Сохрани мою любовь, профессор

4

23 октября, 4:00 p.m, отделение интенсивной терапии, Бостонский медицинский центр.

Патрик прибыл в Бостон первым же самолётом из Индианаполиса.

Поговорив с сыном, он тут же стал собираться в дорогу. Он остановился в городишке под названием Ноблесвилль, что в получасе езды от столицы штата Индиана. В аэропорту он был уже к семи утра. Но в такие часы прямых рейсов до нужного ему пункта назначения, к сожалению, не было, пришлось взять рейс с пересадкой в Вашингтон Даллес.

Всю дорогу мужчина не находил себе места: он думал о своём сыне и Рей-Рей. И без остановки молился о том, чтобы травмы не оказались смертельными, чтобы она быстрее поправилась и зажила прежней полноценной жизнью. Он молился за своего сына, чтобы Бог послал ему сил и выдержки пережить этот удар, ведь когда Энди придет в себя, он будет нужен ей как никогда.

Эрик встретил его в аэропорту и выглядел совершенно разбитым. По его виду Патрик догадался, что тот совсем не отдыхал. Несмотря на то, что мужчина не выспался, он не позволил сыну сесть за руль собственного автомобиля, а повёл сам. Они поехали в больницу. Всю дорогу он пытался завязать разговор с сыном, но Эрик молчал и смотрел только перед собой. Патрик не мог его осуждать.

Пока они шли к нужному зданию, Эрик словно ожил и на его утомлённом лице стали заметны признаки нетерпения. Они прошли в лобби отделения интенсивной терапии. По правилам, посещение в таких местах было круглосуточным, но ограничивалось количеством времени и посетителями.

Патрик поинтересовался у мимо проходящей медсестры, можно ли увидеть Энди и с кем можно обсудить её состояние здоровья.

— Кем вы приходитесь пациентке?

— Я её отец, — проговорил Патрик, не моргнув глазом. — Только что из аэропорта, прилетел сразу, как узнал о случившемся.

Медсестра прищурилась:

— Насколько мне известно, у этой девушки нет родственников. Так, во всяком случае, написано в её больничной карте.

Мужчина затылком почувствовал, как его сын напрягся. Он посмотрел на карточку, подвешенную за шнурок, на шее медсестры, он успел разглядеть её имя, Кейтелин.

— Видите ли, Кейти. Эта девушка — невеста моего сына, — спокойным тоном сообщил он и кивнул головой, указывая на стоящего позади него Эрика, — Она мне как дочь. Без пяти минут, моя дочь. — Патрик замолчал, посылая ей обескураживающую улыбку.

Медсестра слегка улыбнулась и оглядела обоих мужчин с головы до ног.

— Только недолго, хорошо? Вам нужно будет надеть специальные халаты. — С этими словами она сняла свою карточку с шеи и открыла им дверь.

Надев одноразовые халаты, мужчины подошли к нужной шторке, за которой находилась Энди. Эрик захотел отодвинуть занавеску, но его рука дрогнула, он судорожно сглотнул и опустил голову.

Все это время, с тех пор как он покинул больницу, он хотел вернуться обратно к ней. Дома он принял горячий душ и сменил одежду, но даже не пытался заснуть. Он быстро решил все вопросы с его отсутствием на лекциях с его ассистентом, попросив того также держать как можно дольше в тайне от декана тот факт, что несколько дней его не будет на месте. Потом начал ходить из угла в угол, прокручивая у себя в голове одну и ту же сцену, как мокрая и заплаканная Энди стоит перед ним в его гостиной и в ту же секунду выскальзывает из его рук и пускается бежать.

Он должен был остановить её. Он же бывший хоккеист, куда подевалась его реакция?

К тому моменту, как они подошли к её постели, Эрик уже внушил себе, что нынешнее состояние Энди, целиком и полностью его вина. Теперь он боялся вновь увидеть её.

Патрик заметил колебания сына и сам отодвинул шторку. Увидев девушку, он замер, а Эрик выпустил полузадушенный стон, отчего медсестры, находившиеся в своем уголке зашикали на них, будто что-то может потревожить больных находящихся без сознания. Но Патрик все равно послал им извиняющийся взгляд.

— Это я во всем виноват, — шептал Эрик дрожащим голосом. — Я должен был удержать её. Я должен был сберечь её. Я должен был… — он замолчал. Его сотрясали беззвучные рыдания.

Патрик переключил свое внимание на сына. Он был нужен ему. Несмотря на то, что ему было больно видеть Энди в таком состоянии, он трезво смотрел на вещи: на данный момент он ничего не мог сделать для нее. Он не врач и не целитель.

Мужчина сжал плечо сына, вырывая его из плена самобичевания.

— Ты ни в чём не виноват, — тихо, но твёрдо сказал ему Патрик. — Не ты был за рулём той машины, что сбила её.

Но Эрик только отрицательно покачал головой. Мужчина силой развернул его к себе:

— Эрик, посмотри на меня. — тот послушно поднял красные глаза, отчего Патрик тяжело сглотнул. — Ты должен успокоиться и взять себя в руки. Ради Энди. Сейчас ты нужен ей, как никогда. Ты должен быть сильным для вас обоих.

— Прости меня, отец. — тот всхлипнул. — Я не смог оградить её от беды.

— О чём ты говоришь?

Эрик глубоко вздохнул, собирая тем самым остатки сил:

— О нас с Энди узнали, и теперь меня шантажируют этим. Долго рассказывать об этом человеке, но он хочет покровительства матери в его политической карьере. Она знает о компромате и сказала, что позаботится обо всем с условием, что я оставлю преподавание и займу её кресло в Компании. Она также потребовала порвать с Энди. — Эрик сглотнул.

— Вчера она пришла домой. Она была в истерике. Из её слов я понял, что мать предлагала ей деньги взамен на разрыв со мной. Затем, она вырвалась из моих рук и убежала на улицу. Она выскочила на дорогу… И… — Мужчина сжал губы и прикрыл глаза.

Его буквально раздирало от душевной боли.