Глава вторая

Ноэлия

Иллариандра жду не без внутреннего волнения. Что делать, если заставит переодеваться? Настаивать на своем или показать, будто считаюсь с его мнением? Но император смотрит одним из тех странных взглядов, по которому ничего невозможно определить, улыбается очаровательными ямочками и лишь подает руку. Ощущаю себя лабораторной мышкой, реакции которой изучают. Ну или не лабораторной – самой что ни есть обычной, которую кот давно уже поймал, просто все еще играется. Отгоняю неприятные ассоциации, вспоминаю Тересию. Пытаюсь себя поставить, а уж получится ли… там видно будет.

Да, признаться, где-то глубоко в подсознании я надеялась, что хоть кто-нибудь из видевших меня утром поддержит нетрадиционный наряд. Разум, конечно, осознаёт, что этого не будет. Не так сразу, не так просто. И верно: лишь мы с Пени, под прицелом целого набора всевозможных взглядов, от заинтригованных до откровенно осуждающих, дефилируем в брюках. Испытываю острую к ней благодарность, наверное, одной совсем тяжело было бы. Но мужу, по-моему, происходящее даже чем-то нравится. Понять бы еще чем.

До большой арены-амфитеатра доезжаем в карете. Прошу разрешения, чтобы Пени ехала с нами, Иллариандр соглашается. В нашу ложу проникаем через какое-то рядом стоящее здание. Ложа не личная, что, с одной стороны, позволяет мне опять же замолвить словечко за Пени, а с другой – заставляет терпеть присутствие некоторых особо приближенных вельмож.

Сидения мягкие и удобные, для нас с императором вообще троноподобные кресла. Эр Базир усаживает Пени рядом со мной, сам занимает место возле нее. Только Дарсаль с Ивеном сзади стоят. Замечаю Хельту с Хармасом, еще нескольких советников и надоевшую уже до самых печенок шри Шарассу. И сидит же неподалеку сзади. Хм, а не с ней ли муженек планирует отдыхать?! Как бы это выяснить? Начинаю злиться.

Кто-то толкает пламенную речь по поводу счастливого императора и радующейся вместе с ним империи. Едва не пропускаю момент, когда нужно подняться и помахать рукой в ответ на бурные овации заполненного стадиона.

С удивлением обнаруживаю микрофон и даже рискую поинтересоваться у мужа, каким образом он здесь. Оказывается, на особо важные мероприятия доставляют из Йована, вместе со специальными генераторами, правда хватает техники в лучшем случае на два-три раза.

– А как их через туман провозят? – не понимаю.

– Как и все, – с недоумением отвечает муж.

– Ну… робота вот не удалось, – ощущаю, как горячеют щеки, так и хочется обернуться к Дарсалю.

– Ноэлия, то, что произошло – нонсенс, и я надеюсь, мы все же выясним, что случилось с твоим роботом. Но туман здесь не при чем, уверяю.

Да? А я как вспомню эту огромную непроглядную гору мглы, так сразу холод по позвоночнику. Мне казалось, именно из-за тумана все и произошло. Хотя… так, еще одна заметочка – поискать о приграничных туманах. Императрице ведь уже можно тайны ее государства узнать?

Задумавшись, разглядываю разворачивающееся красочное зрелище. Полуспортивное выступление, очень даже здорово организованное. Яркие одежды, отработанные движения, песня во славу императора. Наконец, раздается сигнал, и на арену вылетают разъяренные бурвали. Так и жду, когда начнут сталкиваться рогами, высекая искры. Будоражаще.

Дарсаль

Соревнование разделено на два отделения. В первом традиционно сражаются ментальщики, а во втором оставшиеся бурвали уже обретают наездников, и проходит обычный турнир.

– Ими кто-то управляет? – шепотом интересуется Ноэлия.

Раздражение в сторону Шарассы, снова волны ревности… или чего-то близкого. Все эмоции четкие, ясные, скрыть не пытается, даже Ивен доволен. Когда уже я заставлю себя смириться с ее чувствами к императору? Не любовью, но ревностью и симпатией. Все надеюсь, что проблески, которые ловлю на себе, что-то значат. Осознавая, насколько это было бы опасно для нее самой. Только и остается сжимать зубы вместе с омаа, и внимательно осматривать окружающих. Обязанности никто не отменял, безопасность императрицы по-прежнему на мне.

– Ты разве не расспросила шри Беллу? – улыбается Иллариандр. Легкое смущение, Ноэлия беззаботно смеется:

– Не до того было, мы наряды выбирали.

– Ясно, – хмыкает Иллариандр.

Не верю, что Ивен не доложил, о чем шел разговор.

– Да, сейчас бурвалями управляют ментальщики. Видишь те две будки? – яркое движение в два противоположных конца стадиона. – Вот оттуда. Шри Тера – наша бессменная победительница всех последних игр.

– Она сильная?

Очень. Сколько лет прошло, а до сих пор в голове все стискивается от воспоминаний о ее ледяных, шершавых, муторных проникновениях.

– Одна из самых, – соглашается Иллариандр.

Ноэлия хочет бросить взгляд в сторону Сэма, вижу только порыв, без движения. Сэм никогда не участвует в скачках. Он личный ментальщик императора, у него особые привилегии.

Ноэлия

Зрелище, конечно, красочное – хоть и на любителя. Мощные, в какой-то мере грациозные животные в изукрашенных попонах, полощущиеся на ветру цветные ткани, флаги и украшения, особый бой гулких барабанов. Если бы еще при этом бурвали не сталкивались, не ломали друг другу рога и крупы! Трибуны возбужденно жаждут крови, а у меня нет желания смотреть. И как этим можно управлять? Выглядит очень безжалостно.

Разглядываю резные башенки, выступающие с трибун над стадионом. Почему-то хочется заглянуть в одну из них. Приближения перерыва жду с нетерпением. Жаль, нельзя уйти. Или можно? Решаю не спрашивать, чтобы сразу не нарушать слишком много традиций.

Перерыв тут долгий, на целых полчаса. Видимо, животных в норму приводят, седлают, подлечивают. Вельможи куда-то расходятся, император тоже сообщает, что оставит меня ненадолго. Непроизвольно оглядываюсь в поисках Шарассы и тут же натыкаюсь на ее взгляд. Ну хоть муж без нее ушел, и то радует!

Поднимаюсь, выйти, что ли, и мне пройтись, осмотреться. Шарасса тоже встает – не пойму, то ли так быстро среагировала, то ли и сама собиралась. Пени, болтающая о чем-то с Базиром, посылает вопросительный взгляд. Останавливаю ее своим, пускай развлекается.

Шарасса чуть притормаживает у выхода, пропуская меня в светлый холл, по периметру которого стоят несколько Стражей.

– Как вам, эрлара? – неопределенно интересуется с улыбкой.

Хм, это она со мной дружеские связи решила установить? Или добивается чего? Словно невзначай смотрит на Дарсаля.

– Замечательно, – отвечаю.

– Начало вашего правления выходит очень… революционным.

Так и тянет тоже оглянуться на личного Стража. Интересно, он объяснит, что она имеет в виду? Пытается похвалить? Или наоборот, предупредить?

Может быть, и надо устанавливать как можно больше дипломатических отношений, в том числе и с бывшими любовницами мужа, но все-таки меня дипломаткой не воспитывали! Не могу я общаться с ней как ни в чем не бывало. Если бы она еще с Валтией не обсуждала меня с самого первого дня! Для императора она все-таки прошлое. Надеюсь.

– Я всего лишь надела то, в чем привыкла ходить дома, – пожимаю плечами. – Муж не возражает.

Ага, кажется, ее такое обращение по отношению к Иллариандру злит.

– Я вас чем-то обидела, эрлара? – спрашивает вдруг. Теряюсь прямо. Чего это она?

– Что вы, – улыбаюсь. – Конечно, я не слишком люблю сплетни за своей спиной… но обсудить новую императрицу – это святое, понимаю и не стану посягать.

Решительно направляюсь в галерею, проходящую вдоль всех трибун.

– Зря вы не любите сплетни, в них можно узнать много полезного, – долетает вслед. – Правда, Дарсаль?

Смотрю на своего Стража, по-моему, он еще помрачнел, хотя куда уж больше. Кажется, я скучаю по омаа…

– Госпожа предпочитает проверенную информацию, – откликается тот. Улыбаюсь. Спасибо, Дарсаль.

Шарасса за нами не идет, направляется к одной из арок. Какое-то время двигаемся молча, так и хочется спросить, что она имела в виду, что ей вообще от меня нужно? Пытается показать, будто смирилась с отставкой? Только здесь едва ли хоть какая-то изоляция, люди кругом – правда, лишь знатные, для остальных другие галереи ниже ярусами. Но все же не место для разговоров по душам, еще и Слепых полно.

Дарсаль тоже молчит, вот вернемся домой, и я обязательно обо всем разузнаю. Может, император сегодня пропустит вечерний визит? Не каждый же день ему ко мне ходить?

Вздыхаю. Будущее представляется каким-то туманным и непонятным. Не могу поверить, что всю жизнь так и проживу. Поэтому в который раз отгоняю мысли, стараюсь просто не думать. Не предполагать.

Спохватываюсь, когда ноги подсказывают, что мы уже идем довольно долго. Останавливаюсь, оглядываюсь. Тут безлюдно, выходов на ложи не видно. А в стене лесенка. О, вдруг меня озаряет!

– Дарсаль, это выход в башню ментальщиков? – спрашиваю.

– Да, моя госпожа.

– А кто здесь?

– Шри Тера и эр Пран, госпожа.

– А с кем они сражались? С эром Крамом?

– Нет, сегодня он не участвует, там два других эра.

– Женщины-ментальщицы встречаются реже мужчин?

– И реже попадают на службу к императору.

– Ясно, – что-то они здесь нами не очень дорожат. – А зайти туда можно?

– Вам, думаю, можно, госпожа.

Дарсаль

Не хочу видеться с Терой лишний раз. Терпеть не могу. Но меня традиционно не спрашивают – Ноэлия решительно направляется к лестнице. Я тут раньше не бывал, однако ступени едва уловимо отражаются в омаа, позволяя ориентироваться.

– Шри Тера одна, напарник куда-то вышел, – предупреждаю. Отпечаток благодарного кивка, но останавливаться не собирается.

– Дарсаль, – спрашивает. – А у нее там… все открыто? Или…

– Изоляция есть, – отвечаю. – Снаружи.

– Это как? – удивляется.

– Управление бурвалями – сложный ментальный процесс, особенно в схватке. Чтобы никого не зацепило. Оставлен лишь один проем, через который все уходит исключительно на арену.

– Ясно, – отзывается. – Значит… нас никто не подслушает?

– Не думаю, что кто-нибудь станет.

Похоже, Ноэлии эта мысль нравится.

Едва подходим – дверь отворяется. Шри нас заметила и ждет. Ноэлия побаивается, но по-прежнему не отступает. Захожу следом за ней.

Легкое прохладное прикосновение – машинальное, скорее, вряд ли Тера планирует меня сканировать. Ментальщики так же полагаются на свою силу, как и мы. Смотрю в глаза – вижу их четкий след, глаза ментальщиков всегда ярко отпечатываются в омаа. Они особенные. Сильные. И, как учили наставники – хорошая мишень.

Сужаю свои, подбавляю огня. Тера отводит взгляд в легком извинении, больше не чувствую неприятных прикосновений. Эмоции ментальщиков сложно определить. Разве что при разделении ауры слой за слоем. Блокируя мысли, они блокируют и многие чувства. Впрочем, это забота эров Рамара и Мирия. Моя забота – эмоции по отношению к императрице, их и высматриваю. Плохие намерения скрыть практически невозможно, а все остальное – мало меня волнует.

Шри Тера спокойна. Ну да она всегда спокойна – так же спокойно прочесывала мою голову, прекрасно зная, что я к ней испытываю.

– Хотите взглянуть? – приглашает Ноэлию, отходя от смотрового окна, в котором весь стадион как на ладони. Видит, что императрицу привело по большей части любопытство. Беглая улыбка. Ноэлия приближается к окну, выглядывает, в эмоциях восторг.

Продолжаю присматриваться к ментальщице. Аура ровная, сверху легкий зеркальный слой. Аккуратно проникаю, шри ощущает – но не закрывается, впускает. Знает, что это мой долг. Ищу. Эмоции ровняе, как и во время поездки, не сказать, чтобы бурная симпатия, но и категорической неприязни нет. Однако, кажется мне, присутствует что-то еще. Чувствую, да нащупать не могу. Не опасное, скорее… неожиданное. Снова ощущаю взгляд. По-моему, как-то связано со мной и с нашим общением в прошлом. Одно время я ходил к ней на обязательные проверки, как на службу. Точнее, как на каторгу.

Тера едва уловимо качает головой, словно обещает, что не будет ничего предпринимать. Движение четкое, специально для меня – не знаю, видимо ли императрице. Так, придется переговорить с ней где-нибудь в более подходящих условиях. Впрочем, не первостепенно. Надеюсь.

Ноэлия

Тера невысокая, худенькая, коротко стриженная. Где-нибудь на улице даже не обратила бы внимания. А надо же, одна из самых сильных ментальщиц империи. А еще она в брюках! Если быть точнее, в специальном костюме, хотя непонятно для чего, их же не видно. Может, потом поклониться выйдут. Или просто так удобнее.

С интересом разглядываю амфитеатр, из окошка чудесно просматривается наша императорская ложа. И муж уже там. Ну, думаю, Дарсаль передал бы, если бы император меня искал. С кем-то разговаривает, отсюда не разглядеть.

Оборачиваюсь. На шри падает свет, замечаю, что у нее волосы вдоль лба мокрые и, кажется, костюм тоже. Неужели от напряжения?

– Я вам не мешаю? – спохватываюсь. Может, человек отдохнуть хочет.

– Что вы, эрлара.

И как вот понять? Как поступить?

– Ваше выступление закончено? – уточняю.

– Практически. До конца состязаний все равно необходимо контролировать бурвалей. Техника безопасности.

– И помогать выиграть нужным людям? – усмехаюсь. Вообще-то, я пошутила, но шри почему-то не то обиделась, не то просто решила разубедить:

– Что вы, эрлара. Соревнования проходят честно. И за этим мы тоже следим.

Тера бросает взгляд на Дарсаля. Между прочим, уже не первый!

– Ментальщикам сам Раум велел следить за честностью, – улыбаюсь. А вот кто следит за ними? Слепые? Как же тут все запутано!

– Император для того нас и держит, – странная, почти скупая улыбка, но скорее искренняя, чем дань уважения императрице.

Прочему-то снова не по себе. Вспоминаю рассказ Дарсаля о катке в голове. Зачем я сюда пришла? Налаживать контакты и выстраивать отношения, вот зачем! И буду этим заниматься!

Кажется, действует. Значит, так. Первое, что я хотела узнать – это о Дарсале. И, может быть, нужно было бы спросить у него… вот сегодня вечером и спрошу. Сравню результаты.

– Вы так смотрите на моего Стража, – улыбаюсь. – Неужели успели побывать у него в голове?

– Ваш личный Страж замечательный, эрлара.

М-да. Называется, понимай как хочешь. Шри Тера отвечает своей странной, почти незаметной улыбкой. Не похоже, чтобы Дарсалю слова ментальщицы понравились – наоборот, выглядит еще более собранным и внимательным. Да уж, комплиментами его не купить. Тоже улыбаюсь.

– Скажите, шри… а я могу попросить вас кого-нибудь проверить? – с волнением жду ответа.

– Я-то не смогу не выполнить вашего поручения, госпожа. Но и утаить от императора тоже не смогу.

Ну что ж, неплохая информация к размышлению.

Дверь отворяется, пропуская напарника ментальщицы. Вот он – да! Рост огромный, взгляд веский, значительный, сразу видно, лучше не подходить. Приходится снова напоминать себе, что я теперь императрица и все тут – мои подчиненные!

Девушка представляет мне его, получаю заверения в преданности и спешу покинуть ставшую вдруг тесной башню. Кажется, здесь сделалось еще сложнее находиться. Какая-то их энергия… тяжелая. Правда, каток.

Дарсаль

«Скажи, Дарсаль, это на некоторых осознание собственного положения так влияет?» – врывается в голову голос Повелителя, как обычно резкий и громкий, словно усилен чем. Уж кто бы говорил.

«О чем вы, господин?» – отвечаю. Хотя сразу ясно, конечно. Девочка осмелела и на месте сидеть не собирается. Не могу понять, нравится это императору, или наоборот.

«Я о том, что еще вчера она тряслась, как банный лист, а сегодня уже на ментальщиков планы строит да на состязания опаздывает».

«Учится быть императрицей, повелитель».

«Может, и в постели чему путному научится? Да осмелеет», – хмыкает Иллариандр, снова выбивая кровавый омаа. О чем-то догадался? Или просто я вошел в круг «доверенных лиц»?

«Не могу знать, господин», – отвечаю ровно, всеми силами стягивая омаа. При одной мысли, что он и другим приближенным говорит нечто подобное про жену, хочется… Бесов Раум, будь он обычным мужчиной… Одергиваю себя, о чем это я! Совсем сдурел. Стараюсь не думать об их разговорах с Ивеном, если даже ко мне такое долетает.

«А что ты знаешь? – не то ворчливо, не то насмешливо. – Поторопи, без императрицы начинать неприлично».

Ноэлия

Не думала, что без меня не начнут. Впрочем, праздник-то в мою честь. Спешу занять место, пытаюсь понять реакцию жениха… мужа, твою бестию! Но тот лишь любезно улыбается, сверкая ямочками, и ничего не показывает. Кто-то, видимо, подает знак, снова барабанная дробь, наездники в одеждах разных цветов – кажется, представляют графов с баронами. Нахожу нашего, императорского то есть, разодетого в черное с золотом и со странным таким оружием в руке. Неужели меч омаа?!

– А кто за нас играет? – тихо интересуюсь у мужа, снова ругая себя, что как следует не разобралась в правилах. Да мне же не до того было, оправдываюсь! Я вообще до последнего не знала, примут ли меня, или выбросят как неподходящую.

– Дейр Онис, – отвечает император.

Какое-то имя знакомое… перебираю в памяти все, что знаю. Да неужели тот, которого в мои личные до Дарсаля пророчили? Тот, что «Строй» прошел без единой опалины!

– Слепой? – уточняю.

– Один из самых сильных, – соглашается император.

– А так… можно? – не пойму.

– Почему нет? – удивляется император.

– Ну… Слепой же заведомо в приоритете.

– Каждый выставляет самого сильного бойца. Того, которого может. Как и в жизни, Ноэлия.

Хочу спросить, к чему тогда соревнования, если сразу известно, кто выиграет… скажем, с девяностопроцентной вероятностью. Но решаю сначала досмотреть. В конце концов, может, они собираются ради зрелища и возможности мелькнуть перед императором лишний раз. Ну или склониться.

– Я слышала, если бы не наказание, он мог бы стать моим личным Стражем, – рискую. Едва удерживаюсь, чтобы не бросить взгляд назад, на Дарсаля. Кажется, ощущаю какую-то исходящую от него волну… вероятно, только кажется. Или жду подсознательно.

– Тебя хорошо просветили, – усмехается император. Улыбаюсь:

– А за что, если не секрет?

Наверное, хочу удостовериться, что проступок был серьезнее, чем те, за которые досталось Дарсалю. Что моего Стража отбирать не станут. Однако ответ Иллариандра заставляет сердце сжаться:

– Недостаточное рвение в исполнении приказа. Но если судить по справедливости, недосмотры Дарсаля уравнивают позиции. А может, и перевешивают. Так что я готов простить его оплошность и дать второй шанс. Вообще-то собирался подождать конца состязаний, но ты меня опередила. Можешь сменить Стража, любимая. Дейр сам вызвался сражаться в честь императрицы… в надежде быть прощенным.

И снова эти непонятные намеки! Если бы мы говорили тет-а-тет где-нибудь в кабинете, я решила бы, что муж дает совет. Но здесь и сейчас больше смахивает на спектакль! Только вот какая роль в нем отведена мне – никак не пойму. Кажется, все уши ложи повернулись к нам и вытянулись. Или просто у меня мнительность разыгралась.

Дарсаль

Скоро уплотнения омаа станет недостаточно. Щиты, что ли, выставлять? Едва ли командир одобрит. Если заметит, конечно.

Впрочем, коль так и дальше пойдет – непременно заметит. Никакого «как ты хочешь» или «подумай» – почти приказ, «можешь сменить». И все-таки почти.

Пытаюсь вспомнить. А ведь провинность Дейра не озвучивалась. Отдали команду… и мы даже не подумали усомниться.

Значит, у императора уже тогда имелись планы. Понять бы, какие. Не логичнее ли было сразу взять Дейра, как и предполагалось в начале? Или он действительно чем-то настолько разгневал повелителя, что тот обратил взгляд на опального Стража? Или это все – для того лишь, чтобы держать нас в постоянном напряжении?

Жду ответа Ноэлии – меня-то наверняка рано или поздно сменят, раз император уже не впервые заводит об этом речь. Лишь бы видеться не запретил. Хотя и такое возможно. А вот не подставится ли она… по незнанию. Даже не могу успокоить ее своим омаа – Слепых вокруг слишком много. Жду сцепив зубы.

Ноэлия

– С удовольствием возьму его в свою охрану, – отвечаю. – Познакомиться, присмотреться. Но личного Стража пока менять не планирую.

Император приподнимает бровь. Так, нужно будет срочно выяснить все, что касается полномочий личных Стражей и вообще охраны императрицы. Ну и своих собственных. Как бы дождаться, когда муж уедет! Твою бестию, о чем я думаю…

Сосредотачиваюсь на происходящем, слежу за действом, правила которого мне по-прежнему не совсем ясны. Глашатай что-то выкрикивает, всадники то сходятся в схватке, то расходятся, то меняются соперниками. Кто-то вылетает из седла, выбывая. Зрелищно, конечно. Трибуны гудят, подбадривают.

– А победа в турнире действительно может подарить прощение? – интересуюсь.

– Смотря какое прегрешение, любимая.

– А если он не победит?

– Значит, великий Раум не благосклонен к нему.

– У вас многое решается поединками?

– Нет. Но и такие решения тоже рассматриваются. Особенно там, где сила имеет значение. Победив, он сможет доказать, что достоин более высокого назначения. Может вызвать на поединок… ну, например, того, на чье место имеет шанс претендовать.

Бред какой-то. Не могу понять, Иллариандр всерьез?

– Надеюсь, это шутка? – спрашиваю, изо всех сил желая, чтобы голос звучал прохладно.

– Неужели не хотела бы проверить, кто сильнее – Дарсаль или победитель турнира?

По-моему, император забавляется. А мне как-то не до смеха.

– То есть он может вот так запросто оторвать Стража императрицы от обязанностей ради забавы? А если победит не Слепой?

– Личным Стражем может быть только Слепой.

– А если я не отпущу Дарсаля?

– Ты же понимаешь, как это скажется на его репутации?

– А разве подчинение моему приказу может плохо сказаться?

– Ноэлия, поединок – это поединок.

– Мне казалось, назначение на столь ответственные посты должно решаться иным способом. Более… благоразумным.

– Это просто одна из возможностей проверить Стража в деле.

– Дарсаля в деле я уже видела. А вот на Ивена с удовольствием посмотрела бы. Или Дейр не рискнет бросать вызов ему? Быть твоим личным Стражем разве не почетнее?

– Личного Стража императора назначает император, – по-моему, муж начинает злиться. Во всяком случае, больше не забавляется.

– Хочется думать, слово императрицы тоже хоть что-то значит в выборе личного Стража императрицы.

– Конечно, любимая, – от тона Иллариандра снова не по себе.

Надеюсь, я не перегнула палку. Так и хочется сказать, что я видела поединок, где Дарсаль Ивена почти победил. А может, и победил бы, если бы не прервали. И мне этого достаточно.

Но не рискую.

Снова смотрю на арену. Там уже заметно меньше воинов. Дейр еще в седле. Кто бы сомневался. Какое-то странное, непонятное, но очень знакомое ощущение. Пытаюсь разобраться.

Дарсаль

Была в древности такая традиция. Да тоже сомневаюсь, что император о ней серьезно. Хотя, пожалуй, я с удовольствием размялся бы. Но правильно заметила Ноэлия, бросать обязанности – последнее дело. Чего повелитель добивается? Да и оказаться на лопатках перед всем стадионом – незавидная участь. А ведь сражаться до последнего вряд ли позволят. Кого первого опрокинут, тот и проиграл.

Отчего-то тянет на улыбку. То ли от слов императрицы, то ли от раздражения, испускаемого Шарассой. То ли от точных, выверенных движений хорошо подготовленных воинов. Чем техничнее действия, тем лучше отображаются в омаа, тем полнее картина.

Пени оглядывается и, если не ошибаюсь, подмигивает. Неожиданно. Улыбаюсь в ответ. Со стороны Шарассы полоска какого-то замысла… удовлетворяется и даже успокаивается. Надеюсь, ко мне в ближайшее время не припрётся. Где же выяснить, что она раскопала? Тогда легче было бы понять, что замышляет. И Ноэлии, наверное, пора о родителях рассказать. Чтобы Шарассе не было, за что дергать. Только вдруг императрица после этого и смотреть на меня не захочет?

По линии Слепых передается рябь – конечно, по омаа, зрячим не видимая, хотя обстановка сразу же накаляется. Ищу причину. Змея Ивена приподнимает голову. Бесов Раум!

Ноэлия

Не может быть! Это же не откат?! Оборачиваюсь к Дарсалю. Не может ведь быть, чтобы эти откаты настигали в любом месте и прямо спасу от них не имелось бы! Едва ли Слепые тогда слыли бы настолько хорошими воинами и лучшей в мире армией!

Но нет, Дарсаль стоит, напряженно всматривается куда-то, словно сразу во все стороны. Омаа светится чуть интенсивнее привычного. А что же тогда это за черный женский силуэт с горящими прорезями глаз? Скользит по противоположным рядам, словно насмехается, заставляя зрителей отклоняться, вздрагивать, даже пересаживаться. Да ведь они ее не видят, вдруг доходит! А я почему же… твою бестию, наверное, нельзя говорить, что вижу?! Вспоминаю туманы, змею эту дурацкую. Бросаю взгляд на руку Ивена, змея тоже словно в глаза заглядывает. Жутко до ужаса! Да как тут скроешь?!

– Все в порядке, моя госпожа, – тихий шепот, сильная рука чуть сжимает плечо. Так и хочется потереться о нее щекой. Сразу спокойно, почти и не страшно.

Овиния… или нечто очень на нее похожее вдруг срывается с места, в доли мгновения оказывается на арене, разрушая четкую структуру сражения.

Двое воинов, в белом и красном, сшибаются. У одного в руках диск огромной спирали, издающей странные звуки – незнакомое мне оружие. У другого нечто похожее на копье, только впереди дюжина стрел, собранных в замысловатую фигуру. Копье застревает в спирали, уносясь в одну сторону, всадники отлетают в другую. Гулкий бой огромных барабанов подхватывает ритм, эмоции, зажигая толпу.

Безумное, ослепляющее какой-то дикой красотой действие за пределами логики. Не могу оторвать взгляд от женского силуэта, оказавшегося на пустом бурвале перед всадником в черно-золотом. Дейр резко вскидывается и под изумленный выдох трибун летит на землю.

Тишина, пустота, словно и не было ничего. И черного выжженного силуэта больше нет. Отрывистая барабанная дробь. Похоже, турнир прекращен, на арену выбегают… ммм… медики, что ли.

Муж внезапно поднимается. Смотрю на него – глаза стальные, губы мраморные, сжаты так крепко, что боюсь отвлекать на себя внимание. Резко разворачивается и выходит с ложи, Ивен за ним. Тоже встаю, поворачиваюсь к Дарсалю.

«Подождите немного, моя госпожа, – в голове его голос, вздрагиваю от неожиданности. – Если и вы уйдете вслед за императором, может начаться неразбериха. Лучше завершить турнир».

«Но как? Он еще не завершен?» – приближаюсь к перилам, раз уж встала. Оглядываю арену. Трибуны гудят недоуменно, это ж если все к выходам ринутся – давка, свалка, паника…

«Сейчас лекари заберут раненых, и нужно будет либо продолжить, либо огласить победителя».

«А Иллариандр где?» – сержусь. Не мог хотя бы предупредить?!

«Пошел к эру Рамару».

Миллион вопросов в голове. Но, кажется, все глаза стадиона ко мне обращены. Ладно, вопросы подождут.

«Что делать?» – спрашиваю. Похоже, часть Слепых отправилась с императором, однако большинство вместе с командиром остались здесь.

Эр Базир вдруг поднимается со своего места, приближается:

– Я помогу вам, госпожа. Какое распоряжение передавать?

«Дарсаль, как лучше? Я за поединками не следила, понятия не имею, кто победитель! Может, спроси у своих, кто лучше сражался? Чтобы все было… ну… правильно».

– Нельзя ведь оставить турнир без победителя? – отвечаю уже эру Базиру. – Что это вообще было?

– Не знаю, моя госпожа, но раз император ушел – значит, так необходимо. Думаю, победителя следует огласить и торжественно закончить, как и планировалось.

– Мы можем выбрать из всех, или они должны продолжить схватку?

– Ваше слово закон, госпожа. Это же в вашу честь турнир.

– И победитель на что-то там потом сможет претендовать? – вспоминаю слова мужа. Сейчас по незнанию назначу, а тот предъявит какие-нибудь права.

– Если вы укажете лучшего по вашему мнению, то нет.

– И я ему ничего не испорчу?

– Что вы. Это очень почетно. Хоть и не дает никаких дополнительных привилегий.

– Ладно, – вздыхаю. Жду сообщение Дарсаля.

«Из тех, кто остался на арене, лучшим признан Гвер Тинг», – отвечает, наконец. Передаю пожелание Базиру. Понятия не имею, кто это такой, даже не помню, в каких цветах и за какого графа выступал.

– Справедливый выбор, – чуть кланяется Базир и посылает незнакомый знак непонятно кому. Но знак услышан, звучат барабаны и трубы.

Возвращаюсь на место. Кажется, меня слегка потряхивает. Пытаюсь рассмотреть, кого же я выбрала, в очередной раз полностью положившись на слова Дарсаля. А вдруг и это все император задумал специально?

Впиваюсь пальцами в подлокотники, стараюсь успокоиться. Неужели всем моим предшественницам так же приходилось?!

Дарсаль

«Неожиданно», – отвечает командир в ответ на просьбу императрицы. Но похоже, ему решение Ноэлии по душе, как и остальным ребятам. Довольно быстро и почти без споров выбирают того, кто, по их мнению, сегодня отличился.

Парнишка действительно блестяще выступал, сложно сказать, как насчет шансов против Слепого в дружеском поединке. Если без применения боевой техники да со специальной защитой – кто знает. Выставлен одним из графств, правда, не личный воин, а наемный, откуда-то отсюда же, из Хадрама. Но правилами это не запрещено.

В остальном ребята сосредоточены, напряжены. Сплели омаа вокруг амфитеатра, чтобы никаких шаматри больше не просочилось. И, наверное, мечтают оказаться сейчас у эра Рамара вместе с императором, понять, что все это означает.

Командир мрачен, но тоже пока молчит. Нужно завершить турнир, не допустить паники да прочих неожиданностей.

Периферия увеличила радиус сканирования, постоянно передают отчеты – однако вокруг тихо. Вроде и не было ничего. Насколько мне известно, из Астара никаких тревожных предупреждений не приходило. Хочу думать, что от личного Стража императрицы не станут ничего скрывать.

Эр Базир ненавязчиво перенимает на себя завершение турнира, от имени императрицы поздравляет победителя, потом выходят ментальщики, положенный фейерверк в темнеющем небе.

Первым незаметно удаляется командир, потом и я получаю вызов к верховному атаурвану.

Ноэлия

Не то, чтобы готовлюсь топать домой пешком, но карета для меня оказывается скорее приятной неожиданностью. Хочется верить, что это муж позаботился, а не кто-то из его приближенных. Зову с собой Пени и эра Базира, в знак благодарности. Все равно по пути с Дарсалем не поговорить толком.

С интересом смотрю в окно. На улицах полно легких экипажей, расступаются, пропуская меня с эскортом. На домах, а кое-где и просто на дороге горят масляные фонари. Проезжаем вдоль извилистой реки, потом вверх, к стоящему на возвышении дворцу. Стены смотрятся почти фиолетовыми в вечерних сумерках. Я бы полюбовалась, если бы не мысли о случившемся. И предстоящем. Может, мужу некогда будет?

Вздыхаю, кого я обманываю. Ребенок для него первостепенен. Стараюсь отгонять леденящие страхи, что будет, если не смогу забеременеть.

– Что произошло на арене? – щебечет Пени. – Почему они все попадали? Кто-нибудь запретную технику применил?

– Нет, – отзывается Дарсаль. – Нарушений правил со стороны участников не было.

– Но что тогда? – не унимается Пени, все смотрит то на Стража, то на эра Базира. Кажется, я ей благодарна, что самой не нужно вопросы задавать – можно просто слушать и наблюдать за реакцией. Слепые не переполошились, значит, это что-то… обычное? Почему же тогда муж сбежал?

– Вы наверняка знаете, – отвечает Дарсаль, – Айо отличается от Йована некоторой… нестабильностью.

– Из-за которой ломается вся техника?

– И это тоже.

– Как… тогда на реке? – рискую спросить.

– Да, моя госпожа. Очень похоже.

– Она направленно действует? Эта ваша нестабильность, – улыбается Пени. Дарсаль проходится по ней взглядом… ой, не хочу я, чтобы он на кого-нибудь так смотрел! Почему-то утреннее пожелание мужа всплывает… Усиленно возвращаю эмоции в норму, едва не пропускаю ответ.

– По-разному, – уклончиво произносит Дарсаль. Посматриваю на Базира, но тот либо мало знает, либо предпочитает делать вид. Женился бы уже на Пени, что ли! Всем легче было бы. Твою бестию, да что это я…

– А в горах? – снова рискую. – На робота тоже она воздействовала?

– Нет, моя госпожа. В горах было нечто иное.

Я тоже Овинии там не видела. Во всяком случае, до отката.

– Так и не выяснили?

– Все, что знал, я вам рассказал.

Киваю молча. Понимать бы, что от кого здесь скрывается… никогда мне эту науку, наверное, не постичь!

– Я должен ненадолго вас оставить, эр Рамар вызывает, – сообщает Дарсаль, едва выходим из кареты. Тут же приближаются Гарий еще с парой Слепых.

– Конечно, – улыбаюсь, стараясь не выдать разочарования. Я так надеялась с ним поговорить!

Но Дарсаль почти сразу направляется в другую сторону, Базир тоже по дороге откланивается.

«Овиния приходит в откатах ко всем?» – не удерживаюсь, посылаю вопрос, надеясь, что услышит. Хоть что-то узнать!

«Нет, моя госпожа, она – мой личный откат».

«Я думала, Дейра накрыл откат прямо на поле?»

«Нет, моя госпожа».

Странно, едва не замираю н половине шага, я же ясно видела черный женский силуэт! Почему Слепой тогда упал?! Только удивленные глаза Пени напоминают, что нужно продолжать путь. Натыкаюсь на пристальные взгляды сопровождающих Стражей – омаа клубится, словно сканирует. А вдруг и «подслушать» могут?! Решаю все вопросы оставить для личного разговора.

Зову Пени к себе, за нами ненавязчиво заходит Гарий. Это меня до конца жизни теперь даже с подругами не оставят? И вообще, с референтом! Ставлю себе еще одну заметку узнать. Сегодня уже поздно, общего ужина, похоже, не планируется. А вот завтра с самого утра объявлю о новой должности Пени. Как тут у них это делается.

Дарсаля нет долго. Пока перекусываем, Пени выстраивает кучу самых невероятных гипотез – от разломов в коре до метеоритного излучения, вызывающего массовые галлюцинации. Я только слушаю и улыбаюсь, не решаясь рассказать то, что видела и знаю.

Дарсаль

Аура эра Мирия почти сразу принимает, обволакивает. Странно, что он тут делает? Император на диване – как обычно, не вижу, лишь слабые отблески. Кроме них с Ивеном и обоих верховных еще Лийт. И какой-то странный сизый, с белыми переливами, дым в воздухе. Не в воздухе – в омаа. Вхожу как в пелену, в которой ориентироваться почти так же непросто, как в приграничных туманах.

Эр Рамар пускает тонкий луч, расчищающий дорожку прямо к креслу. Посылаю благодарность, сажусь.

– Дарсаль, – спрашивает верховный атаурван. – На реке было то же самое?

– Думаю, да, эр. Очень похожее проявление.

– Что ты видел? Свою версию отката? Как тогда, так и сейчас?

– Да, эр. Полагаю, каждый Страж обнаружил свое.

Сквозь дым омаа долетает след кивка.

– А императрица?

– Не знаю, эр.

Омаа верховного словно изучает. Наверное, нужно сказать, что она может видеть Овинию. Впрочем, видела ли сегодня, я действительно не знаю. На том и сосредотачиваюсь.

Слышу тихий стон сквозь сжатые зубы. Белый омаа лекаря густеет, скрывая происходящее на диване. Внутри звенит, натягивается заложенная наставниками струна. Император в опасности, отдать за него жизнь. Если потребуется. И ничего не скрывать!

– Нужно полностью сменить все метки, – произносит Рамар. – Все фигуры защиты.

– Что это было, эр? – рискую спросить. Насколько я знаю, последняя смена меток произошла еще до моего поступления на службу.

– Энергия шаматри непредсказуема, – пожимает худыми плечами эр. – Мы научились контролировать и использовать ее. Но и она не статична. Последний всплеск случился с прилетом инопланетного корабля. А до этого десятилетиями все было спокойно.

– Почему сейчас? – вырывается.

– Интересный вопрос, – соглашается эр Рамар. – Есть предположение, что инопланетяне смогли оставить что-то после себя. Что мы не все уничтожили.

Уничтожили?!

– Чем они были опасны?

– Они угрожали империи, Дарсаль. И, надеюсь, ты понимаешь, что эта информация не просто так не подлежит разглашению.

Молчу. Все хочу задать вопрос и не решаюсь. В том походе моего отца обвинили в предательстве. Получается, Слепые тогда… разделались с кораблем? И Высшие Леди им в этом помогли? Да что же, бес подери, происходит?!

– Что от меня требуется? – спрашиваю.

– Императрица видела змею Ивена. Она могла видеть и что-то другое.

– Это… чем-то опасно?

– Сложный вопрос, Дарсаль. Некоторые люди в той или иной мере имеют повышенную восприимчивость к омаа. Само по себе это ничего не значит. Важно понять, не связаны ли всплески с императрицей.

– Как они могут быть связаны?

– Хотелось бы знать. Следи внимательно за ее аурой. И выясни, что именно она видит.

– Это все… может нести угрозу для императрицы?

– Это все может нести угрозу для империи, Дарсаль. Как ты думаешь, что для империи важнее?

– Наследник? – предполагаю.

– Наследник, – соглашается Рамар. – Следи за ней внимательно, Дарсаль.

– Слежу.

Снова пристальное ощупывание омаа. Замечаю, как поднимает голову змея, вглядывается. Да ведь ничего же особенного! С ее чистой аурой, конечно, восприятие повышенное!

– Завтра с утра будем производить смену меток. Для императора это процесс… тяжелый и неприятный. Ауру Ноэлии на всякий случай нужно будет закрыть.

– Зачем?

– На всякий случай, – отвечает эр с нажимом и некоторым раздражением. – Слепые по очереди будут дежурить. Желательно, чтобы она меньше передвигалась по дворцу… но говорить ей ничего не нужно. По крайней мере, пока сами не разберемся.

– Что это за… дым? – рискую спросить, но расположенность эра Рамара отвечать, похоже, уже исчерпана.

– Тебя разве не учили: все, что тебе нужно знать, расскажут? – вместо него отзывается командир.

– Простите, эр.

Рамар поднимается с кресла, направляется к дивану и почти исчезает в белом омаа Мирия. «Дым» редеет, собирается туда же. Похоже, он как-то связан с императором.

– На сегодня ты свободен, Дарсаль, – доносится голос верховного атаурвана.

– Спасибо, – поднимаюсь, пытаюсь сообразить, что именно рассказать Ноэлии. Или лучше пока ничего не говорить. Она только-только начала обретать уверенность.

– Передай императрице, что я скоро буду, – сообщает император. Склоняю голову. Передам, куда же я денусь. Непроизвольно ощупываю темноту за окном. Почти ночь. Только спать совсем не хочется.

Выхожу, привычно сверяюсь с императорскими метками. Что с ними не так, зачем менять? Императрица в своих покоях, вместе с Пени и Гарием. Машинально отмечаю разноцветные пятна Анги где-то в ближайших комнатах и – далеко – отзеркаливающую ауру Теры. Насколько хватает моего омаа, всё без изменений. Почти хочется съездить к наставникам в Астар. Было время, когда они отвечали на каждый вопрос. Хотя, на эти едва ли ответят. К сожалению.

– Ну что? – Ноэлия бросается навстречу. Обменявшись со мной знаками, Гарий тихо уходит. Моя порция ждет. Надо же.

– К вам император идет, – отвечаю. По-моему, девочка не готова совсем. Даже не переоделась после турнира, если омаа мне не изменяет.

– Ой, тогда не буду мешать, – спешит Пени к двери. Со стороны Ноэлии не то недовольство, не то уныние. Проносится множество вопросов, но вместо этого кивает.

– Ты голоден? Поешь, Дарсаль.

– Спасибо, моя госпожа.

– И… я пойду, приготовлюсь.

– Конечно, моя госпожа.

Жду, по-моему, хочет еще что-то спросить. Но лишь отворачивается. Уйдет же… Привычку задавать вопросы вместо того, чтобы дожидаться разрешения, появившуюся за проведенное вместе время, подстегивает выжигающее кипение омаа. Не хочу находиться здесь, когда он появится.

– Я вам не нужен сегодня? – спрашиваю. Застывает на миг, волна по ауре, быстро возвращающаяся к синему.

– Мы же давно договорились, Дарсаль. Если тебе куда-то понадобится, всегда иди.

Останавливается, легкий отпечаток профиля. Словно ждет. Я же не могу уйти, не предупредив. Но, кажется, я это уже говорил.

– Спасибо, моя госпожа.

Четкий след кивка. Удаляется.

Беру остывшую порцию. Переодеваюсь, перекусываю. Жду, не понадоблюсь ли императору. Но нет, пожелания жены исполняет и Стражей больше не зовет.

Ноэлия

– Вижу, ты осмелела, – улыбается муж, вызывая желание сбежать из кровати. – Может, во всем остальном тоже осмелеешь? Разнообразим нашу семейную жизнь?

Теряюсь, смущаюсь. Не хочу я ничего разнообразить! Вот омаа бы… но его у тебя нет. Ох, не думай об этом! И о том, где сейчас Дарсаль. И с кем…

– Стараюсь, – улыбаюсь.

– Старайся лучше, – шепчет, притягивает меня к себе. Целует. Приятный чуть терпкий запах с примесью не то дыма, не то древесной коры…

Да что со мной не так? Почему красивый, богатый мужчина, император, мой муж ничего не вызывает ни в душе, ни в теле? Я ведь когда его впервые увидела – сердце из груди выскакивало и ноги подкашивались, прямо как в книжках да кино! Пытается ведь, а я… только и мысли о том, куда пошел Дарсаль. А еще о случившемся на состязаниях.

– Что произошло на стадионе? – спрашиваю шепотом.

– Ноэлия, – устало вздыхает Иллариандр. – Не о том думаешь.

– Просто… переживаю. Ты… так быстро ушел, Дарсаль тоже ничего не сказал.

– Я безумно устал. А завтра непростой день.

Едва не срывается вопрос, зачем так себя мучить, отдыхал бы. И мне бы дал. Прикусываю губу, чтобы нервно не хихикнуть. Обидится еще. И про Пени хочу сказать, но не рискую.

Император начинает умелые ласки, которые, наверное, должны хоть что-то во мне разжечь. Ну хоть какое-то желание!

И оно появляется, но вместе с ним откуда-то выступает высокая мрачная фигура, неожиданная скупая улыбка, которая вдруг становится ярче и желаннее всех обаятельных ямочек, вместе взятых! Напряженные руки, светящийся в глубине парка силуэт. Огонь, рвущийся из глаз. Струйки омаа, слетающие с губ.

И с ужасом понимаю, что император вполне мог бы добиться своего и остаться довольным, если бы я не боялась за эмоции. За то, что Стражи увидят их направленность, что сам Дарсаль почувствует… Это ведь осложнит наши отношения, а то и окажется поводом отобрать его у меня?

Лежала бы… представляла, игнорируя слухи, которые ходят о Слепых, и притворялась бы для себя, что рядом со мной совсем другой мужчина. Тот, кто заслонил от робота, кто успокаивал ночами и так особенно целовал, обтекая теплым омаа.

А приходится открывать глаза, смотреть на разгоряченного императора и убеждать нас обоих – и всех наблюдающих Стражей – будто хочу именно его. И ждать, когда же все закончится, притворяясь счастливой не только на лице, но и в эмоциях. Желать мужу спокойной ночи, размышлять, не пора ли использовать один из тестов, которых я набрала с лихвой. Бояться той отчужденности, которая поселилась между мной и Дарсалем, и тут же порываться выскочить из ванны, потому что просто безумно хочется к нему. Расспросить. Хотя бы. Уж он-то не скажет, что время или место не подходящее. Разве только… что император запретил рассказывать.

Пусть он будет у себя, пожалуйста. Мне так о многом нужно поговорить. И так невыносимо думать, что он следует пожеланию своего господина «завести женщину». Не хочу!

Домываюсь поскорее, жду, что будет как в первый раз стоять… Как же он на меня тогда смотрел… Какая же пустота, оказывается, когда его нет. Глажу Пусю, хожу по комнатам, все боюсь, не вернется ли муж, все пытаюсь контролировать эмоции. Не выдерживаю, захожу к Дарсалю. Тихо. Обхожу комнаты, как-то здесь… уютно, пожалуй. Словно пронизано чем-то родным. Пусто только. Решаюсь зайти в спальню, вспоминая сегодняшнее происшествие на арене. Так надеюсь, что просто устал и спит… понимая, это лишь пустые надежды. Конечно, ушел, иначе зачем бы отпрашивался.

Сажусь на кровать. В глубине души нарастают слезы, душат, клубятся, выдираются на поверхность. Не могу их сдержать, только и уповаю, что изоляция надежная. Все порываюсь мысленно позвать, ну может он снова у командира… как тогда, в той далекой прошлой жизни. И безумно боюсь узнать, что нет, застать с кем-нибудь… кто подойдет на роль, обозначенную императором. А я для него и раньше была лишь невестой повелителя, а сейчас вообще, наверное, исключительно обязанность. От которой хочется сбежать… к кому-нибудь.

Падаю на подушку, кажется, все скопившееся напряжение вырывается из глубины души. В последний раз я так рыдала еще дома, в машине. Боже, как же мне не хватает его груди и коленей!

Дарсаль

Та же девушка нашлась легко. Правда, сегодня в ее ауре преобладают серо-багряные тона. Но все равно больше синего, чем у остальных. Больше многих. Может…

Так и представляю: «Ничего другого от тебя не ожидал, Дарсаль, только шлюху и способен притащить во дворец»… Слегка встряхиваю головой, еще раз просматриваю ауру. Даже не знаю, как девчонка выглядит. Не хочу знать. Специально не смотрел.

Четкая усмешка, предвкушение оплаты. И перетерпеть-то совсем немного надо. Усмехаюсь в ответ. Пугается, отступает. Вот так лучше.

– Готова? – спрашиваю.

– Всегда, господин, – отвечает кокетливо, разворачивается к лестнице. У Бесстыжей Палми все правильно устроено, с расчетом на нас – проницаемо и удобно. Даже скудная изоляция имеется: на случай, если в соседней комнате другой Слепой окажется, мешать друг другу не будем.

Обстановка с претензией на уют. Ну, когда другого не знаешь, и такой сойдет. Главное – не вспоминать тихие вечера в придорожных гостиницах и бесконечные ночи в фертоне. Вытравить из памяти, сделать ничего не значащими. Как и большинство прочих.

Ложусь, как обычно, предоставляя девчонке поработать. Для того они тут и находятся. А ауру лучше не рассматривать. Почти ничего синего уже. Ну, хоть не отвращение, даже наоборот. Похоже, я каким-то образом попал в число желанных клиентов. Редкость, да что-то не радует.

Нежданные мысли об Ивене. Уж он явно по таким заведения не ходит. У него там Анга и прочие к услугам. И мне, пожалуй, не к лицу. Злюсь. Не хочу я служанок таскать. А та, кого хочу…

Снова встряхиваю головой, куртизанка отшатывается испуганно. Багряные змейки по ауре.

– Продолжай, – разрешаю.

Мне и отсюда виден мой синий свет с легким темным налетом, который остается после императора. Смотреть на это почти так же невыносимо, как представлять, что между ними происходит.

Опять в ванне, наверное, опять надолго. Но нет, выходит, разгуливает по апартаментам, словно что-то ищет. Направляется вдруг ко мне…

– Господин! Горячо!

Бесов Раум, не заметил, как сжал бедро ладонью. Присматриваюсь, ничего страшного, привычка контролировать сработала почти автоматически. Быстро сойдет.

– Продолжай, – убираю руки, сжимаю кулаки, чтобы с них не срывался омаа. Уплотняю, а то по всему телу жар пойдет. Что Ноэлии нужно у меня в комнатах? Сквозь изоляцию почти не разобрать, только настройка передает какие-то отголоски. И жду, чтобы позвала, и не желаю этого. Неприятно будет, если застанет… здесь. Но ведь она же понимает, куда и для чего меня отпускает? Надеюсь.

И ей же до этого никакого дела? Наверное, расспросить о турнире.

Убеждаю себя, там полно наших, а я, как изволит постоянно напоминать повелитель, не незаменим.

Не помогает.

– Довольно, – произношу тихо, но в голос вплетается вибрация омаа. Девица снова вздрагивает, судорога по ауре.

– Господин? Я что-то сделала не так?

Сдвигаю ее со своих бедер, все не так!

– Вы гневаетесь?

Если бы гневался, ты не сидела бы столь спокойно.

– Срочный вызов, – я уже на ногах, застегиваю и оправляю одежду. Прощупываю наскоро куртизанку с помощью омаа – только небольшой след на бедре, завтра сойдет.

– Неужели пары минут не подождет? – расценивает мой взгляд по-своему. Понятно, боится остаться без оплаты. Алые всполохи жадности.

– Нет, – отвечаю, бросаю на стол несколько десятилирий. Разочарована? Меньше чем за четверть часа? Не выдать бы брезгливости.

Иду к двери не оборачиваясь. Мне и не нужно – и так вижу серое недовольство. Конечно, в прошлый раз больше оставил. Но в прошлый раз императрица не рыдала в моей кровати.

Почти слетаю по ступенькам. Откуда-то из собственной приемной выпывает Бесстыжая Палми – наслоения прожитых лет разрисовали ауру не в лучшие цвета. И девочек своих она не любит.

Удивление, пузырь вопроса – но молчит, не лезет. Четкое намерение в комнату, из которой я ушел. Сплетничайте. Выбегаю, выбрасывая все из головы. Не хочу сюда возвращаться, да больше все равно некуда.

Спешу, чертыхаясь, почему дом Бесстыжей так далеко от императорского дворца. Правильно, конечно, не место им по соседству. Приходится взять извозчика и поторопить, подбавив омаа. К воротам подлетаем почти галопом, соскакиваю едва не на ходу. Привычно перекидываюсь знаками омаа с охраной. Укрепления прохожу беспрепятственно, внутри спешу к одному из коротких потайных проходов. Через стойла, мы тут с Лией ходили… Наверх.

Почти врываюсь в собственные комнаты. Стражи на входе молчат. Спрашивать не хочется, будь что-то важное – сами сказали бы. Да и видел я всё.

Бросаюсь в спальню, пытаюсь подобрать слова, но они уже ни к чему. Притормаживаю. Императрица спит, только всхлипывает во сне. Конечно, такой длинный, сложный день. Очередной.

Понимаю, что не могу так подойти, перед глазами все взметаются багряные всполохи моей случайной любовницы. Наскоро заскакиваю в душ, переодеваюсь. Похоже, мой личный рекорд в пару минут. Бросаю вещи в отделение для служанок на стирку – кажется, будто провоняли домом удовольствий насквозь, хотя без омаа едва ли кто и отличит. Иду к моей императрице.

Сажусь рядом, аккуратно обнимаю, как в фертоне. До чего же я соскучился, Ли. Омаа не слушается, разливается изгибами желанного тела, смывая остатки грязных пятен, разглаживая борозды слез. Не могу его останавливать. Не хочу. Всё та же ясная аура, всё тот же аромат цветочной свежести с лёгкой цитрусовой примесю. Не знаю, что будет потом, но этого мгновения у меня никто не отнимет.

Лия вздыхает во сне, переворачивается удобнее. Провожу пальцами по улыбке, просочившейся в омаа. Сейчас ты только моя.

Омаа заполняет каждую ее клеточку, передавая слишком реальные ощущения. Во многом гораздо реальнее обычных тактильных. И вместе с ними отклик – тоже слишком реальный, чтобы не поверить.

Никогда не думал, что прикосновение моего омаа кому-то может доставлять удовольствие. С трудом заставляю себя остановиться. Это ведь, наверное, почти измена.

Лия слегка постанывает, закусив во сне губу, слишком живо напоминая, что сам я сегодня разрядки не получил. Хочу поцеловать, почти невыносимо. С пальцев и ладоней сочится омаа, ощущаю его на губах, никак не соображу – это мне удается настолько хорошо контролировать, или он действительно не оставляет на императрице никаких следов?

«Что там снова стряслось?» – долетает недовольный вопрос Ивена, возвращая к реальности, охлаждая потоком ледяной воды.

«Спит», – отвечаю.

«Снова истерика? Чего ж ей еще не хватает? Или критические дни на подходе?»

«Тяжело с непривычки».

«Командовать-то? Ничего, к хорошему быстро привыкают».

Кто бы говорил. Молчу, нет желания спорить.

«Ты что там омаа распустил?» – хмыкает. Хотя видно ему быть не должно, не заметно, чтобы изоляция нарушалась. Значит, просто наобум наступает.

«Пробовал очистить ауру», – отвечаю спокойно.

«Получается?» – в вопросе явное любопытство. Я бы еще разок с тобой в спарринге постоял, на этот раз парой ударов не ограничился бы. Наверное, хорошо, что сейчас нет такой возможности.

«Пока да».

«Ну очищай», – хмыкает, уходя из контакта.

Уже. Ровный синий свет влечет до покалывания в ладонях, до тугого кома в животе. Я так не смогу. Прости, Ли.

Аккуратно поднимаю на руки, отношу в спальню. Еще раз просматриваю, нет ли ожогов. Укрываю. Спокойной ночи, моя госпожа.

Загрузка...