След шакала

ПРОЛОГ

Жарким июньским днём молодая, чуть полноватая девушка лет двадцати восьми вышла из последнего вагона поезда дальнего следования, прибывшего откуда-то с юга нашей необъятной страны, и остановилась, вдыхая душный и пыльный московский воздух. Как давно она мечтала попасть в этот большой, безумный, манящий своими безграничными возможностями город. Москва — это своеобразный российский Голливуд, Лас-Вегас — мечта! Столько надежд связывают приезжающие провинциалы с этим мегаполисом!

В простеньком платьице и дешевых туфлях, она шла к зданию вокзала, таща чемодан, в котором находились только самые необходимые вещи её небогатого гардероба: два платья, кофта, бельё, старенькое пальто и книги с тетрадками. А мечта её была довольно скромная: для начала поступить в медицинский институт и стать врачом. А потом, если повезёт, получить московскую прописку и работать в какой-нибудь районной поликлинике, лечить бабушек и дедушек от разных болячек.

А если повезёт ещё больше, то и устроить личную жизнь — найти себе достойного и любящего спутника жизни; неплохо, если он будет богат. Вот, пожалуй, и все мечты, которые тогда занимали эту провинциальную девушку из обычной трудовой семьи.

Единственное, что выделяло девушку среди многих других, — это ее черные бездонные глаза и темные волосы. Еще у нее было несколько необычное для средней полосы России имя. Девушку звали Нана [Грузинское имя. Здесь и далее прим. авт.].

— Граждане встречающие, повторяю, на второй путь прибыл скорый поезд номер тринадцать. Нумерация состава с головы поезда.

— Носильщика не желаете? — подскочил ловкий парень в спецовке, толкающий впереди себя огромную тележку. — Очень дешёво.

— Нет, спасибо, не надо, — ответила девушка.

Дойдя до начала платформы, она остановилась, раздумывая — куда идти дальше и вспоминая название станции метро, до которой нужно доехать. Там живут знакомые ее мамы, они обещали помочь девушке с институтом.

— Вам куда ехать? — спросил лысоватый толстячок в кожаной куртке, покручивая на пальце брелок с ключами от машины.

— Спасибо. Я — на метро.

— Такси, кто желает такси? Вы не желаете такси? — подлетел другой «извозчик», чуть помоложе.

— Нет, нет, спасибо.

— Девушка, а если со скидкой? — таинственно улыбаясь, предложил тот.

— Да нет же. Меня встречают, — чуть повысила голос девушка.

Немного передохнув, она спустилась в метро и в нерешительности остановилась перед турникетами. Перед ними она испытывала настоящий, почти животный страх: «Вдруг закроются, — казалось ей, — и «укусят» за бока?»

— Жетон бери, вон там — в кассе! — скомандовала пожилая контролерша с красной, как у дружинника, повязкой на рукаве. Девушка послушно подошла к окошку и купила жетон.

— Теперь опускай в дырку и иди, не бойся, не укусит! — добродушно засмеялась контролерша.

Девушка опустила жетон и, собравшись с духом, словно ей предстояло перепрыгнуть через пропасть, быстро пробежала через «кусачики». Они недовольно клацнули обрезиненными «зубами» и успокоились. Девушка, боязливо озираясь по сторонам, подошла к новому препятствию — эскалатору. Это было тоже страшно — в первый раз встать на движущиеся ступени, но больше напоминало какой-то веселый аттракцион. Она посмотрела, как впереди неё приезжая гражданка стояла у эскалатора и сосредоточенно вглядывалась в бегущую ленту огромного конвейера, боясь на него встать. Девушка улыбнулась, обошла ее, сделала шаг и, тихонько вскрикнув, поехала вниз. Все — теперь она в метро.

С тех пор прошло почти семь долгих лет…

Глава 1 ИНТЕРЕСНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ

В самом конце ноября, как всегда, совсем неожиданно для всех и главное — для городских служб, в город ворвалась зима. Если вчера ещё моросил мелкий дождик, а прохожие, хлюпая сапогами, утопали в грязи, ругая за это всех: от мэра до дворника, то сегодня картина совершенно изменилась. Ночной мороз высушил все дороги, сделав их совсем чистыми, а молодой пушистый снежок вовсю играл в догонялки с резвым осенним ветром.

В городе начиналась новая трудовая неделя. Плотные потоки хмурых людей вливались в метро и растекались в нем как вода, заполняя все жизненное пространство. При всей кажущейся хаотичности движения людей в этих потоках на самом деле существует очень чёткая и отлаженная программа для каждого его участника. Почти как правила уличного движения. Например, некоторые участники движения, вбегая с бешеными глазами в распахнувшиеся двери вагона, первым делом высматривают свободное место. Разметая всех на своем пути, они плюхаются на заветное место, победно оглядывая неудачливых конкурентов.

Другие не тратят сил на борьбу за место на диванчике, а сразу занимают лакомые места у дверей. Причем каждый стремится встать на «свое» привычное место, достать книгу или газету и очнуться от чтения только на своей станции. Что делать, везде свои, пусть и маленькие, но устоявшиеся традиции, особый уклад жизни.

Говорят, что именно в метро у нас впервые начали красть информацию на бытовом уровне. Помните, как читают через плечо вашу газету некоторые пассажиры, на халяву черпающие свежие новости? А ведь вы за неё, вернее за эти самые новости, заплатили деньги.

На другом конце ветки обратная ситуация. Плотный поток выходящих из метро людей начинает понемногу рассеиваться и уменьшаться прямо пропорционально расстоянию от него. Людской поток затекает в самые различные важные и даже очень уважаемые учреждения, в том числе и в Федеральное агентство правительственной связи и информации — по-другому — ФАПСИ.

Дима и Сергей работали именно в этой «конторе» [В криминальном мире так называли КГБ.] по ветеранским меркам — сравнительно недавно. Они сидели в одном кабинете. Оба по образованию инженеры. Дима — старший лейтенант, пришёл в «контору» пару лет назад, после орловского военного училища связи. Сергей — капитан. В организацию попал лет на шесть раньше, из «почтового ящика». Работая там старшим механиком, он успел закончить вечернее отделение института и стать инженером. Сергей всегда интересовался техникой, был радиолюбителем, поэтому в институте лишь дополнил и систематизировал свои знания. База у него уже была, нужны были «корочки».

В ФАПСИ они работали с различной техникой. Хотя тут надо оговориться: техники без людей не бывает. Значит, даже работая с техникой, в первую очередь они работали с людьми. Люди были разные, в том числе и из оперативных подразделений контрразведки, у которых было чему поучиться.

О ФАПСИ ходит множество легенд, которые приписывают ему огромное могущество и влияние в коридорах власти и даже во всей стране! Особенно после разгоревшегося скандала о прослушивании телефонных разговоров семьи президента. Крупные политики, чиновники, бизнесмены всерьез задумались над очень непростой задачкой — кто прослушивает, кого прослушивают и, самое главное, для кого или для чего? А ведь все они по своим служебным делам должны пользоваться спецсвязью, предоставляемой и обслуживаемой именно ФАПСИ.

Говорят, что вся информация в стране обязательно проходит через эту «контору», где фильтруется и оседает навсегда, вернее до тех пор, пока кому-то не потребуется. Этим и объясняется её могущество.

На самом деле многие заблуждаются относительно её реальных задач и возможностей, это верно, но только отчасти.

Действительно, «контора» призвана охранять секретную информацию, в каком бы виде та ни находилась, и в этом она, пожалуй, превзошла многие зарубежные службы как по качеству работы, так и по численности работающих в ней специалистов. А легенды… что ж, легенды всегда немного преувеличивают. На то они и легенды.

В этот день Дима пришёл на работу слегка возбужденным. Это было сразу заметно. Не нужно быть Шерлоком Холмсом, достаточно посмотреть на его глаза: горящие, бегающие, не находящие покоя.

— Здорово! — сказал он своему сослуживцу, небрежно бросив свою куртку на спинку стула и загадочно улыбаясь.

— Привет. Чего это ты сегодня такой радостный? — поинтересовался Сергей. — Сияешь как бляха у солдата перед утренним осмотром. Не иначе, как вчера с новой девочкой познакомился?

— Да так… — замялся Дима, — просто вчера на день рождения один ходил.

— И что, только и всего? — заметил сослуживец. — Ты посмотри на себя — глаза бегают, как у шизофреника, рот не закрывается от улыбки, и это «просто после дня рождения»? Ха! «Не смешите меня, Дмитрий!» — закончил он известной цитатой.

Дима действительно не находил себе места, он сел за стол, но работа не шла в голову. Походив туда-сюда по кабинету и несколько раз измерив его шагами, он все-таки не выдержал и заговорил с приятелем:

— Так вот, вчера я ходил на день рождения…

И он начал красочно и очень подробно рассказывать Сергею о вчерашней вечеринке. Постепенно его рассказ дошел до самого интересного места — удивительной женщины, с которой Диме «посчастливилось познакомиться».

— А-ах, так вот оно в чём дело! — воскликнул Сергей. — Молодец, время не теряешь, — похвалил приятеля Сергей. — А то — нет, нет… Ну, и?..

— Да нет. Дело совсем не в этом.

— Как?! Не в том, что познакомился? Или не в том, что с теткой? — веселился Сергей. — Тогда я в смятении! И давно ты на теток перешёл? — не успокаивался он. — А тетке этой хоть восемнадцать-то есть?

— Да подожди ты смеяться. Тут серьёзное дело вырисовывается, — загадочно предупредил Дима, соскочил со стола и начал опять расхаживать по кабинету. — Я с ней разговорился про то, про сё, и оказалось, что она по крупному занимается бизнесом и неплохие бабки зарабатывает в отличие от некоторых умников.

— Меня, что ли? — оживился Сергей. — Других тут, вроде, не наблюдается. Так мне не положено зарабатывать, я — на государевой службе! Впрочем, как и ты.

Дима наконец успокоился и сел за стол, продолжая свой рассказ.

— Пришла в шикарном костюме, все пальцы в кольцах, на шее цепочки. Да и подарок она подарила самый крутой из всех гостей — двести баксов, хотя она туда пришла первой и, может, последний раз в жизни. Так, случайно, за компанию пришла.

— Нормально. А у неё что за бизнес такой хороший? Не узнал? Нефтью торгует или газом? Или другие «закрома родины» продаёт?

— Как же, всё узнал. Она занимается недвижимостью. Но и это всё фигня! Наплевать — чем она там занимается! Чего я весь дёрганый сегодня такой, знаешь?

— Откуда же? Ты мне ещё не докладывал.

— Она предложение мне очень заманчивое сделала. Вот я теперь и мучаюсь уже второй день. Не знаю, что делать.

— Замуж, что ли, зовет? Хватит кота за эти, как их, тянуть! Говори по делу, а то уже надоело из тебя все клещами вытягивать.

— Ей нужен шофёр с машиной. Старого она выгнала, говорит, плохо работал, опаздывал или приходил с похмелья, а она этого на дух не переносит. Да и Москву он плохо знал. Пока веселились, знакомые предложили ей меня, а она сразу со мной и поговорила. Не любит дело откладывать на потом. Заманчиво. Мне подработать было бы со всем неплохо. Надоело на голодном пайке сидеть.

— Что ж, ты теперь работу собираешься бросать? — недоумевал сослуживец.

— Да нет, зачем бросать? Там график очень удобный, можно сказать, гибкий. Утром отвезти, вечером привезти, ну и в обед, может, иногда. А то и вообще целый день никуда ездить не нужно. Самое то! Можно совмещать по-тихому. Ей же моя трудовая книжка не нужна, ей работа нужна. Главное — чтобы начальство не узнало. Ну, что делать?

— Как хочешь. Мне-то по фигу. Я же не побегу докладывать начальнику, что ты подрабатываешь. Сам бы не прочь.

— Ну ты не против, если придется поприкрывать меня на первых порах?

— Что ж с тобой делать! Глядишь, и ты на что-нибудь сгодишься.

— А потом отпуск возьму, если, конечно, понадобится.

— Попробуй поработай, посмотри. Время теперь голодное. Прикинь — что к чему. Может, от этого польза будет.

Дима с блеском в глазах принялся говорить о внезапно открывшихся перед ним перспективах и заработках.

— Она знает, где я работаю, и ей это очень даже понравилось. Как бы ещё и охранять её буду, как телохранитель или даже «крыша». Она обещала мне позвонить сегодня. Если, конечно, не передумает. Знаешь, как у них: сегодня одно, завтра — другое. Может передумать.

— Сколько платить-то будет? А то ты всё около ходишь, а конкретно не говоришь, — спросил Сергей.

Дима, чуть помедлив, выпалил:

— «Штуку» твёрдую хрустящих баксов в месяц! — выпалил он и сам обалдел от такой суммы.

Сергей тоже ошалел от названной цифры.

— Тысяча долларов в месяц? Предел мечтаний любого офицера новой России. Да что там офицера — кого угодно! — воскликнул Сергей. — Неплохо. Даже совсем неплохо. Это и я бы всё бросил и побежал ее на руках носить, такую хорошую киску, можно сказать — кормилицу и поилицу, — засмеялся Сергей. — Разузнай о ней побольше. Если что — к ней пойдем работать. На худой конец. Правда, не очень-то и худ получается этот самый конец. — И ребята дружно засмеялись.

Дима вышел из кабинета.

Незадолго до обеда раздалась дребезжащая трель старого чёрного телефонного аппарата, выпущенного еще, наверное, при Ленине и исправно служившего до сегодняшних дней. Дима одним прыжком подскочил к телефону и поднял трубку. По его лицу пробежала тень блаженной улыбки. Было видно, что позвонил именно тот человек, звонка которого он ждал. Значит, звонила она — Нана Зурабовна.

Дима разговаривал с ней так вежливо и учтиво, как никогда и ни с кем в жизни не разговаривал. Сергей потихоньку даже начал смеяться — слишком непривычно это было слышать. Просто — сама любезность!

В процессе разговора Димины глаза разгорались всё сильнее.

«Дело выгорает», — решил Сергей.

Наконец разговор закончился.

— Слушай, — как заговорщик прошептал Дима, — мне надо прямо сейчас отъехать. Не знаю, сколько там пробуду. Ты тут пока поработай без меня. Ладно?

— Ладно. А если начальство спросит, где Тяпкин-Ляпкин?

— Ну придумай чего-нибудь. Скажи, на двести третий объект поехал технику проверить.

— Ладно, давай. Вали на двести третий. Только сильно-то не напрягайся, когда объект будешь проверять, — засмеялся Сергей.

— Завтра всё расскажу.

Дима взял с собой сумку-визитку и, хлопнув дверью, побежал на выход. Внизу на выходе два угрюмых прапорщика внимательно проверили у него пропуск, и Дима вышел на улицу. Недалеко от центрального подъезда, среди скопища десятков других машин он отыскал свою белую «шестёрку», и через минуту его уже не было.

На следующий день Дима пришёл на работу даже несколько раньше обычного, что для него было весьма нетипично. Глаза его горели не меньше, чем вчера, но выглядел он как-то необычно подтянуто и даже важно. Ему явно не терпелось срочно поделиться свежими новостями. Причем новостями, видимо, неплохими.

— Ну, что? Как бизнес идет? Я смотрю, ты за один день в роль «нового русского» вошел. Смотри не забывай иногда выходить, — пошутил Сергей.

— Ты что! — светился тот. — На самом деле она такая клёвая тетка оказалась, я сам не ожидал! Вчера с ней весь вечер ездил и болтал. Ей понравилось, как я вожу машину. «Быстро, — говорит, — и аккуратно». Я же не тащусь по правому ряду, как какой-нибудь старый дедок. Короче, берет меня на работу даже без испытательного срока.

Он выглядел так, как будто только что выиграл самый главный приз — сто тысяч долларов!

— А ты хотя бы узнал, чем она занимается, прежде чем к ней наниматься? — поинтересовался Сергей. — Вдруг за ней братки стоят, а ты туда со своим рылом сунешься?

— Да хватит тебе страх нагонять, она сама мне всё по дороге рассказала. Мы с ней долго катались. Успели сто тем обсудить. У неё своя фирма. Находится около Курского вокзала. Правда, сейчас там ремонт, и она туда не ездит. А фирма занимается покупкой и продажей квартир и другой недвижимости, расселением коммуналок. Да и так, по «мелочам» подрабатывает: партии товара оптом сдает. Крутится — дай бог каждому!

— Что, она такая богатая, раз денег на выкуп квартиры хватает и на переоформление?

— Нет. Дело даже не в деньгах. Умная она просто, как сто китайцев! Она находит клиентов: тех, кто продаёт, и тех, кто покупает. Потом занимает деньги под проценты и выкупает квартиру. Быстренько за несколько дней проворачивает сделку и получает бабки. Потом берет себе процент и отдаёт долги кредиторам, причем с процентами. Тут даже свои деньги не обязательно иметь, нужно голову приложить. Все довольны, все смеются. Видишь, как всё просто. Это мы тут сидим…

— Ага, как дураки без невода, хочешь сказать?

— Ну, примерно так. Что толку от нашего сидения?

— А кто же денег ей столько дает? Ведь суммы-то должны крутиться немалые.

— Кто, кто. Да все! Знакомые, друзья. Знакомые знакомых. На одних процентах можно столько денег заработать… Конечно, если есть начальный капитал. Она говорит, что можно и в банке деньги брать, но там проценты большие, времени нужно много на оформление. А тут нужно все быстро делать. Да и проценты лучше знакомым отдать, чем неизвестно кому.

— А чего же тогда, если всё так просто, люди, у которых есть деньги, сами не занимаются таким бизнесом?

— Просто — это когда все схвачено и налажено. И если знаешь, что и как на рынке делать. А так, не зная брода, кому охота лезть. Можно всё потерять и неприятности себе нажить. Проще под проценты дать знакомому и ничего не делать. Логично?

— Ну, допустим, логика-то здесь, конечно, есть и очень простая: из-за чего человек страдает больше всего — из-за своей жадности, слепой доверчивости и тупого упрямства. На этом и играют многие мошенники. Смотри, как бы и твоя киска не оказалась из их числа.

— Что я — лох, что ли! — обиделся Дима, сделав при этом важное лицо.

— Это я на всякий случай. Ты же не на заводе «Сельмаш» работаешь, а в «конторе». Офис-то у неё точно есть? Ты там был?

— Есть, я видел документы, но она туда не ездит. Я же говорил тебе — там ремонт. Да и бандиты наехали. Заставляют платить. Опять туда могут приехать. Поэтому она сейчас работает на дому.

— Да, бизнес дело такое — тонкое.

— Зачем ей лишний раз светиться? Вчера к банку подъехали, так она аж пригибаться стала, чуть ли не под сиденье ушла. Прячется. Говорит, увидела на улице одного из бандитов, может, он охотится за ней.

— Ну, ты всё равно узнай побольше о её бизнесе, а там видно будет. Может, правда к ней примазаться можно кем-нибудь, по совместительству, пока в стране порядок не навели.

— Да уборщицы в коммерческих фирмах получают сегодня больше кадрового офицера спецслужбы! — запричитал Дима. — Какой ещё ты ждешь порядок! Кто его будет наводить, те, кто всё растащил?

— Придут другие и наведут.

— Да забудь ты об этом. Когда это случится, нам уже их зарплата не нужна будет!

— Нас же устраивает такая работа! И тебя тоже, ты ведь не увольняешься! В стране кризис, это все понимают, кто хоть что-то ещё понимает. Так же не может продолжаться долго, вот все верят и ждут, что наступят хорошие времена, с достойной зарплатой и достойной пенсией для людей, отдавших работе на государство всю жизнь. Я согласен, что у каждой стороны должны быть свои обязанности. Я работаю на государство, государство берет на себя обеспечение меня всем необходимым. То есть такой зарплатой, чтобы, пока я работаю, — ни в чем не нуждался.

— Ага!.. Пресловутая вера в надежность государственной службы! Можно не сильно утруждать себя работой, а все равно не уволят! Вот где гвоздь и причина всего! Ведь как мы думаем: коммерсанты все гады — выгнать на улицу могут запросто, если плохо работать будешь. А мы такие хорошие работники, ну прямо жуть! Цены нам нет! А на некоторых предприятиях целый день в шахматы играют! Это работа? Надежно тут можно только дотянуть до пенсии, набрав достаточное количество болезней, а там или в могилу, или опять работать. Потому что на такую пенсию, которую мы пытаемся заработать, и собаку не прокормишь. Это вот и есть надежность государственной службы: мало — зато стабильно!

— И работают ведь, жить-то надо. И не верещат, как ты.

— А искать что-то новое страшно и неохота! Я, когда лейтенантом был, больше зарабатывал, чем сейчас!

— Ну ладно, что это мы на честных мужиков набросились. Не их вина в том, что они так живут. Твой отец, кстати, в ФСБ работает. Тебя не в голоде вырастил, и я бы на твоем месте так не кричал на каждом углу, что все дураки, кто на государство работает. Государство у нас одно и другого нет. Родину и родителей не выбирают.

В этом разговоре двух сравнительно молодых людей отразилось совершенно неоднозначное восприятие действительности даже «соседними» поколениями. Тут есть о чем задуматься. В самом деле, последние семь лет жизни в новой России приучили нас надеяться только на собственные силы. К сожалению, наше государство (читай — правительство) находится в большом долгу перед своими пенсионерами. По логике вещей, каждая сторона должна не только иметь обязательства друг перед другом, но еще и выполнять их. На практике же получается иначе. Граждане, отдавшие работе на государство лучшие годы своей жизни, а часто и здоровье, то есть полностью выполнившие свои обязательства перед ним, к старости оказались самыми незащищенными слоями общества.

Да, зарплата у наших граждан всегда была мизерная, совершенно не соответствующая ни затраченному труду, ни мировым ставкам, но на нее раньше хотя бы можно было жить! Не голодать, не отказывать себе в отдыхе, не рыться в поисках одежды в мусорных баках! Впрочем, это всего лишь небольшое отступление.

Сергей на время о чём-то задумался, а потом спросил:

— А ты видел, чтобы ей кто-нибудь деньги давал? Может, всё враньё?

— Знакомые, говорят, уже давали ей несколько раз деньги. Она всё чётко отдаёт, день в день. Расписку выдает от фирмы своей. Всё чин по чину. Печать.

— Да печать сейчас не проблема.

— Слушай, я, наверно, отпуск возьму, поработаю пока с ней. А то где потом ещё заработаешь на тачку.

— Бери, если хочешь. Завтра рапорт напиши. Конечно, не май месяц, чтобы в отпуск ходить, но что делать. Тут или отдыхать — или работать. Будешь свои деньги вкладывать в «предприятие»? — поинтересовался Сергей.

— Конечно. У меня есть три тысячи долларов. Пока на месяц ей отдам, а потом посмотрю. Как дело будет идти. Если хорошо, то еще займу и вложу.

— А потом, что, проценты будешь только забирать?

— Может, буду, а может, и нет. Пусть пока крутятся. Мне они сейчас не нужны, зато больше набежит.

Дима вытащил из сумки калькулятор с огромным дисплеем.

— Это теперь твой рабочий инструмент? — засмеялся Сергей.

— Точно. Это будет… — начал считать Дима, — плюс двадцать процентов, получиться шесть сотен баксов. Понял, какой навар?

— Да, нормально! Может, и мне свои вложить?

— А ты хочешь?

— Не кинет? Ты бы поточнее справки о ней навёл…

— Да ты чего. Если бы она хотела кого-то кинуть, то уже давно бы кинула. Она у знакомых наших недавно двадцать тысяч баксов брала и потом день в день отдала с процентами. Ты как мой отец — слишком закомплексованный на всем новом и непривычном. Сразу «проверь, узнай…».

— Под сколько процентов брала?

— Тоже под двадцать.

— И ты видел, как она отдавала?

— Нет. Она говорила.

— Странно, почему такие большие проценты?

— Она говорит, если брать в банке, то там процент за кредит ещё больше — около сорока. А так ей выгоднее.

— Может быть. Непривычно, чтобы просто так, ни за что у нас деньги платили.

— Ничего не просто так. Она же ещё больше на твоих деньгах зарабатывает.

— Так ведь это она зарабатывает. А ты при чём? С какой стати она должна делиться с тобой?

— Бизнес это такой, понимаешь — биз-нес!

— И что ты советуешь?

— Я бы на твоем месте вложил. Ты всё равно на машину копишь новую. Отдал ей и всё. Да на одни проценты от вклада можно жить не так, как наши дураки пенсионеры живут.

— Они вовсе не дураки, а бедные люди. В прямом и переносном смысле, — поправил его Сергей, — пенсионеры, а вынуждены работать.

— Да хрен с ними! Это их проблемы. Представь. Ты на работу каждый день ходишь, корячишься за какие-то драные семьдесят баксов в месяц, даже меньше. Ну ладно бы просто пришёл, отсидел спокойно и домой пораньше. Так нет. Каждый козёл кричит, дисциплину поднимает. Спортом нужно заниматься, нормативы сдавать. И всё за те же семьдесят баксов.

— Может, ты и прав. Только что-то уж очень легко все получается. Если так, то никто бы не работал. Вложил деньги и сиди на печи, жди получку.

— Многие так и делают. Поработал, накопил начальный капитал, и всё, хватит. Пусть другие работают.

— Ну и что, ты работать в «конторе» больше не будешь?

— Буду. Пенсию-то надо заработать. Зато я знаю, что в любой момент могу послать всех на несколько букв и уйти куда захочу. Деньги будут. Может, вообще работать не буду — моё дело! Буду дома сидеть.

— Тогда зачем тебе пенсия?

— На всякий пожарный. Вдруг власть переменится.

— Теперь уж не переменится. Ну ладно. Поговори с ней. Сможет она мои деньги пристроить или нет?

— Ладно, поговорю. Вообще она не у всех берёт, только у своих.

— Постарайся для друга-то. А то что я тут — «без невода» должен сидеть?

— Ладно, — засмеялся «компаньон» и ушёл «на работу».

Утром Дима написал рапорт на отпуск и принялся его оформлять. К концу дня все подписи были собраны.

— Завтра отпускные получу. А сейчас поеду за ней домой. Она просила к восемнадцати её у дома ждать. Поедет квартиру смотреть на Кропоткинской улице.

— Ну, дуй к своей тётке, счастливо.

Весь вечер Сергей находился в раздумье.

«С одной стороны, очевидно, что отдавать все деньги незнакомой тётке опасно, — размышлял он. — А с другой — она не такая уж и незнакомая. С ней ведь не на улице встретились, а на дне рождения познакомились, в приличной компании. Значит, почти Димкина родственница. Да и Димка с ней месяц будет ездить, наши деньги охранять. Может, стоит рискнуть?»

Сергей взял калькулятор и начал считать возможный доход.

— Так, пять «штук» разделить на сто и умножить на двадцать, получается аж тысяча. «Штука» в месяц! Ничего себе! Подумать страшно! Это с моей-то зарплатой в восемьдесят баксов!

Он откинулся на кровать и мечтательно начал считать дальше.

— Если не брать проценты, как Димка, то через два месяца будет уже семь двести! Можно будет и «десятку» купить!

От волнения Сергей не находил себе места. «Все так просто! А я дурак набитый, полжизни коплю на какую-то там тачку. Да, правильно говорят, что деньги к деньгам липнут».

Вечером, когда Сергей поужинал и сел смотреть телевизор, зазвонил телефон.

Это был Дима.

— Здорово!

— Привет.

— Слушай, я с ней о тебе поговорил. Считай, что тебе повезло. Она сказала, что не берёт у чужих, но я говорю, ты мой друг, не бандит там и всё прочее. Короче, она согласилась. Ей выгодный вариант подвернулся и как раз сейчас не хватает денег. Она пока на две недели может у тебя принять под десять процентов.

— А сколько ей не хватает?

— Десять «штук» баксов.

— У меня только пять, ты же знаешь. Которые на машину лежат.

— Может, займёшь у кого-нибудь ещё пять тысяч? А проценты с них пополам.

— Как это — я займу, а проценты пополам? Это все равно, что я свои деньги вложу, а прибыль делю пополам с тобой. Лучше ты займи, а проценты — пополам. А то неувязочка получается.

— Мне не у кого занимать. Все бедные какие-то.

— А я у кого буду занимать?

— У друзей каких-нибудь, родственников.

— Родственники у меня тоже бедные. А делиться-то почему с тобой?

— Я нашёл тебе хороший вариант заработать, а потом, я ее охраняю, вожу, а ты ничего делать не будешь. Только отдал деньги и получил потом проценты. Значит, это наше совместное предприятие.

— А если что-то случится с этими деньгами, то как отдавать: я один или вместе?

— Вместе, пополам отдадим, если что. Но я думаю, ничего не должно случиться.

— Ну ладно, давай попробуем. Может, правда чуть-чуть заработаем.

Сергей позвонил своему бывшему однокурснику, директору небольшой, почти семейной фирмы по покупке и продаже металлов.

— Влад, привет. Это Сергей Терехов.

— Привет, дружище! Как дела?

— Нормально.

— Работаешь там же?

— Куда я денусь? Слушай, дело небольшое есть. Ты не дашь мне на две недели пять «штук» баксов?

— Не знаю… — немного растерялся приятель. — А куда тебе столько?

— Да надо тут перекрутиться, буквально на две недели, а может, раньше отдам.

— Они у меня в деле… — начал тот издалека, — ну хочешь, хотя бы под пять процентов?

— Подожди, я узнаю обстановку и тебе сейчас перезвоню.

— Звони.

Сергей перезвонил Диме.

— Дают, но только под пять процентов. Берём?

— Бери. Хоть немного заработаем.

Сергей перезвонил Владу.

— Влад, это опять я. Давай. Я завтра к тебе подъеду. Куда лучше?

— Если утром, то на Преображенку. Если вечером, то на работу.

— Всё. Договорились.

На следующий день Сергей заехал к Владу домой. Тот жил в районе Преображенской площади. В студенческие времена у него часто собиралась группа. Пили, танцевали, веселились. За некоторую «прижимистость» Влад получил прозвище Дядюшка Скрудж, но он на это не обижался.

«Золотое время было», — с грустью вспомнил Сергей.

Он поднялся на четвёртый этаж старого девятиэтажного дома и позвонил. Дверь открыл как всегда небритый, но улыбающийся Влад.

— Здорово, старый. Я ещё спал.

— Привет. Время уже десять. На работу пора.

— Там и без меня все идет как надо. Чего задумал-то? Аферу?

— Да нет. Просто нужно на время.

— Секретная операция контрразведки! — засмеялся Влад. — На, держи, — и он положил на стол пачку долларов. — Пересчитай.

— Я тебе и так верю. Расписку написать?

— Да ладно. Я тебе тоже верю.

Они поболтали ещё немного, после чего Сергей взял деньги и поехал на работу.

В одиннадцать должен был приехать Дима за отпускными. Сергей поторапливался, чтобы успеть вовремя. Опаздывать он не любил и не любил, когда это делают другие.

— Взял? — вместо привета сразу спросил Дима.

— Взял. Только, Дим, подумай, не кинет? Может, не стоит рисковать? — последний раз спросил Сергей. — Ты знаешь хоть, где она живёт? Кто такая?

— Знаю, конечно, я к ней домой заходил. Все документы у неё переписал.

— А как ее зовут?

— Цинцадзе Нана Зурабовна.

— Нерусская, что ли?

— Грузинка.

— Считай, иностранка. Замужем хоть?

— Да. Муж тоже в Москве работает. Я его видел. Когда мы к ней заходили, он дома был.

— Без детей живут?

— Дома, в Грузии, у неё двое детей. Вчера заехали в магазин игрушек. Так она набрала им кукол всяких на штуку баксов! Представляешь! Игруше-ек!

— Нормально.

— Она каждый месяц, говорит, деньги матери отсылает на еду, на житье. Живут там бедно, вот она и хочет заработать на квартиру и перевезти их сюда, в Москву.

— Ясно. А телефон у неё есть?

— Пейджер. Кстати, запиши номер. Я же теперь с ней буду. Если понадоблюсь — передавай сообщения для меня. Или вечером домой звони.

— Ладно. На, здесь десять тысяч.

Сергей отдал деньги. Дима их пересчитал и положил в сумку.

— Ты когда её увидишь?

— Она в машине, внизу меня ждет. Но она всех боится, никому не показывается. Я сейчас отнесу деньги и тебе расписку принесу.

— Давай. Она хоть какая из себя? Молодая?

— Лет тридцать с чем-нибудь.

— Может, ты ей понравишься, в любовники набьёшься, богатым будешь.

— Да там смотреть не на что. Маленького роста, чернявая, толстая. Даже непонятно, сколько ей лет. Но умная, зараза, начитанная. Пока с ней ездили, она про все рассказывала. Чего не спроси — все знает. Знакомые у неё везде. И в жэках, и в нотариальных конторах, и где хочешь. В очереди с ней нигде не стояли. Все схвачено. Везде в рот заглядывают: «Нана Зурабовна, здравствуйте. Чем вам помочь?». А если незнакомые, то даст на лапу сколько надо, не жмотится, и ей все делают без очереди. Даже квартиры оформляют.

— Где же она клиентов-то находит?

— Она объявления покупает «Из рук в руки», по ним работает и по знакомым. Говорит, Москва такой большой город, столько народу, что «деньги на дороге валяются». Обязательно из сотни найдется хоть один дурак, чтобы купить что угодно и за сколько угодно. Нужно только уметь разговаривать с людьми и рекламировать товар. Хоть ту же квартиру. А она на этом и зарабатывает. Язык у нее подвешен — дай бог каждому. Она как-то разоткровенничалась со мной и сказала одну правильную вещь:

— Жизнь существует только одна, тут, на земле, поэтому я должна взять всё, что можно, и обеспечить своим детям нормальное будущее. Я не знаю, что будет со мной завтра, поэтому брать нужно всё сегодня, сейчас, а не потом. И не ждать вонючей пенсии от государства, как делают некоторые, просиживая штаны за столами никому не нужных контор! Человек слишком уязвим, и можно не дождаться никакого завтра.

— Молодец девка. Только что же — она и про военных так говорит?

— Нет, военных она уважает. Говорит, у неё дед военным был.

— Ну, тогда — ладно.

— У нее два высших образования, — продолжал нахваливать свою новую знакомую Дима. — Я же не дурак. Посмотрел у нее документы, прежде чем деньги отдавать. Она и паспорт мне дала, и диплом, и трудовую книжку. Всё нормально. Я переписал данные.

— Соображаешь. Что за диплом-то?

— Она врач. Окончила первый мединститут, лечебный факультет. У меня однажды голова заболела. Она рецепт мне прямо в машине выписала. Сходил в аптеку, купил, и всё прошло.

— Это и я тебе могу от головы анальгин выписать. Подумаешь, врач. Может, липа?

— Мы с ней в поликлинику ездили, где она работала. Там её тоже все уважают: «Здравствуйте, Нана Зурабовна».

Дима взял сумку и ушел. Через десять минут вернулся, держа в руке заветную расписку.

— «…Обязуюсь вернуть указанную сумму плюс 20 процентов не позднее двухнедельного срока». Число и подпись. Нормально?

— Вроде бы нормально.

— Всё чин чинарем. Печать фирмы.

— Ну ладно, посмотрим, чем дело кончится. Пока!

После расставания со своими кровными дни начали тянуться бесконечно долго. Сергей каждый день ходил на работу и мечтал, что он купит на упавшие вдруг с неба, но такие весомые проценты. Он с нетерпением, надеждой и тревогой ждал назначенного дня. Подленькая мыслишка нет-нет да и посещала его голову: «А вдруг обманет?» Наконец положенные две недели томительного ожидания подошли к концу.

В указанный в расписке день Дима позвонил сам.

— Здорово! — победным тоном произнёс он. — Ну что ты там? Сидишь, небось, трясешься, ничего не делаешь? А я пашу с утра до вечера!

— Да уж, конечно, какая работа, жду твоего звонка. Мне сегодня и ночью не спалось. Ну не томи, что у нас нового?

— У меня все нормально. Можешь приезжать и получать бабки.

Сергей был готов прыгать от радости. Значит, это не обман. Все, что говорил ему Дима, правда!

— Где встретимся? — невозмутимо поинтересовался Сергей.

— Давай через час у Театра на Таганке. Знаешь, около светофора?

— Знаю.

Сергей забежал к начальнику.

— Михаил Андреевич! Я отъеду на полтора часика?

— А что такое?

— Да для дачи отцу нужно гвозди купить вагоночные [Для прибивания вагонки.], оцинкованные. В пятницу некогда будет. Доеду до рынка?

— Давай. Заодно посмотри, почём там сейчас «Пинотекс». Мне на даче рамы нужно помазать, а то чернеть начали и плесень какая-то появилась.

— Если проолифили, то, конечно, почернеют. Может, сразу вам банку трёхлитровую взять?

— Нет, посмотри, сколько стоит. С получки я сам куплю.

— Хорошо.

Сергей выскочил на улицу, завел свою синюю «шестерку» и на всех парусах помчался на Таганку — навстречу радужным мечтам.

Из приёмника доносился припев знакомой песни:

Время приближалось к обеду. Машин на дороге чуть убавилось, поэтому уже через двадцать минут Сергей остановился недалеко от светофора, возле театра. Димы еще не было.

Сергей перешел через дорогу и зашел в магазин-салон «Союз», прикупить себе на радостях какую-нибудь новую кассету. Он долго ходил вдоль стен, до потолка уставленных компакт-дисками и кассетами, но выбрать ничего так и не сумел. От такого обилия музыки просто рябило в глазах.

Через стекло витрины Сергей увидел, как на противоположной стороне улицы, перед его машиной, подперев какую-то допотопную двадцать четвёртую «Волгу», остановилась белая «шестёрка» Димы. Дима вышел и вальяжно направился к машине Сергея. Тот поспешил к нему. В машине Дима достал увесистый бумажный свёрток, и лицо его растянулось в широкой улыбке.

— Вот, твои проценты и пять «штук», которые нам нужно сегодня отдать.

— Отлично!

— Ну, теперь веришь нашей киске?

— Теперь верю. Зря на человека клеветали. Ты её охраняй получше, нашу кормилицу, — засмеялся Сергей.

— Что будешь делать с процентами? — поинтересовался Дима.

— Сегодня же поеду компьютер куплю. Машина подождёт. А ты?

— Я пока ничего покупать не буду. Опять вложу в дело.

— Так и иномарку новую купить можно.

— Конечно! Дураки только старьё покупают, а потом куда деть не знают. Ремонт дорогой, запчасти тоже. А новую купил — и езди себе без забот лет пять.

— Тоже правильно. Ты магнитолу домой хотел покупать? Уже передумал?

— Теперь уж лучше музыкальный центр, если всё нормально будет. Может, нам ещё прокрутиться? Она говорит, ей на следующей неделе опять потребуется. А там, где раньше брала, говорит, уже стали наглеть, большие проценты просят. Может, пока есть возможность, ещё заработаем? Я у родителей ещё денег взял, вложил.

— Ладно. Спрошу. Не знаешь, где подешевле «Пинотекс» купить и сколько стоит?

— Подешевле? — засмеялся Дима. — У тебя что, на краску не хватает?

— Андреевич спрашивал.

— М-м, — понятливо промычал он. — На «Каширском дворе» видел, нормальная цена.

— Ну, пока! Вечером созвонимся.

Сергей отвёз Владу долг и по дороге на работу заехал в компьютерный салон. Чего там только не было. Он выбрал себе заветную машину и подозвал продавца.

— Вот этот «заверните» мне, вместе с монитором.

— Может быть, ещё что-то? — обрадовался продавец, наверняка получавший процент от проданного товара. Сергей впервые в жизни почувствовал себя состоятельным гражданином. Оказывается, это довольно приятно.

— Ну давай там коврик, «мышь» хорошую с наворотами, колонки активные… «Игрушка» хорошая есть типа «Дума» [Популярная несколько лет назад компьютерная игра.]?

— Да! Вот самая последняя, только сегодня получили. Отличная трёхмерная стрелялка. — Он, подобно фокуснику, уже держал в руке неизвестно откуда вдруг взявшийся компакт-диск с игрой. — Графика — просто загляденье! Звук — чума!

— Заверните. Давайте.

Вместе с услужливым продавцом Сергей погрузил всё в машину и поехал на работу. Весь вечер, допоздна он посвятил всяческим проверкам своего компьютера, загрузке программ и изучению инструкций. Это было очень увлекательное занятие, поэтому время пробежало совсем незаметно.

Глава 2 СТАВКИ РАСТУТ

Через четыре дня Сергею позвонил Дима.

— Привет! Что нового на работе?

— Все новости теперь у тебя, — пошутил Сергей.

— Да, — довольно подтвердил Дима, — кое-что есть. Нашей «киске» опять нужен кредит. На месяц.

— Сколько?

— Десять «штук».

— Не круто? Это с учетом твоих и моих?

— Да это нужно еще, кроме наших.

— Многовато будет. Как у неё дела-то идут?

— Все нормально. Мы с ней целыми днями по Москве мотаемся, даже за город ездили. Там у неё лежат тарелки ручной работы, которые Зураб Церетели якобы расписал для своего друга Гамсахурдия. Она их выкупила, говорит, дорогие. Хочет где-то взять кредит под их залог, но чтобы не таскать их с собой, она попросила меня сфотографировать их на «Полароид». Вот я их сфотографировал, и мы поехали к художнику, её знакомому. Он посмотрел карточки и дал ей денег.

— Что это за залог такой, когда вместо вещей показывают фотографии?

— Ну, они договорились, если денег не будет, то она отдаёт художнику тарелки.

— По-моему, лопух этот художник. А ты откуда всё знаешь?

— Я с ней теперь как телохранитель и компаньон везде хожу. Она мне доверяет как родному. «Димочка. Димочка».

— Делаешь успехи. Скоро с ней фирму откроете: «Нана и Димон».

— А что, всё может быть. Сегодня мимо автосалона на Ленинском проспекте проезжали. Я ей говорю, что балдею от «BMW-316». А она так спокойно меня спрашивает: «Дорогая машина-то?» Да, говорю. Тысяч тридцать. А она пожала плечами: «Это недорого. Скоро будем с тобой на такой ездить». Представляешь! Это для неё — копейки! Тогда какими же деньгами она ворочает!

— Не плачь, у тебя тоже появился шанс разбогатеть.

— Она просила сегодня сказать, найдём деньги или нет, а то она у других возьмёт.

— Скажи, что завтра найдём. Я опять у Влада займу.

— Тогда бери у него всю сумму, чтобы больше не искать.

— Ладно, только опять под проценты, даром он не даст.

— Все равно бери. Она под двадцать берёт. Это через месяц мы по тысяче заработаем, не считая наших. Круто?

— Даже не верится! Ну ладно, завтра встретимся.

Сергей набрал номер мобильника Влада. Буквально через три гудка Влад бодро ответил: «Слушаю».

— Привет, это Сергей.

— А, это ты! Что, опять?

— Да. Десять под пять процентов, на месяц.

— Если на месяц, то почему под пять, а не под десять?

— Так получается.

— Ладно, что с тобой делать. Завтра утром приезжай.

Утром Сергей был уже у Влада. Не дав тому досмотреть сон, Сергей забрал деньги и поехал с ними на работу. На этот раз Влад попросил написать расписку. Видимо, даже для него десять тысяч долларов — большие деньги. Ближе к обеду позвонил Дима.

— Как дела?

— Порядок! Только ты возьми с неё залог. Мало ли чего, всё-таки деньги. Мы же не как этот художник — фотографиями не берём.

— Ладно, она и сама предлагала золотые кольца с бриллиантами. Я сейчас приеду.

Через сорок минут приехал Дима и забрал деньги. Для Сергея опять начались дни ожидания.

Глава 3 ОПАСНЫЕ ИГРЫ

Не прошло и недели, как снова позвонил Дима.

— Привет! — произнес он загадочно.

— Здорово! Что голос тихий, с «киской» что-то случилось?

— Нет, всё нормально. Тут такое дело!.. — Дима немного замялся.

— Ну чего ты мнёшься, как первокурсница на танцах! Случилось что-то? — напрягся Сергей.

— Да успокойся ты, всё в порядке! Короче, можем очень хорошо заработать. Ей опять выгодный вариант с квартирой подвернулся. Уже и квартира есть, и покупатель. Нужно только срочно выкупить квартиру и сразу перекинуть. Делов-то на несколько дней.

— Сколько?

— Ей надо ещё двадцать две «штуки».

— Дим! Ты что, с ума сошёл! Такие деньги! А случись что? С нас потом живьём шкуру сдирать будут! Ты что, уже остановиться не можешь! Жить надоело!

— Подожди, да подожди ты кричать-то. Знаешь, под сколько процентов?

— Ну?

— Под тридцать, на десять дней. В крайнем случае, на две недели! Прикинь, это нам по три триста выходит! Ты не только свою «десятку» сможешь купить, а и нормальную тачку. А потом завяжем. Будем как нормальные наши люди жить.

— Так еще за кредит нужно будет заплатить процентов пять-десять. Кто же даст просто так?

— Даже с оплатой кредита! Всё равно не слабо получается. Представь, как к своей «рыбке» на иномарке приедешь. Как прокатишь с ветерком по ночному шоссе… Впечатляет?

— Впечатляет. Она нам ещё прошлые деньги не отдала и опять ей давать. Опасно! Нет! Я в этом деле не участник! Всех денег не заработать.

— Да что там опасно, опасно! — разнервничался Дима. — Я же всё время вижу, как она работает, документы её все переписал. Все адреса знаю, где она и её диспетчера живут, муж её. Ты что, всю жизнь с голой жопой хочешь прожить?

— С голой не хочу. А представляешь, что будет, если она не отдаст? Такая игра называется «русская рулетка».

— Как не отдаст? Я же с ней постоянно езжу, — завелся Дима. — И потом, мы же не просто так отдадим, а под залог ее квартиры на Котельнической набережной в сталинском доме. Она не против. Документы на квартиру у неё заберём и залог у нотариуса оформим. Что мы её за тридцать «штук» не продадим, что ли?

— За тридцать «штук», наверное, продадим.

Сергей обдумывал предложение.

В операциях с недвижимостью существует много разного рода тонкостей и препятствий юридического характера, которые необходимо учитывать при заключении сделок. Сергею и в голову не пришло, что в соответствии с законом, прежде чем получить по суду право воспользоваться этим залогом, он обязан купить должнику квартиру или комнату, где тот сможет жить. Вряд ли, случись что, на это у ребят нашлись бы деньги…

— Чёрт с тобой! Если все официально оформим, то можно попробовать. Только кто даст столько денег взаймы?

— Ну позвони друзьям своим, ты же их ещё не подводил.

— Неудобно, но попробую.

— Что ей сказать, ответ уже сегодня нужен?

— Да отвяжись ты, заноза! — в сердцах крикнул Сергей. — Скажи ей, что завтра узнаем, я сейчас не могу ничего сказать точно.

— Ладно, ну хоть примерно?

— Восемьдесят процентов. Отвали от меня!

— Тогда до завтра! Ну ты постарайся!

— Хорошо. Пока.

Сергей, покопавшись в записной книжке, отыскал нужный номер. Держа в руке трубку телефона, некоторое время он не решался его набрать. Это был номер его давнего знакомого Миши Финикова, с которым они когда-то вместе работали в Управлении правительственной связи КГБ СССР. С началом перестройки Миша ушёл в бизнес. Поначалу он был одним из учредителей небольшой фирмы, которая занималась штучной сборкой компьютеров «Спектрум». Такая маленькая дешёвенькая машина, а выгода…

Через некоторое время, набрав необходимого коммерческого опыта, Миша стал генеральным директором одной известнейшей сегодня московской фирмы по продаже бытовой техники. Президент этой фирмы был его другом и соседом по даче, они часто проводили время в совместных развлечениях. То летали на выходные в Сочи, в Лазаревскую, а то снимали дорогих проституток и, забиваясь в самые потаенные уголки Москвы, забавлялись с ними целыми сутками напролет. Только ничто не вечно в этом мире. Там, где закручивается бизнес, дружба заканчивается. Начинаются деловые партнерские отношения, порой жесткие и даже жестокие. Особенно это касается нашего российского «рыночного» бизнеса. Всем развязали руки, но забыли научить основам культуры ведения честного дела. Да и как можно научить культуре бизнеса, когда нет даже бытовой культуры. Все вытравлено за долгие годы нищеты и уравниловки.

Очень скоро, когда дело дошло до назначения Миши на более высокую должность и выплаты соответствующей зарплаты с дивидендами по акциям, начались мелкие придирки со стороны президента. Миша не мог позволить обращаться с собой подобным образом, поскольку знал все «приёмы», используемые шефом для освобождения фирмы от всех выплат своему сотруднику, и был вынужден уйти. К тому времени у него появился ещё больший опыт, необходимые связи на таможне и знакомый бизнесмен в Америке. Вместе с ним Миша и организовал свою фирму по продаже комплектующих для компьютеров. Он поставлял память и разную мелочевку. Да, да. Простую компьютерную память. Казалось бы — пустячок, а дело пошло, и вскоре Миша стал одним из крупнейших оптовых поставщиков микросхем в Москве. Его услугами пользовались большие и маленькие фирмы, региональные дилеры и крупные, зачастую теневые заводы по сборке компьютеров. Это время очень удачно совпало с началом компьютерного бума в России… и простой инженер стал богатым человеком. Чем не американская мечта на русский лад?!

Многие пытались поставлять микросхемы, но очень быстро прогорали, так и не поняв почему. А причина была проста: у них не было «изюминки» в схеме бизнеса. Миша был сильный стратег. Ноу-хау его заключалось в способе доставки своего товара из Америки или Тайваня в Россию, избегая уплаты непомерных налогов. Не будь в стране такой тупой налоговой политики, Россия давно бы уже была процветающей страной…

Способ оказался до гениального прост!

В обычных почтовых посылках, присылаемых из-за рубежа на адреса частных лиц, приходили тысячи микросхем, стоимость которых была сравнима разве что со стоимостью чистого золота или платины. Частные бандероли при наличии мало-мальски знакомых таможенников даже низшего звена не облагались положенными сборами, а обогащали только эти самые низшие звенья, позволяя мелким чиновникам иметь шикарные особняки, джипы и так далее. Все это делало внешне скромный и непримечательный бизнес сверхприбыльным. Через два года Миша открыл несколько салонов по продаже техники, а штат его составлял уже не менее пяти-десяти человек! Вот тебе и компьютерная память!

С Сергеем они иногда по-приятельски встречались. И если дело касалось приобретения компьютеров или комплектующих, и просто так — поболтать за жизнь, попить водки, вспомнить прошлую жизнь — то это завсегда. Однако было у Миши одно примечательное свойство характера: он никогда и никому не давал в долг, и это спасало его от многих проблем. Впрочем, Сергей у него никогда и не просил.

Так что задачка — попросить в долг такую крупную сумму — для Сергея была непростой даже чисто психологически.

Справившись со своей нерешительностью, Сергей набрал номер. После нескольких гудков включился автоответчик и голосом Миши произнёс: «Здравствуйте, к сожалению, сейчас никто не может подойти к телефону. Оставьте ваше сообщение после звукового сигнала». Сигнал ещё не успел прозвучать, когда уже «живой» голос Миши очень серьёзно ответил: «Слушаю».

— Здорово, голубчик! — радостно начал Сергей.

— А-а, это ты, твою мать! — начал хохмить Миша. — Ну, что там, в ФАПСИ, еще не все секреты распродали?

— Да, есть ещё кое-что, хотя после того, как ты от нас уволился, их стало значительно меньше. — Взаимный хохот отдавался в трубках, разносясь эхом по телефонным сетям. — А как там ты? Ещё не всю страну ограбил, обворовал и распродал оптом и в розницу врагам империалистам и акулам олигархам?

— Ёп-тоть! Ты знаешь, не всю! А-ха-ха! Есть ещё один идиот неохваченный, — и опять раздался гомерический хохот, — который ещё работает в вашем болоте!

— Я понял, о ком идет речь, не считая одной толстой задницы. Собственно, по этому поводу тебе и звоню, — в свою очередь, подколол Сергей и тоже засмеялся. — Денежек немного надо, для поднятия престижа страны.

— Всем денежек надо. Что, ёп-тоть, федеральной службе на пули не хватает? И много надо?

— Не очень.

— Да я про пули! Ах-ха-ха.

— Так и я! Всего каких-то жалких двадцать две «штуки».

На другом конце телефона сначала воцарилось молчание, потом Миша уже совершенно серьёзным голосом спросил:

— Серёжа, а зачем тебе такие деньги? Ты пойми, я не просто так спрашиваю, я верю тебе. Верю, что ты их мне вернёшь. Но чтобы избежать потом ненужных ни тебе, ни мне проблем, мне хотелось бы это знать сейчас.

— Да знакомая одна квартирами занимается. Вот ей нужно буквально на десять дней.

— То есть ты не сам будешь что-то там делать с этой квартирой, деньгами, меня не интересует что, а эта знакомая? Я правильно понял?

— Да. Но это уже проверенный вариант, я ей уже давал деньги много раз, и всегда всё было нормально.

— Это всегда так, сначала нормально, нормально, а затем — бац! Вторая смена! Хорошо, тогда скажи: это твоя знакомая?

— Нет. Парня с работы, Димки.

— Даже не твоя знакомая. А Диме этому ты веришь?

— Конечно. Мы с ним в одном кабинете сидим.

— А если с ней что-то случится, как ты будешь расплачиваться? Это очень серьёзно, ведь деньги ты берешь, значит, ты и отвечаешь за них. Это понятно?

— Понятно. Мы хотим для подстраховки взять у нее под залог квартиру.

— Кто мы?

— Ну Дима — с работы парень. Он её и нашёл. Сейчас взял отпуск и с ней ездит за шофера и за телохранителя.

— Надо полагать, ты не бесплатно в это дело влезаешь, поэтому, зная тебя, могу дать, но под десять процентов. Отдать без опозданий. Согласен?

— Согласен. А чего так дорого?

— Дешевле не могу, извини. Они мне самому нужны. У меня же бизнес. Меньше мне просто неинтересно. Я их и сам могу крутануть. Считай, что это просто благотворительная помощь.

— Мы тогда еще подумаем, если что — подъеду к тебе на работу. Ты на месте будешь?

— Не знаю. Но я оставлю деньги моему менеджеру — Анне. Звони на мобильный.

— Спасибо. Приятных снов.

— Ага, увидишь теперь сны! Когда в гости придешь водки попить?

— Миш, спасибо, но пока некогда, честно. Вот закончу эту тягомотину, тогда и появлюсь.

— Да, и ещё, Сереж. Ты подумай ещё как следует — нужно тебе это или нет. Очень советую. Мне для тебя не жалко. Просто я не хочу потом выслушивать твои объяснения типа «я не виноват» и привлекать бандитов. Мы с тобой не первый год знакомы и друг друга ещё не подводили. Я надеюсь на твой разум. Правда, откуда он у тебя, если ты в «конторе» до сих пор работаешь, — и Михаил разразился оглушительным смехом.

— Миш, я понял. Не волнуйся. Пока.

— Счастливо.

Сергей сразу перезвонил Диме.

— Дим, это я. Под десять процентов даёт. Может, не стоит рисковать, да и дорого. Нам ничего не остаётся.

— Да ладно, хоть по пять процентов ни за что получим. Я ей скажу, что нашли, а ты завтра забери их.

Сергей положил трубку. Было уже поздно, но спать ему не хотелось. Он ходил по комнате и пытался взвесить все за и против. С одной стороны — хорошо, если все получится. А если нет?

«В конце концов, — решил он, — какой тут риск? Если что, продадим квартиру. Даже просто Мишке отдадим ее, и все, в расчете».

Спать он лег поздно, но заснуть долго не мог. Ворочаясь с боку на бок, прикидывал и взвешивал на виртуальных весах навар и возможный при этом риск. Только под утро забылся каким-то поверхностным, неровным сном и встретил день совершенно разбитым, с синяками под глазами.

В середине дня Сергей и Дима приехали в офис к Мише. Милая молодая девушка с сожалением сообщила, что его нет на месте.

— Скажите, а можно попросить Аню?

— Аня перед вами. Чем я могу вам помочь?

Сергей несколько оторопел и замялся, но девушка пришла ему на помощь.

— Может быть, я смогу решить ваш вопрос? — улыбнулась она.

«Да, такая смогла бы решить мой вопрос», — с иронией подумал Сергей, но вслух сказал другое.

— Скажите, Миша ничего не оставлял для Сергея?

Девушка на секунду задумалась и нерешительно ответила:

— Извините, но, к сожалению, нет.

— Так дела не делаются, — начал высказывать своё недовольство Дима. — Что я человеку скажу? Она могла бы в другом месте взять, а теперь уже не успеет.

— Аня, можно я от вас позвоню, может, он просто забыл, — спросил разрешения Сергей.

— Конечно, звоните. Он, наверное, ещё дома. — Сергей набрал номер.

Ответил сонный Миша.

— Миш, привет, это Сергей.

— Привет, я ещё сплю. Который час?

— Двенадцать без пяти. Ты почему Ане ничего не сказал про бабки?

— Я думал, что ты всё взвесишь и передумаешь.

— Договорились же.

— Я же не отказываюсь. Позови мне Аню.

Аня внимательно слушала распоряжения шефа, только иногда лаконично отвечала ему:

— Да. Ладно. Конечно, возьму.

Через минуту девушка принесла солидную пачку сто долларовых купюр.

— Миша просил расписку, вы не возражаете?

— Конечно.

Ручка и лист с бланком фирмы незамедлительно появились на столе. Сергей написал расписку и позвал Диму.

— Пересчитай. — Дима быстро, как фокусник тасует колоду карт, пересчитал пачку и спрятал её в карман куртки.

— Нормально, — Сергей отдал расписку Ане, и ребята вышли из офиса.

Глава 4 НАЧАЛО НЕПРИЯТНОСТЕЙ

В делах и заботах, а главное, в ежедневном волнении за судьбу вложенных денег незаметно прошла неделя. А за ней и другая. Сергей то ругал себя, что ввязался в это дерьмо, то все же надеялся на удачный исход операции.

Какое-то неприятное, смутное чувство тревоги незаметно, но настойчиво подкрадывалось к нему, давя на психику.

Дима не звонил уже несколько дней, и это был нехороший знак. Сергей долго сидел в раздумьях на диване, наконец не выдержал, взял телефон и набрал Димин номер. К его удивлению, трубку подняли уже на втором гудке, чего раньше никогда не бывало. Значит, и там ждали звонка, но чьего? «Мне он мог и сам позвонить в любое время. Значит, не моего звонка, а скорее всего «киски».

— Слушаю, — каким-то напряжённым и даже тревожным голосом ответил Дима.

— Привет, — как ни в чём не бывало заговорил Сергей. — Как наши дела?

Сергей уже предчувствовал назревание какой-то проблемы.

— Нормально. — И, помолчав немного, Дима добавил: — «Киска» наша пропала.

— Как пропала?

У Сергея перехватило дыхание.

— Не звонит уже третий день. Вот как! — раздраженно ответил Дима. — Расстались нормально, никаких даже намёков не было ни на что… И всё, пропала.

— Когда возврат денег?

— Через два дня.

— Понятно. Значит, все-таки влипли. Что делать будем?

— А что теперь делать, ждать, может, объявится.

— Ага, и деньги тебе принесёт. Ладно, сиди — думай. Завтра созвонимся.

— До свидания, Серёж.

Всякое мог Сергей себе представить, но чтоб вот так просто, как говорится, средь бела дня кинуть на такие деньги… Этого он понять не мог. А главное, он не знал, что говорить Михаилу. Рука не поднималась набрать его номер и сказать: «Миша, извини, но ты оказался прав».

В этот момент раздался звонок. Сергей поднял трубку. Нет, только не это! Как и следовало ожидать — у Михаила нюх. Он всегда заранее чувствует опасность и упреждает её. Причем в бизнесе он мог быть жесток, беспощаден и опасен. «В бизнесе друзей нет» — эту фразу его бывшего друга он запомнил крепко.

— Да, — почти спокойно ответил Сергей.

— Что — да, твою мать! — начал было балагурить Миша, но, почувствовав напряжение в голосе Сергея, продолжать не стал. — Как дела, Серёжа? — очень серьёзно спросил он. — Судя по твоему сопению в трубку, дела ни в жопу?

— Дима звонил сейчас. Говорит, два дня уже баба не объявлялась. Правда, — поспешил утешить Михаила, — он говорит, что она и раньше иногда отъезжала на несколько дней. Так что волноваться пока рано.

— Я бы на твоём месте уже волновался, — очень серьёзно посоветовал Миша. — Значит, так, Серёжа. Срок отдачи — через два дня. Мне бы не хотелось терять приятеля. Да, кстати. Ты не забыл, что у меня день рождения послезавтра?

— Нет, конечно.

— Приходи обязательно. Всё.

Сергей так и продолжал стоять, держа трубку в руке, и только короткие гудки телефона вывели его из сомнамбулического состояния и напомнили о необходимости повесить трубку. Сергею тоже не хотелось терять приятеля, но он уже был заложником обстоятельств.

— Вот такие, брат, дела, — растерянно сказал он сам себе.

Предпринимать пока было действительно нечего. Только ждать. Беспомощно ждать дальнейшего хода событий.

Как это ни парадоксально, но в любых происходящих с нами событиях и наступающих вслед за ними ударах судьбы, в любой случайности виноваты мы сами. Наше окружение — это тоже наш выбор. Если рядом порядочные люди — всё нормально. Если бандиты или негодяи — жди беды. Все просто и разумно. Сергей связался не с теми людьми, теперь ему и расплачиваться. Меры по предупреждению беременности нужно принимать по дороге в загс. О мерах по предотвращению ухудшения отношений между кредитором и должником также хорошо позаботиться заранее. Сергей этого не сделал.

Глава 5 ВЯЧЕСЛАВ КАРЛОВИЧ

Вячеслав Карлович Егоров раньше служил замполитом в военной академии и о себе был достаточно высокого мнения. Надо отдать ему должное — для этого у него были все основания. Будучи небольшого роста, он постоянно испытывал на себе все прелести этого недоразумения, доставшегося ему от природы. Чтобы как-то компенсировать это, он уделял много времени занятиям спортом, хорошо учился и был всегда в центре. Взгляд его был цепок, а реакция мгновенная. Его трудолюбию мог бы позавидовать кто угодно. Но настоящая его карьера начала зарождаться совсем не в армии и не в комсомоле, где он обзавелся массой полезных друзей, хотя без тех связей он не смог бы стать сегодня тем, кем стал.

Когда в 45 лет он вышел на пенсию, «комсомольцы» по старой дружбе устроили его на работу в крупный концерн под названием «Реал» [Любые совпадения названий фирм или имен персонажей с реально существующими — только совпадения и ничего более.], владевший уже тогда целой сетью магазинов, турбюро, рекламных агентств и даже банком. Руководил фирмой, как потом выяснилось, тоже бывший «комсомолец» и знакомый Вячеслава Карловича, а ныне крупный бизнесмен Шумов Виктор Михайлович.

Должность для начала у него была не очень высокая — помощник начальника службы безопасности. Но очень скоро он навел в фирме настоящий порядок, прекратил вечерние пьянки девчонок с ребятами, и особенно с охраной, после рабочего дня, чем у одних вызвал неудовольствие, а у других уважение.

Буквально через каких-нибудь полгода-год он имел уже такое влияние в фирме, что ни одно крупное решение не проходило мимо него, а многие не менее влиятельные и состоятельные господа относились к нему не просто с уважением, но и с трепетным страхом. Потом по-тихому убрали начальника службы безопасности и назначили на его место Вячеслава Карловича.

В кулуарах все шушукались, что именно он и есть «крыша» предприятия, а уж как у него это получается, никого не интересовало.

Через некоторое время Вячеслав Карлович создал собственную мощную охранную фирму. Оформил право на ношение оружия своим охранникам и назначил директором ее молодого парня, а сам как бы остался не у дел — официально он числился простым охранником. Реально же всем управлял только он. Он всегда был вооружен, а с бывшим шефом стал почти на равных. Решал его вопросы как на правах зама, так и на правах «крыши».

А кроме того, он создал ещё одно мощное предприятие — охранное агентство, оказывающее универсальные услуги по охране и добыванию информации многочисленным подразделениям и клиентам «Реала». Директором этого предприятия числился он сам. Разумеется, противозаконные услуги были подводной частью айсберга, а все, что сверху, — вполне пристойно и законно.

Вячеслав Карлович заключил договора на охрану нескольких магазинов империй «Реала», на самом деле являясь их «крышей».

— Я обеспечиваю комплексный подход к охране, — любил говорить он директорам магазинов и фирм. — Деньги за «крышу» я с вас не беру, а получаю только оплату за вооруженную охрану. Зато все остальное — это мои проблемы. Как я их решаю, вас не касается.

На самом деле очень скоро его начали «волновать» дела охраняемых фирм, и он бесцеремонно мог порекомендовать директору предпринять что-то, выгодное ему самому. Например, принять на работу нужного человека или, наоборот, уволить не приглянувшегося Конечно, все это происходило при поддержке его бывшего шефа.

В жизни у Вячеслава Карловича было две страсти. Первая — работа. Ей он отдавал почти все свое время, не считаясь с выходными и праздниками, хотя назвать его жадным до денег раньше было нельзя. Просто ему нравилось работать. Да и о какой жадности можно было говорить, когда зарплата советского офицера была стабильной и не такой уж маленькой. Теперь же ситуация изменилась. Кроме желания работать, появилась страсть зарабатывать. Ведь теперь он работал только на себя и вся его «выработка» зависела от него самого. Добропорядочный офицер превратился в азартного игрока, готового идти по лезвию ножа.

Вторая страсть — семья: жена Ирина и главное — дочь Лена. Он, наверное, и пошел в опасный охранный бизнес, чтобы Лена ни в чем не нуждалась, училась в английской спецшколе, а потом в престижном высшем учебном заведении, разумеется, за границей.

Свою жену, пользуясь влиянием и связями в концерне, он определил на работу в только что открывшийся салон красоты «Людмила», но не кем-нибудь, а заместителем директора. Он устроил все так, чтобы юридически салон вышел из состава концерна и стал самостоятельным частным предприятием. Таким образом его жена стала совладельцем предприятия. Директором же салона была дочь его бывшего шефа Людмила, темноволосая и черноглазая девушка двадцати четырёх лет с внешностью фотомодели. Несмотря на свою молодость, она, как и её отец, была прирождённым бизнесменом, и дела в салоне быстро пошли в гору. Благодаря денежным вливаниям концерна «Реал» салон «Людмила» был оснащен последними новинками как техники, так и собственно косметики, а реклама, проводимая на телевидении и в прессе, помогла ему стать одним из престижнейших салонов такого рода в Москве. Его посещали артисты, депутаты, жены политиков и бизнесменов. Людмила же со своим папой были частыми гостями всевозможных светских мероприятий. На комплименты о её красоте девушка всегда отвечала, что это её обязанность — быть красивой.

— Как бы я могла делать красивыми других, если даже себя не смогла бы такой сделать. Директор салона красоты — это его визитная карточка.

Ко дню рождения любимой дочери отец подарил спортивный «Мерседес», который, правда, вскоре был угнан, но на его место тут же встал другой железный конь — джип «Мицубиси-Паджеро», подаренный девочке кем-то из знакомых отца.

Сам Вячеслав Карлович был не слишком требователен. Он мог ходить в хорошем дорогом костюме и делать дорогую стрижку в салоне жены, а ездить то на крутом джипе, то и на старенькой «Ниве». Просто он всегда был очень практичным человеком.

Именно в момент становления, когда нужно было показать свое лицо, Вячеслав Карлович через приятеля, бывшего кадровика девятого управления КГБ [Подразделение КГБ СССР, занимавшееся охраной правительства и высших должностных лиц страны.], и познакомился с Сергеем.

В тот момент открывался очередной магазин по продаже бытовой техники, и нужно было обеспечить в нем электронную систему безопасности. Сергей справился с задачей на «ура», причем разделил гонорар за работу с самим Вячеславом Карловичем, что последнему понравилось. В благодарность кадровик занял одно из кресел в аппарате концерна.

Потом та же необходимость возникла и на других объектах «Реала», в том числе и в косметическом салоне. Там Сергей несколько раз встречался с его директором Людмилой Шуховой для согласования проектов сигнализации и озвучивания помещений. Он был поражен ее красотой, умом, тактом и способностью руководить таким большим хозяйством. Ведь при салоне работал еще и магазин по продаже дорогой элитной косметики.

Вячеслав Карлович уважал Сергея как специалиста широкого профиля, поддерживал с ним отношения и консультировался при необходимости по самым разным вопросам: от съема информации до её защиты.

Вячеслав Карлович заработал себе «имя» в вопросах безопасности бизнеса, а заодно и солидную клиентуру. И Сергея он не забывал — всегда давал возможность заработать, если, конечно, она была.

— Зачем отдавать деньги кому-то, — всегда говорил он, — если есть хорошие люди, нуждающиеся в них.

Он часто приглашал Сергея перейти на работу к нему, предлагая немалые деньги, но тот отказывался. Переход поставил бы его в сильную зависимость от Вячеслава Карловича, а Сергею этого не хотелось. Все-таки Вячеслав Карлович по своей натуре — хищник, с такими нужно быть поосторожнее.

Глава 6 НЕОЖИДАННЫЙ ЗИГЗАГ

Проходя по знакомой улице, Сергей оказался около магазина «Аларм». Он часто сюда заходил и даже познакомился с главным менеджером отдела по продаже охранных систем Андреем. Молодым, довольно крепким парнем, раньше занимавшимся боксом в одной из спортивных секций. Многие его друзья ушли в криминал, но ему повезло — он попал в бизнес. Хотя, как шутил Дима: «В боксе ему, видимо, выбили мозги».

— Привет, Сергей! — весело поздоровался Андрей. — Надо что-нибудь из товара? У нас датчики новые поступили микроволновые [Датчики охранной сигнализации — детекторы движения, использующие в принципе действия микроволновое поле.]. Очень дешёвые! Это ещё круче, чем инфракрасные [Детекторы движения, реагирующие на перемещение тел, с температурой, отличной от температуры окружающего воздуха, то есть работающие в инфракрасном спектре.]. Новая панель [Блок сигнализации.] для квартиры не интересует? Сирены, мигалки, автомобильные замки…

— Да нет — я просто так зашел, посмотреть.

— А-а, — расстроенно протянул продавец. — А как у тебя дела?

— Нормально. Проблема сейчас у всех одна — денежек подзаработать.

— Да. Пока еще можно.

— Мне знакомые предложили под проценты деньги вложить. Через два дня повезу.

— Большие проценты? — заинтересовался Андрей.

— Десять в месяц. Не так уж много, но пока работает.

— Нормально, значит, не «кидальная контора». А я свои деньги сдал в банк один известный. Но там такие козлы сидят, что я, наверно, у них заберу деньги. А у тебя надежный вариант?

— Да вроде было неплохо. Да и друг мой, с работы, отпуск берет специально, чтобы контролировать ситуацию.

— Ясно. А сколько отдаешь?

— Двадцать две «штуки». И друг — «штук» десять.

— Прилично. Может, с вами за компанию сдать?

— Дело хозяйское. Звони, если что. Бывай.

Мысль о том, что деньги Андрея могли бы послужить спасательным кругом в сложившейся ситуации, пришла в голову Сергея незадолго до конца рабочего дня.

«Можно было бы провернуть простенькую комбинацию, — думал он. — Взять деньги у Андрея, отдать их Мише, а тем временем бросить все силы на поиск наших денег и нашей «киски» и потом вернуть все Андрею. Мы бы выиграли время! Хотя и ненадолго».

Но Сергей не стал предлагать Андрею быть их компаньоном. Это, во-первых, сразу вызвало бы у него отрицательную реакцию, пусть даже на подсознательном уровне. А во-вторых — просто не хотелось подвергать еще одного человека риску.

Пусть он сам подумает и придёт к такому решению. Слишком реальные ставки, поэтому он обязательно рискнёт. Он же коммерсант. Если не захочет сам поиграть на удачу, то можно просто попросить их у него взаймы. Гениально!

Сергей почти прыгал от радости.

«Конечно, это только временный выход из кризиса, но таким образом удастся сохранить нормальные отношения с Мишей и не иметь дела со «счётчиком» [За несвоевременное возвращение долга преступные группировки могут требовать от должника проценты от суммы, как пени. В некоторых случаях эти проценты могут перекрывать сам долг.] его «крыши».

Во вторник во второй половине дня позвонил Андрей и сам разрешил назревшую проблему.

— Слушай, а вы когда деньги будете отвозить?

— Какие деньги? — будто бы не понял Сергей.

— Ну в фирму, под проценты?

— А-а! Завтра утром. А что? — опять прикинулся дурачком Сергей.

— Ты знаешь, я сегодня снял со счета свои деньги, помнишь — из того банка. Там и процент очень маленький. Может, ты захватишь мои, отвезёшь тоже. А то мне некогда сейчас самому, работы много.

— Ладно, — Сергей еле скрывал свою радость, — сделаем, а документы я тебе в магазин заброшу.

— Спасибо, Серж! — радостно откликнулся звонивший. — Буду должен!

— Да ладно тебе, пустяки, — обрадовался, — при разливе не забудь!

Наступил день рождения Миши и срок возврата ему двадцати двух тысяч «зелёных».

Утром зазвонил телефон. Можно было не думая назвать звонившего в такую рань.

— Привет, Сережа, узнаешь? — послышался вкрадчивый, но полный надежды и одновременно скрытой угрозы голос Миши.

— Привет.

— Как дела? — резко начал он.

— Всё нормально.

— Что, баба вам отдала деньги? — Он явно не ожидал такого поворота. Наверняка за пазухой у него был приготовлен увесистый камень. Но, повеселев, добавил: — Ну ты придёшь вечером? Катя тоже тебя ждёт.

— Да, конечно, приду и деньги принесу.

— Договорились.

Вечером, забывая временами обо всех неприятностях, Серёжа веселился у Миши. Когда гости уже были «тёпленькие» и не нуждались в опеке юбиляра, Миша с Сергеем ушли в соседнюю комнату и, усевшись на круглые стульчики, удобно расположились около бара.

— Ну, что — по маленькой? — предложил хозяин. — Что будем?

— У тебя столько всего, что я уж и не знаю.

— Хочешь «Кампари»?

— Давай «Кампари» попробуем.

Миша разлил напиток по стаканам и разбавил соком.

— Его надо пить с апельсиновым соком и льдом, Только смотри, напиток коварен. Пьется легко, как сок, но потом забирает хорошо.

— Ты много-то не наливай, напиться всегда успеем, — остановил «бармена» Сергей.

Потягивая коктейль, Миша поинтересовался у Сергея, как ему удалось отбить деньги. До сих пор он не мог поверить в то, что деньги у него, на месте, а не украдены неизвестной теткой.

— Что, неужели баба отдала?

— Нет. Бабу пока не поймали. Это я перезанял у одного приятеля.

— Спасибо, — растрогался Миша. — Ну а теперь что делать будешь?

— Честно говоря — не знаю. Не в милицию же звонить.

— Хочешь, я тебя свяжу с моими ребятами?

— «Крыша»?

— Ну, скажем, знакомые. Они меня не раз выручали в подобных случаях, и я всегда оставался доволен. Так что я тебе просто советую.

— А сколько они берут?

— Половину.

— А мне что останется? Чем я расплачиваться буду?

— А так тебе вообще ничего не останется.

— Может, мне ее самому поймать?

— Во-первых, ты её не поймаешь, начнём с этого. Во-вторых, ну поймаешь, а дальше что с ней делать? Ты что, вцепишься в нее и будешь кричать: «Где деньги, сука?» — Михаил засмеялся.

— Да, тут нужны специалисты.

— Тогда сегодня им звонить не буду, я пьяный уже. А завтра с их шефом поговорю. Если согласятся с тобой встретиться, то считай, повезло — помогут. Не согласятся — ищи других.

— Спасибо. Слушай, а что это за девочка в синем платье?

— Где?

— Да вон, около телевизора.

— А-а! Это наш бухгалтер новый. Ничего девочка?

— Ничего.

— Разведена. Попробуй после бала её до дома подвезти. Она рядом с тобой живёт. Может, кофе выпить пригласит…

— Посмотрим…

Сергей подошёл к этой милой хрупкой девушке и спросил:

— Извините, у меня плохая память на имена. Как вас зовут?

Девушку почему-то это развеселило, она приняла сказанное за шутку, приготовленную заранее.

— Меня зовут Лена, а вас, кажется, Сергей? Хотя моя память страдает тем же недугом, что и ваша, — засмеялась она.

— Разрешите вас пригласить?

Девушка подняла на Сергея большие глаза и, снова улыбнувшись, ответила:

— Пожалуйста. Даже с удовольствием! А то тут как в песне: «Все подружки по парам…», а я никого не знаю, кроме Миши.

— Это дело поправимое. Хотя скажу по секрету, я тоже никого не знаю, только Мишу.

Весь вечер они танцевали вместе. Сергей чувствовал странное головокружение, но не от выпитого час назад «Кампари» с соком, а от того, что его тело очень близко прижимается к телу этой хорошенькой девушки. Глаза Лены сияли манящим блеском. В ее взгляде можно было заметить странную перемену, означающую неравнодушное отношение к этому молодому человеку.

Сергей прижал ее к себе еще крепче и обнял чуть ниже талии. Они о чем-то оживленно разговаривали, но не понимали о чем. Мысли их были заняты только друг другом.

Внезапно в комнате погас свет, оставляя танцующим разбегающиеся по потолку цветные точки оптоволоконного светильника и полную свободу действий.

Сергей обнял Лену и поцеловал, не обращая больше внимания ни на что. Руки его тихонько заскользили по её спине. Одна рука опустилась на талию и сильно прижалась к ней, потом потянулась к бедру…

Лена почувствовала неодолимое желание прижаться к этому парню как можно крепче. Руки покрылись мурашками и ловко забрались под рубашку Сергея. Лена шутила и без остановки болтала о всяких пустяках, но потом вдруг спросила:

— Серёжа, тебе не надоело веселиться? Я что-то очень устала. Может быть, ты меня проводишь?

— С удовольствием, — и он опять принялся её целовать.

Внезапно и бесцеремонно включился свет, обнажая маленькие тайны танцующих и целующихся гостей.

— Вы уже уходите? — спросил довольный Миша.

— Да, пора, — ответил ему Сергей, — и Лену надо проводить.

— Провожай, только смотри, чтобы она на работу завтра пришла баланс делать, — засмеялся Миша.

Сергей довез Лену до дома, и некоторое время они оставались в машине, целуясь как бы на прощание.

— Ну что, пока? — спросил он, боясь получить утвердительный ответ.

Лена и сама не хотела его отпускать.

— В подъезде так темно, я боюсь одна идти. Кроме того, ты, кажется, любишь кофе? — Она хитро улыбнулась.

Это было неприкрытое предложение и приглашение… Они поднялись в квартиру и выпили еще немного ликера, который нашелся у Лены. Перебравшись на диван, Сергей стал гладить и ласкать девушку. Вскоре блузка ее была расстегнута вместе с лифчиком, а его горячие губы целовали ставшие твердыми соски. Возбуждение горячими волнами пробегало по всему телу. Сергей что-то говорил ей на ушко, а она терлась о его руку. Лена расстегнула его брюки и осторожно запустила туда руку, коснувшись чего-то горячего и упругого. Сергей сладостно вздохнул. Его руки снимали одежду Лены, и вскоре она оказалась почти голой, впрочем, как и он сам…

Глава 7 ПРИМАНКА

Утром следующего дня без пятнадцати девять Сергей был уже на работе. Он ходил по кабинету, как лев по клетке, и пытался найти хоть какую-нибудь зацепку, какой-нибудь выход. Только в голову ничего не приходило.

Подключить сейчас свою родную «контору» с её службой собственной безопасности могло означать только одно — служебное расследование и крушение карьеры, то есть всего того, чего ему удалось достичь собственным трудом и знаниями, безо всяких там «лохматых» лап.

Он понимал, что надеяться ему надо только на себя. У Димы связи в кадрах, и они там, конечно, скажут: «Дима молодой, неопытный. А как же вы, Сергей Николаевич, могли пойти на такое?»

С другой стороны, никому неохота будет вмешиваться в почти частное дело. Милиция? Этим вообще до фонаря, плати — тогда, может быть, они попробуют поискать… у себя во дворе. А потом скажут, мол, не нашли. Да, как ни. крути, но спасение утопающего — дело сугубо самого утопающего и ничье больше.

— Козлы! — выругался Сергей. — Ведь никто не защитит, даже если ты и прав. Система называется! Сколько наших ребят положили из-за этой системы! Сколько судеб поломали! Одному богу известно!

Он с ненавистью посмотрел на молчащий телефон и позвонил Диме.

— Привет. Как у нас дела? Новое есть?

— Как в воду канула, сволочь. Может, её грохнули уже?

— Пока деньги у неё — никто её не грохнет. Грохнут скорее нас, если мы их не найдём. И выключи свой драный телевизор! — не выдержал Сергей, услышав в трубке позывные «Поля чудес». — Думай лучше, что делать теперь будем?

— Не знаю, — безнадежно пробубнил Дима.

— Не зна-аю! — передразнил его Сергей. — А когда деньги просил — знал?! Благодари бога, что мы хоть с Мишкой выкрутились. Я по этому случаю, когда мимо церкви сегодня проезжал, даже зашёл свечку поставил. И тебе советую так же поступить. Хотя тебе, я понимаю, всё до фонаря!

— Да при чём тут это!

— Да при том! Подключи папу своего, он ведь у тебя как-никак начальником каким-то в «наружке» [Служба наружного наблюдения в силовых ведомствах.] работает. Пусть крутанет ее по картотеке, проверит по компьютеру. Вдруг да и всплывёт что-нибудь полезное. Ведь знаешь, как бывает: иногда из воздуха информация появляется, да такая, что хоть стой, хоть падай.

— Не хотел я к нему обращаться. Он ведь старой закалки — сразу орать начнёт.

— Орать он правильно начнёт. Ещё бы голову тебе оторвать, да нельзя — одному мне «скучно» будет. Пусть поорёт себе, зато глядишь — поможет. Да, я вчера с Мишкой разговаривал. Он предлагает подключить к работе его людей. Ну, ты понял, о ком я говорю?

— Понял.

— Что будем делать? Мне бы не хотелось с ними связываться, я не люблю их, но куда деваться?

— Может, еще подождать?

— Сколько?! Ведь от тебя предложений никаких нет.

— Не знаю… — промямлил Дима.

— Правда, Миша говорит, что они легко все стрелки могут на тебя перевести, если им с бабой возиться не захочется.

— Это почему?

— Да очень просто! Баба твоя, ты её нашёл, охранял, ездил с ней и так далее, а значит, отвечал за неё ты.

— И ты меня сдашь, что ли?

— Нет, конечно. Не об этом речь. Просто надо будет с ними особо поговорить в отношении тебя. Чтобы ненароком не перепутали, у кого деньги нужно отнимать.

— Если они на меня потянут — я всё подключу: и наших, и милицию… У папы связей много.

Это звучало как некая угроза или предостережение Сергею.

— Правильно! Получается, как Мишка говорил, заварил всё и убежал. А меня подставил! Молодец!

— Слушай, а может, нам без них как-нибудь обойтись?

— Может быть! Но как?! Я не вижу другого выхода. Иначе через неделю-две нас самих в оборот возьмет тот же Андрюша. А он парень упёртый, как танк, и от него нам просто так не отделаться. Мы можем строить любые планы на своё спасение, но это всё мечты. А наша «киска», может, уже в Америку слиняла.

— У меня, кажется, идея. Точно! — запрыгал от радости Дима.

— Ну что ты там распрыгался? Чего придумал?

— Давай попробуем заманить её, «купив» ещё большими деньгами. Я ведь ей говорил, что у тебя много богатых друзей и они тоже попозже вложат деньги в её фирму. Она наверняка это помнит. Она как компьютер, всё рассчитывает и запоминает.

— Это вариант! Только тут важно не спугнуть её с самого начала. Нужно, чтобы она поверила, что на нее не сердятся и к её отсутствию относятся безразлично — как к командировке. Что на неё не готовится покушение или нападение. Ты ей сначала отошли опять по пейджеру какую-нибудь нейтральную фразу, как будто вы и не расставались. Ни в коем случае не выдавай своего беспокойства или тем более злобы. Иначе она не объявится никогда. Передай ей сообщение типа: «Нана, когда будешь в Москве, позвони обязательно. Предлагают тридцать пять, если сможешь разместить. Дима». Коротко и ясно.

— Гениально! Я бы сам купился на такую фишку!

— А ты и так купился. Ну, ладно, ладно. Все мы хороши. — И, сделав паузу, Сергей добавил: — А ты — особенно «хорош»! — И засмеялся.

— Уже отправляю. Лишь бы он у неё включен был!

— Скажи — лишь бы она в Москве была, а не в Грузии своей!

— Если что — перезвоню.

Дима сразу же передал сообщение оператору пейджинговой связи и попросил повторить его через час, на всякий случай. Теперь — ждать!

Прошло минут двадцать. Позвонил Дима.

— Привет, — загадочно начал он.

— Ну, что, позвонила? — не ожидая положительного ответа, вяло поинтересовался Сергей.

— Пока нет. Но новости есть! — Голос Димы был победный. Значит, новость и вправду важная. — Папа навёл о ней справки по ментовской базе и такое откопал! Держись за стол, а то упадёшь!

— Ну не тяни кота… Чего там нашли?

— Она находится в федеральном розыске за многочисленные факты мошенничества в крупных и особо крупных размерах.

— Ни хрена себе, — застыл с незакрытым ртом Сергей.

— Известен даже следователь, который ведёт её дело, номер его комнаты на Петровке. И самое плохое, что у него уже куча заявлений от потерпевших от её действий граждан. Так что если менты найдут её раньше нас, то денег на всех не хватит — сам понимаешь. Или она откупится, и ее отпустят, а там — ищи-свищи…

— Да, — вздохнул Сергей, — приплыли. Снимаем паруса.

Он молчал с полминуты, потрясенный услышанным.

— Значит, мы, офицеры спецслужбы, попались на уловку опытной мошенницы и ни разу не усомнились в её честности. Идиоты! — «Да если на работе узнают…» — подумал он. — Ладно, — он очнулся. — Сиди дома и жди. Даже в туалет — с телефоном. Вдруг позвонит. Вряд ли, конечно, но чем чёрт не шутит. Отправляй сообщение каждые два часа. Больше нам все равно надеяться не на что. Вариантов нет.

Дима понял последнюю брошенную Сергеем фразу по-своему, как намек на то, что нет вариантов остаться в живых. От этой перспективы его передёрнуло, и по спине пробежал неприятный холодок, впервые за последние дни он понял, что влипли они «по-крупному», по самые уши.

Сергей посмотрел на часы и, вздохнув, засек время передачи первого сообщения на пейджер «киски».

Глава 8 ОПАСАЙТЕСЬ СТАРЕНЬКОГО «МОСКВИЧА»…

Не прошло и пяти минут, как на столе у Серёжи зазвонил телефон. Это был Вячеслав Карлович. Он звонил редко и только по делам.

— Привет, Серёжа.

— Здравствуйте, Вячеслав Карлович, как поживаете? — из вежливости спросил Сергей. И так понятно, что поживает он неплохо.

— Нормально, спасибо. Переговорить бы нам надо, темку одну перетереть. Ты когда сможешь?

— Да хоть сейчас. Раз надо.

— Хорошо. Я через полчаса буду в ваших краях, ты подойди, пожалуйста, к метро.

— Вы на чем сегодня?

— Я буду на черном «Чероки».

— Договорились.

Через полчаса Сережа увидел, как, разметая снег и осколки льда широкими шинами, у тротуара остановился черный «Гранд Чероки Лимитед» с тонированными стеклами и выразительным кенгурятником — защитными дугами впереди.

Сергей в нерешительности смотрел на роскошный автомобиль, пытаясь за темными стеклами разглядеть знакомое лицо. Меж тем стекло с лёгким шелестом приопустилось, и довольный Вячеслав Карлович, видя замешательство Сергея, произнес:

— Да я это, я. Садись, — и приоткрыл переднюю дверь.

Сергей сел в джип. Дверь закрылась, а вместе с ней за борт были выброшены все посторонние шумы города. Дерево и кожа. Комфорт и тишина.

— Круто! — поразился Сергей.

Несмотря на снег и холод на улице, дисплей климат-контроля показывал +22 градуса внутри салона. За бортом: — 5 градусов.

— Да, это тебе не совдеповская «Нива», — уточнил хозяин машины.

— Давай отъедем отсюда, я расскажу суть проблемы, — предложил Вячеслав Карлович. — Тут недалеко.

Он легонько нажал на газ, и мощная машина как гордый крейсер поплыла по бушующим волнам московских дорог.

Через десять минут джип притормозил около муниципального рынка.

— Серёж, у нас небольшая проблема возникла, а я знаю, что кроме тебя её решить некому. Ну можно, конечно, найти, — поправился Вячеслав Карлович, чтобы Сергей не зазнавался, — но просто нет времени.

Работа двигателя «американца» была заметна только по стрелке тахометра на приборной панели монстра и легкому шуршанию за ней.

— Мои ребята повесили одному клиенту радиозакладку [ «Жучок», передающий информацию по радио.] на телефонную линию в подъезде. Вон в том доме, — он показал глазами на стоящую через дом девятиэтажку. — Пришлось сильно повозиться, чтобы попасть к щиту, этот козёл железную решётку поставил перед лифтами. Но понимаешь, что-то у них не получается с этой системой. То ли приёмник не работает, то ли магнитофон длительной записи. То срабатывает, то нет. Иногда целый день мотает чистую плёнку. Вроде и технику купили самую крутую, но мозгов-то не хватает, образования, опыт нужен. Парень мой сейчас подъедет, сходи, посмотри с ним, в чём там дело. Он тебя потом довезёт обратно куда скажешь. Хорошо?

— Посмотрим.

— Если ещё что-то купить нужно, скажи, сколько денег надо, подвезём.

— Ладно. Он на чем будет?

— Вишнёвый «мерс». Ты стой тут, он уже сейчас будет. А я поехал, ещё дел полно. Хорошо?

— Хорошо, Вячеслав Карлович, если смогу — помогу. До свидания.

Проводив глазами машину Вячеслава Карловича, Сергей подумал:

«Живут люди, ходят на работу, в гости и не подозревают, что кто-то в любой момент может легко подключиться к их телефону и слушать все, о чём они говорят» [На самом деле это не всегда бывает легко, но вполне осуществимо.].

Он не успел додумать свою мысль до конца, как на эту же стоянку въехал вишневый «мерс». Из него вышел небольшого роста неприметный молодой парень.

— Вы Сергей? — спросил он.

— Да. Что там у вас не получается? — сразу перешел к делу Сергей.

— Вроде всё нормально, а работает с перебоями… — И парень стал заново пересказывать всю историю.

— Надо посмотреть. Как лечить больного, не видя его? Пошли, показывай свой аппарат.

— Сейчас, я только переоденусь не много.

Парень открыл багажник, снял с себя дорогую кашемировую куртку и положил ее в багажник, а сам надел старый синий халат-спецовку. Такой же протянул и Сергею.

— Спасибо, мне не надо, — отказался он.

— Как хотите. Там грязно.

— Ничего, показывай.

— Чтоб не примелькаться, халат то же помогает. Мы туда раз в сутки ходим кассету меняем, вот и приходится переодеваться.

Пройдя два дома пешком, они подошли к старому ржавому «Москвичу-412», припаркованному недалеко от нужного Вячеславу Карловичу подъезда.

— У деда одного купили, по доверённости, — с гордостью сообщил парень, — за двести баксов! Место иногда трудно бывает подобрать, чтобы тачку поставить. Аппаратура только на четыреста метров работает [Обычная дальность действия современных радиосистем для прослушивания телефонов. Однако, в силу особенностей распространения радиоволн, реальная дальность действия таких систем может отличаться от заявленной продавцом.]. А если не местная тачка во дворе долго стоять будет, могут подозрения возникнуть. Выследят и голову оторвут.

Он открыл сначала дверь машины, а затем капот. Подключил аккумулятор. Стартер недовольно порычал, но двигатель завел.

— Еще как часы работает! Садитесь.

Сергей недоверчиво посмотрел на кресло.

— Да вы не бойтесь, дед чистоту любил.

Сергей сел, и машина «скрипя железом» тронулась с места.

— Как тебе удаётся после «Мерседеса» ездить на таком рыдване? — засмеялся Сергей.

— Трудно, — поддержал парень, — все кишки вымотает, если далеко ехать. Как на табуретке.

Парень сделал несколько кругов по ближайшим улицам, пытаясь оторваться от возможной слежки, но, ничего не заметив, остановился через улицу от своего «мерса». Он вышел из машины и с противным скрипом открыл багажник. Сдвинув промасленные тряпки в сторону, парень поднял второе дно и извлек оттуда «дипломат». Место было безлюдное, и он спокойно мог его открыть.

— Видел такую штуку? — с гордостью спросил он Сергея.

— Разумеется. Хороший приёмник — «АХ»-четырехсотый. И система записи остроумная — реверсивно-последовательная, надо полагать, — определил Сергей, бросив всего один взгляд на «дипломат».

— Я придумал, — похвастался парень.

Если бы он знал, где работает Сергей, то похвалой гордился бы еще больше.

— Молодец. Ну и что у тебя не получается? Если все подключено правильно, то должно работать.

— Сигнал как-то странно пропадает. И уровень сигнала плавает.

— Непорядок. Закладка кварцованная [Частота радиопередатчика стабилизирована кварцевым резонатором, как в часах, что позволяет добиться высокой стабильности его частоты.]?

— Да, конечно. Четыреста двенадцать мегагерц. Мы хорошую купили.

— Что оканчивал?

— Техникум электротехнический.

— Ясно. На приемнике какая полоса пропускания стоит: широкая или узкая?

— А где это посмотреть?

— Понятно. Тогда смотри сюда, — и Сергей ткнул пальцем в панель, — что бы на дисплее всегда светился вот такой значок. Он включается так: одно временно нажимается кнопка-«функция» и вот эта кнопка-«полоса». Понял?

— Да-а. А я-то мучился! Столько информации потеряли.

— Ладно, Кулибин. Ставь свою колымагу на место и привет Вячеславу Карловичу.

— А вы? Он сказал довезти вас куда скажете.

— Я на метро быстрее доеду.

— Спасибо вам. До свидания.

Сергей пошёл к метро и спустился в подземный переход.

«Не хватало еще с этим пацаном «засветиться». Кулибин! — улыбнулся он. — А ведь если разобраться, он преступник, да еще в такой сложный и стрёмный [Опасный.] бизнес влез. Хочется мальчику в шпионов поиграть. Ну-ну! Желаю удачи!»

Глава 9 КАПКАН ДЛЯ ЛИСИЦЫ

Вечером этого же дня Серёже позвонил взволнованный Дима.

— Получилось! Серёга, получилось! Клюнула наша «киска». Всё правильно мы рассчитали! — радовался он.

— Неужели позвонила? — не веря собственным ушам, переспросил Сергей.

— Позвонила, ещё как позвонила! Извинялась, что не могла позвонить раньше. Говорит, ездила к сестре за город и никак не могла связаться. Да ещё и пейджер дома оставила. Только сегодня приехала, говорит.

— Ну ты её загрузил подробностями про деньги, про тридцать пять «штук»?

— Конечно! Она обрадовалась. Есть вариант горящий, говорит. Теперь опять работать начнём…

— Да, уж точно — горящий. Скоро у нас у всех горящий вариант будет! И задница горящая! До чего вы с ней договорились, когда встречаетесь?

— Я на всякий случай пообещал, что передам друзьям, чтоб деньги готовили, а она мне перезвонит через час, узнать как дела. Назначили на завтра, приблизительно на шестнадцать ноль-ноль.

— Понял, звоню Мише.

Сергей набрал номер.

— Привет, Миш. Нужна твоя помощь. Вернее твоих ребят.

— Что такое?

— Нашлась наша баба.

— Да ты что! Я уже не ожидал.

— Миш, скажи своим ребятам, мы на завтра назначили ей встречу. Это последний шанс взять её, или она уйдёт навсегда.

— Понял. Будь на телефоне, я перезвоню.

Перезвонил он только через сорок минут.

— Всё нормально. Значит, я разговаривал о тебе с главным. Его зовут Владимир. Завтра в девять часов утра он будет ждать тебя в кафе-баре, помнишь, в котором я когда-то «Мартини» покупал.

— Помню. Слушай, а как мне себя вести с ними? Что сказать, откуда я? Мне чего-то боязно с ними встречаться.

— Володя интеллигентный, начитанный и умный парень. С ним приятно разговаривать. Скажи, что ты «сапог» [Военный.], и хватит. Ничего лишнего не говори. Внимательно следи за своими словами. Не говори слова «бандит» — это может обидеть и кто-нибудь тебе вилку в глаз вставит. Шучу!

— Как обращаться? Ребята?

— Обращайся по имени — не ошибешься. Не вздумай им «мужики» сказать. Мужики в поле! Это лучшее, что могут тебе сказать в ответ.

— Понятно.

— Да. Сережа, самое главное. Говори им всю правду. Даже если тебе это не очень выгодно по каким-то причинам. Это очень важно. Если потом вскроется какой-то обман или неточность с твоей стороны, тебе несдобровать! И я помочь не смогу. Я их сам, по большому счёту, опасаюсь. Даже лишний раз звонить не хочу. Так спокойнее.

Говори нормально, не бойся. Покайся, что, мол, дурак, связался с другим дураком — Димой. Да, хотели денег немного заработать. Ну и что! Тут ведь ничего такого нет. Причём вот тоже важный момент. Точно посчитай, сколько денег твоих, сколько Диминых или еще чьих-то и сколько процентов. Тут ошибаться нельзя — считать они хорошо умеют. Понял, о чем я толкую? — наставлял он Сергея, как перед засылкой во вражеский штаб.

— Да.

— Потом мне позвони.

Сергей перезвонил Диме.

— Завтра в девять я с ними встречаюсь, после уточним все детали с тобой: где и во сколько. Главное — будь на связи.

— До завтра.

Всю ночь Сергей прокручивал в памяти все, что говорил ему Михаил и что он будет говорить завтра на встрече в кафе. Он боялся, чтобы кто-нибудь не пострадал в ходе «операции». Ни Дима, польстившийся на легкие деньги и подставивший товарища, ни эта самая Нана.

«Пусть хоть половину вернут, расплатиться с долгами. А свои… — ну что же делать. Не повезло», — думал он.

Ведь Сергей не боевик, он просто инженер, и не более того. Любые разборки ему никогда не нравились. Он их боялся и старался избегать. Он чувствовал, что завтрашний день будет для него едва ли не одним из самых тяжелых в жизни. Он должен участвовать в захвате человека, практически заложника! Это не просто криминал. Это — бандитизм! Хоть и вынужденный. Конечно, самому Сергею скорее всего делать ничего и не придется, за это он деньги платит, но какая разница. Ведь эти бандитские рожи будут работать по его наводке — кадрового сотрудника бывшего КГБ. С этим он никак не мог смириться, хоть и выбора у него не было никакого.

«А если менты или другой срыв… Мы сами скоро как менты будем…»

Сергей встал перед иконой Спасителя и начал молиться:

— Господи, помоги мне в этот страшный момент моей жизни. Прости меня за то, что обращаюсь к тебе только в такие минуты. Прости меня за то, что делаю, но я не вижу другого выхода. Обещаю тебе, Господи, сделать все возможное для решения вопроса «меньшей кровью».

Сергей перекрестился и поцеловал свой нательный крест, который подарила ему мать. Он не знал никаких молитв, а потому обращался к Богу своими словами, так, как говорил бы с человеком. В конце концов, каждый вправе обращаться к высшим силам так, как он это может сделать. Главное, чтобы это обращение было бы искренним.

Глава 10 ВСТРЕЧА В КАФЕ

Без пятнадцати девять Сергей подъехал к месту встречи. Машину свою он оставил за соседним домом и дальше пошел пешком. Он прошел по улице мимо кафе, в котором должна была состояться встреча, чтобы осмотреться. Ничего подозрительного Сергей не заметил: кафе как кафе. Сверху, над небольшим парадным козырьком неброская дешевая вывеска: «Кафе-бар», а само здание плавно переходило в стандартный «Гастроном» из желтого кирпича микрорайонного пошиба. Короче — ничего примечательного.

Заведение ещё было закрыто. До встречи оставалось десять минут.

«Прийти раньше — себя не уважать. Опоздать — не уважать партнера», — вспомнил он поучительные фразы Миши.

Сергей вернулся к машине. Дождавшись, когда времени осталось как раз, чтобы дойти до места, он закрыл машину и пошел. Он не спеша шел к кафе, глядя по сторонам, пытаясь уловить какую-нибудь важную мелочь, но ничего особенного не приметил. Только на маленькой стоянке у входа в бар появились два новых джипа: небольшой «Ренглер» и серьезный «Раннер». Вряд ли в столь ранний час могли приехать посетители. Значит, это появился местный «авторитет». Разумеется, он приехал на «Раннере». Второй джип мог принадлежать кому-то из его окружения, помощнику или бригадиру. Значит, скорее всего для разговора приехали двое.

Сергей вошел вовнутрь. Совсем другое впечатление, нежели с улицы. В зале царил полумрак, поскольку окна были занавешены плотными шторами, а электрический свет был выключен. Свежевымытый пол казался совсем чёрным, отражая слабые блики и источая запах влажной пыли.

Переливаясь разноцветными лампочками и сверкая дорогими напитками, барная стойка выглядела с претензией на дорогое заведение, но всё остальное убранство, включая столы и стулья, своим видом выдавало бывшую столовую, приватизированную когда-то по дешёвке.

В зале вкусно пахло натуральным кофе по-восточному, готовящимся на горячем песке в специальных металлических сосудах.

По причине высоких цен и неудачного расположения, далеко от оживленных центральных улиц, бар приносил хозяину относительно небольшой доход. Зато бригаде Владимира, контролирующей эту территорию, было удобно использовать его как штаб-квартиру: здесь они назначали встречи с клиентами, решали вопросы, да и просто отдыхали, развлекаясь с местными девицами. Бригада же и обеспечивала «крышу» самому заведению.

По вечерам в бар приезжали коммерсанты со своими многочисленными проблемами, где за рюмкой дорогого «вискаря» и толстыми ломтями севрюги обсуждали со своей «крышей» насущные проблемы бизнеса и пытались прийти, как говаривал папаша российской перестройки Михаил Горбачев, к консенсусу.

Около бара стояли две девушки в белых передниках и о чем-то оживленно беседовали. Они даже не заметили, как к ним подошел Сергей. Увидев его, они изумились — откуда он взялся в столь ранний час?

— Здравствуйте, — нерешительно поздоровался Сергей.

— Тебе чего, парень? Не видишь — закрыто! — раздраженно ответила та, что потолще. Видимо, она не успела рассказать свои последние женские новости подруге и оттого была рассержена.

— Извините, а как мне Владимира найти?

Когда было произнесено магическое слово «Владимир», лица девиц сразу украсились вполне симпатичными улыбками.

— Вы договорились о встрече? — спросила «злая».

— Да, в девять часов.

— Тогда садись за столик и жди. Он сам к тебе подойдёт.

Сергей сел за самый дальний столик, а через минуту в зал вошёл высокий парень, лет тридцати пяти, в длинном кашемировом пальто, и сразу подошел к Сергею.

— Здравствуйте, вы Сергей? — спросил он.

— Да.

— Владимир, — парень протянул руку. — Тут темно, давайте пересядем к столику у окна, и вы кратко обрисуете проблему. Там нам будет удобнее разговаривать.

— Хорошо, — согласился Сергей и подумал: «Там, видно, оборудована система записи, поэтому они и предлагают клиенту сесть лицом к свету. Ведь против света видеокамера не может работать».

— Вы не возражаете, если с нами будет ещё один человек?

— Пожалуйста.

За столик подсел ещё один парень. Ростом чуть ниже Владимира, коренастый, со сломанным носом и небольшим шрамом на щеке. Скорее всего раньше он был боксёром.

— Итак, что у вас случилось? — спросил Владимир.

Сергей вкратце обрисовал ситуацию. Время от времени тот, что ниже, задавал дополнительные вопросы, не упуская мелочей и деталей: «А как Дима сказал — он отвечает за бабу? Конкретно сказал — «отвечаю»? А деньги он у тебя брал из рук?» Понимая, куда он клонит, Сергей постарался смягчить ситуацию.

— Я только вас прошу не переводить стрелки на него. Он тоже жертва в этом деле. К тому же он помог разыскать бабу, без него нам бы ее не найти.

— Без него, насколько я понял, её и искать не надо было бы! — недовольно бросил коренастый.

— Сергей, я думаю, что мы сможем вам помочь. Все детали вы обговорите с Николаем. Николай, — обратился он к товарищу, — я должен ехать. Ты, я думаю, разберешься тут сам. Во сколько у вас встреча? — взглянул он на Сергея.

— Предварительно договорились на шестнадцать. Но нужно уточнить — время может измениться.

— Где?

— Около офиса Михаила, в центре. Кинотеатр «Новороссийск».

— Знаю. Ну, еще время есть, вы успеете. Сам реши — кого взять с собой, — дал указание Николаю. — С собой ничего не брать! — строго предупредил он. — Понял, о чем я? Нам неприятности не нужны. И так в прошлый раз еле выкрутились.

— Понял, — согласился Николай.

Владимир встал из-за стола. Встали и все остальные.

— Вечером встретимся. До свидания, Сергей, — подчеркнуто вежливо попрощался Владимир и ушёл.

— Значит, так, — доверительно начал Николай. — Наши расценки ты знаешь — пятьдесят процентов от суммы долга. Проценты по долгу мы в расчёт не берём. Если будут осложнения с ментами, то мы твои друзья, помогаем договориться о возврате долга, только и всего. Разумеется — бесплатно. Это понятно?

— Да, конечно.

— Ну хорошо. Иди узнай, на сколько забита стрелка с бабой.

Сергей подошёл к стойке бара.

— Можно позвонить? — спросил он у девицы похудее.

— Конечно, вот телефон, — и она придвинула ему аппарат.

Сергей набрал номер Димы.

— Привет. У меня все готово. Встречаемся, как договаривались. Время — шестнадцать часов — остается?

— Нет. Время изменилось. Она сейчас перезвонила и перенесла встречу на четырнадцать. Может, специально, для подстраховки? Вы успеете?

— Постараемся, всё равно встречу уже не отменишь. Значит, время пошло.

Сергей положил трубку и тут краем глаза увидел простенький, с запоминанием последнего номера определитель. На нем высветился телефон Димы.

— Нам это ни к чему, — подумал Сергей.

Он набрал «100» и посмотрел на свои часы.

— Отстают, — сказал он девицам.

На дисплее номер Димы немедленно погас, а светилась только последняя набранная сотня.

«Порядок», — подумал он. Он вернулся к Николаю.

— Время изменилось — перенесли на четырнадцать часов.

— Так, осталось всего ничего, только два часа! — нервно заметил Николай. — Ладно, успеем. С тобой мы встречаемся около кинотеатра, покажешь дорогу. Ты будешь на своей тачке?

— Да, номер 508. «Шестёрка» синяя. А вы?

— Мы на сером «мерине» [ «Мерседесе».]. Дима пусть стоит во дворе, справа, мордой машины в угол. Номер 345?

— Да, всё правильно.

— Тогда расходимся.

Николай прошёл через зал, подошел к барменше и начал её тискать. Другая в это время завистливо приговаривала:

— Коленька, ты её посильнее зажми или иди ко мне. Я тебя лучше поцелую. Она сегодня какая-то усталая: может, заболела чем или ночью плохо спала!

— Некогда, девчата. Вечером за еду, — и он прижал к себе обеих сразу, проворно и сноровисто залезая им под кофты. Те довольно смеялись.

Глава 11 ЗАХВАТ

В назначенное время Сергей подъехал к кинотеатру «Новороссийск». Его трясло, как в лихорадке. Он пытался успокоиться и справиться с трясучкой, но не получалось. В зеркало заднего вида он увидел подъехавший сзади серый «Мерседес». Из него вышли два крепких парня и подсели к Сергею. Это были уже знакомый ему Николай и здоровенный бритоголовый кавказец.

— Здравствуй! — поздоровался кавказец. Потом, посмотрев на валяющийся под ногами инструмент для машины, с выражением, а главное — с большим чувством добавил:

— Какой бардак!

— Значит, так, — начал Николай, выпуская дым в приоткрытое окошко, — ты езжай, а мы за тобой. Покажешь нам ее и Диму этого и можешь ехать домой. Дальше мы сами будем работать.

— А как мы потом свяжемся?

— Мы Диме всё скажем. Или позвони вечером. Ну, давай.

Они пересели обратно в «Мерседес» и поехали за синей «шестёркой».

Через несколько минут во двор колодцеобразного сталинского дома влетели две машины. Сергей сразу заметил одиноко стоящую, уперевшись в стену дома, белую «шестёрку» Димы, в которой через шторку на заднем стекле просматривались две фигуры. Значит, всё идёт по плану. Нана приехала. Капкан, кажется, захлопнулся.

Синяя машина встала метрах в тридцати от белой. А «Мерседес» подпёр белую. Из него вышли четверо и подошли к Диминой машине.

Нана сидела как ни в чем не бывало. Как будто уже давно этого ждала.

— Выйди, — приказали они Диме, а сами сели в его машину, зажав женщину с двух сторон и отрезав ей тем самым путь к бегству.

Дима сел к Сереже. Когда тот посмотрел на него, то изумился: Димино лицо было похоже на белую гипсовую маску.

Ребятам в этот момент казалось, что наступает конец света. В ушах постоянно звенело и давило на мозги, а солнце превратилось в большой чёрный диск, не отдающий, а забирающий последний свет.

В Диминой машине в это время происходил такой разговор:

— Здравствуйте, Нана Зурабовна, — с наигранной вежливостью начал Николай.

— Здравствуйте, — несколько испуганно ответила женщина, оценивая степень вероятной опасности.

— Ну, что, девочка, побегала и хватит?! Ты ведь уже поняла, зачем мы приехали? Ведь правда? — И её не очень сильно стукнули в бок, для острастки.

— Поняла. Зачем вы меня сюда притащили — чтобы убить и ограбить? — попыталась поиграть в истерику Нана Зурабовна, но получила ощутимый удар по голове.

— Подожди, — поправил Николай другого бандита, — успеешь ещё. А то сразу ей мозги выбьешь — кто потом будет лавэ [Лавэ — деньги.] отдавать!

— Кавказец вытащил из кармана какой-то предмет, она не успела заметить — какой, и сильно прижал к её боку.

— Пикнешь — застрелю!

Нана поняла, что угроза вполне реальна. Это не те малолетки, что пытались вернуть свои деньги полгода назад. Тогда она просто припугнула их своей якобы крутой «крышей» и так отчитала их смесью блатных и матерных слов, что они поспешили ретироваться, пока им «счётчик не включили за наезд». Теперь так не пройдёт. Эти дебилы настроены более решительно.

Тем временем «дебилы» продолжали её «грузить» [Грузить — запугивать.].

— Поняла ты только половину, но и этой половины тебе должно хватить, чтобы сообразить, что пора расплачиваться по долгам. Лучше подумай, как тебе это побыстрее сделать. Если, конечно, ты не тупая корова и не хочешь стать холодной тушкой!

— Клянусь Богом, я не хотела обманывать или убегать, я все отдам, — жалобно заскулила Нана. — Зачем бы я сюда приехала, если бы хотела прятаться? Давайте не будем сердиться на меня. Я все сделаю как надо, еще и вам чем-нибудь помогу.

— Короче! Мы — друзья Сергея. У тебя его и наши деньги. Сергей занимал их у нас. Отдай их нам и иди куда тебе угодно, кидай других «лохов». Если не отдашь — будем пытать тебя, падлу, пока не сдохнешь или не скажешь, у кого и где наши деньги, — пояснил ей Коля.

— Это поганое фуфло, кажется, нас нэ понымает! — с сильным акцентом пробасил кавказец. — Придется её валить.

Нана испугалась всерьез.

— Не надо, ребята, я всё вам отдам, всё отдам. У меня же дети, двое детей. Зачем мне с вами ссориться…

— И дэтэй твоих достанэм, если всё не отдашь. Они посмотрят на тэбя послэдний раз, а ты на ных, — улыбался кавказец.

— Я же сказала: Богом клянусь — всё вам отдам сцроцентами, как обещала. Ведь договор продолжает действовать, просто вам процентов я побольше выплачу. Вот и все, ребята.

— Ребята — в детском саду, сука! А мужиков мы тебе ещё покажем, если долго будешь деньги искать!

— И нэгров тэбэ покажэм, — добавил кавказец.

Женщина заплакала.

— Плакать будешь в аду, сука паршивая! А он тебе точно обеспечен. Слишком многие тебя ищут, и если найдут, то разорвут на части. Мы же знаем, кошелка, что ты еще в федеральном розыске находишься у ментов, так что они тебе вряд ли помогут, если, конечно, найдут. Выпотрошат всю, а потом в камеру. Если повезет. Так что влипла ты плотно! — закончил Николай.

— Я заплачу! Я всё отдам с процентами…

— Так давай! Плати!

— У меня с собой столько денег нет, только полторы «штуки»…

— Поехали за остальными Куда ехать?

— Деньги я знакомому одному отдала, он в префектуре работает, но его сейчас нет в Москве…

— Денег нет?!

— Я найду — насобираю у знакомых. Сколько там у меня набежало? Покажите мне расписки ваши, — уже чуть смелее заговорила женщина.

— Вот тебе расписки, смотри. Мы же не по беспределу работаем. У нас всё законно. Ты должна нам сорок три «штуки» баксов плюс восемь шестьсот — проценты. Значит, всего — пятьдесят одна «штука» шестьсот. Мы правильно посчитали?

— Правильно. Конечно, на самом деле немного меньше получается, но я же обещала возместить вам все убытки, поэтому не отказываюсь, — затараторила Нана.

— Вот и хорошо. Давай — что там у тебя с собой?!

Женщина вытащила из кармана дубленки небольшой, перехваченный резинкой сверток. Она развернула его и вытащила пачку долларов.

— Вот — всё, что есть, — и передала деньги Николаю. Он неторопливо их пересчитал.

Бандиты позвали Диму.

— Мы поедем на твоей машине, чтобы глаза ментам не мозолить. Если не соберёт денег, поедет с нами.

Подошёл Сергей.

— Можно я поговорю с ней? — спросил он у Николая.

— Только скорее.

Сергей сел в машину.

— Нана, отдай мне мои деньги, и тебя отпустят. Я военный и всю жизнь их копил, — он пытался вызвать хоть какое-то сочувствие к себе.

— Это ты и есть Сергей? Я бы отдала и так. Зачем вы с Димой «друзей» притащили?

— А что было делать, с нас уже деньги требуют!

— Вы думаете, что правильно поступили, сдав меня? Ведь эти, — она показала головой на «Мерседес», — совсем не твои друзья. И они тебе не помогут. Кто ты им? Друг? У них нет друзей. Ты для них — лох. Попомни мои слова.

— Нана, ну отдай хотя бы моё, — он еле сдерживался, чтобы не ударить её.

— Теперь уже поздно. Я — не ваша! Иди и попробуй им сказать — своим «друзьям», что ты меня отпускаешь! Что молчишь? Вы их наняли, и теперь все мы заложники. Дураки вы с Димой, вот что я тебе скажу.

Сергей смотрел на неё, пытаясь понять, что происходит сейчас в её душе. Ведь её могут убить, а ей всё равно. Или она чувствует, знает, что не убьют. Может, она колдунья, ведьма? Дима рассказывал, что она экстрасенс. На вид нормальная женщина, без сумасшедшего блеска в глазах, тело не дергается в судорогах, слюна по подбородку не течет, ведь должна понимать, что с ней говорят серьезно. Нет, Дима правильно говорил, что она очень умная, хитрая, а главное — талантливая актриса. И Сергей совсем бы не удивился, если сейчас, через минуту, когда она будет говорить не с ним, а с теми… она будет совсем другая, а этот приступ злобы просто от бессилия, как у проигравшего сражение борца.

Сергей встал и ушел, чтобы не видеть ее и не вмазать как следует. Ему сейчас так этого хотелось…

— Сергей, — позвал его Николай, — дальше будем работать так. Достали сумму — сразу делим пополам, чтобы не откладывать на потом: мало ли что.

— Хорошо.

— Вот тебе семьсот пятьдесят баксов, это мы уже у нее забрали. Ну, бывай, потом созвонимся.

Бригадир уселся на переднее сиденье «Мерседеса» и сказал тем, кто поедет на Диминой машине:

— Покатайте её по Москве, а я ещё в одно место съезжу. Если бабок не вернёт — везите к Гальке на квартиру. Будет искать, пока не найдёт. Но передайте ей, что на поиски мы ей можем дать не больше трёх дней. Потом мочить начнём. Некогда с этой коровой возиться. Я вечером туда заеду.

Все расселись по машинам. Выпуская клубы сизого дыма, машины выехали из двора старого дома и повернули на Садовое кольцо.

— Куда поедем? — спросил женщину один из бандитов.

— Поехали на проспект Мира. Там мой диспетчер Оля живёт. Я у неё попробую занять.

— Как это попробую?! У тебя что, сука, с головой плохо? — взъерепенился бандит. — Мы тебе что, такси, что ли?! А то еще за извоз заставим платить!

Машина подъехала к дому, на который показала Нана, и притормозила недалеко от подъезда.

— Пойдёте с Димой к своей Оле. Хорошо, Дима? — распорядился один из парней.

— Хорошо, — он не стал перечить шкафоподобной фигуре.

— А ты, — бандит обратился к кавказцу, — иди с ними для подстраховки. На нижнем этаже на лестнице подожди. Я внизу, на улице. Всё, пошли.

Компания поднялась на восьмой этаж, кавказец спустился ниже, чтобы его не было видно с верхней площадки. Дима нажал кнопку звонка.

— Кто там? — спросила Оля. Дима с ней несколько раз встречался, поэтому не мог вызвать подозрений.

— Это Нана.

За дверью послышался щелчок открываемой защелки.

— Нана, здравствуй, — обрадовалась Оля. Она и еще два диспетчера тоже были вкладчиками фирмы и волновались не меньше Сергея.

— Здравствуй, Оленька! — как обычно, тепло поздоровалась Нана.

— А мы уж так волновались за тебя, — готова была расцеловать свою «кормилицу» Оля, — так волновались. Думали, не случилось ли что с тобой, не дай бог, — и она покосилась на Диму.

— Не переживай, всё в порядке. Просто я отъезжала по делам и не могла с вами связаться. Дима со мной был, так что не волнуйтесь. Оленька, ты не дашь мне в долг, сколько у тебя есть. Мне очень надо, буквально на несколько дней.

Оля раскрыла рот, чтобы спросить о судьбе своих денег и тех, что она назанимала под проценты у знакомых, но Нана её опередила.

— У нас вариант хороший подвернулся. Понимаешь, очень хороший, и срочно все нужно делать. Тогда я сразу с вами со всеми расплачусь. Вы не волнуйтесь. Я же вас не подводила.

До Димы только теперь дошел смысл всех манипуляций Наны — это была хорошо РАБОТАЮЩАЯ, отлаженная и «смазанная» ею машина, называется которая — финансовая ПИРАМИДА. Как же он сразу этого не понял!

— Всем премию дам приличную, а там посмотрим. Может, отдохнуть съезжу к маме, к детям недельки на две. И опять за работу. Откроем с друзьями агентство по продаже недвижимости. Вас всех начальниками отделов возьму, — рисовала она радужные перспективы, сбыться которым, как теперь уже точно знал Дима, было не суждено.

— Наночка, милая. Я же тебе всё отдала. Могу только последние деньги мужа отдать — две тысячи.

— Оленька, ну хотя бы две дай мне, пожалуйста. Я потом верну.

— Господи, если он узнает — он меня убьёт! Он ведь на Севере у меня работал, хотел на квартиру заработать. А я без спроса все его деньги тебе отдала, хотела ему сюрприз сделать. Мол, и я могу заработать немало.

— Не волнуйся, я тебе всё потом верну, — успокоила её Нана, а Дима подумал:

«Да! Сюрприз мужу ты приготовила отменный. Он будет очень рад», — и криво усмехнулся.

— Надо расписку тебе написать?

— Да не надо, Наночка. Мы же свои, — запричитала бедная женщина.

— Спасибо, Олечка, до свидания.

Странная процессия спустилась вниз и уселась в машину.

— Ну, сколько достала? — спросил находившийся в машине парень.

— Всэго двэ тысячи, — ответил за неё кавказец.

— Ты что, издеваешься?! — зарычал парень на женщину. — Если ты по две «штуки» в день будешь собирать, нам, знаешь, сколько времени потребуется?! Куда теперь?

— Уже поздно. Сегодня, наверное, больше не получится. Надо со всеми созваниваться, договариваться. Может, поедем ко мне, я буду звонить, а вы отдохнёте?

— Ты что, сука, за лохов нас держишь?! Мы приедем к тебе на отдых, а нас там, как дешевых фраёров, завалят твои дружки? Умная!

— Да нет у меня там никого, муж только один, — как бы извиняясь, объяснила она.

— Заткнись и думай, где ещё денег взять, у тебя на это всего три дня. Вернее, осталось уже два — сегодняшний тоже считается. Куда ехать?

— Сегодня больше некуда, только завтра.

— Дима, тогда поехали на Хорошевку, а там я скажу, куда дальше.

На улице было уже темно, когда Дима завел мотор, и вся компания поехала на загадочную квартиру бандитов. Сквозь вечерние пробки и заторы на московских улицах дорога заняла не меньше полутора часов.

Выручка на сегодняшний день составила всего три с половиной тысячи долларов.

Глава 12 УДАЧА!

Квартира, куда привезли заложницу, находилась на четвёртом этаже пятиэтажного кирпичного дома, в плохо освещённом спальном районе вблизи Хорошевского шоссе. Принадлежала она Гале — двоюродной сестре высокого темноволосого парня Бори, который сегодня тоже ездил на разборку с Наной и потом сопровождал ее весь вечер в машине Димы. От остальных членов бригады Боря отличался крайне неуравновешенным характером и невысоким уровнем интеллекта. Поэтому в любых делах ему доверяли только второстепенные роли, требующие не наличия мозгов, а умения хорошо драться, не задавая лишних вопросов. Именно за эти качества в бригаде ему дали кличку Ротвейлер.

Раньше, при советской власти, он работал кидалой [Разновидность мошенничества.] на автомобильном рынке в Южном порту. Покупал у клиента новую машину, показывал ему настоящие деньги, а потом, после оформления покупки, ловко подсовывал «куклу» — аккуратно, по размеру купюр, нарезанную бумагу, сверху и снизу прикрытую настоящими деньгами, создавая впечатление целой пачки денег. Позже появился еще один способ отъема денег. Делалась хорошая цветная копия документов на машину, продаваемую по доверенности. Нотариусу показывали настоящие документы. Потом незаметно для клиента Ротвейлер менял документы. Пока для алиби он обмывал с покупателем сделку, дружки с легкостью угоняли тачку, возвращая ее законному владельцу. Ключи, брелки от сигнализации и настоящие документы оставались у него, и никакая милиция не могла в этом случае доказать, что машину продавали за деньги.

Потом от безнаказанности Боря вконец оборзел и не стал тратить время на какие-то махинации, а просто отнимал машину у потенциального продавца или деньги у покупателя. Отсидел за разбой и, вернувшись домой, опять попал в ту же среду — в банду.

Сестра его, по-видимому, была посвящена во многое, чем занималась бригада, поэтому совершенно спокойно воспринимала всё, что делалось у них на квартире. Скорее всего эта квартира была притоном или «малиной», где бандиты, уставшие за день от ратного труда, могли расслабиться с девочками, попить и повеселиться, потому что все они жили только одним сегодняшним днём, не строя долгосрочных планов. Всякое может случиться — «лови момент сегодня»! По этой же причине следы проводившегося когда-либо в квартире ремонта обнаружить было трудно. Кругом грязь, оторванные обои, разбитый унитаз, перевязанный синей изоляционной лентой. Вместо абажуров — лампочка на тоненьком проводе или дешевый плафон, снятый в своем же подъезде. Это было почти самое дно. Заложница квартирантам была не очень-то нужна, она мешала нормальному течению их жизни. Но никуда от этого не денешься — даже она тоже являлась частью их работы.

Галя даже не удивилась, когда ей поручили охранять привезенную заложницу, и выполняла свои обязанности добросовестно. Несмотря на то, что в доме всегда было полно молодых, не обремененных условностями парней, Галя оставалась в тени их внимания. Отчасти это происходило из-за боязни её ненормального братца — Ротвейлера. С ним никому не хотелось связываться — даже его сестре. Именно так все и думали. Но на самом деле настоящая причина была в ней самой: просто ей не нравились мужчины…

За свою жизнь Галя не раз имела связи с мужчинами, но каждый раз выносила из них только отвращение, неудовлетворённость и душевные муки.

Нану Зурабовну поселили в комнату к Гале. Спали вместе, на одной кровати. Борис спал в соседней комнате.

Днём Галя ушла на работу, а охрану поручили Борису. Пока Нана «работала» на телефоне, он сидел на параллельном аппарате и слушал, чтобы «баба не сболтнула лишнего». В случае чего её ожидала крепкая затрещина. Других ограничений в режиме Наны в комнате не было, но даже в туалет её провожал вечно недовольный и матерящийся Ротвейлер. У нее отобрали всю верхнюю одежду, документы и обувь, чтобы она не вздумала бежать, а когда, по разным причинам, охранять её было некому, ее приковывали к батарее имевшимися на этот случай наручниками. На сбор денег женщине дали три дня, из них один уже прошёл. Ей грозили самыми изощрёнными методами воздействия, вплоть до продажи в рабство или «на запчасти» — то есть на органы.

— Самое лучшее, что мы сможем для тебя сделать, — говорил ей Николай, — это убить. Но и за эту услугу ты должна нам заплатить. Так что работай, собирай бабки. Отдых ты себе ещё не заработала.

Рано утром Галя ушла на работу и передала «подругу» Боре. Начинался второй день пребывания Наны Зура-бовны в заточении.

У Ротвейлера ужасно болела голова. И он был злой как собака. Все разошлись по «рабочим местам» и могли «поправить здоровье» пивом. А его оставили стеречь «эту корову» и контролировать ее телефонные звонки.

— Что б ты сдохла, падла! — ворчал он.

— Ой, не говори так, прошу тебя, — причитала она с ярко выраженным грузинским акцентом.

— Заткнись! Звони давай! Бабки доставай!

Неожиданно откуда-то, видимо, из соседней комнаты, появилась невысокая, миловидная, как показалось Нане, девушка с длинными светлыми волосами. Загадочно улыбаясь, она посмотрела на бандита и покрутила в руке принесенную четвертинку водки. У Бори сразу загорелись глаза.

— Наконец-то! Умираю, как последний лох.

Он сорвал пробку, лихо махнул прямо из горлышка ровно половину и передал бутылку девушке. Та сделала так же, только не получилось. Водка попала не в то горло. Девица поперхнулась и долго не могла откашляться, покрывая все хорошим матом.

— Ничего, научишься, — по-отечески похлопал её по спине Боря.

Опохмелившись, Боря почувствовал, как живительная жидкость пошла по трубам, отзываясь приятным потеплением во всем теле. Голова начала понемногу проясняться, а самочувствие заметно улучшилось.

Он притянул к себе девицу и без лишних слов полез к ней под юбку. Та довольно хихикала.

— Ах ты, хитрая! У тебя же там ни чего нет!

Девица улыбалась.

— Конечно, нет! Я хочу к тебе…

Нана вытаращила глаза и, не в силах смотреть на происходящее, отвернулась к окну.

— Чего смотришь, сука?! Тоже хочешь?! — пьяно заорал Боря.

— Обойдётся! — пропищала девица. — У тебя сейчас я, — притворно захныкала она. — Запри её в ванной, что бы она на нас не пялилась. Или ты её уже окучил? — противно захихикала девица.

— Да нужна мне эта корова, пусть её негры трахают, — возмутился Боря, а девица довольно засмеялась.

— В ванную нельзя, дура! Сбежать может или повесится ещё. Отвечай потом за неё перед пацанами.

Ротвейлер подошёл к заложнице, схватил её за ворот и подтащил к батарее центрального отопления.

— Давай сюда руку, сука! Убил бы корову! Один порожняк с тобой гоняем целый день!

Нана молча выполнила требование бандита и протянула ему руку.

Боря пристегнул её наручниками к трубе, а сам довольный вернулся к девице.

Они устроились на тахте. Ротвейлер издал звук довольного самца, прижал к себе ее бедра, потерся о них и глубоко вздохнул. Девица не заставила себя долго упрашивать и принялась расстегивать Ротвейлеру штаны. Покончив с ширинкой, она медленно забралась к нему в трусы и натолкнулась на твердую, как палка, мужскую плоть.

— О-го-го, — радостно вскрикнула она, а Ротвейлер довольно закатил глаза.

Поиграв немного с «толстой палкой», девица сноровисто сняла с парня брюки вместе с трусами, после чего скинула с себя всю одежду, и Боря, раздвинув девице ноги, немедля вошёл в неё, не отвлекаясь на какую-то там подготовку.

Не думая более о заложнице, партнеры забылись в вихре любовной утехи.

Нана отвернулась к стене и пыталась не слушать лезущие ей в уши сладостные стоны двух пьяных любовников, устроивших свое сексуальное пиршество всего в двух метрах от нее. Такого скотства и унижения Нана в своей жизни ещё не видела. Однако думала она только о побеге.

«Нужно ждать, когда охранять меня будет Галя. Она не такая внимательная и злая, как этот Боря, а его сегодня ночью как раз и не будет».

Нана слышала, как Ротвейлер отпрашивался у Николая в «отпуск» — на пару дней съездить к родным, повидаться после отсидки. Он полгода назад освободился и за это время даже не съездил домой.

Это хорошо, это реальный шанс остаться без усиленной охраны и попытаться убежать. От этого сейчас зависит ее жизнь. Бандиты слов на ветер бросать не любят, значит, перспективы у Наны незавидные. А подбирать ключики к Гале Нана начала уже давно и, судя по всему, — небезуспешно. Женщина уже успела заметить у нее некоторые странности в поведении. Именно эти странности она и решила использовать для осуществления задуманного…

Через несколько минут Боря закончил дело и не спеша оделся. Девица, прихватив свою одежду, побежала в ванную.

Ротвейлер переключился на выполнение «служебных обязанностей».

— Мы тебя «чехам» отдадим, тупая корова, если бабок завтра не будет! — снова начал стращать женщину Боря.

«Чехами» он называл чеченскую группировку, известную своей жестокостью, безжалостностью и наглостью. Даже достаточно мощные местные группировки не любили лишний раз с ними, связываться. Только при большой необходимости. Во время чеченской войны «чехи» в Москве немного поутихли, видимо, чувствуя определенную ответственность за происходившие события. Да и милиция не давала им покоя постоянными облавами и проверками.

Со стороны славянских группировок также заметно ухудшилось отношение к «черным», и в это время нашим даже удалось взять некоторый реванш в переделе сфер влияния.

Весь последний оставшийся ей для возвращения денег день Нана звонила многочисленным знакомым и просила денег — «перекрутиться», при этом Боря был с ней и продолжал слушать разговоры по параллельному аппарату.

— Наночка, с тобой всё в порядке? — спрашивали её на другом конце линии.

— Да, у меня всё нормально.

— Мы тебе звоним, звоним, но телефон не отвечает.

— Я сейчас дома у ребят Серг… — она не успела договорить. Сильный удар по шее заставил ее замолчать. Она вскрикнула и упала со стула, выронив трубку. Боря нажал на рычаг — связь была прервана.

— Ах ты, сука! Ты что, скотина, по-русски ни ху… не понимаешь?! — разозлился Боря и ещё раз ударил её по голове. — Тебе сколько раз нужно говорить, чтоб свой базар фильтровала?!

— Простите меня, Боря, я нечаянно, я не хотела. Больше не повторится! Больше не повторится! — несколько раз пообещала она.

— Мне с тобой тут некогда базлать, скурвившаяся сука! Я тебе что — биксота голимая?! — начал чесать Ротвейлер. — В наглянку со мной решила?! Да я тебя тут и без «чехов» так разделаю, нечего будет ушивать…

Через некоторое время Боря успокоился и отстал от Наны. Та продолжила свою работу на телефоне.

Надо сказать, что Нана была совершенно уникальным человеком. Она многое повидала и была готова ко всему. Поэтому иногда казалось, что даже страх она играла. Может, знала, что с таким долгом никто ее убивать не будет. Возможно, надеялась договориться с бандитами и, заплатив им какую-то сумму, уладить тем самым проблему. Она понимала, что Дима с Сережей для этих бандюг — никто, лохи. И кинуть лохов для этих тупоголовых баранов было бы даже почетно. Еще в институте Нана Зурабовна занималась психологией, астрологией и знала, с кем и как надо себя вести, чтобы выйти победителем из любой ситуации. Она уже сильно отличалась от той девушки, что приехала в Москву много лет назад.

Потихоньку Нана начала приручать охранявшую её Галю, подарила ей свою новую модную кофточку (всё равно отнимут) и не забыла рассказать о двух её голодных детях, живущих сейчас с бабушкой в Грузии, ради которых она и пошла на все. Нужны деньги, чтобы вывезти их оттуда, ведь там почти настоящая война. В другой раз ненавязчиво пожаловалась ей, какие все мужики плохие, и она очень хотела бы иметь подругу, которой полностью могла бы доверить свою душу…

А однажды обычной булавкой она где-то слегка уколола Галю и сняла этим боль в шее.

Нана никогда и ничего не делала просто так.

Вечером приехал Николай. Боря вытянулся по струнке, как солдат перед старшиной.

— Что нового? Сколько ещё собрали?

— Да порожняк один с ней гоняем, — злился Боря. — За целый день эта сука только полторы штуки нашла. А ездил с ней на другой конец Москвы. Может, ей в рыло заехать? — с надеждой спросил Боря. У него явно чесались руки.

— Только тронь. Сам схватишь.

— Нана Зурабовна, — обратился к ней Николай, — если дело так пойдёт и дальше, то боюсь, в срок вы не уложитесь и вынудите нас пойти на крайние меры. А мне бы не хотелось. Вы такая молодая, симпатичная. Всего тридцать с небольшим, по паспорту, — подчёркнуто вежливо говорил Николай. — Я вас очень прошу, удесятерите вашу энергию в собирании денег.

— Да я и так ищу целый день, — запричитала она и пустила слезу, — но у меня ещё много вариантов, мы успеем. Николай, а можно мне с вами поговорить?

— Конечно. Выйди, — приказал он Борису.

Когда дверь захлопнулась, Нана начала заранее приготовленную песню.

— Коленька, давайте я вам ещё тысячу отдам и вы меня отпустите, а этим… Диме и Сергею скажите, что убежала или умерла. А? А я вам ещё пригожусь, честное слово.

Николай слушал ее молча, потом не выдержал:

— Лучше деньги ищи. Значит, есть бабки, только отдавать не хочешь! Времени тебе — до завтра! То есть до ночи. Не отдашь — пеняй на себя! Борь! — позвал он охранника. Прибежал Ротвейлер.

— Что, Колян?

— Глаз не спускать. Хитрая стерва. Предлагала отвалить нам доляху и свалить отсюда на вольную. Пусть деньги ищет. И без бардака сегодня, а то «спалите» тут всё! Последний срок для неё — завтра утром. Считай — сегодня ночью. Не найдет — на ее долг уже покупатели есть. Пусть занимаются, выколачивают. Нам она не нужна. Я пошел, — вместо «до свидания» бросил он Боре.

— До завтра, Нана Зурабовна! — с угрозой сказал он женщине.

Ротвейлер опять оживился, как будто от работы женщины зависела его зарплата.

— Слышала? Бабки ищи! А то неграм продадим. Они тебе навставляют во все дыры, эфиопы сраные! Или ещё лучше. Мы тебя на запчасти продадим, как я раньше машины толкал. Как раз бабки твои отобьём! Что зенки-то таращишь, тварь, — просипел Боря.

Нана испуганно вжалась в стул. За несколько суток общения она успела познакомиться с неуравновешенным характером этого дебила, поэтому боялась его больше всех. Тупой, грубый, а потому — очень опасный.

— Что пялишься, дура! Бабки где? Отдавай и вали отсюда! — он замахнулся на нее. — У-у, сука!

Нана в страхе прикрыла лицо руками, но бандит ее не ударил.

— Голова болит после вчерашнего, а тут тебя ещё стеречь. Лучше тебя в жопу трахнуть, сука! — злился от своего бессилия Боря. — Не балуешься?

Атмосфера в квартире была не из приятных. Как в плохой пивной времен социализма. Повсюду валялись пустые бутылки, пробки, окурки, а в воздухе висел насыщенный запах перегара. Можно было подумать, что в этой комнате уже второй день играли свадьбу. На самом же деле братва вечером тут оттягивалась с местными, начинающими, а потому дешевыми двадцати-баксовыми проститутками.

Перед сном, когда Нана и Галя остались одни, Нана сказала ей:

— Завтра я отдам ребятам все деньги, которые я должна, и тогда мы будем с тобой просто подругами. А ребята, если, конечно, согласятся, станут моей «крышей». Я ни на кого зла не держу. Будь я на их месте, не знаю, как бы себя вела. Скорее всего точно так же. А ты мне стала почти как родная, — искусно играла она свою роль, — правда, я не знаю, как ты ко мне относишься. Но в любом случае — я буду помнить тебя всегда.

Галя только улыбнулась в ответ и погладила Нану по голове. Потом погасила свет и, скинув с себя халат, легла в постель.

Вскоре Нана почувствовала, как Галина рука нежно легла ей на талию и затихла. Через некоторое время Галя погладила Нану по груди, сначала как бы невзначай, изучая реакцию спящей женщины. Нана по-прежнему «спала». Галя тихонько расстегнула верхнюю пуговицу ее ночной рубашки и положила руку на крупную обнажившуюся грудь. Нана никак не ожидала такого поворота, но деваться было некуда, для своего спасения нужно было сыграть и эту незнакомую ей роль. Она напряженно работала мозгами, пытаясь найти способ поделикатнее отделаться от Гали, дождаться, когда та снова заснет, и бежать.

Тем временем Галя осторожно протянула руку дальше и «нырнула» под рубашку, ощупывая грудь и поглаживая соски. Нана чувствовала, как её пальцы сжимают и щиплют её сосок, от чего тот начал твердеть и подниматься.

После пальцев на их место пришли губы, которые нежно целовали груди и чуть покусывали соски. Все, о чем Нана думала, вылетело из головы в секунду.

Нана зевнула, как будто только что проснулась, нежно взяла Галину руку и прижала к своей обнажённой груди.

— Может, лучше завтра? — сказала она чуть слышно и сама обняла тяжело дышащую, и дрожащую от возбуждения Галю. — Сегодня у меня эта — красная армия с «крылышками».

Она искусно скрывала свои настоящие чувства, но что поделать, в этом была жизненная необходимость и приходилось принимать правила игры. Нана сжала зубы.

— Сегодня моя очередь, — нежно прошептала она Гале, — ложись на спинку, давай лучше я.

Галя послушно легла на спину. Она глубоко вздохнула, чтобы ей хватило воздуха.

Все, что делала сейчас Нана, казалось ей просто сумасшествием.

Она сняла с девушки ночную рубашку, оставив лишь узкие трусики. Тело её было расслаблено и не сопротивлялось тому, что делала Нана. Наоборот, она чувствовала, с каким жаром девушка отвечала на её движения.

Нана осторожно ласкала пальцами груди девушки, пока они не сделались острыми и твердыми. Галя задрожала, когда почувствовала, как язык Наны скользнул по ее соску. Медленно язык описывал круги на ее грудях, постепенно переходя к животу. Странно, но в этот момент Нана и сама почувствовала некоторое возбуждение, незнакомое ей раньше. В темноте она не видела лица девушки, но ощущала ее малейшую реакцию на свои ласки.

«Может, задушить ее прямо сейчас, пока она такая расслабленная?! И спокойно уйти? — Нана ужаснулась этой мысли. — Нет, я не убийца, — подумала она. — Я не смогу. Не смогу потом жить…»

Гале было и жарко и холодно одновременно.

— Наклонись ко мне, я тебя поцелую, — попросила она Нану.

Нана поцеловала ее в губы и, не допуская продолжения, опять вернулась к соскам и животу. Рука Наны заскользила по животу вниз и достигла трусиков. Изнемогающая Галя сама стянула с себя последнюю одежду. Рука женщины опустилась еще ниже на островок жестких волос. Девушка пыталась приподнять бедра, чтобы помочь Нане. Она тёрлась о её руку, словно кошка, стараясь шире раздвинуть ноги.

— Ты мне нравишься, — едва слышно прошептала девушка.

Пальцы Наны добрались до влажной, готовой к последней стадии блаженства плоти. Девушка опять приподняла бедра, как бы ловя пальцы женщины, и замерла.

Нана, поглаживая теплую плоть, сложила вместе два пальца, и они полностью вошли в тело, совершая там медленные движения. Другой рукой она сильно сжала её грудь. Девушка тихо застонала…

Через полчаса Галя заснула сладким сном. Нана выжидала момент. Ну вот, кажется, пора…

Она слезла с кровати, надела тапочки и подошла к двери комнаты.

— Ты куда? — сонно спросила Галя.

— Спи, Галочка, мне в туалет нужно и в ванную. При ребятах я стесняюсь. Спи, я приду и поцелую тебя в твой сладкий носик…

Удовлетворенная ответом Галя продолжала досматривать сон.

— Только ты недолго… — И она сладко засопела.

Сердце прыгало от радости, когда Нана шла по тёмному коридору бывшей коммунальной квартиры. Лишь бы получилось! Лишь бы все получилось! Спасительная свобода совсем рядом, только открыть дверь…

Она зашла в ванную и включила воду.

Галя на мгновение проснулась и прислушалась. Звук тихо шумящей воды, доносившийся, из ванной, окончательно её успокоил. Она перевернулась на другой бок и сразу же заснула снова.

Тем временем Нана тихонечко вышла из ванной и прошла в переднюю, чтобы заранее открыть замок на двери и подготовить себе путь к бегству. Она медленно повернула круглую ручку верхнего замка, и ригель, чуть щелкнув, вышел из дверной коробки, освободив дверь. Нана попробовала ее приоткрыть, но из этого ничего не получилось — дверь оказалась заперта еще и на нижний замок. Это привело женщину в секундное замешательство, после чего она взяла себя в руки и вспомнила, как Галя иногда клала ключи в карман куртки. Нана подошла к вешалке и почти на ощупь нашла куртку Гали. Сунув руку в карман, она нащупала там пачку сигарет, зажигалку и связку ключей. На блестящее кольцо были нанизаны три ключа. В узкой полоске света, пробивавшегося из-за плохо прикрытой двери в ванную, Нана без труда нашла нужный ключ и вставила его в скважину. Затаив дыхание, она повернула ключ: в замке что-то щелкнуло, и он открылся. Всё в порядке. Вернувшись снова в ванную, Нана надела на себя ещё один толстый махровый халат, поверх своих носочков натянула ещё одни и, неслышно прикрыв за собой дверь, выскользнула из квартиры на лестничную клетку в холодное дыхание осенней ночи…

Она ликовала и готова была прыгать от счастья.

«СВОБОДА!!!» — чуть ли не вслух кричала ее душа.

Осторожно, на цыпочках она спустилась по лестнице вниз, чутко прислушиваясь — нет ли за ней погони. Потом аккуратно выглянула из подъезда — все спокойно. Ещё раз посмотрев по сторонам, Нана выскочила на улицу, на подернутую первым снегом дорожку. В призрачном свете уличных фонарей все казалось ей чужим и страшным. Отовсюду можно было ожидать опасность. Или случайно нарваться на ментов, или на дружков этой мерзкой лесбиянки. Нана побежала подальше от этого дома… Снег с дождем брызгал в лицо и неприятно колол щеки.

Вдруг сквозь завесу падающего снега она увидела два огонька, словно летящие по воздуху. Чуть сзади появились еще огоньки, теперь их было четыре. Присмотревшись, женщина увидела, как с улицы на узкую дорожку, ведущую в жилой квартал, свернула темная машина и направилась к этому ненавистному дому. В темном силуэте автомобиля Нана узнала «Мерседес» Николая. Женщина вжалась в стену. В двадцати метрах позади «Мерседеса» ехал большой красный джип. Мгновения, которые она соображала, что ей делать дальше, показались ей вечностью.

«Какого чёрта они приехали в такое время? А если они приехали за мной?»

Нана чуть не умерла со страха.

«Кажется, не заметили», — подумала она и со всех ног бросилась бежать, не глядя куда — через газон с припорошенными первым снегом кустами, в кровь царапающими руки и ноги. Напролом — иного пути нет!

Николай, подъезжая к подъезду, краем глаза заметил бегущего человека, но не придал этому значения.

— Какому козлу не спится в такое время? — сказал Николай двум угрюмым амбалам, сидящим с ним в машине.

— Мало ли их бегает. Бомжи поганые, — заметил один из них и оглянулся посмотреть, не потерялся ли по дороге джип. Увидев оранжевые огоньки, он удовлетворенно произнес:

— Едут. Куда денутся, из колеи! — и вся троица громко заржала.

— Дорогу назад запомнили? Выберетесь? — спросил Николай.

— Найдём, что мы — лохи тупые, что ли!

Машины остановились у подъезда, откуда пять минут назад выскочила полуодетая женщина в тёмно-синем махровом халате, наброшенном на ночную рубашку, и в домашних тапочках.

— Мы поднимемся за ней, а вы подождите в машине, — предупредил Николай парней, — чтобы не топать по лестницам как слоны.

— Ладно, идите, — согласился старший из приехавших.

Три темные фигуры вошли в мрачный, почти не освещенный подъезд и, стараясь не шуметь, поднялись наверх. Один из парней сунул руку в карман, и в ладонь удобно легла рукоятка небольшого пистолета иностранного производства с коротким глушителем. Второму было все равно, лишь бы поскорее закончить дело и лечь спать. Троица остановилась на площадке перед квартирой. Пока Николай искал в кармане ключи, гости осматривали лестничную клетку. Они не были знакомы с Николаем, поэтому чувствовали себя немного неуютно. Они привыкли ждать подвоха и быть готовыми ко всему, тем более когда речь идет о такой сумме, которую они должны были заплатить за «умную бабу с такими бабками».

Наконец Николай вытащил из кармана ключ и сунул его в замочную скважину. Он попытался его повернуть, но ключ не поворачивался. Дверь оказалась незаперта. Николай осторожно потянул ее на себя, чтобы избежать обычного скрипа, и все трое вошли в прихожую.

Из приоткрытой двери в ванную на пол падала узкая полоска света, поднимаясь по стене к самому потолку. Оттуда доносился шум льющейся воды.

Николай осторожно заглянул в ванную, там никого не было. Парни насторожились.

— Забыли воду выключить, козлы, — шепотом сказал парням Николай.

В ответ они только покачали головой.

Николай прошел в комнату Гали и включил свет.

— Ты чего? — не понимая, что происходит, спросила полуголая Галя, натягивая на себя одеяло.

— Где Нана Зурабовна? — спросил Николай.

— В ванной. А сколько времени?

— В ванной никого нет, а входная дверь открыта, — злобно бросил ей бригадир, уже догадываясь, что произошло.

— А где этот мудак Парамон?! Что, напился и дрыхнет?!

Парни в прихожей молча стояли и слушали, как в комнате разгоралось выяснение отношений и ругань. Один из парней снял пистолет с предохранителя и, вытащив его из кармана, спрятал руку за спиной.

— Подстава? — тихо шепнул один парень другому.

Тот промолчал, вслушиваясь в звуки, доносившиеся из комнаты.

Парни не стали больше дожидаться и вошли в комнату.

Испуганная Галя еще выше натянула на себя одеяло и забилась в угол кровати.

— Где баба? — спросил парень в коричневой куртке.

— Не знаю, она сбежала, — растерянно ответил Николай. — Эта сука не досмотрела, — он кивнул на Галю.

— Врёт, козёл, они кинуть нас хотели, а теперь юбкой прикрывается, — вырвалось у одного гостя.

— Ах ты, гондон, — процедил сквозь зубы второй парень, пытаясь схватить Николая за куртку, но тот ловко вывернулся и коротким мощным ударом отбросил нападавшего.

В это время, разбуженный громкими разговорами и возней, из глубины квартиры вышел заспанный Парамон, который дежурил сегодня вместо Ротвейлера, но, возвратившись после очередной гулянки, сразу заснул. Увидев, как его бригадира двое неизвестных парней кроют последними словами и пытаются бить, он вытащил из-за спины пистолет. Один из парней, стоявший ближе к двери, опередил его и двумя меткими выстрелами осадил Парамона, оставив на стене кровавые подтеки.

— Ты, пидор! По беспределу хотели нас взять! Очко порвёте! Где баба? Считаю до двух!

Николай, понимая, что дело зашло слишком далеко, набросился на парней, пытаясь выбить оружие. Однако удача в этот раз ему не улыбалась. Следующим выстрелом был убит и Николай.

— Уходим.

— Что с этой делать? — спросил другой парень, показав пистолетом на кровать.

— Оставь этим козлам хорошую память о нас, — уходя, бросил он.

В тишине квартиры прозвучал еще один выстрел, больше похожий на металлическое звяканье брошенного в сумку слесарного инструмента, чем на вылетевшую из черного ствола смерть.

Галя так и осталась сидеть на кровати в одних трусиках, прижавшись спиной к холодной стене и крепко сжимая руками одеяло. Казалось, что и мертвая она пыталась натянуть его повыше, чтобы закрыть свое красивое стройное тело от бандитских глаз, но что она могла сделать против пули…

Крови видно не было, только на одеяле на уровне груди осталось небольшое, едва заметное на фоне мелких цветочков отверстие, вокруг которого при внимательном рассмотрении выделялось темное кольцо — следы пороховых газов — верный признак того, что стреляли с небольшого расстояния, почти в упор.

Посередине комнаты, на полу, скрестив руки на груди, лежал Николай с простреленной головой. Его застывшее лицо не выражало ничего, кроме ненависти.

Ближе к двери в какой-то совершенно нелепой позе скорчился Парамон. Из его приоткрытого рта текла тонкая, неровная струйка крови. В открытых глазах отражалось недоумение. Он так и не цонял до конца, что же на самом деле произошло и за что его убили.

Между тем парни, учинившие расстрел на квартире, быстро спустились вниз и уехали на поджидавшем их у подъезда джипе. Свет фар рассек на некоторое время темноту улицы и растворился в ней, словно его никогда и не было. Как болотная тина — раздвинулась, поглотила неведомую жертву и снова сравнялась с грязной жижей.

Добежав до мостовой, Нана увидела около остановки автобуса одиноко светящийся огонек такси. Это была её последняя надежда на спасение. Она подняла руку и побежала навстречу. Машина лихо отъехала от остановки и притормозила рядом с женщиной. Пожилой шофёр опасливо посмотрел на неё в таком странном одеянии и шутливо спросил:

— Ты что, воздухом вышла подышать?

— Здравствуйте. Извините, что в таком виде. С мужем поругались, дерётся, гад. Вот из дома выгнал посреди ночи, сказал: «Чтоб до смерти замёрзла», — и она, не дожидаясь ответа, прыгнула в машину.

— За что же он так вас?

— Получка у него сегодня была, пришёл — пьяный в дым. И опять просит выпить. Я уж не знаю, куда мне деваться.

— Да, пьянка — это беда, — посочувствовал водитель, — не повезло же тебе с мужиком.

— Поехали скорее, а то он сейчас меня искать кинется, увидит — греха не оберёшься. Буйный он и убить может — сидел уже за драку.

После этих слов водитель наконец очнулся от своей дремоты, торопливо завел мотор и поспешил побыстрее уехать подальше от опасного места.

Машина набирала скорость, а водитель еще долго посматривал в зеркало заднего вида на свою странную пассажирку.

— Тебе куда надо-то?

— В Чертаново.

— Да ты знаешь, сколько это будет стоить? — Водитель аж подпрыгнул, услышав такие концы.

— Ерунда. Не бери в голову, шеф, и включи, если можно печку. Что-то сегодня я замерзла совсем. «Если бы я осталась в том доме, то это бы мне стоило гораздо дороже», — подумала она.

Водитель снял с себя куртку с шарфом и бросил на заднее сиденье.

— Надень, а то простудишься.

— Спасибо, — ответила женщина, тщательно укутываясь в тонкий мохеровый шарф.

Ночное такси, почти не тормозя на светофорах, гнало по пустынным улицам, отражаясь огнями в сверкающих витринах магазинов, словно боясь куда-то опоздать.

Глава 13 ПСИХУШКА

На работу Сергей явился в приподнятом настроении — грела надежда на то, что ребята Владимира вернут ему хотя бы половину суммы. Сегодня намечалось совещание, и нужно было срочно подготовить выступление, но он никак не мог сосредоточиться на работе. Все утро он пытался разбросать накопившиеся за несколько дней всякие мелкие делишки. Он даже обсуждал предстоящее совещание с другими сотрудниками «фирмы», постоянно кому-то названивал, о чем-то договаривался, в общем, видимость работы он соблюдал.

«Через несколько дней выходит Дима, будет легче», — подумал он.

В этот момент зазвонил телефон. По мрачному, загробному голосу Димы Сергей понял, что случилось что-то непоправимое.

— Серёж, ты? — спросил он.

— Я.

— Ну, в общем, всё. Она сбежала сегодня ночью.

Сергей так и застыл на месте.

— Как сбежала?

— Так! Я сейчас звонил Владимиру — узнать, как дела, и он сказал мне, что она сбежала — Галька ее проспала. Он просил больше по этому телефону не звонить. У него из-за этой бабы тоже крупные неприятности. Короче, я не знаю, сбежала она или нет, но для нас её больше нет, а вместе с ней канули в воду все документы и наши расписки.

Сергей молчал, не зная, что сказать.

«В конце концов, Дима еще сможет выпутаться из всего этого, — думал он, — ведь лично он денег не занимал. Занимал я — с меня и спрос».

Сергей тряхнул головой, словно пытаясь избавиться от кошмара, но все, что происходило с ним, было вовсе не во сне, а наяву.

— Ладно. Подумай, что ещё можно сделать, а я тебе вечером позвоню.

— Звони, но что думать — я уже не знаю.

Сергей снова взялся за подготовку к совещанию, но всё валилось из рук.

В голове вертелась только эта последняя новость.

«Как могли эти козлы упустить женщину? — думал он. — Скорее всего она их купила. Отдала наши деньги, и они её отпустили. А потом подумали: “А с какой это стати мы будем возвращать этим лохам деньги?” Логично! Зачем возвращать, если можно не возвращать? Вот скорее всего и ответ. Нас кинули второй раз! Вернее: меня кинули! Вот стерва хитрая!»

Опять зазвонил телефон. Сергей нутром почуял, что и этот звонок относится к той же неприятной теме. Сергей поднял трубку.

— Слушаю вас.

— Здравствуйте. Можно пригласить Сергея Терехова?

Сергей пытался уловить, кому принадлежит голос, но среди десятков знакомых голосов он не мог вспомнить похожего.

— Это я, С кем я разговариваю?

— Я родственник Андрея, тоже военный — полковник.

— Он мне о вас говорил, — ответил Сергей, понимая, что разговор будет неприятный.

— Дело в том, что я знаю вашу историю с моим зятем и хочу сказать, что мне всё это крайне неприятно.

— Мне тоже неприятно…

— Я хочу попросить вас, чтобы вы вернули деньги или как-то договорились с Андреем как можно быстрее.

— Извините. Я не знаю — в курсе вы или нет, но деньги не у меня, у меня денег нет. Андрей попросил вложить их в фирму, я вложил и передал ему расписку…

— Я не знаю, куда вы их вложили, но прошу их вернуть! Иначе я буду звонить вашему начальству.

— Я вам объясняю, что у меня денег нет, они… — Сергей не успел договорить, как в трубке послышались короткие гудки.

Полковник не захотел слушать объяснения какого-то капитана.

«Козел!» — хотелось крикнуть ему вслед.

Сразу после совещания Сергей сорвался с работы и поехал еще в одно место в надежде, что там ему смогут помочь.

Вечером он перезвонил Диме.

— Завтра в девять мы встречаемся на твоей стоянке и едем за Наной.

— Ты что, знаешь, где она спряталась?

— Кажется, да. Ехать придется далеко, так что приготовься. Еды возьми, заправься, ну и вообще.

— Ладно. А как ты узнал?

— Ходил к ясновидящему.

— Понял. Секрет так секрет. До завтра. Потом расскажешь?

— Расскажу, расскажу. — И Дима повесил трубку.

Утро выдалось свежим и прохладным. Первый снег, как и полагается ему, растаял, вновь превратившись в мерзкую слякоть. Только ветер не собирался униматься и, казалось, только рассвирепел еще больше от недолгой победы осени.

— Куда ехать-то, он хоть сказал, твой ясновидящий? — спросил Дима.

— Сказал. В Тульскую область.

— А как он узнал? На картах гадал или ещё как?

— По-разному. Он сначала что-то вроде молитвы читал перед иконой. Не понять ничего. Потом перекрестился и начал со мной разговаривать. Я ему всё рассказал, как на исповеди, — чего мне его бояться или стесняться. Он же посторонний человек и наших дел не знает. Тем более про бандитов, наверное, только в книжках читал или по телевизору смотрел. Сидит себе, Богу молится, людям помогает.

— Ну а искал-то он как?

— Да откуда я знаю. По карте, как-то рукой водил, водил — пока не остановился где-то в Тульской области.

— Что, и сразу больницу назвал?

— Нет, конечно. Он показал мне район, в котором надо искать. Вот здесь, говорит, ищите.

— А почему ты думаешь, что это психбольница?

— Он мне сказал, что видел забор длинный, здания желтые стоят, маленькая деревня и лес. Больше ничего там нет. Вот он и подсказал, что скорее всего это больница. Да и в сложившейся обстановке ей там самое оно отсидеться и справку получить. Тогда перед ментами она будет чиста. Мол, извините, люди добрые, — не в себе я тогда была, когда деньги собирала. Вот и справочка имеется.

— Хитрая, собака. Что, поближе Тульской области ничего не было? — пошутил Дима.

— Я проверял. Действительно, там есть специальное психиатрическое отделение в Петелинской больнице. Это посёлок такой Петелино. Понял?

— Понял. Да мне, собственно, по фигу — Петелино или Непетелино, — отозвался Дима. — Ну и сколько?

— Чего сколько?

— Денег сколько с тебя взял ясновидящий твой?

— Полтинник баксов. Дешёво. Кстати, гони половину. Это общественные расходы. Так сказать, накладные.

— Ладно… Ты бы ещё богослужение заказал в Богоявленском соборе, если бабки некуда девать.

— Как только я познакомился с тобой, у меня сразу нашлось много мест, куда их можно деть, — грустно пошутил Сергей.

— Да ладно тебе! Всякое бывает! Что, ты теперь мне полжизни будешь вспоминать?

— Да уж вспомню при случае, — рассмеялся Сергей.

— А когда ты у него был?

— Два дня назад. Я же всегда вперед смотрю. Пытаюсь все способы спасения использовать.

— Ну и как он?

— Обычный. С похмелья, правда, был. Но бабу описал точно. Предлагал связать меня с авторитетом каким-то. Говорил, что те нас кинули. Не выполнили обязательств, но я отказался. Кто мы для них — лохи. А если из-за нас на тех ребят другие наезжать начнут, это вообще мировая война может случиться.

— Ну да, а крайними мы окажемся. Потом прибьют вообще. Правильно, что отказался. Слушай, так, значит, и бандиты к нему обращаются за советом?

— Наверное. Что они, глупее нас с тобой? Понимают…

Преодолев довольно долгий путь, ребята приехали в поселок.

Они ехали довольно долго, пока не увидели указатель «Петелино».

— Сюда, что ли?

— Ну а куда же еще?! Поворачивай.

— Тоже мне поселок — три трёх этажных дома, — возмутился Дима.

— Разруха. Это тебе не Москва, где Сбербанк и Газпром себе небоскребов понастроили. Это российская глубинка. Вот, хоть посмотришь, как люди живут. Тебе всё денег было мало…

Дима поставил машину чуть поодаль от въезда в поселок, и они пошли на разведку пешком.

— Не сопрут? А то пешком возвращаться далеко будет! — спросил Дима.

— Не смеши меня. Тут народу-то — три старухи.

«Психиатрическая зона», обнесенная высоким забором, начиналась сразу же после жилых домов. Они посмотрели на бесконечно длинный бетонный забор. Кое-где он уже начал разрушаться, оголяя ржавые железные прутья арматуры. Это был целый больничный городок, построенный еще задолго до революции, а сейчас находившийся в совершеннейшем запустении. Темные, не освещенные солнцем, заросшие кустами аллеи вызывали воспоминания о, привидениях, гуляющих тут в ночное время, а черная неубранная листва, присыпанная тонким слоем снега, оказалась скользкой как лёд.

— Ты останься здесь, а я схожу узнаю, — сказал Дима и нырнул в огромный лаз в бетонном заборе, от которого без труда проглядывалась тропинка, ведущая в глубь городка.

Он начал пробираться сквозь заросли деревьев и кустарника. Неосторожно задетая ветка больно хлестанула его по лицу.

— У, блин, — Дима остановился, потрогав пальцем то место, куда его стукнула ветка. Палец обнаружил небльшую припухлость. «Очень красиво, как раз на видном месте».

Он снова пошел вперед, пытаясь добраться до лужайки, где кустарник заметно редел, а с неё на дорожку.

Не доходя до больничных корпусов, Дима увидел пожилую женщину в белом халате и телогрейке поверх него.

— Здравствуйте, — обратился он к ней.

Женщина от неожиданности вздрогнула.

— Здравствуй. Ты кто такой? И чего тебе нужно?

— Я из Москвы. Тётю свою ищу. Говорят, она к вам поступила. Вот хотел узнать — как она. Может, надо чего привезти.

— А в каком отделении она лежит?

— Я не знаю. Их что у вас, так много?

— Двадцать два отделения! Много это?

— Неужели двадцать два?! — Дима отлично, а главное, необычайно натурально сыграл удивление, как если бы случайно увидел восьмое чудо света. Женщина почувствовала даже некоторую гордость за свой посёлок, за свою больницу.

— Ну тогда пойдем со мной, посмотрим журнал поступивших больных.

Они зашли в приёмное отделение. Зарешеченные окна были занавешены грязно-жёлтыми шторами. Такого же цвета были и стены. В комнате стоял тяжёлый дух смеси какого-то лекарства с запахом псины и мужского пота.

— Так как, говоришь, зовут твою тётку? — листая журнал, спросила медсестра.

— Цинцадзе Нана Зурабовна.

После этих слов добрая минуту назад женщина изменилась и раздраженно проговорила:

— Была тут такая «больная». Сама приехала. Нормальная женщина. Судя по одежке — не иначе как заведующая промтоварным магазином. Наверно, недостача у нее была на работе большая, вот отсидеться у нас и хотела. Так некоторые делают сейчас, если деньги есть. И больнице помощь — на ремонт. А тётка твоя, если, конечно, не врёшь, всем нам подарки привезла. Мы ей палату хорошую выделили, а она так поступила.

— А что она сделала?

— Да сбежала она! Вот что сделала! Мы с ней как с человеком, а она теперь нашего главврача в какое положение поставила?! Сегодня утром обход дела ли — нет её. И вещей её нет. Спасибо, хоть не украла ничего. Сбежала ночью.

— Как же так, только вчера сама приехала — и вдруг ночью сбежала? Странно!

— Не знаю я, что там у вас делается. Одни неприятности, — ворчала женщина. — Отстань от меня, «племянничек». «Странно…» Конечно, странно! Собаку ни за что убили. «Странно…»

— Какую собаку? — продолжал допытываться Дима.

— Шарика нашего! Жалко — добрый был пёс. Этой же ночью его и застрелили, когда твоя тётка пропала, а шума никто не слышал. Так что давай, «племянничек», проваливай отсюда.

Разговор был закончен.

— Слушай! А ты правда племянник? — повернувшись к Диме, спросила женщина. — Или из милиции?

Дима остановился.

— Стал бы я в такую даль машину гнать, — так и не уточнив родство, ответил Дима.

Тогда женщина почти шепотом доверительно сообщила:

— Один больной говорит, что ночью машина приезжала большая, как трактор «Беларусь», и вся в фарах, даже сверху. По телевизору часто их показывают.

— Джип, что ли?

— Не знаю — «жип» или не «жип» — большая очень, — и, отвернувшись и не сказав «до свидания», пошла по лестнице вверх..

— Спасибо, — крикнул ей Дима, — а какого цвета машина, ваш больной не видел? — Но ответа не последовало.

Он поспешил к Сергею.

— Ну что там?

— Сам не пойму, но что-то тут не чисто, — и Дима пересказал всё, что слышал.

— Она хотела спрятаться тут основательно, и от ментов, и от бандитов, раз подарки привезла. И вдруг пропала, — размышлял Сергей. — По меньшей мере — странно. Вряд ли она сама уехала. Вернее, по своей воле. Да ещё ночью.

— Меня собака беспокоит. Все же знают, что она добрая! Кому понадобилось в неё стрелять? — рассуждал Дима.

— Только чужим, кто этого не знает, — заключил Сергей, — чтобы не лаяла и не мешала…

— Не мешала что? Похищать «больную»?! Во второй раз? Подожди, а ты никому не говорил про экстрасенса своего?

— Ну что я — дурак?

— И выстрела никто не слышал, хотя тут такая тишина — чихни — все проснутся. Значит, пистолет был с глушителем, а это уже не просто так. Наверное, не только мы могли к магу обратиться, чтобы её разыскать…

— Не знаю. Все может быть. Ладно, поехали домой. Опять «порожняк», как говаривал Боря.

Ребята выехали на трассу и направились в сторону Москвы.

— Скорее всего мы её уже не найдём, — вдруг произнёс Сергей. — Её или нет на свете, или она отрабатывает свои бабки под чьей-то крутой «крышей». В любом случае — это нам не по зубам. Можно о ней забыть, как об одном очень неприятном эпизоде в нашей жизни.

— А кстати, как ты нашёл экстрасенса? По объявлению?

— Да брось ты, при чем тут он. Как, как?! По знакомству, разумеется. По объявлению только ты мастер концы искать.

— Я так и думал. Просто спросил.

Глава 14 АСТРОЛОГ ЯСНОВИДЯЩИЙ

За день до поездки ребят в психиатрическое отделение Петелинской больницы в шикарном загородном коттедже произошла короткая, но очень любопытная встреча.

В просторной светлой комнате, обставленной дорогой мебелью, сидели двое. Это были совершенно разные люди. Один творил добро, другой — зло, но всякий раз, когда они встречались, эти два понятия удивительным образом начинали переплетаться. И порой со стороны было невозможно разделить: где благо, а где зло, потому что граница между ними оказывалась очень хрупкой и призрачной. Во всяком случае, если они встречались, безразлично по чьей инициативе, то им было о чем поговорить.

Расположившись в мягких креслах, обтянутых натуральной кожей, в приглушенном свете галогеновых светильников они вели непринужденную беседу, как это делают старые приятели или друзья детства.

Около них на больших, как у детской коляски, колесах стоял аккуратный сервировочный столик. На изящном деревянном блюде лежали бутерброды с осетриной и черной икрой, а рядом, на так же изысканно украшенной специальной подставке, стояла бутылка дорогого виски и содовая.

Они разговаривали вполголоса. Не потому, что боялись быть подслушанными, а просто так им нравилось. Они знали друг друга уже много лет и не раз друг другу помогали. Иногда — корыстно, иногда — бескорыстно. Все зависело от того, как складывались обстоятельства. Эти люди могли разойтись по жизни на несколько лет и вдруг снова встретиться как ни в чем не бывало и вот так сидеть, пить виски и разговаривать. Но в любое время они не теряли друг к другу симпатии и уважения.

Радушным и внимательным хозяином был вор в законе по кличке Мономах, получивший свое «погоняло» [«Погоняло» — кличка.] ещё в Белореченской «малолетке» [«Малолетка» — колония для несовершеннолетних преступников.], что в Краснодарском крае.

В шестнадцать лет его с другом взяли на карманной краже. Выслеживали двое суток, выставляли подставу, но фактов не было, а значит, и докладывать начальству было тоже нечего. Карманника поймать на факте — большой фарт нужен! А план у милиции горел! Вот и налетели на подростков со злости шесть здоровенных мордоворотов, избили до синеты, ребро сломали и кошелек подкинули. Прямо как Жеглов в фильме Кирпича подставил. Дали тогда парню два года. Отбывал в Краснодарском крае. Именно там, в той «малолетке» из доброго по натуре парня сделали затравленного волка со сталью во взгляде и привычкой никому не давать спуску или еще лучше — опережать противника хоть на полшага. Со временем «затравленный волк» стал просто волком, уже не затравленным, а свободным и опытным, чувствовавшим опасность заранее. Но и это не всегда помогало.

Надо сказать, что Белореченская зона была «красная», то есть восемьдесят процентов заключенных ходили с красными повязками — такие вот уголовные пионеры-ленинцы. Валера не признавал пионерию и на воле, а тут — тем более, поэтому сразу ушел в «глухую отрицаловку». Активисты несколько месяцев вылавливали его и «мудохали хором» [Групповое избиение.]. Но и Мономах в долгу не оставался — каждого ловил по одному и бил до раскаяния. Его снова ловили и снова били. И все повторялось заново. В конце концов «пионеры» поняли, что парня не сломать, — отстали.

С тех пор было ещё шесть ходок. В общей сложности по зонам и лагерям он отсидел четырнадцать лет. По милицейским протоколам он стал проходить как рецидивист, вор в законе, поэтому при переводах из зоны в зону за ним всегда присылали усиленный спецнаряд.

Своего ребёнка Мономах потерял ещё в утробе матери. Это произошло ещё в девяностых годах.

Как-то летом они с Таней гуляли по Арбату. Живот у неё уже был заметен — ребёнку шёл шестой месяц. И вдруг откуда-то из арки вываливается милицейский наряд — ребята уже «пообедали». Заметили парочку и начали придираться. Мономаху попадаться никак нельзя было, он в розыске был, поэтому, когда дело дошло до разборок, он дворами ушел. Так они подсунули кошелек с десяткой Тане, только за то, что она рядом шла. Под этим предлогом затащили в отделение милиции, проверили паспорт, а в нём не было московской прописки. Начали издеваться, били резиновыми дубинками по почкам, по животу. Таня кричала им:

— У меня ребёнок! Не бейте по животу. Я прошу вас — не по животу…

Но женщину никто не слушал. Ее грубо заставили замолчать:

— Заткнись, сука! Всё ты врешь, толстая стерва бандитская!

Потом пришел опер, начал допрашивать истекающую кровью женщину.

— Кто с тобой рядом шёл, говори! Если не покажешь нам, где его найти, — никогда отсюда не выйдешь.

Таня не сказала. Ее без чувств вытащили на улицу и бросили умирать в проходном дворе. Хорошо, кто-то из жильцов вызвал «Скорую»…

Так что у Мономаха к милиции были и свои личные счеты, но он никогда не опускался до повторения их зверств по отношению к женщинам или детям. Он был «правильный» вор — вор в законе.

Но вернемся к встрече, происходившей в особняке.

Вора в законе друзья называли Валера. Его собеседник — опытный астролог и ясновидящий, занимающийся этим профессионально уже много лет, бывший артист Москонцерта Эдуард Константинович. С Валерой они познакомились лет десять назад, на дне рождения одного очень известного человека из творческой элиты, и произошло это довольно необычно. Когда гости, утомленные шикарным вечером, начали потихоньку расходиться, к Валере подошел высокий мужчина артистической внешности и каким-то грудным голосом, почти не шевеля губами, произнес:

— Здравствуйте. Меня зовут Эдуард Константинович.

— Очень приятно, Валерий, — представился тот, считая, что называть себя по имени-отчеству рано.

— Можно мне с вами поговорить? — спросил его Эдуард Константинович.

— Разумеется, — польщённый вниманием, согласился Валера.

Уже тогда он обладал определённым влиянием в разных сферах, и поэтому за помощью к нему обращались даже артисты. Эдуарда Константиновича он принял за одного из них и почти не ошибся.

— Дело в том, — начал Эдуард Константинович, отведя собеседника в безлюдное место, — что на завтра у вас запланирована важная встреча. Я правильно говорю?

— Да, — изумился Валера.

Действительно, завтра у него должна была состояться встреча по делу, суть которого сводилась к улаживанию небольшого конфликта, возникшего между людьми Мономаха и людьми другого авторитета — даже не в законе.

— Так вот, Валера. Ни в коем случае не ездите на эту встречу.

— Почему? — напрягся авторитет.

Он не любил советов. И мог бы сейчас запросто послать «артиста» куда подальше. Но почему-то этого не сделал. Интуиция подсказывала ему, что нужно дослушать этого странного человека до конца. Тот, кого хотя бы раз в жизни неведомая сила останавливала за миг до верной и неотвратимой, казалось бы, беды, вряд ли теперь поверит в сказки материалистов и в то, что все это — только простое стечение обстоятельств. Валера всегда слушался своей интуиции и считал, что только она может помочь ему соблюдать правильный баланс между удачей и гибелью. Без интуиции вору в законе не обойтись. Не отягощённый философскими сомнениями Валера считал интуитивными все мотивы и решения, возникшие как бы автоматически и не поддающиеся нормальному разумному объяснению, если они приводили к положительному результату. Поэтому интуиции он был благодарен хотя бы за одно то, что она берегла его от бед.

— Там вас будет ждать засада. И если вы туда поедете, то ваша линия жизни скорее всего прервется на этой встрече.

Минуту Валера стоял, ошарашенный таким сообщением, и не знал, что ответить. Но, собравшись, улыбнулся и спросил:

— Вы можете заглядывать в будущее?

— Иногда — да, — спокойно ответил тот.

— Спасибо, буду иметь в виду. А можно попросить ваш телефон?

— Пожалуйста.

И они обменялись телефонами. Просто так.

Валера тогда был молод, далёк от мистики и не очень поверил сказанному, но почему-то всю ночь не мог сомкнуть глаз, обдумывая возможные варианты. Так получилось, что на следующий день он лично на «стрелку» не мог поехать, были другие дела, поэтому он послал своих людей. Обвинить его в трусости или в излишней осторожности было бы неправильно даже задним числом.

— В конце концов, — рассудил он, — моё присутствие для решения возникшей проблемы совсем не обязательно.

Вечером к нему пришёл раненый, но по счастливой случайности уцелевший приятель, который сбивчиво и торопливо рассказал авторитету о событиях прошедшего дня.

Не успела машина Мономаха въехать на территорию заброшенного склада, как из стоявших неподалёку «Жигулей» шестой модели раздались автоматные очереди, кроша машину авторитета и его людей в мелкую крошку. Отстрелявшись по полной программе, «шестерка» оппонентов сорвалась с места и, не останавливаясь у расстрелянной машины, скрылась с места происшествия, так и не проверив, что случилось с пассажирами. Бандиты были уверены, что остаться в живых в изрешечённой пулями машине было просто невозможно. Двое людей Мономаха погибли в этой мясорубке.

С тех пор Валера поверил в способности Эдуарда Константиновича, считая себя его должником, и называл уважительно, не иначе как Константинович. Они часто встречались, в том числе на различных светских тусовках, и между ними сложились дружеские отношения.

Так о чём же говорили эти люди?

Главное, зачем приехал экстрасенс, было сказано им только через полчаса общения с давним приятелем.

— Константинович, ну теперь выкладывай, у кого проблемы: у тебя или у меня? — засмеялся Мономах, хитро прищурив глаза.

Разумеется, он понимал, что старый приятель навестил его не просто так — за жизнь базары [Базары — разговоры.] вести, а по делу. Хотя этой встрече Валера был искренне рад, ведь они не виделись уже давно. Сколько воды утекло с тех пор. Как все изменилось вокруг!

— Ты, Валера, видишь всё насквозь не хуже меня, тебе и без астролога всё известно наперёд, — засмеялся Константинович.

— Не преувеличивай мои способности. Так что стряслось?

— Даже не знаю, с чего начать.

— Начинай сначала, — произнес Мономах свою обычную в таких случаях фразу.

— Ко мне приходил паренёк на сеанс, просил помочь разыскать очень забавную женщину. Она заняла у него, правда, через его друга, крупную сумму…

Тут рассказчик сделал небольшую паузу, видимо, чтобы дать возможность собеседнику задать вопрос.

— Сколько?

— Около тридцати тысяч долларов только у него одного, а таких «вкладчиков» у нее много. Поэтому можно себе представить, какую пирамиду она возвела. Она, кстати, теперь в федеральном розыске находится за мошенничество в особо крупных размерах. Вторая Валентина Соловьева, только подпольная.

— Недурно. А что за парень приходил, кто он?

— Нормальный парень, классный инженер, работает в ФАПСИ.

— Это что такое, напомни мне, а то я немного отстал. Каждый день что-то переименовывают. Даже ГАИ теперь — не ГАИ, а какая-то труднопроизносимая ГИБДД. «Гиббоны», короче.

— Это та часть бывшей «конторы», то есть КГБ, которая занимается связью. У них там сейчас все: и шифрование, и космическая связь, и компьютерные сети. Но это не важно. Главное вот что. Когда я с ним разговаривал, зовут его Сергей, я почему-то вспомнил тебя и почувствовал, что тебе, Валера, грозит смертельная опасность. Сам факт меня не очень удивил — у тебя жизнь опасная. Меня удивило другое. Опасность, которая нависла над тобой, каким-то образом связана с этим парнем — с Сергеем. Мне сначала казалось, что он источник опасности, и в то же время я чувствовал — он этого не хочет и попытается не допустить. Ему, кстати, тоже грозят неприятности.

— Прямо агент по кличке Инженер, — проговорил Валера, и глаза его блеснули. — Ну и нашел ты ему эту бабу? — поинтересовался авторитет.

— Представляешь, нашел. В Тульской области в сумасшедшем доме.

— В сумасшедшем доме? — переспросил удивленно Валера. — Четко придумала — разом все концы обрубила.

— Совершенно верно. Она решила лечь на дно, пока тут всё не утрясётся и пока кредиторы не перестреляют должников. А через некоторое время она вернётся на белом коне и откроет вполне легальный бизнес. Женщина, что и говорить, очень талантливая в своём роде.

Так вот. Когда Сергей от меня ушел, я своими методами просмотрел тебя по фотографии. Снимок хоть и старый уже, но даже на нем я без труда нашел подтверждение своим опасениям. Валера, поверь мне еще раз. Тебя подстерегает опасность. При чем тут этот Сергей — не знаю.

— Жить вообще вредно, а в Москве — тем более, — улыбнулся Валера, — выхлопными газами можно задохнуться.

— Валера, послушай меня еще раз — будь осторожен. Я пока не могу понять, какая связь может быть у тебя с этим Инженером. Роль Инженера никак не укладывается в привычные рамки. Вы не знакомы, значит, врагами быть не можете. Он человек нормальный, даже сентиментальный, поэтому трудно себе представить, чтобы он кого-то убил, даже собаку. Пока я не понимаю, что здесь кроется.

— А когда можно ожидать неприятностей?

— Точно не скажу, но боюсь, что события начнут разворачиваться уже в ближайшее время. Может, даже в этом месяце.

— Да-а. Действительно непонятно. Допустим, конкуренты хотят меня убрать, — предположил Валера, — хотя я в это и не верю, им сейчас это не выгодно, но при чем тут твой Инженер? Да, кстати, — как бы между прочим спросил авторитет, — а в каком сумасшедшем доме та баба?

— Посёлок Петелино, — улыбнулся экстрасенс, — я знал, что тебя она заинтересует. Перспективная.

— Тульская область, говоришь. Это я на всякий случай. Вдруг консультация понадобится, — Мономах рассмеялся. — А телефон Инженера не подкинешь, тоже на всякий случай?

— Вот. — Экстрасенс написал номер телефона на листке бумаги, — только ты его зря не обижай. Его уже и так хорошо нагрели.

— Замётано!

— Валера, хочешь прикол?

— Давай. Правда, меня по жизни достали приколы всякие, — засмеялся Мономах.

— У тебя есть один доллар?

Мономах рассмеялся:

— Тебе деньги нужны?

— Нет, это гадание такое. Очень простое, американец один придумал, профессор Марчи Вингворд. По нему можно узнать свою судьбу на ближайший месяц. Только пользоваться им можно не чаще одного раза в день.

— Может, тебе сто баксов дать? — опять засмеялся Мономах.

— Нет, нужна однодолларовая купюра.

Мономах порылся в своем портмоне и извлек из него доллар.

— Вот, один случайно завалялся. Наверное, сдачу где-то дали.

— Отлично. Положи её на стол портретом Вашингтона вверх.

— Положил.

— Теперь посмотри, с какой стороны белое поле у края шире?

— Какое поле?

— Ну, где бумага обрезана ближе к рисунку?

— Справа.

— Тебе везёт. В этом месяце тебе будет сопутствовать удача в финансовых и любовных делах. Можешь рисковать, начинать новые дела и действовать по интуиции. Теперь посмотри на номер.

— Посмотрел.

— Есть повторяющиеся цифры?

— Есть — два.

— Опять хорошо — жди больших денег, «свалившихся с неба».

— Ну ты наговоришь, — засмеялся Мономах.

— Теперь посмотри на две последние цифры номера. Четные они?

— Нет, нечетные.

— Это плохо. Значит, будь осторожен за рулём. Не лихачь понапрасну.

— Всё, что ли?

— Да.

— Хорошее гадание. Надо запомнить, братву при случае повеселить.

— Запомни.

Беседа была закончена.

— Женя, проводи Эдуарда Константиновича, — попросил авторитет своего охранника, дюжего молодца в чёрной кожаной куртке и брюках свободного покроя, незаметно вошедшего в комнату. Тот согласно кивнул головой. Эдуард Константинович откланялся, и приятели расстались.

Экстрасенс в сопровождении охранника направился по асфальтовой дорожке, выложенной бордюром из красного камня, к калитке, мимо скромного, но прекрасно спроектированного двухэтажного дома с колоннами на парадном входе. Перед домом два пруда, соединенные между собой причудливо изогнутым каналом: что-то типа фрагмента венецианской речки с мостиками. Это и летний бассейн, и одновременно место, где можно кататься на небольшой лодке. Кругом росли высокие сосны и потерявшие листья кусты. На ветке самой толстой сосны висела игрушка, состоящая из нескольких труб разной длины, расположенных по кругу, и деревянного маятника на нити в их центре. При каждом дуновении ветра маятник тихонько ударял по трубочкам и раздавался приятный, чистый звон. Словно волшебная музыка.

— Говорят, — пояснил Женя, — эта игрушка приносит мир и счастье в дом.

— Очень мило. Как говорится — дай бог.

Они подошли к калитке, в которой что-то щёлкнуло, и она открылась. Эдуард Константинович сел в свой вишнёвый «Пассат» и уехал.

После этого разговора Валера был в скверном настроении. Его не покидало предчувствие надвигающейся беды.

«Значит, — думал он, — кому-то я перешел дорогу и на меня хотят наехать, а может, уже заказали. Но кто, как? Откуда последует удар?!»

Ответов не было, значит, оставалось только гадать.

Проводив гостя, в дом вернулся Женя.

— Там Гусь приехал, — сказал он.

— Очень кстати. Где он? — обрадовался приезду друга Мономах.

— Раздевается.

В комнату зашел высокий мужчина лет сорока. Мономах сразу ввел его в курс дела.

— Ну что скажешь? Голова! Кто на нас наехать может?

— Даже не знаю, Валера, на кого подумать, — ответил ближайший соратник Мономаха. — Ведь в последнее время мы не имели серьёзных конфликтов с нашими соседями. По бизнесу тоже никого не кидали, кроме государства. Стало быть — чего им на нас обижаться. Мы все стараемся решать в мирной беседе, за столом переговоров. Не беепредельничаем. Чего нам лишний раз волынами [Оружие.] трясти. Да и ты человек на Москве авторитетный. К тебе известные люди обращаются. Разводишь по справедливости.

— Ну, ты бы ещё сказал, что мы не «стучим» и не колемся, — поморщился Валера. — «Не беепредельничаем», — передразнил он. — Это что — заслуга?! Мы ж не отморозки какие с тобой. А нормальные люди, с понятием.

— Валера, а помнишь, мы разводили одну «стрелку», когда наш банкир кредит выдал одному пидору, а тот не захотел его возвращать?

— Помню. Ну и что с того?

— Помнишь, кто на «стрелку» от него приезжал? Какая-то левая бригада. Их бугор, небольшого роста такой, но весь на понтах. Помнишь его?

— Ну, помню.

— А помнишь, как второй раз наши ребята поехали на «стрелку» с ним, а там откуда ни возьмись…

— Давай без предисловий! — перебил его Мономах.

— В общем, подъехал ОМОН, и всех наших загребли в ментовку «на промывание мозгов», а тот пидор спокойно сел в тачку и уехал. Да ещё чего-то там вякнул нам на прощание, типа: «Ну что, теперь тема закрыта?»

Выходит, он и ментов навел, — рассудил Гусь, — воры такими вещами не занимаются. Значит, он или беспре-делыцик со своей группой, или под ментами ходит и косит под крутого.

— Да я ему яйца оторву, козлу вонючему, если это так, и в задницу засуну!

Глаза Мономаха налились кровью. Весь его вид излучал ненависть к врагам. Их он готов был рвать на куски голыми руками. Как старый волк, не знающий пощады выскочкам.

— А кто под ним работает?

— Банчик небольшой, салон красоты, директором в котором, кстати, дочка кого-то из начальников фирмы, несколько магазинов и, кажись, все. Много набегает.

— Так бабки тот пидор так и не вернул? У него что, в банке все деньги кончились?

— Он просил отсрочку платежа, мол, на форс-мажор наш банкир налетел. Мы дали им время. Может, они свалить нас хотят? Им это в мазу пойдёт.

— Ладно, торопиться с выводами пока не будем, но ухо с ними нужно держать востро, — успокоился Мономах. — Напомни банкиру ещё раз про кредит.

— Хорошо, Валера.

Глава 15 «СТРЕЛКА» У КИНОТЕАТРА

Тем же вечером, когда ребята вернулись из Петелинской больницы, уставшему от поездки Сергею позвонил Андрей.

— Привет. Нужно встретиться, обсудить ситуацию. И мой друг хочет тебя послушать.

— Хорошо, только, может, завтра?

— Нет, сегодня — через час у кино театра «Моссовета».

— Ну хорошо, давай. Через час у кинотеатра «Моссовета».

К предстоящей встрече с «другом» Андрея Сергею пришлось как следует подготовиться не только морально, но и технически. Он знал, что предстоит встреча с кем-то из криминальных структур или попросту с бандитом. Неизвестно, кто он такой. Хорошо, если не неврастеник или наркоман. С такими типами разговаривать очень трудно, ведут они себя крайне агрессивно, напористо и подчеркнуто высокомерно.

«Поскольку, — думал Сергей, — это первая наша встреча, то целью ее представляется «прессование». Скорее всего меня начнут всячески «грузить» и ставить какие-то условия. Предварительные или окончательные, ультимативные».

В случае резкого обострения конфликта были возможны любые неожиданности как со стороны слишком активного Андрея, так и со стороны его друзей. Кроме того, в дело тогда вступил бы и тесть Андрея, который уже успел засветиться с его «хорошими связями» как в самой ФАПСИ, так и в ФСБ. В этом случае, с подачи тестя, Сергея вполне могли бы уволить из органов за дискредитацию, а это лишило бы его надежды на защиту, в крайнем случае, службой собственной безопасности. Он остался бы без хорошей официальной «крыши», что совсем немаловажно и могло бы сильно развязать руки помощникам Андрея всех мастей. Ведь на газетные заметки, в которых говорится о гибели человека в результате криминальной разборки, уже давно не обращают внимания. Обыватель прочитает и подумает: «Ещё одного бандита убили. Так ему и надо». Но ему, обывателю, в голову может не прийти, что убили совсем не бандита, а случайно попавшего в переделку человека. А определение «криминальная разборка» на самом деле предполагает только одно: самоустранение милиции от расследования преступления. Всё это тревожило Сергея.

Готовясь к встрече, Сергей закрепил небольшой микрофон под воротником старого потрепанного шерстяного свитера. С точки зрения качества записи это было самое верное решение: и шарф и куртка не создавали лишних акустических препятствий для звука. В карман рубашки был положен маленький диктофон «Панасоник». Правда, Сергей боялся, что кончится плёнка и часть беседы, может быть, самая важная, останется незаписанной. Ведь бандитам не скажешь: извините, я заменю кассету…

Он оделся потеплее, натянув на себя, кроме свитера, ещё и тёплую байковую рубашку.

— Мало ли что, дело к вечеру, — подумал он и пошел на встречу.

К кинотеатру им. Моссовета, что рядом с метро «Преображенская площадь», Сергей приехал чуть раньше назначенного времени. Поставив машину недалеко от метро, он обошел кинотеатр вокруг и с тыла приблизился к месту встречи. Уже издалека он увидел черную «девятку» с темными стеклами, небрежно обклеенными дешевой тайваньской пленкой. По всему стеклу были разбросаны воздушные пузыри, совсем не украшающие внешность машины. Даже литые диски не сильно помогали в улучшении дизайна «зубила».

«Не очень-то круто для «серьезных» бандитов», — подумал он.

Обойдя вокруг место встречи, он убедился, что машина одна, без «группы поддержки». В машине двое. Сергей опять вернулся к метро и спустился в переход. Настроение как перед казнью. Но нужно казаться спокойным. Иначе могут заподозрить в нечестности или еще бог знает в чем. Он расстегнул куртку, нащупал пальцами кнопки диктофона. Постояв в нерешительности с полминуты, он собрался, нажал красную кнопку «Запись» и, как будто только что вышел из метро, направился к чёрной «девятке». Через полуоткрытое окно было видно, как Андрей о чём-то оживленно разговаривал со своим приятелем, широко размахивая руками. Увидев Сергея, он сразу же вышел к нему навстречу.

— Здорово, — чуточку надменно и натянуто бросил он.

— Привет, — непринужденно поздоровался Сергей, стараясь не выдать своего волнения.

— Садись в машину, поговорим там.

Сергей сел на заднее сиденье. На переднем водительском месте сидел молодой парень лет двадцати четырёх с короткой стрижкой и хищным выражением лица. Он был похож на банального напёрсточника [Мелкого мошенника.] или начинающего карманника. Скорее всего он не был бандитом в полном смысле слова, а только косил под блатного, хотя, видимо, и имел какое-то отношение к преступной среде.

— Здравствуйте, — первым поздоровался Сергей.

— Познакомьтесь, это Игорь, — как-то сразу и очень бодренько заговорил Андрей, — это Сергей.

— Здравствуй, — глухим шершавым голосом заговорил незнакомец.

— Где Дима? — ехидно поинтересовался Андрей.

— Дима на работу уехал, вот, он привёз расписку.

— Он не захотел сюда приезжать, да? — опять очень бодренько заговорил Андрей.

— Нет, просто сегодня понедельник, надо кому-то на работе поторчать.

— Я же тебе говорил, он побоялся сюда приезжать! — начал возбуждённо тараторить Игорю Андрей. — Он прикинул, наверно, по поводу…

Не дослушав его болтовню, начал говорить Игорь.

— Лишняя работа, понимаешь, это лишние деньги. А конкретно его деньги вложены, — Игорь кивком головы показал на Андрея. — Если столько денег не вернется, будет возвращаться большая сумма, тем более, если участие примем мы, — очень серьезно и убедительно говорил Игорь. — Это понятно?

— Это все понятно…

— Это и тебе и девке с ним в пополаме. Он же её имеет… — не на тему подхватил Андрей.

Но Игорь не обращал на него никакого внимания и продолжал свое:

— Ваши проблемы — это его деньги. Давайте так: мы будем спрашивать с того, кто есть. Мы не мифические суммы требуем, а только возврат. Самое наименьшее — это возврат.

— Всё понятно, — нейтрально ответил Сергей.

— И нашего участия пока здесь вообще нет. Потому что если мы будем принимать участие, то станем немножко по-другому действовать. Тогда не только о возврате будет идти речь. А отвечать придётся всем, кто принимал в этом участие.

— Дима в первых рядах, — опять вступил Андрей. — Он ещё и сегодня не приехал, козёл. Да, я тебе больше скажу. Вчера я разговор имел со своим тестем. Он знает всю эту шушеру вашу. Знаешь, про кого я говорю. Про полковника, отца этого козла. Тут такая ситуация, — он уже обращался к Игорю. — Этот Дима, лейтенант, типа думает, что если его начнут пугать, то он чуть ли не в милицию может обратиться.

— Нет, в милицию он вряд ли пойдёт, — с одной стороны отрицая, а с другой намекая на такую возможность, ответил Сергей.

— Дело в том, что его отец не имеет такого уж веса в ФСБ. Тесть сказал, всё, что требуется от него, он сделает. Вплоть до того, что выйдет конкретно на него и с ним будет иметь разговор. Я тебе больше скажу, у него как раз, у моего тестя, больше связей, чем у Димы с его папой. Генералы — его друзья, я их сам знаю. Просто я ему всё вчера рассказал. Он сказал, что если начнется такая игра, типа прикрытие сына или там спрятаться, то он сделает все, все, полностью. Даже не надо будет там шум поднимать, он сам будет крутиться.

Андрей говорил несколько сумбурно. Слова от возбуждения опережали мысли. Он много хотел сказать, но не успевал, да и с русским языком у него были проблемы.

— Если заварилась каша, — не дослушав приятеля, вступил Игорь, — то кому-то придётся её расхлебывать.

— Ну, я не знаю, — протянул Сергей, ничего не подтверждая, но и не отрицая. Он уже знал, что нельзя в подобном положении давать конкретные ответы. Соглашаться или нет. На этом могут потом подловить. И тогда придётся отвечать «за язык».

— Смысла нет кашу заваривать, — ответил Сергей.

— Лучше кашу не заваривать, а какими-то путями найти и в ближайшее время вернуть ту сумму, которую он вложил. Это по крайней мере. То есть сделать чисто возврат. Тогда нашего вмешательства просто не будет здесь никакого. Или будет, но уже конкретно к этой бабе. К вам такого интереса, прямого, уже не будет.

— Разговор идет только о том, что бы вернуть деньги, а помощь в любом случае будет вам оказана, — не замедлил добавить Андрей.

— Андрюш! Я понимаю всё, но если бы деньги были у меня… Я погорел так же, как и ты. Сдал в эту же фирму. У меня вот теперь ни копейки за душой, я уже вещи продаю, чтоб жить как-то. Я сам заинтересован, чтобы любыми путями эти деньги вернуть.

— Я тебя понимаю, — посочувствовал Андрей.

Андрей взял папку с документами и начал опять разговаривать с Игорем.

— Смотри, тут есть нотариус, печать…

— А как давно была открыта фирма? — спросил Игорь.

— Не знаю. Дела превосходно у неё шли, торговала квартирами, брала кредиты, закладывала эти квартиры под деньги. Не придерёшься…

Андрей погрузился в чтение бумаг.

— «…дееспособность проверена…», собственно, с неё можно требовать деньги даже через суд. Я сегодня хотел к юристу подъехать, узнать, насколько это все серьезно. В крайнем случае отсудиться.

— Фуфло… — сказал Игорь.

— Да, я понимаю, что фуфло, но, может, получится?

— Отсудишься ты лет через десять. Она будет возвращать тебе в рублях, ещё смотря сколько она зарабатывает. Может, подъедет Дима этот? Подождём?

— Нет, уже не подъедет, он на работе допоздна, — уточнил Сергей.

— Точно на работе или не хотел встречаться? — надувал щеки, изо всех сил стараясь быть похожим на Игоря, Андрей.

— Точно, точно…

— Диме, я так понимаю, ничего не нужно, — опять завелся Андрей. — Он говорить ничего не будет про свою бабу. Будет отпираться.

— Он ничего не знает о ней. Если бы знал — дурак, что ли, молчать…

— Когда дураки в такие дела залезают, с ними по-дурацки поступают, — спокойно подытожил Игорь.

— Конечно, — согласился Андрей с тем же видом, что и Киса Воробьянинов, когда тот произносил свою крылатую фразу: «Да, уж»!

— Дурака и могила не исправит.

— Наказывать будем жестоко. Если надо, накажем и отца его — полковника. Не поможет, что он в ФСБ работает. «Ну ты пойми, — скривил губы, передразнивая Диму, Андрей, — ты пойми, нас ведь тоже кинули. Я тоже вложил пять тысяч баксов и уже закрыл на них глаза». Я, типа, тут ни при чем, — возмущался Андрей. — Я брал у него, а не у тебя. Ты спрашивай с него, а передо мной, типа, ты сам виноват.

— Но он же деньги не себе брал, а чтобы вложить в дело. Он же формально выполнил свои договорные обязательства перед тобой, — пощупал это направление Сергей.

— Получается, ты его жалеешь? — холодно посмотрел на Сергея Андрей. — Или ты с ним заодно? Так что, жалеешь или заодно?! — опять начал заводиться Андрей.

— Мы работаем вместе и сидим в одном кабинете. При чем тут жалеешь или заодно? Меня лично, как и тебя, кинули на двадцать «штук», а не на пять, как его.

— Тут есть другой разговор. Вот как ты сказал: «Мы работаем вместе». Мне, например, завтра надоело, и я просто скажу: «Серёжа, деньги!» Ты и дальше будешь его жалеть? А Дима скажет: «Я не поеду». Он с тобой первый раз не поехал. Сегодня второй раз тебя подставил. Завтра просто скажет: «Пошёл ты на х…»! Чего ты будешь делать?

— Да никуда он не денется. Он приедет туда, куда надо, поговорить. И с тобой, как только освободится, он готов встретиться. Просто сегодня не смог.

— Он меня боится и их боится… — Игорю уже стала надоедать болтовня. Он не хотел слушать этот словесный понос дальше.

— Послушай, я с ним даже не собираюсь разговаривать, — не показывая своего раздражения, начал Игорь. — Ты с ним поговоришь сам, — сказал он Сергею. — Мы с тобой сейчас говорим, а ты с ним. Если он не поймёт тебя, то что мы с ним будем по сто раз ездить и тереть. Мы поедем один раз, разберёмся и всё. И освободится он навеки от долга. Мы официально можем и счётчик включить, и штрафные санкции предъявить. Ты дави на него, он на нее, чтобы не было участия наших сфер в этом деле. Вы в течение какого-то времени определитесь с суммой и живите как хотите. О процентах вообще забудем. Хер с ними, раз такая ситуация получилась, но по-любому расхлебывать вам: получите вы с нее или не получите. Спрос будет со всех, и кто-то будет платить.

Игорь достал из кармана пачку «Мальборо» и закурил.

— Твой последний шанс, Сергей, к этому мужику обратиться, к экстрасенсу. Ты с ним поговори, он просто обязан творить добро и помогать.

— Давай так. Время для вас всех — до конца недели. Вернуть ту сумму, которую Андрей вложил. Отдаете, и тогда нашего вмешательства тут нет, всё спокойно расходятся.

— Вот тут написано, — тыкал пальцем в бумажку Андрей, — «…до полного погашения заемщиком, но не позднее… В случае пролонгации…» Пролонгации не было. Значит, я имею право получить бабки. Проценты, хрен с ними. Возьми себе.

— Мы все влипли, — вставил Сергей.

— Вот из-за того, что влипли, вы должны вернуть всё без процентов. Сколько там, тридцать с половиной у тебя? — спросил Игорь.

— Ровно тридцать.

— Тридцать «штук», ни копейкой больше и ни копейкой меньше. Если Дима не понимает, пусть сидит и ждёт, когда на нем петля затянется.

— Он, может, и понимает, но сделать уже ничего не может, — вступился за приятеля Сергей.

— Пусть находит деньги. А то он палец о палец не ударил. Мы с ним рассчитаемся. Достаточно одних слов, чтобы вы засуетились. А он свое получит на сто процентов.

Игорь сделал глубокую затяжку и не спеша выпустил дым в окно.

— Если нужно там бабу раскрутить, когда вы её найдёте, мы поможем. Но это уже будет, ты понимаешь, работа. Проще, если ты сам всё сделаешь. Считай, что я и с тобой, и с Димой разговаривал. Если Дима не понимает, ему просто бомбу под жопу подложат или дырку в голове просверлят. А ты, если понимаешь, — ищи. Найди ту бабу, скрути ей шею. Сам её вывези за город и спроси с неё. Что, боевики не смотришь, не знаешь, как это делается? В обычной жизни — бумажки. В нашей — слова. Если заварится каша, я не знаю, как из нее каждый из вас будет выходить. Диме ответственность нести, а как — это зависит от него. И отец ему не поможет. Если кто-то начинает, запросто можете остаться без «крыши» над головой. А если будут разбираться мусора, то и с ними разберутся другие мусора. По всей строгости закона, и никто не докопается. Да и некому будет докапываться. Мы-то не беспредельничаем. А если эти заведутся, то последнюю шкуру снимут, будьте любезны. Вот и думай сам. Найди её. Наварилась [Заработала.] она с этих денег — чёрт с ней. Я знаю, кто квартирами занимается, за месяц из десятки двадцатку делает. Мы этим заниматься не будем.

— Все ищут, все бегают.

— Ну вот, ищите. Не знаю, каким путём. Тебе тоже должно быть обидно. Эта сука на всех нажилась. Тебя подставили. Но пойми нас, тебе тоже отвечать. Работайте и не пропадайте.

Разговор закончился. Сергей сел в машину и поехал домой. Дома он достал из-под свитера диктофон и прослушал запись.

— Люкс! — воскликнул он. — Теперь и на Андрея компромат имеется. Вдруг пригодится, если начнут грозить расправой.

На следующий день Дима несколько раз прослушал плёнку и сделал себе две копии: одну взял домой — послушать отцу, вторую положил в конверт и оставил в своем служебном сейфе — на всякий случай…

Глава 16 ЧАСЫ ЗАПУЩЕНЫ

Телефонный звонок раздался так неожиданно, что Сергей вздрогнул. Он не собирался подходить к телефону: после пятого звонка дожидаться ответа уже неприлично, но на восьмом звонке понял, что трубку придется взять. Кто-то с назойливостью мухи хотел с ним поговорить.

— Привет, Серёжа. Узнаёшь? — в трубке послышался вкрадчивый, но полный скрытой угрозы голос Андрея.

— Здравствуй, Андрей!

— Узнал, значит, ещё помнишь, — нарочито грозно прошипел он. — А мы, — он сделал ударение на слове «мы», — уж думали, куда ты запропастился? И не звонишь! И не заходишь ко мне в офис. Зазнался, что ли?

Такая нагловатая и вызывающая манера разговора очень напоминала ситуацию, когда хулиганам надо «прицепиться» к человеку и любое неосторожно сказанное им слово могло стать для этого поводом. Что-то типа: «Мужик, дай закурить — не куришь? Кого, кого ты нах… послал?!»

— А чего звонить, Андрей, раз результата нет. Воздух сотрясать?

— Через пять дней, самое большее, ты вернёшь долг и возместишь моральный ущерб. Мне по барабану, хватит тебе денег от твоей квартиры или нет…

— Может, объединим усилия в поисках тётки?

— Ну-у, милый, это уже твои проблемы. Выкручивайся сам, как сможешь… Жизнь в России сейчас стоит не дороже камня с дороги. Ты, Серёжа, сильно попал на деньги. Поэтому тебе дают пять дней! Хотя, что бы ты ни сделал, машина уже запущена и отсчитывает время, а от меня теперь мало что зависит. Желаю удачи.

Андрей захохотал и повесил трубку.

«Да, — подумал Сергей, — этот неврастеник так меня ненавидит, что может запросто подослать наемного убийцу. Не зря он мне как-то говорил, что цены на их услуги упали, их сбили приезжие безработные бандиты с Украины, Молдавии, Белоруссии и других республик бывшего Союза. Нужно всерьёз подумать об элементарной безопасности. Теперь угроза становится реальной.

В этот же день Диму вызвал куратор из отдела кадров.

— Заходите, Дмитрий Юрьевич, — официально начал он свою беседу.

Это плохой знак. Дима прошёл по малиновой ковровой дорожке с зелёными полосками, поздоровался и остановился у большого двухтумбового стола. На стене, как и прежде, висел портрет Дзержинского, а рядом с ним, в новой рамке появился портрет помолодевшего вдруг президента. На шкафу для одежды с торцевой стороны висел красочный календарь, с которого, сложив губки бантиком, на сидящего за столом смотрела обнаженная особа неопределенного возраста, жестом приглашая всех желающих немедленно позвонить по какому-то телефону и, видимо, бежать к ней, подальше от службы и жены. Такая обстановка очень напоминала кабинет комсомольского вожака девяностых годов. Или кабинет начальника отдела кадров. Они всегда считали себя выше всех остальных и могли позволить себе то, за что других бы склоняли на каждом углу.

— Ну, что вы там натворили? Звонили из ФСБ и просили разобраться. Какой-то полковник на вас жалуется. Это правда?

— Что правда? — в свою очередь переспросил Дима.

— То, что вы с Сергеем заняли крупную сумму денег в валюте у его зятя и не хотите отдавать?

— Мы не занимали, он сам их дал и просил вложить в фирму… — начал было Дима, но куратор его прервал.

— Сам дал? Значит, правда. А ведь это мошенничество в особо крупных размерах. За это людей сажают! Ты понимаешь это? — назидательным тоном спросил он и вышел из-за стола, собираясь сказать речь.

— Но это не так. Деньги Сергей у него не занимал, а по его же просьбе сдал под проценты в фирму…

— Понятно. Я так и думал. Деньги брал Сергей, значит, он и будет отвечать по всей строгости. Да вы близко не должны были подходить ко всяким проходимцам-коммерсантам. А вы у них деньги взяли!

Кадровик со своей пламенной речью так вошел в роль комиссара или председателя парткома, что уже не мог остановиться. Его несло и несло. Накопившееся со времени развала КПСС красноречие и пафос, не востребованные столько времени на партсобраниях, наконец-то нашли выход и всей своей мощью обрушились на несчастного Диму. Тот стоял весь взмокший от пота.

— Хорошо, если дело не дойдёт до суда, — продолжал вещать кадровик, расхаживая по кабинету, как школьный учитель перед доской. — Я не понимаю, как вы могли, два офицера спецслужбы, ввязаться в аферу с деньгами. Да еще такая крупная сумма! А вы не думали, что все это специально подстроили западные разведслужбы, чтобы вас потом шантажировать? Вам что, зарплаты не хватало?

— Хватало, — ответил Дима и подумал:

«Ага, только на бензин. Тебе, козлу, если бы предложили такие проценты, так первый бы бежал и у товарищей деньги собирал».

Несколько лет назад, когда в ходу была другая игра — сдавали деньги на машины за полцены, а забирали их через полгода, этот кадровик сам сильно отличился. Он тогда организовал сбор денег с сотрудников, желающих купить машины, и сам отвозил их в фирму. Себе, странным образом, он успел получить машину и уже собирался покупать вторую, но внезапно «трест» лопнул, оставив в результате десятки его сослуживцев без денег и без машин. Люди тогда повозмущались и замолчали. Им сказали — сами виноваты.

— Ну ладно, разберемся. Пока идите в подразделение и напишите объяснительную на имя вашего начальника. Думаю, что определенные оргвыводы все же последуют и виновных накажем. Если понадобитесь — мы вас вызовем. Да, и сейчас же сдать заменители [Карточка для получения оружия.] и тебе, и другу твоему! — закончил кадровик.

Через три дня отдел кадров действительно разобрался… с Сергеем. Сначала в отделе кадров ему устроили показательную перекрестную «порку», на что они крупные специалисты, а затем быстренько подготовили приказ и уволили по несоответствию занимаемой должности, на всякий случай объявив два выговора задним числом «за серьезные упущения в работе». Дискредитацию звания офицера на него вешать не стали. Пошли, как говорится, навстречу!

Сергей вышел из здания, держа в руке пакет с документами. Глотнув холодного осеннего воздуха, он немного оправился от головокружения, которое преследовало его в душных кабинетах отдела кадров. К своему удивлению, он почувствовал даже некоторое облегчение. Конечно, обидно, что столько времени потрачено почти впустую, ни денег не заработал, ни положения, но что поделать, такая система, хотя кое-чему он за это время все-таки научился, стал специалистом широкого профиля. И в большей мере этому способствовала необходимость жить при такой зарплате, то есть необходимость в разных «халтурах» на стороне. А там ведь просто: берешься — делай и получай бабки. Не умеешь — пошел в задницу, найдут других. Это тоже система. «Все равно никаких положительных перспектив на ближайшее будущее у военных не предвидится. Нищета и выискивание недостатков по работе, чтобы в премию поменьше денег заплатить, — думал он. — Жаль, что государство не очень жалует своих солдат». Он вспомнил строчки из песни совсем неизвестного барда, выступавшего как-то в клубе управления на вечере, посвященном дню чекиста:

«Талантливый мужик, ему бы на эстраде цены не было, а «не прошёл по конкурсу». Денег нет — гуляй! Да и кому сейчас нужны патриотические песни? Министерство культуры стало как кружок по интересам, пестует только особо приближенных. Да и что они могут в своем министерстве, когда за телевизионные эфиры платить надо, а денег нет. Государственного канала, который мог бы раскрутить талантливых ребят, тоже нет. Вот откуда начинает страна гибнуть. Нет духовности — нет страны…»

Сергей закончил свои философские размышления и вернулся на землю.

«Да пошло оно всё! Жизнь ещё не закончилась! Надо жить!» — решил он для себя.

Глава 17 ПОД «КРЫШУ» К ВЯЧЕСЛАВУ КАРЛОВИЧУ

Сразу же, не откладывая на завтра, Сергей поехал к Вячеславу Карловичу поделиться своими «новостями».

— Ну ты даешь, Серёжа! — рассмеялся Вячеслав Карлович, услышав последние новости. — Значит, и с работы выгнали, и Андрей наезжает, — почему-то обрадовался он.

— Да, — согласился Сергей, — со всех сторон обложили, как волка какого, а за что, спрашивается?

— Ты не переживай. От Андрюши мы тебя отобьем, поскольку сами на тебя виды имеем. Мне грамотные ребята позарез нужны. Работы по твоей части полно. Ну и опять же с работой, значит, поможем. Надо было тебе раньше ко мне приходить. Ну да ладно. Рассказывай, за что он на тебя наезжает и кто он такой, твой Андрюша.

Сергей рассказал Вячеславу Карловичу о том, как все началось и чем все кончилось. Выслушав рассказ-исповедь, тот спросил:.

— Сереж, а что, те деньги правда пропали или вы их просто заиграть хотите?

— Конечно, пропали, стал бы я заниматься такими делами.

Но Вячеслав Карлович не повершъ

— Ладно, поможем, только это будет стоить половину от суммы и процентов по счетчику. Согласен?

— Вячеслав Карлович, мне ведь деваться больше некуда. Конечно, согласен, только денег я столько сразу не наберу. Можно частями отдавать или у вас отработать?

— О чем разговор. Только с Димы получи половину. Ведь это из-за него, козла, ты влип так глубоко.

— Да он сам жертва.

— Откуда ты знаешь? Скорее он трахал эту твою Нану Зурабовну и вместе с ней бабки зарабатывал. Я бы его вообще уркам сдал на твоём месте.

— Нет, он ни при чем. Но деньги с него я, конечно, возьму.

— Договорились. Давай телефон этого Андрея и можешь о нём забыть навсегда.

— А если он снова начнет звонить?

— Скажешь ему, что этим вопросом занимаются теперь, как и у него, другие люди, и дай ему вот этот номер мобильного телефона. Если он дурак и не поймёт, то с ним разберутся.

— Спасибо.

Вечером у Андрея раздался телефонный звонок, словно лезвием разрезая наступившую тишину.

— Добрый вечер, можно пригласить Андрея? — вежливо попросили в трубке.

— А кто говорит?

— Это по вашему делу с Сергеем.

— Это я. Что вы хотите мне сказать? И вообще — с кем я говорю?

— Ты говоришь с друзьями Сергея.

— Я не собираюсь с вами говорить об изменении условий. Ему дали пять дней, если деньги не вернет, то с ним будут разговаривать другие люди.

— Забудь о нём. Если у твоих людей есть вопросы, то мы готовы встретиться с ними и решить их. А ты, поганый баклан, запомни: для тебя Сергея больше не существует. Это наш человек, и, если он не прав, мы за него ответим, но только не перед тобой, бычара паскудная. Завтра в пятнадцать часов мы будем ждать твоих людей на территории бывшей автобазы в Сокольниках. Твои люди её знают. Если не приедут, будем считать, что тема закрыта. Спокойной ночи. — И трубку повесили.

Андрей некоторое время стоял, парализованный ненавистью и страхом, но быстро пришел в себя и позвонил Игорю.

— Говоришь, «стрелку» забили, — задумчиво отвечал Игорь. — Значит, у него «крыша» есть. А что ещё говорили?

— Я им сказал, что уже не занимаюсь этим, а занимаются другие люди, то есть на тебя намекнул, так они там начали и на вас наезжать. Типа, мы с вами, пидорами, разберёмся.

— Так они нас пидорами назвали? Я завтра своему пахану скажу. Съездим, разберёмся!

Михаил Воздухов, или авторитет муниципального значения по кличке Шмат, этим утром проснулся рано. Он уселся на диване и закурил. Сделав несколько затяжек, закашлялся и затушил сигарету о край мраморной пепельницы. Многолетние отсидки сильно подорвали его здоровье.

К тридцати семи годам Шмат успел заполучить столько травм и болячек, что и сам не помнил — есть ли на его теле хоть одно нетронутое место. Он ещё не успел одеться, как телефон попытался привлечь его внимание прерывистым писком. Подойдя к аппарату, он недовольно бросил:

— Какого чёрта так рано?

— Извини, Шмат. Это я — Игорь.

— А-а! — зевнул тот. — Кому не спится в ночь глухую.

— Помнишь, я тебе рассказывал про своего друга Андрея…

— Какого ещё друга? — не понял Шмат, продолжая зевать.

— Ну, деньги у которого один лох взял, а отдавать не хочет. Из ФАПСИ, из бывшей «конторы».

— Ну.

— Мы его немного загрузили, время давали, чтобы бабки вернул, но он не понимает. А вчера вечером Андрею позвонили какие-то быки [Быки — боевики.] и загрузили его по уши. Сказали, чтобы он больше на Сергея не наезжал, если не хочет не приятностей. Теперь этим делом занимается не он, а другие люди. Забили «стрелку» на сегодня.

— Что за люди? Чьи?

— Неизвестно.

— Во сколько стрелка?

— В три часа.

— А бабок сколько?

— Тридцать «штук» «зелени».

— Значит, пятнадцать нам. Ладно, съездим.

— Да, и ещё они нас пидорами называли…

— Чего?! — лицо Шмата исказила злоба. — На зоне таких чертей «гребни» быстро под шконку [Шконка — нары.] загоняли. Встретимся-с этими быками. Рога им быстро пообломаем. Будут пасти шалман на Хованском кладбище.

Территория бывшей автобазы как нельзя лучше подходила для встречи двух группировок. Вячеслав Карлович хорошо знал это место. Он заранее отправил туда своих вооруженных людей и для подстраховки попросил подъехать своего приятеля — начальника местного УОПа с бойцами. Для подобных встреч у него в агентстве были специальные люди, которые раньше служили в спецназе, а на «стрелках» работали под блатных. Они и терминологию знали назубок, и физически были натренированы.

В тех случаях, когда Вячеслав Карлович не знал, с кем придется встречаться, он прибегал к помощи милиции. В криминальной среде это считается западло, беспредел, но против силы не попрет никто.

Без минуты пятнадцать Шмат с восемью боевиками на двух машинах приехал на автобазу. К его приему было все готово. Вячеслав Карлович неторопливо вышел из своего джипа и в сопровождении двух людей из «стрелочной» команды вышел навстречу подъехавшей к ним «BMW-525». Следом за ней в ворота въехала ещё одна тачка, «Мерседес-220», набитая парнями с короткой стрижкой.

Из первой машины вышли Шмат и еще трое. Они подошли к Вячеславу Карловичу.

— Привет, братва, — поздоровался Карлович.

— Привет. Вы кто такие, от кого? О чём тереть будем?

— Мы сами по себе, ни от кого. А у вас какой к нам базар?

— Меня зовут Шмат. Слышали?

— Нет, не приходилось, — спокойно ответил Вячеслав Карлович.

— Базар у нас такой. Ваш человек подставил нашего, взял лавье под проценты и отдавать не хочет. А вчера какой-то пёс звонил нашему человеку и называл нас пидорами! Кто звонил?! Пусть за базар ответит! Козёл! Да я его, пидора на куски порежу!

Шмат был полон злости, и заламывание пальцев получалось у него очень убедительно. На лице появилась бесноватая гримаса.

— Давай спокойно всё обсудим, братан, — вступили в дело «артисты» из «стрелочной» команды.

Однако Шмат начал истерично кричать, пытаясь взять горлом:

— Отдайте мне сначала, в натуре, этого псину, что назвал нас пидорами!!! Пусть за базар отвечает! Я ему не баклан дешёвый!

Подручный Шмата выхватил пистолет и направил его на Вячеслава Карловича:

— Хочешь, сейчас тебя завалим и всех твоих быков! — взвился он.

— Угомонись и не делай глупостей, Шмат, вас всего-то восемь человек, — продолжил Вячеслав Карлович, — а посмотри по сторонам, прикинь, сколько нас.

Только сейчас Шмат заметил, что вся площадка, на которой происходил разговор, оцеплена людьми неизвестной ему бригады. Перевес был явно на их стороне. Кое-где поблёскивали стекла оптических прицелов.

— Кроме того, — продолжал Карлович, — каждый наш человек с официальной «волыной». Так что мы можем законно защищаться и уложить вас всех «на раз», а вы нет. Вы уже вне закона, вас можно отстреливать. Давай по-мирному разберёмся, чтобы закрыть тему навсегда.

— Ладно, убери «волыну», — приказал Шмат подручному, — давай разберёмся.

Вячеслав Карлович слегка улыбался. Перелом произошёл.

— Ваш человек бабки брал?

— Он выполнил просьбу вашего Андрея и передал бабки в ту фирму, в которую просил Андрей. Расписка у вас есть, что Сергей брал деньги себе?

Шмат позвал Игоря.

— Расписка у нас есть?

— Да, от фуфлыжной фирмы.

— Если есть, покажи.

Игорь передал Шмату корешок приходного кассового ордера и квитанцию о получении денег фирмой. Шмат посмотрел на листки.

— Понятно, значит, расписки нет. Игорь, твой Андрей просил отдать деньги в фирму?

— Просил.

— Квитанцию от фирмы получил?

— Да.

— Так что вы из меня лоха делаете! При чём тут Сергей этот?!

— Как, — смутился Игорь, — он же брал бабки…

— Ты чё, не въехал, что он их не себе брал, а только передал. За фирму он не отвечает! Это не его фирма. Правильно?

— Да.

— Я все понял, пацаны. Меня не правильно информировали. Тогда кто называл нас пидорами? Отдайте его мне, и мы тему закроем.

— Шмат, извини, но и тут тебя подставляют. Вот запись вчерашней беседы с вашим Андреем. Там и речи не было, чтобы на южных наезжать или тем более пидорами называть. Мы не беспредельщики, понятия знаем. Это было сказано этому коммерсанту Андрею, а он, как я знаю, в блатных не состоит. Если он под вашей «крышей», спроси с него сам. Так что без обид. Кассету можем подарить, сам с ним разберёшься.

— Сука! — завопил Шмат. — Притащите мне этого гондона Андрея, — крикнул он своим людям и, обращаясь к Вячеславу Карловичу, добавил: — Ладно, парни, мы сами с ним разберёмся. Базаров нет, он не прав. За косяк ответит.

Недовольный Шмат сел в машину, громко хлопнув дверью, и уехал.

Глава 18 ЗАКАЗ НА ИНЖЕНЕРА

Мономах сидел на кухне и допивал свой привычный крепкий чай, когда его мобильник издал призывный писк.

— Привет, пахан, — послышался знакомый голос на другом конце линии.

Звонил знакомый Мономаху еще по зоне Коля Рыков по кличке Слепой.

— Привет, Слепой. Только давай от вольной тереть будем, — серьезно ответил Мономах. — Мы ведь не там, а здесь. Какой я тебе пахан?

— Извини, Мономах. Само вырвалось по старой памяти. Какие планы на вечер? — осторожно поинтересовался звонивший. — Ты сегодня занят?

— А что, ты мне хочешь предложить прогуляться по вечерней Москве?

— Нет, — смутился Слепой. — Базар к тебе есть. Может, в кабаке поговорим?

— Нет, приезжай ко мне сам. Когда тебя ждать?

— Давай после обеда, в семь часов?

— Хорош у тебя обед! — рассмеялся Мономах. — Замётано.

Ровно в девятнадцать часов к воротам особняка Мономаха подъехал золотистый «Гранд Чероки». К нему вышел охранник и поинтересовался, кто приехал. После чего калитка открылась и гости прошли на территорию коттеджа.

— Проходи, присаживайся. Как жизнь на воле?

— Нормально, жить можно. Ещё бы малолетки всякие не мешали, не шакалили…

— Это есть.

— Слышал, кто-то положил несколько человек из северной бригады, прямо у них на квартире. Даже девчонку не пожалели. Интересно, кому они так насолили? Теперь озвереют парни, искать начнут.

— Нет, я не слышал. Так что за базар у тебя?

— Сегодня ко мне один знакомый подкатывал, я его знаю — он в магазине работает менеджером. Нормально прикинут, на «Ауди» приезжал, значит, бабки водятся.

— Ну, — прервал его Мономах, — чего ему надо-то?

— В общем, говорит, тема одна есть. Он попросил меня мочилу [Мочила — киллер.] хорошего ему подыскать, но не дорогого — заказ простой, много не стоит, — собравшись с духом, выпалил Слепой.

— А почему он к тебе наладился? Ты что, мимо кассы уже кому-то помогал? — неожиданно зло посмотрел на него Мономах.

— Что ты, Валера, — Слепой уже не рад был, что затронул эту тему. — Просто он решил, что я смогу ему помочь подыскать какого-нибудь гастролёра, недорогого.

— Он у тебя под «крышей», что ли, этот коммерсант?

— Нет, просто так.

— Слушай, Слепой, я тебе уже говорил, что просто так людей только отморозки одни валят или шизофреники. Это не наши с тобой проблемы. Пусть этот фраер их сам и решает. Нам незачем этим мараться. Мне, конечно, не в падлу [Не в тягость.] грев вам потом гнать на зону, только вы мне тут нужны!

— Я так и думал, только хотел посоветоваться. А то у меня есть один заезжий мочила.

— Я же сказал, — чуть повысил голос Валера. — Ты что, мозги отморозил? Хочешь на этап загрузиться в столыпинский вагончик и на десятку пойти?!

— Валера, ну не грузи, в натуре. Я же только посоветоваться с тобой хотел.

— Я тебя не гружу. Ты такой же вор, как и я, вот и советую.

Заканчивая разговор, Мономах из чистого любопытства спросил:

— А кого хочет «заказать» твой фраер?

— Да мелочь какая-то: ранний один, военный. Игорь говорит, долг не отдал.

— Тем более незачем братве в это дело лезть. У него есть «крыша»?

— Конечно, есть.

— Кто?

— Южная бригада.

— Ну так пусть она и разбирается. Почему он к ним не обратился?

— Не знаю. Может, чистеньким хочет быть. Не нравится мне это. Кто его знает, что за военный и что за долги.

— Не марайся. Понял? — не допускающим возражений тоном произнёс Валера.

— Понял.

— А то притащишь на хвосте мусоров из отдела по борьбе с заказными убийствами. Они любят под таких вот фраерков косить. Тоже прикинуты нормально, на крутых тачках. В общем, всё, тема закрыта.

И тут Мономаха как током стукнуло. Бывает такое — раз, и мозг безошибочно выхватывает из всякого хлама повседневных проблем, разговоров и забот что-то главное и важное в данный момент.

«А не тот ли это молодой военный, про которого говорил Константинович?»

Может, это и есть Инженер, от которого с одной стороны исходит угроза для него, для вора в законе Мономаха, а с другой — Инженер пытается ее предотвратить? А с третьей, Инженера почему-то хотят «заказать» и уже подыскивают недорогого киллера.

— Молодого, говоришь, военного? — встал со стула авторитет. — А сколько он должен, этот парень, твой фраер не сказал?

— Да чё-то десятки две, кажись, или три.

— Сколько кладёт твой фраер?

— Немного — пару «штук». Так, на конфеты.

— Тебе чего, на воле надоело? Без баланды скучаешь, — опять взорвался авторитет, — из-за двух штук в дерьмо лезть!

— Но, Валера, я же посоветоваться, — растерялся Слепой от нового наезда авторитета.

— Ладно, — успокоился Мономах, — передай своему приятелю, что подумаешь. Пока не отказывай. И проверь как следует, что он за фрукт такой. Может, у него самого рыльце в пушку, почему он своей «крыше» не верит. — Понял, Валера. Сделаем.

Мономах ещё не знал, что происходит, но своим отточенным за долгие годы, почти собачьим чутьём чувствовал, что речь идёт именно об Инженере. Судьба самым непостижимым образом переплетает жизни и судьбы двух совершенно разных людей: вора в законе по кличке Мономах и незнакомого ему парня, офицера ФАПСИ, правда, теперь уже бывшего офицера, Сергея, заочно получившего кличку Инженер. Это то, о чем предупреждал экстрасенс.

«В чём угроза, как не пропустить удар?» — вертелось в голове у Мономаха.

Пока происходили описанные выше события, в загородном доме председателя правления банка «Реал» Петра Борисовича Подгорелова, развалившись в уютных креслах, сидели двое. Они пили дорогой коньяк и обсуждали ситуацию с долгом. Один из них, полноватый, лысый мужчина, среднего роста, куривший сигареты «Давидар», был хозяином дома, а второй — бывший начальник его службы безопасности Вячеслав Карлович Егоров.

Между ними шла следующая неторопливая беседа:

— Слава, ты же говорил, там лохи сидят, им можно бабки не возвращать. Теперь оказалось, что они под «крышей» вора в законе. А раз они наезжают — может, лучше вернуть им этот сраный кредит? — предложил банкир. — Он нам не так уж и нужен. Мы с тобой в этом году и без него неплохо поднялись [Заработали.]. Что ты уперся в эти деньги? Хочешь показать бандитам, что ты со своей ментовской крышей или сам по себе круче их?

— Дело не в кредите. Ты не понимаешь, что эти уркаганы просто хотят прибрать нас к рукам. О каком кредите может идти речь, если вся банковская система страны была разрушена в одночасье семнадцатого августа. Кредит — это только предлог. Они могли бы и подождать, если бы хотели, но они объявляют нам войну. Если мы пойдём на уступки, считай, что бизнеса у тебя больше нет.

— Слава, может, не всё так мрачно, отдадим бабки и всё. А то они ещё, чего доброго, киллера на нас наведут. В Москве каждый день кого-то убивают, все привыкли к этой необъявленной войне.

— Тут главное — кто кого опередит. Поэтому нужно немедленно убирать этого урку Мономаха, и тогда его сявки заткнутся навсегда. А деньги мы с тобой разделим поровну.

— Слушай, Слава, разве обязательно убивать? Может, лучше договориться как-то?

— Как договориться?! С кем?! С уголовниками? А если они завтра твою жену или дочь попросят им отдать, что — отдавать?!

— Слава, послушай, тебя уже повело не туда, при чем тут это?

— Да при том! Ведь это только начало. Они уберут меня, возьмут тебя под свою «крышу». Потом подсадят тебе своего человека в правление. А потом и ты исчезнешь, а банк перейдёт к ним. По закону! Ты понимаешь, Борисович! Это что, непонятно?! — разошелся Вячеслав Карлович.

— Но ты же говорил, что у тебя связи на самом верху МВД? У тебя у самого целое подразделение головорезов, оружие…

— Ну и что? Связи связями, а киллеру они по… Ему заплатят, и все, завтра нас не будет, а будут они. Сейчас жизнь такая.

— Ну ладно, что делать будем? — спросил банкир. Видимо, доводы Вячеслава Карловича его окончательно убедили.

— Я же сказал, что! Нужно убирать Мономаха. Больше мы никому не по зубам! Короче, я все продумаю, а ты готовь бабки. Мы его в порошок сотрем и следа не оставим! — раздухарился директор охранного агентства.

— Ладно. Только смотри, чтобы у меня потом не было головной боли. Я бабки тебе плачу, ты и думай, как мне покой обеспечить.

— Я уже давно все продумал и человека нашел такого, которого никогда не найдут.

— Это твои проблемы, я не хочу ничего знать. Даже и не рассказывай ничего. Давай лучше ещё по одной накатим, и хватит на сегодня.

Глава 19 НЕУДАЧНОЕ ПОКУШЕНИЕ

Вячеслав Карлович заканчивал производственное совещание. Осталось решить мелкие текущие вопросы.

— Что у нас по кадрам? — спросил он ответственного за кадровые вопросы.

— Нужно оформить четыре лицензии на право ношения оружия новым сотрудникам. Нужно позвонить в разрешительную систему, попросить, что бы нас первыми запустили.

— Ладно, я сегодня позвоню Петровичу. Ещё что?

— Двоих нужно увольнять, они на работе пьянку устроили.

— Без вопросов. Но лицензии охранников не отдавать до тех пор, пока они не отдадут деньги, потраченные на их оформление фирмой. Понятно?

— Хорошо.

— Посчитайте, сколько дней они отработали в этом месяце, и выдайте им зарплату.

— Вячеслав Карлович, ещё нужно сто баксов на ремонт дежурной машины.

— А что там с ней?

— Там по мелочам, амортизатор нужно заменить, шаровую…

— Напишите все и после обеда получите у бухгалтера. Проблем больше нет?

Все молчали.

— Свободны.

Вячеслав Карлович еще раз обдумал свой план и, не откладывая дела в долгий ящик, вызвал к себе своего шофёра Сашу, крепкого, коротко стриженного детину, преданного хозяину, как сторожевая собака.

— Разрешите, Вячеслав Карлович? — почти по-военному обратился шофер.

— Заходи, дорогой! Сколько лет ты у меня уже работаешь?

— Года два, — растерянно ответил тот, не понимая, к чему клонит шеф.

— Нравится работа?

— Конечно, Вячеслав Карлович.

— И ты мне нравишься. Грамотный мужик, исполнительный. Значит, будем работать?

— Конечно, — растерянно ответил Саша.

— Хочу поручить тебе одно ответственное дело. Никому больше не могу доверить. И ты должен язык держать сам знаешь где.

Вячеслав Карлович выдержал небольшую паузу и продолжил:

— За это я тебе премию выпишу.

— Да я и без премии для вас… Вы только скажите.

— Не торопись, все скажу. Дело такое, нужно аккуратность проявить. У тебя, я думаю, должно получиться. Нужно козла одного пужануть так, чтоб мало не показалось.

— Понял. Нет проблем. Вы только скажите, кому, я ему морду враз начищу.

— Не пойдет. Мордой набитой сейчас никого не удивишь и тем более не испугаешь. Не так будем пужать. Сегодня вечером ты его выследи и в удобном месте стрельни несколько раз в его сторону или по машине, по стеклам, вот из этого пистолета, — и шеф положил на стол увесистый тряпичный свёрток.

Он развернул этот свёрток — в нем лежал новенький промасленный «ТТ». Рядом, завёрнутый в отдельную тряпочку, полный магазин патронов.

— Мол, в него хотели попасть, да не попали. Понял?

— Понял, Вячеслав Карлович. Всё сделаю как надо.

— Нравится пушка?

— Хорошая.

— Это тебе не какой-нибудь «ПМ». «ТТ» во всем мире уважают. Лучше пока не изобрели.

Директор явно преувеличивал достоинства этого, без сомнения, хорошего оружия, но едва ли лучшего. По многим показателям «Макаров» превосходит тульский Токарева. Моду же на «ТТ» скорее всего спровоцировали журналисты, расхваливающие его технические характеристики со страниц газет. На эту незатейливую рекламу клюнули преступники многих стран, в том числе японская «якудза». Масла в огонь подливали и китайские производители оружия. Так что любовь отечественных киллеров к «ТТ» не имеет под собой сколько-нибудь серьёзных причин, кроме одной — именно его чаще всего предлагают подпольные торговцы и «чёрные следопыты».

— Только смотри, Саша, — закончил свою речь Вячеслав Карлович, — не перестарайся. Мне криминал не нужен, — он прикинулся добропорядочным руководителем. — Этот козёл хоть и должен нам много, но у него хорошая «крыша», и убивать его мне совсем не нужно. Да и тебе тоже.

— Я всё понял, Вячеслав Карлович! Я вас не подведу.

Саша положил сверток в карман и вышел из кабинета.

Вячеслав Карлович ещё раз прикинул, сработает ли его план.

«Если на Диму будет совершено «покушение», — размышлял он, — то ясное дело, кто это мог сделать, — конечно, Андрей. Дима скорее всего не побежит в милицию — это не поможет, а на время заляжет на дно, поживет у родственников, например. Сергей испугается, ведь по идее следующим должен быть он, и прибежит ко мне. Попросит защитить, а я, в свою очередь, попрошу его оказать мне маленькую услугу или вернуть деньги. Мне нужен хороший специалист, им и будет Инженер. А уж после этой услуги, от него можно будет требовать и другой услуги — самой главной в моём плане…»

Вечером Дима подъехал к дому и поставил машину на обычное место. Достал из салона сумку, закрыл машину. Перед почти не освещенным подъездом в этот час не было ни души, а под ногами чавкала тёмно-серая снежная масса. Дима набросил ремень сумки на плечо и собрался было идти к подъезду, как вдруг совсем близко от него, из темноты зарослей кустарника, где стоят скамейки, один за другим стали раздаваться выстрелы, сопровождаемые вспышками. От стрелявшего его отделяла лишь машина да кусты. Сначала он опешил, не понимая, что происходит, но, увидев, что рядом с ним на машине появляются темные отметины от пуль, понял, что все по-настоящему — в него стреляют. Одна из пуль, пробив стекло двери, попала в лобовое, от чего то покрылось паутиной мельчайших трещин, расходившихся от маленького отверстия. Бежать было бесполезно, да и некуда — на подъезде стоит кодовый замок, пока наберешь цифры и откроешь дверь, тебя несколько раз успеют убить. Дима пригнулся и спрятался за машиной. Секунды казались ему часами. Сделав пять выстрелов, кто-то побежал через тёмные заросли за стоящие недалеко от дома «ракушки». Там этот кто-то завел припаркованную машину и, рявкнув мотором, тронулся с места, затерявшись через минуту в ближайших переулках.

Потрясенный Дима не решился бежать за преступником. Да и куда бежать, как бежать? У того еще осталось по крайней мере три патрона.

Как только все стихло, он поднялся и на ватных ногах пошёл к дому. Войдя в квартиру, он позвонил Сергею и дрожащим голосом произнес:

— Серёга, в меня стреляли.

— Когда? — обалдел тот.

— Только что, около дома. Машину всю продырявили, козлы.

— Значит, Андрюша не успокоился. — И Сергей подумал: «Значит, следующий я!»

— Может, в милицию позвонить?

— Толку-то. Закройся и сиди до завтра тихо. А завтра утром езжай в церковь, поставь свечку и поблагодари Бога за то, что он тебя спас. Днём на работе отсидишься, а вечером к бабке. Дома лучше не появляйся.

— Может, машину в гараж отогнать и сегодня же к бабке слинять?

— Можно и так, только осторожно. А дырявые стекла выбей до конца, а то менты по дороге привяжутся. Как приедешь на место — позвони.

— Ладно.

Дима, прихватив с собой охотничье ружье и сумку с документами и патронами, вышел из дома. На улице опять падал мокрый снег, словно укутывая покрывалом и маскируя раненую белую машину, стоящую во дворе.

Примерно через сорок минут после происшествия у Вячеслава Карловича запищал пейджер. На матовом, светящемся голубоватым светом дисплее было написано:

Всё в порядке. Машину поставил на место.

Саша.

Довольный Вячеслав Карлович погасил свет и лёг спать. От усталости и напряжения, накопившихся за день, заснул он быстро.

Минут через сорок Сереже позвонил Дима:

— Я доехал. Теперь буду жить здесь. Запиши телефон…

— Не надо, не говори. Вдруг мой телефон уже на контроле у кого-то из «друзей». Я тоже попытаюсь сменить себе хату и завтра тебе сам позвоню на работу. До завтра.

— Уже «до сегодня».

Сергей глянул на часы. Они показывали два часа ночи.

Спать ему не хотелось. Точно так же он чувствовал себя в одной «горячей точке», когда был там в командировке — сопровождал технику. Нужно было обеспечить радиосвязь нашим разным службам. Всего один месяц, а запомнился на всю жизнь. Там тоже заснуть удавалось с трудом. Невыносимая жара и пытка бессонницей. Днём — работа, не поспишь. Вечером спать не ляжешь — очень жарко, все дожидаются ночной прохлады. Наконец она наступает. Вымотанные люди засыпают, но спать удается недолго. Ночью обязательно раздаются выстрелы одиночек-провокаторов, и всех поднимают по тревоге…

Многие чувства и понятия были собраны в одну кучу: война, смерть, ненависть были обильно политы кровью, потом и водкой, а постоянный страх сменялся полным безразличием.

Утром за Вячеславом Карловичем заехал Саша.

— Здравствуй, Сашок! — поздоровался бодрый после утренней зарядки шеф.

— Здравствуйте, — ответил довольный Саша.

— Молодец, Сашок, постарался. Сегодня же получишь у бухгалтера премию. Оформим как бабки на покупку бензина. Хорошо?

— Хорошо. Спасибо.

— Только, Сашок, я же просил тебя не перестараться, а ты там со страху, наверное, шмалял [Стрелял.] куда попало.

— Почему куда попало? По машине. Я же понимаю.

— По машине. А попал-то в водителя. Я же просил тебя — без мокрухи. Подвёл, подвёл. Нечаянно, что ли?

— Как в водителя?! — побелел вдруг парень, и дорога перед ним неожиданно стала разбегаться, как круги на воде. Он сбавил скорость.

— Нужно было только пужнуть немножко, а ты его того — по всем правилам, совсем. Ну-ка притормози у ларька.

Машина остановилась у палатки. Вячеслав Карлович вышел и подошел к уставленной разными напитками пестрой витрине.

— «Швепс лемон», пару банок, — бросил он продавщице и положил на тарелочку деньги. Получив сдачу, он забрал банки и вернулся к машине.

— На, Сашок, попей. Вылезай, подыши воздухом, а то ты белый как бумага, — по-отечески похлопал его по плечу.

Саша был совершенно потрясен и подавлен такой новостью. Он вышел на воздух, открыл банку и отхлебнул из нее сразу половину. Руки и ноги его дрожали.

— Ну как же так, Вячеслав Карлович, — заскулил паренек, — я же старался мимо стрелять…

Потом, чуть усомнившись в словах шефа или думая, что тот шутит, спросил:

— А как вы узнали, что я его убил? Там ведь никого, кроме меня, не было.

— Э-э, милый! Так сегодня утром по радио, в «происшествиях» об этом твоём жмуре [Покойник.] говорили: «Около своего дома выстрелом в шею убит такой-то, такой-то». Я думал, ты знаешь? — изобразил удивление шеф. — Да-а, перестарался ты, парень.

— Что же теперь делать, Вячеслав Карлович? Я же не нарочно. Теперь меня посадят?

— А тебя кто-нибудь видел?

— Кажись, нет.

— Ну и не переживай тогда. Я тебя не брошу, прикрою, если понадобится. Работай у меня, как и работал. Только успокойся. В жизни всякое бывает, это надо пережить. Ну что ты трясёшься, ты ж мужик, а не баба!

— Я убийца, — почти плакал Саша.

— Да брось ты! Какой ты убийца? Этот тип давно уже расстрел заслужил, только вопрос времени был. Он сам бандюга из бандюг. Так что не переживай. Считай, что ты доброе дело сделал. Значит, Богу надоело, чтобы он по свету ходил со своими художествами, вот он его и приговорил. А ты только привел приговор в исполнение. Ведь случайностей на самом деле не бывает. Все запрограммировано вперед. И не нами. Запомни это.

— Всё равно тяжело на душе…

— Я понимаю. Если хочешь, я тебе отпуск дам, дня на три — не больше. Ты мне нужен, да и одному тебе сидеть дома ни к чему — только кукситься.

— Спасибо, Вячеслав Карлович. Я опять ваш должник. Подвёл вас…

— Все, забудь! Ничего не случилось! Договорились?

— Да.

— Ты куда игрушку-то дел?

— Спрятал под запаской в своей машине.

— А ты на ней вчера ездил?

— Да.

— Неразумно. Но ничего. Сейчас приедем, ты мне его принеси. Все расстрелял?

— Нет, еще три оставил.

— Зачем?

— На всякий случай.

— Как Никулин в «Бриллиантовой руке». Но ты молодец, не лох какой-нибудь, — похвалил его шеф.

Парень немного успокоился.

— Дай-ка я сам поведу. Ты ещё немного не в форме. Посиди, отдохни.

Шеф сел за руль и сквозь поток спешащих машин стал пробираться к офису.

Глава 20 УСЛУГА ЗА УСЛУГУ

После увольнения с работы прошло уже больше недели. Вставать утром стало совсем не обязательно, и Сергей постепенно начал терять отработанную годами привычку просыпаться рано, даже без будильника. Сегодня его поднял с постели необычно ранний по теперешним меркам телефонный звонок. Сергей посмотрел на часы. Они показывали пятнадцать минут десятого.

— Здорово, Серёж, — раздался в трубке голос Вячеслава Карловича.

— Здравствуйте…

— Я слышал, тебе деньги требуются? — пошутил он. — Приезжай ко мне в офис — есть интересная работёнка. Как раз по твоему профилю.

— И у меня для вас есть очень интересные новости… Через час двадцать устроит?

— Вполне. Я буду на месте.

Сергей быстро собрался, допил чай и поехал на встречу.

У кабинета директора охранного агентства Сергея остановил охранник.

— Вы договаривались с Вячеславом Карловичем?

— Да, — недовольно бросил Сергей, — а ты что, меня не знаешь?

— Знаю, но велели докладывать обо всех, кто идет к шефу.

— Ну, докладывай.

Больше всего его раздражало то, что эти здоровенные лбы видели его тут уже сто раз и знают как облупленного. И все равно спрашивают: «Договаривались?» Правда, Сергей на них особо долго не обижался, понимал, что они люди подневольные — служба.

— Сейчас мы уточним.

Охранник связался по рации со старшим смены и получил команду «пропустить».

Кабинет Вячеслава Карловича был небольшой и даже скромный по сравнению с кабинетами других руководителей. Офисный стол средних размеров с двумя телефонными аппаратами, книжный шкаф, два кожаных кресла, журнальный столик, покрытый толстым тонированным стеклом, холодильник, маленький телевизор и двухкассетник «SONY». Все скромно.

— О, здравствуй, Серёжа, — притворно обрадовался Вячеслав Карлович, словно не зная, что Сергей уже у кабинета.

— Здравствуйте.

— Давай-ка мы с тобой прогуляемся и поговорим заодно. Хорошо?

— Хорошо.

Сергей знал, что на серьезные темы Вячеслав Карлович предпочитает разговаривать только на улице. Он хорошо усвоил истину о том, что даже стены имеют уши. А самое главное, не исключено, что именно он и приложил руку к оснащению стен этими самыми ушами. Может, это и правильно, что он выходит на улицу, только от современных микрофонов направленного действия и там спасения нет. Поэтому нужно всегда посматривать по сторонам: не стоит ли неподалёку чужой автомобиль или не курит ли одну за одной сигареты прогуливающийся рядом мужчина с «дипломатом». Хотя почему только мужчина? Вот она косность мышления и привычка к штампам! Из женщин тоже получаются неплохие шпионы.

Они вышли на улицу, перешли дорогу и оказались в небольшом парке с огромными тополями и березами.

— Вячеслав Карлович, у меня серьёзная проблема. Хотел с вами посоветоваться.

— Что случилось?

— Сегодня ночью в Диму стреляли.

— Да-а? — изобразил удивление Вячеслав Карлович, — Он жив?

— Да, жив, повезло парню — не попали.

— Действительно повезло. А кто стрелял, не известно?

— Конечно, нет, он смылся на машине. Но вы-то знаете кто стрелял!

На лице Вячеслава Карловича после таких слов проскочила едва заметная судорога, словно на него водой холодной плеснули, и тень удивления. Нет, страха на его физиономии не было, в любом случае он все свалил бы на шофера.

— Кто? — неуверенно спросил он.

— Конечно, Андрей! Может, не сам, но по его наводке. Видимо, он нанял киллера.

— Ну, разумеется, он до сих пор не может успокоиться, что его так обули, — облегченно вздохнул Вячеслав Карлович.

— Он же не зря тогда говорил: «Думаешь, все закончилось?». Димка-то сейчас залёг на дно. Его не найдут. Да и вряд ли будут второй раз его искать. Теперь остался я.

— Да, парень. Влип ты сильно. Но не смертельно. Я сегодня переговорю с кем надо, они позвонят Андрею и ещё раз всё ему объяснят. А будет дёргаться — не расплатится никогда. Да и в тюрьму ему вряд ли охота садиться. А я могу ему в этом очень даже поспособствовать: вымогательство, шантаж, заказ на убийство. Этого достаточно на несколько человек. Считай, что этот вопрос мы уже решили. Можешь даже не переживать по этому поводу.

— А если киллер уже вышел на охоту?

— Я же сказал тебе — не переживай! Я всё улажу. Никакого киллера.

— Спасибо, Вячеслав Карлович.

— Да ладно тебе благодарить, мы свои люди. Мне тоже твоя помощь требуется. Надо помогать друг другу. По жизни это может пригодиться.

— Какой разговор. Всегда готов. Если смогу — помогу.

— Сможешь, сможешь. Тут у нас проблемка есть одна. Ребятам, которые помогали тебя отбивать от Андрея, я сейчас им буду звонить по твоему делу, нужно помочь. Когда они тебе помогали, то имели в виду, что и ты можешь им помочь как специалист широкого профиля. Они тогда сказали южной бригаде, что ты их человек и работаешь под их «крышей». Только это тебя и спасло. Так вот, они просили Инженера, то есть тебя, помочь им в одном деле. Оплата по тарифу. Скажешь, сколько это стоит, и сумма пойдёт на погашение твоего долга мне. Ну и тебе, на разные расходы, останется. Как, идёт?

— А что за дело-то? Может, я не справлюсь, — спросил Сергей, а про себя подумал: «Слишком длинное вступление. Значит, какой-то криминал».

— Пугнуть надо одного приятеля. Короче, нужно сделать систему дистанционного управления.

— Радиомину, что ли? — напрямую спросил Сергей.

Вячеслав Карлович замялся, но был вынужден согласиться, что это так называется.

— А точно — пугнуть? Я не хочу прикладывать руку к убийству, даже за деньги.

— Конечно, только пугнуть — зачем мне неприятности. Сколько это будет стоить?

— Четыре тысячи баксов, такая цена. Но для своих я готов сделать скидку. Значит, цена будет — две с половиной штуки. Половину денег мне, и сразу — на приобретение комплектующих.

Сергей специально немного завысил цену и ждал, что ответит Вячеслав Карлович. Ведь прежде чем выйти на встречу с конкретным заказом, он должен был узнать цены. Это не просто разумный подход, но и закон для этого человека. Если он согласится отдать такие деньги без согласования с «ребятами», то это может означать только одно — готовится убийство и цена не самое главное условие. Для устрашения нашли бы более дешевый способ. Да хоть морду набили бы в подъезде. Значит, тут не то.

— Идёт. Половину я тебе сейчас дам в офисе, а остальное получишь после сдачи изделия заказчику.

— А кто заказчик? Мне не хотелось бы иметь дело ещё с кем-то, кроме вас.

— Тогда я и буду заказчик.

— Хорошо, только с вас электродетонатор. У меня нет и взять негде. А это — ответственная деталь.

— Идет.

— Когда нужно сдать работу?

— Сам знаешь: вчера, — засмеялся Карлович. — Да, и ещё, ребятам нужна консультация. Сколько тола положить, чтобы пугнуть. У них шашки стандартные пятидесятиграммовые.

Куда положить, он не сказал.

— Смотря какой вес машины, — пытаясь понять истинный замысел заказчика, закинул удочку Сергей.

— Ну, например, тонны две, — купился Карлович.

«Значит, не меньше «Мерседеса», — прикинул Инженер.

— Если пугнуть, то за глаза одной хватит.

— Пугнуть, пугнуть. Ну что я — врать тебе буду! А если двести?

— Двести — это уже конкретно! — засмеялся Сергей. — Об этом мы не договаривались.

— Сережа, ну о чем ты говоришь? Мне просто интересно. Ну что, когда будет готово?

— Я вам скоро позвоню.

— Договорились. Звони по мобильному, я только ему сейчас доверяю [Это распространённое заблуждение. Радиотелефоны и пейджеры легко и охотно делятся своими секретами с любыми заинтересованными лицами, если те готовы платить.]. Городским телефонам, как ты понимаешь, у меня веры нет, — засмеялся он. — Пошли, поднимемся ко мне, я отдам тебе бабки.

«Ага, — подумал Сергей, — даже у Татьяны Дьяченко и мобильник, и пейджер «слушали» как нечего делать, просто номер знали заранее. А уж у какого-то директора охранного агентства… Да и аппаратура сейчас не так дорого стоит. Сканер одного пейджингового канала тянет порядка пяти тысяч долларов, радиотелефона нецифровых аналоговых сетей — около десяти тысяч. Это не деньги. Цифровой стандарт самый дорогой. Аппаратура для снятия информации с таких сетей стоит около ста тысяч долларов. Это могут позволить себе только очень крупные и состоятельные компании. Так что зря он так мобильнику доверяет».

Кстати, мало кто знает, что большинство современных импортных сотовых телефонов обладают особой полицейской функцией. Даже в выключенном состоянии, то есть в режиме ожидания, при подаче на него специального сигнала, предусмотренного многими фирмами-изготовителями, радиотелефон начинает работать в режиме радиомаяка и выдавать ответный сигнал. Ближайшая антенна сотовой связи или пеленгатора примет этот сигнал, и район поиска сузится до нескольких домов, а дальше — дело техники. Служба радиоперехвата определит координаты владельца телефона с точностью, достаточной для его захвата. У зарубежной полиции и спецслужб этот прием очень популярен. Наши милиционеры пока мало используют такой способ розыска преступника в повседневной работе. Может, просто не всё ещё о нём знают?

Сергей ехал домой и размышлял: «Аксиома № 1.

Отказываться от предложения не имеет смысла. Если я откажусь делать передатчик, то при нынешнем состоянии рынка рабочей силы они все равно найдут того, кто согласится его сделать. Тем более что в последнее время из спецслужб произошел большой отток специалистов, которые сегодня нуждаются в деньгах не меньше меня и к порученному делу подойдут со всей серьезностью. А значит, могут пострадать люди.

Аксиома № 2. Я должен как можно скорее расплатиться с Вячеславом Карловичем и теми, кто за ним стоит, пока они не втянули меня в более серьёзную авантюру. Для этого нужно использовать любые возможности заработать деньги.

Кроме того, изготовление аппаратуры поднимет мой авторитет и укрепит отношения с полезным для меня Вячеславом Карловичем.

Аксиома № 3. Сделать устройство я должен таким образом, чтобы при испытании оно работало отлично, а в боевых условиях по каким-то причинам не выполнило поставленной задачи, при этом не выдав меня. Значит, устройство, то есть бомба, должно быть с секретом. Да это — целая научно-исследовательская работа…»

Чтобы потом снять с себя лишние подозрения со стороны заказчика, Сергей решил взять детонатор у него же.

За своё я отвечаю, скажет он, а что там у вас за детонатор был, меня не волнует, это ваша забота.

Уже по дороге домой он продумал схемотехнику радиоуправляемой бомбы. Конечно, проще всего использовать имеющиеся в продаже радиосистемы различного назначения, те же пейджеры. А вот над «секретом» ещё надо подумать. Хотя главную идею «секрета» Сергей схватил сразу, ещё во время разговора: без подключенного к приёмнику детонатора система будет работать как часы: тут кнопку нажал — там лампочка загорелась. Стоит подключить детонатор со специальным разъемом и… а вот дальше нужно думать.

Вечером Сергей сидел в комнате, рассматривая варианты схемы и макеты будущего устройства. Если с радиолинией никаких проблем не возникало — покупай хоть завтра в магазине комплект, переделывай — и готово, то вот «секрет» никак не придумывался.

«А что вообще я хочу получить, — думал Сергей. — Нужно сформулировать задачу, а потом уже искать пути её решения. Допустим, работающее устройство дистанционного управления. Хорошо. Само по себе оно работает. Не придерёшься. Детонатор с толовыми шашками тоже, я думаю, работает исправно. Так как же я хочу предотвратить убийство, если всё по отдельности работает?»

Сергей сходил на кухню и поставил греться чайник.

«Должно быть промежуточное звено, в котором и будет состоять «секрет»! Это уже теплее. А промежуточное звено у нас разъем! Значит, именно в нем и должна стоять перемычка, изменяющая алгоритм работы всей системы. Ведь не придёт же им в голову устраивать проверку системы с подключенным разъемом! Первое звено есть!» — обрадовался Сергей и пошел делать себе чай. К тому времени чайник уже давно и настойчиво свистел. Захватив чашку в комнату, он вернулся к своим схемам.

«Итак, первое звено — ключ уже есть, осталось придумать второе: как изменить алгоритм работы мины, чтобы спасти потенциальную жертву? Самое правильное, это представить себя в роли объекта покушения. Допустим, я сел в машину. Как я могу почувствовать опасность? Или как меня можно о ней предупредить?»

Весь вечер Сергей думал над сложной задачкой, от которой может зависеть чья-то жизнь, но так ничего и не придумал. В конце концов лёг спать.

Ворочаясь с боку на бок, он никак не мог заснуть. В голове постоянно прокручивались какие-то решения, но всё они оказывались неэффективными в решении поставленной задачи. Часа в два Сергей заснул.

Проснулся Сергей поздно. Немного побаливала голова.

«Кажется, я не только не выспался, но и простудился, — сообразил Сергей. — Апельсиновый сок с аспирином УПСА — это то, что мне сейчас надо. Аспирин и витамин С вышибут из меня простуду, как пробку из бутылки».

Сергей достал с полки аспирин и бросил таблетку в стакан с соком. После бурного шипения ярко-оранжевой жидкости он крупными глотками выпил смесь.

«Совсем недурно», — подумал он и пошел на кухню.

Поджаривая картошку, он завел таймер и ушел в комнату. Через заданное время звякнул колокольчик таймера. Сергей снял с плиты сковородку и… оглянулся, внимательно посмотрел на таймер.

— Вот же второй ключик! Таймер! Бомба должна взорваться с небольшой задержкой по времени, чтобы машина успела уехать или объект успел покинуть ее!

Сергей очень обрадовался, что нашел способ.

«А если ещё и предупредить каким-то образом жертву? Например, пятисекундным свистом, шипением, писком… да чем угодно. Дать понять — что-то тут не так!

Все, идея есть, осталось только собрать все и запрятать в коробку из-под молока. В случае неудачного покушения что может выдать меня заказчику?

Первое — мизерная задержка взрыва!

Фигня! Мало ли какой детонатор мне принесли. Может, он «с приветом» был. Ведь когда проверяли «изделие» десятки раз, все было нормально, — прикидывал Сергей. — Или кнопку не вовремя нажали, значит, сами виноваты. Минно-взрывному делу учиться надо! Это только партизаны в фильмах поезда под откос пускали без труда. А сколько при этом их подорвалось на своих же минах!

Идем дальше:

Машина уехала раньше, чем прогремел взрыв?

Так опять сами дураки — плохо закрепили бомбу на машине. А если ее положили под машину просто на землю, то долго телились с нажатием красной кнопки, придумывал очередную «отмазку» Сергей. Свист или шипение перед взрывом, которое могло предупредить жертву, тоже можно списать на плохое качество взрывчатки. Им же никогда не узнать, что шипел специальный генератор шума, вмонтированный мною в схему приемника. Никакая экспертиза после взрыва не сможет определить, что там было на самом деле. Ну, что ж! Можно приступать к изготовлению опытного образца. Дай бог — первого и последнего!»

Целый день у Сергея ушел на изготовление «изделия». Он объехал магазины, закупил все необходимое и взялся за паяльник.

К вечеру «изделие» было уже готово, и Сергей вышел на улицу на «полевые» испытания. Он положил приёмник в свою машину, а на окне прикрепил небольшую лампочку. Сам с передатчиком в кармане стал отходить от машины всё дальше и дальше, проверяя при этом, загорается ли лампочка на окне при нажатии на красную кнопку передатчика. Лампочка исправно откликалась на каждое нажатие кнопки. Наконец Сергей отошел на предельное расстояние, при котором лампочку уже едва было видно. Система работала исправно.

«Все нормально, — подумал Сергей, — должен быть небольшой запас по дальности. В условиях большого города, когда помехи забивают буквально все каналы, это просто необходимо. Да и в случае неудачи горе-взрывники не смогут понять её деталей или услышать предупредительный свист».

Сергей набрал выученный наизусть номер.

— Да, — коротко ответил Вячеслав Карлович.

— Здравствуйте, это Сергей.

— Привет, — насторожился тот.

— У меня всё в порядке, я готов к сдаче «изделия» заказчику.

— Молодец, Сережа, — обрадовался абонент. — Сегодня мне уже некогда, надо кое-что решить. Давай завтра, прямо с утречка, приезжай ко мне в офис. Вернее, нет, не так. Ты жди меня на стоянке около офиса, я к тебе подойду сам в девять тридцать. Идёт?

— Идёт.

— Тогда — до завтра.

Распрощавшись с Вячеславом Карловичем, Сергей позвонил Диме.

— Привет, не спишь ещё?

— Нет, телек смотрю. Мне последнее время что-то плохо спится.

— Ничего, заживёт, — пошутил Сергей. — Я теперь тоже в другом месте кантуюсь. Запиши телефон.

Сергей продиктовал Диме свой новый номер. Узнал, как дела на работе. Что говорят ребята.

Дима понимал, что Сергей специально говорит с ним обо всем подряд, чтобы успокоить и отвлечь от дурных мыслей, хотя сам не мог не заметить, как сильно измотан Сергей.

Почему-то, когда человеку плохо, он начинает сравнивать себя со всеми, кто более удачлив, богат и благополучен. Но при этом совсем забывает бросить взгляд в другую сторону: туда, где люди находятся в более тяжких условиях. Где боль, горе, нищета. Душевные силы берутся откуда-то именно тогда, когда думаешь, что их уже не осталось, что все кончено. В таком случае не работает проверенный годами на собственном опыте закон сохранения энергии. Происходит что-то совсем другое, вероятно, из области метафизики, а не физики в привычном ее понимании: чем больше отдаешь, тем больше получаешь. Возможно, этому есть объяснение, но мы его не знаем. Зато снова начинаешь чувствовать себя человеком, да и жить становится не так тошно. Мы постепенно приучаемся жить в «режиме подвига». Сейчас многие вынуждены жить в таком режиме.

— Слушай, Дим. А с какого примерно расстояния стреляли? — вдруг спросил Сергей.

— Метров с пятнадцати, наверное. А что?

— Странно как-то.

— Что странно? — не понял Дима.

— Вот ты хорошо стреляешь? Как сам считаешь?

— Что, ты не знаешь, вместе в «подвал» [Тир.] на стрельбы ходили. Попадал иногда и в молоко, — неуверенно оценил свои результаты Дима.

— В тире дистанция двадцать пять метров. Так?

— Так. Ну?

— Стреляешь ты так себе.

— В снайперы, конечно, не гожусь, но стреляю же хоть на тройку-то.

— Но из трех попыток хоть один раз попадаёшь в мишень?

— Конечно. Что же я — хуже всех, что ли, — обиделся Дима.

— Да ты не обижайся, я ведь не для того это все тебе говорю, чтобы обидеть, лучше попробуй проникнуться моей мыслью. Видишь, что получается: с трёх попыток с двадцати пяти метров хоть раз, но в мишень попадешь. А что мы имеем в твоём случае с киллером: с пятнадцати метров и пяти попыток не попали ни разу… Что ты думаешь по этому поводу?

— Повезло просто. Что ещё тут можно думать?

— Повезло-то повезло, но сам посуди — это довольно странно. С такого расстояния и дурак должен был попасть, но ведь посылали-то на такое дело, наверное, не дурака? Понимаешь?

— Ну, короче, «склифосовский». Что ты хочешь сказать? Что я вру, что ли, в метрах? Или что вместо киллера меня поручили какому-то лоху так — для тренировки? Или все эти дырки в машине я сам просверлил?

— Я думаю, что тебя не хотели убивать.

— Как это?! — удивился Дима. — Подняли стрельбу у дома просто так? Для понта, что ли?

— Если это спектакль, то его разыграли не просто так. Вот и нужно понять, кто режиссер и зачем все это нужно, — философски раскладывал свой «пасьянс» Сергей.

— Попугать? — попытался угадать правильный ответ Дима.

— Нет, это не вяжется с сегодняшней обстановкой. Сам посуди, чего тебя Андрею теперь пугать, когда вопрос уже решён на «верхнем уровне» и тема закрыта. Обжаловать уже поздно, да и не будет никто из-за такого пустяка стволами махать. Пугай — не пугай, ты же деньги Андрею все равно не вернешь.

— Нет, конечно. Где я их возьму? Если бы они у меня были… — мечтательно протянул Дима.

— Тогда остается — месть. Он же не может нам простить пропажи такой суммы и считает нас главными виновниками всего, что с ним произошло.

— Я бы на его месте не стал мстить так скоро. Сразу будет ясен инициатор.

— Получается, что ему нет интереса пугать тебя «после драки». Это надо было раньше делать. Да и слишком опасно для него затевать такие игры. Ведь случись, что с тобой или вызови ты милицию — на кого первого пало бы подозрение, к кому первому они бы поехали?

— Конечно, к нему. Только он и мог киллера подослать. Больше это никому не нужно.

— Все указывает на него. Магнитофонные записи тоже не на пользу ему пошли бы. Тут как-то тесть его снова мне звонил, так я ему прямо сказал про эти записи. Значит, и Андрей знает про их существование. Ты бы полез в такой ситуации?

— Что я — дурак?

— Вот и я говорю. Тридцать суток ему обеспечено автоматом, а там ещё посмотрели бы. Нужно это ему, как думаешь?

— Значит, это не он стрелки посылал?

— Значит, нет.

— Но кто?

— Вот в этом вопрос. И, самое главное, — для чего?

— Может, меня случайно перепутали с кем-то?

— А того, другого, тоже лох должен был убрать, который стрелять не умеет, но идёт на дело?

— Не думаю.

— Зато я думаю, что опасность тебе больше не грозит и ты спокойно можешь вернуться домой. Ты теперь фигура, не представляющая ни для кого криминального интереса.

— Почему ты так решил?

— Так карта ложится, — засмеялся Сергей. — Ладно, спокойной ночи. Уже спать охота. Буду нужен — звони.

— Пока.

«Так кто же мог стрелять в Диму и специально не попасть? Кому понадобилось его пугать? Для чего?» — ворочался в постели Сергей.

Эти вопросы не давали ему покоя до той поры, пока он не заснул.

В половине десятого, как было условлено, Сергей уже сидел в своей машине около офиса охранного агентства. Опоздав на десять минут, подошел вечно суетливый Вячеслав Карлович.

— Здорово, Серж! Ну, как ты? Всё нормально?

— В порядке.

— Ну, где твоё изобретение? Покажи народу! — Заказчик был явно в приподнятом настроении.

Сергей достал из «дипломата» «изделие», завёрнутое в полиэтиленовый пакет, и не спеша развернул.

— Красиво, ничего не скажешь, — улыбнулся шеф. — Давай отъедем отсюда, покажешь, как пользоваться своим изобретением, а я уж дальше расскажу ребятам. Ты прав, тебе незачем встречаться с ними.

По дороге Сергей объяснил шефу, куда вставлять батарейки, куда нажимать, чтобы снять с предохранителя, куда подсоединять детонатор.

— Молодец, — не мог нарадоваться на игрушку заказчик, — всё предусмотрел, даже предохранитель. Я же говорил — специалист!

Машина остановилась чуть в стороне от главной магистрали. Сергей подключил лампочку и повторил показательные испытания. Вячеслав Карлович был явно доволен.

— Поехали обратно. На тебе пять сотен, а остальное пойдёт мне в счёт долга. Нормально?

— Конечно, как договорились.

— Слушай, — серьёзно спросил Вячеслав Карлович, — а милиция потом не сможет определить, что изготовитель — спецслужба или по крайней мере кто-то из ее сотрудников?

— Исключено, — заметил Сергей, — всё сделано по технологии и на элементах, которыми пользуются зарубежные террористы. Комар носа не подточит!

— Я всегда говорил, что ты просто клад!

Высадив Карловича на стоянке около офиса, Сергей поехал домой. Он был в хорошем настроении.

«И денег немного заработал, и дело сделал. Аи да Серега, аи да сукин сын», — вспомнил он Пушкина.

Приехав домой, Сергей позвонил Эдуарду Константиновичу.

— Здравствуйте, это Сергей.

— Здравствуй, Серёжа, я узнал тебя.

Сергей удивился, что тот его ещё не забыл.

— Как твои дела? — поинтересовался Эдуард Константинович.

— Нормально. Я хотел узнать, у вас ничего нового для меня нет?

— Ты знаешь, Серёжа, пока нет. Ты ездил, куда я тебе говорил?

— Да, но кто-то нас опередил. Её там уже не было.

— Но до этого-то она там была?

— Была. За день до нас приезжал джип, на нем она и уехала.

— Ну вот видишь, я правильно сказал. Просто вы опоздали. Надо всё делать сразу, не откладывая на потом. Кто успел — тот и съел. Ясно?

— Ясно, — грустно подтвердил Сергей. — Эдуард Константинович, я теперь в другом месте живу. Если что-то узнаете, позвоните мне по этому телефону.

— Хорошо, диктуй.

Сергей продиктовал ему номер.

Глава 21 ЗАСАДА

Вечером Мономах сидел дома и слушал музыку. Последнее время он заметил, что начал уставать.

«Пора на покой», — грустно подумал он.

Рядом с его домом остановился навороченный джип Слепого. Дверь открылась, он вальяжно вылез из крутой тачки и пошел к калитке, на ходу небрежно нажимая на пульт противоугонки. Щёлкнул, закрыв двери, центральный замок, а оранжевые габаритные огни мигнули и отозвались коротким звуковым сигналом.

Охранник спросил хозяина, и тот разрешил пропустить гостя в дом.

— Привет, Слепой. Ты по делу или так?

— По-всякому, Мономах.

— Тогда начинай свои базары.

— Короче. Узнал я про этого Андрея, который тогда приезжал. Он под «крышей» у южных. Знаешь, почему он не обратился к своей «крыше», чтобы военного завалить, а пришёл ко мне?

— Ты мне загадками не говори, — не выдержал Мономах, — что я тебе, малолетка?

— Извини, Валера. Он же им сказал, что его кинули на тридцать штук, ещё и проценты липовые туда прибавил, а на «стрелке» рассудили, что он сам виноват и тот военный ему ничего не должен. Он просто выполнил просьбу этого Андрея, вложил деньги в фирму и принёс ему расписку. Но под это дело он в «жалостливую» сыграл со своей «крышей». Мол, кинули меня, денег теперь нет, платить вам нечем. Ему дали передышку: мол, «не плати пока, парень, мы же с понятием». А он тем временем на сэкономленные и утаённые и от братвы, и от своего бугра бабки купил себе нехилую квартиру в хорошем месте. Обставил и прочее. Да ещё и на киллера бабок не жалко.

— Получается, и свою «крышу» кинул, и своего бугра. Вот падла! Жалко, что он не под нами, а то бы за это ответил. А что про киллера говорит? Всё ещё собирается завалить должника?

— Я ему звонил, пообещал помочь, но он сказал, что уже не надо.

— Что, поумнел и передумал?

— Вряд ли. Скорее всего в другом месте нашёл, подешевле.

— Слепой, у тебя что, жопа вместо головы? Я же сказал, Инженер мне нужен, а ты спокойно говоришь «другого нашёл»!

— Виноват, исправлюсь.

— Гусь, иди сюда, — позвал он друга, который тихонько сидел в углу комнаты. — Срочное дело есть для вас. Бросайте всё и дуйте со Слепым за Инженером.

— Куда ехать-то? — удивился Слепой.

— Сейчас узнаю.

Мономах позвонил экстрасенсу.

— Здравствуй, Константинович! — бодро начал он. — Как здоровье?

— Спасибо, слава богу.

— Константинович, дело есть на сто миллионов.

— Что-то по-крупному у тебя пошло, — засмеялся тот, — видать, тузы на руках.

— Позвони Инженеру, узнай, где живёт, скажи, есть новости. Сейчас к нему приедёт человек от тебя, нет — двое, пусть не боится.

— Уговор помнишь — не обижать?

— Я, наоборот, этого обормота твоего от беды спасти хочу! Сам не знаю, почему во мне такая благотворительность проснулась.

— Это хорошо, Валера, что проснулась. Лучше поздно, чем никогда! — рассмеялся экстрасенс. — Сейчас позвоню.

Эдуард Константинович набрал номер, который дал ему Сергей.

— Серёжа, привет! Сейчас к тебе подъедут двое, скажут, от меня. Ты поговори с ними. Это может быть важно для тебя. Давай свой адрес, куда приехать.

Сергей продиктовал свой адрес и рассказал, как лучше проехать по запутанным московским улицам, вернее по улицам с запутанной нумерацией домов.

— Хорошо. Понял вас. Буду ждать, — ответил Сергей и пошёл допивать чай.

Экстрасенс позвонил Мономаху.

— Пиши адрес, Валера…

— Спасибо, Константинович. Приезжай как-нибудь — посидим.

— Обязательно, только позже. Дел невпроворот…

— Гусь, вот адрес. Дуйте за ним. Смотрите там в оба; жопой чую — всякое может случиться.

— Куда доставить, сюда?

— Везите Инженера в наш офис. Нечего ему мою хату светить. Я поеду прямо туда.

— Слепой, — обратился к нему Гусь, — на тебе, что ли, поедем?

— Давай, — согласился тот, и они вышли из дома к его машине.

Золотистый «Гранд Чероки» вырулил на шоссе и на большой скорости пошел в сторону Москвы. Через двадцать минут он был уже в нужном районе и двигался к дому Сергея.

В это же время к дому Сергея подъехала тёмно-серая «девятка» и припарковалась чуть в стороне от подъезда. Из неёвышел неприметный на вид парень, чуть выше среднего роста, в темной куртке и черных джинсах. По его уверенным движениям чувствовалось, что он здесь уже бывал. Он оглядел светящиеся в доме окна и среди множества «ненужных» без труда отыскал «свое», интересовавшее его. Оно светилось, как и тысячи других московских окон, за которыми уставшие после рабочего дня люди собирались ко сну, доделывая последние на сегодня дела.

Парень неторопливо вошел в подъезд, деловито остановился, огляделся, достал из кармана тонкие кожаные перчатки, натянул их на руки и направился к лифту. Парень был совершенно спокоен и хладнокровен. Такие поручения ему приходилось выполнять часто, рука уже была набита. А сегодняшнее задание и вовсе плевое — пацана убрать. Правда, и бабки небольшие. Так, на мелкие расходы…

В это время к дому подъехал джип. Из него вылезли Гусь со Слепым и тоже направились к подъезду.

За две минуты до этой сцены Сергей решил выскочить на улицу, к ларьку, печенья купить к чаю. «Может, и сам Эдуард Константинович приедет», — подумал он.

На всякий случай в дверь он воткнул записку:

Я вышел в магазин. Буду через пять минут.

Сергей.

Это обстоятельство во многом способствовало тому, что первоначальные планы и замыслы всех участников событий этого вечера претерпели серьезные изменения, и наложило отпечаток на многие последующие события.

Парень в кожаных перчатках зашел в лифт и поднялся на нужный этаж. Он подошел к двери, из которой торчал небольшой листок бумаги. Прочитав записку, он удовлетворенно хмыкнул, вложил ее обратно и поднялся на лестничную площадку между этажами.

«Проще пареной репы, — подумал он. — Остались пустяки, и завтра за бабками. А пока можно перекурить».

Он достал сигарету и вопреки отработанной привычке не курить на работе сладко затянулся, выпустив в стену струю дыма. Задание казалось ему плевым. По крайней мере такое ощущение вселил в него заказчик:

— Мало денег? Да он лох лохом! Какие могут быть проблемы. Я бы и сам с удовольствием это сделал, но не могу — сразу на меня подумают…

— А так не подумают?

— А так у меня будет железное алиби. А убили с целью ограбления без всяких контрольных выстрелов в голову. Ему и одного хватит — в сердце. Попадешь?

— Спрашиваешь…

Парень на площадке услышал, как хлопнула дверь подъезда. Кто-то вызвал лифт, который с шумом устремился вниз. Незнакомец бросил недокуренную сигарету в колодец между лестницами, размял руки и вытащил из-за пояса пистолет. Неторопливо снял его с предохранителя, взвёл курок и спрятал руку под куртку.

Внизу лифт остановился и, приняв кого-то на борт, начал подниматься наверх. Парень напряженно вслушивался в доносившиеся до него звуки движущегося лифта.

Сергей вошёл в подъезд, а следом за ним зашли Слепой и Гусь. Самое интересное в ситуации было то, что Сергей не знал, кто должен к нему прийти, а Гусь со Слепым не знали в лицо того, к кому они сейчас шли, — только скупое описание, похожее на плохой фоторобот.

Сергей и Гусь вошли в кабину лифта, а Слепой остался внизу, в подъезде.

— Вам какой этаж? — спросил Сергей.

— Восьмой, — угрюмо буркнул Гусь.

Сергей нажал кнопку восьмого этажа, и лифт, громыхнув закрывающимися дверями, начал подниматься. Гусь уставился на Сергея, внимательно его изучая.

— Ты тоже на восьмой? — спросил он.

— Да.

— А тебя случайно не Сергей зовут? — засмеялся Гусь.

— Сергей, — вытаращил глаза. — Вы что ко мне, от экстрасенса?

— Да, к тебе, — ухмыльнулся довольный собой Гусь. — Он просил доставить тебя к одному человеку, у него к тебе базар есть.

Слово «базар» немного резануло слух Сергея, но он не подал виду.

«Странно, — подумал он, — не мог же Эдуард Константинович братанов за мной послать? Хотя, кроме него, никто не знает мой новый адрес».

Для подстраховки Сергей все же решил спросить:

— А как его зовут? Может, тут какая-то ошибка? — неуверенно поинтересовался он.

— Ты что, не веришь мне, что ли? — обиделся Гусь. — Эдуард Константинович. Правильно?

— Да. Может, чаю попьёте? — извиняющимся за недоверие тоном предложил Сергей.

— Некогда, человек тебя ждёт.

— Тогда я переоденусь и сразу поедем.

Лифт остановился на восьмом этаже, на пол-этажа ниже парня с пистолетом. Сергей и Гусь вышли из лифта и направились к квартире. Сергей подошёл к двери и вытащил свою записку.

— Я вам даже записку оставил, что буду через пять минут, — сказал он Гусю.

В этот момент на лестнице послышались шаги. Гусь краем глаза заметил спускающегося человека, но не обратил на него внимания, поскольку стоял к нему почти спиной. Сергей же, к своему ужасу, увидел, как человек на ходу вытащил из-под куртки пистолет с глушителем, и его глаза встретились с глазами Сергея.

Киллер тоже не видел Сергея, ему был известен только его адрес. Теперь же он знал наверняка, что перед ним стоит «заказанная» жертва.

Сергей видел много фильмов, герои которых благодаря мгновенной реакции, просыпавшейся в них во время опасности, обезвреживали вооруженных бандитов и выходили победителями из различных переделок. Но сейчас он по-настоящему испугался. Ноги от сковавшего его страха налились свинцом, а мозг начал выдавать на «экран» покадровый просмотр изображения. Хронику последних секунд жизни. Спрятаться или убежать было нереально.

Гусь ещё не видел, как приближающийся киллер извлёк из-под куртки пистолет, но по маске ужаса на лице Сергея понял, что сзади него смертельная опасность.

Не раздумывая ни секунды, Гусь резко оттолкнул Сергея в сторону и отскочил сам. В то же мгновение сзади что-то два раза щёлкнуло, и там, где только что стоял Сергей, со стены полетела штукатурка, обнажая глубокие отметины от пуль.

Киллер, не ожидавший такой прыти от шедшего за Сергеем мужчины, лишь какую-то долю секунды потратил на коррекцию своих действий, отыскивая стволом жертву, но и этого времени было достаточно для решения исхода схватки. Падая на бок, Гусь выхватил свой пистолет и навскидку выстрелил по противнику. С первого же выстрела, громыхнувшего в тишине подъезда, как гром среди ясного неба, он осадил наемного убийцу навсегда. Пуля вошла в грудную клетку, выломав кусок ребра, и, начав крутиться, попала в сердце. Киллер, выронив оружие, отлетел на метр назад и, ударившись о стену, медленно опустился на пол. Около него очень быстро образовалась ярко-алая лужица, поглотив рукоятку валявшегося тут же пистолета. Смерть была мгновенной, человек даже не успел вскрикнуть, только как-то тяжело выдохнул воздух. Он совсем не собирался умирать, это не входило в его планы. Он был ещё достаточно молод, как и объект, на который его навели, но об объекте он думал меньше всего. Подумаешь, какой-то молодой лох. А у него впереди маячила целая жизнь: обеспеченная, с курортами Мертвого моря. Ведь можно было завязать и уехать, но… вместо курортного Мертвого моря этот человек попал в море вечности без покаяния и причастия.

Никто из соседей не решился выглянуть из своей квартиры и поинтересоваться, что случилось и не нужна ли кому-то медицинская помощь.

Трудно в данной ситуации обвинять людей в бездушии или черствости. К этому их приучило простое чувство самосохранения. С тех пор, когда выстрелы в столице стали раздаваться каждый день, а выпуски криминальных новостей стали похожи на сводки с фронта, обыватели стали другими — в них поселился страх. Страх за себя, за своих близких, за свое будущее. И этот страх ежедневно подпитывается всё новыми и новыми сводками об убитых и раненых за прошедшие сутки. И конца этому процессу на ближайшее будущее так и не видно.

Первым опомнился Гусь.

— Вставай, уходим, — шепнул он бледному как снег Сергею.

Тот поднялся, еще не понимая, что здесь произошло, и направился к лестнице.

Не мешкая, они спустились вниз, где их поджидал Слепой, и, погрузившись в машину, немедленно уехали со двора.

— Чё там-за пальба у вас была? — наконец спросил Слепой.

— На засаду нарвались, — ответил ему Гусь.

— Ты чё, офигел? Какая засада, откуда?! Мусора?

— Наёмника встретили. За Серегой пришёл. Пришлось грех на душу взять.

— Ну вы даёте! Выбросил ствол-то?

— Не успел ещё. Жалко, бля… хороший.

— Возьмёшь другой.

Слепой остановил машину около строящегося дома.

— Давай, я его похороню.

Гусь отдал товарищу пистолет. Тот вытащил из него магазин, тщательно протёр тряпкой с бензином и положил в тайник машины. Пистолет он тоже протёр и забросил в залитый водой и глиняной жижей строительный котлован.

— Порядок. Можно ехать к шефу.

Сергей всё это время сидел совершенно подавленный, не проронив ни слова.

— Ну ты чего, парень, совсем захандрил? — попытался успокоить его Гусь.

— Да не по себе как-то. Столько новых впечатлений… Спасибо вам. Если бы не вы, меня бы уже не было.

— Да ладно, всякое бывает. Сочтемся. Между прочим, тебе шефа нашего благодарить надо. Он как почувствовал и послал нас за тобой.

— А кто ваш шеф, куда мы едем-то?

Гусь со Слепым переглянулись и заулыбались.

— Шеф у нас авторитетный, — не без гордости заметил Слепой.

— А. где он работает? — спросил Сергей, на что братаны дружно засмеялись.

— Всему своё время… Сейчас приедем, и он сам тебе все расскажет. Вот уже и приехали.

Машина остановилась перед фасадом офиса, рядом со стоящим там же «Мерседесом».

— Посиди пока тут, — Сергею показали на огромный кожаный диван в холле. — Мы доложим, что приехали.

— Ну, как дела? — встретил подручного Мономах.

— Валера, ты, как всегда, прав, — начал Гусь, — нарвались на мочилу. Он Инженера этого пас. Сзади, паскуда, к нам подобрался… Короче, пришлось его завалить.

Выслушав рассказ о поездке, Мономах некоторое время молчал, потом спросил:

— Мусорам приветов не оставили? Не придется мне дачки [Передачи носить.] вам собирать на отсидку?

— Нет. Ствол выбросили. Правда, это всё на этаже Инженера произошло. Могут его потянуть, если он в той съёмной квартире обозначился.

— Нарисовали ему, кто я такой?

— Не стали пока. Решили, что сам скажешь, если базар у вас будет.

— Ладно. Позовите его.

Сергей вошёл в кабинет и поздоровался с сидящим за столом Мономахом.

— Валера, — представился Мономах, — присаживайся.

Сергей сел за стол.

— Ну что, Сергей, говорят, ты сегодня боевое крещение принял? — улыбнулся Мономах.

— Да уж. Мне сказали, что я вас должен благодарить за свое спасение. Только я не понимаю, почему вы за мной послали.

— Я и сам еще всего не понимаю, поэтому и решил познакомиться с тобой и разобраться в этом деле вместе.

Сергей уже догадывался, что человек, сидящий напротив, и есть тот авторитет, о котором ему говорил Эдуард Константинович. Но странное дело, Сергей не почувствовал к нему той неприязни, которую обычно испытывал к бандитам и уголовникам. Ни понтов, ни растопыренных веером пальцев, ни режущей слух «фени». Человек как человек. Хотя нет, кое-что всё-таки отличало авторитета от всех остальных людей, задавленных бытом. Какая-то едва уловимая, особенная манера держаться свободно, независимо.

— Кстати, ты знаешь, что жить в квартире, которую ты снимал, тебе теперь нельзя? Я понимаю, что ты ни в чём не виноват, только мусорам это долго придется растолковывать. У тебя там остались вещи, документы?

— Нет, я не успел ещё как следует переехать. Только из одежды кое-что.

— А хозяева квартиры тебя знают?

— Я по объявлению снимал, на месяц. Деньги заплачены вперёд.

— Тогда порядок. Мне Эдуард Константинович рассказывал про твою беду, видимо, и сегодня из тебя терпилу [Жертву.] хотели сделать по тому же поводу.

— Наверное.

— А по жизни ты чем занимаешься?

— Был инженер, а теперь вот безработный. Вернее, у меня есть один знакомый, он иногда работу мне находит. И заодно «крыша» моя. Он помог мне, когда наезжать на меня стали сильно.

— Я слышал, что ты мастер на все руки и зовут тебя даже Инженер. Это так?

— На всё, не на всё, но кое-что могу. Обращаются часто и с разными вопросами.

— А что-нибудь криминальное ты делал? — авторитет прищурил глаза и едва заметно улыбнулся.

Мономах имел удивительную способность располагать к себе людей и вызывать их на откровенность. Ему нужно было пойти в священники, но получилось наоборот. Вот и сейчас Сергей чувствовал себя как на исповеди и почему-то сразу проникся доверием к этому человеку. А может быть, этому способствовал пронизывающий, как рентгеновский луч, взгляд Мономаха.

— По нашей жизни каждый наш шаг уже криминальный. Денег заработал, помимо той нищенской зарплаты, которую дают тебе на работе, а налоги не заплатил, вот криминал номер один. А заплатить тоже нельзя, потому что на любую работу нужна лицензия. Если её нет, то и работы ты выполняешь незаконно. Это криминал номер два. И так далее.

— Да ты, парень, поднаторел не только по инженерной части, — искренне удивился Мономах.

— Жизнь заставляет. Единственное, чего я не делал в жизни, так это не убивал и не собираюсь, как бы тяжело ни было. Конечно, не считая случаев самозащиты, как сегодня, когда ваши ребята меня спасли. Хотя не исключено, что кто-то мог пострадать по моей вине. Я сделал все, чтобы этого не случилось, но как знать…

— Как это? — удивился Мономах.

— Недавно у меня был заказ на радиоуправляемую мину. Так, в обычной жизни, я бы никогда не стал её делать, а тут это было нужно для погашения долга. Но я сделал всё, чтобы спасти потенциальную жертву.

— Мина не взорвётся?

— Взорвётся, но только несколько позже, чем положено, всего секунд на пять.

— А что это изменит для жертвы?

— Все пять секунд до взрыва мина будет пищать, обращая на себя внимание окружающих. Это даст шанс жертве спастись.

— Получается, что ты заказчика кинул? — по-доброму улыбнулся Мономах.

— Наверное, но ведь я не убийца, — пояснил Сергей.

— Будем считать, что знакомство состоялось. Где теперь будешь кантоваться? Вдруг консультация понадобится?

— Я вам сообщу. Куда звонить?

— Вот номер моего мобильника, — Мономах дал Сергею карточку с телефоном. — Честно говоря, я пока не понял то, что хотел понять. Слепой, отвезите парня домой. Вернее, куда скажет.

— Понял, нет базаров.

После разговора прошло всего несколько дней, и произошло следующее событие.

Часов в десять утра Мономах приехал в свой офис, кивком головы поприветствовав стоящего на входе охранника. Дел особых в этот день не было, поэтому уже к двенадцати часам они с Гусем собрались поехать на новую квартиру Гуся, посмотреть, как идет ремонт.

Они вышли из офиса и сели в «Мерседес» Мономаха.

— Чёрт, — похлопал себя по карману Мономах, — сигареты с зажигалкой забыл на столе.

— Сейчас сгоняю, — откликнулся Гусь и открыл дверь, чтобы выйти.

— Тихо! — вдруг крикнул Мономах и напряг свой слух, как собака на охоте.

Из-под днища машины отчётливо слышался угрожающий писк — это шёл отсчёт времени. Пип, пип, пип…

— Быстро из машины!!! — заорал Мономах. — Беги!!!

Гусь бросил испуганный взгляд на авторитета и все понял. Он выпрыгнул из машины с такой быстротой, как будто его вытолкнула большая пружина, и со всех ног бросился бежать от машины как можно дальше.

Не успел Мономах забежать за стену офиса, как раздался мощный взрыв, звон бьющихся стекол и грохот падающих деталей. Ещё через секунду, изрыгая клубы чёрного дыма, машина вспыхнула. Кто-то из охраны офиса уже бежал к горящей машине с огнетушителем…

Когда приехали вызванные прохожими пожарные, огонь был уже потушен, а развороченная и искореженная взрывной волной иномарка годилась только в металлолом. На том месте, где были передние кресла, зияли многочисленные дыры различной величины, указывавшие на то, что под машину заложили не просто толовые шашки, а оболочёчное взрывное устройство [Например, граната.], дающее в результате взрыва множество осколков. Что и говорить, намерения у неизвестных пиротехников были более чем серьёзными.

«Странное дело, — подумал Мономах, — я даже не успел испугаться, словно уже давно ждал чего-то подобного».

Он был прав; предупрежденный экстрасенсом, Мономах действительно ждал какого-то происшествия, но, как всегда, надеялся, что и на этот раз фортуна будет к нему благосклонна. Гусь в отличие от него испытал большее психологическое потрясение. Когда он принялся закуривать сигарету — руки егсдрожали. Это заметил и Мономах.

— Что ты закошмарился [Испугался.], как та девица перед свадьбой. Мы уже прорвались.

— Ага, теперь бы найти эту падлу, которая нас так натянуть хотела!

— Найдём, — зло процедил Мономах. — А когда найдем — очко на немецкий крест разорвем этим пидорам позорным. Лови мотор, поехали от сюда.

Гусь без труда поймал тачку, и они поехали к Мономаху, проверить, всё ли там в порядке.

Мономах пытался собрать воедино и привести в порядок свои мысли, тараканами бегающие в голове. Его охватила тревога. Авторитет понимал — если он кому-то мешает настолько, что к нему подослали наемного убийцу, — дело серьёзное. И пока не будет установлен «автор идеи», его жизнь по-прежнему в опасности. Он догадался, кто сработал заложенную бомбу. Вне всякого сомнения — это творение «кисти неизвестного художника» по прозвищу Инженер. Только благодаря его «секрету» Мономах остался жив. Узнать теперь, кто заказчик, — дело техники.

Не доехав до дома метров ста, Мономах рассчитался с шофером и вышел из машины.

— Гусь, бери свою тачку и гони за Инженером. Он наверняка знает, кому делал бомбу. По крайней мере хоть концы даст.

— Да я ему сейчас пасть порву, глаз на жопу натяну… — взъерепенился Гусь.

— Осади слегонца, — остановил его Мономах, — ты что, не въезжаешь? Он же не знал, под кого бомбу налаживает. Если бы Инженер нас не предупредил о своей бомбе с «секретом», ты бы сейчас уже шёл этапом по тому свету с пересылкой в самом аду. Нас бы уже не было на этом свете! Понял?!

— Да мне не в падлу, Мономах, за ним съездить! Я его грузить не собираюсь, и так всё понятно. Обидно только! Вот ведь херня какая! Мы Инженера спасли, а он, получается… нас! И «секрет» специально придумал… Я понимаю всё. Обидно только!

— Ничего, ничего, найдём заказчика — отыграешься!

Глава 22 ЕЩЁ ОДНА «ПРОСЬБА» ВЯЧЕСЛАВА КАРЛОВИЧА

Поздно вечером на квартиру, которую на время снял Сергей, позвонил Вячеслав Карлович. Об этой квартире не знал никто, кроме директора охранного агентства и экстрасенса. Вячеслав Карлович не называл Сергея по имени, а говорил только «ты», что показалось несколько необычным.

— Здравствуй и не называй меня. Сам знаешь, какие у нас телефоны. Я хочу с тобой срочно встретиться. Есть небольшая тема для разговора. Я буду на белой «пятёрке». Встретимся сегодня в другом месте. Давай рядом с бензоколонкой на набережной. Понял, где?

— Хорошо. Понял, — ответил Сергей.

В назначенное время белая «пятёрка» подрулила к бензоколонке. Средних лет мужчина с лицом добродушного работяги в дешёвой на вид рубашке и потёртой куртке заглушил двигатель.

Тотчас же неподалёку остановился Сергей — в очках с металлической оправой он выглядел как вполне законопослушный гражданин, например — студент. Таких даже «муниципалы» не останавливают.

Он подошёл к белой «пятерке» и сел на переднее сиденье.

— Здравствуйте Вячеслав Карлович, срочное дело?

— Да. Срочнее не бывает. Понимаешь, — он чуть замялся, обдумывая слова, — я могу довериться только тебе.

— Что-то произошло?

— Неважно. Нужно убрать одного человека.

— Вам что, подыскать исполнителя?

— Исполнителем должен быть ты.

У Сергея зашумело в голове. «Исполнителем должен быть ты, ты, ты…» — эхом отзывалось окончание фразы. Мысли ураганом пронеслись в мозгу:

«Он хочет сделать меня убийцей! Я так и думал, что этот козел когда-нибудь меня подставит подобным образом. Не зря же заставил бомбу делать. Я, конечно, ему должен, но как, интересно, он собирается заставить меня убивать?»

— Помимо тебя, ни одна живая душа не должна ничего знать об этом деле, да это и не в твоих интересах. Никого не привлекать — только сам! Дело очень деликатное, поэтому я и обратился к тебе, а не к посторонним. Они могут подвести, а мне не нужно проблем, мне нужно четко, наверняка. Мы знаем друг друга давно и поэтому можем друг другу доверять.

— Понимаю вас, Вячеслав Карлович, но я вообще-то не по этой части… — мягко пытался было отказаться Сергей.

Однако его реплика не была услышана. Вячеслав Карлович сейчас выглядел несколько возбужденным и уставшим. Наверное, и ему нелегко было принять такое решение. А уж если он его принял, значит, на то были веские причины и задуманное он обязательно выполнит. Своё решение он будет претворять в жизнь до конца.

— К тому же за тобой остался долг, а ты обещал его отдать или отработать. Говорил?

— Говорил. Но не надо «брать меня за язык». Я, конечно, должен вам и обязан, но не убийством же платить за помощь.

— Так вот, — как ни в чём не бывало продолжал собеседник, — сделаешь — и ты мне ничего не должен. Кроме того, ещё и денег заработаешь прилично. Я даю тебе ещё десять «штук», так сказать, «подъёмные». Сменишь машину.

— Можно мне хотя бы подумать?

— Подумай, конечно, если хочешь. Только если ты вдруг не надумаешь, если ты не согласен с условиями, то завтра утром принеси мне свой долг. Если у тебя денег не найдется до завтра, то защищать тебя от банды Андрея я больше не смогу и, возможно, он об этом узнает… Кроме того, на твоей бомбе подорвался человек, так что в рай ты теперь навряд ли попадёшь, а вот некоторые улики против тебя на Петровке могут случайно всплыть — собеседник натянуто улыбнулся, — извини, Сергей, я, конечно, шучу.

Выбора, как и следовало ожидать, у Сергея не оставалось.

«Значит, и на этот раз придется согласиться, — подумал он, — чтобы выиграть время, но, разумеется, ни о каком убийстве не может быть речи. Сдать меня ментам Карлович не решится — сам моим заказчиком был, а вот с Андреем…»

Вячеслав Карлович достал из бардачка машины полиэтиленовый пакет и положил его перед Сергеем.

— Вот, возьми. Тут сразу вся сумма. Обойдёмся без авансов. Я тебе доверяю.

Сергей оставил без внимания лежащие перед ним деньги и, как бы соглашаясь, спросил:

— Кого нужно убрать?

— Директора салона красоты.

— Охрана там есть?

— Да, там моя охранная фирма стоит. Ездит она на «Паджере» [ «Мицубиси-Паджеро».].

— Она? А что, директор — женщина? — изумился Сергей.

— Да. Людмила Шухова.

Сергей с трудом удержался, чтобы не показать свое отвращение к человеку, который был готов независимо ни от каких оправдательных причин «заказать» человека, да еще женщину. Тем более Сергей знал эту милую симпатичную девушку.

«Так ведь это же дочь его бывшего шефа, благодаря которому он из простого военного пенсионера превратился в такую крутизну, — вспомнил Сергей. — Вот сволочь, чем же она перед ним провинилась?»

Такое задание удивило Сергея настолько сильно, что он незаметно для водителя бросил под сиденье маленький кусочек толстого картона, на самом деле являвшийся новой радиозакладкой, которую он хотел продемонстрировать Вячеславу Карловичу. В машине Сергея с легким, едва слышным шорохом запустился портативный магнитофон. Вся их дальнейшая беседа с высочайшим качеством фиксировалась на пленку.

«Хорошо, что ему не успел показать», — обрадовался Сергей и спросил:

— Когда надо сделать работу?

— Очень быстро. Несколько дней тебе хватит?

— Если не будет осложнений, то хватит. Она без «лички» [Личная охрана.] ездит?

— Её мои ребята охраняют. Посменно: сутки один, сутки другой.

— А почему такая спешка?

— Тут вопрос жизни и смерти… моей.

— Не понял?!

— Парень, который с ней в «личке» работает, случайно подслушал её разговор с одним типом. Смысл в том, что она просила найти человека, чтобы убрать меня, мол, денег с неё много беру за охрану. Хочет «крышу» поменять, а ведь это так просто не делается. Охранник сразу мне доложил.

Сергей изумился еще больше. Чтобы эта милая девушка так запросто приятеля отца решила убрать… Нет, маловероятно. Скорее эта старая крыса задумала что-то ещё…

— Хорошо, тогда ещё проще. Каким образом выполнить задание?

— Проще всего на работе, вечером, когда она идет от подъезда к машине. Или зайти внутрь и сделать это в её кабинете. Вечером там никого — только «личка» остается. Это будет свой человек, тот, который мне доложил о готовящемся на меня покушении. Зайдешь, сделаешь дело и уйдешь. Он даст тебе спокойно уйти и тебя потом не опознает, если что. Продумай, как будешь уходить, чтобы он немного пострелял вдогонку, для убедительности. Так что лучше это сделать в районе салона.

— Почему?

— Ну… — замялся Вячеслав Карлович, — так удобнее всего.

— Хорошо, в салоне так в салоне.

— Оружие возьмёшь завтра в девять утра в бардачке этой тачки на стоянке около офиса. Так на какой день назначаем?

— На самый последний, значит, через два дня.

— Договорились. Тогда по рукам, может, больше не встретимся. Если сам не захочешь.

— Не захочу. Прощайте, Вячеслав Карлович. Спасибо вам за помощь.

Сергей вышел из машины, захлопнув за собой дверь.

Сергей уселся в машину и, дождавшись, когда белая «пятёрка» заказчика выедет на дорогу, потихоньку направился за ней. Он открыл «дипломат» и, нажав кнопку, включил встроенный динамик своей системы.

Сначала был слышен только шум мотора белой «пятерки», но вскоре послышалось знакомое попискивание нажимаемых клавиш сотового телефона. Сергей прибавил громкость.

Вячеслав Карлович кому-то звонил.

— Привет, Олег, как у тебя дела? Людмилу уже проводили? Хорошо. Через два дня твоя смена? Тогда слушай внимательно. Есть информация, что один парень, помнишь, сигнализацию делал в салоне? Да. Так вот он собирается наехать на Людмилу, говорит, она ему еще должна за работу. Если он появится вечером, а он появится обязательно, пропусти его к ней в кабинет, пусть поговорят. Если услышишь шум или выстрелы, влетай туда и смело стреляй в него, если хочешь остаться живым сам. Он вооружен. И к тому же ты на работе, ты её охраняешь, это твоя обязанность. Понял? Ну, хорошо. Да, чуть не забыл! Я тебе премию выписал двести баксов, потом зайди получи. Ну пока.

Сергей слушал и не верил своим ушам. Он выполнит заказ, уберет Людмилу, а его самого тут же тоже уберут, и концы в воду. Да ещё как красиво это будет выглядеть в газетах: «Убит вооружённый бандит». И для милиции всё чисто. Охранник лишь выполнял свои обязанности. И отец жертвы ничего не заподозрит.

— Вот зараза! — выругался Сергей. — Но зачем, зачем ему всё это? Не с ума же он, в самом деле, сошёл! Денег у него от этого не прибавится. Людмила сама по себе, в его бизнес не лезет, значит, не конкурент. Но что тогда?! Как говорят следователи — какие мотивы?

Больше телефонных разговоров не было слышно. Сергей выключил систему прослушивания и повернул домой.

Всю ночь Сергей не мог заснуть. Из открытой форточки тянуло холодным воздухом. Через полоску между шторами в комнату заглядывала луна, отбрасывая на пол узкую тень. Сон никак не приходил. Зато в голову лезли всякие мысли, назойливые, как мухи.

Сергей встал и пошёл на кухню. Всё равно не заснуть.

Он достал из холодильника бутылку пива «Афанасий» и налил себе в бокал. Темная жидкость с приятным запахом заполнила ровно половину бокала, другую половину заняла белоснежная пена. Отпив немного, Сергей вернулся в комнату.

«Необходимо решить, что делать завтра. Пистолет нужно взять. А если это подстава? Вдруг это грязный ствол и около машины меня уже ждут менты? Возможно? Возможно. Но есть ли резон Карловичу сдавать меня ментам? (Почему — ментам, а не милиционерам? Не знаю. Так привычнее и короче. Хотя нет — знаю… Ладно, потом.) Думаю, что нет. Я слишком много про него знаю. Тогда это отпадает, и оружие надо взять. Тот аргумент, который я привёл только что, возможно, теперь играет не последнюю роль в моей судьбе, и роль далеко не положительную. Очень странно, что этот козёл решил пожертвовать мною для выполнения такого задания. Конечно, это очень удобно: я прихожу в офис, стреляю в Людмилу, охрана стреляет в меня, и концы в воду. А если пойти к «жертве» и все ей рассказать? Не поверит? Но у меня есть запись разговора Карловича с охранником. Ему-то она поверит? Да, но на плёнке нет указания мне убить её, поэтому это не доказательство. Наоборот, он потом может сказать, что, зная меня, предупредил охрану о бдительности. Это нормально».

Сергей ещё долил себе пива, наслаждаясь его хлебным ароматом.

«Ну хорошо, предупредить её всё равно надо, — продолжил он свои размышления. — Не я, так другой её убьёт. Неизвестно, что там за охранник с ней находится. Если он такой же замазанный чем-то, то для верности Карлович мог дать ему указание убить меня в любом случае: буду я стрелять в Людмилу или не буду. Он же знает, что я с пистолетом, а этого достаточно. Если охранник какой-нибудь отморозок [Человек без совести и жалости.] или просто придурок, он так и поступит. Я захожу к ней в офис поговорить, входит охранник, стреляет в меня, берет мой пистолет и стреляет в неё. И опять я окажусь крайним. Все по закону, все правильно».

Сергей подошел к грязному, покрытому черной копотью окну, вид из которого у нормального человека не мог вызвать ничего, кроме депрессии.

«Господи, как люди могут здесь жить, просыпаясь каждое утро и глядя на это?»

Из окна были видны железнодорожные пути вечно грохочущего, грязного и криминального Киевского вокзала и совсем не живописная территория автокомбината № 3. А из двух огромных труб валил густой дым. Страна во мраке! И это означает не только отсутствие лампочек в уличных фонарях и подъездах. Это гораздо глубже и трагичнее. Нет света в душах людей, и его не заменят никакие фонари…

Чаще всего причина возникновения плохого настроения скрыта в сознании и остается нераскрытой, но по крайней мере одно объяснение все же существует: возможно, что это естественный способ приостановить бег жизни и задуматься над тем, что делать дальше.

Сергей отошёл от окна и вернулся к своим размышлениям.

«Что ещё можно предпринять? Пойти к Валере? А что он сможет для меня сделать? Очень мило получается:

«Здравствуй, Валера. Я взял заказ на одного директора. Пистолет и деньги мне уже передали. Как бы кинуть заказчика? А еще лучше — свалить потом с заказанной жертвой. Классная девка, мне нравится!»

Да, тоже глупо. Пойти к отцу Людмилы? Там охрана Вячеслава Карловича, схватят и ему же отдадут. Да и не поверит мне никто! Тоже отпадает. Вызвать этого козла на встречу и грохнуть из его же оружия? Нет. Хорошо, конечно, но тоже не подходит — я же не убивец Раскольников. Тот хоть на деньги позарился, а я? Да и я, выходит, тоже. Тоска…»

Тоска питает саму себя, провоцируя еще более мрачные мысли и воспоминания. Продолжительные рыдания «в тряпочку» могут оказаться контрпродуктивными. Что делает нормальный водитель, уловив посторонние звуки в работе своей машины? Совершенно верно, сворачивает с дороги на обочину и пытается разобраться. Что нужно делать, заметив сбои в настроении или неполадки в событиях, происходящих вокруг нас? Да то же самое! Съехать на обочину и чуть-чуть притормозить темп жизни. Осмотреться, осмыслить — что происходит вокруг и не вы ли тому причина. Самое последнее дело — завалиться в постель, уставившись в потолок. Ведь часто в тоску и уныние нас втягивает вовсе не безразличие, а обостренное чувство ответственности. По отношению к близким, друзьям, работе, к себе, в конце концов. Важно только упорядочить эту ответственность в своем сознании.

Только под самое утро Сергею удалось заснуть, но сон его был некрепким и недолгим. Вскоре будильник по-предательски затрезвонил, обозначая начало нового дня и новых событий. Каким он будет, этот день…

Глава 23 ШАКАЛ

Рано утром, задолго до того, как Сергей должен был забрать оружие из машины, директор охранного агентства приехал на работу. Закрывшись в кабинете, он отодвинул шкаф и достал из тайника «ПМ», тот самый, «засвеченный», из которого стреляли в Диму. Директор положил сверток на стол и неторопливо развернул его, зачарованно глядя на блеск вороненой стали.

«Если его приятель Дима после «обстрела» обращался в милицию, то у них уже наверняка есть пули и гильзы с места происшествия, от этого пистолета».

Из личного сейфа Вячеслав Карлович достал маленький квадратный пакет и отсчитал пять недостающих до полного магазина патронов, обтерев их предварительно салфеткой.

«Когда Инженер прихлопнет эту скороспелку, проститутку Люду, а охрана — его, то выяснится, что в своего друга стрелял никакой не Андрей, а тот же Сергей. Он предстанет перед всеми как обыкновенный вымогатель, бандит! И никто никогда не докажет обратного, — радовался своему изощренному плану Вячеслав Карлович. — Но самое главное, никто не подумает на меня. Столько людей тут привязано. Ни папаша, ни милиция. Можно и в командировку свалить, пока Инженер работать будет. Потом подождем немного для приличия и сделаем так, как я хотел… Жаль, конечно, хорошим специалистом приходится жертвовать. Но что делать, бизнес есть бизнес… А специалиста другого найдем».

Завернув оружие обратно в тряпку, директор упаковал все в полиэтиленовый пакет и заклеил его скотчем. После этого он спустился вниз и сунул сверток в бардачок белой «пятёрки».

Довольный собой, Вячеслав Карлович пересел в свой черный «Гранд Че-роки Лимитед» и уехал на целый день по делам.

Ближе к вечеру он позвонил своему заместителю и сообщил:

— Мне нужно съездить на несколько дней в командировку в Ижевск по поводу закупки оружия. Ну, ты знаешь. Посмотрю, что там нового на заводе изобрели. Ты поруководи пока один. Хорошо?

— Какой вопрос. Когда вас встречать? — поинтересовался заместитель.

— Я оттуда тебе позвоню. Пока не знаю, как дела пойдут. Жди звонка.

— Понял. Личную просьбу не забудете?

— Какую?

— Посмотреть, почем там карабин малокалиберный?

— А-а. Я помню. Не забуду.

— Счастливо съездить, Вячеслав Карлович.

— Спасибо. Пока.

В то время, когда Сергей, разрываемый противоречивыми чувствами и сомнениями, забирал оружие из машины, принадлежащей охранному агентству, Гусь звонил Сергею домой, обрывая телефон и ругаясь как последний сапожник.

— Ну куда он мог деться, этот Инженер? Ищи его по всей Москве как лох последний!

Перезвонив Мономаху, Гусь сказал ему о том, что Инженера нигде нет.

— Как это нет? Ищите, ещё не вечер! Голова тебе зачем дана? Шапку носить? Без него нам никогда не узнать, кто нас с тобой заказал. Понял?

— Может, его уже заказчики грохнули, чего теперь искать? Или подождать — сам объявится.

— Если парня завалили, то скажи мне, что это так! А если не знаешь, так нечего мне порожняк тереть!

Мономах повесил трубку, не желая далее продолжать разговор. Он был недоволен нерасторопностью своего помощника. С другой стороны, ему было бы жаль, если парня и вправду убили. Почему-то после всего, что с ними случилось, он начал испытывать к нему теплые, почти родственные чувства. Возможно, этому способствовало отсутствие у Мономаха собственных детей, а Сергея он воспринимал почти как ребенка — неопытного и беззащитного.

Сергей нашёл сверток точно там, где он и должен был быть. Никакого подвоха. Правда, сумма, десять тысяч долларов, выплаченная ему за исполнение заказа, плюс прощение немалого долга и без того подтверждали серьезность намерений Вячеслава Карловича.

Сергей все-таки посмотрел по сторонам, но, не заметив ничего подозрительного, быстро пошел к своей машине и немедленно уехал.

Едва он переступил порог своего временного убежища, как зазвонил телефон. Не успев раздеться, Сергей снял трубку.

— Сергей, это ты? — спрашивал не знакомый голос.

— Я, а кто это?

— Ты чё, не узнал, что ли! Значит, богатым буду в натуре! Это Гусь от Мономаха, ну от Валеры! Въехал? — обрадовался Гусь.

— Да, теперь узнал. Что-нибудь случилось?

— Да, случилось. С тобой срочно Валера хочет переговорить.

— А что случилось-то?

— Да не кошмарься ты, он тебе всё расскажет. Не по телефону базары, понял? Давай подъезжай к офису, чтобы мы друг друга не искали. Через сколько будешь?

— По нашим пробкам — давай час положим.

— Ну давай. Я сейчас Валере позвоню, скажу, что ты нашелся. Не потеряйся только по дороге.

— Постараюсь.

Довольный Гусь сразу же позвонил Мономаху и сообщил о своей «находке».

— Ну вот, я же говорил — голова у тебя не только для шапки!

Сергей нервничал, попав в очередную пробку, которую создал заглохший грузовичок. Он беспомощно стоял у светофора, перекрыв собою почти две полосы движения, неудачно встав перед этим на поворот. То и дело «самые умные» пытались пробиться то справа, то слева, отчего движение выплеснулось на встречную полосу и совсем остановилось. Водители матерились почем зря. Но машина не вертолет — если заперли, то уже не взлетишь!

Наконец грузовик завелся и поехал. Метр за метром движение на улице возобновилось.

«Что еще могло приключиться? — пытался угадать Сергей. — Ведь не будет же Валера просто так со мной встречаться? Андрей объявился или Нана Зурабовна…»

Когда Сергей добрался до офиса, Мономаха ещё не было. Зато у входа стоял джип Гуся. Сергей обратил внимание на странный беспорядок на площадке перед офисом. Повсюду валялись осколки стекла, какой-то мусор. Потом он увидел развороченный остов машины неизвестной марки, стоящей неподалёку, и разбитые стёкла в окнах офиса. Сергей вошёл внутрь. В холле на диване сидел Гусь с сигаретой.

— Ну как, не потерялся? — вместо приветствия сказал он.

— Доехал. Чего это тут у вас, авария, что ли, была?

— Ага, вроде того, — как-то невнятно ответил Гусь.

Вскоре приехал Мономах. Он поздоровался со всеми и прошел в кабинет.

— Видел свою работу? — спросил Мономах.

— Какую работу? — не понял Сергей.

— «Мерс» мой разбитый на стоянке у входа видел? Считай — твоя работа, — вполне миролюбиво пояснил Мономах.

— В каком смысле? — всё ещё не врубался Сергей.

— Ладно, проехали. Лучше скажи нам, кому ты свою бомбу делал? Вчера её под нас наладили. Хорошо, я вспомнил твой «секрет», когда она пищать начала, а то бы мы с Гусем уже на небесах были.

При этих словах Гусь согласно качнул головой и закурил.

— Так что теперь мы с тобой квиты. Мы тебя спасли — ты нас.

Сергей не мог поверить в это. Ерунда какая-то. Неужели их пути с матерым преступником могли так плотно пересечься? Он вспомнил свои ночные размышления.

— Валера, я и сам хотел с тобой посоветоваться. У меня с этим заказчиком тоже большие проблемы возникли. Не знаю, что делать. Я тебе про него уже рассказывал, только не называл по имени, это директор охранного агентства Вячеслав Карлович. Фамилия, кажется, Егоров. Но точно не знаю, по фамилии я ни разу к нему не обращался.

— Это не тот, что пасётся около «Реала»? — усмехнулся Мономах.

— Да. Он бывший начальник службы безопасности, а теперь у него своя фирма.

Мономах переглянулся с Гусем.

— Какой он из себя? — спросил Гусь.

— Небольшого роста, такой накачанный, крепкий. Спортом занимается регулярно.

— Вот падла, — Гусь вскочил со стула, — это же тот пидор, который на «стрелку» приезжал по банкиру, а потом наших пацанов ОМОН загрёб.

Мономах был невозмутим и даже доволен. Ему, словно охотничьей ищейке, наконец удалось напасть на след, а что делать дальше, он уже знал…

— Значит, Егоров тогда сказал, что у него форс-мажорные обстоятельства. Интересно, а вора [Имеется в виду уголовная среда, признающая воровские законы.] завалить — это банкир придумал или этот козел?

Сергей был немало удивлен, узнав, что Валера, оказывается, не простой криминальный авторитет, а настоящий вор в законе. Он, конечно, понимал, что попал не в детский сад, но чтоб «в законе»…

Сергей был поражен осведомленностью уголовного авторитета. Казалось, он знает все и про всех! Хотя ничего удивительного в этом нет — положение обязывает быть в курсе всего, что происходит на «подшефной» территории. Это как у себя дома: хороший хозяин всегда знает, что и где лежит. Понадобилось — пошел и взял.

— Так что у тебя за проблемы с Егоровым? — вернулся к разговору Мономах. Он мгновенно стал серьезен.

— Я был должен Вячеславу Карловичу большую сумму за то, что он помог мне отвязаться от Андрея. В счёт этого долга я и бомбу ему делал. А тут он поставил меня перед выбором: или деньги ему отдаю немедленно, всю оставшуюся сумму, или «помогаю убрать одного конкурента» и получаю еще десять тысяч баксов. Если я не выберу ни того, ни другого, то меня сдадут Андрею или ментам «оптом и в розницу».

— Грамотно, — не выдержал Гусь.

Глянув на каменное лицо Мономаха, он тут же добавил:

— Вот сучара дешёвая!

— Я согласился, поскольку деваться мне было некуда. «Крыши» нет, подумал — самого замочат, если откажусь. Ведь я уже знал, кого хотят убить. Взял деньги, а сегодня утром «ПМ».

Гусь присвиснул.

— Заказ я должен выполнить быстро — завтра крайний срок. Но ещё я согласился потому, что объект — директор их же салона красоты Люда. Она… — Сергей замялся, — очень симпатичная и порядочная девушка, я её знаю и не хочу, чтобы она от этого козла пострадала. Поэтому, как услышал, — сразу согласился, чтобы время выиграть. Может, я и не прав.

Мономах молча слушал Сергея, не показывая виду, что удивлен не меньше его. То, что Егоров хотел убрать его, вора, — это хотя бы понятно, но убить дочь своего друга — это уже беспредел. К беспредельщикам Мономах относился как к врагам всего блатного сообщества, а значит, и своим личным. Самое страшное, когда беспредельщиками становятся не полуграмотные уголовники, а вполне благополучные, образованные и обеспеченные люди. Придя в бизнес, они и вовсе теряют всякие ориентиры, а единственным богом для них становится «золотой телец». Для таких людей не существует никакого закона: ни государственного, ни человеческого, ни воровского. Они срастаются с правоохранительными органами, перечисляя средства в различные фонды поддержки правопорядка, превращая государственные структуры в придатки своих фирм. Они срастаются с местной и даже центральной властью, имеют свои собственные силовые подразделения под видом той же охраны. У них много оружия, на которое есть официальные разрешения. Они опасны не только для воров, но и для всей страны.

— Я только не понимаю, зачем ему это нужно, — закончил рассказ Сергей.

— Не понимаешь? — удивился Мономах. — В натуре, что ли?!

— Нет, — совершенно искренне ответил Сергей.

— Тут все просто! Замом у твоей Люды жена Егорова. Если этот пёс уберёт директора, то он и его семья будут полностью владеть салоном. А это по нынешним временам бабки, и немалые. Просекаешь? Мы уже сталкивались с этим пидором, поэтому поинтересовались, что к чему. Очень скользкая сучара. С такими как в «сучьей зоне» — никогда не знаешь, кто тебя сдаст, кому и что можно ожидать потом.

Сергею стал понятен смысл тайного плана Вячеслава Карловича. На такую подлость способен далеко не каждый человек. Даже уголовник имеет свои принципы, которые не нарушает. Вячеслав Карлович имеет только один принцип: цель оправдывает средства.

— Ну и сволочь, — только и вырвалось у Сергея.

— Что с этим козлом будем делать? — спросил авторитета Гусь.

— Беспредельщика нужно примерно наказать. Мы не будем опускаться до скотства и мстить его родным. Пусть он сам почувствует, что такое жить в ожидании смерти. К чужой боли всегда относятся легко, посмотрим, как он заговорит, если больно будет ему.

— А мне что делать с его заказом, может, с Людмилой поговорить?

— Не торопись, поговоришь ещё. По крайней мере до завтра её никто не тронет. Позвони этому псу, назначь встречу. Надо перетереть с ним кое-что…

Гусь при этих словах многозначительно ухмыльнулся.

Сергей набрал номер мобильного телефона Вячеслава Карловича.

— Абонент не отвечает или временно недоступен. Попробуйте позвонить позже, — раздалось из трубки.

Сергей перезвонил заместителю Егорова.

— Здравствуйте. Попросите, пожалуйста, Вячеслава Карловича.

— Он в командировке, будет через несколько дней. Что-нибудь ему передать?

— Нет, спасибо, я буду звонить позже.

Сергей положил трубку и сообщил Мономаху:

— Слинял в командировку, пока тут всё не утрясётся.

— Что ж, это даже хорошо. Нам сегодня фартит. Слышь, Гусь! Козыри у нас на руках. Организуем встречу этому дешёвому фраеру! — загадочно улыбнулся авторитет. — Найди нам новый «баян» [ «Мерседес».].

— Нет базаров, Валера!

Ближе к вечеру около подъезда большого, недавно отреставрированного старинного особняка остановился новенький тёмно-зелёный «Мерседес». Из него вышел высокий мужчина в длинном кашемировом пальто. В сопровождении коротко стриженного парня, с большим чувством собственного достоинства мужчина вошёл в подъезд здания, над которым светилась надпись: «РеалБанк».

— Господа, простите, вы к кому? — сразу же поинтересовался охранник на входе в служебную зону.

— К председателю, — небрежно бросил мужчина, разговаривая по сотовому телефону.

Охранник больше не посмел отвлекать господина своими расспросами, а тот, не обращая на охранника ни малейшего внимания, быстро прошел через холл и остановился около лифта, где уже стояла молодая девушка с бумагами под мышкой.

— Здравствуйте, милая девушка, — очень доброжелательно произнес мужчина, закрывая откидную крышку телефона.

— Здравствуйте, — скромно улыбнулась девушка.

— Коля, сейчас спросим у Петра Борисовича — не у него ли такие симпатичные девушки работают.

Девушка заулыбалась еще сильнее.

— У него, — ответила она.

— Может быть, вы покажете дорогу двум заблудившимся путникам?

— Конечно, я именно туда иду.

Лифт громыхнул тормозами и остановился. Двери открылись, но выход из лифта был закрыт металлической решеткой. Эту феньку придумал бывший начальник службы безопасности. Попасть на этаж, где находится кабинет председателя, можно только на лифте — лестницы перекрыты решетками. Но выйти из лифта удастся лишь после того, как охрана убедится в «благонадёжности» клиента и откроет решетку, закрывающую вход на этаж. Неподалеку от охранника находится и силовой щит с выключателем питания лифта. При необходимости можно остановить лифт с террористами в шахте, сделав таким образом заложниками их самих.

— Марина, эти господа с тобой? — спросил охранник, глядя на незнакомцев через решетку.

— Они к Петру Борисовичу.

Охранник удовлетворенно кивнул и открыл проход, так и не уточнив, с ней господа или нет. Троица прошла по коридору и вошла в приемную. Девушка села за стол секретаря.

— Как о вас доложить?

— Валерий от Вячеслава Карловича, — улыбнулся мужчина.

Секретарша доложила шефу, после чего предложила:

— Пожалуйста, проходите.

Визитеры прошли в кабинет председателя, а секретарша плотно закрыла за ними дверь.

За столом, откинувшись в уютном кресле, сидел хозяин кабинета и с любопытством смотрел на посетителей.

«Странно, — думал он, — почему охрана их пропустила, не предупредив меня. Ах да! Они же от Вячеслава».

— Здравствуйте, присаживайтесь, — любезно предложил он.

Гости сели за стол напротив председателя.

— Какое у вас ко мнё дело, господа?

— А у тебя ко мне?! — ответил вопросом на вопрос высокий мужчина.

— Не понял, — честно признался Пётр Борисович. — Вы кто?

— А разве ты пидор гнойный, меня не знаешь?

Видимо, странная манера разговора у посетителя не понравилась председателю. Он убрал руку со стола и попытался нажать кнопку под столом для вызова охраны. Однако сделать это незаметно для собеседников Петр Борисович не смог. Один из них резонно заметил:

— Не дёргайся, параша!

Свои слова он подкрепил убедительным аргументом, достав из-под одежды девятимиллиметровый пистолет с глушителем. Ствол его смотрел на председателя.

— Но… я вас не знаю. Возможно, это ошибка…

— Ошибка то, что ты до сих пор ещё живой! Ты меня не видел, но наверняка знаешь! Я Мономах. Узнал?! Или у тебя «непонятки»?

Услышав эту кличку, Петр Борисович вздрогнул и почувствовал, как его парализовало. От страха за свою жизнь он не мог пошевелить даже пальцами. Язык прилип к ставшему вдруг сухим небу. Тем временем Гусь извлек из кармана диктофон, включил и положил его на стол.

— Не возражаешь? — зло улыбнулся авторитет и, не дожидаясь ответа, спокойно продолжил: — Так кто из вас хотел меня завалить?!

Только теперь Петр Борисович понял, что происходит и чем вызван этот неприятный визит.

— Это не я! Это не я…

— А кто? — почти шепотом спросил вор, приблизившись вплотную к лицу председателя.

— Это Славка придумал! Я, наоборот, его отговаривал, говорил, что не надо этого делать, и деньги предлагал отдать… — почти как в детском саду заныл председатель.

— О каком Славке базар? Сука! Кто меня заказал?!

— Это Егоров Славка… Вячеслав Карлович… из охранного агентства…

— Ты правду говоришь, рогатый? — словно змея прошипел Мономах.

— Да, да. Я тут ни при чём! Я его отговаривал…

— Заткнись, падла! Ну, что, — онобратился к приятелю, — будем мочить педрилу?

— А чего еще с ним делать!

— Нет! Не надо! Я заплачу! — опять запричитал председатель.

— Да?! Интересно. Сколько ты хочешь заплатить за свою поганую жизнь?

— Сколько надо…

— Нам надо, чтобы завтра же деньги, которые ты должен по кредиту, были переведены сам знаешь на какой счёт, — перебил его Мономах. — А сейчас, если всё ещё хочешь спасти свою поганую шкуру, выдай нам «сотку» за моральный ущерб.

— Сколько?

— Ты что, тупой? Сто косарей [Сто тысяч.]!

— Как сто?! — От произнесённой цифры банкир открыл рот.

— Что, дорого тебя оценили?! Да, ты столько не стоишь, петушара жирный! Столько стоил мой любимый «мерин», который вы взорвали!

От негодования Мономах стукнул кулаком по столу. Банкир вжался в кресло, ожидая, что сейчас его будут бить.

— Паси фишку! Тебе минута на размышление!

— Да, да, да… — не выдержав и тридцати секунд, согласился банкир.

— Если захочешь поиграть с нами и в мусоровню ломанешься, то сначала закажи себе гроб. Жиганы твоей головой забьют парашу. Это я к тому, что бы, когда мы будем возвращаться, случайно не выключился лифт.

Пётр Борисович и не собирался «играть». Он понимал, насколько серьёзно влип благодаря неуемным амбициям Вячеслава Карловича. Лучше отдать все, чем покоиться на кладбище, пусть даже в самом дорогом и красивом гробу! Пётр Борисович открыл массивную дверцу своего сейфа и трясущимися руками достал из него десять аккуратных пачек, упакованных в полиэтиленовый блок.

— Вот, здесь всё.

Он положил деньги на стол.

— Считай, что мы с тобой разошлись. Бабки завтра должны быть переведены, а метлу поганую засунь в свою жирную жопу!

— Конечно, конечно, — обрадовался председатель, — Марина вас проводит.

Пётр Борисович вызвал секретаршу и попросил её проводить посетителей. После чего бессильно опустился в кресло, налил себе водки и залпом осушил стакан. Руки по-прежнему дрожали. Со лба на стол упала крупная капля пота.

— Сволочи! — вскрикнул Пётр Борисович от обиды на всех и прежде всего на себя, скинув со стола деревянный лоток для бумаг. — Сволочи! — беспомощно повторял он.

Глава 24 ЛЮДМИЛА

В то время, как Мономах и Гусь только начинали нелицеприятный разговор с руководителем банка «Реал» Петром Борисовичем Подгореловым, сводившийся к требованию возмещения ущерба, понесенного авторитетом в результате варварских пиротехнических манипуляций Вячеслава Карловича, и погашению задолженности по кредиту, в другом месте Москвы проходил не менее интересный разговор двух молодых людей.

В офисе директора салона красоты «Людмила», обставленном по-домашнему тепло и уютно, мягкой трелью зазвонил телефон. Изящная ручка хозяйки кабинета Людмилы взяла трубку не менее изящного радиотелефона «Сименс». И Людмила, сбросив с себя дневную усталость, бодро ответила:

— Здравствуйте, слушаю вас!

— Здравствуйте, Людмила! Вас побеспокоил Сергей Терехов, который делал вам систему безопасности. Вы, наверное, меня не помните, — усомнился бывший сотрудник ФАПСИ.

— Почему же не помню? Очень даже хорошо помню! Думаю, хоть бы зашёл как-нибудь, проверил сигнализацию, ну и вообще…

— Я вас тоже вспоминал, но вот зайти… Как-то неудобно, да и вам, наверное, некогда.

— Ерунда! Выпить чашечку кофе всегда время найдётся. Можно прямо сейчас, — засмеялась девушка, — заезжайте.

— Спасибо за приглашение. Я вообще-то хотел вам кое-что рассказать.

— Надеюсь, не про системы сигнализации?

— Нет. Речь идет о вашем охраннике, это очень серьезно, поэтому я прошу вас встретиться со мной в любом месте, кроме вашего офиса. Ну и, конечно, без него, если вы доверяете человеку, который делал вам охранную систему. Я тут неподалеку, около метро.

— Вы меня заинтриговали, — засмеялась девушка, совсем не веря в названную причину встречи.

Людмила не соврала, она действительно вспоминала Сергея и была рада, что он позвонил. Видимо, вертясь как белка в колесе в своем бизнесе, девушка исподволь ощущала нехватку простого человеческого общения, которую невозможно компенсировать никакими деньгами. Вокруг нее, как около электрической лампочки, вьется огромное количество разных «мотыльков, бабочек, жуков». Но насколько искренне их отношение к хозяйке салона, дочери известного бизнесмена? Все они в силу сложившихся обстоятельств зависят от ее денег, поэтому наверняка у Людмилы были основания сомневаться в чистоте помыслов и преданности своих многочисленных друзей и поклонников. Говорят, что деньги портят человека. Может быть, и так, только к Людмиле это не относилось. Деньги всегда у неё были в достаточном количестве. Вспомнить тот же подаренный ей отцом на совершеннолетие роскошный «Мерседес», на котором она гоняла по ночному городу, вызывая восторг у припозднившихся водителей и прохожих. Или квартиру, дизайном которой занималась сама Людмила, а счета оплачивал отец. Девушка получила хорошее образование, объездила, с отцом полмира, но никогда не забывала своих друзей, кем бы они ни были. Многим людям она помогала просто так, бескорыстно, получая от этого только удовольствие.

Так что в первую очередь Людмила ценила именно человеческие отношения, не скованные коммерцией, а Сергей как раз и оказался таким человеком со стороны — душевным, добрым, которому можно поплакаться в жилетку.

Когда Сергей работал в салоне, Людмила находила для него время, и часто их деловые встречи плавно переходили в беседы о жизни. Когда работа была закончена и Сергей перестал появляться в салоне, Людмила решила, что «видимо, не судьба», и за делами почти забыла о его существовании. Сергей еще долго вспоминал эту удивительную девушку, но считал, что он ей не ровня, и не строил никаких иллюзорных планов в отношении нее. Возможно, что эти молодые люди так никогда бы и не встретились в жизни, но все изменил этот телефонный звонок.

— Хорошо. Тогда через пятнадцать минут в кафе-мороженом на углу у метро. Полчаса нам хватит, чтобы поговорить и выпить кофе? — спросила Людмила.

— Да, вполне.

— Тогда до встречи!

Сергей решил выложить Людмиле все как есть, начистоту.

«Кто я ей? — спрашивал он себя. — Поверит ли она мне? Если не поверит — я пропал. Скорее всего она расскажет все отцу, тот — Вячеславу Карловичу, а уж последний найдет способ заткнуть мне рот раз и навсегда. Что останется делать мне в такой ситуации? Искать защиты у Валеры? А кто я ему?»

Спустя пятнадцать минут через стекло Сергей увидел подъехавший джип Людмилы. Среди многочисленных легковушек, приткнувшихся у тротуара, его большая грязная морда больше ассоциировалась с бронетранспортером или танком, чем с машиной для хрупкой девушки.

Людмила, хлопнув дверцей, закрыла железного друга и вошла в кафе. Сергей махнул ей рукой. Она прошла через зал и подошла к нему.

— Привет! Я не слишком опоздала?

— Здравствуйте. Совсем нет. Минута в минуту. Что будем пить?

— Я кофе без молока.

— О'кей.

Сергей принёс две чашки кофе.

— Как дела, Сережа? Как ваш бизнес?

— Идёт потихоньку, но это неважно.

— Может, перейдём на ты для удобства общения? — предложила Люда.

— С удовольствием, — поддержал идею Сергей

— Вот и хорошо. Я ничего не поняла, что ты там про охранника говорил?

— Люда, я даже не знаю, как тебе сказать. Такое дело нехорошее…

— У тебя неприятности? Давай я помогу, если сумею.

— Боюсь, не у меня, а у нас с тобой… Постарайся меня выслушать. Дело вот в чем. Кто у тебя заместителем работает и является совладельцем салона — жена Вячеслава Карловича?

— Да, а что?

— Он хочет от тебя избавиться, чтобы через жену стать единственным владельцем салона.

— А как он может от меня избавиться, директор-то я, да и фирма моя собственная? — не поняла Людмила. — Он занимается только безопасностью и за это каждый месяц получает деньги. Кстати, немаленькие. А его жена у меня главный бухгалтер и заместитель одновременно. Но все равно — она ничего не решает. Так как?

— Способ старый, как мир, но надёжный, как кирпич. Боюсь, он собирается тебя убить.

— Ты так шутишь? — недоумевала девушка.

— К сожалению, нет. Это так и есть.

Сергей опасался, что сейчас начнутся крики, истерика, паданье в обморок, но ничего этого не произошло. Девушка оказалась не такая уж хрупкая и ранимая, как могло показаться сначала. После некоторой паузы Людмила совершенно спокойно, словно давно все знала, спросила:

— С чего ты взял и как он хочет это сделать?

— Он нанял киллера, самолично дал ему оружие и оплатил услуги вперёд, хотя так никто не делает. Завтра последний срок исполнения заказа.

— А как ты узнал?

— Дело в том, что он нанял меня, а твоему охраннику сказал, что я на тебя наезжаю, угрожаю. Я должен убить тебя, а охранник потом меня.

— А его жена тоже участвует?

— Я точно не знаю, но думаю, что она в этом не замешана. Скорее всего Вячеслав Карлович сам всё придумал, потому что он не только тебя хотел убить, но и ещё одного человека, а деньги, которые должен ваш банк другому, он хотел просто заиграть.

— А кто второй?

— Вор в законе по кличке Мономах.

— Ты все это точно знаешь?

— Уж куда точней!

Людмила не могла поверить в то, что человек, знакомый с её отцом много лет, способен на такое. Но она хотела разобраться в происходящем сама. То ли Сергей говорит неправду, преследуя какие-то свои цели, то ли что-то еще. Вот в этом-то и стоит разобраться.

— Так ты, оказывается, страшный человек, киллер?

— Нет, это не так. Я никогда никого не убивал и не собираюсь! Только, если бы я отказался, — Карлович нашёл бы другого исполнителя, и тот уже точно выполнил бы его заказ. Этого я не мог допустить.

— Тогда с какой стати Вячеслав Карлович обратился к тебе?

— Он мне доверяет, во-первых, поэтому и деньги вперед заплатил. Во-вторых, я — чужой в вашей тусовке, с точки зрения внутренних дел, но меня все видели и знают. Я не вызову подозрений своим появлением. И в-третьих — я бы таким образом отработал свой долг. Я ему должен деньги, вот он и припёр меня к стенке этим долгом!

— Понятно. И что теперь мне делать?

— Было бы хорошо, если бы ты прямо сейчас уехала на пару дней куда-нибудь. Исчезла, и всё. Где ты — никто не знает. Карлович сейчас в командировке дожидается результата. Если он узнает, что тебя нет, — немедленно вернется, а там посмотрим. Только нельзя никому говорить, иначе ничего хорошего из этого не получится. У него все схвачено кругом! И охрана вся его. Кто знает, какие распоряжения он давал.

— Но хотя бы отцу я могу сказать? У нас с ним секретов нет.

— Лучше не говори, хотя бы день, пока не вернется Карлович, чтобы всё было натурально. Он хитрый лис и наверняка начнет все перепроверять. Слишком много он поставил на карту, а игрок он, сама знаешь, — азартный.

— Ну и свидание ты мне устроил, — вздохнула девушка. — У меня сейчас столько дел, не знаю, как и быть! Комиссию санэпидстанции жду, ещё один магазин открываю по косметике. Времени нет даже на свидания. Если ты считаешь, что на самом деле существует опасность, то на день я могу пропасть. Но не больше.

— Да, существует.

— Придётся тебе поверить. А ты будешь меня охранять в моей невольной ссылке?

— Конечно.

— Тогда поехали — проводи меня до бабушкиной квартиры. Про неё скорее всего никто не знает.

— У тебя кофе совсем остыл. Может, принести горячего? — предложил Сергей.

— Спасибо, я не люблю горячий. Говорят — вредно!

Девушка быстро допила кофе и накинула на плечо ремешок сумочки.

— Поехали, раз уж решили.

И они вышли на улицу, закрываясь от ветра поднятыми воротниками.

Людмила повернула ключ зажигания. Стартер привычно крутанул ко-ленвал, и двигатель запустился, радуя ухо водителя ровной работой. Джип послушно съехал со стоянки и, набирая скорость, влился в общий поток транспорта.

Сергей говорил очень много, развлекая свою попутчицу. Он всегда так делал, чтобы не выглядеть молчуном и поскорее перейти к разговору по-человечески, без излишней официальности. Стоя на светофоре, Людмила достала из сумочки телефон.

— Я всё-таки позвоню отцу, но не волнуйся — ничего говорить не буду, — словно спрашивая разрешения, посмотрела на Сергея.

— Звони, — согласился он.

Набрав нужный номер, девушка услышала знакомый голос.

— Пап, привет. Как твои дела? Нормально? У меня тоже. Я буду занята вечером, ты мне не звони, хорошо? Да. Да, не одна. Бай! Бай!

Она спрятала трубку обратно в сумочку и включила приёмник:

Люда замолчала и прислушалась, пытаясь вспомнить имя исполнителя.

— Кто это? — спросила она.

— Молодой Макар. В смысле Макаревич. Я уже почти забыл эту песню. Мне лет-то было тогда всего ничего. Слишком давно он её поёт. Хорошо, на радио вспомнили.

— Я подумала, что это политическая песня с каким-то завуалированным смыслом. Слишком подходит к нашему сегодняшнему времени.

— Ну, это ты слишком глубоко копнула. Хотя двадцать лет назад многие именно так и воспринимали эти песни. Макаревич со своей «Машиной» был запрещён в Москве. Выступал только «за границей… Московской кольцевой дороги», как он сам говорил на концертах. Теперь это история русского рока.

Глава 25 ИСХОД

Из командировки Вячеслав Карлович возвращался в приподнятом настроении. Замысел удался. Абсолютное алиби обеспечено. В Ижевске он встречался со многими людьми, которые смогут это подтвердить. Утром Вячеслав Карлович разговаривал со своим заместителем, от которого узнал важную новость: пропала Людмила — поехала на двадцать минут к метро и исчезла вместе с машиной.

«Инженер хорошо сработал, не подкопаешься! — порадовался он. — Сыграл всё-таки по своим правилам, не дал себя укокошить охране. Молодец! Интересно, куда он дел машину? Сам на ней случайно не собирается ездить? Вряд ли. Не дурак же он».

Вячеслав Карлович не предполагал, что цепочка событий, происшедших в последнее время, неминуемо и верно притягивала к нему беду. Неудачная попытка покушения на вора в законе Мономаха — первый серьёзный промах в его «внешней» политике. Одного его было достаточно, чтобы самому стать приговоренным к смерти. Подготовка убийства дочери известного бизнесмена, своего приятеля, а ныне руководителя крупной компании «Реал» Шумова Виктора Михайловича оказалась его второй серьезной ошибкой. Отец, узнай правду, вряд ли простил бы заказчика убийства…

Третьей ошибкой была попытка загнать в угол Сергея и вынудить его стать тем самым наёмным убийцей. Всё это так или иначе предопределило его дальнейшую судьбу.

Воры не прощают беспредела. Никому. Даже в беззаконии должен быть какой-то порядок. Вячеслав Карлович знал это как никто другой, но не мог остановиться перед неуемной жаждой власти и денег.

Воры не прощают покушений на самих себя, и директор охранного агентства знал это лучше других, но он не знал, что спланированное им покушение оказалось неудачным. Он слишком преждевременно отпраздновал победу.

«Без пахана его шатия-братия не осмелится снова наехать на подконтрольный мне бизнес», — рассуждал он.

Это была тоже ошибка — наедут, ещё как! И, наконец, Вячеслав Карлович не знал самого главного — что Сергей все рассказал Людмиле, а Мономах имеет на руках запись признания председателя правления банка «Реал» Петра Подгорелова и поджидает своего заказчика, как кошка мышку около ее же норы. Ничего этого Вячеслав Карлович не знал. Он возвращался в Москву в хорошем настроении.

«Конкурентов больше нет. Теперь можно выходить на оперативный простор, выступая в совершенно ином качестве…», — радовался он.

Прямо из аэропорта Вячеслав Карлович направился в свой офис, расположенный на тихой улочке запада Москвы. Ему не терпелось узнать обстановку из первых уст, то есть от своего заместителя.

Подъезжая к офису, Вячеслав Карлович обвел взглядом прилегающую улицу, как будто не был здесь долгое время. Все как и раньше. Те же охранники открывают ворота перед машиной. Те же машины стоят во дворе. Те же прохожие идут косяками по улице.

«Ничего не изменилось, все как всегда, — подумал он, — хотя нет, что-то изменилось».

Вячеслав Карлович ещё не понимал, что к его хорошему настроению уже начинают подмешиваться противные нотки необъяснимой, скрытой в недрах сознания тревоги. Что это? Проснувшаяся вдруг «врожденная совесть», дремлющая в каждом человеке, или интуитивное восприятие надвигающейся извне опасности? Ответов на эти вопросы директор охранного агентства не знал.

Время неумолимо бежало, оставляя Вячеславу Карловичу всё меньше возможностей для маневра и шансов на везение.

Выслушав рассказ своего заместителя об исчезновении Людмилы, Егоров спросил:

— В милицию звонили?

— Нет. А что звонить — трое суток не прошло, тело не обнаружено, значит, преступления нет. Нас пошлют куда подальше. Может, она с мальчиком на даче прохлаждается, чего звон поднимать?

— Верно. Значит, охранник ничего не знает…

— Ничего. Она его с собой не взяла.

— А папа не интересовался?

— Нет. Но ему звонили из салона, спрашивали — где она. Он — к нам, а мы не знаем.

— Хорошо, спасибо. Ружьё тебе посмотрел. Цена такая, как я говорил. Копи деньги, — улыбнулся директор. — Да, чуть не забыл. Охранника этого — увольте.

Заместитель вышел. Вячеслав Карлович набрал номер другого своего помощника.

— Паша, привет. Как у вас? Нормально? Я рад. Слушай, Паш, пошли кого-нибудь, включи «первую линию». Да — круглосуточно. Ну, Мишу пошли. Если что-то будет по его дочке — сразу дайте знать. Слышал, что она пропала? Ну вот. Да. Может, и похитили. Всё.

Столь незамысловатый и короткий разговор на самом деле являлся не чем иным, как приказом своей технической группе (подводной части айсберга под названием охранное агентство) поставить на круглосуточное прослушивание телефон и кабинет в офисе отца Людмилы. Когда-то, по просьбе его самого, помещение и телефонную линию не без участия Сергея оборудовали необходимой техникой. Времена для компании тогда были не из лёгких, все ждали «наездов». Потом, когда надобность в контроле отпала, Вячеслав Карлович не снял аппаратуру, а стал иногда подслушивать разговоры своего шефа, чтобы узнать, не говорит ли он чего про него. Вот и теперь «первая линия» снова понадобилась.

— Виктор Михайлович, здравствуй, дорогой! Это Слава.

Егоров звонил Шумову, чтобы попытаться прощупать почву и узнать реальное положение дел с другой стороны.

— Привет, Слава!

— Мне доложили, что Людмила куда-то запропастилась.

— Да. Я тебе звонил, но ты в командировке был.

— Только приехал, ездил в Ижевск на оружейный завод. Мы будем закупать у них ружья… Она так и не появилась?

— Нет. Я уже испереживался весь. Куда делась… На работу сегодня не пришла. С ней такого не было.

— Дело молодое. Небось с кавалером в кино пошла, — усмехнулся Егоров.

— Она бы позвонила мне. Сказала вчера, что будет занята вечером, и всё — пропала.

Эта фраза не понравилась Вячеславу Карловичу.

А что, если она жива и исчезновение — лишь дешевый балаган?

— Так она тебе вчера звонила?

— Да — вчера и с тех пор никаких вестей. Пробовал ей прозвониться на мобильный — он у нее выключен почему-то. Тоже непонятно. Она никогда его не выключает. Сейчас сам знаешь, какое время…

— Во сколько она звонила?

— Часов в шестнадцать. Слав, я прошу — ты подключись к этому сам.

— Ясно. Вить, ну ты не переживай раньше времени. Я если что узнаю, — позвоню тебе сразу же. Пока ничего страшного не видно.

Червоточина сомнения опять заползла в душу директора охранного агентства.

«Если дочка звонила отцу и предупредила его о своей занятости, значит, она была жива. Возможно, Инженер решил меня кинуть. Но сказал ли он что-нибудь ей? И сказала ли она папе? Скорее всего нет, но это пока. Придётся подстраховаться…»

Он опять позвонил Шумову.

— Вить, это опять я. Знаешь, что я подумал. Давай пошлём ребят на твою дачу. Вдруг Люда там. Ты ключи тогда пришли мне.

— Хорошо, Слав. Я с водителем передам.

— Дача у тебя по Варшавке, где я был?

— Да. Но есть ещё у жены. Я нарисую, как туда проехать, только ключей у меня нет. Ключи у Людмилы. Она последний раз туда ездила.

— Ничего, посмотрят и так. Если приезжала, то следы от машины видно будет. Там, наверное, снег уже лег.

— Спасибо, Слав.

— Не за что.

Вячеслав Карлович стоял у окна своего кабинета и смотрел на голые ветки деревьев во дворе. В дверь постучали. Это был водитель Шумова, который привез ключи и адрес дачи.

— Коля, возьми дежурную машину и съезди с кем-нибудь из ребят на Варшавку к Шумову, — распорядился директор. — Посмотрите, не там ли Людмила. Вот ключи и записка с подробным описанием подъезда ко второйь даче. Все ясно?

— Понятно.

Коля взял ключи и, согласно кивнув, вышел.

Очевидно, что эта поездка была нужна лишь для отвода глаз. Вячеслав Карлович не верил, что девушка там. Где она на самом деле — это предстояло выяснить.

Зазвонил телефон.

— Спасибо, Слав.

— Слава, на «первой линии» есть информация. Только что звонила дочка. Просила папу не волноваться и никому не говорить, что звонила.

Она на бабушкиной квартире. Спрашивала, не звонил ли ты. Михалыч сказал, что звонил.

— Понял. Молодец! Номер «схватил»?

— А как же, есть и номер. Запиши…

Директор наскоро набросал номер телефона на листке календаря.

— Одна она там?

— Я не понял: то ли одна, то ли с другом каким-то.

— Спасибо, Паша, выручил! Посиди ещё на линии, поработай.

Директор сразу же перезвонил своему старому приятелю из милиции.

— Здравствуй, Михалыч! Сделай доброе дело. Пробей, пожалуйста, по вашему компьютеру адрес. Телефончик я тебе продиктую.

— А что стряслось у тебя?

— Да нет, ничего — адрес потерял, а у меня встреча. Позвонить не могу — там ещё дома никого нет.

— Ясно. Давай свой номер и перезвони мне через минут пятнадцать.

Через указанное время Егоров имел адрес квартиры, где была Людмила. Дело оставалось за малым. Он уже никому не хотел и не мог доверять. Обрубить концы раз и навсегда Вячеслав Карлович решил сам.

Из тайника был извлечен новенький пистолет, серийный номер которого совпадал с номером его служебного оружия, значащимся в официальном разрешении. Свой пистолет директор оставил в сейфе, «дубликат» — вложил в кобуру.

— Работа есть работа, — сказал он сам себе. — Даже грязную работу нужно делать тщательно и хладнокровно. Чтобы не было мучительно больно…

Он улыбнулся от такой игры слов. Закрыв сейф на ключ и опечатав его пластилиновой печатью, как делал это всегда, на протяжении многих лет службы в армии, Вячеслав Карлович собрался было выходить, но его остановила настойчивая телефонная трель.

— Слушаю, — безразлично ответил директор.

— Здравствуйте, Вячеслав Карлович! Это Сергей.

Директор никак не ожидал услышать Сергея. В любом случае он должен сейчас быть в бегах. Если он звонит, значит, что-то изменилось.

— Здравствуй, — он насторожился. — Что-нибудь случилось?

— Нет, всё в порядке.

— Ты сделал работу?

— Какую?

— Ты что — пьяный? Людмила где?

— А-а, Людмила! С ней всё в порядке. Вот она, недалеко. Хотите с ней поговорить?

— Мне сейчас некогда шутить. Позвони через полчаса или приезжай сам. Мы решим все проблемы.

Вячеслав Карлович повесил трубку и вышел из кабинета в просторный светлый холл. Охранник, сидевший в кресле, увидел шефа и немедленно встал, соблюдая субординацию.

Сергей в это время был у Людмилы. Приехав утром, он поставил свою скромную машину рядом с шикарным «Паджеро». Вчерашний вечер они неплохо провели вместе. С девушкой было очень интересно разговаривать на любую тему. Сергей подумал, что, называя «новых русских» тупыми и недалёкими, народная молва не всегда оказывается права. Возможно, их отождествляют с бандитами, но это неверно. Только образованные люди могут развивать экономику. По словам Людмилы, нам нужна «бархатная» буржуазная революция! В развитых странах со спокойной и сытой жизнью она произошла столетия назад. Слово «буржуазия» происходит от французского «буржуа». Дословно — горожанин. Это любой человек, обеспечивающий себя и семью, не нанимаясь на работу к кому-то, а находя свой способ самостоятельно зарабатывать на жизнь. Это самая инициативная и деятельная часть населения. И скорее к ней можно отнести торговца на рынке или ларечника, чем сырьевого капиталиста — олигарха, нажившего миллиарды благодаря заигрываниям с первыми лицами государства и оказанию им различных услуг.

Сергей как студент с любопытством слушал Людмилу.

— Подоходные налоги, введенные государством, начисто исключают возможность формирования среднего класса — главной силы государства. Какой нормальный человек будет платить ползарплаты дяде, который только обирает и ничего не дает взамен! — говорила она. Действительно, когда при Горбачеве налоги были менее десяти процентов, народ шил джинсы, выпускал нехитрые товары. Страна бурлила от инициативы новых буржуа. Вскоре можно было бы увидеть качественные отечественные товары. Не было бы такого размаха преступности, ухода экономики в тень. Введя сумасшедшие налоги, «реформаторы» нанесли смертельный удар по предпринимателям, новой, зарождающейся общности россиян, а с ними и по всему среднему классу.

Глядя со стороны, было заметно некоторое несоответствие: нарядно, даже празднично одетая красивая девушка смотрелась как-то нереально в обычной городской квартире со старыми обоями. А её чёрный брючный костюм с выступающей из-под пиджака белой блузкой совсем не гармонировал с потёртыми джинсами Сергея. Что делать — обстоятельства.

Людмила настояла на том, чтобы Сергей позвонил Егорову. Перед тем как рассказать все отцу, она хотела еще раз лично убедиться в намерениях Егорова, записав беседу на магнитофон. Беседы не получилось, однако косвенно Вячеслав Карлович подтвердил сказанное Сергеем.

— Я позвоню отцу. Он лучше нас знает, что делать.

— Звони. Договорись о встрече.

— Виктора Михайловича сейчас нет, — ответила секретарша. — Он будет через минут сорок. Что ему передать?

— Пусть позвонит мне на мобильный.

— Хорошо, Людочка, я передам.

Вячеслав Карлович вышел из офиса и направился к машине.

— Тут будем брать? — спросил парень, сидевший на заднем сиденье.

— Не в масть. Подождем. Тут у него охраны много. Могут шухер поднять. Давай за ним.

Черный джип директора охранного агентства завелся и выехал за ворота. Немедленно следом за ним от дома отъехала тёмно-синяя «Вольво-850», одним из пассажиров которой был не кто иной, как ближайший соратник Мономаха Гусь.

Чёрный «Гранд Чероки» благополучно миновал центральную часть города, Комсомольский проспект и выехал на Мосфильмовскую улицу. До дома, в котором ничего не подозревавшие Сергей и Людмила ждали звонка от ее отца, оставалось несколько кварталов. Теперь ничто не мешает Егорову довести до конца свой зловещий замысел.

Для верности он набрал номер телефона квартиры:

— Я вас слушаю, — ответила Людмила, но в ответ — короткие гудки.

— Кто там? — спросил Сергей.

— Ошиблись…

Она легкомысленно сидела на подоконнике и смотрела в окно на проезжающие мимо автомобили. Сергей стоял рядом, держа ее за руку.

— Вот и молодец, что дома, — проговорил Вячеслав Карлович, выключая мобильник.

Он сделал левый поворот и подъехал к торцу дома номер двенадцать по Мосфильмовской, возле которого ещё издали заметил джип Людмилы и машину Сергея. С левой стороны, ближе к киностудии «Мосфильм», расположен небольшой, опустевший по причине холодной поры парк. Только по утрам и вечерам одинокие «собачники» выгуливают в нем своих четвероногих друзей, опасливо озираясь по сторонам. Около него и остановился черный джип.

Людмила вскрикнула, крепко сжав руку Сергея:

— Егоров приехал! Как он узнал адрес? Мне страшно!

— Не бойся. Мы же в квартире.

— Но он же знает, что мы здесь! Машины наши видел. И по телефону, значит, это он звонил, проверял — дома мы или нет.

— Позвони отцу на мобильный, — бросил Сергей.

Людмила взяла телефон, продолжая смотреть в окно.

— Абонент не отвечает или временно недоступен… — ответил голос.

Вячеслав Карлович захлопнул дверь и нажал кнопку пульта центрального замка. В этот момент рядом остановилась тёмно-синяя «Вольво». Высокий рыжий парень открыл заднюю дверь, держа в руке карту Москвы. На нее и обратил внимание Егоров, обдумывая, что это может означать. Карта в руке парня усыпила его бдительность.

— Здравствуйте, — улыбнулся парень. — Вы не подскажете, как к Киевскому вокзалу проехать?

— Чего? — уставился на парня Егоров.

— Киевский вокзал, — повторил парень, продолжая улыбаться. Он встал во весь свой рост, показывая карту.

— А-а. Не знаю, — отрезал Егоров, собираясь ехать дальше.

В этот момент из-под карты показалось сопло газового баллона, от которого прямо в лицо директора ударила мощная струя аэрозоля. Вслед за этим на шею сзади обрушился удар чем-то тяжелым. Директор потерял сознание. Сильные руки подхватили обмякшее тело и усадили на заднее сиденье «Вольво». Кто-то плеснул на него водкой — для запаха. Если остановит милиция — напился приятель.

— Заберите ствол, — распорядился Гусь, разглядев под курткой директора кабуру.

— С тачкой что делать будем, потом заберём?

— Позвони Пузырю — пусть перегонит. Документы с ключами под сиденье положи.

Сергей и Людмила завороженно стояли у окна, наблюдая эту странную сцену.

— Кто это? — преодолев замешательство, спросила девушка.

— Не знаю. Но думаю — люди Мономаха. Если это так, то Вячеслав Карлович нам больше не страшен…

В себя Вячеслав Карлович пришел не скоро. Когда он открыл глаза, то увидел, что лежит на цементном полу в помещении с мрачными кирпичными стенами. Руки скованы наручниками. Вместо окон зияли дыры, кое-где забитые досками. Кругом — окурки, строительный мусор, пустые бутылки, бумага. Неподалеку стояли трое молодых парней. Гуся среди них уже не было. Один из них, худощавый и невысокий, подошел к Егорову и с вызывающей улыбкой поинтересовался:

— Оклемался, пидор?

Директор поднял на парня глаза.

— Вы хоть кто? — выдавил из себя директор.

— А ты не догадываешься?!

— Вы меня ни с кем не спутали?

— Да что ты! Ты тот самый херов пиротехник.

Парень, как заправский дознаватель, сделал паузу, давая возможность пленнику проникнуться своим положением.

— Значит, ты уже начал истреблять воров?

Егоров молчал. Он понял, что это не ошибка и не случайность. За ним охотились, и он попался.

— Что молчишь, фуфломет! Язык проглотил? Кто заказал Мономаха?!! — вдруг резко выкрикнул парень. — Почему бы тебе во всём не сознаться? Всё равно жить осталось недолго.

— Это банкир из «Реала», у которого моя охрана стоит, — преодолев страх, выговорил Вячеслав Карлович. — Он должен деньги другому банку, над которым Мономах стоит. Отдавать жалко, убытки на кризис списать можно. Вот он и попросил найти человека, который сможет это сделать. Бабки дал на оплату услуг.

— Сколько?

— Пятьдесят тысяч. Я нашёл человека, который всё и сделал.

— Кто!!! — Худощавый весь затрясся от гнева и негодования.

— Один комитетчик бывший. Он всё и выполнил.

— Сколько ты ему заплатил за вора в законе?

— Пятьдесят кусков…

— Что!!! А не десять?!!

«Им всё известно! Но как? Откуда?» — опешил Егоров.

— Десять задаток, а остальное долг…

Он не успел договорить — удар по лицу повалил его на пол. Во рту появился солоноватый вкус крови.

— Значит, ты обвиняешь во всем банкира? — продолжал допрос высокий рыжий парень. — Конечно, ты нам красиво все рассказал, только твой базар — фуфло дешёвое. Послушай вот это.

Он включил диктофон с записью признания Подгорелова:

— Это Егоров Славка… Вячеслав Карлович… из охранного агентства… — доносился из динамика дрожащий голос Петра Борисовича.

— Ты правду говоришь, рогатый? — переспрашивал Мономах.

— Да, да. Я тут ни при чём! Я его отговаривал…

— Ну что, баклан дешёвый! Вспомнил теперь! Дешево ты вора в законе оценил! Думал — спрос в очко не долбит?! Долбит!!! Еще как!

И снова удары, один за другим, посыпались на голову зарвавшегося директора.

Вячеслав Карлович понимал, что его конец близок. Объясняться бесполезно. Эти парни — тупые солдаты, они не способны и не должны раздумывать. Да и привезли его сюда не для задушевных бесед о жизни. Значит, приговор уже вынесен. Место глухое, даже проезжающих машин не слышно. Можно сколько угодно кричать и звать на помощь — без толку.

— А не в падлу тебе было наших пацанов на «стрелке» мусорам сдавать?!! Помнишь?!!

— Не сдавал я никого…

После короткой серии ударов по почкам и печени Вячеслав Карлович упал на пол, лицом в грязь. Впервые в жизни он ощутил на собственной шкуре, что такое быть «терпилой».

Он понимал — если не чудо, то ему конец. Но в чудеса он не верил. Обвинение предъявлено и доказано по всем пунктам. Надеясь на спасение, Егоров решил предпринять последнюю попытку — бежать.

— Ничего, скоро сдохнешь! — успокоил его худой.

Парни закурили и отошли чуть в сторонку, на производственное совещание. Егоров, собрав в кулак все свои силы, вскочил на ноги и, взяв короткий разбег, «рыбкой» нырнул в оконный проем. Парни, не ожидавшие такой прыти от пленника, никак не успели среагировать.

— Вали его!!! — крикнул кто-то из них и бросился к окну, вытаскивая пушку.

— Осади, — остановил парней Слепой.

Сразу же вслед за ловким прыжком директора за окном раздался его душераздирающий крик и за ним чавкающий глухой удар, сопровождаемый хрустом. Парни подошли к окну и глянули вниз.

— Допрыгался, — ухмыльнул сярыжий, — нам же меньше работы. Сматываемся!

Так ловко задуманная операция по устранению соперников завершилась бесславным поражением. Вячеслав Карлович всегда просчитывал свои действия на несколько шагов вперед, но даже он не мог предвидеть одного немаловажного обстоятельства: окно, в которое он только что выпрыгнул, находилось на шестом этаже заброшенного недостроенного здания. Вместо спасения внизу его ждал частокол металлической арматуры, так и не залитой бетоном…

Эпилог

Вскоре после описанных событий жена Вячеслава Карловича Егорова ушла из салона по собственному желанию. Как оказалась, она не была посвящена в наполеоновские планы мужа, но стала заложницей его непомерной корысти. Можно представить её состояние, когда стало всё известно. От стыда и боли ей казалось, что для неё нет больше места на земле, но ради дочери она держалась. Людмила зла на неё не держала и выплатила все положенные деньги. На дальнейшую жизнь этого было достаточно.

В феврале по столичным шалманам разнеслась неприятная весть: «Арестован известный вор в законе Валерий Шилов, в криминальных кругах больше известный как Мономах. Сидит в ИВС [Изолятор временного содержания.] Мытищинского УВД, ждёт суда». В прошлом году у Валеры «обнаружили» 0,2 грамма героина и дали год условно, хотя все знали — Мономах никогда не связывался с наркотиками. Сейчас приговор отменили как слишком мягкий.

Незадолго до этого произошла его короткая встреча с Сергеем, на которой авторитет сказал следующее:

— Дальше нам не по пути. Ты другой, из другого мира, из другой жизни. «Лагерная романтика» не для тебя. Не нужно повторять мой путь. Я бы никому не посоветовал — тяжело. Лучше держись от всего этого подальше. Самое главное — оставаться всегда порядочным человеком, независимо от того, кто ты и чем по жизни занимаешься. Если возникнут проблемы, обращайся — поможем, чем сможем. Пока я жив, на Москве беспредела не допущу! Как меня или Гуся найти, знаешь. Да, и ещё совет — не лезь больше в такие дела, в которых оказался, даже с хорошими намереньями. Иначе тебе никто не сможет помочь. Бывай, братан. Но лучше — прощай!

Мономах хлопнул Сергея по плечу, как давнего друга. Золотистый джип Гуся взревел табунами лошадиных сил и, начав движение, быстро скрылся во влажных холодных сумерках.

Следы Наны Зурабовны на время затерялись. Никто не знал, куда она пропала той холодной осенней ночью и жива ли вообще. Но она не исчезла безвозвратно. В скором времени её криминальный талант снова блеснёт новыми гранями. Она ещё даст о себе знать. Уж будьте уверены!