Случайный брак с миллиардером

Глава 3

Дело не в любопытстве. А в деньгах, как бы банально это ни звучало.

Я прикидываю порядок сумм, которые могу получить, и понимаю, что запросто выплачу наши с сестрой ипотеки. Лизку бросил непутевый муж, оставив за спиной маленького ребенка и непогашенные долги. Поэтому она не понимает, как можно не использовать такой шанс. Она хочет верить в хорошее, как хочет этого человек, который устал видеть плохое.

Я соглашаюсь с ней и ставлю росчерки везде, где нужно. Потом вместе с сестрой иду собирать чемоданы, хотя внутри все равно сомневаюсь. Подписи поставила, а себя до конца не убедила.

Но меня живенько подгоняет шумная толпа под окнами. Рядом с подъездом разворачивается самый настоящий пресс-центр! Я осторожно выглядываю из-за жалюзи и наблюдаю, как подъезжают мини-фургоны с наклейками федеральных каналов. Они занимают все свободные карманы и едва не перекрывают единственную дорогу.

– Надо поторапливаться! – раздается громкий голос Германа из соседней комнаты. – Охрана говорит…

– Уже вижу, – кричу ему в ответ. – Мы собираемся.

Я закидываю в чемодан домашнюю пижаму и пытаюсь припомнить, что хотела достать из ящиков. Взгляд же то и дело уходит к окнам. Внизу уже туда-сюда мельтешат девушки с переносными микрофонами, тучные мужики с камерами воюют за лучшую точку для съемки, а бабушки на лавочках поправляют прически, чтобы быть готовыми к интервью.

У кого-то звездный час, а для меня лишняя нервотрепка. Я хочу избежать интервью всеми силами, даже самой съемки, но это невозможно. У нас дом старой постройки, тут только одна дверь на каждый подъезд. Никаких черных ходов и специальных лазов для публичных людей.

– Всё так быстро происходит, – выдыхаю, ловя потрясенный взгляд сестры: она тоже не ожидала, что пресса появится как черт из табакерки. – Вот зачем Константинов растрепал всем? Почему сперва не договорился со мной, а потом уж показывал мою фотографию?

– Кто разберет этих богачей. – Сестра лишь пожимает плечами.

А меня всё больше гложут заданные вопросы. Я впервые об этом задумываюсь из-за спешки. Ведь сам Константинов, считай, устроил ее… Но зачем? Зачем ему вообще было рисковать? Он же бизнесмен, должен всё просчитывать на шаг вперед, а не играть в русскую рулетку. А если бы я отказала, или заупрямилась, или оказалась неадекватной и сама бы побежала к журналистам? Или вот сейчас бы открыла окно и закричала под камеры: “Помогите! Насильно берут замуж!”

– Все-таки странный он, – говорю сестре. – Может, импульсивный, конечно.

– Может.

– Или я чего-то не знаю.

Какую цель Константинов вообще преследует? Он сказал, что мне не нужно знать, зачем ему понадобился фиктивный брак. Но почему именно со мной? И почему так внезапно и стремительно?

Я отмахиваюсь, чтобы не передумать. Да и сидеть в доме, который осажден телекамерами, совершенно не хочется. Я защелкиваю чемодан и подхватываю его с кровати, Лиза берет второй. Мы выходим в гостиную, где к Герману уже присоединилась миловидная брюнетка. Она не представляется, но протягивает мне большие солнцезащитные очки.

– В них будет проще, – говорит она серьезным тоном. – Не давайте никаких комментариев, когда будете выходить. Журналисты обступят вас со всех сторон и начнут задавать вопросы. Один за другим, перебивая друг друга. Будет шумно, могут толкаться, не обращайте внимания, просто идите за охраной и держите меня в поле зрения. Я буду идти впереди и провожу вас к машине.

Брюнетка кивает куда-то в сторону и указывает на мои чемоданы.

– Чемоданы сейчас заберут, – добавляет она. – Охрана прихватит.

– Отлично.

– Только вам нужно будет переодеться. Этот наряд не годится. – Она морщится, бросая на меня оценивающий взгляд. – К счастью, я подготовила комплект.

Она разворачивается на высоких каблуках и подходит к дивану, на котором я замечаю телесный чехол для одежды. На нем жирными буквами написано название крутого бренда.

– А что не так с моей одеждой? – У меня чувство, будто меня оскорбили, я выбрала брючный костюм и достала лучшую блузку.

Брюнетка оборачивается через плечо, следом переводит взгляд на Германа, который как будто должен был мне объяснить ситуацию, чтобы таких моментов не возникало. Я вижу это по ее недовольному виду и по тому, как Герман виновато закусывает нижнюю губу.

– Светлана Сергеевна, давайте вы мне доверитесь, – брюнетка справляется с собой и обращается ко мне медовым голоском. – Нас сейчас сильно поджимает время, я прошу вас всего лишь сменить костюм. Мы потом обсудим ваш гардероб и придем к компромиссу.

– И прическу тоже?

– И макияж, и даже вес. – Она кивает. – Таков договор.

Каждый шаг. Как и предупреждала сестра.

Только я бы сейчас уточнила: каждый сантиметр моего тела. Да, Константинов не будет ко мне прикасаться, но мой внешний вид слепят на его вкус. Хорошо, сестра вовремя спохватилась и уточнила момент с пластическими операциями. Мы записали их невозможность отдельным пунктом. Но под пристальным и немигающим взглядом брюнетки я начинаю сомневаться.

Вдруг мы все-таки что-то упустили с сестрой?

– Господин Константинов уже ждет вас, Светлана Сергеевна, – нажимает брюнетка, поглядывая на экран своего сотового. – Пожалуйста, переоденьтесь, и мы поедем.

Я сдаюсь и иду в ванную. Впервые в жизни надеваю брендовую одежду, но не испытываю никакого трепета. Я вообще равнодушна к маркам, но уже чувствую, что вот-вот окажусь в мире тяжелой роскоши. Уже стою на ее пороге… Ведь внизу дежурят журналисты, вокруг толпятся охранники и помощники, а особняк миллиардера готов распахнуть свои ворота.

– Прекрасно. – Брюнетка оглядывает меня, когда я возвращаюсь в комнату.

Она остается довольна. Спорить нет смысла, она действительно знает толк. Нежно-розовый костюм идеально подошел к моей светлой коже и волосам, и с размером она угадала, что уже откровенно меня пугает. Меня словно под лупой рассматривали и успели подготовить отчет по моей внешности. Не удивлюсь, если эта женщина лучше меня знает, что красит мою фигуру, а что нужно обходить стороной.

– Мы готовы, – кивает женщина.

Мы длинной вереницей выходим из квартиры. Вперед выступают двое охранников, но к ним прибавляются еще двое, когда мы спускаемся на первый этаж на лифте. В плотном кольце мужской силы я выхожу из подъезда, поправляю очки, которые закрывают половину моего лица, и смотрю на спину брюнетки. Как ориентир.

И он, черт возьми, оказывается необходим в этом океане безумия! Стоит стальной двери распахнуться, как на нас накатывает волна людей с микрофонами и камерами. Я инстинктивно пригибаюсь и даже наталкиваюсь на одного из охранников. Он помогает мне устоять на ногах и поддавливает толпу, чтобы дали дорогу.

– Без комментариев, – деловито сообщает брюнетка. – Без комментариев.

Но журналистов это не останавливает, на меня градом сыпятся щелчки фотозатворов и громкие хлесткие вопросы.

– Господин Константинов предложил вам брачный контракт?

– Вы виделись с его первой женой?

– Почему она вдруг дала показания против него?

– Она врет, по-вашему?

– Вы готовы простить его, если это окажется правдой?

Передо мной распахивается дверца огромного внедорожника, и я запрыгиваю на заднее сиденье. Авто тут же трогается, покидая двор вместе с шумом папарацци. Я снимаю солнцезащитные очки и пытаюсь прийти в себя после всех вопросов журналистов. Их было так много, и так громко, что в голове стоит протяжный гул. Или даже вой.

Как знаменитости живут в таком кошмаре? К нему можно привыкнуть? Все толкаются, кричат, норовят подсунуть диктофон под нос. А ты проникаешься ненавистью ко всему человечеству даже быстрее, чем на кассе в субботний вечер в супермаркете.

Ужас.

И о чем меня спрашивали?

Константинов уже был женат?

У них тоже был брачный контракт?

Но брак, судя по всему, сильно не задался, если бывшая выдвигает ему какие-то обвинения. Уточнить, что за обвинения, не у кого. Я нахожусь на заднем сиденье одна, спереди же сидят двое мужчин в черных костюмах. Водитель и охранник. Оба сосредоточенно молчат.

– Черт! – коротко вскрикиваю, проверяя карманы нового пиджака. – А где мой… Ну нет, нет… Я оставила сотовый дома.

Мужчины по-прежнему не реагируют. Как роботы, честное слово. Я все же предпринимаю попытку растормошить их и наклоняюсь между кресел.

– Я забыла телефон, – произношу уверенно. – Нам нужно повернуть…

– Вам выдадут новый, Светлана Сергеевна.

– Нет, я хочу свой.

– Вы можете пострадать, если придется резко тормозить. – Охранник протягивает широченную ладонь и показывает, что мне стоит вернуться на место. – А ваше здоровье и безопасность – это моя работа.

– Как же я польщена, – злобно выдыхаю.

Делать все равно нечего. Не драться же с ним.

Я откидываюсь на спинку и собираю руки в замок. Оборачиваюсь назад и замечаю еще один внедорожник охраны. В голове не укладывается, сколько людей работает на Константинова. Как винтики огромной отлаженной машины. И ведь с каждым, как со мной, заключен свой подробный договор. Не хочется думать о себе как о винтике, но с каждой секундой в мире Константинова становится ясно, что резьба здесь тугая. Так просто не соскочишь.

– Нам долго ехать?

– Час, – бросает охранник.

Дорога занимает больше часа, мы покидаем город и направляемся в сторону элитных поселков. Один из них встречает нас глухим кирпичным забором и будкой с пропускной системой. Оба внедорожника ныряют под шлагбаум, поворачивают направо и подъезжают к главному входу двухэтажного коттеджа.

– Как дорога? – с фальшивой учтивостью интересуется брюнетка, распахнув для меня дверцу. – Пойдемте, я провожу вас.

– Что это за дом?

– Загородный. – Женщина смотрит на меня как на идиотку, словно я спросила, сколько будет два плюс два. – Вы проведете здесь всего несколько дней. Господин Константинов живет в другом доме, а тут удобно провести подготовку.

– Подготовку?

– Всегда сбегать от прессы не получится, да и мы не собираемся вас прятать. Наоборот, вы должны уверенно держаться перед камерой и четко понимать, что и как нужно говорить. Ну и стиль с манерами надо подправить.

Она не удерживается и колет меня надменной шпилькой.

– О чем говорили журналисты? Я что-то услышала о его жене и обвинениях…

– Да, я тоже слышала вопросы.

Женщина берет паузу, явно размышляя, что стоит мне рассказать, а что нет. Бросает на меня скептический взгляд, за который ее хочется придушить, но все же продолжает:

– Господин Константинов был женат пять лет назад. Разводились они полюбовно и без суда, поэтому никаких некрасивых историй с дележкой имущества не было. Общих детей у них тоже нет, Максим Викторович не поддерживал связь с бывшей женой. И удивлен ее появлением не меньше…

У женщины вспыхивает экран сотового, и она отвлекается на переписку. Очень важную, судя по всему. Ее никак нельзя отложить, так что она нагло игнорирует мои акцентированные выдохи. Тогда я протягиваю ладонь и просто-напросто вытаскиваю сотовый из ее рук.

Брюнетка смотрит на меня так, будто я заодно стянула с ее кисти все золотые украшения.

– С женой разобрались, – я киваю, – а какие обвинения?

– Светлана Сергеевна, отдайте мой телефон.

Она останавливается посреди дорожки из серого камня и встряхивает ладонью.

– Я ее бил! – мужской бас расходится по всему пространству и оглушает зашкаливающим градусом злости. – За волосы таскал и об стенки швырял! Инна, ты это слышала?! Только что показали!

– Максим Викторович, – брюнетка вмиг забывает обо мне и бросается к боссу, – мы это уладим, я уже разговаривала с Андрюшей, он может взять в эфир ваше…

Константинов бросает на нее ледяной взгляд, и женщина замолкает. Я же не могу отвести глаза от разъяренного лица Максима Викторовича. От того самодовольного бизнесмена с офисами во всех столицах мира не осталось ни следа, под натянутой кожей ходят желваки, а в глазах мерцают огненные вспышки. Константинов стоит на верхней ступеньке крыльца и то и дело сжимает и разжимает кулаки.

– Я ее бил, – повторяет он уже другим голосом, упавшим и едва различимым, гнев сходит с его волевого лица, и остается лишь усталость, или даже глухое разочарование. – Найди, кто это придумал. Кто работает с ней и пишет ей этот вздор!

Он снова заводится, но короткой вспышкой. Константинов резко разворачивается и идет назад в дом.

– Вот какие обвинения, – произносит Инна. – Его бывшая жена собралась посетить все ток-шоу страны и заодно написать мемуары.

Я стою ошеломленная. Женщина вытягивает из моей ладони свой сотовый и дает мне еще пару секунд. После чего показывает, что пора идти в дом.

– Он отходчивый, – добавляет она, замечая, что я не решаюсь сделать шаг. – Может сломать что-то, конечно, но такая сцена – это редкость. Его сейчас просто со всех сторон давят.