Сосуд для иномирцев

Глава 12

– А я просила, чтобы ты остался со мной, – вцепилась в его рубашку до побелевших пальцев.

– Нас услышали, – Фарид подхватил меня на руки и понес к кровати.

– Ты разрешишь остаться сегодня с тобой? – прошептал он мне на ушко, щекоча его губами.

– Я не знаю, – об этой стороне я думала в последнюю очередь.

Он внезапно замер, останавливаясь на ходу и крепко прижимая к себе.

– У тебя были мужчины до того как ты стала сосудом? – взволнованно спросил Фарид. Его внезапная догадка ввела меня в панику. Да, парень был, но дальше поцелуев у нас не заходило. А при обряде зачатия я кроме страха и боли ничего не запомнила, была словно в тумане. Возможно, источник сгладил воспоминания, чтобы я больше не боялась. Конечно, я знаю, что происходит между мужчиной и женщиной в постели, но это только теория, практики еще не было.

– Нет, – ответила я, и слезы сами собой полились из глаз. Ужас тех часов, когда трое Ниратов зачали во мне ребёнка, вернулся в воспоминания моментально.

– Прости меня, – сказал Фарид. – Я подожду, не буду настаивать. Просто разреши побыть рядом.

На это я смогла только кивнуть.

– У нас не принято, чтобы девушки выходили замуж непорочными, – поведал он. – Перед замужеством знахарка с помощью Эклитэ убирает преграду, чтобы избавиться от боли в первую брачную ночь. Мы не изменяем друг другу, у нас нет такого. Нас соединяют предки, не зачем причинять боль жене.

Фарид покачал головой.

– Да, есть женщины, которые являются свободными, по каким-то причинам они не находят себе триумвират. Но к ним нет никаких претензий, никто не осуждает. Мы слишком ценим вас, чтобы упрекать в чем-то, – улыбнулся он. – Хочет женщина ещё один триумвират в мужья, а предки это одобряют? Пожалуйста, препятствий нет. Однако те Нираты… они другие. Жестокие из-за примеси крови других существ, однажды пришедших к нам не с другого мира, а со звёзд.

Я слушала очень внимательно, ловя каждое слово.

– Существа прилетели на больших кораблях, и мы приняли их, позволили жить с нами. Вот их потомки через некоторое время и возомнили себя детьми богов с чистой кровью, которые не гнушаются насилием над сосудом. Слово то, какое придумали – Сосуд. Словно вещь, игрушка. Предки сразу начали противиться этому, вот потомки и отделились от нашего мира.

Он рассказывал, а сам покачивал меня на руках, словно ребенка, гладил по спине, успевая снимать мою одежду. Закончив с этим, Фарид уложил меня спать. Укрыл одеялом, лег рядом, не раздеваясь, и просто прижал к себе. Я положила голову ему на плечо и спокойно уснула.

Среди ночи проснулась, как от толчка, обливаясь липким холодным потом.

– Я рядом, что ты? – всполошился Фарид. Он успел снять верхнюю одежду и лежал поверх моего одеяла в рубашке и тонких штанах.

– Они ищут меня, – выдохнула я, – Эклитэ показала, что они видят нити, связывающие с ними ребенка, – я тряслась от ужаса, представляя, что кто-то из них вот-вот придёт и заберёт моего малыша.

– Даже если это так, им никто не позволит отобрать его. Я твой муж, они – нет. Насильно делать женщину матерью – это нарушение закона. За тебя вступятся все! Не только горожане, любой Нират из этого мира!

Он говорил, успокаивая и успевая сцеловывать слезы страха с моих щёк. Я же вцепилась в его плечи и постоянно пыталась притянуть поближе, боясь, лишится ставшего уже родным тепла.

– Покажи мне, как это бывает по-другому, – тихо прошептала я. Знаю, что он понял правильно, и знаю – не обидит. Если вдруг меня все же заберут, то хотя бы буду знать, каково это – быть любимой.

Фарид с готовностью покрыл поцелуями все моё лицо, ласкал губы, попутно избавляя меня от рубашки, скрывающей кожу. Я замерла, отдаваясь новым ощущениям, прислушиваясь, как на ласку Фарида отзывается моё тело. Он медленно вел дорожку поцелуев к груди, а затем захватил горошину соска губами. Меня неожиданно тряхнуло. От новых эмоций внизу живота стало горячо. Фарид не торопился с другими ласками, уделял внимание груди, которая с беременностью стала больше и чувствительней. Наконец-то сладкая пытка закончилась – он спустился ниже, поцеловал лёгкую округлость живота, нежно пройдясь по нему, и спустился ниже. Я рефлекторно сжала ноги, но Фарид просто целовал мои бедра, одним пальцем раздвинув складочки и нежно обводя чувствительный комочек между ними, чем посылал сладкие волны удовольствия прямо в живот. Меня уже начало потряхивать от желания чего-то большего, когда он раздвинул мои ноги коленом и устроился между ними, нависая сверху.

– Как в вашем мире признаются в чувствах? – он замер надо мной.

– Я люблю тебя, – прошептала с замиранием сердца, ожидая эти слова от него.

– Я люблю тебя, моя жизнь, – он нагнулся и, целуя, вошёл в меня. Зелёная лента Эклитэ моментально растворилась у меня в животе, убирая дискомфорт от вторжения в лоно. Мне осталось только отдаться новым чувствам, которые разом захватили полностью. Тело горело и дрожало, мои стоны раздавались в тишине спальни, вторя стонам Фарида. Мои глаза были отражением его чувств. Мы наслаждались друг другом с упоением. Эклитэ позволила нашим чувствам стать острее, сделала их более глубокими, запоминающимися. Жар в животе внезапно разошелся по телу, заставляя выгибаться и кричать от полноты переживаний. Фарид ослабил темп, давая мне прийти в себя, затем с нежностью поцеловал, а в его глазах горела готовая выплеснуться страсть. Резко толкнувшись в меня, он заполнил моё лоно собой без остатка, выплеснул семя, которое горячими каплями осталось внутри, и припал с поцелуем, собирая мой вздох счастья.

– Спасибо, – прошептала я ему, укладывая голову на плечо.

– Разве можно благодарить за обоюдное счастье, – выдохнул он и прижал меня к себе. – Спи, моя маленькая Татин, уже скоро утро.

– Кто такая Татин, – я не нашла в памяти перевода этого слова.

– Татин значит судьба, жизнь. Ты – моя жизнь… У нас, когда признаются в чувствах к женщине, говорят: ты дороже жизни. Вот ты мне дороже моей жизни, Татин, судьба моя.

– Я люблю тебя, – прошептала, начиная погружаться в уютную дрёму.