Строками по нашим душам

Глава 11

Катя бегала по участку в розовых резиновых сапожках и играла с Ру. Это было так мило. Иногда пес поднимался на задние лапы и валил Катю на газон, отчего она начинала заливисто смеяться. Андрей помогал отцу. Они что-то убирали, таскали доски, пенопласт. Видимо, чистили пережитки ремонта и строительства. А Михаил Александрович, в свою очередь, вытаскивал из старых досок гвозди, саморезы и тому подобное.

— Ева, дорогая, — я не заметила, как ко мне подсела Анастасия Валерьевна и, не отрывая взгляда от работающих мужчин, она поправила плед и откинулась на кресле. — Я хотела поговорить с тобой об одной очень важной вещи.

— О чем вы хотели поговорить, Анастасия Валерьевна?

Она медлила. Будто обдумывала, как начать со мной разговор. Но я уже понимала, о чем она хочет поговорить.

И у меня уже заранее сложилось определенное впечатление от этого разговора.

Терпеть не могла такое. Когда люди мнутся, думая, что кому-то это может не понравиться. Хотя сама иногда наступала на эти грабли…

Бесит такое. Не могу такое переносить.

— Ты же понимаешь, что не подходишь моему сыну, верно?

Я подавилась кофе, который отпивала, и закашлялась. Мне казалось, что не с этой стороны зайдет наш разговор. А с более спокойной и отдаленной темы. А она решила задать вопрос в лоб. Что ж, похвально, Анастасия Валерьевна.

— Что, простите?

— Ты все прекрасно слышала, Ева.

Почувствовав превосходство надо мной, Анастасия Валерьевна откинулась на спинке кресла и свысока посмотрела на меня. Она выглядела спокойной, но от нее веяло высокомерием.

Конечно, уложенные в высокий хвост волосы, теплая домашняя пижама, в которое нахоложено было выходить на улицу. И я, в старой футболке и потертых джинсах. Это было модно, но вряд ли она приняла меня такую. И к тому же, в отличие от ее осветленного тона волос, которые наверняка несколько раз бывали у парикмахера, мои короткие крашеные черные волосы были совсем ей не ровня. Да и покрашены они были мною самостоятельно в домашних условиях.

Но во мне все равно сразу вспыхнул гнев. Однако, сообразив, я решила пойти у нее на поводу.

— Конечно, я все прекрасно слышала. — Я поставила кружку с кофе на плетеный журнальный столик и стала наблюдать за тем, чем занимались мужчины. Андрей таскал доски из-за бани. — Только Вы меня, видимо, не сильно понимаете. Либо не принимаете в расчет?

— Что ты имеешь ввиду? Что я не принимаю в расчет девушку, которая тащит моего сына на дно? — Она криво усмехнулась. Сощурившись, я заметила у нее мелкие морщинки возле глаз. Как же. Она. Меня. Бесит.

— Даже так. — Протянула я и вытащила пачку сигарет из кармана джинс, мельком посмотрев в сторону Кати. — А не думаете ли Вы, Анастасия Валерьевна, что Ваш сын уже давно там?

Не ожидая, что этот разговор примет такой оборот, она резко повернулась ко мне и столкнулась с моим холодным взглядом. Я старалась вложить в него максимальную холодность и вызов и лишь чуть дернула подбородком и криво ухмыльнулась. В ее глазах заиграли нехорошие огоньки. Значит, я задела ее за живое.

Я медленно вдыхала дым, показывая свое безразличие к этому разговору. Только внутри все вскипало от злости.

— Нет, я так не думаю. По-моему скромному мнению, после того как он начал с тобой так тесно…, — она сделала акцент на последнем слове и морщила миниатюрный носик, — общаться, то он совершенно перестал появляться дома, а еще увозить куда-то Катю без моего ведома.

Вы думаете, что я совсем мало о Вас знаю? Но как же сильно вы ошибаетесь. И, к Вашему счастью, в моих же интересах сохранять все то, о чем мне рассказывал Андрей, и что я знаю сама, в тайне.

Не хочу никого подставлять.

Я решила не отвечать на ее слова. Пусть думает, что это меня задело, еще что-то. Да плевать мне, что она обо мне думает.

— Вы читали Эриха Фромма?

— Что? — она озадаченно посмотрела на меня, будто я сказала какую-то глупость.

— Вы же прекрасно меня услышали. — Парировала я в тон ей, как она несколько минут назад. Я наклонила голову чуть ближе к ней. — Эрих Фромм. Читали?

— Не читала.

— Тогда я немного разъясню Вам. — Я поудобнее разложилась на диванчике, демонстративно поправила плед и только тогда обратила внимание на нее. — В своей книге «Искусство любить» он рассматривает различные концепции и виды любви. И одна из них…

— Зачем ты мне это рассказываешь? — Кажется, она начала терять терпение. И это нам на руку. — Я не собираюсь выслушивать лекцию по поводу книжки, которую ты когда-то читала.

Я подождала окончания ее тирады и улыбнулась.

— Закончили? Тогда я продолжу.

Она буквально чуть не задохнулась от возмущения.

В любой другой ситуации она бы наверняка начала отчитывать меня за бес культурность, отсутствие субординации и тому подобное. Но как никак мы находились на улице, где в любой момент мог подбежать Андрей. А она наверняка не хотела, чтобы он обо всем узнал.

— Один из видов любви — материнская. Ее Эрих Фромм рассматривает как самый чистый и бескорыстный вид любви. — Я прервалась, чтобы затянуться сигаретой, которая стремительно уменьшалась от долгих разговоров. — Но и самый болезненный. Потому что в процессе взросления ребенка мать должна отпускать его от тебя, буквально отрывать.

Она ждала окончания моих слов. Ее лицо было каменным, будто она превратилась в статую, которую можно ударить молоточком, и она разлетелась. И я бы так и сделала. Но мы с ней находились в равных условиях, поэтому я не спешила набрасываться на нее. Всегда предпочитала унизить словами.

— Но Вы, видимо, этого сделать никак не можете, раз лезете в его жизнь. — закончила я и выразительно посмотрела на мать Андрея. — Андрей взрослый мальчик, и он сам во всем разберется. И в семье, и в нашей дружбе.

Она уже хотела обрушить на меня целую тираду, но в этот момент к нам подлетел Андрей. Запыхавшийся, наверняка уставший. Но до жути веселый. Чистая улыбка не сходила с его лица. Наверняка он любил проводить время с отцом.

Он посмотрел сначала на маму, а потом на меня, повернувшись так, чтобы незаметно мне подмигнуть.

Я же приподняла уголки губ, вымученно улыбнувшись. В его глазах сразу появилась тревога, но подать виду он не решил.

— У вас все в порядке?

— Все просто прекрасно, — голос Анастасии Валерьевны изменился до неузнаваемости, будто я только что не поставила ее на место своими словами. — Мы просто пьем кофе и разговариваем. Ева рассказывает мне, какую книгу последнюю прочитала.

Ее голос был совершенно спокойным.

Еще один звоночек, что эта женщина не так проста, как кажется.

Парень не спеша выходил из магазина вместе со своей девушкой, когда ему пришло сообщение на телефон. Помнится, он выключил все уведомления, чтобы провести время с девушкой. Она терпеть не могла, когда он отвлекается от нее.

Контакт был неизвестным, но там было написано:

«Здравствуй, Альберт. Это подруга твой мамы. Нам нужно встретиться. Буду ждать тебя в кафе «Природа+» завтра в три часа дня. До встречи.»

— Кто тебе написал? — придирчиво поинтересовалась девушка и попыталась заглянуть в его телефон. Но он выключил дисплей и кинул предостерегающий взгляд. Мол, не лезь. Она закатила глаза и цокнула языком. — Больно надо.

Но тут же взяла его под руку и повела в сторону магазина нижнего белья. Парню все, что нужно было, они купили, поэтому пришла очередь девушки.

Парень же был погружен в свои мысли и не понимал, что это за сообщение.

Кто она? Что ей нужно вообще от него?