Сначала заплати

Глава 4

Сколько Мариса себя помнит, они с матерью всегда жили бедно. Куча долгов и просроченных кредитов. Долги, чтобы закрыть кредиты. Кредиты, чтобы отдать долги. И вот однажды, когда займы в банках им выдавать перестали, мама стала брать деньги у очень опасных людей. У тех, кто в случае неуплаты долга, вырезают почки.

Долг мама выплатить не смогла, и теперь не только её почки, но и вся она целиком принадлежала Рою – потому что он так захотел. И теперь они живут в его тесной и запущенной квартире, в рабстве.

- Признавайся, на что моё бабло спустила? – спросил Рой.

- Мне нужно было, - прошептал Мариса разбитыми губами. - Для учёбы.

- Эта твоя учёба обходится тебе чертовски дорого, тебе не кажется? Может ну её нахер? – Мужчина проверил остроту лезвия пальцем, размышляя: - Надо бы найти тебе занятие поинтереснее и поприбыльнее. Точно… Есть один клуб. Стоит попытаться тебя туда пристроить.

- Клуб?

- Да, клуб. Там, где работают женщины, а отдыхают мужчины. Но не какой-то притон, а модное заведение. Хозяин деньги гребёт лопатой.

- Он твой знакомый? – спросила Мариса, и Рой посмотрел на неё так, будто собирался снова ударить.

- Не тупи. «Знакомый». Я не его масти. Он - сын босса. И если меня однажды официально ему представят, то говорить я с ним буду точно не о тебе.

- Ясно.

- Есть у меня один кореш, который знает тамошнего менеджера. Я впишусь за тебя, он – за меня. А что касается хозяина – лучше на глаза ему не показываться. Вдруг ещё вышвырнет, если заметит. Он очень придирчив к персоналу вообще, а к стриптизёршам и официанткам у него просто п*здец какие высокие запросы.

- Н-наверное, эта работа мне не подходит.

- С твоей фигурой танцовщицей тебе точно не стать, - согласился Рой. - Но заказы разносить – вполне сгодишься. Ты же это умеешь, да? Клиенты там будут вести себя совсем не так, как ты привыкла, но и чаевые будут другие. – Когда она промолчала, Рой пояснил: - В нашем деле молодость – это товар. Причём товар быстро портящийся. Пока у тебя она есть, продавай её тому, кто больше заплатит. И начинать лучше прямо сейчас, потому что лет через десять твоя стоимость упадёт вдвое. Ещё через десять на тебя вообще никто не посмотрит. Если, правда, хочешь расплатиться с долгами, тебе стоит пересмотреть методы заработка.

Забавно. Рой вербует её в проститутки, понятия не имея, что стало с парнями, которые всего лишь засняли её полуголой.

- Я останусь в университете. Ты сам разрешил мне, - напомнила Мариса.

- Я разрешил, потому что подумал, что ты будешь там разводить на бабки богатых мажоров и профессоров, а не реально учиться. Это ведь настоящие охотничьи угодья: кради, клянчи, торгуй. Найди богатого покровителя, в конце концов.

Мариса посмотрела на мать. В такие вот ситуации и попадаешь благодаря богатым покровителям. Сначала они обещают беззаботную жизнь, а потом идут на попятную, стоит только их любовнице забеременеть.

- Я верну деньги, - повторила Мариса, переводя взгляд на мужчину. – Я выплачу этот долг и все предыдущие. А потом мы уйдём отсюда.

- Знаешь, что? – пробормотал Рой, указав ножом на выход. – Ты можешь уходить прямо сейчас. Две бабы на шее мне ни к чему, особенно если одна из них – воровка.

Украсть у вора – не воровство.

Но Мариса промолчала.

- Не возвращайся, пока не найдёшь бабло, - продолжил он. - Потом либо ищи новое жильё, либо плати мне, чтобы оставаться здесь.

Оплачивать проживание в собственной тюрьме? Конечно, она найдёт себе новое жильё.

Нет.

- Можно переодеться? – спросила она, дорожа своей университетской формой.

Рой благосклонно махнул рукой, отпуская её, а сам ушёл на кухню и включил там телек. Дышать стало легче, но в голове всё ещё звенело.

- Прости, милая, я так виновата, - зашептала мама, подбегая к ней, чтобы помочь подняться. – Я не хотела, чтобы досталось и тебе, но так испугалась, когда он набросился на меня. Я так испугалась! Он бы меня точно убил, если бы узнал.

Да, Мариса не брала деньги Роя. Зачем лишний раз провоцировать человека, который и так по сто раз на дню обещает её прикончить?

Вопрос к Виктории Мелони.

- Мам, зачем?.. Сколько ты взяла? – спросила она и, когда мать ответила, ахнула. – Куда тебе столько?!

Виктория отвела её в крошечную ванную и закрыла дверь. Долго прислушивалась к звукам снаружи. А потом включила воду, чтобы создать дополнительный шум, и сказала:

- Давай сбежим.

Самое естественное желание в их положении. Но Мариса указала на своё лицо.

- Ты видела, что происходит, когда воруешь у мафии? Теперь представь, что произойдёт, если ты попытаешься от них сбежать с ворованным.

- Я больше так не могу! – процедила мать, хватая себя за горло. – Это какой-то ад! Работаю, как проклятая, на этой вонючей химчистке, а потом возвращаюсь сюда и становится только хуже! Сказать, что хуже всего?

- «Это».

- Нет, даже не это! А то, как он считает деньги у меня на виду! Пока я готовлю, убираю, стираю… Он ничего не делает, только круглыми сутками перебирает купюры, будто мне назло! На что ещё он рассчитывал?! Естественно, я их украла!

- И что ты собиралась делать с ними дальше?

- Отдать тому, кто поможет нам убраться из города! Из страны! Сегодня!

- Без документов?

- Сделаем фальшивые!

- Это ты хорошо придумала. Я как раз знаю того, кто этим занимается. – Мариса указала на дверь. – Подделка документов – их профиль! К кому бы ты ни обратилась в городе, они первые узнают о том, что ты замышляешь.

- И что теперь? Просто сидеть и ничего не делать?!

- Для начала - не множить наши и без того безумные долги.

Мать обессиленно расплакалась, и Мариса тихо пообещала:

- Мы обязательно уедем отсюда. Куда захочешь. Найдём новый дом, работу, сменим имена. Но только когда расплатимся по всем счетам.

- Никогда!

- Просто нескоро, - согласилась Мариса. - Но лучше так, чем сдохнуть сейчас.

- Ты думаешь? - Женщина покачала головой. - Не будь такой наивной, они уже не отпустят нас. Неважно, сколько ты будешь горбатиться – ты никогда с ними не расплатишься! Они сделают так, что ты задолжаешь им ещё сильнее. Подсадят на наркоту. Втянут в секс-индустрию. Мало ли у них способов? Эти люди – чудовища!

Молча выслушав её, Мариса спросила:

- Тогда зачем ты с ними вообще связалась?

Виктория взвыла ещё громче, закрыв лицо руками.

- Я не знала! Я просто пыталась быть хорошей матерью! Ради тебя стараюсь! Но ты такая эгоистка! Сидишь тут и умничаешь, будто тебе до этого и дела нет! Это всё, что ты умеешь – умничать и смотреть на меня свысока! Рой прав, эта учёба только вредит тебе!

Мариса бросила на неё укоряющий взгляд.

Сообразив, что сказала, Виктория накрыла рот ладонью и сползла на пол.

- Я схожу с ума. Чувствую, как с каждым днём привыкаю, - запричитала она тихо. - Ещё немного, и я окончательно вживусь в роль его рабыни. «Рой прав»... Разве привыкнуть к этому - не самое страшное? Не проси меня ждать. Я больше не могу так!

Это правда: адаптация в таких условиях – худшее, что могло с ними произойти. Их даже не обязательно было подсаживать на наркоту для этого. Просто дать им время перегореть и остыть. Ещё месяца не прошло с момента их переезда сюда. А что станет с ними через год?

В наступившем молчании Мариса набрала в рот холодной воды, пытаясь увести боль. Сплюнула кровь. Потрогала зубы. После чего стянула с себя испачканную жилетку и рубашку, чтобы их застирать.

- Дай мне. – Мама забрала из её рук испачканную одежду, пытаясь загладить вину. – Я постираю, а тебе надо на работу. Лучше не опаздывай и постарайся брать заказы в лучшие районы.

- С таким лицом меня туда не пустят.

- Надень медицинскую маску, - посоветовала она.

- Тогда тем более.

Виктория снова расплакалась, прижимая студенческую форму к лицу вместо носового платка. Мариса отвернулась.

Ну и что ей с этим делать?

Переодевшись, она вышла на кухню.

- Ты всё ещё здесь? – недовольно проворчал Рой, отведя взгляд от экрана.

- Я передумала. Пожалуйста, устрой меня в тот клуб на подработку по выходным. Официанткой, - подчеркнула Мариса, и он хмыкнул.

- Да не переживай ты так. Там будут крутиться такие красотки, что на тебя даже никто не посмотрит. Но ты молодец, что передумала. – Рой задержал взгляд на её лице. – Теперь придётся ждать, пока заживёт. Постарайся больше не нарываться.

Это означало, что он постарается её больше не трогать? Почему Мариса обрадовалась этому так, словно он сделал ей одолжение? Кажется, она тоже начинает сходить с ума.