Служительница

Глава 24

Проходил прием, как и следовало ожидать, во дворце. Или как следует называть эльфийский дворец, главным деревом? Нет, не буду над этим задумываться, от подобных вопросов о разнице в понятиях уже который день голова болела.

Убранство зала не включало в себя чего-то неожиданного, все то же дерево, специально выращенное в нужной форме, украшенное причудливо изогнутыми ветками разных растений и цветов. Сам прием по своей сути являлся скорее обедом, не большой прямоугольный стол был уставлен различными эльфийскими яствами, в зале на небольшом возвышении музыканты играли легкую ненавязчивую мелодию.

На самом деле, если бы я чувствовала себя хоть немного лучше, то пришла бы от этого обеда в восторг. Еда и напитки были восхитительны, я попробовала несколько блюд и даже на некоторое время немного отвлеклась от ноющей боли в теле.

На приеме присутствовала только семья Владыки Эльфов, а это сам Владыка, его жена и трое его детей, два сына и дочь, Кэлиниэль с женой и мы с Юнтоном. К какому возрасту относились дети эльфийского правителя я понять не сумела. На вид им лет по восемнадцать всем троим. Но ведь сам Владыка выглядит не старше двадцати пяти, да и Кэлиниэль не далеко от него ушел. Хотя стоит отметить, что из них двоих именно Владыка старший, а Кэлиниэль, выглядевший на тридцать с небольшим, младший брат. Как у них возраст отражается на внешности для меня не разрешимая загадка.

А еще я внезапно поняла, что означает фраза, все вы на одно лицо. Нет, конечно, у эльфов лица разные. Но описать их каждого в отдельности я, наверное, не смогла бы. По крайней мере так, чтобы описания различались. К каждому подходила универсальная, как я уже поняла, для эльфов характеристика.

Они безупречно красивые, невероятно утонченные и чуждые человеку по своей природе.

Разговор за столом не нес в себе никакой важной информации. Вернее, я этой информации не поняла. Придворные интриги, разговоры намеками и перемигиваниями присущи любому королевскому двору, даже если это двор эльфов. Я просто не вслушивалась в светскую болтовню, в которой, о чудо, приняла участие даже жена Кэлиниэля. А я, признаюсь, уже было решила, что она вообще не разговаривает. Но нет. Они с Первой леди о чем-то мелодично щебетали, при посильном участии дочери Владыки.

И только после обязательной светской части, когда жены и дети удалились, а нам предложили пройти в кабинет Владыки, начался разговор, ради которого мы и прибыли в Лес. Или, почти тот самый разговор.

— О ситуации в Карноре мы знаем, донесения показали весьма полную картину происходящего. — Начал Владыка, когда мы все вчетвером устроились в кабинете за переговорным столом. — Я не сказал бы, что желаю вмешиваться в человеческие дела. Эльфов они не касаются.

— Если позволите мне заметить, Владыка, — С подчеркнутой вежливостью, начала я. — Если Дарон станет Богом, то эта проблема перестанет быть только человеческой. В его планах завоевание всего этого мира, а не только одного Карнора.

— У нас есть Лес, он надежно защищал нас в прошлом, защитит и в будущем. Мы не станем в нем сомневаться.

— Я не призываю Вас сомневаться в Вашем Боге. — Устало вздохнула я. А ведь после еще и Ритуал. Как же его пережить?

— Карнор не просит эльфов вмешиваться в наш конфликт с демоном. Мы справимся с ним сами. — Вмешался Юнтон.

— Но вы просите нас предоставить вам информацию о том, как с ним бороться. — Внезапно подал голос Кэлиниэль. Он говорил спокойно, глядя сыну в глаза. И по связи я чувствовала смятение Юнтона. Все верно. Кэлиниэль вовсе не говорил нам, что он на стороне людей. — В политике это расценивается как предоставление помощи. Что же это, как не вмешательство?

— Я не понимаю, чего ты добиваешься этим, отец. — Юнтон взял себя в руки и твердо встретил взгляд Кэлиниэля. — Мне казалось, мы уже все обсудили.

— Тебе казалось. Все, что было ранее. Относилось к тебе, как к человеку. Но теперь ты эльф. И я, признаться, не понимаю, зачем вам возвращаться и принимать участие в предстоящей стычке с демонопоклонниками.

— Ты хочешь, чтобы мы остались в Лесу. — Тихо проговорил Юнтон. Через связь его чувства перестали ощущаться, а внешне он был невозмутим, словно скала. Он злиться? Или, быть может, боится? Почему я не могу понять?

— Я хочу, чтобы ты остался в Лесу. Если это означает, что в Лесу останется и твоя невеста, так тому и быть.

— Но она не может покинуть своего Бога. — Вмешался Владыка.

Каюсь, я почти забыла о его присутствии в помещении. И что происходит? Кэлиниэль говорит от имени Владыки или высказывает личное мнение?

— Так может, пусть отправляется одна? Ты полукровка и вовсе не обязан следовать нашим традициям. Хоть на что-то твое происхождение сгодилось.

А вот это мне уже не нравиться. Я только-только решила, что хочу замуж.

— Отец, это уже решено. И не измениться.

— Кэл, перестань. Их связь уже не разорвать, она слишком крепка. И сотворена Богом, ведь ты видишь это.

— Могу я задать вопрос? — Влезла я и продолжила, не дожидаясь ответа. — А что вообще за разговор мы ведем? Я не понимаю, вы дадите нам доступ в архивы или мы зря тратим здесь время? Если вы не готовы пустить нас к вашим записям о ритуале, то мы найдем их где-нибудь в другом месте. Дарон в любую минуту может перешагнуть грань и у меня нет времени на семейные разборки.

Да, я чуть-чуть разозлилась. Но они сами виноваты. Сначала все эти приемы, примерки, прогулки, а теперь выясняется, что все это зря.

Владыка улыбнулся мне и мне пришлось приложить усилия, чтобы не растаять сию же секунду. Но я удержала твердость взгляда, по крайней мере, внешнюю. И гордилась собой из-за этого.

— У вас, Майя, есть благодарность Леса, и вы невеста моего племянника. Вы член семьи. Я дам вам доступ в архивы. Завтра с утра вы сможете поискать нужную вам информацию. Семейные разборки, как вы изволили выразиться, мы продолжим, когда представится более подходящее для этого время. Вы правы. Приношу свои извинения.

На этом, собственно, прием и закончился. Кэлиниэль ничего не говорил и прощения не просил. Сказал только на самом пороге кабинета Владыки.

— Ты мой единственный сын и с моей стороны было бы странно не попытаться оставить тебя в стороне от борьбы с демонами. — И не дожидаясь ответа Юнтона, он вышел из комнаты.

А Юнтон прямо-таки застыл с открытым ртом. По связи доносилось неприкрытое удивление.

— Юнтон — Позвала я его. — Что такое?

Он повернулся к Владыке.

— Единственный сын? — Повторил он слова Кэлиниэля. — Единственный?

— Да. — Кивнул эльф. — Кроме тебя у Кэла нет детей. И не будет, скорее всего. — Юнтон хотел было еще что-то спросить, но Владыка не дает ему и слова сказать. — Спроси его сам, это он должен рассказывать тебя, а не я.

— Хорошо — Кивнул Юнтон. — Я спрошу.

Выйдя из кабинета, мы поспешили вслед за Кэлиниэлем и я не сдержала любопытства.

— В чем дело, Юнтон? Я ничего не поняла.

— Я думал, что у него есть наследники, есть еще дети, эльфы. Чистокровные. А их, выходит, нет?

— Ты думал, что отец оставил тебя у матери из-за того, что ты полукровка? — Ахнула я. Нет, понятно. Что это его задевало, но ведь по поведению Кэлиниэля с самого начала понятно было, что на это ему плевать. Он любил сына таким, какой он есть.

— Так говорили дома. — Тихо ответил Юнтон. — Я понимаю теперь, что это не правда. Но я думал, что у него есть дети.

— У него есть ты.

— Да.

— Теперь ты поговоришь с ним?

— Теперь я сгораю от любопытства, удивления, и нетерпения. Конечно, я поговорю с ним. Пойдем быстрее, он уже давно ушел.

До ритуала нам не удалось перекинуться друг с другом и словом, как-то внезапно разбрелись по дворцу каждый по своим делам. Кэлиниэль сбежал от нас еще от королевского кабинета, меня перехватил по пути за ним Риорналь, хотел обговорить, где мне стоять и что делать, а куда делся потом Юнтон мне неизвестно.

Как бы то ни было, а ритуал начался примерно через час после того, как мы вышли от Владыки.

Храма, как такового у Леса не было. Он не нужен ни ему, ни эльфам. Можно даже сказать, что сам лес и есть его храм, а эльфы, решительно все, в нем живут. Но алтарный камень у Леса был. Или, скорее, Алтарный пень? Нет, не нужно смеяться, это, правда, был пень. Но пень совершенно особенный. Прежде всего, он был огромных размеров, в несколько обхватов. Даже подумать страшно, сколько лет было тому дереву, которым этот пень когда-то являлся.

Но просто размер не являлся чем-то уникальным, я уже видела дома такие деревья, и даже больше. Но вот ощущение Алтаря в этом пне совершенно непередаваемо. Если Алтари Лэмира я чувствую словно родственников, близких, но с которыми я пока почти не знакома, то этот Алтарь мне совершенно чуждый, хоть и явно дружественный. От него пахло свежестью. А может это от того, что мы в лесу, не знаю.

Мы втроем стояли на этом пне. По началу мне казалось, что это не почтительно, залезать ногами на алтарь, но Риорналь заверил меня, что все в порядке. И, справедливости ради, на этот Алтарь мы всем двором могли залезть и даже тесно не стало бы. Но нет, только Риорналь, его ученик и я. Все остальные, включая Владыку, наблюдали издали. Я тоже только наблюдала, но немного поближе. И еще, Риорналь сказал, что если Лес захочет еще раз со мной поговорить, то лучше мне быть здесь, так я смогу слышать его намного четче.

Риорналь и его ученик, молоденький на вид светловолосый эльф стояли в центре друг на против друга и держались за руки. Вокруг них стало появляться зеленое сияние, состоящее из множества оттенков этого цвета. А может, оно вокруг них всегда было, просто видно его стало только сейчас, не знаю. Рирналь медленно и торжественно начал произносить какую-то фразу на эльфийском. Я не понимала, что она означает, Юнтон отказался учить меня языку быстрым способом. Но я поняла суть, сама не знаю каким образом.

Риорналь приветствовал Лес. Вероятно, это фраза ритуальная, потому что сияние вокруг него стало ярче. Он продолжил говорить, о том, как тепло он относиться к Лесу и как долго служил ему. Сияние становилось все ярче с каждым словом Служителя. И вот, когда, казалось, ярче уже не куда, Риорналь сделал крохотную паузу, а сияние вспыхнуло зеленым костром, словно отделяясь от эльфа. Оно его не покинуло и не отделилось, но было видно, что только пока. Дальше Риорналь просил Лес отпустить его. Просил витиевато, длинно и красиво. Мне была понятна лишь суть просьбы, не слова, сказанные им. Поэтому я просто слушала красоту эльфийского языка, напоминающего песню.

И когда Служитель закончил, с его последним словом сияние отделилось от него и перешло к его ученику. Ученик все так же приветствовал Лес и говорил, что рад служить ему. Мне, признаться, было не интересно, что именно он говорит. Меня интересовало, как это сияние угнездилось на парне. Как бы обхватив, прирастало к его собственной энергии, не оставляя ни следа, ни шва, ни шрама. Кроме одного.

Риорналь держал ученика за руки ладонями вверх, поэтому мне были отчетливо видны запястья парня. И на них, едва заметно, проявилась волнистая линия. У меня тоже такая есть, но я не знаю, что это означает. Лэмир мне помочь с этим не мог, сказал, что мелкий символизм его никогда не интересовал достаточно сильно, чтобы заучивать все человеческие знаки наизусть. На каком-то уровне он это знает, но уровень этот бессознательный.

Теперь же есть шанс узнать, что же это такое.

— Здравствуй, Майя. — Совершенно без предупреждения заговорил со мной Лес.

— Здравствуй, Лес.

— Я благодарен тебе.

— Ты уже говорил это. Но мне это было не трудно. Так что не стоило. — Да, я сама скромность. Просто, неловко как-то принимать благодарность от Бога.

— Скромная. — тоже заметил Лес. — Мне нравится. Я хочу тебя наградить.

— Я буду рада. — Я не решилась отказываться. Да и зачем, в конце-то концов? Хочет наградить, так пускай, я порадуюсь.

— Хорошо. Я дам тебе немного моей магии, как у моих детей.

— Эльфийской магии? — Уточнила я. Вот это здорово, наверное. Учитель говорил, что очень мало людей имеют способности к эльфийской магии, а осваивают ее и вовсе единицы.

— Да. Немного. Но для ориентирования в лесу хватит.

Вот это здорово. Теперь награда заиграла яркими красками. Мне очень не нравиться, что я одна тут плутаю меж деревьев.

Разговор прервался так же внезапно, как и начался. Лес закончил его, не прощаясь. Наверное, это и правда ни к чему, ведь мы и не прощаемся. Он же кругом здесь. Просто мы прекращаем говорить друг с другом.

— Как ты, Майя? — Спросил меня Риорналь, пока его ученик привыкает к новой для себя роли. А может, он разговаривает со своим Богом. Ведь он-то может делать это про себя.

— Не разобралась еще. Но как вы? Я думала, что после того, как Служители перестают быть Служителями, они умирают.

— Не совсем так. Бог перестает искусственно поддерживать жизнь своего Служителя. Но мне и не надо поддерживать жизнь искусственно, эльфы живут очень долго, почти бесконечно долго. У тебя есть какие-то вопросы, или, может быть, спустимся к Владыке?

— Да, есть один вопрос. Что это за волнистые полосы на запястье вашего ученика появились? Они что-то значат?

— Да. Это означает, что прежний Служитель хоть и покинул свое место, но все еще жив и, по воле Бога, может вернуться к своей прежней роли.

— Этот знак одинаков для всех Богов или только для Леса.

— На сколько я знаю, для всех Богов этот знак един. — Ответил Риорналь.

Спускаясь с Алтаря, я могла думать только о том, что же это все могло значить? Что предыдущий Избранный Служитель Лэмира до сих пор жив? Ведь этот символ и на моих запястьях. Но он ведь был человеком, в хрониках об этом ясно сказано. А прошло уже четыреста лет. Как же он выжил так долго? Да и еще вне поля зрения Лэмира. Не хорошее предчувствие буквально накрыло меня с головой и остаток вечера до самого дома я провела погрузившись в собственные мысли.

В архивы нас пустили на следующее утро. Наконец-то. Мы и так слишком долго здесь развлекаемся, неизвестно, что могло случиться в Карноре за это время.

Отвести нас должен был Кэлиниэль, молчаливый, но совершенно спокойный. По нему и не скажешь, что между нами существовали какие-то недопонимания. Юнтон пояснил мне позднее, когда мы отстали от Кэлиниэля на улице.

— Я поговорил с ним. — тихо сказал он.

— С кем? — Поначалу не поняла я. Меня захватило окружающее нас пространство. Это было так необычно, видеть лес таким. Но разобраться в новом видении мне не удалось, пришлось вникать в то, что говорил Юнтон.

— С отцом. Я поговорил с ним.

— Когда ты успел?

— Вчера. Ты рано ушла спать, а не то я вчера и сказал бы тебе.

— Ты вовсе не должен отчитываться, когда и сколько раз ты поговорил с отцом. Но я рада, что этот разговор состоялся. О чем вы говорили?

— Обо всем. С самого начала. И теперь мне даже стыдно немного.

— И ты хочешь, что бы я развеяла эту неудобную эмоцию в твоем сознании?

— Нет. Просто это все слишком неожиданно. Все совсем не так, как я думал. Годами я ошибался, и строил свои глупые обиды на основе ошибок. А теперь, когда я знаю, как оно на самом деле было, мне стыдно за свои слова и действия. Почти за все, что я сказал ему. — Юнтон шел ровным шагом и говорил голосом, лишенным каких-либо оттенков. Просто тихий голос, спокойные интонации. Но губы его были напряжены чуть более сильно, чем нужно и когда он замолчал, то сжал их в тонкую линию, и нахмурил брови. Это странно смотрелось, обычно он контролировал себя полностью, а сейчас мимику он явно упустил. — Мне не нравиться это.

— Что не нравиться? — Сбилась я с мысли.

— Что я стыжусь своих действий. Чувствую себя непослушным ребенком, как отец и считал все эти годы. Но я не маленький эльфенок! Я взрослый. — Последние фразы Юнтон произнес громким шепотом и готова поклясться, Кэлиниэль, шедший на пару шагов впереди, прекрасно их расслышал. Хоть и виду не подал. Все-таки, эльфийская тактичность подкупает. Может и правда остаться в лесу? Есть же порталы, в конце концов.

— Мне кажется, что ваши мнения по поводу твоего возраста не совсем верные у вас обоих. — Я старалась быть мягкой, но не думаю, что мое мнение понравиться Юнтону.

— Что ты хочешь этим сказать? — Напрягся он.

— Что ты, конечно, не эльфенок, в этом я с тобой согласна. — Он немного расслабился, но не до конца, ожидая от меня какой-нибудь гадости. Не зря, впрочем. — Но ты и не такой взрослый человек, как сам думаешь.

— Считаешь меня ребенком? Почему же тогда замуж за меня идешь? Или роль няньки тебе нравиться? — Огрызнулся Юнтон. Ну, хоть не закричал на меня, и то хорошо.

— Я уже говорила, что ты не ребенок. Начнем с того, что ты вообще не человек. Поэтому быть взрослым человеком не можешь по определению. Ты полукровка, как бы это ни звучало оскорбительно.

— Меня вовсе не оскорбляют подробности моего происхождения.

— Отлично. Раз ты способен трезво оценивать это, то должен понимать, что твое взросление происходит не так, как у людей. Но и не так, как у эльфов. Этот момент твой отец упускает. Подход к твоему взрослению надо строить более индивидуально, вот и все. Ты расскажешь мне, о чем вы говорили вчера или это большая тайна?

— Расскажу. Но не сейчас. На ходу не хочется.

Мы закончили разговор и я, наконец, смогла обратить внимание на окружающий меня лес. Это был вовсе не тот лес, что окружал меня вчера. Вчера я видела только деревья да кусты и больше ничего. Местами непролазную чащу. Теперь же я видела, что дерево, а что эльфийский дом. Где просто кусты, а где иллюзия, скрывающая в листве лесных обитателей. И не просите меня объяснить, как я это все различаю. Я не смогу. Просто не понимаю, что изменилось со вчерашнего вечера, кроме очевидного факта дара Леса.

Я могу сравнить это с тем, как я вижу цвет магии. Но с этим я со временем все-таки научилась справляться, сейчас я могу ослабить магическое зрение или даже совсем выключить, если захочу. Но я просто приглушаю цвета в местах скопления магии. Тот взрыв на дороге, когда видение разрушительного заклятья спасло мне жизнь, ясно показал, что эта способность полезна.

Может, когда я разберусь с даром Леса, то смогу лучше понимать, что и почему я вижу среди этих деревьев.

Тем временем мы подошли к дереву Архива. Снаружи у него было очень уж обильное скопление иллюзорных кустов, из чего я сделала вывод, что это охрана. Но когда спросила об этом Кэлиниэля, то оказалось, что я не права.

— Охрану ты не увидишь вот так просто. Они очень хорошо прячутся, даже я их не всегда замечаю. Нет, это просто эльфы. Посетители, прогуливающиеся, студенты.

— Студенты? — Не поверила я. — Неужели, у студентов есть допуск в Архивы?

— Только в общий зал. Все другие от них закрыты.

Снаружи дерево архивов выглядело обыкновенным эльфийским деревом, каких в лесу великое множество. Когда мы вошли, то увидели, что оно огромно, даже больше, чем дворец Владыки. Просторная прихожая ведет нас в огромный круглый холл, который и являлся общим залом. Стеллажами для книг использовались целые деревья, выращенные внутри дерева Архива, они тянулись ввысь к потолку, которого не было видно. Вокруг ствола выращены удобные ступени, периодически прерываемые чем-то вроде этажа, места, где ступенька была шире всех прочих где-то в два, два с половиной раза. Лестница была пущена в два ряда, чтобы можно было разойтись на одном дереве вдвоем. Полки для книг в таких деревьях были выращены на ветках. Они причудливо изгибались, для того чтобы можно было легко пройти мимо них и не сбить книги на землю. На некоторых ветках можно было сидеть или стоять.

А еще, они были живыми.

— Конечно, они живые — С улыбкой кивнул Кэлиниэль. — Это растения, они все живые, пока их не срубили.

Он не спешил гнать нас на наш уровень, в те ветки, где собраны записи о нужных нам ритуалах. Мы стояли и рассматривали это великолепие. Эльфы, что находились в общем зале практически не обращали на нас внимания, занимались своими делами.

— Нет. Я имею в виду, живые и двигаются. Мыслят. — Я не знала, как внятно объяснить, что я хочу сказать. — Они смотрят на нас. Думают. И шевелят ветками. А разговаривать они могут?

— Нет. Они не настолько живые. Ходить и разговаривать они не могут. По крайней мере, с нами. Может межу собой они и общаются как-то, но об этом лучше спросить Лес. Я не знаю таких подробностей.

— А остальное — Не отставала я.

— Это от того, что они растут здесь уже очень давно и выращены были великими мастерами эльфийской магии. В них была заложена своего рода душа и много магии. Со временем они набрали в себя еще больше магии, просто впитывая ее из окружающей среды. Это не могло не сказаться на них.

— Значит ли это, что и другие старые деревья жилища так могут? Шевелить ветками и смотреть за обитателями?

— Только те, в которые изначально были вложены определенные магические функции. Например, охранные заклинания. Они не просто так двигают ветками. Они охраняют книги и не отдадут их тем, кто не имеет права их взять. Попытаются не отдать, во всяком случае.

Стоять там и дальше не имело смысла, поэтому мы отправились к нужной нам ветке. Впечатления от Архива были незабываемые. Работалось легко, нам никто не мешал, зал был пуст, только нас в этот день интересовали религиозные ритуалы человеческих богов. На самом деле. Для ритуалов Лэмира было выделено отдельное дерево.

Когда я это увидела, мне снова нестерпимо захотелось вернуться к прежней жизни. Это ведь все мне предстоит когда-нибудь выучить. Я не готова к этому. Столько информации в моей голове не поместиться.

Панику стерла легкая успокаивающая волна, пришедшая от Лэмира. Я не слышала его пока без Алтаря, а может, он просто не хотел говорить со мной, кто его разберет. Ведь Лес же разговаривал со мной без алтаря, я его прекрасно слышала. Ну да ладно. Главное, ему удалось меня успокоить. Надеюсь, мне вовсе не нужно будет заучивать все. Ведь не все из них для Избранных Служителей. В любом случае, сейчас не время об этом думать.

Мы провели на этом дереве с Юнтоном всего полдня и нашли нужный ритуал. Описание ритуала Цепь очищения было подробным и хорошо понятным. Хоть здесь нам повезло.

В тот же день Кэлиниэль отправил нас портальным кругом в Меендорф. Перед отправкой он пообещал нам.

— Происшествие с отравлением вашей постели, Майя, будет расследовано. Хорошо бы, конечно, чтобы вы присутствовали, но в данном случае, это не обязательно. Я видел образ в ваших воспоминаниях, этого достаточно.

Вот так. Мне сомой было не слишком приятно уходить, оставляя здесь недоброжелателей, но на Кэлиниэля в этом можно положиться. Кто бы ни устроил этот мерзкий случай отравления, это угроза для семьи Владыки. Без меня разберутся.