Случайная жена, или Наследство в подарок

Глава 4

– И? – серьезно спросил Богдан. – Куда путь держим?

– Понятия не имею, – всхлипнула, хотя слезы давным-давно закончились, примерно тогда, когда я разбила свою любимую кружку, привезенную из дома. На этом этапе сборки вещей я почти завыла в голос, но Богдан неожиданно притянул меня к себе и погладил по волосам, успокаивая.

Он помог собрать мне вещи – все, кроме нижнего белья, кстати, голубые слипы так и не вернул, – и вот сейчас мы сидели в его машине. Мой небольшой чемодан покоился в багажники этой ярко-желтой малютки, а я опять начала всхлипывать, давясь слезы.

– Значит, в ЗАГС, – победно произнес он, за что и получил ладонью по плечу.

– Тебе не стыдно издеваться над девочкой в беде?

– А ты девочка? – игриво спросил он, подняв брови, а я, должно быть, запылала, как новогодняя гирлянда.

– Придурок!

Не думать, только не думать о его пошлых намеках.

– Нет, ну ты просто такая большая, – Богдан поднял руки в жесте «сдаюсь», – высокая, мощная, широкоплечая. – Я прищурилась, сделав вид, что не поняла той двусмысленности, которую таил его намек, и качнула головой, мол, продолжай. Вот он и продолжил, за что опять получил по плечу. – Весишь столько же, сколько и я. Ай! Да у меня скоро все плечо в синяках будет.

– Да что ты прицепился к моему весу? И откуда ты вообще…

– Рыжик, ты же сама сказала: восемьдесят, – протянул он эту катастрофическую для меня цифру, подначивая.

Я надулась и уже хотела сложить руки на груди, когда вспомнила о загипсованном запястье. Гадство. Пришлось просто отвернуться к окну.

– Ну ладно тебе дуться. Хочешь, я тебе абонемент в свой спортзал подарю? – И тут же поправился, видимо, тоже забыл о моей травме: – Хорошо, когда снимешь эту штуковину, подарю. Пока можно и на массажи антицеллюлитные походить. Говорят, помогает. Я думаю, там и с гипсом можно.

– Чего ты ко мне прицепился! – не выдержала я. У меня не хватало нервов на этого человека. Да и не хватило бы их ни у кого. Даже у самого типичного флегматика.

– Вообще-то, ты сидишь в моей машине, Рыжик. Хотя машина не моя, у друга взял погонять, но, думаю, ситуацию это особо не меняет. Денег на гостиницу не дам. Даже не проси. Тебе вон брат что-то отправил, их и потратишь на проживание. Подумаешь, без телефона останешься.

– Я не нашла карту, – шепотом, практически на грани слышимости, проговорила я.

– То есть?

– Я ей давно не пользовалась. Все платежи через телефон делала, – поджала губы, вспомнив о своем разбитом телефончике. Я его так любила.

– И? Я не вижу взаимосвязи.

– Карты на прежнем месте не было.

– Вот ж… – выругался Богдан себе под нос и уже более спокойно произнес: – Так ее блокировать надо.

– Надо, – пожала я плечами, чувствуя, как на меня накатила апатия, – у меня телефона нет. Как я буду звонить в банк?

– Прекрасно, тогда поехали в ЗАГС, а потом в банк, заблочим твою карту. Паспорт хоть не потеряла?

– Не потеряла, – передразнила я его. – И что ты прицепился ко мне с этим ЗАГСом, тем более нас никто за день не распишет.

– Спорим?

– Да ты издеваешься! Ты вообще без споров жить умеешь?

– Вообще – да. Но сейчас у меня безвыходная ситуация, Рыжик. И у тебя, кстати, тоже. У тебя вон даже на хостел денег нет. А я не дам, – ласково улыбнулся он, как будто бы говорил совершенно о другом. Например: приходи ко мне, пирожков поешь, они вкусные.

– Я есть хочу, – сама не поняла, зачем произнесла это вслух, но стоило только представить аппетитные пирожки с зажаристой корочкой, как желудок заурчал.

– Ну вот и прекрасно, сейчас распишемся, а потом поужинаем где-нибудь. Так уж и быть, отметим.

– Оставь меня в покое с этим идиотизмом, пожалуйста.

– Хорошо, – он цыкнул и легонько хлопнул обеими ладонями по рулю, кивнул и тут же вышел из машины, мне оставалось лишь крутить головой, следя за его передвижениями.

Вот Богдан двинулся к багажнику, открыл его, вытащил мой чемодан. Затем большими резкими шагами он дошел до пассажирского сиденья и открыл мою дверь.

– Выходи.

– Ты… Ты…

А в общем-то, чего я ожидала?

Зачем я к нему и правда прицепилась? Совершенно незнакомый человек, еще и наглый и с отвратительным характером, несмотря на безумно привлекательную внешность. Чего я от него ожидала? Он не обязан был мне помогать. В нашем мире никто никому ничего не обязан. Особенно в Москве, где каждый сам за себя. Но почему я так надеялась на его поддержку?…

Глупо, Аврора. Очень глупо.

Я сглотнула вязкую слюну и все же вышла из машины, Богдан тут же захлопнул дверь и направился к водительскому месту. Молча. Быстро и… решительно.

Неужели он и правда возьмет и уедет? А я?

Что же делать мне?

Да я даже до ближайшего банка не смогу добраться: на чемодане было сломано одно колесико. Почему все это навалилось на меня в один момент? Не день какой-то, а череда трудностей. Бег с препятствиями.

Богдан накинул на себя ремень, повернул ключ зажигания, потом, словно специально потянув время, задумчиво глянул в зеркало бокового вида, дернул ручник, переключил скорость, а я все это время смотрела на мужчину в открытое окно и, как рыбка, выброшенная на сушу, глотала воздух. В голове бился единственный вопрос.

А что же мне теперь делать?

Мне было обидно, страшно, а еще я никак не могла избавиться от того опустошения, что внезапно накрыло меня с головой. Я устала. От этого бесконечного дня неудач. Хотела лечь на мягкую кровать и просто закрыть глаза. А еще я хотела съесть чертов румяный пирожок. На который у меня внезапно не оказалось денег.

Машина плавно тронулась с места, Засранец, не глядя на меня, махнул ладонью и поехал. Я начала считать про себя, пытаясь собраться с мыслями и решить, что делать дальше.

Раз. Два. Три.

– Стой! – закричала, не выдержав.

Машина остановилась настолько быстро и резко, что я успела подавиться собственными словами и даже сделала шаг назад, ощущая себя слишком использованной.

Да он же только этого и ждал, совершенно не собираясь уезжать.

Богдан с такой скоростью выбрался из машины и запихал мой чемодан обратно в багажник, что я и понять не успела, как оказалась опять в автомобиле, пахнущем лимоном.

– Значит, так, никаких контрактов заключать не будем. Времени нет, – начал быстро и достаточно серьезно говорить мужчина, – Сейчас быстро поставим штампы, потом едем в банк, дальше ужинать, потом за телефоном. Как тебе? Мне кажется, прекрасный порядок.

– А у тебя нет случайно жара? Или помутнения? – Я потянулась здоровой рукой ко лбу мужчины, на что он колко на меня посмотрел, и я моментально передумала.

– Никаких отношений, Рыжик, кроме деловых, – покачал Богдан головой, нахмурившись. – С тебя борщи, с меня одежда, продукты, жилье.

– Да нужен ты мне больно.

– Что-то с меня много получается… – продолжил он, словно не слыша меня. – Тогда на тебе будет еще стирка и уборка. Хотя у меня на это Карелия Львовна есть. Видишь, даже лишнюю выгоду с тебя не поиметь, – протараторил он и нервно улыбнулся.

– Я не просила, чтобы с меня что-то имели!

– Ты сама вернулась в мою квартиру. Тьфу ты! Машину. Ты меня заболтала, Рыжик. В общем, два месяца потерпи, и будет нам счастье. Ты учишься где? – он так быстро сменил тему, что я опять, ничего не успев понять, начала ему отвечать.

– Только поступаю. Жду решения еще одного вуза.

– Прекрасно. Значит, без дела сидеть не будешь и мешаться тоже.

Я до последнего не верила в серьезность происходящего. Споры, конечно, бывают разными, но не такими же идиотскими, да и мало это было похоже на спор. Складывалось ощущение, что Богдан хотел доказать что-то не только брату, но и кому-то еще… Себе? Нет-нет… Он был слишком самоуверен и самовлюблен, чтобы еще и самому себе что-то доказывать.

Во всем этом было что-то еще. Что-то не для моих ушей. И все же я до последнего надеялась именно на розыгрыш или более грубое слово «развод» – кажется, именно это было бы более характерно для такого человека, как Богдан.

Когда мы действительно приехали в ЗАГС, самый настоящий, я засомневалась в том, что горячки не было у меня. Возможно, это все галлюцинации, а я вообще лежала в какой-нибудь коме после тяжелой аварии.

Двинула травмированной рукой: больно до сих пор. А значит, я не сплю и уж точно не в коме.

А потом началось какое-то сумасшествие. Оставив меня у двери, Богдан, минуя очередь, зашел в кабинет для подачи заявлений, а через пять минут вышел довольный, как мартовский кот.

– Давай свой паспорт, Рыжик, – шепнул он мне на ухо, при этом до безобразия ласково улыбаясь.

Через пару минут из того кабинета вышла красивая женщина в возрасте и с довольной улыбкой махнула нам, чтобы мы следовали за ней. Богдан без разрешения обнял меня и повел по коридорам за женщиной.

– Вы уверены, что вам не нужна торжественная церемония? Мы найдем окошко.

– Уверены, у нас с Рори очень веские обстоятельства, – Этот… ненормальный распластал свою пятерню на моем животе и ласково его погладил.

– Ну да, ну да… – хмыкнула женщина и, забрав наши паспорта, буркнула, перед тем как скрыться за еще одной дверью: – Если вы так желаете.

– Что происходит? – зашептала я, чувствуя, что еще чуть-чуть – и у меня начнут дрожать зубы. Не от страха – от злости. Да-да, именно так…

– Как что? – Богдан усмехнулся и, все еще не убирая рук с моего живота, встал позади и положил подбородок на мое плечо. – Свадьба. Кстати, очень удобно, что ты такая высокая. Вот и голову на тебя положить можно.

– Ты!.. – я зашипела громким шепотом, потому что кричать в этом месте было откровенно страшно. – Я тебе не подставка, – дернула плечом, пытаясь скинуть его голову, но куда там. Богдан словно на суперклей «Момент» прилепился.

– Ты моя жена. Ну-у, почти, – хрипло и тихо рассмеялся мужчина, а у меня сердце в пятки ушло. Я все еще не верила в происходящее и вообще в то, что бывает так.

– А как же два месяца и все такое? Да даже беременных если и расписывают раньше, то лишь со справкой и не день в день же. Да какой там день в день? Час в час.

– Зачем справка, когда есть деньги и знакомые. Я про эту тетю давно слышал, что она очень охотно идет на уступки для любящих сердец, которым невмоготу ждать.

– Ты… Ты…

– Называй меня Бо, я не буду против. Все же уже близкие люди. – Я опять дернула плечом. – Да хватит уже, словно лошадь лягаешься. Стой смирно и изображай влюбленную, раз уж согласилась.

– Я не соглашалась, – проговорила по слогам и мстительно стукнула его пяткой по голени. Раз уж я лягалась, по его словам.

– Что только не сделаешь ради любви, Рыжик, – охнул он, – и в нос, и в ногу. Ты только ниже пояса не бей меня, ладно? Я ведь не такой уж и плохой.

– Просто придурок, да.

– А вот тут будь поаккуратней со словами. Ты сама вернулась ко мне в машину, и это не мне некуда идти, а тебе, – грубо произнес он и тут же начал посмеиваться. Я мотнула головой и увидела, что женщина вышла из кабинета, а в руках у нее были наши паспорта, красивая розовая бумажка, толстый журнал и еще какой-то бланк.

– Так, молодые, вот ваше свидетельство и паспорта, – протянула она все Богдану. – А мне от вас подписи понадобятся, пойдемте вон к тому столу, – указала женщина ладонью на место, где люди обычно заполняют документы, и плавно зашагала к нему, словно поплыла.

А я никак не могла подобрать челюсть, которая, казалось, давным-давно отвисла и отвалилась, теперь оставалось только волочить ее за нами следом, потому что происходящее напоминало самый настоящий абсурд.

– Я правша, – заторможенно произнесла после того, как Богдан уже поставил свои подписи в формуляре заявления и в журнале и передал ручку мне.

– Вот же… А била левой-то как. Словно настоящая левша.

– Молодые люди, – нахмурившись, произнесла женщина.

– Сейчас-сейчас. Рори, давай попробуем, у тебя же не перелом, я верю в тебя, малышка, – восторженно произнес он, а я закашлялась. Смутилась и работница ЗАГСа, ведь на кого-кого, а на малышку я уж точно мало походила.

Придерживая загипсованное запястье здоровой рукой, с горем пополам я все же расписалась, хорошо, что пальцы у меня были на свободе.

– Не больно? – шепнул парень, чем вызвал у меня смущение. Я отрицательно качнула головой, а он расплылся в улыбке. – Умница, – чмокнул меня куда-то в висок и тут же отобрал ручку и все бумаги. – От нас больше ничего не требуется?

– Нет-нет, мы в расчете, – наигранно улыбнулась женщина, – спасибо вам и счастья.

Богдан практически на буксире дотащил меня до своей машины, а я была словно в прострации.

– Покажи свидетельство.

– Чтобы ты его порвала с психа? Ну уж нет. Я столько старался, тебе сначала прийти в себя надо.

– Покажи.

– Только в моих руках. – Мужчина понял ладони и показал мне красивую розовую бумагу с гербовой печатью. Она так была похожа на настоящую. У моих мамы и папы была такая же. Глаза бегали по строчкам, пытаясь вычленить нужную информацию, и когда я наткнулась на строку с присвоенными фамилиями после заключения брака, то меня прорвало.

– Что значит Залесская Аврора Сергеевна? – заорала я во всю мощь своего голоса. Потому что все это было не то что слишком похоже на правду – все это действительно было правдой. Самой настоящей правдой. Еще и со сменой фамилии. Гадство!

– Упс… – усмехнулся Богдан и тут же спрятал свидетельство в бардачок. – Не учел этого.

Залесский протянул мне паспорт и завел машину.

– Сначала в банк или ужинать? Хотя для ужина еще рановато.

– В банк, – бесцветным голосом произнесла я и провела подушечками пальцев по печати в паспорте.

Неужели она и правда была настоящей?

– Цифра красивая.

– Что? – нахмурился Богдан, не отрывая взгляда от дороги.

– Мы ровно пятитысячные.

– Вау, – усмехнулся Залесский, – ну это судьба, Рыжик. Хотя я не сомневаюсь, что если бы мы поехали в котирующиеся дворцы бракосочетания, то стали бы десятитысячными. Ну? Выше нос, Рыжик.

– Зачем тебе это? Ведь не в брате дело, да?

– Вот если уживемся – расскажу, – улыбнулся Богдан и сильнее вдавил педаль газа.

В банке меня ждал очередной сюрприз. Хорошо, что Богдан согласился со мной не идти, иначе как бы я ему объяснила сто тысяч на карте? От его брата! Неужели Олег решил, что именно столько стоил мой телефон? Да никогда на свете я бы не купила себе кусок звонящего железа за такие деньги. Меня вполне устраивал мой телефончик за десять тысяч.

Я заблокировала карту, заказала новую и сняла со счета ровно пятнадцать тысяч: пять – оставшиеся с зарплаты, и десять на телефон. Остальные вернуть. Срочно.

Богдан сидел, откинувшись на спинку сиденья, с закрытыми глазами. Как я захлопнула дверцу, он поинтересовался у меня:

– Удачно?

– Не очень, – нервно произнесла, кусая губу.

– Что? Успели снять все деньги? Блин, Рыжик, я не удивлен, – устало сказал он.

– Нет-нет. Просто их слишком много.

– Кого? – Залесский подался вперед и повернулся ко мне.

У него были потрясающие глаза: бездонно светлые и завораживающе зеленые. У меня самой были зеленые, но не такие. Мои были темными, почти болотными и, в общем-то, не особо и красивыми. У Богдана же цвет можно было легко спутать с голубым, как морская гладь на каком-то райском острове. У меня на телефоне были динамические обои, и вот среди них была фотография безумно красивого песчаного пляжа и океана с такой же водой – зелено-голубой, почти прозрачной.

– Ры-жик!

– А?

– Ну наконец-то ты вернулась на землю, – улыбнулся Богдан практически в сантиметре от меня. Когда он успел так сильно приблизиться? И я что, все это время пялилась на его глаза? – Так что тебя так шокировало, что ты стала настолько невменяемой?

– Деньги, – кашлянула, – много денег. Наверное, твой брат перевел. Мне столько не нужно.

– Сколько?

– Сто, – шепнула и сразу же отвернулась, одновременно отодвигаясь подальше от мужчины. До добра такая близость не доведет.

– Пф, я-то думал, что он и за молчание, а тут всего лишь на новый айфон, и то на двести пятьдесят шесть гигов не хватит. Про пятьсот двенадцать я и вовсе молчу. Жмот, – фыркнул Залесский и потянулся к ключу зажигания. – Поехали сначала поедим, а то я голодный, потом с телефоном разберемся.

– А мы можем что-нибудь навынос заказать? Макдональдс, например? Я устала, – нервно произнесла, понимая, что на самом деле я просто боялась ехать с Богданом в кафе. Если для него сто тысяч для телефона мало, то…

Господи боже, как я могла попасть в такую глупую ситуацию?

– Я бы не советовал тебе питаться фастфудом, но раз уж ты хочешь, то пожалуйста. Но лучше в КФС, у них крутые острые крылья.

Через двадцать минут в салоне автомобиля стоял сумасшедший запах жареной курочки и картошки, а я забыла, что еще пару часов назад хотела пирожок. Какой пирожок, когда так пахнет мясом. Я потянулась к одному из пакетов, но парень меня остановил.

– В салоне не есть! Машина не моя. До моей квартиры семь минут езды.

Я проглотила слюну и постаралась не думать, насколько провокационно звучали его слова про квартиру. Хотя бы будет где ночевать. На сегодня хватит и этого. А обо всем остальном я подумаю завтра. После того как поем, куплю себе телефон и высплюсь, я обязательно что-нибудь придумаю.

Но какое же меня ждало разочарование. В очередной раз. Кто бы знал. Квартира Богдана была в каком-то новом доме с ухоженной придомовой территорией, огороженной забором. Чистый, красивый подъезд, консьерж, широкий зеркальный лифт.

– Ты только не пугайся, – произнес Богдан, отставив мой чемодан и достав из кармана шорт ключи, – я совсем недавно переехал, еще не успел обустроиться. – Он толкнул дверь, а я захотела опять расплакаться.

Квартира была огромной и абсолютно пустой. В самом дальнем углу, метров через сто, а то и двести, у витражных окон валялся надувной матрас с разбросанным на нем постельным бельем. Еще было несколько больших сумок, чемоданов и пара коробок, на одной из них стоял ноутбук и чашка для кофе – прямиком на том самом ноутбуке.

– А как?…

Стен не было вообще. Ни одной.

– А как же?…

– Что, Рыжик? – Богдан поставил мою сумку и, забрав у меня пакеты с фастфудом, как был в обуви, так и пошел к единственному матрасу.

– Т-туалет? Его тоже нет? – все же произнесла я и поняла, что это действительно достойное завершение сегодняшнего дня. Лучше просто не придумаешь. Точнее, хуже. Высшая степень невезения.