Смертельное путешествие

Глава 1

Я рассматривала женщину на ветвях дерева. Она висела головой вперед, подбородок поднят, а руки откинуты назад, как у маленьких хромовых богинь на капоте «Роллс-Ройса». Только эта женщина с дерева была обнажена, и тело ее заканчивалось ровно на поясе. Окровавленные ветки держали ее безжизненный торс.

Переведя взгляд с дерева, я огляделась вокруг. За исключением узкой гравийной дороги, на которой я остановила свою машину, кругом был лишь густой лес. В основном это были сосны, и только несколько лиственных деревьев как разноцветный венок указывали на конец лета всеми оттенками оранжевого, красного и желтого.

В Шарлотт было жарко, но на этой высоте погода в начале октября была достаточно приятной. Однако скоро может похолодать. Я взяла с заднего сидения свою ветровку, постояла прислушиваясь.

Пение птиц. Ветер. Суета мелких животных. Вдалеке кто-то кого-то звал. Отдаленный ответ.

Повязав куртку вокруг талии, я заперла машину и направилась в сторону голосов, шурша опавшей листвой и сосновыми иголками.

Пройдя десять ярдов вглубь леса, я подошла к сидящей у мшистого камня фигуре.

Колени человека были согнуты, рядом с телом лежал ноутбук. У него не было обеих рук, а из левого виска торчала фарфоровая кружка.

На ноутбуке лежало лицо с зубами в стоматологических брэкетах, в одной брови аккуратно проколота золотая серьга. Глаза открыты и расширенные зрачки придавали лицу выражение особенной тревоги. У меня засосало под ложечкой и я поспешила отойти от тела.

В ярде от него я увидела ногу, обутую в горный ботинок. Она была оторвана от бедра и я подумала что это могла быть нога той женщины с дерева.

Возле этой ноги сидели бок о бок два мужчины, еще пристегнутых ремнями безопасности, и с красными раздутыми шеями. Один из них сидел, закинув ногу на ногу, словно читал журнал.

Я продолжила свой путь в лес, время от времени ориентируясь по крикам, доносившимся до меня. Раздвигая ветки, карабкаясь по камням и поваленным стволам, я двигалась все дальше и дальше.

Среди деревьев были разбросаны предметы багажа. Большинство чемоданов было разорвано и все их содержимое валялось в беспорядке. Одежда, плойки, электрические бритвы были разбросаны повсюду вперемешку с флаконами лосьонов, шампуней, гелей после бритья и духов. Из одной маленькой сумочки рассыпались сотни украденных гостиничных пробников. Запах косметических средств и топлива смешивался с приятным горным воздухом с ароматом сосен. Откуда-то издалека был слышен запах дыма.

Я пролезла по оврагу, куда густой навес из деревьев пропускал только тоненькие лучики солнечного света. Здесь в тени было прохладно, но я вспотела и моя прическа испортилась, а одежда прилипла к телу. Ногой я зацепила чей-то рюкзак и, не удержавшись, покатилась по оврагу, раздирая рукава куртки об обломки веток.

Какое-то время я полежала, судорожно дыша и пытаясь унять дрожь в руках. Хотя я и приучила себя сдерживать собственные эмоции, все же я почувствовала как во мне растет отчаяние. Боже, сколько смертей! Господи, сколько же их еще?

Закрыв глаза, я сконцентрировалась на деле, и встала на ноги. Позже, переступив через сгнившее бревно и обойдя рододендрон, мне показалось что я нисколько не приблизилась к далеким голосам. Я остановилась в попытке сориентироваться. Приглушенный вой сирены подсказал мне, что спасательная операция проходит на восточном склоне.

Пора выбрать направление, Брэннан.

Но времени задаваться вопросами не было. Первые люди, оказывающие помощь на месте авиакатастрофы или другой аварии как правило действуют из благих побуждений, но крайне плохо подготовлены для решения проблем с массовыми жертвами. Я уже практически была на границе штата, по дороге из Шарлотт в Ноксвиль, когда меня попросили вернуться как можно скорее. Удвоив скорость, я срезала путь к югу через Вэйнсвиль, затем на запад, через Брайсон-Сити, потом проехала Северную Каролину около 175 миль к западу от Шарлотт, еще 50 миль на восток от Теннесси и 50 миль к северу от Джорджии. Я проехала по асфальту до точки где он превратился в грунтовую дорогу что вьется серпантином среди гор.

И хотя инструкции я получила точные, мне все же казалось, что есть более удобный маршрут, может какая-нибудь просека лесозаготовителей, позволяющая ближе подойти к соседней долине. Я подумала было вернутся к машине, но решила все таки продолжить путь. Может они уже близко и скоро покажутся. Однако эта лесная дорога выглядела словно от места где я оставила машину, она ведет в никуда.

После изнурительного карабканья наверх по склону, я ухватилась за ветку Дугласовой пихты, и тяжело плюхнулась на вершине склона. Выпрямившись я увидела глазки-пуговки Тряпичной Энн.[1] Кукла висела вниз головой, ее платье запуталось в ветвях пихты.

Образ Тряпичной Энн моей дочери всплыл в моей памяти и я потянулась за куклой.

Стоп!

Я опустила руку, вспомнив что каждая вещь должна быть зафиксирована до того как ее заберут. Вот потом можно ностальгировать и трогать руками.

Со своего места на гребне мне прекрасно было видно место катастрофы. Я увидела двигатель, наполовину вросший в грязь и мусор, и что-то вроде кусков закрылков. Часть фюзеляжа, с вывороченным нутром, лежит словно модель из инструкции для изучения самолетов. Сквозь иллюминаторы видны сидения, некоторые были заняты, но большинство пустующих.

Обломки и куски тел покрывали пейзаж как отбросы покрывают свалку. С места где я стояла части тел резко белели на фоне лесной зелени, ошметков внутренних органов и частей самолета. Различные предметы висели на деревьях или валялись, присыпанные листвой и ветками. Ткань. Провода. Листы железа. Изоляционный материал. Пластик.

Местные прибыли на место крушения чтобы обеспечить безопасность и для поиска выживших. Среди деревьев видны были фигуры, одни искали тела, другие натягивали ленту ограждения по периметру. На них были надеты желтые жилеты с надписью Департамент шерифа округа Суэйн на спине. Третьи просто бродили или стояли кучками, курили, разговаривали или просто бесцельно глазели по сторонам.

Вдалеке, сквозь деревья поблескивали красные, синие и желтые огоньки — указатели на том маршруте, который я не нашла. Перед моим внутренним взором предстали полицейские и пожарные машины, спасательные грузовики, машины скорой помощи и транспорт добровольцев из числа граждан, которые закроют эту дорогу до завтрашнего утра.

Ветер переменился, и запах дыма усилился. Я обернулась и увидела тонкий, черный шлейф, тянущийся вверх сразу за следующим хребтом. Мне подвело желудок, как только я смогла различить другой, резкий и едкий запах.

Будучи судебным антропологом, я, по долгу службы провела множество расследований о насильственной смерти. Я изучила сотни жертв пожара для судебно-медицинских экспертов и знаю запах горелого мяса. Целое ущелье обгорелых тел.

Я сглотнула и снова сконцентрировалась на спасательной операции. Те, кто не знал что делать просто слонялись по лесу. Я увидела как помощник шерифа наклонился и поковырялся в мусоре под ногами. Когда он выпрямился в его левой руке что-то блеснуло. Другой помощник начал собирать мусор в кучи.

— Черт!

Я стала спускаться с холма, держась за кусты и лавируя между деревьями и валунами, пытаясь сохранить равновесие. Спуск был очень крутой, так что если бы я споткнулась, то полетела бы вниз кувырком. Не дойдя десяти ярдов до дна оврага, я ступила на лист железа, поскользнулась на нем и, как потерявший равновесие сноубордист, упала. Тяжело приземлившись, я, скользя и переворачиваясь, полетела вниз, потянув за собой лавину камней, ветвей, листьев и шишек.

В попытке остановить падение, я хватала все вокруг руками, обдирая ладони и срывая ногти, пока не ухватилась за что-то твердое левой рукой. Запястье тут же обожгло болью, так как я повисла на этой руке всем своим весом, прерывая свое падение.

Какое-то время я повисела в таком положении, затем повернулась на бок и присела. Не ослабляя захвата, я осмотрелась.

То, что я сжимала в руке, оказалось длинным металлическим прутом, который торчал из камня рядом и достигал обломанного дерева в ярде вверх по склону. Я выпрямила ноги, пошевелила ими и встала. Вытерев окровавленные руки о брюки, я покрепче завязала куртку на поясе и продолжила спуск.

Спустившись до дна, я ускорила шаг. Хоть мое чувство земли не очень развито, но сейчас, по крайней мере, гравитация меня не подведет. Достигнув ограждения, я подняла ленту и нырнула под ней.

— Эй, барышня, не спешите!

Я остановилась и оглянулась. Мужчина что меня окликнул был одет в форму Департамента шерифа округа Суэйн.

— Я из DMORT.[2]

— Что это еще за DMORT? — грубо спросил он.

— Шериф на месте?

— А кто его спрашивает?

Лицо у помощника было злым и губы сжаты в тонкую линию. Оранжевая кепка буквально висела на его насупленных бровях.

— Доктор Темперанс Брэннан.

— Здесь не нужны доктора.

— Я идентифицирую жертвы.

— Чем докажете?

Во время разного рода катастроф каждое госучреждение имеет свои специфические обязанности. OEP,[3] в случае стихийных бедствий руководит NDMS,[4] которая в свою очередь, оказывает медицинскую помощь, а так же идентифицирует жертвы при массовой смертности.

Для выполнения своей работы NDMS создала оперативные группы DMORT и DMAT.[5] В случае катастрофы DMAT заботится о живых, а DMORT — о мертвых.

Я вытащила свое удостоверение NDMS и протянула ему.

Помощник шерифа изучил удостоверение и махнул головой в сторону фюзеляжа.

— Шериф там с начальником пожарной команды, — резко сказал он и вытер рот рукой.

Потом опустив глаза он развернулся и ушел, несколько смущенный.

Я не был удивлена поведением помощника. Даже самым крепким и способным спасателям и копам, как бы они не были подготовлены и натренированы, всегда психологически трудно в первый раз работать на крупном авиационном происшествии.

Авиационное происшествие. Вот как Национальный комитет безопасности перевозок называет крушение. Я не знаю что нужно для того чтобы крушение назвать крупным, но я работала на нескольких и одно я точно поняла: каждое крушение это ужас. И каждый раз я не была готова и испытывала душевную боль. Я просто научилась ее не показывать.

Пробираясь к фюзеляжу я дошла до еще одного помощника шерифа, накрывающего труп одеялом.

— Снимите! — приказала я.

— Что?

— Не накрывайте его.

— Кто вы?

Я снова показала свою карточку.

— Но они тут лежат не прикрытые, — голос его звучал ровно, как у робота.

— Все должно оставаться на своих местах.

— Что-то все равно надо сделать. Уже темнеет и медведи придут на запах этих… — он запнулся, — людей.

Я уже видела что способен бурый медведь сделать с трупом и отнеслась с пониманием к опасениям этого человека. Но в любом случае мне следовало его остановить.

— Все должно быть зафиксировано и сфотографировано. До этого ничего нельзя трогать.

Он сгреб одеяло обеими руками и лицо его мучительно сморщилось. Я прекрасно знала что он сейчас чувствует. Беспомощность посреди такой невыносимой трагедии.

— Пожалуйста, передайте мои слова остальным. И ищите выживших.

— Вы наверное шутите? — Он обвел глазами место катастрофы. — Здесь не может быть выживших.

— Если кто-то еще жив, то для него медведь будет пострашнее, чем для этого. — Я указала на тело у его ног.

— И еще волки, — прибавил он глухим голосом.

— Как зовут шерифа?

— Кроу.

— Где он?

Он указал на группу людей стоящих у фюзеляжа.

— Выше всех, в зеленой куртке.

Я поспешила к шерифу.

Шериф с шестью пожарными-волонтерами, которые судя по форме были из разных районов, изучал карту. Даже со склоненной головой Кроу был в группе самым высоким.

Под курткой угадывались крепкие мускулы, что говорило о регулярных тренировках. Не хотелось бы мне противостоять этакому шерифу-горному мачо.

Когда я подошла пожарные замолчали и уставились на меня.

— Шериф Кроу?

Шериф обернулся и я поняла что этот мачо не будет проблемой.

Скулы у нее были высокие и большие, а кожа цвета корицы. Волосы, выбившиеся из-под плоской, с широкими полями шляпы, были растрепаны и имели цвет моркови. Но что больше всего привлекло мое внимание, так это ее глаза. Они были бутылочного цвета.

Обрамленные рыжими ресницами и бровями, отсвеченные золотистой кожей, ее светло-зеленые глаза были необычайны. Мне подумалось что ей около сорока лет.

— А вы..?

Ее голос был глубоким и сиплым, таким, что сразу понимаешь, что хозяин такого голоса шутки не любит.

— Доктор Темперанс Брэннан.

— Зачем вы здесь?

— Я из DMORT.

Снова показала свою карточку. Она ее изучила и вернула мне.

— Я услышала о крушении по дороге из Шарлотт в Ноксвиль. Когда я позвонила Эрлу Блиссу, главе группы 4-го округа, он попросил меня подъехать и узнать не нужна ли вам помощь.

Конечно же Эрл сказал это менее дипломатичными словами.

Какой-то момент женщина молчала. Затем повернулась к пожарным, сказала им что-то и они исчезли. Она протянула мне руку. Довольное крепкое рукопожатие.

— Люси Кроу.

— Зовите меня Тэмпи, пожалуйста.

Она расставив ноги и скрестив руки на груди, разглядывала меня своими глазами бутылочного цвета.

— Не думаю что все эти бедняги нуждаются в медицинской помощи.

— Я судебный антрополог, а не врач. Вы искали выживших?

Она кивнула одним коротким движением, я видела такой жест в Индии.

— Мне казалось, что это дело для медиков.

— Не только для них. NTSB[6] уже на месте? Знаю, что Нацбезопасность перевозок никогда не запаздывает.

— Уже едут. Все службы планеты уже в курсе. NTSB, ФБР, ATF,[7] Красный Крест, FAA,[8] Служба охраны лесов, Служба мониторинга ЧС, Министерство внутренних дел США. Я бы не удивилась, если бы сюда на сером волке прискакал сам Папа Римский.

— МВД и Служба мониторинга?

— Тут почти все в ведении федералов: около 85-ти процентов леса, 5 процентов резервации. -

Она махнула рукой вокруг. — Мы находимся в месте под названием Биг Лорел. Брайсон-Сити на северо-западе, национальный парк Грейт-Смоуки Маунтин за ним. Резервация индейцев чероки дальше к северу, Нантахала Гейм Лэнд и федеральный лес — к югу.

Я сглотнула, чтобы облегчить давление в ушах.

— Какая здесь высота?

— 4.200 футов.

— Не хочу учить вас как надо работать, шериф, но здесь есть люди, которых вы бы захотели держать по…

— Страховщик и змееподобный адвокат? Знаете, Люси Кроу хоть и живет в горах, но все же иногда спускается с них.

В этом я не сомневалась, как и в том, что никто никогда не хамит Люси Кроу.

— Хорошо бы еще и прессу не подпускать.

— Наверное. Вы были правы насчет медиков. Один был здесь, но Служба планирования действий в ЧС Северной Каролины вызвала DMORT.

Я услышала глухие раскаты и крики, раздающих приказы. Кроу сняла шляпу и ладонью вытерла пот со лба.

— Сколько еще пожаров?

— Четыре. Мы их тушим, но еще неизвестно как все сложится. Лес сухой в это время года.

Она похлопала шляпой по такому же как и ее плечи накачанному бедру.

— Ваша команда делает все как надо. Они обезопасили территорию, и они тушат пожары.

Если здесь нет выживших, то большего уже не сделаешь.

— Они не очень подготовлены для того рода дел.

За спиной Кроу пожилой человек в куртке добровольца от полицейского департамента Чероки, ковырял очередную кучу мусора. Я решила тактично напомнить.

— Я уверена, что вы сказали своим людям что место крушения классифицируется как место преступления. Ничего нельзя трогать.

Она кивнула своим фирменным коротким кивком.

— Они, вероятно, немного расстроены от того что хотят быть полезны, но не знают что делать. Лишний раз напомнить не повредит.

Я указала на мужчину у кучи мусора.

Кроу выругалась вполголоса и большими шагами, как олимпийский бегун, направилась к волонтеру. Мужчина отошел и шериф вернулась ко мне.

— Это никогда не бывает легко. Когда подъедут из NTSB, они возьмут всю ответственность за операцию на себя.

— Да.

В этот момент зазвонил мобильный Кроу. Я стояла и ждала когда она закончит говорить.

— Еще одна организация, — говорила она, вешая трубку на пояс. — Чарльз Ганновер, генеральный директор Южных авиалиний.

Хотя я никогда не летала с ними, но я слышала об этой авиакомпании, небольшой компании-местном перевозчике, соединяющем около дюжины городов Каролины, Джорджии и Теннесси с Вашингтоном в округе Колумбия.

— Это их самолет?

— Рейс 228. Вылет из Атланты в Вашингтон с опозданием. Стоял на взлетно-посадочной 40 минут, взлетел в 12.45. Был на высоте около 25 тысяч футов в 1.07 дня и пропал с радаров. К нам звонок из 911 поступил почти в два.

— Сколько людей на борту?

— Самолет «Фоккер-100» перевозил 82 пассажира и 6 членов экипажа. Но это не самое худшее.

Ее следующие слова предвещали настоящий кошмар на ближайшие дни.