Стражи Тридесятого леса

Предисловие

Стражи Тридесятого леса. Литературный сериал. 

Сказ 1. Царевич и Лягушка. 
Сказ 2. Не чета ведовству. 
Сказ 3. За море-океан. 

Подсказка в какой последовательности читать все части сериала: 

Сказка о кощеевой любимице 

Яга и не подозревала, что, согласившись помочь нежданному посетителю, доставит Кощею немало хлопот. Но в Тридесятом лесу возможно все, и даже мрачноватый чародей может обзавестись домашним питомцем… 

Царевич и Лягушка 

Сложно быть помощницей оборотня в Тридесятом лесу. Нужно и снадобья сварить, и Лешего навестить, и блинов у Яги поесть… А уж если отправят на тихую речушку в гости к миролюбивым русалкам — тогда вообще держись! 

Зимнее чаепитие 

Ворожба даже у опытных колдунов иногда приводит к непредвиденным последствиям. Кощей делится опытом чародейных экспериментов! 

Новое хобби Яги 

Ранней весной в Тридесятом лесу сыро, слякотно и скучно. Но баба Яга не унывает и решает попробовать свои силы на новом поприще… 

Сказка о свирепом чудище 

Не всегда приключения в Тридесятом царстве безопасны. На этот раз в небольшой деревеньке на краю леса появляется загадочное существо, о котором не знает даже Яга… 

Совершенные создания 

Наконец-то сбылась мечта Гуши — они с Серым волком отправились к заповедному холму, любоваться на удивительных птиц… 

Не чета ведовству 

Хорошо или плохо быть ведьмой? — такой вопрос вынуждена задать себе Василиса. Девушка живет в небольшом городке Тридесятого царства с мачехой и ее дочерьми, скучает по без вести пропавшему отцу, ощущает себя неумехой — рукоделие, которым живет семья, у нее валится из рук, да в придачу ко всему домашние начинают подозревать, что она не понаслышке знакома с чарами и сглазом. Но вскоре Василисе предстоит многое узнать о настоящих колдуньях и ведовстве — да и о рукоделии тоже. 

Сказка о Кощее и ярмарке 

Ярмарка в Тридесятой столице яркая, шумная и веселая. Даже видавший виды Кощей поражен ее размахом. Но заставить скуповатого чародея делать покупки не так-то просто… 

 За море-океан 

Гуша, Серый и Иван-царевич снова не знают покоя. Героям предстоит отправиться в дальние края и спасти батюшку Василисы, который забрался столь далеко, что даже могущественная баба Яга не сможет помочь своим друзьям... 

Сказка о кощеевой любимице

Яга и не подозревала, что, согласившись помочь нежданному посетителю, доставит Кощею немало хлопот. Но в Тридесятом лесу возможно все, и даже мрачноватый чародей может обзавестись домашним питомцем…

***

Дед и бабка задумчиво рассматривали предмет, лежащий на столе. Предмет представлял из себя неправильный эллипсоид и тускло золотился.
— Ну и чего ты от меня хочешь? — вопросила наконец бабка.
— Дык… разбить его, и дело с концом! — постановил дед.
Яга внимательно поглядела на собеседника. В ответ на нее непримиримо уставился невысокий старик в стоптанных лаптях и местами порванной рубахе, с взлохмаченной головой и редкой седой бороденкой. Под мышкой посетитель держал недовольно нахохлившуюся рябую курицу. В целом дед был похож на небогатого пожилого крестьянина из близлежащей деревеньки. Вот только те крестьяне обычно старались обходить ее избушку седьмой дорогой. И уж тем более не заявлялись на порог с такой… несколько необычной просьбой.
Яга знала кое-что о храбрости. Храбрость — это качество, которое вырабатывается в процессе столкновения с опасностями. В Тридесятом лесу и его окрестностях не было ничего, что представляло бы для бабки опасность. Однако сама Яга помогла обрести храбрость некоторому количеству добрых молодцев — в основном тем, кто забредал к ее владениям случайно и не успевал вовремя унести ноги. Глядя на незваного гостя, старуха заключила, что он совершил безусловно храбрый поступок. Из этого следовало, что дед столкнулся с чем-то, что было, по его мнению, опаснее тяжелого пути через лес, диких зверей и страшной ведьмы. Бабке стало любопытно.
— А сам чего не разбил?
Дед сердито засопел.
— А… чтоб его… вот эдак вот, и вон чего!
С этими словами старик ухватил предмет и с размаху шваркнул его о столешницу. Стол загудел, предмет, невредимый, откатился чуть в сторону.
— … растак, — закончил дед.
— Ага, — протянула Яга. — Откуда взял?
Старик с готовностью предъявил курицу. Птица обвисла в его руках. Бабка заглянула в круглый глаз, потеребила пальцами перья, помяла рукой тощее тельце.
— Курица как курица, — недовольно изрекла Яга. — Чего ты мне голову морочишь? С чего бы ей золотом нестись?
Дед взволнованно всплеснул руками и принялся сбивчиво объяснять. Из его рассказа Яга узнала, что царь-батюшка, любитель диковин, узнал от заморских купцов о птице-небылице — петушке из чистого золота, и, совсем, видать, из ума выживши, затребовал его в свой зверинец. Экзотическое создание, прибыв в Тридесятую столицу, сначала пришибленно сидело в руках ловцов, а когда довольный царь радостно устроил его рядом с собой, осмотрелось, осмелело, и с неожиданной для их породы прытью рвануло наутек, да не как-нибудь, а по воздуху. Оказалось, что, в отличие от своих непозолоченных собратьев, птица летает быстро, высоко и далеко, и пока ловцы ее выследили и догнали, шустрый беглец успел добраться до лесной деревеньки, где жил дед, и даже полюбить его единственную курицу. В самом прозаичном смысле этого слова. Результатом спонтанно вспыхнувшего чувства стала поимка негодника царскими ловцами, а также то, что лежало теперь на столе в избушке Яги — мерцающее золотистыми боками яйцо.
— И ты хочешь теперь его разбить? — уточнила Яга.
Дед хмуро кивнул.
Яга поднесла ладони к яйцу, сосредоточилась и что-то забубнила. Старик с интересом наблюдал. Отведя руки, бабка увидела, что заклинания результата не принесли, еще немного пошептала, покатала яйцо по столешнице и осторожно стукнула тупым концом о край. Яйцо осталось целым. Выведенная из себя Яга сверкнула глазами, замахнулась и с диким криком «Киииий-яяяя!» рубанула ребром ладони. Яйцо откатилось на край стола, издевательски поблескивая.
Помахивая в воздухе поврежденной рукой, бабка задумалась. Дед притих. Курица наблюдала за их действиями со спокойствием истинного философа, жизнь которого исполнена лишений и несправедливостей.
Затянувшееся молчание прервал Баюн. Безразличный ко всему золоту в мире, он внимательно прислушивался к еле слышному шороху за печью, и когда оттуда показалась серая тень, был готов. Сорвавшись с места мохнатой когтистой погибелью, Баюн погнал мышь по горнице.
В избе поднялся переполох. Мышь кинулась к окну, пробежала под лавкой, вскарабкалась по занавеске и помчалась по столу. Курица всполошенно метнулась в сторону и оказалась на руках у Яги, помешав той перехватить кота. Беглянка спрыгнула со стола, преследуемая по пятам, и с истошным писком скрылась в щели между половицами. Кот, не успев затормозить, врезался мордой в доски пола, возмущенно зашипел и сконфуженно вернулся на печь.
Бабка, бранясь, вернула курицу владельцу и осмотрела стол. Ущерб оказался невелик — перевернутая миска и рассыпанный горох. А еще — разбитое яйцо на полу. Осколки ярко поблескивали. Все, что от него осталось — горстка золотистого металла.
Дед, посмотрев с минуту, горестно вздохнул, плюнул и поплелся к выходу. С полдороги раздумал, вернулся и сгреб в охапку слабо сопротивляющуюся курицу.
— Куда ты, старый?! — окликнула Яга. — А золото?
— А на кой? — вопросил дед. — Куды я его, варить штоль?
— Так в городе-то купишь на него, чего нужно!
Старик печально махнул рукой.
— Дотедова ишшо дойти надыть, — безнадежно ответил он.
— И то верно, — задумалась Яга. — А ну-ка, погоди. Есть у меня знакомый один. По золоту крупный специалист.
Спешно вызванный Кощей внимательно осмотрел осколки скорлупы, понюхал и попробовал на зуб.
— Золото, — вынес он вердикт.
— Это и я вижу, что золото, — возразила Яга. — Ты лучше скажи, чего с курицей делать, чтоб она нормальные яйца несла? Видишь — человеку золота не надо.
Кощей потер подбородок, поскреб лысину. Потом ухватил многострадальную курицу, и, бормоча непонятное «потребуется серия экспериментов» и «установить эмпирическим путем», важно удалился.
— И чево? — вопросил дед.
— Домой иди, — посоветовала Яга. — Ежели что получится, то вернем тебе твою курицу в первозданном виде. А если нет — то так просто вернем. Хоть суп сваришь.
Прошло несколько дней. В ненастный и сырой вечер к старику явился посетитель.
Кощей, пригнувшись, вошел в избу и развернул принесенный с собой сверток. Внутри оказалась рыжеватая бодрая курица, любопытно засеменившая по полу, и бережно завернутое в тряпицу испачканное в помете яйцо. Дед без лишних слов разбил яйцо о край миски и просиял. Кощей кивнул и вышел в ночь. Дед, спохватившись, высунулся из дверей и прокричал вслед:
— Того… энта… благодарствую!
Кощей в ответ только пожал плечами. Достигнув границы с лесом, дабы не пугать понапрасну обитателей деревеньки, он взмахнул плащом и переместился в свои покои. Прошел по длинному темному коридору к винтовой лестнице, поднялся в башню. Под самой крышей был оборудован уютный насест. Рябая курица сонно приоткрыла глаз, когда чародей зашарил костлявой рукой в гнезде. Вытащив из-под птицы очередной золотой слиток нестандартно овальной формы, Кощей улыбнулся.
— А они говорят — в суп, — укоризненно сказал он, обращаясь к курице, и потопал к сокровищнице.