Сломанная печать

40.

В чайной они заняли дальний столик, чтобы уединиться и не попадаться на глаза остальным посетителям. Горячий терпкий чай и мороженое в маленьких вазочках, мягкие взгляды Рина, уютная тишина — у Марисы кружилась голова от небывалого ощущения счастья. Стало страшно, что она снова обманется, поверит в искусно сплетённую ложь. Мариса то взлетала свободно в небо, то падала, заранее испытывая боль. Это длилось недолго. Она знала, что Северин не способен на подлость. Так говорило не только её сердце, но и разум эмпата. Даже искажённый дар предупредил бы Марису об опасности. Поэтому она приняла решение просто получать удовольствие от встречи.

Ещё на улице Брум достал из экипажа второй свёрток и оставил плед на сидении. Теперь Мариса с любопытством поглядывала на прямоугольный брикет, лежащий рядом на столике.

— Вы… ты так и не сказали о деле, — напомнила она спутнику.

— Эти книги для тебя, — он небрежным движением пододвинул свёрток ближе к Марисе. — Не вскрывай при посторонних. Там самое необходимое, что ты искала.

— Оттуда?! — она поспешила засунуть в рот ложечку с мороженым, чтобы скрыть изумление. — Из хранилища?

Он прикрыл глаза и улыбнулся самыми краешками губ. Когда они оказались среди людей, то ледяная маска прочно обосновалась на лице господина Брума. Вероятно, годы тренировок и привычка не позволяли ему действовать иначе. А Мариса, вопреки холодному внешнему образу, видела, каким он мог бы быть.

— Их не станут искать?

Она обеспокоенно покрутила головой, чтобы убедиться — все гости чайной заняты лишь собой и не смотрят на молодую пару.

— Базовые учебники. Малоинтересно для магистров.

— Основ хватит, чтобы…

— Научиться управлять собой, — закончил фразу Северин. — Но необходимы практические занятия.

— Куда же без них, — Мариса грустно усмехнулась, подумав о своих сомнительных успехах в учёбе.

— И вести практику буду я, — без лишних слов он сразу перешёл к сути. — Это второй пункт нашего плана. Занятия на берегу у стен Академии. Становится холодно, но щиты помогут создать необходимые условия.

Серьёзный и строгий, как прежде, он ждал ответа.

— Уроки запретной магии, — совсем тихо прошептала Мариса, янтарные глаза горели неподдельным счастьем. — Я согласна.

+++

Дорога в столицу была полна сожалений и горечи. Они прощались с парком и милой чайной словно с родными местами, где провели долгие годы, и вырвать их из сердца оказалось невозможным. Мариса же прощалась с покоем и безопасностью. В Академии её ждал Лирой, который хоть и не появлялся несколько дней после стычки, но, как казалось, чёрной тенью сопровождал повсюду.

Связка ценных книг лежала на заднем сидении экипажа. Мариса с трудом верила, что задуманное сложилось таким невероятным образом. Кто бы подумал, что молчаливый и бесчувственный ментал поможет достать учебники по магии креаторов. Северин рисковал ради неё. Несколько меньше, чем первокурсница, взламывающая хранилище, но он пошёл против закона.

— Спасибо, — Мариса с благодарностью посмотрела на Рина, который был каким угодно, но только не бесчувственной ледышкой.

Не привыкшая к доброму отношению, она испытывала неловкость.

— Мне приятно, что смог помочь, — сдержанно ответил Северин.

Вдалеке показались Южные ворота, и на господина Брума будто опускались чары, делая его таким же отстранённым, как в день практикума по инфографии. Теперь он был так далеко от неё. Мариса отвернулась к окну, ощутив одиночество. Красочные всполохи листвы перестали радовать. Лес окаймлял дорогу, подступив настолько близко, что некоторые деревья сплелись ветвями, образовав арку. Марисе почудилось что-то, встревожило.

Необычное амарантовое пятно посреди черных стволов выглядело инородным вкраплением магии в реальность.

— Там… — Мариса не успела договорить, вскрикнула, выставила перед собой ладони, думая то ли закрыться, то ли поставить щит. — Она!

Перед самодвижущимся экипажем, раскинув руки в стороны, точно раскрывая объятия, возникла фигура Вистианы. Высокая, налившаяся магической силой, она бросилась на лобовое стекло, прильнула полупрозрачным растекающимся лицом. Это был оскаленный череп с клубящимися змеями амарантовыми волосами. Несколько толстых живых прядей постепенно просачивались вовнутрь, стараясь добраться до мага. Яркий туман сгущался, закрывая собой дорогу и лес.

Одним движением, скорее неосознаваемым, чем продуманным, Северин вывернул на обочину, слепо цепляя ближайшее дерево. Иллюзорный девичий контур отнесло в противоположную сторону. Жёлто-багряная листва брызнула из-под колёс, закружила в воздухе.

Болезненным взрывом в Марисе загорелось белое золото. Она почувствовала, как свет её дара отразился от блистающего алмаза дара ментала, сидящего рядом. И она, и Рин как будто вспыхнули изнутри, соединяясь в переплетении магических сил. Они стали едины на несколько мгновений, невольно выталкивая на поверхность защитный купол. Может быть он и спас их в первые мгновенья. Накренившись, они съехали с дороги в лес, выравниваясь под действием заклинания, которое молодой маг успел собрать из заготовок на сторонах куба. В его карманах всегда находилось один-два артефакта.

Иллюзия, похожая на неистовую амарантовую волну, накатила на экипаж. Их подбросило, толчком с силой откинуло назад. Прозрачная голова Вистианы показалась над выступающей панелью управления. Магические схемы и линии на ней затухали. Иллюзия вытягивалась, заползая вовнутрь экипажа. Появившись внезапно из тумана, она опиралась ладонями о края передней рамы. Руки иллюзии горели алыми всполохами. От милой девушки, сестры господина Брума, ничего не осталось. Чудовище отыскало цель и не останавливаясь двигалось к ней.

— Рин, Рин… — у оглушённой Марисы дрожали руки.

Каким-то чудом её несильно встряхнуло и побило внутри экипажа. Основной удар пришёлся на место возницы. Одним взглядом она окинула фигуру рядом с собой. Подавшись назад, Северин неестественно накренился набок. Голова мага прижалась к боковому стеклу, где тонкой паутинкой разбегались трещины.

Вистиана медленно подбиралась к Рину.

— Нет! Он же твой брат!

Скользнув со своего места вбок, стараясь закрыть собой мага, Мариса смотрела прямо в лицо иллюзии. Мысли путались в лихорадке страха и отчаянья. Оставалась последняя надежда.

— Твой Рин! Он твой любимый Рин! – повторила Мариса, заклиная иллюзию, будто бы та могла осознать, что собирается совершить.

Амарантовые пальцы Вистианы застыли, она остановилась, так и не добравшись до преграды между ней и братом. Она словно вслушивалась в звуки чужого голоса. У Марисы появились лишние секунды, чтобы повторить заклинание, испытанное однажды возле Академии. Защитные чары и направленная атака магией креаторов. В ночь праздника она сама невольно соединила два типа магии. Всплеск амарантовой силы слетел с кончиков пальцев, ударив в Вистиану. Рот иллюзии раскрылся, как если бы она собиралась закричать, обвиняя и возмущаясь. В следующий миг розовато-алая пыль облаком осела на стекло, панель управления экипажем и одежду Марисы.

Только теперь она поняла, что всем телом навалилась на Северина, а он даже не пошевелился. Маг не сменил позы, не издал и стона.

— Рин… — жалобно позвала его Мариса, содрогнувшись от ужаса.

Если Вистиана успела коснуться Северина… Помотав головой, Мариса медленно выдохнула. Магистр Дэй всегда говорил, что целитель не имеет права сдаваться, когда все остальные потеряли веру. Предположения и страхи следует перечеркнуть. Есть только лекарь и пациент. Она выдохнула снова и осторожно обхватила голову мага, умоляя всех богов, чтобы дар не подвёл её. Будь перед Марисой кто-то иной, суть эмпата не откликнулась бы так охотно, но магия ментала продолжала пульсировать в нём, взывая и к золотому сиянию внутри студентки. Их необычная поддерживающая силы связь продолжала существовать.

Вспомнив уроки Виктора, она проверила голову и грудь Северина. Внутренних изменений почти не было. Она почувствовала выбитое плечо, несколько ссадин и синяков от тупых ударов о корпус экипажа, но пальцы, коснувшись виска Рина, быстро сделались липкими. На разбитом стекле подсыхала кровь. Каждое движение Марисы стало выверенным и бесстрастным. Она как будто отстранилась от происходящего, не узнавая саму себя. Дар подсказал, что Вистиана успела чуть зацепить брата магией креаторов, не повредив ментальных сил. Удар рассёк кожу, не более. С облегчением Мариса отёрла выступившие на глазах слёзы.

— Всё хорошо. Я сейчас.

Она и не ожидала, что Северин слышит её слова, но продолжала бормотать какие-то ничего не значащие фразы, сплетала целебные чары. Магия помогла соединить разрыв, медленно и с усилием, от которого Мариса покрылась испариной, вернуть плечо в правильное положение. Северин застонал, дёрнувшись на сидении. Взгляд Рина, затуманенный острой болью, прояснился, охватывая крупицы иллюзорной пыли и побледневшее лицо Марисы.

— Цела?! — его руки плавно, не встречая сопротивления прошлись по её телу, точно Рин и сам был лекарем.

Так же быстро он коснулся пальцами своего виска, положил ладонь на панель управления, пытаясь запустить движущий кристалл.

— И снова ты спасла меня, — собравшись, Северин встревоженно посмотрел на Марису, недовольно нахмурился. — Прошу, не рискуй так больше. Просто уходи, если увидишь Вистиану.

— Разве эмпат способен оставить человека в опасности?

Он понимающе кивнул. Рин с детства знал, что дар целителя сильнее чувства страха. В памяти постепенно восстановилась вся картина событий. Недовольство собой возрастало. Это он должен был защитить Марису, закрыть собой от враждебной силы. Рин не нашёл ответов на некоторые вопросы.

— Вспышка даров, несомненно, смягчила удар и подействовала на иллюзию. У тебя есть особые артефакты или защиты? — он пытался разобраться, перебирая варианты.

— Брошь, зачарованная дядей, но магия слишком слабая.

Северин согласился, что простого целительского заклинания на вещи недостаточно. На время он отложил размышления и занялся кристаллом, желая как можно скорее доставить Марису в безопасное место. Вряд ли Вистиана вернётся. Северин изучил повадки иллюзии и особенности создания копий. На восстановление структуры Делвину требовалось время. Повозившись несколько минут, Рин запустил кристалл и вывел экипаж на дорогу. Холодная строгость вернулась к магу.

— Я высажу тебя там же, где мы встретились утром. Не нужно привлекать внимания в Академии.

Он был такой чужой, закрытый толстыми ледяными стенами, будто ничего и не было раньше. Она видела аристократа с презрительно сомкнутыми губами и глазами точно зимнее море. Что-то кольнуло Марису в самое сердце. Осенняя сказка истаяла вместе с теплом и радостью.

— Не хотите, чтобы вас видели со студенткой, имеющей сомнительную репутацию? — она спокойно произносила слова, а внутри клокотала злость.

Мариса ругала себя за слабость и доверчивость, за напрасные надежды. Бесстрастное лицо господина Брума подтверждало её самые худшие предположения. Резко остановив экипаж, маг откинулся назад, прикрыл глаза, напугав Марису.

— Голова? — позабыв о гневе, она обеспокоенно потянулась к нему, чтобы помочь.

Он выпрямился и повернулся к первокурснице, строгая складка пролегла между тёмных бровей. Мариса невольно замерла, заворожённая холодной красотой Северина. Он выглядел заметно уставшим.

— Я опасный спутник, — рука с тонкими чувствительными пальцами, убеждая, легла на её руку. — Ты несколько раз видела иллюзию. У меня есть враг, который не должен знать о тебе.

Мариса устыдилась своих сомнений в Северине и покраснела, не зная, что ответить. А Рин вздохнул и терпеливо добавил:

— В Академии тебе может показаться, что я не смотрю в твою сторону, что мне безразлична студентка Мариса Дэй. Это неправда. Наш договор остаётся в силе. Завтра в четыре приходи в библиотеку.

И тогда она осмелилась на самое малое — развернув ладонь, ответила пожатием на прикосновение Северина.

— Иногда девушкам приходится повторять очевидное. Я знаю, что со мной трудно.

— С тобой невероятно легко, Ма́ри.