Сокрушая великих. Том 2

Глава 3

Разговоры с моими помощниками были прерваны вызовом Лидии.

— Я решила дать вам шанс, — без экивоков заявила морская владычица.

— И это радует! Лидия — мы тебя не подведем. Но нам нужен большой куш, мелочь не интересует, — раз объем моих планов только вырос в три раза, то и заработать на них надо было порядком.

— Большой? — криво улыбнулась Лидия, — все хотят большой кусок. Но не все его могут откусить. И проглотить. И при этом остаться в живых.

— Не переживай, мы справимся.

— Так говорить каждый идиот, перед тем, как запороть дело. Хотя у вас есть Энн, может быть и вывезите, — сказала Лидия и я по поблагодарил судьбу за странную симпатию, которую она испытывала к моей соратнице, — но тут такое дело, все крупнейшие конвои и склады принадлежат владетелю. Они охраняются так себе, их безопасность обеспечивается авторитетом Ома, а не количеством стволов. Но самоубийц, решившихся их ограбить, нет и поэтому мы переходим…

— Мы не переходим. Самоубийцы есть — это мы.

— Ты не боишься гнева владетеля?

Ну как Лидии объяснить, что гнев Ома это то, что мне надо вызвать? И не этом не выдать свои настоящие намерения?

— Конечно боюсь. Но есть у меня пара трюков как его избежать.

— Ты уверен в их надежности?

— Абсолютно.

Было заметно, что моя самоубийственная смелость Лидию обескуражила.

— Хорошо. Я выберу несколько объектов и с тобой свяжусь. Мою долю обговорим позднее.

Хорошо, когда от идеи до ее воплощения появляются конкретные шаги и действия. Это внушает доверие.

— Лэт, — Энн даже во время моего разговора с Лидией продолжила копаться в Сети. И кажется нашла кое-что интересное, — я быстро пролистывала историю Бирюзового Дола и нашла кое-что о тебе…

— Мы же уже выяснили, что я кровавый психопат?

— Это то да. Но я нашла где хранится твое оружие.

— Какое еще оружие?

— Фамильный церемониальный меч «Живорез». Знакомое название?

— Угу. Только в оригинале он назывался «Сияющий».

— Историю немного поменяли. Теперь он «Живорез», — Энн скинула фотографию меча в корабельную сеть, и она появилась на мониторе, — он?

— Он самый, — при виде клинка, выставленного в прозрачной витрине, у меня сжалось сердце. Именно его моя рука сжимала в день последней битвы. С ним бились мои дальние предки, говорят даже легендарный Савва Елагин всегда в бой брал «Сияющий». Правда раньше его клинок сиял до рези в глазах, за что и получил свое прозвище. Сейчас же он был тускл и покрыт какой-то бурой коростой.

— По преданию на мече до сих пор осталась запекшаяся кровь Родригесов.

— Какой там крови только нет, — ответил я. Но вспомнил, что после сражения за Дом Власти, «Сияющий» был начищен до блеска. А запятнал я его потом в битве с евгениками. Вот бы кстати провести ДНК анализ… а почему бы и нет⁈

— Так, нам нужен этот меч! Эн, где он сейчас находится?

— В монастыре евгенической церкви…

— Да нафига нам эта древняя железка⁈ Тем более, что ради нее нам придется с евгениками бодаться, — не дал договорить девушке Ян.

— Ууу, ты не представляешь, что даст нам это железка. Во-первых, ответы, на некоторые вопросы. А во-вторых — статус.

— Чего? Какой еще к черту статус? Кому вообще нужен статус⁈ Бабло на счету — вот самый лучший на свете статус!

— Деньги это неплохо. Но имидж иной раз выгоды приносит не меньше. Я тебе это докажу, — я не стал гнобить Яна, решив ему на примере кое-что показать, — свяжись с Леоном, скажи, что мы задержимся. И оплату задержим. Если он нам поверит на слово, то пусть закупает. Мы обязательно с ним рассчитаемся потом. Энн, ты нашла, где этот монастырь находится?

— Недалеко от Сиднея.

— Практически рядом, — на самом деле нам придется всю Австралию оплывать, но он мог и в Латинской Америке оказаться, так что нам действительно повезло, — разворачиваемся.

— Так мы туда сразу отправимся⁈ — спросил Ян.

— Мы же готовились к экспедиции? Так чего бы сразу две за один раз не провести? Тео, у тебя схемы нашего развития готовы? — крикнул, повысив голос.

— Нет. Я ко всему подхожу основательно, а основательность требует времени, — откликнулся он.

Мы только вышли из порта города, который славится своими клиниками, так зачем же упускать возможности? Наверняка в Дарвине цены на импланты будут ниже, чем в Сиднее. У нас на руках лишь сумма, которую удалось выиграть Яну. Да и то, потратив ее на улучшения, наш баланс уйдет в минус, так как нам еще у Леона реакторы нужно было выкупать.

— У тебя минут десять, чтобы накидать хотя бы по одному-два импланта для начального этапа.

Я думал, что педантичный Божко мне начнет читать лекции о правильном подходе в разработке матриц. Но Теодор смог меня приятно удивить.

— Сделаю.

Вот что значит служивый человек! Это тебе не два бракованных оболтуса с платформы. Я связался с портовыми службами и продлил сроки стоянки «Манты» на два дня. С запасом. А также запросил ремонтную бригаду для того, чтобы восстановить поврежденный «Скарабей». Энн и Божко я отправил в город, чтобы они смогли подобрать клинику и примерно оценить наши расходы на импланты.

Ремонтники приехали на электрокаре, заварили вилку трицикла и пообещали, что теперь на машине слон может прыгать. С хорошими новостями вернулись и Энн с Божко.

— Клинику нашли. Импланты дешевые, потому что со вторичного рынка, — сообщила Энн.

Я знал, что омеги разбирают друг друга на «запчасти», но для меня это было дико.

— А новые есть?

— Есть. Но стоят в среднем в два-три раза дороже, — ответил мне Божко, — нам же сейчас необходимо обеспечить начальный прорыв. Установка большего количества имплантов резко повысит функциональность команды.

Теодор был прав. Не в том мы положении, чтобы капризничать. Просто я испытывал какую-то брезгливость от самого факта, что в меня внедрят «деталь», до этого стоявшую в другом человеке.

— Функциональность каждого импланта со вторичного рынка я проверю перед установкой. После такой проверки я с гарантией в девяносто девять процентов смогу утверждать, что он будет работать нормально.

Один процент — ерунда, а с брезгливостью можно подождать до того момента, как мы сможем раздобыть побольше деньжат.

— Хорошо, идем в клинику. Тео, по дороге расскажешь, какие импланты ты для нас выбрал.

— А мы еще и транспорт до Сиднея нашли! — поделилась Энн.

— Ты думаешь «Манта» не справится?

— Справится. Но через шесть часов туда аэрокапсула отправляется. Мы места зарезервировали. Для нас и для «Скарабеев».

Аэро являлась транспортом для бедных. Но спешащих. Я им ни разу не пользовался, но от гамм, любящих адреналин слышал, что развлечение это из незабываемых.

— Грузим все необходимое на «Скарабеи». На них в город сразу и отправимся.

Я не понял принципа, по которому Божко выбрал клинику. Они с Энн завезли нас в небольшой проулок вдоль которого выстроился десяток похожих как близнецы двухэтажных белоснежных домиков с синими крестами на стенах.

— А почему именно в этот? — спросил я у Теодора, когда мы направились к третьему от главной дороги.

— Только в нем согласились на то, чтобы Тео импланты нам сам установил, — Энн объяснила за Божко.

— На этом мы сэкономим до двадцати процентов от суммы заказа, — добавил Божко.

Внутри нас встретила чернокожая мадам с пышной кудрявой прической, делающую ее похожей на одуванчик. Лицо у ней было не очень довольное, видимо на ее настроении отрицательный образом сказалась двадцатипроцентная скидка. Торговый зал освещался тусклым бледновато-синим неоновым светом. На прилавке перед продавщицей были разложены три кучки с подготовленными для нас имплантами. Довольно скудными кучками. Но ведь и токенов у нас тоже не густо.

— Рассказывай, что приготовил.

Божко подошел к стеклянному прилавку и достал из кучки прямоугольный пластиковый пакетик.

— Модуль прямой связи. Позволяет подключать сорок абонентов без использования глобальной сети. Дальность связи зависит от местности. В плотной городской застройке не более трех километров, в степи до двадцати и иногда и тридцати. Тело при этом используется как антенна. Прямая связь неплохо защищена от помех и взлома. У меня такой уже есть, поэтому берем три штуки.

Я кивнул, полностью одобряя выбор Божко. Связь нашей небольшой группе надо обеспечить.

— Также комплектами берем системы виртуального прицеливания. У меня он тоже есть. Это, — Божко продемонстрировал еще один пакетик, на мой взгляд не отличимый от остальных, — имплант для управления дронами для Энн. Дрон приобретется отдельно. С учетом его стоимости мы можем себе позволить только покупку усилителя рефлексов для нашей дамы. И все.

М-да уж. Не густо. Я бы даже сказал жалко выглядит наше «тотальное улучшение».

— Какой замечательный выбор! — видя мою кислую рожу решила приободрить нас продавщица.

Сам процесс вживления модов прошел на втором этаже клиники. Обошлось без магии распаковки со сменой цвета пакетика, так как моды были сэкондхэнд.

Божко, искусно прооперировал нас и залепил шеи пеной.

— Ну вот и все, мы можем отправляться, — резюмировал он.

По пути мы зашли в еще одну лавку и Энн выбрала для себя дрон-разведчик со смешным названием «Малыш-4000». Название он это оправдывал полностью. Некрупный, помещающийся на ладонь шарик, с округлым глазом-камерой и двумя антеннами на боку.

Площадка аэро находилась за пределами городка. На бетонном квадрате размещалась под наклоном в сорок пять градусов к поверхности окутанная связками толстых кабелей труба. Из ее жерла, направленного прямо в небо, валил пар. На площадке ощутимо воняло озоном.

— А вот и наша капсула, я ее выкупила целиком! — Эн махнула рукой на лежавший рядом с трубой цилиндр с помятыми боками и с обтекаемым «горбом» на верхушке.

У цилиндра с торца имелись грузовые ворота. А внутренности у него были модульными. Сейчас в них стояли ряды кресел. Но монтажники, замерив наши «Скарабеи», большую часть кресел разобрали и вынесли, организовав место для трициклов. «Скарабеи» мы загнали и техники возились полчаса, надежно их закрепляя. После окончания такелажных работ, наши трициклы были похожи на жертвы пауков-переростков. Они практически скрылись под слоями крепящих строп.

Нас же примотали к сиденьям похожим образом, не ограничившись одними лишь ремнями безопасности. И с лязгом закрыли за нами ворота.

— Кто-нибудь уже катался на аэро? — спросил я у своих помощников. Меня насторожили меры безопасности при закреплении груза.

— Говорят это весело! — отозвался Ян.

— Ни разу не пробовала, — голос Энн слегка дрожал, выдавая волнение.

— Я неоднократно путешествовал таким способом, — подал голос Божко, — он довольно… ммм… экстремален. Зато быстро доставляет вас на место.

Цилиндр вздрогнул, судя по моим ощущениям, он оторвался от земли. Иллюминаторов в капсуле не было, но я догадывался, что нас «заряжают» в торчавшую на площадке трубу.

Из-за стенок капсулы раздался нарастающий свист, неприятно резанувший по барабанным перепонкам. Каждый болтик, каждая клепка цилиндра начала мелко вибрировать. У меня застучали зубы и только я сжал челюсти посильнее, чтобы унять эту неприятную вибрацию, как под нами что-то взорвалось. По крайней мере в первые мгновения я так и подумал. Ощущения были примерно сравнимые с теми, когда возле тебя взрывается крупнокалиберный снаряд и тебя от души лупит ударная волна!

Зрение пропало через секунду, я сидел вперед лицом по направлению движения и из-за быстрого оттока крови от глаз, я ослеп. Но успел заметить, что капсулу вроде как не разнесло в клочки, хотя хрустела она корпусом оглушительно. К какофонии разнообразных звуков добавились вопли Яна и крики Энн. Теодор, как и я, вроде бы воздержался от того, чтобы заорать. Да и честно говоря, орать было тяжеловато, перегрузка бетонным блоком навалилась на грудь.

«А я хотела предложить установить вам в обязательном порядке импалнты первой помощи, но у тебя же теперь есть суперспец, которому ты доверяешь», — появилась Альта и мне стало понятна причина ее долгого отсутствия. Оказывается, в ней взыграла профессиональная гордость и обида, что при выборе улучшений я с ней не посоветовался.

Сил спорить с антланткой не было. Да и зачем спорить с очевидными вещами? Были бы у меня деньги, я бы однозначно и себе и всей команде купить медицинские импланты, стабилизирующие состояние организма. И происходящее как раз наглядный пример их необходимости, мое сознание под перегрузкой балансировало на краю обморока.

Сколько продолжалась эта пытка, я не знаю. Время текло странными рывками, даже сердце мое работало в рванном темпе, то ускоряясь, то, кажется вообще забывая биться.

Навалившая на грудь тяжесть исчезала неторопливо. Сначала я перестал чувствовать, как скрипят мои ребра, потом начал дышать без усилий. Муть в голове прояснилась, и я увидел своих бледных, хватающих ртами воздух, товарищей.

— Все живы?

— Мне нехорошо. Я уже пожалела, что взяла самый дешевый тариф, — пискнула Энн.

— Что ты сделала⁈

— Сэкономила. Нам перед вылетом за отдельную плату могли вколоть специальные препараты. Или траекторию задать с меньшей перегрузкой.

— Чего⁈ Ты сэкономила⁈ А у меня чуть башка не лопнула! — бесновался примотанный к креслу Ян.

— Ты же хотел повеселиться⁈ Вот и отрывайся на всю катушку! — огрызнулась Энн, — ой, мамочки!

Перегрузка сменилась на невесомость. Капсула вышла на высшую точку в своей траектории и теперь неслась к земле в свободном падении.

— Меня сейчас вырвет! — жалобно сообщил Ян.

— Терпи! — приказал я. Еще не хватало, чтобы остатки его завтрака в тесной капсуле начали летать.

— Я… надолго меня не хватит…

— Энн! Приказываю — если в следующий раз тебе захочется позаботится о наших финансах, посоветуйся сначала со мной.

— Меня тоже мутит, — пожаловалась девушка.

Пытка невесомостью окончилась, едва за бортом капсулы заунывно заныли приводы. Хоть я и первый раз путешествовал таким диким способом, однако я догадывался, что это выдвигаются крылья, которые должны были перевести наше падение в управляемый полет. Траектория цилиндра стала более пологой. Вернулась сила тяготения и даже возникшая вдруг тряска ситуацию не усугубила.

— Все, отбой тревоги. Меня больше не тошнит, — объявил Ян.

— Как же мы рады, — едко ответила Энн.

Однако обрадовалась она рано. Цилиндр использовал самый недорогой вариант приземления. И самый некомфортный. В очередной раз мы услышали шуршание механизмов, вслед за которым последовал мощный хлопок.

— Держитесь! Это парашют! — догадался Божко.

И тут нас тряхнуло так, что в глазах снова потемнело. Затем последовала качка из стороны в сторону, и Ян начал опять жаловаться, что он завтрак таки не сможет удержать. Приземлилась аэрокапсула довольно мягко, перед поверхностью сработали реактивные движки, погасившие инерцию.

— А знаете, что в этой ситуации самое противное? — произнес я, пока мы дожидались вскрытия капсулы.

— Куда уж может быть противнее-то? — с трудом проблеял Ян.

— Может. «Манта» осталась в Дарвине. И обратно мы тоже полетим на аэрокапсуле, — произнес я, а мои спутники застонали, представляя себе эту веселенькую поездочку.

Нас наконец отмотали от кресел и выпустили из цилиндра.

— Ну вот и добрались до цивилизации, — произнес я выбравшись из капсулы.

Вечерело и на фоне темневшего неба хорошо были видны бесконечные башни со светящимися окнами. Сидней был классическим городом-агломерацией с населением в тридцать миллионов человек. Муравейник, венец технологии градостроения, где все подчиненно эффективности и практичности. Восемь жилых небоскребов, выстроенных квадратом вокруг промышленного комплекса — стандартный квартал таких городов. Сидней в экономическом плане был жемчужиной лена Елагиных, дававшей до трети всего дохода. И если раньше меня бы встречал мэр города со свитой, то сейчас это была лишь горстка рабочих, суетившихся вокруг аэро.

— Ваши лошадки? — кивнул на «Скарабеев» один из них, — вам надо получить эшелон для передвижения. Иначе с площадки не выпустят.

Проблемы с трафиком в крупных агломерациях решались просто. Во-первых, омеги где жили там и работали. Там же и развлекались, лечились и учились — городские ячейки-квадраты для этого и создавались. А во-вторых, для любого передвижения вне ячейки требовалось разрешение. Оно регистрировалось и учитывалось в дорожном трафике и желающие прокатиться по городу получали согласованный маршрут. Причем с жестким лимитом времени.