Страстная ночь в Колорадо

Любовный роман — Harlequin — 1166

Глава 1

Дома на Манхэттене Джессамин Баркли никогда не приходилось сталкиваться с бывшими любовниками. В этом наиболее густонаселенном из пяти районов Нью-Йорка было легко избегать людей, которых она не хотела видеть. Сейчас она стояла в региональном аэропорту Ямпа Валлей — это «Ворота на северо-запад Колорадо», как гласила надпись на приветственной вывеске, она находилась там всего десять минут, когда заметила мужчину, с которым точно не хотела больше пересекаться. Райдер Уэйкфилд стоял около соседней от нее багажной ленты. И Райдер был не просто бывшим парнем. Он был первым мужчиной, который показал ей, что такое страсть. И именно он мог бы выиграть приз за наибольший ущерб, нанесенный ее чувствам. Даже несмотря на то, что очень аккуратно разбил ей сердце.

— Черт!

Она спряталась за высоким подростком со скейтбордом, который тот носил на спине как рюкзак, надеясь, что завалы багажа скроют ее от взгляда Райдера. Хотя бы на минуту. Будучи вице-президентом многонациональной компании по развитию и продаже недвижимости, Джессамин ни от кого и ни от чего не пряталась. И ее раздражала мысль, что одного вида Райдера хватило, чтобы снова превратиться в глупую влюбленную девчонку, а ведь с тех пор она стала крутой начальницей.

Выглянув из-за лимонно-зеленого скейтборда, разрисованного черепами, Джессамин наблюдала за человеком, который был одной из многих причин, по которой она держалась подальше от крошечного городка Кэтемаунт, штат Колорадо, в течение последних десяти лет. Райдер с ленивой грацией прислонился спиной к цементной колонне, его мышцы стали еще более впечатляющими, чем она помнила. Широкие плечи растягивали ткань темной футболки. Ее взгляд против воли скользнул ниже, туда, где выцветшая джинсовая ткань обтягивала сильные бедра.

Джессамин решила вести себя как любая уважающая себя корпоративная акула. Она сделала вид, что не заметила его. Крепче сжала ручку своей дизайнерской кожаной сумки, ощущая себя выбитой из равновесия, поэтому решила сосредоточиться на багажной карусели и как раз вовремя заметила свой чемодан. Ее спасительный билет из этого места был прочно зажат между потрепанным огромным чемоданом и переполненной спортивной сумкой и медленно продвигался к ней со скоростью улитки.

Она выскочила из-за своего щита-скейтборда и обошла двух оживленно беседовавших пожилых женщин. С большим трудом стащила свой чемодан цвета розового золота с конвейера на пол. Обычно она путешествовала только с ручной кладью, привыкнув к целесообразным деловым поездкам. Но на этот раз не забронировала обратный рейс, так как не знала, как долго пробудет в Кэтемаунте, чтобы уладить дела своей бабушки. Взять минимум багажа было не вариантом.

Ее сестре Флер удалось заставить Джессамин пообещать, что та проведет этим летом некоторое время в доме их бабушки. Время для воспоминаний, прежде чем они выставят на продажу дом. Это обещание далось ей не просто, поскольку у Джессамин были натянутые отношения с обеими сестрами с тех пор, как горький развод их родителей разделил их семью линиями фронта. Первые несколько лет ей и ее родственникам удавалось поддерживать хоть какие-то хрупкие связи. Но даже эти тонкие нити оборвались почти десять лет назад. Если бы не смерть их бабушки и совместное наследство ее ранчо Крукт-Элм, они бы счастливо продолжали идти каждый своей дорогой.

Джессамин покатила чемодан к стойке проката автомобилей, сосредоточившись на своей цели — забрать ключи от внедорожника, который она арендовала, и начать часовую поездку в Кэтемаунт. Ей нужно было собраться с мыслями, прежде чем прибудет на ранчо. Подготовиться перед разговором с Флер. Она не могла позволить себе брешь в своих ментальных доспехах. Лучше пусть ее сестра думает, что Джессамин все еще хорошо приспособлена и преуспевает в бизнесе их отца, хоть она и злилась на Матео Баркли за то, что он пытался оспорить волю их бабушки. Флер ненавидела их отца, и Джессамин не хотела давать ей рычаги, которыми она могла бы разорвать связь, которая всегда была между Джесс и их отцом.

— Моя фамилия Баркли, у меня зарезервирован внедорожник класса люкс на неделю, но я хочу иметь возможность продлить договор аренды.

Хотя, конечно же, она не собиралась прятаться в Кэтемаунте. На самом деле ей не нужно было возвращаться в свой офис в центре города в течение следующих нескольких недель, так зачем слишком рано возвращаться обратно и становиться частью очевидных махинаций своего отца? Ее живот скрутило при мысли о ее помолвке с потенциальным женихом, о которой отцу не терпелось объявить.

— Баркли? — Высокая, стройная, как тростинка, блондинка в красном кардигане без энтузиазма стучала по клавишам. — Я проверю, но у нас закончились машины час назад.

— Прошу прощения? — Джессамин с деловым видом наклонилась к стойке. — Я забронировала машину неделю назад. У меня есть номер бронирования.

— Произошла ошибка. У нас нет машин.

В крупном городе Джессамин могла бы сразу отправиться к их конкурентам. Или, что еще лучше, заказала бы машину с водителем и тогда смогла бы посвятить все свое внимание моральной подготовке перед прибытием в Крукт-Элм. Но здесь… что она могла сделать?

— Что, если я возьму машину поменьше?

— У нас закончились автомобили всех размеров. Если вы хотите, можете оставить свою контактную информацию, и я дам вам знать, когда положение изменится.

Мысль о том, что она может застрять на ранчо без возможности уехать, вызвала у нее прежнее чувство, похожее на клаустрофобию, которое испытывала до развода родителей, когда нахождение под одной крышей с кем-то из родных могло спровоцировать приступы паники настолько сильные, что ей могло становиться физически плохо. Хватая ртом воздух, она старалась подавить это чувство и стала смотреть по сторонам, пытаясь выиграть время, чтобы подумать. У другой багажной ленты осталась только пара задержавшихся пассажиров. Райдера нигде не было видно, скорее всего, он ушел. Эта мысль помогла ей успокоиться. Немного.

С другой стороны, это только отсрочило встречу с ним, которая была неизбежна в этом маленьком городке, который он все еще называл домом. Джессамин уверилась в этом во время своей последней однодневной поездки, когда они с отцом прилетели на поминальную службу Антонии Баркли четыре недели назад. Райдер был там. К счастью, он не стал искать с ней личной встречи и ушел. Если взять в расчет такое его поведение, то, возможно, он тоже видел ее сегодня и решил притвориться, что не заметил. Эта мысль не должна была беспокоить ее так сильно.

Повернувшись к стойке, она открыла рот, чтобы сказать Трише, что найдет другой путь в Кэтемаунт, когда лицо девушки будто засияло. Она словно преобразилась. Светлые глаза Триши сосредоточились на точке за плечом Джессамин.

— Ваши ключи у меня, мистер Уэйкфилд. — Затем агент на полном серьезе подмигнула кому-то, покопалась под прилавком и достала конверт.

— Как он может получить машину, когда я стою здесь первой?

Безмолвный спокойный взгляд его синих глаз ненадолго прошелся по ее фигуре, прежде чем вернуться к агенту проката автомобилей.

— Спасибо, Триш.

До того как его рука успела коснуться конверта, Джессамин вырвала его из руки девушки.

— Прошу прощения. Этот автомобиль справедливо должен достаться мне. У меня есть бронь.

Триша покачала головой, глядя на Джессамин.

— Это не наша машина, — категорически заявила она.

Прежде чем девушка смогла продолжить, Райдер поднял руку, чтобы остановить ее дальнейшие слова:

— Я разберусь с этим, Триш. Мисс Баркли и я старые друзья.

Райдер знал, что не было смысла подмазываться к ней. После того, как они расстались.

— Привет, Джессамин. Приятно снова тебя видеть.

Она недовольно выдохнула:

— Это вряд ли. Триша, вы можете сказать мне, на какой машине я сегодня буду перемещаться, чтобы смогла подписать необходимые документы и отправиться в путь?

Губы Райдера изогнулись в усмешке.

— Это ключи от «Теслы» мистера Уэйкфилда, — сообщила Триша из-за стойки. — Его личный автомобиль.

Джессамин сунула руку в свою сумку, чтобы извлечь конверт, и разорвала его. Внутри она нашла блестящий черный брелок в форме машины.

Наряду с ним, однако, была сложенная записка с именем «Райдер», нацарапанным строгим мужским почерком.

— Мой брат оставил их для меня в аэропорту прошлой ночью, — сообщил ей Райдер, забрав брелок и записку из ее рук.

От тепла его прикосновения по ее коже будто бы прошел заряд тока.

— И, поскольку я гораздо более любезный, чем ты, Джесси, ты можешь поехать со мной в любое время.

Райдер практически слышал ее раздражение, когда несколькими минутами позднее она последовала за ним по уже опустевшей зоне высадки аэропорта.

— И с каких это пор местный прокат автомобилей на побегушках у семьи Уэйкфилд?

Ему не нужно было оглядываться, чтобы узнать, что она тянула за собой свой розово-золотой чемодан. Он предложил взять у нее чемодан, но она только придвинула его ближе к себе в ответ. За десять лет Джессамин Баркли сильно изменилась, но осталась такой же колючей и независимой, как и прежде. А также невероятно прекрасной.

Теперь Райдер развернулся на каблуках, чтобы ответить на ее последний вопрос:

— Это потому, что Триша моя племянница.

Она чуть не врезалась в него, остановившись в последнюю секунду. На ней был темно-серый костюм, который соблазнительно обтягивал ее изгибы, юбка-карандаш заканчивалась чуть выше колен, а из-под приталенного жакета был виден белый шелковый топ, облегающий грудь идеального размера.

— Вот почему она подмигнула, когда назвала тебя мистером Уэйкфилдом.

Ее взгляд стал блуждать по горному пейзажу вдалеке, прежде чем вернулся к кукурузному полю неподалеку. Находила ли она что-то приятное в этих пейзажах? Когда-то Джессамин была так одержима желанием покинуть это место, но он знал, как такой город, как Кэтемаунт, может втянуть человека обратно. После того как родители оставили дела на ранчо и переехали в Феникс, старший брат Райдера отказался от своей доли семейного ранчо, чтобы жениться на своей возлюбленной из колледжа в Айдахо. Тем не менее Трей год за годом посещал Кэтемаунт, а его дочь-студентка подрабатывала летом в Стимбот-Спрингсе.

— Это определенный плюс. Как и возможность прибыть в аэропорт и найти знакомого, который сможет отвезти тебя домой, — напомнил он ей, двери машины открылись, когда он к ней приблизился.

— Да не нужно было, — начала она тихо, будто разговаривая сама с собой.

Это вывело его из себя. Достаточно того, что Джессамин решила вести себя так, будто даже не узнала его в аэропорту. Да, он заметил. Он решил не обращать на это внимания, потому что был виноват в их разрыве. Не имело значения, что это произошло десять лет назад, когда они оба были юными. Их связь оказалась достаточно сильной, и ему было чертовски больно отпускать ее. Он готов поспорить на что угодно, что он также причинил ей боль.

— Это почему? Боишься, что старые чувства проснутся?

— Точно нет.

— Тогда почему тебя так беспокоит перспектива поехать со мной домой? — Он открыл багажник, затем опустил в него свою сумку и альпинистское снаряжение.

— Я вовсе не беспокоюсь, Райдер. Я просто думаю, как мне потом арендовать машину, если я уеду отсюда без нее.

— У Флер есть автомобиль, — размышлял он вслух, обдумывая проблему. — Я видел, как по утрам она доставляла выпечку в «Ковбойскую кухню». Разве ты не останешься с ней?

— Я не смогу постоянно одалживать машину у сестры.

Его внимание снова переместилось на нее, задержавшись на выставленном вперед бедре. Старое воспоминание озарило его мысли яркой вспышкой — он притянул ее к себе за бедра. Она прижималась к нему, обвив руками его шею.

— Но она, вероятно, могла бы подбросить тебя сюда, когда у них будет свободная машина. Ты поедешь со мной или нет? Я не могу торчать здесь без дела весь день.

— Да.

Джесс убрала выдвижную ручку своего причудливого чемодана, а затем сама подняла его. Подавив собственную тираду об упрямых женщинах, Райдер взял у нее тяжелую сумку, сунул ее в багажник и закрыл крышку. Джессамин молчала, когда он открывал пассажирскую дверь и помогал ей сесть, а затем обошел машину, чтобы занять свое место за рулем.

Он знал уже несколько недель — с тех пор, как умерла Антония Баркли, — что Джессамин, скорее всего, снова появится в городе. Еще несколько дней назад он ожидал, что они сделают все возможное, чтобы избегать друг друга. Как это было со времен их давних летних отношений. Затем до Райдера дошли слухи, что ее отец собирается оспаривать завещание Антонии — завещание, по которому ранчо Крукт-Элм доставалось ее трем внучкам, включая Джессамин. У Райдера были свои причины не желать связываться ни с одним из членов семьи Баркли, не говоря уже о женщине, с которой он когда-то надеялся связать свое будущее. Но если Матео Баркли будет настаивать на том, чтобы не дать Джессамин унаследовать ранчо, которое по праву должно принадлежать ей, Райдер знал, что у него не будет другого выбора, кроме как поделиться информацией, которую он хранил девять долгих лет.

Однако сейчас он собирался выжидать. Выехав со стоянки аэропорта на главную дорогу, Райдер напомнил себе, что Джесс, скорее всего, сама сможет все уладить.

— Кто теперь разволновался? — мягко спросила она.

— Я? Я не сказал ни слова с тех пор, как мы сели в машину.

— Именно поэтому я и считаю, что ты раздражен. Я взрываюсь, когда раздражена. Ты молчишь. Это потому, что я сказала, что ты думаешь, что весь мир должен выполнять твои распоряжения? — размышляла она вслух, регулируя вентиляцию кондиционера так, чтобы он дул ей в лицо. И на шею.

Джесс оттянула шелковую ткань топа от своей кожи чуть ниже ключицы, действие привлекло его внимание к ее груди, которую только подчеркивал узкий жакет.

— Прошло десять лет с тех пор, как мы виделись. Ты действительно думаешь, что знаешь меня достаточно хорошо, чтобы догадываться, о чем я думаю?

Она усмехнулась на эти слова, отпустила ткань топа и откинулась на спинку сиденья.

— Ты предположил, что я боюсь, что старые чувства проснутся. — Каждое слово источало неприязнь. — Похоже, ты думаешь, что мы оба застряли в прошлом.

— Твоя взяла, — кивнул он, соглашаясь с ней, и попытался вспомнить, когда в последний раз она была на пассажирском сиденье рядом с ним. Их совместная история была короткой, но насыщенной. — Есть предложения по темам для разговора, чтобы занять себя во время пятидесятиминутной поездки, которая нам предстоит? Будем говорить о погоде? Вежливо расспрашивать друг друга о работе?

Джессамин стала теребить пуговицу на манжете пиджака.

— Я уверена, что ты не захочешь обсуждать мою последнюю сделку, как и я не хочу слышать о высокотехнологичных изменениях на твоем ранчо.

— У меня есть тема для разговора, — поспешила добавить Джесс, выпрямившись. Она села по-другому, опустив обе ступни своих длинных ног на коврик. — Чтобы ты убедился в том, что старые чувства давно умерли, я могу рассказать тебе о своем будущем муже.

Глава 2

Тишина затянулась. Джессамин наблюдала, как Райдер вел машину по трассе номер 40 на запад, вдоль реки Ямпа в сторону Кэтемаунта.

— Будущий муж? Этого парня нужно еще уговорить сделать тебе предложение? — Голубые глаза скользнули по ней, прежде чем вернулись к дороге. — Что-то я не вижу кольца на твоем пальце.

— Это еще не официально. Мы не торопились объявлять о нашем партнерстве, поскольку оно будет иметь последствия для компании. Мы подумали, что прибережем эту новость для нашей следующей встречи с инвесторами.

Она предложила отцу такие сроки, надеясь выиграть для них с Брэндоном время, чтобы договориться, прежде чем официально объявить о помолвке. За все эти годы она ни разу не чувствовала той страсти, которая была у нее с Райдером. И она пришла к выводу, что отношение к браку как к сделке будет ключом к успеху.

— Ты, должно быть, шутишь? — Райдер покачал головой, проводя пальцами одной руки по своим темным волосам, а другой удерживая руль. — Ты хочешь, чтобы твой брак стал частью делового решения?

— Напротив, я использую объявление о браке для достижения своих бизнес-целей.

— То есть ты продаешься. И это холодное и расчетливое решение. Нельзя так рассуждать, когда дело касается брака.

Проследив за его взглядом, она заметила в поле несколько чернохвостых оленей. Двое из них посмотрели на проезжающую машину, их большие уши подергивались. Она снова обратила внимание на Райдера, когда он проезжал мимо медленно движущегося грузовика с сеном, который перевозил огромные тюки.

— У меня, к примеру, нет личной жизни, — признался он. — Поскольку мои родители на пенсии, а брат уехал в Айдахо, я не провожу много времени с семьей. Несмотря на то что в последнее время я чаще вижу Триш, расстояние между нами все равно остается. — Разве тебе никто не говорил, что нельзя смешивать бизнес и удовольствие?

— Мой бизнес — это удовольствие. — Джесс нажала кнопку, чтобы снова поднять окно, затем потянулась к вентиляционному отверстию кондиционера и направила струю на свое раскрасневшееся лицо.

— Приятно слышать. Я помню, как ты мечтала о карьерных перспективах. — Он притормозил на повороте дороги, когда они двинулись на юг.

— Подъем по карьерной лестнице в компании моего отца был восхитительным опытом. Он поддерживает мои отношения с Брэндоном и наши цели в бизнесе, — осторожно сказала она, не желая думать о мечтах, о которых когда-то поведала Райдеру. Мечты, в которых она работала с недвижимостью на Западе, а не в Нью-Йорке. Но она не собиралась погружаться в воспоминания с ним в этой поездке. Поэтому пыталась найти любую другую тему, хватаясь за первое, что пришло ей в голову. — Что привело тебя сегодня в аэропорт? Ты надолго уезжал из города?

— Последние десять дней я провел в юго-восточной части Аляски, лазал по горам. Но мне нужно было вернуться домой, чтобы проконтролировать некоторые работы в моем доме. — Райдер немного притормозил перед группой велосипедистов, резво крутивших педали и низко склонившихся над рулем. — Я хочу переоборудовать главный дом, чтобы все в нем работало только от солнечной и ветровой энергии.

— Моя бабушка упомянула об этом в нашем последнем телефонном разговоре. — Она проглотила свое горе, которое все еще чувствовала, когда думала о том, как давно она не видела свою бабушку вживую.

— Сожалею о твоей потере. Я знаю, как сильно ты заботилась о ней. Я не стал беспокоить тебя на похоронной службе, но мои мысли были с тобой.

Искренность его слов напомнила о том, что ей когда-то больше всего нравилось в этом мужчине. Она считала его самым добрым человеком, которого когда-либо встречала.

Райдер обогнал еще одну группу велосипедистов.

— Я… то есть спасибо. — Она прилетела только в день самой службы. Тот факт, что они с сестрами потеряли шанс примириться при жизни бабушки, которая хотела этого больше всего на свете, разжег решимость Джессамин. Она пообещала наладить свою личную жизнь.

И собиралась начать со своих родственников. А также со своей унылой романтической жизни. Она более серьезно отнеслась к настоянию отца выйти замуж после смерти Антонии. По крайней мере, Брэндон понимал все сложности ее профессии. Это могло бы стать основой их брака. Они могли бы создать будущее, в котором не было бы напряжения и борьбы, как в браке ее собственных родителей.

— Твой будущий муж приезжал с тобой? — спросил Райдер холодным тоном.

— Нет. Я приехала вместе с отцом, и мне кажется, так было правильно. — Она не стала бы пытаться объяснить Райдеру свои отношения, так как не была уверена, что он поймет привлекательность партнера, который был скорее другом и товарищем по команде, чем романтическим интересом.

— Другими словами, твой парень сидел дома в Нью-Йорке, пока ты оплакивала одного из самых значимых людей в своей жизни. Я не хочу осуждать, Джесс…

— А звучит так, будто ты осуждаешь.

— Я просто надеюсь, что ты хорошо подумаешь о помолвке, пока будешь в городе. Брак — это серьезный шаг.

— Поэтому ты никогда не делал этот решительный шаг? Не все из нас могут позволить себе ждать, чтобы жизнь стала идеальной, прежде чем создать свою семью. Но… расскажи мне больше о своих изменениях на ранчо. Антония говорила о какой-то юрте?

Райдер должен был увидеть ее снова. Через четыре дня после того, как он высадил Джессамин перед ранчо Крукт-Элм, Райдер стоял в очереди в «Ковбойской кухне» — единственном ресторане в маленьком городке Кэтемаунт. В шесть утра во время завтрака начался настоящий ажиотаж, когда местные жители боролись за то, чтобы заполучить лучшую свежую выпечку, приготовленную лично Флер Баркли, младшей сестрой Джесс. Флер, профессиональный повар, превратила «Ковбойскую кухню» в самое горячее место по утрам с момента своего прибытия в Кэтемаунт в прошлом месяце. Она начала делать пирожные и кексы на ранчо Крукт-Элм и продавала их в забегаловках, но со временем сблизилась с Дрейком Александером, владельцем местного ранчо и этого ресторана. Ходили слухи, что Флер хотела стать владелицей ресторана и расширить бизнес.

Со своего места в очереди за суровым старым владельцем ранчо в комбинезоне Райдер мог видеть, как рыжеволосая Флер раскладывала выпечку за стеклянным прилавком. Он видел мельком Джессамин на заднем плане, несущую подносы и коробки с выпечкой, чтобы помочь сестре.

Как он и надеялся, у него было время на раздумья после их встречи в аэропорту, и он понял, что ему нужно поговорить с ней о завещании ее бабушки. И лучше сделать это пораньше.

— Следующий! — Марта Мейкон, жизнерадостная брюнетка, работавшая и хостес, и официанткой, позвала со своего места у кассы, ее серебряная табличка с именем поблескивала под подвесным освещением стойки.

Очередь продвинулась вперед, а за его спиной прозвенел колокольчик, сигнализируя о прибытии еще одного клиента. Интерьер остался прежним — белые столешницы, черно-белый ламинат, хромированные барные стулья с бирюзовыми сиденьями из ушедшей эпохи. На стене над прилавком висела огромная картина с выцветшей коричневой ковбойской шляпой. Хотя Райдер подозревал, что внешний вид этого места скоро изменится с появлением Флер Баркли.

Вот только не Флер была той женщиной, которая привлекла его внимание этим утром. Джессамин принесла еще один поднос с выпечкой из, казалось бы, нескончаемого запаса на кухне. На ее узкой талии был затянут белый фартук, а темные блестящие волосы закреплены высоко на затылке. Теннисные туфли на ногах вместо высоких каблуков контрастировали с ее нарядом в аэропорту. А когда она повернулась спиной к прилавку, Райдер увидел джинсовые шорты и укороченную футболку, которые прятались за широким фартуком.

Он заметил лишь намек на бедра со своего угла обзора по другую сторону прилавка, прежде чем Марта снова закричала:

— Следующий! — Губы женщины изогнулись в широкой улыбке. — Привет, Райдер. Тебе как обычно?

Джессамин обернулась при упоминании его имени, в ее карих глазах, устремившихся на него, читался упрек.

— Конечно, но только не могла бы ты его удвоить? Я встречаюсь с другом. — Он позволил своему взгляду вернуться к Джессамин, которая на мгновение нахмурилась, а затем развернулась и стремительно скрылась на кухне.

Райдер старался не следить за тем, как двигались ее бедра в этих обрезанных джинсах, но это оказалось безуспешной затеей.

— Конечно, — ответила Марта со своим обычным энтузиазмом, озвучила ему сумму и дала сдачу, прежде чем продолжила: — Я с нетерпением жду благотворительный вечер фонда «Атлас» на твоем ранчо в этом месяце. Поздравляю с наградой «Капитан Земля».

Он старался не морщиться от этого звания, достойного героя комиксов, а не владельца ранчо, пытающегося сделать то, что будет лучше для его земли и устойчивого развития. Он знал, что целью фонда «Атлас» было привлечь внимание к их миссии по защите планеты, и если дурацкое название награды помогло им попасть в заголовки, тем лучше.

— Спасибо. Я рад слышать, что ты будешь на этом мероприятии. — Он сунул сдачу в банку для чаевых и отошел в сторону, чтобы дождаться своего кофе, уже задаваясь вопросом, как ему перехватить Джессамин.

Чуть позже с белым бумажным пакетом и двумя стаканчиками кофе в руках Райдер вышел на парковку перед «Ковбойской кухней». Он заметил машину Флер по пути в ресторан и без труда догадался, куда Джессамин спряталась. И действительно, она уже сидела на пассажирском сиденье серебряной колымаги, на которой Флер прибыла в Кэтемаунт в прошлом месяце. Райдер знал, что Дрейк Александер собирался заменить ее машину, потому что его друг обратился к нему по поводу запасного грузовика, который Райдер держал в своем сарае для оборудования на случай чрезвычайных ситуаций. Он бы продал его ему, но Флер хотела получить удовольствие от покупки собственного автомобиля.

Поймав взгляд Джессамин, он поднес бумажный пакет к лобовому стеклу:

— Проголодалась?

Медленно, с помощью рукоятки она опустила окно. Теперь ее волосы были распущены и рассыпались по плечам, она сняла фартук и сидела на пассажирском сиденье в своей выцветшей красной футболке и потертых джинсовых шортах. Белые края джинсы волновались на ее коже, когда утренний ветерок проник в машину, вид был далек от того роскошного и дорогого наряда, который она носила в аэропорту четыре дня назад. Прямо сейчас она выглядела как Джессамин, которую он помнил десять лет назад.

— Я думала, ты встречаешься с кем-то за завтраком?

Только теперь, увидев ее вблизи в лучах утреннего солнца, Райдер заметил тени у нее под глазами. Она плохо спала? Он передал ей стаканчик кофе, надеясь, что завещание ее бабушки не было источником ее беспокойства.

— Этот кто-то — ты. Можешь уделить мне немного времени сегодня утром?

Когда она, казалось, заколебалась, не принимая его предложение, он настоял на своем.

— Нам нужно поговорить. И когда я выходил из ресторана, заметил твою сестру, увлеченно беседующую с Дрейком Александером. Так что, если ты ждешь ее, может пройти некоторое время, прежде чем она присоединится к тебе.

Джессамин вздохнула:

— Как только они оказываются рядом, кажется, что весь остальной мир перестает существовать. Даже если это и так, я бы не согласилась, если бы не кофе.

— Только сливки, без сахара, — сообщил он ей, когда она взяла стаканчик, их пальцы на мгновение соприкоснулись.

Райдер заметил повязку на тыльной стороне ее руки, когда ее карие глаза метнулись к нему поверх ободка стакана.

— Хорошая память, — пробормотала она с удивлением. — Спасибо.

— Что случилось с твоей рукой?

— Укус паука. Я разбирала кое-какие вещи на бабушкином чердаке.

Его взгляд задержался на ее длинных ресницах.

— Надеюсь, ты прошла осмотр. Некоторые пауки здесь могут быть опасны.

— Я прошла осмотр по видеосвязи. Все хорошо. — Она прислонилась к багажнику машины, и он вспомнил о своей цели.

— Ты не возражаешь, если мы возьмем еду в дорогу? — Он указал на свой рабочий старый серый грузовик. — Можешь написать Флер, что ты со мной, и я потом подброшу тебя до ранчо.

Когда она наконец кивнула, его охватило облегчение. Он пошел к своему пикапу, не давая ей времени передумать. Он слышал, как она диктовала сообщение на свой телефон, когда открыл перед ней пассажирскую дверь, и предположил, что она сказала своей сестре о том, что они вместе.

Через несколько минут они уже были в пути. Райдер направился к месту, которое часто посещал по утрам, когда ему нужно было время вдали от ранчо. Стараясь не обращать внимания на длинные ноги Джессамин, которые она вытянула вперед на коврике, он сосредоточился на причине, по которой искал ее в этот день. Но прежде чем он успел перейти к теме, которая, вероятно, заставила бы ее замолчать, она откашлялась, а потом заговорила:

— Неопределенность убивает меня. К чему эта личная беседа? Особенно когда всего несколько дней назад у нас было много времени, чтобы поговорить?

— Я слышал, что твой отец оспаривает завещание Антонии, — осторожно сказал он. — Я всегда считал вашу бабушку своим другом, и, если могу чем-то помочь, я хочу, чтобы вы с сестрами знали, что можете рассчитывать на мою поддержку.

— Так в этом все дело? В завещании?

— Не только в завещании, Джесс. Речь идет о Крукт-Элм и желаниях твоей бабушки. Я знаю, что она хотела, чтобы ранчо принадлежало тебе и твоим сестрам.

— Она тебе это сказала?

— Она не использовала конкретно эти слова, но по тому, как она говорила, было очевидно… — Он замолчал, когда она покачала головой. — Что такое? Ты не согласна?

— Конечно, я согласна. Но вера или слухи вряд ли помогут нам в суде. — Внезапно она наклонилась вперед, указывая на лобовое стекло. — Эй, разве это не мост рядом с твоим ранчо?

Грузовик въехал на деревянную конструкцию, которую он восстановил два года назад.

— Мне было интересно, когда ты заметишь, куда мы направляемся. Ты упомянула юрту по дороге из аэропорта. Я подумал, что мы могли бы позавтракать там.

Райдер надеялся, что Джесс не будет возражать, что он решил привезти ее сюда. К счастью, пункт назначения ожидал их уже за следующим поворотом, поэтому момент был разрушен.

— О, ничего себе, — выдохнула она с ноткой восхищения в голосе, когда увидела восьмиугольное сооружение, установленное в лесистом уголке его владений. — Как красиво!

Когда он припарковал грузовик поблизости, Райдер надеялся, что не ошибся, решив привезти ее сюда. Он планировал рассказать ей о том, как обстояли дела с волей ее бабушки. Но когда он выключил двигатель и взял пакет с их завтраком, он прекрасно осознавал старое притяжение, которое все еще чувствовалось между ними. Когда Джессамин отстегнула ремень безопасности и посмотрела на него из-под длинных ресниц, он почувствовал, что она так же, как и он, ощущала это влечение.

Скрипя зубами от пронизывающей его правды, Райдер решил, что ему просто необходимо пережить этот разговор и совместную трапезу. Тогда у него будут ответы, которые ему нужны, он сможет отпустить Джессамин Баркли, чтобы она вернулась в Нью-Йорк к своему не совсем жениху, который явно был ее недостоин.

Тем не менее, когда он подошел к пассажирской стороне грузовика, чтобы помочь ей спуститься на землю, одно лишь прикосновение ее руки разожгло в нем достаточно искр, чтобы убедить в том, что лгал самому себе сквозь зубы.

Глава 3

Почему взгляд Райдера возбуждал ее больше, чем прикосновение любого другого мужчины? И, что более важно, как она собиралась скрывать свое желание во время завтрака? На прошлой неделе она обменялась несколькими сообщениями с Брэндоном, но в основном они касались работы и возможных публичных мероприятий. Мысли о Брэндоне не волновали ее так сильно.

Когда очаровательный владелец ранчо следовал за ней к прекрасному строению под открытым небом, Джессамин могла поклясться, что чувствовала взгляд его голубых глаз на своей коже будто реальное прикосновение кончиков пальцев вдоль позвоночника. От этих ощущений кожу на ее затылке покалывало.

Две закрытые площадки в задней части строения были лишь частично видны с того места, где она стояла. Одна раскинулась на уровне земли с кострищем и мягкими шезлонгами. Другая была приподнята и как будто вела в комнаты наверху. Неподалеку журчал ручеек — приток Белой реки, но приятное журчание не помогало успокоить ее нервы. Однажды она гуляла с Райдером вдоль ручья, и, остановившись на деревянном мосту, они впервые поцеловались.

— Не возражаешь, если мы посидим на улице и поедим?

Звук его голоса — ближе, чем она ожидала — вызвал пустую боль в ее животе.

— Было бы хорошо, — согласилась Джесс хриплым голосом. Откашлявшись, она ступила на приподнятую площадку, опоясывающую юрту, и прошла по доскам на задний двор. — А потом я хочу заглянуть внутрь. Мне любопытно, почему ты построил юрту вместо, скажем, охотничьего домика?

Райдер рассмеялся, и на мгновение она позволила его хорошему настроению согреть ее.

— Для начала, городская девчонка, я слишком близок к своему домашнему скоту, поэтому не приемлю охоту. — Он провел широкой ладонью по мягкому сиденью одного из стульев в патио, сбросив несколько опавших листьев. Его широкие плечи растягивали ткань черной рубашки на пуговицах. — Присаживайся.

— Спасибо, — пробормотала она, опускаясь на пухлую серую подушку.

Между двумя высокими соснами примерно в двадцати ярдах от площадки открывался вид на горы.

— И я понимаю, что ты не стал бы охотиться так близко к своим пастбищам. Я не так долго живу в Нью-Йорке, чтобы забыть корни своей семьи. Я имела в виду только то, что юрта кажется неожиданным выбором для хозяйственной постройки на ранчо.

Вдыхая аромат кедра и можжевельника, Джесс ждала, пока Райдер достанет из пакета пирожные и разложит их на бумажных салфетках, которые он расстелил на низком деревянном столике между их стульями. Два шоколадных круассана.

— Я надеюсь сдать его в аренду для гостей, которые любят экотуризм и хотят попробовать жизнь на ранчо. — Он снял крышку со своего стаканчика с кофе и сделал большой глоток.

Взгляд Джессамин проследил за движением, остановился на впадине у основания его горла.

С усилием она попыталась вызвать в мыслях лицо Брэндона, чтобы отразить магнетическое притяжение к Райдеру. Не смогла. Вместо этого она напрягла свой мозг, чтобы вспомнить, о чем они говорили.

— Экотуризм? Я думала, что это означает путешествие в районы дикой природы без какого-либо вмешательства. — Откусив большой кусок чуйчо, который она помогла испечь своей сестре в три часа ночи, Джессамин надеялась, что сахар поможет ей утолить голод к мужчине рядом с ней.

— Изначально это понятие означало именно это. Но на сегодняшний день оно используется в более широком смысле, путешественники ищут способы увидеть мир и использовать при этом меньше ресурсов. Я пытаюсь сделать ранчо Уэйкфилд заманчивым местом для людей, которым интересен устойчивый образ жизни.

Она вспомнила разговор, который мельком услышала в «Ковбойской кухне», и подавила улыбку.

— Возможно, я слышала что-то о награде «Капитан Земля».

Несмотря на то что она дразнила его, также должна была признать, что его усилия были достойны восхищения. Пара дружелюбных серых соек приземлилась неподалеку и приблизилась к ним прыжками, почувствовав возможность заполучить еду.

— Это рекламная тактика для природоохранной организации, но едва ли я могу жаловаться, когда это помогает задействовать более молодую аудиторию. — Райдер оторвал кусочек от пирожного и бросил паре певчих птиц. — По соседству с вашим ранчо Дрейк уже занимается восстановлением заболоченных земель вдоль реки. А я здесь стараюсь, чтобы показать, как ранчо может гармонично сочетаться с окружающей природой.

— Я впечатлена, — честно призналась она, наблюдая, как маленькие сойки склонились над лакомством, расклевывая его на кусочки, подходящие для их клювиков. — Но я знаю, что ты не поэтому хотел поговорить со мной. Ты сказал, что готов помочь мне противостоять моему отцу в деле с завещанием, но я не знаю, как ты можешь это сделать.

Райдер покачал головой, нахмурившись:

— Я просто не понимаю, почему он вообще решил поступить так с тобой. Он знал, чего хотела твоя бабушка.

Напрягшись, Джесс ощетинилась от обвинений в его голосе.

— Хотя мыслит он неправильно, я уверена, что в глубине души он заботится о наших интересах. Он сказал, что обеспокоен тем, что Ларк и Флер вместе смогут помешать моим планам на эту собственность. Он надеется уравнять шансы, если у него будет право голоса.

Райдер отставил кофе, выпечку он уже доел. Затем развернулся полностью к Джесс лицом:

— Ты веришь его словам о том, что он действует в первую очередь в твоих интересах? — Эти холодные голубые глаза изучали ее, будто проникая в ее мысли.

— Он в прошлом всегда помогал мне, — уклончиво ответила она. — Моя карьера пошла вверх благодаря ему.

— Это произошло благодаря твоим собственным стараниям, Джесс. Не уклоняйся от вопроса.

Ты действительно думаешь, что он в этом случае заботится о твоих интересах?

— Нет, не думаю, — взволнованно призналась она. — Но он в это верит, Райдер. В этом я уверена.

— Значит, ты признаешь, что он не знает, что лучше для тебя в деле с ранчо твоей бабушки, — настаивал он, склоняясь ближе и нежно кладя руку на ее предплечье. Вторгся в ее личное пространство. — И как тогда ты можешь верить в то, что он понимает, какой муж тебе нужен?

У нее пересохло во рту. От его прикосновения. Его близости. Из-за его неожиданной контратаки с темой ее помолвки.

Подойдя к низкому забору, окружавшему террасу, Джессамин ухватилась за гладкие деревянные перила, впиваясь ногтями в поверхность.

— Мне нравится Брэндон, я его уважаю. Я согласилась на этот брак, исходя из наших общих целей и интересов.

— Нельзя жертвовать своим личным счастьем ради человека, который подходит по каким-то практичным критериям. Это хладнокровный подход к отношениям.

— Ты думаешь, я ничего не чувствую? Что я принимаю решения, как какой-то робот?

— А это не так?

Вызов в его словах ощущался как пощечина. Ответный гнев захлестнул ее, смешавшись с желанием, которое она слишком долго сдерживала. Ее рука вцепилась в ворот его черной рубашки, прежде чем она успела осознать, что делает.

— Как ты смеешь? Я живой человек, и чувства для меня очень важны.

Она ощущала себя в безумной лихорадке от этого мужчины и всего того, что они когда-то чувствовали друг к другу.

Тем не менее, она приказала себе уйти. Отпустить ворот его рубашки и собраться с мыслями. Но в тот же момент Райдер начал склонять голову, приближаясь к ее губам. Аккуратно. Медленно. Давая ей время решить, чего она хотела. Его обжигающий взгляд не покидал ее, пока он приближался, пытался убедиться в ее желании. Оценивал ее реакцию.

Когда его губы наконец коснулись ее губ, она позволила электрическому заряду разомкнуть цепь между ними, и их губы сомкнулись в жарком поцелуе.

Он специально спровоцировал ее на поцелуй?

Страх кружил в мыслях Райдера, предупреждая, что ему нужно разорвать эту связь. Он не мог позволить импульсивному моменту дать Джессамин повод для сожалений позже.

Но еще одну минуту…

Прошло уже десять лет с тех пор, когда он в последний раз ее целовал, сейчас он не мог отпустить ее. Пока ему не удастся запомнить каждый восхитительный стон, который исходил из глубины ее горла. Каждый резкий вдох, от которого ее грудь прижималась ближе к его груди. Каждое прикосновение кончиков пальцев к ее узкой талии. Скольжение их языков, прикосновения ее рук, которые становились смелее, когда она гладила его грудь и хваталась за плечи. Ее аромат сахара и корицы пробудил в нем голод, эрекция становилась все ощутимее.

Еще минута…

Предупреждающий колокольчик зазвенел у него в голове, напоминая о том, что его «еще одна минута» уже слишком сильно затянулась. С нечеловеческим усилием Райдер заставил себя ослабить хватку на ее талии. Он отступил немного назад, чтобы посмотреть на нее, прервав поцелуй.

— Что ты делаешь? Почему остановился?

Его сердце колотилось так громко, что заглушило звуки природы.

— Я не хотел давить на тебя, если ты не готова к большему. — Он делал глубокие вдохи, пытаясь успокоить свой пульс. — Насчет хладнокровия. Тебе не нужно ничего мне доказывать.

— Без шуток. Я уверена, что у меня более сильное чувство собственного достоинства. — Ее руки начали соскальзывать с его плеч.

Райдер поймал их, прижав к своей груди, прежде чем она успела отстраниться.

— Погоди минуту. Если ты не пыталась доказать свою точку зрения, почему поцеловала меня?

Джесс напряглась.

— Прошу прощения? Это ты поцеловал меня.

— Согласен. И я хочу продолжать целовать тебя. Но только не в том случае, если завтра ты снова убежишь в объятия какого-то другого парня.

Ее глаза на мгновение сузились, будто она пыталась понять его поведение.

— Не убегу. Ты прав, нельзя выбирать себе в спутники жизни человека, который подходит лишь по паре практичных критериев. Эта неделя вдали от него позволила мне по-другому взглянуть на наши отношения.

От ее слов его тут же охватило чувство облегчения.

— Более того, я сказала себе, что если я даже не могу представить его лицо, когда ты рядом, то ни в коем случае не должна соглашаться на эту помолвку.

— Поэтому ты поцеловала меня в ответ.

— Я не вижу смысла отказываться от того, чего мы оба хотим.

— Определенно нет смысла. — Он поднял ее руки вверх, обвив их вокруг своей шеи, затем провел ладонями по ее телу, скользя вдоль соблазнительных изгибов, и обхватил за бедра. Притянул к себе ближе.

У нее перехватило дыхание. Ее губы все еще влажно блестели после их поцелуя.

— Мы не смогли избавиться от этого влечения, когда были молоды, — добавила Джессамин, прижимаясь ближе. — Может быть, теперь, если мы потворствуем влечению хотя бы раз, сможем оставить его позади и двигаться дальше.

Только раз? Он не мог согласиться с этим заявлением, когда ощущал, как его тело прожигает безумное желание. Но пока ему было достаточно знать, что он снова может попробовать ее на вкус.

— Все в порядке, мы можем потакать своим желаниям, — пробормотал он, приподнимая ее повыше, чтобы иметь возможность поцеловать ее, не наклоняясь. Ее сладкие изгибы сводили его с ума, оставляя лишь желание сделать так, чтобы она как можно быстрее оказалась под ним. Или на нем. — Я позабочусь о твоих желаниях, пока ты мне это позволяешь.

На мгновение их взгляды встретились. Зацепились.

— Да. Я хочу этого. — Джесс обхватила ладонями его лицо, стала пальцами поглаживать его скулы, пока их прерывистое дыхание встречалось и смешивалось.

Райдер завладел ее губами так, как мечтал об этом в своей машине четыре дня назад. Как мечтал десять лет назад, до того, как позволил ей уйти вслед за своими мечтами. Тогда он знал, что они оба были слишком молоды для чего-то серьезного. Он не хотел разрушать ее мечты. И знал, что ему также нужно сосредоточиться на своих собственных целях. Сейчас? Она стала настоящей женщиной и знала, чего хотела.

Приподняв ее выше, он повернулся, чтобы отнести ее в дом. С сексуальным стоном она обвила ногами его талию, прижавшись к нему таким образом, что твердая выпуклость в его джинсах совпала с мягким теплом между ее бедрами.

— Джесс, — прорычал он ее имя как предупреждение, открывая французские двери в просторную комнату с большим количеством окон. — Если ты продолжишь в том же духе, я не выдержу.

— Правда? Ты хочешь сказать, что у меня есть какая-то власть над твоим легендарным самоконтролем?

Ах, черт.

Однажды она обвинила его в хладнокровии, когда он сказал, что из их отношений ничего не выйдет. Что он только помешает ее мечтам. Но сейчас они не собирались углубляться в эту историю.

— Ты всегда имела надо мной власть. — Райдер позволил своим рукам блуждать по ее бедрам, пока не обхватил ладонями ее ягодицы. Ее шорты едва что-то прикрывали, пальцы касались ее нежной кожи. — Разница лишь в том, что теперь я не борюсь с этим.

Когда его ноги коснулись края матраса кровати, расположенной на низкой платформе, Райдер уложил ее на середину пушистого белого одеяла. Он сделал шаг назад, чтобы расстегнуть пуговицы на рубашке, не отрывая от нее взгляда. Она сняла бюстгальтер.

У него пересохло во рту при виде ее темно-розовых сосков, ее груди покачивались, когда она подвинулась на край кровати и снова встала. Он не был уверен, что помнит свое собственное имя, когда Джесс зацепила большими пальцами джинсовые шорты и спустила их вниз по бедрам.

— Это хорошо. Потому что я тоже не борюсь с этим.

Глава 4

На мгновение, стоя перед Райдером в одних трусиках, Джессамин вспомнила, когда в последний раз была перед ним почти голой. В то время она была готова отдать ему свою девственность. И он оказался достаточно порядочным, чтобы не воспользоваться ситуацией, потому что уже знал, что у них нет будущего. Райдер разбил ее сердце и ее гордость.

Однако на этот раз он явно не собирался отступать. Она увидела огонь в его глазах, который говорил ей, что он хотел этого так же сильно, как и она.

Райдер принялся расстегивать остальные пуговицы на рубашке и скидывать ботинки. Когда он сбросил рубашку и перешел к джинсам, Джессамин как зачарованная уставилась на его торс.

— Джесс. Я слишком сильно хочу тебя. — Райдер зарылся лицом в ее волосы, его слова согревали ее шею и плечо, пока он говорил. — Позволь мне сначала коснуться тебя, чтобы все не закончилось слишком быстро.

Отпустив ее запястье, его пальцы скользнули ниже по ее животу в трусики.

Она откинула голову на его плечо.

— Это все не имеет значения.

— Это важно для меня. Мне нужно, чтобы тебе было приятно. — Свободной рукой он убрал в сторону ее волосы, так что его губы теперь оказались рядом с ее ухом. — Ты позволишь мне сначала сделать это для тебя?

Ее колени слегка подогнулись, когда его пальцы скользнули в ее лоно и нашли пульсирующий центр.

— Ох, Райдер. Но я не могу в этом положении дотронуться до тебя. Это несправедливо по отношению к тебе.

Джессамин застонала от наслаждения, когда он начал ласкать ее, двигаясь то быстро, то медленно.

— Ты не представляешь, как мне нравится ласкать тебя. Насколько сильно меня возбуждает, когда я вижу тебя такой.

— Да. Да, пожалуйста, — пробормотала она сквозь пелену желания.

— Не могу дождаться, хочу посмотреть на тебя.

Райдер обхватил ладонью ее грудь и стал ласкать пальцем ее сосок, так же нежно и ласково, как прикасался к ней между ног.

И уже скоро она полетела через край, в бездну чистого наслаждения. Пока она содрогалась всем телом, Райдер прижимал ее к себе, дразня и продлевая ощущения. Джесс извивалась, прижавшись к нему, бесстыдно добиваясь всего, что он мог ей дать.

Когда она наконец замерла на месте, сердце ее колотилось. Глубоко дыша, она наблюдала за Райдером из-под тяжелых век.

Он стянул джинсы с бедер вместе с боксерами еще до того, как у нее восстановилось дыхание.

— У меня есть презервативы, — сказала Джесс, вспомнив про упаковку, которую положила в сумку прошлой зимой. — Я оставила свою сумочку в твоем грузовике.

Она меняла упаковку на новую каждый сезон в течение многих лет, хотя уже и не помнила, когда в последний раз ими пользовалась.

— Экономка следит за тем, чтобы здесь были нужные вещи, — заверил ее Райдер, потянувшись к ящику простой деревянной прикроватной тумбочки.

— Позволь мне, — попросила она, взяв у него пакетик. — Я хочу прикоснуться к тебе.

Встав на колени на краю кровати, она потянулась к нему и провела пальцами по его горячему члену. Как же приятно было его касаться!

Неуклюже приложила презерватив к кончику и раскатала его по длине, ее тело пробила дрожь при виде блеска в его глазах.

Она задрожала еще сильнее, когда он заключил ее в свои объятия, прижавшись к ней всем телом.

— Знаешь, сколько раз мы занимались сексом в моих мыслях? — спросил Райдер, увлекая ее вниз на матрас и накрывая ее своим телом. — Больше раз, чем мне стоит признавать, — продолжил он, не требуя от нее ответа. Его руки раздвинули ее бедра так, как он того хотел, его стальное достоинство упиралось в ее лоно, от этих ощущений в ее закрытых глазах вспыхивали звезды.

— Райдер, почему ты медлишь? Посмотри на меня. Я хочу, чтобы ты смотрел на меня, когда это произойдет.

Затаив дыхание, она крепче сжала его плечи, а ногами обхватила его бедра, чтобы вместить больше его длины.

— Не двигайся, — прохрипел он.

Джесс прикусила зубами губу, чтобы попытаться удержаться на месте. В этот момент она почувствовала, как его сердце забилось быстрее, в то время как член внутри ее запульсировал.

— Хм. Райдер? Мне тоже не просто сдерживаться.

Его бедра начали двигаться в ритме, который заставил ее забыть обо всем остальном. Кроме этого момента. Кроме этого мужчины.

Все, что могла сделать Джессамин, — это держаться, чувствуя, как удовольствие снова нарастало.

У нее не было другого выбора, кроме как снова закрыть глаза, чтобы сосредоточиться на физическом аспекте этой близости, которая была сама по себе достаточно невероятной, без вмешательства других чувств.

В то же время Райдер замедлил движения, скользнул рукой между ее бедрами и начал массировать то же самое место, прикосновение к которому ранее довело ее до оргазма. Сначала его ласки были нежными и легкими, затем набрал скорость, он пользовался тем, что узнал, чтобы приблизить ее к моменту экстаза.

Она зарылась пальцами в его волосы, хваталась слишком грубо, но была не в силах остановиться, поскольку он нашел именно то место, которое жаждало прикосновений. Ее внутренние мышцы сжались, сокращаясь снова и снова, что, должно быть, довело его до пика наслаждения, потому что мгновение спустя он застыл над ней.

Его крик заглушил ее собственный. Чувствуя беспомощность, пока волна за волной удовольствия накрывали ее, Джесс склонила голову к его плечу, стала осыпать поцелуями его кожу. Затем мягко укусила, в то время как его тело напряглось и изогнулось от продолжающегося оргазма.

После этого долгие мгновения единственными звуками были их тяжелое дыхание и стук сердец. Она пришла в чувство раньше его, но в конце концов, они оба затихли. Райдер отстранился от нее, чтобы избавиться от презерватива, а затем снова упал на подушки рядом.

Где-то в глубине души она знала, что ей, вероятно, следует найти предлог, чтобы уйти. Восстановить преграды, которые рухнули между ними этим утром. Но остаточный эффект от множественных оргазмов был слишком пьянящим, и ее мозг был не в состоянии продумать, как обойти все опасные моменты в подобном разговоре.

Кроме того, кровать казалась такой удобной, особенно после того, как Райдер накинул на нее одеяло и ласково убрал волосы с ее лица.

— Я проснулась в три часа ночи, чтобы помочь с выпечкой Флер, — напомнила она ему, закрыв глаза. На самом деле она не должна чувствовать себя такой расслабленной после секса со своим бывшим возлюбленным. Секса, который больше не должен повториться, ведь ее пребывание в Кэтемаунте было временным, а «Капитан Земля» никогда не покинет свое ранчо в Колорадо. — Я закрою глаза лишь на пару минут.

Она скоро уйдет. Попросит Райдера отвезти ее домой, где возобновит поиск доказательств, которые помогут ей в суде против отца по делу с завещанием.

Джессамин изучала карту северо-западного Колорадо, разложенную на столе для пикника на заднем дворе, через два дня после близости с Райдером.

Солнце грело ей плечи, пока она просматривала округ Раутт в поисках возможных сделок с землей, просто из любопытства, потому что недвижимость была ее коньком, — она надеялась, что перерыв посреди рабочего дня позволит ей отвлечься от мыслей о мужчине, который не выходил у нее из головы.

И это был не Брэндон, хотя ее телефон снова разрывался от его очередного звонка.

— Привет, Би, — тихо ответила Джесс, старое сокращение его имени сорвалось с ее губ.

Они познакомились на магистерской программе в Нью-Йоркском университете, сначала как дружелюбные соперники за высшие награды, а затем как партнеры по учебе, которые мотивировали друг друга на лучшие достижения. Эта динамика продолжилась и в их работе в компании «Баркли проперти труп», она убедила отца устроить Брэндону собеседование сразу после окончания университета. Он был стратегом, отлично справлявшимся с цифрами. Джессамин преуспела в общении с клиентами, могла успокоить нервных инвесторов, заманить упрямых продавцов на сделку и находила неуловимую золотую середину, которая делала всех за столом переговоров счастливыми.

Она не хотела бы потерять синергию их партнерства. Но также не могла позволить ему продолжать думать, что этот брак может состояться.

— Джессамин, ты получила сообщение о сделке Картрайта? — начал он без предисловий, за его спиной эхом отдавались звуки переполненной закусочной. — У продавца возникло множество сомнений.

— Я получила сообщение. И как раз собиралась ему позвонить.

Джессамин сложила карту на столе для пикника и отодвинула ее в сторону, напомнив себе, что ее дела все еще в Нью-Йорке, а не в Кэтемаунте.

— Могу я сначала поговорить с тобой о другом? Как только ты заберешь свою еду?

Она знала забегаловку недалеко от офиса компании на Манхэттене, где он обычно обедал.

— Конечно. Я сейчас уже выхожу.

— Просто я много думала о нас как о паре в долгосрочной перспективе, и чем больше я об этом думаю, тем больше убеждаюсь, что помолвка будет ошибкой.

— Ты сейчас шутишь? Когда я уже занялся покупкой кольца и мы двадцать раз обсудили все детали, от медового месяца на Мальдивах до дома на юге Центрального парка?

— Я просто не думаю, что мы не должны позволять моему отцу руководить нашей личной жизнью. — Поднявшись со скамьи у столика, она направилась к загону для коз, где бабушкины нубийские козы блеяли и резвились на траве. — Это похоже на… сделку. Хладнокровный подход к браку. — Джесс вздрогнула, когда услышала, что использует слова Райдера.

— Откуда все эти мысли? Это дико неожиданно для меня, Джессамин. Мы долго об этом говорили.

— Я понимаю это, и мне жаль, что я позволила предпочтениям моего отца так долго влиять на меня.

Потому что вот к чему все это привело. Если бы не давление со стороны отца, она бы никогда не подумала о том, чтобы выйти замуж за Брэндона.

— Здорово, что ты это поняла. И спасибо, что сообщила мне об этом в мой обеденный перерыв. Молодец, Джессамин. И поскольку мы с тобой такие эксперты в рабочих делах, как насчет того, чтобы ты позвонила продавцу в сделке с Картрайтом теперь, когда ты меня отшила? — Ярость в его голосе удивила ее.

Она не могла вспомнить, когда в последний раз видела, чтобы он злился. Тем более на нее.

— Ты заслуживаешь лучшего, Брэндон. И сейчас я позвоню продавцу.

Она не удивилась, когда он бросил трубку, больше ничего не сказав.

Через неделю после того, как произошел лучший секс в его жизни с Джессамин, Райдер понял, что теперь она избегала его. Ему не нравилось, когда его игнорировали.

Верхом на своем гнедом жеребце Флейме он ехал рядом со своим лучшим другом Дрейком Александером, когда заметил удаляющуюся фигуру Джессамин. Ранчо семьи Александер было по соседству с собственностью семьи Баркли Крукт-Элм, и Райдер надеялся сегодня увидеть Джесс, поскольку она не отвечала на его сообщения. Райдер отвез ее домой после того, как она заснула рядом с ним тем утром.

Но он сказал, что позвонит ей после очередной тренировки по спасению в горах с командой его друзей из поисково-спасательных служб в Стимбот-Спрингсе. Однако, когда два дня назад он вернулся в Кэтемаунт, она не ответила ни на его звонок, ни на сообщения.

Дрейк попросил его осмотреть его зимние пастбища, поскольку он собирался установить там ветряные турбины, и они возвращались к конюшням, когда Райдер заметил ее удаляющуюся фигуру.

Дрейк подтолкнул свою пятнистую кобылу Перл к забору с четырьмя перекладинами, около которого Райдер замедлил шаг своего коня.

— Это Джессамин? — спросил он, проследив за взглядом Райдера, где стройная фигура исчезла за линией деревьев у ручья.

— Если бы это была Флер, уверен, она бы не уходила, — сухо заметил Райдер.

— Я думал, ваша история в прошлом? — Дрейк остановился, затем потянулся вперед, чтобы похлопать Перл по шее.

— Так и есть.

Он должен чувствовать облегчение, так как он все равно не был готов рассказать правду о Матео Баркли. Держать при себе то, что он знал о ее отце сейчас, когда тот решил оспаривать право на наследство Джессамин, оказалось непростой задачей. Для него было бы проще держать дистанцию и следить за тем, как будет развиваться ситуация. Он собирался поделиться тем, что знал о Матео, только при крайней необходимости. И даже тогда?…

— И все же? Я чувствую, что это не конец.

— Возможно, какая-то химия все еще существует, — признал Райдер.

— Химия или противостояние?

Райдер печально рассмеялся, наклонил голову, и сняв свою коричневую ковбойскую шляпу, стал обмахиваться. Июльская жара только усилилась с тех пор, как они отправились в путь вскоре после полудня.

— Химия не меняет того, кто мы есть или чего хотим от жизни. Джесс одержима желанием управлять бизнесом своего отца в Нью-Йорке и… — Он замолчал. Покачал головой. — Что ж, ты можешь представить меня где-нибудь, кроме как в седле или на склоне горы?

Дрейк тихонько присвистнул:

— Неужели дошло до этого? Вы двое были настолько близки?

Райдер вернул свою шляпу на место, чувствуя себя неловко из-за этого откровенного разговора.

— Как ты и сказал, это старая история.

Десять лет назад он не позволил отношениям с ней продвинуться настолько далеко, чтобы их разногласия имели значение, поскольку между ними все равно ничего не получилось бы.

А примерно через год он узнал о ее отце кое-что, что могло перевернуть ее жизнь с ног на голову.

— Мне жаль это слышать, — наконец сказал Дрейк, его карие глаза смотрели оценивающе. — Мне всегда нравились все женщины в семье Баркли. Чертовски жаль, что сын Антонии оказался таким ослом. Этот развод сильно повлиял на его дочерей.

Райдер не был так близок к семье, как Дрейк, когда они были моложе. Он не встречал Джессамин до тех пор, пока подростком не стал работать летом на местном родео, но даже тогда Джесс не проводила в городе круглый год. Она время от времени появлялась в Кэтемаунте тем летом, прежде чем окончательно переехала в Нью-Йорк.

— Эй, я подумал…

Прежде чем он успел выразить свои мысли, тишину дня прорезал женский крик.

Глава 5

— Все в порядке, щеночек. Все в порядке, — взволнованно пробормотала Джессамин крупной собаке, чье внезапное рычание из леса заставило ее вскрикнуть.

Она спешила вдоль ручья, чтобы вернуться в дом после того, как заметила Райдера верхом на коне рядом с Дрейком Александером на соседнем участке. Яростное рычание из чащи напугало ее, на мгновение она подумала, что на нее напал волк.

Но повторного взгляда на грязного, в колтунах зверя было достаточно, чтобы понять, что это был не грозный хищник, а пиренейская горная собака, попавшая в незаконно поставленный капкан. Ярость охватила ее, даже когда прилив сочувствия к испуганному существу заставил ее внимательнее оценить ситуацию и посмотреть, есть ли надежда освободить его, не подвергая опасности ни себя, ни животное. Джесс уже держала телефон в руке, чтобы позвонить в отдел дикой природы штата и попросить о помощи, когда земля под ее ногами завибрировала от звука приближающихся лошадей.

И хотя она изо всех сил старалась избежать неловкой встречи с Райдером после того, что между ними произошло, она еще никогда не испытывала такого облегчения при виде кого-то. К ней приближались Райдер и Дрейк Александер на двух великолепных лошадях, с широкими плечами и в ковбойских шляпах.

— Джесс? Ты в порядке? — Взгляд Райдера был прикован к ней, пока он привязывал гнедого жеребца к дереву, а затем спускался по склону к ручью, у которого она стояла.

— Я в порядке, но здесь внизу собака в капкане. — Она посмотрела на бедное животное, взгляд которого перемещался от нее к новоприбывшим. Его рычание сменилось тревожным визгом. — Помощь здесь, — заверила она лохматого белого пса. — Они точно знают, что делать, обещаю.

— Он ранен? — спросил Райдер, остановившись в паре ярдов от нее. Он выругался при виде ловушки. — Это незаконно. Никто бы не смог получить разрешения на установку капканов, тем более на твоей земле.

По-прежнему держась на расстоянии, Джессамин сосредоточилась на том месте, где ловушка соприкасалась с лапой пса. Его мех был грязным и мокрым, и он продолжал ерзать, скуля.

На холме над ними Дрейк спешился на пару мгновений позже своего друга.

— Я принесу палку или что-нибудь, чем можно разомкнуть капкан. Его легче открыть, если использовать что-то твердое.

Тем временем Джессамин снова сосредоточилась на пойманном в ловушку питомце.

— Он немного грязный, поэтому трудно разглядеть лапу. — Она старалась держаться на достаточном расстоянии, чтобы собака не смогла ее покусать, если вдруг почувствует угрозу. Только сейчас, когда Райдер приблизился, она снова взглянула на него и увидела веревку в его руках. — Это зачем?

— Нам понадобится поводок после того, как мы освободим его. Похоже, у него есть жетон на ошейнике, так что кто-то будет рад, когда он благополучно вернется домой. — Райдер оказался рядом с ней и настойчиво положил руку на спину. Ее глаза были полны боли.

— Дрейк, у тебя есть что-нибудь, что мы могли бы использовать в качестве намордника, пока работаем над ловушкой?

— Конечно, — ответил Дрейк, возвращаясь к своей лошади с плоским серым камнем в одной руке.

— Вы сможете его вытащить? — спросила Джессамин. — Я все думаю, как долго он здесь пробыл.

— Полагаю, не больше суток, судя по тому, как он выглядит. — Райдер повесил свернутую кольцами веревку на сломанную ветку сосны неподалеку. — У меня в седельной сумке есть половина бутерброда, если хочешь, прихвати его для него, пока мы будем освобождать этого здоровяка. Контейнер, в котором он находится, может стать хорошей миской для воды, если ты принесешь и его.

— Я в деле. — Она поспешила вверх по холму, радуясь, что может сделать что-нибудь, чтобы помочь.

Джесс прошла мимо Дрейка по пути наверх. Теперь в дополнение к плоскому серому камню у него в руках была красная бандана. На ее лице, должно быть, отразилось некоторое беспокойство, потому что бойфренд Флер, владелец ранчо, похлопал ее по плечу, проходя мимо.

— С ним все будет в порядке, — пообещал Дрейк. — И мы найдем того, кто установил эту ловушку.

Она так беспокоилась о собаке, что еще не задумывалась о законности устройства. Но как капкан оказался на их ранчо? Флер, конечно же, никогда бы не установила его, а она была единственной, кто имел доступ на территорию с прошлого месяца.

А еще Джозайя Крэнстон.

Она застыла на мгновение, вспомнив арендатора их земель для пастбищ. Мужчина весьма неприятный, он проигнорировал прошение об освобождении земель, которое они ему направили, как только узнал, что завещание Антонии Баркли будет оспариваться. Он сразу же сообщил им, что поскольку они по закону не являлись владельцами собственности, то не могли требовать, чтобы он ушел.

С юридической точки зрения он был прав. Но Крэнстон много лет обманывал их бабушку — использовал для выпаса скота больше площади, чем предполагалось, и заключил договор на землю по низкой цене, пообещав установить ирригационную систему, но так этого и не сделал. Неужели он был таким отпетым подонком, что расставил ловушки на их земле? Конкретно эта территория не относилась к землям по договору с ним.

В седельной сумке на высоком гнедом коне Райдера Джессамин нашла остатки ланча в пластиковом контейнере и поспешила вниз по скользкому склону, усеянному сосновыми иголками и опавшими листьями. У пса уже была повязана красная бандана вокруг морды, чтобы он не смог кусаться, пока ему помогают. Райдер стоял над пушистым пленником, удерживая большое животное между коленями, пока Дрейк подсовывал камень под ловушку.

— Ты скоро будешь чистым и сухим, — сказал Райдер собаке, пока Дрейк давил на части ловушки обеими руками. — Наешься чего-нибудь вкусного, а залеченная боевая рана будет сводить с ума всех подружек-собак.

Тепло охватило ее сердце от того, как нежно он разговаривал с испуганным щенком. Даже когда ловушка вокруг раненой лапы раскрылась, Райдер медленно и осторожно вытащил из нее лапу, удерживая остальную часть большого животного неподвижной.

Джессамин поспешила с водой, когда Дрейк отбросил ловушку в сторону.

— Мне полить водой на порез, чтобы обеззаразить рану?

После кивка Райдера она смыла грязь и запекшуюся кровь, и они смогли рассмотреть рану под спутанным мехом.

— Было бы неплохо забинтовать чем-то раненую поверхность, — заметил Райдер. — Хорошая новость в том, что это похоже на ссадину, а не на что-то серьезное.

— Мы можем использовать мой носок для перевязки. Сегодня я надела носки подлиннее, чтобы защититься от клещей. Они хорошо для этого подойдут.

Райдер поглаживал собаку и продолжал успокаивать животное, в то время как Дрейк проверил бирку на ошейнике и заметил:

— Кстати, его зовут Фантом. И здесь есть номер телефона.

— Хорошо. — Райдер потянулся за веревкой, которую повесил на ветку. — Похоже, звено на его ошейнике достаточно широкое, чтобы просунуть веревку.

Втроем у них получилось перевязать лапу Фантому и прикрепить к его ошейнику временный поводок. Они осторожно сняли намордник, как только Фантом заметил, что для него приготовлена еда в виде сэндвича с курицей. Пока собака ела и пила из наполненного водой контейнера, Дрейк связался с его владельцем и договорился встретиться на ближайшей подъездной дороге, чтобы Фантому не пришлось далеко идти.

Джессамин подошла к лежавшему на земле капкану.

— Мы должны взять это с собой. — Она использовала ветку, чтобы поднять металлическое устройство. — Нет смысла оставлять капкан здесь, чтобы охотник незаконно смог установить его повторно.

Райдер мрачно кивнул, забирая у нее ловушку.

— Я позвоню в отдел защиты дикой природы по дороге домой.

Дрейк снова присоединился к ним, пониже надвинув свою шляпу на лоб.

— Хорошие новости. Владелец Фантома уже едет сюда, чтобы забрать его. Если я поведу Фантома до ближайшей дороги, Джессамин, ты не против прокатиться на Перл до Крукт-Элм? Она спокойно может провести пару часов на старом пастбище, пока я не встречусь с Флер за ужином сегодня вечером.

— Конечно. Буду только рада.

Она не ездила верхом с тех пор, как вернулась в Кэтемаунт, но ей очень хотелось снова это сделать.

Райдер положил руку ей на поясницу, мягко направляя ее к скакунам.

— Я пойду с тобой, — объявил он серьезным тоном. — Если на твоей земле кто-то расставляет ловушки, Джесс, нам нужно выяснить, кто и почему.

— Ты избегаешь меня.

Теперь, когда они оказались наедине, Райдер не видел причин ходить вокруг да около. Он вел Флейма прогулочным шагом вдоль ручья, ведущего к Крукт-Элм.

Его взгляд блуждал по ее длинным, почти обнаженным ногам, после того, как носки были использованы для перевязки лапы Фантома. На Джесс была белая кофта с длинными рукавами из материала, защищающего от солнца и укусов насекомых. Она раскачивалась в седле так легко, будто бы ездила верхом каждый день в течение многих лет.

Джесс встретилась с ним взглядом, на ее лице было дерзкое выражение.

— Я не вижу смысла проводить время вместе, когда мы оба знаем, что между нами никогда ничего не будет.

Его охватила злость.

— Это потому, что ты вернулась к своему почти жениху?

Райдер не раз задумывался об этом за прошлую неделю. Никогда прежде он не был ревнивым человеком, но мысль о том, что Джесс могла видеться с этой большой шишкой с Манхэттена, бесила его до безумия.

— Конечно нет. Возможно, я позволила себе какое-то время увлечься идеей женитьбы, но, как только я поняла, что он не тот самый для меня, я позвонила и сказала ему об этом.

— Тогда почему ты думаешь, что между нами никогда не будет ничего большего?

Долгое время она не отвечала, единственными звуками были мягкий стук копыт по усыпанной сосновыми иголками земле и треск случайных веток под ногами.

— Честно? Я долго страдала после твоего отказа десять лет назад, Райдер. Но в конце концов я поняла твою точку зрения. Мы хотим разного. Наши жизни слишком разные.

— Это были веские причины не брать на себя серьезные обязательства. Ты была на пороге большого будущего, Джесс. Я не мог позволить тебе отвлечься от своей мечты.

— Значит, ты принял самолично решение расстаться со мной, вместо того чтобы просто сказать мне об этом? Не то чтобы сейчас это имело значение, но я всегда предпочитаю услышать правду, а не чтобы кто-то другой решал, что лучше для меня.

— Все, что я хочу сказать, — это то, что мы больше не рискуем влюбиться друг в друга, — продолжил он, поправляя поводья в руках и направляя Флейма от русла ручья на возвышенность. — Мы двое взрослых людей, действующих по обоюдному согласию, и между нами есть страсть. Если ты не хочешь участвовать в этом — или быть со мной снова, — тогда ладно. Просто не нужно бежать в укрытие, когда мы оказываемся в миле друг от друга.

— Я никогда в жизни не сбегала от мужчины, Райдер Уэйкфилд, — парировала она, отбрасывая блестящие волосы за плечо. — И ты не станешь исключением. А теперь не думаешь ли ты, что нам следует позвонить в отдел защиты дикой природы и сосредоточиться на чем-то более важном, например, на том, кто незаконно устанавливает капканы на моей территории?

Прислушавшись к ее словам — хотя он очень хорошо понимал, что она намеренно сменила тему разговора, — он вытащил свой мобильный телефон, чтобы сообщить об инциденте, когда они приближались к дому. Минуту назад Дрейк написал ему сообщение, что пиренейская горная собака принадлежала мастеру с соседнего ранчо. Мужчина был вне себя от радости, когда ему вернули пса — по сути, еще щенка, несмотря на огромный размер, — который накануне испугался грозы и выскочил из дома.

Он завершил звонок, когда они остановили своих скакунов на ближайшем к дому пастбище.

Райдер поделился тем, что ему ответил работник отдела защиты дикой природы, отклик не оказался обнадеживающим. Хотя за незаконный отлов полагались огромные штрафы, найти виновного часто оказывалось трудным делом.

— Они посоветовали использовать беспроводную камеру для дикой природы. — Он спешился, как и Джессамин. — Это хорошая идея, и я думаю, что у меня есть одна такая в доме, я завезу ее позже.

Они привязали лошадей к колышкам в земле, затем Райдер проводил ее мимо небольшого сарая и загона, где три нубийских козы громко блеяли.

— Правда? Это было бы прекрасно. Если тебе не сложно.

Если он хотел снова быть с ней, ему нужно действовать осторожно.

— Я хочу помочь. Что за сволочь незаконно устанавливает капканы, так еще и на чужой земле? У тебя нет каких-либо догадок, кто это может быть?

Райдер замедлил шаг, когда они достигли заднего двора, где располагался стол для пикника, выкрашенный в ярко-бирюзовый цвет, рядом с купальней для птиц, окруженной буйством цветов. Бабочки порхали вокруг цветов, добавляя в пейзаж больше радужных оттенков.

Джессамин опустилась на скамью, прислонившись к столешнице спиной. Райдер занял место рядом с ней.

— Вообще-то у меня есть идея. — Она подняла волосы с шеи и закрутила их сложным образом, в результате получился низкий пучок. — По крайней мере, я знаю, что Джозайя Крэнстон, арендатор части земель моей бабушки, имеет доступ к этим землям. Мои сестры и я официально попросили его выехать, когда думали, что вступим в права на наследство, и готовились продать землю.

Райдер пытался вспомнить о том, что знал о неприятном ранчо — ничего хорошего. Крэнстон был настолько скупым, что экономил на корме для своего скота, и этот недостаток никому не нравился. Фермер мог сократить расходы на оборудование или, может быть, даже на зарплату, которую платил своим наемным работникам, если времена были действительно тяжелыми. Но не кормить животных, которые находились под твоей опекой?

Этому не было оправдания.

— А он не ушел?

Джессамин покачала головой, закидывая одну ногу на другую:

— Нет. По закону он и не обязан этого делать, пока не будет оформлено право собственности на землю.

Тем больше причин позаботиться о том, чтобы дела с завещанием были урегулированы как можно быстрее. Правда о пороках ее отца — его недостойности претендовать на какую-либо часть Крукт-Элм — грызла его изнутри. Укрепила его решимость найти другой способ помочь Джесс, ведь он не мог поделиться с ней тем, что знал.

— Я все еще могу поговорить с Крэнстоном. И если это он устроил ловушку…

— Тебе не нужно вмешиваться, Райдер. Я ценю то, что ты предложил использовать свою камеру, но мы с Флер сами справимся со своими делами. — Она резко встала с места, от этого движения узел в ее волосах распался, так что темная масса упала ей на плечи. — Спасибо, что помог Фантому сегодня.

Райдер поднялся, его немного утешило то, как у нее перехватило дыхание, когда он сделал шаг ближе.

— Не нужно меня благодарить. Я пошел в поисково-спасательную службу, потому что мне нравится помогать людям. — Улыбка тронула его губы. — И собакам тоже. — Он оставался рядом с ней, вдыхая ее аромат амбры и ванили, вспоминая места, где он находил этот аромат, когда она была в его постели.

За ее ушами. На запястьях.

— Звать на помощь в этой поездке я больше не собираюсь. — Джесс скрестила руки на груди, выпрямившись перед ним.

Смелая, дерзкая, как всегда.

— Тогда больше не смею тебя беспокоить, — заверил Райдер. Пока что, добавил он про себя. Но не в силах себя остановить, он опустил голову, чтобы прошептать ей на ухо. — Просто имей в виду, что я доступен не только для операций по спасению. В любое время.

Он воспринял как хороший знак то, что Джесс не сказала что-то умное в ответ. Не стала возражать.

Глава 6

Джессамин не могла припомнить, чтобы когда-либо так возбуждалась от простого разговора с мужчиной. Она заставила себя не смотреть, как Райдер Уэйкфилд уходит от нее после того, как практически вручил ей приглашение обратно в свою постель.

«Просто имей в виду, что я доступен не только для операций по спасению. В любое время».

Эхо его слов вызвало новую дрожь по ее спине, когда она вошла в прохладный интерьер главного дома ранчо Крукт-Элм. Запах корицы и сахара круглые сутки стоял в воздухе теперь, когда Флер открыла свой бизнес по приготовлению и доставке выпечки, и этот невероятный аромат манил Джессамин на ярко-желтую кухню.

Потянувшись к пластиковому контейнеру на столе, где, без сомнений, было что-нибудь вкусненькое, Джессамин вздрогнула, услышав голос сестры:

— Что ж… ты и Райдер Уэйкфилд? — Флер внезапно вышла из-за стойки для завтрака с глиняной кружкой кофе в одной руке. Она кивнула в сторону эркера за банкеткой. — Быть может, я заметила вас двоих со своего места.

Младшая из трех сестер Баркли, Флер мало походила на Джессамин или их старшую сестру Ларк. Обладая волосами медного цвета и серыми глазами, Флер умело использовала свою естественную красоту и навыки верховой езды, чтобы выиграть конкурсы родео в пяти штатах после того, как их отец лишил ее финансовой поддержки. Джессамин знала, что Флер было нелегко оплачивать свое обучение в кулинарной школе, но она и Ларк отказались налаживать отношения с их богатым отцом ради какой-либо поддержки с его стороны. Сама Джессамин долгое время обвиняла свою мать в той роли, которую она сыграла в разводе, из-за которого в семье произошел ужасный разлад. Однако, последние месяцы после смерти ее бабушки дали ей повод переосмыслить невиновность своего отца. На данный момент она просто была благодарна за шанс спасти хоть какие-то отношения со своими сестрами.

— Райдер и я не… Мы никто друг другу.

Флер приподняла брови, молча сделав глоток из своей кружки.

— Что ж, это прекрасно проясняет ситуацию.

Джессамин открыла контейнер с пирожными и взяла один шоколадный круассан, после чего закрыла крышку снова.

— Он просто помогал мне освободить собаку…

Флер подняла вверх свой телефон.

— Дрейк рассказал мне об этом. Я в бешенстве из-за ловушки на нашей земле.

— Я тоже. Райдер сказал, что у него, возможно, есть камера для дикой природы, которую мы могли бы использовать, чтобы следить за местностью, и увидеть, кто придет проверять капкан.

Откусив кусочек шоколадного круассана, Джессамин поймала крошки свободной рукой.

— Я бы поставила на Джозайю Крэнстона. — Флер отставила свою кружку на столешницу, выложенную мексиканской плиткой. — Его недовольство было очевидным, когда я вручила ему документы о расторжении договора аренды.

— Все равно не удалось избавиться от него, — мрачно пробормотала Джессамин.

Все три сестры с нетерпением ждали дохода, который принесет продажа земли. Сначала они также подумывали продать дом, но теперь Флер хотела оставить его в семье. Сентиментальность ее сестры по отношению к этому месту поначалу удивила Джессамин, но после того, как она снова провела время в Кэтемаунте, вспомнила тепло дома их бабушки, который не был так испорчен несчастливым разрывом их родителей, начала понимать, чем ее привлекало это место.

Флер позвала ее из гостиной.

— Джесс? Посмотри, что я раскопала этим утром. Может быть, это поможет нам быстрее выгнать Крэнстона.

Джессамин откусила еще кусочек шоколадной выпечки, после чего завернула круассан в салфетку. Она стряхнула ладони над раковиной, чтобы избавиться от крошек, а затем последовала за голосом сестры в светлую гостиную.

Повсюду были расставлены коробки. Некоторые открытые, некоторые еще закрытые, они были размещены на журнальном столике и на полу. Из некоторых коробок были высыпаны бумаги и книги.

Джесс тихо присвистнула, посмотрев на все это.

— Что это такое?

Заинтересовавшись, она подошла к одной из коробок, чтобы посмотреть, что внутри.

— Бабушкины вещи с чердака. Я начала спускать вниз коробки, чтобы найти документы, которые могли бы как-то доказать, что бабушка хотела, чтобы ее собственность досталась нам.

— Это превосходно. Я не знала, что бабушка так много всего хранила.

Она взяла в руки несколько фотографий Крукт-Элм, сделанных до того, как Антония начала работать над интерьером. Она и их дедушка улыбались рядом с высокой рождественской елкой. Антония в фартуке, вся в муке, потому что работала на крохотной старой кухне.

— Я тоже. Но я поднялась на чердак, потому что мне было интересно, есть ли способ превратить пространство в соборный потолок в большой комнате. И я нашла все это, спрятанное под одним из карнизов.

— Все, что нам нужно сделать сейчас, — это просмотреть.

Джессамин не работала по полному графику, пока была в Кэтемаунте, но с момента прибытия она уделяла работе не меньше тридцати часов в неделю. Теперь ей придется немного сократить эти часы, чтобы найти время для поиска документов, подтверждающих волю Антонии по завещанию.

— На самом деле у меня много дел в ближайшие несколько дней, но на следующей неделе будет свободное время, — сказала Флер.

Джессамин опустилась на подлокотник одного из диванов, потянулась к коробке и вытащила маленькую книгу, обтянутую темной кожей.

— Звучит отлично. Я постараюсь сама на этой неделе, и потом мы сможем закончить вместе, когда ты будешь свободна. — Идея крутилась в ее голове с тех пор, как она узнала, что им потребуются свидетели или письменные доказательства в поддержку их стороны. — Как думаешь, у мамы может быть что-нибудь, что подкрепило бы наше заявление? Старые письма от папы или бабушки?

Флер оторвалась от дневника, в каждой деликатной черте ее лица читалась настороженность.

— Ты же не всерьез предлагаешь мне расспросить маму о письмах, которые ей присылал папа?

— Верно. Нет смысла ходить по минному полю. — Джесс отложила в сторону старые фотографии, которые держала в руках. — Нам потребовалось почти десять лет, чтобы снова начать разговаривать. Наверное, маме потребовалось бы столько же времени, чтобы думать о папе и не злиться.

Она провела пальцем по порезу на руке, который, должно быть, получила, когда помогала освободить Фантома. Ей хотелось бы, чтобы невидимые раны, которые ее семья и Райдер оставили на ней, исчезли так же легко, как и эта маленькая царапина.

— И это вполне оправданно, — коротко напомнила ей Флер. Даже немного резко. — Папа не только не помогает нам, он охотится за нашим наследством, когда прекрасно знает, что бабушка хотела бы, чтобы мы получили Крукт-Элм.

Джессамин напряглась:

— Знаешь, почему я приняла сторону отца? Тогда, с самого начала?

Она не планировала делиться этим с Флер, но, с другой стороны, ничто в этой поездке не происходило так, как она ожидала — она переспала с Райдером и была вынуждена разорвать помолвку и ко всему прочему прониклась большей любовью к Кэтемаунту и своей семье.

Отец уговаривал ее вернуться к работе, дать Брэндону еще один шанс и сосредоточиться на новых клиентах. Он умел великолепно говорить, но совсем не умел слушать. Ему нужно было, чтобы Джессамин была рядом с ним, чтобы убеждать клиентов в том, что в их компании понимали, чего клиенты хотели от покупки недвижимости. У нее был в этом талант — подходящие личные и профессиональные качества.

Судя по электронным письмам, эсэмэскам и голосовым сообщениям, которые она получала, Матео все сильнее раздражало то, что она сопротивлялась его желаниям. И Джессамин все больше раздражал этот раздор с отцом. Даже Брэндон пытался намекнуть, что им стоит попробовать еще раз.

Джессамин приходилось держать ситуацию под контролем, как в Нью-Йорке, так и в Колорадо.

Ответ пришел к Флер быстро, когда она перелистывала небольшой томик в руках:

— Потому что папа амбициозен, как и ты. Потому что ты хотела жить той жизнью, которую он построил для себя в Нью-Йорке, а не в медленном темпе, как мы жили в Техасе.

— Позднее, возможно, эти вещи имели для меня значение. Но сначала, в тот первый ужасный год, когда мама узнала, что папа ей изменил, и стала так сильно его ненавидеть, дело было вовсе не в этом.

На мгновение ее охватила старая боль.

— Почему же тогда? — Флер провела пальцами по обложке кожаной книги, затем прижала ее ближе к груди, внимательно слушая.

— Потому что она сказала мне, что я такая же, как он. Когда я просила ее прийти в школу по разным причинам — да, это было важно для меня, но также я надеялась, что она отвлечется от мыслей о том, какой несчастной сделал ее наш отец, — она сказала мне, что я эгоистка. Она заставила меня испытать на себе всю ее обиду на него.

И тогда уже не было секретом, что Дженнифер Баркли думала о своем муже. Джессамин чувствовала боль от этих слов, она прожигала ее кожу, как клеймо, оставленное неприязнью к ней ее собственной матери. Джессамин тут же приняла сторону своего отца, зная, что ей не будут рады на стороне матери.

— Она боролась с депрессией, Джесс, — тихо напомнила Флер.

Она испытала сочувствие вместе с сожалением за все время, которое она потеряла со своей матерью. Но не все было так уж плохо. Ее отец старался подбодрить ее, сопровождал ее на конференциях «Модель ООН», возил на танцевальные соревнования.

— Теперь я это понимаю. Но я ничего не знала о том, через что она проходила, когда мне было двенадцать лет. Затем, к тому времени, когда я стала достаточно взрослой, чтобы понять, что она пережила, мы уже были по разные стороны семейной битвы.

— Может быть, тебе самой спросить маму, есть ли у нее что-нибудь, подтверждающее наше заявление? — предложила Флер мгновение спустя, засовывая том в кожаном переплете обратно в ближайшую коробку.

— Мне? Дочке, которая не поддерживает с ней отношения?

— Это может стать способом начать с ней диалог. Просто подумай об этом. Я убеждена, что бабушка оставила нам ранчо, чтобы помочь снова стать настоящими сестрами. Возможно, это поможет нам восстановить и другие оборванные связи.

Например, ее несуществующие отношения с матерью?

— Сначала я просмотрю эти коробки. Может быть, говорить с мамой даже не придется.

Флер ничего не ответила, но в этом и не было необходимости. Джессамин понимала, что пыталась уйти от разговора с их матерью так же, как всю неделю избегала Райдера.

«Заметил ли ты какую-либо активность по камере?»

Райдер прочитал сообщение Джессамин после того, как вышел из душа.

Она помогла ему установить камеру для наблюдения за дикой природой, чтобы они могли узнать, когда кто-нибудь придет, чтобы проверить ловушку, но она никаким образом не дала понять, что хочет снова его увидеть. И как он мог давить на нее, когда сам пообещал дать ей передышку? Но за десять дней, прошедших с тех пор, как они установили камеру, у нее вошло в привычку писать ему сообщения по вечерам, чтобы спросить о записях с камеры, которые загружались на его личный аккаунт, и ему было легче их проверить.

Вот почему он не мог ждать, чтобы высушиться, когда услышал звуковой сигнал уведомления в десять часов вечера.

«Только вышел из душа», — напечатал он ей в ответ, получая некоторое удовольствие от того, что вкладывал этот образ в ее голову.

«Включу ноутбук через секунду и вернусь к тебе».

Он мог проверить запись с телефона, но уже вошел в аккаунт на другом устройстве, и страница была загружена.

Кроме того, хоть он и согласился дать ей личное пространство, но не давал никаких обещаний относительно тем их разговора.

«Я рассказал тебе, что на мне надето. Отплатишь мне тем же?»

Он нажал «отправить», не дав себе времени обдумать сообщение еще раз.

«Я вся в пыли из-за того, что ползаю по чердаку. Все еще ищу какие-либо документы, которые могли бы подтвердить пожелания бабушки».

Он почувствовал укол вины из-за информации, которую утаивал от нее, когда упал на серый кожаный диван напротив камина в своей спальне.

«Мне жаль, что доказательства еще не найдены».

Он был уверен, что что-то определенно должно быть. Потому что Антония Баркли точно не хотела передавать Крукт-Элм своему сыну. Даже сам Матео Баркли это знал, хоть и не признавал.

Долгое время его телефон молчал, и он уже подумал, что Джессамин устала. Ему была ненавистна мысль о том, что она безрезультатно тратила время на просмотр старых бумаг.

«Надеюсь», — наконец напечатала она.

Нажав на кнопку на своем ноутбуке, Райдер запустил запись с камеры за последний день в режиме быстрой перемотки, затем снова переключил внимание на телефон.

«Я знаю, ты не хочешь связываться с мамой по этому поводу, но как насчет одной из подружек твоего отца? — предположил он, точно зная, кто из них был готов сдать Матео с потрохами. — Помнишь ту, с которой он встречался, когда мы с тобой были вместе?»

Он убедил себя, что вовсе не давит на нее. Что он не хотел, чтобы Джессамин приехала к нему лично, в надежде получить ответы. Одним глазом наблюдая за кадрами с камеры, он думал о том, как сильно ему хотелось увидеть ее снова, когда его телефон зазвонил.

На экране высветилось имя командира поисково-спасательной службы.

— Уэйкфилд, — ответил он, одновременно печатая последнее сообщение за вечер для Джессамин.

«Посмотрю отснятый материал позже, Джесс. Вызов из поисково-спасательной службы».

Нажав кнопку «отправить», Райдер встал, чтобы одеться для работы. Обычно поисково-спасательные работы отнимали все его внимание. Но даже после того, как через пять минут отправился в дорогу, его снаряжение уже было в кузове грузовика, Райдер не мог избавиться от образа Джессамин.

Глава 7

Заморгав от солнечных лучей, падающих на ее лицо, Джессамин медленно очнулась от самого глубокого, самого крепкого сна в своей жизни. Ее голова казалась тяжелой.

Она никогда еще так поздно не просыпалась.

— Джесс? Могу ли я войти? — Голос сестры раздался за дверью.

— Конечно, можешь, — ответила она, стараясь казаться бодрой, поскольку ей казалось непростительной ленью — по крайней мере, для нее — открывать глаза в… она посмотрела на время на своем телефоне… в девять часов утра?

Флер толкнула дверь в маленькую спальню, в то время как Джессамин с трудом села на кровати.

— Прости, что я так рано. Я не хотела тебя беспокоить, но подумала, что ты захочешь узнать…

— Ты меня не побеспокоила.

— Полагаю, что ранние утренние часы, когда ты помогала мне с выпечкой для «Ковбойской кухни», наконец настигли тебя. — Флер села в изножье кровати Джессамин. — И мне очень не хотелось беспокоить тебя сейчас, но я подумала, что ты должна знать, что Райдер отправился на потенциально опасные поисково-спасательные работы.

— Что ты имеешь в виду? Откуда ты это узнала? — Выпрямив спину, Джессамин сосредоточила все свое внимание на сестре. — Кто тебе это сказал?

— Все в закусочной говорили об этом сегодня утром. Группа альпинистов попала в летнюю лавину в районе дикой природы «Флэт топе»…

— Лавина? Как это могло произойти? На этой неделе было теплее обычного.

— Мокрая лавина, как утверждали все в «Ковбойской кухне». — Флер придвинулась ближе на кровати и положила ладонь на руку Джессамин. — Снег на вершинах тает и делает нижний слой неустойчивым.

— И Райдер все еще там?! Прошло почти одиннадцать часов с тех пор, как ему позвонили. Он написал мне сообщение прошлой ночью и…

Вспомнив их переписку, она включила экран своего телефона, чтобы посмотреть, поступали ли еще какие-либо сообщения от него. Но последнее сообщение, которое она получила, было около одиннадцати вечера.

— Что ты делаешь? — спросила Флер, поднимаясь.

— Мне нужно выяснить, что происходит. Ты знаешь, где они?

— Думаю, где-то рядом с Пиком Пагоды. Но ты не можешь пойти туда, Джессамин. Они никогда не допустят тебя к месту спасательной операции…

— Я знаю. — Кивнув, она натянула спортивные штаны поверх пижамных шорт, а затем выскользнула из майки, чтобы надеть футболку. — Мне просто любопытно. Я смогла бы узнать больше в закусочной, может быть. Или дома у Райдера.

Джессамин направилась в маленькую ванную комнату, совмещенную со спальней, которая раньше принадлежала Ларк. Затем побежала вниз.

— Ты хочешь, чтобы Дрейк отвез тебя? — спросила Флер, следуя за ней из спальни и вниз по лестнице. — Он тоже беспокоится.

— Не нужно. — Взяв ключи от машины, которую ей наконец удалось получить за неделю до этого, Джессамин сунула телефон в карман спортивных брюк и направилась к двери. — Все будет хорошо.

Внезапный приступ тошноты остановил ее, когда она взялась за дверную ручку. Ей пришлось постоять неподвижно пару мгновений.

Вернувшись к холодильнику, Джессамин захватила в дорогу бутылку воды.

С ней будет все в порядке. И с ним тоже.

Уставший и измученный, Райдер вздохнул с облегчением, когда направил свой рабочий грузовик на частный подъезд к ранчо Уэйкфилд. Поиски пропавших альпинистов заняли половину ночи, а спасательная операция — все утро, и обе части работ были затруднены ужасными условиями. Оставив его мокрым, измученным и немного поцарапанным от карабкания по каменистой местности в темноте. Он принял душ и перехватил пару кусков пиццы в местной пожарной части, где потом собралась его команда, но влажный холод горной слякоти еще не оставил его.

Они нашли альпинистов — живыми — и благополучно доставили их домой. В любой другой день этого было бы достаточно, чтобы смягчить физический ущерб от спасательных работ. Но сегодняшнее задание слишком напоминало ему о прошлом. Той первой, давней поисково-спасательной операции, когда Матео Баркли позвал на помощь, чтобы спасти свою подружку, которая попала под лавину и упала в ущелье. Падение произошло из-за небрежности Баркли.

Прищурившись от яркого послеполуденного солнца, Райдер провел рукой по груди, где десять лет назад засела острая боль сожаления. Он продолжил бы думать об этом, если бы в поле зрения не появился главный дом, а также незнакомый седан. И очень знакомый женский силуэт.

Джесс.

Его усталость исчезла, сменившись яростным желанием заключить ее в свои объятия.

— Все в порядке? — спросил он, сокращая расстояние между ними. — В чем дело?

Она уткнулась лицом ему в грудь:

— Я беспокоилась о тебе. Я слышала о лавине. Местные новости сообщали о альпинистах, но ничего не говорили о спасателях.

— Мне жаль, что ты беспокоилась. Была длинная ночь, потому что погодные условия ухудшились. Слишком ветрено, чтобы можно было искать альпинистов с вертолета, и слишком рискованно для поисковых собак. Но мы нашли их. Мы все оставались в безопасности и вытащили их оттуда, не рискуя понапрасну.

— Слава богу. Думаю, было страшно.

Она глубоко вздохнула, но не убрала руки. Только теперь, когда ее беспокойство, казалось, уменьшилось, он позволил себе взглянуть на нее по-настоящему. Очевидно, она оделась в спешке в спортивные штаны и слегка помятую белую футболку, а ее блестящие каштановые волосы были собраны в неаккуратный хвост.

И черт возьми, но эта ее сторона нравилась ему еще больше!

— Мне нужно пойти в дом.

Он сделал еще шаг назад, увеличивая расстояние между ними.

Джессамин поморщила лоб в замешательстве.

— Я не понимаю. Я неправильно поступила, что ждала тебя здесь?

— Нет. Я польщен. Я просто…

— Польщен? — Она расправила плечи. — Как будто я какая-то поклонница?

— Дело не в этом…

— Не переживай, я позволю тебе вернуться к тому, что тебе нужно сделать. Извини, что из-за своего беспокойства задержала тебя.

Райдер шагнул вперед и прервал все, что она собиралась сказать, прижавшись губами к ее губам в горячем поцелуе, в котором он нуждался с того момента, как вышел из своего грузовика. Зная, что сейчас у него недостаточно сил, чтобы спорить, он просто хотел, чтобы этот поцелуй говорил за него.

Прервать поцелуй было одним из самых трудных поступков, которые он когда-либо совершал. Но он не хотел пользоваться ее уязвимостью, когда Джессамин волновалась за него.

И все же она вдруг сама подошла ближе к нему, не отрывая взгляда. Медленными, неторопливыми движениями положила ладони ему на грудь и скользнула ими вверх к его плечам, оставляя после себя мурашки на коже. Ее бедра прижались к нему, прикосновение вызвало стон удовольствия у них обоих.

— Забери меня с собой, Райдер. Сейчас же.

Удовлетворенная мгновенным ответом Райдера на ее просьбу, Джессамин чуть ли не бежала, чтобы не отставать от его широких шагов по крытой дорожке к его огромному дому из камня и дерева. Он крепко держал ее за руку.

Дрожь предвкушения прошлась по ее телу, пока он нетерпеливо нажимал на клавиши в устройстве безопасности возле входной двери.

— Сюда. — Он провел ее через огромное фойе, где сияющие деревянные полы и высокие соборные потолки обрамляли небольшой фонтан в одной из стен, звук текущей воды стал музыкальным приветствием.

Но у нее не было времени осмотреть что-то кроме деревянной лестницы, ведущей на второй этаж. Райдер по-прежнему крепко сжимал одну ее руку, в то время как другая ладонь скользила по полированным деревянным перилам. В главной спальне на верхнем этаже ощущался запах сосны и кедра. Отсюда две двери патио вели на частную террасу с видом на зеленый задний двор, где гравийные дорожки соединяли зону бассейна из натурального камня с местом для костра и обеденной зоной.

Однако роскошные интерьеры дома не могли не отвлечь ее от Райдера.

Джесс любовалась его сильными руками, мускулистой гладкой грудью под облегающей хлопчатобумажной футболкой, ей не терпелось прикоснуться к нему.

— Ты идешь не в ту сторону, — мягко отчитал ее Райдер, когда она подошла к нему. Его большие ладони легли на ее бедра, когда он увлек ее назад, вглубь комнаты.

— Разве ты не хочешь, чтобы я шла к тебе? — Джесс запустила ладони под его футболку.

— Прежде всего, я хочу, чтобы ты оказалась в моей постели. — Голос у него был хриплый от возбуждения. — Когда ты будешь там, я сам приду к тебе.

— Мне нравится, как это звучит, — призналась Джесс, когда они дошли до большой кровати, украшенной резьбой.

Джесс провела пальцами по его прессу, ненадолго задержалась там, а затем потянула хлопковую ткань с его плеч. Руки Райдера последовали за ней, повторяя действия Джесс с ее футболкой, бюстгальтера на ней не было.

Райдер припал губами к ее соскам и дразнил языком то один, то другой. Ее груди никогда раньше не казались ему такими восхитительно чувствительными.

Запустив пальцы в его густые темные волосы, Джесс выгнулась навстречу его губам, нуждаясь в большем. Желая сгореть от этой страсти.

Он, казалось, понимал ее, его руки уже стягивали вниз ее спортивные штаны вместе с пижамными шортами.

— И без трусиков, — мрачно пробормотал он, помогая ей освободиться от одежды. — Ты пытаешься заставить меня потерять всякую сдержанность?

— Нет, — машинально ответила она, а затем передумала, все ее тело покалывало, когда он ласково погладил ее между бедер. — Может быть. Да, на самом деле. Это мой окончательный ответ.

Его глаза были черными как уголь, когда они встретились с ней взглядами, его пальцы вызывали самые сладкие ощущения в ее теле.

На этот раз, когда Райдер припал к ее губам, поцелуй был требовательным. Страстный танец языков, они брали и давали в равной мере, жаждая большего.

Джесс обвила руками его шею, и он положил ее на кровать, сдвинув подушки. Райдер прервал поцелуй только для того, чтобы снять с себя оставшуюся одежду и достать из тумбочки презерватив.

Да, да, да. Ей показалось, что она скандировала это про себя, но, судя по тому, как быстро он разорвал обертку и надел презерватив, она могла подгонять его вслух.

Когда он наконец начал движения, Джесс и не подозревала, что уже была так близка к оргазму от его прикосновений.

— Так хорошо, — выдохнула она.

— Ты нужна мне, — простонал Райдер в тот же момент, их слова переплетались так же слаженно, как и их тела.

Джесс буквально вонзила ногти в его спину в стремлении держаться за удовольствие, насколько это было возможно.

Но ощущения были слишком сильными. В следующий раз, когда его большой палец коснулся ее клитора, ее тело охватили восхитительные волны блаженства. Она откинула голову назад, отдаваясь на милость наслаждению, в то время как Райдер присоединился к ней спустя мгновение.

Он крепко сжал ее бедра, удерживая так, как ему было нужно, и она таяла при виде его, потерявшегося в потоке удовольствия.

В течение долгих минут они лежали в объятиях друг друга. В отличие от их первого раза она не беспокоилась о том, что будет дальше. Очевидно, что избегание Райдера не помогло ей преодолеть влечение к нему.

Открыв глаза, она бросила взгляд на Райдера, который теперь лежал рядом с ней. Его дыхание было ровным, но Джесс знала, что он не заснул. Тем не менее он, должно быть, устал после того, как всю ночь провел в горах.

Сегодня утром был тот странный момент, когда ее затошнило. Просто нужно было поесть?

— Ты, наверное, голодный, — сказала она, приподнявшись на локте. — И устал. Будет странно с моей стороны вызваться приготовить для нас что-нибудь?

Его взгляд скользнул по ее обнаженной груди, и она не могла не ощутить удовольствие, которое испытывала от его горячего внимания.

— Вероятнее всего, мне бы не помешало съесть что-нибудь, — поддразнил он, его глаза потемнели, когда он поцеловал ее нежную кожу. — С другой стороны, мне еще не удалось насытиться тобой.

Обхватив одну грудь, он нежно сжал ее, и Джесс насладилась своей новой, повышенной чувствительностью…

Эта мысль заставила ее замереть на месте.

Чувствительная грудь, тошнота, усталость.

Она быстро стала считать даты в голове. Они ведь использовали презервативы. И она принимала противозачаточные таблетки.

— Джесс? — Райдер поднял голову, прервав те ласки, которыми одаривал ее тело. — Что-то не так?

— Я… нет. — Она покачала головой, хотя ощущала покалывания страха у основания позвоночника. Особенно когда вспомнила о том, когда у нее в последний раз были месячные. Шесть недель назад?

— Поговори со мной. — Голос Райдера стал более настойчивым, руки легли ей на плечи, чтобы поддержать. — В чем дело?

Ее сердце бешено колотилось. Во рту пересохло.

— Ничего. Я в порядке, — начала она, пытаясь успокоить себя, но с треском проваливаясь. — Но я… — Она тяжело сглотнула и начала снова: — Мне нужно идти.

Поднявшись с кровати, она нагнулась, чтобы подобрать футболку, и надела ее.

— Я не понимаю, — покачал он головой, когда подвинулся и сел на край кровати, настороженно наблюдая за ней. — К чему такая внезапная спешка?

Джесс прижала руку ко лбу, абсолютно не понимая, как на это ответить.

— Наверное, я чувствую себя немного виноватой. Я знаю, что ты уже спал бы, если бы не я. Ты, должно быть, устал после операции по спасению.

Она подошла к Райдеру, чтобы положить руку на его плечо. Он обхватил рукой ее бедро сзади, притянул ее ближе, так что она оказалась между его коленями.

— Я был рад тебя видеть, когда вернулся домой. Ты можешь делить со мной постель столько, сколько захочешь.

— Я позвоню тебе позже. — Выдавив из себя улыбку, она наклонилась, чтобы оставить на его губах поцелуй. — Тебе надо поспать.

— Все в порядке. Я отпущу тебя. — В его глазах появились игривые огоньки. — Если ты согласишься пойти со мной на благотворительный вечер в следующие выходные.

Заставив свой голос звучать спокойно, она дала ему единственный ответ, который не втянет их в долгий разговор:

— Конечно. Это свидание.

Глава 8

Шесть часов спустя Райдер очнулся на смятых от беспокойного сна простынях. Проведя рукой по волосам, он поморщился от боли в мышцах плеча. Должно быть, он потянул их во время миссии, когда глубоко наклонился в расщелину, чтобы вытащить одного из запаниковавших альпинистов. Среди членов поисково-спасательной группы были опасения, что парень серьезно повредил ноги.

Поднявшись с кровати, Райдер босиком прошлепал в ванную комнату, там включил душ с двойной лейкой. Пока пар поднимался над мрамором Калакатта, который остался после переделки дома, он пытался собраться с мыслями и стряхнуть с себя кошмары. Во сне его мозг перепутал недавнее спасение с его первой зимней миссией с участием Матео Баркли на одной из самых опасных вершин Колорадо. Случай, когда показная бравада Матео едва не стоила жизни его тогдашней девушке.

Райдер шагнул под мощный поток воды, надеясь смыть мысли об инциденте, о котором не вспоминал, пока Джессамин не вернулась в Кэтемаунт. И все же с того дня этот случай ежедневно кружился у него в голове, поскольку признание Матео на том пике могло стать достаточным доказательством, чтобы сестры Баркли выиграли суд. С каждым часом его молчание о том, что он знал, тяготило его все больше. Особенно теперь, когда они снова проводили время вместе. Он знал, что их ждало в будущем, ведь ее жизнь все еще была связана с недвижимостью в Нью-Йорке. Но он был уверен, что связь, которую они разделяли, возникала нечасто. Он отпустил ее десять лет назад, чтобы она смогла осуществить свои мечты, но обнаружил, что сейчас хотел ее еще больше, чем тогда.

Тем не менее, Джессамин заслужила знать правду о своем отце, хотя это, возможно, причинит ей боль. Будет ли этого достаточно, чтобы заставить ее разорвать отношения с Матео и Нью-Йорком? Конечно же, это не было причиной, по которой Райдер хотел, чтобы она знала правду о своем отце, но это была реальная возможность. Выключив душ, Райдер вышел из душевой кабины, выложенной плиткой, вытерся полотенцем, обдумывая варианты, как мог бы предоставить ей необходимую информацию. Если бы она узнала правду от бывшей девушки Матео, это не нарушило бы никаких этических норм. Или еще лучше, от самого Матео.

Райдер надел джинсы и футболку с длинными рукавами, прежде чем вернулся в спальню за телефоном.

Он не мог больше откладывать это дело, если хотел получить шанс на дальнейшие отношения с Джессамин. Сначала он ввел в поисковике имя женщины, которая упала во время того давнего восхождения с Матео. Найти ее было бы проще, если бы у нее оказалось более необычное имя, чем Сьюзан Уилсон. А так, количество результатов было ошеломляющим, даже если он ограничил свой поиск только Колорадо, найти ее казалось нереальным.

Подумав, что ему, возможно, придется нанять детектива, чтобы найти ее, Райдер закрыл поисковик и решил сначала обратиться к главному персонажу истории. Он нашел номер Матео Баркли. Поколебавшись всего секунду, он набрал номер и прождал три гудка, после чего звонок перешел на голосовую почту. Преданный своей задаче, Райдер передал сообщение, которое должен был адресовать отцу Джессамин еще несколько недель назад.

— Баркли, это Райдер Уэйкфилд из Кэтемаунта. — Он посчитал это достаточным представлением. Отец Джессамин никак не мог забыть человека, который сидел с ним на холодном склоне горы, пока Матео делился своими самыми сокровенными секретами. — Нам нужно поговорить о ранчо Крукт-Элм, прежде чем дело пойдет дальше. — Он замолчал на мгновение, не желая ставить ультиматумы по телефону. — Перезвони мне.

Не в состоянии находиться одной в пустом доме на ранчо Крукт-Элм, Джессамин сидела снаружи за столом для пикника на заднем дворе, наблюдая, как длинноухие козы ее бабушки играют в загоне поблизости.

Джессамин вернулась домой с ранчо Уэйкфилд в нетерпении поговорить с Флер, но сестра была с Дрейком. Единственным признаком присутствия Флер была написанная от руки записка на бумаге для заметок с нарисованными ромашками, в которой говорилось, что она будет ночевать у Дрейка и берет на следующий день выходной от своей работы по приготовлению и доставке выпечки. Флер прикрепила записку к электронному планшету, которым она пользовалась на кухне, а рядом под ней еще одну, в которой предлагала Джессамин связаться с Ларк, чтобы сообщить их сестре о продвижении по судебному делу.

Теперь Джессамин сжимала планшет в руке, поднялась со скамьи у стола для пикника и направилась к загону для коз, неуверенная в том, каким прогрессом она может поделиться по делу с завещанием. Она нашла очень мало доказательств, которые могли бы им помочь в зале суда.

Кроме того, она была так взволнована мыслями о возможной беременности, что не могла думать о предстоящем процессе по оспариванию завещания. Она подумывала зайти в местный магазин по пути домой, чтобы купить тест на беременность, но Кэтемаунт был таким маленьким городком, и она боялась, что слухи расползутся еще до ужина.

Остановившись возле забора, она наблюдала, как маленькая черно-белая козочка рысью бежала к ней, чтобы поприветствовать. Она потянулась между натянутой проволокой, чтобы погладить теплую шерсть животного, и снова взглянула на записку Флер. Новость о том, что сестра взяла выходной от работы, стала неожиданностью. Она неустанно работала, чтобы завоевать сердца местных жителей, надеясь начать свой ресторанный бизнес, полагаясь на популярность своей выпечки.

Еще одна неожиданность? То, что Джессамин была разочарована отсутствием сестры. Она не могла отрицать, что становилась ближе с Флер, как их бабушка всегда и хотела, чтобы три сестры уладили свои разногласия. В отсутствие Антонии Баркли Крукт-Элм, казалось, все еще обладал старой магией, заставляя Джессамин чувствовать притяжение «дома».

Мысль о бабушке и желаниях, которые она не смогла осуществить при жизни, заставили Джессамин нажать кнопку на верхней части планшета и открыть приложение для видеозвонка с Ларк.

— Я как раз думала о тебе… — прозвучал голос Ларк, а мгновением позже она появилась на камере. Когда видео подключилось, ее старшая сестра покосилась на экран. — О, погоди-ка. Джессамин?

Неловкость момента заставила ее перейти в защиту.

— Прости, что разочаровала тебя, — сказала Джесс, выпрямившись после того как погладила Нимуэ. — Флер подумала, что мне следует связаться с тобой, чтобы сообщить о продвижениях в подготовке к суду по завещанию.

— Отлично, хорошая идея. — Ларк стояла в гардеробной, одетая в спортивную одежду и выглядя так, будто только что вернулась с тренировки. Позади нее Джессамин увидела развешанные на вешалках мрачные брючные костюмы приглушенных оттенков.

У сестры были глаза темно-зеленого цвета, темные волосы заплетены в блестящую косу, перекинутую через плечо. Ларк была настоящей красавицей, даже когда не прихорашивалась, а она абсолютно никогда этого не делала.

— Честно говоря, мне обидно, что нам удалось найти так мало. — Джессамин сразу перешла к делу. — Все свое свободное время я просматривала старые дневники и письма бабушки, надеясь найти конкретные доказательства, которые мы сможем использовать, но в них она говорит только о саде и кулинарии. Там не так много личной информации.

Ларк нахмурилась, глядя в камеру, затем сбросила свои черные кроссовки.

— Удивительно, учитывая, как часто и откровенно она говорила с нами о своих надеждах на ранчо в будущем. Как она хотела, чтобы оно помогло нам осуществить наши мечты.

— Звучит так, будто ты не хочешь возвращаться сюда. — Джессамин знала, что старшая сестра редко приезжала на ранчо. Когда Ларк покинула Кэтемаунт, с ним было покончено. — Ты сказала, что попытаешься посетить ранчо до конца лета, просто чтобы Флер от тебя отстала?

Флер получила обещание от них обоих на поминальной службе Антонии. Их младшая сестра была полна решимости исполнить желание бабушки и разрешить их разногласия.

Ларк схватила с вешалки серый джемпер и брюки и перекинула их через руку, прежде чем выйти из гардеробной в белоснежную спальню.

— Я приеду на следующей неделе. Я не пропущу заседание суда.

— Я рада, — призналась Джессамин, чувствуя, что Ларк окажется грозной фигурой в суде, если у нее будет что сказать. — Ты будешь выступать в суде?

— Я работаю над этим. — Ларк бросила одежду на белоснежное одеяло, которое служило единственным украшением кровати, углы были подвернуты так плотно, что любой посторонний человек мог бы догадаться, что Ларк служила в армии. — Ты видела моего бывшего мужа в городе с тех пор, как приехала?

— Гибсона?

— К счастью, у меня только один бывший муж.

Джессамин подавила улыбку. Ларк была сильной независимой женщиной, но у нее было приятное чувство юмора, которое могло застать человека врасплох. Ларк жила в Лос-Анджелесе и недолго была замужем за хоккеистом, который в то время выступал за команду Западного побережья. Ларк тогда работала спортивным психологом, и они сразу нашли общий язык. Но согласно крайне скупым рассказам Ларк об их браке, отношения исчерпали себя из-за постоянных переездов Гибсона. Но Джессамин слышала об этом не от нее напрямую, так как до недавнего времени у нее были натянутые отношения с сестрами.

Интересно то, что Гибсон на момент развода находился в процессе покупки ранчо недалеко от Крукт-Элм.

— Верно. Это хорошо. Я не слышала и не видела Гибсона в городе, и я думаю, что, если бы местная хоккейная звезда вернулась в город, об этом бы говорили в «Ковбойской кухне».

— Отличная новость. Я постараюсь передать свое заявление адвокату на выходных, чтобы вы могли просмотреть его, и тогда увидимся на следующей неделе.

Джессамин завершила звонок и выключила планшет. Она не поделилась ни намеком на свои беды и переживания, возможно, это было правдой.

У нее никогда не было особо регулярного цикла, так что, возможно, она зря беспокоилась. Сейчас у нее много дел, ей нужно закончить просмотр коробок с документами Антонии. Она подождет еще несколько дней, прежде чем помчится через два города, чтобы купить тест на беременность.

Было еще слишком рано. Лучше выкинуть беспокойство — и Райдера — из своей головы.

Джесс выключила планшет как раз в тот момент, когда ее телефон завибрировал в заднем кармане. На экране появилось имя Райдера, но это был не звонок.

«Ваш арендатор Джозайя Крэнстон только что появился на камере для дикой природы, чтобы проверить установленный капкан».

Она совсем забыла о незаконно установленной ловушке! Злость вспыхнула в ней при напоминании об этом. На себя — за то, что так увлеклась Райдером, что позволила себе забыть об охотнике. И при мысли о том, что их арендатор оказался тем самым человеком, который совершал преступные действия на их территории.

Воспоминания о скулящем и испуганном Фантоме, попавшем в капкан, заставили ее решиться на встречу с виновником.

Она напечатала ответ Райдеру, яростно постукивая пальцами по экрану:

«Я отправляюсь туда».

Бросившись в дом за ключами от арендованной машины, Джессамин рассчитала в голове лучший маршрут, чтобы оказаться ближе всего к месту происшествия. Райдер, конечно, забрал капкан в качестве улики, но они следили за этим местом с помощью камеры.

Сообщение Райдера пришло почти мгновенно:

«Не сталкивайся с ним. Я звоню в департамент защиты дикой природы».

И рисковать тем, что Крэнстон исчезнет к тому времени, как они туда доберутся? По крайней мере, таким образом Джессамин могла быть уверена, что виновник будет поблизости от места своего преступления. Может быть, он приведет ее к другим своим незаконно устроенным ловушкам. Кроме того, после дня мучительных переживаний возможность получить какую-то разрядку практически подтолкнула ее к водительскому сиденью взятого напрокат автомобиля.

Крукт-Элм подарил Флер новый карьерный путь и новую любовь. Джессамин знала, что ни одно ни другое не ждет ее в Кэтемаунте, поскольку ее жизнь и работа всегда будут связаны с Нью-Йорком. Во всяком случае, компания «Баркли проперта труп» станет наследием, которое она сможет предложить ребенку, если — а это очень большое «если» — она действительно окажется беременной.

Но даже при этом жизнь в Кэтемаунте преподнесла Джессамин небольшой, но не менее замечательный подарок. Возможность восстановить семейные связи с ее сестрами, которые все еще могут снова стать ее друзьями.

Глава 9

К тому времени, когда Райдер добрался до места в лесу, где была размещена его камера с батарейным питанием, там находились два сотрудника службы охраны дикой природы штата Колорадо.

Райдер заметил джип правительственного агентства на ближайшей к ручью тропе, а неподалеку был припаркован арендованный белый седан Джессамин, забрызганный грязью после поездки по полям. Оставив свой грузовик на тропе, Райдер направился к группе, стоящей у медленно текущего ручья. Два служащих в одинаковых униформах цвета хаки — стройная темнокожая женщина с коротко подстриженными волосами цвета стали и круглощекий молодой человек, который стоял, засунув большие пальцы за пояс брюк, — стояли по обе стороны от Джессамин. И это было чертовски хорошо, что они так сделали. Потому что Райдеру не нравился вид седого владельца ранчо в грязном комбинезоне, вставшего напротив них.

Райдер достаточно часто сталкивался с арендатором земель Антонии Баркли в городе, чтобы знать, что недоброжелательность Джозайи Крэнстона граничила с грубостью. Но прямо сейчас голубые глаза мужчины были сужены от ярости, когда он смотрел на Джессамин даже не просто грубо. Мужчина выглядел откровенно опасным.

— Снимать меня на камеру без моего согласия — нарушение закона! — кричал Джозайя Крэнстон. — Я знаю свои права!

— Это моя земля… — спокойно начала Джесс, ее голос было труднее услышать с расстояния в несколько ярдов.

Но старожил не дал ей договорить.

— И я плачу хорошие деньги за ее использование, — возразил Крэнстон, повысив голос еще на октаву, когда указал на камеру, установленную на стволе старой ольхи. — У меня есть право на неприкосновенность частной жизни на этой территории, когда я плачу арендную плату, и это означает, что вы не можете меня снимать на камеру!

— Не вини ее, Крэнстон. — Райдер присоединился к разговору, подойдя к Джесс и положив ладонь ей на плечо. — Это моя камера, и я установил ее после того, как обнаружил, что собака моего соседа попала в капкан. Животному повезло, что мы пришли вовремя.

Под его прикосновением спина Джессамин была напряженной, и ему было неприятно, что ей вообще приходилось слушать Джозайю Крэнстона, не говоря уже о том, чтобы продолжать иметь с ним дело по договору аренды пастбищ, когда они знали, что он жалкий тип. Он обманул Антонию Баркли с ирригационной системой, которую обещал построить по устному соглашению в обмен на более дешевую арендную плату. В последнее время он игнорировал предупреждения о сохранении пастбищ ради остановки заболачивания земель, к большому негодованию Дрейка Александера, который посвятил годы напряженной работы, чтобы улучшить почву, а также качество воды в болотах и местных ручьях, которые питали Белую реку.

Однако Крэнстону было далеко до спокойствия.

— Мне все равно, кто установил ее, — громко продолжил Джозайя, спугнув пару птиц с ветки над головой. — Это факт, что меня незаконно записали на видео. Я уже пять лет плачу за аренду этой земли и знаю свои права. Я могу ловить надоедливых животных на своей земле.

— У нас нет никаких записей о разрешении на перемещение территории защиты от нежелательных животных, мистер Крэнстон, — сказала ему женщина нейтральным голосом и с бесстрастным лицом. — Кроме того, капканы запрещены в этом штате.

— Это не так, когда речь идет о здоровье и безопасности людей! — взревел Крэнстон, брызгая слюной. — И я получил разрешение на установку ловушек здесь от твоего отца!

Райдер почувствовал, как Джессамин пронзила волна удивления, хотя она хорошо это скрыла. Он был бы рад сам уладить это дело с Крэнстоном, но знал, что лучше не наступать Джессамин на пятки, когда она несколько недель усердно трудилась, чтобы отстоять права на Крукт-Элм для своих сестер.

Вместо этого он повернулся к женщине-офицеру, чье поведение заставило его предположить, что она была старшей в паре.

— Может быть, вам будет проще выслушать обе стороны по отдельности? — спросил Райдер, надеясь, что это прозвучит как дельное предложение. В то же время он скользнул рукой по талии Джессамин, напоминая ей, что был рядом.

Он изо всех сил пытается помочь, не вмешиваясь. То, что она позволила ему взять инициативу, говорило о том, как сильно она была взволнована. Он предположил, что известие о том, что ее отец вмешался в спор с Крэнстоном, немного подорвало ее веру в своего старика.

— Да, так будет лучше. — Бейдж с именем женщины-офицера блестел в последних лучах заходящего солнца, пробивающегося сквозь деревья: «Н. Дэвис». — Если вы подождете у машин, мы присоединимся к вам через несколько минут.

Как только Джессамин кивнула, Райдер повел ее вверх по холму к своему грузовику, ему не нравилось, какой бледной она выглядела после этой стычки, губы сурово поджаты.

— Ты в порядке? — спросил он.

Джесс обхватила себя руками, и Райдер боролся с желанием самому ее обнять.

— Мне будет лучше, когда отец подтвердит, что Крэнстон выдумал то, что получил от него разрешение на ловушки, — призналась она, остановившись возле кузова его грузовика, чтобы опереться на крыло. — Этот мужчина — настоящий мерзавец.

— Без сомнения. — Райдер согласился с последними ее словами, хотя и сомневался в первом утверждении. Ему было слишком легко поверить, что Матео Баркли разговаривал с арендатором земель его матери за последние недели. — И я надеюсь, что ты права насчет своего отца. Но со стороны Крэнстона было бы глупо делать заявления, которые было бы очень легко опровергнуть.

Он оперся локтем на кузов, желая отвести ее домой и помочь ей забыть о неприятностях этого дня.

— Отец бы так не поступил, — нетерпеливо сказала Джесс, выпрямившись, чтобы достать из заднего кармана темных джинсов свой телефон. — Я позвоню ему, чтобы мы могли убедиться в этом прямо сейчас.

Его нутро сжалось при мысли о том, что она скоро узнает, каким подонком был ее отец.

Но прежде чем Джессамин успела набрать номер, младший из двух офицеров взобрался к ним на холм.

— Офицер Дэвис сказала, что вам не обязательно оставаться, мэм. — Мужчина поднял край своей светло-бежевой шляпы и обратился к Джессамин. На его значке было написано «Б. Дженкинс». — У нас есть запись жалобы, поданной господином Уэйкфилдом, и мы сможем ее процитировать.

— Вы сделаете это? — Брови Джессамин приподнялись. — Несмотря на то, что мой арендатор говорит, что у него есть разрешение на ловушки?

Пока она говорила, Райдер залез в кузов своего грузовика, чтобы достать капкан, который он забрал в день, когда они освободили Фантома. Он хранил его у себя до тех пор, пока офицеры не подключились к делу.

Офицер Дженкинс кивнул, его большие пальцы вернулись к ремню.

— Мы серьезно относимся к такого рода вещам. Конечно, господин Крэнстон может оспорить дело в суде, так что все будет зависеть от решения судьи. Особенно если он получил разрешение от мистера Баркли.

Райдер увидел, как Джессамин сжала кулаки. Надеясь избавить ее от дальнейшего беспокойства по этому поводу, он передал устройство офицеру.

— Я хотел бы передать это вам в качестве улики. Мы взяли его с собой, чтобы уберечь домашних и диких животных от потенциального вреда.

— Конечно. Спасибо вам обоим. — Коснувшись своей шляпы, офицер неторопливо направился к джипу с капканом в руках, оставив Райдера наедине с Джессамин, которая потирала виски пальцами.

— Думаю, на сегодня мы сделали все, что могли. — Он взглянул туда, где Джозайя Крэнстон все еще оживленно говорил со старшим офицером. — Могу я приготовить для тебя ужин сегодня вечером? Я хотел бы угостить тебя чем-нибудь, чтобы отвлечься от этой ситуации.

Карие глаза обратились на него, и на мгновение ему показалось, что он увидел в них намек на тоску. Но она прикусила губу, прежде чем покачать головой.

— Спасибо. Но мне действительно нужно поговорить с отцом обо всем, что случилось с Кранстоном. Если мой отец что-то замышляет против меня и в этом… что ж, мне нужно знать его мысли.

— Справедливо. Может быть, позже на этой неделе? Я знаю, что ты, должно быть, не задержишься надолго в Кэтемаунте после благотворительного вечера, поскольку судебное дело о наследстве будет рассматриваться в течение следующей недели. — Он специально нашел эту информацию, так как не собирался отпускать ее в зал суда без дополнительных доказательств. Даже сейчас нанятый им детектив искал Сьюзан Уилсон, которая могла бы предоставить доказательства более темных дел Матео Баркли. — Я подумал, что мы могли бы сделать что-то из того, что раньше делали вместе. Пойти в горы или устроить прогулку на лошадях?

Пока они стояли там, сумерки почти растворились в темноте, оставив их в тени.

— Тебе не кажется, что это усложнит ситуацию? — Она беспокойно переминалась с ноги на ногу.

Но она еще не сказала «нет».

— Думаю, нам обоим не помешало бы немного повеселиться.

— Тогда хорошо. Я не могу тратить все свое свободное время на чтение бумаг Антонии, — признала она. — Может быть, прогуляемся в горы в среду?

Грудь Райдера распирало от радости победы. Он хотел подхватить ее в свои объятия и зацеловать до потери сознания в ответ, но голоса офицеров и Крэнстона все еще доносились до них, и поэтому он воздержался.

— Звучит отлично. — Однако он не смог удержаться от того, чтобы скользнуть ладонями по ее рукам. — Тогда еще увидимся.

Отпускать ее было нелегко, но он сказал себе, что это только на пару дней. Может быть, к тому времени он найдет способ рассказать о проступках ее отца таким образом, чтобы не нарушить этические нормы или — он искренне на это надеялся — не причинить Джессамин слишком много боли.

Джессамин не стала долго ждать, чтобы позвонить отцу. После фиаско с Джозайей Крэнстоном она ехала на арендованной машине домой уже с большей осторожностью, чем отправлялась туда. Вернувшись к главному дому ранчо, она задержалась во дворе, освещенном светом луны, села на старые качели на раскидистой самшитовой бузине перед входом. В доме за ее спиной стояла тишина. Флер, должно быть, все еще была с Дрейком.

Отец ответил после двух гудков.

— Джессамин. Нам нужно поговорить. — Он, как всегда, начинал разговор по-деловому.

— Действительно, нам нужно поговорить. Джозайя Крэнстон утверждает, что ты дал ему разрешение установить ловушки на нашей земле. Это так?

— И что такого? Крукт-Элм — собственность моей матери, Джессамин. И она должна по закону перейти ко мне после ее смерти, теперь, когда ее воля поставлена под сомнение.

Ее накрыло волной ярости.

— Значит, ты отказался от варианта наследования доли имущества вместе со мной и моими сестрами? — Она встала с качелей, чтобы пройтись по подъездной дорожке. — Теперь ты хочешь заполучить все вопреки желанию бабушки?

— Мой адвокат говорит, что так проще. — На заднем плане Джессамин слышала программу вечерних новостей. Несомненно, он сидел в своем кабинете с вечерним стаканом виски и просматривал результаты сделок за день. — Когда женщина без супруга, как моя мать, умирает, не оставив завещания, ее имущество переходит к ее детям. В данном случае ко мне.

— Но она оставила завещание!

И теперь она тоже на это рассчитывала. Не потому, что хотела получить деньги с продажи земли. Ей было дорого их родовое гнездо.

— Если бы для нее было так важно оставить завещание, она бы сделала это так, чтобы не возникло никаких сомнений, — рассуждал он, имея в виду тот факт, что бабушка несколько раз меняла завещание с помощью онлайн-программы, не всегда тратя время на проверку новой версии через адвоката. — Поскольку она этого не сделала, я полагаю, что она намеревалась передать ранчо мне.

На этот раз настала ее очередь умолкнуть от изумления.

— Неужели ты был таким ужасным все эти годы, а я только сейчас это заметила? — Сколько раз сестры говорили ей, что их отец заботится только о себе?

Может быть, она не хотела этого видеть, потому что это могло означать — как однажды сказала ей мама, — что Джессамин тоже такая эгоистка.

— Ты думаешь, что мне удалось построить компанию «Баркли проперта труп», будучи самым милым парнем на свете, Джессамин? Или потому, что я самый умный?

Злость закипала сильнее.

— Нет. Ты построил ее благодаря своей безжалостности. Но одно дело — быть акулой в бизнесе. Другое — быть таким безжалостным со своей семьей. — Она перестала расхаживать по подъездной дорожке, чтобы оглянуться на дом, в котором ее бабушка жила в течение многих лет после смерти своего мужа.

Она разводила коз и делала сыр. Она воспитывала внучек, когда ее сын уехал с ранчо, чтобы заняться своим бизнесом. И она хотела, чтобы ее внучки наслаждались тем же миром и довольством, которые она нашла здесь. Даже сейчас, в лунном свете, Джессамин могла видеть причудливые прикосновения Антонии Баркли к этому месту. Ярко-оранжевой плиткой с рисунком в виде желтого солнца была облицована арка входной двери. Бирюзовые и желтые подушки свисали с окрашенной в зеленый цвет скамейки, приветствуя гостей.

— Кэтемаунт сделал тебя сентиментальной. Поэтому ты сказала Брэндону, что не согласна на брак? Приступ сентиментальности?

Закрыв глаза, она задумалась о своем отце и поняла наконец, что сейчас он не заботился о ее интересах. Возможно, когда-то это было так. Но в споре по завещанию его волновали только собственные интересы.

— Брэндон и я хорошо работаем вместе, — устало сказала она ему. — Нам не нужно омрачать наши профессиональные отношения браком.

— Тебе нужен этот брак, чтобы сохранить компанию, поскольку я назначу Брэндона своим преемником. С начала нового финансового года он приносит больше прибыли, чем ты.

— Что бы ты ни решил по поводу компании, отец, убедись, что твои желания никто не оспорит. Ты ведь не хочешь, чтобы коварное потомство обыграло тебя. Увидимся в суде.

Завершив звонок, она почувствовала, как дрожит от собственной наглости.

Нет. Его наглости.

Потому что именно он отвечал за свое поведение. За то, что дал Джозайе Крэнстону разрешение установить капканы на земле ранчо, которую бабушка хотела передать своим внучкам. За попытку заставить Джессамин выйти замуж за мужчину, которого хотел сделать главным в компании. За то, что не уважал волю своей матери и желал безраздельно завладеть Крукт-Элм.

Джессамин не стала бы делать ничего из этого. И ей давно было пора привести в порядок свою жизнь и свои приоритеты. И не только потому, что она, возможно, ждала ребенка.

Ее рука скользнула по плоскому животу. Мысль о том, что она, возможно, беременна, потрясла ее ранее днем. Скорее всего, не было никакой новой жизни внутри ее. Быть может, пугающая мысль о беременности была лишь способом Вселенной заставить ее понять, что и кто действительно важен в ее жизни.

Ее сестры.

Райдер?

Его имя всплыло в ее мыслях прежде, чем она успела себя остановить. Но сейчас она не была готова думать об этом. Засунув телефон в карман, она направилась к дому, чтобы закончить перебирать бумаги в бабушкиных коробках.

Глава 10

После нескольких дней подготовки к благотворительному вечеру фонда «Атлас» и поиска бывшей девушки Матео Баркли, восхождение на гору показалось Райдеру легкой прогулкой. Хотя время проходило бы приятнее, если бы Джессамин говорила с ним.

— Мы почти на месте, — заметил он, в очередной раз попытавшись разговорить ее.

Райдер взглянул на Джессамин, которая шла рядом, на плечах у нее был легкий рюкзак. На солнце ее темные волосы отливали медью, длинные пряди были заплетены в косу и заколоты на конце золотой заколкой. Она, казалось, пребывала в своих мыслях с тех пор, как он заехал за ней для их свидания в горах, но он подумал, что она просто озадачена поиском доказательств для суда по завещанию. По крайней мере, она с легкостью преодолевала дорогу, сохраняя быстрый темп в своих походных ботинках и шортах карго цвета хаки. Ее стройные ноги не раз отвлекали его, вид ее обнаженных бедер напоминал ему о том, как сильно он хотел, чтобы они снова оказались вокруг его талии.

— Помнишь, как мы поднялись на «Дьявольскую дорогу»? — спросил он, прибегнув к старым воспоминаниям.

— В тот день был прекрасный восход, — признала Джесс, едва заметно улыбнувшись.

Благодаря мятному цвету блузки ее карие глаза казались зеленее, когда она встретилась с ним взглядом.

— Я думал не о восходе солнца, а больше о том, как пытался произвести на тебя впечатление тем, как быстро я могу бежать вверх по открытому гребню. — Он рассмеялся, вспомнив о том, каким молодым был.

И как безумно был влюблен в нее.

— Было очень впечатляюще, пока ты не потерял равновесие возле того уступа. — Она нырнула под низко свисающую сосновую ветку. — Но кто мог ожидать, что туристка решит накричать на тебя, чтобы не бегал по тропе?

— Очевидно, она не могла дождаться, пока карма настигнет меня, и должна была помочь ей, испугав меня так, что кажется, я потерял десять лет жизни после того крика. — Райдер кивнул паре подростков, идущих в другом направлении, их шляпы были низко надвинуты, чтобы защититься от яркого солнца.

— Хорошо, что твои кошачьи рефлексы сработали как раз вовремя, — поддразнила она, отбрасывая свою темную косу за плечо. — Ты отделался всего лишь царапиной на колене.

— За которой ты очень нежно ухаживала, теперь, когда я об этом думаю. — Он вспомнил, как сидел с ней на краю хребта, с которого открывался вид на дикую природу этого края. Она промыла порез водой из своей бутылки, а затем долго целовала его в губы, пока он не забыл обо всем на свете, кроме нее.

— Определенно стоило того, чтобы рисковать шеей.

Джесс наклонила голову, как будто изучала тропу под своими ногами, но ему казалось, что он заметил тень улыбки на ее губах, прежде чем она снова замолчала. Неужели предстоящий суд так сильно ее беспокоил? Он задавался вопросом, должен ли упомянуть о Сьюзан Уилсон во время пикника, который запланировал, или ему следует просто подождать, пока бывшая девушка Матео Баркли сама свяжется с Джессамин, как и обещала. Он все еще обдумывал, как лучше поступить, когда они вышли из-за деревьев и оказались на вершине горы.

Райдер глубоко вздохнул, втягивая свежий воздух и заряжаясь оптимизмом, что на пикнике Джессамин будет комфортно и она поделится наконец тем, что ее беспокоило. Его план завязать с ней настоящие отношения требовал хотя бы еще одного свидания. Еще одного шанса напомнить ей, как хорошо им было вместе.

— Может, расстелем одеяло под тем деревом? — Он указал на несколько сосен, дающих тень.

Восхождение прошло легко, они никого не встретили по дороге, кроме тех подростков, и пока вершина горы была в их полном распоряжении. Кроме того, сосны были расположены в стороне от места, откуда открывался лучший вид, поэтому они не мешали другим туристам.

После ее безмолвного кивка они стали работать в тандеме, чтобы расстелить на покрытом сосновыми иголками песке ярко-голубое одеяло. Затем она помогла ему разложить еду, которую он принес в своем рюкзаке, — рулеты из омара, которые он получил специальным заказом, легкий салат, небольшие персиковые пироги, которые были одним из самых популярных блюд ее сестры. В довершение ко всему мятный чай со льдом. По этому случаю он принес настоящий фарфор и столовое серебро, чтобы украсить обстановку.

— Райдер, как красиво, — признала Джесс, когда он протянул ей белую льняную салфетку. — Ты так хорошо постарался.

Они уселись рядом друг с другом, чтобы поесть, и он надеялся, что скоро атмосфера напряжения и давящей тишины рассеится.

— Я только рад. Помнишь, как раньше ты любила походы в горы.

— Я и забыла, как сильно мне это нравилось, — сказала она, наполняя свою тарелку, ее внимание было приковано к синей бабочке, порхающей среди полевых цветов.

— У меня хорошая жизнь в Нью-Йорке, но я очень сосредоточена на работе.

Откусив свой ролл с лобстером, Райдер попытался не думать о том, как близка она была к тому, чтобы выйти замуж за коллегу ради бизнеса, мысль о другом мужчине каждый раз омрачала его настроение.

— И ты все еще получаешь удовольствие от этой работы?

Она разгладила салфетку на коленях, водя пальцем по краю.

— Я думала, что это так. Но в последнее время я задаюсь вопросом, не использовала ли я работу как способ побега от мыслей о других областях моей жизни, где я менее успешна.

Его вилка застыла на пути ко рту. Может быть, поэтому она была сегодня такой задумчивой? Он заставил себя тщательно обдумать свой ответ, прежде чем заговорил:

— Тяжело представить, что ты можешь потерпеть неудачу в каком-либо деле, если желаешь преуспеть. Ты одна из самых целеустремленных людей, которых я когда-либо встречал. — И это говорило о многом, учитывая, что он видел, с какой страстью работают люди в поисково-спасательной службе.

Джесс потягивала чай из термостойкого стакана, который он захватил, чтобы напитки оставались холодными.

— Если говорить о профессиональных делах, то да. В личной жизни все по-другому.

— Надеюсь, ты имеешь в виду не свою семью, — наконец произнес он. — Потому что на твоих родителей ложится большая вина за то, что тебе и твоим сестрам пришлось выбирать чью-то сторону.

Конечно, в большей степени он возлагал вину на Матео Баркли, но ему все еще было неудобно говорить ей об этом. Совсем скоро она узнает правду о нем.

— Я сожалею, что не приложила намного раньше больше усилий, чтобы наладить отношения с ними. Я должна была сделать это приоритетом. Недавно я поняла, что семья… — Остановив себя, она быстро посмотрела на Райдера с непроницаемым выражением. — Я только сейчас поняла, что хочу уделять больше внимания семье, — закончила Джесс.

Ее голое колено задело его обтянутое джинсами бедро, когда она устроилась поудобнее. Ему хотелось затащить ее к себе на колени и самому кормить, а после полакомиться ее губами. Но он знал, что ему нужно сосредоточиться на том, чтобы узнать, что ее так беспокоило. Однако, прежде чем он успел продолжить диалог, она снова вернулась к еде.

— Еще раз спасибо за пикник. — Она заговорила торопливо, явно пытаясь сменить тему.

Что его вполне устраивало, поскольку он так и не смог понять, что же конкретно ее беспокоило из этого разговора.

— Все еще пытаюсь произвести на тебя впечатление, — признался он, блуждая взглядом по ее лицу в поисках какой-либо подсказки причины ее странного настроения. — Прямо как в тот день на «Дьявольской дороге».

— У тебя получается. — Она облизала большой палец после того, как отправила в рот ролл с лобстером. — Это очень вкусно.

Его взгляд на мгновение задержался на ее все еще влажном большом пальце, прежде чем он снова обратил внимание на ее лицо.

— Все в порядке? Я продолжаю думать, что сегодня что-то… немного не так.

Карие глаза метнулись на него. Мгновение она выглядела почти что… в панике?

— Джесси? — Старое прозвище слетело с его губ без задней мысли. Старая забота о ней тоже осталась. — В чем дело?

Она отодвинула тарелку в сторону. Сжала салфетку в кулаке.

— Я пыталась найти подходящее время, чтобы сказать тебе, — начала она. — Но думаю, что нет идеального способа сделать это.

Неужели она собиралась уехать из Кэтемаунта раньше, чем он ожидал?

— Не нужно подбирать для меня слова. Я смогу с этим справиться.

Она резко кивнула, коса снова упала вперед с ее плеча. Маленький луговой жаворонок, сидевший рядом с ними в траве, снова запел, аккомпанируя слова Джессамин неожиданной барабанной дробью.

Облизнув губы, она встретилась с ним взглядом.

— Вчера я сделала тест на беременность, Райдер.

Ее слова были такими неожиданными, что он сначала решил, что ослышался. Они не имели смысла в течение долгих, медленно протекающих секунд.

— Что, прости? — сказал он наконец, сердце забилось бешено в груди.

— У меня была задержка, и я почему-то заволновалась, что… — Она нетерпеливо покачала головой, прежде чем выпалила. — Боже, нет смысла ходить вокруг да около. Я беременна.

— Мы были осторожны, — напомнил он ей, его разум плохо справлялся с этой сенсационной бомбой. — Разве не так?

— Я понимаю, что мы использовали презервативы и я принимаю таблетки. — Джесс быстро кивнула, поправляя оставшуюся после пикника посуду. — Вот почему я сначала не волновалась, когда поняла, что у меня задержка. Но позже я вспомнила, что после того укуса паука я какое-то время принимала антибиотики.

— Даже несмотря на это, мы все еще использовали презервативы, — напомнил он больше себе, чем ей, понимая, что слишком напуган, чтобы разумно рассуждать об этой ситуации. — Так что если один способ не сработал, другой сработает. В этом весь смысл.

Она перестала собирать посуду и посмотрела на него нахмурившись.

— Я хорошо знакома с этим процессом.

Райдер закрыл глаза, напомнив себе, что нужно быстро собраться с мыслями ради нее.

— Прости, у меня не получается достаточно быстро переварить информацию.

Ему нужно было действовать. Принять смелое решение. Найти способ показать ей свою поддержку.

Предложение руки и сердца было единственным решением в его голове. И он уже собирался скрепить таким образом их отношения, когда она заговорила:

— Я понимаю. — Ее голос смягчился, в карих глазах отразились тепло, доброта. — Я уже прошла через стадию отрицания, поэтому вряд ли могу винить тебя за реакцию, которая вполне объяснима.

Благодарный за то, как легко она его простила, хотя его первая реакция была не лучшей, Райдер отодвинул в сторону открытый рюкзак, который Джесс начала собирать перед спуском с горы, и придвинулся ближе к ней на одеяле. Когда он взял ее руки в свои, хотел, чтобы следующие его слова прозвучали правильно. Он не собирался оставлять ее одну с ребенком.

— Спасибо. Но это было не столько отрицание, сколько удивление. Я обещаю тебе, что буду рядом с тобой на каждом этапе…

Он замолчал, когда она сразу закачала головой. Высвободила свои руки.

— В этом нет необходимости, Райдер. У меня было время подумать об этом, и я готова взять на себя полную ответственность за этого ребенка. — Она посмотрела ему прямо в глаза. — Я с радостью буду растить малыша сама.

Судя по выражению лица Райдера, Джессамин догадалась, что она плохо справилась с объявлением новостей о ребенке.

— Нет. — Его ответ прозвучал резко, так он еще никогда с ней не говорил. — Это совершенно неприемлемо для меня. Я хочу быть частью жизни нашего ребенка, Джесс. И буду.

Разочарованно вздохнув, Джессамин встала на ноги и взвалила на плечи свой небольшой рюкзак, чтобы они могли начать спуск с горы.

— Конечно, ты имеешь на это право, если хочешь…

Он был на ногах через мгновение после нее, выражение его лица было напряженным, когда он собирал оставшиеся вещи после их пикника, просто свернув одеяло в беспорядочный ком и запихнув его в свой рюкзак.

— Я хочу. Черт, я требую этого!

Рядом начали раздаваться голоса, когда еще одна группа из трех путешественников — две пожилые женщины и девочка-подросток — пробрались сквозь деревья к вершине, поэтому Джессамин не спешила с ответом. Возможно, это было к лучшему, так у каждого из них была минутка, чтобы вернуть себе самообладание. Райдер молча застегнул свой рюкзак перед спуском.

Жалея о том, что не подождала, пока они закончат свой пикник, прежде чем поделиться своими новостями, Джессамин направилась к тропе, которая вела к тому месту, где они припарковались. Она кивнула вновь прибывшим туристам, проходившим мимо. Мгновение спустя она услышала тяжелые шаги позади, когда Райдер догнал ее.

Развернувшись на каблуках своих походных ботинок, она оглянулась на него, идущего по тропе позади нее, листва хлестала его по ногам, когда он пробирался через растительность.

— Прости…

— Прости…

Они начали одновременно. Этого было достаточно, чтобы оба улыбнулись. Этому моменту удалось расслабить густое напряжение.

— Ты первая, — настоял он, ускоряя шаг, чтобы идти рядом с ней, поскольку тропа была достаточно широкой для двоих людей.

— Я только хотела сказать, что ты можешь быть частью жизни нашего ребенка. Я не хотела, чтобы это прозвучало неправильно.

— Спасибо. Можем ли мы остановиться на минутку?

Райдер взял ее за руку, и Джесс, повернувшись к нему лицом, последовала за ним, чтобы сесть на поросшее мхом упавшее дерево рядом с тропой. Она не могла отрицать легкое волнение, которое испытала от прикосновения их ладоней, от того, как он поглаживал большим пальцем тыльную сторону ее руки.

— Мы можем. Но, учитывая, что ты только что узнал о ребенке, я думаю, не будет ли правильнее отложить любые обсуждения, пока у тебя не появится больше времени, чтобы свыкнуться с этой мыслью? — Она даже не подумала о том, как неловко будет делиться этими новостями во время сегодняшнего похода в горы. Она только знала, что не может больше откладывать разговор о столь важном.

— Я хочу поговорить не о ребенке. — Его глаза были цвета индиго в лучах солнца, все его внимание было сосредоточено на ней. — А о нас.

Его слова, казалось, эхом отозвались в ней, низкий тон его голоса ощущался подобно ласке, когда она сидела в нескольких дюймах от него на упавшем дубе.

— О нас. Ты имеешь в виду совместное воспитание ребенка? Думаю, и на эту тему нам нужно время, чтобы хорошенько подумать.

— Ничего подобного. — Он потянулся к ее свободной руке и обхватил ее ладонью, так что теперь они сидели с переплетенными пальцами обеих рук. Неподалеку журчала тихая мелодия ручья. — Я знаю, что это неожиданно, но, учитывая огромные изменения в жизни, с которыми мы теперь столкнемся, я хотел бы попросить тебя выйти за меня замуж, Джессамин.

Шок лишил ее дара речи. Настала ее очередь искать слова, которых просто не было.

— Райдер…

— Пожалуйста. Я хочу, чтобы ты подумал о том, как дороги мы были друг другу когда-то. — Отпустив ее руки, он обхватил ее за плечи так, что теперь они сидели, глядя глаза в глаза. — Как близко мы подошли к тому, чтобы посвятить себя друг другу.

Ее пульс забился чаще после его слов о чувствах к ней в прошедшем времени. Как будто его привязанность к ней давно уже угасла.

— Это было десять лет назад, — возразила Джесс, и ее сердце забилось быстрее в ответ на слова, которые звучали почти романтично, когда они должны были быть практичными. Она научилась оберегать свое сердце от этого мужчины после того, как он тогда ушел от нее. Это был урок, который ей нужно было хорошо запомнить, особенно сейчас, когда на карту поставлено будущее ребенка. — И для меня тогда все закончилось самым болезненным образом.

Она поднялась, с удивлением осознав, что ее немного пошатывало. Она оперлась на ствол дерева, затем поспешила вперед.

— Джессамин, подожди.

— Нет. Мы с самого начала знали, что эта связь между нами лишь временная. Мы не стали парой, потому что тогда у нас не было ничего общего, и сейчас ничего не изменилось.

— Ребенок меняет все.

— Только не то, чего мы хотим от жизни. Сейчас речь идет не только о том, чего я хочу достичь. А о том, чтобы создать наследие, которым я смогу гордиться, и передать его своему ребенку.

— У нас много общего, — парировал он. — И мы можем в любом случае найти компромиссы.

— Не по крупным вопросам. — Она грустно покачала головой, ее сердце сжалось от мысли, что она снова оставит Райдера, когда вернется домой после заседания суда. — Компромиссы не смогут сделать Нью-Йорк местом для твоего ранчо, точно так же, как Кэтемаунт не станет потенциальным домом для женщины с международным бизнесом со штаб-квартирой на Манхэттене.

Ветер заиграл листьями осин над их головой, один из них слетел вниз и приземлился на широкое плечо Райдера. Джесс нежно смахнула лист, ее руки тянулись к нему, даже когда они спорили.

Он приподнял ее лицо за подбородок:

— Четыре недели назад ты собиралась выйти замуж для деловых целей, но сейчас не хочешь даже подумать о браке со мной ради ребенка? — Взгляд его голубых глаз был пронизывающим.

— Ты сказал мне, что я просто продаю себя, если не выхожу замуж по любви, — напомнила она ему, хотя его слова и задели ее. Ее грудь болела от переполняющих ее эмоций. — И я решила воспользоваться твоим советом. Тогда и сейчас.

На этот раз, когда она повернулась, чтобы пройти остаток пути вниз с горы, Райдер не остановил ее.

Глава 11

— Ты беременна от Райдера Уэйкфилда?

Флер, сидевшая в изголовье кровати Джессамин в маленькой спальне в главном доме ранчо, медленно повторила слова Джессамин, будто хотела убедиться, правильно ли она их поняла.

На следующий день после прогулки в горы с Райдером Джессамин стояла перед зеркалом в комнате, одетая в простое черное коктейльное платье, которое казалось совершенно неподходящим для благотворительного вечера фонда «Атлас».

Так что простое черное коктейльное платье не подойдет. Она потянулась за спину, чтобы расстегнуть молнию.

— Все верно. Я беременна. Он отец ребенка. — Пока примеряла наряды, она решила рассказать сестре в общих чертах об огромных изменениях в своей жизни и о том, как обстояли дела с Райдером. Потому что достаточно скоро люди узнают о беременности Джессамин, и ей нужно было свыкнуться с тем, что придется делиться некоторыми подробностями об этом и столкнуться с неизбежными вопросами об отце ее ребенка. — Я всего лишь на четвертой неделе, так что, может быть, еще слишком рано, чтобы сообщать новости. Но я слишком часто об этом думаю, в ущерб всему остальному, на чем я должна быть сосредоточена. Например, на предстоящем суде.

На самом деле сейчас ей следовало бы читать больше документов, но она не могла сосредоточиться на стопке старых писем, которые написала Антония. Вместо этого она думала о Райдере и о том, как радикально их отношения вот-вот изменятся от взрывной страсти до разговоров о режиме дня и квалификации няни. Они упустили возможность развить более глубокие чувства друг к другу. Которые, как она боялась, уже к нему испытывала. Не поэтому ли ее так задело то, что он даже не попытался настоять на своем, когда делал ей предложение?

Спустив одну лямку платья из черной тафты, она потянулась уже к следующей вешалке на тяжелом железном крючке, прикрепленном к двери ванной. Но Флер обняла ее прежде, чем Джессамин успела взять следующий наряд.

— Джесс, это потрясающе! Я так рада за вас! Ух ты! Бабушка была бы в таком восторге от этого!

На мгновение Джессамин расслабилась, ощутив неожиданный приступ любви и близости со своей сестрой. Ностальгия по тому, какими их отношения были в детстве, окутывала ее вместе с розово-ванильным ароматом Флер. Стройные руки и грациозная фигура, благодаря которой Флер завоевала не одну корону «Мисс Родео» по всему Западу, когда ей пришлось оплачивать собственное обучение в колледже. Красота и мужество Флер превратили ее из задиристого игрока в опытную женщину с быстро растущим собственным бизнесом. И Джессамин не могла не гордиться ею.

— Спасибо, — искренне сказала ей Джессамин, ее голос немного задрожал, когда они отпустили друг друга. — Я была так занята мыслями о том, как будет проходить беременность и что это все значит, что у меня не было времени, чтобы отпраздновать.

Сделав шаг назад, Флер подняла одну бровь, посмотрев на нее изучающе.

— Но Райдер, должно быть, в восторге от новости?

В восторге? Джессамин слишком нервничала во время их разговора, поэтому не смогла как следует оценить его реакцию. Затем, когда она достаточно расслабилась рядом с Райдером, чтобы перевести их разговор о ребенке на важные темы, например, как разделить опеку, он ошеломил ее предложением руки и сердца, которое было скорее практичным решением ситуации. Какая ирония, что он захотел жениться на ней, когда до этого отговаривал ее выходить замуж за другого мужчину в угоду бизнесу! Кроме того, несчастливый брак ее родителей причинил ей и ее сестрам столько горя и потрясений! Она хотела лучшего для своего ребенка, а это означало, что ей нужно было действовать осторожно в отношениях с Райдером.

— Думаю, что он тоже все еще привыкает к этой новости, — осторожно объяснила Джессамин, повернувшись, чтобы взять бледно-зеленое платье из крепа, усыпанное пайетками, которое она специально заказала вместе с тремя другими вариантами нарядов для благотворительного вечера.

После того как она сняла черную тафту, Флер снова повесила платье на вешалку, а Джессамин скользнула в новый наряд.

— Я видела, как Райдер смотрел на тебя в тот день, когда пришел в «Ковбойскую кухню». Точно так же он смотрел на тебя в то лето, когда вы встречались. — Флер снова застегнула молнию на спине черного платья, прежде чем повернуться, чтобы помочь Джессамин с крючками на платье из крепа.

— Да, ну, притяжение всегда было между нами, с этим никаких проблем, — призналась Джесс, поправляя тонкие тюлевые бретельки, украшенные блестящими искусственными жемчужинами и бусинами. — Это не значит, что он готов отпраздновать возможность совместного воспитания ребенка со мной.

Флер положила руки на плечи Джессамин, она стояла позади нее, и они обе смотрели в старое зеркало, немного помутневшее от времени.

— Ты не думала о том, что притяжение, возможно, направляет людей ко второй половинке, предназначенной судьбой? Что-то вроде природной версии мигающей неоновой вывески с надписью «Потенциальный партнер»?

— Серьезно? — Джессамин рассмеялась, повернувшись на каблуках лицом к сестре. — Похоть — это новая любовь?

— Ну, может быть, не совсем так. — Флер пожала плечами, бросив критический взгляд на платье Джессамин, она поправила драпировку на вырезе. — Все, что я знаю, — это то, что у меня с Дрейком всегда была химия, но ни один из нас не признавал этого. Так что в течение многих лет запретная тяга превращалась в споры и разборки.

— Я помню, как вы часто ссорились. Когда ты поняла, что это нечто большее?

То, как сразу преобразилось лицо сестры, заставило Джессамин затаить дыхание. В одно мгновение Флер поправляла платье, в следующее — буквально светилась от головокружительной любви.

— Это произошло на совместной прогулке верхом. — Ее щеки даже слегка порозовели. Еще минута, и Джессамин боялась, что глаза ее сестры превратятся в сердечки. — Во время той поездки мы почти поцеловались и… ну… — Флер обмахивалась рукой, как веером. — Достаточно сказать, что непосредственная близость позволила мне признаться во множестве чувств, которые я не могла испытывать к парню, которого всегда считала своим врагом.

— Не могу поверить, что ты краснеешь, как в шестнадцать лет, — поддразнила Джессамин, хотя, по правде говоря, она почувствовала острый укол зависти к очевидной любви Флер к Дрейку. — И я очень рада за тебя. Но Райдер и я — мы уже шли по этому пути десять лет назад, и тогда это тоже не сработало. Я думаю, что он слишком практично мыслит, чтобы выбрать меня спутницей жизни.

— Он прагматично мыслит? Хорошо, это о чем-то говорит, когда это говоришь ты, человек, который составляет списки для списков. Насколько я знаю, ты никогда не отклоняешься от цели или задачи, если она записана на бумаге.

Ощутив желание защититься, Джесс расправила плечи и отвернулась от Флер, чтобы еще раз окинуть взглядом платье в зеркале.

— В профессиональном плане это неплохое качество.

— Согласна, — более мягко произнесла Флер, сделав шаг вперед напротив зеркала, чтобы у Джессамин не было другого выбора, кроме как увидеть ее в отражении. — Я просто хочу сказать, что, может быть, вы оба так осторожны, что не видите романтики. Кстати, это платье то самое, — добавила она, возможно догадываясь, что Джессамин нужно время, чтобы обдумать более серьезные вопросы. — Ты в нем выглядишь просто великолепно, Райдер будет сражен.

— Это как раз то, к чему я стремилась. Но я определенно хочу хорошо выглядеть.

Флер подмигнула ей:

— Эту задачу ты можешь вычеркнуть из списка.

Она улыбнулась и уже собиралась спросить мнение Флер по поводу подходящей обуви, когда зазвонил ее мобильный.

— Сьюзан Уилсон. — Прочитав имя вслух, она решила не брать трубку, чтобы звонок перешел на голосовую почту, но Флер схватила ее за руку.

— Боже мой. Это бывшая папина подружка, — напомнила ей Флер, понизив голос, а телефон снова завибрировал. — Женщина, которая пострадала, когда была с ним в горах.

— Та самая подружка, которая рассталась с ним, когда еще лежала в больнице?… — Джессамин начала было спрашивать, но замолчала, когда вспомнила, что источником информации об этом разрыве был ее отец.

Ее корыстный, эгоистичный отец.

Возможно ли, что Матео Баркли рассказал Джессамин искаженную версию тех событий? Ей нужно было привыкнуть к тому, что ее отец не тот человек, каким она его всегда считала. И разве ей стоит расспрашивать других людей, которые могли что-то знать о главе семьи Баркли, ведь на следующей неделе состоится суд по завещанию?

Сделав глубокий вдох, Джессамин провела пальцем по экрану, чтобы ответить на звонок.

— Поздравляю, ты стал звездой, Райдер. — Дрейк Александер пожал ему руку. Двое мужчин стояли на красной ковровой дорожке, ведущей к огромному шатру напротив главного дома на ранчо Уэйкфилд, в котором проводился благотворительный вечер фонда «Атлас». — Хотя должен признаться, я думал, что Джессамин будет сегодня вечером рядом с тобой, после того, как вы кружили вокруг друг друга последние несколько недель.

Райдер поправил обсидиановую запонку в форме подковы и окинул взглядом толпу в специально построенном павильоне, в котором проходил ежегодный официальный прием фонда «Атлас». Все шло по плану. Сотрудники кейтеринговой компании работали весь день, в том числе Флер Баркли, которую он попросил отвечать за закуски. Организаторы благотворительного мероприятия взяли на себя основную работу, чтобы в течение дня подготовить пространство, но Райдер перепроверил все для собственного спокойствия, поскольку ранчо Уэйкфилд должно было быть продемонстрировано как образец устойчивого образа жизни.

Он давно хотел показать, что выращиванием крупного рогатого скота можно заниматься с уважительным отношением к животным и земле, и он гордился своими достижениями на ранчо. Единственное, чего не хватало в этот идеальный вечер, чтобы чувствовать себя на высоте, — присутствия Джессамин. Матери его ребенка.

— Думаю, она появится здесь с минуты на минуту. — Райдер верил в это, поскольку Джессамин Баркли никогда не отказывалась от своих обязательств.

Он только жалел, что напугал ее предложением руки и сердца во время их прогулки в начале прошлой недели. После этого он решил отступить, вспомнив, как ей нужно было время и пространство, когда она впервые прибыла в Кэтемаунт.

— Ты еще что-нибудь слышал о развитии ситуации с Джозайей Крэнстоном и службой защиты дикой природы? Не думаю, что есть хоть какой-то шанс, что после этого он наконец освободит земли для пастбищ в Крукт-Элм, — мрачно пробормотал Дрейк, отвлекая Райдера от мыслей о Джессамин, в которых он пребывал большую часть времени.

В дальнем конце шатра под открытым небом ансамбль музыкантов сменил классические произведения на энергичную мелодию в стиле кантри, которая заслужила несколько одобрительных свистов от собравшихся на банкете гостей. Официанты разносили закуски, приготовленные Флер, подносы быстро становились пустыми. Райдер мельком заметил ее вдали, она проверяла внешний вид закусок. И что-то поразило его до глубины души, когда он увидел взгляд — одновременно нежный и полный страсти, — который она бросила на Дрейка.

— Я проезжал мимо его ранчо два дня назад, — признался Райдер, помахав одной из основательниц благотворительного фонда и ее мужу, — эта пара поддерживала его, когда он занимался преобразованием своего ранчо. — Его грузовик все еще был на месте, вместе с оборудованием, так что не похоже, что он собирается уезжать в ближайшее время.

Он не упомянул о том, что проезжал рядом с Крукт-Элм в надежде встретиться с Джессамин. Его взгляд метнулся к парковке, чтобы снова проверить, не появилась ли она.

Дрейк отмахнулся от предложенного официантом шампанского.

— Вероятнее всего, мы не заставим Крэнстона сдвинуться с места до тех пор, пока не завершится судебное разбирательство и право собственности на ранчо будет окончательно определено. Надеюсь, что сестры Баркли получат то, что по праву принадлежит им.

Удивленный горечью, пронизывающей голос друга, Райдер снова сосредоточил свое внимание на Дрейке.

— Говоришь, как человек, который знает, что Антония собиралась оставить свою землю внучкам. Сможешь высказаться по этому поводу на следующей неделе во время заседания суда?

Райдер надеялся, что ему не придется нарушать условия конфиденциальности между врачом и пациентом. Хотя эти условия и распространялись на работников скорой помощи, которым Райдер технически был тогда, присутствуя на операции по спасению в горах девять лет назад, существовали пробелы в понимании того, какую именно информацию нужно было защищать. Он не стал бы делиться состоянием здоровья Матео Баркли, эта информация строго охранялась законом. Но признание, сделанное, когда он пребывал в шоке?

— Думаю, да, — Дрейк понизил голос, когда четверо гостей с билетами на мероприятие прибыли на красную дорожку, пожали руки различным организаторам, прежде чем назвать свои имена на стойке регистрации. — Я дал показания в поддержку. Подтвердил, что она пребывала в здоровом душевном состоянии, и то, что ее внучки никогда не оказывали на нее чрезмерного давления. И я сказал адвокатам, что, когда однажды я предложил купить Крукт-Элм, она рассмеялась и сказала, что мне нужно будет разбираться с ее внучками.

— Это звучит для меня как доказательство. — Взгляд Райдера отвлекся от событий в шатре, где за последние десять минут усилились звуки смеха, музыки и праздничного звона бокалов. Вместо этого он посмотрел на подъездную дорогу, ведущую к ранчо, в надежде увидеть Джессамин. — Я думаю, что это сильно поможет сестрам в противостоянии с Матео.

— Это имело бы больший вес, если бы я не был в отношениях с Флер или если бы кто-то еще мог предоставить аналогичные доказательства. — Дрейк остановил одного из официантов, проносящих крокеты с хамоном, и взял два вместе с салфеткой. — Но, видимо, я единственный, кого Джессамин смогла найти, кто услышал это напрямую от самой Антонии.

— Она найдет больше доказательств, — заверил его Райдер, когда заметил знакомую белую взятую напрокат машину, которая остановилась перед стойкой парковщика.

Джессамин.

Чувство предвкушения пронзило его, хотя он знал, что сегодня вечером ему придется признаться ей во всем. Рассказать все о том разговоре с ее отцом, предложить выступить свидетелем и сообщить, что он сам знал о том, каким Антония Баркли видела будущее своего ранчо. Только после этого он сможет заняться тем, чтобы убедить Джессамин выйти за него замуж. Это была его главная цель на этот вечер.

Он не мог представить, чтобы его ребенок был где-то в мире без него. Он хотел быть рядом с Джессамин, чтобы вместе растить их ребенка. И он знал ее достаточно хорошо, чтобы понимать, что в глубине души она тоже этого хотела. Они разделяли эти ценности. Нельзя влюбиться в кого-то в девятнадцать лет и не понимать некоторых ключевых вещей в характере этого человека. Джессамин была семейным человеком, хотела она это признавать или нет. Теперь ему просто нужно было убедить ее, что и для него семья — это самое важное.

Тем не менее, когда Джессамин вышла из машины, все мысли о детях и ценностях отправились на задворки его разума.

Она повернулась на каблуках, солнечные лучи отражались от ее расшитого камнями и пайетками платья, отбрасывая во все стороны призмы света. Ее собственное освещение со спецэффектами, которое сопровождало ее, куда бы она ни пошла. И не было еще женщины более достойной всеобщего внимания.

Одетая в бледно-зеленое платье, облегавшее ее изгибы, подчеркивающее грудь, бедра и тонкую талию, она была видением, от которого у Райдера перехватило дыхание. Высокий разрез позволил ему мельком увидеть ее стройное бедро, когда она шла к нему по красной ковровой дорожке. Серебряные босоножки на каблуках приподняли ее и без того высокую фигуру, придавая ее шагам элегантности и уверенности. К тому времени, когда его взгляд добрался до ее лица, обрамленного темными блестящими локонами, Райдер уже двинулся вперед, чтобы встретить ее.

Он едва слышал, как Дрейк низко присвистнул от восхищения. Но, зная Дрейка, эта ода тому, как хорошо выглядела Джессамин, была, безусловно, только для того, чтобы подколоть Райдера. Как будто что-то могло отвлечь его от того, чтобы оказаться рядом с ней.

Когда был в шаге от нее, он протянул к ней руки и поцеловал в щеку.

— Ух ты!

— Спасибо. Но тебе, вероятно, следует отпустить меня, прежде чем мы устроим тут сцену.

За это он был благодарен. Сегодняшний вечер будет достаточно трудным для них обоих, когда он расскажет то, что знает о ее отце. Он не хотел испортить ей вечер напоминанием о разбирательствах. Ему очень хотелось спросить, не передумала ли она по поводу его предложения руки и сердца, но, конечно, с этим придется подождать. Сначала им нужно было провести время на мероприятии.

— Разве ты не слышала, что я сегодня «Капитан Земля»? — откликнулся Райдер, быстро сжав ее талию, прежде чем наконец отпустить. — Титул должен сопровождаться некоторыми привилегиями.

Он протянул ей руку, чтобы сопроводить на банкет, поскольку мероприятие было в самом разгаре. Джессамин обхватила его бицепс рукой.

Только тогда Райдер по-настоящему посмотрел в ее карие глаза и увидел в них еле заметный блеск. На мгновение он мельком увидел Джессамин Баркли, которая несколько недель назад бросила ему вызов у стойки аренды автомобилей, женщину, которая уверенно держала оборону.

— Определенно у этого есть привилегии. Я по-прежнему буду твоей парой на сегодняшний вечер, хотя наше время вместе должно быть посвящено тому, чтобы строить практические планы для нашего ребенка.

Внезапно Райдер понял, что не должен был давать ей время побыть одной. Ему нужно было появляться у ее двери каждый день, чтобы обсудить огромную перемену в их жизни, которую никто из них не ожидал.

— Джессамин. — Он остановился на красной ковровой дорожке. — Я планировал поговорить с тобой после банкета…

— И мы поговорим. — Она улыбнулась. — Только не сейчас. Мы оба заслужили вечер веселья после трудной недели. Нам нужно воспользоваться этой возможностью.

Шум от вечеринки внутри шатра становился только громче. Камерные музыканты уступили сцену кантри-рок-группе, которая уже заиграла свою первую мелодию и привлекала пары на танцпол, освещенный мерцающими синими и желтыми огнями, свисающими с балок и похожими на светлячков.

Экскурсии по его дому проводились для избранных гостей в отдельных небольших группах в течение всего вечера. Но он не мог наслаждаться моментом, если она была несчастна.

— Давай обсудим все сейчас. — Райдер переплел свои пальцы с ее и притянул тыльную сторону ее ладони к своим губам, чтобы оставить там поцелуй. — Для меня нет ничего важнее, чем убедиться, что мы на одной волне в отношении будущего нашего ребенка.

От его слов было заметно, как она немного расслабилась.

— Спасибо. — Она кивнула в знак подтверждения. Возможно, принятия. — Но мероприятие скоро завершится. Как бы то ни было, я горжусь тобой и тем, чего ты здесь добился, Райдер. Давай сначала отпразднуем это, а потом займемся остальным.

Доброта в ее глазах — готовность идти на компромисс — глубоко тронула его. И в этот момент он вспомнил все причины, по которым так сильно влюбился в нее десять лет назад. Джессамин Баркли была состоявшейся женщиной. Независимая, яркая, сильная личность, и любому мужчине, который мог бы привлечь ее, несказанно повезло бы оказаться с ней рядом.

Тем не менее, когда он зашел на банкет под руку с самой красивой женщиной в зале, он боялся, что она отвергнет его. Джесс не простит, что он так долго скрывал то, что знал о ее отце. Может быть, если бы он с самого начала открылся ей, все могло бы быть по-другому. Но он облажался. Очень сильно. Как ему теперь убедить ее доверять ему?

И какое же это подходящее время, чтобы понять, что он любил ее! Именно тогда, когда был в шаге от того, чтобы потерять ее навсегда.

Глава 12

— Шампанское? — Официантка с горящими глазами и кудрявым хвостиком наклонила к Джессамин поднос с хрустальными бокалами.

Спустя почти два часа после начала банкета Джессамин впервые осталась одна после того, как провела большую часть времени рядом со своим очень востребованным спутником. Будучи главным лицом на мероприятии, Райдер весь вечер пользовался спросом у гостей, которые интересовались как его экологичным домом, так и методами разведения скота. Ее восхищение работой, которую он провел на ранчо Уэйкфилд, только возросло, когда она слушала, как он объяснял схемы сокращения потребления воды, регенерации дождевой воды и использования сточных вод для орошения. И это было только начало. Он использовал энергию солнца и ветра таким образом, что ранчо стало меньше зависеть от ископаемого топлива, и его усилия уже привлекли внимание людей по всей стране.

Какая женщина не гордилась бы, что находится рядом с Райдером этим вечером? А потом еще было то, как он часто прикасался к ее спине, когда водил ее от одной группы гостей к другой, тепло его прикосновения было постоянным напоминанием о связи, которая, несомненно, крепла. Весь вечер он включал ее в разговоры, придавал значение ее мыслям, подчеркивал ее опыт. Было очевидно, что он уважал ее помимо того, что она ему нравилась.

И Джесс внимательно наблюдала за тем, как он общался со своим братом и невесткой. Он заботился о своей семье и любил праздновать важные события с ними. Из него получится хороший отец, чуткий и заботливый. Гораздо лучше, чем когда-либо был ее собственный отец.

Могла ли эта связь перерасти во что-то большее ради их ребенка, как предполагала Флер? Джессамин поймала себя на том, что все больше и больше об этом думала по ходу вечера, особенно сейчас, когда стояла одна возле шоколадного фонтана и вдыхала декадентские ароматы спелых ягод и темного какао. По крайней мере, так было до тех пор, пока не появилась официантка с подносом шампанского, на фоне играла кантри-группа.

— Нет, спасибо. — Джессамин подняла руку, жестом показывая, что отказывается от алкоголя, она знала, что теперь, когда ждала ребенка, ей нужно будет начать больше думать о своем питании, помимо отказа от шампанского. Ее список дел, казалось, увеличивался с каждой минутой с тех пор, как она узнала о своей беременности.

Это все еще казалось нереальным — и захватывающим — думать, что внутри ее растет новая жизнь. Ребенок от Райдера.

Взяв с банкетного стола малину, взглядом Джессамин снова отыскала своего спутника. Он стоял возле опустевшей трибуны, на которой недавно президент фонда «Атлас» произнес короткую речь о вкладе Райдера в экологическое сознание. Райдер разговаривал с парой мужчин помоложе, одетых в одинаковые смокинги, которые, как она узнала ранее вечером, внесли значительный вклад в дела благотворительности.

Джесс положила ягоду в рот как раз в тот момент, когда голубые глаза Райдера встретились с ее взглядом через фотозону, установленную перед цифровым фоном ранчо Уэйкфилд.

Почему даже так далеко от него она почувствовала горячий прилив влечения? Перекатывая ягоду на языке, она почувствовала ответное желание Райдера, ее кожа покраснела, когда он отошел от мужчин, с которыми разговаривал, и направился к ней. Она откусила ягоду, когда он подошел ближе, всю дорогу не сводя с нее глаз. Как она могла просто задыхаться при мысли о прикосновении к нему, когда он ясно дал понять, что сделал ей предложение только ради их ребенка? Разве это не должно было приглушить эту пламенную реакцию на него? Внезапно Джесс вспомнила идею Флер о том, что сексуальная химия — это как вспыхивающая неоновая вывеска природы, указывающая ей на кого-то, кто, возможно, предназначен ей судьбой.

Мудрый совет или какая-то глупость?

Когда Райдер подошел к ней, его ладонь тут же скользнула от ее талии к пояснице. Он наклонился, чтобы прошептать:

— Признаюсь, мне любопытно, о чем ты думала, что у тебя было такое выражение лица, когда я шел сюда.

Ее сердце забилось сильнее.

— Просто думала, когда у нас будет время поговорить. — Она попыталась выровнять дыхание и сосредоточиться на том, что сегодня было важно. — Я получила звонок от Сьюзан Уилсон. Очевидно, ты попросил ее позвонить мне?

Райдер напрягся рядом с ней и стал уводить ее на несколько шагов дальше от музыки и болтовни, которые становились все громче по мере того, как танцы продолжались.

— Она рассказала тебе о том случае, спасательных работах в горах?

Джесс откинула голову назад, чтобы оценить выражение его лица, пока он выводил ее из шатра на просторную лужайку, ведущую к его дому. Странно, но казалось, что его голос звучал настороженным. Взволнованным. Впрочем, бывшая девушка ее отца тепло отзывалась о поисково-спасательной команде, которая спасла ей тогда жизнь.

— Да, рассказала.

Джессамин с нарастающим гневом слушала рассказ женщины о том, как Матео Баркли повел ее по незнакомому ему пути, ожидая, что она совершит восхождение намного сложнее, чем позволяла ее подготовка.

— Я знала, что в тот день ты был частью спасательной команды, но пока не поговорила с ней, я понятия не имела, насколько трудно было первым приступившим к работам спасателям.

По мере того, как Райдер уводил их дальше от праздничного шатра, украшенного белыми огнями, становилось все труднее разглядеть его лицо от света неполной луны. Он указал на скамейку из кованого железа возле ветряной мельницы, которая выглядела старинной, но сегодня вечером Джессамин узнала, что она обеспечивала электричеством системы дома.

— Я не могу взять на себя все заслуги за спасение, — пояснил Райдер, качая головой и сев рядом с ней, его колено было прижато к ее ноге, обнаженной из-за длинного разреза платья. — Тогда я все еще учился и не играл заметной роли в операции.

Джесс изучала его лицо в лунном свете, пока он поддевал пальцами галстук-бабочку, чтобы немного ослабить его. Это действие побудило ее взять его за руку.

— Я не хотела уводить тебя до окончания вечера. Может быть, нам стоит продолжить разговор после того, как мы попрощаемся с гостями?

Она вдохнула аромат его лосьона после бритья с мятными и хвойными нотками. Она знала, что это было больше чем просто обострившиеся чувства от беременности, которые заставили ее желать его еще сильнее.

Его взгляд переместился на нее, челюсть сжалась.

— Нет. Я давно об этом думал, Джессамин. Нам нужно поговорить сейчас.

Ее охватила тревога, когда она отпустила его руку. Он имел в виду, что хочет обсудить беременность? Картинка не складывалась, так как Райдер не мог думать о ребенке в течение долгого времени. Он только недавно узнал, что она беременна. Кроме того, его тон не предвещал ничего хорошего в плане романтических возможностей в будущем с Райдером, о которых ободряющие слова Флер заставили ее начать думать. Не глупо ли было с ее стороны надеяться, что однажды у Райдера появятся более глубокие чувства к ней?

— Хорошо, тогда мы можем поговорить. — Джесс скрестила ноги, чтобы устроиться поудобнее на прохладной металлической скамье. Была опасная вероятность того, что этим вечером ей будет некомфортно. — Тебе известно о звонке Сьюзан Уилсон, так как ты сам убедил ее связаться со мной. И хотя ее мнение о моем отце подтверждает то, что он не тот человек, которым я его считала, рассказ о его поведении в горах в тот день не поможет мне выиграть судебное дело.

В краткий миг тишины после того, как она произнесла эти слова, кантри-группа стала исполнять что-то более медленное, успокаивая толпу вдалеке под сияющим белым шатром. Джессамин могла видеть парочки на танцполе, танцующие склонив головы друг к другу. Ей хотелось оказаться там с Райдером, все еще наслаждаясь прикосновениями его рук, вместо того, чтобы разбираться с тем, что он собирался ей рассказать. Все, от его напряженных плеч до серьезного тона, говорило ей о том, что его слова ей не понравятся.

— Но я знаю кое-что, что поможет тебе выиграть дело, Джесс. — Его голос прозвучал тихо. Он подвинулся на скамейке, чтобы посмотреть ей прямо в глаза, и теперь, когда ее зрение привыкло к серым оттенкам лунного света, она могла видеть его лучше. — Я кое-что узнал от твоего отца, пока мы ждали, пока остальные члены поисково-спасательной команды поднимут Сьюзан на уступ, с которого она упала.

— Ты что-то узнал, — повторила Джессамин, мысленно перегруппировываясь. — Значит, ты привел меня сюда не для того, чтобы поговорить о ребенке?

— Я должен рассказать тебе сначала это. — Он провел рукой по своим темным волосам, запонка в форме подковы матово блеснула, когда Райдер взъерошил гладкие пряди. — Я надеялся, что Сьюзан, возможно, была посвящена в ту же информацию, которую я узнал в тот день, поскольку она не была ограничена условиями конфиденциальности, которые удерживают меня.

Нахмурившись, Джесс попыталась понять, что он говорил.

— Я не понимаю. Какие ограничения?

Райдер положил одну руку за спинку скамьи.

— Как человек, оказывающий первую помощь, я должен действовать в соответствии с условиями конфиденциальности как между врачом и пациентом. В этой области для сотрудников скорой помощи есть свои пробелы, но в судебной практике закреплено, что пациенты имеют право на неприкосновенность частной жизни во время оказания неотложной помощи.

Ее разум проснулся, начал устанавливать логические связи.

— Ты что-то узнал в тот день в горах? Когда оказывал помощь моему отцу? И ей?

Когда она резко повернулась к нему, пайетки неловко зацепились за металл скамейки, но это ее сейчас беспокоило меньше всего. Что такого знал Райдер, что могло помочь в ее деле?

— У меня было меньше всех опыта работы в поисково-спасательной команде, поэтому мне было поручено поддерживать твоего отца в стабильном состоянии, пока мы ждали, когда другие вызволят Сьюзан. — Он не ответил на вопросы, явно следуя собственному плану того, как он собирался поделиться с ней тем, что знал. Взгляд Райдера скользнул от ее взгляда вдаль, как будто он видел в своем воображении какие-то другие горы. — У твоего отца были симптомы шока и паники.

— По словам Сьюзан, он не проверил ее снаряжение до того, как они начали спускаться. И он повел их по неверному пути, поэтому они спускались по гораздо более сложному маршруту, чем поднимались. — Джессамин узнала об этом из телефонного звонка. Кроме того, именно ее отец разорвал отношения в больнице, а не наоборот. У Сьюзан были множественные переломы ног и повреждена спина, и она не смогла вернуться домой в течение нескольких недель. — Об этом мне известно.

Джессамин должна была извиниться перед своими сестрами и матерью за то, что встала на сторону отца во время раскола семьи. Он скрывал от нее свою темную сторону. Звонок от бывшей девушки Матео еще раз подтвердил это, укрепив решимость Джессамин дистанцировать себя от него. В профессиональном плане это может занять время. Но она отказывалась общаться с кем-то, кто постоянно ставил свои эгоистичные интересы выше ее собственных.

Райдер медленно закачал головой:

— Это только половина правды.

— Расскажи мне. — От напряжения ее тело сводило. Ее отношения с отцом получали один удар за другим с тех пор, как он подал в суд, чтобы оспорить завещание. Теперь казалось, что она его вообще никогда не знала.

— Матео был на взводе. Говорил быстро. — Голос Райдера смягчился, когда его внимание вернулось к ней. Он положил руку ей на плечо, тепло его кожи не смогло отогнать холод предчувствия, что ей не понравится то, что грядет. — Он выражал разочарование по поводу Сьюзан, говорил, что предпочитает — и это его слова — «сильных женщин, которые могут идти с ним наравне».

У Джесс разболелась голова, она чувствовала, что будет только хуже, прежде чем станет лучше.

— Меня это не удивляет, хотя это просто ужасно. Продолжай.

Сколько раз ее отец требовал, чтобы она приходила на работу больной или оставалась в офисе на долгие часы в свои выходные, чтобы добиться заключения сделки? Его подход «выиграть любой ценой» нельзя было назвать здоровым, но в течение многих лет это заставило ее добиваться лучших результатов. Она увлеклась идеей «жить ради работы», поэтому никогда не ставила себя в приоритет.

Райдер провел рукой по лицу, прежде чем тихо продолжить:

— Матео признался, что именно поэтому он бросил твою маму, как только она начала страдать от депрессии. У него не было ни времени, ни терпения на ее болезнь.

Из ее горла вырвался тихий звук. Отголосок отчаяния, которое, должно быть, испытала ее мать из-за того, что ее бросил человек, который должен был заботиться о ней больше всех на свете. Боже, как же Джессамин ошибалась, что выслушивала его бредни! И еще большую ошибку она совершила, пойдя по его стопам, когда поставила работу и прибыль выше собственной семьи. Было больно. Но под этим скрывалась еще одна боль. Еще один слой острой боли, когда она встретилась взглядом с Райдером.

— Все это время ты знал, какой он ужасный человек, — размышляла она вслух, отстраняясь от его прикосновения. Скольких плохих решений она могла бы избежать, если бы знала это девять лет назад! — И ты позволил мне продолжать верить…

— Подожди. — Райдер прервал ее, в его голосе звучало еще больше боли и мучения. — Пожалуйста. Это еще не все.

Джесс не могла нормально дышать, весь ее мир уже менялся из-за этого разговора. А было еще больше? Она обхватила руками живот, словно пыталась защитить жизнь внутри себя от этой ночи ужасных откровений.

Музыканты в шатре прощались с оставшимися гостями, прежде чем через наружную акустическую систему включили музыкальные записи — старую балладу в стиле кантри. Гости уходили с вечеринки, смех и разговоры выливались на подъездную дорогу.

Рядом с ней в тени сумрака Райдер продолжил:

— Наконец, Матео сказал мне, что он знал, что его собственная мать лишила его наследства за то, как он плохо обошелся со своей женой.

Внутри ее все замерло.

— Он сказал эти слова?! — Она повернулась к нему, облегчение и гнев переполнили ее сердце. Райдер только что предоставил ей ключ к победе в деле по завещанию. Жаль только, что он неделями скрывал это от нее, пока она переворачивала ранчо вверх дном в поисках доказательств, которые были рядом все это время. — Отец уже тогда знал, что бабушка не собирается оставлять ему Крукт-Элм?

— Да, я так это понял.

— И ты не рассказал мне об этом из-за права моего отца на конфиденциальность? — Ее голос стал выше от замешательства.

Она плохо разбиралась в законах. Но Райдер знал, что она пошла по стопам отца. Понимал, что это стоило ей отношений со всеми членами семьи. И он предпочел не говорить ей ни слова об этом, хотя одно его слово могло изменить так много решений, которые она приняла с тех пор! Вероятно, были десятки способов, которыми он мог подтолкнуть ее к информации об отце, не говоря ей ничего напрямую.

— Да. Суд по-прежнему может отказать принять в учет признание, сделанное в стрессовой ситуации…

— К черту суд, Райдер! — Гневные слова вырвались у нее прежде, чем она успела их сдержать. — Что насчет меня? Я ничего не значила для тебя после того, как покинула Кэтемаунт? Ты был настолько одержим желанием разбить мне сердце десять лет назад, что решил, что я не заслуживаю этого знать? Что мой отец лично признался тебе во всех этих ужасных вещах?

Конечно, ее сестры всегда видели отца именно таким человеком. Но это не то же самое, что услышать, что ее отец сам признавался во всем этом. Высчитывая время, когда Райдер был на той горе с отцом, Джессамин поняла, что в то время они уже год как расстались. Может быть, немного меньше. Она поступила в колледж в Нью-Йорке специально для того, чтобы жить поближе к отцу и начать стажировку в «Баркли проперти труп».

— Я не был уверен, что даже сейчас для этого подходящее время, Джесс. — Райдер раскинул руки в жесте капитуляции. Как будто он отдавал себя на ее милость. — Даже если это не прописано четко в законе, согласно судебной практике я не должен рассказывать тебе об этом.

Боль пронзила ее тело. Как она могла подумать, что он начнет заботиться о ней только потому, что у них была связь? Сколько еще примеров ей нужно, чтобы понять, что Райдер никогда не поставит ее на первое место?!

— И все же ты решил нарушить девятилетнее молчание именно сейчас, когда узнал, что я ношу твоего ребенка? — Он начал было говорить, но Джесс подняла руку, не дав ему закончить. Гнев закипал. — Может ли твой внезапный приступ угрызений совести иметь какое-либо отношение к тому факту, что наш ребенок станет одним из будущих наследников ранчо, если я выиграю дело против отца?

Не в силах больше сидеть рядом с ним, Джесс быстро вскочила. Ей нужно было домой. Прямо сейчас.

— Джессамин. Подожди. — Шаги Райдера сотрясали землю позади нее. — Я думаю о тебе в первую очередь. Хочу защитить тебя…

— Заставляя меня вертеться как белка в колесе в течение нескольких недель, пока пытаюсь найти доказательства, которые у тебя были все это время?! — Она продолжала возвращаться к этому. — Мой отец не был пациентом. Он виновен в том, что пострадала его подруга. И не то чтобы это его признание может как-то всплыть в суде. Поэтому я не вижу здесь большой этической дилеммы. Как я это вижу, ты ничем ему не обязан. А вот мне?

Джесс почувствовала, как слезы защипали глаза. Знала, что ей нужно уйти, прежде чем Райдер увидит, как сильно ее ранил.

Глубоко. Непоправимо.

Собрав последние силы, она продолжила:

— Ты должен был подумать об мне, Райдер. И ты просто не позаботился о том, чтобы сделать меня приоритетом. Тогда. Сейчас. И всегда.

Что он наделал?

Полчаса спустя Райдер ударил кулаком по рулю своего грузовика, уезжая с вечеринки, он слишком сильно втопил педаль газа. Густая тьма окутала его, когда он свернул на дорогу, огибающую ранчо Уэйкфилд, грузовик промчался мимо деревьев вверх к горам.

Он поднимался все выше Кэтемаунта. Он хотел пойти к Джессамин. Нужно было с ней поговорить. Объяснить ей все так, чтобы она поняла… Но он не мог поехать в Крукт-Элм в таком состоянии. Отчасти он уже сходил с ума от страха, что она навсегда вычеркнет его из своей жизни. А как же ребенок?

Он полагал, что поездка поможет прочистить его голову, поэтому оставил свои дела как главного героя благотворительного вечера и своих уже разъезжающихся гостей на попечение организаторов фонда. Джессамин должна быть для него приоритетом, черт возьми! Но он не мог пойти к ней, пока не разберется со своими мыслями. Пока он не найдет нужные слова, которые заставили бы ее понять, что он хотел сделать все как лучше…

Слишком быстро появился еще один поворот дороги. Его фары осветили стволы деревьев, а не две желтые линии трассы. Затормозив слишком поздно, Райдер резко повернул руль влево. Шины завизжали. Кабина грузовика накренилась. Машина рванула к деревьям и обрыву горы прямо за ними… Пока грузовик не остановился. В дюймах от ствола старой корявой сосны.

Райдер схватился за руль обеими руками, двигатель работал, но его гнев уже улетучился. Какого черта он делал?! Он мог упасть с этого обрыва в момент гнева и глупости. Он был в шаге от того, чтобы самому стать объектом поисково-спасательной операции. Как и многие люди, которых он спас в горах за последние девять лет, он отвлекся от того, что было важно. Снова ударив кулаком по рулю — на этот раз не так сильно, — он понял, что не может пойти сегодня вечером к Джессамин. Он понятия не имел, как спасти эти отношения, но сегодня во мраке ночи он не сможет найти правильные ответы.

Он никогда не сможет себя простить, если потеряет ее. Поэтому ему придется сделать все возможное, чтобы вернуть ее.

Глава 13

Глаза все еще болели после пролитых горючих слез даже два дня спустя. Джессамин проигнорировала стук в дверь своей спальни. Положив подушку на голову, она глубже зарылась в одеяло, не обращая внимания на время суток.

Она почти не вставала со своей постели на ранчо с тех пор, как вернулась домой после мероприятия, почти ничего не рассказала Флер, потому что не могла прекратить плакать. Вместо этого она отправляла своей сестре сообщения из уединения собственной комнаты, в которых рассказала о том, что произошло с Райдером. Прожив полжизни как одна из тех «сильных женщин», которыми так восхищался ее глупый отец, она сдалась и позволила себе быть слабой. Ей было горько за себя. За отношения, которые она разорвала с мамой и сестрами из-за мужчины, который не заслуживал ее доверия. За то, что могло быть у них с Райдером, если бы он не хранил от нее секреты. И, в противоречие к этому, она плакала из-за того, что скучала по прикосновениям Райдера.

Райдер.

Одна только мысль о нем заставила слезы снова навернуться на глаза. Разве не было предела тому, сколько воды могло пройти через крошечные протоки в ее глазах?

Круг ее тщетных мыслей разорвал новый стук в дверь. На этот раз более громкий. Ра-та-та.

— Джесс? Это Ларк. — Голос ее сестры прозвучал мягко. — Могу ли я войти?

Ларк здесь?

Джессамин сняла подушку с головы и села в постели. Полинявшая старая футболка из летнего лагеря была вся помятая. У нее раскалывалась голова. Все тело болело от шквала эмоций, вызванных откровением Райдера.

— Ларк? — Ее голос сорвался, когда она заговорила впервые за два дня.

— Я захожу, — объявила старшая сестра, повернув дверную ручку, ее голос был таким же серьезным и уверенным, каким Джессамин помнила его с детства. Ларк уже давно серьезно относилась к своей роли старшей сестры Баркли. — Нам нужно поговорить.

Да, нужно. Джессамин должна была долго и слезно извиняться перед своими сестрами и матерью за то, что не слушала их каждый раз, когда они пытались рассказать ей, что их отец не был хорошим человеком.

И за многое другое. Она не приезжала к ним на Рождество и дни рождения. Она не была на свадьбе Ларк и не поддержала ее два года спустя, когда старшая сестра развелась. Джессамин годами пыталась предоставить Флер финансовую помощь для оплаты учебы в колледже, но это были все усилия, которые она приложила, а Флер всегда возвращала ее чеки. Деньги были плохим предлогом для установления связи. Реальной связи.

Дверь спальни открылась, Ларк ступила на старый сине-желтый плетеный ковер, Флер следовала за ней по пятам. На Ларк было черное вязаное платье без рукавов и такого же цвета сандалии, ее прямые темные волосы были заплетены в косу, которая лежала на одном плече. Никаких украшений. Ни грамма макияжа. Из-за этого ее ярко-зеленые глаза были еще выразительнее, на Джессамин нахлынула сотня старых воспоминаний. Ларк, которая перевязывала ее ободранные коленки и целовала ранку, чтобы унять боль. Ларк у плиты, всего на два года старше Джессамин, но на несколько световых лет мудрее, добавляла масло и сыр в макароны для ужина. Ларк в наряде злой ведьмы на Хеллоуин, в то время как Флер и Джессамин были добрыми феями.

Она была должна своей старшей сестре гораздо больше, чем отдала. Волна любви захлестнула ее, когда Ларк без лишнего шума опустилась в изножье кровати.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила Ларк, ее зеленые глаза прошлись по ней, но она не стала ничего говорить о ее непривычно потрепанном виде.

— На самом деле проголодалась. — Рука потянулась к животу, когда она вспомнила о своей самой большой ответственности. — Наверное, мне нужно что-нибудь…

— Я займусь этим, — вызвалась Флер, которая все еще стояла у двери. — Возможно, ты помнишь, что я пыталась уговорить тебя поесть раз пять, так что у меня наготове есть несколько хороших блюд.

Их младшая сестра выскочила в открытую дверь, ее медно-красные волосы, собранные в хвост, раскачивались из стороны в сторону, босые ноги беззвучно ступали по коридору.

Ларк тихо прочистила горло.

— Поздравляю с беременностью. — Увидев вопросительный взгляд Джессамин, Ларк поспешила добавить: — Флер рассказала мне обо всем.

И хотя сегодня ты явно расстроена, я надеюсь, ты хорошо себя чувствуешь по поводу ребенка?

В Джесс поднялась волна любви. Не только из-за того, что Ларк была рядом, но и из-за своего будущего ребенка.

— Беременность — это, безусловно, радость. — Схватив пуховую подушку, она прижала ее к животу.

Пристальный взгляд Ларк был таким же успокаивающим, как и ее голос, когда она продолжила:

— Но Флер сказала, что ты два дня не выходила из своей комнаты.

Было легко представить сестру в роли психолога, помогающего людям справляться с проблемами и разбираться в отношениях.

— Я не в себе с тех пор, как Райдер рассказал правду на благотворительном вечере, — призналась Джесс, убирая с лица прядь немытых волос. — Мне хотелось бы сказать, что это гормоны при беременности заставили меня лить слезы водопадом все эти дни, но дело скорее в том, что я узнала правду об отце. И узнала ее от отца моего ребенка, который все это время знал, каким жалким человеком является наш отец.

Медленно кивнув, Ларк, казалось, осмысливала ее слова. Сначала она ничего не сказала. Поднявшись, она подошла к окну и распахнула плотные шторы, сквозь полупрозрачную ткань занавесок в комнату проникли розовые и желтые лучи заходящего солнца.

— Как ты думаешь, почему тебе было труднее услышать правду об отце именно от Райдера? — спросила Ларк, поправляя шторы, впуская в комнату свежий воздух.

Джессамин моргнула от этого неожиданного вопроса. Она была благодарна, что Флер снова вошла в комнату с подносом, дав ей возможность подумать над своим ответом, в то время как ароматы дрожжевого хлеба и теплого имбиря закружились у нее под носом.

Флер поставила красный металлический поднос на тумбочку.

— Внизу у меня есть более питательные блюда, но я подумала, что тебя утром может тошнить, поэтому не хотела перегружать тебя чем-то, что может спровоцировать твой желудок.

— Большое спасибо. — Джессамин потянулась за теплым французским тостом и откусила кусочек.

— Кстати, это имбирный чай. Он полезен на ранних сроках беременности. — Флер села на кровать, поджав под себя ноги, на место, которое освободила Ларк.

Браслеты из бирюзовых бусин Флер и белый топ с орнаментом напомнили Джессамин о том, как всегда одевалась их бабушка, хотя Флер сочетала их с обрезанными джинсами вместо длинных джинсовых юбок, которые предпочитала Антония. Или, может быть, именно свежая выпечка и всегда теплая кухня заставили Джессамин подумать о бабушке.

— Так что? — Голос Ларк прервал приступ ностальгии. — Есть ли причина, по которой тебя так сильно расстроило услышать правду об отце именно от Райдера, а не от нас? Или мамы? Или его бывшей девушки?

Джессамин отложила в сторону хлеб, который ела, когда поняла, что Ларк сейчас говорила не как психолог, а как раздраженная старшая сестра. И на то была причина.

— Я глубоко, искренне сожалею, что не слушала вас все время, когда вы пытались рассказать мне о нем. Думаю, я увидела его таким, каким хотела видеть, и, может быть, мне понадобится время, чтобы понять, почему так произошло. — Возможно, она действительно увидела в нем себя, и, учитывая то, что она знала о нем сейчас, это был настоящий удар под дых.

И все же она думала — и надеялась — что она хороший человек. Ее отец расстался со своей израненной девушкой в больнице, когда был виноват в ее падении. Джессамин никогда бы не разорвала отношения, когда в ней кто-то нуждался… В мыслях вспыхнуло воспоминание о благотворительном вечере. В голове прозвучал голос Райдера.

«Для меня нет ничего важнее, чем убедиться, что мы на одной волне в отношении будущего нашего ребенка».

Они так и не смогли обсудить будущие планы, связанные с ребенком. Она начала сожалеть о своем эмоциональном уходе. Как мать, она должна была поставить своего ребенка на первое место.

А о том, как она обошлась с Райдером?…

— Личная война между матерью и отцом повлияла на всех нас, Джесс, — заверила ее Ларк, когда подошла к другому окну, открыла и выровняла шторы. — С тех пор как я стала специализироваться на детской терапии, я все больше понимаю тот эмоциональный ад, который мы пережили в детстве, так что здесь дело не в том, кто виноват. Мне искренне интересно, почему ты наконец признала правду об отце только тогда, когда рассказал тебе обо всем?

Потому что она глубоко доверяла ему. Она признала его врожденную доброту и заботу еще в восемнадцать лет и уже тогда полюбила его. Но своих сестер она тоже любила. Даже когда она не доверяла их мнению об отце.

— Может быть, потому, что он не входит в круг нашей семьи. — Неуверенно она взяла в руки кружку с дымящимся чаем и сделала глоток, надеясь согреть холод в сердце. — Он рассказал мне об этом не потому, что пытался заставить меня бросить папу. Райдер поделился этой информацией, потому что приближается судебное заседание, и он знал, что Антония хотела, чтобы земля досталась нам.

Чай был вкусный, и она выпила еще немного.

— У Райдера нет скрытых мотивов. Он просто хороший человек, который пытается поступить правильно. — Ларк подытожила ее слова. Как будто констатировала факты. — Напротив, то, что он так долго хранил тайну, говорит о его характере… характере настоящего мужчины.

Джессамин ощетинилась. Кружка в ее руках дрогнула, поэтому ей пришлось поставить чай на тумбочку.

— Держать меня в неведении, пока я принимала одно неправильное решение за другим, разве правильно? — В ней снова пробудился гнев. — Он мог бы сказать мне… намекнуть… девять лет назад, но…

— Но он пытался сдержать клятву, которая важна в его профессии. Условия конфиденциальности не являются рекомендациями или частью инструкции. Это закон. — Зеленые глаза Ларк смотрели на нее с мудростью, которой она всегда обладала. — И, зная, что за человек Матео Баркли, Райдер может столкнуться с судебным иском от отца, если он обнародует эту информацию ради нас.

От этого предположения ей стало плохо.

— Боже. — Она снова взяла кружку в надежде, что чай сможет побороть внезапную тошноту, которая была больше связана с затруднительным положением Райдера, чем с утренним недомоганием. — Отец любит обращаться в суд.

— Тогда, может быть, тебе не стоит быть настолько строгой с Райдером, — предложила Флер, положив руку на лодыжку Джессамин поверх одеяла. — Если он выступит на суде, у нас определенно будет больше шансов защитить волю бабушки. Но это может дорого обойтись Райдеру.

Глаза Флер были такими же добрыми, как и ее произнесенные с нежностью слова.

— Быть может, я отреагировала резче, чем стоило. — Еще одно качество, которое Джесс разделяла со своим отцом? Джессамин собралась с силами и заставила себя взглянуть на ситуацию глубже. Поделиться эмоциями, которые скрывались под гневом. — Мне просто было больно, что он продолжал скрывать это от меня, когда я хотела — хотя бы раз — почувствовать, что важна для него.

Райдер хороший человек. Она знала это еще десять лет назад, и он, по-видимому, боролся с этическими проблемами, которые она не до конца понимала. Может быть, вместо того, чтобы добиваться от него признания — надеясь, что он признается ей в чувствах, которых у него просто еще не было к ней, — ей следует больше сосредоточиться на том, чтобы стать достойной его любви?

Она обдумывала идею остаться в Кэтемаунте. Жить ближе к Райдеру, чтобы он мог участвовать в жизни их ребенка. Кроме того, она мечтала однажды вернуться сюда до того, как ее жизнь превратилась в бесконечный список достижений. Здесь были хорошие возможности для работы с недвижимостью. Джессамин могла оставить свой след в этой части Колорадо.

— Ты важна для него, — заверила Флер. — Он звонил на домашний телефон ранее, после того как ты не ответила на его сообщения. Он беспокоится о тебе.

Или беспокоится о ребенке.

И имел на это полное право, как отец ребенка, даже если ей было обидно, что его больше беспокоит ее беременность.

Что бы между ними ни произошло, Джессамин не могла просто избегать его, потому что он не любит ее так, как она его. Райдер заслуживал большего.

— Я позвоню ему. — Отставив чай, она выскользнула из-под одеяла, зная, что ей нужно наладить отношения со многими людьми. — Но сначала я хочу, чтобы вы обе знали, что я приложу немало усилий, чтобы наладить отношения с вами и с мамой. И если есть что-то, в чем я хороша, так это тяжелая работа.

Ларк скрестила руки на груди, оценивающе посмотрев на нее.

— В таком случае с нетерпением жду момента, когда ты меня впечатлишь.

Флер фыркнула в ответ и поднялась, чтобы обнять Джессамин.

— Я уже на борту, Джесс. Я хотела, чтобы мы все приехали на ранчо этим летом, чтобы наконец уладить наши разногласия и снова стать семьей.

Джессамин сдавило горло от легкого прощения сестры. Она пролила еще пару слезинок, но на этот раз вовсе не возражала. Если хотя бы один человек был готов простить ее, это уже прогресс.

Она крепко обняла свою сестру.

— Я никогда не переставала любить тебя, даже когда меня не было в твоей жизни. Надеюсь, ты это знаешь. — Приоткрыв один глаз, Джесс взглянула на Ларк поверх плеча Флер. — Это касается и тебя.

— Отлично. — Ларк удовлетворенно кивнула, но не подошла ближе. — Мне предстоит пережить худшее лето в моей жизни, потому что Гибсон возвращается в Кэтемаунт как раз тогда, когда я здесь. Так что ты можешь начать проявлять свою любовь тем, что будешь лгать ему каждый день, — когда он спросит обо мне, скажи ему, что меня здесь нет.

Джессамин отпустила Флер, ее разум наполнился вопросами. Звездный хоккеист Гибсон Вон был в Кэтемаунте? Она знала, что это станет большой новостью. Ходили слухи, что он подпишет контракт в качестве свободного игрока, но, возможно, он наконец собирается завершить карьеру. Но, несмотря на то, что ей хотелось расспросить обо всем сестру, их перемирие было еще новым, хрупким, поэтому она решила, что сейчас не время подталкивать Ларк.

Джессамин не завидовала сестре, которой предстояло столкнутся со своим знаменитым бывшим мужем. Спортивные СМИ не были добры к ней во время ее недолгого брака с Гибсоном.

— Я расскажу тебе об этом в другой раз, — прошептала Флер, забирая поднос с едой. — Ты должна встретиться с Райдером и поговорить о ребенке.

Реальность того, что Джессамин нужно было сделать, вернулась, отягощая ее шаги. Она знала, что ей надо увидеться с Райдером. Сгладить последствия ее чрезмерной реакции на признание, которое далось ему нелегко. Как бы ни было больно встретиться с мужчиной, который ее не любил, который сделал ей предложение только потому, что был самым добрым и благородным из мужчин, ей нужно было собраться с силами и постараться наладить эти отношения.

Она должна сохранить дружбу между ними. Открытое общение и доброжелательность ради их ребенка. Она ни за что не хотела повторить ошибки своих родителей. Каким-то образом она соберется с мыслями и отправится навестить Райдера. Им нужно было обсудить будущее их ребенка.

Стоя около тихого с наступлением ночи загона, Райдер с нетерпением ждал прибытия ветеринара, который должен был помочь ему с родами кобылы. Он погладил серовато-песочную морду взволнованного животного, теплый ночной ветерок обдувал ее темную гриву.

По крайней мере, из-за родов Коко ему сегодня будет чем занять мысли. Может быть, он выиграет несколько часов, которые не будут наполнены сожалениями о том, как он справился с разговором с Джессамин. Мог ли он хоть минуту не думать о том, что она покинет его окончательно после благотворительного вечера? Боль в его груди не унималась ни на секунду с тех пор, как он увидел, как она боролась со слезами, виновником которых он стал. Он ложился спать обе ночи с того вечера с мыслями о том, что причинил ей боль, и ненавидел себя за это.

Коко фыркнула и заводила копытом по траве, напоминая ему, чтобы он сосредоточился.

Где же ветеринар? Он думал, что доктор прибыл несколько минут назад, когда заметил огни фар у главного дома, но женщина так и не появилась.

Тем временем Райдер выгнал лошадь на чистую траву для жеребят, так как у нее была история тяжелых родов и ей нравилось, когда есть место для простора. Он надеялся, что загон на открытом воздухе станет для нее правильным выбором.

По крайней мере, он кое-что знал о кобылах и мог предложить свою помощь. А вот с Джессамин все обстояло по-другому, она не хотела его видеть или разговаривать с ним после того, как он утаивал то, что знал о ее отце.

Лошадь отошла от него, взбрыкивая задними ногами от боли схваток, ее волнение передалось ему. Проверив свой телефон, Райдер отследил местонахождение ветеринара в приложении ветеринарной клиники и увидел, что женщина все еще находилась в получасе езды от него. Так кто же недавно подъезжал к главному дому?

— Райдер? — Знакомый женский голос послышался из дальнего конца амбара. Джессамин.

Ему снилось, что он слышит ее голос сейчас? Или она действительно была здесь?

— Я здесь! — крикнул он сквозь темноту, жалея, что не включил наружное освещение на амбаре. Он выключил свет на время родов Коко, надеясь, что это поможет ей расслабиться.

— Ничего не видно, — заметила Джессамин, в ее голосе слышалось удивление, но не гнев. Никакого равнодушия.

— Извини за это. Я выключил свет в надежде успокоить взволнованную кобылу, готовую сегодня ожеребиться.

Он знал, что лучше не надеяться, что она простила его за молчание о поступках своего отца. Но если Джесс готова еще раз выслушать его об их совместном будущем, он намеревался напомнить ей, почему они должны быть в жизни друг друга. И в этот раз он собирался это сделать гораздо лучше, чем тогда в горах, когда впервые узнал о ребенке. Он уже свыкся с этой новостью. Понял, что для него нет ничего более важного в мире, чем быть рядом со своим ребенком. За исключением того, чтобы быть рядом с Джессамин. Во что бы то ни стало.

— Все в порядке. У меня есть фонарик на телефоне.

Райдер снова включил телефон и поднял его над головой, освещая ей путь.

— Я у загона.

Он заметил, как приближалась ее тень, а также синий свет от ее мобильного телефона. Джесс направила луч фонарика на землю, осветив ноги в темных джинсах и сапогах. Совсем не то, как она была одета, когда он видел ее в последний раз. Тем не менее, когда она полностью вошла в круг света телефона, она показалась ему такой же красивой, и даже лучше.

Его сердце забилось сильнее от ее близости. Но в эти дни оно билось только для нее.

— Я выбрала плохое время? — спросила Джесс, в ее голосе слышалась тревожность.

Она нервничала?

Райдер не думал, что в этом было дело. Тем не менее машинально протянул руку, чтобы помочь ей пройти последние несколько шагов. Или, может быть, просто потому, что ему до смерти хотелось прикоснуться к ней, пусть даже ненадолго.

На ней была светлая футболка, поэтому он коснулся обнаженной кожи руки. Такой гладкой и мягкой, что ему потребовалась вся сдержанность, чтобы не притянуть ее ближе.

— Вовсе нет, — успокоил он ее, не обращая внимания на свои импульсы подвести ее к ограждению загона, чтобы она могла лучше сориентироваться. — Просто присматриваю за Коко, пока не прибудет ветеринар. В прошлом у нее были сложности с родами, поэтому я не хочу ее оставлять.

— Думаешь, она не будет возражать, что я здесь? — спросила Джесс, выключая телефон и сунув устройство в задний карман джинсов. — Я не хочу ее расстраивать.

— Возможно, она оценит присутствие женщины, — размышлял он, прислонившись к перилам загона рядом с ней. Ему казалось правильным стоять рядом с ней, делиться своими повседневными заботами.

— Я знаю о лошадях лишь немного больше, чем о родах, поэтому не уверена, насколько буду полезна. — Джессамин скрестила руки на верхних перилах загона, склонившись вперед. — В прошлом я не обращала особого внимания на фермерскую жизнь.

Теперь он мог ясно видеть ее в лунном свете, ее тонкие черты лица так и манили его, хотелось провести по ним пальцами. Часть его умирала от желания узнать, почему она была здесь и чувствовала ли она хотя бы толику сожаления, которое он испытал от их прошлого расставания. Но другая его часть боялась, что она пришла, чтобы попрощаться с ним.

— Ты много знаешь о лошадях. — Он хотел бы, чтобы у него было больше времени, чтобы поговорить о прошлом с ней, пока у него была такая возможность. Вспомнить все те забавные вещи, которые они делали вместе тем летом, когда влюбились друг в друга, тогда Джессамин открыто показывала свои чувства. — Раньше мне нравилось смотреть, как ты выступала на родео на юношеских соревнованиях.

Коко по-прежнему расхаживала по загону, но теперь казалась менее взволнованной. Ее успокаивали их тихие голоса?

Джессамин повернулась к Райдеру, ее брови приподнялись. Полуулыбка тронула уголки ее губ.

— Ты никогда не говорил мне об этом.

— Тогда ты была еще ребенком, — напомнил он ей. — Так что вряд ли я бы сказал такое, — ухаживал за тобой, когда тебе было восемнадцать, а мне девятнадцать. Но да, я помню тебя на состязаниях. Ты действовала, как и в любом другом деле, сосредоточенно и решительно. Упрямо шла к победе.

Он так наслаждался этим воспоминанием, что не заметил, как Джесс снова отвернулась от него, пока ее голос рядом не прозвучал грустно.

— Ха. Похоже на меня. Думаю о достижении цели. А не о людях.

Почувствовав замешательство, он снова схватил ее за руку, желая исправить впечатление от своих слов.

— Ты шутишь? Это настолько далеко от правды. — Всколыхнулось еще одно старое воспоминание. — Помнишь тот год, когда ты одержала победу среди юниоров?

Райдер чувствовал, как бился ее пульс на запястье, и не мог устоять перед желанием легонько погладить это место большим пальцем.

— Тот день, когда мои родители громко ссорились на трибунах, а Флер запела песню «Прекрасная Америка», чтобы попытаться отвлечь внимание зрителей от разразившегося скандала? — Джессамин покачала головой, ее распущенные волосы блестели в лунном свете. — К сожалению, да.

Мягко сжав ее руку, он наклонился ближе, чтобы она точно его услышала.

— Когда вся арена сплетничала о выступлении Флер, перешептывались о том, что развитая не по годам девятилетняя девочка стремится к тому, чтобы завладеть всеобщим вниманием, я видел, как ты отдала ей выигранный трофей, чтобы подбодрить ее.

Это был незабываемый милый момент. Он мельком увидел удрученную девятилетнюю девочку, которую утешала старшая сестра. В то время ему было четырнадцать, и он сидел на почти пустой арене и съел столько хот-догов, сколько мог вместить его бездонный желудок. И он никогда не забудет этот маленький чудесный момент доброты.

— Я забыла об этом, — призналась Джесс, выпрямившись, когда Коко зашагала к ним, опустив голову. — Не могу поверить, что ты заметил нас в тот день.

Джессамин протянула кобыле руку, позволив беспокойному носу Коко скользнуть по ее ладони. Она все еще не убрала другую руку, которую он удерживал за запястье. Большой палец касался места, в котором хорошо чувствовался ее пульс.

— Я всегда замечал тебя. И ты хорошо ладила с людьми. — Ему было нужно, чтобы Джесс это знала. Не важно, что она пришла сюда, чтобы попрощаться с ним, он должен был убедиться, что она поняла, что он в ней увидел. — Мне не обязательно жить в Нью-Йорке, чтобы знать, почему ты преуспеваешь там в своей работе. Люди доверяют тебе, потому что ты стараешься заслужить их доверие, и это очень привлекательное качество.

Ее глаза были обращены на Коко, когда кобыла тихонько заржала. Джессамин утешила ее, погладив по гриве.

Момент был нарушен вспышкой белых фар на дороге, треском гравия у дальней стороны амбара.

— Это, должно быть, ветеринар. — Отпустив руку Джесс, он направился к амбару. — Я лучше включу свет, чтобы она могла увидеть дорогу сюда.

Десять минут спустя доктор устроилась в загоне, чтобы проверить Коко. Ветеринар привела с собой студентку-стажера, чтобы помочь с родами, поэтому Райдер не стал звать кого-то еще, чтобы попросить посидеть с ними. Теперь у него появилось драгоценное время, которое он мог провести с Джессамин.

— Не хочешь посидеть на качелях у крыльца? — предложил он, указывая на задний двор главного дома, который со всех сторон окружала веранда. — Я могу принести нам что-нибудь выпить или…

Он замолчал, потому что она покачала головой:

— Все в порядке. Но если ты считаешь, что можно оставить Коко, то было бы неплохо посидеть на качелях.

Райдер оглянулся на загон, теперь хорошо освещенный внешними фонарями амбара.

— Коко в надежных руках. На этот раз она выглядит более спокойной. Я думаю, ей понравится быть на улице, а не в специальном родильном загоне.

Несколько мгновений они шли бок о бок в тишине, над головой мерцали звезды, жужжали ночные жуки. Напряжение внутри его усилилось, пока он готовил себя к тому, что она собиралась ему сказать.

Райдер взглянул на нее и увидел, что она нахмурилась. Прикусила губу.

Джесс размышляла о том, как сказать ему, что уезжает?

К тому времени, когда они подошли к качелям на крыльце, он уже не мог молчать.

Удерживая цепи качелей, чтобы она могла устроиться поудобнее, он выпалил:

— Джесс, мне очень жаль, что я не рассказал тебе о твоем отце раньше. Ты была права…

— Нет. — Она проигнорировала качели, подошла и схватила его за плечо. — Нет, я была не права. Это ты был прав, Райдер. Я пришла сюда, чтобы извиниться перед тобой за то, что думала только о себе, в то время как ты разрывался между этическими соображениями и желанием помочь мне.

Он крепче ухватился за цепи качелей. Он не мог до конца поверить в то, что она только что сказала, это казалось полной противоположностью той ночи.

— Но то, что ты сказала, что твой отец не был пациентом, было правдой. Не думаю, что его после этого осматривали в больнице. — Райдер много раз прокручивал в голове эту ситуацию, пытаясь отделить то, что был должен Матео Баркли, от того, что он был должен Джессамин. Каждый раз он жалел о том, что не поговорил с Джессамин раньше. Потому что, правильно это или нет, он был рад, что она теперь все знала.

— Он находился в состоянии шока. — Пальцы Джессамин слегка впились в плечо Райдеру, как будто она хотела внушить ему эту мысль. — Ларк думает, что отец даже может подать на тебя в суд, если ты сделаешь заявление о…

— И пусть. — Он отмахнулся, не заботясь о том гражданском вздоре, который Матео мог состряпать со своим дорогим адвокатом. Единственное, что его сейчас заботило, так это то, что Джессамин была рядом, касалась его рукой. Ее карие глаза были полны беспокойства за него. — Я выступлю в суде и расскажу о том, что услышал в тот день, и я чертовски надеюсь, что это поможет тебе и твоим сестрам выиграть дело, потому что я знаю, какого будущего Антония хотела для Крукт-Элм. Я сделал все возможное, чтобы выполнить условия оказания неотложной помощи, но, если я потеряю свой сертификат из-за этого, это все равно мой выбор, за который я понесу ответственность, потому что ты для меня в приоритете, Джессамин. Ты и наш ребенок.

Сверчки стрекотали, и ветки шелестели над их головой, наполняя тишину, когда его слова, казалось, осели вокруг нее. Было ли это лишь частью его воображения, или выражение ее лица как-то смягчилось? Ее хватка на его плече ослабла, рука медленно и осторожно скользнула вниз.

— Райдер. — За одним словом скрывалось море эмоций.

Он был в этом уверен.

Потому что она покидала Кэтемаунт и его навсегда? Или потому, что она, возможно, даст ему еще один шанс?

Прежде чем он успел это узнать, она продолжила:

— Так или иначе, мы с сестрами сможем защитить волю бабушки. Можешь считать это интуицией беременной женщины, но я нутром чувствую, что мы победим. — Легкая улыбка приподняла уголок ее губ. — Мы с сестрами становимся ближе, о чем я раньше не могла даже мечтать. И это кажется настолько правильным! Вместе мы сможем выиграть и доказать отцу, что его власть не вечна.

Она говорила горячо. Уверенно. И он был рад за нее. Но она ничего не сказала о том, что останется в Кэтемаунте. С ним.

— Джессамин. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь. Я обещаю тебе. — Его руки потянулись к ее талии, так как ему было важно, чтобы она его слушала. Чтобы она поняла, что их отношения здесь не могут закончиться. — Но для меня также важно, чтобы ты знала, что мы принадлежим друг другу. Это всегда было так. Пожалуйста, не покидай Кэтемаунт, не дав нам еще один шанс стать семьей.

— Я тоже этого хочу, Райдер. Сильно. — Ее глаза заблестели от слез, которые не желали проливаться.

— Так что же тебя сдерживает? — Он погладил ее темные волосы, ненавидя себя за то, что принес ей даже минутное несчастье. Не понимая, где он ошибся. — Я дам тебе свое имя. Подарю весь свой мир. Откажусь от ранчо на большую часть года, чтобы жить с тобой в Нью-Йорке, если это нужно, чтобы…

— Я бы никогда не попросила тебя об этом. — Слеза скатилась по ее щеке, и он поймал ее большим пальцем, желая остановить поток навсегда. — Твое место здесь.

Как и твое. Но он не мог сказать ей об этом, если она сама еще этого не осознала.

— Тогда давай поженимся, и у нас все получится, — призвал он, обхватив ладонями ее лицо. — Знай, что я готов сделать все, что угодно.

Он мог поклясться, что они были на грани понимания друг друга. В шаге от того, чтобы стать семьей, которой, как он знал, они должны были быть.

Джесс вцепилась пальцами в его футболку.

— Я люблю тебя, Райдер, — призналась она с отчаянием, которого он никогда раньше не слышал в ее голосе. — И как бы я ни хотела этого будущего с тобой, я не выйду за тебя замуж, пока ты не ответишь мне хотя бы толикой тех чувств, которые я испытываю к тебе. Которые я испытываю к тебе с тех пор, как мне исполнилось восемнадцать лет.

Ее пальцы сильнее сжали ткань футболки, в то время как он задавался вопросом: как она могла не знать, что его сердце находилось у нее в руках? Как он мог не сказать ей эти слова, тем более что знал о шрамах, оставленных браком ее родителей без любви?

Она нуждалась — и заслуживала — получить заверение в чувствах.

— О, Джесс. — Он прижался лбом к ее лбу, от облегчения после ее слов у него чуть было не подогнулись колени, хотя он корил себя за то, что упустил из виду то, в чем она нуждалась. — Как ты можешь не знать, как сильно я тебя люблю?

Джесси отодвинулась, чтобы изучить его лицо, ее карие глаза округлились от удивления. Она смотрела осторожно, сбитая с толку.

Райдер мысленно проклинал себя.

Затем, обхватив ладонями ее красивое лицо, он посмотрел в ее глаза, в которых был весь его мир, и повторил слова, которые придали форму всему, что он когда-либо чувствовал к этой женщине.

— Я люблю тебя, Джессамин Баркли. Тогда и всегда. — Его большой палец погладил ее по щеке. Он поцеловал сначала одно ее веко, потом другое. — И эта любовь будет ярко гореть для тебя, пока ты будешь в моих объятиях каждый день и в моей постели каждую ночь.

Райдер почувствовал, как она задрожала, и обнял ее крепче.

— Тебе не придется долго ждать, — пообещала Джесс, наклонив голову, чтобы коснуться его губ своими. Она целовала его медленно, неторопливо, их языки сплетались, сводя его с ума, пока она не отстранилась снова. — Потому что я хочу этого как можно скорее, ты меня слышишь?

Райдер не потерял ее. Она была здесь, чтобы войти в его жизнь, и никогда больше не покинет его. Безмерная радость пронзила его тело.

— Я тебя услышал. — Он прикусил ее нижнюю губу, желая сильнее ощутить ее вкус. — И я хочу обсудить нашу новую совместную жизнь с тобой утром за завтраком, потому что нам нужно во многом разобраться для нас и для нашего ребенка.

— Хорошо. Я уже поняла, что хочу создать здесь собственную компанию, чтобы сделать Кэтемаунт своим домом. Я по-прежнему буду иметь долю в «Баркли проперти труп», так как не позволю отцу лишить меня прав на компанию, которую я помогала ему построить. Но ничто не мешает мне начать здесь свой собственный бизнес. — Она обвила руками его шею, ее груди прижались к его груди. — Но с тобой мы можем обсудить все необходимые планы, чтобы быть вместе.

Они столкнутся с будущим — каким бы оно ни было — стоя бок о бок.

Райдер покачал головой, восхищаясь этой бесстрашной и честолюбивой женщиной.

— Мне это нравится. Но сначала я отведу тебя наверх…

— Меньше слов, ковбой, — промурлыкала она ему в губы, прижимаясь к нему бедрами. — Больше дела.

Благодаря небеса за милость, он поднял Джессамин Баркли на руки и сделал именно так, как просила леди.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.