Снегурочка для босса

Глава 37. Формат популярности

— Нова, ну ты чего такая?.. — в который раз спрашивает Зая, плюхаясь рядом, и дружески толкает меня плечом. — Хватит грустить! Вам с Матвеем же так повезло в той лавине… Это же всё равно что в счастливых рубашках родились оба! Глянь, вон и гаденыша Кольку как подменили, такой вежливый стал! Все глаза о твою спину сегодня обмозолил. А за всё утро ни одной мерзости не ляпнул. Это прогресс, я считаю!

Я машинально бросаю взгляд в его сторону.

Колька и правда сегодня нехарактерно молчаливый и серьезный. И свита дружков-подпевал, включая его тезку из общаги, выглядит необычно пришибленной. Как будто лидер вызвал у них короткое замыкание в мозгах сменой обычного поведения на резкие сто восемьдесят градусов.

Муки совести замучали?..

Нет, не думаю. Скорее, это папаша наконец достучался до избалованных мажорских мозгов и провел там перестановку жизненных приоритетов.

Качественно, кнутом и пряником.

— Мне всё равно, — отворачиваюсь обратно и снова принимаюсь гипнотизировать преподавателя на нижнем уровне нашей амфитеатроподобной аудитории.

Народу сегодня собралось много, сразу с нескольких курсов нашего факультета. И сейчас нам битый час разьясняют, как именно будет происходить объединенный экзамен по основам философии.

Что ж, зимняя сессия обещает быть напряжной. Как обычно.

— Ладно, я поняла, — не сдается моя верная подруга. — Ты переживаешь из-за того, что тебя из больницы выписали, а Морозов пока еще там. Слушай, расслабься, а? Уверена, скоро он будет как огурчик, уж при его-то иммунитете! Блин, подумать только… — она восхищенно качает головой. — Бродить в горах на таком холоде без куртки почти два часа ради того, чтобы его девушка не замерзла. Вот это мужик, я понимаю. Кремень!

Ее легкий шутливый тон каким-то непостижимым образом пробивает глухую броню моей апатии гораздо быстрее, чем настойчивые обеспокоенные расспросы.

И я сдаюсь, пряча лицо в ладонях.

— Нет, Зай… — шепчу приглушенно. — Дело вовсе не в этом.

— Тогда в чем?

Некоторое время молчу. Стыд и горечь сковывают язык не хуже парализатора. Но Зая — единственный человек в моей жизни, который способен понять меня и поддержать, как никто другой. Искренне и чистосердечно.

И тогда, с силой куснув свою губу, я поднимаю голову и говорю:

— В том, что случилось между нами там, в горах. И в том, что он теперь об этом жалеет. Я ведь с ним… ну…

Я смущенно запинаюсь, и челюсть подруги отвисает.

— … переспала? Да ладно! — она ошеломленно моргает и неверяще повторяет: — Ты?..

Кажется, мы обе чувствуем себя одинаково неловко.

— А что, ты думала, что я со своими проблемами решусь на что-то подобное только годам к тридцати? — чувствую, как губы быстро искривляет нервная усмешка и так же быстро исчезает. — Хотя вообще-то это между нами было не совсем по-настоящему. Без… гм… ну ты понимаешь.

— О! — сконфуженно кивает красная, как помидор, Зая. — Понятно. То есть… чисто технически… ты всё ещё девочка.

— Да, что-то вроде того…

— А с чего ты решила, что он жалеет?

— Он сам сказал об этом, — сдавленно отвечаю я.

— Может, ты что-то неправильно поняла..?

Гул голосов в оживившейся аудитории прерывает наш деликатный разговор. И судя по активности засуетившихся студентов, разбор предэкзаменационных полетов наконец закончился.

Ох, как бы мне не завалить зимнюю сессию в таком упадническом состоянии духа…

— Ты сейчас куда, в особняк к Морозову? — интересуется Зая.

— Нет, — вздыхаю я. — Наверное, лучше вернусь в общагу. Без Матвея в его доме одной как-то неудобно находиться. Появляется такой, знаешь… синдром самозванки, что ли.

— Пожалуй, провожу тебя! — решительно заявляет подруга. — А то ты у меня такая нежная снежиночка, как бы кто не затоптал по дороге.

Я молча закатываю глаза и закидываю на плечо сумку с учебными принадлежностями. И пока задумчиво спускаюсь по ступенькам к выходу из аудитории, то и дело слышу рядом от подруги странное хмыканье. А в чём его причина, понимаю только уже в коридоре…

На меня пялятся все, кому не лень. Почти каждый встречный студент или студентка! И такое внимание дико напрягает.

— Зай! — шиплю обеспокоенно, почти не разжимая губ. — У меня что-то не так с внешностью?..

— Да нет, с чего бы, — хихикает она. — Выглядишь, как обычно, очень скромненько… даже слишком. Ты забыла, что для всех теперь стала девушкой Морозова? Это всё из-за него. И его онлайн-шоу, где ты засветилась… Классно выглядела там, кстати. Так что поздравляю, отныне ты в формате популярности!

— Какой кошмар, — искренне ужасаюсь я. — И что, теперь они всё время так глазеть будут?

— Ну уж терпи теперь, звёздная девочка! Поглазеют и привыкнут. Думаю, ажиотаж продлится около месяца, максимум два. Чтоб ты была в курсе, морозовские фаны на нашем факультете разделились на два лагеря. Одни гордятся, что таким образом как бы причастны к своему кумиру… а другие, из кольковских хейтеров, делают ставки.

— Какие еще ставки?

— Ну… — Зая на секунду задумывается, видимо, подбирая слова помягче. — Если коротко, то как долго ты продержишься рядом с Морозовым…

— … пока он не наиграется? — догадываюсь я и пожимаю плечами. — Ну, тогда они могут радоваться. Час их выигрыша уже близок.

— Господи, Нова, ну ты даешь! — всплескивает Зая руками. — Тебе надо серьезно поработать над самооценкой. Я, конечно, своей тоже похвастаться не могу, но в сравнении с тобой иногда чувствую себя прям-таки самоуверенным нарциссом…

Спорить с ней я даже не пытаюсь. Что есть то есть. Но знать о своей проблеме — не значит решить ее, это факт. И последние события это только подтверждают лишний раз.

Возле общаги меня поджидает очередная неожиданность из «формата популярности», еще страннее для меня, чем в универе. Та самая шайка, что травила меня и обзывала, стоит перед входом в общагу вместе с самим Колькой. А возле комендантши топчется компания репортеров…

И при нашем с Заей появлении они дружно нацеливают на нас камеры.

— Вероника, добрый день! Здравствуйте, Вероника! Можно несколько вопросов? — обрушиваются на меня первые выкрики.

Я инстинктивно начинаю отступать назад. А толпа азартно гомонящих и жаждущих общения людей — самый настоящий кошмар закомплексованного интроверта, — наоборот, надвигается на меня со скоростью лесного пожара. Или как гигантский многоногий и многорукий вопящий монстр.

— Теперь, когда вы официально начали встречаться с бывшим фронтментом популярной рок-группы «Морозный клан»… — вопросительно орет самый горластый репортер, — … ваша жизнь сильно изменилась?! Просмотры онлайн-шоу с вашим участием на репетициях просто взорвали интернет! Расскажете нам, что вы чувствуете?..

— Вероника, вы можете ответить на его вопрос позже! — перебивая его, взвизгивает пронзительной сиреной его соседка в ярко-красном пальто. — Нашим зрителям гораздо важнее узнать подробности недавнего происшествия со снежной лавиной!!! Вы пережили с Матвеем Морозовым ужасное испытание, и он всё еще находится в больнице! Скажите, как вам удалось выжить?!

Я принимаюсь пятиться назад с удвоенной силой, но и мои преследователи не отстают.

— Эй, а ну-ка все назад! — возмущенно закрывает меня от них верная Зая. — Без комментариев, ясно?

— Да погодите вы! — не слушая ее, расталкивает локтями коллег длинный тощий тип с микрофоном наперевес и тыкает им в мою сторону, словно кинжалом. — Дорогу желтой прессе!!! Вероника! Вы в курсе, что гораздо больше фанатов Морозного клана интересует вопрос, как далеко зашли ваши с Матвеем отношения? — он напирает с такой силой, что чуть не сшибает нас с ног. — Скажите честно, вы с ним спите? Если да, то как давно? Люди имеют право знать…

— Отстань, придурок! — не выдержав, моя подруга с силой отталкивает его микрофон, а затем хватает меня за руку. — Бежим!

И мы обе пускаемся наутёк.