Стальной адмирал и пушистый хвост

Глава 1. Семь драгоценных камней

Адмирал Лиссандра, принцесса Алверийской империи

Мягкий белый утренний свет двойной звезды Таир-Элькор, рассеянный низко стелющимся туманом, струился в защищенное силовым полем окно тайной комнаты огромного белокаменного дворца, служившей хранилищем самых ценных сокровищ монаршей семьи. В саду мелодично щебетали птицы, прыгая по ветвям густых и широко разросшихся кустов огненных розетий. Влажные лепестки мерцали в рассветном сиянии, и цветы казались сотканными из языков пламени.

Я аккуратно достала из старинной золотой шкатулки великолепный ювелирный комплект: белоснежные диадему, серьги и ожерелье, переливающиеся нежнее самых чистых кристаллов. Вживленные в белый полупрозрачный сплав леденисто-голубые камни считались одной из величайших ценностей во всей галактике. Ни один известный ювелир или коллекционер даже не осмеливался предположительно назвать их стоимость, но самые смелые заявляли, что если однажды эти украшения выставят на торги, то проще будет приобрести планету-колонию с комфортными климатическими условиями, чем одно из них, не говоря уже обо всех вместе.

В далекие от нас времена эти семь камней были найдены внутри упавшего на Алверию метеорита. Огромный космический камень угодил аккурат в крышу дворца первой императорской семьи. Несмотря на произведенные разрушения, священники назвали их даром семи богов и добрым знаком. Император с ними согласился, благо в тот момент на верхних этажах дворца никого из его обитателей не находилось, поэтому обошлось без пострадавших. Камни были использованы для создания роскошных ювелирных изделий, которые император подарил своей невесте в день их свадьбы.

С тех пор все женщины императорской семьи надевают эти украшения накануне особо важного события в их жизни. Для меня им стало начало нового учебного года в военно-космической академии Таир-Элькор. Морально готовясь к отлету на одну из планет подконтрольной империи звездной системы, где находилось элитное учебное заведение, я примерила бесценные сокровища и замерла перед зеркалом, удивленно рассматривая себя, будто впервые встреченную незнакомку. Подумать только – эти небольшие вещицы обладают поистине волшебным свойством. Пусть на малое время, но им удалось превратить суровую воительницу в милую кокетливую принцессу, которой так и хочется улыбаться и шутить, блистая на балах, кружиться в танце и принимать комплименты от галантных кавалеров.

Такой меня хотели видеть родители – настоящей леди, но получилось, что воспитали они двух воинов: сына и дочь. Красивая недостижимая иллюзия смотрела на меня из зазеркалья. Крупные серьги и тонкая диадема подчеркивали гладкий приятный овал ее лица. В зеленых глазах играли счастливые искорки. На розовых губах застыла мечтательная улыбка. Рыжие кудри струились волнами до плеч.

Но стоило мне снять украшения и положить их обратно в шкатулку, сделать пучок, и из зазеркалья на меня взглянула серьезная молодая женщина в строгом темно-сером костюме, которой с первого взгляда вряд ли дашь моложе тридцати лет. Привычка хмуриться оставила тонкие складки в переносице и возле уголков губ.

Пережитые годы войны оставили несмываемый отпечаток не только на лице. Мы с братом не знали беззаботной юности, только закончилось детство – и сразу началась бесконечная череда сражений. Да, после долгого изнурительного противостояния наш народ победил захватчиков диркенов – жестоких ящероподобных тварей. Не обошлось без чуда, гостья из другого мира помогла нам одержать победу, древний артефакт выбрал ее ключом к источнику боевой энергии невероятной силы. Эта земная девушка стала женой моего брата. Я радовалась их счастью, но сама пока не чувствовала себя готовой к созданию семьи. Не любила разговоры на эту тему, но они были неизбежны.

– Лисса, – тихо позвала мама. Глубоко задумавшись, я не заметила, как она вошла в тайную комнату. – Тебе очень идут фамильные драгоценности. В них ты настоящая принцесса. Дожить бы мне до великого счастья увидеть тебя в них и пышном белом платье у алтаря Храма Семи Богов под руку с твоим избранником перед лицом первосвященника.

– Прошу, мама, не начинай эту тему, – я повернулась к ней, убрав шкатулку в сейф за зеркалом.

– Позволь мне помечтать немного, прежде чем благословить тебя в добрый путь.

Мама подошла ближе, тихо шурша складками домашнего, но элегантного точно для выхода в свет, коричневато-серого платья, украшенного тонким кружевным плетением на рукавах и воротничке. Улыбаясь, она отвела выпавшую из аккуратной прически прядку седых волос, тонко намекая, что не становится моложе с годами ожидания. Мы с Лансом были поздними и долгожданными детьми в семье. На нас возлагали большие надежды. Ланс их оправдал, стал народным героем и возглавил империю. Я тоже носила звание героя войны, но родители ждали от меня других заслуг, хотели меня видеть женой и матерью – желательно, многодетной.

– Ты прожила в столице все каникулы, познакомилась со многими достойными холостяками. Не верю, что ни один из наших аристократов тебе не приглянулся, – допытывалась мама.

– Видела я тех аристократишек, – я не сдержала эмоции. – Жалкие трусы! Они отсиживались в уютных безопасных поместьях, пока герои из простого народа и знатных семей, еще не потерявших честь и совесть, гибли за них в битвах с ящерами. Мне видеть их противно, не то что разделить с одним из них семейную жизнь. Прости меня, мама, за резкость. Ты и сама понимаешь. Эти трусливые лицемеры не нюхали дыма войны, а я им едва не задохнулась насмерть. Они бластер в руках не удержат. Да что говорить, тот же лорд Галшерот не может сам себе шнурки ботинок завязать, огромный живот мешает. Обувь ему надевают слуги или домашние роботы. Нужен ли мне такой муж? Буду ли я с ним счастлива? Ты знаешь мой ответ.

– Среди знатных мужчин есть немало истинных героев. Ты сама об этом только что сказала, дочка.

– Да, их много, это радует. И мне приятно с ними общаться, не то что с ленивыми трусливыми лордами. Но здесь возникает другая, причем весьма серьезная проблема. С героем войны мы не сможем насладиться семейным счастьем. Мы попросту не увидим яркого сияния звезд в мирном небе, черный дым сражений, хранящихся в нашей памяти, всегда будет затмевать его.

– В старые времена принцесса могла выйти замуж лишь за благородного мужчину. В наши дни такого правила нет. Лисса, ты можешь выбрать супруга из простого народа.

– Да, по закону могу. Но что мне принесет этот союз? Тут представляются два варианта. Либо муж захочет использовать мое особое положение в своих корыстных целях. Либо он всю жизнь будет чувствовать себя неловко рядом со мной, считать себя недостойным ничтожеством, по непонятной причине выбранным в качестве живой игрушки. Нужно ли мне все это? Разница в воспитании и социальном положении болезненно и сильно бьет по подсознанию. Ее не так просто преодолеть, как можно подумать. Лансу и Снежане было очень нелегко достичь взаимопонимания, любовь им помогла разрушить разделявшие их психологические барьеры. Не всем парам так везет. Я никем не хочу управлять, тем более в семейной жизни.

– Но над кадетами тебе придется властвовать по долгу работы, – в комнату вошел отец. Он по-привычке носил светлый мундир, только теперь, после добровольной отставки с поста императора, без погон, лампасов и эполетов. – Быть может, одному из тех смелых смышленых парней удастся очаровать нашу неприступную рыжую комету?

Отец довольно усмехнулся, поглаживая седую бороду.

– Видел бы ты тех парней, папа. Они ничуть не храбрее наших лордов, но еще глупее, потому что моложе. Столичные аристократы хотя бы в интригах и сплетнях мозг тренируют. Папа, ты давно подолгу не бывал в академии Таир-Элькор. Помнится, перестал там гостить с того дня, как твой боевой товарищ ушел на пенсию и новым ректором стал генерал Кайсиллиан. Пусть этот жадный наглец и считается героем войны, я не испытываю к нему ни малейшего уважения. Под его руководством академия приобрела статус галактической, и теперь в ней учится кто угодно и у чьих родителей достаточно средств. Генерал охотно принимает бестолковых абитуриентов с далеких окраин галактики, а для талантливых алверийских юношей и девушек в академии, которая не так давно считалась лучшей в империи, больше нет мест. Мне больно это признавать. Без личной просьбы Ланса я не согласилась бы вновь переступить порог учебного заведения, о котором ходят слухи и уже пишут в галактической прессе, что туда подвальный хлебный червь не проползет бесплатно.

– Однако теперь наша родная алверийская академия считается лучшей во всей галактике, – напомнил отец. – В непростое время восстановления экономики после войны для нас особенно важен престиж, ведь он способствует привлечению инвестиций. Генерал Кайсиллиан – сложная, неоднозначная личность, но его талант управленца, прекрасно ориентирующегося в законах рынка, сыграл положительную роль. Для своих юных дарований откроем новые учебные заведения, а пока нам остро нужны все те инопланетные принцы с принцессами: и как рычаги для улучшения дипломатических отношений, и как источник денежных средств на развитие инфраструктуры. Твое присутствие в академии – знаковое, и оно так же очень важно для всех жителей империи. Не для тех, кто прилетел, выучился и улетел обратно с заветным дипломом. А для дальнейшего процветания алверийского народа.

– Мне бы не было так грустно, если бы еще все эти прилетающие принцы, лорды и наследники легализовавшихся преступных кланов действительно хотели учиться. Их не интересуют знания. На занятиях парни думают о гонках на слейдерах и жрицах любви, а девушки о нарядах и украшениях для праздничных балов. Их мысли заняты чем угодно, вплоть до нелегального бизнеса, но только не тем, что я пытаюсь им втолковать. Не нужны им ни навигация, ни боевая стратегия и тактика. Из чего состоят космические корабли и почему они летают, им тоже знать не надо. Они привыкли, что их по жизни окружает многочисленный обслуживающий персонал. Поверь мне, папа, как бы ни было печально это признавать, для богатых бездельников диплом нужен лишь в качестве важного приложения к двадцати титулам, очередной ступеньки к власти в их родных мирах. Или вообще не нужен, они просто весело проводят время там, куда их силой загнали родители. Я для них – не боевой герой и не уважаемый профессор, а красивая актриса на сцене. Первое время меня с любопытством рассматривают и обсуждают мои руки, ноги, волосы, а потом привыкают и больше не обращают внимания. И весь грядущий учебный год мне придется играть роль в театре абсурда.

– Но быть может, хоть в ком-то из тех ребят сможешь зажечь искру познания, заразишь их своим энтузиазмом. Я в это верю, – сказала мама, коснувшись моих скрещенных рук. – Ты – сокровище нашей страны. Тебе под силу сделать так, чтобы академия вновь стала жемчужиной и засияла пуще прежнего. Не сдавайся, моя дорогая, и помни, что мы всегда будем твоей семьей. Какое бы решение ты ни приняла, мы с отцом тебя поддержим. Ты же знаешь, что твоему папе приходилось быть сильным ради того, чтобы править страной в такое тяжелое время. Но он всегда будет любить и поддерживать свою маленькую принцессу. Прошу, не забывай об этом.

– Весь прошлый учебный год я сама на это надеялась, – вздохнула я, печально улыбнувшись. – На церемонии вручения дипломов поняла, что мечты были напрасными.

Вместе с родителями я вышла из дворца, начала спускаться по высокой белокаменной лестнице и остановилась на одной из средних ступеней, услышав топот копыт. На рыжем самце канеморка в сад въехал мой брат император в белоснежном мундире и черных сапогах для верховой езды. Мне нравились канеморки, это большие, сильные, грациозные животные с поджарым телом, длинной крепкой шеей и необычной вытянутой мордой, покрытой кожистыми наростами и тонкими усиками-антеннами. С каждой стороны головы над сидящими в одной лунке тремя разными по величине глазами возвышались похожие на рога, но на самом деле мягкие на ощупь длинные наросты. За них удобно держаться, управляя животным. Чувствительность этих выростов очень мала, а потому прикосновения к ним не могут быть болезненными.

Ланса и на обычной верховой прогулке сопровождала целая кавалерия, как на параде. Взвод охраны остался за воротами, а брат, прискакав к дворцовой лестнице, спешился и подошел ко мне.

– Понимаю, как тебе не хочется говорить на важные темы, зная, что все сказанные тобой слова улетают в пустоту. Но мы, как привыкли с детства, будем надеяться на лучшее. Помни, Лисса… Мысленно мы всегда с тобой, – брат утешительно улыбнулся, на миг придержав меня за плечи.

– Да, я постараюсь выдержать все глупые шалости богатых оболтусов и каверзные придирки генерала Кайсиллиана, – я ответила скованной улыбкой.

– Подозреваю, в новом учебном году тебе придется еще и терпеть его приставания. Точнее, от них отбиваться, – Ланс неприятно удивил меня. – Генерал недавно развелся. Слышал, жена сбежала от него с юным офицером. Кайсиллиан вышел со мной на связь вчера вечером и долго расспрашивал о тебе, Лисса. Обручена ли ты с кем-то. Ухаживает ли за тобой кто-нибудь из аристократов с длинной родословной или бывших сослуживцев, прошедших с нами войну. Генерал достаточно молод и импозантен, с пылким сердцем и не самой лучшей репутацией. К моему недовольству, он выбрал тебя своей целью. И если ты помнишь, он очень не любит проигрывать, на любовном фронте – особенно. Бегство леди Малинды с юнцом на пять лет младше нее больно ударило по его раздутому самолюбию и еще сильнее потопталось по репутации в высшем свете, что уж говорить про военные чины. Второе поражение он не допустит. Сама понимаешь… Придется тебе обороняться всеми доступными путями. Держись, сестренка!

– В таком случае возьму с собой леди Шанталь, – я придумала спасение от наметившейся щекотливой перспективы.

– Лисса, ты меня часто удивляешь. Но все равно я никак не могу привыкнуть к тому, что ты держишь при себе эту жуткую тварь. Да еще и назвала ее в честь самой уважаемой и старейшей знатной дамы Алверии. Боюсь, в академии такого не поймут и тебе придется сделать выбор.

– Ланс, поверь на слово… Моя Шанти симпатичнее, умнее и приятнее той дряхлой склочной интриганки, которую поминают вслух лишь шепотом и три раза оглянувшись. Она будет защищать меня от поползновений неумеренно пылкого ректора, которому почему-то взбрело в голову, что он идеал всех женщин.

Откликнувшись на свое имя, примчалась, легко перепрыгнув с разбега живую колючую изгородь, моя трофейная тарамийская гончая. Уселась у моей ноги, вывалив красный язык из чернозубой пасти и поглядывая на Ланса небольшими темными глазами, расположенными на голове между округлыми выпуклыми полостями – радарами, улавливающими излучения различной частотности, включая инфразвук, ультразвук и эмоциональные импульсы. Она словно хотела сказать: “Кто здесь страшное чудовище? Точно не я. Морщинистая приплюснутая мордочка, кожистый воротник на холке, длинные лапы, шипастый хвост – до чего хороши, загляденье! Каждая складочка синей кожи и каждое дыхательное отверстие – во мне все прекрасно. Я очаровательная красотка”.

Ни разу не пожалела о том, что спасла от отстрела умное животное, которое было виновато лишь в преданности злому хозяину, диркенскому командору.

– У тарамийских гончих тонкое энергетическое чутье, – напомнила я брату. – Мы далеко не всегда можем отличить ложь от правды, а Шанти защитит меня от нечестных подлецов среди новых знакомых. Даст знать, с кем я имею дело. И ей не придется долго скучать без хозяйки. Решено. Она летит со мной на Мибемию.

– Но перед отлетом не забудь про званый праздничный обед, – мама вклинилась между нами, не боясь свирепой гончей.

Она привыкла присматривать за Шанти в мое отсутствие, а слуги относились к инопланетному чудовищу с большой опаской. Наполнить миску для корма – и то считалось среди них великим подвигом.

– Вместе соберется вся наша семья и лучшие друзья, – подхватил отец.

– Вы меня как на войну провожаете, – я обняла родителей и брата, собрав в кружок.

– И дружно желаем тебе победы на том нелегком поприще, – улыбнулась мама.

Леди Шанталь громко рыкнула, присоединилась к пожеланиям.