Стану тебе женой (СИ)

Глава 22

— Хорошо, что приехала, Наташ. Отдохнёшь хоть загородом, да и Лизке нужно иногда выбираться на природу. Воздух нынче в городе ужасный, — обмахиваясь бумажным веером, Татьяна откидывается на спинку лежака, но пристального взгляда с меня по-прежнему не сводит. — Ты какая-то молчаливая сегодня. Ничего не случилось?

— Да нет, — пожав плечами, продолжаю старательно нарезать овощи на салат.

— Ну да. Ничего не случилось. Наташ, я тебя сколько лет знаю, помнишь?

— Угу. Со студенческой скамьи. Одна общага, одна комната на двоих. Романтика…

Ухмыляюсь, вспоминая лучшие беззаботные дни, когда нам с подругой было по восемнадцать-двадцать. Мы учились в одном универе, но на разных факультетах. Общага наша была в спальном районе, а потому мы её жутко ненавидели, ведь чтобы добраться до учебного корпуса в центре города нужно было ехать на маршрутке почти два часа. Ещё, как назло, все эти годы, пока мы учились, в нашей “любимой” общаге не работал лифт, а жили мы на восьмом этаже. Бесплатный фитнес нам был обеспечен как минимум дважды в день.

— Колись давай. Как погуляли с девчонками?

— Нормально.

– “Нормально” — это не ответ. Я жду подробностей.

— Выпили, поели, потанцевали, снова выпили, — Таня демонстративно зевает, пока я коротко пересказываю вечер, устроенный в честь девичника Маши. — Я же говорю, нормально. Никто не напился, не опозорился и даже обошлись без потасовки…

Замолкаю, вспоминая бывшего мужа и его дикий взгляд, когда он домогался меня в женском туалете. И хоть с того момента уже прошло несколько дней, меня не покидает стойкое ощущение, будто за мной следят. Всё время оглядываюсь, проверяю. И ни-че-го! Никого подозрительного.

Но о своих страхах я не спешу говорить лучшей подруге. Ещё тогда, полтора года назад, я попросила Татьяну ни за что не вспоминать имя Сташевского, будто его никогда и не было в моей жизни. Таня с пониманием отнеслась к моей просьбе и никогда не пыталась ковырнуть отвёрткой с трудом зажившие раны.

— Скучно. Ох, Наташа, такое добро пропадает, — кивает в мою сторону, — я вот смотрю на тебя и думаю, будь мужиком, сто процентов охомутала бы и в башню посадила под замок.

— Чтобы не сбежала?

— Чтобы удобно было охранять свои владения. Знаешь, какой укрепрайон построила бы? Да фиг кто посмел бы сунуться.

Я легонько улыбаюсь. Таня всегда такая фантазёрша.

— Ну а если серьёзно, Наташ? Когда достойного мужика себе заведёшь? На фитнес ходишь, массажи там всякие вакуумные делаешь, обёртывания… Да блин, у тебя даже целлюлита нет и это в тридцать шесть!

— Сейчас у многих в тридцать пять плюс фигура лучше, чем у двадцатилетних, — ухмыляюсь я, — ничего такого, правда. Всего лишь нужно любить себя, любить своё тело и не совать в рот всякую дрянь.

— А не совать в рот всякую дрянь — это имеется в виду мужской детородной орган?

— Боже, Таня, — смеюсь, — нет, конечно же. Суй его сколько угодно, если тебя от этого прёт. Я говорю про правильное питание. Ну ещё нужны регулярные физические нагрузки. И вуаля! Красивое подтянутое тело тебе обеспечено.

— Да я понимаю. Умница, красавица, своя кофейня, своя машина, дочку растишь одна, а мужика нет.

— И что? Разве счастье измеряется наличием или отсутствием мужика? Вот я ощущаю себя абсолютно счастливой. Мне никогда не было так комфортно, как сейчас. И я с уверенностью тебе говорю, что для счастья совсем необязательно иметь владельца пивного живота на соседней подушке.

— Попрошу не трогать пивные животы. Моему Макарову, между прочим, он очень идёт, — оборачивается и посылает мужу воздушный поцелуй, который отвечает ей взаимностью и даже подмигивает. И мне так радостно становится на душе. Они такая славная пара, настоящий пример той самой первой любви. Сколько лет прошло, но они всё-таки стали одной семьёй, несмотря на первые неудачные браки.

За забором замечаю приближающийся автомобиль. Знакомая иномарка сигналит несколько раз, заставляя Макарова отложить в сторону опахало для мангала, и двинутся навстречу только что приехавшему другу.

Мне тут же становится не по себе. Настроение ползёт к нулевой отметке, что замечает подруга.

— Нат, прости. Я не знала, что Игорь приедет, честно.

— Всё нормально, Тань, — надев на лицо фальшиво-спокойную маску, фокусирую взгляд на разделочной доске и ноже, которым нарезаю огурец.

— Не хочешь про это поговорить?

— Про это? — киваю в сторону иномарки только что въехавшей во двор. — Нет.

— Мне кажется, между вами что-то произошло на прошлых выходных. Игорь тогда почему-то так резко уехал… На самом деле, он любит тебя, Наташа. Ты же это видишь, — сцепив зубы, слушаю очередные фантазии телепузика и если я её не перебиваю, то только лишь потому, что даю ей возможность сказать своих двадцать тысяч слов, которые, по мнению нейропсихиатра Бризендина, обычно произносят девушки в течение одного дня. — Мне так жалко его. Ну хороший же мужик и всё при нём. И бабы за ним бегают, а он всё тебя никак не забудет. Знаешь, что он однажды моему Макарову сказал? Что жалеет, что не встретил тебя раньше. Тогда бы он не оставил тебе ни одного шанса на “динамо”.

Я в очередной раз ухмыляюсь, когда речь заходит об Игоре. Случилось так, как случилось. И только одному богу известно, что было бы, если бы познакомились с этим мужчиной немного раньше. Помнится, единственный, кто не оставил мне ни одного шанса на “динамо” — был Радмир. Но именно благодаря ему, я кое-что поняла. Любить — не значит страдать. Быть любимой — не значит постоянно плакать. А быть счастливой — это прежде всего безмерно любить себя, так сильно, как тебя не полюбит ни один мужчина.

С появлением Игоря на загородной даче друзей сразу становится неуютно, причём всем. Макаров всё время будто извиняется передо мной, смотря таким грустным взглядом, что мне ничего не остаётся другого, как подойти к нему, пока он стоит возле мангала и шепнуть на ухо, что я ни в коем случае не считаю его виноватым. Это просто жизнь и так сложились обстоятельства. И солнце на землю не рухнуло, и воздух вдруг не стал ядовитым газом.

Игорь лишь вежливо здоровается со мной и до самого вечера не предпринимает попытки завести диалог. Таня тоже подозрительно становится тихой и мне не по себе от её непривычной тишины. В итоге виноватой я чувствую себя. Но взять и уехать — не решаюсь. Лизе действительно здесь нравится, да и с подругой они не разлучаются ни на секунду. С моей стороны будет эгоистично отобрать у ребёнка драгоценное общение.

Когда на улице вечереет, дети запираются в доме, в детской комнате, и что-то плетут из бисера. Таня, ссылаясь на усталость, тоже идёт в дом, полежать ненадолго.

— Мальчики, я пойду на качелях покатаюсь, — забираю со стола наполовину пустую бутылку белого полусладкого и бокал.

— Наташ, погоди. Я сейчас спрей от комаров принесу, а то ведь сожрут. У нас они на даче знаешь, какие голодные? — улыбается Макаров и ненадолго оставляет нас с Игорем наедине.

Я молчу, стараясь не смотреть в его сторону. На душе реально гадко. До сих пор не могу понять, когда успела подарить Игорю надежду, раз он позволил себе думать, что между нами что-то может быть. И мне неприятно на самом деле, правда. Возможно, я когда-то слишком долго задержала на нём свой взгляд или же улыбнулась как-то не так, ну почему? Почему иногда мужчины приходят к ложным выводам, что они нам нравятся?

— Наташа, я хотел извиниться перед тобой, — Игорь первым заводит разговор, хотя я до последнего надеялась, что он не решится вспоминать ту нелепую ситуацию, случившуюся на прошлых выходных. — Я выпил лишнее и неправильно всё понял. Мне очень стыдно перед тобой…

Игорь замолкает, а я прокручиваю в голове неприятный эпизод и снова ощущаю всё то же самое, когда неделю назад мужчина ворвался ко мне в баню, в парилку, абсолютно голый. Он знал, что я там была одна. И решил присоединиться. Даже целоваться полез, на что получила весьма заслуженную пощёчину. Мне было стыдно, хотя сначала я жутко взбесилась. Игорь тоже осознал свою оплошность и почти сразу уехал, не объяснив друзьям причины внезапного бегства.

— Я не хочу, чтобы после того дурацкого момента ты как-то возненавидела меня. Правда. Я понимаю, повёл себя как последний козёл, — зарывшись лицом в ладони, растирает кожу.

— Игорь, давай забудем ту ситуацию и сделаем вид, что ничего не было?

— Правда, Наташ? Ты так сможешь? — оторвав лицо от ладоней, смотрит на меня вопросительным взглядом.

— Конечно. Ты хороший друг, Игорь. К тому же у нас общий круг общения, значит, нам придётся иногда видеться друг с другом.

— Ты права, — вымученно улыбается. — И если тебе что-то понадобится, то обращайся, ладно? Я всегда помогу чем смогу.

— Ты тоже.

Только успеваем договорить, как на горизонте появляется Макаров, держа в одной руке плед, а в другой — спрей от комаров.

Будто ничего не заметив, Макаров улыбается во все тридцать два:

— Прошу, Натали. Спрей и плед на случай если замёрзнешь.

***

На следующим день утром мы с Лизкой возвращаемся домой в город. До обеда гуляем по торговым центрам и тратим деньги на новые вещи. И я впервые за много лет не смотрю на количество цифр на ценнике. Вот уже почти год, как у меня есть свой небольшой бизнес. Кофейня. Прибыль неплохая, на двоих с дочкой нам точно хватает, бывает ещё и остаётся на следующий месяц.

Забив багажник пакетами и коробками, едем в спальный район, заезжая по пути в любимую пиццерию.

Лиза играет с новой куклой. Я поглядываю на неё в зеркало на лобовом и довольно усмехаюсь, ощущая некий кайф. Никогда не думала, что мой диплом экономиста будет пылиться на полочке. Что однажды я возьму в банке кредит на открытие кофейни и смогу отбить эти деньги меньше чем за год. Предприятие было сомнительным, рискованным, но хвала богу, всё получилось.

Останавливаюсь на красном свете на светофоре. Наблюдаю за пешеходами и машинами, стоящими по соседству. Мужской профиль притягивает мой взгляд будто магнитом. И моему сердце совсем немного надо, чтобы сорваться с места и поскакать галопом. Потому что в стоящем в соседнем ряду кабриолете с откинутой крышей я узнаю Радмира. Он выглядит стильно, как и его машина. Белая футболка облепляет каждую мышцу, отчего мне кажется, что бывший стал немного шире в плечах, да и руки подкачанные. Ветер колышет его волосы на макушке, отчего на голове появляется некий кипиш. На глазах чёрные “авиаторы”. И мне невольно вспоминаются наши первые встречи пару лет назад. Помнится, тогда он тоже любил солнцезащитные очки такой же формы. Прямо дежавю.

Приказываю себе не смотреть. Но не получается. И когда я, наконец-то, заставляю себя отлипнуть от профиля Сташевского, Рад замечает меня и приспускает очки. Отворачиваться поздно. Я же не трусиха, нет. А потому, когда Радмир в шутливой форме отдаёт честь, прикладывая руку к виску, отвечаю ему кивком.

Светофор оживает зелёным светом, и я переключаю внимание на дорогу.

***

Радмир

— Рад, может, хватит, а? Ты скоро дырку протрёшь на этих фотках, — недовольно бурчит Марк, когда я залипаю в мобильнике.

— Отвали, — оскалившись, тушу в пепельнице сигарету и веду пальцем по экрану, листая новую фотку.

С неких пор я стал подписчиком Наташи в Инсте. Знаю, она открыла небольшую кофейню и теперь все её сторис завалены всякой фигнёй по работе. Ещё попадаются фотки из тренажёрки, на них больше всего залипаю. И как бы мне ни хотелось думать, что она страдала после нашего расставания, фото говорят об обратном. Жизнь у неё насыщенная, и в ней явно нет места для меня. Это звездец как бесит! Потому что я страдаю до сих пор. А у неё, млять, кубики на животе!

Мать её… Люблю её до сих пор. До одури в глазах. До оглушительного стука сердца стоит только вспомнить о её существовании.

— Поехали в бар, пиво попьём, — предлагает друг. — Эй, ты чё, не втыкай.

Ощутив нехилый толчок в плечо, вынужденно отрываю взгляд от экрана смартфона. Друг смотрит на меня, как на пришибленного. Насмехается.

— Рад, ты до сих пор сходишь с ума по бывшей? Столько времени прошло. Я думал, ты уже забыл о ней. Или тебя Марина не вставляет?

— Рот закрой, — рявкаю неожиданно для самого себя. — Марина пошла нахер.

— Это когда ты успел её послать?

— Неделю назад.

— Когда случайно столкнулся в ресторане с Наташей? — спрашивает друг и я киваю ему ответ. Ну и нахрена я тогда поделился с Марком? Он же мне теперь мозг долбит постоянно, как птичка “мозгоклюйка”. — Рад, перестань сходить с ума. Столько времени прошло. Пора забыть. Видишь, у твоей бывшей всё хорошо. Один ты страдаешь. Нахер её уже… Забудь!

— Нахер сейчас ты пойдёшь, если рот свой не закроешь.

Поднявшись со стула, хватаю со стола мобильник и ключи от тачки.

— А ты куда?

— Покататься, — в сторону Марка уже не смотрю, ибо меня реально трясёт сейчас всего. Если ещё что-то скажет и это мне не понравится… Да ну нафиг. Лучше свалю.

Сам не понимаю, как вбиваю в навигатор адрес кофейни и еду по преложенному маршруту. Когда паркуюсь параллельно поребрику, боковым зрением ловлю светящуюся вывеску в виде чашки с дымящиеся кофе.

Долго сижу за рулём, барабаня пальцами по кожаной обивке. И какого чёрта я сюда припёрся?

Внутренний голос бесит. А заткнуть его не получается.

Я просто должен убедиться, что у Наташи всё "ок". Затем сразу свалю. Не хочу, чтобы она видела меня. Не хочу снова встречаться с ней лицом к лицу и ощущать в груди кровоточащую дыру, размером с футбольное поле.

Чёрный внедорожник паркуется недалеко от моей тачки. Напрягаюсь, нутром чувствуя какую-то херню. На часах почти десять. Кофейня судя по графику работы, указанному в интернете, полчаса назад закрылась, но свет внутри помещения ещё не погасили.

Со стороны водителя во внедорожнике распахивается дверца. Наружу вылезает мужик с охапкой цветов. Он движется уверенной походкой прямиком к кофейне, а у меня пальцы сжимаются в кулаки. Это что ещё за мудак?

Удар под дых прилетает в одно мгновение, когда мужик перед тем, как открыть дверь и войти в кофейню, ненадолго оборачивается.

Полный звездец…

Потому что я наконец-то распознаю лицо мужика с букетом и понимаю, бить рожу родному отцу — это уже слишком.