Студент(ка) в Академии льда

#если папа контрол-фрик

Паркую розовый Кваттро Смарт подальше от таун-хауса парней и беру сумку с женскими вещами, рюкзак с книгами и тетрадями с лекций и устало бреду к дому.

Клянусь, если сейчас на меня упадет метеорит, я просто от всей души поблагодарю его за то, что даст мне покой хотя бы ненадолго! Это же надо придумать — целый час катания на огромных, просто нереально больших коньках.

Свои розовые я благоразумно оставила в машине — только в последний момент до ума дошло, что так Брэндон может догадаться: и Кэн, и Кэндис катаются на одинаковых коньках. Может быть, он, как все парни, не очень внимателен, но дураком его точно назвать нельзя.

И потому мне пришлось сворова…то есть, одолжить коньки в мужской раздевалке. Повезло еще, что там никого из хоккеистов не было!

Медленно добредаю до дома и вставляю ключ в замок. Проворачиваю раз, другой, третий, вхожу, и тут же замираю от ужаса и состоянию де-жа вю.

На пороге стоит и презрительно смотрит на меня сверху вниз мистер Кромби. Профессор кивает мне, и выходит широким шагом из дома.

— Что. Это. Было? — спрашиваю, скорее, сама у себя, но мне отвечает Дэн, вынырнувший из кухни.

— Это был мистер Кромби. Великий и ужасный заклинатель льда.

— Он приходил к Брэндону? — несмотря на страх перед профессором и запутанные чувства, которые я ощущаю к этому парню, думаю о том, что с удовольствием разобью мужчине лицо своими мелкими кулаками, если он как-то навредил своему сыну.

Дэн дожевывает кусок пиццы. Вытирает руки о футболку, а я в это время брезгливо-отвратительно морщусь:

— Нет, он с ним даже не говорил. Поставил видеокамеры на первом этаже, в коридоре второго и сказал, что завтра после игры с Йеллем мы должны сидеть дома, иначе нас ждет отчисление.

— А зачем — дома? — глупо переспрашиваю я.

— Так как — зачем? — Дэн не может удержаться и не ткнуть меня по-дружески локтем в бок, когда проходит мимо, и садится на диван, чтобы снова пропасть в виртуальной игре. — Он ловит духа, который у нас поселился.

— О нет, — стону я. — И что, он теперь будет наблюдать за нами?

Дэн смеется заливисто и от всей души.

— А ты-то чего боишься, стесняешься, тутти — фрутти? Никто не будет смотреть, как ты… ну…

Под моим яростным взглядом Дэн проглатывает скабрезность, которая могла сорваться с его языка.

— В общем, он сказал, что берет под свой контроль поиск духа, потому что он может угрожать безопасности академии магии.

— Вот это да, — пораженно восклицаю. Ожидала всего, чего угодно, но только не видеонаблюдения! — А что, заколдовать дом он не может? Он же заклинатель!

— Ну ты даешь, Кэн! — смеется сверху Брэндон. Он явно снова только что вышел из моей душевой: по телу бегут капельки воды, на бедрах — широкое полотенце. Ткань большая, но я все равно боюсь задрать голову, чтобы не увидеть чего-то, что не гоже видеть невинным барышням…

— А что такого? — отпираюсь я.

— Он не может поставить ловушки в доме. Иначе если они активизируются, то пострадает весь дом. Сгорим или заморозимся.

— Это ужасно, — только и нахожусь, что ответить. Дэн в ответ только хмыкает.

Наутро я пропускаю тот момент, когда парни собираются и уезжают. Сегодня — игра с йельцами и они едут на тренировку на весь день. Сборы длятся до вечера, потом — игра, и только после ребята окажутся дома.

Чтобы их поддержать вне зависимости от того, выиграют они или проиграют, я решила приготовить им праздничный ужин, пока буду готовиться к семинару по предмету истории костюма.

Кроме того, мне нужно уже определиться с тем, какую коллекцию одежды предстоит приготовить для итоговой оценки за год. Пока что в голове слишком много идей, чтобы уловить хотя бы одну и сосредоточиться на ее реализации.

Спускаюсь на кухню, достаю продукты из холодильника, режу сельдерей. Знаю, что ребята проигнорируют его, так как предпочитают более калорийные продукты, но я придумала сделать из него стопки для коктейля, это будет смешно и необычно.

Включаю аудиоурок по истории костюма в Византии и будто бы проваливаюсь в чарующие картинки, которые подкидывает воображение. Ах, как же это красиво — канва по всему краю платья, изумруды, рубины, скромный жемчуг…Я бы тоже, наверное, хотела дефилировать иногда в чем-нибудь таком-эдаком, женственной юбке в пол, которая каскадом струится по ногам; вышитой немыми монахинями рубашке, которая приятно холодит кожу; лаковых сандалиях на невысоком каблучке, приятно пружинящим походку.

В общем, в гардероб того времени я бы вписалась также хорошо, как в этот, гардероб рубахи-парня Кэна.

Я почесала грудь под слоем эластичного бинта и тяжело вздохнула. Уже пошла вторая неделя моего проживания здесь, я сдружилась с ребятами, и мне на самом деле будет жаль уезжать отсюда в женское общежитие, и дело даже не в том, что там проживают члены сестринства, которым только дай волю позлословить в твой адрес, а в том, что…

Там нет Брэндона…

Снова вздохнула, проваливаясь в мечтательную тишину, и тут же похлопала себя по щекам. Ну же, Кэн-Кэн, очнись! Тебе нужно взять себя в руки! И уж точно не капать слюни на этого увальня!

Я заполнила все тесты, подготовила реферат и, наконец, закрыла дверь дома с той стороны, чтобы отправиться на игру, чтобы поболеть за своих друзей, которыми вдруг стали эти ледовые машины для убийства, как их обозвала Ритика. Кстати, вот и она. Решила составить мне компанию на трибуне, чтобы я потом мог сказать, наконец, что у меня есть девушка, и она совсем не мифическая. И я отнюдь не тутти-фрутти, которым меня величают каждую минуту моего нахождения в этом доме.

— Эй, Кэн — Кэн! — помахала мне рукой подруга. — А где твоя розовая улитка?

Я закатила глаза. Никому, ну никому не нравилась моя машина. Кроме меня. Я так и не смогла поменять ее на что-то более мужское, потому что боялась, что не справлюсь с парковкой. А с параллельной парковкой тем более! Если вы понимаете, о чем я.

— Ой, я сразу ее и не заметила среди камней, — рассмеялась Ритика. — Может быть, на хоккей нужно было взять мою машину? Она хотя бы выглядит представительнее, чем эта.

— Между прочим, — я вразвалочку подошла к ней и пикнула сигнализацией. — Эта машина экологична, маневренна и красива. Совсем, как я.

— Эй, Кэн-Кэн! — в притворном ужасе прошептала Ритика. — Я надеюсь, что ты не говоришь такие слова, или похожие на эти слова, парням?

— В чем дело? — я почесала чуть съехавший на бок мужской парик. — Не пойму, что такое?

— Ну как же! — всплеснула руками подруга. — Ты говоришь как настоящий тутти-фрутти: «экологична! «Маневренна»! «Красива»!

Она дразнилась, а я хихикала.

На самом деле, у меня периодически проскальзывали такие девичьи словечки, на которые парни всегда закатывали глаза. И я совсем ничего не могла с этим поделать. Но, думаю, постепенно они привыкли к моей особенности. Как и к тому, что я мой подбородок всегда гладко выбрит, вне зависимости от времени дня.

— Ладно тебе, хватит болтать! — придав своему голосу мужского звучания, то есть, понизив его на пару октав, обратилась я к подруге и поиграла бровями. — Детка, нам пора отправляться на хоккейную игру. Кстати, у нас там лучше места — в ложе.

— Оу-у-у!

— Да да, — я подмигнула, как это должен делать, по моему мнению, парень. — Билеты подогнали мои друганы. Один из них — капитан команды!