Страшные похождения сэра Ратибора

Сэр Ратибор проснулся оттого, что кто-то монотонно бил его в бок.

— Что за черт!!! — взревел странствующий рыцарь. Действительно черт (с хвостом и рогами) возвышался рядом и пинал молодца копытом. В стороне переминались другие черти.

— Ты кто такой? — нечистый был явно раздосадован. — И какого Вельзевула здесь надо?

Ратибор поднялся с пола и огляделся. Совершенно незнакомый замок. Вот, ведь, достранствовался до чертиков. Интересно, куда его на этот раз занесло? Рыцарь смутно припоминал последнюю попойку с сэром Джузеппе — витязем печального образа жизни, — с которым они познакомились в каком-то третьесортном трактире Бибигона. Ну, посидели немножко, поговорили… Все остальное для Ратибора осталось в тумане.

Черт, потирая изрядно натруженное копыто, сердито повторил:

— Ты кто такой?

— Я сэр Ратибор — странствующий рыцарь! А ты кто такой?!

— Я старший паладин Ордена сэр Мефодий, — черт не успел произнести больше ни слова.

— Земляк!!! — Радостно кинулся ему на шею рыцарь.

— Тьфу на тебя!!! — Взревел сэр старший паладин, с трудом отделываясь от объятий еще не протрезвевшего Ратибора. — Чеширский кот тебе земляк!!! Совсем сдурел???!!! Ща как звездану в лоб копытом!!!

Рыцарь обиженно засопел, но отодвинулся.

— Так какого рожна тебе тут надо? — не унимался служитель Ордена.

— А я знаю? Мы где?

— Хорош-ш-ш… — прошипел черт. — Верхние земли Бебошира, замок Йорш.

— А-а-а… — Ратибор бестолково уставился на Мефодия. — Это где-то за морем от Бибигона…

— Это за тремя морями от Бибигона… Понятно все, — рогатый махнул своим подручным. — Тряханите его сумку. Держу пари, в ней случайно завалялась купчая на этот замок.

Помощники выудили из пожиток рыцаря свиток.

— Так и есть, — черт скривил рожу. — Какая досада… Никто не сомневался, что Джузеппе отдаст все на свете, лишь бы не потерять голову, но какими молитвами шельмец сумеет выкрутиться — и Великий Дьявол бы не догадался. Ни одному дураку в Бебошире не всучишь меченый замок…

Сэр старший паладин с нескрываемым раздражением посмотрел на нового хозяина Йорша.

— Но мир не без добрых людей. Не перевелись еще благородные рыцари, — с издевкой пробурчал черт. — А пройдоха-Джу сбагрил меченый замок и доставил нового владельца к сроку. Закон соблюден, не подкопаешься. Что неприятно…

Ратибор хоть и медленно, но начинал соображать.

— Ты хочешь сказать, что я заключил сделку с чертом?!

— Ага, — Мефодий ядовито улыбнулся. — Причем, очень невыгодную сделку… Дело в том, что по законам Бебошира, куда тебя, человек, занесла нелегкая, за некоторые преступления следует очень суровое наказание. Джузеппе долго удавалось выкручиваться в своих даже по дьявольским меркам темненьких делишках, но однажды он крепко попался. Приговор Ордена не заставил себя ждать: через три месяца сэру Джузеппе предстояло либо отдать суду философский камень, либо свою рогатую башку — палачу.

Странствующий рыцарь, сжимая руками гудящую с похмелюги голову, раздраженно спросил:

— А я-то тут причем? Это ваши дела.

Старший паладин засмеялся.

— Так в том-то и дело, что ты вляпался по самые уши. В законодательстве есть маленький нюанс: подобный приговор выносится владельцу замка. Если кто-то меченый замок покупает, то всю ответственность перед законом принимает на себя…

— Ничего себе???!!! — Ратибор быстро протрезвел. — Никакой ответственности я не принимал!!!

— Извини, — Мефодий злорадно ухмыльнулся. — На купчей стоит твоя печать, скрепленная кровью.

— Но это же обман!!!

— Увы, закон упустил из вида такую возможность. О меченых замках у нас объявляется публично. С их владельцами никто даже поздороваться не рискнет, — черт пожал плечами. — Кому могло придти в голову, что чертовской замок купит человек, да еще сам припрется в Бебошир к окончанию трехмесячного срока? Дятлов такого полета и среди людей-то днем с огнем не найдешь… В общем, ты крепко влип, странствующий рыцарь. Поганец Джу тебя лихо подставил…

— Убью подлеца!!! — Ратибор схватился за меч.

— Остынь, — черт лениво зевнул. — Можешь не сомневаться: Джузеппе тебе не видать, как собственных ушей. Недели три он и хвоста не высунет из своей очередной норы. Потрать оставшееся время на какие-нибудь менее бессмысленные поиски.

— Так чего мне делать-то? — Погрустнел рыцарь.

— Ах, да… У тебя есть тринадцать дней, чтобы отыскать философский камень. Правда, такого еще никому не удавалось и за три месяца. И вообще не удавалось… Учитывая твое болезненное состояние и необычность ситуации, я установлю начало отсчета времени не с того момента, как начал тебя будить, — Мефодий поморщился, глянув на свое копыто, — а с полуночи. Помни мою доброту.

Черт расплылся в издевательской улыбке.

— Добряки вы тут все, как я погляжу. Один замок свой продал за медный грошик (серебра у меня отродясь не водилось, а золота и в глаза не видел). Другой о здоровье моем беспокоится, — разозлился Ратибор. — И где мне искать этот чертов камень?

— Все просто, — старшего паладина начал забавлять этот беспросветный забулдыга. — Если ты выйдешь из замка, то увидишь, что от него идет сияние. Значит, при строительстве использовали один из философских камней. Этот камень дает владельцу замка способность при желании превращать свинец в золото простым прикосновением. Хочешь в этом убедиться?

— А-а-а… — разинул рот рыцарь.

— Дайте ему кусочек свинца, — обратился черт к своим подручным.

Опасливо прикоснувшись к выданному свинцовому кружочку, Ратибор увидел его превращение.

— Ладно, с этим ты, похоже, меня не обманул. А как определить, какой из камней философский?

Черт пожал плечами.

— А бог его знает. Ищущий да обрящет.

— Ты не подкалывай, а толком говори, тварь рогатая!!! — взвился рыцарь.

Мефодий засмеялся.

— Для нас «тварь рогатая», примерно то же самое, что для вас «добрый молодец». Так вот, добрый молодец, если найдешь философский камень и вынесешь его наружу, то сияние замка пропадет… Еще можно прикладывать к камням свинец. Если он превратится в золото, то… Дьявол разберет, камень это сделал или ты сам… Но других способов поиска я не знаю, — черт зевнул. — И любой булыжник в этом замке может оказаться философским… Сподобишься его найти — будешь превращать свинец в золото, даже если пропьешь свой замок до последнего камушка.

— Интересно, по какой философии все ваши замки до последнего камушка еще не разобрали? — проворчал рыцарь, лихорадочно соображая, где бы ему опохмелиться.

— Какой идиот будет ломать свой замок, терять титул сэра, и так обладая волшебной способностью? — Мефодий снова поскучнел, вынужденный объяснять вещи, понятные каждому чертенку. — К тому же камень чудотворит только раз в три тысячи лет. Кто за это время хватал артефакт своими грязными лапами — Дьявол ведает. Запросто можно остаться с носом. И без замка.

— Начхать мне на ваши титулы и замки.

— Прекрасно, — черту явно надоел этот разговор. — Тебе остается только найти камень.

Ратибор собрался с мыслями и решил уточнить некоторые детали.

— Значит, я должен найти камень и отдать его вашему Ордену?

— Ага, — Мефодий опять зевнул.

— Потом я волен, как птица, и могу отсюда смотаться?

— Хоть смотаться, хоть остаться. Перед законом ты будешь чист. Хочешь — живи себе в том, что останется от твоего замка. Этого у тебя никто отнимать не собирается.

— Тебя послушать, так мне предлагают чуть ли не честную сделку.

— А так оно и есть. Найди философский камень, и станешь почти национальным героем.

— Еще не хватало! «Ратибор — национальный герой чертей»… Бр-р-р, какая гадость…

— Мне надоело твое ворчание. Все ли ты понял, или еще есть вопросы?

— Подожди, подожди… Значит, если камень вынести из замка, то сияние пропадет. Правильно?

— Ага, — устало подтвердил Мефодий. — Если философский камень в замке один…

— Черт!!!

— Чего еще?

— Тьфу… Я спросить хотел. Камней что, может быть и больше одного???!!!

— Может. Если повезет. Или не повезет, если говорить о твоих обстоятельствах. Но, думаю, в этот замок и один-то чудом попал. Слишком слабое сияние. То ли дело, у дворца Совета Ордена. Там камней не менее шести.

— И кто строил такие замки???!!!

— Великие Дьяволы, давно ушедшие от нас в Преисподнюю.

— А чего же они вас с собой не прихватили? И людям бы жилось на земле спокойнее.

Старший паладин состроил кислую рожу и передразнил:

— А чего же боги вас с собой не прихватили? И чертям бы жилось на земле спокойнее… Утомил ты меня своей болтовней. С полуночи время начинает обратный отсчет.

Один из помощников подошел к старшему паладину и что-то прошептал на ухо.

— А, да… Забыл сказать… Обычно в замках существуют тайные ходы, подвалы и прочие фокусы. Там тоже есть смысл поискать. Правда, не без некоторых проблем. Такие места обычно обитаемы. Наши меньшие нечистые братья в них себя неплохо располагают и не очень любят визитеров. Не забывай брать с собой меч. От некоторых он поможет отбиться. Против других оружие бессильно, но и сами они в состоянии только задурить-заморочить, сбить с пути. Постарайся не потеряться в этих подвалах. Уж очень не хочется рыскать по всякой грязи из-за твоей пустой головы.

— Это мы еще посмотрим, насколько она пуста!

— Заблудишься — точно будет пуста. Сожрут все кроме черепушки, которую мне придется выискать, идентифицировать… Еще акт составлять… — рогатый поморщился. — Хлопотно очень. Ты уж не теряйся.

— Да пошел ты!!! — Ратибор сплюнул в сторону черта.

— Как ты сказал? — Вкрадчиво поинтересовался Мефодий.

— Проваливай!!!

— Ну, наконец-то! — Старший паладин радостно потер руки. — В присутствии свидетелей приговоренный предложил вестнику Ордена уйти, что освобождает меня от обязанности отвечать на его дальнейшие вопросы.

— Подожди!

— Поздно, добрый молодец. Закон суров, но это закон! До встречи через тринадцать суток. И не пытайся перепродать замок или сбежать. Из чертей с тобой никто не станет разговаривать, а люди — за тремя морями. Ты влип, парень.

— Что б ты провалился!!!

— Спасибо за доброе пожелание, — засмеялся Мефодий, покидая замок.

Оставшись один, Ратибор принялся вспоминать, чему его учили в рыцарской школе. Ох, давно это было… Хорошо хоть, памятка рыцаря одна на все случаи жизни. Первое — уяснить задачу! С этим все просто. Надо найти чертов камень, пока не рубанули голову. Второе — рассчитать время. Тут и считать нечего. Тринадцать суток. Третье — наметить план мероприятий… У-у-у… Вот с этим у Ратибора всегда возникали проблемы. Особенно, когда золотой принцип «чаще маши мечом» почему-то не срабатывал. Добрый молодец почесал репу и с пристрастием огляделся. Не, пожалуй, за две недели разворотить замок по камушкам он не успеет… А еще какие-то потайные ходы. В них всегда и прячут самое интересное. Как только их найти?

— Чего вылупился?! Отвечай, где искать! — Зло выкрикнул рыцарь каменной статуи какого-то черта с булавой, стоящей около очага. — И кто эту морду вообще тут поставил? Найду философский камень — первым делом выброшу все непристойности на помойку. Еще не хватало в своем доме чертей держать.

Ратибор заставил себя немного успокоиться и снова попытался вспомнить рыцарскую школу. Ведь, учили их замковедению, учили… Что там про потайные ходы говорили? Кажется, их в очагах очень модно прятать. Интересно, какая была мода у чертей черт знает сколько тысячелетий назад? Но все равно ничего другого на ум не приходит. Придется нырять в очаг. Рыцарь взял меч и полез простукивать закопченные камни. От могучих богатырских ударов замок заходил ходуном, но потайных дверей не выдавал. Порядком измучавшись без малейшего толка, Ратибор, черный от сажи с головы до ног, злобно чертыхаясь, выбрался назад.

— Чё ты лыбишься, наглая морда?! — Возмутился рыцарь, взглянув на каменную статую, и залепил ей крепкий удар справа в челюсть. Своей железной перчаткой Ратибор неоднократно вышибал ворота замков, а уж снести башку какой-то статуе… К его немалому удивлению каменная голова не отлетела, хотя выщербины несколько скривили многотысячелетнюю улыбку. Объяснение крепости камня оказалось простым — рогатая башка, подавшись удару, повернулась на каком-то шарнире, после чего в стене возле очага со скрипом и грохотом начала открываться дверь.

— Давно бы так. А то, пока не врежешь, ничего не добьешься.

Отметив про себя, что замкостроительная мода у Великих Дьяволов не далеко отстояла от современной рыцарской, Ратибор с кряхтением полез в проем. За проемом открылись три коридора, расположившиеся гусиной лапкой.

— Опять угадайка: направо-пойдешь — налево-пойдешь, — грустно вздохнул рыцарь. Он всегда путался в правиле левой руки, поэтому каждый раз устраивал страшный мордобой по прямо-пойдешь. И сегодня Ратибор решил не изменять своей привычке. С отвращением продираясь по грязному, заплесневелому коридору, поросшему паутиной, он привычно орудовал мечом, радуясь, что сияние замка позволяет обходиться хотя бы без факелов.

— Тут сам черт ногу сломит! — Проворчал молодец и тотчас поскользнулся на чем-то склизком.

— И-и-ть-ить-ить, — истошно заверещал кто-то под железным башмаком рыцаря. Немедленно коридор пробудился от спячки. Стены зашевелились маленькими существами, поднявшими невообразимый вой, рвущий барабанные перепонки. С потолка на Ратибора посыпался какой-то мусор и многовековые экскременты. Наиболее смелые (или голодные?) неведомые зверушки бросились в атаку.

— За Маминград и Сен-Дени!!! — Заревел рыцарь, перекрывая своими громогласными возгласами визжание нечисти. — Именем папы Касторского!!! Победа или смерть!!!

Меч засверкал в воздухе, круша все, что под него попадется. Сражение длилось минут десять. Зверушки, завывая с разочарованием и досадой, отступили, понеся значительные потери.

— Что за дерьмо?! — Разъярился Ратибор, разглядывая, во что превратился. Сажа, в которой он весь вымазался в очаге, смешалась со слизью поверженных врагов и не только выглядела самым настоящим дерьмом, но и воняла аналогично. — Уроды!!! Всех покромсаю!!!

Рев рыцаря поставил финальную точку в схватке. Отступление неприятеля превратилось в паническое бегство. Ратибор со злости еще немного погонялся за нечистью по открывшемуся впереди лабиринту коридоров, но безуспешно. Стоило свернуть в какой-нибудь проход, его обитателей как ветром сдувало.

— Бешеный рыцарь! Бешеный рыцарь! — Эхом бежало впереди молодца.

— Черт с вами, живите, — Ратибор сменил гнев на милость. — Но помните, кто в доме хозяин!!!

Ни мало не задумываясь о маршруте, рыцарь быстро выбрался из всех этих лабиринтов в зал со статуей. Хорошим ударом слева Ратибор вернул каменную голову в исходное положение. Потайная дверь закрылась.

— Ох, замордую я кого-то за эти дни, — с удовольствием заметил молодец. — И поделом тебе!

Изрядно наследив, рыцарь выбрался из замка посмотреть на его сияние, а заодно оглядеться в поисках какого-нибудь источника воды. Сияние было. Источник — тоже, но очень большой. Море, с точки зрения помывочных дел, Ратибора никак не устраивало. Придется копать какую-нибудь яму, заполнять ее водой и отдраивать там налипшее на доспехи безобразие. Рыцарь вернулся во двор замка для рекогносцировки. Честно говоря, астрономические и геодезические опорные пункты молодца не интересовали. Интересовало хоть какое-то подобие лопаты. Лопаты он не нашел, но нашел небольшой бассейн, чему обрадовался несказанно больше. К некоторому неудовольствию Ратибора, бассейн оказался пуст.

— И чем мне воду таскать? Не шлемом же, — молодец едко ругнулся по-рыцарски и призадумался. — Как-то же этим корытом пользовались. Значит, что-то откуда-то должно было и притекать… А-а-а…

Рядом с бортиком красовалась еще одна каменная статуя. Привычным ударом справа Ратибор сдвинул ей голову на бок. В резервуар полилась вода.

— А мне начинает у вас нравиться. Здесь главное — врезать посильнее. И все получится.

Когда бассейн заполнился, ударом слева рыцарь перекрыл водопровод. Минуты две постоял возле статуи, соображая, кого бы сгонять за дорожной сумкой. Не найдя ответа на вопрос, чертыхаясь побрел сам. Принес, достал из нее металлический сосуд с кровью лох-нейской гидры, немного накапал в бассейн. Теперь можно лезть отмываться. И вода нагрелась, и ржавчина доспехам не грозит. Рыцарь с наслаждением приступил к принятию ванны. Начал приводить в порядок доспехи, а заодно и себя. Очень быстро содержимое бассейна превратилось в мерзкую жижу.

— Вот дьявол! — Разозлился Ратибор. — Еще грязный как бибигонский хрюк, а тут уже вонючее болото. И как это все теперь сливать?

Рыцарь долго не раздумывал. Выбрался к статуе и испытанным приемом повернул ей голову в другую сторону. Чавкая, жижа начала постепенно утекать. Повторив процедуру омовения несколько раз, Ратибор наконец-то довольный в сияющих доспехах вылез из своей ванны.

— Однако, если так каждый день мыться, то придется лох-нейскую гидру в доме держать. Иначе ее крови не напасешься.

Солнце уже давно перевалило за полдень, а Ратибор с утра ничего не ел. После водных процедур он осознал этот факт особо остро. И какого черта нужно было сразу по казематам лазить? Чего только с бодуна не наворотишь. Время лишь с полуночи потикает. Вполне мог сначала поесть. А главное — похмелиться… Вопрос, правда, чем? Не тратя время на пустые размышления, доблестный рыцарь отправился искать кладовые замка. Нашел практически сразу. В этом вопросе архитекторы всех времен и народов очень консервативны и однообразны, за что им спасибо.

Плотно отобедав, Ратибор решил немного вздремнуть. Отыскав на втором этаже центрального здания спальню, он с грохотом улегся на кровать и захрапел. В полночь замок задрожал. Подземные толчки тринадцать раз сотрясли стены и прервали богатырский сон.

— Что еще за землетрясения в моем замке?! — Возмутился Ратибор.

— Это пошел отсчет времени, — пропищал кто-то у него над ухом.

Не оборачиваясь, рыцарь ударом ладони размазал пискуна по стенке.

— Злой ты! — Обиженно заверещал маленький домовенок, соскребаясь в кучку.

— А ты не лезь под горячую руку!

Ратибор присел на кровати и уставился на насупившегося малыша.

— Чего тебе вообще надо?

— Меня дедушка послал… Сходи, говорит, к этому бешеному рыцарю, попроси замок не рушить, а то разворотит все от большого ума, а мы без жилья останемся.

— А как же я философский камень найду, ежели ничего не ломать?

— Мы тебе поможем. Станем свинцовую бляшку за тобой таскать и прикладывать ко всем камням, на которые укажешь. И у тебя дело быстрей пойдет, и у нас дом останется.

— Мой замок! — Рявкнул Ратибор. — Захочу — разворочу!

Домовенок испугался и захныкал. Рыцарь поморщился.

— Ладно, не ной. Если философский камень отыщем, то и мне хорошо будет, коль крыша над головой останется.

Малыш радостно запрыгал.

— Добрый рыцарь! Добрый рыцарь!

— Остынь. Лучше говори, как искать будем.

Домовенок сразу посерьезнел.

— Тут загвоздка есть. Мы с дедушкой тебе только по ночам помогать можем, а ночью по подземелью много всякого народа бродит. Нам-то ничего не сделают, а тебя съесть постараются.

— Это мы еще посмотрим, кто кого съест! Короче, договорились. Днем я стану спать да все эти ваши лабиринты разглядывать — выбирать, где ночью свинцом тыкать. А как солнце сядет, чтобы вы до рассвета, как кость в горле, никуда не девались. У меня мало времени.

— Хорошо, хорошо, — опять запрыгал от радости домовенок.

Внизу в зале что-то загромыхало.

— Что еще за черт?! — Зарычал рыцарь.

— Это волкодлаки. Они в подземелье живут. Днем спят, а по ночам в леса на охоту выходят. Если бы владельцем замка был черт, они бы сюда и не сунулись, а вот рыцарю может не поздоровиться, — решился объяснить малыш.

— Понятно, — Ратибор потянулся к своей сумке и вынул оттуда костяной нож. — Беги к своему деду и расскажи, как мы условились, а с этими полумеховыми половичками я разберусь.

Повторять не пришлось. Домовенок быстро юркнул в какую-то щель. А в дверь спальни начали ломиться.

— Ну, держитесь, ублюдки!!! — Рыцарь не на шутку разгневался. — Вломиться в мой дом???!!! Я вас на куски покромсаю!!!

Дверь распахнулась, Ратибор с порога влепил ближайшему волкодлаку свой коронный удар справа. Оборотень отлетел в сторону, свалив по дороге еще нескольких собратьев. Меч рыцаря летал, как птица, тесня волкодлаков к лестнице вниз. Посшибав неприятеля на первый этаж, Ратибор гневно спросил:

— Чего вы забыли в моем замке?! Как посмели сюда войти без моего приглашения?!

Вожак оборотней злобно ощерился.

— Мы не потерпим, чтобы владельцем замка был человек!!!

— Сейчас я спущусь вниз, и ты мне это повторишь, — прорычал рыцарь, доставая костяной нож.

— Мертвая кость!!! У него мертвая кость!!! Уходим, братья!!!

— И больше не возвращайтесь!!! — Крикнул вдогонку волкодлакам Ратибор, убирая нож из кости единорога. — Совсем обнаглели. И до каких пор всякая нечисть будет знать мой замок лучше меня?! В какую дверь они нырнули? Надо будет потрясти домовенка на этот счет. Начнет темнить — разворочу замок к чертовой матери!!!

И с чувством хорошо проведенного дня рыцарь отправился спать дальше.

Проснулся Ратибор ближе к полудню, позавтракал чем черт припас, немного подремал после еды и снова отправился воротить башку статуе. В этот раз, спустившись в казематы всякой нечисти, немного подосадовал, что приходится отступать от традиции и выбирать между «направо» и «налево», повернул направо, потому что встал сегодня с левой ноги. Долго бродил в подозрительной тишине. Не к добру это. И действительно, за очередным поворотом его ждали летучие певуньи. Пара горгулий-призраков завела свою трель.

Перед глазами у рыцаря очертания коридоров поплыли и раздвоились. Но Ратибора это ничуть не смутило. Он помотал головой, отчасти отгоняя противные звуки (музыку рыцарь с детства не любил), и пошел дальше, свернув в нужный ему коридор. Призраки поплыли за ним, продолжая свою песню.

Когда Ратибора это стало сильно раздражать, он развернулся к парочке и рявкнул:

— А ну, заткнитесь!!! Надоели!!! У меня после хорошей попойки в глазах, бывает, и троится, я к такому привычный. Пошли вон отсюда, пока я все ваши катакомбы чесночным соком не забрызгал!!! Кыш!!!

Призраки поперхнулись посреди ноты и замолчали.

— То-то! Я хозяин замка! Будете мне надоедать — выгоню к чертовой матери в монастырь!

Горгульи посчитали за лучшее быстро исчезнуть за ближайшим углом, а рыцарь продолжил обследование лабиринта. Свернув в очередной коридор, он наткнулся на помещение, где спали волкодлаки.

— Это еще что тут за ночлежка???!!! — Пришел в ярость Ратибор, вспомнив ночные дебаты.

Волкодлаки повскакали со своих мест, но деться им было некуда. На пути стоял рыцарь с мечом и кинжалом из кости единорога.

— Пощади нас, сэр рыцарь, — взмолился вожак. — Мы признаем тебя владельцем замка.

— Поздно каяться! Смерть ваша пришла!

— Пощади! — Волкодлак упал на колени. — Клянемся, что никогда не станем вредить! Мы поможем тебе искать философский камень. Только оставь нам жизнь и не гони из замка. Нам некуда податься. Здесь наш дом уже четыреста лет.

— Поможете в поисках философского камня? — Ратибор немного смягчился. — Ладно, живите. Жалко, что ли? Заодно за порядком тут присмотрите.

— Как скажете, сэр рыцарь!

— И чтобы тут все было чинно и прилично! — Напоследок проворчал сэр, отправляясь дальше по своим владениям.

Ближе к ужину Ратибор вышел из катакомб, совершил омовение, поужинал и прилег подремать перед ночными поисками. Как только село солнце, появились домовые.

— Ну, что? — Потягиваясь, спросил рыцарь. — Вперед на поиски? Что там еще за шум?

— Это опять волкодлаки, сэр, — пропищал домовенок, за что сразу получил затрещину от деда.

— А-а… Пойдем, узнаем, чего им надо, — лениво махнул Ратибор.

Волкодлаки собрались в зале и переминались с ноги на ногу. При появлении хозяина замка вожак вышел вперед.

— Сэр рыцарь, половина из нас ушла на охоту, а остальные готовы помогать в поисках философского камня.

Домовенок громко засопел, обиженно поглядывая на деда, за что получил очередную затрещину, и успокоился.

Целую ночь домовые и волкодлаки стучали свинцовыми кругляками по камням в центральном коридоре и его лабиринте — без толку. На рассвете все разошлись спать.

На следующий день рыцарь отправился обследовать последний коридор. Настроение было паршивое. Хоть он и встал с правой ноги, но в памяти очень некстати всплыло правило левой руки, которое ему когда-то популярно пытался разъяснить бродячий монах. «Левая рука — это от сердца. Сердце — это эмоции. Рыцарю поддаваться эмоциям — потерять голову. Не ходи налево — потеряешь голову!»… Тьфу, черт! А что делать? Приходится идти.

Нехорошие предчувствия стали довольно быстро оправдываться. Сначала рыцарь едва не угодил в хитроумную ловушку, из которой едва ли бы выбрался без посторонней помощи. Потом обвал камней сразу за спиной Ратибора. Прикинув вес и число этих камушков, сэр весьма резко выразился. И чем больше всяких гадостей он встречал в лабиринте, тем мрачнее становился. Ему, владельцу замка, кто-то смеет пакостить?! «Найду вражину — убью», — с холодной яростью подумал Ратибор.

За очередным поворотом открылась комната, в углу которой, сжавшись в комок и дрожа от страха, сидел чертенок-подросток.

— Тьфу ты, черт… — при виде несчастного, до смерти перепуганного чумазого создания вся ярость сразу испарилась. Рыцарь подошел поближе.

— Ну, и кто ты такой? Чего тебе надо в моем замке и зачем всякие ловушки понаставил?

— Сэр — не черт??? — Глаза подростка округлились.

— Сэр — странствующий рыцарь. А ты кто?

— Я сирота. Родные погибли в войне кланов. Если меня найдут враги семьи — убьют… Уже пять лет здесь живу.

— А сейчас тебе сколько?

— Девятнадцать.

— Хлипковат ты, однако, для своих лет…

Глаза юноши полыхнули огнем и потухли.

— У меня был не очень богатый стол.

— Надо думать, — покачал головой Ратибор. — И что мне теперь с тобой делать?

Юный черт сжался еще больше.

— Черт в моем доме???!!! Жуть, — продолжал рыцарь. — Но не оставлять же тебя здесь. Хоть отмоешься и десяток дней поешь досыта. Черт с тобой, пойдем.

— Куда? — Чертовские глаза сверлили Ратибора.

— Куда, куда… Наверх, в замок. Найдешь себе какую-нибудь комнату получше этой. Если не будешь мне надоедать — живи себе дней десять.

— А потом?

— Потом, если не отыщу философский камень, мне башку оторвут. Сам понимаешь, за «потом» я уже не отвечаю.

— А если отыщешь?

— Живи себе и дальше, пока не окрепнешь. Коль сказал «аз», говори и «ять». Не выгонять же тебя за порог… Но чтобы вел себя прилично и мне сильно не докучал!

— Благодарю, сэр рыцарь, за доброту. Я согласна, — подросток насколько мог грациозно поднялся и озорно махнул хвостом.

— Да ты чертовка???!!! — Настало время удивляться Ратибору. — Во, я влип… Правильно мне говорил монах: «Не ходи налево — голову потеряешь»…

Девушка-черт только рассмеялась.

— Не беспокойтесь, сэр рыцарь, я буду «вести себя прилично и сильно не докучать».

Человеку оставалось только покачать головой.

— Ладно, пошли. Мне еще нужно выспаться перед ночными поисками философского камня.

— Слушаюсь, сэр, — чертовка явно забавлялась произведенным эффектом и немного кокетничала. — Разрешите выступить провожатым? Я хорошо знаю все местные опасности.

— Верю, — хмыкнул Ратибор. — Веди, плутовка.

Когда Плутония (так звали чертовку), хорошенько отмывшись, предстала перед Ратибором в новеньком собственноручно сшитом комбинезоне, обтягивающем фигуру, у того вспыхнули глаза. «Вот, ведь, действительно чертовка-плутовка. Если бы не хвост с копытами, она была бы очень недурна собой. Маленькие рожки даже придают ей некоторое очарование», — подумал рыцарь. — «Чур меня, чур! Совсем голову потерял».

Девушка, заметив произведенный на рыцаря эффект, только улыбалась, подавая на стол приготовленный обед.

На закате Плутония скрылась в своей комнате, чтобы не попадаться на глаза волкодлакам, а Ратибор пошел искать философский камень. К утру вернулся опять разочарованный.

— Сэр, позвольте постелить вам свежее белье. Старое уже никуда не годится.

— Валяй, — ответил хмурый сэр и отправился совершать омовение.

Когда он вернулся, Плутония уже заканчивала стелить постель.

— Одну минуту, сэр, — не оборачиваясь, затараторила чертовка. — Сейчас поправлю подушки, и все будет готово.

При этом грациозно потянулась вперед, комбинезон особенно явственно подчеркнул некоторые формы ее тела.

«Если бы у нее не было хотя бы хвоста», — подумал рыцарь. — «Копыта в постели я бы как-нибудь пережил. До чего же хороша, чертовка».

Плутония, чутко прислушивающаяся к дыханию Ратибора, улыбнулась и, не оборачиваясь, нежно провела своим хвостом сэру рыцарю между ног. Сэр рыцарь зарычал, не в силах противиться ласкам, и с мыслью «Черт с ним, с хвостом!» повернул девушку-черта лицом к себе. Его встретили смеющиеся глаза и раскрытые для поцелуя губы. Чуть позже Плутония увлекла за собой Ратибора, которого уже ни в чем не нужно было убеждать, в шёлковую прохладу кровати.

Дни неумолимо таяли. Ратибор хмурился все больше и больше. Вот, ведь, черти, даже двух недель не дали, иезуиты. Кто такие иезуиты, Ратибор не знал, но у бродячего монаха, учившего сэра рыцаря правилу левой руки, это было самое страшное ругательство, а ругаться он умел.

Половина отпущенного на поиски времени утекла, как грязная жижа из бассейна. С таким же мерзким чавканьем, но субъективно гораздо быстрее. Плутония перестала прятаться от волкодлаков и, как заведенная, бросилась вместе с остальными обстукивать камни катакомб свинцовыми бляшками. От многоночного цоканья, эхом будоражащего все подземелье, уже озверели не только плотоядные слизняки, поднимающие по углам свой заунывный вой «И-и-ть-ить-ить», но и неведомо где прячущийся бессмертный дракон, с которым рыцарю каждый раз по полчаса приходилось выяснять отношения. Наконец, свинцовая бляшка, приложенная Плутонией к одному из камней, превратилась в золотую.

— Е-эсть!!! — Восторженно закричала чертовка.

— Погоди голосить, — просопел старый домовой и приложил свой свинец к камню. Никакого превращения не произошло.

— Ч-черт… Как же так? — Удивился Ратибор.

— Твоя подружка тоже умеет превращать свинец в золото. Эка невидаль.

— Но с какой стати? Она же не владелец замка.

Домовой нахмурился.

— Рассказывай, девка, где ты тут шлялась, за что руками хваталась. Где нашла философский камень?

Плутония от удивления раскрыла рот.

— Я никуда не совалась дальше своего крыла подземелья.

— Не совалась она… — заворчал старичок. — Сиянье вокруг тебя было когда?

Чертовка задумалась.

— Было!!! Когда я бежала от своих преследователей и забралась в эти катакомбы, в одном из коридоров попала в какое-то сияние. Оно охватило меня всю и пропало. Тогда я сильно испугалась, что угодила в колдовскую ловушку, но все обошлось.

— «Колдовскую ловушку»… — не унимался домовой. — Здесь сроду колдунов не водилось. Где сияние видела? Говори, бестолковая!

Плутония немного разозлилась, но не стала препираться.

— Конечно, мне не вспомнить, где плутала в первые дни, — я была измотана и не запоминала, как и куда иду. К тому же совсем не знала лабиринта, чтобы хоть немного в нем ориентироваться. Но я примерно скажу, где могла ходить. Нам достаточно проверить только те камни, до которых в состоянии дотянуться четырнадцатилетняя девочка.

— Тогда чего мы тут надрываемся? — Бухтел домовой. — Вечно так. Из-за того, что бабы вовремя думать не умеют, мужики впустую горбатятся…

Плутония вспыхнула, хотела ответить что-то резкое, но тут же сникла.

— Извините меня, я действительно дура.

Затем схватила Ратибора за руку и, заглянув в глаза, спросила:

— Любимый, ты веришь, что я молчала не нарочно? Если бы я сообразила раньше, где искать философский камень, немедленно бы тебе сказала!!! Ты веришь мне?

— Верю, — Ратибор улыбнулся. — Не вини себя. Мы все крепки задним умом. Что уже сделано, о том не стоит жалеть. Айда все в левый коридор!

— Если тебе из-за моей глупости не хватит времени на поиски, я куплю у тебя замок!!! — Не унималась чертовка. — Мне дадут еще три дня как новому владельцу.

— Перебьешься, — засмеялся рыцарь. — Это мой замок! И я никому не собираюсь его продавать.

— Хватит ворковать, — прервал их домовой. — Пошли искать камень.

Ратибор поцеловал грустную Плутонию, и все отправились в левую часть подземелья.

Территория поисков все уменьшалась и уменьшалась, но оставшееся время уменьшалось почему-то еще быстрее. У Ратибора неоднократно возникало желание разворотить весь этот замок к чертовой матери и пойти набить кому-нибудь морду, но, видя старание домовых, сдерживал себя и ограничивался регулярными потасовками с драконом, после которых один из поединщиков с облегчением на душе возвращался к поискам, а другой с обидой удалялся восвояси. Плутония украдкой плакала, опасаясь, что им не хватит тех нескольких дней, которые потеряны из-за ее недогадливости, и терзаясь тем, что не может особо помочь в поисках. Волкодлаки и домовые неустанно стучали по камням. Последние двое суток оборотни даже днем не прекращали поиски, не желая смены владельца замка. Но все их труды ни черта не давали.

Так вот тихо мирно подошел судный день. Вернее, ночь. На заходе солнца, когда до истечения срока оставалось несколько часов, Плутония со слезами на глазах протянула Ратибору пергамент.

— Это купчая на замок. Я знатного рода, закон будет соблюден. Поставь свою печать и скрепи ее кровью. У нас будет еще трое суток, и мы найдем этот камень. Прошу тебя, сделай, как я говорю. Без тебя жизнь все равно ничего для меня не значит.

— Лучше иди искать камень, — отмахнулся Ратибор. — Время пока не вышло. А я попробую договориться с Орденом об отсрочке.

— Это бесполезно, — горестно покачала головой Плутония. Затем обняла рыцаря, нежно поцеловала и резко рванулась к потайному ходу.

— Домовые, за мной! У нас есть время до полуночи!

— Во, бешеная, — улыбнулся сэр рыцарь.

Оставшись один, Ратибор начал подготовку к обороне. Договариваться все-таки хорошо, имея крепкие и весомые аргументы. Прятаться за спину женщины рыцарь, естественно, не собирался. А вот уболтать сэра старшего паладина на несколько дней отсрочки — чем черт не шутит. Если не удастся, то пусть пеняют на себя. За свою голову рыцарь не одну башку своротит. Узнают, что такое настоящее пекло.

Сразу отказавшись от защиты всего замка, Ратибор закрылся в центральном здании и забаррикадировал вход. Пусть ломятся. Все им лишние хлопоты. Когда стрелки часов сошлись на двенадцати, в дверь вежливо постучали.

— А, земляк… Как жизнь? — из бойницы второго этажа поприветствовал Мефодия рыцарь.

Старший паладин угрюмо посмотрел на Ратибора.

— Судя по твоей наглости, ты не нашел камень.

— Пока нет, но если мне дадут еще три дня, то непременно найду.

Мефодий удивился.

— Откуда такая уверенность?

— А я знаю, где искать. Почти уже все облазили. Чуть-чуть осталось. Три дня — и мы найдем философский камень для твоего Ордена.

— «Мы»?

— Ну, мне тут помогают… Домовые, волкодлаки, еще кое-кто…

— Ты меня поражаешь, — покачал головой старший паладин. — Но ничем не могу тебе помочь. Закон суров, но это закон. Твое время вышло. Открывай дверь. Мы отведем тебя на Совет Ордена. Возможно, он и согласится с тобой на сделку. У меня же таких полномочий нет. Я должен доставить либо тебя самого, либо твою голову, если начнешь сопротивляться.

— Понятно. Еще вопрос. Что будет, если я, к примеру, продал замок кому-то другому?

— Если тебе помогают волкодлаки, то я уже ничему не удивляюсь. Ты мог найти и покупателя на меченый замок. С тебя станется. Новый владелец тогда имеет на поиски еще трое суток, а ты можешь идти на все четыре стороны. Но я должен увидеть купчую и нового владельца, который принадлежит к знатному роду.

— Это не проблема. Вопрос только в том, сможет ли новый владелец по истечении срока перепродать замок в случае неудачи в поисках?

— Нет. Третьего владельца меченого замка уже ничто не спасет.

— Плохо. Ты испортил мне настроение. Правда, я все равно не собирался продавать свой замок. Хотел лишь предложить сделку. У меня есть покупатель на замок, которому положены еще трое суток на поиски. Я готов его представить. То есть, Ордену все равно придется ждать то время, о котором я прошу. Предлагаю следующее: я никому не продаю замок, а через трое суток либо приношу философский камень Ордену, либо сам прихожу на его суд. Можете потом меня хоть колесовать, хоть четвертовать, хоть на сковороде жарить.

— Слушай, рыцарь, ты начинаешь напоминать пройдоху-Джу. Хватит парить мне мозги своей казуистикой. От меня ты не получишь ни одного часа. Все свои сделки обсуждай с Советом Ордена. Мое дело тебя туда доставить. Лучше открывай дверь, и пойдем по-хорошему. Тебе дадут сказать свое последнее слово. Возможно, к твоему предложению прислушаются, хотя на моей памяти такого еще не было. А не пойдешь по-хорошему — пеняй на себя. Мне все равно, тебя вести или тащить твою голову.

— Ты просто бюрократ и тупица. Ему предлагают философский камень через три дня, а он требует вместо него мою голову, но чтоб немедленно.

— Ага. Бюрократ и тупица. А еще зануда. Открывай дверь.

— Перебьешься. Приводи сюда кого-нибудь из Совета, кто компетентен обсудить сделку.

— Я так и думал, — устало произнес старший паладин. — У вас у всех одна песня. Но это ты перебьешься, чтобы к тебе ходили черти из Совета Ордена.

Мефодий махнул кому-то рукой.

— Ломайте дверь.

Из темноты вытащили стенобитное орудие.

— А ты неплохо подготовился, — заметил рыцарь.

— Ага, — подтвердил старший паладин. — Не впервой, поди.

С первым боем часов Плутония бросила поиски камня и рванулась обратно в замок. Она не надеялась, что Ратибор подпишет купчую, но вдруг? Тогда ей обязательно нужно быть рядом как новому владельцу замка. И в любом случае нужно быть рядом. Рыцарь скорее умрет, чем сдастся посланникам Ордена. И если умирать, то вместе. Тенью чертовка проскользнула в главный зал и прислушалась. Ратибор вел переговоры с Мефодием. Когда рыцарь отказался воспользоваться купчей, сердце у Плутонии упало. Никаких шансов. Остается только приготовиться к смерти. Вынув кинжал, найденный в оружейной комнате, она спряталась в сумраке одной из ниш зала.

Слуги Ордена разбили баррикаду и ворвались в зал. Ратибор ждал их.

— Сюда, бесовы дети!!! Будет вам рога отдельно, вырезка отдельно!!! — Взмахнул мечом рыцарь.

Хвосты, рога и копыта полетели в разные стороны. Под богатырским натиском трижды чертям приходилось отступать во двор. Но силы были слишком неравные. Когда рыцарь уже подустал, против него вышел старший паладин.

— Извини, земляк, — черт криво улыбнулся. — Ты мне чем-то даже нравишься, но я выполняю свою работу.

Каскад ударов обрушился на Ратибора. Давно рыцарь не сталкивался со столь достойным противником. Развернулась настоящая битва, в которую остальные боялись вмешиваться, столь быстро соперники менялись местами, а за полетом их мечей невозможно было уследить.

— Ты чертовски хорошо сражаешься, рыцарь, — заметил Мефодий.

— Это я еще сегодня плохо выспался. И с драконом немного упарился. Каждый день под ногами путается, зараза, пока не прогонишь.

— Заливаешь, — усмехнулся старший паладин, продолжая наносить и отражать удары. — Дракон бы тебя давно сожрал.

— Я бы сам его давно сожрал, но не люблю жесткое мясо, — возразил Ратибор, ни на мгновенье не отвлекаясь от сражения. — К тому же домовые говорят, что он вечный. У меня в закромах есть и более свежие продукты.

Неизвестно, сколько бы продолжалась эта перепалка на словах и мечах, но оружие рыцаря не выдержало накала битвы и со звоном лопнуло. В руке у Ратибора остался лишь жалкий обломок меча.

— Вот и все, приятель, — сказал Мефодий. — Ты славно бился, но проиграл. Теперь я возьму твою голову.

Дикой кошкой Плутония бросилась из ниши на старшего паладина, пытаясь вонзить в него кинжал. Мефодий успел среагировать и немного отскочил в сторону. Кинжал лишь скользнул по стальным доспехам. Перехватив руку Плутонии, черт занес для удара меч.

— Не-е-е-т!!! — Взревел Ратибор, рванул каменный шар у булавы стоящей рядом каменной статуи и, отодрав его, швырнул в старшего паладина. Мефодий не успел увернуться, камень врезался ему в грудь и свалил с ног. Плутония отскочила к Ратибору, почему-то покрывшемуся сиянием.

— Что за черт?! — Удивился рыцарь.

Посланники Ордена на мгновенье опешили, а потом ринулись в атаку.

— Остановитесь! — Приказал им Мефодий.

С трудом поднявшись и немного отдышавшись, старший паладин взял каменный шар, изрядно промявший его панцирь.

— Кто-нибудь, приложите к нему свинец.

Помощники быстро исполнили приказание.

— Ч-че-орт!!! — В изумлении пробормотал Ратибор, увидев, как свинец обратился в золото. — Так это и есть философский камень???!!!

Мефодий озадаченно покачал головой.

— Еще никогда не видел, чтобы кто-нибудь швырялся философскими камнями. Кстати, это довольно эффективное оружие, — засмеялся старший паладин, трогая вмятину на панцире из лучшей стали Бебошира. — Что, везунчик? Ты умудрился-таки его найти.

— А ты не трогай чужое добро. Дай мне какой-нибудь меч, и мы продолжим наш разговор.

— Слушай, заткнись на минуту, — черт закашлялся. — Дай подумать.

— Сэр старший паладин, как же нам теперь поступить? — Спросил его один из помощников. — Осужденный просрочил время и оказал сопротивление.

— Н-да, задачка… — Мефодий скривился. — Если мы заберем рыцаря, то философский камень достанется следующему владельцу замка, а не Ордену. Двойного наказания закон не допускает. Либо голова, либо камень. Думаю, Совет вряд ли обрадуется, если найденный артефакт останется в частных руках.

— О таком даже страшно подумать, сэр, — зашумели помощники.

— Тогда объявляю Рогрог и предлагаю всем представителям Ордена… — старший паладин окинул взглядом оставшихся в живых. — Н-да-а… сказать свое слово. Принять к оплате философский камень, а нарушения процедуры объявить недействительными, или в соответствии с регламентом принять к оплате голову рыцаря.

— Камень!!! Камень!!! — Послышалось со всех сторон.

— А что такое Рогрог? — Шепотом спросил Ратибор Плутонию.

— Это когда в сложной ситуации старший паладин спрашивает мнение всех. Он не несет ответственность за решение большинства. Только за обоснованность объявления Рогрог, — так же шепотом ответила чертовка.

Когда все высказались, Мефодий обратился к Ратибору:

— Мы единогласно решили принять от тебя артефакт, а нарушения процедуры объявить недействительными.

— Вы только меня забыли спросить. Может быть, я не отдам вам камень.

Слуги Ордена разинули рты. Лишь непрошибаемый Мефодий усмехнулся и спросил:

— Так что ты нам скажешь, рыцарь? Отдаешь артефакт или свою голову?

Посмотрев в полные ужаса глаза Плутонии, Ратибор ответил:

— Да, черт с вами, забирайте свой философский камень. Жалко, что ли? У меня еще есть.

Мефодий хмыкнул, а затем отдал распоряжение своим помощникам забрать камень.

— Ты не перестаешь меня удивлять, рыцарь. Тебе помогали не только домовые и волкодлаки, но еще и чертовка, готовая купить меченый замок, чтобы спасти твою голову. И тебе удалось самым невероятным образом отыскать философский камень. Тебе чертовски везет, парень. Коль скоро дела служебные позади, и ты чист перед законом, может быть, представишь меня своей даме?

Чертовка не успела подать никакого сигнала Ратибору, и тот произнес:

— Плутония, позволь представить тебе старшего паладина Ордена сэра Мефодия.

Сэр старший паладин вздрогнул.

— Плутония???!!! Хвала Великим Дьяволам!!! Ты жива, девочка!

Чертовка от удивления разинула рот.

— А разве не сэр Мефодий гнался за мной пять лет назад, чтобы убить?

— Искренне сожалею о тех днях. Твой рыцарь знает, что я бы с большой радостью отвел на плаху сэра Джузеппе. Только не знает, почему. Вражда наших с тобой кланов — хитроумная проделка поганца Джу. В результате сложной комбинации после гибели твоих родственников он получил титул сэра и этот замок. Я заподозрил неладное, собрал и вытряхнул на суд Совета достаточно тайных подробностей истории вражды кланов, чтобы замок Джузеппе объявили меченым. Про остальные события ты уже, наверное, знаешь.

— Так вражда кланов закончена?

— Именно так. Если кто-то из нашего клана попробует ее возобновить, я первый встану на твою защиту.

— Не горячись, земляк, — возразил рыцарь. — Первым буду я. В конце концов, это моя забота защищать свою леди.

Плутония счастливо уткнулась лицом в плечо Ратибора.

— Пусть вторым, — засмеялся Мефодий.

Прощаясь, старший паладин поцеловал руку Плутонии и обратился к Ратибору:

— Милости прошу навестить мой замок. Плутония знает, где он расположен.

— В ближайшие месяцы нас не стоит ждать. Нам предстоит еще свой замок в порядок привести после бесчинства твоих вандалов, ну и кое-какие другие неотложные дела могут сильно задержать с визитом.

— Я понимаю, — улыбнулся старший паладин.

Уже в дверях он обернулся и засмеялся:

— А, ведь, действительно, какой ужас: «Ратибор — национальный герой чертей».

Махнул прощально рукой и убыл во главе процессии с философским камнем.

Как только слуги Ордена покинули замок, из потайной двери вышли домовые и волкодлаки.

— Победа! — Радостно махнул рукой Ратибор. — Теперь все могут вернуться к спокойной жизни. Предлагаю это отпраздновать. В закромах замка найдется, что выпить и закусить.

— Сэр рыцарь, — обратился к нему старый домовой. — Тут такое дело… Мы, конечно, припоздали, но…

Вперед вышел вожак волкодлаков, держа в руках камень. Домовой приложил к нему свинцовую бляшку, которая тут же превратилась в золотую.

— Вот, черт… — растерялся Ратибор. — И чего с ним теперь делать? А давайте так: пусть домовые запрячут его куда-нибудь подальше в катакомбах. Чтобы ни одна живая душа не нашла. Волкодлаки станут за ним приглядывать. Если, к примеру, через тыщу лет какой владелец замка захочет разнести тут все до камушка или выгнать волкодлаков, у вас будет, чем с ним поторговаться. А нам с Плутонией камень в общем-то и не нужен. Лишь бы в замке оставался, чтобы наши детишки величались сэрами да могли превращать свинец в золото.

— Ты, человек, сначала женись на мне, прежде чем говорить о детях! — Гордо вскинула голову Плутония.

— Да, хоть сейчас, — засмеялся рыцарь.

Чертовка обняла Ратибора и, глядя в глаза, сказала:

— Только учти, у меня правило левой руки действует безотказно: «Пойдешь налево — потеряешь голову».

— Любовь моя, я ее уже давно с тобой потерял, — целуя Плутонию, прошептал рыцарь.

Легкое покашливание старого домового напомнило парочке, что они в зале не одни.

— Так что? Как вам мое предложение? — Спросил Ратибор домовых и волкодлаков.

— А что? Если по-умному запрятать, то всем спокойнее. И местечко для этого есть подходящее, — солидно заметил домовой.

— Интересно, где?

Домовой захихикал.

— Под задницей у дракона. К нему ни один черт не сунется. Только домовые могут.

— А вы что скажете, — обратился Ратибор к волкодлакам.

— Замок твой, рыцарь. И камень твой. Тебе решать.

— Ну, и отлично! Запрячьте камень и возвращайтесь, а мы пока с Плутонией соберем на стол. Сегодня будем гулять!

Посреди веселья в дверях появился сэр старший паладин.

— Вот дела… Я ему принес решение Совета Ордена: считать философский камень в замке формально присутствующим на веки вечные (с сохранением титула сэра для замковладельца), а у него над стенами по-прежнему сияние стоит… Так ты не врал про второй камень… Ну, дела…

— Ладно тебе о делах, Мефодий. Присаживайся лучше к нам отдохнуть. Намаялся, поди, сегодня.

Старший паладин хмыкнул.

— Твоими молитвами.

— Надеюсь, Рогрог признали обоснованным?

Старший паладин утвердительно кивнул и присоединился к пиршеству.

— Вот что, муженек, — строго начала Плутония. — Надо бы свинца побольше закупить да не лениться золото делать. Нам предстоят серьезные расходы.

Она провела рукой по своему животу.

— Вот, черт! Неужели?! — Обрадовался Ратибор.

Чертовка хмыкнула.

— Посмотрим, как ты будешь радоваться, тройне таких же баламутов, как ты сам.

— Тройне???

— Меньше троих в нашем роду никто не рожал. Так что, отправляйся за свинцом.

Рыцарь засмеялся и демонстративно развалился на кровати.

— Никуда я не поеду. Теперь от тебя ни на шаг. За тобой глаз да глаз нужен. А то превратишь в мое отсутствие замок в детские ясли. Приличную нечисть и в гости позвать будет стыдно.

Плутония нахмурилась. Ее глаза предвещали гром и молнии.

— А золото мы откуда возьмем?

— Не нужно о грустном, милая. Скушай лучше леденец.

Ратибор протянул Плутонии чертика на палочке. Чертовка взяла конфету с единственным желанием запустить ее в голову благоверному и остолбенела. Сахар превратился в золото.

— Как ты это сделал???

— Очень просто. Захотел и сделал. Я могу обращать в золото все, к чему прикоснусь. Такой способностью философский камень одарил человека.

Плутония по-кошачьи прищурила глаза.

— Тогда будешь сидеть дома! И не надейся куда-нибудь улизнуть без меня. За тобой тоже глаз да глаз нужен.

И, прыгнув на кровать, прямо в лицо Ратибору грозно прошипела:

— Ты понял меня?!

— Давно, — ответил рыцарь, и они оба рассмеялись.