Согрей моё сердце

Глава 40

– Похищение королевы карается законом! – верещу, колошматя каменную спину. Но варвар совершенно не обращает внимания, спокойно идёт себе куда-то, даже не знаю куда. Исходящий вокруг свет ужасно неприятный, и к нему совершенно невозможно привыкнуть. – Стража! Арткур! Мама!!!

– Какое же это похищение? – ласково бурчит Сириус: – Так, рандеву перед сном. И можешь не стараться, они тебя не слышат.

– Почему? – опешив, упираюсь руками в спину и приподнимаюсь. Неудобное положение. В ушах аж гудит.

– Я их слегка оглушил. Не волнуйся, действие недолгое. Пять-семь минут. Поэтому поспешим, моя королева.

– Варвар! Немедленно верни меня откуда взял! – опять дёргаюсь всем корпусом, но мужчина лишь крепче стискивает и продолжает идти.

По дуновению ветра и прохладе понимаю: мы вышли на улицу. А потом меня плавно опускают, но не на землю, а сажают в кар. И свет постепенно затухает. Тру ладонями глаза, восстанавливаю равновесие. Осматриваюсь. Так и есть. Меня посадили в аэрокар. Дёргаю ручкой двери, но она заблокирована, а Сириус же занимает кресло водителя. Нажимаю на браслет.

– Нет-нет, это мы тоже снимем, – перехватив конечности, он стягивает оба браслета и выкидывает через окно. – Больше никаких украшений нет? Не хочу, чтобы твой жених отследил нас.

– Иди в бездну! – выплёвываю.

– О, я там был, дорогая. Паскудное место, – усмехается мужчина, быстро переключает тумблеры и поднимает аэрокар.

Мы спокойно вылетам через главные ворота куда-то в город. Убью всех, кто не запер ворота! Но сначала убью Сириуса. Правда, у меня ни бластера, ни коммуникатора. Но что-нибудь придумаю.

– Тебе любопытно, куда мы летим? – спрашивает Сириус.

Отворачиваюсь. И демонстративно с ним не общаюсь. Пусть посадит кар и будет бит. Мужчина привозит меня в одиноко стоящую башню обсерватории. Заглушает аэрокар прямо возле лифтов и поворачивается ко мне.

– Сама пойдёшь или понести? – опять насмешливый вопрос.

– Никуда я не пойду! – бурчу.

– Хорошо, мне нравится тебя носить на руках, – хмыкает мужчина и выходит. Открывает мою дверь и тянет загребущие конечности.

– Руки убрал! – рявкаю, отбивая их.

– Не будь ребёнком, Ведана! – рычит Сириус.

– Отлично! Что ж ты с ребёнком связываешься? – огрызаюсь я и скрещиваю руки на груди. – Говори уже, что хотел, и отвези домой.

– Просто пойдём со мной, – мужчина протягивает раскрытую ладонь.

Игнорирую, выхожу сама и прохожу мимо к лифтам. Он будет бит буквально через пять минут. Только выясню, зачем ему обсерватория Ахернара.

В кабину лифта мы заходим вместе. Сириус нажимает кнопку последнего этажа и, прижавшись к стеклянной стенке лифта, разглядывает меня. Я же смотрю на удаляющуюся землю и стараюсь сохранить остатки самообладания. Как только двери открываются, он приобнимает. Тут же отбиваю руку и выхожу сама.

Правда вот, увидев так близко звёздное небо, замираю. Куполообразная стеклянная крыша обсерватории полностью сделана из специальных увеличительных линз. И оказавшись под ней, ты будто находишься в космосе. Кажется, достаточно протянуть руку и коснёшься звезды. На миг забываю, из-за чего я здесь. Кружусь вокруг себя, восхищённо взирая на тёмное небо с яркими созвездиями, астероидами и летящими кометами.

Сириус запускает многократное увеличение, приближая яркие звёзды. Я не зря хотела провести церемонию здесь. Мне так хотелось, чтобы моя свадьба была, как у мамы, в космосе. Среди звёзд, спутников и планет. В самом любимом месте. Я очень люблю космос. Он бескрайний. Тихий. Неизведанный. Удивительный и холодный.

Но эту идею отмели как небезопасную. А обсерватория – единственное место, где хоть как-то приближено к космосу. Только от неё тоже отказались со своим Заураком.

– И зачем ты меня сюда привёл? – вспомнив о главном, скрещиваю руки и перевожу злой взгляд на сеатца.

– Потому что ты любишь космос. Можно было бы доехать до космопорта и вылететь на моём корабле. Но зачем нам воевать с твоими конвоирами? Лучше потратить это время друг на друга, – Сириус подходит ближе и заглядывает в глаза: – Прости, что разбил тебе сердце, Ведана. Прости, что бросил тебя, когда был так нужен.

Он знает обо мне всё. Всю мою жизнь. Он знает о моих пристрастиях, желаниях, мечтах. А я о нём ничего не знаю. И это очень злит. Злит, что я позволила ему проникнуть в мои мысли так глубоко. Злит, что по прошествии трёх месяцев я помню, как он пахнет. Помню его губы на моих губах. Помню его руки. Сейчас он стоит в шаге от меня. Такой чужой и такой родной. Смотрит точно так же, как при последней нашей встрече. И это ужасно злит!

– Ты был прав, я справилась! И нет, я тебя не прощаю. Разговор окончен. Прощай, – чеканю отрывисто и, развернувшись, иду обратно к лифтам.

Сириус перехватывает за локоть и поворачивает к себе. Хватает ладонями щёки и смотрит в глаза.

– Я не мог остаться с тобой тогда. Ахернарцы не приняли бы убийцу и отверженного мужем королевы. Подвергать тебя очередному испытанию и борьбе я не хотел. И не имел права. Я люблю тебя, Ведана. И каждый день тосковал по тебе. Каждый день просыпался и засыпал с мыслями о тебе. И, честно говоря, если бы не помощь некоторых влиятельных разумных, наша встреча могла затянуться на годы или, возможно, вовсе не состояться. Я не знал, вернусь ли. И не хотел давать надежду. Мой путь был опасен и извилист. Я мог погибнуть и не хотел, чтобы ты страдала ещё больше.

Он склоняется ниже, утыкается лбом в мой лоб. Не хочу его слушать. Не хочу, но почему-то слушаю.

– Я не имел права втягивать тебя в свои проблемы и должен был разобраться сам со своим прошлым. Должен был очистить своё имя, чтобы стать для тебя достойным мужем. Сейчас я здесь. Перед тобой. Я вернул то, что принадлежало мне по праву крови, ради тебя. И готов отдать вместе с моей жизнью в твои холодные пальчики. Давай начнём всё заново. Соберём осколки. Сейчас перед тобой не наёмник, Веда. Я свободен и всецело твой.

– Я никогда не склеивала обломки разбитых вещей, не собирала пазлы. Что разбито, то разбито, Сириус. И уж лучше я буду вспоминать о том, как это выглядело в прошлом, чем смотреть на трещины и ждать, когда ты снова решишь всё за нас и уйдёшь, – отвечаю, смотря, как затухают глаза сеатца. Его руки безвольно падают и больше не удерживают меня. Отступаю. В груди больно.

– Тебе придётся постараться, чтобы убедить меня в этом, Ведана. Ты меня любишь. И пока это чувство не угаснет, я никуда не уйду! – со сталью цедит он и опять надвигается.

– Люблю, – не спорю с ним. Да и глупо спорить, когда доказательства – мои собственные крылья. – Но мной никогда не управляли чувства.

– Тобой всегда управляли только чувства, – качает головой Сириус. – Ты самая эмоциональная и чувствительная женщина, которую я когда-либо встречал. Стоит зажечь искру, и ты вспыхиваешь ярким огнём. Ты словно огненный вихрь, сносишь все препятствия, воспламеняешь и заряжаешь энергией всех рядом с собой. То, что ты не понимаешь эти эмоции и чувства, – другой вопрос. Но не считай себя бесчувственной.

Нас отвлекает коммуникатор в кармане мужчины. Сириус вынимает браслет, очень похожий на мой, и удивлённо выгибает бровь.

– Арткур, добрый вечер. Когда ты успел подсунуть мне эту вещицу? – усмехается варвар, хотя секунду назад был самым серьёзным мужчиной на планете.

– Дай Ведану! – рявкает Коланца, проигнорировав вопрос. Сириус протягивает мне ком. Улыбаюсь, разглядывая через дисплей злющую физиономию безопасника. – Ты в порядке?

– Да, мы в обсерватории, – тут же рапортую.

– Знаю, мне подняться? – рычит Арткур.

– Нет, мы закончили. Скоро спущусь. Этот ком тоже из армиллы моего отца?

– Да, – кивает Коланца и отключается. Мстительно ухмыляюсь и перевожу взгляд на Сириуса.

– Мы не договорили, Ведана. Останься, послушай меня. Ты ведь скучаешь по космосу. Побудь хотя бы на вечер со мной, – миролюбиво предлагает сеатец, показывая наверх.

– Уже не скучаю. Я отпустила все свои детские мечты. Ты был во многом прав. Нужно повзрослеть и научиться приземлённо смотреть на вещи. Хватит витать в облаках и грезить о том, что недоступно. Ты можешь остаться здесь и любоваться звёздами. А лучше садись в свой звездолёт и любуйся космосом оттуда.

Развернувшись, иду к лифтам. Сириус ругается на сеатском и опять перехватывает за локоть. Коварно улыбаюсь, поднимая голову. Он непонимающе хмурится. Набираю нужную комбинацию, активизирую парализующий луч, встроенный в браслет, и направляю на мужчину. Сириуса хорошенько бьёт электрическим разрядом. Он с шипением сжимает кулаки, смотрит с яростью и падает к моим ногам, конвульсивно дёргаясь.

– В следующий раз подумаешь несколько раз, прежде чем закидывать на плечо и похищать, – рыкаю мстительно и нажимаю на кнопку вызова лифта.

Двери с тихим шипением открываются почти сразу же. Захожу в кабину и жму кнопку первого этажа. Створки дверей отрезают меня от яростных, почти чёрных глаз. И я еду вниз. С широкой улыбкой и в приподнятом настроении. Вываливаюсь на улице прямо в руки Коланца. Жених хмуро осматривает меня и, сжав пальцы, тянет к своему кару.

– Стой. Полетим в аэрокаре Сириуса, – предлагаю я, – отправь свой автопилотом.

– А император не вернётся? – прищуривается Арткур, поднимая голову наверх и осматривая башню. – Ты его не убила?

– Да живой он, просто захотел остаться, – отмахиваюсь я, открывая машину сеатца.

Безопасник не спорит, хмыкает своим мыслям и через коммуникатор отправляет лишний аэрокар во дворец. Я же удобнее располагаюсь в салоне, замечаю движение лифтов. Неужели опять избавился от парализующих свойств так быстро? Я ведь дольше направляла лучи! Вот ведь гадство!

– Арт, побыстрее! Я замёрзла! – кричу. Хоть в столицу и пришла весна, но вечера ещё довольно прохладные, а я без верхней одежды. Так что почти правду сказала.

– Час сидеть в холодной башне она не замёрзла, а в тёплом аэрокаре замерла, – ворчит Коланца и, запрыгнув за руль, поднимает чужой аэрокар в небо.