Согрей моё сердце

Глава 30

До дома мы добираемся в рекордно короткие сроки. И, увы, из-за высокомерного принца порулить мне не удаётся. Я слишком волнуюсь за мужчину, поэтому весь путь сижу рядом с ним и злюсь. На Проциона. На аранеи. На то, что он не просыпается, когда я на него ору! Временами склоняюсь к нему, проверяю: дышит ли. И злюсь вновь.

Во дворце нас никто не встречает. Только Поллукс и пара стражей удивлённо взирают на грязных нас. Дворецкий разводит бурную деятельность. Вызывает штатных врачей с капсулой, забирает верхнюю одежду и, покрикивая на слуг, требует накрыть в столовой ужин для всех прибывших.

Арткур оттягивает в сторону и просит попользоваться кабинетом. Отвлекается на коммуникатор и грозно приказывает позвать советников и распорядителей из Федерации. Похоже, будет отрывать им конечности. Я не против, очень даже за. Немного замявшись, обдумываю, куда бы пойти в первую очередь? В кабинет, чтобы послушать, как будет орать безопасник? Или за капсулой Проциона, проследить, как его лечат? Плюнув, бегу к принцу. Вот проверю, что он идёт на поправку, и тогда успокоюсь.

– Ваше Величество! – останавливает Алькор у самой лестницы. Поворачиваюсь. – А ицар? Что с ним делать?

Дикий детёныш, завёрнутый в плед, спокойно спит в руках мужчины. Знает, где засыпать. Алькор просто самый надёжный и спокойный нянь, хоть и бывает нервным иногда.

– Кор, отнеси в мои покои и останься с ним. Чтобы он не испугался незнакомого места. Я проверю, как Процион, и вернусь.

– Хорошо, Ваше Величество, – кивает Кор, скидывает с плеч рюкзак и поднимается по лестнице. Провожаю его слегка грустным взглядом. Кажется, я жалею, что не поспала с ним в одном спальнике.

– Поллукс, принеси в мои покои ужин на двоих и сырое мясо, – останавливаю дворецкого, получаю кивок и бегу опять наверх.

На втором этаже замедляюсь и устало захожу в стерильно-белую комнату с капсулами и разными медицинскими приблудами. Капсулу с Проционом уже подключили и закрыли матовой крышкой.

Штатный врач коротко и по существу рассказывает о состоянии принца и заверяет, что к утру он поправится. Прошу оставить меня одну и присаживаюсь на высокое кресло возле регенерационного аппарата. Небольшое окошко позволяет заглянуть в капсулу. И я долго смотрю на принца. Нужно признать, он красивый. У него светлая кожа и накаченное тело без единой растительности. Мощная грудная клетка, шея, бицепсы. Для его расы это не свойственно. Минтакийцы меньше и грациознее тех же самых ахернарцев. Хотя двигает Процион, как ицар. Мягко, плавно, без резких движений. Словно хищник за охотой. У него пепельно-белые волосы, довольно длинные и густые. Брови широкие вразлёт. С небольшой горбинкой нос. Острые скулы и чуть впалые щёки с лёгкой щетиной. Оно и понятно, мы двое суток лазали по местам, отдалённым от цивилизации. Тонковатые губы. И заострённые уши с пирсингом. Но больше всего мне нравятся его васильковые глаза с пушистыми ресницами. Они очень редко смотрят с теплотой. Обычно Процион на всех смотрит с холодным и высокомерным равнодушием. Но я часто замечала совершенно другие взгляды. И именно они что-то цепляют внутри.

– Пришла добить? – хрипит умирающий. Заморгав, хмурюсь. Он очнулся?

– Ты очнулся! – улыбаюсь широко и нажимаю на сенсорную панель, чтобы убрать крышку.

– Противоядие подействовало, похоже, – отвечает Процион. Он немного раздет. И на боку ещё зияет чернота и открытая рана.

– Тебе лучше поспать. Врач сказал, к утру будешь как новенький.

Мужчина накрывает ладонью мои пальцы и сжимает их.

– Спасибо, Ведана. Твоя первая помощь во многом спасла мне жизнь, – впервые в его голосе непонятные мягкие нотки. Хмурюсь, пытаясь понять, что изменилось. – И прости, что нагрубил тебе тогда. В беседке. Сказал, чтобы вывести на эмоции, потому что был зол.

– На меня?

– Нет. Ты меня не злишь. Лишь удивляешь, обескураживаешь и немного ставишь в тупик, – Процион улыбается и отпускает пальцы. – Из тебя получится отличная правительница. Ты сострадательна, милосердна и справедлива. Немного жизненного опыта и того, кто сможет остудить твою неуёмную энергию. И тебя никто не остановит.

Мне нечего сказать. Молчу. Проци тоже замолкает и прикрывает глаза. По нему видно, как сильно он устал. Возможно, даже ночью почти не спал. В отличие от меня, мужчины разделились и сторожили нашу стоянку.

– Я рада, что ты не умираешь, – бормочу поднимаясь. Принц растягивает губы в ухмылке и открывает глаза. – Отдыхай, позже поговорим.

– Спокойной ночи, Ведана, – соглашается Процион, и я закрываю его капсулу крышкой.

Потерев виски, выхожу из медицинского крыла и, еле передвигая ногами, спускаюсь в направлении кабинета. Сейчас узнаю, что там у Арта, и сразу к себе. Возле закрытой двери кабинета замираю. Глава Тайной канцелярии грозно распекает всех умников, придумавших такое испытание. Не лезу к нему. Судя по рычаниям, Коланца сам прекрасно справляется. Разворачиваюсь и, охнув, останавливаюсь. Просто мама решила задушить в объятьях.

– Мам, я грязная вся, – ворчу, обнимая в ответ.

– Я двое суток не спала и места себе не находила! Больше никаких испытаний, Ведана! Пожалей меня! – возмущается родительница.

– Клятвенно заверяю: никогда в жизни не пойду в Джаххабский лес!

Мама тащит меня в гостиную и требует полный отчет. Около получаса женщина не выпускает из своих тёплых материнских рук и грозится забрать меня в Вальдос. Естественно, о всех злоключениях не рассказываю. Но охотно сообщаю, что у меня появился питомец. Но знакомство с ицаром оставляю на завтра. Иначе мама погонит малыша метлой обратно в лес. Жалуюсь на усталость и голод, и родительница, сжалившись надо мной, отпускает отдыхать.

Бегу наверх. Залетаю в покои. Алькор, так и не переодевшись, сидит на краешке софы и гладит спящего ицара. А на столе под крышкой лежат горячие нетронутые блюда.

– Вот и я. Сиди. Никакого дворцового этикета, Кор. Я слишком устала для реверансов.

– Вам и не нужно делать реверансы, Ваше Величество.

– Ведана и на ты. Хотя бы наедине, – перебиваю его.

– Хорошо.

– Давай сначала умоемся перед ужином. А то я вся провоняла лесом и монстрами.

– Я подожду, – соглашается смиренно Кор.

– Нет, не подождёшь. Иди первый мойся.

– В ваш.. в твоей купальне? – округляет глаза синекожий моралист.

– Ну, хочешь в своей, – пожимаю плечами.

– Хорошо, – Алькор осторожно поднимается, передаёт мне спящего ицара и уходит.

– Эй, мелочь пузатая, – трясу зверёныша. – Давай ты поешь.

Ицар тут же просыпается, с мурлыканьем зевает, потягивается, выпуская острые когти, и смотрит на меня сонными круглыми глазками. Отпускаю его на пол и, поискав по столу тарелку с мясом, ставлю её в угол комнаты возле двери. Детёныш с рыком набрасывается на еду. Оставив его, ухожу в купальню. Скидываю грязные вещи и встаю, наконец, под горячий душ. Буквально кипяток.

Я очень долго моюсь. Тру себя мочалкой, волосы промываю раза четыре всеми средствами. Выхожу раскрасневшаяся, распаренная. Заворачиваю телеса в махровый халат и шмыгаю в гардеробную. Переодевшись в чистое бельё и любимую пижаму, возвращаюсь в гостиную. Алькор, уже тоже чистенький, сидит опять на софе и ждёт меня. В моё отсутствие он напоил ицара и, похоже, опять уложил спать. Дикий кот свернулся клубочком в одном из кресел и дремлет без задних ног.

– Наконец-то нормальная еда! – улыбаюсь бывшему советнику.

Разговор за столом не клеится. Я по природе молчалива, да и Алькор такой же. А может быть, всё дело в том, что сильно голодные и уставшие. В общем, едим мы молча. Уничтожаем все блюда и закуски. Только к десерту расслабляемся.

– Ты не должна подвергать себя такому риску, – нарушает уютную тишину мужчина. – И не обязана никому ничего доказывать. Ты королева по праву крови.

– Я и не доказывала ничего, – непонимающе бурчу. – Просто надоело сидеть в четырёх стенах и решать важные взрослые вопросы. Полтора месяца назад мне исполнился двадцать один год, Алькор. Всю свою жизнь я училась. Сначала в обычной школе, потом в военной. Занималась дома, чтобы быть лучшей, быть первой. Много читала, изучала языки Федерации. С двенадцати лет ездила с папой по разным политическим собраниям. Конечно, можно спросить: а зачем я себя так изматывала? Но мне нравилось учиться. И посещать эти скучные мероприятия тоже нравилось. Я плохо разбираюсь в личностных взаимоотношениях и не могу интерпретировать собственные чувства – это мой изъян. Из-за него я всю жизнь чувствовала себя дефектной. А мне хотелось доказать всем и каждому, что я нормальная. Поэтому училась, упорно занималась и хотела после совершеннолетия стать врачом. Чтобы вылечить не только себя. Но и других. Чтобы понять.

– Ты не дефектная! – с жаром перебивает Алькор и, притянув к себе, крепко обнимает. – Мы просто другие, Ведана.

– Вот и мама так всегда говорит, – вздыхаю и тру кулаком грудную клетку, опять там давление. – Пусть мы и провели два самых ужасных, изматывающих дня. Но именно там я чувствовала себя живой.

– Я чувствую себя живым рядом с тобой, – признаётся Кор и улыбается.

И я улыбаюсь. Мы снова молчим. Он больше не распекает меня. Похоже, просто понимает, зачем его глупая королева попёрлась в лес. Мы долго сидим обнявшись. А потом Алькор встаёт. Уже совсем поздно. Время перевалило за полночь.

– Спокойной ночи, Ведана, – вздыхает синекожий нянь.

– Мы так и не поспали в одном спальнике, – замечаю я и тоже встаю.

– Ничего страшного, главное – вернулись домой живые и невредимые.

– Останься, – выпаливаю, даже не подумав. Сама удивляюсь от своей просьбы. А Алькор и вовсе дышать перестаёт. Эка я шокировала ледышку. – Будем просто спать!

– Как в спальнике, – добавляет мужчина и, подхватив на руки, уносит в спальню.

И мы действительно ложимся, как в спальнике. Крепко прижавшись друг к другу. Я слушаю, как быстро бьётся сердце ахернарца. Опять у него тахикардия. С его сердцем нужно что-то сделать. А Алькор гладит по спине и дышит в макушку. С ним уютно и совершенно не противно. Как с Арткуром. Тепло и безопасно. Засыпаю я очень быстро. И вторую ночь мне не снится один варвар.

А вот утром меня будит первый советник Ран. Он врывается в покои и, узрев нас с Алькором, выпучивает глаза. Я сонно морщусь и зло смотрю на нарушителя моего сна! Я, между прочим, заслужила поспать до самого обеда, как и Кор!

– Говори! – рявкаю хрипло.

– Это скандал, – бормочет себе под нос советник, – Алькору лучше незаметно выйти из ваших покоев. Я никому ничего не скажу.

– Ты ради этого ворвался? – откатившись от мужчины, подтягиваюсь на локтях и сажусь.

– Нет. Вам письмо, – вспоминает Ран, протягивает пластиковую карту и взглядом препарирует сонного ахернарца.

– Я пойду, Ваше Величество. Ран прав, это скандал, – Кор плавненько так выбирается из постели.

– Где скандал? Мы вчера очень устали! Двое суток лазали по лесу с монстрами и заснули вместе. Об этом, кстати, мы ещё поговорим с остальными советниками! Двинешься, Кор, пристрелю! А потом уволю! – рычу и мужчина перестаёт убегать. Даже укрывается по самое горло одеялом.

Ран перестаёт выпучивать глаза и в нетерпении ждёт, что же там в записке. По гербу понимаю: это с планеты Сеат. Именные пластиковые карточки открыть может только тот, кому они адресованы. Закатив глаза, открываю письмо отпечатком пальца.

«Его Императорское Величество, правитель планеты Сеат Хадар Шелиак мёртв», – сообщается в записке. Коротко и ясно. Спасибо ахернарскому послу с его ледяными чувствами.

– Есть другая записка? – верчу карточку, не понимая. – Где продолжение? От чего умер правитель? Ведь не от старости. Выглядел довольно молодо! Где информация о том, кто взошёл на престол? Одхан обо мне на следующий же день выложил всё своему правителю. У них явно там война? А мои папы?

– Нет, только это, – мотает головой Ран, слегка перебив.

Я замолкаю от пронзившего сердце страха. О таком только в книжках читала. Когда сердце сжимается в ледяных тисках и невозможно вдохнуть. Тело каменеет, живот сводит, а лоб покрывается холодной испариной. Впервые по-настоящему страшно.

– Сколько часов от Ахернара лететь до Сеата? – сипло шепчу, впиваясь ногтями в кожу предплечья Алькора.

– Если корабль оснащён мощными двигателями, в лучшем случае трое суток, – Кор притягивает к себе и растирает плечи.

– О, небо! Ран, немедленно выясни, что случилось! Свяжись с Федерацией и достань информацию! И позови начальника Тайной канцелярией. Через пять минут спущусь в кабинет! – отпихнув Алькора, метаюсь по постели, пытаюсь скинуть одеяло. У моих отцов очень хорошо оснащён корабль, и они, скорее всего, прилетели на Сеат ещё вчера. Получается, папа не успел помочь Хадару…

– Да, Ваше Величество, уже бегу! – советник забывает о нас с Алькором и убегает из комнаты.

– Всё будет хорошо, Ведана, – Кор останавливает от забега и укладывает под свой бок. – Если бы с твоими родителями что-то случилось, тебе бы сообщили первой. И ни какой-то там ахернарский посол. Ты ведь это знаешь?

– Ты прав, – с тяжким вздохом прикрываю глаза. И с чего я так переволновалась? Если бы с папами что-то случилось, как минимум три планеты атаковали бы Сеат и стёрли бы с лица земли этот огненный народ.

Немного расслабляюсь. Всё-таки у Алькора суперспособность какая-то – успокоить расшатанные нервы. Весь сон сбил чёртов советник! Нет, я ведь немногого прошу?! Лишь поспать до полудня в обнимку с моим ледяным ахернарцем!