Страшилище

Пойманный, как в ловушку, в искривление времени, урфаль начал судорожно искать среди бесчисленного множества своих обличий такое, какое наилучшим образом соответствовало бы изменившимся условиям, потом перестроил свои инерционные структуры и, войдя в обычное пространство, обнаружил, что находится в какой-то планетной системе, неподалеку от одной из ее планет. Будь они прокляты, эти искривления времени! Путешествуешь себе спокойно, и вдруг… Ловушка. Ты летишь кувырком. И попадаешь неизвестно куда.

Чувствуя себя крайне неуютно, встревоженный урфаль выпустил наружу десятки новых конечностей, облек свое тело в надежную кристаллическую броню и приготовился к тому, что его выбросит на какой-нибудь неприветливый берег в буйных морях обычного пространства – скажем, на эту огромную планету, которая приближается к нему, дыша ночами и цивилизациями. Придется трещать и гореть в ее атмосфере. Трещать и гореть.

Золотой искоркой для тех, кто видел его падение, урфаль упал в сад возле какого-то дома. Изнемогая от усталости, проник в здание и десятками своих чувств исследовал его внутри. Что-то было не так. В здании находилось много разных, не похожих один на другой предметов, но невозможно было понять, зачем они. Конструкции, лишенные смысла. Заведомо бесполезные изделия. Ни для чего не пригодные инструменты. От этой цивилизации с ее непонятными проявлениями нужно было защищаться, и урфаль создал у себя органы, вид которых, как он надеялся, испугает носителей этой цивилизации. Вскоре урфаль почувствовал, что приближается местный житель. Страдая от недостатка информации о культуре и технике этих существ, не зная, как ему быть, урфаль обратился к

последнему доступному ему средству самозащиты – к миметической неподвижности.

Появился житель планеты и провел лучом света по урфалю и непонятным предметам вокруг него. Потом луч погас, и житель планеты двинулся дальше, в другие помещения.

И урфаль решил, что останется в состоянии миметической неподвижности до тех пор, пока конфигурации времени, по волнам которого он путешествовал, не изменятся более благоприятным для него образом.

Потом на планете наступило утро, и по комнатам здания, поглядывая на списки у них в руках и обмениваясь впечатлениями, пошли посетители. Их было много, и все они внимательно рассматривали предметы, размещенные в зале, включая урфаля.

Когда в помещении остался только один посетитель, урфаль Изменил некоторые из своих роговых наростов, превратив их в хватательные органы, и эти последние, обвив посетителя, молниеносно втолкнули его в урфаля. "Белки, кальций", – с удовлетворением констатировал урфаль и решил, что будет повторять эту процедуру до тех пор, пока не возместит хотя бы частично тот ущерб, который нанесла его организму катастрофа.

Планета сто раз повернулась вокруг своей оси, а урфаль все это время заглатывал и спал, спал и заглатывал, и на нем, никого почему-то не удивляя, беспорядочно разрастались наружные перепончатые органы, мягкие и формой похожие на фестоны.

Но однажды появилось сразу очень много местных жителей, и они стали необычайно внимательно рассматривать непонятные предметы в помещении, где был урфаль. Под конец они остановились перед урфалем и приставили к нему, готовясь вбить, острый бронзовый гвоздь.

И тогда урфаль прыгнул. Водоворот струящихся органов. Вихрь силовых полей и аномальных состояний пространства. Урфаль прыгнул на председателя жюри, прыгнул на вопящую покровительницу искусств, на другую, третью, прыгнул на сторожей, на уважаемую публику; огненным колесом выкатился наружу и, завывая как перепуганный щенок, стремительно поднялся в небо, между тем как на его – назовем ее так – спине блестела, фосфоресцируя от все усиливающейся радиации, табличка с надписью: "Первая премия по разряду современной скульптуры".