан», и ещё. Меня скоро стошнит.

Далее протянул стакан и заставили выпить всё до последней капли. Жидкость на вкус была просто отвратительна. Удостоверившись, что все условия выполнены, Мать Оянэ произнесла какие-то непонятные стихи, обращаясь к потолку, а после ушла, вновь приказав быть послушной.

Как только шум от их копыт утих, метнулась к сундукам, пытаясь их открыть. Большая часть были закрыты, но мне повезло, один отыскался. Не обращая на боль в запястье, выгребла часть вещей наружу и сунула два пальца правой руки глубоко в рот, надавливая.

Всё съеденное мгновенно хлынуло наружу. Содрогаясь, я опорожняла желудок, стараясь не давиться рвотой. Под конец, когда остались лишь спазмы, выпрямилась, тяжело дыша и сглатывая невкусную слюну.

О-ох, как же плохо. Проморгавшись от выступивших слёз, вытерла руку от тряпки, прежде чем закинуть их обратно в сундук и закрыть крышку. Что ж, надеюсь, никому не взбредёт в голову когда-нибудь открыть его и докопаться до дна. Иначе их ждёт сюрприз.

Попытавшись прикрыть всё парой подушек, отползла подальше, устроившись в уже облюбованном месте. Живот скрутило. Я распрощалась не только с какими-то там священными дарами древа, но и со скудным завтраком. Надеюсь, это мне не аукнется в скором времени.

Немного потерев ноющее запястье через бинты, с удивлением заметила, что боль начала спадать. Если бы не моё рвение, то к вечеру её бы и вовсе не стало. Интересно, что за чудо трава там была намешана?

Как и ожидалось, ближе к ночи Хорге пришёл вновь. На этот раз у него была миска с маленькими поджаристыми кусочками мяса и какими-то овощами, во второй руке вновь фляга.

Строить из себя недотрогу не стала, практически сразу накинувшись на еду. Окей, я честно постаралась сделать вид, что не ждала его особо, но так уж и быть, возьму пару кусочков.

Хорге сел у входа. В желтоватом свете он выглядел куда приятнее. Полутьма сглаживала его острые черты лица и грубость мускулистого тела.

— Гра вкусно? — спросил он через некоторое время, когда первый голод был утолён.

— Да, спасибо.

И пусть мясо было без специй, а овощи немного сыроваты, я просто надеялась на то, что мне не придётся потом бежать в кусты из-за несварения. А так вполне сносно.

— Хорге сам жарил.

— М-м, это заметно.

Честно, не хочу принижать его таланты повара, мужчина просто шикарный. Ещё бы не жил в общинном строе и не вёл себя как дикарь, цены бы ему не было. Посидев ещё немного, кентавр неожиданно поднялся на ноги и ушёл.

Что странно ни миску, ни флягу с собой не забрал, а это значит, вернётся. И я оказалась права. Через несколько минут «дверь» вновь была откинута в сторону, Хорге вначале занёс внутрь деревянную бочку с крышкой, после большой пустой таз и ведро с водой.

Всё это он осторожно поставил сбоку, после вновь закрыл «дверь», начав что-то делать. Я заинтересованно наблюдала за его действиями.

Поначалу сбоку был убран один из ковров, обнажая утрамбованную землю без клочка травы. Следом поставлен таз, бочка и ведро. Из ведра была вынута массивная кружка, которой Хорге начал черпать воду то из одного, то из другого сосуда и мешать её в тазу.

Закончив с этим, он окунул в получившуюся воду руку и довольно кивнул, только тогда обратив на меня внимание. Я тут же сделала вид, что всё ещё пью отвар и вообще на него не смотрю.

— Иди сюда, — приказал он.

Помедлив, всё же отложила флягу в сторону, поднявшись на ноги и подойдя ближе. От голого клочка земли тянуло холодом, пришлось пальцы на ногах поджать. Окинув взглядом всё это, вновь посмотрела на кентавра.

— И?

— Мойся, — он махнул рукой на таз. — Я помогу.

И не успела я пискнуть, как Хорге вполне проворно вцепился в ткань платья, начав стаскивать его через голову. Забившись внутри, противостоять этому не смогла, через пару секунд оставшись совершенно голой перед чужим взглядом.

Осоловело хлопнула пару раз ресницами, прежде чем визгнуть и попытаться прикрыться. Возмущённо посмотрела на мужчину, что отбросил платье себе за спину, как ненужную вещь.

— Ты не можешь так делать! — визгнула чуть истеричней, чем планировала изначально, но, чёрт, имела право на это.

— Боги послали мне женщину, я могу видеть то, что по праву принадлежит мне, — уверенно пояснил кентавр. — Мойся.

— Я не буду мыться при тебе!

— Я помогу, — он попытался схватить, но я тут же отпрыгнула в сторону, недовольно шикнув.

— Не прикасайся ко мне, — предупреждающе произнесла, сузив глаза. Кожа покрылась мурашками. Было странно стоять голой перед каким-то незнакомцем.

Всё естество требовало от меня сделать всё возможное, чтобы прикрыться или, по крайней мере, избить нахала. Но куда мне на него лезть? Это как моська на слона или что похуже.

— Хорошо, тогда мойся сама, — внезапно легко согласился кентавр, делая несколько шагов в сторону, чтобы удобно усесться. — Но Хорге будет смотреть.

Извращенец. Единственная здравая мысль, промелькнувшая в эту секунду в голове. В деревне кентавров все гребаные извращенцы. У них ведь женщины верхнюю одежду не носят, спокойно так расхаживая с голой грудью на показ и ничуть не смущаясь.

Нет, я знала, что в Африке некоторые племена ходили точно так же, но здесь и сейчас это смотрелось дико. Я ведь всю свою жизнь прожила в городе, в цивилизации, а теперь со мной происходит это!

— Я не буду, — прошипела сквозь зубы, поежившись.

— Тогда Хорге поможет.

— Нет!

— Тогда мойся.

Это определённо замкнутый круг. Хорге не выглядел как кто-то, кто готов отступить от собственных слов, а, значит, он останется, и если я буду медлить, то он действительно встанет и начнёт «помогать».

От одной мысли о его руках на моём теле передёргивало. И пусть тело, по факту, было не совсем моё, сейчас это неважно. Раз прежняя хозяйка ушла на покой, а балом правлю я, то фактически всё отошло под моё правление.

Лезть в таз не хотелось до последнего, но в то же время прекрасно понимала, что играть на нервах малознакомого представителя страной расы долго не получится. Тот не выглядел как кто-то, кто умел ждать и не распускать руки лишний раз.

С неохотой подчинилась. Гневно сверля кентавра взглядом, сделала несколько коротких шагов, прежде чем погрузить ступни в таз. Вода была обжигающе горячей, но делать её холоднее не хотелось.

Судорожно вздохнув, поняла, что нормально помыться с повязкой не удастся. Принцип этого мира уже был ясен: из двух зол выбирай меньшее. Так что пришлось развернуться к мужчине задом и опустить руки, освобождая кисть от ткани.

Осторожно опустившись на колени, зачерпнула воду в ладони, попытавшись умыться. Руки мелко подрагивали. Похоже, когда я назвала свою нервную систему стойкой, то немного просчиталась.

— Я хочу видеть тебя спереди, — раздался громкий голос из-за спины, заставивший дрогнуть.

— Перебьёшься, — хотелось бы мне ответить так же громко, но вся смелость куда-то разом сбежала.

— Что? Гра просит Хорге подойти? — наивно поинтересовался кентавр. — Хорге с радостью.

— Не нужно, — сказал чуть громче. — Я уже, — пауза, — уже поворачиваюсь.

Чёрт, надеюсь этот позор останется между нами. Это как прыжок в бассейн с вышки, просто набрать в лёгкие побольше воздуха и шагнуть в пропасть. Так и поступила, разворачиваясь и открывая глаза, мгновенно натолкнувшись на оценивающий взгляд.

Внутри мгновенно всё скрутило. Грудь потяжелела, соски затвердели от холода, захотелось поёжиться. Вся поза кентавра разила желанием обладать в это самое мгновение. Невольно напряглась, готовясь отбиваться если что.

Кажется, будто я могла ощущать его невидимые прикосновения везде, где задерживались его глаза. Странное ощущение.

— Мойся, вода остынет, — посоветовал Хорге, вырывая из некого оцепенения.

Сдавленно кивнула и, стараясь не смотреть на него, принялась быстро мыться. Наверное, если бы я служила в армии, то сержант бы мной гордился. Это был новый рекорд по принятию ванны.

Я справилась и с телом, и с волосами за каких-то жалких две или три минуты, мгновенно вылезая из тазика и, прикрываясь рукой, обошла кентавра по кругу, чтобы надеть платье обратно.

Хорге протянул полотенце, что всё это время держал в руках, и я выхватила его, чтобы спрятать волосы. Больше никто не проронил ни слова. Мужчина с неохотой поднялся на ноги и принялся всё убирать и застилать ковёр обратно.

Вернувшись к своему месту, наблюдала за ним, стараясь вложить во взгляд всё то, что думаю о случившемся. К счастью, кентавр либо был куда умнее, чем казался, либо просто слишком впечатлён увиденным, комментировать никак не стал.

Под конец пожелал счастливого созвездия и удалился восвояси. Полежав некоторое время тупо смотря в потолок, подумала, что остаток жизни здесь точно не проведу. То, с какой похотью смотрел Хорге, отпечаталось где-то на подсознании. Чую, дай ему надо мной полную власть, и из шатра в ближайшие сутки вырваться не получится, да и потом тоже.

Засыпала куда беспокойней, тщательно представляя перед взором лицо Князя. Приснись, ну же! Я готова попытаться пойти на компромисс. И какое же было облегчение, когда закрыв глаза в реальности, открыла их уже в знакомой комнате полной тумана. Найти здесь зеркало оказалось пустяковой задачей.

Сделав несколько торопливых шагов к стеклянной поверхности, положила на неё ладони, тревожно вглядываясь в убранство комнаты по ту сторону.

Сердце птичкой затрепетало в рёбрах, словно в клетке.

— Василина, — раздался глубокий голос со стороны, заставляя кожу покрыться крупными мурашками.— Ты вновь пришла ко мне.

— Князь, — произнесла на выдохе. — Мне нужна помощь.

Глава 6.

Взгляд у Князя цепкий. Такой поймаешь и навеки застрянешь в глубине этого фиолетового омута. Я жадно вглядывалась в его черты, стараясь перенять хотя бы ту часть спокойствия и уверенности, что он умудрялся излучать.

В голове зудело огромное количество мыслей. Главной, конечно, ещё оставалась та, что Цветочек так неудачно обронил. Наверное, если бы не его простодушное «он убьёт тебя, когда узнает правду», то я бы наивно метнулась за помощью к демону, как только немного осознала плачевность собственного положения.

Не сказать, что Данталион располагал к себе. У него была крайне привлекательная внешность, но до безумия холодная. Он собрал в себе все «тёплые» черты, начиная с тёмных волос и заканчивая слегка округлыми скулами, что не натягивали кожу, грозясь порезать, а мягко выпирали.

Посмотришь на такого в первый раз и не поймёшь, в чём состоит подвох. А ведь он был. Крупный такой. На самой поверхности лежал. Взгляд у Князя был нехороший. Сковывающий как эмоции, так и движение. Один раз невзначай мазнёт по тебе, так до конца жизни себя дерьмом ощущать будешь.

— Где ты?

— У кентавров, — ответила кратко, но глаз отвести не смела.

Впрочем, была значительная деталь, образующая разлом между прошлыми нашими встречами и этой. Князь выглядел устало. И хоть показывать этого явно не желал, по нему и так всё прекрасно было видно.

Уж я-то знаю эту манеру держаться из последних сил, при этом стараясь делать вид, будто всё в полном порядке. На секунду в сердце мелькнула жалость, пролетела стрелой. Не знаю уж, насколько тяжела работа Правителя, но, судя по всему, достаточно.

— Как ты умудрилась? — казалось, Данталион уже ничему не удивлялся, стараясь принять действительно такой, какая она есть.

Жалость вновь показалась на горизонте, но я тут же её прогнала. Кыш-кыш, посмотрим, как ты будешь его жалеть, когда правда раскроется, и он попытается сжать мою же шею голыми руками.

— Псы загнали в ловушку, — постаралась отвечать односложно и вести себя нейтрально. Не знаю, догадался ли он о подмене, но вида пока не показывал.

Будем дружно надеяться, что не догадался, хотя сказать ему стоило. Вот прям в эту самую секунду. Глядишь, пока доберётся до меня, подгоняемый желанием убивать, возьмёт, да растеряет это желание по пути.

Но каждый раз, когда я уже была готова выпалить всё это, нечто заставляло заткнуться. Наверное, это страх, поселившийся внизу живота и раз за разом скручивающий внутренности, лишь стоит подумать, что меня ждало от раскрытия правды.

— Где твой страж? — если бы Данталион мог, то сделал бы шаг навстречу, вплотную, чтобы прямо нависать надо мной. Но он не мог, зеркало не позволяло.

— Цветочек, он… я не знаю, где он, — поначалу хотела сказать, что его, наверное, больше нет в живых. Те твари не выглядели как псы, которые могут потрепать, устать и убежать дальше по своим делам.

Они выглядели как грёбаные монстры из самого ада, способные не просто потрепать, а разорвать на мелкие кусочки, а после ещё эти кусочки на ещё более мелкие кусочки. Или, знаете, есть тебя так, чтобы ты при этом до победного оставался в сознании.

Кто вообще дал жизнь таким тварям? Хотя-я. Нечто подсказывало мне, что они не единственное, что выглядит столь дико пугающе и восхищающее одновременно.

Князь выразительно нахмурился. Он вообще всё делал крайне выразительно. Почему все плохие мужчины такие горячие? Понимаю, что мысли не в тему, но поделать с собой ничего не могу.

Впрочем, детальные воспоминания о смерти оборотня, к которой демон приложил руку и хвост, значительно остужают разыгравшееся воображение. Я люблю антагонистов, но в меру.

— Я не могу прийти к тебе на помощь, — наконец, сказал он. — В центр леса закрыта дорога всем тёмным тварям и их силам.

— И что теперь делать? — сердце ухнуло в пятки. Если Князь не способен вытащить меня, как и не способен послать кого-то, кто мог бы это сделать, значит, я тут застряла.

— Ждать стража.

Нет-нет-нет, решительно отказываюсь от подобного, дайте мой договор на попаданство, я явно не подписывалась под абзацем «стать женой чёртового кентавра».

— А во-вторых? — решила уточнить.

— Ты сама виновата во всём происходящем, — жёстко припечатал Данталион. — Если бы не твой эгоизм, то всего этого можно было избежать. Ты каждый раз говоришь, что умеешь здраво оценивать ситуацию и поступать, исходя из условий, но чем больше я наблюдаю за этим, тем больше осознаю, что в твоём случае ограничение свободы не проклятье, а дар. Ты всё тот же избалованный ребёнок, Василина.

Воув.

Интересно, как долго он об этом думал, чтобы всё вот так на одном дыхании выдать?

Не знаю, какие у них там были отношения с Василиной, но если судить по всему услышанному и увиденному, то Князь явно испытывал неразделённую любовь. Причём, с его стороны любовь оказалась достаточно мощная и всепоглощающая, когда в то же время Василина находила её жестокой и надоедливой.

Вот это я понимаю романтические отношения. Похожие были у моей лучшей подруги в средней школе, только там они действовали в обратную сторону. Она галопом носилась за одним парнем, готова была сделать для него всё, что угодно, а он с ней на «отвали» разговаривал.

Жаль мне таких людей было, которые вот так в омут с головой кидаются, а выбраться потом без чужой помощи не могут. Так и тонут в нём. Слава Богу, что любовь меня пока стороной обходила.

Ещё не было такого мужчина, на которого я бы взглянула, да и растеряла остатки разума. Итак, себя шибко умной не считаю, а здесь ещё из-за какого-то придурка ещё больше глупеть нужно. Нет уж, спасибо, обойдёмся.

А вот Князя, судя по всему, любовь сильно по голове стукнула. Оно и неудивительно. Если верить рассказам Цветочка, то эти двое с детства дружили. Ну, в их ряды ещё младший принц затесался, но он тут вообще отдельная картина.

До сих пор смутно разбираюсь в их Санта-Барбаре. Здесь все друг друга и любят, и ненавидят одновременно. Будто не в параллельный мир какой-нибудь попала, а в бразильский сериал в самый разгар сезона.

— Василина, на правдивые слова не обижаются, — вклинился в размышления Князь, который всё ещё выглядел недовольным.

Обижаются? А-а, он, похоже, принял моё затяжное молчание за обиду. Куда ж ему знать, что я тут просто удивляюсь их взаимоотношениям в семье.

— Какие обиды, — хмыкнула, подумав, что Василина, наверное, примерно так бы и ответила. Хотя куда мне знать, я-то её вообще ни в каком виде не знаю, но вот чуйка внутренняя подсказывала, что в верном направлении иду.

— Как только вы со стражем покинете центр леса, то я смогу вас обнаружить и забрать. Побудь хоть раз в жизни умной и никуда дальше не ходи, чтобы не мешать мне. Ты сотворила достаточно, подставив под угрозу и свою жизнь, и жизнь нашего ребёнка.

— Эрнест в порядке, — неловко произнесла, стараясь хоть как-то развеять напряжённую атмосферу.

Ни один мускул на лице Данталиона не дрогнул, но плечи немного опустились, а, значит, он всё же переживал, просто не хотел показывать это столь открыто. Его понять можно.

Спасая Василину, он сильно рисковал, решив для достоверности заделать ей ребёнка. Ведь как несложно понять: демоны о собственных детях пеклись. Значит, плод внутри отличный рычаг взаимодействия на Князя.

Если бы его супруга попала не в те руки, то шантаж не заставил себя ждать, а здесь уж выбирать между долгом и любовью будет крайне сложно.

— А ты?

Если не считать того, что мне пытаются насильно спровоцировать выкидыш.

А ещё глазеют на меня, когда я моюсь.

Да и в целом ходят подложить под получеловека-полуконя.

— И я тоже.

Единственное, что успела сказать, потому что пространство пошатнулось и вытолкнуло меня прочь из туманной комнаты и зеркала. Прочь от Князя.

На этот раз просыпаться категорически не хотелось. Я практически почувствовала то, что мы с Данталионом нашли общую волну. Чёрт, а правду он так и не узнал, хотя стоило бы, только себе хуже делаю этой отсрочкой.

Недовольно промычала, не желая открывать глаза. Дайте мне ещё пять минут разговора, может, я знаю ещё чего интересного об отношениях двух супругов, чтобы потом суметь этой информацией жизнь спасти.

Но проснуться всё же пришлось, скорее всего, меня будет Хорге, а рядом с ним хотелось бы быть во всеоружии. Какого же было удивление, когда открыв глаза, я увидела тьму. Ещё ночь? Тогда отчего я проснулась?

Нарушитель ждать не заставил. Ковёр вновь ткнул мне в бок, а после ещё раз и ещё. Я ошарашено подскочила на ноги, заозиравшись. Под куполом включилась та странная лампочка. Вот это здесь техники, вроде всё древнее, а свет реагирует на движение. Только восхищаться времени совсем не было.

Я ошарашено наблюдала за тем, как под коврами кто-то перемещался. Бугорок хаотично кидался из стороны в сторону, наворачивая круги. Запрыгнув на ближайший сундук, думала, чем бы вооружиться, чтобы его убить.

Правда, сделать так ничего не успела, потому что непонятное существо начало бормотать. Прислушавшись, удалось даже слова разобрать:

— Вот так всегда, бегаешь, спасаешь, а в ответ никакой благодарности. Кентавры эти ещё, чтоб их тьма пожрала, никакого покоя. Почему мимо пройти нельзя? Копытом им под хвост.

Пищащий голос перепутать с чьим-то другим оказалось сложно. Слетев с сундука в считанные секунды, подхватила край одного из ковров, с трудом приподнимая. Холмик как раз двинулся в эту сторону, наконец, выбираясь наружу.

Наши глаза пересеклись. Цветочек выглядел потасканным жизнью и временем, всё такой же недовольный, но неизменно живой.

Со свистом втянув в лёгкие воздух, резко опустилась на колени, не сдержавшись, кинулась его обнимать. «Ромашка» задушено затрепетал, попытавшись ударить по плечу своими листьями, но выходило у него слабовато.

Удостоверившись, что первый наплыв радости прошёл, отстранилась, отпуская несчастное растение.

— Ты здесь совсем что ли одичала? — возмущённо запричитал он. — Все лепестки мне помяла, ненормальная!

— Я так рада тебя видеть.

— Ещё б ты была не рада меня видеть. Из-за дуры, которая умудрилась попасть в плен кентаврам за полчаса, мне пришлось ещё думать, как тебя вытащить! — он вздохнул, покачав головой. — Ох, беда будет, чую, беда. Князь ведь с меня спросит, а виновата же ты. Всё на бедного меня валят.

— У тебя есть план? — выцепила самое нужное из причитаний, которые вновь начали набирать обороты.

— В отличие от некоторых, я думать умею.

Закатила глаза, но спорить не стала, не до того сейчас было. Да и радость от того, что больше не одна в этом непонятном месте, продолжала греть.

— Не томи.

Цветочек важно приосанился, сложив лепестки перед собой.

— Значит, слушай, будешь действовать так…

Утро, что неудивительно, явился Хорге. К этому времени я не спала, но отчаянно делала вид, будто только проснулась. Во мне явно умирал актёр, который требовал Оскара за свою игру. Потянувшись, неспешно села, наблюдая за тем, как перед мной вновь поставили миску и флягу.

Поначалу всё было совершенно обыденно. От еды не отказалась, наевшись не вдоволь, но достаточно, чтобы по дороге в голодный обморок не упасть. Когда же кентавр был готов уходить, прихватив с собой посуду, решила начать действовать.

Вздохнула, позвав:

— Хорге.

— Да, Гра?

— Я помню, что мне нельзя выходить наружу одной, но в сопровождении ведь можно, — повздыхала, отводя глаза в сторону.

— Да, это правда, я знаю такой приказ от Матери, — покивал мужчина с важным видом. — Но Хорге всё ещё не понимать, что хочет Гра.

Помявшись для вида, решила выпалить всё на одном выдохе.

— Просто устала сидеть взаперти и никого не видеть, может, у вас рядом есть речка? Мы могли бы сходить туда вместе, искупаться, немного отдохнуть.

— Хорге не думает, что это хорошая идея.

— Но почему? Ты будешь за мной следить, и я не собираюсь убегать, а даже если бы попыталась, то у тебя такие мощные ноги, ты быстро меня нагонишь.

Хорге всё ещё сомневался. Весь мыслительный процесс отображался на его лице. Честно, мне казалось, что я могу видеть, как в его голове крутились шестерёнки. Ну же, давай, соглашайся.

— Спросить у Матери, — твёрдо заключил он.

— Но…

— Хорге спросить у Матери, Гра сидеть здесь и быть послушной.

С этими словами Хорге вышел, не дав больше ни слова вставить. Прекрасно, просто прекрасно, но это не уверенный ответ «нет», будем надеяться, что просьба пройдёт.

Ждать пришлось не слишком долго. Кентавр действительно вернулся, сообщив, что Мать дала добро и, если я готова, то нужно выдвигаться сейчас. От счастья подскочила на ноги, чуть не запутавшись в подушках, но на ногах устояла.

С некой опаской подошла к Хорге, но тот даже не думал набрасываться. Отступил в сторону, придерживая плотный кусок полога, позволяя первой выйти наружу. Солнечный свет ударил по глазам.

Поспешила прикрыться рукой, делая несколько шагов вперёд. Чувствую себя каким-то отшельником, который выбрался на свет божий после десятилетий заточения под землей.

Впрочем, радость длилась недолго, а ровно до того момента, когда мне на плечо легла тяжёлая рука, буквально пригвоздив к земле. По спине прошёлся озноб, но ничего страшного дальше не произошло.

Хорге подался вперёд, подхватив меня подмышки, чтобы вновь посадить на свою спину. Устроившись поудобней, стараясь особо не соприкасаться с человеческой частью, закрутила головой.

На этот раз народу здесь было больше, чем довелось увидеть в первый раз. На нас мало кто смотрел, занятый своими делами. К воротам деревни мы подошли довольно-таки быстро. Дальше шёл сел.

Путь держали в полной тишине. Поддерживать милый разговор с кентавром не было никакого желания. Прошло порядком пятнадцати минут, когда впереди послышалось журчание воды, которое усиливалось с каждым шагом.

Спустя ещё минут пять мы вышли к пологому берегу, покрытому песком и редкой пожухлой травой. Речка оказалась не слишком широкой и спокойной с прозрачным дном, усеянным мелкими камнями.

Аккуратно соскользнув со спины кентавра, зарылась пальцами в прохладный песок, ещё не нагретый солнцем. Вздохнула свежий воздух, украдкой оглянувшись, но лес казался безжизненным.

Хорге прошёлся дальше, скинув то, что нёс в руках неподалёку. Это оказалась корзина с полотенцами и куском мыла. Обернувшись ко мне, он вопросительно изогнул брови.

— Гра нужно внести в реку?

— А? — отвлеклась от подозрительного шевеления в кустах, обернувшись. — Что ты сказал?

— Гра сказала, что хочет купаться в реке, — терпеливо повторил Хорге. — Купайся, я посижу на берегу.

Как благородно с его стороны. Слабо поморщилась, но послушно направилась к воде, в которую входить не слишком и хотелось. Мало ли кто там мог обитать. Но, с другой стороны, кентавр бы предупредил, если бы там кто-то был.

Взяв подол, приподняла, прикасаясь кончиком большого пальца к воде. Не такая холодная, как могла быть. Температура как в бассейне. Осторожно двинулась, заходя по щиколотку, пытаясь привыкнуть.

Ну и где он?

Мне здесь долго строить из себя святую простоту?

— Гра вновь помочь зайти в речку? — громко поинтересовался Хорге.

— Не стоит, сама справлюсь.

Скрипя зубами, сделала ещё несколько шагов вперёд, поднимая платье до середины бёдер. Какой бы не была пригодной температура воды, нырять всё ещё не было желания.

Постояла ещё некоторое время, делая вид, что любуюсь природой и наслаждаюсь пением птиц. На самом же деле всё обстояло немного иначе. Природу я недолюбливала небезосновательно. В основном мне категорически не нравились все эти букашки, которые были буквально везде. Они меня напрягали.

В ногу что-то ткнулось. Подавив в себе желание визгнуть, мужественно взглянула на проблемы, то есть вниз. Тревога оказалась ложной. Это просто рыбы. Длиной где-то со средний палец и чуть больше тёмных цветов.

Они тыкались в ноги, потом отплывали, крутились неподалёку и вновь тыкались. До сих пор было странно ощущать столь пристальную любовь животных к себе.

Сгребла подол в одну руку, нагнувшись вперёд, осторожно погрузив пальцами в воды. Рыбы, вместо того, чтобы сбежать, дружно направились к руке, начав тыкаться и пытаться заглотить. А это даже щекотно и отчасти мило.

Невольно улыбнулась, на мгновение позабыв о том, где нахожусь и при каких обстоятельствах. И почему против магов жизни ополчились? Как показывает практика, магия жизни — это то, о чём я подумала изначально, то есть «любовь и мир».

— Гра будет долго там возиться?

Чёртов кентавр.

Поморщилась, прежде чем выпрямиться и развернуться к нему. Ощутив моё скверное настроение, рыбки мгновенно уплыли, оставляя один на один. Пошла в сторону берега, создавая шум и брызги.

— Раздевайся, — подсказал Хорге.

Послушно потянулась к подолу, который успела отпустить и тот промок. Осторожно потянула вверх, но медлила, вглядываясь в лес. Вспышка. Ещё одна. Ветер шелестел листьями.

— Хорге, — напряглась. — Мне кажется, там кто-то есть.

— Не трусь, Гра! Хорге никого не чует, — уверенно заявил мужчина, но всё равно поднялся на ноги, чтобы посмотреть туда же, куда смотрела я. — Там зверьё, или же ты пытаешься меня обмануть, чтобы сбежать, но Хорге так просто не проведёшь!

— Нет, там правда кто-то есть.

Кусты вновь зашевелились.

Теперь уже и кентавр замолк, вглядываясь в ту сторону. Ветер или действительно кто-то был? Я осторожно переводила взгляд с него и обратно, пытаясь понять, что же он будет делать.

— Стой здесь, Гра, я проверить, — наконец, принял решение здоровяк.

Окей, если честно, напрашиваться к нему в напарники я и не собиралась. Постою здесь, полюбуюсь происходящим. Хорге сделала шаг к кустам. Те зашевелились. Ещё шаг. Ещё шевеление.

Невольно вспомнился пень, который покинул моё общение в первую минуту нашей встречи. Лес перестал выглядеть столь спокойно и безобидно мгновенно. Раздалось рычание, пробирающее до костей. Подобное я уже слышала, но не успела толком сообразить.

Земля дрогнула. К нам кто-то приближался. Хорге значительно напрягся, начав озираться по сторонам, но, похоже, понял, что оружия у него нет. На всякий случай я отступила ближе к воде.

Из кустов с треском вывалился Цветочек в той страшной ипостаси, в которой он дрался с псами. Налетел на кентавра, чуть сразу же не повалив на землю. Завязалась драка. Выглядело страшно.

В прошлый раз мне не довелось понаблюдать за этим, но теперь всё можно было разглядеть во всей красе. Брызнула кровь. Цветочек оставил глубокую царапину на груди Хорге. Тот захрипел и поднялся на задние ноги, перебирая передними, отгоняя от себя противника.

И пусть со стороны могло показаться, что драка «ромашки» переростка и кентавра нечто весёлое, на самом деле ни черта. Здесь бились не на жизнь, а на смерть. Они пытались повалить друг друга, ударить по голове, сильнее задеть.

Цветочек так и вовсе орудовал своим огромным ртом направо и налево, стараясь поудобнее цапнуть мужчину за руку или плечо, чтобы после потрясти, как собака кость. Судорожно вздохнула, когда удар кентавра всё же пришёлся по цели.

Мой спаситель не устоял на стеблях, пошатнулся, завалившись назад и не слабо приложившись о дерево. По всему его огромному телу прошла судорога, и Цветочек начал стремительно уменьшаться в размерах, пока не превратился в себя обычного.

Хорге сплюнул красную слюну в сторону, стремительно подходя к нему с явным желанием наступить копытом и раздавить. О-о, нет, при таком раскладе растению точно не выжить. Спешно оглянулась, пытаясь найти хоть что-то.

Из песка торчал камень. Небольшой, он идеально помещался в ладони. Сжав его, поспешила подойти ближе и, замахнувшись, бросила, угодив точно в затылок кентавра. Тот страшно пошатнулся, всплеснул руками, попытавшись устоять на ногах, но всё же завалился, будто замертво.

Я же осталась стоять, ошарашенно смотря на него.

Он упал, потому что я кинула камень.

Кинула в голову живому существу.

Камень.

Подскочила к нему, обойдя по кругу, пытаясь понять, жив ли Хорге. Сердце стучало в ушах, звучно разгоняя кровь. Опустилась на колени рядом с его головой, прикоснувшись пальцами к затылку, пытаясь убрать волосы.

Пальцы намокли. Подняв руку, к ужасу заметила кровь. Похоже, бросок был не самым слабым. А если я его убила? В панике стала искать пульс на шее, но ничего не нащупала. Ничего страшного, я ведь и раньше там не ощущала.

Подползла ближе к руке, схватившись за него, попыталась большим пальцем прощупать пульс уже на запястье.

— Что ты там возишься? Мне нужна помощь! Слышишь? Мне! Не ему! — визгливо запричитал Цветочек. — Я здесь твой спаситель, а он плохой похититель. Ты меня сейчас должна обхаживать, я чуть не умер, вся жизнь перед глазами пролетела.

— Заткнись! — огрызнулась.

— Значит, так ты разговариваешь со своим спасителем? Противная девчонка! Никакой благодарности, никакого уважения к моему труду.

Но я больше не слушала его слов. Пульса… его не было. Я старалась сосредоточиться на ощущениях, но ничего не чувствовала. Внутри всё оборвалось. Он мёртв. Мой удар его убил.

Произошедшее не укладывалось в голове. Всего минуту назад я просто думала, что сделать, чтобы защитить Цветочка от смерти, а теперь получилось так, что я сама оказалась тем, кто совершил убийство.

Руки мелко дрожали. С трудом заставила себя отпустить чужое запястье и отползти в сторону. Всего минуту назад Хорге был жив, а теперь лежит с пробитой головой и стеклянным взглядом. Изо рта вырвался всхлип.

— Эй, ты там плачешь что ли? — подозрительно поинтересовался Цветочек.

— Я его убила, — повторила шепотом, будто кто-то ещё мог услышать. — Убила.

— И правильно сделала, кентавров как грязи, если честно. Одним больше, одним меньше, делов то.

В шоке взглянула на него, стараясь из последних сил сдерживать слёзы, но те уже струились по щекам.

— Как ты можешь говорить столь бесчеловечные вещи?

— Наверное, потому что я не человек? Не знаю. Смерть всегда ходит рядом, если он умер, значит, пришло его время, — Цветочек кое-как поднялся, подходя ко мне.

Наблюдать за тем, как он использовал некрепкие корни для ходьбы было бы и весело, если не всё произошедшее.

— Сколько тебе нужно времени, чтобы успокоиться?

— Я не могу успокоиться, не после того, как я его убила…

— О, понятно, начала заново, — «ромашка» тяжело вздохнул, подходя ещё ближе, забираясь ко мне на колени, хватаясь за щёки удлинившимися листьями. — А теперь слушай меня, слабый человечишко, почему ты бросила в него камень? Отвечай чётко, не надо здесь мямлить.

— Потому что он хотел убить тебя. Я… я испугалась, — сипло произнесла, вздрагивая.

— Правильно, он хотел убить меня. Как думаешь, как бы он себя повёл после того, как убил? — он выжидающе посмотрел на меня. Я промолчала. — А я тебе отвечу. Он бы рассмеялся и сказал, что он воин, потому что смог защитить себя и тебя от чудовища. А теперь переиначь ситуацию. Ты воительница, потому что?..

— Смогла защитить тебя и себя от чудовища?

— Да, именно так. А теперь хватит размазывать сопли по лицу, смотреть уже тошно. И, вообще, меня сейчас вырвет от этой картины, ненавижу женские истерики. Женщины, когда плачут, сразу такие страшные становятся, — он слез с коленей, недовольно покачав головой. — Теперь порядок?

— Я убила, потому что хотела защитить, — медленно повторила для себя, пытаясь осознать этот факт.

— Именно, в этом мире такое происходит. Не сказать, что это хорошо, но и неплохо. Ты делала то, что от тебя требовалось в этой ситуации. Всё просто. А теперь пошли, потому что нам нужно уйти как можно дальше до того, как другие кентавры хватятся вас.

— Но…

— Давай-давай, у тебя ещё будет время пострадать и поплакать, но позже, — Цветочек нетерпеливо смотрел на меня. — Мне долго тебя упрашивать? Или ты тоже хочешь умереть и украсить черепом забор их деревни?

Перед глазами встали многочисленные кости. Упрямо помотала головой, попытавшись подняться на ноги, но колени были слишком слабыми, и я шлепнулась обратно. Вздохнула побольше воздуха, попытавшись ещё раз.

Он прав, нужно уходить. Просто уходить и не смотреть назад. Взглянула на Цветочек, нагнувшись, подхватила его на руки. Нести его без горшка оказалось немного легче. Пошатывающей походкой устремилась прочь, стараясь не морщиться от палок и колючек, впивающихся в голые пятки.

Давай, Вася, держись.

Никто и не говорил, что будет легко.

Глава 7.

Лес. Лес. Лес. Лес.

Везде этот чёртов лес!

Я брела по нему второй час, постоянно оглядываясь назад с навязчивыми мыслями о погоне. Ещё Цветочек подливал масла в огонь, во всех красках расписывая, какие кентавры на самом деле жестокие твари, что любят иной раз разрезать тебе кожу на животе, да в кишках голыми руками поковыряться.

Честно, всё это было описано столь красочно, что меня пару раз чуть не стошнило. И уж не знаю отчего, от представленной картины или от постоянного напряжения. Сумасшедший дом какой-то. Шёл какой-то там день моего попаданства, а я всё куда-то бегу и изумляюсь так, будто впервой.

Ха!

Всё было таким простым и сложным одновременно. Я убила кентавра, потому что он хотел убить Цветочка. Одна эта мысль до сих пор вызывала внутри бурю эмоций, которую было не так уж и легко подавить.

Для здешнего миру убийства, может быть, вполне нормальное явление, но не для меня. Одно дело — смотреть, как погибают от чужих рук, другое — осознавать, что кто-то расстался с жизнью из-за тебя.

Я убила его потому, что по другому было нельзя. Нужно почаще себе это повторять, глядишь, свыкнусь. Немного притормозила, переводя дыхание. Цветочек, болтающий до этого без умолку, наконец, заткнулся.

Огляделась по сторонам с таким видом, будто прямо сейчас могла точно сказать, где нахожусь… да ни черта я не могла! Сплошной лес, который вот никак не желал меняться на что-то другое. Не понимаю, это теперь моё жизненное кредо или как?!

— Я так больше не могу, — высказалась в сердцах, для достоверности топнув ногой. — Не могу ходить по этому лесу без каких-то определённых целей. Куда мы идём? Зачем? Что ты хочешь от меня?

— Чтобы ты не задавала глупых вопросов? — поинтересовался «ромашка». Скептически посмотрела на него. — Что?

— Мне нужно выйти в город, — уверенно заявила, но после вспомнила, где именно нахожусь, — ну, или хотя бы в деревню какую-нибудь.

— Зачем?

— Я устала, хочу есть и нормально помыться.

— Ты отдыхала у кентавров несколько дней! Спала на подушках и коврах, ела всё самое свежее, мылась в горячей воде, а ещё чем-то недовольна! Вот неблагодарная, посмотрите на неё! — возмущённо заверещал Цветочек.

Кое-как успела подхватить челюсть, что грозилась упасть и стукнуться о землю. Это растение точно в своём уме? Хотя, что я спрашиваю, сама-то не лучше. Стою посредине леса и ругаюсь с говорящим цветком.

— Послушай меня, ты, мелкий засранец, — зашипела, тыча пальцев в его листья. — Я была в плену, понятно тебе?! Они хотели сделать мне аборт, а потом положить под кентавра. Под лошадь, твою мать, ты вообще представляешь половой акт с лошадью?!

— Ну, в теории, — задумчиво пробормотал Цветочек.

— Что?!

— А, так это был несерьёзный вопрос, — запоздало осознал собеседник. — Хорошо, понял, продолжай, если тебе нужно выговориться.

— У-у-у, ты просто невыносим! — шумно задышала, стараясь подавить приступ гнева и острое желание выкинуть растение в ближайшие кусты. Нет, Вася, тихо, он всё-таки вызволил тебя из плена, тихо. — Ты вообще понимаешь, что я пытаюсь до тебя донести?

— То, что ты неблагодарная дура?

— Брошу, — хмуро пообещала. — Прямо здесь брошу, а дальше как-нибудь сам.

— Не посмеешь! Я тебе нужен! Я тебя спас! — вернулся к визгливой манере Цветочек. — И где твоя благодарность? Вот так всегда, спасаешь, а в ответ банального «спасибо» не дождёшься. Неблагодарное человечишко, я построю себе трон из твоих костей!

Что ж, угрозами не вдохновилась. Уже слышала нечто подобное в самый первый день нашего знакомства. Право слово, никакого разнообразия в этой жизни.

Открыла рот, собираясь сказать «ромашке» о том, что тот придурок, но не смогла. Вместо слов вырвался тихий стон. По животу словно кинжалом полоснули, пошатнувшись, привалилась плечом о ближайшее дерево, съехав вниз.

Цветочек мгновенно замолчал, обеспокоенно заёрзав. Я же положила правую ладонь на живот, стараясь как-то справиться с внезапно накатившейся болью. С силой зажмурилась, закусив нижнюю губу.

Ох, что случилось с демонёнком? Знала ведь, что когда-нибудь добегаюсь по этим лесам. Сипло выдохнула, постаравшись делать глубокие вдохи и выдохи через рот, чтобы хоть как-то облегчить боль.

— Василин… Василиса, что с тобой? — запричитал «ромашка». — Живот болит? Горе нам горе, если с юным княжичем что-то случится. Не сносить нам голов, Тьма. Василиса, не молчи, я нервничаю, что такое?!

— Живот болит, — хрипло выдохнула, открыв слезящиеся глаза. — Почему?

— Почему? Почему-почему-почему, — забормотал Цветочек себе под нос, прежде чем не скинутся. — Так я знаю почему! Я ведь рассказывал тебе, что уже при беременности в воспитании ребёнка участвуют двое родителей. Похоже, из-за всего случившегося юному господину перестало хватать твоей магии.

— И?

— Ему нужен отец.

— И?

— Что «и»?!

— Мне-то что делать? — раздражённо прошипела, на последнем слове сорвавшись, так как боль вновь накрыла волной. Ещё хуже, чем во время месячных.

Цветочек рассеянно поёрзал, прежде чем рассеяно развести листья в стороны и бросить виноватое «жди». Просто прекрасно. Взглянула на него зло, прежде чем зажмуриться, стараясь перенести приступ своими силами.

И часто теперь такое будет? Ощущения можно было реально сравнить с первым днём месячных, когда низ живота тянул с такой силой, будто туда иголок напихали. И при каждом движении они шевелились.

Не знаю, сколько просидела в подобной позе, стараясь хоть как-то облегчить боль. В какой-то момент поймала себя на мысли, что начала разговаривать с Эрнестом. Всё-таки это фэнтези мир, кто знает, может он меня способен понять. Как показала практика, демонёнок на диво умным рос.

Всё прекратилось столь же неожиданно, как и началось. Я распахнула слезящиеся глаза, делая глубокий вдох, больше не боясь оказаться скрученной в новом приступе.

— Как ты? — обеспокоенно поинтересовался Цветочек, который всё это время сидел удивительно тихо.

— Сойдёт, — произнесла, оглядевшись вокруг, словно за это время что-то могло измениться, но нет. Всё тот же лес. — И часто такое будет происходить?

— У тебя начались раньше, чем обычно, так что не знаю. Это всё из-за стресса, не можешь меньше нервничать?

— Не могу.

— Плохо.

Издала непонятный ироничный звук, изумлённо взглянув на это наглое растение. И это он предлагает мне меньше нервничать? Одна из причин моего стресса. Вот же ж блин, погладила ладонью живот, находя в себе силы подняться на ноги.

— Теперь мне точно нужно в деревню, — уверенно протянула, сделав аккуратный шаг. На подсознательном уровне всё ждала, что боль вернётся, но этого не случилось.

— С чего бы это?

— Нужно меньше стресса, так? Так. Оглянись вокруг, вся моя жизнь похожа на один большой стресс. Я — жительница города, для меня нахождение в лесу уже что-то с чем-то, особенно так долго.

Цветочек задумался, хотя я ожидала, что у него найдётся тысяча и одна причина никуда не идти, а остаться здесь. Но, похоже, настала пора удивительных открытий.

— Хорошо, — внезапно покладисто согласился «ромашка». — Пойдём.

— Серьёзно? Так просто? — переспросила с недоверием.

— Да, хотя я всё ещё не советовал бы туда идти, так как псы до сих пор преследуют, в лесу спрятаться от них куда реальнее, чем за его пределами. К тому же, есть большая вероятность наткнуться на отряды ловцом, но если мы будем осторожны, то может и пронесёт.

Иными словами, мы всё-таки направлялись в деревню. Мысленно возликовала, внешне постаралась остаться холодной и неприступной, но довольная улыбка так и лезла. Направилась дальше, полагаясь на советы Цветочка, что взялся указывать дорогу.

Шли порядком часов трёх или около того, по крайней мере, я не успела свалиться с ног от усталости, когда впереди появился просвет, а следом вы оказались на небольшой поляне, которая уходила вниз к деревянному забору, что был метра три в высоту.

Первым желанием, разумеется, было кинуться туда со всех ног. Всё-таки хоть какая-то цивилизация, но в самый последний момент передумала. Невольно поймала себя на мысли, что уже издалека пытаюсь оценить что там вообще происходит и безопасно ли приближаться.

Но деревня выглядела вполне спокойным местом. По крайней мере, та часть, что я смогла увидеть из-за забора. Подобрав полы платья, начала спускаться вниз, но потом вспомнила одну деталь.

— Послушай, — обратилась к Цветочку, — а это не будет странным? Ну, то, что мы с тобой вместе.

— Не-а, просто скажешь, что я твой фамильяр, если кто-то додумается вообще спросить, — саркастично протянуло растение, закатив глаза. Пожала плечами, так как ответить на это было нечего.

— У нас хоть деньги есть? — решила уточнить на всякий случай.

Цветочек задумчиво замер, словно на секунду выпал из реальности, а после по его стеблю прошла судорога. Один раз. Второй. Следом он выплюнул изо рта несколько серебряных монет прямо себе на листья.

С отвращением взглянула на горсть, вымазанную в чём-то зелёном и склизком. Зрелище не для слабонервных, и меня бы обязательно вырвало от происходящего, только вот сил уже не было.

— Чтобы ты понимал — это мерзко, — поделилась с ним.

— Оу, ну, уж извините, что не способен подать тебе всё это в красивом кошельке, — закатив глаза, язвительно отозвался «ромашка». — Бери, что дают, глупая девчонка.

С трудом поборов внутренний трепет, забрала у него из рук склизкие монеты, сжав в кулаке. Нужно просто не думать о том, что у меня в ладони, чтобы самой нигде не выблевать все внутренности.

Без происшествий добрались до ворот, что были приветливо распахнуты. Что ж, зрелище было куда приятнее, чем в поселении кентавров. По крайней мере, явное отсутствие чьих-то голов и черепов уже делало это место в тысячу раз уютней.

Нас встретил людской гомон и птичий крик, отдалённо чем-то схожий с гусиным. Стоило лишь переступить невидимый порог, как мы сразу попали под прицелы заинтересованных взглядов. Конечно, жители не останавливались, словно вкопанные, и не провожали нас суровыми взглядами, как в ужастике каком-нибудь. Но их интерес ощущался кожей.

Постаравшись выглядеть как можно бодрее, уверенно шла вперёд, украдкой оглядываясь. Признаться, никогда не любила новые коллективы. Я была из разряда тех людей, что шумные компаниям предпочитают спокойное времяпрепровождение дома.

Цветочек, что удивительно, тоже заткнулся и осматривался, да и то не так резво, как делал это обычно. Может, почаще с ним в люди выбираться? Глядишь, перестанет быть такой истеричкой.

За своими мыслями не заметила, как пересекла половину деревни, похоже, дойдя на центральной площади. Ну, или как это у них называлось? Небольшое место с колодцем сбоку и деревянным стендом посредине.

Заинтересованно подошла к последнему, окидывая взглядом немногочисленные бумажки, висевшие здесь. Так, хорошо, теперь стало ясно, что читать я на их языке умею. Хоть буквы выглядели незнакомо, значение слов, в которые они складывались, самостоятельно всплывали в голове, превращаясь в полноценные предложения.

Хоть какая-то радость от сложившейся ситуации. В основном не было ничего интересного. Какие-то объявления о зерне и травах, о том, что к левому берегу реки ходить не стоит, потому что там объявились кашелиты, среди всего прочего висели какие-то анкеты, в которых говорилось о девушках.

Прямо сайт знакомств для бедных. И возраст, и параметры, и краткая характеристика. Словно не девушки, а товар какой-то. Мерзко.

— К чему это? — тихо спросила, указав на одну из «анкет».

— Это богатые жители пытаются продать дочерей подороже, — просто ответил «ромашка». — Подобные объявления повышают возможность на то, что их детей заметят, в несколько раз. Может, мимо будет ехать какой-нибудь купец богатый и ему приглянется кто-то.

— Это отвратительно.

— Почему?

— Обращаться с собственными детьми так, будто они вещь, которую нужно продать подороже, — поделилась собственными мыслями.

— В каком-то плане так и есть. Дети ведь должны отплатить родителям за жизнь, и за то, что те в них вкладывали деньги. Удачное замужество для дочерей — лучшее, что можно придумать. В противном случае дочь будет обузой.

Покачала головой, но ничего не сказала. Спросить казалось бесполезным занятием. В голове никак не укладывался сам факт подобных отношений, хотя в исторических мемуарах такое описывалось и не раз.

Но когда ты сидишь и читаешь подобное в цивилизованное время и в цивилизованной стране, то это воспринимается не так остро. Ну, было и было, сейчас же этого нет.

Взгляд зацепился за лист, который с одной стороны сорвался и теперь был сложен чуть ли не пополам. Протянула руку, выпрямляя его, еле сдерживая шумный вдох. Там было моё изображение, а снизу написано, что разыскиваюсь живой или мёртвой, да ещё и награда круглая.

Незаметно переглянулась с Цветочком. Тот тоже не выглядел чересчур обрадованным увиденным. Несложно понять, что подобный расклад вещей не играл на руку ни одному из нас.

Попытавшись успокоить вдруг сбившееся дыхание, резко сдёрнула лист, сжимая в руке. Больше подобных здесь вроде не висело. Обернувшись, не увидела никого, кто мог бы увидеть то, что я сделала. Хотя, кто их знает, может и увидели, просто вида не подали.

Находиться в деревне вдруг стало не так безопасно, как ощущалось изначально. Наверное, Цветочек был прав, и нам следовало её обойти, но уже поздно. Если отступим сейчас, то точно вызовем кучу подозрения.

— И что делать будем? — шепотом спросила у него, старательно делая вид, что всё под контролем.

— Ты — ненормальная, я сразу предупреждал, что задумка идиотская, — зашипел он в ответ, — но мы уже на крючке. Иди туда, куда шла. Мы остаёмся здесь на ночь.

— Уверен?

— Есть идея получше? — ядовито поинтересовалось растение.

Идеи получше не имелось, как и идей вообще, поэтому пришлось послушно плестись дальше по дороге. Деревня, несмотря на её незаурядность, оказалась немаленькой. Пришлось погулять здесь несколько минут, прежде чем найти вывеску, что для постоялого двора.

Набрав в лёгкие побольше воздуха, смело толкнула дверь, входя внутрь. Что ж, не особо людно, но и не так, чтобы вовсе никого не было. В глаза мгновенно бросилась стойка, к которой я тут же направилась.

— Здравствуйте, — уверенно начала.

— На работу не возьмём, — отсекла худощавая женщина с вытянутым лицом, которое чем-то напоминало ослиную морду.

— Э, — многозначительно отозвалась, как-то сдувшись. — Вы неправильно меня поняли. Я не хочу здесь работать, мне нужно снять комнату.

— Комнат нет, — в таком же тоне продолжила она.

С сомнением взглянула за её спину на стену, там, где были прибиты гвозди с ключами. Что ж, из десяти ключей отсутствовали только три штуки. Вновь посмотрела на неё, но хозяйка в лице даже не поменялась.

— Наличие ключей говорит об обратном, — хмыкнув, отозвалась. — И к тому же, разве так разговаривают с предполагаемыми клиентами? Вам деньги совсем не нужны?

— С клиентами мы разговариваем уважительно, а вот с уличными оборванцами так, как те заслуживают.

— Да как ты смеешь, грязная свинья! — тут уже не сдержался Цветочек, который до этого успешно притворялся комнатным растением. — Возьми слова назад и пади в ноги, иначе я затолкаю твой вонючий язык в твою раздолбленную глотку. Ты даже представить не можешь, с кем имеешь честь говорить! — и всё это на одном дыхании.

Я аж восхитилась. Оказывается, так занимательно смотреть на ругань «ромашки», когда та направлена не на тебя.

Женщина ошарашенно округлила глаза, взирая на «ромашку». Тот же злобно оскалил острые зубы, сужая глаза-пуговки.

— Эт-то ч-что? — заикаясь и растеряв всю храбрость, спросила она.

— Фамильяр, — уверенно заявила, почувствовав, что победа близка, и оказалась права. Хозяйка мгновенно вскинула голову, окинув меня более внимательным взглядом.

— Так вы магичка? — совсем тихо спросила она.

— Да, — хмыкнула. — Маг смерти, если быть точнее.

Звучало, к слову, из моих уст это крайне пафосно и довольно. И судя по вмиг побледневшему лицу хозяйки, ещё и угрожающе. Впору гордиться внезапно проснувшимся актёрским талантом.

— Что ж вы сразу не сказали, — засуетилась собеседница. — Понимаете, просто мало ли какие оборванцы мимо ходят, времена неспокойные, а жить всем хочется. Тёмные мои глаза, простите грешную, не признала.

— Так, нет комнат, говорите? — поторопила её с выводами.

— А, вот знаете, только что освободилась самая лучшая, смотрите, вот ваши ключики, — она сорвала первую попавшуюся связку с гвоздя, протягивая мне. — И возьму с вас поменьше, госпожа, всё-таки работа мага трудна, я понимаю прекрасно, только вы не сердитесь.

— Сколько с меня? — лучше бы она грубо говорила, чем внезапно стелилась передо мной. Не люблю таких людей.

— Так это, десять серебряных.

— Смеешь просить десятку с мага? Совсем стыд потеряла?! — взвился Цветочек.

— Ох, да! Что это я? Наверное, дурь попутала, какие десять? Я разве сказала десять? Так заговорилась, госпожа, имела в виду шесть. Шесть и не монеткой больше.

Украдкой взглянула на «ромашку». Тот закатил глаза, но послушно отсчитал нужную сумму, бросив на стойку, мне оставалось лишь забрать ключи.

— Ваша комната вверх по лестнице и налево, цифра четыре на двери. Желаете принять ванну?

— Принеси ещё в семь вечера таз с водой, магичке с дороги нужно привести себя в порядок, и ни минутой позже, — распределился Цветочек. — Пошлите, госпожа, — а это уже насмешливо ко мне.

Хмыкнула, послушно развернувшись и проследовав к лестнице. Найти нужную дверь оказалось делом несложным. Вставила ключ в замочную скважину, легко повернув. Внутри оказалось не то, чтобы просторно, но жить можно.

Односпальная кровать, шкаф, стол, стул и зеркало. Окно с замусоленным стеклом, которое выходило на задний двор. Приложив немного сил, мне удалось его приоткрыть, пуская внутрь немного свежего воздуха. Уже лучше.

Поставив Цветочка на стол, сама села на кровать подле. Даже не верится, что всё немного успокоилось. Последние несколько дней представлялись мне бегом из откуда-то в никуда. Теперь хотя бы есть возможность небольшого перерыва.

«Ромашка» недовольно поцокал, а после приподнялся на корнях, принявшись расхаживать по деревянной поверхности, оставляя после себя ошмётки подсохшей земли. Не сказать, что он выглядел крайне радостным.

Да и поводов для радости не наблюдалось, если говорить на чистоту. Вздохнув, запустила пятерню в волосы, немного взлохматив. Только сейчас начало приходить осознание того, насколько же сильно я умудрилась устать. Чересчур большое нервное истощение, много всего навалилось.

Потирая пятку о голень, осторожно прилегла на грубую подушку, свернувшись калачиком, положила руки на живот. И хоть боль больше не накатывалась оглушительными волнами, неприятные отголоски присутствовали, грозясь в любую секунду перерасти в нечто большее.

— Ты спать собралась? — подозрительно уточнил Цветочек.

— Да.

— Прямо-таки спать?

— Именно, — для достоверности зевнула и прикрыла глаза, чтобы не видеть его раздражённого «лица». — Разбуди, когда там будет семь.

— Ха, ишь, какая наглая!

Только его причитаний я больше не слышала, постаравшись отгородиться от чужеродных звуков, практически мгновенно провалилась в сон. Снилось, к слову, нечто смутное и непонятное.

Поначалу это было чёрно-белое марево, в котором изредка проскальзывали цветные всполохи. Но с течением времени цветов стало намного больше. Настолько, что они поглотили тьму, распуская целой картинкой.

И вот я уже стою в огромном зале подле какого-то вычурного дивана, удерживая в руках листы бумаги, исписанные мелким почерком с красивыми завитушками сверху.

Тело мне не принадлежит, как и то, что вырывается изо рта. Судя по всему, я важно зачитываю содержимое бумаг двум слушателям, расположившимся чуть впереди.

Один из них был одет в белую рубашку с пышным жабо. Отросшие волосы коричневого цвета спускались на глаза неряшливой чёлкой, и парень постоянно дёргал головой, стараясь её убрать. На его губах играла загадочная улыбка, а в тёплых карих глазах стоял скрытый смех.

Только вот он был последним интересным человеком в этом месте. Моё сознание больше зацепилось за второго парня, в котором я узнала юного Данталиона. Ещё не имеющий грубых мужских черт, он уже выглядел надменно и недовольно, насмешливо кривя губы и благосклонно постукивая пальцами по коленке.

— Посему, милый, дорогой Лефтерис, я горячо прошу о нашей скорейшей встречи. Ожидаю вашего ответа с великим смирением, герцогиня Ладерти, — собственный голос, правда, не узнала. Чересчур уж ядовитым он казался.

«Я» опустила письмо, победно взглянув на двух лордов.

— Ну, герцогиня могла бы стать неплохой партией, — протянул Данталион, среагировав первым. — У престарелый отец скоро отойдёт в мир иной, а молодой матушке, кроме богатств, в жизни ничего не нужно. На твоём месте я бы сводил леди на уединённую прогулку к пруду.

— Считаешь? — вторил ему Лефтерис.

Так вот, как он выглядел! А я всё гадала, что там за сумасшедший император, который был помолвлен с Василиной.

— Безусловно, тебе, как младшему принцу, следует заботиться о важных связях. Никогда не знаешь, в какой момент могут понадобиться элитные отряды рода Ладерти, — в голосе демонёнка был холодный расчёт, в глазах принца задумчивость и неувереннсть.

«Я» возмущённо переводила взгляд с одного на второго, искренне не понимая, зачем они обсуждают такую чепуху, если есть более интересные темы для разговора.

Зашуршали бумаги. Уперевшись руками в бока, с победной улыбкой взглянула на них, натянув на лицо самое искреннее выражение учтивости, на которое только была свободна.

— Разве эта герцогиня не простушка? Впервые за последние четыре года её семья была приглашена во дворец, а она смеет писать подобные письма Его Высочеству? Слишком высокого она о себе мнения.

— Завидуешь, рыжая бестия? — мгновенно поинтересовался Данталион.

— Я? — изумилась. — Чему это?

— Тому, что у герцогини хватает смелости не только писать Его Высочеству, но ещё и просить у него прогулки, а кто-то до сих пор готов только томно вздыхать из-за угла и таскать чужие письма, чтобы казаться выше этого?

Щёки мгновенно вспыхнули. Герцогиня явно была недовольна происходящим. Оно и неудивительно, наглый демонёнок буквально прямым текстом сказал, что та, слабачка, влюблённая в принца, не может сделать ничего, хоть и находится подле него.

Напряжённые гляделки разбил звонкий хлопок. Лефтерис поднялся с места, доброжелательно взглянув вначале на леди, после на лорда.

— Полно вам пререкаться, каждый раз одно и то же, самим не приелось? — хмыкнув, поинтересовался он. — Я здесь вспомнил, что мне нужно отойти, способны посидеть несколько минут и не перегрызть друг другу глотки?

— Может, демонов и не учат правилам приличия, но у меня они заложены с молоком матери. Я выше глупых споров, — звонко хмыкнув, Василина отвернулась от княжича.

— Вот и замечательно, ни секунды не сомневался в вас, миледи, — улыбнувшись, сладко протянул принц, сделав шаг вперёд. — А вот письма я, пожалуй, заберу. Ты, конечно, молодец, Василина, но в следующий раз мне бы не хотелось, чтобы ты так поступала с дорогими мне гостями.

Бумаги перекочевали в руки Лефтериса. Тот аккуратно сложил их пополам и удалился из зала, оставляя нас наедине. Герцогиня проводила его разочарованным взглядом, и стоило лишь двери закрыться, как тут же перевела взгляд на демона.

Тот выглядел крайне невинно и незаинтересованно, будто и не он здесь язвил как только мог. Раздражённо выдохнув, леди демонстративно упала на диван, стоявший позади.

— И вот обязательно тебе было говорить обо всём этом?

— Извини? О чём именно? — учтиво переспросил Данталион. — О краже письма? О твоём позёрстве? О влюблённости в младшего принца?

— Замолкни! Сейчас же! — всплеснула руками Василина. — За что ты так на меня въелся? Что такого плохого в том, что я хочу привлечь его внимание? Другие поступают хуже.

— Ты — не другие, — отрезал княжич. — И я не хочу, чтобы кто-то из моего круга общения промышлял воровством. Вначале письма, а дальше что? Ожерелье из сокровищницы?

— Не сравнивай меня с ничтожными разбойниками!

— Тогда не давай поводов.

Раздражение закипало в груди. Прикрыв глаза, «я» попыталась взять себя в руки, но выходило скверно. В конечном итоге, нужно было выплеснуть все негативные эмоции куда-то. И такой объект был единственным на примете.

Выпрямившись, грозно взглянула на демона, которого, впрочем, взгляд ничуть не пронял, как и диалог в целом.

— Тогда я очень сочувствую, — бросила холодно.

— Кому же?

— Твоей будущей супруге, — хмыкнула, тряхнув головой. — Бедняжка ещё не догадывается, какой несносный змей будет пригрет на её груди.

И хоть слова прозвучали достаточно обидно, Данталион лишь открыто усмехнулся, склонив голову к правому плечу. Я невольно замерла, желая расслышать его ответ, но не успела. Сон поплыл, превращаясь в нечто неясное.

Проснувшись, лежала ещё некоторое время на боку, бездумно уставившись в одну точку. Что ж, встречи с князем мне сегодня не светило, зато вот открылась какая-то новая возможность. Похоже, я только что увидела кусочек прошлого из жизни Василины.

Дамочка была явно не из приятных особ. По крайней мере, всё то, что мне о ней довелось услышать и увидеть, не играло в её пользу. Пока что в моих глазах она была избалованной аристократкой, влюблённой в принца и совершающей бездумные поступки ради собственных чувств.

Но было нечто, что не могло не зацепить. Хоть я не мнила себя мастером любовных дел, там всё было видно с первого взгляда. Младший принц герцогиню не любил. От слова совсем. Совершенно.

Смотрел на неё по-доброму, но как-то отчуждённо. Так больше смотрят на сестёр или кузин, с которыми у тебя хорошие отношения, но никак не на симпатичных сердцу девушек. Не было в этом взгляде желания быть рядом.

А вот поведение Данталиона обжигало. Буквально кричало о том, что тому не всё равно. И выдавало его практически всё. То, как он держался. То, что говорил. То, как усмехался, прячась за ядовитыми словами.

Села, опираясь одной рукой о кровать позади, а вторую положив на живот. Хватит с меня рассуждений, пожалуй.

— Что такое? Живот болит? — донёсся звонкий голос со стороны. Цветочек, до этого стоявший вплотную к окну, развернулся.

— Нет.

— Уверена?

— Абсолютно, — кивнула, но для достоверности живот аккуратно погладила. — Мне нужно в магазин.

— Магазин?

— Ну, лавка, как у вас называется место, где можно обменять вещи на деньги? — закатив глаза, тяжело вздохнула, поднявшись на ноги. — У тебя есть ещё деньги?

— Есть, но я пойду с тобой, — корни зашкрябали по столу. Цветочек уверенно подошёл к самому краю, грозно взглянув снизу-вверх.

— Нет, я сама. Будет лучше, если мы будем привлекать меньше внимания. Да и мне нужно развеяться… подумать.

«Ромашка» нахмурился. Я честно приготовилась к его визгу и недовольству, но сильно удивилась, когда ничего из этого не получила.

— Ты уверена? Ты ведь в нашем мире не умнее камня будешь.

— Справлюсь как-нибудь. Лучше научи ваши деньги считать.

И Цветочек, немного подумав, согласился. Минут десять он убил на пояснения, правда, до этого ещё пару секунд ушло на извлечение монет из себя. Смотрелось до сих пор отвратительно, поэтому я благоразумно отвернулась.

Дальше всё пошло намного легче. Я старалась запоминать всё, что мне объясняли и показывали. Цветочек старался не убить остатки собственной нервной системы и не переходить на оскорбления.

По истечению несчастных пятнадцати минут, я почувствовала себя готовой к выходу в свет. Взяв горсть монет и повторно отказавшись от сопровождения, вышла за дверь, постаравшись не потерять внутренней уверенности.

Но стоило лишь выйти на улицу, как стало немного не по себе, только отступать уже поздно было. Если не сейчас, то когда? И это даже относилось не к самостоятельным покупкам, а вообще. Попаданки в книгах, например, в начале рассказа зачастую были предоставлены самим себе, и ничего страшного.

Стиснув ладони посильнее, отправилась на поиски лавки с одеждой, которую и искать долго не пришлось. Вот ведь она, вывеска через метров сто была. Деревянная такая, с нарисованной рубашкой.

Вошла внутрь, оглядевшись. Помимо меня здесь ещё были две женщины, которые, впрочем, уже заканчивали с покупками и торопились на выход. Хозяином здесь был мальчишка, ну, лет пятнадцать на вид. Ладно, это не так страшно.

Ощутив некое преимущество перед ним, начала расспрашивать о цене и материи. В конечном итоге, померила и купила себе свободную рубашку, которую заправила в штаны, подпоясав плетёным ремнём. На ноги лёгкие туфли, в волосы ленту.

Парнишка получил свои деньги, после того, как я скрупулёзно их отсчитала, постаравшись сделать всё так, как меня учили.

На радостях от того, что всё получилось, решила сразу не возвращаться к Цветочку, а немного прогуляться. Внимательно запоминая дорогу, шла чуть в стороне, стараясь не лезть в центр.

Только уйти далеко не получилось. Возня за домами невольно привлекла внимание, заставив сойти с намеченной дороги и всё же заглянуть.

Увиденная картина неприятно сжала сердце. Двое мальчишек пинали ногами нечто. Ещё так радостно, задорно, со смехом и словами, типа «вот так его!», «сильнее-сильнее!». Нечто издавало хриплый задыхающийся писк и явно было живым.

Пройти мимо уже не выходила.

Вообще никак.

Я сделала широкий шаг вперёд, чётко обозначая собственное присутствие. Грозно упёрла кулаки в бёдра, нахмурившись.

— И что вы творите? — хотелось добавить что-нибудь нецензурное в конце, но сдержалась. — А ну пшли вон, придурки малолетние.

— А то что? А то что? — передразнил один из них. — Что ты нам сделаешь?

Настигла их меньше, чем за секунду, ловко схватив за уши и хорошенько вздёрнув вверх. Увиденное всё ещё стояло перед глазами, внутри кипело жгучее раздражение.

— Ай-ай, больно!

— Больно? Тебе больно, да? — спросила хмуро, потянув их ещё сильнее. Настолько, что им пришлось встать на носочки, вытягиваясь за моей рукою. — А животному, думаешь, не больно было? Значит, как вам больно, так я должна прекратить, потому что вы так сказали, а раз животное сказать ничего не может, то можно продолжать его бить?

Вздёрнула их ещё разочек.

— Бешеная баба! Пусти-пусти!

— Ну-ка повтори.

— Мы так больше не будем, — подал голос второй. — Правда, не будем, б-больно же!

Для профилактики тряхнула мальчишек, а после отпустила, да ещё в спину подтолкнула, что бежали быстрее. Раскрасневшиеся дети отбежали чуть поодаль, закричав что-то о том, что всё-всё расскажут, но мне было уже плевать.

Колени подкосились, я рухнула перед маленьким комочком, боясь прикоснуться. Провела пальцами по окровавленной шерсти, получив в ответ тихий скулёж-хрип. В глазах защипало.

Мне очень хотелось облегчить состояние ни в чём неповинного животного, но как? Василина была магом жизни. Если маги смерти могли разрушать и убивать, но маги жизни должны были действовать в обратном направлении.

Тельце, лежавшее в траве, содрогалось в предсмертных судорогах. Несложно догадаться, что его жизнь ускользала тонкой нитью, которая всё сильнее разматывала катушку. Времени на рассуждения не оставалось.

Накрыла ладонью мокрую шерсть, прикрыв глаза. И что творю? Даже не знаю, как пользоваться этой глупой магией, а уже возомнила о себе невесть что. Но не попробовать, значит, упустить всё.

Попыталась вспомнить все-все сериалы, фильмы и книги, в которых говорилось о магии и о том, как с ней нужно управляться. И плевать, что это писали люди, которые на самом деле ничего не смыслили в чём-то подобном. Нужен был хоть какой-то фундамент.

В пальцах закололо теплом. Или это я уже себе напридумывала? Буду надеяться, что нет. Попыталась представить, как внутренняя сила, что есть у меня, меняет направление, концентрируясь в ладони, а оттуда передаётся зверьку, переплетаясь уже с его.

Представляла судорожно, искренне стараясь в это верить. Давай же, пожалуйста. Пожалуйста. Чёртова магия, если ты не будешь работать, то какой от тебя толк?!

Нечто тёплое и шершавое лизнуло кожу, оставляя на ней мокрый след. Удивлённо распахнула глаза, не заметив, как на них уже навернулись слёзы. Зверь под моей ладонью завозился, начав сильнее облизывать руку.

Что?

У меня получилось?

Он жив?

Жив. Да ещё как. Животное завиляло хвостом, смотря на меня честными зелёными глазами, прежде чем вскочить на ноги. Что ж, он походил чем-то на лису, только мелкую и серую. А ещё стало ясно абсолютно точно — не домашний. Дикий зверь.

Значит, вышло. Я смогла, только вот сама толком не поняла, как именно. Неизвестное существо, несмотря на то, что было всё в крови, вело себя достаточно активно. Подбежало ко мне, ткнулось лбом в колени, потёрлось, а после дало дёру в другом направлении.

И ведь так быстро, что я толком осознать не успела его уход, только ошалело хлопала ресницами, чувствуя, как глупая улыбка расползалась на лице.

Я права маг жизни.

Самый настоящий.

Маг.

Опустила взгляд на раскрытые ладони, аккуратно сжав.

Я — маг.

Как вернулась обратно в номер помнила смутно. Чудом отыскала дорогу, да вспомнила номер двери. Повернула ручку, заваливаясь внутрь и тут же опускаясь на кровать, стараясь не дышать чересчур шумно.

После безумной радости пришла боль, от которой сворачивались все внутренности, и живот тянуло так, будто роды были не за горами. Повалившись на подушку, попыталась хоть как-то исправить положение, но становилось только хуже.

Перед глазами то и дело мелькали чёрные точки, грозясь перерасти в нечто большее. Уши закладывало, во рту было сухо. Цветочек обеспокоенно засуетился рядом, но помочь ничем не мог.

— Василин… Василиса, живот болит? Болит? — требовательно спрашивал он, будто ответ что-то бы ему дал.

— Да, — выдохнула сквозь плотно сжатые зубы.

— Дыши, девочка, давай. Вдох, задержка, выдох. Вдох, задержка, выдох. Раз-два-три, ну же, не жмурься.

Сказать по правде, не знаю, сколько длился приступ на этот раз. Может, минуты три, может полчаса. Единственное, на чём я была сконцентрирована, так это на дыхании. Как же тяжело быть беременной.

Когда же боль немного отступила, и можно было немного расслабиться и дышать свободнее, а не по счёту, Цветочек заговорил.

Вначале бубнил тихо, практически про себя, а после начал громче и уверенней, рассуждая вслух.

— Почему такие частые приступы? Они не должны быть такими частыми, я ведь читал, это неестественно, — говорил он, расхаживая по столу.

Цок-цок.

Его корни с кусками сухой земли издавали странные звуки.

Я смотрела в потолок, думая о том, что глаза у того зверька были удивительно зелёными. Ещё ни у одного животного я не видела таких глаз.

Цок-цок.

— Княжичу должно хватать магических сил, пока ещё должно, — продолжал говорить он. — Прошло достаточно времени, если ты и выпила яд, то он должен был с ним уже справиться. Ничего не понимаю.

Цок-цок.

Тишина. Скрежет.

И дальше цок-цок.

Повернула голову, чтобы взглянуть на стража.

— Слушай, Цветочек.

— Я ведь говорил госпоже Василине, чтобы не бежала. Ох, бедная-бедная моя госпожа, какую же беду она навлекла на мою голову.

— Цветочек, — позвала ещё раз.

— Ну что? — «ромашка» обернулся столь резко, что я почти передумала.

Но ведь глаза у того животного были такими ярко-зелёными, что выкинуть их из головы просто так не получалось.

— Мне кажется, я совершила ошибку.

И я всё-всё ему рассказала. Цветочек слушал внимательно, не перебивая, но я кожей ощущала, что шла буря. Поэтому ближе к концу голос становился всё тише и тише, пока вовсе не сошёл на нет.

Замолчала, остановив взгляд на углу стола. Теперь, когда я повторила всё вслух, то почувствовала, каким необдуманным был поступок. Но… если бы время вернулось назад, и передо мной встал выбор между «поступить так же» и «пройти мимо», то я бы всё равно пошла туда.

Со стороны открытого окна дул летний ветер, шевелящий лёгкие шторы, которые совсем не спасали от заходящего солнца. Таз с горячей водой остывал в углу. Его принесли ровно в семь, как и договаривались.

Я держала руку на животе и думала о том, что хреновая из меня героиня получалась. Чересчур уж много замашек самоубийцы.

— Всё пропало, — заключил Цветочек убитым голосом.

— Нам нужно бежать? — спросила с некой наивностью.

— Нам нет смысла бежать, мы обречены.

В дверь постучались.

Глава 8.

— Если тебе интересно, то я абсолютно безоговорочно против данной затеи. А знаешь почему? Потому что это ведёт прямой дорожкой к смерти!

Цветочек причитал, раскачивая головой из стороны в сторону. Я, упрямо поджав губы, шла вперёд, вцепившись взглядом в спину маленькой девочки, что уверенно вела нас по тени, заставляя уходить подальше от домов, через ворота, на отшиб.

Её приход в номер стал сущим удивлением. Она постучала уверенно, но стоило лишь открыть дверь, как чудом удержалась, чтобы не убежать.

Ощущая себя крайне паршиво после болевых спазмов и не самого хорошего разговора, я скептически взирала на маленькую гостью, но внутрь пропустила. Не захлопывать же перед носом ребёнка дверь.

Впрочем, стоило лишь девочке зайти в комнату, как слова полились из неё бурным потоком, который просто так остановить было нереально.

А говорила она много и сбивчиво. О том, что подглядывала за глупыми мальчишками, прячась в кустах с ягодами. О том, что видела, как я прогнала их. О том, что заметила тусклое белое свечение и то, как зверёк буквально ожил от моих рук. И о том, что её мама уже две луны не встаёт с кровати и харкает кровью.

Цветочек тогда уверенно заявил, что мы никуда не пойдём и помогать никому не будет. Честно, я ни секунды не сомневалась в его реакции. За эти дни сложно было не заметить его надменное отношение к чужим существам, никак с ним не связанным.

Я же колебалась.

Смотрела на этого маленького ребёнка, которому от силы лет восемь было, и думала. Страшно представить, какие будут последствия, если я всё же возьмусь лечить её мать. Это… это будет колоссальная боль.

Боюсь, что волью чересчур много магии в чужую женщину, и тогда демонёнку внутри будет плохо. Я ведь и магом не была. То, что у меня получилось один раз не означает, что получится и во второй.

К тому же, ну какой из меня маг? Даже не знаю, как это всё работает. Речи быть не могло о согласии.

Но я смотрел и молчала, а потом внезапно даже для самой себя кивнула. Подхватила Цветочек, открыла дверь и бросил ёмкое: «Веди».

Потому что прекрасно осознавала, что если не помогу, то после себе не прощу. Да и я уверена, что Эрнест, будь он способен говорить со мной, согласился бы. По крайней мере, мне хотелось в это верить.

Только Цветочек был жуть как недоволен. Бушевал, рвался из рук, грозился связаться с князем и рассказать всю сию же секунду. Вскоре, правда, понял, что на меня это не действует, поэтому пошёл другой дорогой.

Начал говорить, что я не выживу, если посмею лечить человека. Что псы разорвут меня, и если я не жалею себя, то ребёнка хотя бы пожалей.

Я и жалела.

Того, что шёл впереди меня.

Дети не должны страдать из-за родителей.

У детей должно быть детство, наполненное беззаботной радостью, а не смертью и кровью.

Дом действительно стоял на отшибе у самого леса, казалось, подпирая задней стенкой могучие деревья. Огорожен покосившимся забором, он выглядел грозно на фоне черноты и темнеющего неба.

Открыв скрипучую калитку, девочка быстро огляделась и поманила рукой, послушно прошла во двор, а после по ступеням вверх, до двери. Внутри пахло кровью и болезнью. Невозможно передать всех тех эмоций, что взяли вверх, стоило лишь ощутить всё это.

Женщина, как и полагалось, лежала в самом большом зале на кровати, окружённая подушками. Подле неё стоял стул с ковшом, в котором была вода. Рядом с ковшом лежало красное полотенце, которое когда-то было белым.

При виде нас она попыталась приподняться на руках, но тут же рухнула обратно. Девочка тут же побежала к ней, что-то быстро и тихо зашептав. Я застыла в нерешительности, оглядываясь. Даже Цветочек притих.

— Так вы маг, — прохрипела женщина через пару секунд, — а я то уж думала, кого моя Даэн притащила вновь.

Я молча взирала на неё в ответ.

Пожелтевшая, местами потрескавшаяся кожа, чёрные синяки под впалыми глазами, сухие губы, покрасневшей от полопавшихся капилляров белок. Не человек, а скелет живой.

— Многие приходили? — не сдержавшись, спросила тихо.

— Многие, все деньги хотели или, — она замолкла, тяжело сглотнув. Было видно, как её кадык поднялся вверх и резко опал, — или просто не брались, крест поставили. Вы тоже можете уйти, я всё понимаю.

Девочка обеспокоенно переводила взгляд с матери на меня и обратно. Нет, уйти я уже не могла. Нельзя так поступать, не тогда, когда я нашла в себе силы прийти.

Набрала побольше воздуха в лёгкие, спустила Цветочек на пол, направившись к постели. Никогда не мечтала быть врачом, да и в детстве никогда не представляла себя им. Не лежала душа к спасению людских жизней.

Потёрла отчего-то замёрзшие ладони меж собой. Боль предупреждающе застыла где-то на периферии сознания, как бы говоря: «ты только попробуй, и я буду тут как тут».

Поднесла руки в исхудавшему телу, скрытому под одеялом, но прикоснуться так и не решилась. Ладони зависли в воздухе. Как-то слишком много всего резко навалилось, если честно. Я ведь во всём этом ни черта не смыслю.

— Надеюсь, вы понимаете, что я маг, — запнулась, облизнув пересохшие губы, — маг жизни? То есть вне закона.

— Понимаю, не думала, что кто-то из вас остался, после начала Великого Опала всех покосили, а теперь жалеют. Я пойму, если вы испугаетесь. Вам прятаться нужно, а не людей лечить.

— Не испугаюсь, — говорю уверенно, а у самой пальцы мелко подрагивают.

Обернулась к Цветочку, но тот застыл поодаль и лишь напряжённо смотрел, подсказывать явно не собирался. Ну, ничего, сама как-нибудь справлюсь. Если в тот раз получилось, то, возможно, в этот раз тоже выйдет.

Убрала одеяло в сторону, почувствовав стойкий запах пота, ударившего в нос. Осторожно положила одну ладонь на впалый живот женщины, вторую на лоб, закрыв глаза. Попробуем ещё раз.

Постаралась сконцентрироваться и вспомнить последовательно всё то, что делала со зверьком. Представить магию, как энергию белых нитей, направить её в руки, а после в чужое тело. Один раз. Второй. Третий. Не получается.

Нечто будто стояло на пути, мешало проникновению.

Открыла глаза, рассеянно моргнув. Девочка рядом подлезла под руку, женщина согнулась в приступе кашля, и ребёнок быстро выпрямилась, схватив полотенце и подставив ей. Сгустки тёмно-красной крови показались наружу.

Откашлявшись, больная вновь упала на подушки, я же вернула руки в исходное положение. Нужно попробовать ещё.

— Тебе нужно вначале не отдавать, а забирать, — внезапно спокойно заговорил Цветочек.

— Что? — обернулась к нему.

— Ты прекрасно слышала, что я сказал.

Здесь он прав.

Не отдавать, а забирать.

Это звучало логично, если представить, что болезнь — это то, что стояло на пути стеной, не давая проникнуть дальше. Вновь закрыла глаза, на этот раз пытаясь собственной магией не разрушить стены, а захватить и выдернуть.

Тело под руками дёрнулось. Ещё раз и ещё. Я не отступала, почувствовав, что могу это сделать. Поняла как. Прямо сейчас! Рванула на себя всё, что было внутри. Женщина захрипела, задёргалась и обмякла, сипло задышав.

От удивления я аж отошла на несколько шагов назад, рассеянно смотря в пол. Получилось? С сомнением взглянула на больную, а после сделала шаг вперёд, протянув руки, только положить не успела.

Кисть перехватила девочка, испуганно замотав головой.

— Ты ведь хотела, чтобы я ей помогла, — прошептала из последних сил.

Ребёнок с сомнением посмотрела на мать, сжала мою руку сильнее, а после отступила, обессиленно опустив голову. Я же вновь притронулась к худому телу, на этот раз попытавшись влить немного энергии внутрь.

И, о, чудо, она пошла.

С трудом, конечно, но вливалась внутрь, наполняя иссушенные каналы. По крайней мере, весь процесс я представляла себе именно так. Не знаю, как там всё выглядело на самом деле.

По ощущениям простояла достаточно долго, всё вливая и вливая внутрь неё жизнь, под конец чувствуя, как колени начали слабеть, а голова кружится. Отвлеклась только тогда, когда в ногу что-то вцепилось.

С трудом разлепила глаза и отняла руки, увидев Цветочка, что крепко держался за голень, неодобрительно смотря снизу-вверх.

— Хватит с неё, — сказал он. — Ты грань чувствуй, помощница, иначе всю себя изведёшь на чужих.

Отошла в сторону, позволяя девочке обнять мать. Хоть женщина и выглядела измученной, сейчас её дыхание звучало чище и спокойнее, чем тогда, когда мы только пришли. Надеюсь, всё было сделано не напрасно.

— Она выздоровеет? — внезапно спросил ребёнок, обернувшись к нам. — Правда?

— Правда, — ворчливо отозвался страж. — В неё столько магии влили, что даже мертвый бы воскрес.

Я неодобрительно взглянула на Цветочка, но сказать ничего не успела. Девочка так резво накинулась с объятиями, что чуть с ног не снесла.

— Спасибо вам, спасибо, спасибо, — горячо шептала она. — Я знала, что вы добрая, что маги жизни не могут быть злыми. Спасибо. Спасибо.

Несмотря на общую слабость и нарастающую боль, нашла в себе силы присесть, чтобы оказаться на уровне с ребёнком. Осторожно вытерла слёзы с чужих щёк, попытавшись улыбнуться.

— Маги не делятся на добрых и злых, делятся только люди, — произнесла спокойно, — только пообещай мне, что никому про нас не расскажешь, будто меня здесь и вовсе не было. Это будет нашим маленьким секретом, хорошо? — приложила указательный палец к губам.

Девочка повторила жест, резво кивнув.

На выход шла аккуратно, положив одну руку на живот. За последние несколько часов второй сильнейший приступ боли точно не переживу. Только эта проблема померкла перед той, что была впереди.

Нас уже ждали.

Точнее, меня.

Я не знала, как выглядят гончие, но отчего-то узнала их в ту же секунду, как увидела. В чёрных костюмах и серебряных масках, под которыми они прятали свои лица. Массивные и грозные, а за спинами сама тьма, скалящая острые зубы.

Цветочек напрягся, я задвинула девочку за спину и чуть оттолкнула, в одиночку ступая к ним. Сердце затрепетало в груди. Вот теперь было действительно страшно.

Одно дело слушать рассказы стража о псах и гончих, что сидят на хвосте, но совсем другое видеть их в живую. И хоть псов я видела ранее, они не вызывали у меня такого животного страха, как сейчас.

Подняла раскрытые ладони перед собой, пытаясь показать, что безоружно.

— Я пойду с вами, — произнесла дрогнувшим голосом, — только не трогайте здесь никого.

Ответом послужил резкий рывок. Один из гончий перемахнул через низкий забор, схватив меня за кисть, выкрутил руку, нагнув вперёд и вцепившись ладонью в волосы. Я даже пискнуть не успела.

Другой пнул Цветочка так, что тот отлетел на несколько метров. Всё закрутилось. Послышался оглушительный детский визг. Я рванула, попытавшись выпрямиться, но не смогла. Только увидела, как ребёнка затолкали внутрь, захлопнув дверь.

Оставшиеся обходили дом, чем-то обливая его из бурдюков. Меня силком потащили назад, удерживая за волосы. Псы рычали и скалили пасти, нетерпеливо переливаясь из одной формы в другую.

Дверь ходила ходуном от ударов. До конца не осознавая, что именно сейчас происходит, я стремилась обратно к дому, но не могла вырваться.

Гончий намотал косу на руку, притянув мою голову к себе, зафиксировав в одном положении. Я смотрела на дом, и на то, как один из мужчин достал зажигалку, чиркнув.

Что…

— Смотри, — холодно произнёс он, — это сделала ты.

Зажигалка полетела к порогу. Секунда. И огонь взметнулся вверх, стремительно быстро начиная обхватывать весь дом. Ладони вспотели. Я широко распахнула глаза, наблюдая за тем, как в входную дверь продолжали стучаться, но та была закрыта.

— З-зачем? — прохрипела.

— По твоей вине, они сгорят по твоей вине, — пояснил гончий. — Всё, к чему прикасается магия жизни, должно быть уничтожено. Так же, как и носитель этой самой магии.

В окнах мелькнул силуэт. Я узнала в нём немощную женщину, что до этого лежала на кровати и не могла подняться. Она птицей билась об окнах, пытаясь вырваться на свободу, но тщетно.

Её рот открывался и закрывался в немом крике.

Я слышала только треск дерева.

Дверь, содрогавшаяся под ударами с той стороны, резко застыла. Казалось, вместе с ней застыла и я. Больная женщина и ребёнок. Внутри дома женщина и ребёнок. Они сгорают заживо на моих глазах прямо сейчас.

Беспомощность стала комом в горле.

Картинка поплыла.

Не сразу поняла, что это из-за слёз. Собственная боль давно стала столь оглушительной, что я перестала её ощущать, безвольно повиснув в руках своего палача.

— Отпустите их, — шептала, — отпустите, они же не виноваты, — собрала все силы, вновь попытавшись рвануть к дому, но ничего не получилось. — Они не виноваты! Не виноваты!

— Зато виновата ты.

Меня потащили прочь, пока пламя продолжало пожирать всё, что вставало на его пути. Я выкручивалась, не желая отворачиваться, будто от того, что смотрю и осознаю, будет лучше. Но лучше уже никогда не будет.

Колени подгибались от слабости. Когда же я упала, то гончий не остановился, продолжая тащить за волосы по траве.

Это было бесчеловечно. В голове никак не укладывалось, что такое возможно. Что всё это происходит со мной. Вцепилась в ногу мужчины, заставляя того остановиться. Резко дёрнулась, поднимаясь.

— Я… я никуда не пойду!

Позади что-то грохнулось.

Похоже, крыша у дома обвалилась.

Смотреть назад больше не хотелось. Не думаю, что сердце выдержит, если я увижу то, что стало с местом, в котором когда-то жила маленькая семья.

— Тебя ждёт публичная казнь. Пусть все знают, что бывает с магами жизни и с теми, кто их поддерживает, — холодно отчеканил гончий.

— Вы не имеете право её казнить! Она невеста вашего императора! — поначалу, голос Цветочка я не узнала. — Перед вами не просто какая-то безродная девка, а герцогиня Оунс, невеста императора Лефтериса и супруга князя демонической пустоши Данталиона, решение казнить её или миловать вам принимать не дано!

Гончий резко вздёрнул меня, заставляя обернуться, и нажал пальцами на челюсть, открывая рот. Задумчиво посмотрел на них, после на всё лицо в целом, но возражать не спешил.

— Демонам не свойственно отпускать собственных жён дальше десяти шагов от себя. Думаешь, я тебе поверю?

— Она не одна, а в сопровождении. Какой из тебя гончий, если ты чувствуешь влитую в меня магию?

Гончие замерил все как один. И не знаю, что они такого учуяли, но всё кардинально изменилось. Мои волосы отпустили и даже дали шанс выпрямиться, чем я мгновенно воспользовалась.

Резво обернулась, но так и замерла, стоило лишь увидеть во что превратился дом. Огонь сожрал всё быстро, теперь проникнув внутрь. Никто не вырвался наружу. Они… мертвы. И по моей вине.

— Значит ли, что герцогиня Оунс желает имперского суда? — продолжил разговор всё тот же гончий. Остальные хранили молчание.

Я молчала.

Дерево потрескивало, даже отсюда было слышно как пировал огонь.

— Да, желает, — вместо меня ответил Цветочек.

— Герцогиня Оунс?

— Впредь прошу называть меня герцогиней Наварр, — спокойно произнесла, не отворачиваясь от огромного костра. — И, да, я требую имперского суда.

— Будь по вашему, герцогиня.

И мы вновь пошли прочь, но на этот раз всё выглядело иначе. Меня не тащили за волосы по земле, а давали шанс идти самой с гордо поднятым подбородком и прямой спиной. И хоть внутри бушевали эмоции, снаружи оставался сущий холод.

Чуть поодаль нас ждали лошади.

Псы рванули вперёд, то растекаясь, становясь практически различными собаками, то сливаясь воедино. Меня посадили впереди одного из гончий, к какому именно понять не могла. Они даже по росту были одинаковы.

В деревню заезжать не стали, сразу тронувшись в путь. Немного повернув голову, увидела Цветочка, который сидел в сумке на соседней лошади.

Теперь меня везли в имперскую столицу, чтобы провести суд? Как иронично звучит. Остальных, как стало понятно, казнили там же, где и находили. Это потому что я невеста императора? Хоть на плакате и было написано, что разыскиваюсь живой или мёртвой.

Хотелось плакать, но слёзы не шли.

Хотелось согнуться вперёд от ослепительной боли в животе, но спина оставалась идеально прямой.

Казалось, я умерла внутри. Сгорела там, вместе с той маленькой девочкой и её больной матерью. В голове до сих пор не укладывалось. Насколько же жесток этот мир на самом деле? Безмерно.

Мне хотелось раствориться в собственной боли, закрыть глаза и больше не открывать никогда. Или открыть и увидеть знакомый потолок, сесть и оглядеть свою квартиру, понимая, что всё это был сон.

Я понимала, что впадать в депрессию и амёбное состояние сейчас последнее дело, но поделать с собой ничего не могла.

Мне бы выть волком.

Мне бы выцарапать себе сердце, чтобы не болело.

Мне бы спокойствия

— Вам удобно, леди Наварр? — неожиданно поинтересовался гончий. — До столицы путь неблизкий, а лишний лошади у нас нет.

Глумится.

Здесь и пню понятно, что лошадь бы мне никто не доверил, даже если бы я умела на ней ездить. Ах, да, по их мнению я ведь умею. Герцогиня и бла-бла, все остальные титулы.

— Прекрасно, — процедила сквозь зубы. — Не подскажите, сколько дней мы будем добираться?

Как, оказывается, отвратительно вести светский диалог с человеком, который убивает невинных людей. Просто до боли в висках.

— С этого места дня три или два, думаю.

И он не просчитался. Мы действительно ехали два дня и ночь. Вечером днём третьего дня впереди показались белокаменные ворота и шпили замка, который гордо возвышался над всем остальным.

А вот и оно.

Сердце серой империи.

Я украдкой взглянула на Цветочка, но тот был хмур и практически всю дорогу молчал. В этом плане поддерживала его. За эти дни успела немного свыкнуться с произошедшим, но всё равно было крайне сложно.

Спала урывками, ела мало, а живот всё болел и болел не прекращая. В какой-то момент стало страшно, вдруг я навредила демонёнку? Верить в это не хотелось. Эрнест сильный, он должен справиться.

Отвернувшись, вновь направила взгляд вперёд, ощущая, как всё тело болело от постоянного нахождения в одном и том же положении. Что ж, раз Василина не смогла добраться до императора, то я сделала это вместо неё.

Правда, не думаю, что она именно так представляла себе возможную встречу с Его Величество. Надеюсь, Данталион где-то рядом. Конкретно сейчас его не хватало.

Глава 9.

На ковёр к императору повели не сразу. Наверное, по меркам аристократов, я должна умирать красиво и с музыкой. Поэтому перед непосредственным убийством я была подвергнута пытками в горячей ванной и засовыванием в платье.

Правда, напоследок поругаться с этими важными дамами умудрилась. А всё потому, что эти клуши на полном серьёзе собирались засунуть меня в корсет. Нет, только вдумайтесь: меня в корсет. Я на третьем месяце беременности где-то, ало, какие корсеты?

И плевать мне, что у вас так принято, этикет там и все дела.

Плевать.

Не надену, пшли вон.

Уйти они, правда, не ушли, но все сделали обиженно-недовольные лица, будто я, как минимум, оскорбила всех их родственников в самой грубой форме, а не отказалась надевать какую-то тряпку.

Ситуацию спасли гончие. Точнее, один из них. Ворвался в покои уверенно так, оглядел всех, дамы аж заахали, да за сердца похватались, только мужчине по барабану было.

Понятно, пришло моё время. Цветочек, до этого успевший напиться воды из ванной до того, как меня туда засунули, приподнялся и поцокал в сторону выхода. Я за ним, сжимая в руках ткань платья.

Ситуация мало чем могла радовать. Скорее, просто удручала. Я боялась до дрожи в зубах и коленях, шла, прекрасно понимая, что, возможно, это будет мой последний поход куда-либо.

Идти не хотелось.

Ничего не хотелось.

Цветочек цокал рядом, стараясь не отставать. Я не могла сказать, что он чувствовал в этот момент. Нам так и не довелось поговорить наедине, хотя бы потому, что нас никогда одних и не оставляли. Я же преступница.

Вели меня, похоже, в тронный зал или нечто подобное. По крайней мере, двери были просто огромны и открыты. С каждый стороны стояла стража. По четерые человека, в сумме всего восемь. Грозные, суровые и просто внушающие дюжину опасения.

Я вошла внутрь, чуть не споткнувшись на пороге. Наплевав на всевозможные правила приличия, мгновенно окинула взглядом зал, сразу остановившись на человеке, сидящем в троне.

Так вот ты какой, Лефтерис.

Не мальчишка, как в воспоминаниях, а сформировавшийся мужчина, только выглядел неважно. Бледный, дышит рвано, вон, как грудь ходуном ходит. Зато подле него людей немерено.

И какие-то три дедушки слева стоят в длинных халатах, по правую же сторону двое крепких мужчин, ещё и охраны крайне много. Человек по пятнадцать стояли вдоль стен, удерживая острые копья в правой руке.

До трона метров десять не дошла, а то и больше. И не потому, что меня резко остановили, просто самой не хотелось. Передо мной человек, поддерживающий геноцид в собственной стране. Как к такому можно хотеть подойти? Да мне смотреть противно было.

Поэтому я стояла и хмуро сверлила его взглядом, стараясь незаметно вытирать потные ладони о ткань платья.

— Приветствую, герцогиня Оунс, — хрипло заговорил Лефтерис, похоже, поняв, что от меня ничего не дождётся.

Цветочек недовольно посмотрел.

На меня.

— Я Наварр, ваше величество, — произнесла очень тихо, будто себе, но огромный зал подхватил голос, ударив чуть ли не эхом. Неудобно.

Лефтерис устало поморщился. Мне же подумалось, что меня прямо сейчас и убьёт без всякого суда, потому что так разговаривать с императором не положено. Но нет.

— Давай обойдёмся без официальности, Василина, — отсёк император. Будто я их начинала. — Лучше расскажи, что побудило беглянку вернуться на родину?

Подходящего ответа не было, поэтому я решила ответить так, как сказала бы настоящая Василина.

— Услышала, что ты… вы при смерти, я хотела убедиться, что это не так, — прозвучало слишком двойственно, словно ехала во дворец, чтобы посмотреть «а точно ли он здесь умирает». — Беспокоилась, — добавила на всякий случай.

Один из стариков шустро так нагнулся к трону, что-то уверенно зашептав на ухо императору. Тот нахмурился, я поняла, что мужик явно играл не в мои ворота.

От этого становилось лишь гаже. Украдкой покосилась на Цветочка, но тот пока придерживался тактики: «стой, слушай, изображай ромашку». Что ж, у него неплохо получалось.

— Ты бежала из страны, как только поняла, что правосудие не будет стоять на твоей стороне и вернулась, узнав, что я болен?

— Правосудие? — уточнила невинно. Отросшие ногти впились в ладонь, даже сквозь ткань я чувствовала лёгкий отголосок боли. — Ваш отец приказал уничтожать ни в чём неповинных магов жизни, вы поддержали эту глупую затею, и теперь оглянитесь вокруг, в каком положении находится страна. Так позвольте спросить, где вы увидели здесь хоть толику правосудия, ваше величество?

— Да как ты смеешь! — неожиданно рявкнул один из мужчин, что стоял с правой стороны от трона. Да так рявкнул, что я чуть ли не подпрыгнула.

Император резко поднял раскрытую ладонь, приказывая ему заткнуться. Сам же потянулся вперёд, но не встал, а лишь тяжелее задышал, смотря на меня своими мутными глазами.

— Маги жизни злоупотребляли своими силами, они нарушили баланс магии в мире, их численность перевалила за половину. Уничтожение было необходимо.

— Теперь численность магов смерти перевешивает, прекрасное решение проблемы, ваше величество, — слова лились быстрее, чем я успевала их обдумывать. — Не легче было бы прекратить эти гонения, пока не поздно? Всегда есть другой выход.

Я просто устала. Устала бояться и трястись, устала молчать и смотреть по сторонам загнанным волком. За последние несколько дней постоянной боли и обдумывания, стало понятно, что уже больше ничего не хотелось.

— Гонения? Маги жизни сжигают деревни, убивают невинных жителей, устраивают диверсии на границах, я уже молчу о покушениях на мою жизнь! — казалось, Лефтерис медленно приходил в ярость.

Осторожно посмотрела на Цветочка, но тот не выглядел ни удивлённым, ни подтверждающим его слова. Просто молчал и слушал. Наверное, стоило брать с него пример, да поздно уже.

— Даже если так, они имеют право злиться на правительство, вы убили многих невинных ещё до того, как всё вылилось в нечто подобное, — покачала головой. — Но дело даже не в этом. Ваш геноцид не может продолжаться вечность, нужно идти на компромисс, иначе всё рухнет, ваше величество. И рухнет в самый неожиданный для вас момент.

Император устало откинулся на спинку трона, будто столь короткий диалог внезапно выбил его из сил. Резко вздохнув, он зашёлся в судорожном кашле. Один из дедушек мгновенно сунул в его руки платок, который спустя мгновение окрасился красным.

Я аж вытянулась вся, чтобы лучше видеть. Так-так. Бледная кожа, синяки под впалыми глазами, тяжёлое дыхание, кровяной кашель. Всё это крайне похоже на симптомы, что были у той женщины.

Женщины, которую сожгли вместе с дочерью.

Уроды королевского отряда. Гончие.

Передав платок обратно в руки дедушки, Лефтерис на секунду прикрыл глаза, но этого вполне хватило. Дедуля вновь резво нагнулся к нему, что-то зашептав. Ох и не нравились мне эти игры.

В конечном итоге, император вновь открыл глаза и произнёс:

— Я узнал достаточно, чтобы приступить к делу. Суд начался, и я, как единственный уполномоченный вести имперский суд, после слушания, заявляю, что Василина Наварр, носитель магии жизни, признана виновной. Её наказанием назначается — смерть аристократов. Приговор конечен и обжалованию не подлежит. Исполнение приговора начнётся сейчас. Лорд Юнтер, будьте добры.

Я даже глазом моргнуть не успела. И это весь суд? Но как же так. Ко мне уверенно направлялся тот мужчина, которого до этого возмутило моё наглое высказывание. Невольно отступила назад.

Потом сделала ещё шаг, но бежать было глупо.

Сердце в панике забилось о рёбра.

Цветочек резво выбежал вперёд, раскинув листики в стороны, попытавшись воззвать хоть к чему-то.

— Вы не имеете право казнить княжну, она является супругой князя демонических пустошей, это серьёзное нарушение международных правил! Практически объявление войны!

— Леди попадает под юрисдикцию двух государств. Фактически, мы имеем право, — елейным тоном протянул один из стариков.

Испуганно взглянула на Цветочка. Тот ответил столь же красноречивым взглядом. Лорд Юнтер отпихнул стража ногой в сторону, останавливаясь напротив, кривовато усмехаясь. И весь его вид был таким надменно ехидным, что блевать тянуло. Правда, последнее непонятно от чего. Может, я просто волновалась. Сильно.

— На колени, леди, — издевательски произнёс он.

Упрямо помотала головой.

— Иначе я вам помогу.

Он протянул ко мне руку. Это точно конец. Отступать некуда, я доигралась. История попаданства со мной в главной роли была крайне короткой и не особо запоминающейся. Новая жизнь была явно дана зря.

С силой зажмурилась, прижав руки к груди. Не хочу этого видеть, только не собственную смерть. Признаться, я ещё та трусиха, поэтому пусть всё будет быстро.

Только ничего не происходило.

Время словно остановилось.

— Вижу, я не опоздал. Какое радостное известие, в противном случае после пришлось бы выкидывать камзол, испачканный в крови, а ведь он совсем новый, — прозвучал насмешливый голос, разгоняя подозрительную тишину по залу.

А дальше хруст.

Такой, что кровь встала в жилах.

И вымученный стон, полный боли. Я открыла глаза, ошарашенно уставившись на спину, облачённую в чёрную ткань с рисунком, что был вышит золотыми нитями. Взгляд скользнул выше, упираясь в тёмные волосы и рога.

Рога.

Демон.

Лорд Юнтер упал на колени, что-то бессвязно бормоча и баюкая неестественно выгнутую правую руку. Ту, которую он протягивал ко мне. Теперь же она была изуродована до неузнаваемости, будто её в жгут закрутили.

Следом на пол полетела пара чёрных перчаток. Демон провёл рукой по отросшим чёрным волосам, прежде чем окинуть взглядом всех собравшихся.

— Моё почтение, ваше величество, — холодно произнёс он, обернувшись. Наши глаза встретились. — Моё почтение, дорогая супруга, я так рад, что вижу тебя целой и невредимой.

Данталион.

Внутри перемешалось всё, что только могло: радость, облегчение, испуг. Я смотрела на эту широкую спину и думала, что чтобы не успело произойти за все дни пребывания в этом мире, в конце концов князь демонов стал меньшим из зол.

— Данталион, — эхом повторил Лефтерис, словно собственным глазам поверить никак не мог. Только удивление мгновенно сменилось нечитаемым спокойствием. — Рад приветствовать тебя в серой империи, мой старый друг.

Я продолжала держаться позади демона, поэтому не видела его эмоций, но могла поклясться, что на губах у того присутствовала лёгкая, словно издевательская улыбка.

Данталион сделал короткий, шаркающий шаг вперёд, но этого хватило, чтобы все неуловимо напряглись. Все, кроме Цветочка. Тот прибывал чуть ли не в экстазе, потому что улыбался, как ненормальный, смотрел восхищенно и что-то бессвязно лепетал.

Несложно догадаться, чья именно магия была влита в это существо при его создании. Ну, или как это правильно называлось? Не суть.

— Благодарю, ваше величество. Давно же меня здесь не было, столько изменений. Сын лорда Юнтер занял пост главы безопасности и по совместительству палача моей супруги. Хм, любопытно. Как думаете, в честь моего прибытия после столь долгого перерыва, стоит ли просить провести для него аристократическую казнь или же обычную? Всё же он поднял руку на мою возлюбленную, право мести никто не отменял.

Мужчина со сломанной рукой, который с чужой помощью успел подняться с колен и отойти в сторону, аж весь задеревенел, обеспокоенно обернувшись к трону. Но император хранил задумчивое молчание.

Что здесь происходит?

Словно я не во дворец попала, а в какие-то игры Ганнибала, в конце которых победит тот, кто больше всего сохранит рассудок. Было боязно и в то же время непонятно. Хотелось бежать, только пути не было.

— На ваше усмотрение, великий князь, — обронил Лефтерис столь легко, будто его собственные слова ни на что не влияли.

— Благодарю, — Данталион даже голову чуть склонил, а после сорвался с места.

И всё происходило столь стремительно, что я успела только моргнуть, как тело лорда Юнтер повалилось на пол, содрогаясь и выплёскивая кровь. В руках демон держал чужое сердце, которое с явным наслаждением медленно сдавил, превратив в нечто невообразимое, а после кинул поверх трупа.

Вот так просто.

Без жалости.

Без лишних слов и действий.

Просто подошёл и убил. Вырвал сердце, а после ещё недовольно поморщился, когда взглянул на собственную окровавленную ладонь. У меня же ком встал в горле, а мышцы онемели. Если он так играючи убивал важных персон, то что будет со мной, когда он узнает, что я не его жена?

Данталион обернулся, нашёл меня взглядом и устало вздохнул. Его фиолетовые глаза горели неким внутренним светом, приковывая к себе внимание. Он завёл испачканную руку за спину, будто спрятал, и подошёл ближе.

Нерешительно поднял вторую ладонь, чистую, и положил на мой холодный лоб. От страха прикрыла глаза, боясь пошевелиться. Что он хочет? Но демон лишь провёл ею вниз, по виску, щеке, подбородку, и отступил.

— Теперь, когда мы разрешили все недопонимая, я прошу у вашего величества право на покои в данном дворце. Моя супруга крайне впечатлительна, она устала и от дороги, и от всего увиденного, и мы не в состоянии покинуть серую империю в сию же секунду.

— Разумеется, в гостевых покоях всегда поддерживается чистота и порядок, я с радостью предоставлю вам одни, — кивнул головой император, — а вечером устроим праздничный ужин в честь прибытия великого князя и его супруги.

Которую он хотел убить.

Как же лицемерно.

— Благодарим за великодушие.

— Мой личный советник проводит вас, — Лефтерис обернулся к троим старикам, отыскав взглядом того, кто больше всего ему на ухо шептал. — Лорд Чернерк, будьте так любезны сопроводить наших дорогих гостей в рубиновые покои.

Старик глубоко поклонился, но тут сразу было ясно, что не очень он и рад подобному поручению. Только вот стоило ему к нам подойти, как он тут же маслянисто заулыбался и рукой указал, мол, пойдёмте-пойдёмте.

Приём у императора был окончательно завершён и продолжению не подлежал. Я вышла из огромного зала следом за стариком, не в силах поверить в то, что жива. Пока что жива, напомнила самой себе, стараясь не оглядываться, потому что демон держался позади.

Рядом с ним цокал Цветочек, чуть ли не подпрыгивая от радости, только вот князь внимания на него никакого не обращал, будто место пустое.

Пока шли, не проронили ни единого слова. Старик уверенно держался впереди, я не столь уверенно за ним, украдкой оглядываясь по сторонам. Эти странные дворцовские игры, когда в одно мгновение ты — жертва без прав, а в другую выходишь победителем.

Появление Данталиона круто изменило расположение фигур на этом вымышленном шахматном поле. Можно сказать, что отбросило нас в самое начало игры, когда у обеих сторон шансы на победу равны.

Я не особо следила за маршрутом, больше поглощённая собственными мыслями, а подумать было о чём. Что-то не сильно мне верилось в те злодеяния магов жизни, которые перечислил император. Больше подходило гончим и их методам.

Перед глазами периодически вставала картина горящего дома, сотрясающая от ударов дверь и больная женщина, обезумевшей птицей бьющейся об окна. И в этом мире мне предлагали жить. Вот уж точно не сказка.

Покои были по обычному огромными и полупустыми. Я нерешительно остановилась где-то в самом начале, ноглядываясь. Данталион о чём-то разговаривал со стариком. Цветочек шёл к центру помещения.

Обрывок диалога.

Звук уверенных шагов.

Закрытие двери.

Я на секунду прикрыла глаза, стараясь совладать с собственным страхом, но не могла. Казалось, вздохни чуть громче, чем необходимо, и всё полетит к чертям собачьим.

Но ведь нельзя вечно стоять спиной к проблемам. Пусть даже эти проблемы были не совсем твои, и ты к ним вообще никакого дела не имела. Просто нужно сказать ему. Уверенно и спокойно, сразу обозначить собственную позицию.

Нет, это произошло не по моему желанию.

Нет, я не причастна к гибели твоей жены.

Да, я сама в шоке и хочу домой.

И давай говорить откровенно, Василина была ещё той сучкой.

Решив всё это за какую-то жалкую секунду, разжимаю ладони и резко оборачиваюсь, словно в воду с огромной высоты прыгаю. Еле как подавляю в себе желание отскочить, потому что демон находится удивительно близко. Непозволительно близко, я бы сказала.

И вся речь резко из головы вылетела, как будто её там никогда и не было. Только и остаётся, что ошарашенно хлопать ресницами и смотреть на него снизу-вверх, стараясь не ёжиться под ответным взглядом.

— Кто ты?

Он спрашивал спокойно, но ощущения такие, что посмей я ему солгать, даже подумай об этом, как последствия будут незамедлительными.

— Господин, послушайте, — нервно начал Цветочек, о котором уже позабыть все успели. — Я могу всё объяснить.

— Замолкни, — отсёк демон, не отводя от меня глаз. — Кто ты и где моя жена? Где Василина?

— Мой господин…

— Где она? Говори, — он резко поддался вперёд, да столь стремительно, что я мгновенно вспомнила сцену с тем лордом и вскрикнула, испуганно отшатнувшись. Руки Данталиона так и остались висеть в воздухе. — Прекрати, — он поморщился, пытаясь подобрать слова, — прекрати бояться.

— Мне было бы легче это сделать, если бы ты до этого не убил на моих глазах человека, просто проткнув рукой его тело, — произнесла скороговоркой.

— Мне нужно знать ответ. Ты выглядишь как Василина, пахнешь как Василина, в тебе та же магия, что была в ней, но ты не она. Так кто же ты?

— Я ни в чём не виновата.

— Ты начинаешь меня раздражать.

— После этих слов ты пугаешь лишь сильнее.

Данталион поморщился и неожиданно отступил. Казалось бы, всего один шаг, но насколько же стало легче дышать. Просто физически свободнее, словно каменная кладка с плеч свалилась.

Так, хорошо. Он хотел ответов и не выглядел как кто-то, кто желал убить меня в эту самую секунду. Нужно собраться и всё рассказать.

— Дело в том, что я не из этого мира, — ага, а вот и самые заветные слова, которые должна произнести каждая попаданка. — Честно, всего этого мне не хотелось, так получилось, и я такая же заложница произошедшего, как и ты.

— Полагаешь, я должен тебе верить?

Сглотнула, уже самостоятельно подошла к демону, осторожно взяла его за чистую ладонь, положив чуть выше груди. Там, где билось сердце.

— Ты ведь можешь ощутить мою ложь, верно? — спросила, уже смотря точно в его фиолетовые глаза. — Я не из этого мира, и тебе придётся выслушать мою историю, если хочешь докопаться до правды.

Честно, не знаю, откуда взяла столько смелости, чтобы вот в таком тоне с ним разговаривать. Просто необходимо было так сделать, ну, я и сделала. Данталион кивнул без усмешек, показывая, что готов.

Понеслась.

Постаралась рассказать ему всё, что помнила. Старалась не утаивать ничего. Ни нашу первую встречу с Цветочком, ни нападение псов, ни пребывание у кентавров, ни той злополучной деревни и отряда гончий.

С заминкой рассказала о боли в животе, хотя последнее уж очень не хотелось оглашать. Только Цветочек выглядел так, что сразу стало понятно: не расскажу я, так скажет он.

Князь не перебивал. Он вообще был лапочкой. Стоял, слушал, держал руку ровно над грудей, изредка прикрывал глаза, словно не мог этого выносить. Наверное, ему было сложно. Он всё-таки любил Василину, а та погибла.

Думаю, ему нелегко смотреть фактически на живой труп супруги. Он ведь сам признался, что я выгляжу и ощущаюсь так же, как и герцогиня, только вот внутри совершенно другой человек.

— Как ты мог это допустить? — спросил Данталион, когда в покоях воцарилась тишина. Он резко развернулся, взглянув на стража. — Как?! Ты был создан, чтобы защищать и оберегать её, а в итоге, что я получил?!

— Но, мой господин, — попытался возразить Цветочек.

— Ты не оправдал моих ожиданий. Ты — бесполезное творение, и я бы испепелил тебя сейчас же, если бы, — он резко замолчал, тяжело дыша. Остановился, провёл ладонью по лицу. — Если бы тебя не создала моя жена.

— Господин, я знаю, я виноват, не уследил, не уберёг, — быстро-быстро заговорил страж. — Но вы ведь знаете госпожу, она была упрямой и никогда никого не слушала, даже если бы я остановил её силой, то она бы возненавидела меня. А ненависть создателя к своему творению приравнивается смертью для последнего.

Князь нахмурился, посуровел. У меня внутри всё обмерло. Неужели сейчас что-то будет? Но нет. Данталион лишь развернулся и ушёл. Хлопнула дверь. Нет, не в коридор и подальше от нас, а в ванную комнату.

Я рассеянно перевела взгляд на «ромашку», что аж пошатнулся, выдохнув. Похоже, он волновался ещё сильнее меня. Наш разговор представлялся совершенно не так, но это был наилучший исход из возможных.

Сложно предугадать, что ждало дальше, но на данный момент всё выстраивалось не так плохо, как могло бы быть. Демону было тяжело, и я его прекрасно понимала. Неловко сжала-разжала ладони, после подошла к двери.

— Ты дура, что ли? Куда лезешь? — зашипел на меня Цветочек. Обернулась к нему, непонимающе нахмурившись.

— Почему нет?

— Госпожа никогда не шла к господину, когда у того было дурное настроение. Велика вероятность попасть под горячую руку, — замотал головой растение. — И ты поди прочь, мы подождём, ему станет легче.

Хмыкнула, положив ладонь на ручку.

— Может, всё это время вы поступали неправильно? — спросила, отворачиваясь. — Может, каждый из этих разов ему нужна была поддержка, которую никто из вас не мог дать?

— Храбрость в твоих словах звучит до первого приступа его агрессии, — несколько визгливо, но всё так же шепотом возразил страж.

Только вот я разговаривать с ним больше не собиралась, осторожно повернула ручку, входя внутрь.

Данталион стоял подле окна, сложив руки за спиной в замок. На моё появление никак не отреагировал, даже виду не подал, что услышал. Нерешительно подошла ближе, замерев.

Если честно, то утешитель из меня был так себе, но ведь нужно было что-то делать. Как бы мне не хотелось упираться и мотать головой, я прекрасно понимала, что судьбой привязана к этому мужчине. Пока в моём животе его ребёнок, далеко уйти не удастся.

Поэтому сделала то единственное, что умела. Осторожно протянула руку, протиснув пальцы в его ладонь, заставляя разорвать замок. Несильно сжала, упрямо смотря в окно.

Вот.

Я молодец.

Держусь за ручки с князем демонов.

Можно ли считать, что с романтической частью попаданства план выполнен? Пожалуй, поставлю галочку напротив выдуманного пункта.

— Она в крови, — хрипло произнёс Данталион.

— Что?

— Рука, которую ты взяла, — он поморщился, — в крови.

— Ничего страшного, — прошептала, сжав его ладонь ещё сильнее. — Главное, что это не твоя кровь.

Что удивительно, князь не попытался выдернуть руку или уйти, впрочем, как и начать разговаривать. Мы просто несколько минут стояли в тишине, держась за руки и смотря в окно на сад, что раскинулся там, внизу.

Отчасти мне было жаль Данталиона. Пусть я не знала о нём практически ничего, отчего-то рисовала в голове образ крайне одинокого чел… демона. Подумать только, его хотя бы кто-нибудь иногда поддерживал? Родители? Родственники?

Потому что если нет, то это, ну, грустно.

Хоть я сама редко виделась с мамой, после того, как та вышла замуж за отчима и решила уехать с ним в другой город, её поддержка ощущалась. Она постоянно звонила, присылала какие-то посылки, старалась всячески поддерживать любую связь.

Осознание того, что ты в этом мире не одинок, порой давало сил двигаться дальше и не сдаваться. Любое живое существо не могло быть одиноким, как бы сильно оно того не желало. Всем нужна поддержка, даже если кто-то в этом не признавался.

— Мне жаль твою жену, — внезапно призналась.

— Не к чему эта вежливость, ты её даже не знала.

— Ты прав, — пристыженно замолкла, но не выдержав, вновь заговорила. — На самом деле, мне жаль тебя.

— Ты и меня не знаешь.

— Но узнаю, и пока этого хватает.

Обратно в покои мы вернулись минут через семь. Не держась за руки. Цветочек как раз заканчивал наворачивать круг, да так и замер подле кровати, до которой успел добраться. Обеспокоенно взглянул на спокойного князя, после на меня.

Уж не догадываюсь, что он ожидал увидеть. Наверное, то, как мы поссорились и теперь активно дулись друг на друга, а я ещё в придачу размазывала сопли-слёзы по лицу. Что ж, этого не было.

Не сказать, что всё прошло достаточно гладко, но и плохо ничего не случилось. Мы практически не разговаривали. Я не лезла в его душу, он не пытался вытрясти из меня каких-то глупых признаний.

— Господин, — заискивающе произнёс страж, осторожно подходя ближе, — что же мы будем делать теперь?

— Переночуем здесь, а после вернёмся домой, хватит с нас приключений, — отсёк Данталион.

— А что будет с Василисой?

— Кем?

— Эм, да, я ведь так и не представилась, — неуклюже влезла в их разговор, но на меня даже не взглянули.

— А, с ней, — демон обернулся, теперь обращаясь непосредственно ко мне. — Отпустить я тебя сейчас не могу, ты носишь под сердцем моего ребёнка. Когда ты родишь его… тоже не смогу. Тебе придётся смириться с этим, если демоны сочетаются узами брака, то это навсегда.

Я смотрела на него и молчала. Нечто такое можно было предугадать, но слышать было неприятно. С другой стороны, идти всё равно было некуда. Опытным путём удалось узнать, что одной в этом мире прожить мне вряд ли удастся.

Ничего не ответила, отвернувшись. Прошествовала к кровати, осторожно опустившись с противоположной стороны, подальше от демона. И только сейчас поняла, насколько сильно гудели ноги.

Господи, как же я устала.

Не хотелось ничего.

Скинув туфли, легла на бок, закинув ноги на постель и немного согнув в коленях. Прикрыла глаза, собираясь немного полежать и всё обдумать. Моё положение было странным и никак не желало укладываться в голове.

Семейная жизнь с демонов? Честно, не была готова.

Счастливая семейная жизнь с демонов и ребёнком? Ещё больше пугала, чем просто семейная жизнь.

— Сними платье, — посоветовал князь. Его голос звучал отдалённо, похоже, он успел отойти к шкафу.

— Не хочу. Мне и так удобно.

— Из-за мягкого корсета будет болеть спина.

— И пусть болит, какая тебе разница?

Ответа не последовало. И я с чистой совестью закрыла глаза, постаравшись максимально расслабиться. Если поначалу казалось, что уснуть не смогу, не после всего произошедшего, то вскоре стало ясно, что это было ошибочным суждением.

Сон одолел быстро.

В одну секунду я ещё бодрствовала, в другую уже спала.

Может, оно и к лучшему.

Глава 10.

Угрюмо взирала на миниатюрную тарелочку с причудливыми листьями салата, которая стояла поверх большого белого блюда. Далее перевела взгляд налево, направо и вверх. Итак, четыре вилки, пять ножей, две большие ложи, одна маленькая. Не то, чтобы меня это смущало… погодите, меня это как раз смущало!

Я имела сомнительную честь сидеть за огромным столом. Практически в самом начале. Самым главным здесь был император, который так же ничего не ел, предпочитая лениво ковырять салат. Справа от него сидели дедули и остальные не менее важные персоны. Слева Данталион, я и какая-то незнакомая дама в пышном розовом платье.

Всего гостей в зале было порядком пятидесяти, и это с учётом на то, что точного подсчёта не проводилось. Я просто быстренько пробежалась по ним взглядом и забила.

Князь выглядел спокойно и надменно. Сидел с идеально прямой спиной, орудовал ножом так, что сомневаться не приходилось: в его руках не самый острый нож для еды мгновенно способен стать смертоносным оружием.

Помимо трапезы велись разговоры. В целом, это напоминало допрос, так как вопросов Данталиону задавалось много, а вот ответов озвучивалось крайне мало.

Лично мне праздничный ужин совершенно не нравился. Как и не нравилось то излишнее внимание, которым одаривали все, кому не лень. Возможно, они считали, что делали это незаметно. Возможно, они даже свято в это верили, но факт оставался фактом.

Зачастую не слишком внимательная я, сейчас крайне чётко ощущала на себе все заинтересованные взгляды, которые только могла. И если для Данталион успешно делал вид, что плевать на всё хотел, но у меня похвастаться подобным не получалось.

Слава богу, что длилось это всё не слишком долго. Отсидев чуть больше часа, в течение которого я с трудом, но съела салат, а император всё же добрался до жаркого, при этом не выплюнув половину органов на стол, князь соизволил подняться с места.

Поднялся рывком и так, чтобы ни у кого точно не оставалось сомнений: мы очень устали, пора бы и удалиться.

К слову, сказано это всё было с непроницаемым лицом и без вопросительной интонации. Мол, ставлю вас всех перед фактом.

Император дал добро, поблагодарив за составленную компанию. Я же осторожно проследила за тем, как он вновь поднёс платок к лицу, постаравшись в него тихо откашляться. Ух, не нравилось мне всё это.

Чуть замешкавшись, повернулась в сторону демона, который не оглядываясь, шёл к выходу. Вот же чёрт, и меня даже не подождал. Спешно отложила приборы, подскочив следом, поспешила нагнать его в дверях.

До покоев дошли в абсолютном молчании.

По прибытию нас уже ждали.

Не успела я в полном мере высказать возражения, как две резвые служанки уверенно подхватили под мышки, утащив в ванну. На этот раз мучили минут двадцать, но казалось, будто прошла вечность.

Выползала обратно в покои в таком состоянии, будто неделю пути протащилась на своих двоих без остановок. Раньше, смотря сериалы про дворцы и аристократов, порой задумывалась о том, что было бы круто иметь служанок. Теперь понимаю: нет, не круто.

Обессиленно повалилась на кровать, почётно заняв свою сторону.

Зарылась поглубже в одеяло, поджав ноги, постаралась согреться. Девушки, раскланявшись, стремительно удалились, похоже, не горя особым желанием помогать князю. Ха, посмотрела бы я на то, как они попытались бы потереть ему пятки пемзой.

Открылась и закрылась дверь.

Данталион отправился мыться.

— Как всё прошло? — шепотом поинтересовался Цветочек, который стоял на тумбочке в новом горшке, внутри которого была свежая земля.

— Скучно, — зевнула. — Тебе горшок подогнали?

— Да. Правда, руки здешним служанкам пообрывать следовало бы. Совсем дуры тупые, чуть корни мне все не переломали, — он закатил глаза. — Но, я рад, что господин рядом. Теперь ты не накликаешь беду на свою дурную голову.

— О, пошёл ты, — лениво протянула.

Несмотря на то, что я умудрилась немного поспать до того, как отправиться на ужин, сил всё равно не было. К тому же, эта была самая мягкая постель, на которой мне доводилось спать за всё время пребывания в этом мире.

Глаза непроизвольно начали закрываться.

— Знаешь, в какой-то момент я, правда, подумал, что тебя казнят, — внезапно признался Цветочек.

— Угум.

— А потом ещё раз так подумал, когда император вынес приговор.

— Угум.

— И как госпожа могла о таком беспокоиться? Он же хотел тебя… её убить! Да без разницы, вообще-то. Он ведь не знает, что ты не Василина, — возмутился страж. — Меня это беспокоит.

— Угум.

— Ты можешь сказать что-то другое?

Я могла, но уже не хотела.

Сладость расслабления растекалась по мышцам патокой.

Нужно признаться, что почти провалилась в сон, но была разбужена тем, что соседняя часть кровати немного прогнулась. Рядом лёг демон. Спокойствие тут же улетучилось, как и желание окунуться в царство Морфея.

Распахнув глаза, уставилась в стену, которую было не очень хорошо видно в полумраке. Похоже, Данталион погасил основной свет, оставив свечу на тумбочке со своей стороны. Как мило.

Теперь, если разобраться, я ведь так и не обдумывала ничего из произошедшего. Мне казалось, что начни разбираться в деталях, как голова лопнет от переизбытка информации, а чуткое сердечко не выдержит.

Не хотелось жить, думая о будущем.

Мне настоящего хватало выше крыши.

И я честно старалась не зацикливаться ни на том, что будет, ни на том, что было. Прекрасно понимала, что стоит лишь немного углубиться в устройство нового мира, в то, что он не такой радужный и прекрасный, как впаду в истерику.

Просто буду реветь и не остановлюсь, пока не отрублюсь от того, что больше не могу оставаться в сознании.

Раньше казалось, что попаданки как-то легче смиряются с собственным положением. Главы три, ну пять от силы, и всё, они уже стараются вести себя так, будто всё в норме вещей. У меня так не получалось, хоть и очень хотелось.

Невольно вспоминалась мама, которая обязательно будет волноваться, когда не сможет до меня дозвониться. И Вика, которая постоянно старалась меня куда-то вытянуть, хоть в последнее время мы с ней не слишком хорошо общались, она всё-таки была моей подругой.

И осознавать то, что я их больше не увижу, так странно.

Будто это не я для них умерла.

А они для меня.

Невольно сжалась, зажмурившись. Постаралась сконцентрироваться и повторять про себя: «всё хорошо, хорошо, хорошо».

— Василиса, ты в порядке?

— Всё хорошо, — повторила на автомате, но уже вслух. После широко открыла глаза, удивлённо обернувшись.

Данталион полулежал на подушке, повернув ко мне голову. По щеке скользнуло что-то мокрое, сорвавшись вниз и затерявшись в складках одеяла.

— Ты плачешь, — хмуро заметил он. — Это из-за меня?

— Нет, просто задумалась, — рассеянно провела ладонью, стирая мокрую дорожку. — Почему ты не спишь?

— Тоже думал.

— О чём?

Ответа не получила, вместо этого демон осторожно сполз вниз, повернувшись на левый бок, чтобы быть лицом ко мне.

Недоуменно изогнула брови.

— Иди сюда.

— Что? — простите, мне показалось или как?

— У тебя не так давно болел живот, как сказал страж, приступы были сильные, — Данталион недовольно нахмурился. — Мне нужен здоровый сын, поэтому в твоих интересах сделать это добровольно.

Звучало как-то… угрожающе.

— Ты всегда переходишь на угрозы, когда чувствуешь, что желаемое может сорваться? — не удержавшись, поинтересовалась.

— Только тогда, когда от этого зависит исход, связанный с моими интересами, — в той же манере ответил князь.

— То есть всегда.

— То есть ты не собираешься меня слушаться?

Открыла рот, собираясь ответить, но резко захлопнула, почувствовав сомнения. Ругаться, пусть и несерьёзно, с демоном не хотелось. Мы были знакомы несколько часов в реальной жизни, поэтому это казалось неправильным.

Вместо этого осторожно подползла к нему, застыв в нерешительности. Раздражённо вздохнув, Данталион протянул руки, помогая мне улечься на бок, спиной к нему. Притянул ближе, положив горячие ладони на выпирающий живот.

Кажется, я задеревенела.

Сердце стукнуло.

Раз.

Второй.

От его шершавой кожи по телу разливалось тепло, окутывая мерным коконом, даря ощущения безопасности. И я с изумлением осознала, что тянущаяся боль, которая всё это время присутствовала где-то на периферии, начала исчезать.

Князь свободно выдохнул, зарывшись носом в мои волосы на затылке. Мурашки волной прокатились от загривка до копчика. Дыхание на секунду сбилось, и я постаралась его тут же выровнять, чтобы он ничего не заметил.

— Не пользуйся большей магией, если в ней нет острой необходимости, — произнёс он тихо, но с явной угрозой. — Эрнест сильно истощён.

Я промолчала, постаравшись немного отодвинуться, но мягкая хватка в то же мгновение стала железной. Добилась лишь того, что меня притянули ближе.

— Я не могу этого обещать, — упрямо ответила.

— Мне не нужны твои общения, я приказываю.

— Ты не можешь мне приказывать.

— Могу, — бросил Данталион крайне легко, — и тебе придётся подчиниться, потому что иного выхода нет. В этом мире у тебя есть только я и Эрнест. Потеряешь моего ребёнка, сама будешь обречена.

И всё это сказано так просто и спокойно, что дрожь пробила. Или коротко о том, как испортить атмосферу. Сто и один совет от князя демонов.

Замолкла, решив ничего не отвечать. Не больно и хотелось.

— Ты опять сжалась, — недовольно заметил через несколько секунд демон. — Боишься?

— Знаешь, когда начинаешь угрожать кому-либо, то потом не стоит так искренне удивляться страху, получаемому в ответ, — огрызнулась. — Угрозы, вообще-то, как раз и направлены на получение страха.

— Тебе ничего не угрожает. Стоит лишь вести себя предусмотрительней.

— Не успокоил, — нахмурилась, закрыв глаза.

Всё, нет меня, буду спать. И разговаривать с ним больше не собираюсь, с меня вполне хватило произошедшего.

И хоть не думала, что усну так же быстро, как и в первый раз, это произошло. Несмотря на местами диктаторское поведение демона, в его руках было тепло и спокойно. Ощущалась безопасность, о которой до этого я могла лишь мечтать.

Глубже вздохнув, непроизвольно откинулась назад, стараясь не думать о том, что творю. Разум померк, погружаясь в сонную негу.

Только вот выспаться этой ночью было не суждено.

Проснулась от того, что зашевелился Данталион. Пребывание в этом мире сделало сон крайне чутким, потому что никогда не знаешь, в какой именно момент придётся бежать или ждать какого-то нападения.

Открыв глаза, мгновенно отодвинулась в сторону. Князь, словно только этого и ждавший, резво вскочил на ноги, будто не спал вовсе, а просто лежал с закрытыми глазами. Рассеянно приподнялась на руках, пытаясь привыкнуть к темноте, чтобы понять происходящее.

В покоях было тихо.

Казалось, во всём дворце стояла тишина.

Тогда что не так?

Беспокойство князя было непонятным, но оно будто по воздуху передавалось. Повернула голову к Цветочку, но тот только стоял по стойке смирно и напряжённо смотрел на закрытую дверь.

Открыла рот, чтобы спросить.

Князь приложил указательный палец к губам.

Закрыла рот.

Начала ощущать себя сущей дурой, которая ни в какую не желает вникнуть в саму простую тему. Будто все в комнате были посвящены в некий секрет, а меня решили оставить за бортом. Но ведь это не так.

Ещё несколько секунд ничего не происходило. А после грохнуло. Да с такой силой, что я подскочила мгновенно, не успев толком подумать об этом. Дверь оказалась выбита. В покоях внезапно стало крайне многолюдно.

Будто шарик с тишиной лопнул, обнажая истинное положение дел. Драка началась резко. Я толком моргнуть не успела, как Данталион оказался в самой гуще, ударяя одного из нападающих ногой в живот.

Схватив горшок с Цветочком, прижала к груди, сама поспешила отойти в сторону. Всё происходило столь стремительно, что осознавать с трудом получалось.

На нас напали.

Но кто и зачем?

Кому выгодно так сильно подставлять императора и всю страну в целом? К чему вся эта изначальная завуалированность, если последующие действия столь жестоки и беспощадны?

Князь сдёрнул одеяло с кровати, накинув на головы неизвестным. Хлёстко щёлкнул хвостом по полу, пронзив острой кисточкой шею. Хлынула кровь. Хватило пары мгновений, чтобы комната наполнилась острым запахом железа.

Непроизвольно засмотрелась. Демон был прекрасен в собственной жесткости, что пробирала до костей, скапливаясь непонятным клубком эмоций в кончиках пальцев.

— Что стоишь, дура? Беги, прячься, спасайся! — тем временем голосил Цветочек, размахивая листьями. — Поставь меня. Поставь!

— Прекрати орать! Мне и без тебя страшно.

— Я не ору!

Я поморщилась от чересчур громкого вопля, ударившего прямиком в ухо. Так и оглохнуть недолго. Но делать что-то нужно было, поэтому попыталась сдать назад и то ли оказаться ближе к Князю, то ли наоборот — отдалиться.

Здесь как-то всё было неясно. Вроде людей много, а получалась куча-мала. Проблемой оставалось то, что мы с Данталионом находились по разные стороны кровати, что и сыграло плохую шутку.

Обжигающе горячая ладонь упала на плечо, дёрнув в сторону без церемоний. От неожиданности вскрикнула, уткнувшись спиной в чью-то грудь.

Только открыла рот, чтобы что-то сказать, но так и не смогла выдавить ни слова. В лунном свете блеснуло нечто металлическое, а после горло сковало холодом.

Вздох застрял в горле рыбной костью.

Сложить два и два оказалось простейшей задачей. В руках нападавшего был нож. Хватка на горшке стала железной. Цветочек, по ощущениям, тоже прекратил любые телодвижения, превратившись в ветошь.

Нож.

Дожили.

Мне угрожают гребаным ножом.

— Ваша Светлость, советую вам прекратить любое сопротивление, если вы не хотите, чтобы ваша супруга пострадала.

Данталиону дважды повторять не пришлось. Он мгновенно выпрямился и медленно поднял раскрытые ладони вверх. Его белоснежная рубаха по локоть окрасилась в кровавые цвета. Спальня теперь больше напоминала бойню.

Передо мной стоял убийца, но единственное, о чём я могла думать, так это о том, что картинка в фильмах выглядела несколько красочнее. Наверное, это истерика. Да, определённо она. Вместе с шоком пожаловала, прямо-таки гости дорогие.

Холодная улыбка окрасила бледные губы демона.

Его фиолетовые глаза в полутьме горели адским огнём.

Спиной я могла ощущать как гулко билось сердце нападающего. Ему тоже было страшно. Ха. Изо рта практически вырвался нервный смешок. Какой интересный мир, если подумать.

Убийцы боятся собственных жертв.

Иронично.

— Что же вы предлагаете мне делать? — если бы не сложившаяся ситуация, то могло показаться, будто Князь говорил с издёвкой.

Хотя, постойте-ка, он как раз и говорил с издёвкой.

Ну, конечно, это ведь не у его горла до сих пор держали нож. Это не он кожей чувствовал успевшее нагреться лезвие.

— Проследуйте за нами, и никто не пострадает, — заверил один из нападающих, остальные оставшиеся в живых напряжённо стояли по своим позициям, не двигаясь вообще. — У нас к вам выгодное предложение, которое, уверяю, вы оцените по достоинству.

— Вот оно как, — важно кивнул Данталион. — Что ж, ведите. Только, будьте любезны, отпустите мою супругу. Сами понимаете, в её положении излишнее волнение не желательно.

— Понимаю, и рад бы исполнить, но, увы, не могу.

На этот раз нервный смешок слетел с губ, и я даже не пыталась его подавить. Нашли время разводить светские беседы. В каком дурдоме нахожусь?! Просто слов не хватает, одни эмоции с излишком.

И нас повели куда-то. Данталион шёл впереди, продолжая держать руки перед собой, хотя, не думаю, что эта мнимая покорность как-то поможет нападающим, если демон всё же поменяет собственное решение и нападёт.

Отдалённо слышались вскрики, звон разбитого стекла и топот множества ног. Я украдкой поглядывала по сторонам, ощущая, как сильно кололо сердце от страха.

Хоть нож больше не угрожал шее, наглеть казалось опасным. Я ведь не обладала ни молниеносной реакцией, ни смертоносно острым хвостом, способным разрезать всё на своём пути.

В отдалённом уголке разума билась надоедливая мысль, за которую никак не удавалось ухватиться. Как на нас могли напасть прямо во дворце? Это серьёзный проступок, особенно после того, как нас официально в нём приняли.

Если Князь умрёт, то будет война.

Если я умру, то тоже будет война. По идее. Я ведь Княжна.

Кхм, честно, всё ещё странно ощущать себя не обычной среднестатистической серой массой, а целой Княжной. Звучит то как.

И только оказавшись в конечной точке нашего маршрута, коей являлся тронный зал, я поняла, что именно не давало мне покоя. Шторы горели. Трон был перевернут, а сам император стоял на коленях, хватаясь за горло, пытаясь подавить приступ.

Да это же переворот.

Неподалёку лежала груда тел, приглядевшись, поняла, что у половины была перерезана шея, другая половина и вовсе этой шеи не имела. Поспешила отвернуться, начало мутить.

Класс, вот тебе и полный королевский набор: интриги, заговоры и переворот. Прямо-таки всё то, что мне не хотелось никогда увидеть.

Железное спокойствие, поддерживаемое шоковым состоянием, начало давать трещины. Сглатывать ком тошноты, то и дело встававший поперёк горла, становилось всё сложнее. Казалось, ещё чуть-чуть, и я тоже шлёпнусь в обморок.

— Кажется, ваши намерения предельно ясны, — холодно заговорил Данталион, остановившись неподалёку от императора.

Бывшего императора, похоже.

— Приятно иметь дело с тем, кто понимает без лишних слов, — льстиво заметил нападающий, обходя нас по дуге, чтобы встать позади Лефтериса. — Мы предлагаем вам выступить на нашей стороне. На стороне новой власти. Этой стране нужен глоток свежего воздуха, и мы готовы его дать.

— Хм, и что вы способны предложить?

Ошарашенно взглянула на идеально прямую спину демона. Тот говорил на полном серьёзе, не думая шутить. К такому жизнь меня явно не готовила.

А нападающий, словно и ждал возможности начать повествовать собственный план. Прямо как в мультфильме, когда злодеи треплют о своей гениальной идее раньше, чем осуществили её.

— Люди устали он постоянного геноцида, убивать магов жизни глупо. Сумасшедший король и его не менее сумасшедший сын серьёзно пошатнули чашу весов, перевернув всё с ног на голову.

— Вы, конечно же, хотите это исправить?

— Верно, — воодушевлённо закивал революционер, похоже, удовлетворённый тем, что хоть кто-то был готов обсуждать с ним идею. — Ещё не все маги жизни сбежали из страны, они прячутся, но не настолько хорошо, как им кажется. Мы продолжим вести отлов, но не с целью убийства. Точнее, не с целью полного убийства.

Всё ещё пытаюсь просверлить дыру в спине Данталиона. Эй, демон, очнись, этот чудик нёс полнейший бред, неужели тебе так интересно его слушать?

— Конечно, мужчин и мальчишек придётся убить, они не способны привнести в мир ничего нового, но девушки… Дворец будет производить отлов женщин-магов и продавать их лордам, чтобы те могли плодиться и производить на свет новых магов жизни. Конечно, первые лет пять, новорождённые светлые маги будут принадлежать государству…

— Вы предлагаете сексуальное рабство? — уточнил Данталион.

У меня всё ухнуло в пятки и не желало оттуда выбираться. Ушам поверить было сложно, но глаза не лгали. Я видела фанатика, одержимого собственной идеей. Он стоял и усмехался, уверенно смотря перед собой.

Он знал, о чём говорил.

— Слишком грубая формулировка, но да. По доброй воле ни одна уважающая себя женщина не ляжет под несколько мужчин, а нам нужно именно это. Чем больше женщина выносит и родит, тем быстрее популяция магов жизни придёт в норму.

— Не боитесь, что магия смерти способна перебить в плоде магию жизни?

— Для этого есть временные магические подавители, когда будет происходит зачатие, то мужчины будут лишаться магии на время.

— Вы просто хотите устроить массовые оргии с участием запуганных женщин, которых будете отлавливать, как скот.

— Иногда нужно пожертвовать чем-то вначале, чтобы в дальнейшем построить нечто большее, — мужчина пожал плечами.

Просто пожал плечами, словно для него это было плёвым делом. Я же не могла спокойно дышать, сипло втягивая воздух через плотно сжатые зубы. Единственным желанием осталось подойти и вмазать этому уроду меж ног, а потом ещё пару пощёчин надавать. Кулаком.

То, что он предлагал, не укладывалось в голове. Сексуальное рабство. Постоянные оргии. Женщины как расходный материал, живые инкубаторы, направленные лишь на то, чтобы постоянно рожать.

Подобное больше походило на чью-то больную сексуальную фантазию, но никак не на предвыборный лозунг. Охренеть.

— И вы хотите моей поддержки, — заключил Данталион после минуты молчания.

— Верно.

Я встрепенулась, неосознанно притянув горшок ближе к животу, пытаясь прикрыться. Холодный пол морозил голые пятки.

— Думаете, что соглашусь?

— Хочу надеяться на ваше благоразумие.

— Зря надеетесь.

В ответ лишь смешок.

— Ваша Светлость, на вашем месте я бы не был столь категоричен, — заметил урод, доставая нож, приставляя к горлу бывшего императора, который всё это время хрипел и не говорил ни слова. — Если мне не отказывает память, то ваша супруга — это герцогиня Оунс, бывшая невеста нашего императора.

Я напряглась, когда уловила, что нападавший посмотрел точно на меня, коротко улыбнувшись. Мимолётно, но настолько опасно, что кровь стыла в жилах.

Князь молчал.

Я тоже.

Выдержав драматичную паузу вместе с нами, революционер продолжил:

— Не секрет, что герцогиня Оунс и наш император были связаны подвенечными магическими узами, которые до сих пор не разорваны. И уж точно никак нельзя скрыть деликатное положение вашей супруги, — он легонько нажал, проводя острием по шее Лефтериса, тот дёрнул. На коже образовался неглубокий порез. — Любой переворот должен закончиться смертью нынешнего императора, но, вот незадача, если умрёт Его Величество, то ваша супруга так же пострадает… скорее, даже не она, а плод, находящийся в её чреве.

О, нет.

Нет-нет-нет.

Понятно, к чему он вёл. Если Данталион не согласится поддерживать их, то он убьёт императора, и у меня будет выкидыш. Тогда я точно окажусь в глубоком дерьме.

Без ребёнка я не нужна Князю, следовательно, он оставит меня здесь, а, поскольку, магический статус бывшей хозяйки этого тела известен этому уроду, то моя учесть понятна. Рабство.

От мысли о том, что я буду ходячим инкубатором, начало конкретно так подташнивать. Нет, лучше умру.

— Мне нужно время, — тяжело обронил Данталион.

— Понимаю, пяти минут хватит? Думаю, вполне. Мы даже уйдём, чтобы вам не мешать, но если только посмеете сбежать, то знайте, мои лучники готовы в любую секунду убить императора. В любую секунду.

Улыбнувшись, мужчина отстранился, убирая нож за спину. В ту же самую секунду дышать неуловимо стало легче. Все, находящиеся в тронном зале, покинули его, даже прикрыв дверь. Не до конца, но больше половины.

Остались мы вчетвером и гора трупов на заднем плане.

Обеспокоенно подошла к демону, но заговорить так и не решилась. Отсчёт времени пошёл.

Глава 11.

— Кольцо где? — именно с этими словами демон обернулся ко мне. Ещё посмотрел так, прожигающе, будто это из-за меня все беды.

Спешу напомнить, что я не особо рвалась во дворец. Точнее, вообще туда не рвалась. Просто шаталась по округе в поисках себя и смысла к жизни. К слову, ни один из этих пунктов до сих пор не был найден.

Василина намутила какое-то неразборчивое дерьмо, а я разбирайся в нём. Просто класс. Ещё и муженька своего оставила бесхозным. Могла бы и умереть, когда будет всё относительно прекрасно и радужно, но нет.

— Какое кольцо?

— Обручальное. Василина должна была носить его на указательном пальце левой руки, — мы синхронно взглянули на указанную руку, но ничего там, конечно же, не нашли. Данталион выразительно нахмурился. — Страж?

О, радость какая, теперь отчитывали не меня.

Цветочек же подобной перспективе был не слишком рад. Весь как-то съёжился и втянулся, невинно моргая глазками-бусинками.

— Я жду ответ, — холодно напомнил о себе демон.

На заднем плане изредка кашлял император. Честно, пары взглядов в его сторону хватило, чтобы осознать, что того чем-то напоили. И не то, чтобы я была против этого. Только его умных изречений и не хватало в такой момент.

У меня здесь сердце с такой скоростью заходилось, будто я пробежала километров пять без остановок. А зная себя, то это безоговорочный рекорд.

— Так, кольцо-кольцо-кольцо, — шептал себе под нос «ромашка», будто заклятье какое-то. А после резко воспрянул, аж засияв от радости. — Конечно же, оно у меня, мой господин. В самом надёжном месте. Да, теперь припоминаю. Точно-точно. Буквально секунду, — протараторив всё это, он обернулся ко мне. — Поставь меня на землю, женщина.

Несколько раз повторять не пришлось, я с радостью исполнила его просьбу и даже отошла чуть в сторонку, обняв себя за плечи.

Цветочек начал весь извиваться, широко распахнув рот. По его стеблю прошла жуткая судорога, будто нечто живое рвалось из него, а после он весь скукожился, выплюнув что-то на пол.

Это что-то было всё в густой зелёной слизи… и, да, это кольцо. Бинго, господа. Мне даже не хотелось знать, как оно туда попало и сколько пробыло.

А Князь же, наоборот, ничуть не брезговал. Достал руку из кармана, уронив платок, и присел за ним, заодно подбирая кольцо. Что интересно, всё было обставлено так, что фокус с Цветочком вряд ли кто-то заметил. Со всех сторон он был прикрыт нами.

Обернувшись, Данталион взглядом подозвал поближе. Пришлось подойти.

Он повернулся ко мне, серьёзно взглянув в глаза. Складывалось ощущение, будто мне собирались поведать какую-то крайне важную тайну. Или посвятить в рыцари. Тут уж как придётся.

— Надень на указательный палец левой руки камнем к ладони, — демон вложил украшение в руку, и я поспешила это сделать. Село как влитое. — Теперь слушай меня внимательно. Это можно будет повторить только один раз, любая ошибка приведёт к наихудшему исходу.

— Да ты оптимист, — не выдержала, но в ответ лишь уничтожающий взгляд. — Хорошо, поняла, заткнулась.

— Нужно скрестить наши кольца. Камень на камень. Когда это произойдёт, ты должна ни о чем не думать, поняла? Вообще ни о чём. Ни единой мысли в твоей голове.

— Ясно мне, можно и не повторять это по сто раз, — закатила глаза.

Демон нагнулся, подхватив Цветочка на руки и протянув мне ладонь. Я почти сделала то же самое, но тут взгляд зацепился за императора. Пальцы дрогнули.

— Мы оставим его здесь? — уточнила на всякий случай. — Не пойми неправильно, но нужно забрать его с собой. Если мы сбежим только втроём, то у них останется рычаг давления. Этот побег ничего не изменит.

Теперь уже демон закатил глаза, всем своим видом показывая, где именно видел мою логику и желание спасать Лефтериса. Но, погодите-ка, это было вполне логично, и я не хотела умирать, лишившись ребёнка.

— Обойди его со спины, я встану спереди, только быстрее, они уже что-то поняли, — шикнул Князь.

Дважды повторять не пришлось. Я спешно сделала всё то, что мне сказали. Подняла взгляд на демона, заметив, как нечто сорвалось с верхушки зала, оставляя за собой след в воздухе.

— Берегись!

Но оказалось поздно. Стрела вонзилась точно в правое плечо, которое Князь подставил, чтобы закрыть бывшего императора.

— Быстрее, — напряжённо произнёс он.

Я тут же подала ему руку, почувствовав, как камни на кольцах стукнулись, но не соскользнули, а будто сцепились невидимыми гранями. Ладони начали светиться и покрываться татуировками, которые ранее не наблюдались.

Закричали люди.

Встрепенувшись, подняла голову, заглядывая за спину демона. Через открытые двери к нам уже спешили мужчины, держа мечи и арбалеты наготове. Лишь мгновение отрезало нас от новой битвы.

«Господи, лишь бы подальше отсюда».

В пустой голове вспыхнула и погасла единственная мысль. Тело дёрнулось, будто в конвульсии, и я начала куда-то падать, понимая, что свет вокруг мерк. Как и шум. Как и весь мир.

Голова не просто болела, она разрывалась на мелкие-мелкие кусочки, которые радостно разбегались в разные стороны, не желая вновь собираться воедино. Я страдала. Так сильно, будто вновь проснулась вечером первого января после сумасшедшего Нового Года.

С трудом разлепила глаза, чувствуя, что не могу пошевелить даже пальцем. Будто все мышцы разом отяжелели. Над головой сияла бездна, разрываемая яркими холодно-синими вспышками и раскатами грома.

Тучи были настолько густыми и тёмными, что можно подумать, будто день здесь никогда не наступит.

Всё ещё не осознавая, где оказалась, нашла в себе силы с кряхтением сесть и оглядеться. На многие километры вперёд простиралась степь, разбавленная редкими причудливыми деревьями, что вместо листьев имели крупные яйцевидные семена лилового цвета.

Вдалеке текла река.

И даже в полумраке я могла видеть её цвет.

Светящийся тусклым кроваво-красным светом.

Хотя, если прищурится и долго-долго вглядываться вдаль, то можно разглядеть острые шпили гор. Их видно, только когда небо разрывалось яркой вспышкой молнии. Природа явно готовилась к сокрушительному урагану.

— Это… это! — пропищал где-то рядом Цветочек. С неохотой обернулась к нему, чтобы понять, что того аж всего трясло. — Это же демонические пустоши!

Хлоп.

Это кто-то чересчур слабонервный хлопнулся в обморок.

Но не успела я толком прийти в себя и осознать, как была тут же сметена под силой демона. Тот подлетел ко мне столь стремительно, схватив под подмышки, дёрнул наверх, тряся. Несильно, но достаточно, чтобы начало мутить.

— Я сказал тебе ни о чём не думать? Сказал?! — ревел он зло, сверкая фиолетовыми глазами. — Твоё ограниченное мышление не позволило тебе сделать такую малость? Тогда ты ещё большая никчёмность, чем мне показалось раньше.

— Не кричи на меня! Мне страшно! Страшно, чёрт тебя подери. И твоё рычание не успокаивает, а делает только хуже. Ты сидел спиной и не видел их, а я видела. Те люди бежали, чтобы убивать. Они были так близко, а ещё эти стрелы, и твоя спина, и.., — я сбилась, судорожно дыша, так как воздуха резко стало не хватать. — Если твои руки по локоть в крови, то это не значит, что и мои тоже. Там, откуда я родом, подобное считается аморальным. Очнись уже и посмотрите правде в глаза. Я не Василина и никогда ей не стану.

Скинула его руки с себя, сделав несколько шагов назад. Перед глазами встала дымка непролитых слёз, которую я тут же смахнула. Ещё чего. Реветь из-за какого-то мудака, да много чести будет.

Данталион ещё несколько секунд стоял напряжённый, словно перед броском, вглядываясь в моё лицо, а после отошёл. Поделал упражнение «глубокий вдох-выдох», сжал-разжал кулаки, вернулся через минутку, подхватив императора, взвалив частично на спину.

К слову, Лефтерис так же пребывал в бессознательном состоянии. Я несмело подошла поближе, подняв с земли горшок с Цветочком.

— Нужно искать укрытие. Грядёт страшная буря, и когда она начнётся, то нам лучше не находиться на открытой местности, — с этими словами он уверенно пошагал вперёд.

Пришлось не столь же уверенно плестись следом. Признаться, уже спустя минуту почувствовала неловкость за собственную эмоциональную вспышку. И хоть я сказала всё, что думала на самом деле, это можно было бы сделать и при других условиях. Более мирных.

Просто этот демон вёл себя так странно! То был спокоен и относился с пониманием, то рычал и чуть ли не пылал жаждой убийства.

Цветочек говорил, что мне несдобровать, если Данталион узнает, что Василины больше нет. Но пока в его действиях присутствовала относительная тишина. И я не знала, стоит ли ждать взрыва.

Немного успокоившись, начала украдкой смотреть по сторонам. Причудливых деревьев с лиловыми семенами становилось всё больше. Изредка их разбавляли пышные голые кусты, под которыми не росло ничего.

В общем, картина удручала.

Находиться здесь оказалось не слишком уютно, и я постаралась идти поближе к демону. Если тот так уверенно шёл вперёд, значит, знал, что делает. Или, по крайней мере, создавал иллюзия того, что знал.

Вскоре степь и вовсе исчезла, превратившись в какой-то мёртвый лес, наполненный деревьями с острыми ветвями и тонкими узкими листьями, что свисали на сантиметров пять вниз и голыми кустами.

Догнав демона, постаралась идти с ним в ногу, потому что стало как-то жутковато. Мне всё казалось, что за нами кто-то наблюдал.

— Данталион, — позвала несмело, — а что это за место?

Ответа, признаться, не особо ждала, но приятно удивилась, когда Князь всё же решил заговорить.

— Демонические пустоши, место, куда демоны приходят в поисках собственной смерти.

Эм, секундочку.

— Что? — изумлённо переспросила, даже с шагу сбившись, но вовремя набрала темп, вновь поравнявшись. — Это как?

Данталион ненадолго обернулся, смерив меня взглядом, а после отвернулся, хмыкнув под нос.

— У нашей расы иное понятие смерти, нежели у других. Мы не умираем вовсе, превращаясь в гниющую плоть, пожираемую трупными червями. Мы иссыхаем. Долго. При этом находясь в сознании. Наше тело рано или поздно приходит в негодность, но вот душа может жить вечность. Можешь ли ты представить вечность в сухом теле без возможности пошевелиться или что-то сказать?

— Звучит жутко.

— И позорно. Поэтому, когда демон чувствует, что пора, то прощается с семьей, берёт оружие и отправляется в пустошь. Здесь он погибает в равной битве. Ведь только тогда гниение и съедение твоего тела будет иметь смысл. Только тогда душа успокоится и растворится.

— То есть, вы не можете просто придать огню иссохшие тело? Потому что душа не успокоится?

— Да, и отчасти потому, что это оскорбление рода того демона, чьё иссохшее тело попытались уничтожить, — подтвердил Данталион.

— И многие уходят сюда? — уточнила на всякий случай.

— Почти все. Мало кому хочется быть беспомощным, даже соблазн вечности не спасает, — он промолчал немного, прежде чем добавить чуть тише. — Моя мать ушла сюда не так давно.

— Она почувствовала, что ей пора? — виновато спросила, понимая, что лезу не в своё дело.

— Нет, она просто устала жить.

Казалось, что сейчас нужно что-то сказать. Как-то поддержать или высказать собственное сочувствие, но я промолчала, уткнувшись взглядом под ноги. Искал ли он сочувствия, когда говорил об этом? Не думаю.

Поэтому я молча шла рядом, стараясь больше не навязывать.

Минут через десять стало понятно, что именно являлось конечной точкой нашего маршрута. На том конце пути стоял храм. Полуразрушенный и покрытый острыми ветвями с ярко-алыми гроздьями, он выглядел до жути пугающим.

Такой бы в фильм ужасов для наведения большего шороха. Ничуть не удивлюсь, если узнаю, что внутри него можно подцепить какое-то проклятие.

Сердце гулко забилось в груди. Невольно остановилась, пытаясь бороться с волнением, что накатывалось волнами. Мы ведь не пойдём туда, правда? Повернула голову к демону, но того рядом не оказалось. Беспомощно посмотрела на его удаляющую спину.

Класс, мы всё же идём туда.

Внутрь ввалились с первыми чёрными каплями, что внезапно упали с неба. Буре не нужно было набирать обороты, она и без того кипела излишним ожиданием. Дождь сразу встал сплошной стеной, принося холод.

Тяжело дыша, я завертела головой, пытаясь разглядеть хоть что-то, но это не особо помогло. Всё ещё желая задать кучу вопросов, всё же отправилась за Князем, который и не думал останавливаться.

Вместе мы прошли через прямоугольный зал, в котором одна из стен частично обвалилась. Спустились по лестнице вниз, оказавшись в другом помещении с большим окном и кучей непонятных статуй.

Храм стоял на крутом склоне, не было ничего удивительно в странном расположении окон. Казалось, что если попытаться взглянуть наружу и чуть вниз, то можно разглядеть озеро.

Данталион прижался к противоположной стене, опустив бывшего императора на пол. Я осторожно поставила горшок рядом, только сейчас обратив внимание на то, как демон неважно выглядел.

Тяжело дышал.

Потел.

Пошатывался.

Не выдержав, Князь сам прижался левым плечом к стене, скатившись вниз. На ногах осталась только я, при этом чувствуя себя до омерзения бодро, несмотря на всё произошедшее. Дурацкий организм.

— Что с тобой? — осторожно поинтересовалась, опускаясь рядом с демоном. — Что я могу сделать?

— Стрела была отравлена, мне нужно где-то двое суток, чтобы прийти в себя, — он поморщился, хватая за правую руку. — Послушай меня, это место опасно, здесь водится очень много тварей. Даже если ты думаешь, что видишь кого-то человекоподобного и разговаривающего на понятном языке, не смей к нему подходит.

— Хорошо, — ошарашенно согласилась.

— Те лиловые семена есть можно, но нужно смотреть, чтобы внутри них были красные вкрапление, только тогда они безопасны, — он прерывисто задышал, будто говорить было сложно. — Красные гроздья ядовиты, но если их потолочь в воде и нанести на рану в маленьком количестве, то сработают, как антибиотики.

— А вода в озере?

— Озере? — демон осоловело моргнул. — Безопасна для питья, но опасна для жизни.

Столько информации для одного раза мне оказалось многовато. Я честно пыталась всё запомнить. Лиловые семена с красными вкрапления безопасны, красные грозди ядовиты, воду можно пить, но осторожно.

Так, да-да.

Будто в поход собираюсь.

— Как мне помочь тебе? — руки тряслись. Нервы опять подводили, но на общем фоне это теперь смотрелось детским лепетом. — Данталион?

— Просто вытащи стрелу.

- Я... я не могу.

- Ты хочешь, чтобы я пребывал в болезненном состоянии дольше, чем два дня? - недовольно прохрипел Князь.

Вася, вдох-выдох. Это просто стрела, нужно её потянуть на себя. И всё. Встала на трясущихся ногах, обошла демона, положив ладони на деревянный стержень, ещё раз глубоко подышав.

Кажется, мне плохо.

Ладно, давай.

Зажмурилась, потянув на себя. А в ответ лишь короткий хлюпающий звук, а дальше тишина, прерываемая звуком дождя. Стрела осталась в руках. Я осторожно приоткрыла глаза, дёрнувшись вперёд.

Вовремя подхватила демона, чтобы тот не клюнул носом, осторожно положив его на пол, на левый бок. Так. Та-ак. Откинула стрелу в сторону, взглянув на плечо. Рана смотрелась жутко.

Кровь обильно вытекала вместе с плотными сгустками. Плоть была разорвана, в плече образовалась небольшая дыра. Казалось, если долго всматриваться, то можно было заметить кость.

Меня всё же стошнило.

Слава Богу, что смогла отбежать в сторону и наблевать в углу.

Ещё минутку стояла, прислонившись лбом к стене, поглаживая живот. Мамочка, верни меня обратно, я больше этого не вынесу. Шмыгнула носом, всё же давая слезам волю. Не сказать, что мгновенно стало лучше, но хоть что-то.

Обратно возвращалась со стойким желанием сбежать. Мне априори природой не было заложено столько мужества, сколько приходилось расходовать на происходящее!

Теперь на мне двое здоровых мужчин, и оба без сознания.

Ну, здоровых только по массе, а так полный аврал.

Может, я что-то путаю, но разве в этой сказке не мне отведена роль беззащитной и слабой? Нет? Ну и ладно. Не сильно хотелось. Как и всё это. Психанув, села рядом, продолжая реветь и смотреть в окно.

Не знаю, сколько ушло времени на мои страдания. Возможно, несколько минут. Возможно, час. Очнулась только тогда, когда услышала знакомое ворчание позади.

Дёрнулась, резко обернувшись. Цветочек приходил в сознании! Кряхтел, ругался, причитал, но открывал глаза и глазел по сторонам. Наши взгляды встретились. Секунду мы просто пялились друг на друга.

— Выглядишь дерьмово, — признался он, спустя паузы в секунд десять.

— Да, ты тоже.

Ждала каких-то криков в ответ, но Цветочек умел удивлять. Он промолчал, оглядываясь по сторонам. И чем дольше он смотрел, тем больше изумлялся.

— Мне всё это не приснилось? Мы действительно в демонических пустошах? — уточнил он, я осторожно кивнула. — За что?! Я ещё так молод, столько всего запланировано, столько всего не сделано! Погибнуть вот так будет глупо.

Он стонал и раскачивался из стороны в сторону. Похоже, не у одной меня была истерика. Наблюдая за ним, сама невольно успокоилась, утерев влажные дорожки с щёк. Со стороны это, оказывается, так странно.

Растению хватило минуты две, чтобы вновь прийти в чувства. На этот раз он додумался взглянуть на два бессознательных тела, что валялись неподалёку. Я проследовала за его взглядом, неосознанно прикусив щёку изнутри.

— Господин, — прошептал Цветочек. — Мой господин… что с ним?

— Стрела была отравлена…

— Не-ет, господин, он был так молод!

Ну уж нет, второго круга одних и те же стенаний я точно не выдержу.

— Замолкни уже, он сказал, что ему нужно отлежаться дня два, а потом всё нормально будет, — правда, в последнем была не слишком уверенной, но всё же.

— Правда? — мгновенно заткнулся «ромашка».

— Да, правда, — раздражённо закатила глаза. — Только у нас другая проблема. Нам с тобой нужно будет как-то выжить эти два дня вместе, и при этом не умереть с голоду.

— Мне не нужна еда, только вода.

— Это ты сейчас тактично избежал части обязанностей?

— О, как ты догадалась? В этой голове начал появляться свой собственный мозг? Вот это чудеса, — ворчливо протянул Цветочек.

А я уже подзабыть успела, насколько он бывает гавнюком. Поднявшись на ноги, сделала несколько шагов по направлению к окну. Что ж, буря не думала успокаиваться. Дождь продолжал лить, молния сверкать, а гром разрывать барабанные перепонки.

В такую погоду явно идти никуда не стоило, даже на исследование непонятного храма. К тому же, порой я была ещё той трусихой, поэтому предпочитала выжидать до последнего.

Бах.

Бах.

Бах.

Цветочек остановился, перестав прыгать. Взглянула на него, а после вновь за окно. Ну, опыт выживания в лесу у нас уже есть. Небольшой, конечно, но всё же. Надеюсь, справимся.

Очень сильно надеюсь.

Глава 12.

Дождь не думал прекращаться. Мы с Цветочком сидели «плечом к плечу», каждый думая о своём. Всё выглядело не иначе, как проклятие. Может, стоило тогда у метро позолотить ручку той цыганки? Да ну, бред какой-то.

Мужчины продолжали лежать без сознания, ни капли не мешая сложному мыслительному процессу. Я понимала, что нужно действовать. Найти дров, каким-то чудом разжечь костёр, может, тряпок поискать. Иначе эти двое точно окоченеют и умрут.

Ну, за демона, может, сердце ещё спокойно было, а вот за императора ни разу. Честно, не знаю, откуда у меня столь лояльное отношение к этому индивиду.

Может, сказывается любовь Василины? Такое ведь иногда бывало. Когда попаданка просыпается в чужом теле и уже знает язык, там навыками какими-то владеет. В общем, просто пользуется знаниями предыдущего владельца.

Только тут немного наоборот. Герцогиня знаний никаких не передала, зато привязанность к сумасшедшему императора, так это всегда пожалуйста.

Просидев ещё несколько минуток в упорном созерцании серости за окном, с неохотой поднялась на ноги. Стоило смотреть на ситуацию более положительно… правда, получалось кривовато.

— Куда собралась? — мгновенно встрепенулся Цветочек.

— Нужно обследовать храм, — поделилась с ним задумкой. — Найти топливо для костра, какие-нибудь тряпки или что-то подобное.

— Хорошая идея, — одобрительно покивало растение. — Ну, в добрый путь, — и отвернулся к окну.

Я глупо похлопала ресницами. Обошла его по дуге, встав перед чужим взором.

— Ты не пойдёшь со мной? — уточнила на всякий случай.

Цветочек демонстративно закатил глаза, приложив кончик листка к подобию лба.

— Двойственная ситуация, понимаешь? — начал он вполне спокойно. — Отпустить тебя одну и оставить без защиты, либо уйти с тобой и оставить господина… э, ну и это.

«Этим» здесь был бывший император.

— К тому же, — продолжил «ромашка», — храм достаточно безопасен. Это первое место, которое посещали ушедшие демоны. Здесь они молились, выполняли последние приготовления и выходили охотиться на собственную смерть. Редко твари сюда забредают.

— Откуда тебе это известно?

— Книги читать нужно, — ядовито ответил он. — Знаешь, что такое «книги»? Это много страниц с разными буквами, которые складываются в слова, а слова в предложения, несущие в себе определённую информацию.

Теперь уже у меня было желание закатить глаза.

— Просто скажи, что испугался тварей.

— Что-о?! — поражённо вскрикнул Цветочек. — Я? Да, возможно, и что? И что теперь? Ты просто их не видела. Я тоже не видел, если только на картинках, но этого вполне достаточно. Здесь главное соблюдать правила: не шуметь, не бегать и не бояться.

— Спасибо, всё вмиг стало просто и понятно.

— Так, я не понял. Ты язык встала почесать или всё же идёшь куда-то? — раздражённо поинтересовался он, сложив лепестки перед собой.

Махнула на него рукой, молча развернувшись и гордо удалившись в соседнюю дверь. Правда, стоило немного дальше отойти от нашей «стоянки», как смелости во мне явно поубавилось.

Сбавила шаг, положив ладонь на живот. По крайней мере, я не одна. Если что, есть Эрнест. Конечно, подобное не сильно успокаивало, но уже было получше.

Осторожно ступая по мху, которым пол успел частично зарасти, поглядывала по сторонам, допуская мысль о том, что здесь было красиво. Лепнина над головой, статуи, вырезанные прямиком в стенах, паутинка тонких растений, покрывающая отвесные поверхности.

По памяти вернулась в начальный зал, куда мы первым делом попали с Данталионом. Было страшно. Я не была любителем заброшенных зданий, особенно их исследований. Но сейчас старалась что-то отыскать. Правда, кроме растений, камней и трухи здесь особо ничего не было.

Полагаясь на собственную память и на то, что смогу вернуться обратно, углублялась всё дальше в изучение. Если приглядываться внимательнее, то пустой, на первый взгляд, храм, оказался полон узких коридоров, незаметных арок и лестниц.

Поднявшись на этаж выше, я нашла достаточно много небольших залов, перетекающих друг в друга посредством полуовальных проходов.

В одном из них нашлась чья-то предыдущая стоянка. Здесь тебе и давно потухший костёр, и деревяшки, и тряпье. Присела рядом, с неохотой потыкала в них пальцем. На ощупь сухие, но холодные. Немного осмелев, всё же решилась развернуть… и бинго!

Это оказалось одеяло. Довольно-таки лёгкое, но большое и слегка колючее. Вытряхнув из часть пыли, сложила в него деревяшек и закрутив, закинула на плечо. Немного воодушевившись, двинулась дальше.

Правда, ещё одна чья-то стоянка, обнаружившаяся не так далеко от первой, уже не внушала столько удовлетворения. Здесь была кровь. Не то, чтобы её было так много, но достаточно, чтобы понять, что всё было плохо.

Засохшие отпечатки чьих-то ладоней на стене и на полу, лужица практически рядом. Скомканный плащ и разворошенный костёр. Оглядевшись, спешно присела рядом, подхватив плащ. Здесь так же были не сожженые деревяшки, которые я поспешила взять.

Прогремел гром, заставив дёрнуться и трусливо уступить. Поднявшись, сделала шаг, напряжённо вглядываясь в полутьму залов, которые были впереди.

Интересно, сколько тварей могло там скрываться? От подобного представления передёрнуло, поспешила развернуться и пойти обратно, изредка оглядываясь. Пожалуй, для первой вылазки не так уж и плохо.

По памяти кое-как добралась до места нашей остановки, сгрузив найденное рядом с мужчинами. Свалила тряпьё рядом, собираясь накрыть несчастных. Хотя меня саму не слабо так знобило.

Всё же ночнушка и голые пятки особо не спасали. И пусть в храме было не так уж и холодно, но из-за дождя сохранялась промозглость, забирающаяся под кожу. Мурашки то и дело волной проходились по спине и бёдрам. Я ежилась и старалась не подавать виду.

— Забери себе плащ, — посоветовал Цветочек, который до этого лишь наблюдал со стороны.

— Нет, как же Лефтерис?

— Как-будто кого-то волнует его положение, — хмыкнул он. — Одеяло достаточно большое, им двоим вполне хватит.

Немного помявшись, сделала так, как посоветовал «ромашка». Плащ оказался тяжёлым и тянул к полу, но вместе с этим был с шерстью внутри, что практически тут же начала согревать.

Расправив одеяло, постаралась накрыть им мужчин, удовлетворённо смотря на столь милую картинку. Какая прелесть, два здоровых лба под одним одеялком. Впору умиляться, только ситуация не позволяла.

Помявшись на месте и пытаясь собрать оставшиеся крупицы мужества в кулак, вновь двинулась на выход. Нужно было собрать те красные гроздья, воду, а потом можно будет обработать рану демона.

Чем раньше это сделаю, тем раньше он очнётся. Надеюсь на это. Было бы просто прекрасно, если бы всё происходящее оказалось дурным сном, но это всё больше и больше походило на ужасающую реальность.

Мне так не хотелось верить в то, что это правда. Сознание до последнего цеплялось за мысли о кошмаре или каких-то галлюцинациях, хотя всё и так было ясно.

Порой меня саму начинала бесить эта неспособность принять происходящее за реальность. Хотелось просто открыть глаза вот прямо сейчас и увидеть потолок своей квартиры, а не всё это.

— Ты куда? — окликнул Цветочек.

— Нужна вода и те красные гроздья, — с неохотой поделилась с ним, — нужно помазать рану князю, чтобы быстрее в себя пришёл.

— Иди сюда, глупая девка. Никуда ты не пойдёшь, ишь что удумала, за пределы храма ночью соваться. Совсем что ли ума нет? — ворчливо поинтересовался он. — Ничего с ними не случится. Ложись спать.

С сомнением взглянула на него.

— Ты уверен?

— Ещё сомневаться смеет, только посмотрите на неё. Если бы я не был уверен, то не говорил вовсе! — надменно протянул Цветочек. — Давай-давай, сама вон с ног валится, а куда-то ещё идти хочет. Совсем из ума выжила, дура. Господин даже в таком состоянии силён, продержится, нельзя в нём сомневаться.

Взвесив все «за» и «против», всё же вернулась обратно, нерешительно взглянув на мужчин. Потом обернулась к растению.

— И что?

— И что! Ляг между ними, накройся и спи себе спокойно, я постою на страже, — ох, какое благородство, вы только посмотрите.

— Между ними? — честно, всё выглядело так, будто мне послышалось.

— Да, и прекрати действовать мне на нервы, оглохла внезапно, что ли? С краю ты замерзнешь, ляг между, ничего страшного с тобой не случится. Всё равно уже не девочка.

— Ну, спасибо.

Если честно, никакого желания так поступать не было, но и не прислушаться не могла. Цветочек говорил правильные слова. За всё произошедшее я не заметила, насколько сильно замёрзла.

Пораскинув мозгами ещё с минуту другую, всё же откинула одеяло, осторожно забираясь меж двух мужчин. Пристроившись и поплотнее укутавшись в плащ, накрыла всех сверху одеялом и повернулась на бок, лицом к демону.

Тот продолжал тяжело дышать и потеть.

Некоторое время понаблюдала за ним, прежде чем поднять руку, положив на его лоб.

Князь дёрнулся, а после чересчур резко успокоился. Черты его лица немного разгладились, спустя ещё минуты три дыхание успокоилось, кажется, он задремал. Воув. Удивлённо убрала руку, спрятав в складки плаща.

Что ж, так оно и лучше будет.

Повозившись ещё немного, пытаясь устроиться поудобнее, закрыла глаза. Так, что там писали в интернете? Полностью расслабить мышцы, контролировать дыхание и стараться избегать любых мыслей. Как показывала практика, с последним у меня не очень хорошо, но постараться стоило.

Под гром и дождь не заметила, как уснула.

Снилось нечто серое и мутное. Чьи-то голоса, мелодия, что отдавалась внутри приятным отголоском, смутные движения. Я непроизвольно крутилась и хмурилась, не осознавая до конца смысла происходящего.

Всё казалось таким знакомым, но в то же время не родным. Не то, что следовало бы видеть на самом деле.

Вскочила резко, широко распахнув глаза и рассеянно хватая ртом воздух. Правда, практически мгновенно прищурилась, изумлённо осознавая, что всё помещение было залито солнечным светом. Ярким.

Рассеянно захлопала ресницами, пытаясь привыкнуть, медленно села. Одеяло сползло с груди. Первым, кого я увидела, оказался Цветочек, чинно сидящий поодаль и смотрящий вдаль. Опустила взгляд, вначале посмотрев на Лефтериса, следом на Данталиона.

Оба спали, как дети малые.

Сон тяжёлой горечью осел на языке, лениво потёрла переносицу, пытаясь прогнать состояние, в котором находилась. Посидев ещё несколько минуток на одном месте и пару раз широко зевнув, с неохотой поднялась на ноги.

Переступив через чужие ноги, набросанные чуть ли не друг на друга, сладко потянулась, направившись к Цветочку. Живот недовольно буркнул, хотелось есть.

— Утречка, — протянула с ещё одним зевком.

— Хоть кто-то выспался, какая радость, — ворчливо заговорило растение, обернувшись. — Всю ночь ворочалась и кряхтела, как старуха какая-то. Меня аж в дрожь кидало, твари и то таких звуков не издают.

— Ой, вот не надо лгать.

— А кто лжёт? Из моих уст всегда звучит лишь чистая правда! — «ромашка» приосанился, правда, вскоре сдулся, вздохнув. — Господину не легчает.

Я мгновенно забыла о наших препирательствах, обернувшись. На первый взгляд спокойный князь при более тщательном осмотре вновь потел и тяжело дышал. Прерывисто и часто-часто.

Вновь потёрла висок, но теперь думы были куда тяжелее.

Мы сбежали из дворца в пижамах. Ни обуви, ни каких-то накидок, благо хоть я плащ ночью отыскала. Впрочем, теперь в нём было жарковато.

— Идти надо, — озвучил мысли Цветочек.

— Вот тебе надо — ты и иди, — проворчала в ответ.

— Не будь такой эгоисткой, господин тебя спас от верной смерти, а ты ему такой монетой платишь!

— Всё, не ори, — пресекла начинающуюся истерику, — и без тебя тошно. Я сама знаю, что идти нужно.

— Ну, так иди. Чего встала?

Ох, какой гадёныш. Прикрыла глаза, медленно сосчитала до десяти, прежде чем отвернуться и пойти на выход. Если задержусь здесь ещё хоть на минуту, то точно его пну. И, нет, совесть потом мучить не будет.

Кипя праведным гневом, уверенно дошла до выхода, но на самом пороге остановилась, напряжённо вглядываясь в лес. Уже отсюда были видны те красные гроздья, о которых говорил Данталион.

Они были так близки, но страх неплохо так сковывал желание сделать ещё хоть шаг. Я не была откровенной трусихой, но когда твоей жизни угрожает вполне так реальная опасность, последнее, что хочется — это геройствовать.

Походив немного туда-сюда, постаралась настроиться, а после, набрав в грудь побольше воздуха, смело вышла наружу.

Только вот смелости хватило на шагов десять от силы, дальше я уже кралась, постоянно оглядываясь и вздрагивая от каждого шороха. Затея с каждой секундой казалось всё хуже, но я старалась не настраиваться на негатив.

Говорят же, что мысли материальны.

Нужно верить в то, что всё будет очень хорошо.

Добравших до ближайших ветвей, умудрилась сорвать пару гроздей, стараясь ничего не раздавить. Немного осмелев, отошла ещё дальше, пытаясь высмотреть съедобные семена, которые тоже нашлись.

Обернувшись, с напряжением поняла, что отошла на достаточно большое расстояние, но поворачивать назад было бессмысленно. К тому же, рано или поздно за едой пришлось бы выбраться.

Набрав полные руки, ещё раз огляделась, всё же направившись обратно. А ведь не так уж и плохо. Не стоило раньше времени радоваться, но и грустить пока повода не было.

Цветочек меня только запугал своими тварями, да и князь хорош, мог как-то по-другому это преподнести. А если бы я не была такой же уверенной в собственной удаче? Говорят же, что дуракам везёт.

Вернувшись обратно к Цветочку, смогла спокойно выдохнуть. Только здесь до конца почувствовала, как напряжение, всё это время сковывавшее мышцы, начало понемногу исчезать.

Никогда раньше не любила экстрим. Даже на всякие аттракционы не ходила, разум всегда уверенно твердил, что если я сяду в кабинку, то там что-нибудь сломается и запульнёт меня в космос.

— Что-то ты долго, — высокомерно заявил Цветочек.

— Знаешь что? В следующий раз сам сходишь, — огрызнулась, положив находку на плащ, который умудрилась скинуть перед выходом. — Нужна ещё вода.

— Ты хоть те семена набрала?

— Я не совсем же идиотка.

— Я бы поспорил.

Подняла на «ромашку» тяжёлый взгляд, но тому хоть бы хны.

Который раз себе мысленно говорила, что спорить с говорящим растением — это уже клиника, и который раз сама же умудряясь нарушать внутренний устав.

Мне, в целом, всю жизнь говорили: «Что ж ты, Вася, всё так близко к сердцу принимаешь?». Я с раннего возраста была крайне впечатлительной девушкой. Частенько не могла сдержать слёз, когда кто-то начинал кричать или когда ситуация подворачивалась очень уж печальная.

Признаюсь, немного страдала от этого. Неприятно, когда тебе что-то пытаются донести ядовито-снисходительной речью, а у тебя непроизвольно глаза на мокром месте.

И, нет, таким способом я не искала к себе снисхождения или чего-то подобного… просто, так получалось. Изменил всё университет и вечерняя работа. Вечный стресс, вечные хамы и вечная я с нервным срывом.

Наверное, в какой-то момент у человека всё же происходит выгорание.

Наверное, оно случилось и у меня.

Примерно за два года из плаксивой и впечатлительной девушки я превратилась… хм, нет, не в стерву, но что-то близкое к этому. Радовало хоть то, что чужие грубости меня не особо трогали. Хоть за это вечным срывам спасибо.

Поэтому на постоянно истеричное поведение Цветочка было плевать. Ну-у, практически всегда. Можно сказать, я практически с ним смирилась, поэтому старалась лишний раз не акцентировать внимание.

Взяв передышку в десять минут, с неохотой отправилась за водой. Перед этим пришлось хорошенько порыскать в поисках какого-нибудь сосуда.

Пал выбор на круглую и довольно-таки глубокую чашу, стоящую на подставке в соседнем зале среди таких же чаш. Схватив её, вернулась обратно к Цветочку.

— Сойдёт? — уточнила на всякий случай.

— Это… это священный сосуд предков? — ужаснулся «ромашка».

Недоумённо нахмурилась, покрутив чашу, но ничего такого особенного в ней найти не смогла.

— Там таких сосудов ещё штук двадцать. Одним больше, одним меньше, какая разница? Предкам он уже не нужен, а нам послужит добрую службу.

— Какой кошмар. Кажется, мне дурно, — Цветочек картинно закатил глаза, немного согнувшись. — Никакого уважения к предкам! Никакого воспитания!

— Есть идеи получше? Я готова их выслушать. Вообще не вижу смысла делать какой-то там зал с сосудами предков, если сюда заходят, чтобы переждать ночь, а потом умереть. К чему вся эта показушность?

— Ты ничего не смыслишь!

— В общем, чашка подойдёт? — спросила больше у себя, чем у него. — Всё, спасибо, я пошла.

— Невоспитанная девка! — прокричало вслед растение.

Но мне было как-то всё равно. Я с чашей наперевес шла на поиски. Второй выход из храма в нужную сторону нашёлся не слишком-то быстро. Практически уверовав в то, что сегодня князь мог и подождать, всё же набрела на него.

Выходить оказалось в несколько раз страшнее, чем в первый раз. К главному входу хотя бы вела вполне широкая дорога, которая неплохо просматривалась. Здесь же всё поросло острыми ветками, а тропинка сразу же уходила вправо.

И пусть из окна озеро не выглядело таким уж далёким, мне потребовалось примерно двадцать минут, чтобы дойти до него, набрать воды и вернуться.

Что подозрительно, за всё это время ни разу не столкнулась с кем-то живым. Птицы не пели, насекомые не летали, даже рыбы в озере не водилось, хотя оно было кристально чистым.

Чем дольше нахожусь здесь, тем сильнее начинаю сомневаться.

Не нравилось мне это мнимое спокойствие. Как-то не по себе становилось от всего этого затишья. Сырая после дождя земля пачкала ноги. Я обтёрла ступни о ступени, прежде чем войти внутрь.

Шлёпая мокрыми пятками, добралась до нашего «лагеря», принявшись за дело. Пошла в тот самый зал, отыскав чашу поменьше, чтобы удобно было работать. Вернулась обратно, усевшись прямиком на пол, вылила немного воды в новоприобретённый сосуд, туда же высыпав ягоды.

Цветочек всё это время обиженно молчал, отвернувшись.

Подумать можно, будто бы я чашу с его предками позаимствовала.

Закатив глаза, начала прямо руками растирать ягоды между пальцев до кашеобразного состояния. Остро запахло кислым, да с такой силой, что глаза щипать начало.

Поморщившись, продолжила это неблагодарное дело, пока всё не превратилось в однородную смесь. Встав на колени, подползла ближе к демону, убрав с него одеяло. Рубашка успела пропитаться кровью и подсохнуть.

Оставив чашку в сторону, вернулась к воде, вылив немного на рану, чтобы отодрать ткань от кожи. Немного помедлив, решила сделать дыру от стрелы в рубашке побольше, чтобы работать было удобно.

Что ж, почти убежала блевать второй раз.

Рана успела воспалиться, внутри виднелось нечто чёрное с жёлтыми ошмётками. Всё выглядело так, будто часть мышечной ткани начала отмирать, а другая часть жёстко гноиться.

Господи, за что мне это?

Вновь подавив рвотный позыв, попыталась убрать ту часть, что оказалась ближе всего к ране. Но она была прилеплена намертво и отрывалась прямиком с мясом.

Меня всё-таки вырвало.

Спасибо на том, что и в этот раз я успела подорваться и убежать подальше.

Обратно возвращалась с чётким ощущением дежа вю и привкусом желчи во рту. Стараясь лишний раз не смотреть на плечо Данталиона, зачерпнула красной кашицы, нанося на кожу и вглубь раны.

Демона застонал.

Я обеспокоенно остановилась.

Эм, это нормально?

Невольно обернулась к Цветочку, который уже некоторое время наблюдал за процессом. Беспомощно взглянула ему в глаза.

— Продолжай, ему и должно быть больно, — внезапно серьёзно обронил он.

Кивнула, вернувшись к прерванному занятию, хотя руки дрожали, как у алкоголика со стажем. Мне было плохо. И Князю было плохо. На лбу аж пот выступил от усердия.

В груди нещадно щемило сердце, Данталиона было по-человечески жалко. Пусть я его не особо и знала, но всё же. Смотреть на чужие мучения было крайне неприятно.

Не знаю, сколько так просидела, стараясь промазать кашицей все места, но когда закончила, то сил практически не оставалось. Шумно выдохнув, отставила чашу в сторону, подняв глаза.

Крик застрял в горле.

Прямиком на меня смотрели карие глаза бывшего императора. Ещё изумлённо так смотрели, явно непонимающе.

Мы подскочили одновременно, стараясь оказаться как можно дальше друг от друга, ну, и от князя. Лефтерис выставил указательный палец, указывая в мою сторону.

— Ты! — и согнулся в душераздирающем кашле.

— Без паники, — предупредила его.

— Не смей указывать, что мне делать.

— Ой, знаешь, даже не пыталась, — закатила глаза. Ещё одна истеричка на мою голову. — Но в твоём положении нервничать плохая идея, ты выглядишь так, будто готов вот-вот…

Бывший император пошатнулся, затрясся и начал падать.

Не знаю как, но я успела броситься к нему и подхватить за шкирку, не давая поцеловаться с полом.

— Да, почему меня никто никогда не слушает? — вопрос повис в воздухе.

Цветочек лишь многозначительно пожал «плечами».

Глава 13.

Когда Лефтерис просыпается второй раз, то я сижу чуть поодаль, сверля его хмурым взглядом. Честно, у императора выражение лица не лучше.

Только вот на этот раз он действует куда предусмотрительнее и не пытается с первых секунд подняться на ноги. Смотрите-ка, у кого-то проснулось логическое мышление.

Мы недолго сверлим друг друга взглядами, пока я не отворачиваясь, предпочитая пялиться за окно. Цветочек сидит подле Данталиона и, в целом, выглядит не слишком довольным общей ситуацией.

Оно и неудивительно. Ему изначально не нравилось присутствие здесь бывшего императора. Он был не самым положительным персонажем этой сказки. И если бы не обстоятельства, то хрен бы его кто из дворца забрал.

Наверное, будь я на месте Лефтериса, то вела бы себя немного предусмотрительнее. Хотя, куда уж мне до некогда великого императора.

Впрочем, судя по тому, что удалось увидеть, он не слишком уж и хорошо правил. Если ему так прекрасно капали на мозги какие-то старики, то не удивительно, что кто-то всё же решился на переворот.

Только одно остаётся непонятным. В воспоминаниях Василины он совершенно другой. В разы рассудительнее и спокойнее, местами даже приятнее на вид, да и по общению. Неужели несколько лет могли так сильно подействовать на его рассудок? Ещё и эта болезнь.

Пока бывший император был без сознания меня всё подмывало к нему подойти и посмотреть получше, только вот Цветочек не давал. Раскричался здесь шепотом, что я дура последняя и надо бы на заднице ровно сидеть, а не болезни каких-то ненужных идиотов рассматривать.

Может, он и прав был.

Однако мы всё равно находились в безвыходной ситуации, так что смысла враждовать как-то не находилось. Что толку скалить друг-другу зубы, если ни к чему хорошему это не приведёт?

— Я предлагаю временное перемирие, — заговорила первой, так и не взглянув на бывшего императора. — Нам нет смысла враждовать, пока мы находимся здесь.

В ответ невнятное шуршание и какое-то сопение.

Не выдержав, всё же краем глаза посмотрела на молодого мужчину.

— Где мы? — напряжённо спросил он, явно пересиливая собственное раздражение и гордость. Подумать только, какие здесь все важные.

— Демоническая пустошь.

Лефтерис что-то прошипел себе под нос. Наверное, ругательства. Если коронованные особы вообще в состоянии ругаться.

— Зачем вы меня сюда затащили? Не нашли более удачного способа, чтобы убить? — ядовито поинтересовался монарх.

Теперь уж точно полностью повернулась к нему, изумлённо хлопая ресницами.

— Прости? Ты, правда, полагаешь, что весь тот хаос был сделан нами ради твоего убийства? — переспросила на всякий случай. — Тебя ни капли не смущало, что твои советники буквально общались через тебя с подданными? Что твои же люди стояли в тронном зале, держась за мечи?

Лефтерис молчал. Уж не знаю, стыдно ли ему стало или просто так, но праведный гнев пылал в груди. Подумать только, убить мы его хотели.

— Неужели ты не замечал, что тобой манипулировали? — спросила через минуту, немного успокоившись.

— Не твоего ума дело, — рыкнул он неожиданно зло, а после залился судорожным кашлем, который заставлял грудную клетку бешено сокращаться.

Я аж опешила от неожиданности, так и застыв с приоткрытым ртом для очередного ответа. Да чтоб его.

Цветочек всё ещё хмуро взирал по сторонам, но заметив мой взгляд, не менее сурово помотал головой. Мол, не лезь. Тут и самой было понятно, но и смотреть на это со стороны оказалось сложнее.

— Как часто у тебя эти приступы?

— Когда тебя стало интересовать подобное, Василина? Не после того, как ты сбежала с демоном, оставив родину и собственный народ в нищете и разрухе? — Лефтерис поморщился, вытирая кровь с уголка рта.

— Это не зашло бы так далеко, если бы не твоё стремление следовать отцовским желаниям. Почему нельзя было прекратить гонения на магов жизни? У вас даже внятной причины не было преследовать их дальше.

Бывший император молчит, хмуря тонкие тёмные брови. Отчасти я понимала, что не стоило бы во всё это лезть. Хотя, с другой стороны, всё зашло слишком далеко. Не лезть в это? Да трижды «ха».

Я уже настолько глубоко нырнула в это дерьмо, что выныривать — себя не уважать. К тому же, Вася, пора бы давно смириться с тем, что это теперь твоя история. Василина мертва, и сколько бы ты не старалась думать о том, что всё вернётся на круги своя, этого не произойдёт.

Сон подзатянулся, превратившись в суровую реальность, которую необходимо принять и понять.

Поэтому я смотрела на бывшего императора, осознавая факт моего неотвратимого существования рядом с ним. Ну, и с Данталионом. Правда, с последним пока проблем не наблюдалось. Кроме того, что он был немного не в себе.

— Ты ничего не понимаешь, — наконец, ответил Лефтерис. — Тебя не было слишком долго, всё изменилось.

В этом он был прав. Сложно разбираться в происходящем, когда информация дана лишь с одной стороны. Цветочек, к тому же, не выглядел как кто-то, кто способен здраво расценивать положение дел.

На этом наш разговор прервался.

Признаться, ожидала немного иного расклада, но всё вышло так, как вышло. Император ушёл в раздумья, вовсе сев полубоком, привалившись к стене плечом, изредка кидая косые взгляды в нашу сторону.

Но было уже плевать. Я положила ладонь на лоб демона, осознавая, что жар немного спал. На рану старалась лишний раз не смотреть, боясь вновь пойти блевать. Хотя, казалось бы, чем?

В горле першило от недостатка воды. Нужно повторно идти к озеру, так как всю прошлую жидкость я израсходовала на Данталиона, а ему ведь тоже нужно было что-то пить.

Почувствовала себя каким-то Робинзоном Крузо, который стремится к выживанию. Только здесь я была не одна, что с одной стороны немного печалило, а с другой ни черта.

Пожалев себя ещё немного, всё же поднялась на ноги, хватая пустой сосуд. Нужно идти. Иного выхода не оставалось. Тут либо пан, либо пропал. В груди теплилась надежда на то, что если я в первый раз никого не встретила, то второй пройдёт столь же гладко.

Говорят ведь: дуракам везёт.

Только по-тихому уйти не получилось. Цветочек то особо внимания не обращал, всё ещё пребывая в неутешительных думах, а вот Лефтерис значительно оживился. Выразительно взглянул на меня, после на сосуд и вновь на меня.

Мысленно аж подобралась.

Ну, давай, скажи что-нибудь.

— Куда ты? — а в голосе столько наигранного пофигизма, что я почти поверила, будто ему неинтересно.

— За водой.

— Я с тобой.

— Не думаю, что стоит, — ответила с сомнением.

— Отчего это? — и ещё так театрально бровь вверх приподнял, мол, ну же, скажи мне это в лицо.

Да пожалуйста.

Я ж не Василина.

Это она была воспитана великой герцогиней с серебряной ложечкой в заднице. Мы же, чьё отрочество прошло в суровых русских реалиях, слова красиво подбирать не стремимся.

— Во-первых, ты слаб и будешь обузой, — загнула один палец, — во-вторых, ты явно не понимаешь, в каком положении мы находимся, и подставлять тебе спину с моей стороны окажется глупостью.

Лефтериса явно задело пренебрежительное отношение к его великой персоне. Он открыл рот, сморщился и прикрыл ладонью, судорожно кашляя в кулак.

Всё это продолжалось под испытывающий взгляд Цветочка и, собственно, мой.

— Я не глуп, — наконец, произнёс он холодно, — и понимаю, что твоя смерть в данной ситуации окажется невыгодной.

— Именно поэтому во дворце отдал приказ меня казнить? — иронично уточнила.

Он вновь поморщился, словно лимон съел.

— Во дворце обстоятельства складывались… иначе, — уклончиво признался Лефтерис. — Там находились маги, способные разорвать подвенечные узы.

И вот смотрю я на этого уверенного мужчину, а сама вспоминаю, насколько уверенно тогда один из его людей говорил мне встать на колени. Казалось, что казнь должна была произойти в сию же секунду, без каких-либо магов.

Мог ли тогда император запамятовать о подобной особенности, связывающих его с Василиной? Или его специально заставляли о ней забыть? Непонятно.

— Ты же понимаешь, что твои приступы могут заинтересовать здешних тварей?

— Будто твои шаги не могут.

Беспомощно обернулась к Цветочку. Идти с Лефтерисом не хотелось. Хотя, можно было бы в крайнем случае использовать его как наживку, а самой умотать в безопасном направлении, но всё же.

«Ромашка» задумчиво передёрнул листьями, а после кивнул.

— Пусть идёт, — одобрило растение, — от него всё равно никакой пользы. Если так уж хочет быть съеденным, то нам ли этому противиться?

Возмущённо прошептала одними губами: «и ты туда же?», но спорить дальше не спешила. Глубокий вдох-выдох. Ладно, плевать, пусть идёт. С чего вдруг я вообще стала печься о его состоянии?

— Поднимайся тогда, — бросила в сторону мужчины, направившись к выходу.

Благо я запомнила дорогу и в этот раз особо не плутала.

Бывший император держался поблизости, не смея убегать вперёд или отставать. Не сказать, что он прямо на пятки наступал, но где-то близко к этому.

Возможно, его недоверие к нашему местоположению было довольно-таки сильно, однако это не мешало ему стараться кашлять тише и постоянно оглядываться. Сказать по правде, его нервозность отчасти передавалась и мне.

И хоть я старалась абстрагироваться от мыслей, в которых умираю в самых кровавых подробностях, страх подавить оказывалось не так уж и просто.

Только в этот раз, похоже, я раньше свернула, поэтому у озера мы очутились чуть быстрее. Воровато оглянувшись, осторожно подкралась к воде, разглядывая чистую поверхность.

Если забыть о предостерегающих словах Князя, то озеро выглядело клочком рая. Дно, устеленное желтоватым песком и редкими круглыми камушками. С виду мелководье постепенно становилось глубже, не превращаясь в резкий обрыв.

Обернулась, находя взглядом бывшего императора. Тот особо не стремился к познанию природы и единению с ней. Стоял смирно, периодически хмуря брови.

Стоило лишь нам встретиться глазами, как Лефтерис вскинулся.

— Ты закончила? — негромко поинтересовался он.

— Почти.

Отвернулась, погрузив сосуд под воду.

— Мне только одно не понятно, — внезапно заговорил бывший император. — Почему он не убил тебя?

— Кто?

— Данталион, — сказал он как само собой разумеющееся.

Я смотрела на неровную водную гладь, лишь крепче сжав ручки сосуда, начав осторожно поднимать его вверх.

— Почему он должен так со мной поступить? — поинтересовалась словно меж строк.

— Я знаю его с детства, он всегда недолюбливал чужаков, — по звукам Лефтерис сделал шаг вперёд, — но с тобой отчего-то носиться, хотя ты — не Василина.

Пальцы соскользнули. Сосуд упал в воду с громким звуком, практически мгновенно уходя на дно.

Спина затвердела, словно вдоль позвоночника вбили длинный деревянный кол. Я понимала, что давно перестала придерживаться плана: «выдавай себя за Василину», но всё же не рассчитывала на разоблачение лоб-в-лоб.

Теперь понятно, почему он захотел пойти со мной. Нужен был разговор без лишних ушей, а Цветочек мог помешать.

— Если ты считаешь, что располагая подобной информацией, теперь можешь убить меня без последствий для себя, то спешу огорчить, — произнесла, обернувшись. — Я всё равно…

Слова застыли в горле непроглатываемым комом, по ощущениям вовсе превратившимся в наждачную бумагу.

За спиной сорвалась с пронзительным криком птица. Я еле слышно выдохнула спёртый в лёгких воздух через зубы, поражённо рассматривая то, что находилось впереди.

— Что? — уже не так уверенно спросил Лефтерис, явно испуганный моим перекосившимся лицом.

— Не делай резких движений.

По его виску скользнула капля пота. Я молча проследила за ней взглядом, не зная, как следовало поступать в таких случаях. Извините, в школе на уроках ОБЖ подобному уж точно не обучали.

Бывший император как-то весь втянулся, а после крайне медленно повернул шею, поднимая голову немного вверх. Не знаю, как он не закричал в этот момент. Не знаю, как сама не издала ни звука, когда только увидела.

За спиной Лефтериса, опираясь на шесть пар длинных лап, стояло это. Паукообразное чудовище с невъебенно огромных размеров. От начала спины до конца лап метров девять — не меньше.

Толстое брюхо, покрытое грязно-коричневыми пластинами и отвратительная белая морда, больше похожая на маску. С пустыми черными глазницами и пастью, вытянутую в неестественной улыбке.

Хотелось закричать от леденящего ужаса, окатившего лёгкие, словно вместо крови по венам пустили жидкий азот.

Теперь рассказы Данталиона не казались настолько уж неправдоподобными. Я видела это своими глазами. И, что хуже всего, это тоже видело нас. И отступать явно не собиралось.

Иногда говорили, что в критических ситуациях у людей открывается второе дыхание. Разум начинает работать на износ, как и тело. Что организм способен выдавать такие кульбиты, о котором в спокойное время и подумать не мог.

Только вот меня что-то резко не осенило, да и сил не прибавилось.

Единственное, что хотелось, так это бежать дальше, чем видят собственные глаза. И только понимание собственной никчёмности останавливало. Ведь догонит, схватит и сожрёт. Преимущество явно не на моей стороне.

Его вовсе не было.

Секунды растянулись в бесконечные часы. Лефтерис находился ближе меня. Если сорвется, то тварь вначале будет занята им. И, нет, я не эгоистка, просто здраво расценивала собственные шансы.

К черту всё.

Даже если я выберусь, то всё равно умру. Хреновы подвенечные узы. Положение не просто было проигрышным, оно приобрело статус «безысходное» и не думало меняться.

Зря я не вернулась обратно, когда заметила, что свернула не туда. Нужно было идти в прежнее место, возможно, не было бы этой встречи. От осознания собственной халатности, стало ещё хуже.

Тварь согнула лапы, опускаясь чуть ниже. Лефтерис закаменел, боясь сделать лишний вздох, морда монстра находилась всего в метре от его головы. Но я то прекрасно видела, как сильно дрожали его плечи.

Нет, не от страха, хотя тот тоже имел место быть.

Приближался приступ.

Умирать не хотелось. Сейчас я как никогда остро ощутила жажду к жизни. Пожалуйста. Господи, пожалуйста. Нужно было чудо. Просто огромное чудо, чтобы нас пронесло.

И оно случилось, только не так, как нужно.

Тварь сделала шаг вперёд, после ещё один. Оно прошло над Лефтерисом всего в десятке сантиметров пронося огромное брюхо, свисающее гораздо ниже морды, над макушкой мужчины.

Это направлялось ко мне. Довольно-таки целеустремлённо двигаясь, пока не остановилось совсем рядом. Меня даже не трясло. Меня просто колотило от ужаса. «Паук» открыл пасть, обнажая острые зубы в виде треугольников, наклонившись ближе.

Невольно подняла голову, заглянув в пустые глазницы. Оно тяжело дышало, вывалив толстый покрытый желтой слизью язык наружу. От него кисло пахло. На самом кончике были бугры, внутри которых скопился белый гной.

Не в силах выдержать подобное, закрыла глаза. Я никогда не была настолько храброй, чтобы так уверенно смотреть в глаза собственной смерти. Это было выше моих сил.

Вонь усилилась, а после нечто мокрое и гладкое прочертило дорожку от подбородка, по щеке к виску. И ещё раз. Не знаю, как меня не вырвало от отвращения.

За это время я успела раз пять попрощаться с жизнью и попросить у всех прощения, но ужасающей смерти не происходило.

Наконец, мой воспалённый от ужаса мозг выдал безумную идею. Может… оно меня вылизывало?

Осторожно открыла глаза, поняв, что наступать и жрать меня пока никто не собирался. Тварь не перестала выглядеть менее жуткой, но агрессии пока не проявляла. Лишь тяжело дышала и нависала, двигая кончиком языка из стороны в сторону.

Сзади раздался судорожный кашель Лефтериса. Но «паук» никак не среагировал, похоже, отдавая мне всё своё внимание.

Это было безумно странно.

Я еле как успела привыкнуть к тому, что из-за магии жизни животные и насекомые питали ко мне некие нежные чувства, но чтобы подобные твари… это было жутковато.

Для достоверности попыталась сделать шаг назад, не встретив ни малейшего сопротивления. Так. Нужно успокоиться. Ага, успокоишься здесь. Вот же ж дерьма кусок. Вася, давай, ты же не из робкого десятка.

Мышцы отказывались подчиняться, превратившись в подобие желе, но я уверенно присела полубоком, стараясь достать сосуд со дна и при этом не выпускать из поле зрения чудовище. То, к слову, само было заинтересовано происходящим.

Вновь поднявшись на ноги, постаралась плавно обойти монстра, чтобы направиться обратно к храму. Пусть нам повезёт. Пусть всё окажется так, как я думаю.

— Иди впереди, — сказала Лефтерису.

Тот только кивнул и, напоследок взглянув на монстра, пошёл по уже известному пути. Выждав с несколько секунд, направилась следом, буквально спиной ощутив, как тварь неспешно двинулась за нами, перебирая лапами.

И если задумываться сейчас, то как мы её не услышали раньше? Она ведь передвигалась не так и бесшумно, а мы были не отвлечены разговором. Только если… взгляд упал на ближайшее дерево. Оно передвигалось не по земле.

Это были самые долгие двадцать минут в моей жизни. Идти, зная, что позади тебя не отстающая тварь, которую в любую секунду может переклинить и милость сменится на гнев, такое себе развлечение. Но мы шли. Делать больше ничего не оставалось.

Наконец, впереди показались стены храма. Лефтерис первым переступил порог, мгновенно углубляясь в помещение. Немного помедлив, нырнула следом, обернувшись.

«Паук» застыл будто в нерешительности, нервно поджимая и расправляя кончик языка, но внутрь протиснуться не пытался. Значит, слова Цветочка были правдивы. Не все твари совались в храм.

Постояв на пороге ещё с минуту другую «паук» издал жалобное стрекотание, втянул язык и закрыл пасть. Его пустые глазницы были обращены ко мне всего секунду, прежде чем он развернулся и вскоре скрылся меж деревьев.

Дичайшее облегчение захлестнуло с головой, заставив пошатнуться. Не знаю, как вновь не выронила сосуд. Детальное осознание того, насколько близко была смерть, затапливало рассудок.

Не помня себя, вернулась в помещение к Цветочку и Данталиону, краем глаза увидев, что Лефтерис уже был здесь.

— Где ты пропадала?! — возмущённо поинтересовался «ромашка». — Я уж думал допрашивать этого с особым пристрастием.

Язык не поворачивался сказать хоть что-то, поэтому в ответ лишь помотала головой, поставив сосуд рядом с Данталионом. Сама сделала всего пару шагов, упав на пол.

Сил ни на что не осталось. Это было нечто до безобразия безумное. Что-то, что мне не хотелось обсуждать или переживать ещё раз, пусть даже в собственных мыслях.

Глава 14.

Необходимо признаться, что вылазка пошла императору на пользу. Он немного притих и задумался, давай хоть какую-то передышку.

Честно? Я смутно представляла, о чём мне с ним говорить. И столь безвыходная ситуация почти веселила, если бы не была столь грустна.

Цветочек напряжённо следил за любой активностью. Особенно сильно его внимание было приковано к Лефтерису. Грешу, но сама частенько кидала на него взгляды исподтишка. Ну, вот не лежало у меня доверие к этому человеку.

И пусть мы даже с ним прожили… что-то непонятное, это никак не отразилось на отношениях. Произошедшее у озера вообще находилось где-то между «что за херня» и «нет, ну, а чего ты ждала?».

С долей иронии заметила, что стала не так остро реагировать на всякую чудесную и местами чудовищную фауну здешнего мира.

Конечно, тот стрёмный паук до сих пор вызывал животный страх от одного воспоминания. Не дай бог повторно с таким столкнуться. Не удивлюсь, если потом обнаружу пару седых волос где-нибудь в районе висков.

Только столкновение это всё же немного пошло на пользу. Я теперь знала, что здешние монстры так же падки на магию жизни, как и остальные животные. По крайней мере, в это хотелось верить.

Искренне тогда не понимаю, отчего кому-то могли не угодить столь приятные люди. Они ведь просто прелестны должны были быть. С такими плюсами от светлой магии, магия смерти казалась совсем неприветливой и ненужной.

Да-да, в мире должен сохраняться хоть какой-то баланс.

Это всё понятно, но всё же, маги жизни были в сто раз круче.

В моём внутреннем рейтинге светлые определённо лидировали с огромным отрывом. Извините, тёмные, но вам придётся плестись где-то в конце.

Пока думала об этом успела осторожно напоить князя, да немного полить землю в горшке Цветочка. Небось иссох весь бедный.

К этому времени очухался Лефтерис. Я как раз подошла к нему, с опаской протягивая остатки воды в сосуде. Император внимательно посмотрел на протянутую руку, а после всё же потянулся в ответ, хотя ожидалось совсем иное.

Сделав пару жадных глотков, он отдал мне сосуд и произнёс:

— Присядь, нам нужно поговорить.

— Не смей! — мгновенно отреагировал Цветочек, находившийся в этот момент практически на другом конце помещения.

Я лишь недовольно посмотрела в его сторону, но, после недолгих размышлений, опустилась неподалёку от императора. В нормальном своём состоянии не согласилась бы, разумеется, просто сейчас он не приказывал, а спокойно предложил.

Наверное, его уверенность немного подкупала.

Нет секрета, что я всегда готова к переговорам. Ну, точнее, в те моменты, когда мой разум не находился во власти сокрушительных эмоций. А такое происходило не столь часто, как могло казаться.

Вообще, частенько желание быть мудрой и рассудительной разбивалось о скалы обстоятельств и чужого придурковатого настроения. Невозможно быть абсолютно спокойной, когда рядом с тобой творится армагеддон.

— Как, — заговорил Лефтерис, но осёкся. Было видно, что ему нелегко вести мирный диалог, но, нужно отдать должное, он старался. — Кто ты такая? Как попала в этот мир и в это тело?

— Ты рассказала правду?! — изумлённо пропищал Цветочек, вновь влезая в разговор.

Закатив глаза, обернулась.

— Я ничего не говорила, — недовольно шикнула. — Он сам всё понял. Какой смысл было отрицать, когда я даже не пыталась скрываться?

«Ромашка» демонстративно прищурился, стараясь одним своим видом показать, что именно он думал о моих умственных способностях. Но интерес к нему уже был потерян.

Стоило ли раскрывать все карты императору? С одной стороны он ничего мне не сделает. Вся эта информация ему не даст ровным счётом никакой зацепки.

— В моём мире меня звали Василиса, мне двадцать один год, я родилась и выросла в мире, где нет магии, — в какой-то книге о попаданстве я читала, что этот факт обязательно нужно упоминать, когда начинаешь рассказывать о себе. — В тело Василины я попала, случайно упав.

— Упав?

— Да, я споткнулась и упала, от страха закрыв глаза. Открыла их уже в вашем мире в лесу. Это всё, что мне известно.

Н-да, история и правда вышла очень короткой. Не думаю, что в этом положении краткость — сестра таланта, но всё же. Даже добавить нечего.

Император задумчиво нахмурился, но после согнулся, судорожно закашляв. На секунду в нём я увидела того парня из чужих воспоминаний. Спокойного, рассудительного и понимающего.

Но всего на секунду.

— Мир без магии? Думаешь, я поверю? — хмыкнув, скептически протянул он.

Я лишь пожала плечами.

— Придётся. У тебя всё равно нет возможности проверить, а изменить уже ничего нельзя. Я здесь, Василина мертва.

На последних словах лицо мужчины напротив дрогнуло, словно весь цинизм и холодность растворились, обнажая четно более сокровенное. Он нервно сглотнул, поджав бледные губы. Взгляд карих глаз чуть потух, став почти полностью безразличным.

Он, казалось, посмотреть куда-то сквозь меня, словно вовсе позабыл о том, где находится и что делает.

Похоже, не стоило ему говорить об этом вот так в лоб. А с другой стороны, откуда я могла знать? Там, во дворце, он почти без сомнений отдал приказ о моём убийстве. Тогда он показался достаточно безжалостным по отношению к герцогине.

— Это подтверждённая информация?

Я обернулась к Цветочку.

Тот выглядел недовольным, но всё же процедил:

— Да.

— Понятно.

Посидев ещё немного рядом, поняла, что ничего путного дальше не услышу. Похоже, Лефтерис был слишком ошеломлён услышанным, чтобы и дальше продолжать продуктивный диалог.

Пожав плечами, тихо поднялась с места, отходя обратно к Данталиону. Тот чувствовал себя лучше, ну, мне хотелось в это верить. Он больше не дышал столь тяжело, а рана на плече начала затягиваться.

Кое-где, правда, ещё виднелся гной, но по сравнению с изначальным положением дел, можно было сказать, что я успешный целитель.

Помявшись ещё недолго, отправилась за теми волшебными ягодами. Всё же нам нужно было ещё что-то есть, да и дополнительно обработать рану не мешало. Не сказать, что после случившегося я внезапно обрела бесстрашие, но сидеть на попе ровно не представлялось возможным.

Буду верить в то, что мои способности действительно столь шикарны, как я успела о них подумать.

Цветочек лишь проводил взглядом, но препятствовать не стал. Оно и понятно. Для него жизнь Данталиона стояла намного выше, чем моя.

От понимания этого порой становилось грустно. Уже столько времени в этом мире, а никак не могу найти кого-то близкого по духу. За меня держались по тому, что Василина везде успела влезть и себя ко всем привязать.

Стоило из-за этого её поблагодарить. Если бы не её «везучесть», то я могла быть мертва ещё в первые сутки.

Вылазка на этот раз сопровождалась постоянным шорохом и ощущением, будто кто-то крайне настойчиво пытался просверлить дырку в спине. Я была на пределе, судорожно оглядываясь почти каждую секунду.

Сердце гулко ударялось о рёбра, принося мимолётную боль, что эхом разлеталась по всему телу. Везде мерещился тот отвратительный паук. И хоть он оказался безобидным, не думаю, что мой рассудок выдержит повторную встречу с ним.

Столь же поспешно шла обратно, лишь на последних ступенях остановившись и окинув взглядом полную картину. Никого.

Пейзаж не радовал сочными красками, больше вгоняя в уныние, чем вселяя надежду. Мне вспомнились серые картины, что рисовали в антиутопических книгах и фильмах. Почти один в один, только облака взрыва на заднем плане не хватало.

Вернувшись обратно, поспешила сделать кашицу из ягод и остатков воды. Стоило за раз набирать больше, но я боялась, что два таких сосуда не утащу.

Лекарство вновь нанесла на плечо демона, с сожалением смотря на то, как его лицо на мгновение исказилось в гримасе боли. Видимо, яд действительно был очень сильным, раз смог его надолго подкосить.

Очистив руки, привалилась спиной к стене, направив тяжёлый взгляд в окно. Чуть погодя присоединился и Цветочек.

Некоторое время мы сидели и молчали, после всё не удержалась, заговорив:

— Что будем дальше делать?

— Я, что, на медиума похож? Возможно, на мудреца? Откуда мне знать? — ворчливо отозвалось растение. — Сначала нужно подождать, пока господин наберётся сил, а дальше…

Цветочек многозначительно замолк, но продолжения не требовалось. Судя по всему, мы оба надеялись на князя и его смекалку. Очень весело сидеть, зная, что буквально зависишь от мнения демона, который тут чуть ли не при смерти валяется.

— А что с ним делать? — и осторожный такой кивок в сторону императора.

— Князь решит, — хмуро резюмировала «ромашка».

И опять всё в него упиралось.

Не то, чтобы я была против. Всегда приятно иметь мужчину, который уверенно ворвётся в твою жизнь, соблазнительно улыбнётся и скажет приятным голосом с лёгкой хрипотцой: «детка, когда я рядом, то твоих проблем не существует».

Правда, в такие же моменты был и один большой минус. Обычно такой ходячий секс сам являлся одной большой проблемой главных героинь.

Только вот Данталион не обещал мне золотые горы, полцарства в придачу и проси чего хочешь. Он ясно дал выразиться, что ступлю на пару градусов левее или правее, чем нужно, тут же отхвачу.

Скажу по правде: отхватывать мне не хотелось. Хотелось спокойствия, безмятежности и домой. Наверное. О последнем я даже как-то позабыла за последнее время. Немного сложновато скучать, когда вся твоя жизнь превращается в гонку на выживание.

Да и, по сути, в том мире меня ничего не держало. Не то, чтобы прямо вообще ничего. Это было крайне эгоистично так заявлять по отношению к матери и бабушке, которые проявляли особенную активность в моём испытании, но всё же.

Я смутно представляла, что меня завтра ждало. Как тут загадывать собственное возвращение обратно?

Остаток дня прошёл совсем никак. Мы пререкались с Цветочком, а потом полушепотом обсуждали случившееся. Могли ли здешние твари поддаться влиянию магии жизни и не вредить мне? Всё указывало на «вполне возможно».

Так как всё здесь держалось на тёмной магии. Сами демоны были исключительными обладателями тёмной магии. У них просто на генетическом уровне не могло появиться ребёнка с иным даром.

Значит, здешние твари были агрессивно настроены на магию смерти.

И сильно подвержены влиянию магии жизни.

По крайней мере, всё это с очень умным видом утверждал Цветочек, не забывая каждый раз в конце вставлять «я так полагаю». Полагал он неплохо, мне нравилось.

Император всё это время удачно прикидывался веточкой и то, что он вообще не с нами. Так, иногда только посматривал, кривился и кашлял. Сложно сказать, что у него в голове было.

Ведь если присмотреться, то Лефтерис был неплохим мужчиной, только параноик немного, да местами чересчур хорохорился, пытаясь скрыть истинное положение дел. Н-да, запугали его советники, видимо.

Меня всё подмывало посмотреть на него поближе. Разглядеть ту гадость, что чёрным комом сидела в груди. Только Цветочек никак не давал, да я и сама поняла, что глупость это, вот так ни с чего добро людям дарить.

Тут всё как-то наоборот работала.

И нечто подсказывало, что вместо добра в ответ могу получить чего похуже.

Незаметно подкрался вечер. Немного подумав, устроилась под боком у князя, прикрыв голые пятки плащом. Бывший император всё сидел поодаль и продолжал упрямо делать вид, что ему одному прекрасно существовать.

Пожала плечами, устроившись поудобнее.

Цветочек, недовольно ворча нечто неразборчивое, вновь отправился вести наблюдение. И тут я подумала, что прекрасно иметь нечто подобное в своём отряде. Ему и сон не нужен, и еда особо не требовалась.

Закрыла глаза, немного поворочавшись на месте, но уснуть никак не получалось. И не потому, что пол был жёстким, а периодический кашель досаждал своей громкостью.

Скорее из-за того, что нечто неоднозначно так било в висок. Ах, да, совесть. Вот же ж. Недовольно сопя, резко села, пару секунд рассеянно смотря в пол, прежде чем подняться на ноги и подхватить плащ.

За пару широких шагов дошагала до Лефтериса, накинув тёплую ткань на его плечи. Вот так гораздо лучше.

— Мне не нужны твои подачки, — хмуро процедил он.

— Это не подачка, — закатила глаза. — Слово «забота» вообще ни о чём не говорит?

— Не смеши, зачем тебе заботиться о том, кто для тебя ничего не значит? — ядовито поинтересовался монарх.

— Тебе никогда не говорили, что к жизни нужно относиться проще? Если кто-то чем-то с тобой поделился, то не легче ли просто поблагодарить, нежели пытаться искать подводные камни?

— Не бывает поступков от чистого сердца. Каждый, кто делает добро, ждёт ответного жеста, — хмыкнул Лефтерис. — Лучше ничего не принимать и жить спокойно, нежели принять, а после дёргаться от каждой просьбы. Забери.

Покачала головой, демонстративно сделав шаг назад.

— Он уже у тебя. Не хочешь накрываться, так выброси.

И не сказав больше ни слова, вернулась к демону. Вновь опустившись рядом, стянула с него часть одеяла, накрывшись.

Император же демонстративно положил плащ рядом с собой, уставившись куда-то в другую сторону. Я бесшумно хмыкнула под нос. Тоже мне цаца нашлась. Так прошло десять минут, после двадцать.

В какой-то момент Лефтерис всё же не выдержал и накинул плащ на плечи, запахнув полы. Довольно улыбнувшись, наконец, отвернулась от него, закрывая глаза. Так намного лучше.

На этот раз сон выдался изумительно чётким. Последнее время мне такое вообще не снилось. Впрочем, стоило лишь открыть глаза, как всё встало на свои места. Это очередное воспоминание.

В нос мгновенно ударил концентрированный запах скошенной травы и душистых яблок, которые начали немного подгнивать. Я обнаружила себя сидящей на белоснежной скамейке подле небольшого озера, в котором плавали белые лебеди.

Точнее, это была не я.

Василина.

Рядом обнаружился молодой Лефтерис в лёгкой рубахе, на которой был вышит причудливый орнамент золотыми нитями. Он вертел в руках небольшую книжку в мягкой обложке и улыбался чему-то своему.

В груди было очень легко и тепло. И сильно хотелось продлить это спокойствие как можно дольше.

Освежающий ветерок периодически играл с распущенными рыжими волосами, волнами спускающимися по спине. Вдалеке прогуливались придворные, кидающие в нашу сторону заинтересованные взгляды, но разве кто-то обращал на них внимание?

— Леф, неужели ты не понимаешь, что статус младшего принца практически ничего тебе не даёт? — судя по всему, сейчас Василине было лет пятнадцать. — Зачем тебе вся эта учёба и военно дело? Мы можем отказаться от всего, пожениться, купить дом вдалеке от столицы и прожить тихую жизнь.

В ответ смешок.

Только вот совсем не обидный.

Лефтерис выпрямился и хитро посмотрел на девушку. В его карих глазах плескался залёгший глубоко в глубине азарт.

— И это мне предлагает Василина? Та самая Василина, которая всего год назад доказывала мне всю глупость советников и то, что мне необходимо усердно учиться, чтобы поставить их на место?

— Ещё скажи, что я не права. Эти выжившие из ума старики порой забывают, как следует разговаривать с Его Высочеством. Их давно нужно убрать с постов и набрать людей новых взглядов.

— Да, тут ты права.

— Только ведь твой брат не будет этого делать? — уже не так бодро спросила герцогиня.

Младший принц нахмурился и покачал головой. Становилось понятно, что эта тема не слишком приятна для разговора.

Василина неловко отвела взгляд в сторону, а после упрямо вернула обратно, подняв свою руку, чтобы накрыть ладонью ладонь парня, лежавшую на его острой коленке.

— Тогда, — вновь заговорила она, — тем более нет смысла здесь оставаться. Твои слова всё равно для них ничего не значат.

— Ты не права. Я хочу остаться, чтобы стать советником брата.

Лефтерис был упрям и немножко слеп. Он не видел того, что могла заметить маленькая герцогиня. Весь этот дворец давно был помешан на собственных идеях. Новые высоты давно перестали их интересовать, как и возможность малейших изменений.

Если кто-то с прогрессивными взглядами попадал сюда, то его просто сжирали с потрохами. Молодые и целеустремлённые здесь долго не держались.

Даже в её герцогстве ходили вполне оправданные слухи о том, что правящая чета уж очень сильно продолжала гнуть старую линию правления. Если даже у аристократов жизнь начала ощутимо портиться, что уж говорить о простом народе.

— Если всё же пойдёшь на это, обратного пути не будет. Не думаю, что на первых порах удастся договариваться при помощи дипломатии. Здесь либо ты стоишь на своём до конца, либо делаешь всё так, как хочет совет.

Василина говорила серьёзно, и мне даже удивительно было видеть эту её черту. Значит, она не была такой уж дурой, какой показалась изначально.

— Я понимаю, — с готовностью кивнул Лефтерис, переворачивая ладонь и переплетая их пальцы. — Но пока у меня есть ты и Данталион, я могу быть спокойным. Ведь вы — мои главные союзники.

Не сдержавшись, герцогиня улыбнулась и кивнула головой. Ей нравилось быть союзником младшего принца. Ей нравилось то, что он считал её своей опорой.

Воспоминания немного померкли, начиная сливаться в единое месиво. Я просыпалась? Странно, казалось, будто прошло совсем немного времени.

Выныривать из дремоты до последнего не хотелось. Впервые присутствовало столь острое желание узнать, что же случилось на самом деле. Как их вполне милые отношения перешли в подобное. Как Лефтерис из рассудительного и уверенного юноша стал тем, кто он есть сейчас?

Ничего не понимала. Все эти воспоминания, на первый взгляд незначительные, продолжали раз за разом раскрывать императора совершенно с другой стороны. И Василину тоже.

Поначалу я вообще предполагала, что она дура последняя, а она вполне умной оказалась. Ну, местами, конечно.

Потянувшись, повернулась на другой бок, с неохотой открывая глаза. Практически перед лицом на куске ткани лежала горсть ягод. Рядом в кружке обнаружилась свежая вода. Эм, до сих пор сплю?

Удивлённо приподнялась, окидывая взглядом помещение, и только осознала, что не ощущаю рядом с собой тепла. Повернула голову, осознав, что Данталиона рядом не было. Вот оно как.

Стоило лишь подумать о том, что умудрилась потерять демона с бессознательном состоянии, как этот самый демон уверенно вошёл внутрь. Следом за ним крайне радостно прыгал Цветочек, что-то очень уверенно рассказывая и улыбаясь во все свои немногочисленные клыки.

О-о-о.

То есть… как?

Два дня в его исполнении и правда означало два дня? Вот это челов… то есть демон своего слова. Неспешно села, рассеянно наблюдая за тем, как он подошёл ко второй кружке, зачерпнув из неё двумя пальцами знакомой жижи, нанося на рану.

— А откуда кружки? — не выдержав, поинтересовалась.

— У трупа нашёл, — не оборачиваясь, ответили мне.

А, ну тогда всё ясно.

На самом деле, нет, ничего мне не ясно. Поспешила подняться на ноги, собираясь было подойти к князю и всё ему сказать, но осеклась. Данталион обернулся, опустил взгляд на мои ноги и демонстративно выгнул одну бровь.

Что не так? Сама опустила голову, пытаясь разглядеть что-то. И ведь нашла! Пока спала, рубаха умудрилась задраться достаточно высоко, чтобы почти не оставить места для фантазий. Кхм, упс.

Поспешила опустить обратно и столь же строго посмотреть на мужчину.

Строго уже не получалось, горящие уши немного выдавали.

— Тебе разве можно вставать после всего? — спросила.

— Всего? — недопонял демон.

— У тебя была ужасная рана с гноем, ты даже не просыпался, а теперь вот так свободно ходишь, — пояснила ему уже с неким раздражением. Как дитё малое.

— Не вижу в этом никаких проблем, — хмыкнув, холодно отозвался князь, отвернувшись. — Мне уже лучше. Благодарю за беспокойство.

Нахмурилась, но дальше лезть не стала. Кто я такая вообще? Если ему лучше, то пусть будет так. А то, что я тут переживала и жизнью ради него рисковала, так это всё равно. Так, мелочи.

Собиралась было сесть обратно и перекусить, как осознала, что чего-то не хватает. Поняла почти сразу же.

— Где Лефтерис?

— Я его выгнал.

— Что?!

Нужно признаться, что сил во мне значительно прибавилось. Настолько, что умудрилась преодолеть больше пять метров за считанные секунды. Резко вынырнула перед демоном, заглядывая тому прямо в глаза.

И плевать, что сердце в ту же секунду забилось как сумасшедшее от страха. Я знала, на что шла.

— Ты выставил его из храма? — спросила в лоб.

— Я этого не говорил, — спокойно произнёс Данталион, даже толком не поморщившись. Как продолжал своими делами заниматься, так и продолжает.

— Тогда где он?

— Тебе действительно интересно? — наконец, он посмотрел на меня. И, честно, лучше бы не смотрел. — Стоит ли мне напоминать, что не так давно он приказал тебя убить? Или то, что с его слов всё ещё ведётся опал магов жизни?

Я продолжала хмуро сверлить его взглядом. И без тебя всё знала, демон рогатый. Но как объяснить, что из-за воспоминаний начала понемногу оттаивать? Нет, это явно не стокгольмский синдром, просто здесь ситуация явно была глубже, чем могла показаться на первый раз.

— Даже если он последний ублюдок, я хочу, чтобы он был здесь. С нами, — отчеканила очень уверенно. Такую бы уверенность, да в моменты защиты курсовых работ.

Демон недовольно скривился, но кивнул.

— Хорошо. Запомни, это твои слова, — и ушёл.

Как только эхо от его шагов немного стихло, Цветочек заголосил:

— Вот ты дура! И зачем тебе этот император сдался? Совсем о господине не заботишься! Вначале хозяйка моя дорогая ему постоянно говорила: «Лефтерис то, Лефтерис сё, люблю не могу», теперь ещё и ты за ним бегать стала. Совсем из ума выжила?!

— Ни за кем я не бегаю, — надулась, сложив руки на груди.

— И когда ты успела найти в этом тухлом болоте свежий источник? — поинтересовалось растение больше у себя, нежели у меня.

Но всё же пожала плечами, так как сама не знала.

Вскоре князь вернулся вместе с бывшим императором. Правда, последний выглядел явно недовольно, в особенности об этом особенно хорошо говорила разбитая губа и ссадина на скуле.

Тихо поблагодарила демона, пока Лефтерис демонстративно проходил мимо, чтобы сесть как можно дальше от нас. Данталион толком ничего не ответил, вернувшись к прерванному занятию.

Вздохнув, вернулась к ягодам и воде, только вот желания есть уже пропало. Да и желудок бунтовал. Ему хотелось жареного мяса, а не всего этого.

Поклевав немного ягод и выпив половину стакана, уставилась на императора в противоположном конце помещения. После посмотрела на демона, который всё ещё стоял ко мне спиной.

Раздумывала недолго, но достаточно напряжённо. Здесь даже самому глупому станет понятно, что поступок с одной стороны уж очень провокационный. А с другой стороны, ну нельзя ведь так.

Осторожно собрала оставшиеся ягоды, взяла полупустую кружку и поднялась на ноги. Цветочек немного затих, ошарашенно наблюдая за тем, как я подошла к Лефтерису, ставя перед ним кружку и расстилая ткань с ягодами.

Бывший император стремительно поднял голову. Мы смотрели в глаза друг другу ровно три секунды, а после он отвернулся, так не сказав ни слова.

Я же, почти довольная собой, вернулась обратно, всё это время украдкой поглядывая на демона. Очень уж страшно было. Непонятно, чего от него ждать стоило. Но, что удивительно, никакой реакции не последовало.

Хотя, показалось, что Цветочек немного съёжился и отодвинулся в сторону, будто мог попасть по удар. На секунду мне захотелось так же, но я быстро подавила это желание.

Ещё минут пятнадцать каждый занимался чем-то своим, но одно оставалось неизменным — напряжённая тишина, висевшая камнем преткновения между всеми нами. Аж мурашки по коже бегали.

Наконец, Данталион обернулся, окинув всё помещение взглядом, а после внимательно посмотрел на меня. И столько непонятных эмоций было в его взгляде, что внутри всё скрутилось в бараний рог от липкого ожидания неприятностей.

— Мы больше не можем здесь оставаться, — резюмировал он. — Пора уходить.

Глава 15.

Данталион был молод и самонадеян. Не соблюдал правил, не ставил честь превыше победы. В общем, вёл себя как истинный сын своего отца.

Сражение с ним на саблях порой выглядело как чистое самоубийство. Он нападал столь яро и жёстко, будто это был не просто показательный бой, а, как минимум, цель всей его жизни. Казалось, что слово «проигрыш» и вовсе отсутствовало в его лексиконе.

Однако, стоило отдать должное его оппоненту. Лефтерис дрался практически на равных, лишь немного уступая в скорости. Возможно, потому что в отличие от княжича у младшего принца не было столь изнурительных почти ежедневных тренировок.

Василина делала вид, что чересчур увлечена книгой, хотя на самом деле давно следила за ходом дуэли поверх страниц.

Честно, прекрасно её понимала. Когда двое симпатичных парней столь яростно скакали по полю без рубашек, периодически выкрикивая самоуверенные фразочки, становилось как-то не до книг. Пусть даже романов.

Сердце в груди герцогини билось раза в два чаще, когда её взгляд падал на высокую и худую фигуру младшего принца.

Ох, Леф был хорош.

Очень хорош.

Не удивительно, что к предстоящему балу его просто завалило анонимными письмами с признаниями в любви и пожеланиями скорейшей встречи. Будь её воля, то все они в ту же секунду полетели в камин, но так нельзя поступать.

Тем временем события на полигоне приобретают не лучший поворот. Лефтерис начал стремительно отступать, парируя град ударов от демонов, и попал пяткой в яму, с глухим звуком упав на спину.

Княжич занёс саблю для удара, но…

— Сдаюсь, — примирительно произнёс Леф.

Остриё не проделало и половины пути, остановившись.

Княжич недовольно цыкнул языком, подавая свободную руку, за которую принц тут же схватился, поднимаясь на ноги. Василина свободно выдохнула, с трудом подавив желание откинуться на спинку плетёного кресла, которое ей вынесли слуги.

— Это и есть знаменитые способности Альберус? Стоит ли огорчать вас, Ваше Высочество? Вас явно обманывали с самого рождения, — хитро протянул Данталион, продолжая усмехаться.

— Просто ты безупречен в владении саблей, Данте, — мягко ответил Лефтерис, ничуть не задетый высказыванием.

От подобной похвалы лицо демона лишь сильнее начало выражать самоуверенность. Он обернулся, находя взглядом герцогиню.

— А каково мнение Вашей Светлости? — крикнул он, ослепительно улыбаясь. — Считаете ли, что я настолько хорош, что даже младший принц империи не смог со мной совладать?

Василина иронично вскинула брови, окидывая его ледяным взглядом.

— Тебе повезло, — ёмко резюмировала она. — Если бы не та проклятая яма, то Лефтерис сражался и дальше на равных.

Довольная улыбка демона чуть померкла, но сохранилась на губах. Он шуточно отсалютовал ей двумя пальцами, хотя здесь и невооруженным взглядом становилось понятно, что сказанное немного задело княжича.

Переглянувшись, парни пожали друг-другу руки и направились ко входу во дворец. Василина поспешила подняться и, захлопнув книгу, последовала за ними.

Некоторое время она шла молча, прислушиваясь к чужому обсуждению о произошедшем бое и о том, что можно было сделать, если бы всё сложилось немного иначе. Эх, эти мальчишечьи разговоры!

Мимо них пронеслась стайка слуг, чуть не сшибая с ног княжича. Только тот вовремя отошёл, пропуская всех мимо, изумлённо смотря им вслед.

— Такое поведение теперь считается нормой в этом дворце? — удивлённо спросил он, оборачиваясь к Лефтерису.

Лефтерис поначалу пожал плечами, а после его лицо просветлело.

— Завтра прибывает наречённая брата, — отозвался он, — совет беспокоится о правильности приветствия и подготовки покоев. Оборотни чтут старые традиции, любая оплошность может привести к замораживанию свадебной церемонии.

— Его Величество всё же договорился с главой клана, — уточнила Василина, немного прибавляя шаг. — Насколько мне известно, последние новости были о том, что глава клана не спешит давать согласие на брак.

Лефтерис повернул к ней голову, ласково улыбнувшись.

К своему стыду Василина ощутила, как практически мгновенно вспыхнули кончики ушей от смущения.

— Некоторые политически важные вести должны не выходить за пределы дворца до их непосредственного подтверждения, — с лёгкостью пояснил младший принц.

— Значит, твой брат возвращается с охоты завтра? — уточняет княжич.

— Нет, сегодня в обед.

Василина недовольно закатывает глаза, ощущая лёгкое раздражение. Даже присутствие рядом демона не вызывало в ней столько отрицательных эмоций, как это известие.

Старшего брата Лефтериса во дворце любили, разве что совет и его собственные родители. Ну, ещё пара придворных, которые желали продвижения по службе для себя или своих близких.

Честно, я смутно представляла, что такого плохого в этом человека. По одним чужим разговором крайне сложно представить человека, но, похоже, он не такой уж и невинный, каким его пытались показать изначально.

С трудом открыла глаза, первые несколько секунд наблюдая за тем, как мимо проплывали голые кусты и деревья с неестественно жёлтым оттенков листьев. Голова оказалась тяжёлой, а мысли в ней неповоротливыми.

Потребовалось от силы минута, чтобы окончательно осознать собственное положение. А было оно крайне странным.

Я ехала на спине князя, уютно устроив подбородок на его плече, благо хоть здоровом, при этом умудряясь спать. Желание слезть оказалось моментальными, но пришлось его подавить.

Немного осмотревшись, поняла, что позади нас шёл Лефтерис, периодически кашляя. Где-то здесь ещё бодро скакал Цветочек, издавая приглушённые звуки, похожие на тяжёлые вздохи.

Находиться столь близко к демону всё ещё казалось странным занятием. Хоть он пока не сделал мне больно физически, от него всё равно ощущалась некая угроза. Это как при встрече с диким животным, который не проявлял агрессии.

Вроде милый, да, но кто его знает, в какую секунду он передумает просто смотреть на тебя и нападёт? Именно, что никто.

Да и к слову, меня мучило периодические приливы нежности по отношению к бывшему императору. Что удивительно, они мне сто процентов не принадлежали.

Сложно испытывать светлые чувства к человеку, который без лишних предисловий хотел тебя убить. Нет, я действительно жалела его и хотела до конца уж разобраться во всём произошедшем, но не до фанатизма.

Но иногда становилось уж совсем непонятно.

Не могли ли остатки сознания Василины каким-либо образом воздействовать на меня и моё отношение к некоторым личностям? Если во голове остались принадлежавшие ей воспоминания, которые периодически всплывали во сне, могли ли сохраниться особенно сильные эмоции? Судя по всему, вполне.

Порой мои вкусы оставляли желать лучшее, и я испытывала симпатию к совершенно уж странным личностям, но не в этом случае.

Нужно будет уточнить это у Цветочка. Отчего-то железная уверенность в том, что ему могло быть что-то об этом известно, не покидала.

Данталион немного сбавил темп, будто обо что-то запнулся. И я, наконец, вспомнила, что пора бы и слазить с чужой спины. Нужно меру знать в покатушках. Всё же демон сам был ранен.

Только я попыталась спустить ногу, чтобы соскользнуть вниз, как почувствовала, как пальцы, до этого просто придерживающие меня за бёдра, сжались сильнее.

Эм.

Э-эм.

— Я не падаю, — решила прояснить на всякий случай. — Благодарю, конечно, но мне больше не нужна твоя помощь. Я могу идти сама, а ты ранен и… и я всё ещё могу идти сама.

— Уверена? — поинтересовался он. И голос такой ещё спокойный, убедительный, как бы говорящий одной интонацией: «подумай хорошенько».

— Абсолютно. К тому же, у тебя самого рана.

— Уже нет.

Выпрямилась, пытаясь разглядеть пострадавшее плечо, но под разорванной рубахой нашла лишь бугристый шрам, как от старой раны. Ни тебе крови, ни гноя, ни мяса. Вот это я понимаю удобства.

— Но… как? — изумлённо спросила.

— Регенерация демонов раз в десять выше человеческой и раза в три ниже, чем у оборотней, — раздался хмурый голос позади. Лефтерис пронзительно закашлял, стараясь приглушить звуки рукой.

Данталион лишь хмыкнул на его высказывание.

— Чего не скажешь о людях, тем более магов смерти.

— Я никогда и не нуждался в ускоренной регенерации, — холодно парировал бывший император, когда, наконец, откашлялся.

— Да, по тебе видно.

Демон всё же остановился, осторожно опуская меня на землю. Прохладно. По телу отдалась дрожь, которую тут же попыталась скрыть. Повезло, что сейчас лето, иначе смутно представлялось, как мы в одежде для сна гоняли бы по непонятным лесам.

Пытаясь в ускоренном темпе привыкнуть к неприятным ощущениям в ступнях, поспешила вслед за князем. Теперь уверенно шла между двух мужчин, периодически посматривая по сторонам.

Цветочек обнаружился рядом. Точнее, он пытался прыгать рядом с монархом, но из-за неровностей у него это не слишком хорошо получалось.

Однако, стоило нашим глазам пересечься, как он тут же состроил страдальческое выражение «лица». Я покачала головой. Его «лицо» стало ещё больше выражать страдание и безнадёгу. Подумала, что порой не умею отказывать.

Спустя пару секунд растение уже ехало на моих руках, довольно покачивая головой из стороны в сторону.

Цель нашего путешествия оставалась неизвестной. Но Данталион шёл столь уверенно, что я свято надеялась на его умение ориентироваться в неизвестной местности. Хотя, почему сразу неизвестной? Как подсказывала память, он был князем этих самых пустынь, значит, наверняка знал их.

Или, хотя бы карты видел… ну, мельком.

Кашель Лефтериса с каждым днём становился всё хуже. Казалось, что в какой-то не прекрасный момент он с успехом мог выкашлять лёгкое. Или два. Как повезёт.

Но, что было удивительнее всего, так это отсутствие неприятностей от мелкого, сидевшего в животе. И если первые сутки я смутно о нём помнила из-за стресса, то после начала невольно задумываться.

Не то, чтобы беспокоилась, просто как-то непривычно становилось. Однако, если князь ничего не спешил предъявлять по этому поводу, а живот не резало от нестерпимой боли, то надежда на лучшее горела яркой звездой.

Впереди бурлила ярко-алая река, к которой мы упорно шли. Мы уже несколько часов шли по бескрайней степи, которая вовсе не думала заканчиваться. Радовал факт отсутствия дождя, хотя тяжёлое серое небо как бы намекало на то, что расслабляться рановато.

Я без энтузиазма наблюдала за тем, как поток воды пронзал всю степь поперёк, скрываясь меж деревьев в густом лесу, что виднелся далеко с правой стороны. Над головами то и дело летали огромные птицы, пугающие одними своими криками.

Они расставляли крылья в стороны и парили на потоках воздуха, раскрывая острые клювы. Как сказал Данталион: «славно, что никто не одет во что-то яркое». Похоже, это аналог наших сорок. Огромный такой аналог.

Колючая трава болезненно колола пятки. Радовало, что я пробивалась в одиночку, а шла за кем-то. Впрочем, ступни и без этого болезненно ныли и были покрыты мелкими царапинами.

— Куда мы едем? — надолго меня не хватило.

Задала вопрос в пустоту, не особо надеясь на ответ, но ведь попытаться тоже стоило.

— Здесь есть пограничный портал, — неожиданно поделился информацией Данталион. — Нам необходимо до него добраться.

Я опустила взгляд на кольцо, что всё это время красовалось на пальце. Оно было достаточно удобным, что так же не вспоминать о его существовании.

— А второй раз перенестись мы не сможем? — спросила наивно. Как оказалось позже, подобное действительно было очень наивным с моей стороны.

— Оно может использоваться только один раз. Для повторного действия артефакт подпитывается магией хозяина не одно столетие, поэтому при переносе нужно чётко знать, куда именно ты хочешь попасть.

А, точно, он что-то такое говорил.

— Извини, — мне, правда, было стыдно.

Князь ведь тогда сказал, чтобы ни о чём думать не смела, а я не сдержалась и вот результат. Что уж тут, Вася, молодец просто, пять баллов, тащи дневник.

Оправданий не было. Точнее, как раз их-то можно было придумать целую гору и ещё с боков накидать, но стоило ли это того? Нет. Не умерла, если бы прекрати думать всего на секунду.

Впрочем, сокрушаться было поздно. Что уж получилось, то получилось.

Только вот реакция муженька невольно пугала. Он, вроде, сам не стремился припомнить мой косяк, но когда я сама вывела разговор в это русло, ему ничего не мешало как-то отреагировать.

— Мы уже здесь. Нет смысла разбирать правильность тех или иных поступков, — решил по простому князь, продолжив идти дальше.

Впав в секундный ступор от него спокойствия, я поспешила нагнать демона. Вот это да. Он и так мог? Тогда точно удивительное существо.

— Видишь? Господин — лучший из лучших, — с гордостью прошептал Цветочек. Словно «лучшим из лучших» здесь называли его самого.

— Ага, — медленно кивнула, особо не вслушиваясь в его слова.

Степь просто не заканчивалась.

Мы всё шли и шли по ней, казалось, потеряв счёт времени. Конечно, я не была выживальщицей от бога и ориентироваться по мху на деревьях не могла, но если бы тут хотя бы было солнце… Солнце, которое весь день пряталось за тучами.

Не жизнь, а сплошное огорчение. Пока я страдала и придавалась размышлениям о тщетности бытия, мы подошли к берегу красной реки.

Вблизи это оказалось ещё ужаснее, чем издалека. И умом я понимала, что на вряд ли это чья-то кровь, скорее просто цветущие водоросли на дне, глаза обмануть было куда сложнее.

Данталион остановился и демонстративно огляделся по сторонам. Пришлось встать неподалёку и так же сделать вид, будто меня заинтересовал во-о-он тот голый куст с непонятными красными цветами.

Что вообще не так с природой в этом месте? Только за храмом присутствовала относительно нормальная зелень, да и там местами. Здесь же вовсе пожары прошлись. Дружно так, раз пятнадцать кряду.

Но, судя по всему, если демон не собирался идти дальше, то это означало привал. Я с явным скептицизмом посмотрела на траву под ногами, которая постепенно редела, оставляя голый оранжевый песок.

Выглядит безобидно. Наплевав уж на все правила, плюхнулась на пятую точку, поставив Цветочек подле. Тот явно был не готов вновь оказаться ниже всех, поэтому недовольно скуксился, однако попыток к истерике не предпринимал.

Неужели присутствие князя делало его хоть немного адекватным? Да присутствие рядом с Данталионом стоило хотя бы спокойствия для барабанных перепонок.

Лефтерис, стоявший неподалёку, продолжил выглядеть хмуро и отчасти недовольно. Казалось, он на дух не переносил всю нашу компанию и, если бы у него была такая возможность, то тут же свинтил в далёкие дали, даже не попрощавшись.

Говоря по правде, мне хотелось верить в наше перемирие с бывшим императором. Ведь ему было известно, что я не Василина и ко всем их разборкам никаких дел не имею.

Ладно, Вася, хватит. Пора бы уже признаться, что это теперь и твои разборки тоже. Так что бери ложку и начинай понемногу расхлёбывать, иначе так и потонуть можно.

Только вот с трудом представлялось откуда начинать и где здесь возможный конец. Чтобы понять их отношения сейчас, необходимо разобраться в их отношениях в детстве. А как это сделать, когда воспоминания выдавались короткие и маленькими порциями?

Да у меня год уйдёт, чтобы в них вникнуть.

— Нужно набрать сухих веток, — раздался голос демона. — Я попытаюсь поймать рыбу. Может, поедим мяса.

План хороший.

Кто возьмётся исполнять?

Я огляделась, но особого рвения ни у кого не обнаружила. Что ж, кушать хотелось сильно. Желательно не ягод или корешков. Бесшумно вздохнув, выпрямилась, собираясь подняться на ноги, но не успела.

— Лефтерис. Сделаешь хоть что-то для нашего общего выживания? — ядовито поинтересовался Данталион, развернувшись к императору.

Крайне невыразительно согнулась обратно, опасливо переводя взгляд с князя на монарха и обратно. Сейчас что-то будет? Если так, то я поставлю всё на демона.

— Если ты просишь, — коротко бросил бывший император и отвернулся, явно направившись искать ветки.

Данталион проследил за ним хмурым взглядом, а после пошёл к речке. Остановился у самой кромки, закатав штаны до колен, зашёл в воду. На берегу остались лишь я и Цветочек. Последний, к слову, так же куда-то целеустремлённо попрыгал.

Я же продолжила следить за демоном. Он серьёзно собирался ловить рыбу голыми руками? Не то, чтобы мне не верилось в его способности. Сложно сомневаться в ком-то, кто выглядел столь уверенным в каждом своём действии, но всё же.

Демон подался немного вперёд, кого-то заметив. Невольно выпрямилась следом, пытаясь тоже что-то рассмотреть в воде, но это не увенчалось особым успехом.

Его хвост, приподнятый немного над водой, чтобы не дотрагиваться до поверхности, замотался из стороны в сторону. Прямо как кот.

Он нагнулся ещё немного.

Ещё.

И рывок!

На песок полетела увесистая рыбина длиной с моё плечо. Она усиленно забилось и защёлкала пастью, чем немного напомнила пиранью из-за своих зубов. Изумлённо вытянулась в лице, а ведь очень даже неплохо.

Хотя, что уж тут лгать? Это было что-то с чем-то. Такой реакции и хватке мог каждый позавидовать.

Данталион же, не обращая ни на кого внимания, вновь принял изначальную позу, продолжая сосредоточенно всматриваться в воду.

К тому моменту, как Лефтерис вернулся с огромной охапкой веток, на берегу лежало около шести рыб, часть из которых давно перестали подавать признаков жизни. Если император и был удивлён улову, то виду не подал, свалив всё рядом со мной.

Обернувшись, демон вышел на берег, проводя мокрой рукой по волосам, немного цепляясь за витиеватые рога. Его фиолетовые глаза горели охотничьим азартом. Ну, точно кот.

Немного обсохнув на ветру, Данталион направился собирать камни, чтобы сделать небольшой костёр. Наложив под ветки сухой травы, он принялся стучать камнями друг о друга, пытаясь высечь искру.

На минуте третьей у него что-то получилось. Вскоре разгорелся огонь, что с каждой секундой лишь увеличивался в размерах. Пока ветки потрескивали, демон, найдя самый острый камень, принялся счищать с рыбы чешую, даже как-то умудрился пропороть им брюхо и вытащить внутренности.

Разделанную рыбу клал на особо крупные булыжники, находящиеся ближе всего к огню. Что уж тут говорить, они почти половиной грелись в пламени.

Мне только и оставалось, что смотреть на это и удивляться. И чем только Василине не угодил? Сильный, хозяйственный, терпеливый и даром, что князь. Значит, ещё богатый и при власти.

Да будь в нашем мире такой мужчина, так его тут же за руки-ноги и бегом в ЗАГС, пока не очухался и не вспомнил о собственных правах. А здесь такая душка бесхозная сидела, пока сама не решила кого-то на себе женить.

Очень уж причудливый мир.

Украдкой взглянула на Лефтериса, который всё время успешно делал вид, будто так оно всегда происходит.

Жарилась рыба около часа. Данталион как-то сам определил её готовность и осторожно палочкой переложил каждую на другой камень. Их место заняли ещё свежие, но уже выпотрошенные собратья.

— Приятного аппетита, — сухо и почти под нос бросил демон, начав пальцами разделять рыбу на маленькие кусочки, тщательно удаляя косточки.

И не горячо ему?

Я сверлила свою рыбу взглядом, наблюдая за тем, как воздух рядом с ней немного рябил. Живот крутило от предстоящего празднества. И хоть умом было понятно, что она будет не такой вкусной из-за отсутствия соли, попробовать всё же хотелось.

Разделав свою порцию Данталион подвинул её ко мне, а мою цельную забрал поближе к себе, вновь принявшись к разделыванию.

Изумлённо посмотрела сначала на камень, после на него. Это что, было сделано для меня? Ох, к такому жизнь не готовила.

— Спасибо, — произнесла запоздало, отправляя первый кусочек в рот.

Не успела толком понять, как съела и первую, и вторую порцию, не ощутив толком вкуса. Удивительно, я впервые так сильно хотела есть.

Помнится, когда готовилась к сессии, могла не есть сутки точно, но потом всё равно не ощущала такое дикое желание в утолении голода. Может, это потому, что не только мне нужно питаться?

Непроизвольно положила ладонь на живот, но почти тут же отдёрнула. Вот весело будет этому демонёнку слушать о похождениях своей матери с ним в утробе. В каких передрягах мы с ним уже побывать успели… у-у-у, тьма просто.

Невольно улыбнулась, но почти сразу осеклась. Это я только что подумала о себе, как о матери этого ребёнка? Нет-нет-нет, Василиса, одумайся.

Князь явно дал понять, что я ему никто и его ребёнка я так же никто. Да у меня сейчас просто роль инкубатора до поры до времени. Потом демонёнка заберёт, а меня выставят куда подальше.

Да о таких мыслях даже в собственной голове заикаться не стоило. Нет смысла привязываться к плоду в животе, если потом я его даже видеть не буду.

Настроение почти моментально ухудшилось. Отдёрнула ладонь, сделав вид, что поправляла рубаху. Который раз радуюсь, что она достаточно прочная и практически нигде не порвалась.

— У тебя что-то болит? — голос Данталиона столь неожиданно врезался в напряжённую тишину, пронзив насквозь, что я аж дёрнулась, натянув на лицо нервную улыбку.

По ощущениям будто мама увидела за занятием чем-то непристойным.

— Нет, всё в порядке. Задумалась немного, — кое-как подавила истеричный смешок, и так уже выглядела как дура полная.

И судя по максимально скептическому выражению на лице князя, он крайне слабо верил в мою вменяемость.

— Хочешь ещё? — второй вопрос.

Усиленно замотала головой, подумав, что если открою рот, то голос точно подведёт, сорвавшись на писк.

Вот Данталион — странный персонаж. Вроде толком мне не угрожал и даже убить не пытался, но некий внутренний страх перед ним всё же присутствовал. Словно даже не я, а само тело ждало любой возможности сбежать как можно дальше.

Послышался несдержанный хмык.

Лефтерис всё это время молчал и наблюдал за разыгрываемой перед ним картиной, не предпринимая никаких попыток влезть.

Ещё один странный персонаж, поведение которого так и не удавалось понять. То он пугался, то грубил, то просто молчал и зло смотрел. Поначалу показался просто марионеткой, но чем больше удавалось узнавать его, тем сильнее были сомнения.

Сидеть долго не стали. Когда последний кусок был съеден, Данталион потушил костёр и приказал идти дальше. Цветочек, до этого мочивший корни в воде, поспешил влезть обратно в горшок и взглядом попросить обратно на ручки.

Закатила глаза, пытаясь показать, насколько он меня достал, но всё же подняла. Опять. Когда-нибудь просто брошу его здесь.

И опять час за часом мы шли в неизвестном направлении. Что удивительно, ни одна тварь не попадалась на пути. Похоже, это насторожило даже князя. Тот периодически дёргал кончиком хвоста, и наклонял голову немного в бок, словно прислушивался, но так не найдя ничего подозрительного, шёл дальше.

Мы переглядывались с Цветочком и помалкивали. Наверное, магия жизни всё же делало своё дело.

В прошлой раз паук ведь не напал на императора, хотя тот являлся магом смерти, то есть почти кровным врагом. Однако тварь больше заинтересовалось мной, чем Лефтерисом, а это уже о чём-то говорило.

Плавно степи переросли в холмистую местность. И чем темнее становилось небо, тем понятнее становилось, что мы шли к острым шпилям гор, которые уже угрожающе нависали над головами.

Впереди послышался раскат. Поёжившись, немного ускорила шаг, стараясь оказаться поближе к демону. Лучше уж он, чем неведомая штука где-то поблизости. Ещё не хватало грозы.

Только спустя несколько минут стало понятно, что эти звуки точно не являлись грому. Будто звук от электрошокера, только в несколько раз громче и с большим промежутком. Жутковато.

Выглянула из-за спины демона, изумлённо наблюдая за подвижным зелёным огоньком, что уверенно рассёк пространство, оставляя за собой след. Пролетев немного, он начал таять, исчезая без следа.

И таких огоньков здесь летало сотни, если не тысячи.

Вскоре перед глазами показалось и то, что их порождало. Это огромное прозрачно-зеленоватое марево высотой метров двадцать, располагающееся точно между двух скал, ведущих в некий проход.

Данталион замер, не доходя метров пятнадцати.

Осмелев, сделала пару шагов в сторону от него, протянув руку к одному из огоньков. Тот ударился о кожу, мгновенно растворившись, только я ничего не почувствовала. Это как касаться воздуха.

— Это и есть знаменитый портал? — сухо поинтересовался Лефтерис.

— Логичный вывод. Я рад, что твоё сознание не успело атрофироваться так же, как самоуважение, — хмыкнул демон, но с места не сдвинулся. — Всё не так просто, как кажется.

Похоже, они оба прекрасно друг-друга понимали.

Оставалась проблема: их не понимала я.

— Кхм, — демонстративно кашляла, пытаясь привлечь внимание. В мою сторону практически одновременно были направлены две пары глаз. Что-то многовато внимания, ну да ладно. — Так, почему мы не можем через него пройти?

Данталион почти сразу же отвернулся, вновь взглянув на зеленоватый портал. По ту сторону виднелась узкая тропа, проходящая между двух скал, но она была словно под толщей воды. Вся неровная и дрожащая.

Выглядела завораживающе, хоть и издавала страшные звуки раз в несколько минут.

— Если ты решил, что пора уходить из этого мира, передумать нельзя. Назад пути нет, — холодно ответил демон. — Портал с лёгкостью пропускает в пустошь, но попасть через него обратно в княжество демонов нельзя. Он не пропустит.

— Вообще никого? — изумлённо уточнила.

— Именно, — хмуро кивнул князь.

— Вообще-то, есть один способ, — влез Лефтерис как бы между делом. — Поскольку все демоны обладают лишь тёмной магией, то и портал настроен на тёмную магию. Тех, в ком есть магия жизни, он не видит.

— Только ты упускаешь один факт из виду, — презрительно начал Данталион, но был прерван.

— Да, твоё семя в её чреве, я помню, — бывший император примирительно поднял ладонь. — Однако, у тебя есть идеи получше? Мы оба не переступим границу, так как обладаем магией смерти, это, — кивок в сторону Цветочка, — хоть и обрело сознание при помощи магии жизни, всё равно сотворено магом смерти. Осталось только Василина, то есть… как тебя зовут?

Всё происходило настолько стремительно, что я толком моргнуть не успела. Данталион сорвался с места, впечатав бывшего императора в скалу, удерживая того за горло.

Его фиолетовые глаза горели холодным огнём ярости, прямо как в моём самом первом сне. Когда демон сидел на троне, а после поднялся и с лёгкостью вырвал сердце оборотню собственным хвостом.

— Откуда тебе известно? — прорычал он очень низко и угрожающе.

Лефтерис попытался что-то сказать, но не смог. Его вновь одолевал кашель, да ещё и чужая рука на горле явно не давала возможность спокойно говорить.

Нужно срочно что-то делать. Поспешно поставила горшок на землю, направившись к мужчинам. Только и шагу сделать не успела, как ощутила, как кто-то с силой потянул за подол рубахи назад.

— Куда ты лезешь, дура? Зашибут ведь! — вскрикнуло растение.

— Не зашибут, не бойся, — сказала очень самоуверенно, дёрнув ткань на себя, тем самым освободившись.

Влезть между двух мужчин на деле оказалось сложнее, чем я думала. Поначалу попыталась оттащить демона за плечи, но тот лишь осторожно отодвинул хвостом в сторону. Нет уж, так дело не пойдёт.

Старательно обогнула хвост по дуге, стремительно вклинившись между двух тел, стараясь оттолкнуть их друг от друга.

— Это я сказала! Я! — спешно залепетала. — Отпусти его. Он не виноват.

Ярко-фиолетовые глаза демона посмотрели точно в мои, да с такой лютой злостью, что от неожиданности и страха аж колени подкосились. И я бы точно упала, если бы в эту секунду Данталион не сделал шаг в сторону, отступив.

Сзади меня кто-то схватил под подмышки, удерживая на месте. Стоило только немного прийти в себя, как Лефтерис тут же отпустил, так же отстраняясь.

Вот это энергия. Шумно выдохнула, осоловело посмотрев на Князя, который пытался вернуть себе самообладание. Раньше никогда не понимала людей, которые говорили о чужой энергетики какого-либо человека, а теперь это сама ощутила.

Вначале будто кипятком всю обдали, а после сразу же ледяную воду на голову вылили. Непередаваемые ощущения, повторно испытывать не хочется.

— Точнее, он сам догадался, — поспешила разъяснить ситуацию, — но я больше и не скрывалась. Серьёзно, выключи подсветку для глаз, это пугает.

— Зачем? — с ноткой усталости спросил Данталион, закрывая глаза и потирая веки пальцами.

— Не знаю. Я не считала нужным скрываться.

— Нет, не это, — он помахал рукой. — Зачем ты боишься?

— Потому что, — осеклась.

Потому что «что»? Потому что у тебя страшно светятся глаза? Потому что ты в долю секунды становишься хладнокровным маньяком? Потому что при каждом твоём резком движении моё тело без каких-либо видимых приказов мозга дёргается и покрывается мурашками?

Я не могла ему всё это сказать. Точнее, могла, но нарвалась бы ещё на больше вопросов.

— Просто в нашем мире не принято так резко бросаться на людей, — выкрутилась из положения. — Вначале нужно поговорить.

— Разумеется, дипломатия решает всё, — хмыкнул Лефтерис с крайне умным видом. Конечно, как только прекратил кашлять.

Правда, внимания на него никто не обращал уже.

— Просто скажите, каков риск? Что случится, если я попытаюсь пройти через портал? — вернулась к общей проблеме.

— Ничего, — тут же отозвался бывший император.

— Из-за того, что Эрнест обладает сильной тёмной магией, портал может не пропустить тебя на ту сторону, — вступил Данталион, явно недовольный тем, что Лефтерис его опередил. — Из-за магического сопротивления ты можешь ощутить боль.

— Она сама по себе источник магии жизни. Даже если твой плод в два раза сильнее её резерва, он ещё не считается отдельной магической единицей. Портал её пропустит.

— При этом риск навредить плоду так же высок, — процедил каждое слово демон.

Я молча переводила взгляд с одного мужчины на другого, пока не надоело.

— Так, давайте по-другому, — вновь вклинилась в разговор. — Есть иные варианты? Как ещё выйти с пустошей, если не через портал?

А в ответ тишина. И лишь спустя долгую минуту напряжённого молчания Данталион всё же с неохотой признался:

— Никак.

Вот с этого и следовало начинать.

— Что мне делать? — спросила в лоб.

Лефтерис победоносно усмехнулся, взглянув на демона. У того только уголок губ чуть дрогнул, показывая всю степень недовольства, но в целом лицо сохраняло спокойный вид.

— Кольцо, надето на твой палец, необходимо предъявить любому офицеру и приказать привести тебя к замку. Там сидят мои советники, требуй аудиенции с Бертрем. Как только останетесь наедине, расскажи ему о нашей ситуации, он что-нибудь придумает.

Ну, план звучал достаточно легко.

— Это всё? — уточнила на всякий случай.

— Портал находится на землях Сент-Аман. Их род не первое столетие охраняет проход в демонические пустоши. Княжеское семейство им доверяет, — добавил ещё немного информации Данталион. — Я тоже доверяю.

Кивнула головой, прежде чем направиться к порталу. На словах всё звучало понятно и последовательно, как это будет на деле никто не знал. Честно? Идти не хотелось, но и отсиживаться здесь вечно не получится.

Раз оба мужчины были уверены в том, что не выйдут отсюда без посторонней помощи, значит, так оно и было.

Проходя мимо князя, ощутила, как тот схватил за руку, чуть выше локтя, заставляя остановиться. Сердце ускоренно застучало в груди, но не от романтических чувств к этому прекрасному демону.

— Будь осторожна, — тихо и серьёзно сказал он, проникновенно заглядывая в глаза, словно до самой души пытался добраться.

— Не беспокойся, с ним ничего не случится.

Данталион медленно кивнул и явно нехотя разжал ладонь. На подрагивающих ногах я всё же подошла к порталу. От него дуло прохладным ветерком, который терялся в волосам, немного их путая.

Помня слова князя, вначале поднесла ладонь, прикоснувшись к неровной поверхности. Если будет больно, то тут же отдёрну. Только ничего не произошло.

Рука словно погрузилась в желе. Чуть постояв, погрузила вторую, а после, обернувшись лишь на мгновение, задержала воздух, сделав уверенный шаг за черту.

Жди, княжество демонов!

Глава 16.

Я никогда не была столь наивной, чтобы полагать, будто демоны — это дружелюбная раса, отличительной чертой которой остаются доброта и всепрощение.

Как-то сложновато оставаться о них лучшего мнения, когда практически все книги в унисон твердили об их коварстве и желании манипулировать всем, что движется. Поэтому очень смутно представлялся мой с ними контакт.

Однако, стоило лишь переступить черту портала и оказаться по ту сторону, как всё встало на свои места. Особенно, когда в мою сторону в мгновение ока были направлены острые мечи.

Демоны, разодетые в узкие мундиры с серебристыми пуговицами, смотрели сурово и чуть-чуть удивлённо. Наверное, они были готовы увидеть кого угодно, но уж точно не опешившую от столь гостеприимной встречи меня.

На мгновение воцарилась неуютная пауза.

Краем сознания становилось понятно, что резких движений делать не стоило. Желательно вообще двигаться не стоило. Возможность более тесного знакомства во-он с тем острым мечом, душу как-то не грело.

Нужно что-то делать. Мозг лихорадочно метался в раздумьях внутри черепной коробки, когда, наконец, выдал некую мысль.

— Я, княгиня демонических пустошей, Василина Наварр, требую встречи с главой рода Сент-Аман, — произнесла громко и чётко, хотя колени так и грозились подогнуться от страха.

Мечи, конечно, опускать не спешили, но и уже столь враждебно никто не смотрел. Скорее, отчасти удивлённо. Наконец, вперёд выбрался незнакомый мужчина, который отвесил царственный поклон, а после произнёс.

— Могу ли я взглянуть на ваше кольцо, Ваша Светлость? — и голос у него такой вкрадчивый, словно к нему каждые два дня вот такие княгини заявляются и встреч с кем-то там требуют.

Протягиваю руку с кольцом, заметив, как мелко подрагивали кончики пальцев. Ну же, Вася, соберись, с таким актёрским мастерством ты сможешь обмануть лишь морскую свинку. И то не точно.

Демону хватило секунд пяти пристального взгляда, прежде чем повторно поклониться. Только на этот раз он склонился куда глубже и почтительнее. Следом за ним последовали все остальные.

— Приношу свои глубочайшие извинения, Ваша Светлость, — сказал он в разы спокойнее. — В столь смутное время любое доверие может обернуться серьёзной проблемой.

Кивнула головой, особо не думая над возможным ответом.

Следом действовали оперативно. Я толком не смогла разглядеть постройки, располагающиеся рядом с порталом. Меня проводили до огромных каменных ворот, посадили на лошадь, дали в сопровождение трёх мужчин и отправили в свободное плаванье.

Как объяснили дальше по пути, глава рода Сент-Аман лично в оборонительном лагере не сидел и портал не сторожил. Он, в целом, не видел в этом смысла, так как в него можно было только войти, выйти уж никак.

В общем, моё появление было сродни божественного явления.

Возможно, даже круче.

Поэтому они так переполошились и не желали верить в то, что всё в порядке, и монстры не повалят за мной в их княжество. М-да, представляю, как сильно испугала бедных стражников, которые в этот день несли вахту.

Деревушка с величественным особняком показалась впереди спустя трёхчасовой тряски. Когда на моей заднице явно грозились выскочить волдыри и появиться синяки от столь увлекательного путешествия. Не подумайте, я не ныла. Ехала, сцепив зубы и устремив хмурый взгляд вдаль.

Наверное, из-за этого взгляда мои сопровождающие как-то немного угасли в общении, решив, что если уж я такая серьёзная, то им тоже стоило.

А ощущения были как в том мультфильме с серым волком и Иваном, когда царь им наказал: "пойди туда - не знаю куда, принеси то - не знаю что".

Вот и я так же.

Ещё минут сорок, и вот мы уже двигаемся по деревне, ловя в свою сторону озадаченные взгляды. Я не сводила глаз с замка, что с каждым десятком метров приближения выглядел более и более грозным.

Вскоре мы преодолели деревни, подъехав в огромному железному забору, за которым начинались бескрайние поля. Двое демоном пропустили без лишних разговоров, но с отчётливым желанием обернуться и посмотреть нам вслед.

Поля длились ещё минут двадцать. И только тогда я в полной мере осознала огромность всей территории. А ещё то, что скакание на лошади не для меня. Это какие-то сильно изощрённые пытки.

Честно? Когда перед нами опустили крепкий деревянный мост через ров, я практически была готова всплакнуть от счастья. Живность спокойно прошествовала внутрь, остановившись. Спутники спрыгнули без особых проблем, мне поспешили галантно протянуть ручку.

Представив в самых ярких красках свой позор, вцепилась за ладонь мужчины как за спасательный круг, соскользнув вниз. Колени мгновенно подогнулись, мышцы заныли, а кожа на заднице зачесалась.

Я всплеснула руками, но устояла, неловко улыбнувшись. Фух. Не самое лучшее появление для первого впечатления, но переиграть уже не получится.

— С вами всё в порядке? — тихо поинтересовался помогавший демон, ещё так склонившись вперёд, к уху.

— Да, прекрасно, спасибо, — хмыкнула себе под нос.

Он очень серьёзно посмотрел в мои глаза и кивнул. Складывалось такое ощущение, что мы оба с ним на вражеской территории играем в шпионов и должны держаться друг за друга, как за единственно верных союзников.

Навстречу нам уже спешили гости.

Точнее, гостья.

Крайне импозантная женщина с огромной белоснежной косой, небольшим шрамом в левом уголке губы и маленькими острыми ложками чуть выше ушей. Она смотрела строго, будто с высока.

Сразу захотелось либо выпрямиться и дать бой, либо тактично отодвинуться в сторонку и не мешать. И всё же выхода у меня не оставалось. Всё-таки Василина была княжной, тут нужно хотя бы немного соответствовать.

С неохотой отцепилась от руки демона, выпрямившись и смело посмотрела в чужие глаза. Женщина остановилась на расстоянии вытянутой руки и оказалась выше меня сантиметров на двадцать точно.

— Представьтесь, — чётко отчеканила демоница.

Сопровождающий демон открыл рот.

Я кинула в его сторону тяжёлый взгляд.

Немного подумав, демон всё же закрыл рот.

— Вы глава рода Сент-Аман? — поинтересовалась.

— Нет.

— Тогда либо отойдите в сторону, либо соизвольте проводить, — кинула в её сторону презрительный взгляд. По крайней мере, очень попыталась, чтобы выглядело презрительно. Эх, театр по мне плачет. — И разве его не известили о нашем прибытии?

— Мы сразу же послали сокола, — вступился один из сопровождающих.

— Тогда почему он лично не вышел нас встретить?

Уж не знаю, какие здесь правила общения с правящей четой, но, думаю, не сильно отличимы от наших. По крайней мере, мне хочется в это верить.

Судя по образовавшейся вокруг тишине, слова попали в яблочко. А вот теперь попробуй отгадай: это акт неуважение ко всей правящей чете или лично к Василине? Нечто подсказывало, что второе.

Вдох-выдох, Вася.

Просто попытайся с этим как-нибудь разобраться, при этом не создавая ещё больше проблем. Ведь это не так уж и сложно.

— Проводите меня к лорду Сент-Аман, — итак, попытка номер два.

— Приношу извинения, но сейчас он не сможет вас принять, — внезапно заговорила женщина. Гордости в ней немного поубавилось, но вот манера разговора осталась.

— Отчего же?

— Милорд ведёт переговоры с южными купцами…

Дальше слушать не стала. То есть я ради него скакала несколько часов, натирая себе на заднице волдыри и истекая потом, чтобы после всего мне сказали, мол, извините, но вас тут не ждут, а если и ждут, то не уважают.

Ха. Нет.

Моему терпению сейчас придёт конец. Уж не знаю, отчего именно здесь так невзлюбили Василину и была ли этому какая-то конкретная причина, но она — не я.

Сорвалась с места, проходя мимо женщины, кое-как удержав себя от того, чтобы толкнуть её плечом. По топоту позади, похоже, все решили пойти следом.

Двинулась в одном логичном направлении, а именно к небольшой лестнице, что вела к входным дверям. Я сама себя к нему проведу, если никто не хочет.

Проворно взобралась по лестнице наверх, обернувшись. Благо лёгкий плащ, который мне выдвинули ещё на охранном посту, скрывал прекрасную ночную рубаху. Не княгиня, а сказка просто.

— Сопроводите меня к лорду Сент-Аман. Это приказ.

Демоница сопротивлялась всего секунду. По глазам было видно, как внутри её головы разыгралась целая борьба.

— Хорошо, Ваша Светлость.

На этот раз бой был выигран мной.

Гип-гип, ура.

Таким составом мы гордо прошествовали по каменным дворцам замка, поднялись на второй этаж, где остановились подле полупрозрачной двери. Женщина немного замялась. Вместе с ней замялись и трое суровых мужчин.

Я мгновение изучала тёмные силуэты по ту сторону, прежде чем взяться за ручку, смело открывая дверь и проходя внутрь. Сердце в грудной клетке заходилось оглушительным стуком.

Помню, в последний раз испытывала такой страх, когда приходила на пересдачу высшей математики, которую завалила на зимней сессии.

Кабинет оказался огромным. Прямо очень. Точнее, это очень смутно напоминало кабинет, скорее, подобие тронного зала. Под моими ступнями располагалась зеленая дорожка, которая вела прямиком к небольшой возвышенности на противоположной стороне помещения.

Подле этой возвышенности стоял деревянный стол, за которым сидел мужчина преклонных лет, что-то сосредоточенно записывающий пером. Чуть поодаль от него стояла группа разномастных мужчин и женщин.

На вершине же стояло кресло, в котором гордо восседал демон с длинными почти прямыми рогами и густой чёрной бородой. Выглядел он крайне внушительно и грозно. Напоминал чем-то солдата, прошедшего тяжёлую войну. По крайней мере, держался так же уверенно.

Моё дерзкое появление породило почти идеальную тишину. Даже скрип пера о бумагу прекратился. Все дружно обернулись. Сам лорд поднял голову, еле видно скривившись.

Воздух словно нагрелся и сгустился, почти ощутимо начав давить на плече. Срочно требовалось что-то сказать, но в этот момент язык показался мне огромным и распухшим. Будто если открою рот, то он тут же вывалиться наружу, капая слюной.

Бр-р.

— Приветствую, лорд Сент-Аман, — по ощущениям, пропищала я. — Очень не хочется вас прерывать, но дело не требует отлагательств.

Фух.

Чуть в конце не добавила «пожалуйста».

Разодетые в разноцветные вещи демоны загалдели что-то на непонятном языке. Лорд Сент-Аман же сильнее нахмурил густые брови, а после рывком поднялся с кресла. Вновь все замолчали.

Демон же посмотрел на меня, после на торговцев, обронив:

— Вон.

Дважды повторять не пришлось. Торговцы тут же повалили на выход, продолжая о чём-то говорить, но уже намного тише. Следом за ними последовал и мужчина преклонных лет, осторожно прикрыв за собой дверь.

Мы остались наедине.

Так, не ожидала, что всё окажется так просто.

Если судить по общему настрою, то мне казалось, что придётся долго и упорно препираться. Как делало большинство героинь, оказавшихся в подобном положении. Их же никто не уважал и не ценил, но они с упорством барана каждый раз отстаивали себя, доказывая всем, что уважение — это их второе имя.

— Рад видеть вас, Ваша Светлость, — глубокий холодный голос невольно выбивал из колеи. — Вы, скорее всего, устали с дороги, присядьте.

И я, повиновавшись какой-то неожиданной силе, послушно преодолела зал, поднявшись по широким ступеням, опустилась в глубокое тёплое кресло.

— Не сочтите за грубость, но вид у вас не прогулочный, — заметил мужчина. И всё это с непроницаемым лицом и пустым взглядом. Жутковато. — Произошло нечто, что требует вашего личного решения?

Я искоса посмотрела на демона. Несмотря на то, что первое впечатление он произвёл достаточно странное, сейчас вёл себя спокойно и учтиво. Однако доверия до сих пор не вызывал.

— Мне необходимо, чтобы вы доставили меня в замок, — произнесла твёрдо.

Лорд удивлённо приподнял брови. Похоже, не каждый день к нему заявлялась княжна босиком и в грязной одежде, требуя вернуть её домой.

Даже представлять не хочу, какие мысли могли образовываться в голове демона в эти секунды. Наверное, он всё успел перебрать.

— Обождите со спешкой, миледи. Вы устали и явно голодны, — он сделал небольшую паузу. — Не лучше ли обсудить все вопросы за едой и бокалом вина? А пока ужин будет готовиться, вы приведёте себя в порядок.

Хотелось отказаться и настаивать дальше, но живот предательски заурчал. Я вспомнила, что нормально не ела несколько дней подряд. От одной мысли о нормальном жаренном мясе во рту скопилась слюна.

С трудом сглотнув, кивнула головой.

— Да, вы правы, так будет лучше.

На этом и решили. Вместе вышли в коридор, где нас всё в том же составе ожидали. Лорд самолично распорядился выделить моим спутникам ночлег, а мне лучшие покои. В спутнице отдали ту самую женщину, которую звали Лилит.

Крайне символично.

Лилит, с явным трепетом смотревшая на главу рода, отказать ему не смогла. Посему лично и почти бодро проводила на четвёртый этаж, в покои, где уже суетились служанки.

Пока мне набирали ванну и подбирали платье, за окном стемнело. Когда же я, после посещения ванной комнаты и почти часов отмокании в горячей воде, вернулась обратно, настала полноценная ночь.

Господи, это было прекрасное ощущение. Ни тебе налипшей грязи, сальных волос и волосатых ног с подмышками. Последнее крайне тщательно и аккуратно сбрили лезвием сердобольные служанки. Вот это у них сервис.

Мне помогли одеться в мягкое закрытое платье тёмно-фиолетового оттенка, достигающее колен. На ноги закрытые туфли с красивыми камнями. Влажные волосы чуть подсушили и собрали в косу, которую каким-то чудом закрепили на голове в несколько оборотов.

В общем, ощутила себя прекрасно.

Правда, всё портило осознание того, что в эту самую секунду в пустошах находился Данталион и Лефтерис. И кто знает, что именно они делали: отбивались от монстров или душили друг-друга.

Очень надеюсь, что всё обойдётся. Конечно, внезапно овдоветь казалось неплохой идеей, но с другой стороны без Данталиона я не смогу долго удерживать положение княгини. Ставлю ставки, что меня попытаются убить сразу же, как только всплывёт правда об их правителе.

Нет уж, спасибо. Нужен другой план, который бы не включал в себя чью-либо смерть.

Стоило лишь немного успокоиться и начать осваиваться, как меня тут же потянули обратно. Пришла Лилит, сообщив, что ужин подан, и лорд ожидает лишь меня.

С тоской посмотрела на большую кровать с мягкими подушками, но послушно пошла за ней. Некогда расслабляться. На этот раз мы лишь вдвоём спустились вниз, отправившись по длинным коридором. Правда, поход наш на этот раз был не столь долгим.

В столовой, куда меня привели, лорд Сент-Аман сидел в гордом одиночестве. За огромным столом были накрыты лишь два места, одно из которых явственно пустовало.

Лилит, помявшись немного на пороге, с явным желанием не оставлять нас наедине, всё же ушла. Закрылись двери. Со скрипом лорд поднялся с места, отодвинув соседний стул немного назад. Крайне галантно с его стороны.

Позади послышался короткий всхрап. Дёрнулась, удивлённо обернувшись, так как поначалу мне показалось, что кроме нас здесь никого не было.

По правую сторону от двери около самой стены аккуратно расположились два огромные монстра, чем-то отдалённо похожих на собак. Сердце бухнуло куда-то в пятки, отказавшись подниматься выше.

Я ошарашенно изучала взглядом их голую кожу, через которую просвечивались крупные черные вены. Их здоровую V-образную морду с торчащими острыми клыками по две пары с двух сторон. Белёсые глаза с точками-зрачками были так глубоко посажены, что из-за нависших складок кожи их почти не было видно.

С тем ужасным пауком, конечно, не сравнится, но сейчас и выбирать не приходилось. От обморока останавливал только факт их не агрессивности.

Если бы один из этих монстров не издал непонятного звука, то я бы их до последнего и не заметила. Настолько бесшумно они сидели.

— Не волнуйтесь, миледи, они не нападут, — раздался голос демона. — Присаживайтесь.

Кое-как нашла в себе силы добраться до стула и опустить взгляд в тарелку, невольно спиной ощущая взгляд этих белых глаз.

Всё окружение словно говорило о том, что я не на своём месте. Эти слуги, огромные замки, да и в целом атмосфера некого презрения и возвышения.

Как-то всё это не так ощущалось, когда я бегала по чужой империи с горшком наперевес. Тогда и беспокоиться о подобном не приходилось. Там как-то не до взвешенных слов и действий было. Как-никак на кону стояла моя жизнь.

И это так странно, наконец, осознавать своё положение в данном государстве. Василина с рождения являлась герцогиней, не думаю, что смена статуса как-то повлияла на её отношение к существам, находящихся ниже на ступеньку, а то и больше.

Было неуютно. Особенно чётко осознавалась собственная беспомощность и одиночество. Словно весь мир в одночасье сузился до стула, на котором мне приходилось сидеть.

Лорд Сент-Аман одним только присутствием излучал тяжёлую и непоколебимую власть. Если застыть на месте и прислушаться к внутренним ощущениям, то можно было почувствовать, как всё внутри мелко подрагивало от происходящего.

— Ваша Светлость, — резкий голос демона заставил еле уловимо дёрнуться от неожиданности, — позвольте спросить?

И ещё взгляд такой прямой.

Точно глаза в глаза.

— Спрашиваете.

— Не сочтите за грубость, но как так получилось, что вы находитесь у самой границы без сопровождения и в подобном виде? — он сделал короткий глоток из бокала с тускло-оранжевой жидкостью. — Если некто посмел вас атаковать, то следует немедленно разыскать ничтожных и доложить о случившемся князю.

Бесшумно вздохнула, поставив локоть на широкий подлокотник, посмотрев на лорда. И как следует поступать? Данталион сказал, что доверяет роду Сент-Аман. Именно роду, а не главе.

Почему такая формулировка? Либо я понемногу схожу с ума на почве недоверия, либо здесь действительно нечто двойственное.

— Князю известно о моём местоположении, не стоит тревожить его по пустякам, — произнесла медленно, подбирая слова. — От вас лишь требуется небольшая помощь. Обеспечьте мне безопасную дорогу до замка.

— Конечно, миледи.

Кивнула, отвернувшись. Протянула подрагивающие пальцы к вилке и, наплевав на все особенности этикета, принялась есть. С каждым кусочком, осознавая, насколько сильно была голодна всё это время.

А ведь Данталион с Лефтерисом в данный момент продолжают голодать. Где они достанут еду и воду, если мы далеко ушли от храма? Попыталась проглотить следующий кусок, но не смогла.

Закашляла, схватившись за бокал, делая несколько крупных глотков. Боже, как всё хреново.

Сморгнула выступившие от кашля слёзы, продолжив есть, но вскоре осознала, что не смогу. Теперь все мысли крутились лишь вокруг двух мужчин, не давая покоя. И почему совесть объявлялась не в самый подходящий момент?

Дерьмо.

Шумно отодвинула стул, поднявшись на ноги. Посмотрела на лорда, который немного опешил от такой дерзости, но ничего не говорил. Лишь смотрел. Надеюсь, что у остальных демонов не такие душевымораживающие взгляды.

— Благодарю, но я наелась, — поставила его перед фактом. — Есть ли возможность отправиться в замок сейчас?

И ещё такой осторожный косой взгляд в сторону псов, которые продолжали успешно изображать из себя статуй.

— Есть, — подтвердил лорд, так же поднимаясь с места. — Однако уже поздно, а вы так и не отдохнули. Не хотите ли задержаться и отправиться завтра утром на свежую голову?

Его хвост выглянул из-за спины, совершенно бесшумно щёлкнув острием по деревянному полу. Я хмуро покачала головой, больше не желая участвовать в этих аристократических дискуссиях.

Нет времени сидеть на попе ровно и мечтать о том, чтобы всё решилось как-нибудь само. Нужно что-то делать, чтобы ситуация из «решаемой» не превратилась в «непоправимую».

— В другой раз, — пожала плечами, делая несколько шагов к двери, обернувшись. — Сейчас же я очень спешу.

Обернулась, кое-как успев уловить происходящее.

Демон резко дёрнулся, схватив нечто со стола, одним точным движением кинув это в мою сторону. Острое лезвие сверкнуло в желтом свете множества свечей. Всё нутро замерло в волнительном ожидании.

Казалось, всё происходило настолько медленно, что уклониться можно было двадцать раз, но я не могла пошевелиться. Мышцы налились свинцом, не позволяя двигаться с места.

Невольно подумалось, что нельзя винить людей, которые не могут уклониться от машины, которая едет на них. Этот ступор… столь оглушающий, но с ним ничего нельзя поделать. Головой понимаешь, что нужно бежать, а телом сделать ничего не можешь.

Раздался рык.

Всего на секунду перед глазами возникла огромная туша, чтобы в следующую с ужасающим грохотом свалиться на пол, обрушив несколько стульев. Всё прекратилось столь же быстро, как и началось.

Лорд Сент-Аман припал на одно колено, склонив голову Я ошарашенно хлопала глазами, всё ещё чувствуя, как сердце бьётся в пятках. Что только что было? Перевела взгляд с демона на монстра, из тело которого торчала лишь рукоять ножа.

Пёс мелко подрагивал, истекая густой черной кровью, которая крупными смоляными каплями спускалась по его морщинистой коже на пол.

Вторая тварь обеспокоенно вскочила на ноги, издавая полурыки в сторону лорда, который успешно продолжал сидеть на коленях, не смея взглянуть в мою сторону.

Так.

Та-ак.

Сделал шаг назад, чуть не оступившись и не шлёпнувшись на задницу, лишь чудом устояв на ногах. Получается, это было покушение. На меня. Вновь взглянула на истекающего кровью пса, который быстро-быстро дышал и хрипел.

— Извините, Ваша Светлость, — заговорил лорд. — Скорее всего, для вас произошедшее выглядит изменой, но если вы позволите мне объясниться, то многое станет ясным.

Слова мужчины доходили до разума с огромнейшим опозданием.

Мысленно всё ещё переживала ту картину, которая с каждым морганием возникала перед глазами. Ожесточённое уверенностью лицо лорда, и нож, без сожалений, направленный прямо в моё сердце.

— П-попробуйте, — а вот и заикание родимое появилось.

— Я подвергал сомнениям ваши слова, — поднявшись обратно на ноги, уверенно заговорил глава рода. — Ваши требования не вязались с внешним видом и объяснением. Вы просили доставить вас к замку, имея в виду пеший поход. Однако любой из монаршей четы знает, что у приближённых к трону родам есть специальные порталы, ведущие в столицу.

Ах, вот где мой прокол.

Следовало догадаться, что если это мир меча и магии, то с большим процентом здесь есть и порталы. Один из них даже был заключён в кольце, правда, с огромными требованиями к запуску.

Просто я не была до конца уверенной в том, что оно именно так. Может, остальные порталы находились в таком же виде и переносили раз в столетие. Кто ж знал то.

— Ясно, — с трудом сглотнула вязкую слюну, скопившуюся во рту.

— И я понимал, что вы ни в коем разе не должны передо мной отчитываться или говорить больше, чем предполагаете. Поэтому потребовались неоспоримые доказательства.

— Родовое кольцо вам для этого уже не подходит? — поинтересовалась с некой иронией, в принципе, понимая, что до сих пор нахожусь в шоковом состоянии.

— Родовое кольцо можно подделать, — твёрдо отчеканил демон. — Вашу силу нельзя.

— Вы для этого привели этих бедных животных?

— Псы пустошей преданны и послушны, выбрав хозяина единожды, они не буду слушать кого-либо другого. Но их поведение сейчас… их поведение сказало о многом, — казалось, будто лорд говорил с некой гордостью. — Понимаю, что мои извинения для вас пустой звук, но я поступил так, как посчитал нужным. И если вы сможете это понять, значит, сможете взглянуть непредвзято на случившееся.

— На войне все средства хороши?

В глазах лорда промелькнуло нечто непонятное.

— Именно.

Н-да.

С трудом добрела до ближайшего стула, опустившись. Колени не держались. После столь огромного напряжения, казалось, что каждая из мышц превратилась в желеобразную субстанцию, не способную ни на что.

Перевела взгляд на лежавшего пса, который перестал подрагивать и издавать какие-либо звуки. Чёрная кровь, небольшой лужицей успевшая натечь под ним, начала понемногу высыхать.

— Надеюсь, теперь вы окончательно убедились в моём статусе?

— Да.

— Вы, в следующий раз, просто спрашиваете, — устало потёрла виски, обернувшись к лорду. — Хорошо?

Глава 17.

На деле замок оказался просто огромным. Настолько, что мой рот непроизвольно открылся и не думал закрываться всё то время, что мы уверенно приближались к деревянным воротам к этому чудовищу.

Тридцатиметровые стены, остроконечные шпили на крышах, да ещё различные каменные мосты, которые позволяли переходить с одной башни на другую, при этом находясь на огромной высоте.

Тень от замка накрыла нас ещё задолго до приближения и никак не думала отпускать. Честно? Когда я думала, что замок Сент-Аман достоин восхищения, но ещё не понимала, насколько сильно ошибаюсь.

И в этом месте жил Данталион?

И здесь он правил?

Тогда не удивительно, что Василина решила сбежать отсюда обратно в империю. Там, хоть дворец выглядел больше утончённо, нежели массивно. Здесь же каждый выступ грозно нависал над твоей головой. Каждая деталь как бы отражала всё не гостеприимство здешнего хозяина.

Захочешь такое атаковать снаружи, то хрен получится. Наверное, подобному махину реально завоевать лишь изнутри, и то не в одиночку.

Сам глава рода Сент-Аман со мной не отправился, зато выдал целую роту солдат. Здесь демонов двадцать было, честное слово. И я в центре всего этого безобразия сижу на персиковой лошадке с отчётливым желанием не свалиться.

Лица у сопровождающих, кстати, сквозили важностью и лёгким презрением. Думаю, если бы меня представили к самому президенту в качестве составления компании, то выглядела бы я точно так же.

Только вот небольшая проблема заключалась в том, что президентов я себя совершенно не ощущала.

Впереди идущие остановились. Следом затормозили все остальные. Умная лошадь подо мной так же встала. Чудо, а не животное, даже управлять не нужно.

Почти тридцатиметровые ворота неспешно распахнулись в разные стороны. По ту сторону нас ждала некая делегация. Мне смутно видно их из-за постоянно наползающий на глаза ткани капюшона, который посоветовали накинуть сразу же, даже не входя в портал.

Впрочем, подобное не спугнуло никого.

Мы вновь двинулись с места прямо в их сторону. Минут пять неспешного шага, и первый в нашей дружной компании демон с лёгкостью спрыгнул с лошади, мгновенно отвесив глубокий поклон.

— Эрик Презк, командующий пятой ротой охранных войск рода Сент-Аман, — отчеканил он громко. — Назначенный лордом Сент-Аман в сопровождении Её Светлости, Василины Наварр, княгини демонических пустошей и герцогини северной империи.

Все резко и дружно уставились на меня.

Я столь же хмуро уставилась на них, с некоторым опозданием поняв, что нужно вроде как капюшон с головы убрать. Что ж, убрала. Взгляды стали осознанными и частично недовольными.

Однако заминок не последовало. Через сопровождающих меня ребят протолкнулись незнакомые солдаты, которые так же длинно представились и сообщили, что проводят меня до входа.

Имена их честно не запомнила, да и не думала, что нужно. Все из делегации склонились, когда моя лошадь гордо прошествовала мимо них, тряхнув длиннющей гривой светлых волос.

Ещё минут двадцать мы шли по внутренней территории. Постоянно оглядываясь, изумлённо подмечала количество построек, демонов и многочисленных животных, обитавших здесь. Да прямо ещё один город внутри столицы.

Главное здание замка насчитывало в себе этажей двадцать и имело к главному входу лестницу с пятнадцатью широкими ступенями. Их все я успела посчитать, пока поднималась.

Если честно, чем больше приближалась ко входу, тем сильнее хотелось развернуться и убраться как можно дальше. Во-первых, потому что страшно. Во-вторых, потому что непонятно, что там будет.

Ну, не привыкла я к такой официальности.

Однако стоило лишь перешагнуть порог, как все мысли были оттиснуты другими. В главном зале размером с неплохой такой спортивный стадион, построилось, по меньшей мере, сто демонов.

Все они, завидев меня, склонились и произнесли:

— Добро пожаловать домой, Ваша Светлость.

Ага.

Я ошалело хлопнула ресницами.

Раз.

Другой.

Правильно ли понимаю, что это прислуга? Судя по масштабам замка, не полный её состав, а лишь малая часть. Так, понятно.

Для достоверности кивнула головой, надеясь, что моё лицо лишь в малой степени отражалось степень шока. Сделала несколько шагов вперёд, обнаружив на пути троих демонов. Две женщины и мужчина.

— Мы рады приветствовать вас, Ваша Светлость, — ласково пропела одна из женщин. — Ваши покои готовы, а вода в омывальне горяча. Желаете сменить наряд?

— Ваша Светлость, — привлёк внимание мужчина. — Я распорядился, чтобы вам подали завтрак. Наши повара трудятся над пятью вашими любимыми блюдами. Желаете ли вы внести изменения в обычное меню?

Единственное, что я желала, так это на секунду остаться наедине с мыслями и просто покричать в подушку, чтобы пар выпустить.

Однако…

— Отведи меня к советнику Бертр, — постаралась произнести твёрдо. — Мне нужно с ним поговорить.

В глазах демонов на секунду промелькнула растерянность.

— Ваша Светлость, он сейчас на учениях. Вы действительно этого хотите? — деликатно поинтересовалась вторая демоница.

— Разумеется.

Подумаешь, учения. Что может пойти не так?

Оторванная свиноподобная голова прокатилась по редкой траве, стукнувшись о ноги. Я опустила взгляд, разглядывая приоткрытую клыкастую пасть с вывалившимся бугристым языком.

Остекленевший взгляд болотных глаз смотрел куда-то в сторону. Со среза лилась багряная кровь, торчала красная трубка. Трахея ли? В воздухе стоял отчётливый запах тухлятины.

К горлу подкатил ком рвоты, которую я попыталась проглотить обратно. Стоило признаться, что голова существа была чуть больше моей. Глубоко вздохнув, подняла голову и обошла бедную тварь по кругу.

Просто сделаем вид, что этого не было.

К слову, сказать оказалось легче, чем сделать. Чуть поодаль лежало многотонное тело с редкой щетиной и разрезанным пузом, из которого на траву вывалились все внутренности, образовав неприглядную кашу.

Господи, зачем мне это всё? Для достоверности сделала ещё несколько шагов в бок, стараясь дышать через раз. Запах тухлятины усилился в сто крат, казалось, забивая все лёгкие и вытесняя мысли.

Впереди, на полигоне, демонов пятнадцать вели бой с оставшимися двумя хряками. Впрочем, в нашем понятии свиньями это назвать было сложно. Слишком уж кровожадные и быстрые твари.

Раздался пронзительный визг.

Одного из монстров пронзили мечом. А после ещё разок. И ещё.

От общей толпы отделился мужчина, достаточно бодро направившись ко мне. На ходу он снял шлем, сверкая довольной улыбке. Впрочем, судя по всему, мой хмурый взгляд немного подпортил его настроение.

Приблизившись ещё, он склонился в поклоне, прежде чем произнести:

— Доброе утро, моя княгиня, рад видеть вас в добром здравии и хорошем расположении духа. Как прошла ваша поездка? — издевался. Ну точно.

Засранец, честное слово.

— Нам нужно поговорить. Наедине.

Демон рассеяно обернулся к солдатам, которые успешно добивали вторую тварь, при этом шумно что-то обсуждая.

— Насколько мне известно, Ваша Светлость за всё время пребывание во дворце так и не назначила час своей аудиенции. Я не смею занимать ваше свободное время, — продолжал он вроде вежливо, но в то же время с каким-то подводным камнем. — Насколько мне известно, аудиенцию с вами можно добиться лишь через князя.

— Это его и касается, — ответила серьёзно, хотя в груди уже поднималась волна раздражения. — Разговор не для лишних ушей.

Стоило отдать Бертру должное. Как только он осознал, что я сюда не шутки пришла шутить, сразу стал серьезным. Попросил подождать минуту, вернулся обратно к солдатам, отдал приказы, смысл которых до меня не дошёл из-за ветра, а после вернулся обратно ко мне.

Теперь мы дружно в втроём шли обратно в замок, где меня проводили до некого зала с круглым столом. Демоница осталась за дверью, отправленная выполнять обязанности.

Я огляделась по сторонам, но садиться не спешила, так же, как и советник. Он прошёлся по окнам, закрыв все створки, прежде чем обернуться ко мне.

Тянуть долго не стала, выложив всё в кратко и по делу, опустив лишь то, что я, на секунду, не Василина и так, по мелочам. По большей части, история вышла такая, как и была.

Бертр задумчиво поморщился, казалось, потерявшись в мыслях. Я сама не знала, как можно вытащить этих двоих.

Это выглядело нерешаемой загадкой, особенно для той, кто в магии то разбирался крайне поверхностно. В зале находились минут десять от силы. Я молча изучала обстановку с чувством пусть и не до конца, но выполненного долга. Бертр продолжал сверлить стол взглядом, словно тот способен дать ему ответы на все вопросы.

В какую-то секунду плечи демона дрогнули, а после он подскочил на ноги, посмотрев на меня чистым и уверенным взглядом. Я аж почувствовала себя каким-то учёным, который долгое время бьётся над эликсиром жизни.

— У меня есть идея, — спешно произнёс советник, — но нужно убедиться в том, что она сработает.

— И в чём она заключается?

— Если разрешите, то я сообщу вам после того, как узнаю наверняка, — немного помедлив, уже не столь бодро добавил Бертр. — На данный момент вынужден удалиться для подтверждения теория. Ваша Светлость?

И такой вопросительный взгляд в мою сторону.

— М? — не совсем поняла, к чему он клонил.

— Разрешите удалиться?

— А, да, конечно.

Довольный Бертр в мгновение ока исчез из зала. Кхм, а вот теперь, значит мы разрешение на всё спрашиваем. Странные демоны. Немного помявшись, так же покинула помещение, аккуратно прикрыв дверь. И куда теперь?

Коридоры выглядели непроходимым лабиринтом, возможно, если бы я пошла самостоятельно их покорять, то заплутала в ближайшее время, а после моё бренное и иссохшее тело нашли в каком-нибудь тупике, но нет.

Из-за поворота вышла уже знакомая демонесса, которая при виде меня расплылась в улыбке, попросив следовать за ней. Воув, помнится, в последний раз мне так радовался начальник, когда я согласилась выйти в свой выходной и поработать больше положенного.

Вместе мы достигли покоев, которые по помпезности могли сравниться, разве что, только с покоями самого императора. Серьёзно, четыре отдельных комнаты, не считая что-то наподобие кладовой для вещей. Куда столько место? Это как отдельная квартира в городе.

Внутри поджидало четверо служанок, которые все как одна поклонились и дружно поприветствовали. К слову, они действительно были все, как одна.

Одинаковый цвет волос, кожи, глаз. Различие лишь в мимолётных чертах лица. У них даже рога были одинаковые, аккуратные и маленькие, росли на лбу на границе с волосами.

Сейчас, конечно, могу показаться бестактной, но:

— Почему они одинаковые? — обернулась к главной демонессе.

— Это особенный приказ князя Генриха, Ваша Светлость, — ровным голосом отозвалась женщина. — В его детстве мать практически не принимала никакого участия в воспитании сына, он постоянно проводил время с молодой няней. Няня вскоре умерла, выпив яд, предназначенный для княжича. И он, в память о ней, издал указ, что правящей чете должны прислуживать лишь девушки, похожие на его почившую няню. Этому указу недавно минуло третье столетие.

— Интересные у вас князья, — хмыкнула удивлённо.

— Главное, что разборчивые и понимающие.

О, да, Данталион так вообще пример для подражания. Хотя, мне ли судить? Может, в их глазах он представлен с совершенно иной стороны.

Как и обещали, ванна была набрана. Точнее, бассейн. Я в ступоре застыла на пороге ванной, не давая никому пройти внутрь. У меня есть собственный небольшой бассейн прямо в полу. Вопрос. Какой толщины пол и как она оттуда отводится?

Опомнившись, сделала несколько коротких шажков в сторону, запуская внутрь служанок, которые тут же начали наводить уют. А именно отвинтили вентиль у крана, набрали ещё немного горячей воды. Вылили в бассейн чуть-чуть из одного флакона, второго, третья, побросали фиолетовые лепестки.

Очень миленько.

Не хватает ещё чего-нибудь алкогольного.

При этом демонесса успела несколько раз извиниться, мол, не подготовили ничего, только ванну набрали, а нужно было ещё вот эти обряды у воды провести. Признаться, мало её слушала, всё внимание было приковано к столику, на котором стояли ещё флаконы, ну, штук пятнадцать точно.

С разрешения меня раздели, помогли опуститься в воду и вымыть голову, дальше оставили наедине с мыслями и с пеной. Когда закончу нежиться, нужно позвонить в колокольчик, который стоял подле на полу.

Сервис вполне неплохой, ставлю пять звёзд. Конечно, это не стоило моих путешествий по лесам, к кентаврам и во дворец, но не так уж и плохо.

Невольно начала вспоминать всё самое плохое. Казалось бы, нахожусь в этом мире не так долго, а столько успело случиться. Моё первое убийство, несколько смертей и столько жестокости.

И хоть так не скажешь, но нечто внутри неуловимо менялось. Я не чувствовала себя так, как раньше. Нет, потерянность и желание постоянно куда-то драпать из-за необоснованной тревоги остались, но как-то померкли что ли.

Словно я ощущала себя… на своём месте.

Как-то так?

Хей, Эрнест. Положила ладонь на живот, поглаживая. Порой совершенно забывала о том, что не одна. То ли у всех демонесс беременность так легко проходила, то ли я хоть где-то выхватила удачный билет.

Только вот подвох ожидался. Насколько помнится, Цветочек говорил, что мне нужна магия Данталиона для подпитки демонёнка. Не хотелось бы, чтобы живот разболелся в самый неподходящий момент.

С такими мыслями я валялась около получаса, периодически меняя местоположение. Нет, свой бассейн — это очень удобно, мне нравится.

Когда приятная нега во всём теле стала переходить в лёгкую усталость, вспомнила, что ночью практически не спала, да и вода начала остывать. Вздохнув, выбралась наружу, захватив оставшиеся полотенца. Одно намотала на волосы, вторым обтёрлась и закрутила вокруг тела.

Всё же от беременности были некоторые плюсы. Например, о критических днях можно на время позабыть. Одно радует.

Наклонилась, взяв колокольчик и начав звонить. Не прошло и пяти секунд, как дверь открылась, явив взору служанок, которые явно были удивлены моей самостоятельности.

Меня привели в спальню, надели бельё. К слову, здесь не было панталон. Вместо них вполне современные трусы-шорты из однотонной ткани. Только по краям была небольшая полоска белого кружева.

Лифчика, конечно, не предполагалось.

Сверху надели платье, завязали сзади шнурки, подсушили волосы, собрав в пышный пучок. На этом всё. Мы застыли друг напротив друга, как футболисты перед решающим матчем. Я рассеянно кашлянула в кулак, они напряглись.

— Ваша Светлость, — спасла положение главная демонесса, — желаете завтракать в столовой или в покоях?

Какая хорошая женщина, а я даже имени её не знаю.

— В покоях.

Мне лишь кивнули.

Спустя пять минут в комнату внесли два подноса с едой. Я расположилась в самом большом помещении, который явно выполнял функцию гостиной. Здесь меня накормили, составили компанию, поинтересовались нужно ли что-то ещё.

После всего двигаться особо не хотелось, поэтому я честно всех поблагодарила и попросила, чтобы ушли.

Как только дверь закрылась, отрезая меня от пусть и молчаливых, но любопытных лиц, немного сползла вниз, поудобнее устраиваясь на диване. Здесь и подушечка была, пусть небольшая, зато безумно мягкая.

Стоило лишь головы её коснуться, как я, помечтав немного о светлом будущем, провалилась в сон.

— Ты просто глупец, раз не видишь таких обычных вещей! — громкий голос Данталиона громом разносился по коридорам дворца. — Твоей отец давно сошёл с ума, а кучка старых советником ему в этом лишь помогают.

— Не смей так говорить о моём отце! — Лефтерис буквально лучился возмущением и раздражением. — Ты ничего не знаешь!

— Это ты ничего не знаешь. Тебя совершенно не смущает, что он обрывает все контакты со светлыми родами? — чуть спокойнее, но всё с таким же волнением продолжает княжич. — Оглянись, во дворце не осталось никого из светлых магов.

— Ты лжёшь.

— Нет, просто ты слишком слеп! Не думаешь о себе, так подумай о Василине, она всё же твоя невеста.

Герцогиня, о которой и шла речь, стояла подле дверей, прижав к груди руку с обручальным кольцом, ощущая, как сердце гулко билось о грудную клетку. На её памяти эти двое впервые ругались столь сильно.

И, как бы не приятно это было осознавать, Данталион оказался прав. Что там по поводу императора она не знала, но вот со светлыми магами жизни творилась полнейшая неразбериха.

Их отказывали в свободном порядке пропускать через границу. Отказывали в приёме на работу или в академию. Отказывали даже в некоторых крупных городах обслуживать в постоянных торговых лавках.

Василина сама столкнулась с подобным, когда по прибытию во дворец, решила прогуляться по столице. Ещё никогда город не звучал таким гулом недовольства при виде магов жизни.

— Прекрати постоянно говорить о ней, Данталион, — процедил Лефтерис. — Ты просто завидуешь, что она не смогла полюбить такого, как ты. Завидуешь, что выбрала меня. Хотя глубоко в душе ты всегда знал, что я лучше.

Невнятный звук удара, а после падения.

Дверь открылась настолько резко, что Василина подпрыгнула на месте, изумлённо смотря в спину удаляющегося княжича. Было бросившись за ним, она заглянула в помещение, обнаружив принца, полулежавшего на полу.

Тот что-то шептал себе под нос, утирая кровь, струившуюся из носа. Алые капли поблёскивали на сверкающем полу.

Сердце герцогини разрывалось от боли и желания в ту же секунду подбежать поближе, опуститься рядом, утешить, но… Взгляд метнулся к повороту, за которым исчез княжич.

Переборов собственные желания, Василина бросилась следом, подхватив подол длинного платья и стуча небольшими каблучками. Демона удалось нагнать лишь при выходе из дворца.

Чуть запыхавшаяся герцогиня, обессиленно опустила платье, крикнув:

— Данталион!

Плечи демона на мгновение напряглись, а после немного расслабились. Он обернулся, находя её взглядом, однако бежать не спешил. Остановился, терпеливо дожидаясь, пока Василина спокойно подождёт.

У неё же, с каждым шагом навстречу, всё сильнее разгоралось непонимание и раздражение. Встав практически вплотную, она резко задрала голову, смотря в фиолетовые глаза.

— Что это было, Данталион? — поинтересовалась она требовательно. — К чему эти крики? Вы же оба взрослые лорды, к тому же, друзья. Конечно, твой вспыльчивый характер порой чересчур ужасен, но даже его можно присмирить для общего блага.

Княжич лишь поморщился.

— Я с кем говорю? — уже не так упорно, но хмуро уточнила Василина. Благо хоть демону приспичило выйти не через главный вход, и вокруг никого не наблюдалось. — Данталион Наварр, повторю ещё раз: что ты творишь?

— Ты ничего не замечаешь, Василина?

От столь спокойного тона девушка на секунду опешила.

— Например, что? — немного сбавив обороты, спросила.

— Ситуацию во дворце, например. Или за дворцом, в столице. Или внешнеполитическую ситуацию, ну же, милая, ты любишь совать свой симпатичный нос туда, куда не стоит.

Щёки, да и уши Василины мгновенно вспыхнули от негодования.

— Во-первых, я тебе не милая! Во-вторых, я никуда не лезу.

— То есть, ты роешься в документах отца по ночам с его полнейшего разрешения? — иронично уточнил княжич.

Сердце пропустило удар. В глазах на секунду всё поблекло, а колени перестали держать. Это уже серьёзное обвинение, но хуже всего то, что правдивое.

Если об этом кто-то узнает, то ей несдобровать. Порка кнутом обеспечена, и отец даже не посмотрит на то, что она герцогиня и по статусу не положено. Отдерёт как миленькую, ещё и лечиться запретит сутки точно.

— Откуда ты знаешь? — понизив голос, прошептала она.

— Как думаешь, кто в прошлый раз отвлёк стражу от не до конца закрытой двери чужого кабинета? — хмыкнул Данталион. — Скрываться следует лучше.

Герцогиня вздохнула, приложив раскрытую ладонь к груди, стараясь успокоить дыхание, а вместе с ним сумасшедшее сердцебиение.

С трудом сглотнув вязкую слюну, она уже спокойнее взглянула на демона.

— Даже не думай кому-то рассказать.

— В мыслях не было, — он мотнул головой, — я о другом. Так, вернёмся к первоначальному разговору. Ничего не замечаешь?

Сомнения одолевали не дольше пары секунд. Если Данталион знал обо всём и до сих пор ничего не сказал, значит, он тоже что-то знал. А после прочитанного ей уж очень сильно хотелось с кем-то об этом поделиться.

Воровато оглядевшись, Василина отошла чуть в сторону, ближе к окну.

— Что-то непонятное происходит в королевстве оборотней. Его супруга порядком нескольких недель не отвечает на письма, а сам старший принц отказывает совету в встречи. Это сильно волнует отца, в связи с тем, что принц светлый маг, унаследовавший дар от почившей матери, непонятно, почему в стране начало твориться нечто подобное.

Герцогиня рассеянно посмотрела на демона.

Тот лишь кивнул в ответ.

— Но страннее всего то, что супруга принца самолично запретила въезд совету на территорию королевства, хотя понимала, что это может привести к скандалу, — призналась Василина. — Думаешь, совет может быть как-то в этом замешан?

Данталион ничего не говорил, молча смотря в окно. Его челюсть была настолько плотно стиснута, что можно было разглядеть все мышцы на бледной, усыпанной родинками, коже.

Желание разобраться в чужом конфликте угасло самостоятельно. Некоторые время они не разговаривали, каждый погружённый в свои мысли.

— Послушай, — княжич повернул к ней голову, — давай я увезу тебя? Будешь жить в княжестве, либо в замке с отдельными покоями, либо купим тебе поместье. Наймёшь слуг, скотину, займёшься тем, чем пожелаешь? Только подальше от этой гнили.

— Нет.

— Но почему, Василина? Что-то грядет, и я точно не знаю, как сильно это может повлиять на серую империю. У меня ты будешь в безопасности, скоро я займу престол, тогда тебя точно никто не посмеет тронуть.

— У тебя есть невеста, Данталион, прекрати нести чушь, — устало произнесла герцогиня, но добавить что-то ещё не успела.

Данте резко схватил её за плечи, развернув к себе. Нагнулся вперёд настолько близко, что ещё немного, и они обязательно носами стукнуться. Его горячее дыхание обжигало её губы.

Василина поймала себя на мысли, что может рассмотреть его в глаза в мельчайших подробностях. Все прожилки и тёмную радужку.

— Я люблю тебя.

Три таких простых слова отдались в голове нестерпимым перезвоном, аж уши захотелось зажать.

— Я не люблю тебя, Данталион. Пойми уже, — раздражённо ответила Василина, отстраняясь, скидывая с себя чужие ладони. — У меня здесь семья, мой жених, которого я люблю, я не хочу уезжать и бросать всё это ради…

— Меня, да?

— Нет, просто ради чего-то неизвестного. Это лишь твоё помутнение, мальчишечье желание соперничества, оно пройдёт. Мы будем общаться дальше, ты будешь приезжает и всё будет, как раньше.

— Я больше сюда не приеду, — отсёк княжич.

— Что? — изумлённо уточнила Василина.

— Мой отец хочет разорвать торговые соглашения с серой империей, я больше сюда не приеду, Василина.

Нечто болезненно укололо изнутри. Герцогиня смотрела прямо перед собой и не видела ровным счётом ничего. И, наверное, ей стоило радоваться, ведь надоедливый княжич, портящий ей всё детство глупыми шутками и поступками, наконец, исчезнет.

Они останутся с Лефтерисом вдвоём. Будут проводить больше времени вместе, узнают друг-друга получше. Однако…

Она рассеянно прикоснулась большим пальцем к обручальному кольцу, ощутив тепло металла. Однако.

— Хорошо, — Василина улыбнулась. — Надеюсь, писать будешь?

Ответом ей была тусклая ухмылка.

Возможно, и будет.

Я проснулась о того, что кто-то галантно стучал в дверь. Три раза постучит, пауза в секунд двадцать, потом вновь три раза. И, возможно, это бы так и осталось незамеченным, если бы не давило на нервы.

С неохотой села, пытаясь прогнать остатки сна из всего тела. Голова оказалась тяжёлой и словно полной внутри какой-то вязкой жидкости. Не знаю, сколько спала по времени, но явно не больше двух часов.

Сладко зевнув, поднялась на ноги, решив самостоятельно открыть дверь.

Открыла.

Судя по удивлённым глазам служанки, такого самообслуживания у них тоже не было принято. Ну, ничего страшного.

— Что-то стряслось? — поинтересовалась крайне любезно, по крайней мере, хотелось верить в то, что это так и звучит.

— Ваша Светлость, вас там все ждут.

— Там — это где?

— Ну, как же, в зале совета.

Наверное, спросонья мой разум плохо усваивал информацию, но что именно хотела эта девушка до меня упорно не доходило.

— А кто собрал этот самый совет?

— По вашему приказу, — отрапортовала служанка.

Вот теперь я проснулась окончательно. То есть, мне сейчас идти к этим страшным демонам, с которыми дела обычно имеет Данталион? Что-то не совсем и хочется, но, судя по уверенному взгляду девушки, надо.

Глава 18.

При виде меня все поднялись с мест. Их оказалось пятеро демонов. Двое мужчин и три женщины. Идти к ним не хотелось, но пришлось. Старалась держать спину прямой, а голову поднятой, проследовала к свободному месту во главе стола.

Это было знакомое помещение со множеством зеркал. Помнится, здесь я как-то видела Данталиона в одном из снов. Да и если напрячь память, то окружающие демоны так же казались смутно знакомыми.

Заняв место, невольно почувствовала себя важным преподавателем, когда все следом последовали моему примеру. Аж неуютно становилось.

Итак… собрание, значит. Задумчивым взглядом обвела всех, очень надеясь, что волнение не отражалось на лице столь явно, как должно было. По крайней мере, пальцы на руках мелко подрагивали, поэтому пришлось убрать их под стол.

Мне нужно что-то сказать им. Точно нужно. Проблема лишь в том, что я понятия не имела с чего начать и как продолжать. Благо хоть окончательно впасть в панику и сломать голову не дал Бертр.

Мужчина уверенно поднялся на ноги и начал говорить причину сегодняшнего сбора. По большей части, он в краткости пересказал всё то, что успела поведать ему я, ну, и добавил ещё пару деталей.

Однако самая главная мысль его заключалась в том, что нужно сносить портал. Точнее, пытаться его перенастроить. Ещё точнее, убрать изначальные настройки и внести полностью противоречащие.

— Ты понимаешь, что подобное может стоить нам жизни? — иронично уточнила женщина, сидящая справа от меня. Будем звать её женщина №1. — Если что-то пойдёт не так, то портал станет двухсторонним.

— Действительно, в данном вопросе нужны компетентные маги, — поддержала женщина №3.

— Ну, постойте, — перебил их мужчина с витиеватыми рогами, похожими на оленьи, — давайте не рассматривать пока это предложение с практической точки зрения. Вначале нужно разобраться с сухими фактами. Бертр, ты связывался с магами, что говорят они?

Бертр встрепенулся, словно только и ждал подобного вопроса.

— Риск есть, но если правильно расставить приоритеты и не спешить, то всё может выйти в нашу пользу.

— Риск есть всегда, — задумчиво протянул второй мужчина, — есть какие-то иные выходы?

Ответом ему была тишина.

Впрочем, спустя секунду в зале вновь поднялся гул разговора. Женщины, пусть и не выступали резко против, всё же были недовольны подобным. Оно не удивительно.

Всё, что я поняла из слов Бертр, так это то, что маги хотят собраться всем скопом и попытаться перенастроить портал, чтобы тот пропустил магов смерти. Однако вместе с этим есть шанс на то, что им после не хватит сил вернуть всё на свои места, и монстры с той стороны смогут пробраться в княжество демонов и устроить бойню.

Н-да.

Пока шла пререкания, я молчала и думала. Вообще, сложно что-то решать, когда ты толком ничего не понимаешь.

Можно было предложить разделить магов на две группы. Первые бы настраивали портал, вторые возвращали всё, как было. Но, судя по всему, и в том, и в другом действии понадобится вся магическая мощь, имеющаяся на службе замка.

В общем, да, вариант отпадал.

Тогда только полагаться на авось. Или же оставлять вопрос открытым и попытаться найти нечто иное. Только кто знает, сколько на это всё уйдёт времени.

Вздохнув, сжала пальцы посильнее, стараясь успокоиться. Ну же, Вася, никто тебя здесь не съесть. Порой, вспоминая слова Цветочка, невольно подбадривалась. Он ведь говорил, что демонический ребёнок — это прямо вообще чудо из чудес, так что если кто-то не хотел переходить дорогу князю, то и мне не захочет.

И весь разговор вскоре вновь свёлся к тому, что это крайне опасная затея, но свежих идей, увы, ни у кого не было.

Бертр, до этого так же особо не вступавший в дебаты, поднял голову, посмотрев точно на меня. Лениво изучающая взглядом обстановку, я на секунду опешила от такого пристального внимания.

— Впрочем, нам следует помнить, что последнее слово всё равно за княжной, — его голос словно разрезал пространство на две части. — Так что… госпожа?

Ну, ё-моё, все ведь только позабыть успели о том, что я тут вообще сижу и слушаю всё то, что они говорят.

Сердце в груди будто остановилось. Нахмурившись, я попыталась взвесить все «за» и «против», но в голове творилась такая каша, что ничего толкового просто на ум не шло.

— Будем делать так, как предложил Бертр.

Весь остаток дня и вечера замок гремел подготовкой. Составлялся список магов, которые должны участвовать в данном мероприятии. Расписывался план. С разных углов доносились споры.

Я впервые видела, чтобы нечто столь глобальное выполнялось в такие сжатые сроки. Для меня перенастройка такого огромного сооружения, как тот портал, вещь, не укладывающаяся в голове.

Меня в основном ни к чему не припахивали. Складывалось общее впечатление о том, что в самые ответственные моменты про Василину просто забывали.

Наверное, оно и не было удивительным феноменом. Если исходить из общих впечатлений, то герцогиня не была в таком уж большом почёте у здешней знати. Её-то приглашали везде, похоже, для галочки.

Глубоким вечером, плавно перетекающим в черную ночь вновь состоялось собрание. В другом зале расположилось под сотню человек. Бертр с некоторым нежеланием отчитался о проделанной работе, прежде чем начать объявление во всеуслышание.

Действовать должны по плану. Любой просчёт может стоить жизни. Помните, что делаете это во благо стране. И, конечно же, боги с вами.

Вернувшись обратно в покои, переоделась в ночную рубаху, забравшись под холодное одеяло, так и не смогла уснуть. Остаток ночи прошёл в бесцельном разглядывании потолка и обдумывания собственной жизни.

Задремать удалось только под утро и то, по ощущениям, часа на два.

Посему, когда меня вполне бодро разбудили и сонную повели совершать водные процедуры, хотелось кого-то убить… и съесть. Даже не знаю, отчего проснулась такая кровожадность.

Немного взбодрил некий напиток, подававшийся к завтраку. И по ощущениям это был кофе. О, да, определённо он! Немного сладковатый, хоть и без сахара, он отдавался неким ягодным послевкусием, но в целом-то.

Что ж, после кофе, если не горы свернуть, то холмы — запросто.

Вся операция имела статус неофициальности. То есть за пределы замка информация не должна была выйти, поэтому вся эта огромная процессия начала отбывать ещё с четырёх утра небольшими кучками через портал в городе. Наша группа должна стать замыкающей.

Спешно одевшись и собравшись, старалась морально подготовить себя к скачке на лошади, спустилась вниз. Там уже стоял Бертр с женщиной из совета. При моём приближении разговор их прервался, а головы склонились в почтительном кивке.

— Доброе утро, — несмотря на явный недосып, приветствие вышло достаточно дружелюбным, — всё в порядке? Отправляемся как и было сказано вчера?

— Рады видеть вас в добром здравии, Ваша Светлость, — отозвался Бертр. — Вы спустились нас проводить?

— Проводить? — так, либо я чего-то не понимала, либо они недоговаривали.

По небольшой заминки стало понятно, что меня во что-то не посвятили. Или же из-за собственного незнания я сама пропустила этот момент. Неважно.

— Ваша Светлость, вы желаете поехать с нами?

Моя Светлость желала какой-то определённости в жизни, если говорить начистоту.

— Да?

Заминка стала ещё больше.

— Однако, — советник немного запнулся, кинув быстрый взгляд в сторону демоницы.

— Ваш Светлость, если вы поедете с нами, то кто же будет следить за замком? К тому же, это может быть опасно. Если операция выйдет из-под контроля, то вы можете поставить под удар как себя, так и княжича, — заговорила женщина. — Будет лучше, если вы останетесь в замке. К тому же, вы сами пережили многое, лишние потрясения сейчас ни к чему.

Они оба разговаривали со мной, как с душевнобольной.

Но проблема состояла в том, что я была всего навсего беременна.

Поняв, что особых доводов нет, а моё настырное «хочу» здесь не пройдёт, молча кивнула. Советники говорили что-то ещё, но их слова словно проходили мимо сознания.

Я проводила их до главных дверей, проследила за тем, как они вместе с пятью магами забираются на коней и отправляются в воротам, а дальше, через них, в город.

Вот так и остаются одни.

Хмыкнула себе под нос, положив ладонь на живот. И что прикажете делать? Бешеный ритм первых дней пребывания в этом мире немного схлынул, и я крайне чётко осознала то, что осталась в полнейшей растерянности.

Обернулась, увидев ту самую демоницу, которая вчера встречала меня при входе. Она, похоже, здесь что-то типа экономки. Самая главная из служанок или как это принято называть?

С неохотой подошла к ней, поприветствовав кивком головы.

Она мгновенно склонилась в поклоне, прежде чем выпрямиться и достаточно бодро поинтересоваться:

— Желаете заняться чем-то конкретным, Ваша Светлость?

Хм.

Кинула рассеянный взгляд поверх её плеча, уставившись на широкую лестницу, которая находилась в противоположном конце холла.

Стоит признаться, что внутренний интерьер замка внушал уважение. Одни массивные колонны, подпирающие высокий куполообразный потолок, чего стоили. Здесь всё дышало властью и богатствами, хоть первоначально так в глаза и не бросалось.

Наверное, жившие в замке не первый год, спокойно относятся к подобному, мне же как-то не по себе было.

Складывалось явственное впечатление, что мне здесь не слишком рады. Непроизвольно потянулась ладонью к животу, но вовремя отдёрнула, вернувшись в реальность. Похоже, пауза слегка затянулась.

— Сможете провести мне экскурсию? — поинтересовалась вскользь.

— Извините?

— Эм, ну, показать что где находится, — быстро выкрутилась.

— Конечно, следуйте за мной.

Здесь следует упомянуть, что когда я говорила, что со стороны замок выглядел внушительным, забыла упомянуть, в чём именно измерялась данная «внушительность». Так вот, два часа спустя стало ясно, что конца этим коридорам видно не будет.

Огромное количество различных залов, перетекающих в друг друга арочными проходами. Два тронных зала, пять обеденных, два масштабных помещения на подобие кухни, бесчисленное количество кладовых. И это лишь малая часть.

В полуподвальном помещении располагался широкий бассейн и несколько небольших саун. Не знаю уж, как они здесь обзывались. Парилки? На первом этаже: внутренний сад, трёхэтажная библиотека и далее по списку.

И без того не любящая физическую нагрузку, я почувствовала себя крошечным тараканов, которого загнали в специально сделанный картонный лабиринт.

Впрочем, на библиотеке я решила остановиться. Побродила среди полок, посмотрела самые разнообразные книги, написанные крайне причудливым языком. Не удержавшись, потрогала глобус, располагающийся на втором этаже.

Особенно заинтересовало расположение континентов и то огромное пространство, заполненное водой. А ведь океаны у них занимали явно больше площадь, чем у нас.

Послонявшись ещё немного без дела, спустилась на первый этаж. Сопровождающая демоница ушла, поверив в моё «я здесь надолго, приходите через полчаса где-то». На деле же болели ноги и немного голова.

Мысли всё возвращались к тому, что сейчас должно происходить у портала. Получится ли у них? Если нет, то будет ли в этом моя вина? С одной стороны, я сделала всё, что могла. С другой, складывалось ощущение, что могла бы быть настойчивее и лично присутствовать.

Осторожно приоткрыла дверь, выходя в коридор. Никого. Что ж, память у меня хоть и выборочная, но неплохая. Как добраться до главного холла отсюда примерно представляла.

Со слепой верой в собственные силы, двинулась в путь.

Никуда толком не спешила, периодически останавливаясь, чтобы выглянуть в окно или же рассмотреть картину, которые иногда возникали на пути. В основном на них были изображены либо какие-то жуткие твари, либо крайне важные демоны, смотрящие на всех сверху вниз.

Строго по пути раздались звуки, чем-то отдалённо похожие на шлепки. Однако чем ближе подходила, тем отчётливее осознавала, что, нет, не похоже, это и есть шлепки.

Вскоре глазам предстала занимательная картина. Мужчина-демон, одетый в строгую чёрную форму, самозабвенно хлестал девушку ремнём. Да так, что тяжёлая бляшка то и дело опускалась то на плечи, то на спину.

Истязаемая при этом тихонечко что-то скулила себе под нос, сжималась, но защищаться не пыталась. Мужчина же что-то говорил об уважении, почтении и знании своего места. А главное ведь: рядом ни души.

И столь сильно эта парочка была заинтересована друг в друге, что меня, походу, просто никто не заметил.

Ну, мы люди негордые.

— Кхм, — кашлянула в кулак.

— Да кто здесь ещё?! — как-то чересчур громко взревел демон, занося руку с ремнём и резко оборачиваясь. Наши взгляды встретились. Мгновение спустя меня передумали бить и даже замахиваться перестали. — Рад видеть вас в добром здравии, Ваша Светлость.

Хмыкнула, переводя взгляд на девушку, сидящую на полу и мелко подрагивающую. Головы она так и не подняла.

— Что здесь происходит? — поинтересовалась как бы меж строк.

— Воспитательная беседа, Ваша Светлость.

— Прямо посреди коридора? — вот уж точно никак не могу понять этих демонов.

Мужчина рассеянно огляделся, но быстро спохватился, начав поспешно оправдываться:

— Просто здесь обычно только прислуга и ходит. Лорды и леди передвигаются по несколько иному пути.

А это уже интересно.

— То есть я не выйду к главному входу?

— Выйдите, конечно, вам просто ещё немного пройти прямо и после повернуть налево, — любезно подсказали дорогу.

Кивнула головой, делая шаг немного в сторону и вперёд, проходя мимо демона. У девушки немного остановилась, окинув её взглядом. По всей видимости, ей не больше двадцати. Выглядит молодо, а уже в замке работает.

Хмыкнула под нос, направившись дальше.

И почти со спокойной совестью прошла метров пять где-то, как услышала достаточно грубый отклик, а после тихий такой вскрик. Невольно захотелось закатить глаза, но сдержалась, развернувшись.

— Как тебя зовут? — спросила достаточно громко.

— Ваша Светлость? — взволнованно поинтересовался мужчина. — Ох, моё имя… кхм, я...

— Нет, не твоё, — перебила его, махнув рукой на девушку, — её.

Демоница аж вся дрогнула, но подскочила на ноги, чуть не привалившись плечом к стене. Шатало её знатно.

— Ханна, Ваша Светлость, — почти бесшумно представилась она.

Нечто подсказывало, что я пожалею, но не сейчас.

— Следуй за мной, Ханна, — бросила ей, отвернувшись.

Шла стремительно, так ни разу и не обернувшись, чтобы удостовериться в том, что за мной вообще хоть кто-то шёл. Нет, ну это я молодец, главное уверенно отдать приказ, а после уже разбираться к чему это всё.

Надеюсь, хоть иду правильно. А то весь пафосный момент можно будет в мусорку выкинуть.

Впереди показался свет, коридор резко ушёл вверх, обнажая витиеватые колонны. Это главный холл. Дальше уже разберёмся. Покрутила головой, направившись к лестнице, начав подниматься вверх.

И тут что-то дёрнуло обернуться. Ханна мялась перед первой ступенью. Пришлось остановиться и вопросительно вздёрнуть брови.

— Что-то не так?

— Низшая прислуга не имеет права ступать на эту лестницу, — тихо ответили мне.

— Во-первых, говори громче, — отчеканила уверенно. — Во-вторых, ты со мной, так что пошли. Считай, это личный приказ княгини.

Видно было, как внутри демоницы нечто ломалось, когда она всё же последовала за мной, после небольшой заминки. Радовало хоть то, что дальше нигде не останавливались, благополучно добравшись до покоев.

У двери меня уже ожидала главная демоница, которая явно была обеспокоена тем, что я слиняла с библиотеки. Правда, всё её желание что-то сказать испарилось в то самое мгновение, как из-за моей спины показалась Ханна.

Честно? Не знаю, как не засмеялась. Потому что-то, как медленно и театрально тонкие брови женщины начали подниматься на лоб — запоминающееся зрелище.

— Ты кто такая? — не слишком дружелюбно поинтересовалась демоница, немного совладав с первыми эмоциями.

— Она теперь моя личная служанка, — влезла я в намечающийся скандал. — Обработайте ей раны, дайте одежду. В общем, объясните и покажите всё, что теперь ей положено знать.

— Но, Ваша Светлость, ваши личные служанки проходят жёсткий отбор, состоящий из нескольких заданий, — недоуменно начала демоница. — Взять низшую служанку на эту роль… просто немыслимо.

— Мне запрещено это делать?

— Нет, но…

— Тогда выполняйте.

Демоница посмотрела на меня, открыла рот с явным желанием что-то добавить, но передумала. Поклонилась, спросила нужно ли что-то ещё и, получив отрицательный ответ, поспешила удалиться.

Проводив их взглядом, открыла дверь, заходя в помещение. Оставшись наедине с мыслями, плюхнулась на диван, уставившись в задумчивом созерцании в потолок, уложив затылок на спинку дивана.

Со временем пришло сомнение. А нужно ли мне было в это лезть? Прошла бы мимо, но нет, остановилась, оглянулась и ляпнула.

Меня тут саму особо ни во что не ставили. Точнее, вроде как и ставили, но с крайней неохотой. Будто одолжение делали.

Остаток дня и конец вечера проходили в скучном ничегонеделании. Я слонялась по покоям, заглядывала в различные закоулки, но нигде не ощущала присутствия прежней хозяйки. Складывалось впечатление, словно Василина тут и вовсе не жила.

Единственное, что напомнило о ней, так это книжка, забытая на прикроватной тумбочке.

Присев рядов, незаинтересованно пролистала полностью, прежде чем открыть на последней странице. Содержание выглядело заманчиво. Василина, как оказалась, была любительницей флоры, в особенности ядовитой.

Или же в ней так сильно горело желание отравить Данталиона?

Судя по воспоминаниям, их отношения складывались из непонятных мелочей, которые перерастали в нечто большее с каждым прожитым годом. Одно можно сказать точно, жестокий демон крайне неровно дышал к герцогине, которая активно её отшивала.

Прямо-таки Санта-Барбара целая, разве что не хватает внезапных кровных связей и чьих-нибудь смертей, а так один в один. Здесь тебе и любовный треугольник, и метания, и мужская дружба, рушащаяся под гнётом романтических отношений.

Отложила книгу в сторону, задумчиво поглаживая живот. Интересно, как Василина вообще допустила этого ребёнка? Мне казалось, она может быть достаточно жестокой в некоторых вопросах. Только если Данталион не пытался ей угрожать.

Хмыкнула себе под нос.

Нет, ну это он мог.

Под вечер пришли служанки, сообщив, что ужин готов. На этот раз решила спуститься в столовую, от однообразия уже начало рябить в глазах.

Пока шли, успела поинтересоваться, что там с Ханной вообще творится. Главная демоница поведала, что раздала все необходимые поручения, и девушка активно готовится заступить на пост с завтрашнего дня, если я, конечно, хочу её видеть.

Мне было всё равно, но для некой поддержки разговора пришлось кивнуть. На этом и решили.

В столовой села за стул, наблюдая за сервировкой стола. Когда всё было готово, несколько служанок остались помогать, остальные тихонько покинули помещение. Оказалось, в огромном зале есть наедине такое себе удовольствие.

Грустно и слегка тоскливо.

Так, самую малость.

Правда, долго не удалось побыть с мыслями наедине. Умиротворение нарушилось спустя почти пятнадцать минут моего бесцельного ковыряния вилкой в еде. Дверь резко открылась, внутрь ворвалась чересчур обрадованная экономка.

Тяжело дыша, она всё же остановилась и резко выпрямилась, отдёрнув перед юбки. Впрочем, её светящиеся неким внутренним огнём глаза никуда не делись.

— Ваша Светлость, ваш супруг вернулся.

Вилка выпала из вмиг ослабевших пальцев.

Глава 19.

Сердце гулко ударилось о ребра.

Я смотрела на Данталиона, думая о многом, но в то же время ни о чем конкретном. Казалось, что минувшие сутки разверзли между нами огромную пропасть, которую возможно преодолеть, только имея огромное желание.

Отчего-то этого желания у меня не особо ощущалось. Возможно из-за того, что тот Данталион, к которому я успела привыкнуть и тот, что ехал сейчас верхом на коне, являли собой двух совершенно иных демонов.

Невольно остановилась перед ступенями, молча наблюдая за тем, как князь одним грациозным движением спрыгнул на землю.

Он выглядел уставшим, но вместе с этим крайне грозным, словно чем-то раздраженный и обеспокоенный одновременно. Лефтерис держался чуть поодаль, но было видно, что среди общей кучи он явно не в почёте.

Обернувшись, Данталион отдал некий приказ, а после отправился ко входу. Ко мне.

И хоть он был вымыт и одет в свежую одежду, на его лице виднелась тень пустоши. Уж не знаю, что успело случиться с ними за то время, пока меня не было, но явно ничего хорошего.

Князь прошёл мимо, едва прикоснувшись раскрытой ладонью к волосам.

— Молодец, — донёсся его негромкий голос.

Обернулась, ощутив, как пальцы мелко дрогнули. Лефтерис тем временем соскользнул с седла, подходя ближе.

Следом за ним крайне недовольный, но безмерно уверенный в себе, скакал Цветочек.

Вот по кому, но по нему я уж точно не скучала.

— Я почти по тебе скучал! — заголосил он оглушающе громко, но после спохватился, вспомнив, что мы вроде как в замке, а не глухом лесу. — Кхм, Ваша Светлость.

— У кого-то проснулись хорошие манеры? — хмыкнула себе под нос, но «ромашка» всё же умудрился услышать и состроить из себя глубоко оскорблённую невинность.

Бывший император пока не проронил ни слова. В небольшой нерешительности замешкался перед порогом, но всё же вошёл внутрь, скользнув по мне мимолётным взглядом. Немного посмотрев на то, как остальные маги спрыгивали с коней, я подхватила Цветочек на руки и вошла следом.

Как оказалось, Данталион пока никуда уходить не собирался. Стоял как миленький, да приказы в разные стороны раздавал.

Видно было, что демон спустя такое количество времени, наконец, ощутил себя в комфортной обстановке, чего нельзя было сказать о Лефтерисе. Складывалось впечатление, что между заточением в серой империи и вполне спокойным пока ещё существование в демоническом княжестве, он выберет первое.

Спустя несколько минут Данталион, словно вспомнив, обернулся к нам, остановив взгляд фиалковых глаз на бывшем друге.

Буквально мгновение они безмолвно смотрели друг на друга, но этого вполне хватило, чтобы воздух вокруг загустел, а над головами сгустились тучи. Казалось, что я могла ощутить в любую секунду капли невидимого дождя.

Жутко, если честно.

— Нашего гостя в особые покои, — наконец, уронил демон, — и присматривайте за ним особенно внимательно. Будет крайне неприятно, если с ним случится что-то плохое.

Обеспокоенно кидая взгляды с Данталиона на Лефтериса и обратно, невольно теряю момент, когда первый круто разворачивается на пятках, стремительно направляясь к лестнице. Немного помедлив, кинулась следом.

Правда, из-за наличия Цветочка в руках сделать это оказалось сложновато, нагнать князя всё же удалось довольно-таки быстро.

Поравнявшись рядом, стараясь идти в ногу и отдышаться, оглянулась назад. Желание поймать двух зайцев одним взмахов руки было сильно. Не то, чтобы я беспокоилась за состояние Лефтериса, но нутро отчего-то всякий раз поджималось, как только в голове всплывала мысль о возможной кончине мужчины.

Зацепившись носком за следующую ступень, чуть не пропахала носом лестницу, но вовремя была подхвачена под локоть.

— Шею не сверни, — беззлобно бросил Данталион, гордо потопав дальше.

— Что с ним будет? — поинтересовалась, но ответа не получала вплоть до нужного этажа.

На этом же этаже располагались мои покои. И, совершенно неудивительно, что в соседней двери жил сам князь. Кто бы сомневался. Вот если бы его комната находилась вообще в дальнем углу дворца, тогда да, тогда ещё эффект неожиданности присутствовал бы.

А, вообще, очень странно, что мы не живём вместе. Не то, чтобы мне прямо-таки хотелось, но всё же.

По любым законам жанра и супружеской жизни, я полагала, что мы всё должны делить пополам.

Задумавшись, чуть не влетела в спину резко остановившегося мужчины, но вовремя спохватилась, затормозив буквально в считанных миллиметрах. Фу-ух. Неудобно бы вышло. От его одежды пахло травами и чуть-чуть потом.

Проворно выпрямившись, подняла голову вверх, стараясь выглядеть как можно невиннее. Хмыкнув, Данталион вместо того, чтобы честно смотреть мне глаза в глаза, опустил взгляд чуть пониже. И ладно бы на грудь, так нет, на Цветочка.

— Думаешь, если сидишь тихо, то я про тебя забыл? — иронично спросил он.

— Господин, что вы, нет, ухожу уже, — залепетало растение, закрутившись в горшке. — Слышишь, жен…э-э-э, как тебя там? Василиса! Слушай, Василиса, поставь-ка меня на пол.

Вау, а лимит вежливости, оказывается, может распространяться на определённое количество времени. Ну, или же кто-то князя побаивался.

Нагнувшись, послушно поставила горшок.

Бац. Бац. Бац.

Цветочек гордо, а главное не оборачиваясь поскакал к моим покоям. Перед закрытой дверью немного постоял, подумал, после постучался. Выглянула служанка, рассеянно оглядела коридор, но после догадалась посмотреть вниз.

Что ж, путешествие закончилось удачно. Растение впустили внутрь, что привело меня к неутешительным мыслям. Эта истеричка обитала со мной в одной комнате. Грустно.

— Живот болел? — совсем уж внезапно спросил князь.

— Нет, — ответ вырвался быстрее, чем удалось подумать.

— Тебя кто-то обижал? — последовал следующий вопрос.

Внимательно посмотрела на демона, но нет, тот всё так же выглядел серьёзно и даже чутка угрожающе. Складывалось впечатление, что если я сейчас скажу: «вот знаешь, да, были тут прецеденты», то он тут же сорвётся с места давать люлей.

Однако я молчала.

И он молчал.

У нас не разговор какой-то, а замкнутый круг.

— Что будет с Лефтерисом? — решила попытать попытку второй раз, вернув диалог в необходимое русло.

Ябедничать я с детства не любила, к тому же, не на кого было. Не могу же я сказать Данталиону, что меня здесь никто не уважал. И ладно бы это неуважение как-то активно проявлялось, так нет, просто ощущалось внутренним чутьём.

А как известно, изредка внутреннее чутьё может носить гордое имя «паранойя», так что, пф-ф, мой рот на замке.

— Тебя настолько волнует его судьба?

Кхм.

Слюна невольно встала комом в горле. На мгновение я растерялась, словно воришка, пойманный на месте преступления.

— Не то, чтобы совсем, — попыталась вяло воспротивиться.

— Я ещё не решил. Пока пусть будет так, как есть, — прервал бессвязную речь Данталион. — Ещё что-то?

— Эм, нет, спасибо, отдыхай, — подняла раскрытые ладони перед собой. — Я, пожалуй, пойду… туда, — махнула в сторону нужной двери.

Князь кивнул.

Разговор считался законченным. Спешно развернувшись, направилась подальше от него, от досады чуть по лбу не врезав. Вот дура. И куда только подевались все ораторские навыки? Не сказать, что до этого их было прямо уж много, но всё же.

Прокручивая в голове весь диалог, всё больше убеждалась в том, что язык отказывался нормально двигаться во рту, а мозг генерировать адекватные мысли. Рядом с Данталионом я просто превращалась в какую-то безвольную желешку.

Бедный мужик.

Судя по разговорам Цветочка у него только всё налаживаться начало, а здесь резко новый виток жизни. Ещё и этот переворот в серой империи. Если бы не моя глупость и последующее ранение демона, то всё по-другому случиться могло.

Остановилась, словно громом поражённая. Точно, ранение. Я совсем про него забыла. Обернулась, увидев, что князь почти скрылся в покоях.

— Данталион! — позвала.

— Да? — он выглянул из-за открытой двери, вскинув брови.

— Твоё плечо, кхм, оно болит? — спросила, а мысленно уже билась головой об стенку. И почему все идеи, звучащие в мыслях отлично, на деле оказываются полнейшим дерьмом?

— Нет.

— Ну и хорошо! — выпалила, широко улыбнувшись, а после стремительно скрылась за дверью.

И только в комнате в полной мере осознала, что именно успела сделать. Обессиленно облокотилась на деревянную поверхность, ударившись затылком и прикрыв глаза. Можно я никогда не буду отсюда выходить? Просто никогда.

До этого же нормально всё было. Почему именно сейчас приспичило вести себя так глупо?

Минут пять пыталась совладать с эмоциями и отлипнуть от двери, когда это всё же удалось, открыла глаза, увидев три пары глаз, направленных в мою сторону.

Служанки тут же оказались в коридоре. Выгнать Цветочка всё ещё считалось непосильной задачей, поэтому он задержался. С размаху плюхнулась на диван, откинув голову на спинку и застонав почти в голос.

— Вот скажи, у тебя когда-то было ощущение, будто всё, что ты делаешь — глупо? — поинтересовалась у него спустя некоторое время тишина.

— У меня несколько последних дней складывается ощущение, что всё, что делаешь ты — глупо, — хмыкнуло растение.

— Я серьёзно.

— А я, по-твоему, шучу? — искренне удивился он. — Но если серьёзно, то что ты успела натворить?

Всё нутро только и ждало подобного вопроса. Я тут же выпрямилась, обернувшись к нему, желая, наконец, выговориться.

На несчастного «ромашку» полетела целая гора беспокойств и непонимания. В основном оно состояло в том, что я ощущала те эмоции, которые никак не могли принадлежать мне. По типу привязанности к Лефтерису и физическому страху к Данталиону.

И хоть последнее проявлялось реже, чем первое, оно отдавалось намного ярче.

— А ещё я вижу воспоминания во сне, — заключила под самый конец. — Иногда просто сплю, а иногда сплю и вижу сон, в котором Данталион и Лефтерис подростки, там ещё есть Василина, и они во дворце в серой империи. Это нормально?

Растение выглядело крайне задумчивым.

— Вполне, — через некоторое время ответил он. — Скорее всего, малая часть души моей госпожи и твоя успели столкнуться и переплестись. Нужно почитать об этом подробнее.

— Ты читать умеешь? — удивилась.

— Вот кто бы мне об этом говорил! В отличие от тебя, я и читать умею, и правила этикета знаю, и как нужно вести себя, чтобы не опозориться! — взвился Цветочек в мгновение ока.

— Ладно-ладно, не кричи, — попросила смиренно. — Лучше скажи, что вы делали, когда я ушла? Драк, случаем, не было?

— Мой господин выше этого. И выше общения с предателем.

— Почему Лефтерис предатель?

— Как это почему? Если бы у него были истинные чувства к госпоже, то он бы не стал поддерживать резню, — недовольно выплюнул Цветочек. — Но уже поздно плевать в лужу, что случилось, то случилось. Моя бедная госпожа покинула нас, а появилась ты…

— Вот только давай не будем начинать? — устало попросила его. — Я от тебя тоже порой не в восторге. И почему ты такой скандальный?

— Я не скандальный. Я самостоятельный, — гордо отрапортовал Цветочек, вытянувшись и подняв бутон.

— Не знала, что это теперь синонимы.

— Кто?

— Забудь.

Впрочем, пожелания были излишне. Цветочка не слишком интересовал полноценный ответ. Повалявшись ещё немного на диване, поднялась на ноги, отправившись рассматривать гардероб, а после в ванну.

Эта хандра добивала. Вроде за окном тепло, по ощущениям вовсе конец лета, а складывалось впечатление, словно глубокая осень.

В этом огромном замке было возмутительно скучно. Конечно, никто не должен был бегать и развлекать меня, но всё же. Обычная жизнь попаданок всегда связывалась с какой-то активностью, здесь же пока складывалось нечто непонятное.

И мне бы радоваться спокойным денькам особенно после того, что успело приключиться, но душа требовала полёта. По ощущениям чего-то не хватало, а вот чего именно уже другой вопрос.

Кое-как разобравшись с местными кранами, быстренько помылась и вытерла влажные волосы, надела рубашку. По ощущениям было часов семь вечера, однако я твёрдо знала, что больше никуда из покоев не выйду.

Забравшись под холодное одеяло, вцепилась в единственную найденную мной книгу о ядовитых растениях. Правда, сосредоточиться не сильно получилось.

Бац.

Бац.

На пороге показался Цветочек. Оглядевшись и заприметив меня, он уверенно попрыгал к постели. Остановился у свободной тумбочки, требовательно так посмотрев. Пришлось сесть, чтобы поднять его наверх.

— Скажи, — поинтересовалась, перелистывая страницу, — зачем Василина читала эту книгу?

— Моя госпожа была очень разносторонним человеком. Она часто изучала то, что её интересовало, самостоятельно, — гордо повествовало растение, словно о родной дочери говорило.

Задумчиво хмыкнула под нос.

— Или ей просто хотелось отравить Данталиона? — спросила больше у себя, нежели у него. — А что? Вполне оправдано, судя по их отношениям.

— Да как ты смеешь?!

— Тс-с, не кричи, — попросила, нахмурившись. — Просто… ты никогда не пробовал смотреть на свою госпожу под другим углом? Ну-у, не выставлять её поступки и намерения лишь с хорошей стороны?

Казалось, Цветочек на секунду задумался.

Думал он недолго, но явно плодотворно, а после повернулся ко мне с непонятным намерением в чёрных глазах-бусинках.

— Когда я в первый раз открыл глаза, то увидел лицо госпожи. Она была рядом со мной с самого моего создания, делилась магией, учила всему, что знала сама. Она была для меня всем. Мне всё равно, что думает о ней всякое дерьмо, я твёрдо уверен в том, что она — самая лучшая.

Честно? Не ожидала от него такой спокойной и рассудительной речи. Если помню точно, то это первый раз, когда Цветочек говорил не своим противно писклявым тоном.

— Воу, — удивлённо протянула, — я не знала, правда. Извини?

— Я не удивлён, — он отмахнулся от меня листом. — Ты ведь недалёкая.

Закатила глаза, но отвечать не стала. Не было настроения на ссору. Устроившись получше, вновь села читать, хоть слова здесь в голове звучали достаточно сложно. Да и в целом крайне странно смотреть на непонятные иероглифы и осознавать, что понимаю их значение.

Ох уж это особая галочка удачи у некоторых попаданок.

Не представляю, как бы изучала язык, если была необходимость. Наверное, никак. Просто притворялась немой до скончания своих дней.

Впрочем, единственный плюс в этой книге всё же находился. Спать от неё хотелось безумно. Через некоторое время поймала себя на мысли, что забываю о прочитанном абзаце начисто, а иногда закрываю глаза, а открываю, по ощущениям, минут через пять.

Пришлось отложить книгу и улечься поудобнее. Не думала, конечно, что день, наполненный скукой и бесцельными движениями может принести усталость.

Немного поворочавшись с одного бока на другой, совсем не заметила, как начала засыпать. И даже шебуршание Цветочка под самым ухом не сильно отвлекало.

Вокруг стояла непроходимая тьма.

Настолько глухая, что нельзя было рассмотреть пальцы, поднесённые к самому носу. Я бесцельно смотрела куда-то наверх, разбуженная неясным чувством тревоги, засевшим глубоко в нутре зудящим липким комом.

Чётко осознание того, что эмоции мне не принадлежали, прицепилось репейником к разуму, никак не желая отлипать. Складывалось впечатление, что подобное положение дел вскоре станет обыденным.

Навязчивая тревога, тем временем, маленькими липкими конечностями оплетала всё внутри, поднимаясь выше, продираясь сквозь любые преграды к мозгу, заполняя его удушливыми мыслями.

Не в силах больше это выносить, резко села, стараясь хоть как-то отстраниться и переключиться на что-то другое. Ещё никогда сон не отступал настолько быстро, отдавая позиции смутным метаниям.

Поддавшись некому стремлению, вылезла из-под тёплого одеяла, ступив на прохладный пол. Полагаясь на память и ощупывая всё, попадающееся под руку, медленно вышла к гостиной, оглядевшись.

Благо здесь горел магический огонёк, кем-то заботливо заточённый в стеклянном подобии свечи. Его тускло-жёлтый свет порождал жуткие тени вокруг, заставляя тьму чернеть и клубиться в дальних углах.

Тревога внутри стала невыносимой натянутой струной, грозящей порваться в любой момент. Не то, чтобы она так уж сильно давила, просто ощущалась неприятно.

Положив ладонь на ручку, бесшумно вышла в коридор, оглядываясь. Ощущала себя неким экстрасенсом. Не хватало только руки выставить вперёд и приговаривать: «да, чувствую, тепло, вот отсюда, но пока ещё смутно».

Извините, духи временно недоступны, перезвоните позднее.

Хмыкнула под нос, направившись дальше по полоске красного ковра, удачно расположившегося посередине коридора. Не то, чтобы он так сильно грел, но от холодного пола немного спасал.

Благо на стенах здесь через каждые метра два висели свечи, хоть что-то радовало. Неприятное чувство нарастало, достигнув апогея у чужой двери. И кто бы мог подумать, что это комната князя? Правильно, все, плюс пять каждому в дневник красной ручкой.

Застыла в нерешительности, оглядевшись, ощущая, как окончательно просыпаюсь. Ну и что я тут забыла? В рубашке, босиком, ведомая каким-то внутренним маразмом.

Ага, не хватало только с пинка открыть дверь демона и громко спросить: «Ты, случайно, тут не беспокоишься? Потому что я очень». Ой, какие это всё глупости.

Отвернулась, но шаг отчего-то сделать не могла. Внутри боролась логика и желание убедиться в том, что всё в порядке. Так, Вася, ты просто аккуратненько откроешь дверь, посмотришь, что он просто спит и свалишь.

Да, как сталкерша, но современные проблемы требуют современных решений.

Сказано? Сделано!

Тихонько прокралась в покои Данталиона, которые зеркально отражали мои собственные. За исключением того, что света тут побольше было. Прикрыв за собой дверь, направилась к спальне.

Просто надеюсь, что он сейчас спит. Спокойным сном младенца. Младенца, имеющего жуткие фиолетовые глаза, рога и хвост. Интересно, Эрнест будет так же выглядеть? Если да, то ничего удивительно.

Только от приближения к спальне легче не становилось. Слышалось некое шуршание, а после к нему добавилось прерывистое дыхание. Что-то не так. Плюнув на все правила приличия, буквально вбежала внутрь.

Света хватило, чтобы видеть очертания мужчины, беспокойно метавшегося по кровати. Его глаза были закрыты, дыхание прерывисто, а изо рта доносились невнятные слова, суть которых отказывалась до меня доходить.

Кому-то явно снился кошмар.

К тому же не самый приятный.

Не раздумывая, подошла ближе и наклонилась, положив ладонь на горячий лоб. Данталион нахмурился. Смутно представляя, что требовалось делать в подобных ситуациях, присела на край кровати, не забирая ладони.

— Данталион, — позвала тихо. — Не знаю, что тебе там снится, но всё хорошо. Это неправда. Данталион? Проснись, хей.

Наклонилась ближе, второй рукой обхватывая широкую мужскую ладонь, легонько сжимая.

— Я здесь. Всё, что ты там видишь, нереально. Слышишь меня? Данталион? — наклонилась ближе. — Данталион!

Он распахнул глаза внезапно. И я мгновенно утонула в фиолетовом свете. Его грудь судорожно поднималась и опускалась, он потряс головой, стараясь спихнуть с себя чужую ладонь.

Пришлось тут же отстраниться, давая пространство.

Некоторое время князь просто лежал на спине, глубоко дыша и осоловело моргая. После он медленно сел, посмотрев на меня с куда большим осознанием.

— Что ты здесь делаешь? — вопрос прозвучал немного грубо.

— У тебя был кошмар, — попыталась оправдаться, но увиденное до сих пор стояло перед глазами.

— Как ты это поняла? — спросил он, с трудом дождавшись ответа.

Складывалось ощущение, что если я не расскажу всё здесь и сейчас, то случится что-то непоправимое.

— Просто почувствовала, — пожала плечами. — Проснулась от чувства тревоги, но будто не моей. Решила проверить, ну, и каким-то образом пришла к тебе. Меня словно что-то вело.

Данталион запустил пальцы в растрёпанные волосы, будто подобное объяснение многое проясняло. Казалось, он до сих пор не мог успокоиться.

Думаю, мне следовало встать и уйти, но отчего-то делать этого совершенно не хотелось. Тревога внутри исчезла без следа, оставляя небольшой след растерянности от случившегося. Это и есть та самая брачная связь?

Некоторое время мы сидели в молчании. Не знаю уж, о чём думал демон, но у меня мысли текли бессвязным потоком, особо не перекликаясь.

Не удивительно, что у демонов разводы не предусмотрены. Если супруги могли ощущать друг друга даже на таком уровне. Было бы очень весело, если в моём мире существовало нечто подобное.

— Что тебе снилось? — поинтересовалась тихо.

— Ничего хорошего, — хмыкнул Данталион, хотя я не особо надеялась хоть на какую-то реакцию. — Слишком многое произошло в последнее время. Это немного… хм. Немного выбивает из привычных дел.

— Как я тебя понимаю.

Князь посмотрел в мою сторону, а после неожиданно усмехнулся.

— Всё ещё боишься? — вдруг спросил он.

— Не совсем, — пожала плечами, — но опасаюсь.

Невольно скосила взгляд на хвост, кончик которого выглядывал из края одеяла. И как что-то, что выглядело настолько пушистым, могло вырывать сердца?

От всплывшей перед глазами картины невольно передёрнуло, но я старалась держать себя в руках. Нахождение рядом с Данталионом могло приравниваться к вхождению в клетку к хищнику.

Вроде пока и не нападает, но в то же время страшно, что поджилки трясутся.

Однако мне пока жутко везло. Впрочем, этот момент представлял собой удачную возможность сказать то, что беспокоило меня почти с самого попадания в этот мир.

— Я, — осеклась, опустив взгляд на сцепленные меж собой пальцы, — мне снятся ваши воспоминания.

— Что? — Данталион обернулся столь резко, что на секунду показалось, будто он действительно удивлён.

— В них есть ты, Лефтерис и Василина, — говорила медленно, прокручивая в голове каждое слово, прежде чем сказать. — Ты её очень сильно любил, да?

Посмотрела на него вскользь, но увидела достаточно, чтобы осознать. Да, любил. Впервые вижу, чтобы у князя было такое потерянное лицо. Абсолютно бледное и задумчивое, только глаза горели ярким огнём неясной бури эмоций.

Складывалось впечатление, что тема Василины для него была одновременно желанной, но до ужаса болезненной.

Я не ждала его ответа. По факту, мы друг другу приходились чужими, тут уж не до откровений. Хотя этот полумрак и разворошенная постель наталкивала на мысли о уюте и неком единении.

— Я её не любил, — заговорил Данталион устало, — не с самого начала уж точно. Поначалу она меня раздражала, бегала везде следом, лезла туда, куда не нужно, отчитывала нас за драки. Однако… чем старше я становился, тем чаще останавливал на ней взгляд. Василина была жестокой, но искренней. Всё, что она думала почти тут же слетало с её языка. Боги, она была такой дурой, если честно.

Демон нахмурился, словно что-то вспоминал.

Невольно потянула к нему руку, чтобы успокоить, но осеклась.

— Наверное, это больно, — проговорила, — любить того, кто тебя не любит.

— Это разрушительно. Но ещё больнее смотреть на знакомое лицо и видеть совершенно чужого человека, — князь посмотрел твёрдо мне в глаза, отчего мурашки толпой пробежались по спине. — В груди такое странное жжение, когда я думаю о тебе… как о Василине.

Я судорожно сглотнула вязкую слюну, ставшую поперёк горла, когда Данталион протянул ко мне руку, заправив прядь волос за ухо.

Его пальцы были холодны, а кожа огрубевшей. Всё тело в миг стало неподъёмным и неповоротливым. Я чувствовала себя глупой мышью, попавшей под гипноз огромной змеи, которая вот-вот раскроет клыкастую пасть.

Сердце забилось столь усиленно, что отдавалась непрекращающимся барабанным боем в ушах. Его хватка стала требовательней. Ладонью полностью закрыло правую часть головы, сжимая пальцами затылок.

Всего на мгновение прикрыв глаза, была сильно удивлена, обнаружив чужое лицо столь близко. Чужое дыхание опалило губы.

И мне бы отпрянуть, вскочить на ноги и бросить прочь, но не могу. Не получается. Будто всё происходило не со мной вовсе. Остаток расстояния Данталион преодолел стремительно, сминая мои губы в порывистом поцелуе.

Его воля.

Его жажда.

Нет, он не целовал. Это совсем не было похоже на то, что мне доводилось испытывать раньше. Жёсткое и подавляющее, он словно пытался лгать самому себе и лишь больше злился, осознавая не правдивость ситуации.

Протестующий всхлип угас в чужом рту.

Комната перевернулась в одночасье. Я оказалась лежащей на спине, а он нависал сверху, одной рукой продолжая удерживать голову, а вторую спустил ниже. Обжигающе горячая ладонь накрыла грудь, сжав напрягшийся сосок меж пальцев.

И в какой-то момент резко вернулись силы. Настолько внезапно, что ещё пару секунд я оставалась абсолютно безучастной к происходящему, но после дёрнулась всем телом, упираясь руками в чужую грудь.

Оттолкнуть оказалось намного легче, чем представлялось заранее. Данталион совершенно не сопротивлялся.

Почувствовав малейшую возможность освободиться, тут же отползла назад, очутившись на противоположной стороне постели. Схватила одеяло, прикрыв грудь и тяжело дыша, обескураженно смотрела на мужчину.

— Дерьмо, — сказал, словно выплюнул князь.

Одним плавным движением он поднялся на ноги, обернувшись. Сделал шаг в сторону и ко мне, с явным желанием обойти постель, но я дёрнулась, готовая драпать как можно дальше в любой момент.

— Не подходи, — предупредила громко.

— Василиса, — начал Данталион. Поглядите-ка, кто-то запомнил моё имя, — я не хотел.

— Неужели?

Шок продолжал томиться в теле, напоминая покалыванием в кончиках пальцев. Я не была юной девочкой, чтобы глупо хлопать ресницами и пытаться придумывать какие-то оправдания произошедшему.

Он продолжал желать Василину. И даже осознавая то, что перед ним не она, всё равно упрямо хотел видеть именно её.

— Хорошо, хотел, — внезапно пошёл он на попятную. — Я хотел, но не так. Мне тяжело сдерживаться. Я так сильно хотел её всё это время, но так мало успел ей дать, пока мы были вместе. Теперь ещё ты.

— Это нездоровые отношения. Твоё поведение отвратительно, понимаешь? — спросила угрюмо, продолжая сжимать одеяло в руках.

— Ты боишься? — вновь спросил князь.

Вот же заладил.

— Да.

В этот раз ходить вокруг не стала, выпалив всё, что скопилось в голове. Я боялась. И больше не случившегося, а того, что могло произойти в будущем. Хотелось верить, что знаю логику поведения демонов или хотя бы немного понимаю, но правда оказалась намного страшнее.

Я не знала, что взбредёт в его голову в следующую секунду. И это незнание страшило намного больше, чем всё остальное.

Данталион на секунду замер, словно не ожидал услышать нечто подобное, а после отступил.

— Извини, — бросил он, отвернувшись. — Оставайся здесь. Я не приду до утра, буду работать.

— Данталион, — позвала изумлённо.

— Тихой ночи.

Князь столь стремительно вышелиз спальни, что я даже толком ничего сказать не успела. Вдалеке закрылась дверь. Он действительно не стал задерживаться в покоях..

Ещё пару секунд просидев в напряжении и прислушиваясь к различным звукам, я позволила себе расслабиться и отпустить одеяло. Губы горели. Осторожно притронувшись к ним кончиками пальцев, почувствовала, как вспыхнули кончики ушей.

Вот же ж.

Господи, за что мне это?

Протяжно застонав, уткнулась носом в ближайшую подушку, в полной мере вдохнув запах, оставшийся от демона. И что сейчас произошло? Даже думать об этом не хотелось! У меня голова просто лопнет, если попытаюсь копаться в этом дальше.

Перевернувшись на бок, уставилась в стенку. Он сказал, что не придёт до утра. Но хочется ли мне здесь оставаться? Как же всё сложно. Положила ладонь на живот, прикрыв глаза, стараясь успокоиться.

В какой момент всё так обернулось?

Глава 20.

Василина крутит на пальце кольцо, задумчивым взглядом изучая Лефтериса. И увиденное приносит в её душу приятное чувство удовлетворения, что вязкой жидкостью растекается внизу живота.

Мысленно она представляет, что могло произойти, если бы младший принц стал императором. По факту, это не может быть исполненным из-за наличия старшего брата, который через год пребывания в королевстве оборотней должен вернуться на родину вместе с супругой и взойти на престол. Однако… можно и помечтать.

Не то, чтобы она помышляла нечто плохое по отношению к наследнику. Вот уж нет. Пусть в памяти образ старшего из Альберус немного помутнел, но его улыбка и действия наталкивали лишь на хорошее.

Только вот…

Василина обвела взглядом остальных людей, присутствовавших за этим столом.

Ей не нравились советники. И вроде бы нужно испытывать гордость от того, что ей позволили находиться с ними в одном помещении и даже дали право голоса, но нет. Как-то не получалось.

— Поведение Его Высочества крайне пренебрежительно, — с высока заявлял один из них. — С самого детства его душевные качества ставили под сомнения возможность претендовать на престол, но теперь это переросло в нечто иное.

— Поддерживаю, — кивнул головой другой старик. — Разве его импульсивные решения уже не сказали о многом?

— Гхм, вы правы, господа, этот брак изначально являлся ошибочным.

— Смешивать кровь с оборотнями — немыслимо. Они не обладают магией, значит, что все последующие наследники будут лишены шанса на истинную коронацию.

— Кровосмешённый никогда не станет достойным.

— Но хуже всего то…

Что во главе встанут светлые. Василина еле заметно поморщилась, закончив их разговор про себя. Скверные люди.

Сложно сказать в какой момент магия смерти стала занимать лидирующие позиции в управлении. Казалось, что с момента её рождения всё было так, как сейчас.

Советники продолжали что-то обсуждать, но после все как одним замолчали, словно вспомнили, что в зале помимо них ещё кто-то есть.

— Ваше Высочество, что вы скажете по этому поводу?

Лефтерис, выдерживающий всё это время многозначительную паузу, взяв на себя роль слушателя, встрепенулся. Василина невольно постаралась оказаться поближе к нему, чтобы хоть как-то показать свою поддержку.

— Я считаю, — заговорил младший принц, — что брак моего брата не вашего ума дело. Разве он нарушил хоть какой-то закон? Нет. Он взял в жёны женщину, стоящую ниже его по статусу? Нет. Отсутствие у расы оборотней предрасположенности к магии полностью окупается наличием у них врождённой звериной личины.

— Но ваш отец…

— Мнение моего отца не способно повлиять на то, что уже сделано, — просто ответил Лефтерис. — Брат всё решил, и не нам судить его выбор. К тому же, император всё же дал благословение на брак, так что не стоит больше затрагивать эту тему. Что-то ещё?

Совет продолжился.

После всего произошедшего ни у кого не выявилось особого рвения к продолжению каких-либо внутриполитических тем. Разошлись быстро.

Под конец в зале остались лишь они вдвоём. Как-только за последним советником закрылась дверь, Лефтерис тяжело выдохнул, уткнувшись лбом в стол, прикрыв глаза. Было видно, как тяжело ему далось всё это на самом деле.

— Леф? — осторожно позвала Василина.

Немного подумав, герцогиня подалась вперёд, накрыв его ладонь своей.

— Я выразился слишком грубо? — невнятно поинтересовался он.

— Ха, ты поступил так, как посчитал нужным, — уверенно заявила герцогиня. — К тому же, твоему брату осталось десять месяцев до коронации, так?

Младший из Альберус поднял голову, улыбнувшись. Только улыбка не изучала уверенности, скорее, была измученной, словно уставшей.

У Василины невольно защемило в сердце.

— Его отсутствие ощущается сильнее, чем ожидалось, — внезапно признался принц. — Василина, я тебя очень прошу.

Лефтерис сжал её ладонь сильнее, проникновенно заглядывая в глаза, будто собираясь разглядеть там что-то лишь ему известное.

— Да?

— Останься со мной до конца. Хорошо?

Порывисто вздохнув, герцогиня бросилась вперёд, заключая Лефтериса в объятия, вжимаясь лицом в его плечо, вдыхая знакомый запах.

— Я люблю тебя, — отрывисто прошептала она, чувствуя, как кончики ушей начали пылать, — и никуда не уйду.

Напрягшийся было принц, невольно расслабился, обняв девушку в ответ.

— Спасибо, Лина.

Поздним вечером, находясь в специально отведённых ей покоях, Василина закончила писать длинное письмо, поставив в конце размашистую подпись и инициалы.

Сговорившись с служанкой, под покровом тьмы она выбралась в столицу, где в пропахшем алкоголем и потом забегаловке, кривя курносый нос от пропитых лиц и сальных взглядов, встретилась с неким мужчиной.

Тот сидел в дальнем углу помещения, с надвинутым на голову капюшоном, отчего его лицо почти невозможно разглядеть.

Пристально осмотрев стул, прежде чем сесть, Василина достала письмо и, положив на стол, пододвинула к мужчине.

— Как скоро оно достигнет получателя? — поинтересовалась герцогиня тихо.

— Вы понимаете, что путь в демоническое княжество заказан лишь отчаянным людям? — усмехнулся незнакомец. — Моя жизнь стоит денег. Огромных денег.

— Я вам уже заплатила, — холодно отрезала Василина.

Однако многозначительная пауза всё расставила на свои места.

Раздражённо вздохнув, она резким движением сорвала с руки браслет, усеянный мелкими драгоценными камнями, пододвинув к мужчине.

— Хватит?

— Вполне, — довольно протянул мужчина, забирая и письмо и браслет. — Не волнуйтесь, леди, в этом деле на меня можно положиться. Своих клиентов я не подвожу.

— Надеюсь на вас. В худшем случае, ваш обман может иметь плачевные последствия.

На её угрозы незнакомец лишь поднял раскрытые ладони, принимая чужую правоту. На этом их разговор был завершён, смысл и дальше оставаться в этом злосчастном месте не находился.

Напоследок пристально взглянув на мужчину, Василина поднялась на ноги и, развернувшись, пошла прочь.

Тьма поглотила пространство всего на секунду, прежде чем распуститься под неровным оранжевым светом огня в камине. Помимо него комнату освещало множество свечей.

Известие о смерти старшего принца пришло неожиданно. Василину оно застало в родовом поместье, в виде отдельных строк в столичной газете. Прочитав, она не могла поверить собственным глазам.

Решение ехать во дворец вылилось спонтанно, но никто её не останавливал. С трудом отсидев в карете положенный срок, герцогиня буквально вылетела из неё, как только лошади остановились.

Ещё никогда поездка не казалась ей столь длинной и выматывающей.

Лефтериса отыскала с трудом. Он сидел в дальней беседке сада, спрятанный за высокой травой и низкой кроной деревьев. С трудом переведя дух, Василина бесшумно вошла внутрь, боясь обронить лишнее слово.

Немного помявшись, села совсем близко, прикасаясь плечом к плечу. Протянула руку, накрывая чужую ладонь, сжимая холодные мужские пальцы.

Некоторое время они сидели в тишине, не проронив ни слова. Сердце герцогини гулко билось в груди, каждый удар эхом отдавался в ушах. Бах-бах-бах. Хотелось зажмуриться и просто сделать вид, что всего этого не было. Только вот не получалось.

— Мне жаль, — тихо произнесла она, спустя некоторое время.

— Это случилось пять дней назад, ты узнала из газеты?

— Почему ты не написал? — спросила Василина вместо ответа.

— Я не мог ни о чём думать, то, что его больше нет, — голос Лефтериса прервался, — не могу смириться с его потерей.

Василина нахмурилась, облокотилась, положив голову на плечо принца.

Парень обернулся, оставив лёгкий поцелуй на её лбу, отчего-то по коже поползли мурашки. Она прекрасно понимала, что подобное не самый лучший повод для встречи, но с другой стороны радость от встречи с любимым казалась сильнее.

Как бы эгоистично это не звучало, старшего из братьев Альберус она знала очень скверно.

— Как это случилось?

— Не знаю. Никто толком не знает. Он должен был встретиться с одним из наших советников, обсудить коронацию и будущее правление, но не успел, — Лефтерис потряс головой. — На них напали светлые маги, брат умер, а супруга получила тяжёлые травмы и сейчас находится в беспамятстве.

— Мне жаль.

— Я хочу отомстить, — неожиданно жёстко произнёс принц. — Его смерть не может не иметь последствий.

— Месть — не лучшее решение.

— Я не знаю иных выходов злости.

Вздохнув, Василина понимающе кивнула головой, пытаясь обнять Лефтериса одной рукой, как бы стараясь показать, что он не одинок в своём горе.

Немного погодя, парень расслабился, потянувшись в ответ.

— Советники говорят, что это может быть заговор между светлыми магами, — признался Альберус спустя некоторое время.

— Какой смысл, если твой брат сам был магом жизни?

— Не знаю, но если это действительно заговор, то я хочу, чтобы всех причастных постигла та же участь, что и его.

Не найдя нужных слов для ответа, Василина лишь сильнее обняла, стараясь этим заменить словесную поддержку. Несмотря на достаточно строгие взгляды на различные ситуации, она полагала, что необходимо разобраться, прежде чем действовать.

Однако мысли о мести достаточно быстро выветрились из головы, когда Лефтерис нагнулся к её лицу, оставляя на губах поцелуй.

В конечном итоге, из всего дворца её волновало лишь благополучие этого человека. И Василина была готова до победного конца оставаться на его стороне, пусть даже его мнение будет ошибочным.

Закрыв глаза, она погрузилась во тьму.

Впрочем, пространство достаточно быстро просветлело, даря совершенно иные декорации.

Василина нервно расхаживала из стороны в сторону, словно в ожидании чего-то неизбежного. Неподалёку на диване сидела женщина, в руках она держала чашку, раз в пару секунд делая быстрый глоток. И только приглядевшись можно было заметить, насколько сильно дрожали её руки.

Вся атмосфера располагала к некой безнадёжной тоске и звенящему беспокойству. Внизу хлопнула дверь.

В ту же секунду герцогиня остановилась, резко обернувшись. Потребовалось несколько мгновений, чтобы в дверном проёме показалась высокая мужская фигура.

— Нужно уезжать, — отрывисто произнёс пришедший. — Указ официально вступил в действие час назад.

Внутри девушки всё упало.

— Откуда, — она запнулась, облизывая вдруг пересохшие губы, — откуда такая осведомлённость?

— Есть основания. Вы собрались?

Женщина резко поставила чашку на стол, поднявшись и кивнув головой. Обернувшись, она поймала взгляд дочери, но произнести ничего успокаивающего не смогла.

— Это невозможно. Я не верю. Лефтерис не мог допустить, чтобы это произошло, — Василина отчаянно мотала головой, отпуская назад. — Просто не мог. Здесь какая-то ошибка, верно?

— Милая, нам жаль, но нужно уходить.

Спина упёрлась в стену. Судорожно вздохнув, Василина с силой зажмурилась, пока перед глазами не засияли белые вспышки. Сердце разрывалось от боли возможного предательства. Почему… почему всё это происходило именно с ней?

В глазах защипало, но вместо того, чтобы дать волю эмоциям, она лишь сильнее сжала ладони в кулаки, впиваясь ногтями в нежную кожу.

Сейчас никак нельзя давать слабину. Отец не мог лгать. Как бы сильно ей не хотелось верить в произошедшее, это случилось. Император, ослеплённый утратой или чем-то ещё, подписал указ об опале. Маги жизни теперь не в почёте в серой империи.

Резко выпрямившись, Василина взглянула на мать.

Собираться не было нужды. Все вещи давно лежали в сумках, ожидая собственного часа. Они вышли во двор, где прислуга подготовила двух лошадей.

— Почему две? — спросила юная герцогиня, обернувшись.

— Послушай, милая, — отец остановился, обхватив её плечи. — Ты с нами не поедешь.

— Ч-что? Почему?

— Мы не можем идти на такой риск, — мужчина посмотрел на кого-то за её спиной, и было видно, как расслабились его плечи. — Ты поедешь с кое-кем другим. Ему я могу доверить твою безопасность.

Не желая больше ничего слушать, Василина резко обернулась, почти мгновенно утопая в мягком фиолетовом сиянии чужих глаз.

Данталион ничуть не изменился, разве немного вытянулся за всё то время, что они друг друга не видели. А так, ну, совершенно прежний, только вместо обычного камзола простецкая чёрная рубаха.

Он сделал несколько уверенных шагов к ней, раскидывая руки в разные стороны, обнажая острые зубы в улыбке.

— Маленькая герцогиня, рад видеть в добром здравии!

И настолько его манера казалась обычной, что Василина не выдержала. Вырвалась из чужих рук, бросившись практически через весь двор навстречу, но когда до цели оставалось совсем чуть-чуть, резко остановилась.

В душе перемешались совершенно противоречащие друг другу эмоции. Она не знала, как стоило поступать.

Последние шаги дались с особым силой, словно к лодыжкам прикрепили гири, тянущие вниз. Кулак обрушился на мужскую грудь, а после ещё один, и ещё.

На глазах выступили слёзы.

— Почему? — она совсем не аристократично шмыгнула носом. — Почему тебя не было? Я… я просто… я не знала, что делать, а тебя не было.

Данталион не выдержал первым, не обращая никакого внимания на удары, которые с каждым разом становилось всё слабее, подался вперёд, заключая герцогиню в крепкие объятия.

Силы полностью покинули тело. Василина безвольно уткнулась лбом в чужое плечо, закрыв мокрые от слёз глаза.

— Извини, — совсем тихо прошептал демон.

— Идиот, — отозвалась девушка.

Они простояли недолго. К Василине достаточно быстро вернулось самообладание. Напоследок шмыгнув носом, она отстранилась. Родители, что удивительно, с пониманием отнеслись к слабости дочери, не став как-либо это обсуждать.

Вскоре был разработан план, по которому через три дня они должны были встретиться на восточной границе в определённом хорошо известном месте. Время ожидания могло достигать суток.

Если по истечению этого срока кто-то из них не появится, то следовало ожидать худшего.

Прежде чем взобраться на коня, которого Данталион оставил за воротами, Василина крепко обнялась с родителями, вытребовав с них обещание о том, что всё будет хорошо, и все они скоро встретятся.

Поцеловав дочь в лоб, герцогиня Оунс тепло улыбнулась:

— Конечно, милая. Мы любим тебя, поэтому не бросим.

С кроткой надеждой на то, что всё можно будет исправить, Василина забралась на коня. И они с Данталионом отправились в путь, пролегающий через самые отдалённые от городов места.

По истечению третьего дня граница была достигнута. Василина прождала ровно сутки неподалёку от указанного места встречи, но никто так и не явился. Поддавшись на её уговоры, демон решил задержаться.

Однако на второй день так же никто не прибыл.

И как бы сильно не хотелось ожидать худшее — оно произошло.

Василина, всё это время практически не спускающая глаз с дороги, обеспокоенно сцепила пальцы меж собой. С впалыми щеками и синяками под глазами, спутанными волосами, в неброской одежде, она совсем не была похожа на ту герцогиню, которую демон знал раньше.

— Нужно уходить, — холодно произнёс Данталион, поднимаясь на ноги.

— Нет, — девушка резко схватила его за руку, не давая возможности отойти. — Мы не можем. А если они приедут, а нас нет? Они будут волноваться. Лучше остаться здесь и подождать, мы ведь договорились.

— Василина, — устало позвал её парень.

— Что? — раздражённо спросила. — Они обещали! Они должны приехать. Должны быть здесь. Мы уедем вместе. Только вместе, как и договаривались.

Вздохнув, Данталион мягко высвободил руку, садясь рядом с ней, проникновенно заглядывая в глаза.

— Они не приедут, моя маленькая герцогиня, поэтому тебе нужно оставаться сильной и начинать думать только о себе.

— Что ты такое несёшь?! Я не хочу ничего слышать! Если не хочешь больше помогать, прекрасно, не хочу тебя видеть. Можешь катиться обратно в княжество к своей невесте. Я справлюсь одна.

— Это твоё последнее слово? — серьёзно спросил Данталион.

— Да.

— Хорошо. Тогда извини.

Не успела Василина толком ничего понять, как демон схватил её за шею, нажимая пальцами на несколько точек сразу. Глаза герцогини закатились, она почти мгновенно обмякла в чужих руках, теряя сознание.

Последний раз взглянув на дорогу, Данталион подхватил Василину, поднявшись на ноги. Им предстоял непростой путь в княжество.

Проснувшись в неизвестных покоях, герцогиня долго не могла понять произошедшее. Пришедшая навестить её служанка без утайки рассказала, где именно находилась девушка и кто её сюда привел.

Почти мгновенно служанка была выставлена в коридор под громкие крики недовольства.

Василина, в связи с происхождением, ругаться не умела, но из-за постоянного общения с мальчишками и крайнего любительства совать нос куда не следовало, некоторые слова всё же знала.

Бушевала герцогиня недолго.

Около двух часов.

На протяжении этого времени в покоях билось всё, что только могло быть разбито. После пришло медленное осознание. Оно наваливалось частями, заставляя обессиленно опускать руки.

Почти до вечера она просидела на полу, прислонившись спиной к кровати и уткнувшись лбом в колени. Поначалу были слёзы, но вскоре даже их не осталось. Василина сидела с закрытыми глазами, понимая, что потеряла всё.

Ближе к ночи в покои попыталась войти служанка, чтобы поставить еду на стол и убраться. Однако сделать она успела лишь первое, как только её пальцы коснулись осколков, как Василина тут же без слов выставила её прочь.

Холодно взглянув на ужин, герцогиня ушла в спальню, где, завернувшись в одеяло, просидела всю ночь, не сомкнув глаз.

Утром остывший ужин сменили горячим завтраком.

Днём завтрак сменили обедом.

А вечером обед ужином.

Однако всё было бесполезно. Василина не притрагивалась к еде, никого не впускала дальше приёмной комнаты, да и в целом не желала кого-то видеть.

На второй день её пребывания пришёл Данталион. С собой он принёс поднос с чашкой крепкого чая и каким-то лёгким блюдом из яиц. Что ж, слуги после ещё долго будут судачить о том, как их князь ходил с подносом.

Поставив еду на стол, он присел на край кровати, с тоской посмотрев на девушку, которая, впрочем, в его сторону даже не взглянула.

— Василина, прекращай этот спектакль. Ты и раньше любила всю эту показушность, но сейчас это далеко зашло, — неубедительно строго произнёс он.

Нет ответа.

— Я принёс чай, который ты любишь. Ходил днём в город, чтобы купить его у иностранных купцов. Это точно тот сорт, они бы не посмели меня обмануть, иначе лишились языков.

Василина продолжала молчать.

Данталион выдержал небольшую паузу, после поднялся на ноги, сделав вид, что собирается уходить.

— Кстати, навёл справки о внутриполитическом положении в империи.

Герцогиня не обернулась, но князь вполне успел уловить, как дрогнули её плечи. Она явно была заинтересована.

— Опала на светлых магов лишь набирает обороты, никто не думает останавливаться. Не верю, что смерть старшего принца могла послужить достаточной веской причиной для этого. Империя хоть и не является достаточно большой, но подобные радикальные методы уже чересчур, — Данталион недовольно поморщился. — Никто из правящей династии пока не дал никаких отзывов о ситуации.

Василина невольно закусила губу, опуская взгляд на обручальное кольцо, которое всё это время находилось на пальце.

— Родители? — охрипшим голосом еле слышно спросила она.

— Нет известий.

— Уходи.

— Если тебе хочется кого-то винить, то вини меня… хм, или своего императора, но не причиняй себе вред, слышишь? — демон сверлил её спину тяжёлым взглядом. — Не стоит действовать в ущерб себе. Ты ведь умная, многое понимаешь.

— Я и так виню тебя, а теперь убирайся, — последние слова прозвучали громко, но из-за хрипоты скомкались.

Данталион дёрнулся, словно от пощёчины, но больше ничего не произнёс. Выдохнув через плотно сжатые зубы, он вышел из покоев, чеканя каждый шаг.

Разговор не увенчался успехом.

Следующая неделя прошла как в тумане. Василина не выходила из покоев, ни с кем не разговаривала, но начала есть. Совсем по чуть-чуть, однако это уже являлось прогрессом.

Служанка, дежурившая под её дверями почти день и ночь, неизменно докладывала о любых изменениях князю. Последний, правда, сам находился в не лучшем состоянии. Постоянно одолеваемый головными болями и попыткой решения государственных дел с предстоящей свадьбой, он совсем выбивался из сил.

Почти всё расставил по местам посол серой империи.

Его появление в княжестве оказалось настолько неожиданным, что Данталион немного опешил, когда у него попросили аудиенции. И хоть он видел письмо с предупреждением, всё равно оказался не готов.

Впрочем, аудиенция состоялась. Помимо них в зале находился лишь один стражник, который, при всём этом, стоял на отдалённом расстоянии.

Посол был крайне самонадеян для того, кто прибыл в княжество демонов на сомнительных правах. Князю потребовалось ровно три минуты одностороннего разговора, прежде чем подняться на ноги и подойти ближе.

— Император действительно требует этого? — холодно вопросил Данталион, смотря сверху вниз.

— Ему известно, что герцогиня у вас, поэтому он требует её возвращения. Она — невеста наследного принца, поэтому вы не можете предоставить ей политическое убежище и какую-либо помощь, если не хотите обострить отношения между нашими государствами, — с каждым сказанным словом голос мужчины становился всё тише.

— Хм, — ёмко ответил демон. — Значит, требуется мой ответ?

— Да. У меня есть время, поэтому если вы не можете ответить сейчас, то я мог бы попросить…

Его речь сорвалась на крик.

Мягкое на вид остриё с лёгкостью рассекло кожу и мышцы, ломая кость, пробило бедро насквозь. Брезгливо поморщившись, Данталион вытащил хвост, окропив кровью пол.

Словно подкошенный посол упал, зажимая кровоточащую рану, стараясь больше не кричать. Впрочем, его тяжёлое дыхание говорило о многом.

Нагнувшись, демон схватил его за шею, с небывалой лёгкостью поднимая вверх, заглядывая в глаза. Внутри Данталиона пылала всепоглощающая ярость, способная сжечь, казалось, любого, кто встанет на его пути.

— Такой ответ императора устроит? — язвительно протянул он, сжимая сильнее, заставляя мужчину хрипеть и дёргаться в воздухе, будто рыбу, выброшенную на берег. — Если посмеет повторно сунуться в мой дом, то лишится ног напрочь. Я не терплю, чтобы какая-то шваль указывала мне, как следует поступать.

С неохотой князь разжал ладонь, позволяя мужчине с глухим звуком упасть обратно на пол.

— И не советую задерживаться, — бросил он напоследок, обходя его по дуге. — Демоны не славятся гостеприимством.

К Василине Данталион пришёл только на следующий день.

Точнее, как пришёл? Вначале минут пять стоял подле двери в покои, прежде чем войти внутрь. Сейчас комнаты были убраны, герцогиня начала понемногу снимать оковы глухой обороны. Всё так же не выходя из комнат, она всё же позволила служанкам делать свою работу.

Ходить долго не пришлось.

Василина расположилась на диване в приёмной комнате, читая некую книгу. На появление демона отреагировала чуть поднятой головой, хотя взгляд от строчек не оторвала.

Отношения между ними продолжали оставаться в натянутом состоянии. Девушка просто не желала разговаривать.

В душе она продолжала винить демона в произошедшем, хотя сама давно осознала, что всё случилось так, как случилось. И далеко не по вине Наварра.

Ходить вокруг да около Данталион не стал, хотя осознавал, насколько сильно его единоличное решение может изменить ситуацию. Разумеется, не в лучшую сторону. После произошедшего разве что-то может вновь стать хорошо?

— Вчера я была на аудиенции с послом серой империи, — не стал увиливать князь. — Он сообщил, что император на официальном уровне требует выдать тебя. Я отказал, но долго это продолжаться не может.

Василина продолжала делать вид, что крайне увлечена чтением, хотя буквально всё в её теле кричало о том, что ей жизненно необходимо знать.

— О твоём возвращении в серую империю не может идти и речи. Как только ты окажешься во дворце — умрёшь.

— Откуда такая уверенность? — внезапно спросила герцогиня, резко поднимая голову. — Лефтерис, он…

— Ничего не сделает, — грубо прервал её демон. — Оглянись, Василина. Он допустил указ о начале бойни, хотя знал, что ты будешь в опасности. Думаешь, он поможет тебе во дворце? Когда советники и его отец будут рядом?

Закусив губу, герцогиня промолчала.

Данталион говорил верные вещи, хоть и неприятные. Она ведь знает, как строятся все эти политические отношения. Знает, но всё равно верить в какую-то глупую сказку. В настоящем мире никто не отпустит принца спасать принцессу. Никто, потому что это не выгодно.

— Что ты предлагаешь?

— У меня свадьба будет на следующей недели, — заговорив Данталион.

— Да, я знаю, твоя демонесса из дальней родственной ветви, — кивнула герцогиня.

— Верно, — удивлённо подтвердил демон, не думая, что Василина запомнила такую мелочь. — Я долго думал и решил, что это наилучший выход, полностью исключающий любые политические подоплёки.

Василина продолжала вопросительно смотреть.

— Моей женой станешь ты, — он говорил уверенно, избегая контакта глазами. — С тебя снимут мерки и сошьют платье такое, какое пожелаешь.

— Что?!

— Статус моей супруги даст тебе полную политическую неприкосновенность.

— Не смей так поступать со мной!

— Я так решил.

Князь посмотрел сверху вниз, буквально припечатывая к месту, не давая и шанса неповиновения. И это, возможно, сработала бы на ком-то другом, но уж точно не на ней.

Резко поднявшись на ноги, Василина откинула книгу в сторону. Эмоции распирали изнутри. Она буквально была переполнена возмущением, но не находила нужных слов для того, чтобы выразиться.

— Данталион! Это не смешно, — в её действиях и манере речи угадывалась прежняя герцогиня, которая когда-то приезжала во дворец вместе с родителями. — Мало того, что ты обратишь против себя большую часть демонической аристократии, так ещё явно бросишь вызов серой империи.

— Я всё для себя решил, — хмыкнул князь.

Его слово было последним и критике не подвергалось. И сколько бы Василина не буйствовала после его ухода, сколько бы не била вазы и не бросала картины, ничего не изменилось.

В замке она находилась на птичьих правах и ничего не решала. Абсолютно, мать его, ничего.

Остаток недели пролетел перед глазами, подобно трудящейся пичуге по утру. Церемония бракосочетания настала внезапно, принося с собой суматоху и лёгкое чувство апатии.

Не то, чтобы Василина смирилась с происходящим или как-то поддерживала. Она до сих пор чувствовала себя скверно, словно огню внутри больше не хватало топливо, и он начал медленно гаснуть. Всё, что можно, уже сгорело.

В создании платья герцогиня не участвовала. В назначенный день лишь холодно взглянула на него, а после зажмурилась. К горлу подкатил ком, в глазах вновь застыли слёзы. Ситуацию спасла одна из служанок, которая чуть ли не силой впихнула в руки чашку чая.

Первый глоток принёс тепло и некую усталость, со следующем накрыло некое умиротворение и желание просто прожить всё это одним махом. Когда на дне остались лишь одни чаинки, девушка вновь была спокойна, только немного в сон клонило.

Поняв, что всё закончилось, служанки принялись за работу. Одеть, накрасить, причесать. В общем, постараться из простого человека сделать достойную партию князю демонов.

А дальше совсем какая-то неразбериха началась. Бракосочетание проходило на территории замка, здесь располагался небольшой храм, украшенный позолоченной росписью и уродливыми статуями.

Внутри находилось демонов двадцать от силы, пятеро из них являлись стражниками. Василине казалось всё это сном. Очень странным и неправдоподобным сном, который должен когда-то закончиться.

Очень медленно она шла по кроваво-красной дорожке к алтарю, у которого стоял Данталион. Осоловело хлопая ресницами, герцогиня подошла ближе, ощущая, как тело начало крениться немного в сторону.

Положение спас князь, вовремя придержав её за локоть. Неизвестная женщина с огромными рогами и в белоснежной рубахе, взяла в руки толстую книгу, начав читать.

Мысли текли вязким потоком, креня голову в разные стороны. С каждым разом закрывая глаза, складывалось ощущение, что она их не откроет.

В чае что-то было?

Или сам чай так воздействовал?

Почти всю речь Василина пропустила мимо ушей. Немного встрепенулась лишь на моменте, когда спрашивали их согласие. Данталион ответил достаточно быстро, теперь требовалась её очередь.

— Согласны ли вы?..

— Она согласна, — прервал князь.

Женщина немного рассеяно посмотрела на невесту, но противоречить не стала. Церемония продолжилась.

Им подали серебряную чашу с некой жидкостью. Наварр взял клинок, лежащий на алтаре, сделав небольшой надрез на ладони, капая кровью внутрь. Следом схватил её за кисть, проделав тоже самое.

Мимолётная боль немного отрезвила рассудок.

Василина попыталась выдернуть руку, но хватка оказалась железной. Конец прошёл и вовсе смутно. Данталион развернулся к ней, надел на палец кольцо, а после нагнулся, крепко поцеловав.

Из храма они уходили, вроде как, под радостные возгласы.

Немного подумав, князь остановился, подхватив её на руки. Положив голову ему на плечо, Василина пыталась понять, в какой именно момент жизнь потекла не по тому руслу. Всё складывалось так странно и отвратительно одновременно.

— Ты не будешь счастлив со мной, — произнесла она тихо, как только демон переступил порог покоев. — Я тебе обещаю.

— Ты привыкнешь, — сказал он, относя её в спальню, укладывая на свежую постель. — Брось, Василина, ты большая девочка и знаешь, что с большей вероятностью твой брак не был бы удачным.

— Лефтерис меня любил.

Данталион хищно сощурил глаза. В свете заходящего солнца они светились особенно ярко и жутко. Неспешно расстегнув пуговицы на камзоле и отбросив тот в сторону, он поставил колено на край, наклоняясь ближе.

— Не хочу слышать его имя в нашей спальне, — холодно отчеканил демон, хватаясь за завязки платья, располагающиеся спереди.

Под лёгкой тканью девичье тело оказалось полностью обнажённым. Светлая кожа, покрытая веснушками, подействовала на князя не хуже дурманящих трав. Не сдержавшись, он наклонился ещё ближе, проводя носом по острой ключице, спустившись к груди.

Завертевшись, Василина упёрлась ладонями в широкие плечи, в тщетной попытке отпихнуть. Мышцы, словно налившиеся свинцом, давали о себе знать мимолётными, но частыми приступами слабости.

Её трепыхания для него были смехотворны и глупы.

С лёгкостью перехватив две её руки своей одной, он стянул атласную ленту с платья, перевязав кисти меж собой, затягивая бережно и туго. Конец ленты закрепил во главе кровати, завязав надёжный узел.

— Ч-что ты делаешь?! — вскрикнула герцогиня, стараясь выбраться из-под мужского тела, накрывшего её.

— Исполняю супружеский долг, — отозвался демон, оставляя дорожку коротких поцелуев, начиная с шеи и заканчивая ложбинкой меж грудей.

Дразнящим движением очертил кончиком языка ареолу, легонько прикусил зубами розовый сосок. Изо рта Василины раздался тихий вскрик неожиданности. Она вновь задёргалась, но ничего не смогла с этим сделать.

Обхватив одной рукой грудь, сжимая свободный сосок меж пальцев, немного прокручивая его в стороны, князь очертил пальцами низ живота. Ласкающими движениями огладил полное девичье бедро, покрывшееся крупными мурашками.

Близость кружила голову. Данталион часто представлял себе этот момент, но никогда не думал, что это произойдёт по-настоящему.

Однако теперь всё вышло так, как вышло. Обнажённая и одурманенная Василина лежала под ним. Такая маленькая и беззащитная, что от одного взгляда у него в штанах становилось тесно.

С тихим звуком выпустив сосок изо рта, он осторожно поцеловал самую верхушку, прежде чем безжалостно оставить ярко-алый засос под грудью. А после, не сдержавшись, ещё один и ещё.

Сомкнуть зубы на белоснежной коже. Вобрать в рот холодную бархатистую плоть, старательно помечая эту девушку, как свою.

Он не хотел спешить, но никак не мог совладать с эмоциями. Расчётливость и трезвость мышления, так тщательно вдалбливаемая родителями с раннего детства, оказались бессильны.

Вклинив колено меж её плотно сведённых ног, Данталион выпрямился, устраиваясь меж округлых бёдер. Его взгляд устремился по животу, немного задержавшись на алеющем коже, чётко обрисовывающий место укуса, ниже, по гладкому лобку к сокровенному месту.

— Пожалуйста, — севшим голосом просила Василина. На его памяти она впервые вела себя так. — Пожалуйста, прекрати.

Однако отвечать он не стал. Желание смешалось с горечью вины, но как бы сильно ему не хотелось остановиться, сделать этого уже не получалось. Судорожно вздохнув сквозь сжатые зубы, демон расстегнул пуговицы на штанах, спуская их до колен.

Его член призывно стоял, на головке выступила капля смазки. Всё нутро ныло и желало оказаться внутри невинного девичьего тела как можно скорее.

Опустив одну ладонь на бедро, фиксируя положение герцогини, он смочил пальцы слюной, приставляя их к сухому входу. Почувствовав давление, Василина сильнее заметалась, отчаянно стараясь вырваться.

Данталион спешно лёг на неё, полностью обездвиживая. Невнятный поцелуй несколько раз пришёлся в область шеи, пока он проталкивал два пальца внутрь, стараясь не спешить. Сердце грохотало в ушах.

Он двигал пальцами, ощущая сопротивление и жар.

Безудержный жар, в который хотелось окунуться полностью.

На виске выступили капли пота. Поймав лицо Василины, он требовательно поцеловал её, прикусывая нижнюю губу, но тут же облизывая, словно извиняясь. А пальцы всё двигались вперёд-назад, причиняя боль и неясное тянущее чувство по всему телу.

Почувствовав некую свободу, Данталион выпрямился, продолжая держать герцогиню за бедро. Устроившись поудобнее, он подхватил её под ягодицы, подтаскивая к себе. Член уютно скользнул меж половых губ, упираясь головкой в вход.

Закрыв глаза, пытаясь собрать остатки самообладания воедино, князь облизнул пальцы ещё раз, стараясь полностью смазать пенис. Василина под ним замерла, казалось, до последнего отказываясь верить в происходящее.

С растрёпанными волосами и покрасневшими от слёз глазами, она смотрелась на диво хорошо. Её ладони были сжаты в кулаки. И как только Данталион подался вперёд, проталкивая головку внутрь, герцогиня задёргалась вновь.

Впрочем, её положение оставляло желать лучшее.

Связанная и обездвиженная, она могла лишь чувствовать.

Разгорячённая плоть тут же обхватила его член, плотно прилегая к всей поверхности. Немного подождав, он толкнулся дальше, после ещё немного и ещё, пока не оказался весь внутри.

От ощущений, переполняющих нутро, хотелось сделать множество безумных вещей. Данталион ощущал жар и дрожь чужого тела. Чувствовал, как сжимались и разжимались мышцы Василины, то, как она старалась вытолкнуть его, но, по сути, вбирала в себя лишь сильнее.

Впившись пальцами в ягодицы, он подался назад, выходя практически полностью, прежде чем вогнать член обратно. Василина тихо застонала, отвернувшись, пытаясь уткнуться в подушку и спрятать пылающие смущением щёки.

С каждым движением демону всё сильнее хотелось большего. Сейчас, как никогда, Данталион ощутил всепоглощающее удовольствие. То, как его член скользил внутри, как он обладал герцогиней, как подчинял себе.

С каждой секундой он входил всё жестче, словно стремясь отыграться за всё, случившееся между ними. Она принадлежит ему. И никто больше не сможет оспорить этот факт.

Нарастающее чувство удовольствие с отрывистыми толчками становилось всё сильнее и ярче. Почти не сдерживаясь, князь оплёл хвостом девичью икру, продолжая двигаться вперёд, пока не почувствовал, что не может больше сдерживаться.

Вогнав член до упора, он замер, выплёскивая семя в самое нутро, продолжая наслаждаться пребыванием внутри нежного тела. Не сдержавшись, Данталион наклонился вперёд, оставляя короткий поцелуй на животе.

Он надеялся, что заполненная его семенем, Василина понесёт ребёнка. Тот будет окончательной точкой в любых политических посягательствах на неё. Если не получится сейчас, то он сделает всё, чтобы вышло в следующие разы.

Герцогиня Василина Оунс… хм, нет, теперь уж княгиня Василина Наварр, его дорогая супруга и самая любимая наложница. Данталион очень постарается больше не отпускать её от себя.

Я жадно глотнула воздух, резко открывая глаза. Всё казалось настолько реальным, что пришлось ещё минуту просто лежать, ощущая саднящее чувство внизу живота и жар от чужого семени, разлившегося внутри.

Этот сон. Нет, точно не сон.

Полноценные воспоминания.

Только уже непонятно чьи именно. Всё настолько перепуталось, что я не могла толком в мыслях разобраться. Что ж, Вася, хотела узнать подробности? Пожалуйста, получи и распишись.

Обнажённое тело демона продолжало стоять перед глазами. Медленно села, потирая кисти, что ныли из-за невидимых пут. Значит, это была первая брачная ночь супругов. Фактически, Данталион опоил и взял Василину.

Проведя пятернёй по волосам, постаралась хотя бы немного успокоить дыхание и бешеное сердцебиение. Вот уж симулятор секса. Раньше никогда не могла похвастаться мокрыми снами, что ж, список открыл.

Толком оклематься не успела, как послышались шаги. В спальню уверенно вошёл Данталион, отчего сердце вновь сделало сальто, отправившись прятаться в самый дальний угол.

Я застыла в постели, сжимая в руках одеяло и смотря на него круглыми глазами. Не ожидая столь «радостной» встречи, князь так же остановился, невозмутимо подняв брови.

— Ты проснулась, — констатировал он как факт, сделав шаг вперёд. — Что-то случилось?

Непроизвольно отодвинулась назад.

Демон остановился.

— Я… ты, — промямлила, но достаточно шустро поддалась назад, когда князь предпринял очередную попытку приблизиться. — Ты женился на Василине силой, да? И первая брачная ночь у вас была не обоюдная. Ты её опоил и ещё… и…

— Ты опять видела воспоминания? — холодно уточнил Данталион.

— Да! И я не понимаю, как ты мог так поступить!

— Думай что хочешь, — отмахнулся князь. — Я поступил так, как посчитал нужным. Не всегда твои поступки будут нравятся окружающим, но это не значит, что они неправильны.

— Ты её изнасиловал, — вскипела, резко подскочив на ноги.

— Требовалось закрепить брак, который повлёк за собой её безопасность. После Василина осознала этот факт.

— Но не простила тебя, — закончила, криво усмехнувшись.

Данталион промолчал, но здесь и не требовалось ничего добавлять. Всё было на лицо. Оставаться наедине с демоном не хотелось. Срочно требовалось пройтись и подышать свежим воздухом. В комнате стало как-то невыносимо душно.

Старательно обойдя князя, обернулась.

— Я не хочу осуждать тебя или что-то такое, но твоя любовь по отношению к ней переросла в болезнь. То, как ты попытался её защитить, было отвратительно, — покачала головой, сделав шаг за порог. — Мне нужно побыть одной.

Сбежала из покоев настолько быстро, насколько вообще смогла. Осторожно прокравшись по пустому коридору, зашла в свои и только там смогла немного расслабиться, выдохнув.

В низу живота до сих пор царило неприятное ощущение, и единственное желание, которого оно вызывало — помыться. Что я и сделала, немного подумав.

Хватит с меня этого дерьма.

Если не перестану воскрешать в голове сцены случившегося, то точно сойду с ума.

Глава 21.

Безликой тенью я бродила по коридорам замка, изредка щурясь от солнечных лучей, проскальзывающих через окна.

Настроение ни к чёрту. Явное желание лечь на спину, раскинуть руки и немного страдать, так, от момента к моменту. В покоях находиться не хотелось. Как закрываю глаза, так вижу их усыпанными осколками и обломками картин.

Происходящее выглядело очень далёким и искривлённым. Вроде всё сама видела, но как-то не верила.

Как чистый и невинный человек, которое насилие видел лишь в фильмах, ну или в книгах, ответственно заявляю, что когда сама сталкиваешься с подобным, то немеет всё. И сопротивляться вроде хочется, но не получается никак.

Всё так сразу перемешалось в голове. Кому верить? Как жить дальше, когда даже мнимая безопасность помахала ручкой, укатив в непонятном направлении? Конечно, в мире многовато дерьма, но не настолько же.

Не ставя перед собой определённую цель, продолжала куда-то идти, думая о чём-то совершенно невнятном. По полу гулял лёгкий ветерок, ударяясь о ноги, вызывая крупные мурашки по коже.

Впереди колыхались лёгкие занавески опалового цвета. Приблизившись, протянула руку, отодвигая ткань в сторону, выходя на балкон с высокими извилистыми перилами. Солнце тут же ударило в глаза.

Спиной ко мне стоял некто, облокотившись локтями на перила. Остановившись в замешательстве, всё же подошла ближе, облокотившись чуть поодаль, оставляя между нами достаточное расстояние.

При более подробном осмотре некто превратился в Лефтериса.

В крайне задумчивого Лефтериса.

Взгляд невольно зацепился за его острые скулы и прямой нос с чуть вздёрнутым кончиком. Отдалённо от чем-то напоминал принца из воспоминаний, но уже не такого открытого и спокойного.

Понаблюдав за ним некоторое время, повернула голову в ту сторону, в которую он смотрел. Внизу разворачивался военный полигон с полосой препятствий. Сейчас там никого не было, но я отчётливо помнила отрубленную свиноподобную голову, прикатившуюся в прошлый раз к ногам.

Молчать долго не получилось.

Переступив с ноги на ногу, передёрнула плечами и шмыгнула носом, тяжко вздохнув. В отличие от Данталиона, вселявшего должное опасение, Лефтерис казался дальним другом, с которым мы отчего-то поссорились, но душа так и тянулась возобновить былые отношения.

И хоть я прекрасно понимала, что эти тёплые чувства, клубящиеся в груди чуть ли не каждый раз, когда мужчина показывался на глаза, не мои, поделать ничего не могла.

— Прекрасная погода, — произнесла, стараясь не коситься на него, — не находишь?

— Нет. Ужасная.

Кхм.

Что ж, столь резкий ответ был неожиданным.

Ещё несколько минут тишины тянулись о-очень медленно. Мысленно успела раз пятнадцать посетовать на то, что неправильно выбрала себе компанию.

Нужно было просто пройти мимо и сделать вид, что никого не увидела. Но нет, нужно было выпереться на балкон, встать рядом, так ещё и заговорить первой. Пф, ничему тебя жизнь не учит.

— В это время в дворцовом саду самые спелые яблоки, — внезапно уронил Лефтерис.

Чуть слюной от изумления не подавилась.

— Кха, ч-что? Ты мне? — для достоверности огляделась, но кроме нас двоих на балконе по прежнему никого не наблюдалось.

— Мы всегда шли собирать их втроём. Данталион лез на дерево и тряс ветви, я стрелял из лука, стараясь сбить самые красные, а Василина ругалась и просила вести себя достойно, — по бледным губам скользнула мимолётная улыбка. — Я любил конец лета.

— Если мне не отказывает память, а она не отказывает, то ты хотел убить Василину, то есть меня в её теле, когда мы… я появилась во дворце, — честно сказать, очень не хотелось прерывать секундную ностальгию, но любопытство обязывало.

Видят все, я не заставляла его говорить. Он начал первым, а это удачный шанс узнать немного больше о мутных пробелах истории.

— Василина была предателем, бежавшей с родины, — отсёк бывший император. — Она повела себя недостойно и понесла бы за это заслуженное наказание.

— Она умерла, если бы осталась.

— Это было в интересах государства. Она, как подданная и моя невеста, обязана остаться и принять случившееся как должное, — мужской голос прозвучал как-то совсем уж отчуждённо.

— Даже если это её убьёт? — иронично уточнила.

— Да.

Не сдержавшись, хмыкнула.

— Прости уж, но ты и твой отец — херовые правители, вот честно. И политика у вас так себе, два из ста по ста бальной шкале, — покачала головой. — Скажи честно, ты правда считал, что убийство светлых магов — лучшее решение?

— Я, — Лефтерис резко осёкся, словно натолкнулся на невидимую стену. Нахмурился, немного потряс головой, заговорив вновь. — Маги жизни злоупотребляли своими силами. Они нарушили баланс магии в мире, их численность перевалила за половину. Уничтожение было необходимо.

Где-то я уже это слышала. Определённо.

Слова звучали смутно знакомо, но в голове никак не желало всплывать, где же можно было слышать их до этого. Во дворце? Вполне вероятно.

— В конечном итоге, тебя свергли, — поставила точку в не начавшемся споре. — Что ж, попытка неплохая, жаль, ты выбрал неправильный стиль управления. Как показывает история, диктаторы не пользуются спросом у народа.

Бывший император отвлёкся, обернувшись. Он смотрел тяжело и отчасти удивлённо. Складывалось ощущение, что его взгляд ложился тяжёлым полотном на плече, придавливая к земле.

Помнится, когда я увидела его впервые, то была немного обескуражена.

И процесс непонимания длился до сих пор. Конечно, я знала, что люди за короткие промежутки времени могли меняться до полнейшей неузнаваемости, но чтобы до такой степени. Кхм, нет, впервые.

— Как ты можешь рассуждать о политике, если ничего в ней не смыслишь?

— Точно так же, как и ты рассуждаешь о магах жизни, — качнула головой. — Неужели ты считаешь это нормальным?

— Это был приказ предыдущего императора, — суховато ответил Лефтерис, но после отвернулся, заходясь удушливым кашлем.

— А ты бы был новатором!

— Кем?

— Ну, человек, который внедряет что-то новое.

Что ж, если не заинтересовать, но заставить задуматься бывшего императора я точно смогла.

— Зачем? — спустя несколько минут тишины поинтересовался он.

— В смысле зачем? — искренности в моём голосе хватило бы на человек десять. — Как далеко можно продвинуться в старых законах? Пока они работают и не дают сбоев, то достаточно, но как-только что-то станет работать не так эффективно, как прежде? Ты просто будешь смотреть на это и ждать, пока всё развалится, или же возьмёшь в свои руки и придумаешь что-то новое, чтобы исправить ситуацию?

— С первого раза у тебя всё равно не выйдет что-то стоящее.

— Но никто и не требует от тебя моментальных результатов. У тебя путь экспериментатора! — воскликнула крайне воодушевлённо, но видя на лице собеседника полное непонимание, немного поубавила пыл. — Это человек, который проводит эксперимент. А эксперимент — это какое-то действие, которое либо подтверждает, либо опровергает твою теорию. А теория — это…

— Я понял, — прервал Лефтерис.

— Так вот, ты ввёл что-то новое и понаблюдал. Если всё идёт нормально, то оставляй и наблюдай дальше, если что-то не так, то дорабатывай до стадии, когда всё будет идти нормально, — хоть объяснила криво, но, надеюсь, суть он уловил. — По факту, просто.

— На словах, — Альберус взял паузу, прокашлявшись, — а теперь попробуй претворить это в жизнь, когда ты абсолютно не готов к передаче власти и становлению императором.

От его слов немного зависла, пытаясь сообразить.

— Разве тебя не должны были готовить к возможному наследию? — осторожно уточнила.

— Нет.

— Стоп, — оборвала. — Какая у вас вообще иерархия во дворце, если не секрет?

Лефтерис как-то странно покосился на меня, но всё же решил посвятить в эту большую тайну:

— Император, наследник, совет, после младший принц, — перечислил он, загибая пальцы.

— Совет может претендовать на престол? — уточнила изумлённо.

Так и представляю, как все те дедушки в мантиях пытаются уместиться на одном троне. Картина, всплывшая перед глазами, невольно вызывала улыбку.

— Если они решают, что младший принц слишком юн или слаб умом, то да, правят они, — подтвердил Лефтерис. — Если же младший принц взошёл на престол, но умер, то на власть может претендовать супруга или невеста старшего принца, если таковой нет, то невеста или супруга младшего.

— Опять через совет?

— Именно.

— Как-то странно у вас, — призналась.

Альберус лишь передёрнул плечами, ничего толком не ответив. Нет, ну если смотреть по тому, как он всё обрисовал, то такое себе.

Империей буквально правил совет. Через их руки проходили практически все наследники, желающие уместить задницу на троне. Похоже, единственные отношения, в которые они никак не лезли, это между императором и старшим сыном.

Ох, как я не любила эту монархию. У них всегда так запутанно с этим престолонаследием. Тогда неудивительно, что тогда они стояли в полном составе, когда меня притащили на ковёр к императору.

— Последний вопрос, — заявила, — когда принц официально становится императором, совет может влезать в его правление?

— Почему я должен тебе отвечать?

— Почему нет? Ты всё равно свержен.

— Ты никогда не слышала о такте? — иронично уточнил мужчина. — Нет, не может.

Кивнула головой, замолкнув.

По васильковому небу неспешно плыли кучерявые облака. Я смотрела на ровный полигон, постукивая пальцами по гладким перилам.

Лефтерис стоял достаточно близко, чтобы ощущать его присутствие, но далеко, чтобы дотронуться. Мысли в голове плыли подобно облакам, так же неспешно. В воздухе пахло чем-то сладко-тяжёлым, практически удушливым.

Хотелось закрыть глаза, а после открыть где-то не здесь. Возможно, дома? Сейчас собственная квартира казалась такой далёкой и нереальной, будто никогда вовсе не существовавшей.

Воспоминания о настоящем немного стирались, и я с неким оцепенением медленно осознала, что начинаю забывать.

И это столь яро ударило под дых, что воздух на секунду перестал поступать в лёгкие. С трудом сглотнув слюну, невнятно закашляла в сторону, стараясь закрыть лицо ладонью.

Без паники, Вася.

Тихо.

Постаралась вдохнуть побольше воздуха и успокоиться, проводя пятернёй по волосам, стараясь пригладить непослушные локоны. На мгновение накрыла такая паника, что просто устоять на ногах стало сложной задачей

Упираясь ладонями о перила, прикрыла глаза. Столь странное ощущение, когда ты пытаешься вспомнить детство или некие моменты, случившиеся с тобой в подростковом возрасте, но наталкиваешься на звонкую пустоту.

Это нормально?

Может ли это быть побочным эффектом моего здесь прибывания?

Нахмурилась, чувствуя, как понемногу отпускает. Железный обруч, стягивающий голову, постепенно расслабился, вовсе исчезая.

Если это была небольшая паническая атака, то стоит себя поздравить с её преодолением. Если же нет… то я просто не знаю.

— Так, — неожиданно обронил Лефтерис к тому моменту, как я открыла глаза и начала усиленно моргать, стараясь прогнать периодические белые вспышки. — Кто ты такая?

— А? — невнятно отозвалась.

— Тогда ты не ответила, но сейчас я хочу знать, — твёрдо пояснил мужчина, — почему именно ты? Как это случилось?

— Зачем тебе это? — уточнила хмуро.

— Мне, — он начал уверенно, но после осёкся, словно что-то вспомнил, — не важно.

— Я просто упала в своём мире, а открыла глаза в вашем, в чужом теле. Если ты считаешь, что я какая-то избранная, пересланная специально, чтобы изменить ход истории, то…

— Какой вздор.

— Да, именно, — кивнула. — Я, правда, не знаю. Я просто человек, как бы тупо это не звучало. Возможно, дело случая? Если бы в тот момент на моём месте была бы другая девушка, то сейчас она бы стояла рядом с тобой.

Лефтерис хмыкнул, качнув головой.

— Это вряд ли.

— Почему?

— Если бы вместо тебя был кто-то другой, не думаю, что я бы здесь находился, — он сжал перила сильнее, отчего костяшки побелели. — Я всегда мечтал оказаться в княжестве демонов, но не в качестве неохотного заложника, а в качестве дорогого гостя. Что ж, судьба не слишком благосклонна.

Где-то сверху прокричала птица.

На полигон вышла группа солдат, выстроившись в шеренгу. Даже с такого расстояния можно было услышать, как громко один из них раздавал приказы.

— Я не знаю кто ты такая и каковы твои намерения, — Лефтерис развернулся ко мне всем телом, резко как кто возвышаясь на голову, — но ты спасла мне жизнь. Я твой должник.

Ох, как всё резко официально.

— Эм, ну, если говорить на чистоту, то я вначале себя спасала, — начала неловко мямлить.

Бывший император вопросительно вскинул брови, даже с некой брезгливостью.

— Ты не можешь просто промолчать? — язвительно уточнил он.

— Кхм, да, ты прав, — поспешно закивала, словно болванчик, — так, и что мне с этим делать? Ну, с тем, что ты мне сказал. Типа, это долг крови?

— Долг крови?

— Жизнь за жизнь, — пояснила просто.

По немного озадаченному лицу стало ясно, что Лефтерис немного затупил от таких сравнений.

Боже, я сломала мужчину.

— Можно и так сказать, — в конечном итоге, согласился он.

— Класс, — улыбнулась, ощущая расслабление, прокатившееся от позвоночника и до начала поясницы. Приосанившись, протянула ему открытую ладонь. — Тогда, по скольку я не Василина, и мы с тобой плохо знакомы… Моё имя Василиса. Мир?

С сомнением взглянув на протянутую руку, мужчина всё же неуверенно вложил ладонь, осторожно сжимая мои холодные от волнения пальцы.

— Моё имя Лефтерис, — могу поклясться, что в эту секунду его лицо преобразилось из-за еле заметной улыбки, — мир.

Обратно в покои шла в немного приподнятом настроении. Благо хоть дорогу запомнила. В целом, разговор с Лефтерисом вышел неплохим, в некоторых моментах неловким и немного глупым, но, в конечном итоге, неплохо ведь.

К двери подошла с некой опаской. Не знаю, сколько прошло времени с того момента, но по ощущениям день точно наступил.

Положив ладонь на ручку, бесшумно прошла внутрь, но порог толком переступить не успела. Сердце сделало громкий удар, а после будто замерло.

На диване, аккуратно напротив входа, расположился Данталион. Выглядел он до безумия чопорно и неприступно. В своём обсидиановом кофтане с вставками цвета охры, белоснежной рубашке и плотным ремнём с металлической бляхой, он излучал угрозу.

Перед ним на столе стоял поднос с тремя тарелками, пустой чашкой и чайником.

Подозрительно окинув его с ног до головы взглядом, прошла внутрь, прикрыв за собой дверь. И что это? В душе всё ещё ощущался небольшой осадок от воспоминаний, и говорить с князем не хотелось.

Однако выгнать его я не могла. По большей части, это будет смотреться до безумия странно. Мол, встань и выйди из комнаты, принадлежащей тебе же. О, да, идеально, а главное ни капли не нагло.

Желания приближаться не было никакого. Сложив руки на груди, уставила на него практически не мигающим взглядом. Я тоже могу выглядеть серьёзно.

— Что-то не так? — уточнила на всякий случай.

— Нет, пришёл прояснить, — покладисто отозвался он, а главное спокойно так, будто с маленьким ребёнком разговаривал. — Ты пропустила обед, я решил принести его в твои покои.

Перед глазами пронеслась вспышка, когда он точно так же с подносом пришёл в комнату Василины.

— Спасибо, — это было… кхм, мило? Определённо. — Но это ведь не истинная причина?

— Ты права. Я хотел кое-что объяснить. Присядь.

— Я постою.

— Сядь, — припечатал князь.

Бочком обошла стол, аккуратно присаживаясь на самый край. Ну и не очень-то хотелось. Вот и посижу.

Однако Данталион отчего-то говорить не начинал. Я продолжала сидеть и бездумно смотреть на него. Он увлечённо смотрел в другую сторону.

— Итак, — произнесла спустя минут тридцать, осознав, что нужно действовать самой. — Ты что-то хотел сказать?

— То, что ты увидела, являлось вынужденной мерой, — вымолвил демон. — Если бы была возможность обыграть всё это по-другому, я бы ей воспользовался.

— Ты наслаждался вашей близостью, — с трудом подобрала слова, стараясь особо не скатываться на грубости.

— Я брал девушку, которую любил продолжительное время, конечно, я наслаждался этим, — подтвердил Данталион. — Но будь у меня время, то я пошёл бы по длительному пути.

— Это какому?

— Добиться расположения Василины. Показать, что её слова для меня не пустой звук.

— Помнится, у тебя назревала свадьба с другой девушкой.

— Это был политический брак, — отрезал князь, — если бы серая империя перестала претендовать на Василину, как на невесту наследного принца, она бы осталась жить в замке на правах фаворитки.

— То есть наложницы, — прояснила для себя.

— Да. В таком случае, брак по принуждению не состоялся. Однако, она могла получить всё, чего сама пожелала.

— Так, чем это лучше того, что есть у вас?

— Хотя бы тем, что у неё мог быть выбор. Пусть не слишком обширный, но всё же выбор.

Неловко побарабанила пальцами по коленке. С одной стороны логика демона понятна и при желании её можно проследить, но для меня это всё звучало столь дико, что аж странно.

— Зачем ты мне всё это говоришь?

— Чтобы ты знала, — просто ответил Данталион.

— Мне сложно понять и принять ваши, хм, особенности.

— Я понимаю, — покладисто кивнул князь, поднимаясь на ноги, — но тебе придётся. Чем быстрее ты осознаешь, что никуда отсюда не денешься, тем быстрее привыкнешь к своему безвыходному положению и начнёшь жить. Приятного аппетита.

Сказал и выше, хлопнув дверью.

Н-да.

Кисло посмотрела на поднос, прокручивая в голове все его слова. Вот это он молодец. Как можно одновременно быть таким милым и таким засранцем?

Глава 22.

— Почему ты не думал попытаться восстановить хотя бы мнимые дружеские отношения с Лефтерисом?

Данталион вопросительно изогнул бровь, взглянув на меня, как на последнюю дуру. Впрочем, я себя отказывалась таковой считать.

Наше утро проходило на открытой лоджии на высоте в десяток метров. Внизу низко стелился сизый дым. Тяжёлый влажный воздух оседал на поверхности сотней маленьких капель воды.

Близилась осень, и хоть пока это не находило отклик в деревьях и сочной траве, некая атмосфера безнадёжности укрывала плечи колючим покрывалом.

Зябко передёрнувшись, протянула руку к чашке с чаем, от которой поднимался тёплый пар.

Запах трав и сладковатых ягод забился в нос, вынуждая поморщиться. Я слегка пригубила обжигающий напиток, ощущая, как тепло мягко окутало горло, спускаясь ниже, приятным клубком сворачиваясь в животе.

Однако глаз с демона не спускала. Отчасти я осознавала, что вот эти вот слова в лоб выглядели глупо. Ну, как ему объяснить, что где-то здесь ощущался подвох? Не понимаю.

— Зачем? — нужно отдать должное, Данталион продолжал выглядеть спокойно и немного заинтересованно.

— Его слова… они словно не принадлежат ему. Я не знаю, как это объяснить, но во время нашего разговора, мне показалось, что некоторые его фразы звучат как… как что-то заученное.

— Конечно, они будут звучать заученно. Совет дал текст, дело императора его выучить, ну, если свой рассудок его подводит, — хмыкнул князь.

— Ты не понимаешь, я про другое, — честно? Начинаю понемногу злиться. — Словно он хочет сказать иное, но нечто мешает ему это сделать.

Конечно, глупо полагать, что после всего произошедшего Данталион вот так сразу послушает советы какого-то там левого человека и с головой бросится в омут разгадок, но всё же.

Несмотря на весь скептический настрой по отношению к Лефтерису, глубоко в душе какая-то зараза на одной ноте вещала: «он хороший, дай ему шанс, ну, чего тебе это стоит?».

— Всё ещё не наблюдаю связи.

— Арх, что ж ты такой сложный? — закатила глаза, резко откинувшись на спинку кресла. — Я не прошу тебя прямо сейчас пойти и разобраться со всем. Я понимаю, что тебе обидно и больно от потери Василины, но нужно просто смириться с тем, что её нет, а ты есть… и твой ребёнок есть… и я… я тоже есть, — концовку невольно промямлила, но после тут же встрепенулась. — Так что нужно разобраться с этим до конца. Вы ведь дружили.

— Это было в прошлом, — Данталион до сих пор не выглядел особо впечатлённым моей пламенной речью, но где-то в глубине его глаз я заметила что-то задумчивое.

И либо мне просто хотелось в это так сильно верить, либо оно так и было. Однако князь явно начал прислушиваться к моим словам.

— Между вами было много дерьма, согласна, — продолжила терпеливо, — но неужели ты, ослеплённый гордостью, будешь и дальше вести себя как упрямый баран?

Сказала и тут же осеклась, с опаской взглянув на демона. Рискованно, Вася. Однако Данталион не выглядел оскорблённым, скорее, ещё более задумчивым.

— Баран?

— Забудь, — попросила. Вух, пронесло. — Я к тому, что стоит попытаться, если хотя бы не вернуть хорошие отношения, то разобраться в истинном положении дел.

— И зачем мне это? — князь говорил правильные, хоть и эгоистичные вещи.

Однако, я тоже представляла, куда стоило давить.

— Потому что Василина бы хотела этого. Она хотела бы, чтобы вы вместе узнали правду.

Это был шаг за черту.

Крайне уверенный шаг, который под собой, в принципе, ничего не нёс. Полагаться на удачу, когда твоё положение не так завидно, как кажется с первого взгляда, гиблое дело. Но я продолжала это делать раз за разом.

Мне честно хотелось верить в то, что Данталион хотя бы попытается обдумать случившееся и увидит то количество странностей, которые я успела заметить.

— Ты плохо её знаешь, — хмыкнул демон. — Вначале изучи то, чем собираешься шантажировать и того, кого собираешься. Твоя попытка выглядела жалко.

Он поднялся стремительно, взглянув сверху вниз. По спине невольно пробежала толпа мурашек, и точно не от холода.

Что ж, Данталион явно не был тем, с кем следовало играть подобным образом. Проследив за ним взглядом, я поспешила встать следом, поняв, что больше не съем ни кусочка.

— Я…

— Достаточно, — перебил он. — Ты можешь быть свободна. Иди в свои покои и займи себя чем-нибудь. Прислуга тебя проводит, — сказал он и был таков.

От негодования хотелось скрипнуть зубами, но сдержалась. На лоджии осталась в гордом одиночестве, из-за открытой двери выглянула уже знакомая служанка, коротко кивнув головой.

С неохотой пошла за ней, понимая, что вновь трачу день в пустую.

В покоях априори было скучно и серо. Оказавшись внутри, подошла к окну, бездумно уставившись куда-то вперёд. Впрочем, простояла так недолго. Ну уж нет, никакого пустого дня!

Развернувшись, поспешила на выход, рывком отворив дверь. В коридоре было на удивление пусто, но меня это нисколько не смутило. Как показывала практика, с бесцельным шатанием мне удивительно везло.

Если Данталион не хочет слушать, возможно, с Лефтерисом получится что-то стоящее. Конечно, мне в это не сильно уж верилось, но попытаться стоило.

По последнему нашему разговору стало ясно, что ко мне мужчина относился спокойнее и благосклоннее, чем до этого. И, несмотря на то, что рядом с ним я чувствовала себя всё ещё не шибко уютно, это было поправимо.

Правда, минут десять спустя стало ясно, что удача решила взять отгул и забила на меня огромный такой болт.

Превозмогая гордость и желание и дальше бесцельно бродить в поисках незнамо какого знака, я всё же остановила одну из служанок. Женщина как раз активно протирала пыль с резной вазы и крайне неохотно обернулась.

Подавив в себе желание почти после каждого слова вставлять «пожалуйста», я вроде как вспомнила, что по статусу супруга самого князя, поэтому постаралась вложить в голос больше приказных ноток.

М-м-м.

Судя по ещё более скептическому взгляду, удалось это хреново.

Однако демоница всё же соблаговолила довести меня до покоев бывшего императора. По крайней мере, несмотря на видимое пренебрежение самой Василины, её статус всё же играл здесь не последнюю роль. Только вот какой из? Где она княгиня или супруга князя? Что-то подсказывает, что второе.

Судя по всему, местные демоны не слишком рады тому, что их правитель вместо благородной демоницы привёз какую-то там герцогиню. В их глазах подобный поступок мог выглядеть полноценным предательством.

Постучавшись для приличия, открыла дверь, входя внутрь. Что ж, в отличие от моих покоях, в этих было две комнаты. Одна включала в себя и спальню, и кабинет, и гостиную, а вторая, наверное, служила ванной.

Невольно поймала мысль, что как-то места маловато.

Да, зажрались вы, Василиса.

Лефтерис обнаружился на диване, который стоял чуть ли не вплотную к окнам. Его темные волосы были взъерошены, а взгляд задумчивым. Весь его помятый вид вызывал дикий резонанс с прошлыми разами.

— Доброе утро, — уронил он пренебрежительно, даже не взглянув в сторону внезапного визитёра.

Стало как-то неуютно.

Выглядело ли это так, будто я вломилась в его личное пространство? Ну, я ведь постучалась. Н-да, даже в голове это оправдание звучит жалко.

— Доброе, — обронила, не сдвинувшись с места. — Я помешала?

— Хм. Если безделье считается занятием, то ты поступила крайне омерзительно, отвлекая меня от него.

И главное ни черта не понятно, что он имел в виду. Говорил серьёзно или опять предавался своему извращенному сарказму.

Постояв в нерешительности ещё секунд пять, решила, что это был сарказм и дальше можно двигаться. Прошлась по мягкому ковру, опустившись на противоположном краю дивана, чинно сложив руки на коленях.

Только тогда Лефтерис соизволил повернуть голову, окинув взглядом с ног до головы. Только в отличие от Данталиона, мне не захотелось бежать в поисках пятого угла.

— Я хотела кое-что спросить, — начала уклончиво, решив не ходить вокруг да около. — Ты не задумывался о том, чтобы всё вернуть?

— Что?

— Ну, в том смысле, что не всё, а хотя бы малую часть, — поспешила исправиться, но по вопросительному взгляду поняла, что меня не совсем понимают. — Я про отношения с Данталионом.

В ожидании какой-либо колкости, сильно удивилась, заметив смятение на лице бывшего императора.

— Зачем они мне? — наконец, спросил он, а после отвернулся, судорожно закашляв. Впрочем, приступ закончился достаточно быстро.

— Вы ведь дружили.

— Да, до тех пор, пока он не стал предателем, — согласился мужчина.

Господи, и этот туда же.

— Он спас Василину. Разве это плохо?

Лефтерис нахмурился, на секунду прикрыв глаза, словно пытаясь взять всё под контроль. Впрочем, получалось у него так себе.

От нетерпения хотелось стучать пальцами и притоптывать ногой, но я молчала и терпеливо ждала. Пыталась уж точно.

Сложно сказать, зачем я всё это затеяла. Могла бы сейчас просто сидеть в покоях и… да, звучало крайне скучно. Все произошедшее просто не давало покоя, как можно оставить это, когда сама по шею сижу вместе с ними? Да никак.

— Я не говорил, что это плохо, — он махнул рукой. — Мне не хочется говорить о Василине. Её упоминания в наших условиях излишне.

— Тогда что?

Лефтерис промолчал, но я-то уже видела, что нечто не давало ему покоя. Возможно, какая-то старая обида, сидевшая глубоко внутри.

— Зачем тебе это? — вопросил бывший император. — К чему разбираться в том, что для тебя чуждо?

Вопрос поставил в тупик.

Я открыла рот в порыве сказать глупость, но тут же передумала. Наверное, со стороны мужчин мои попытки разговора выглядят жалко и тупо. Они ведь действительно поссорились не из-за какой-то там конфетки.

Ситуация с геноцидом серьёзна. И то, что я видела… то, чью смерть видела… перед глазами пронеслась девочка с матерью, а после горящий дом с содрогающейся от ударов дверью. В глазах защипало.

Передо мной сидел человек, с чьей лёгкой руки происходил такой ужас, а я здесь бегаю и ищу ему оправдания. И стоило бы сесть на попу ровно, не рыпаясь ни на миллиметр, но я так не могла.

Хотя бы ради той девочки и её матери.

Ради всех тех, кто был убит.

Неужели правда не заслужила быть озвученной?

— Я хочу понять, в какой момент всё пошло не так, — твёрдо произнесла, посмотрев в глаза напротив. — Сложно оставаться в стороне, когда ты уже в гуще событий.

Возможно, мне показалось, но Лефтерис мимолётно улыбнулся, кивнув головой.

— Действительно. Твоё право, — он на мгновение прикрыл глаза, прокашлявшись. — В данном ситуации мало что может от меня зависеть. Данталион первый отгородился от общения со мной и Василиной. Это было его решение.

— Если мне не изменяет память, он предупреждал, что больше не будет приезжать.

Альберус хмыкнул.

— Верно, предупреждал, но не меня. Он говорил об этом только с Василиной. О разрыве торговых отношений я узнал лишь после официального объявление, — он говорил спокойно, хотя было заметно, что тема ему неприятна. — Он дал клятву, но посмел поступить так грязно. Оставил, когда я нуждался в его советах как никогда… что ж, это было его решение.

— Значит, ты и дальше будешь плыть по течению? Ждать, что само как-то разрешится?

— Не всё так просто, Василиса.

Поморщилась, поднявшись на ноги. Дальнейший наш разговор всё равно бы пошёл по этому же руслу. Лефтерис не был настроен на беседу, а я больше не желала настаивать.

Оказавшись подле двери, практически одной ногой в коридоре, опомнилась, поспешив обернуться. Мужчина продолжал сидеть на диване, похоже, не собираясь что-либо делать в ближайшие часы.

— Спасибо, что поговорил со мной.

Усмехнувшись, Лефтерис качнул головой.

— Мне было не в тягость, — великодушно заметил бывший император.

Вздохнула себе под нос, покидая чужие покои. Порой кажется таким лапочкой, пока не возвращается в свой режим мудака. Божечки.

Постояв немного на месте, по памяти двинулась обратно к себе, думая над тем, что день всё же пройдёт в пустую. Ну, хотя бы будет возможность лишний раз вынести мозг Цветочку.

Глава 23

Утро началось с пары строгих глаз, смотрящих прямо на меня.

Ещё пребывая в полусонном состоянии, на всякий случай зажмурилась, понадеявшись на то, что всё это лишь сон. При попытке повторно взглянуть, осознала, что, нет, вроде как не сон.

Солнце било сквозь тяжёлые шторы, оставляя тонкую полоску на полу. Служанки стояли на почтительном расстоянии от постели и чего-то ждали. Ну, как сказать «чего-то»? Меня, конечно.

С крайней неохотой пришлось раскрыться и сесть, тяжело вздохнув. Из всех присутствующих знала лишь Ханну, имена остальных никак не удавалось запомнить. Впрочем, даже не пыталась.

Девушка же выглядела намного лучше, чем во время нашей первой встречи. И хоть она здорово так выбивалась по внешним параметрам от остальной прислуги, я пока ни разу не пожалела о своём решении.

— Дайте угадаю, — произнесла, едва сдерживая зевок, — князь что-то хочет?

— Его Светлость приказал привести вас в порядок, так как сегодня открытие дверей, — сухо отозвалась одна из женщин. — Завтрак ожидает вас в гостевой. Ханна поможет вам накинуть халат.

Оглядевшись по сторонам действительно заметила лёгкий халат, а вот Цветочка не заметила. И куда он уже ускакал?

Впрочем, подумать об этом толком не дали. Пришлось подниматься, облачаться и идти завтракать. Есть под внимательными взглядами не сильно хотелось, но я успешно делала вид хоть какой-то занятости.

Глотнув душистого чая, гордо оповестила о том, что закончила. Служанки только этого и ждали. Меня сопроводили в ванну, помыли несколько раз, намазали чем-то сладко пахнущим и даже накрасили.

Вернувшись в спальню, разделась до гола, надев нижнее бельё. Сверху шла лёгкая полупрозрачная рубашка, после милое платье с цветочной вышивкой по подолу.

Волосы собрали в хвост, оставив пару кокетливых прядей.

Меня словно готовили к каким-то смотринам, но упорно ничего не говорили.

Точнее, нет, лгу. Повторяли, что нужно выглядеть достойно во время открытых дверей, и что князь не одобрит, если нечто пойдёт не по плану.

Завершающим штрихом была подвеска в виде изумрудной капли, которая уютно расположилась в ложбинке меж грудей.

Благоухающую и не шибко довольную меня вывели в коридор, сопроводили на первый этаж, а там дальше уже в тронный зал. Первое, что бросилось в глаза, так это те огромные колонны из моего первого сна и кроваво-красная дорожка.

Только теперь здесь почти через каждые метра три стояли стражники с отсутствующими выражениями лиц. Впереди на троне сидел Данталион. Рядом местечко пустовало. В общем, ясно.

Чинно прошлась до него, присев на соседнее кресло. Князь и бровью не повёл, продолжая наблюдать за служанками, которые пытались слиться со стеной и исчезнуть в неизвестном направлении.

— Доброе утро? — уточнила на всякий случай, стараясь развеять напряжённую атмосферу, повисшую между нами.

— Сложно сказать наверняка, — пресёк всё дружелюбие демон. — Ты серьёзно полагала, что я не знаю?

В голове моментально пролетели все оплошности, но припомнить что-то конкретное не получилось.

— Что именно? — осторожно спросила.

— То, что ты посещала покои Лефтериса, — недовольно произнёс Данталион, наконец, повернувшись ко мне. — Ты хотя бы представляешь, что сейчас говорят о тебе в этих стенах?

На мгновение стыд опалил щёки, но я старалась сохранять спокойствие.

— Не думаю, что это сильно повлияло на их мнение, сложившееся ранее о Василине, — пожала плечами. — К тому же, ты не запрещал, вот я и подумала…

Данталион поморщился.

— Что такого интересного ты в нём нашла? Что вы обе в нём находите? — последний вопрос явно был риторическим, но отдавал некой горечью на кончике языка.

— Просто я хочу разобраться…

Договорить не успела, князь резко поднял раскрытую ладонь. И теперь, прислушавшись, я услышала далёкий звук трубы. Казалось, что все, находящиеся в зале, встрепенулись и вытянулись.

— Не сейчас, — отсёк демон. — Мне нужно, чтобы ты несколько часов ровно сидела, молчала и улыбалась. Изредка можешь кивать. Ясно?

— Что вообще происходит?

— Открытие дверей, — ответил Данталион так, будто мне всё тут же должно стать понятно. — Приём послов из стран и городов, подписание документов, решение спорных вопросов.

Даже если князь и хотел что-то добавить, то не успел. Послышались голоса, огромные главные двери, которые кто-то успел закрыть, отворились вновь.

На красную дорожку вступили первые визитёры. С них и началась череда самых разнообразных демонов и людей, не кончавшихся в ближайшие часа три или четыре. Честно? Я потерялась во времени.

Они все приходили, кланялись и смотрели с неким трепетом, особенно когда желали что-то попросить. Изредка переводя взгляд на Данталиона, видела рядом с собой надменного и неприступного демона, что величественно взирал на пришедших сверху вниз.

Порой кто-то пытался обратиться ко мне, делали комплимент, подносили некие подарки, которые тут же забирались прислугой.

Помня слова князя, просто улыбалась и кивала. Так вот как ощущали себя важные шишки на собраниях, на которых не успевают ничего вставить. Складывалось впечатление глупого болванчика.

Просьбы в основном отдавали однотипностью. Там нужно что-то построить, здесь кого-то принять, куда-то съездить, ну, и внезапно бесхозные земли обнаружились, как быть?

Данталион каждого внимательно слушал, кому отвечал сразу, некоторым говорил, что вышлет письменный ответ позже.

Когда же время, по ощущениям, давно перевалило за обед, поток желающих поговорить иссяк. Или же его удачно обрубили. Данталион встал, выпрямил хвост, похрустел пальцами и произнёс:

— Ты в порядке?

Я, отсидевшая попу до бесчувственного состояния, встрепенулась, поспешив встать следом. Поспешность отдала ноющей болью в спине и секундой темнотой перед глазами.

— Сойдёт, — отрапортовала.

— Сильно есть хочешь? — не отставал демон, подав руку.

С сомнением покосившись, всё же взяла его под локоть, и мы чинно вышли из зала, направившись… не знаю куда. Я в этом замке пока ориентировалась так же, как в центре Москвы без навигатора, то есть никак.

— Пока не хочу, — прислушавшись к себе, честно ответила. — А откуда такая любезность?

— Я должен быть уверен, что Эрнест развивается в благоприятных условиях, — по простому признался демон.

Ну да.

А как иначе. Не о тебе же, Вася, думать.

Мы поднялись на второй этаж и, пройдя немного, вошли в кабинет. Меня усадили в кресло, стоявшее в углу за рабочим столом, точно подле книжной полки. Сам князь сел в другое и щёлкнул хвостом.

Перевести дыхание не успели, пошла вторая волна визитёров. На этот раз решались вопросы с документами. По началу я честно слушала проблемы всех и каждого, после взгляд невольно скользнул по полке, остановившись на одной из книг.

«Основы ведения сельского хозяйства».

На всякий случай посмотрела на новых гостей, что отвесили мне пару дежурных комплиментов по типу: «О, Ваша Светлость, прекрасно выглядите», протянула руку, вытягивая приглянувшуюся книгу.

Данталион никак не отреагировал, и я, помаявшись для достоверности чуток, открыла первую страницу, начав читать.

Продираясь сквозь неизвестные термины, с трудом осознавала общую тему текста. Это как на английском в школе, когда ты переводишь текст лишь по тем словам, которые вроде как знаешь.

Но, что удивительно, за чтением не заметила, как пролетело время. Опомнилась, увидев кисточку хвоста, опустившуюся на страницы и закрывающую обзор на следующее предложение.

Подняла голову, щурясь.

Что ж, мы были одни.

— Ты закончил?

— Не совсем, — ответил Данталион. — Я распоряжусь, чтобы подали обед.

— А сколько времени?

Оглянувшись куда-то, князь ответил:

— Четыре.

О как.

Не сказав больше ни слова, Данталион вышел из кабинета. Посидев немного, закрыла книгу, поставив ту на место. Второй раз подниматься оказалось сложнее. Сидячий образ жизни точно убил не одного человека.

Схватившись за поясницу, наклонилась вперёд, а после с хрустом прогнулась назад. Какое блаженство. Навернув несколько кругов, размяла ноги, ощущая лёгкое покалывание в пальцах.

К этому времени с подносом вернулся князь. Видеть его в роли прислуги было чудно, но отчего-то так, хм-м, мило? И необычно.

Поставив поднос на стол, Данталион снял крышки с двух тарелок, закинул туда несколько белых сухарей и вручил ложку. Мне отвели место за рабочим столом, перед этим расчистив поверхность.

Осторожно зачерпнув горячий бульон, я посмотрела на мелкие кусочки мяса, плавающие в нём. И только проглотив немного, осознала, как же сильно всё это время хотела есть.

Тарелка супа закончилась быстро. Следом шла запечённая картошка с рыбой и горкой тушенных овощей. Напоследок Данталион налил чай и дал печенье, которое я съела очень быстро.

Задумчиво взглянув на своё, князь протянул его мне.

— О, не стоит, — покачала головой, хотя предложение было соблазнительным.

— Я настаиваю, — печенье покачивалось из стороны в сторону, явно маня. — К тому же, я не любитель сладкого.

Настаивать дважды не пришлось. Благодарно улыбнувшись, забрала сладость, на этот раз ела медленнее, ощутив, что внутри была некая начинка. По ощущениям, некие фрукты.

— Расскажешь о своём мире? — неожиданно поинтересовался Данталион спустя некоторое время.

Я честно допивала чай и немного опешила, от неожиданности чуть не пролив мимо, но сумела взять себя в руки. Сделав вид, будто ничего странного не произошло, отставила чашку от греха подальше.

Вопрос был не то, чтобы странным. Просто мне легче представить разговор с Лефетерисом на эту тему, чем с Данталионом. В первом случае любопытство будет хоть как-то оправданно.

— Что ты хочешь узнать? — спросила осторожно.

На мгновение лоб князя прочертила морщинка.

— Кем ты была по статусу, чем занималась, как жила? — перечислил он, устроившись поудобнее в одном из гостевых кресел.

То есть он на полном серьёзе собрался меня слушать. Та-ак. К такому жизнь меня не готовила. Ещё раз перебрав в голове воспоминания, осознала, что не могу рассказать о себе ничего яркого.

— Меня зовут Василиса, мне двадцать один, — начала издалека, — у меня есть мама, которая живёт в другом городе. Я переехала, потому что училась, а после как-то само вышло, что решила остаться. Жила одна, подрабатывала, — запнулась, нахмурившись, — подрабатывала продавцом в ближайшем магазине.

— В магазине? — уточнил князь учтиво.

— Да, продавала вещи, — кивнула уже не так уверенно. — У меня был парень, его звали Игорь. Мы с ним встречались.

— И?

— И ничего хорошего из этого не вышло, — махнула рукой. — Он нашёл кого получше, и мы расстались. Не сошлись характерами просто.

Постаралась вспомнить слова Вики в утро того рокового дня, но поняла, что не могу. Осознаю, что мы с ней разговаривали, но вот о чём именно крайне смутно вспоминалось.

— Почему же? — продолжил допытываться князь.

— Мне хотелось отношений, ему тоже, но побыв с ним в отношениях, я поняла, что это не тот человек, с которым хотелось бы провести остаток жизни. Боясь обидеть его, ждала, пока он первый предложит разойтись, — рассказала в краткости всё, что помнила. — Данталион, это нормально, что я не помню половину того, что со мной происходило в моём мире? Я пытаюсь, но вижу лишь тьму.

— Случаи попадания кого-либо в наш мир единичны, но я нашёл книгу, посвящённую теории мирам и путешествию между ними, — поделился информацией демон. — В ней сказано, что душа, попадающая в чужое тело, пытается как можно быстрее адаптироваться к непривычной среде. Под адаптацией может пониматься и вычёркивание из памяти неких моментов, связанных со старым миром.

— То есть постепенно я забуду всё? — прошептала ошарашенно. Игорь мгновенно вылетел из головы.

— Я бы не склонялся к этому вариант, но его нельзя исключать из возможных, — согласился Данталион.

А у меня в голове пропасть разверзлась. Прикрыв глаза, попыталась представить лицо мамы, но поняла, что смутно помню её черты. То же самое было с людьми, которыми я общалась. Я и Вику вспоминала смутно.

В голове не укладывалось услышанное.

Как можно всё это забыть?

Я не хочу.

Отказываюсь!

— Почему? — просипела, подняв взгляд на демона. — Почему ты не сказал мне раньше?

— Я не был уверен.

Если так задуматься, то я и раньше замечала за собой некие провалы в воспоминаниях. Но кто же знал, что всё так серьёзно?

— Что мне теперь делать? — спросила совсем убито. В глазах нещадно щипало, но я старалась не давать волю эмоциям.

— Остаётся лишь одно, — серьёзно отозвался Данталион. — Жить дальше.

— Тебе легко об этом говорить! — огрызнулась.

— Нет. Если бы только была возможность всё вернуть, то я бы сделал это, — раздражённо выпалил князь. — Если бы я знал, что Василине нельзя давать столько свободы… но я понадеялся… она вела себя так, словно свыклась, — он запнулся, но после опомнился, холодно закончив. — Впрочем, нет смысла смотреть в прошлое.

Мне хотелось с ним не согласиться, но поводов не было.

Я даже не могла это остановить. Оставалось безмолвно наблюдать за происходящим и надеяться на лучший исход.

— Ты узнал, почему именно я? — спросила, опомнившись.

— Нет, — Данталион покачал головой, поднимаясь на ноги. — Это известно лишь Эрнесту.

Князь обошёл стол, заходя со спины. Его тёплые ладони упали на мои плечи, слегка сжав. Было дёрнувшись, я застыла на месте, ощущая как быстро забилось сердце.

Всего одно действие понадобилось демону, чтобы частично вытеснить из головы любые мысли. Невольно сконцентрировалась лишь на тепле, которое ощущалось сквозь слои ткани.

Зашуршала одежда. Чужое дыхание опалило висок. Демон был настолько близко, что становилось страшно и волнительно одновременно.

Я всё ещё чётко видела перед собой картины их первой брачной ночи с Василины. И от этого становилось одновременно тошно и томительно.

— Пообещай мне, — тихо и безумно серьёзно произнес Данталион, — не поступать опрометчиво.

— Иначе?

— Тебе не захочется знать.

Вывернулась из чужих рук, резко обернувшись. Князь выглядел спокойным и даже немного невинным.

— К чему эти угрозы? — уточнила хмуро.

— Я не пытаюсь угрожать, лишь спешу предупредить, — исправил Данталион. — Сейчас же, если ты готова, мы можем вернуться к работе.

Ошалело моргнула.

Ещё раз.

Он ведь не серьёзно? Проследила взглядом за тем, как князь встал с краю стола, подхватив некую стопку документов, забегав глазами по мелким строчкам. Нет, судя по всему, он не шутил.

— Как тебе это удаётся? — поинтересовалась с долей восхищения и раздражения.

— Что именно?

— Делать вид, будто ничего не случилось, — пояснила. — Будто то, что происходит сейчас, в порядке вещей.

Данталион на мгновение замер. Я видела, как он сверлил взглядом бумагу, словно погрузившийся глубоко в раздумья.

— Полагаешь, если бы я реагировал иначе, что-то бы изменилось?

Да! Да, чёрт подери. Это ненормально. У тебя по глупости погибла девушка, которую ты любил не один год. Твой бывший друг ведёт себя как человек, которому что-то подмешали в напиток в баре и заставили выпить пару десятков раз.

Всё это промелькнуло в голове столь быстро, что я успела лишь шумно выдохнуть воздух через нос, поджав губы.

Изначально я относилась к Данталиону с опаской. Признаться, спустя такое количество времени ничего особо не поменялось, но на горизонте виднелась проблема. Огромная проблема. Несмотря на поведение демона, на его грубость и резкость, я его жалела.

Где-то в глубине души тяжелым комом накапливалась жалость. И это было ненормально. Честно? Чувствовала себя в каком-то БДСМ романе, где о главную героиню вытирают ноги, а она продолжает искать оправдание поведения возлюбленного в его тяжёлом прошлом.

Вздохнув, поднялась с места, вскинув голову, чтобы иметь возможность поддерживать зрительный контакт.

— Я просто хочу, чтобы ты понимал, что твоя супруга и я — два разных человека, — постаралась произнести это как можно увереннее. — И как бы тяжело это не было, ты должен помнить, что за знакомой внешностью находится другая личность. Я не она, и никогда ею не стану.

— Я знаю, — просто ответил князь.

— Да? — удивилась столь быстрому ответу. — Нет, ты не подумай, я просто хочу быть уверенной, не то, чтобы я в тебе не уверена, конечно, просто…

Данталион смотрел настолько внимательно, что я невольно почувствовала себя нерадивой студенткой-первокурсницей, взявшейся учить преподавателя его же предмету.

И в голове даже промелькнула мысль быстро извиниться и постараться перевести всё в глупую шутку, только вот рта даже раскрыть не успела. Демон подался вперёд, стиснув меня в крепких объятиях.

В нос ударил терпкий запах трав, мгновенно наполнивший лёгкие. Дернувшись от неожиданности, я испуганно замерла, уткнувшись лбом в мужское плечо. Сердце предательски быстро стучало о грудную клетку, отдаваясь приглушённым звуком в ушах.

Не зная как поступить, прикрыла глаза, не обнимая в ответ.

Некоторое время мы простояли в полной тишине.

Князь отстранился сам. Расслабил руки, сделав прерывистый шаг назад, словно возвращая невидимую стену. Попытавшись украдкой взглянуть на него, почти мгновенно напоролась на ответный внимательный взгляд.

— Ты можешь быть свободна, — произнёс он через некоторое время. — Твоё присутствие не требуется.

Сдавленно кивнула, и осторожно начала отступать назад, стараясь держать демона в поле зрения. Пребывая ещё в шоковом состоянии, старалась найти этому некое объяснение и… а, к черту!

— И, Василиса, — окликнул князь, когда я вот уже почти была на свободе.

Пришлось спешно обернуться.

— Спасибо.

Из кабинета вылетела как ошпаренная, прикладывая ледяные руки к пылающим щекам. А перед глазами всё стояло лицо князя с чуть прищуренными глазами и приподнятыми уголками губ. И это ещё «спасибо». Боже-боже-боже.

Как добралась до покоев помню смутно. Пришла в себя лишь в тот момент, когда Цветочек прыгал передо мной, размахивая листьями и что-то пытаясь сказать.

Задумчиво моргнула, сфокусировав на нём взгляд.

— Эй, женщина, — пищало растение, — ты совсем головой стукнутая стала?

— Почему это? — не поняла.

— О, очнулась, — похоже, Цветочек и сам не ожидал какого-то ответа. — Как это «почему»? Залетаешь сюда вся красная, ручонки трясутся, взгляд бешеный, на диван упала так, что я чуть с него не навернулся, и ещё повторяешь, как заведённая: «спасибоспасибоспасибо». Я уж подумал, что ты совсем для общества потерянная.

Нахмурилась, взглянув на него с сомнением. Что-то я такого поведения не помню.

— Всё в порядке, — поспешила его заверить.

— Точно? — не поверил страж. — Ты откуда такая стукнутая?

Немного помявшись, выложила ему всё, как было. Что удивительно, Цветочек внимательно слушал и перебил всего несколько раз. Порой он напоминал мне подружку, к которой можно прийти, поплакаться и попросить совета.

Правда, если он всё же и был подружкой, то с жучайшим синдромом ПМС. Впрочем, выбирать не приходилось. За несколько дней моего здесь пребывания, подружиться с какой-нибудь девушкой так и не удалось.

Возможно из-за того, что я сама к этому не тянулась.

По завершению рассказа Цветочек выглядел максимально задумчивым и отчего-то несчастливым. Ещё посматривал на меня, как на дуру последнюю.

— Послушай, — заговорил он на удивление спокойно, хоть и с некими писклявыми нотками. — Дело не моё, и лезть в него не хочу, но ты же совсем тупенькая, так что за предупреждение возьмусь. Не ныряй в любовь с головой, подумай прежде.

Осоловело похлопала ресницами.

Чего.

— Чего? — повторила уже вслух. — Какая любовь? К кому?

«Ромашка» состроил совсем уж кислую рожицу, словно всё оказалось намного запущеннее, чем он предполагал.

— Хозяин справедлив и мудр, но порой чересчур жесток и расчётлив. Разумеется, для демонов подобные качества хороши, но по отношению к тебе могут сыграть злую шутку. Не хочу показаться двуличным, но лучше продолжай его опасаться.

Это точно Цветочек?

Нахмурилась, с сомнением окинув его взглядом сверху до низу. Манера речи, да и это спокойное поведение как-то не складывались с уже знакомым образом.

— Ты кто такой? — спросила в лоб.

— Чего? — на этот раз пришло время «ромашки» изумлённо пялиться на меня.

— Не знаю, несёшь какую-то чушь. С чего ты взял, что я влюблена в вашего князя? Он мне не нравится, — для достоверности даже рукой махнула. — Вот ни капельки. Мне просто хочется всё понять.

Цветочек продолжал с сомнением смотреть в мою сторону.

Я уверенно в его.

— Точно?

— Абсолютно.

— Знаешь, не слишком тебе верю, но пусть будет так, — неожиданно уступил он. — Ты можешь сколько угодно обманывать себя, но мне-то со стороны виднее. Впрочем, спорить с тобой всё равно не собираюсь, ты бесполезна. Дальше будет лучше видно.

Закатила глаза, но его позицию поддержала. «Ромашка» прав, наш с ним спор ни к чему не приведёт. Но только подумайте, откуда у него такие мысли вообще взялись?

Разумеется, мнение по поводу князя на момент попаданства и сейчас значительно разняться. Тут уж хочешь или нет, но начинаешь узнавать и демона, и бывшего императора лучше. И, следовало признаться, Данталион не так плох.

Да, порой он вёл себя грубо и прямолинейно, но я не лучше. И в целом его позиция была ясна. Он просто не умел по-другому. Пытался, но себя-то за пару дней не переделаешь.

Придя к своеобразному компромиссу, мы ещё немного поговорили с Цветочком, прежде чем он свалил куда-то, важно сообщив, что он птица высокого полёта и в этом замке не только мне требуется его бесценная помощь.

Оставшись одна, я некоторое время полежала на диване, легонько поглаживая живот. За окном голубое небо неспешно розовело. Поддавшись некой атмосфере спокойствия и тишины, начала мурлыкать под нос колыбельную, что как-то слышала в одном фильме.

Неспешно подошло время ужина. Расторопные служанки подали еду в покои, аккуратно расставив немногочисленные тарелки на столе и налив в чашку душистого чая. На вопрос о Данталионе сообщили, что тот в кабинете и, судя по всему, выходить не торопится.

Подавив желание взять еду и отправиться к нему, принялась есть. Хватит на сегодня общения с князем.

Служанки успешно стояли в сторонке, стараясь слиться со стеной. Впрочем, есть в их присутствии всё равно было непривычно, совесть из глубин сознания подвывала, что я стала буржуйкой, хотя прошло всего ничего. Цыц.

Кусок в горло не лез. Покопавшись вилкой в изысканно украшенном блюде, я выпила чаю и попросила всё это унести. Переубеждать меня никто не стал, со мной вообще мало разговаривали по собственной инициативе.

Лишь на последок Ханна задержалась и, поклонившись, вручила белоснежный конверт. Нахмурившись, осторожно взяла его в руки, собираясь было спросить что, как и от кого, как демоницы и след простыл.

Повертев конверт и пощупав, поняла, что ничего подозрительного внутри не было. И кто таким способом решил мне написать? Тайный поклонник? Недоброжелатель? Союзник? Обычно таким образом главным героиням принято угрожать, поэтому я даже не знала, что из всего этого списка лучше.

Что ж, это действительно письмо.

Однако с первым строчок стало понятно, что всё вышеперечисленное отметалось. Писал Данталион. И, нет, не признание в любви. Мне дали официальное разрешение встречаться и общаться с Лефтерисом тогда, когда захочу. Не то, чтобы кто-то до этого пытался помешать, но всё же.

Глядя на ровный почерк, на губах невольно расцвела улыбка.

Несмотря на всё то, что произошло между нами, Данталион пытался.

И осознание этого отдавалось теплом в груди.

Глава 24

Завтрак я бессовестно проспала.

И осознание этого посетило сонный разум ровно в тот момент, когда некто раздвинул тяжёлые шторы, наполняя помещение ослепительно белым светом. Поморщившись, с неохотой приоткрыла глаза, стараясь осознать кто есть я и что есть всё вокруг.

Минут пять ушло на то, чтобы понять и принять факт пробуждения. Издав тяжёлый вздох, повторно разомкнула веки, уставившись в потолок.

С неким опозданием в нос ударил сладковатый запах, доносившийся с правой стороны. Повернув голову, увидела вазу с внушительным букетом фиолетовых цветов, стоявшую на прикроватном столике. Остатки сна в ту же секунду улетучились, не дав и шанса на возвращение.

— Ты улыбаешься, — донёсся снизу не слишком уж доброжелательный голос.

С трудом оторвав взгляд от цветов, посмотрела на Цветочка, который, похоже, и был инициаторов раздвигания штор. Жаль, я не видела, как он со своим ростом это провернул.

— Это от кого? — спросила, приподнимаясь на локтях.

— От князя.

Взгляд невольно вернулся к цветам. Они были очень пышными, их даже сравнить с чем-то не получалось. В нашем мире таких не водилось. Или я просто об этом не знала.

— Ты стала улыбаться сильнее, — резюмировал Цветочек спустя несколько секунд тишины.

— Тебе кажется, — отмахнулась. — Почему меня никто не разбудил?

— Не знаю, — «ромашка» пожал листьями, — но если ты и дальше будешь страдать бездельем, можешь пропустить обед.

Заветные слова о еде заставили действовать. Поборов остатки лени, я поднялась на ноги, направившись в ванну, а после на поиски подходящей одежды.

Без помощи служанок всё это оказалось намного быстрее. Вокруг никто не толпился и не спорил на тему правильности гардероба. Надев нижнее бельё, рубашку и лёгкое платье с полукруглым вырезом, я была готова на подвиги.

Уже идя по коридору, столкнулась с группой служанок, бодро топавших навстречу. Завидев меня, они замедлились, а после и вовсе остановились.

Пару секунд мы рассматривали друг друга как в первый раз. В их глазах помимо спокойствия, можно было рассмотреть дольку удивления. Либо у девушек здесь и вовсе не принято самостоятельно одеваться, либо Василина отказывалась этого делать.

— Ваша Светлость, — опомнившись, поприветствовала одна из женщин.

— Добрый день, — кивнула головой. — Князь будет обедать?

И вновь между нами воцарилась тишина.

Если честно, из-за всего этого невольно ощущала себя не в своей тарелке. Однако отступать было поздно, и я терпеливо ожидала ответа.

— Нет, но он приказ другому лорду составить вам компанию, — и терпение окупилось. — Следуйте за мной, пожалуйста.

Другой лорд?

В голове сразу же всплыл хмурый образ советника Бертр, только вот с ним я не сталкивалась последние несколько дней, да и не думаю, что у демона возникла непреодолимая тяга к времяпровождению со мной.

Поломав голову ещё немного, но так и не придумав правдоподобных вариантов, решила узнать всё на месте. Служанка уверенно двигалась вперёд, с небольшим отставанием двигалась следом, задумчиво разглядывая стены с картинами.

Конечным пунктом стало неизвестное помещение. Оно мало чем похоже на столовую в официальном её понимании. Шкуры зверей, внушительный камин и крепкий стол максимум на двадцать персон.

И накрыт лишь на две персоны.

При виде нас мужчина поднялся с места. Ноги в мгновение стали ватными, а мысли тягучими, как патока. Я смотрела в честные глаза Лефтериса и чётко осознавала, как всё внутри трепещет от нашей близости. Пусть даже такой. Пусть даже на расстоянии.

Вдохнув в грудь побольше воздуха, стараясь не захлебнуться в водовороте эмоций, сделала шаг вперёд. Бывший император вызывал смешанные чувства, часть из которых принадлежали мне.

Поначалу он мне категорически не нравился, но чем дальше я начинала его узнавать, как в настоящем, так и в прошлом, тем сильнее проникалась симпатией. И если закрыть глаза на то кровавое безумие, царившее в серой империи, Лефтерис был в моём вкусе.

Один из слуг, расставлявших блюда, отодвинул стул, помогая сесть. Да, сесть сейчас оказалось жизненно необходимой задачей.

Дверь закрылась, отрезав нас и всех остальных.

— Выглядишь неважно, — что ж, следовало признаться, улыбка у Лефтериса сносила крышу. Он был из тех, кто мог дурманить девушкам рассудок одним снисходительным взглядом.

— Ты недалеко ушёл, — усмехнулась, поставив локоть на стол, устраивая подбородок на кулаке. — Не императорское положение плохо сказывается на здоровье? М?

Желающий что-то ответить, бывший император подавился тяжёлым кашлем. Нахмурившись, проследила за тем, как его лицо вмиг покраснело, а вена на шее вздулась от напряжения.

— Мне стало легче, — закончил он чуть сдавлено, — благодарю за волнение.

Кивнула, схватившись за приборы. Игривое настроение улетучилось столь быстро, как и появилось. Сложно шутить над человеком, у которого приступы кашля чуть ли не каждые две-три минуты.

Правда, долго сосредоточиться на еде всё же не получалось. Я проглотила пару ложек вкусной каши с фруктами, прежде чем исподлобья вновь взглянуть на Лефтериса. Тот, словно прочитав мысли, так же поднял голову.

Наши взгляды пересеклись.

Упс.

Получилось не очень удобно, будто он подловил на подглядывании, но отступать казалось глупо. Только вот меня опередили.

— Удивлён поведением Данте, — заговорил Альберус.

— Что? — несколько опешила, чуть не подавившись желанным вопросом.

— Он всегда был упрям и ревнив. Странно, что он позволил нам пообедать вместе без собственного присутствия. Не похоже на него.

— Ты хорошо его знал? — аккуратно поинтересовалась.

Лефтерис по-птичьи склонил голову к левому плечу, задумавшись. И это дало возможность без зазрений совести скользить по нему взглядом, словно в неясной попытке за что-то зацепиться.

— Достаточно, — заговорил бывший император спустя некоторое время, — однако это лишь моё мнение, всё могло оказаться иначе. Одно могу сказать точно: Василина видела его насквозь. Все его мысли и рвения, любое желание влезть туда, куда нам нельзя. Хм, возможно, потому что она сама была такая же.

— Они друг друга стоили, — кивнула понимающе.

Альберус неоднозначно пожал плечами.

По нему в целом было тяжело сказать, что конкретно он думал об их совместном прошлом. Испытывал ли дружескую ностальгию или неприязнь. Мужчина говорил так, будто просто перечислял понятные факты.

— Иногда мне казалось, что если бы Василина хоть немного воспитывалась в тех же условиях, что и Данте, они понимали бы друг друга без слов.

— А ты? — спросила. — Ты их понимал?

— Честно? Порой складывалось впечатление, что я лишний.

Удивлённо вскинула брови, с недоверием взглянув на бывшего императора. А ведь по воспоминаниям так и не скажешь. Подумать только, практически во все те моменты Лефтерис ощущал себя третьим лишним?

Хах, вылитая Санта-Барбара, в которой каждый думает, что он самый несчастный.

— Знаешь, удивительно, что ты так спокойно со мной разговариваешь, — внезапно для самой себя призналась. — Твоё поведение в самом начале так сильно разнится с тем, что есть сейчас.

— Ты внушаешь доверие, — сказал, словно припечатал. — Как только я понял, что ты не Василина, у меня словно камень с плеч упал.

— Ты её не любил?

— Я…

Лефтерис осекся, нахмурился, а после залился кашлем. Схватив салфетку, он отвернулся, судорожно кашляя в неё, как только отпустило, судорожно скомкал её в ладони. Вот только я успела заметить кровь на белоснежной поверхности.

Значит, ему не так уж и полегчало.

— Почему ты кашляешь? — ходить вокруг да около больше не имело смысла.

Лефтерис посмотрев как-то оценивающе, прежде чем ответить:

— Тебе никто никогда не говорил, что любопытство до добра не доводит?

— Говорили, но я не имею привычку слушать чужое мнение, — повела плечами, протянув руку к бутерброду. Тот аппетитно лежал на тарелке и был намазан чем-то сладким. Джем? Возможно. — Ты не ответишь?

— Ты не прекратишь спрашивать? — поинтересовался бывший император. Я промолчала, ответ и так был ясен. — Это последствия отравления.

На мгновение показалось, что он несерьёзно. Но если судить по спокойному лицу и уверенному взгляду, Альберус не шутил.

— Кто?

— Я не могу сказать точно, — он побарабанил пальцами по столу, — но совет проводил расследование, корни уходят за границу. С большей вероятностью Василина принимала в этом участие.

— Но зачем ей это?

Лефтерис неоднозначно хмыкнул.

— Власть, разумеется. Многие способны на ужасающие вещи, когда дело доходит до власти и денег.

— Но ведь ты сам говорил, что после тебя на престол может претендовать супруга твоего брата, а уж потом Василина.

— Совет бы не принял на троне оборотня, что же касается Василины, — мужчина осёкся, словно раздумывал, стоит ли об этом вообще говорить. — Она знала пути обхода.

Я понимала, что данная тема не совсем подходит для простого обеда. К тому же неизвестно, кто ещё мог подслушивать наш разговор. Так-то мы одни, а на самом деле может быть наоборот.

Однако предположения Лефтериса звучали максимально глупо. Скорее всего из-за того, что я смотрела на их прошлое как третье незаинтересованное лицо и прекрасно видела отношения Василины к младшему принцу. Не могла герцогиня так с ним поступить.

А вот то, что совет проводил расследование, немного напрягало. Эти старички сами по себе были крайне подозрительными ребятами, а если накладывать сверху всю эту двойственную ситуацию, так им вообще доверять не стоило.

Лефтерис вновь согнулся в приступе кашля. Я взглянула на него и увидела того мальчика, жившего во дворце и осознающего, что пока есть старший брат, от него ничего толкового требовать не должны. И от этого стало как-то не по себе.

Чем дальше погружаюсь в их историю, узнавая её с разных сторон, тем сильнее путаюсь в собственных мыслях.

— Дашь посмотреть? — вопрос повис в воздухе.

Мужчина поднял голову, вопросительно выгибая брови. Он всё чаще и чаще напоминал мне какого-то загнанного зверька, который, несмотря на обстоятельства, старался огрызаться.

И подобное поведение невольно импонировало, находя отклик в груди. Наверное, потому что иногда я тоже вела себя подобным образом.

— Думаешь, у тебя что-то получится с этим сделать? — голос у Лефтериса немного уставший и ироничный.

Его травили.

Но кто?

Абсолютно уверена в том, что это не Василина. Она до последнего его любила и стремилась быть рядом, даже когда её отталкивали.

Пожимаю плечами, не спуская с него глаз. Я помню предупреждение Цветочка. Пока я беременна, то любое использование магии способно причинить боль. Однако в прошлый раз обошлось, может, в этот тоже?

— Я просто попробую.

Лефтерис посмотрел с недоверием, но в разрез собственному поведению кивнул. И я, не став больше ждать, со скрипом отодвинул стул, поднимаясь на ноги. Обойдя стол, зашла за спину бывшего императора, положив ладони на его плечи.

Тело под моими ладонями было напряжено. Несмотря на собственные слова, Альберус продолжал находиться в выжидательной позиции, будто в любую секунду всё изменится в худшую сторону.

Закрыв глаза, постаралась сконцентрироваться. Я давно не пользовалась магией, как-то привычно было обходиться без неё. Да и воспоминания о последнем лечении не самые лучшие.

Некоторое время ничего не происходило, а после тьма начала расцветать белыми линиями под руками. С закрытыми глазами я могла видеть силуэт Лефтериса, то, как внутри него пульсировали и текли сотни белых линий.

И это было по дикому красиво, если бы не темные узлы, хаотично разбросанные по его телу. Особенно большое скопление находилось в районе груди. Они чем-то напоминали плотину, сдерживающую поток.

«Не отдавать, а забирать».

Кончики пальцев похолодели. Сердце учащённо забилось о рёбра, но вместо того, чтобы отступить, ч сделала шаг вперёд, нырнув в самый омут. Нужно захватить узлы и выдернуть, потянуть на себя изо всех сил.

Он напряжения начало сводить мышцы. Я старалась забрать эти черные узлы, давая возможность энергии течь дальше. Выдернуть с корнем, снести собственной магией. Дышать стало тяжело, невольно открыла рот, стараясь захватить как можно больше воздуха.

Боль запульсировала в висках.

Я понимала, что нужно прекращать, но не могла остановиться. Открыть глаза просто не получалось, словно нечто удерживало на месте, приказывая действовать до конца.

Внутренности скрутило в жгут. Боль ослепила, разносясь обжигающе горячей волной по всему телу, концентрируясь комом в животе. И в этот момент, когда состояние было критическим, а от падения в обморок останавливало лишь собственное упрямство, некто схватил за локоть.

Невидимая сила потянула назад. И я, ощутив неожиданную слабость во всём теле, послушалась, упав в чьи-то руки. На мгновение мир полностью померк.

— Ещё шаг, — переполненный злостью голос раздался совсем близко. — Один шаг, и ты мёртв.

— Данте, я сам не знаю, что произошло…

— Я всё сказал, — отсек князь. — Ты жив только потому, что я чту старые клятвы и потому, что между вами есть связь.

По ощущениям меня подхватили на руки и куда-то понесли. Если честно, хотелось открыть глаза и вступить в разговор, сказать, что Лефтерис действительно ни в чём не виноват. Он ведь не настаивал, это было моё решение.

Только вот слабость не давала даже веки поднять, что уж тут говорить о чём-то большем. И я, сжавшись в чужих руках, положила ладони на живот, стараясь дышать и успокоить настырную боль, что вызывала непроизвольные слёзы.

В какой-то момент вновь потеряла сознание.

Открыть слезившиеся глаза оказалось сложным делом, но выполнимым. Комната утопала в розовом цвете и тишине. Я лежала на чьём-то плече лицом к окну, но, что удивительно, боли не было. Просто звенящая пустота.

Это был сильный приступ. За всё время нашего с Цветочком путешествия мне не доводилось испытать такого ошеломляющего чувства беспомощности. Когда каждая мышца словно пронизана сотней иголок.

Насколько же сильно отравлен организм Лефтериса? Я ведь так и не смогла его излечить, хотя попыталась.

Шумно вздохнув через рот, опустила взгляд ниже. На животе лежала чужая рука, нежно поглаживая. От неё тянуло теплом и спокойствием. Я боялась заговорить первой, как и взглянуть в лицо князя. Несмотря на его нежность и заботу, он был зол.

Это ощущалось кожей.

Кажется, сейчас мне будет плохо, но уже с моральной точки зрения.

— Мне жаль, правда, — прошептала себе под нос.

— Я тебя предупреждал, — что ж, Данталион звучал больше устало, нежели зло.

Он ни на секунду не переставал гладить меня по животу, и это придавало больше сил и, если честно, стыда.

— Я знаю.

— Никогда не пробовала думать, прежде чем делать? Неплохая жизненная позиция, — и ведь непонятно, насмехался ли или серьёзно советовал. — Ты в своём мире такая же была?

Постаралась вспомнить все свои необдуманные поступки и… да, я всегда лезла на рожон, даже когда была предупреждена. Зачастую не получалось держать язык за зубами. В особенности бывали моменты, когда негодование переполняло.

Мама постоянно говорила, что когда-нибудь подобное поведение огреет хорошим таким оплехуом. И её слова всегда находили отклик. Так, в институте я крупно поругалась с одним из преподавателей, а после долго и нудно ходила пересдавать ему экзамен.

Впрочем, это нисколько не научило иному поведению.

— Отчасти, — протянула уклончиво. — Не знаю, к чему эта паника, всё ведь обошлось.

Добавить что-то ещё не успела. Мир перед глазами сделал сальто, и я даже вскрикнуть не смогла, как оказалась лежащей на постели. Данталион, нависающий сверху, выглядел строго. И если раньше можно было наивно полагать, что он не злился, то теперь всё встало на свои места.

Его глаза.

Они буквально светились изнутри.

Очень жутко.

— Ты можешь стать серьёзней?

Воздух вокруг загустел, в мгновение прекратив в достатке поступать в лёгкие. Я успела позабыть это жуткое чувство собственной никчёмности перед чем-то неизвестным. И ведь князь так ловко подгадывал моменты полного спокойствия.

Как только я начинала привыкать к новым атрибутам здешних обитателей и стараться искать в них больше человеческих черт, как он тут же расставлял всё по своим местам.

— Стараюсь, но порой несу бред, — отрапортовала честно и быстро, толком не успев сообразить, что именно говорю.

— Я понял.

Князь с лёгкостью отстранился, выпрямляясь. Не став чего-то ждать, приподнялась на локтях и, немного отодвинувшись, так же поспешила сесть.

— Извини? — что ж, это вышло достаточно неловко. — Я знаю, что ты испугался за Эрнеста, но, поверь, я была уверена в том, что делаю. Я смогла бы остановиться.

Постаралась сказать как можно увереннее, хотя в глубине души прекрасно осознавала всю неточность. Смогла бы? На тот момент всё казалось таким оглушительным и сильным, словно полностью мне неподвластным.

Я впервые ощущала подобное.

— Ты пользуешься магией, хотя не умеешь делать это правильно. Ты не знаешь где есть её начало и предел. Когда стоит остановиться. Ты ставишь под сомнение не только здоровье Эрнеста, но и своё собственное, — демон говорил сдержанно, но от становилось лишь неуютнее. — Почему ты так стремишься помочь Лефтерису?

— Я не знаю, — призналась. — Правда. Просто внутри нечто твердит, что я обязана так поступить.

Данталион поморщился, но кивнул. Далее некоторое время мы просидели в тишине, после демон сказал, что распорядился подать ужин в покои и до завтрашнего дня мне лучше отсюда вообще не выходить.

Поняв, что князь не в самом лучшем расположении духа и нервировать его не больше не стоило, я ответственно кивнула головой.

Не слишком воодушевившись моим наигранно серьёзным видом, Наварр, немного покрутившись рядом, всё же ушёл. Как только за ним закрылась дверь, я полезла исследовать комнаты на наличие Цветочка, но не нашла. Странно, куда он постоянно уходил?

Подумаешь, какие все резко стали скрытными. И ведь ни разу не ответил, куда постоянно пропадает, сколько бы не спрашивала.

Правда, одной долго побыть не удалось. Вскоре пришли служанки, принося с собой поднос с блюдами. Судя по их загадочным лицам, слух о моём недомогании успел распространиться по замку. Впрочем, что удивительно, после ухода Данталиона я осознала, что живот не болел.

Быстро поев и приняв ванну с чужой помощью, облачилась в ночную рубашку и поспешила вежливо выпроводить за дверь всех любопытных. Разложив постель и схватив книжку, плюхнулась в объятия подушек, уставившись на строчки.

Цветочка, к слову, дождаться так и не смогла. Несмотря на длительное бессознательное состояние истощённое тело дало о себе знать, и как только за окном повисло непроглядно чёрное небо, веки потяжелели.

Сладко зевнув, отложила чтиво в сторону, практически мгновенно проваливаясь в беспокойный сон.

Глава 25

Сквозь неспокойную вибрирующую тьму прорывался чей-то обеспокоенный голос:

— Ваша Светлость, проснитесь, пожалуйста.

Я словно плавала в огромном чане с жидким гудроном. Нельзя ни утонуть, ни выбраться на поверхность. Вязкая субстанция обволакивала со всех сторон, сковывая движения.

Если оно попадёт внутрь, то я умру. Мысль была настолько яркой, что прошибала ознобом вдоль позвоночника, заставляя судорожно дышать и барахтаться дальше в нелепой попытке выбраться.

Но выхода не было.

— Ваша Светлость, — настойчивый голос. — Проснитесь!

Я распахнула глаза, с жадностью хватая воздух, боясь, что в любую секунду комната, освещенная мягким жёлтым светом вновь утонет в беспроглядном мраке.

Повернув голову, увидела демоницу, стоявшую почти у самых дверей, с явным беспокойством оглядывая меня. Н-да, представляю, как выгляжу со стороны. С шухером на голове и бешеными глазами, словно после гонки с дикими собаками.

— Ч-что? Ханна? — голос ещё немного подрагивал.

И хоть я постаралась взять себя в руки и успокоиться, получать отчего-то скверно. Возможно, потому что сердце до сих пор билось в груди загнанным зверем, а в животе томились отголоски боли.

— Ваша Светлость? — с опаской позвала Ханна.

— Вроде как да, но что ты тут делаешь? — провела рукой по лицу, стараясь согнать остатки сна. — Вроде как ещё ночь.

Сквозь неспокойную вибрирующую тьму прорывался чей-то обеспокоенный голос:

— Ваша Светлость, проснитесь, пожалуйста.

Я словно плавала в огромном чане с жидким гудроном. Нельзя ни утонуть, ни выбраться на поверхность. Вязкая субстанция обволакивала со всех сторон, сковывая движения.

Если оно попадёт внутрь, то я умру. Мысль была настолько яркой, что прошибала ознобом в доль позвоночника, заставляя судорожно дышать и барахтаться дальше в нелепой попытке выбраться.

Но выхода не было.

— Ваша Светлость, — настойчивый голос. — Проснитесь!

Я распахнула глаза, с жадностью хватая воздух, боясь, что в любую секунду комната, освещенная мягким жёлтым светом вновь утонет в беспроглядном мраке.

Повернув голову, увидела демоницу, стоявшую почти у самых дверей, с явным беспокойством оглядывая меня. Н-да, представляю, как выгляжу со стороны. С шухером на голове и бешеными глазами, словно после гонки с дикими собаками.

— Ч-что? Ханна? — голос ещё немного подрагивал.

И хоть я постаралась взять себя в руки и успокоиться, получать отчего-то скверно. Возможно, потому что сердце до сих пор билось в груди загнанным зверем, а в животе томились отголоски боли.

— Ваша Светлость? — с опаской позвала Ханна.

— Вроде как да, но что ты тут делаешь? — провела рукой по лицу, стараясь согнать остатки сна. — Вроде как ещё ночь.

Для достоверности огляделась, но вокруг действительно стоял полумрак. Что-то не припомню, чтобы служанки заглядывали полюбоваться на спящую меня.

Осторожно села, положив ладонь на живот, поглаживая его пальцами. Так, Вася, полное спокойствие, прекрати вести себя как истеричка, это ведь всё было не по-настоящему.

Ага, не по-настоящему, только вот неосознанное чувство тревоги продолжала надоедливым ритмом стучать в дальнем углу сознания.

— Да, но я просто не знаю к кому могу обратиться, вы единственная, кто с добром относится к пришлому магу.

— Пришлый? Лефтерис, что ли? — мозг отказывался соображать быстро, но тут ответ выплыл сам собой.

— Да.

— И что с ним? — потёрла висок.

Ханна немного помялась. Было видно, как сильно она волновалась и старалась подобрать слова, постоянно порываясь что-то сказать, но практически сразу осекаясь. Эх, напоминало меня… наверное.

Я была уверена, что так же проходила своё первое собеседование, но вот точно сказать не могла. А ведь раньше всегда рассказывала эту историю в шуточной манере, когда знакомилась с кем-то новым.

— Я не уверена, но, кажется, он умирает, — наконец, выдавила девушка. — Он кашляет и кашляет, а ещё эта кровь… она не останавливается.

Не удивительно, что спустя минуту мы бодро направлялись по освещённым коридорам в покои бывшего императора. Её новость меня знатно взбудоражила. Ещё днём всё было относительно в порядке, а здесь такое.

Подкатывающая к горлу паника оказалась задушена на корню. Я надеялась на лучшее и на то, что у страха глаза велики.

Может, она просто не так посмотрела? Бывает ведь, когда вся на эмоциях смотришь на какое-либо действие, а оно в полумраке и водовороте собственных чувств открывается с совершенно иной стороны.

К слову, об этом.

— Как ты вообще узнала, что ему плохо посреди ночи? — недоумённо взглянула в спину служанки, бодро цокающей на своих небольших каблучках.

— Мы с пришлым господин познакомились несколько дней назад, и он попросил приносить ему крепкий чай к двум ночи, потому что от кашля он никак не мог уснуть, нужно прогреть горло, — и пусть её лица я не видела, по голосу становилось понятно, что демоница на грани срыва. — Это просто чай. Чай без сахара.

— Успокойся, я поняла. И сегодня ты опять решила принести ему чай, верно? — попыталась говорить спокойно, но из-за отдышки выходило так себе.

— Да… я открыла дверь, а он лежит и кашляет… и эта кровь.

Больше подробностей выдавить не получилось. Прекрасно осознавала, что если продолжу, то могу вместо неуверенной Ханны получить трясущуюся и ревущую. Нет, я человек впечатлительный, сейчас увижу, как кто-то столь сильно нервничает, сама начну.

В покои Лефтериса просто влетела. Думаю, если бы у меня было чуточку больше сил, то дверь точно не выдержала напора.

Ханна посторонилась, давая возможность полностью оценить ситуацию. Колени практически подкосились, и я припала плечом к стене, чтобы не съехать на пол. Увиденное действительно стоило того, чтобы начать паниковать.

Лефтерис лежал на полу. Его тело билось в конвульсиях, ладони и ковёр вокруг измазаны в алой крови. Веки чуть приоткрыты, и видны закатившиеся назад глаза с полопавшимися капиллярами.

И при этом звук такой… не передаваемый, заставляющий всё внутри замирать в испуге. Подавив ступор, с трудом сделала несколько шагов, буквально падая на колени подле измученного Альберус.

Ханна металась из угла в угол, что-то причитая, изредка она останавливалась и пыталась что-то спросить, но после вновь начала ходить. У меня в голове образовалась пустота, я смотрела на мечущееся в агонии теле и не знала, что делать.

Можно ли к нему прикасаться?

Нет?

Я ведь совершенно в этом ничего не понимала. Абсурд всего зашкаливал. В голове не укладывался сам факт его состояния. Человек, который не так давно говорил со мной, теперь лежал при смерти.

За спиной хлопнула дверь. Похоже, не выдержав, служанка решила оставить нас вдвоём. Это было бы мило, если бы не так страшно. Впрочем, паниковать долго не получилось. Ханна вернулась достаточно быстро.

Осторожно подошла, протягивая стакан:

— Вот, возьмите.

Происходящее казалось настолько абсурдным, что я даже спрашивать не стала, к чему он мне. Послушно взяла, поднесла к носу, ощутив резкий запах спирта.

Ох, ну, он тут явно кстати. Успокоиться мне не помешает. Почти решившись, поднесла его к губам, собираясь сделать глоток. Желательно, большой. Желательно, чтобы стакан после оказался пустым.

— Вы это пить собрались?! — в ужасе вскрикнула девушка.

— А, точно, я же в положении, — боже, я несчастный человек, даже выпить не могу.

Отдав стакан обратно, вновь взглянула на Лефтериса. Я могу попытаться его вылечить. Не уверена, что получится, но ведь попытка не пытка. И всё же… невольно вспоминаю разговор с Данталионом. Он просил вести себя осторожнее.

Мне даже представить тяжело, какие будут последствия. Если бы была возможность… просто возможность пойти по другому пути.

В голове мелькнула мысль позвать кого-то, но я не была уверена, что из этого выйдет нечто путное. К тому же, раз Ханна пошла сразу ко мне, минув все правила и распорядки, она понимала, что ему вряд ли кто-то поспешит помогать.

Нет, если вспоминать о нашей связи, и что случится со мной в случае его смерти, то помогли бы. Но с неособым рвением.

Лефтерис резко дёрнулся всем телом и широко распахнул глаза. Обезумившим от боли взглядом обвёл комнату, схватив меня за руку.

— Прости меня, — прохрипел он, сворачиваясь в новом приступе, отпуская ладонь. — Прости.

На решение отвела ровно десять секунд. Попросила Ханну выйти и постоять с той стороны, желательно, подальше от двери. А ещё желательнее, чтобы в этом момент нам никто не мешал. Служанка беспрекословно покинула помещение, чем заслужила несколько плюсиков уважения.

Вася, главное помни, что ты всё сможешь. Ты попала в другой мир, бежала от адских псов, побывала у кентавров, одного даже убила! Последнее — не самое лучшее воспоминание, но именно тот поступок расставил всё по своим местам.

В этом мире необходимо делать выбор.

И либо ты делаешь его в свою пользу, либо…

Провела ладонями от подбородка к затылку, стараясь собраться. Не получилось. Хлопнула себя по щекам. Не получилось. Вот тряпка! Так не годится. Похлопала сильнее, кожа начала жечь, но это к лучшему.

Подобралась ближе к Лефтерису, осторожно положив его голову к себе на колени. Он тут же перевернулся на бок, кашляя кровью на белую ночную рубашку. Ничего-ничего, и это мы переживём.

Потерев вмиг замёрзшие ладони меж собой, опустила одну на голову, а вторую на грудь. Просто закрыть глаза и сделать это.

Прости, Эрнест, тебе придётся немного потерпеть меня. Но ты сильный, я верю в это.

И стоило лишь закрыть глаза, как тело подо мной вмиг вспыхнуло множеством белых линий, только теперь узлы казались огромными. Они набухли и пульсировали, пуская новые отростки в разные стороны. И там, где побеги соприкасались с другими нитями, начинали появляться новые узлы.

Неизвестная болезнь прожала тело, отравляя и перестраивая всё под себя. Как паразит, она заставляла всё гнить и перестраиваться.

На этот раз стало понятно, что смысла тянуть эту гадость на себя — нет. Я лишь потрачу силы и время, так ничего не добившись. И пусть Цветочек говорил, что так делать не стоит, мне хотелось попробовать.

Сконцентрировавшись на собственном источнике, постаралась ощутить то тепло, сидящее глубоко внутри, потянулась за ним. Нужно направить энергию сквозь ладони в чужое тело.

Поначалу выходило скверно, но упрямство сделало дело. Магия полилась сквозь ладони, наполняя белые каналы бурлящей энергией. Слабость нагрянула внезапно, обрушившись камнем по затылку. От неожиданности чуть не отдёрнула руки, но вместо этого постаралась влить ещё больше сил.

Под сокрушительной волной узлы буквально сметались. Побеги отмирали и исчезли. На лбу выступил холодной пот.

К горлу подкатил ком тошноты. Внутренности бурлили и скручивались от острой боли, что сотней игл прознала живот. На языке осела горечь, отдающаяся желчью. Слабость казалась столь сокрушительной, что дай хоть немного слабину, и тут же отключусь.

Вокруг словно вновь забурлил гудрон. И ещё этот запах. Отвратительный смердящий запах гнили, забивший ноздри.

Только вот пути назад не было. Я чувствовала, как не могу отстраниться и прекратить. Слишком большой поток магии, его не возможно прервать за секунду, а как сделать это неспешно, постепенно уменьшая силу, я не знала. Впрочем, даже пытаться не стала.

Тело на коленях больше не дёргалась. Где-то на границе сознания чётко понимала, что происходило вокруг, но отвлечься не могла.

В какой-то момент воздух перестал попадать в лёгкие. Я открыла рот, чтобы вдохнуть, но не смогла. Гудрон понемногу засасывал, погружая ниже, холодя кожу. Это всё было похоже на огромный кошмар с мучительной смертью.

Потерявшись в ощущениях, не понимала, где болит сильнее, а где не болело вовсе. Всё тело превратилось в подушечку, куда безжалостно втыкали иголки. Однако я продолжала лечить.

Продолжала даже тогда, когда сил не оставалось, как и возможности и дальше обходиться без воздуха. На грани обморока успела лишь подумать о Данталионе, но произнести имя вслух не получилось.

Гудрон сомкнулся над головой.

В бессознании долго проваляться не получилось. По ощущениям я подскочила достаточно скоро, чем изрядно напугала служанок, крутящихся рядом. Не успев толком прийти в себя, тут же была погребена под чужим беспокойством.

Вот, возьмите, выпейте.

И это тоже.

А, вообще, вам прилечь нужно.

Я чувствовала себя настолько паршиво, насколько мог чувствовать себя человек, упавший с двадцатого этажа и оставшийся в живых. Слабость, тошнота, навязчивая боль по всему телу и тяжесть в мыслях. Словно пережила тяжёлую форму ангины.

Спорить не было желания, как и ругаться. Хотелось тишины, спокойствия и к маме под бочок, как в детстве. Закрыть глаза, накрыться одеялом, спрятавшись от злого и жестокого мира.

Только сделать этого не получалось. Служанки что-то говорили, и хоть их голоса звучали негромко, в моей голове они взрывались сотней фейерверков. А перед глазами всё стоял Лефтерис.

И кровь.

Много крови.

Пусть я и не была так восприимчива к крови, не впадая в ужас и желание свалиться в обморок при каждом взгляде на неё, осадок остался неприятным. Всё увиденное настолько потрясло и не желало укладываться в точку зрения «привычности», что лишь сильнее разжигало боль.

Одно не давало покоя. Свербящая мысль, отравляющая рассудок.

— Что, — похрипела, горло драло от сухости, — что с Лефтерисом?

— У него дуэль, Ваша Светлость, — ответили с некой заминкой.

— С кем?

— С вашим супругом.

Вы когда-нибудь бегали после ужасной болезни? После того, как вы несколько дней подряд ложали с температурой под сорок и практически писали под себя, вскочить и побежать так, словно за вами сама смерть гонится? И я нет.

Но теперь кажется, знаю, каково это. Из собственных покоев, куда меня так галантно перетащили, вылетела прямо в ночной рубашке с голыми пятками. Слабость не то, чтобы полностью улетучилась, она продолжала проявляться в чёрных вспышках перед глазами и подгибающихся коленях.

Казалось, если я буду моргать на секунду дольше, то упаду и больше не встану. Никогда.

Если говорить на чистоту, конечная точка моего пути была не ясна. Продолжая не слишком хорошо ориентироваться в замке, я старалась довериться некой внутренней чуйке, которая в этом мире пока не подводила.

Каменные стены оборвались, толкнув тяжёлую дверь, вылетела наружу. Сильный ветер ударил в лицо, небо неспешно светлело. Шлёпая голыми пятками по пыльной дороге, толкнула плечом стражника, недовольно крикнувшего что-то в спину.

Лязг металла.

С тяжёлой отдышкой и жжением в лёгких я вывалилась на полигон, выхватив израненных мужчин, дерущихся, как казалось, насмерть. Эти выпады, подножки и перекаты. Вся их одежда была в крови и грязи, а на лицах застыло такое решительное спокойствие, что становилось не по себе.

— Прекратите! — постаралась крикнуть, но вырвался лишь хрип.

Никто не обратил внимания.

Данталион сделал выпад вперёд, практически протыкая плечо Альберус, но последний вовремя увернулся, пропуская острие в нескольких сантиметрах от себя. Отпрыгнул в сторону, парировал, но потерпел неудачу.

Их танец мог бы завораживать, если бы не вызывал такую жгучую боль в груди. Подорвавшись, сделала последний рывок, вклинившись меж них, как раз в тот момент, когда сабли разошлись, готовясь к следующему столкновению.

— Хватит! — прокричала, зажмурившись. — Пожалуйста, хватит.

Не знаю, что было в голове в этот момент. На какое-то мгновение стало всё равно. Железобетонное спокойствие удивляло своим присутствием. В последнее время боль столь часто посещала меня, что перестала быть чем-то страшным.

Если бы меня проткнули… что ж, сама дура, полезла. Однако этого не произошло. Всё вокруг словно замерло.

— Пожалуйста, — попросила тише, боясь открыть глаза, — прошу вас, — в глазах защипало, в груди разливалось острое чувство подступающей истерики. — Прекратите делать мне больно.

Адреналин потихоньку отступал.

Разом навалилась и слабость, и боль, и истерика. Не выдержав этого, позорно расплакалась, закрыв лицо руками и начав медленно оседать на землю. Этот чёртов водоворот тянул на самое дно, не давая ни малейшей возможности выплыть.

Сколько бы я не пыталась разобраться и что-то исправить, всё становилось лишь хуже. Никудышная из меня главная героиня.

Плюхнувшись на землю, попыталась стереть мокрые дорожки с щёк, но слёзы никак не желали прекращаться. Сколько бы я не пыталась успокоиться и вытереть их, это никак не помогало.

Хотелось провалиться под эту чертову землю и вернуться только после того, как верну самообладание. Через месяц другой, например.

Нечто тяжёлое и тёплое упало на плечи. От него пахло пылью и терпким потом. Некто сел рядом, осторожно дотронувшись до колена. Дрогнув, осторожно убрала руки от лица, сквозь слёзы разглядев лицо Лефтериса с достаточно длинным порезом на щеке.

— Знаешь, не слишком разумно влезать в чужую дуэль, — заговорил он иронично, — не задумывалась над тем, что у дуэлянтов может быть плохая реакция?

— Судя по всему, думать — это нечто ей не знакомое, — донёсся ядовитый голос Данталиона позади. — Чем больше за ней наблюдаю, тем больше это осознаю.

— Полагаешь? — наигранно удивился Лефтерис, взглянув на князя, прежде чем вновь посмотреть на меня. — Хм, верно, есть в ней нечто такое… кхм.

— Безрассудное?

— Да, но будем называть вещи своими именами. Просто глупое.

Я ошарашенно хлопала ресницами, слушая их обыденный разговор и совершенно ничего не понимая. Вот абсолютно.

Резко обернулась к Данталиону. Тот вообще стоял в шаговой доступности и успешно делал вид, будто ничего особенного не происходило. От неожиданности даже боль немного приутихла, похоже, отправившись шокироваться куда подальше.

— Вы что? — спросила гнусавым голосом. — Теперь общаетесь?

— Если ответ на какую-либо фразу без контакта глазами можно считает за общение, то, да, как видишь, мы общаемся, — отсёк Данталион. — Теперь поднимись на ноги и вернись в замок, о твоём поведении мы ещё поговорим.

На его лице не дрогнул ни один мускул, но голос… таким количеством яда можно было перетравить половину страны точно. Беспомощно обернулась к Лефтерису, который успешно делал вид, будто так оно и надо.

Я точно проспала несколько часов? Может, всё же несколько лет? Ничего не понимаю. Осознав, что вставать пока не собираюсь, Данталион нагнулся и легко подхватил на руки, отправившись в сторону замка.

Покрутившись немного, успокоилась и прижалась к его плечу, вцепившись пальцами в камзол, который князь мне пожертвовал. Похоже, всех нас ждал непростой разговор.

Глава 26

Происходящее всё больше и больше напоминало программу «Пусть говорят», где роль ведущего отдана мне.

Забравшись с грязными ногами на диван и укрывшись пледом, заботливо принесённым неизвестным парнишей, я переводила взгляд с одного мужчины на другого. Они расположились по обе стороны от меня аккуратно друг напротив друга.

В зале висела опасная тишина. На скромное предложение привести себя в порядок, а уж потом сидеть в траурном молчании, получила хмурый взгляд. Не больно и хотелось.

О чём говорят в таких ситуациях? Мне так хотелось, чтобы они всё обсудили, но когда дело действительно дошло до этого, всё встало ступором. И вроде бы два здоровых лба, а решить мирно ничего не могут.

— Зачем вы дрались? — спросила негромко, поняв, что диалог придётся начинать первой.

Лефтерис встрепенулся, словно очнувшись от дремоты. Стоило признаться, что выглядел он лучше, чем до этого. И пусть болезненный цвет кожи и синяки под глазами никуда не делись, взгляд этих самых глаз больше не был затуманен болезнью.

К слову, о болезни. Только сейчас до меня дошёл самый простой факт, беспокоящий на протяжении последних минут десяти. Альберус ни разу не закашлял.

— Данте испугался, — коротко отозвался Лефтерис, бросив быстрый взгляд на демона, — привычка детства сыграла свою роль. Вначале вызывать на дуэль, а лишь после думать.

— Мы дали клятву, — процедил князь. — Ты её нарушил.

Альберус театрально положил раскрытую ладонь на грудь, еле заметно качнув головой. Всё его положение говорило о неком тщательно скрывающимся беспокойстве.

— Я делал всё, что было в моих силах.

— Так, подождите! — влезла в их разговор. — Что за клятва? Вы уже несколько раз о ней упоминаете, но я слышу об этом впервые.

Мужчины переглянулись.

Я нахмурилась, собираясь отстаивать право знать, если вдруг кто-то воспротивится рассказывать.

— В детстве мы дали друг другу клятву, — первым сдался Данталион, — пообещав, что чтобы ни случилось, между нами будет нейтралитет.

— Пакт о ненападении, — согласился Лефтерис.

— Который ты нарушил, — не выдержав, кинул князь.

Бывший император напрягся, поморщившись, но на грубость ответить не спешил. Я обеспокоенно взглянула в его сторону, но как-то подбодрить не спешила. Так вот в чём дело.

— Но зачем нужна была дуэль? — вернулась к первоначальному вопросу.

Теперь уж Данталион поморщился.

Чувствовала себя воспитательницей в детском садике, которая пытается выяснить, кто нашкодил. И ведь никто ни ябедничать не хочет, ни признавать собственной вины. Вот и получается замкнутый круг.

— Как я должен был отреагировать? — резко выпалил он, посмотрев на меня. — Меня будят посреди ночи, ведут в чужие покои, а там везде кровь, ты без сознания и он, — небольшая пауза, кивок в сторону Лефтериса, — стоит над тобой с окровавленными руками.

— Я должна была его вылечить.

— Ты мне обещала, — не выдержал князь. — Обещала, что не будешь подвергать опасности се…

— Твоего сына, да, я помню, — перебила его, — но что мне было делать? Что? У Лефтериса приступ, серьёзный приступ… да он гнил изнутри.

— Звать на помощь. Отдать приказ. Что угодно.

— Я боялась, что они ничем не помогут! Его жизнь утекала сквозь пальцы, я не могла допустить, чтобы у меня на руках умер человек! — не выдержав, повысила голос, выпрямившись. — Да и к тому же, ты сам знаешь, если бы умер он, то я… меня бы тоже не стало.

Лицо князя демонов вмиг стало непроницаемой маской. Он рывком поднялся на ноги и за несколько широких шагов вышел из зала. Грохнула дверь, отдаваясь эхом в сердце. Поморщившись, провела рукой по лицу, тяжело вздохнув.

Эта небольшая перепалка будто высосала все силы, которых и так было не слишком много. Я до сих пор чувствовала слабость и ком поперёк горла, но очень старалась не обращать внимание.

— Пойдёшь за ним? — чужой голос заставил дёрнуться.

Вскинув голову, повернулась к Лефтерису. На минуту я даже забыла, что он тоже находился в этом зале.

— Не знаю, — вздохнула, — не думаю, что он будет рад.

Хмыкнув, Альберус откинулся на спинку кресла, устремив взгляд куда-то вверх. Несмотря на волнение, у него была крайне расслабленная поза.

— Время его не меняет, — заговорил он через пару секунд молчания, — всегда себе на уме. Данте не привык быть искренним на словах, но его поступки всегда отвечают его мыслям. Он беспокоился за тебя.

— Или за Василину, чей образ виден во мне? — кисло улыбнулась.

— У вас нет общих черт. Даже я, немного пообщавшись с тобой, понял, что передо мной кто угодно, но не Василина, — Лефтерис коротко усмехнулся. — Данте прекрасно понимает, что ты — не она, но ему тяжело. Мне, — он запнулся, — мне тоже.

— Мне жаль.

— Если в этом и есть чья-то вина, то только моя, — махнул рукой бывший император. — Сейчас ему нужно время, чтобы принять, но это время он бы хотел разделить с тобой.

Неуверенно взглянула на него, откинув плед и поднимаясь на ноги. Идея всё ещё казалась недостаточно хорошей, впрочем, выбирать не приходилось. Пол неприятно холодил голые пятки, но я старалась не обращать на это никакого внимания.

— Ты будешь в порядке? — спросила напоследок.

— Благодаря тебе, — кивнул Лефтерис, — наверное, никогда с тобой не сочтусь.

— Когда-нибудь шанс точно выпадет, — усмехнулась, прежде чем выйти из зала.

И только оказавшись в коридоре поняла, что не знаю, куда мог направиться Данталион. Простояв в раздумьях ровно три секунды, обратилась за помощью к стражнику, указавшему направление в сторону главной лестницы.

Пока шла туда, встретила несколько слуг, подсказавшие, что видели князя не так давно поднимающимся на верхний этаж. Возможно, ушёл в свой кабинет?

Пока дошла до лестницы и начала подниматься по многочисленным ступеням, узнала у служанки, что князь отправился на второй этаж. Уф, ну это прям целый квест. Казалось, времени с его ухода прошло не так много, а мужчина успел скрыться в неизвестном направлении.

Путём блужданий и вопросом всем, кто встречался на пути, конечной целью стала дальняя открытая лоджия на втором этаже. Неспешно дошла до неё, аккуратной отодвинув лёгкую ткань, развевающуюся на ветру, ступила на ледяной пол.

Это было огромное пространство, наполненное ярко-зелёным плющом, обвивающим ограждение. На его концах цвели мелкие жёлтые цветочки, чем-то напоминающие колокольчики.

Данталион стоял спиной, скрестив руки на груди. Невольно ощутив дежавю, немного помявшись, всё же решила к нему подойти. Встала рядом, практически вплотную, прикасаясь к чужому плечу своим собственным.

Ветер трепал волосы и лёгкую рубашку. Кожа покрылась крупными мурашками, но я старалась не подавать вида, что мне холодно. Несмотря на разыгравшийся день и высокое солнце, в душе расцветали морозные узоры.

Некоторое время мы не разговаривали.

Правильно ли поступила, придя сюда? Не хотелось быть навязчивой. Я прекрасно помнила все те слова, что говорил князь в самом начале нашего знакомства. Ему дорог Эрнест, я же просто выполняла роль временного сосуда, пока мать ушла в отставку.

И, как бы сильно не хотелось это признавать, сейчас мысли об этом отдавались неприятным чувством глубоко в груди. За это время я успела привыкнуть и к этому чудному миру, и к Эрнесту, и к князю.

С последним вообще было всё сложно. Аргх, как же не люблю эти сложности в отношениях. Мой бывший, Игорь, дал ясно понять, что я и отношение — это нечто не уживающееся вместе. И это так плотно засело в голове, что аж тошно становилось.

Мне казалось, что я с Данталионом была так же далека, как когда-то с Игорем. Только последний был обычным парнем, подрабатывающим в шиномонтаже и любящим по выходным посмотреть баскетбол, а первый аж сам князь.

Но красив, зараза.

Как же красив.

Ещё ни один мужчина не вызывал во мне такую бурю эмоций, начиная от опасения и заканчивая бабочками в животе. Пора бы мысленно отвесить себе оплеуху и проорать, стоя у зеркала: «Вася, очнись! Ты и демон? Серьёзно? Милая, это хреновая сказочка, в такой тебе нет места!». Но нет.

Смотрела на него и чувствовала, что тону. Безмерно тону в этих чёртовых фиолетовых глазах. Неестественно фиолетовых глазах. Блядские глаза. У меня от них просто мозг плавился.

— Я знаю, что извинения неуместны, но всё же, — заговорила дрожащим от волнения голосом, чтобы хоть как-то отвлечься от навязчивых мыслей.

— Не нужно, — перебил демон. Его хвост нервно дёргался из стороны в сторону, периодически задевая кончиком меня. Правда, совсем-совсем не больно. — Твои извинения действительно неуместны.

Вот так, прямо в лоб.

Неприятно, но ожидаемо.

Поморщилась, выдержав паузу. Стало неуютно, но уходить казалось ещё более тупым поступком, нежели остаться.

— Мне не следовало его лечить, — вновь попыталась.

— Нет, ты была права, — вновь перебил князь, только я не ожидала, что на этот раз прозвучит согласие. — Твой поступок был единственно верным в той ситуации. Извини.

Э-э-э.

Что?

— Что?

Данталион повернул ко мне голову. И только вблизи я смогла понять, насколько же уставшим он был на самом деле.

— Ты поступила правильно, — повторил он. — Ваша с Лефтерисом связь неоспорима, и пока я не знаю, как её разрушить, тебе следует делать всё возможное, чтобы сохранить своё и его здоровье.

Двойное «э-э-э».

Честно? Идя сюда, ожидала чего угодно, но только не подобного развития событий. Аж неуютно стало. Сам Наварр говорит, что я права, да ещё и извиняется. Дикость, полнейшая дикость.

— Спасибо, — произнесла на выдохе.

— За что?

— За то, что ты меня понял.

Удивление на лице Данталиона переросло в улыбку. И пусть она не была широкой, зато очень искренней и мягкой. Чёрт, поймала себя на мысли, что смотрю на него и выпадаю из реальности. Медленно и верно.

Соберись, тряпка.

Нужно перевести диалог в другое русло. Чувствую, если продолжу и дальше мусолить пройденную тему, то произойдёт нечто… нечто, что мне, возможно, хотелось бы, но в то же время страшно, аж жуть.

— Значит, вы с Лефтерисом вновь в хороших отношениях?

— Не совсем, — улыбка пропала… эх, — но, обдумав твои слова, я решил пригласить в замок лорда. Он сможет пролить свет на сомнения.

— Он может залезть в чужую голову? — уточнила восхищённо.

— Можно и так сказать.

Это хорошая новость. Если сам Лефтерис согласится, значит, мы сможет узнать наверняка, за кем на самом деле стоит геноцид. Ну, или хотя бы что происходило в замке после того, как Альберус стал императором.

— Ты действительно веришь в то, что Лефтерис может быть не сильно виноват? — спросила тихо.

— Мне хотелось бы в это верить.

Данталион опустил руки, и, немного помявшись, я осторожно просунула свою ладонь в его. Не знаю зачем. В какой-то момент показалось, что это хорошая идея. Легче ощущать настроение кого-либо, испытывая с ним непосредственный физический контакт.

И сильно удивилась, когда почувствовала, как в ответ мои пальцы не сильно сжали. Не хотела, но была готова к иному.

Взгляд у Данталиона внимательный. Смотрел, не моргая, и словно насквозь видел. Я никогда не могла кому-то долго смотреть в глаза. Смотрела, после отводила, чтобы вновь вернуть. Тяжело постоянно поддерживать зрительный контакт. Не моё это.

Теплый хвост обвился вокруг икры, притягивая ближе. В какой-то момент слова, сказанные до этого, показались сущим пустяком. Внутри всё дрожало, но отнюдь не от холода.

Воздуха перестало хватать, пространство сузились до одного демона, стоявшего так близко, что можно было грудью ощутить его грудь. И вдруг стало не важно, что будет дальше, и ветер вовсе ощущаться перестал.

Князь наклонился, прикасаясь своими теплыми губами к моим холодным. Из тела разом выбило все силы. Прикрыв глаза, положила вторую ладонь на его грудь, приподнимаясь на носочках, углубляя поцелуй.

Это было какое-то безумие.

Что я творю?

Хватка стала крепче, поцелуй жёстче. Чужой хвост скользнул выше по икре, колено, залез под подол, обосновавших на бедре в опасной близости. Внизу живота скапливалось тепло, растекаясь лужицей.

Меня никто так не целовал. Долго. Жадно. Почти на грани. Воздух стремительно ускользал из лёгких. Вжимаясь в чужое тело, я нежилась в тепле, подхваченная водоворотом эмоций. И только гулкий барабан сердцебиения отдавался в ушах.

Ни грамма мыслей.

Данталион отстранился столь внезапно, как и начал всё это. Просто в какой-то момент его жгуче стало не хватать. Я с неохотой открыла глаза, делая глубокий вдох теплого летнего воздуха.

Останавливаться не хотелось. Было огромное желание поддаться накрывшему нас безумие и продолжить. Продолжить дальше, чтобы случилось нечто непоправимое, о чем можно будет подумать потом.

— Ты замерзла? — поинтересовался князь.

— Немного, — произнесла быстрее, чем подумала.

Демон нахмурился, а после нагнулся, подхватывая меня на руки, спешно унося с лоджии. Положив голову на чужое плечо, невольно подумала, что так и привыкнуть недолго. Господи, Василина, куда делась твоя женская самостоятельность? Похоже, осталась там же, где и прежняя жизнь.

Меня принесли в покои, посадили на диван и отдали приказ служанкам привести в порядок и накормить. Сам Данталион ещё немного побыл рядом, прежде чем уйти, ссылаясь на дела.

Вздохнув, проводила его взглядом, стараясь не думать о недавнем поцелуе, но перед глазами, как назло, стоил только он.

Долго предаваться мечтаниям не получилось. Служанки быстро вернули с небес на землю, потащив в ванну, где я отмокала в горячей воде и пыталась согреться. Несмотря на летнюю погоду, замёрзла знатно.

После мне драли волосы, в несчастных попытках причесать, мазали чем-то душистым и переодели в синее платье. Вернули обратно на диван, поставили на стол тарелки с едой, налили чаю и ушли.

Только за ними закрылась дверь, послышались громкие звуки: «Бам! Бам! Бам!». Откуда-то с противоположной стороны вышел Цветочек. Огляделся по сторонам, словно провел, действительно ли мы остались наедине.

— Думал, что не уйдут, — пожаловался он. — Рассказывай, каких дел наворотила? Замок с самого утра больше на улей похож.

— Ты не слышал? — от удивления даже есть перестала.

— Пф, — «ромашка» закатил глаза. — Я? И не слышал? Не смеши меня своей тупость. Слышал, конечно. Я здесь глаза и уши, чтобы ты понимала. Мне замену найти невозможно.

— И что тогда от меня хочешь?

— Услышать твою версию, конечно.

Скептически окинула его взглядом, но всё же решила рассказать. В этот раз меня мало чем слушали, постоянно перебивая и вставляя едкие комментарии. Ну, хотя бы узнаю его прежнего.

А то после возвращения в замок Цветочек постоянно то где-то пропадал, то был крайне задумчив и даже вежлив. Удивительно, если вспоминать наши с ним разговоры в самом начале.

Н-да, а весь столько воды утекло. Мне казалось, что я совсем недавно попала в этот мир, а уже столько успело случиться. Сколько я здесь? Почти месяц? Хмыкнула, опустив взгляд на тарелку с супом, невольно замолкнув.

Заметив неожиданную паузу, Цветочек поднатужился и сделал несколько прыжков, чтобы оказаться ближе. Заглянув в лицо, он состроил недовольную рожицу.

— Чего скисла?

— Думаю, — ответила емко.

— Завязывай, как показала практика, тебе это вредно.

— Слушай, а где ты продаешь? — поинтересовалась, чтобы отвлечься. — Как не посмотрю, так тебя всё нет и нет.

Многозначительно промолчав, словно прицениваясь, Цветочек начал свою длинную поэтому о том, как все здесь в нём нуждались и какой же он занятой. И длилось это так долго, что я успела всё доесть, позвать служанок, чтобы они всё убрали, а после их ухода усесться опять на диван. Всё это время растение болтало.

Сложно сказать, сколько времени прошло. Мы разговаривали много. Я уточняла интересные моменты о жизни в замке и за его пределами, «ромашка» хвастался обилием собственных знаний, а после в какой-то момент замер.

Скажу честно, если бы у Цветочка были брови, то он обязательно нахмурился. Невольно забеспокоилась, подумав, что он сломался. Магические стражи, вообще, способны ломаться?

— Князь зовёт, — когда волнение почти достигло апогея, наконец, заговорило растение.

— Зачем?

— Лорд приехал, — пояснил Цветочек, хотя я почти и не ждала ответа.

Так быстро? Подскочила на ноги, обувшись, подхватила Цветочка на руки, направившись вниз. На первом этаже в главном зале стоял Данталион вместе с пожилым мужчиной с внушительной кожаной сумкой на плече.

Завидев их, немного сбавила ход, вниз спустившись медленнее. Стараясь особо не коситься в сторону незнакомца, встала подле князя.

— Ваша Светлость, — посмотрел на меня седовласый мужчина, — рад видеть в добром здравии вас и вашего ребёнка.

— Благодарю…

— Просто Рассл, прошу.

— Лорд Рассл, — кивнула головой.

Прибывший демон улыбнулся, а после перевёл взгляд на Цветочка.

— Вас я тоже рад приветствовать, Страж.

— Взаимно, кочующий лорд, — важно кивнул головой «ромашка». Ничего себе, он и так мог.

— Вы прибыли достаточно быстро, — заговорил Данталион, когда со знакомством было покончено.

— Решил не останавливаться по пустякам, — по-доброму изрёк мужчина. И только сейчас я заметила то, что обеспокоило изначально. У него не было рогов. Точнее, были, но отломанные почти под корень. — Не смею вас задерживать, прошу лишь предоставить помещение и тишину.

Данталион кивнул и попросил следовать за ним. Поскольку я сама не знала, куда мы направляемся, постаралась не отставать. Пока петляли по коридору, лорд Рассл успел обсудить с князем всевозможные новости, начиная от кочевых рынков и заканчивая не спокойным положением в соседнем княжестве.

Интересно, сколько ему лет? Нечто подсказывало, что очень и очень много. Жили ли здесь люди так же много, как и демоны?

Цветочек всё это время сидел тихо и смотрел по сторонам. Немного отстав от мужчин, прошептала почти одними губами:

— Почему ты назвал его кочующим лордом?

— Хм? Ты ведь помнишь, что наш князь один из пяти великих князей? — поинтересовался страж. — По соседству с нами есть ещё несколько княжеств. Лорд Рассл один из немногих знатных демонов, способных беспрепятственно путешествовать меж всеми княжествами. Поразительно, что нам довелось застать его на нашей территории в нужный момент.

— То есть есть ещё четыре князя? — об этом я как-то не задумывалась.

— Верно, но только хозяин связан с демоническими пустошами, — кивнул бутоном Цветочек. — И советую тебе не отставать, это не прилично.

За нашим разговором я не заметила, как двое мужчин ушли вперёд. Ускорившись, нагнала их как раз на входе в зал. Тот самый, в котором мы сидели утром. Только Лефтериса здесь не было.

К слову о нём. Обеспокоенно взглянула на Данталиона, стараясь понять, предупредил ли тот бывшего императора. Не хотелось бы наблюдать их перепалку.

Лорд Рассл прошёлся вперёд, поставив тяжёлую сумку на диван, принявшись в ней копошиться. Я подошла к князю, стараясь сильно не краснеть и особо тщательно не вспоминать произошедшее на лоджии.

— Ты предупредили Лефтериса? — уточнила тихо, поставив горшок с Цветочком на пол, подле ног.

— Да, я дал ему выбор, — важно кивнул демон.

— И как был ответ?

Двери повторно отворились. В сопровождении двух стражников в зал вошёл Лефтерис. Он успел переодеться и теперь выглядел ещё лучше. Прикрыв глаза, постаралась украдкой взглянуть на его нити энергии, приятно удивившись тому, что чёрных узлов вовсе не наблюдалось.

Открыв глаза, кивнула ему головой в знак приветствия. Только вот Альберус не был настроен на дружеский лад.

Пусть он подошёл ближе, но складывалось впечатление, что до сих пор старался держаться поодаль. Поздоровался с лордом Рассл, который развернулся, доставая некий пузырёк и амулет.

— Какова вероятность, что это сработает? — холодно спросил Лефтерис.

— Высокая, — убедительно отозвался седовласый демон. — Однако многое будет зависеть от вас. Если вы действительно хотите узнать правду, то должны довериться и открыться нам.

Лефтерис промолчал.

Было видно, что затея ему не слишком не нравилась.

Обеспокоенно взглянув на Данталиона, я подошла к бывшему императору и, взяв его под локоть, отвела немного в сторону. И хоть поступок смотрелся со стороны не слишком вежливо, я должна была уточнить.

— Если ты не хочешь, мы не будем этого делать, — произнесла серьёзно, заглядывая ему в глаза. — Не хочешь?

— Не хочу, — подтвердил Лефтерис, — но должен. Мне нужно знать.

— Надеюсь, ты в этом уверен. Но, если передумаешь, дай знать, — попыталась выдавить улыбку, — мы всё ещё сможем это прекратить.

Лефтерис усмехнулся, проводя открытой ладонью по моей голове. Этот жест оказался настолько неожиданным, что на секунду я позабыла, как дышать.

— Я пойду до конца, Василиса, но спасибо, — передо мной словно стоял тот мальчик из далёких воспоминаний.

Обойдя меня, Альберус направился к лорду Рассл, который начал ему что-то объяснять и показывать. Я же вернулась к Данталиону, словив не слишком одобрительный взглядом Цветочка.

Закончив с объяснениями, демон посадил Альберус на диван и дал ему в руки флакончик. Немного помедлив, Лефтерис выпил его залпом, зажмурившись.

— И, помните, вы не будете присутствовать там физически, это лишь ваши воспоминания. Мой голос будет вашим якорем, — напомнил лорд, начав раскачивать перед лицом мужчины амулет. — Теперь закройте глаза и представьте, что вы погружаетесь в озеро. Вода смыкается над вашей головой, и вы видите их… воспоминания. Их много, но помните, что необходимо выбрать лишь связанное с вами и дворцом. Насчёт три вы прикасаетесь к воспоминанию. Готовы?

— Да.

— Раз, два, — амулет начал светиться желто-зелёным цветом. — Три.

Да это же чистой воды гипноз.

Я обеспокоенно посмотрела на неподвижного сидящего Лефтериса, после на серьёзного Данталиона и вытянувшегося от любопытства Цветочка. Немного подумав, придвинулась ближе к князю, осторожно беря его за руку. Чуть погодя ощутила, как ладонь сжали в ответ.

Кончики ушей потеплели.

Черт, а это приятно.

Постаравшись отвлечься от мыслей, продолжила наблюдать за разворачивающейся картиной. Поначалу ничего не происходило, а после лорд Рассл начал говорить:

— Лорд Альберус, вы меня слышите?

— Да.

— Что вы видите?

— Мой отец умирает, — голос у Лефтериса прозвучал спокойно и капельку обречённо. — Я стою у его ног и смотрю, как один из совета подходит, чтобы напоить его чем-то из чаши. Отец пьёт и начинает биться в конвульсиях, меня просят выйти. Его лицо синеет, а глаза наливаются кровью. Я выхожу в коридор, слышу суету по ту сторону двери, — он замолк, и отозвался лишь через долгую минуту. — Он умер.

— Вы же помните, что это лишь воспоминания? — терпеливо спросил лорд Рассл.

— Да.

— Хорошо. Выходите из них. Ищите другое, — демон замолк, видимо, давая возможность сориентироваться. — Нашли?

— Да.

— Что видите?

— После коронации я сижу в кабинете и разговариваю с лордом Борлоу.

— Кто это?

— Самый близкий советник покойного отца, — пояснил Лефтерис, морщась. — Я говорю, что нужно связаться с кланом оборотней, узнать у супруги моего брата, что случилось на самом деле. Он молчит, разливает чай из чайника, пододвигает мне чашку. Говорит, что мой брат — пустой человек раз связался с оборотнями, и что мне не следует идти по его стопам. Это не так. Оборотни верные союзники, мы должны провести тщательное расследование о смерти брата. Мы должны остановить безумие с истреблением магов жизни.

Я с волнением смотрю на Данталиона, но тот лишь хмуро смотрит вперёд и ничего не говорит.

— Что происходит дальше? — спрашивает лорд Рассл.

— Лорд Борлоу говорит, что из-за торжества и выпитого алкоголя я могу быть не в себе, предлагает выпить чаю. Я беру чашку и делаю глоток, — небольшая пауза, — у чая странно горький привкус. Я спрашиваю, какие в нём травы. Советник отвечает, что привезённые из-за границы… погодите, только сейчас я заметил.

И вновь пауза.

У меня невольно вспотели ладони. Может, стоит прекратить? Лефтерис нахмурился, словно от боли.

— Вы заметили что? — поспешил закончить мысль кочующий лорд.

— Он не сделал глоток. Он поднёс чашку ко рту, но его шея… он не сделал ни одного глотка.

Лорд Рассл взглянул в нашу сторону, но князь отрицательно помотал головой, и мы продолжили:

— Хорошо. Выходите из этих воспоминаний. Что вы видите?

Звучало как некое безумие.

Чем больше говорил Лефтерис, тем сильнее холодело в груди. Советники были везде, словно тени. Они присутствовали на каждом приеме послов, буквально говорили губами императора и подсказывали, что делать.

С их лёгкой руки опала на светлых магов продолжалась, отношения с оборотнями и демонами окончательно разорвались. О Василине они и вовсе твердили, что она предательница, должна была остаться, если действительно была предана, но убежала, легла под демона.

Когда Лефтерис начал чахнуть и болеть, пошли тяжёлые и затяжные приступы кашля, совет начал твердить о травле. Императора хотят свергнуть, занимается этим Василина, так как после его смерти сможет зайти на престол.

Лефтерис пил чай, слушал совет и сильнее терял себя.

Когда он не мог пить, его поили насильно, говоря, что это лекарство.

Это было ужасно. Слушать всё это и понимать, что подобное происходило на самом деле. Неужели такие люди существовали? И ведь ничего в груди не ёкнуло, когда проворачивали подобное.

С каждым новым воспоминанием голос у Лефтериса сильнее дрожал, как и руки. На лбу выступил пот, он постоянно морщился и тряс головой, словно пытаясь проснуться. Мне хотелось, чтобы всё это закончилось.

— Что вы видите? — в которой раз спросил лорд Рассл.

— Лорд Борлоу сообщил, что Василина на территории серой империи. Сказал, что едет в сопровождении в столицу, так как до неё дошли слухи о моём предсмертном состоянии. Он говорит, что её стоит убить, но я не хочу. Я хочу посмотреть в её глаза… она обещала быть рядом… она обещала.

— Что дальше, лорд Альберус?

— Я отдаю приказ спустить псов, но привести её живой. Я сам решу её судьбу.

Мы переглядываемся с Цветочком. Какое сопровождение? Насколько я знаю, Василина ломанулась в серую империю лишь с Цветочком и ребёнком в животе. И, судя по удивлённому взгляду растения, так оно и было.

Значит, совет и здесь солгал.

— Дальше?

— Через некоторое время мне говорят, что её поймали за колдовством. Она убила мать с дочерью, потому что те не захотели прятать её с демонами в своём доме. Её везут ко мне, и я жду.

А дальше он начал перечислять всё то, в чём я сама принимала участие, начиная от приказа меня убить и заканчивая тем, как он проснулся в храме на территории тварей.

— Я знал, что передо мной не Василина. Почувствовал это ещё тогда, во дворце, но не был уверен. Совет говорил, что Данте мог сильно её поменять, — последние слова давались ему совсем уж тяжело. Голос постоянно дрожал, грозясь сорваться. — Она сказала, что её зовут Василиса, что она попала в это тело случайно. Что Василина… что она…

Лорд Рассл обернулся к нам, но Данталион продолжал сохранять спокойствие и хладнокровие.

— Что с ней случилось? — внезапно заговорил князь, не дав кочующему лорду и слова вставить.

— Она мертва. Василина мертва.

По бледной щеке скользнула одинокая слеза, оставляя мокрую дорожку.

Сердце пропустило удар. Я закрыла рот рукой, наблюдая за тем, как Лефтерис беззвучно плакал с закрытыми глазами, позволяя слезам скатываться вниз, падая на штаны.

— Хватит, я достаточно услышал, — приказал князь.

Отстранившись от него и вытащив ладонь, осторожно подошла к бывшему императору. Лорд Рассл попросил его проснуться так же по счёту. Только на счёт три мужчина не открыл глаза.

Я обеспокоенно обернулась к седовласому демону. Тот тоже выглядел не понимающим, поэтому повторил:

— Лорд Альберус, вы…

— Дайте мне минуту, — резко перебил его Лефтерис, закрывая лицо руками. Вздохнув, присела рядом с ним. — Я же сказал!..

— Мне жаль, — не обращая внимания на крик, прошептала.

Альберус осекся, отнимая руки от лица, смотря на меня кристально чистыми карими глазами. И, возможно, впервые в жизни я не отвела взгляд, выдержав. Больше не сказав ни слова, Лефтерис потянулся вперёд, заключая меня в объятия.

Подняла руки, поглаживая его по спине.

Мне, правда, жаль.

Глава 27

Это было очень раннее утро. Настолько, что служанки, приносившие завтрак, приходили и уходили с полуоткрытыми глазами. Наверное, хотели таким образом досмотреть ускользающий сон.

Я сама засыпала, кое-как умудряясь оставаться на плаву. Вчерашний день выдался насыщенным и изумительно долгим. После того, как Данталион проводил лорда Рассл в личные покои, он вернулся в зал и ещё долго разговаривал с Лефтерисом.

Они обсуждали многое, начиная с неких политических нюансов и заканчивая тем, что понятно только им двоим. Поначалу принимала участие в обсуждениях, через час у меня начали закрываться глаза, а после я вовсе дремала, устроившись в углу дивана.

Только помню, как меня потом отнесли в спальню и не так давно разбудили. В общей сложности спала этой ночью часов пять, но уж точно не больше.

Мне отдали место за столом. Мужчины расположились в креслах друг напротив друга, Лефтерис вооружился пером, бумагой и чернилами, явно собираясь что-то рисовать. И хоть вчерашнее происшествие сильно подорвало его состояние, сейчас он выглядел собранным и даже язвил.

Я ковырялась вилкой в вареном яйце и овощах, изредка косясь в сторону чая. Что-то после услышанного у меня пропала страсть к этому напитку.

— Наша коронация всегда проходит открыто, — говорил бывший император задумчиво, — чтобы все видел, что перед ними истинный наследник.

— Да, я слышал, — подтвердил Данталион. — Из артефакта была отлита ваша корона, верно?

— Читал «Хроники империи»? — удивился Лефтерис.

— Нет, «Откуда берутся и куда исчезают древние артефакты», — хмыкнул князь, закатив глаза. — Если помнишь, я и тебе предлагал.

— Такая книга действительно есть? — изумился Альберус, ничуть не обидевшись на тон демона.

— Конечно.

Я смотрела на них и пыталась спрятать улыбку за чашкой. И хоть на данный момент это выглядело странно и непривычно, мне хотелось, чтобы так продолжалось дальше. Это было видеть приятнее, чем холодные взгляды и демонстративное игнорирование.

— Если корона находится в состоянии покоя, то она небольшая, — Альберус показал кулак, — но если её надеть на голову истинному наследнику, то она увеличится то требуемых размеров.

— Кто считается истинным наследником? — деловито поинтересовался Данталион.

Их разговор больше напоминал игру в пинг-понг. Лефтерис что-то объяснял, а князь уверенно находил нужную информацию и пытался разузнать об этом как можно больше.

— Здесь есть два вида. Первые, непосредственный родственник предыдущего монарха, — произнёс мужчина и тут же поспешил добавить, смотря на демона, — любой родственник, но из прямой линии. Побочные ветви не в счёт.

— А второе?

— Любой достойный.

Вовремя подняла голову, чтобы увидеть крайне скептический взгляд Данталиона. Похоже, таких особенностей он не знал. При этом Лефтерис сохранял максимальное спокойствие, мол, да, не оговорился.

— Любой?

— Абсолютно, — подтвердил Альберус.

— Но достойный.

И вновь кивок.

Взгляд Данталиона стал ещё более скептическим. Он откинулся на спинку кресла, положил одну руку на подлокотник, второй подпёр подбородник.

— Как артефакт это понимает? — сказал он спустя некоторое время.

На этот раз Лефтерис лишь пожал плечами. Очень интересно. Значит, если ты не прямой наследник, то необходимо пройти аж двойной отбор. Вначале от совета, а после от короны.

Задумчиво хмыкнула, чем привлекла внимание двух мужчин. Похоже, те на время позабыли, что я здесь тоже находилась.

— А те, кто тебя сверг, знают об этой особенности? — спросила. Нет, ну раз уж такое внимание, то грех не поинтересоваться.

— Да, совет об этом знал, — твёрдо ответил Лефтерис.

Значит, после вчерашнего был полностью уверен в том, что совет причастен к перевороту. Оно и неудивительно.

Мы все дружно помолчали. Я успела проглотить половину яйца и немного овощей. Взгляд всё чаще падал на орехи в мёде, но сила воли пока была сильна. Подняв взгляд, увидела Данталиона в раздумьях.

— Значит, нам нужно как-то проникнуть во дворец, найти корону и надеть её на тебя? — поинтересовалась. — Звучит просто.

— Нам? — не понял князь.

— Просто? — уцепился за другое слово бывший император.

Я невинно пожала плечами.

— Корона хранится в сокровищнице, туда имеет доступ ограниченное число лиц, — задумчиво протянул Лефтерис. — Василина входит в их число.

— Я что-то не знал? — удивился Данталион.

— Я не был так глуп, как тебе могло показаться, Данте, — мужчина тяжело вздохнул, потерев пальцами переносицу. — Я понимал, что во дворце что-то происходит, поэтому открыл доступ везде для единственного человека, которому доверял.

Что ж, подобного князь явно не ожидал, да и я, признаться, тоже. Теперь понятно, почему Василина так рвалась во дворец. Хоть и глупо идти так, без сопровождения, но если ей был дан доступ просто везде, то тогда шанс имелся хотя бы проникнуть внутрь.

— Даже ознакомил с картой тайных ходов? — с неким напряжением поинтересовался демон.

— С ней в том числе, — подтвердил.

По лицу Данталиона стало понятно, что даже его с этой самой картой не ознакомили. Ну, дети, честное слово.

Я как раз закончила есть и пододвинула поближе чай с вазочкой меда. Взяв ложку, набрала орехов, засунув в рот. Неплохо.

— Значит, нам необходимо вернуть Лефтериса обратно на престол, — резюмировала. — Теперь, когда он здоров и не подвержен чужому влиянию, думаю, исправит все косяки, которые есть сейчас. Верно?

— Косяки?

— Ошибки, — тяжело вздохнула. До сих пор забываю, что некоторые слова из моего мира им непонятны. — Только как это сделать?

— Просто так мы не проникнем во дворец. Нужен какой-то предлог, — Лефтерис пожал плечами. — Но что?

— Не думаю, что они сильно обрадуются моему визиту, — хмыкнул Данталион. — Сможешь нарисовать карту ходов?

— По памяти? — уточнил бывший император. Князь кивнул. — Разумеется.

Ещё полчаса было убито на то, чтобы Лефтерис от руки нарисовал подробную карту всех этажей замка со всеми ходами, тупиками и так далее. Он даже частично помнил где какая комната находится и кто в них жил.

Со своего места я изумлённо наблюдала за тем, как он ровно чертил, рисовал кружочки и всяческие загогульки. Да если бы я умела так же ровно рисовать, то никогда бы не пользовалась ни циркулем, ни линейкой.

В конечном итоге, Данталион сгрёб все многочисленные чертежи, сообщил, что будет думать. Как только сообразит стоящий план, обязательно нас с ним ознакомит.

В общем, да, нас выставили в коридор.

Ну, как выставили? Мягко выпроводили, потому что солнце окончательно поднялось, а у князей отпуска не предусматривалось. Переглянувшись, мы приняли решение разойтись по разным углам досыпать.

И, да, я не шутила. Дойдя до покоев, разделась до нижней рубашки, нырнув под одеяло. Покрутившись, даже умудрилась задремать на ближайшие несколько часов, повторно проснувшись от Цветочка.

Тот что-то упрямо голосил на одной ноте, окончательно выдёргивая из прекрасной неги, заставляя продрать глаза.

— Чего орёшь? — поинтересовалась хриплым ото сна голосом.

— О, ты проснулась! — обрадовалось растение.

— Невозможно спать и слушать твой писклявый голос одновременно, — тяжело вздохнула, резко сев. От столь необдуманного движения перед глазами всё поплыло. — Ох.

— Какое неуважение! Вот ты дура неблагодарная! — заголосил «ромашка» пуще прежнего. — Я, вообще-то, тебе письмо принёс!

— Письмо?

Остатки сна понемногу уходили. Я покосилась за окно на голубое небо и кудрявые облака, неспешно плывущие по своим делам. Похоже, день был в самом разгаре, а, значит, большую его часть я счастливо проспала.

Цветочек пропрыгал к постели, действительно держа в одном из листков золотистый конверт. Даже так? Удивлённо взяла его, распаковав. Внутри было письмо. Было бы удивительно, если бы его не было.

С первых строчек стало ясно, что писал князь. И что на него нашло? У нас комнаты соседние. Но прочитав дальше, поняла, что это было официальное приглашение. И никуда-то там, а в купальню.

То есть это свидание.

Да? Нет?

— Возможно, что и свидание, — подтвердил Цветочек.

— Я вслух это сказала? — поинтересовалась скорее для галочки. — Что мне делать? Я даже не знаю, где находится эта купальня.

— На территории замка, конечно. Если идти в правое крыло, то там есть лестница, ведущая в огромные залы, находящиеся наполовину в земле.

— И такое есть?

— Как же, — страж явно был горд, словно самолично строил эти залы. — Возьми там полотенца, рубашку и вперёд.

— Я даже не знаю.

Подумать только, Данталион и я будем вместе плавать. Невольно стало жарко, а ведь фантазия толком работать не начала. Мне хотелось пойти, но в тоже время было как-то не по себе.

Всё же он — взрослый мужчина, а я… я тоже взрослая.

Задумчиво положила ладонь на живот, поглаживая. Но, с другой стороны, нам всем нужно расслабиться, так почему бы не сходить? Ничего не потеряю ведь.

— Ну так что? — поторопил Цветочек с решением.

— Хорошо, я пойду.

Ровно через три часа я вошла в зал и оказалась крайне шокированной увиденным. Внутри всё напоминало закрытые римские купальни. Огромное помещение практически полностью отданное под бассейн.

Толстые колонны устремлялись ввысь, удерживая сводчатый потолок, с которого свисали раскидные хрустальные люстры. Всё было покрыто позолотой и дышало богатством.

Слева находилась арка, через которую можно было проплыть и попасть в другое помещение. От стен на метра три отходили полы, стояли небольшие деревянные скамейки с резными ступенями, присутствовали даже столики с графинами воды.

И я смотрела на это с открытым ртом как какая-то деревенщина и не могла глаз отвести. Такое огромное пространство, отданное под бассейн, просто не укладывалось в голове.

В целом, внутри было тепло, можно сказать, даже жарко. Данталион уже находился здесь, уверенно рассекая водную гладь. Завидев меня, он подплыл ближе, останавливаясь у самых ступеней, что вели в воду.

— Здравствуй, — он хитро улыбнулся.

— Привет, — прошептала с некой заминкой, окинув его взглядом.

Честно? Смущал один факт, который сразу же хотелось прояснить. Но, судя по тому, что я видела, не обращая на рябь воды никакого внимания, шкодливая мысль, пробежавшая в голове, оказалась правдивой.

Демон был голым.

То есть совсем.

Сжав в руках полотенце, нервно сглотнула, немного теряясь. Не то, чтобы я была такой уж скромной, да и опыт в сексе был. Просто сердце как-то резко ускорилось, а температура вокруг поднялась на несколько градусов. Или у меня опять лицо покраснело?

Соберись, Вася, тебе же не шестнадцать лет. Ты даже в положении, что уж тут ходить вокруг да около?

— Тебе помочь? — похоже, князь воспринял заминку по-своему и даже начал подниматься по ступеням.

Очухалась, когда вода доходила ему ровно до низа живота.

— Нет! — вскрикнула излишне громко. Зал тут же подхватил голос эхом, Данталион остановился, вопросительно вскинув брови. — Нет, — повторила тише и спокойнее, — я сама, кхм. Просто, м-м, я могу плавать в рубашке?

— Зачем?

— Эм, мне так удобнее.

— Лжёшь. Ты стесняешься?

— Нет… да, — призналась с некой обречённостью.

Данталион усмехнулся, но погрузился обратно в воду. Теперь она вновь доставала ему до груди.

— Раздевайся, я не буду смотреть, — сказал он, отворачиваясь.

С сомнением посмотрела на его спину, широкий разворот плеч и милые чёрные родинки, рассыпавшиеся по коже. Для достоверности немного помялась на месте, никак не решаясь на столь ответственный шаг.

— Точно не будешь?

— Да.

Помялась ещё немного, а после всё же решилась. Подошла к ближайшей скамейке, положив на неё полотенце, начала снимать платье, следом рубашку и трусы. Всё аккуратно сложила, поёжившись.

Осторожно вернулась к бассейну, всё не сводя глаз с князя. Вот пусть только повернётся, не прощу. Однако, стоило отдать демону должное, тот ожидал уверенно.

Вода по ощущениям оказалась немного прохладной, но достаточно комфортной. Я быстро спустилась до последней ступени, оказавшись в ней по шею. Как только это произошло, Данталион обернулся, находя меня взглядом.

— Хорошо плаваешь? — поинтересовался он, подходя ближе.

— Если умение держаться на воде можно назвать плаванием, то да, я нормально плаваю, — согласилась, усиленно работая руками, стараясь стоять кончиками пальцев на полу. — А что?

— Тогда догоняй.

И он резво нырнул под воду, разбросав вокруг себя тучу брызг. Прищурившись, я нырнула следом, мгновенно намочив косу, что с такой заботой плели служанки.

Не знаю, сколько длились наши догоняли. Мы плавали из одного зала в другой, периодически ныряя и хватая друг другу за пятки. И если изначально я чувствовала себя немного скованно, то под конец расслабилась.

Бассейн был разноуровневым. Во втором зале, у другой лестницы, воды было совсем мало, там я могла свободно стоять, не боясь захлебнуться. Однако, чем дальше отходила, тем глубже становилось.

Только под конец дыхание подвело. И я выплыла на мелководье, облокотившись на стену в углу, наблюдая за тем, как Данталион уверенно носился туда-сюда, похоже, не испытывая никаких трудностей.

Спустя несколько минут он подплыл ближе. Там, где вода доставала мне по грудь, ему она была по начало живота.

Я подняла голову, заглядывая в чужие глаза. В какой-то момент Данталион оказался достаточно близко, чтобы почувствовать вторжение в личное пространство. Его теплая кожа покрытая капельками воды смотрелась крайне гармонично.

Очень стараясь не опускать взгляд ниже, я склонила голову к плечу, улыбнувшись.

— Устала? — поинтересовался демон.

— Нет.

— Лжёшь?

— Только если чуть-чуть, — быстро исправилась.

Он усмехнулся, положив обжигающе горячую ладонь на щёку, зарываясь пальцами в волосы над ухом. Я слабо боднула его, наблюдая за тем, как чужое лицо стало ещё ближе. А после меня поцеловали.

Ещё.

И ещё.

Это было логично. Всё происходящее здесь рано или поздно должно было привести к этому. И не сказать, что я была сильно против. Поцелуи были хаотичны, в какой-то момент демон стал целовать не только губы, но и подбородок, шею, потом ниже, ключицы.

Вдохнула влажный воздух, прикрыв глаза.

Я прекрасно понимаю, к чему всё вело, но после длительного плавания в теле поселилась слабость. Мне бы руку поднять и оттолкнуть, но нет никакого желания, особенно когда внизу живота начало разгораться пламя.

Данталион целовал жадно, обнимал крепко. И если поначалу он немного сдерживался, словно изучая территорию, то спустя минуту начал делать всё уверенно и так, как хотел.

Сжимал в ладонях грудь, целовал соски, вбирая в рот, потягивая и играясь языком. У меня от нарастающего желания ноги подкашивались, а в голове полнейшая пустота. Я сама к нему тянусь, обнимаю, прижимаю к себе.

Возможно, за меня говорило оголодавшее до ласк тело? В его крепких руках чувствовала себя глиной, мол, лепи что хочешь. Князь так и делал. Подхватил на руки, приподнял повыше, мягко поцеловав живот.

Во мне столько желания, что можно поделиться со всеми страждущими. Это какое-то безумие, словно нам резко спустило все тормоза. И нужно как-то остановиться, дёрнуть за ручник, только не хотелось.

Я посмотрела в эти горящие страстью фиолетовые глаза, и язык не повернулся сказать «нет». Да и Данталион не собирался так просто отступать. Ласкал, гладил, целовал так бесстыдно, что ноги сводило.

Он поднял меня ещё выше, закидывая ноги на плечи, устраивая лицо меж широко раздвинутых бёдер.

— Не надо, — слабо протестую, боясь окончательно сгореть со стыда.

— Успокойся, — просит князь, смотря честно снизу вверх, — если не понравится или будет больно, скажи, я прекращу.

Но я молчу, и он воспринял это как полный карт-бланш. Закрываю глаза, стараясь не провалиться от стыда, но невольно дёргаюсь и шумно вдыхаю воздух сквозь плотно сжатые зубы, когда горячий рот демона накрыл клитор, бесстыдно проводя языком.

Ох.

О-ох.

Закусываю нижнюю губу чуть ли не до боли, вытягиваясь до хруста в спине, стараясь не сильно сжимать его голову меж бёдер. Но как тут сохранять спокойствие? Как? Когда чужие губы и язык способны дарить столько блаженства?

Данталион уверен и настойчив. Он всасывал, облизывал, исследовал, заставляя меня пылать и плавиться. Втягивал клитор, оглаживая его языком, легонько прикусывал зубами и всё ради того, чтобы вновь начать давить самым кончиком языка.

У меня перед глазами фейерверки взрывались. Эмоции скакали как ненормальные, не давая сформулировать никаких мыслей. Наслаждение накатывалось волнами, в особенности, когда Данталион делал так… так настойчиво облизывал там… да, там, бля-ядь.

Оргазм настиг внезапно, сметая всё на своём пути, заставляя вытянуться и всё же вцепиться в его волосы. Я закрыла глаза, жадно ловя ртом воздух и, похоже, всё же сказав нечто неприличное вслух.

Внизу пульсировало и сжималось, а ещё было так горячо. До невозможности горячо. Я чувствовала полное удовлетворение и сладкую истому, которой теперь была переполнена каждая клеточка в организме.

Данталион, немного выждав, помог спустить ноги с плеч, словно возвращая с небес на землю. И как смотреть ему в глаза? Ох.

— Хочешь продолжить? — тихо спросил князь, нежно целую в щёку, после в скулу, следом обхватил губами мочку уха.

— Да, — даже если бы он спросил, смогу ли я пойти и прыгнуть с какого-нибудь моста, ответ был бы положительным.

Демон усмехнулся и требовательно поцеловал в губы, проникая языком в рот. Подхватил одной рукой, второй скользнул под бёдра, меж ног, играя пальцами с пульсирующим клитором, который сейчас был чувствительнее обычного.

Не сдержавшись, вновь выгнулась в его руках, постанывая.

Данталион недолго кружился вокруг, прежде чем проникнуть пальцами внутрь, легонько двигая. Но этого так мало. Так непозволительно мало.

— Я хочу, — отстранилась, смотря ему в глаза, — хочу тебя.

— Я знаю.

Я ощутила как к входу приставили гладкую и теплую головку, слегка надавливая. Судорожно дыша, постаралась максимально расслабиться, принимая в себя весь член, насаживаясь до упора.

Чувство наполненности невольно поразило. Облизала пересохшие губы, прижимаясь грудью к мужчине, стараясь привыкнуть. Такой большой по ощущениям и такой горячий, что одна мысль сводила с ума.

Плотно сжимая его в себе, чуть погодя начала двигаться.

Данталион не мешал, хотя от него буквально веяло желанием обладать. Взять всё в свои руки. И в какой-то момент, когда я еле заметно кивнула, демон сорвался, резко вжимая в стену, жестко подхватывая под бёдра, впиваясь пальцами в кожу.

Двигался размашисто и уверенно, сжимая так крепко, словно боясь чего-то. Я обхватила его за плечи, прижимаясь, стараясь подстроиться под чужой темп.

Это непередаваемое ощущение единения, когда внутри всё сжималось и тянулось к большему. Мне хотелось окунуться в эти эмоции и больше никогда не выплывать. Кровь в венах бурлила. Воздуха казалось катастрофически мало.

Так приятно, почти на грани безумия. Сжимаюсь вокруг него, стараясь не выпускать, жадно ловя каждый толчок.

Постепенно движения демона становились отрывистыми и быстрыми, а после он замер, глубоко дыша. И я почувствовала, как внутри разлилось нечто теплое. Он кончил, даже не думая вытаскивать член.

Обессиленно мазнула губами по его щеке, положив голову на чужое плечо. Это было так сумбурно, но в то же время прекрасно. Ощущение крепких рук на своём теле и чужого жаркого дыхания, я теперь никогда не смогу смотреть на Данталиона иначе.

— Ты в порядке? — спросил через некоторое время князь.

— О, да.

Я выпрямилась, смотря в его глаза и видя там жгучее желание продолжить. На принятие решение мне хватило ровно две секунды.

И, да, мы продолжили.

В его покоях. Несколько раз уж точно.

Глава 28

Несколько дней замок дышал тишиной. Каждый был занят собственными проблемами, не перекликающимися с нашей общей миссией.

Лефтерис, получивший доступ практически везде, чуть ли не сутками просиживал в библиотеке, что-то вычитывая и записывая. Я культурно образовывалась, найдя в Цветочке хоть и не терпеливого, но достаточного мудрого и понятно объясняющего учителя.

С Данталионом мы пересекались не так уж и часто. Он то куда-то выезжал, то зависал на советах и за документами. Иногда мы вместе сидели в его кабинете, где мне показывали некоторые прошения и давали возможность самостоятельно в них разобраться.

Ещё реже я перебиралась к нему по ночам. Вначале приходила поздно, где-то за двенадцать, мялась на пороге, закусывала губу, но после ныряла под одеяло, прижимаясь к горячему телу.

Было спокойно. Несмотря на изначальные страхи и сомнения, с князем оказалось спокойно. И я просто старалась не задумываться над дальнейшем будущем. Пусть сейчас всё будет хорошо и уютно.

Один раз мы даже выбрались за ворота, отправившись гулять по столице. Не знаю, что тогда нашло на Данталиона, но тот совсем уж сумбурно сказал одеваться, взять плащ и помог вскарабкаться на лошадь.

Часа три мы гуляли, смотрели на уличные представления, облазили практически весь город и даже взглянули на казнь. Последнее, к слову, отпечаталось в памяти отрубленной головой, лужей крови и жирными мухами. Ах, да, ещё я блевала после за углом. В общем, р-романтика.

Затишье продержалось чуть больше недели. В некий момент в замок пришло приглашение. Обычный конверт с необычным содержанием. Чем дальше демон читал, тем серьёзней становился. Перемену в его поведение мог не заметить только слепой.

— Что-то не так? — поинтересовалась обеспокоенно, отвлекаясь от книги по истории демонической империи. Да, раньше все эти огромные пять княжеств были единой империей.

— Нужен Лефтерис, — коротко сказал князь, сложив письмо пополам. — Всё после.

Собраться мы смогли ближе к вечеру. Тогда, сидя за обеденным столом, Данталион вспомнил про письмо, раскрыв и прочитав вслух. Что ж, теперь понятно, отчего он так сильно хмурился при первом прочтении.

Нас приглашали на коронацию.

Да, именно так там и было написано.

«Князь Данталион и княгиня Василина Наварр, спешим донести до вас радостную весть…» и блаблабла, дальше по тексту.

С опаской взглянула на Лефтериса, но тот был на диво спокойным. На всякий случай ещё разочек посмотрела на демона, который продолжал держать постную мину полной незаинтересованности, хотя в души рвал и метал.

— Это наш шанс, — заключил Альберус после небольшой паузы. — Ты должен его принять.

— Это ловушка, — князь говорил об этом так просто. — Не думаю, что они так просто забыли наш побег.

— Узнай, кто ещё находится в списке гостей, — посоветовал Лефтерис.

— Уже. Там будут все, с кем когда-либо серая империя имела хоть какие-то дружеские соглашения.

— Даже оборотни?

— Да.

Лефтерис задумался.

Я тоже.

— Может ли тогда это быть ловушкой? — спросила осторожно. — Даже если оборотни там будут.

— Есть вероятность того, что они попытаются убрать всех недоброжелателей разом, — медленно, будто и сам сомневаясь, проговорил бывший император. — Но, в то же время, если они так сделают, то обратят после себя многие государства.

— Верно, — кивнул Данталион.

Голова начала пухнуть от обилия мыслей, роившись внутри столь тесного пространства. Во всех книгах главная героиня должна столкнуться с главным гадом, но мне хотелось любыми способами отсрочить встречу.

С другой стороны, иного шанса может не представиться, а сидеть сложа руки, зная, какие бесчинства происходили в серой империи в эту самую секунду, выше моих сил.

— Нужно ехать. Поймём на место что и как, — произнесла уверенно. По крайней мере, постаралась, чтобы так прозвучало.

— Ты не едешь, — отсёк демон.

— Она должна. Приглашают вас обоих, — влез Лефтерис. — Если ты её не возьмёшь, им будет удобнее раздуть скандал. Письмо было обращено к вам двоим, значит, ожидаются так же двое.

Мне показалось, или князь скрипнул зубами?

— Я не хочу…

— Поверь, я тоже, — перебил его мужчина, — но этой мой единственный шанс!

— И опасность для моей супруги и наследника.

Ох, что-то назревало.

Обеспокоенно посмотрела вначале на одного мужчину, после на другого. Те сверлили друг-друга упрямыми взглядами. Как бы вновь не поссорились. Вздохнув, протянули руки, накрывая ладонями их пальцы, заставляя обратить на себя внимание.

— Ребята, — позвала тихо. Никто не посмотрел, пришлось сжать их посильнее. — Ребята, хей, я здесь, если вы помните, — Лефтерис с неохотой обернулся. — Ага, вот так, один есть. Данталион? — позвала демона. Немного погодя, тот всё же повёл бровью, показывая, что слушает. — Прекрасно. Давайте просто покончим с этим? Любая сказка должна завершаться хэппи эндом, так что нужно собрать последние силы и сделать это. Утереть носы всем мудакам и придуркам! Мы едем.

— Ты не едешь, — не шибко воодушевился моей пламенной речью князь, но руку выдернуть не спешил.

Не сдержавшись, всё же улыбнулась.

— Данталион, — позвала хитро.

— Я сказал нет.

— Данталио-он.

— Нет.

— Данте.

Вместе с бровью у демона дёрнулась добрая половина лица. Мы с Лефтерисом выжидающе посмотрели на него. Он крайне недовольно на нас. Двое против одного было не совсем честно, зато действительно.

— Хорошо, — сдался князь, — но я надеюсь на ваше благоразумие, особенно на твоё, моя драгоценная супруга.

Пришлось закатить глаза, но кивнуть головой. Бывший император улыбнулся, еле заметно кивнув мне. План был одобрен, осталось лишь реализовать в действии.

На следующий день начались сборы и какое-то незаметное волнение, тоненькой струйкой просачивающееся в душу. Через четыре дня мы официально отбыли из замка демона в сопровождении.

Лефтерису честно пришлось выполнять роль личного стражника княгини, который, по правилам демонов, мог носить маску на лицо. Да, честно, был такой закон. Мол, какой-то там из предыдущих князей был крайне ревнив и всячески старался ограничить общение влюбчивой супруги с противоположным полом.

Так что Альберус носил маску и шлем с приделанными небольшими рожками. Его тыл прикрывал плащ. Крайне продуманный костюм, стоило признаться.

Только вот добраться до серой империи получилось непозволительно быстро. Мы сели на лошадей, отправились в город, добрались до специального портала и, хлоп, вышли по ту сторону.

Изумлённо завертела головой, поразившись вмиг изменившейся обстановке. Как удобно, если бы в моём мире было подобное, то спрос на всякие самолёты и поезда резко упал. По крайней мере, у богатеньких уж точно.

Не совсем подготовленная к столь быстрому путешествию, я постаралась держаться гордо и величественно, хотя ладони быстро вспотели от страха, а желание развернуться и ускакать обратно в замок стало в разы сильнее.

Сама заметить не успела, как привыкла к спокойствию рядом с князем. Ну и пусть меня там не слишком жаловали, всё это со временем было поправимо. Хотят или нет, пришлось бы привыкнуть… правда, если вспоминать слова Данталиона.

Я нужна ему, пока вынашиваю Эрнеста.

И даже наши потеплевшие отношения не гарант счастливого будущего.

Нахмурившись, постаралась отогнать пессимистичные мысли прочь. Не время об этом думать, сейчас стоило сконцентрироваться на более важных вещах. Постаралась незаметно обернуться, чтобы найти взглядом Лефтериса. Тот не слишком комфортно чувствовал себя в качестве чьей-то охраны, но не сильно возражал.

До дворца добрались достаточно быстро. Что ж, теперь, когда я по доброй воли сюда направлялась, времени на рассматривание было больше. Ничего особенно. То есть, конечно, он огромный с башенками и всякой лабуденью, но после замка демоном не восхищал.

Проехав через ворота, мы оказались в обширном внутреннем дворе, усеянным деревьями и, на первый взгляд, не имеющим пределов. Проехав по аккуратной каменной дорожке, окружённой сочной травой и яркими цветами, спустя несколько минут мы добрались до главного входа.

Там нас уже поджидали.

Поклонившись и одарив натянутой улыбкой, на нас смотрел тот самый мужчина, который в ту ночь вначале напал, а после выдвигал требования, несся какой-то бред о сексуальном рабстве. Вот так встреча!

— Князь, рад видеть вас в добром здравии, помнится, во время нашей последней встречи вы выглядели не так свежо, — льстиво заговорил мужчина, переводя взгляд на меня. — Княжна, вы как всегда прекрасны.

Улыбатьсяулыбатьсяулыбаться.

Похоже, моя улыбка вышла настолько натянутой и кривой, что встречающий решил побыстрее отвернуться и больше не оборачиваться. То-то и оно, козлина.

— Я провожу вас в ваши покои, позвольте.

Данталион проигнорировал слугу, легко спрыгнув с коня, после подошёл ко мне, подхватив на руки и мягко поставив на землю. Отдёрнув платье, постаралась держаться ближе к нему.

Свой засранец всё же ближе, чем горстка каких-то левых мудаков.

— Нас не будут представлять новой власти? — как бы меж строк поинтересовался князь, когда мы вошли во дворец, направившись по неизвестному маршруту.

— Увы, вы сможете встретиться и обсудить всё после коронации.

— Как скоро она начнётся? — не знаю, как демон умудрялся до этого вести мирные переговоры, потому что ходить вокруг да около у него получалось паршиво.

— Завтра в одиннадцать, если помнится, в письме упоминалось прошение о раннем прибытии, — мужчина не оборачивался и говорил куда-то вперёд, хотя по его идеале ровной спине и мурашкам на шее стало ясно, что он боялся. — Вы немного опоздали, Ваша Светлость.

— Вы пытаетесь выказать мне неуважение? — надменно уточнил князь.

О, узнаю того Данталиона, что увидела впервые в живую в этом дворце, когда решение о казни было принято и почти началось исполняться.

— Нет, что вы! Как я могу сметь? Всего лишь припоминаю строчки из приглашающего письма, — встречающий обернулся, — прошу прощение, если нечто заставило вас думать иначе.

Наварр ничего не ответил, но было видно, что ситуация в целом ему не слишком нравилась. Дворец буквально кишил врагами, к которым поворачиваться спиной было чревато. Даже атмосфера здесь ощущалась иной. Бурляще опасной.

Нас проводили по лестнице вверх, а после показали покои, оставив наедине. Большая часть стражников остались снаружи, так не проронив ни слова. Лефтерис вошёл внутрь, и лишь после того, как Данталион дал отмашку, снял шлем.

— Не нравится мне это, — заговорил он, хмурясь. — Кто сядет на трон?

— Ты знаешь этого мужчину? — поинтересовалась, плюхнувшись на постель. — Он же тогда притащил нас посреди ночи к тебе в тронный зал.

— Он был в моём окружении, по помню его очень смутно. Почти не имел с ним дел.

Дерьмо.

— Что будем делать? — обернулась к князю, что отошёл к окну и, сложив руки за спиной, напряжённо что-то высматривал.

— Ждать, — резюмировал демон.

Спорить с ним никто не решился.

Вечером нас официально позвали на ужин. Данталион крайне скептически взглянул на пришедшую девушку, которая была крайне бледной и взволнованной, но отказаться не спешил.

В конечном итоге, мы вышли в коридор и, поймав взглядом Лефтериса, который ответственно «нёс свою вахту», незаметно позвали его следом.

Офигенное чувство дежавю накрыло ровно в тот момент, когда я переступила порог зала, оказавшись в том самом зале, в котором мы ужинали перед ночью переворота. Только теперь она красовалась немного в иных тонах.

Помимо нас здесь собралось человек двадцать. Краем глаза заметила, что Данталион кому-то кивнул. Проследив взглядом, увидела статного мужчину, что величественно склонил голову в знак приветствия.

Не нужно быть сто раз экстрасенсом, чтобы понять как сильно некоторых беспокоила сложившаяся ситуация. Впрочем, все они удачно делали вид полного безразличия и моментами даже радости от вида старых знакомых.

Ужин проходил скомкано. За столом то и дело всплывали неуютные паузы. В такие моменты все стремились либо уткнуться в тарелку, либо сделать вид, что так оно и нужно.

Я старалась аккуратно поглядывать по сторонам, понимая, что несмотря на сложившуюся ситуация, вокруг меня собрались высокопоставленные личности. Честно? Если бы не их дорогие одежды и чопорность, то на улице можно было мимо пройти и не заметить.

Поесть особо не удалось. Данталион позволял есть только то, что попробовал самостоятельно. У демонов на языке какой-то датчик на яды стоит? В общем, в моём окружении были лишь блюда с привкусом рыбы, немного нарезок мяса и овощей. Фу, рыба.

Обратно мы вернулись в некой задумчивости, и стоило двери закрыться, как Лефтерис скинул шлем, недовольно поморщившись.

— Заметил? — поинтересовался он, пройдя до окон, чтобы задёрнуть шторы.

— Да, — подтвердил демон.

— Эм, а что заметил? — влезла в их загадочные разговоры.

— Кроме слуг никто не присутствовал, — пояснил мне бывший император, — это странное явление. Где совет? Почему не показывают того, кто завтра собрался править страной?

— Возможно, боятся… возможно, ещё что-то, — пожал плечами демон. Он выглядел крайне задумчивым и чем-то сильно недовольным.

Лефтерис повторно поморщился, оставшись стоять посреди комнаты.

— Что мы будем делать? — спросила спустя минуту крайне напряжённого молчания.

Мне было очень сложно строить супер-пупер классные планы, которые привели бы нас к безоговорочной победе. Во-первых, я не черта в них не смыслила, во-вторых, вся ситуация в целом была очень и очень непонятной.

Ну, да, присутствовали только слуги, но ведь к нам навстречу тогда кроме того противного мужчины и горстки стражников напополам со слугами никто не вышел. Так в чем проблема? Не думаю, что нам бы резко решили показать сладенькое вечером.

Это же логично. Нет?

— Я видел здесь оборотней, — задумчиво проговорил Альберус.

— Это же не тот клан, — хмыкнул в ответ князь.

— Да, но они с ним тесно сотрудничали, — кивнул бывший император, — если удастся добиться их поддержки и, возможно, попытаться найти ещё союзников, то во время церемонии можно попробовать воспользоваться правом наследия.

Оппа, что-то ещё непонятное выплыло.

— Право наследие? — спросила, ощущая себя глупой студенткой среди крайне умных сокурсников. — Это что такое?

— Это может сработать, — согласился демон. — Но поддержки оборотней будет мало. Тебя должно поддержать несколько кланов.

— Это можно организовать после оглашения права. Добиться совета остальных оборотней, заручиться их поддержкой.

Данталион хмыкнул, и хоть его лицо хранило отпечаток сомнений, в целом он выглядел так, словно подобное могло сработать. Я честно продолжала ничего не понимать.

— Можно попытаться, — согласился, наконец, князь. — И, в случае худшего исхода, стоит оставаться рядом со мной. У меня есть план, который поможет покинуть дворец без потерь.

— У тебя здесь шпионы?

На этот вопрос демон лишь усмехнулся, поведя хвостом из стороны в сторону. Проговорив ещё полчаса и разобрав план по кусочкам, Лефтерис удалился. Мне всё же успели объяснить что это за право такое, о котором раньше не упоминалось.

В общем, да, это такая штука, которой никто не пользовался о-очень давно. Прямо настолько давно, что даже не вспоминали уже. Это было до того, как совету успели вручить огромное количество власти, которая толком и императором не регламентировалась.

Тогда было много всяких несогласных и бастардов, которые в силу особенностей короны могли попытаться сместить полноправного наследника с горячего места. Тогда-то и придумали это «право наследия».

Мол, ты можешь прийти в день коронации и заявить: «я — истинный наследник, а он нет, блаблабла, пусть артефакт покажет истину». И поскольку такие церемонии проходили открыто, как сейчас, замять не получалось.

Что удивительно, артефакт не мог признать сразу двух наследников, то есть, если двое и больше претендовали на престол, то артефакт безошибочно выбирал одного. Поэтому все старались кричать эти пафосные речи до того, как корона опустится на голову очередного будущего императора.

Интересно, конечно, но запутанно.

Поздним вечером вернулся Лефтерис. Он шепотом сообщил, что оборотни его поддержали и завтра должно всё случится. После этих слов я чётко осознала: ни шагу назад. В груди поселились напряжённое чувство ожидания.

Ночью же произошло нечто странное. Я проснулась, словно от жёсткого оплеуха, дёрнувшись всем телом. Ошалело проморгавшись и вглядевшись во тьму, с опозданием осознала, что вроде как никто нападать не спешил.

Так, вух, спокойно. Легла обратно, устроившись поудобнее в руках демона, постаралась уснуть обратно, но повторный оплеух не заставил себя ждать. Подскочила повторно, хмурясь и потирая щёку.

И хоть физически удара не было, морально он прекрасно ощущался. Для достоверности посмотрела на князя, но тот спал и даже не думал просыпаться. Повторно оглядевшись, поняла, что уж точно никого не было.

Нахмурилась, осторожно вылезла из постели, поднявшись на ноги. Прошлась по комнате, стараясь не натыкаться на мебель, даже в окно выглянула. Ничего подозрительного.

Вот только хотела пойти лечь обратно, как вновь почувствовала это обжигающее чувство удара, которого не последовало! Это уже не смешно.

Покрутилась вокруг своей оси, стараясь понять что за херня, но так и не поняла. Взглянув на Данталиона, который и не думал просыпаться, отправилась в ванну. Да, конечно, было желание выйти в коридор и искать незнамо чего, но я его успешно подавила.

Я же не дура какая-то шляться по двору, в котором меня хотели вначале убить, а после отдать в рабство.

В ванной поплескала в лицо холодной воды, окончательно сгоняя остатки сна. За окном стояла глубокая ночь, и единственное, что мне хотелось, так это вернуться под бок к Данталиону и доспать, но нет.

Стоило подойти к двери и взяться за ручку, как позади послышался противный скрежет. Такой, что у меня мурашки вдоль позвоночника побежали. Это как в фильмах ужасов. Сердце заметалось как сумасшедшее.

Если я развернусь, то увижу монстра?

Давай, Вася, ты смелая и не такую херню пережила. На счёт три.

Раз.

Два.

Три!

Резко обернулась, но ванна оставалась такой же как и до этого. Темная и почти не страшная. Тяжело выдохнув, положила ладонь на грудь, стараясь успокоиться. Мне просто показалось?

Скрежет повторился. Я подпрыгнула, чуть позорно не завизжав. Нет, не показалось, совсем не показалось. Всмотрелась в пространство вокруг и осознала, что знаю, где нахожусь. Это словно ты когда-то давно что-то учил, а потом, через десяток лет, резко это вспомнил.

Но была одна загвоздка.

Это место узнавала не я.

Тело двинулось само собой, словно управляемое кем-то другим. Я подошла к дальней картине какой-то девушки, сидящей на валуне в неглиже, пристала на носочки и без сожалений надавила ей на глаза. И, о, чудо, они реально ушли куда-то вглубь.

Справа дёрнулась стена. Обычная такая стена, которая раньше была плоской, ровной и совсем не подозрительной. Открылся проход.

Ох-ре-неть.

Я туда не пойду.

Прилетел очередной моральный оплеух. Мол, соберись, тряпка, и двигай навстречу приключениям. Говоря на чистоту, приключений в этом мире мне хватило с головой, поэтому очень сильно хотелось развернуться и уйти, но нечто не позволяло.

Нечто — это… моё любопытство и желание посмотреть «ну только одним глазком». Я войду и сразу выйду. И, как обычно бывает в таких ситуациях, стоило только сделать шаг за стену, как эта стена вернулась на место.

Первая мысль настолько ярко возникла в голове, что даже затмила нарастающую панику. Данталион меня убьёт.

Я бросилась на стенку, стараясь сдвинуть её обратно. Попинала, побила кулаком, но ничего не получилось. Дерьмо. Пострадав минут пять, осознала, что обратного пути нет. Вляпаться почти на ровном месте? Пожалуйста! Никаких проблем с этим.

Чёр-рт.

Вокруг стояла оглушительная темень. Пора бы поблагодарить высшие силы, что у меня нет панических атак от длительного нахождения во тьме. Хотя страх всё же присутствовал. Мало ли кто тут ещё шарится по этим тайным ходам.

Собрав всё мужество, которое только было, в кулак, я решительно направилась дальше, лапая стены по обе стороны от меня. И если вначале могло показаться, что иду наугад, то вскоре поняла, что нет.

Не знаю как, но я уверенно поворачивала, спускалась по лестницам, всё дальше и дальше удаляясь от Данталиона. Словно нечто меня вело.

По ощущениям это длилось вечность.

Глаза настолько привыкли к темноте, что когда камни разошлись в разные стороны, свет ослепил. Несколько секунд я стояла, стараясь справиться со слезами и жжением, а после открыла глаза, оглядываясь.

Передо мной, словно на ладони, находилось полупустое помещение с волшебными огоньками, освещавшими его как днем. Посредине стоял стол с пышной подушкой.

Сомнения одолевали, но я всё же сделала шаг вперёд, ничуть не удивившись тому, что стена вернулась в исходное положение. Зябко ведя плечами, осторожно подошла ближе, увидев, что на подушечке расположилась корона.

Размеров с кулак, она сверкала серебром и золотом, резными узорами и камнями, что щедрой рукой были натыканы и тут и там. Корона манила сиянием.

Словно зачарованная я протянула к ней руки, поднимая. И стоило бы поставить это на место и делать отсюда ноги, но почему-то не получалось. Некое внутреннее влечение оказалось намного сильнее чувства самосохранения.

Вдохнув в лёгкие побольше воздуха, как перед прыжком в воду, я надела корону на голову.

Глава 29

— Здравствуй.

Стоило закрыть глаза, как открыть их уже не представлялось возможным.

Я обернулась в сторону голоса, увидев некий бесформенный силуэт либо человека, либо зверя. Всё тело дышало воздухом и свободой, мозгами понимала, что до сих пор стою в сокровищнице, а вот душой была где угодно, но явно не там.

Н-да, в детстве, конечно, все девочки мечтали быть принцессами в той или иной степени, но кто же знал, что подобная детская мания во взрослой жизни сыграет злую шутку.

Силуэт продолжал стоять, не приближаясь. Он не излучал ни угрозы, ни добрых намерений. Он просто был, и это принималось как данность.

— Здравствуйте? — приветствие вышло с вопросительной интонацией, я всё ещё смутно представляла, где нахожусь. — Не сочтите за грубость, но кто вы?

В ответ короткий смешок.

— Я никто и ничто, — промолвило нечто, — но, если тебе будет легче, то я корона, которая сейчас ты имеешь честь носить.

Опомнившись, подняла руки, ощупав голову. И, действительно, на мне до сих пор была надета корона. Попытки снять её ни к чему не привели, она словно на клей была прицеплена.

— Твоя попытка не будет увенчана успехом, — протянул… дух? — Ты не снимешь её, пока я не посчитаю нужным.

— Вы — артефакт? — уточнила на всякий случай.

Дожили.

Казалось бы, после того, как пень от меня ушёл, кентавр попытался взять в жёны, а монстр-паук не тронул, благородно проводив до храма, удивляться нечему. Но не тут-то было!

— Именно. Я звал тебя.

Миленько.

— А зачем? — не зная, как правильно общаться с артефактами-коронами, решила придерживаться вежливого тона и особо не лезть на рожон.

Меня никто не предупреждал о том, что с короной можно поболтать. Я считала, что это полностью неодушевлённый предмет.

— Мой зов не способны услышать рождённые в колыбели этого мира, — заговорил артефакт, — лишь пришлые. Те, кто преодолел преграду меж мирами, поменяв вектор собственной судьбы.

Удивление не было предела. Он знал, что я не из этого мира! Знал! А что, если…

— Вы знаете, как я сюда попала?

— То, что находится в тебе, — силуэт ткнул пальцем в сторону моего живота, — оно этому поспособствовало.

Невольно положила ладони, стараясь прикрыться.

— Разве у ребёнка может быть столько сил?

Артефакт промолчал, опустив руку.

— Я не сказал, что это сделал он. Лишь то, что он этому поспособствовал, — спокойно поправил артефакт. — Ты не первая, с кем я имею честь говорить. Раз ты здесь, значит, боги сдвинули весы в чью-то сторону.

— В чью?

— Покажет время.

Ощущала себя на каком-то приёме у гадалки, когда та с самым загадочным видом несла неведомую херню, которую нужно понять и обратить в собственную пользу.

Тогда неудивительно, что ни Данталион, ни Лефтерис не рассказали об этом. Артефакт сообщил, что с ним могут разговаривать лишь пришлые, значит, остальные просто не знали об этой особенности.

Правда, нечто подсказывало, что большего добиться не получится. Корона и так сообщила всё, что знала. Так может спросить её о другом? С сомнением посмотрела на молчащий силуэт.

Или не стоит?

— Если хочешь задать вопрос, то не стоит медлить, — словно прочитав мысли, отозвался артефакт. — У тебя мало времени.

Помявшись немного, всё же решила уточнить:

— Грядёт коронация, и вас хочет надеть нехороший человек, — как странно прозвучало, но да ладно, вся ситуация выглядела крайне абсурдной, — но в то же время другой хочет сделать это тоже. Второй человек достойный, а первый нет, я так думаю, и хотелось бы…

— Тот, кто не достоин, не сможет держать в руках власть, — перебил артефакт. — Если в теле ни благородной крови, ни благородных поступков, то власть не перейдёт в его руки.

— А если ему плевать на традиции? Если корона его не выберет, но он всё равно сядет на трон?

Казалось, артефакт задумался.

Я зябко передёрнула плечи, которых даже не видела. Это странное чувство, когда ты ощущаешь своё тело, но не можешь его видеть.

— Если в голове претендующего корыстные цели, а в венах гнилая кровь, то лишь один исход его ожидает, — резюмировал артефакт, хотелось спросить, что за исход, но не вышло. — Совсем скоро нас побеспокоят. Прощай, пришлая, больше мы с тобой не встретимся.

— Почему?

— Ты не достойна носить корону, — спокойно произнёс силуэт, — но ты достойна того, чтобы надеть её на истинного наследника.

Спросить что-то ещё больше не представлялось возможным. Силуэт растворился в сиянии, а я резко распахнула глаза как раз в тот момент, когда дверь распахнулась, и помещение наполнилось стражей.

Даже толком сделать ничего не успела, как оказалось скрученная и поваленная на землю. Самым последним вошёл уже знакомый мужчина, недовольно поморщившись, снял с меня корону, вернув на место.

Он наклонился, схватив пальцами за подбородок, заставляя поднять голову и взглянуть в его тёмные глаза.

— Какая встреча, княжна, — пропел он довольно, — стоит ли спросить, как вы здесь оказались? — я открыла рот, но на губы лёг чужой палец, заставляя плотно их сомкнуть. — Тш, пожалуй, наслажусь вашим молчанием и горящим взглядом, говорить мы будем в другом месте.

Он выпрямился.

В долю секунды его лицо ожесточилось, а взгляд стал колючим и неприятным. Взглянув на стражников, он качнул головой, отдав приказ. Схватив меня подмышки и дёрнув наверх как тряпичную куклу, двое мужчин потащили в темницу.

Поначалу старалась сопротивляться, но после того, как меня пнули в ноги с такой силой, что аж в глазах потемнело, послушно повисла.

Голень, куда пришёлся удар, болела. Наверное, синяк будет знатным. Я шмыгнула носом, но не плакала. Хрен там плавал. По сторонам особо не смотрела, сконцентрировавшись на полу.

Так глупо попасться нужно уметь.

Не хотелось думать о том, что может случиться. Просто верить в лучшее и стараться не вести себя вызывающе. Нога отдалась тянущейся болью, напомнив, что бывает, когда пытаешься рыпнуться в сторону.

По темным и мрачным коридорам тащились недолго. Похоже, под дворцом находилась какая-то личная темница, куда меня и притащили, бросив в одну из камер. Фу, как избито.

Прокатившись по полу, приложилась затылком о стену, словив парочку ярких вспышек перед глазами и ободрав руки. Лязг металла. Дверь закрылась. Тихо простонав, попыталась приподняться.

Пару тяжёлых шагов. Меня схватили за горло, дёргая наверх, мило помогая быстро прийти в себя и встать на ноги. Вжав в стену, на меня не слишком довольно смотрел тот самый мужчина.

Чёрт, да я даже имени его не знала! Какого чёрта он привязался?!

— О вас ходили разные слухи, княжна, — заговорил он, практически утыкаясь носом в мои волосы, вдыхая запах, — но, видимо, часть из них оказались наглой ложью. Вы не так умны.

— Стараюсь отвечать вашему уровню развития, — прохрипела. Что я там думала минуту назад? Не нарываться? Поздно.

Рука сжалась сильнее, на мгновение перекрыв воздух, заставляя задёргаться и забиться в чужих руках. Несколько секунд мужчина наблюдал за представлением, прежде чем расслабить хватку. Немного.

— Вы остры на язычок, но мне так даже нравится, — сказал он, усмехнувшись. — Жаль, что такая сильная магичка с благородными корнями попала под хвостатого демона.

Я молчала, стиснув зубы.

Вторая руки мужчины легла на бедро, задрав подол тонкой рубашки. Полное блядство. Попытка дёрнуться мгновенно была предотвращена. Всем своим немалым весом мужчина навалился сверху, не давая и шанса выбраться.

Паника затопила разум. В какой-то момент от волнения я забыла как дышать, решив, что мне опять сжали шею.

— Вы понравились мне ещё тогда, в зале, — признался мужчина, оглаживая холодную кожу и поднимаясь чуть выше, — даже пожалеть успел, что безвольный император отдал приказ вас убить.

Его пальцы проникли под нижнее бельё, оглаживая нежные складочки, надавливая на клитор. Меня словно из холодной водой облили.

Тогда, в зале.

Взалевзалевзалевза…

Тот день встал перед глазами крайне ярко, унося из влажной темницы с отвратительными горячими руками, что так бесстыдно хозяйствовали меж моих ног. Я видела его! Я помню! Только сейчас вспомнила.

Тогда был трон, на котором сидел Лефтерис. Слева от него три старика из совета, а справа двое крепких мужчин. И если первый потом пытался исполнить приказ меня убить, то второй продолжал стоять и смотреть.

И это был он.

Тот, кто сейчас давил на меня всем своим телом, не давая сделать вдоха.

— Я помню тебя, — шокировано прошептала, сжавшись, когда один его палец попытался проникнуть внутрь. Мерзко, как же мерзко.

— Да? Похвально, — он улыбнулся, наклонившись ближе, попытавшись поцеловать.

И не успели его губы коснуться моих, как я тут же вцепилась в них зубами, стискивая изо всех сил. Кровь хлынула в рот, оставаясь отвратительным привкусом железа на языке. Мужчина взвыл, сдавив шею так, что стало уже не до укуса.

Я разжала челюсть, он тут же отскочил, прижимая ладонь к нижней части лица, смотря бешеными глазами.

— Сука! — прошипел он, с его пальцев капала кровь.

Жадно хватая ртом воздух, обессиленно скатилась вниз на грязный пол, не сводя с него глаз. Пусть только подойдёт, я буду драться. Хрен ему, а не секс.

— Строптивая тварь, — продолжал шипеть мудак, убрав руку от лица. Его губа была почти оторвана и висела на честном слове. Весь его подбородок и рубашка были в крови, как и рука. — Шмара, — прошепелявил он, — я вернусь, и мы продолжим.

Я сжалась и продолжала хмуро смотреть на него. Постанывая от боли, мужчина выскочил, захлопнув дверь, отдав некий приказ, что из-за невнятности растворился эхом в темнице. Его смысл остался мне не ясен.

Выждав несколько минут в напряжении и поняв, что в ближайшее время он не вернётся, резко перевернулась и, уперевшись в пол руками, хорошенько проблевалась, стараясь избавиться от вкуса железа.

Очень сильно хотелось плакать, но я понимала, что сама виновата. Нужно было оставаться в покоях с Данталионом… нужно было… нет уже смысла говорить об этом, я здесь, прошлое изменить не получится.

Постаравшись отползти подальше от собственной рвоты, села в противоположном углу и, притянув к груди ноги, положила ладони на живот. Успокойся. Скоро утро, Данталион проснётся и поймёт, что меня нет.

Поймёт, а дальше что?

Отправится совершать необдуманные поступки?

Моё тупое любопытство могло испортить весь план. Нужно как-то связаться с князем и сообщить, что всё в порядке. Но как? Запустила пальцы в волосы, сжав те у самого корня. Думай, Вася, ну же.

Осознание пришло с неким опозданием. До того, как я встретилась с Данталионом в живую, мы могли общаться во сне. Но могло ли это сработать в том случае, если мы оба будем спать? Я не была уверена, только вот другого выхода не оставалось.

Уснуть, находясь в мрачной и сырой темнице после всего пережитого не представлялось возможным, но я очень старалась. Закрыв глаза и представив себя в безопасном месте, через час всё же задремала.

Поначалу снилась лишь тьма, но в тот момент, когда отчаяние стало крайне острым, впереди замерцал знакомый туман. Не выдержав, бросилась сквозь него, завидев зеркало. Да. Оно!

Приблизившись, увидела те самые покои, в которых нас поселили вместе с Данталионом. Зеркало как раз находилось напротив постели, и я видела, что князь до сих пор спал. Чёрт.

От бессилия застучала кулаками по поверхности.

— Данталион! — прокричала. — Данталион! Проснись!

Удары становились отчаянными и слабыми.

Под конец я просто опустилась на колени, уперевшись лбом о стекло.

Это не работает. Идей больше не оставалось. Я была виновата во всём и не могла это исправить, от осознания стало ещё гаже. Всегда всё порчу. Что в своём мире, что в этом.

Ком подкатил к горлу. Не в силах больше сдерживаться, разрыдалась, стараясь подавить всхлипы, вырывавшиеся наружу. Никчемная Василиса. Даже парень тебя бросил, чего ты добилась в жизни?

Раньше я так много не ревела. Вообще старалась много не реветь. Не то, чтобы считала это слабостью, просто не нравилось сама концепция подавленности и сырости. Но остановиться никак не получалось.

Чем больше думала об этом, тем сильнее лились слёзы. А попаданки обычно не плакали, даже когда попадали в безвыходные ситуации, у них всегда смекалки хватало, чтобы выбраться даже из такой задницы.

Неудачница.

— Василиса?

Ну вот, уже голоса всякие мерещатся.

— Василиса? Где ты?

Удивлённо вскинула голову, заметив, как Данталион поднялся на ноги, оглядываясь. Во тьме его глаза горели не хуже ярких ламп. От неожиданности даже позабыла, что ревела.

Подскочила на ноги, вновь забив по стеклянной поверхности.

— — Данталион! Я здесь, — прокричала, — в зеркале.

Демон обернулся, а после подошёл ближе, недоумённо хмурясь.

— Стоит спросить, что случилось? — холодно поинтересовался он, но даже злящийся князь вызывал во мне глупую улыбку и сокрушительные приливы счастья.

— Со мной всё в порядке, правда, — поспешила его заверить, вытирая с щёк мокрые дорожки. — Послушай, вы с Лефтерисом должны прийти на коронацию, но не пользоваться правом до того, как провозгласят нового императора. Не могу объяснить почему, но просто доверьтесь…

— Где ты? — спросил Данталион.

— Говорю же, всё в порядке, вы просто…

— Где ты, Василиса? — перебил демон.

Одного взгляда в его глаза хватило, чтобы осознать: князь злился. Сильно. Лгать ему в таком положении казалось бессмысленным, как и как-либо оправдываться.

— Я в темнице под дворцом, но со мной всё в порядке, правда, просто делаете, что должны, — попросила его. — Знаю, что виновата, прости. Пожалуйста, прости. Разберёмся с этим в следующий раз? Когда всё закончится?

Данталион не отвечал.

Мне стало не по себе.

— Данталион? — позвала уже не так радостно.

— Сколько раз мне просить тебя быть аккуратной, Василиса? — холодно спросил демон. — Сколько, чтобы в твоей милой голове это осталось?! Ты — человек, Василиса. Человек, который не умеет пользоваться магией, которой ничего не знает об этом мире, но постоянно куда-то лезет. Постоянно. Сколько раз мне нужно тебе об этом сказать, чтобы ты, наконец, вспомнила, что не являешься всесильной?

Я пристыженно молчала.

Отчасти и сама прекрасно осознавала всё это, но когда говорят прямо так, в лицо, да ещё вкупе с этим зло обреченным взглядом, хочется и вовсе спрятаться подальше. И пусть я знала, что он не мог меня видеть, легче не становилось.

Сделала коротенький шажок навстречу, положив ладони на стекло, смотря в лицо Данталиона. Такое уставшее и успевшее стать родным лицо.

Мне было стыдно.

Стыдно за всё то, что успело произойти с нами.

И хоть князь делал много скверных вещей, о большей части которых мне предстояло узнать в будущем, это не отменяло моей к нему симпатии. Сейчас, смотря на демона, я чётко осознавала, как сильно успела к нему привязаться и как больно было от собственных поступков.

— Я прошу прощение, — произнесла тихо, зная, что он обязательно услышит, — мне очень стыдно, но я не могу сидеть сложа руки, когда вам нужна помощь. Это не в моих правилах! Я не хочу к тебе привыкать, как бы сильного этого не хотела. Не хочу, чтобы потом было больно.

Выпалила на одном дыхании, с каждым словом всё больше повышая голос. Вроде успокоилась, а, нет, всё тело вновь начало колотить.

Вот, сказала ему. Молодец.

— Ты сказал, что не сможешь меня отпустить, что я ношу твоего ребёнка… и после его рождения тоже не сможешь, но, — я запнулась, стараясь проглотить горький ком, — я не хочу оставаться с тобой только потому, что у вас так принято. Не хочу, чтобы ты смотрел на меня и видел образ любимого человека, которым я не являюсь. Мне хочется, чтобы ты любил меня. Именно меня. Понимаешь?

— Василиса, — позвал Данталион.

Я упрямо замотала головой, но после спохватилась, сказав вслух:

— Прошу, дай мне выбор, Данталион, и выбери сам, — не знаю, как разговор умудрился скатиться в нечто подобное, но сказала всё, что думала. Пусть будет так. — И, прошу, не думай на горячую голову и уговори Лефтериса повременить. Прошу, доверьтесь мне.

Князь молчал.

Его упрямство порождало во мне страх. Данталион мог не послушаться, наплевать на всё и сделать так, как хочет. И никто бы его не оставил. Откуда такая слепая уверенность? Да хрен её знает.

В душе царила такая буря, что он — единственное, за что оставалось цепляться в этом сумасшедшем мире.

— Хорошо, я тебя услышал, — наконец, обронил демон. — Будь по-твоему.

И после его слов словно гора с плеч свалилась. Я натянуто улыбнулась, ощущая море благодарности, затопившее сердце. Впрочем, ответить не успела. Туман стал плотнее, скрывая образ князя.

Меня выдернуло в темницу. Не открывая глаз, прислушалась, поняв, что вокруг происходит какое-то движение. С неохотой всё же подняла голову, увидев того мужчину и пару служанок, смотревших на меня со священным ужасом.

Да, я сейчас не в самом расцвете, понимаю.

Дверь отворилась. Двое девушек вошли внутрь, в руках одной из них я увидела платье, в руках другой некий набор. И что это? Нахмурилась, переводя взгляд на мужчину, стоявшего поодаль.

Не сказать, что он вот так сразу регенерировался. Ха, то то же, истребили магов жизни, теперь ходите с криво зашитой губой. Зрелище, к слову, мерзкое до жути.

— Поднимайся, — приказал мудак издалека, не спеша подходит. Пф, боится, что ль? — Они помогут тебе.

— Зачем? — хмуро уточнила.

— Пойдёшь со мной, люблю таких строптивых.

Я перевела взгляд на служанок, а после вновь посмотрела на мужчина, не выдержав, усмехнулась.

— Если князь меня увидит, то оторвет тебе яйца и член… не думаю, что тебе удастся пришить их на место как губу, — о-о, если бы он стоял близко, то ударил. Точно ударил.

У него такой взгляд был.

Захотелось добавить что-то ещё, но я вспомнила лицо Данталиона и его слова, сжавшись. Не стоило лезть. В этот раз точно. Вздохнув, поднялась на ноги, позволяя девушкам подойти и помочь раздеваться.

Схватила одну за руку, когда она попыталась стянуть с меня ночную рубашку. Говнюк даже не думал отворачиваться. Стоял за решёткой, как крысёныш, и скалился, небось подумал, что я его испугалась, поэтому такая послушная стала.

— Тебе стоит поторопиться, если хочешь на коронацию, — протянул он язвительно. Я так долго спала?

— Отвернись.

— Нет. Хочу видеть, что мне достанется.

Скрипнула зубами, но еле заметно кивнула головой. Что ж, пусть гадёныш посмотрит. Служанки всё же сняли рубашку, а следом и трусы. Я делала всё возможное, чтобы не смотреть в стороны мужчины.

Боюсь, если блевану от его взгляда, то ему не особо это понравится. Одеваться на весу в платье оказалось неудобным занятием, как и краситься, но выбирать не приходилось.

Из темницы я вышла прямо леди, по крайней мере, по ощущениям и килограмму макияжа на лице так казалось. Мудак довольно оглядел меня с ног до головы, а после взял под локоть. Подавив желание отдёрнуть руку, осталась стоять на месте.

— Пойдём. Посмотрим на рассвет нового императора, — с этими словами меня потащили прочь.

В тронном зале было много людей. Намного больше, чем я видела вчера вечером на ужине. Мы вышли через неприметную дверь, находящуюся в дальнем углу, практически за троном, скрываемая огромной вазой.

Оглядевшись, кисло хмыкнула, ощутив, как меня уверенно потащили дальше. Да у меня вип-место, похоже. Мужчина, чьё имя так и не удалось узнать, остановился недалёко от трона по правую сторону, встала рядом, оглядевшись.

Данталиона с Лефтерисом удалось уцепить не сразу. Они стояли на противоположной стороне, разделяемой огромным пространством и кроваво-красной дорожкой. Трон был пуст.

Вокруг стоял гул и присутствовало много стражи. Вокруг нас скооперировалось человек семь, наверное, следили за тем, чтобы я этому мудиле вторую губу не прокусила, да дёру не дала. Честно? Хотелось.

Стараясь успокоиться, я уставилась на князя. Хорош, зараза. Черный камзол, золотистые вставки, уложенные назад волосы с выглядывающими острыми рогами и горящие неизвестным огнём фиолетовые глаза с вытянутыми зрачками. Его хвост был крепко прижат к ноге, кончик слегка подрагивал.

Он смотрелся уверенно и чуть надменно. Также как и в первую нашу встречу, заставляя сердце трепетать. Словно почувствовав, демон обернулся, и наши взгляды пересеклись.

Дыхание остановилось, ток прошёлся по всему телу, отдаваясь импульсами в кончиках пальцев. Я помнила так чётко наш разговор, что теперь была и счастлива, и немного испугана.

Демон чуть прищурился, еле заметно кивнул и отвернулся, позволяя свободно выдохнуть. Меня дёрнули за руку, заставляя отвернуться.

— Сейчас начнётся, — уверенно произнёс спутник, смотря куда-то в начало зала.

Судя по тому, как всё притихло, там действительно кто-то появился. Мы стояли не в первых рядах, но достаточно, чтобы увидеть идущих, которые плавно двигались к трону. Это были старики. Человек десять.

Ну, точнее, часть из них были стариками, часть зрелыми мужчинами с сединой на висках и один молодой мужчина. Вся эта процессия подошла к трону, остановившись. Последовала длинная речь от одного из стариков. Он говорил, что в столь смутное и непонятное время, когда врагом может оказаться даже самый близкий, необходим сильный правитель, способный выдернуть страну из смуты.

Дальше он затронул тему с магами. Сообщил, что они достаточно понесли наказание, что боги оповестили храмы, что их грехи отпущены. И пусть светлые маги были жадными до власти и опасными, как стадо чертей, пора бы восстановить их популяцию.

Да, прямо такими словами, словно о животных каких-то, а не людях, которые с их же лёгкой руки и были убиты.

Не забыли упомянуть и о почившем старшем принце, который поддался на уговоры светлых тиранов и был жестоко убит. Ах, да, и как же забыть славного императора Лефтерис, который умер из-за жестокой травли всё тех же скотов светлых, да царство ему небесное.

Украдкой посмотрела на Альберус, жаль из-за шлема и тканевой маски его лицо плохо видно. Каково знать, что его заживо похоронили?

Наконец, мы подошли к главной части. Старик гордо вскинул голову, вымученно улыбнулся и оповестил, что совет избрал нового императора. Мудрого и образованного, способного здраво оценивать шансы и привести страну к процветанию и блаблабла.

Некто вынес корону.

Она проплыла мимо на всё той же подушке, и я могла поклясться, что сверкнула в мою сторону камнем, хотя под этим углом солнечные лучи на неё совсем не падали.

С замиранием сердца проследила за тем, как корону поднесли совету. Старик, толкавший речь, трепеща взял артефакт, обернувшись к единственному молодому мужчине среди них всех.

Понятно.

Вот она и новая жертва политических интриг.

Незнакомец сразу склонился и довольно улыбнулся, как бы показывая, что известие не новость и столь парадный наряд был подобран им не просто так. Мужчина, державший меня за руку, довольно усмехнулся.

— Повезло империи с правителем, — обронил он неожиданно и еле слышно.

— Почему? — спросила скорее ради галочки, нежели ради искреннего интереса.

— С детства лорд Абрсо славился не только любовью к забиванию скота и издевательствами над животными, но и к частой смене состава служанок, — просто протянул он в ответ. — С понравившейся девушкой он запирался в оборудованном кабинете на два дня точно, где имел её во всех дыры, а после издевался, пока бедняжка не сдохнет. Его любимым развлечением было втыкать иголки, пока жертва не умрёт. Знаешь самое большое количество игл, которое он воткнул в одну девушку?

Ошарашенно взглянула на него.

— Нет.

— Тысяча две.

Известие настолько поразило, что я отвернулась, продолжая наблюдать за коронацией со смешанными чувствами. Корона опустилась на голову мужчине. Тот выпрямился, и зал замер в ожидании.

Вначале ничего не происходило, но чуть погода артефакт на глазах стал увеличиваться, пока плотно не обхватил голову лорда плотным металлическим обручем. Широкая улыбка окрасила его лицо.

Все вяло зааплодировали.

Не знаю в какой момент это произошло. Наверное, я отвлеклась или моргнула, или что-то ещё, просто когда взор очередной раз пал на императора, то его широкая улыбка плавно перетекала в гримасу боли.

— Он… он давит, — как-то неуверенно произнёс новоиспечённый правитель, но его никто не услышал. Или сделали вид. — Старейшины, он давит, так разве должно?

Один из стариков посмотрел на него не слишком довольно.

— Власть всегда тяжела, но её нужно нести с достоинством, — достаточно громко ответил старик, пытаясь свести всё к мудрости.

Но мужчине было не до шуток. Присмотревшись, я заметила, как корона не просто плотно сидела, она реально давила. Кожу рядом на лбу набухла, покраснела, повылазили вены.

Император попытался сдёрнуть корону с головы, но у него ничего не вышло. Пальцы цеплялись за камни, он дёргал вначале не сильно. После начал совсем уж остервенело. Артефакт всё уменьшался в размере.

Гул совсем стих.

Когда советники очухались и попытались помочь, было поздно. Мужчину заорал жутким голосом и повалился на пол, остервенело дёргаясь. В некоторых местах его кожа порвалась и на лицо полилась кровь. Голова начала приобретать деформированный вид.

Советники ругались и суетились, говорили, что нужно кого-то позвать, что стоит потерпеть. В определённый момент мужчина и вовсе перестал дёргаться, а корона всё продолжала уменьшаться, натягивая кожу. Послышался хруст костей.

Я закрыла глаза, не желая это наблюдать, а когда открыла, то всё оказалось окончено. В зале воцарилась давящая тишина, которую вскоре разрушил звонкий звук катящегося металла.

— Корона! — вскрикнул один старик. — Ловите корону!

Изумлённо проследила за тем, как корона задорно покатилась, достаточно шустро обгоняя чужие ноги, проскальзывая мимо. Отталкивая гостей, за ней бросились несколько мужчин. Вот это цирк.

Не успев отойти от смерти и давящего чувства тошноты, я почувствовала, как нечто об меня стукнулось. Опустив глаза, увидела корону, что упала плашмя, позвенев напоследок. В голове всплыл разговор с самим артефактом.

«Ты не достойна носить корону, но ты достойна того, чтобы надеть её на истинного наследника».

Значит, он именно это и имел в виду! Не какие-то там метафоры или нечто подобное, а прямо в лоб. Не раздумывая больше не секунды, выдернула руку, нагнувшись и подхватив корону, столкнувшись почти нос к носу со стариком.

Выпрямились мы синхронно, только если он при этом потянулся в мою сторону, то я постаралась оказаться как можно дальше. Но убежать не вышло, меня схватили за плечи.

— Куда направляешься, княжна? — пропел сопровождающий меня гавнюк, от голоса которого аж передёрнуло.

Я сильнее сжала корону.

— Советую тебе её отпустить, — прозвучал холодный голос Данталиона. Уж не знаю, как ему удалось так быстро и бесшумно подобраться, но спасибо большое. — Впрочем, если ты будешь сопротивляться, то так будет даже интереснее.

Уличив момент, когда держащие меня руки дрогнули в страхе, я вырвалась и убежала подальше, обернувшись. Как раз вовремя, чтобы заметить, как Данталион вскинул хвост, протыкая мужское тело насквозь.

Из его рта пошла кровь, он попытался что-то сказать, но вышло лишь бульканье. Князь отступил, окропив пол рядом с собой красными каплями, позволяя чужому телу упасть на пол. А после, без каких-либо слов, сделал несколько шагов.

Одна нога на полу.

Вторая на голову.

— Знай своё место, — отчеканил он, надавив.

Хруст.

Я отвернулась, боясь, что вторую смерть мой организм точно не переживёт, решив избавиться ещё и от желчи, оставшейся в желудке.

— Отдай артефакт, — раздался напряжённый голос, и вот если я уже успела позабыть, что именно сделала, то советник нет. — Если вы не пойдёте на встречу, то мы объявим вас врагом страны.

— Да? — обернулась к нему, взглянув точно в глаза. — А мне казалось, что я уже, — и усмехнулась широко и нагло. — Артефакт выбрал меня! — заговорила громко, чтобы меня услышало как можно больше гостей. — Корона посчитала, что совет недостаточно компетентен в выборе правителя, и из всех здесь присутствующих прикатилась именно ко мне. Так разве это не знак свыше? Разве не показатель того, что именно моими руками должен быть провозглашён новый император?

Ох, как пафосно-то.

Зал загомонил с новой силой.

— Она права.

— Разве это не княгиня демонических пустошей?

— Это ведь бывшая герцогиня Оунс, я помню, она была невестой младшего принца.

— Бежавший светлый маг? Теперь я тоже её узнала.

Не встретив никакого сопротивления, я взглянула на советников. По их лицам было заметно, что они очень уж сильно хотели помешать, но крайне боялась одного демона, стоявшего за моей спиной и несколько минутами ранее играючи легко продавившего голову их наследнику.

Оглядевшись, я уверенно двинулась на встречу Лефтерису, продолжавшему стоять на месте. Приятно, когда толпа начала передо мной расступаться, давая проход.

Ладони от волнения немного вспотели, а ноги начали подгибаться, но я постаралась уверенно подойти, протягивая ему корону. Не став ждать, Альберус поспешил стянуть с себя шлем и маску, чем заслужил удивлённые «ахи».

— Примите ли вы корону, лорд Альберус? — поинтересовалась я с улыбкой. — Даёте ли клятву править мудро и верно своему народу? Обещайте не совершать прежних ошибок и стать новатором для этой страны? — невольно вспомнила наш разговор на лоджии.

— Клянусь, — со всей серьёзностью ответил Лефтерис.

Он наклонился, подставляя голову. И я с неким замиранием опустила корону на его темные чуть вьющиеся волосы, надеясь, что сделала правильный выбор. Тот, о котором и говорил сам артефакт. К слову, о нём… только сейчас заметила, что на металле ни капли крови.

Удивительная вещица.

Корона села как влитая. Выпрямившись, Лефтерис окинул всех строгим и властным взглядом. Проследив за ним и лишний раз удостоверившись, что артефакт не думал сужаться, расслабленно улыбнулась.

Наконец-то всё закончилось.

Мне просто хотелось в это верить.

Эпилог

Храмовник поглядывал на них с явным укором. И будь Василиса, скажем, процентов на пять скромнее, то обязательно бы смутилась, отвела взгляд и всю церемонию строила из себя жертву обстоятельств. Но нет.

На браках зиждилась здешняя жизнь. Как ей успели объяснить в сто первый раз — они так просто не разрывались. Однако они стояли в небольшом храме с Лефтерисом, который вновь приобрёл корону, титул и вечную боль, и становились друг другу фактически чужими людьми.

Честно? Было немного жаль.

Так, самую малость.

Василиса невольно успела привыкнуть к их связи, которая периодически дёргала её за невидимые ниточки где-то внутри. Впрочем, всему рано или поздно приходит конец. А это было логичным его завершением.

Наконец, храмовник прекратил что-то там бубнить, резким движением вырвал лист из книги и сжёг. Дым ударил в воздух столпом, образовав гриб, словно после удара бомбой. Выглядело так себе, пахло тоже.

Минут через десять они вышли наружу ничем друг другу не обязанные. Под дверьми заждался Данталион, который не особо торопил их с процессом, но всё же хотелось как-нибудь побыстрее.

Василиса вздохнула воздух полной грудью, радуясь, что вся эта кутерьма завершилась. Оставалось ещё много вопросов, на которых не удалось получить ответ, но это могло подождать. Ровно как и раздумья над словами артефакта, когда тот вначале сообщил, что общаться с ним могут лишь пришлые, а после вставил как бы меж строк, что ему до этого тоже доводилось с кем-то общаться.

— Долго, — хмыкнул князь.

Лефтерис пожал плечами.

— Скажи спасибо, что мы не успели пожениться.

Глаза демона сверкнули недобрым огнём, но он сдержал позывы сказать какую-нибудь колкость. Император же, будто опомнившись, повернулся к ней, ловко расстёгивая несколько верхних пуговиц у жилета.

Немного порывшись, он достал сложенный вдвое лист, протягивая Василисе. Сделано это было с таким великодушным выражением на лице, словно он ей полцарства отписал в придачу.

— Что это? — впрочем, княгиня не была так сильно впечатлена неожиданным подарком. — Если нечто плохое, то можешь оставить себе.

— Советую вначале прочесть, а после раскидываться подобными словами, — протянул Лефтерис, ничуть не обидевшись.

Кинув осторожный взгляд в сторону Данталиона, Василиса всё же взяла листок, разворачивая. Что ж, это был указ. Он гласил о возвращении ей титула, земель и всех богатств, что когда-либо заработали её родители. Ой, простите, родители Василины.

Внизу сообщалось, что их честь восстановлена, а имена родителей возвращены на семейный гобелен. Теперь они приравнивались к жертвам опалы, а их ближайших родственникам должна быть выписана компенсация.

Конечно, лист содержал больше информации и умных слов, но если всё сжать до нужных объёмов, то получалось как-то так.

Вскинув брови, Василиса подняла голову, ещё разочек окинув Лефтериса внимательным взглядом. Вдруг, стукнулся или что.

— Спасибо, — просто ответила она, когда поняла, что со стороны императора каких-либо действий больше не последует.

— Просто спасибо? — уточнил Альберус.

— Да, спасибо, но мне это не нужно, — Василиса попыталась всунуть лист в руки опешившему мужчине.

— Что за вздор! Данте?

Демон невинно пожал плечами, как бы говоря, что это ваши проблемы, не стоит меня в них впутывать. Троица неспешно двигалась в сторону дворцу по грунтовой дорожке, по сторонам от которой тянулись пышные кусты цветов.

Повезло, что храм стоял на территории дворца и при огромном желании до него можно было добраться на своих двоих. Впрочем, знатные люди так не делали, предпочитая скакать на лошадях.

— Я не знаю что делать с территорией и поместьем, — честно призналась Василиса. — К тому же, мы собираем вернуться в княжество.

Лефтерис выглядел достаточно удивлённым известием, но старался держать себя в руках. Выходило у него это не так хорошо, как он, возможно, представлял.

— Хоть титул оставь.

— Разумеется, — кивнула княгиня, — но всё остальное можешь приравнять к государственному имуществу. Или отдашь кому-нибудь за великие дела. М? О, погоди, я знаю, можешь сбегать туда от политических дел во время праздников.

— Императоры не отдыхают.

— Жаль. Даже на три дня?

— Тем более на три дня.

— Даже на один?

Вопрос заставил задуматься. Лефтерис хмыкнул, сообщив, что рассмотрит это предложение, но её территории пока оставит при ней, пусть соседние герцогства за ними присмотрят.

Василиса честно пожала плечами и ещё раз напомнила, что в управлении ничего не смыслит. И пусть она начала изучать всё подробнее и могла оперировать некими умными терминами, этого всё ещё было непозволительно мало.

Потребуются годы теории и практики, чтобы она наравне с мужчинами смогла стоять во главе государства (или маленького клочка земли) и видеть проблемы с путями решение. А пока, увы.

Остаток пути они провели за нейтральными разговорами. Данталион с Лефтерисом обсуждали политику, немного задели экономику и опалу на светлых магов, в которой император поставил жирную точку в первый день своего правления.

Василиса предпочитала не вмешиваться и просто разглядывать красоты природы. Не успели они толком подойти ко дворцу, как к Альберус откуда не возьмись выскочил шустрый мальчик, отрапортовав, что его ждут генералы и пора бы явиться.

Чинно кивнув, Лефтерис удалился.

Проводив его взглядов, Василиса направилась в сторону сада, полагаясь на остаточную память Василины. Данталион безликой тенью последовал за ней.

— Значит, не хочешь быть герцогиней, — резюмировал он, когда они по дорожке прошлись меж душистыми яблонями, поднявшись на деревянный мостик.

— Думаю, одного титула достаточно, — важно кивнула Вася, прежде чем улыбнуться. — К тому же, не думаю, что смогу справиться с управлением. Мне никогда не нравилась вся эта политическая жизнь, даже в кино.

Данталион положил руки на перила, облокачиваясь. Чуть помедлив, девушка встала рядом, прислонившись плечом к чужому плечу.

Солнышко мягко грело, изредка прячась за облаками. Начало осени вышло неоднозначным. Утро встречало влажностью и пронизывающим ветром, но стоило погоде немного разгуляться, как наступала летняя жара.

— Ты можешь уйти, — неожиданно обронил князь, не поворачивая головы. — Я не смогу дать тебе полной свободы, но могу оградить от замка и политики. Купим тебе небольшое поместье где пожелаешь, обустроишь там всё как душа скажет.

Василиса удивлённо взглянула на неё.

С той ночи они больше не поднимали этот разговор, хотя прошло почти четыре дня. И, если честно, то она частично забыла об этом.

Вздохнув, княгиня накрыла чужую ладонь, заставляя посмотреть на себя. Данталион с неохотой подчинился, но было видно, как тяжело давался ему разговор и с каким нежеланием он поддерживал зрительный контакт.

— Не нужно, я хочу остаться с тобой, — девушка коротко улыбнулась, — хочу, чтобы мы прошли через всё вместе. И пусть сейчас тебя ведёт привязанность к ребёнку и образу Василины, мне хочется, чтобы в будущем ты полюбил именно меня.

— Я… спасибо, — он перевернул ладонь, переплетая их пальцы. — Знаешь, иногда я думал, что, возможно, всё произошедшее ведёт нас к лучшему. Возможно, твоё появление в моей жизни к лучшему.

— Возможно? — наигранно возмутилась Василиса, легонько пихнув его в плечо. — Ваша Светлость, я крайне возмущена вашей формулировкой.

Данталион закатил глаза и широко усмехнулся, а после совсем неожиданно наклонился к ней, оставляя лёгкий поцелуй на кончике носа. А после второй, но уже в уголок губ.

— Определённо к лучшему, — сказал он, отстранившись.

Покачав головой, позволяя рыжим кудрям рассыпаться по плечам, Василиса направила взгляд вперёд. Там, где среди деревьев стояли яблони с яркими как кровь плодами.

И пусть каждая книга заканчивалась признанием в любви и обещаниями долгой и счастливой жизни. Пусть. Она всё же неправильная попаданка. Вот и конец у неё неправильный, зато правдивый.

Погладив большим пальцем мужскую ладонь, она положила голову на плечо демона, прикрыв глаза. У них всё будет хорошо. Если не сейчас, то в будущем. Ведь как без этого?

Конец