Слабо в меня влюбиться?

Миссия выполнена

– Это последняя возможность изменить своё решение, – предупреждаю Бойко, притормозив у входа в универ, где сейчас в самом разгаре новогодняя дискотека.

Биты клубной музыки слышны даже на улице, а из окон актового зала переливами сочится свет – жалкая пародия на стоящий праздник.

– Перестань. Будет весело, – обещает девушка, потягивая меня за рукав. – К тому же это первая студенческая вечеринка, на которую нам удалось попасть. В прошлый раз нас прогнали задолго до праздника.

И вроде бы неплохая перспектива, но не лучше той, что предполагает долгожданное уединение с Лерой. Мы не обнимались несколько часов в период сборов, и я успел чертовски по ней соскучиться.

– Что весёлого в том, чтобы наблюдать за судорогами танцующих одногруппников? Я почти уверен, что они не стушуются перед дешёвой импровизацией и дружным хороводом вокруг пушистой ёлочки.

От одной мысли об этом становится тошно.

– Не мороси, Лёд, – не унимается Лера. На её порозовевшем от мороза лице проскакивает тень недоверия. – Иначе я решу, что тебя смущает отнюдь не общество, а моя невыигрышная компания. Ведь кто, как не Льдов привык быть в центре внимания? Блудливый и завсегда свободный кот.

– Это было в прошлом, – дерзким движением прижимаю девчонку к себе, оставляя крошечное расстояние между нашими лицами. – Спорим, что докажу тебе это прямо сейчас?

Тянусь к её губам, но та капризно уворачивается.

– Поверю на слово. От твоих доказательств все губы обветрились.

– Значит, змеиная линька здесь ни при чём?

– Пошли на танцы, придурок, – оттолкнув меня, смеётся Лера. – Пока твой змей с моим коленом не познакомился.

Закатив глаза, неохотно тащусь за Бойко.

– Всегда мечтал встречаться с мелкой копией Ивановны…

– Что ты там бубнишь?

– Говорю, погода отличная. На небе ни облачка.

Оказавшись в вестибюле, оставляем куртки в гардеробной и спускаемся в актовый зал. Атмосфера в помещении походит на примитивный утренник для взрослых: ряженные в мишуру студенты, дорожки картонных стаканчиков с апельсиновым соком, за диджейским пультом дирижирует моложавый декан. Но истинную резь глазам приносит пара знакомых и почти родственных силуэтов.

Агата и Свят.

– Пора бы им во всём признаться, – сдавленно проговаривает Лера, крепче сжимая мою руку. – Они ни за что нас не простят. И в редкий раз будут правы.

– Оставь это мне, – переплетаю наши пальцы и тяну её за собой. – Если Куницына расцарапает мне лицо при первой возможности, то Аристов переварит сказанное нескоро. Ты успеешь сбежать из города.

– Спасибо, обнадёжил. Успею сбегать тебе за зелёнкой.

Подойдя к болтающей парочке, мы приветственно киваем. И пусть в их глазах фейерверком искрится дружелюбие, я торопливо проверяю стойку на отсутствие колких предметов. Связкой наших с Лерой рук прикрываю причинное место.

– Привет, – отпивает сок Агата, сжимая стаканчик до тревожного хруста – поганый знак. – Решили прийти вместе? Или снова ввязались в дурацкий спор и посадили друг друга на клей? – ехидно припевает блондинка.

Усмехнувшись, Свят давится куском бутерброда.

– Ты знаешь про спор? – удивлённо моргает Лера.

– Полагаю, что не про каждый, ведь их было сотни, – пожимает плечиком Куницына, и я понимаю, что о главном пари ей до сих пор неизвестно.

Ох, не в таких познаниях нуждается её скудный мозг, но всё же…

– Поболтаем? – предлагаю жующим, кивнув в сторону свободного столика, и те мгновенно соглашаются. Недолог час, когда их аппетит подпортится.

Девчонки занимают места за круглым столом друг напротив друга. В отличие от Аристова, который замешкался в выборе стула, я уверенно сажусь рядом с Лерой. Без прогнозов Елизары ясно, что переговоры будут крайне сложными.

Да помилует господь мою рожу…

– Что на этот раз? – поторапливает Куницына, настойчиво ловя мой беглый взгляд. – Вы снова лучшие друзья, а Земля квадратная?

– Правда? – охает Свят, не дав мне ответить. – А батя мне про черепах чесал. Так и знал, что он брешет.

Лера закусывают губу, в попытке подавить неловкость. Я же собираюсь силами, подбирая в мыслях нужные слова, но кроме дерзкого «Вас надурили, сорри…», ничего не ладится. Даже долгий процесс лжи не казался мне таким обидным, как эта неудобная правда.

– Что поминаем, Льдов? Неужто, совесть?

– К чёрту! – ударяю по столу и резко обращаюсь к Агате. – Я лгал тебе. Мы оба лгали. Между нами ничего быть не может и быть не могло. Мы с Лерой ставили на вас. Поспорили, что разлучим вашу пару, – в горле пересыхает от собственных слов.– Но в итоге попались сами и больше не хотим играть. Простите, вы этого не заслужили. Зато я готов ответить за двоих. Бейте, царапайте, обзывайте…

Наступает реальная минута молчания. Агата провожает образ приветливой барышни, а Свят прощается с драконом любви.

Мои же куранты вот-вот затрещат.

– То есть, ты меня не любишь? – страдающим голосом шепчет Куницына.

– А разве должен? – искренне недоумеваю я.

В представлении крутилось множество развязок события, но это вопрос по-настоящему сбивает меня с толку. Всё намного хуже, чем казалось ранее.

– Прости, Агата, – лихорадочно каюсь, подметив шок на их лицах. – И ты прости, болван. Мы не хотели… Нет, хотели, конечно, но…

– Мы поймём, если вы прекратите всякое общение с нами, – помогает Лера, виновато глядя на Свята. – Но мне бы этого очень не хотелось.

– И мне, – добавляю напоследок и покорно жду реакцию каждого.

Но отнюдь не пощёчина горячит мои щёки, а торжествующий смех испытуемых, слегка похожий на истеричный.

– Ой, не могу. Видели бы вы свои рожи, – заливается Агата, держась за плечо Аристова. – Прости, милый, но я не могла больше сдерживаться.

Что? Я не ослышался? Она назвала его милым? Милым – в смысле, тупым? Ибо я отказываюсь это принимать!

– Понимаю, сам был готов сдаться, – выдыхает Свят, с непривычным видом умника. – Слушайте, ребят, а давайте повторим всё на камеру? Такая мелодрама сорвёт прокаты. Вам же не слабо, правда?

Синхронно переглядываемся с Лерой, ища объяснений друг у друга. В шкуре лузеров нам крайне дискомфортно – тесно и неуютно.

Завершающей точкой становится их длительный поцелуй.

– А я ставил на тебя, – с притворным разочарованием заявляет Свят, нежно обнимая Куницыну. – Думал, что ты первым прокусишь игру. Что ж, твоя недогадливость сыграла нам на руку. Спасибо за шоу… Болван.

– Что это значит? – подорвавшись с места, задаётся Лера.

– То и значит, дорогуша, – из уст Агаты прям-таки сочится яд. – Думали, что танцевали нас, но постановкой вальса занимались мы. Да ты присядь. У нас тут некий разговор намечается. Как насчёт уморительной зимней сказки?

И могла бы я вцепиться в ломанные кудри Куницыной, да вот только основания остаются вне рамок здравого смысла. Мне и злиться-то на неё не положено, если только похвалить за находчивость...

Немыслимо! Меня обвела безмозглая кукла!

– Ну? – сердито бросает Ян, наигрывая пальцами по столешнице. – Кто из вас начнёт? Перекаченный Дик или коварная Джейн? Имена вы тоже выдумали? Иначе кто станет мириться с именем Свят? – брезгливо добавляет он.

– Тебе ли говорить о коварстве, Льдов? – парирует Агата, поддавшись вперёд. – Должна заметить, что наши помыслы были куда благороднее ваших.

– Да неужели? – влезаю я, увеличив дистанцию между ними. Манеры Агаты ненароком походят на флирт. – Выкладывай. Я просто мечтаю сгореть от стыда.

– Всё намного проще, чем кажется, – улыбнувшись, Куницына возвращается на место. – И сдаётся мне, что наша миссия выполнена.

Её загадочность не на шутку нервирует Яна.

– А можно взять помощь зала? Меня до чёртиков достали ваши загадки.

– Терпеливей нужно быть, – с издёвкой усмехается Свят. – Твои ревнивые домыслы меня доконали, но я ни разу не пожаловался.

Теперь Аристова не узнать, без наивности в глазах он выглядит вполне сознательным. В голове не укладывается, что такая незначительная маскировка превратила его в совершенно другого человека.

Превосходный камуфляж.

– Поцелуй меня украдкой, я растаю шоколадкой… – игриво напевает Агата, елозя бритвой по нервам. – Я была такой невнимательной, когда обронила свой блокнотик с дурацкой песней. Но Ян его нашёл и поступил как настоящий джентльмен. Не так ли, Льдов? Наверняка ты решил, что это выгодная случайность? Впрочем, неважно. Поездка на тракторе затмила моё негодование.

Невольно пронзаю взглядом Яна, который ранее не вдавался в такие подробности. Трактор? Мотоблок? Бульдозер? Чего ещё я не знаю?

– То есть, всё это время вы игрались нами? – скорее уточняю, уповая на логику. – Но зачем? Какой в этом смысл?

– А какой смысл в том, чтобы внедряться в чужую пару? – добродушно отражает Свят. Его сарказм не колет, улыбка не подстёгивает. – Правильно. Азарт. Лишь он всему виной. И мы с Агатой прекрасно вас понимаем.

И всё-таки сходство наших тандемов заключалось не только в многолетней дружбе. Отнюдь.

– И каков был выигрыш? – сохраняю невозмутимость, пусть внутри всё кипит.

– Мы выиграли давно, Лера. Когда нашли друг друга и сумели сохранить эту связь. Но сегодня к победе пришли только вы. Смекаешь?

На смену злости приходит неудобное осознание. Плутоватый Купидон сдержал своё обещание, и как итог – мы с Яном вместе. Одураченные, но по уши влюблённые.

Справедливый баланс. Тут не поспоришь. Не поспоришь, чтоб их!

– Вы так усердно отбивались от собственных чувств, что мы не смогли удержаться, – подмигнув, Куницына награждает меня дружелюбной улыбкой. – Однако, мы послужили лишь толчком. Главную работу проделали вы.

– Да мы с тобой целовались! – продолжает сомневаться Ян. – И практически переспали!

– Практически, – акцентирует Агата, задерживая палец в воздухе. – И докучливость подружки не в счёт. Сам знаешь, что не позволил бы себе большего. Хотя целуешься ты отлично. Солидарна со мной, Лера?

– Стерва, – поражённо кидаю ей в ответ.

– Не нужно благодарностей, милая. Я действовала от чистого сердца.

И прицепиться нельзя, ведь наша червовая масть далеко не козырная. Ребята профи в своём деле, и игры их на порядок честнее. Однако проигрыш на этот раз не вызывает сокрушения. Миллион различных чувств, но только не досаду.

Душевный раздрай разбивает Свят, протягивая Льдову руку.

– Мир? – интересуется он, и все мы замираем в ожидании.

– Ничья, – с улыбкой отвечает Ян на рукопожатие.

– Но ты по-прежнему торчишь мне какао.

– Замётано, дракон. Угощу между голом.

Остаток дискотеки проходит за обсуждением фееричного полугодия. Наши провокации с Яном меркнут в сравнении с уловками ребят. Они искусно обвели нас вокруг пальца, когда казалось, что правила прописаны нами.

Но сейчас важно другое…

Потеряв друга, я приумножила потерю и обрела любовь. И это лучшее, что произошло со мной за последнее время.

Никаких споров. Никаких игр. Никаких ставок.

А я – счастливый аутсайдер.

Счастливая, потому что не прячу свои чувства. Счастливая, потому что могу прикоснуться к нему так, как всегда мечтала. Счастливая, потому что его влюблённый взгляд посвящён одной лишь мне. Счастливая, потому что могу целовать его не во снах, а когда мне только вздумается.

– Прекрати, Бойко, – притворно смущается Ян уворачиваясь. – Что люди подумают?

Закинув руки на шею парня, я продолжаю вести медленный танец. Колонки разрывает знакомая мелодия, а талию уверенно сжимают его тёплые ладони.

Мне не нужны были уроки. Мне не хватало своего кавалера.

– Плевать на них. Пусть смотрят.

– Здесь окно открыто. Губы обветрятся, – иронично напоминает он.

– Вполне нормальное явление, когда прислоняешь их ко льду, – любуясь парнем, провожу пальцем по острой скуле. – Приморозилась к тебе. Да так сильно, что зубы сводит.

И снова лгу. Один лишь взгляд греет так, что воздуха не хватает. Сердце разгоняется от хитрой улыбки, а в груди печёт от жаркого волнения. Сумасшедшее пекло.

– В метафорах не силён, но суть уловил, – шепчет Ян, нежно меня целуя. – И я к тебе приморозился. Всем сердцем припечатался. Как мордой об асфальт ударился и…

– Хватит, – смеюсь я. – Ты и прям не спец в метафорах.

Танец прерывает громкий бой курантов. Студенты замирают в ожидании чуда, глядя на настенные часы. Я не жду волшебства, ведь оно уже случилось, но смиренно дожидаюсь полночи.

– Я люблю тебя, так понятнее? – признаётся Ян, повернув меня к себе. – Люблю тебя, Бойко.

Слабею, но чувствую поддержку в его руках. Я не ослышалась, что лишь сильнее кружит голову.

– Вполне, – отзываюсь тихо, не успев вздохнуть.

– Забьёмся, что это навсегда?

И вот я снова схожу с ума от его улыбки. Каждый раз, как в первый. И мне ли не знать, что так будет всегда?

– Да иди ты, Льдов. Иди сюда.