Студент(ка) в Академии льда

#что скрывает ночь

В машине прохладно, в открытое окно рвется ветер и свет от фар проезжающих мимо машин. От этого лицо Брэндона, украшенное следами гари, кажется больше похожим на лицо актера из какого-то хоррора, который едет мстить за своих родственников. Он все еще облачен в женский костюм, и, может быть, смотрелся бы нелепо и смешно, но не в этот раз.

Не думаю, что мое лицо кажется лучше, но я уныло прячу взгляд — сама виновата, что все так произошло. А ведь давным-давно могла бы во всем признаться! Но нееет…Малодушие и страхи взыграли в моей душе так сильно, что полностью отключили здравый смысл.

И вот мы у места назначения.

Машина останавливается возле женского общежития. Вернее, возле останков от женского общежития. Здесь все еще пахнет гарью, и, хоть начался ремонт, видно, что не все остовы уже можно восстановить. Повезло, что из девочек никто не пострадал, все же Дух Огня оказался не таким расторопным или недостаточно кровожадным…Однако он явно взял в заложники двух парней и вот теперь-то могут появиться человеческие, вернее, магические жертвы…

Я думаю отстранённо, что хорошо, что этой участи избежала Ритика — именно она дала машину, чтобы доехать до места назначения. Но с собой я ее брать не стала. На всякий случай.

— Готов? — Брэндон смотрит на меня насуплено.

— Да.

Нет, боже мой, конечно нет!

— Готов? — переспрашивает Брэндон.

— Готов конечно, — я открываю дверь автомобиля и буквально вываливаюсь в темную, пахнущую травой и свежестью, ночь.

— Идем, — командую и выхожу вперед. Парень следует за мной неотступно и тихо, чтобы не спугнуть того, кто может прятаться в ночи. — Я знаю, откуда все началось. И где он может находиться.

Брэндон выходит вперед, и мое сердце сжимается от накатившего чувства нежности к этому большому, умному, интересному парню, который готов защищать других от любой напасти. Его большое сердце не знает страха и не терпит никаких преград, и это заслуживает особенного восхищения. Он не юлит, не врет и не прикрывается никакими возвышенными словами, как некоторые личности…

Парень замирает, когда становится ясно, что он не знает, куда идти. Я отодвигаю его рукой, и ступаю на тропинку.

И тут, словно по команде, передо мной встают призраки того самого дня, когда все и произошло…

Поворотная ночь для всей Академии Льда

— А Кэндис…А Кэндис будет отвечать за напитки, — Линдси смотрит на меня в упор и подозрительно прищуривается. Конечно, уже строит в голове всяческие домыслы, к чему можно будет придраться, но я делаю отстранённое лицо, которое должно показать этим девчонкам из сестринства, что я чего-то да стою!

— Конечно, — добавляю как можно скорее, чтобы не дать возможность ей передумать. Линдси — та еще штучка, но сейчас мы все подчиняемся ей, как главной по организации посвящения в студенты Академии Льда, а потому мне нужно засунуть свой гонор куда подальше, и делать все так, как она скажет.

Девочки переглядываются и мысленно обмениваются мнением на мой счет. Они уже давно все знакомы, и потому держатся королевнами, я же только пришла сюда, тем более с таким ужасным бэкграундом: отсутствие магии в анамнезе, но довольно богатой семьей. Что ж, девочки, вам придется взять меня в свою команду, — думаю я.

Они уходят дальше, и Линдис напоследок смеривает меня таким проникновенным взглядом, что мне хочется рассмеяться ей в лицо. Не доверяет.

Ха!

Девочки, вы не знаете, с кем связались! Я все сделаю по высшему разряду!

Как только амазонки испаряются в недрах большого зала, я достаю сотовый телефон и ехидно прищуриваюсь. Сделаю праздник запоминающимся, иначе я не Кэндис Стар!

Сдуваю мысленно пылинку с плеча и загружаю приложение, чтобы выбрать подходящие легкие алкогольные напитки для вечера. Не припомню, чтобы кто-то говорил что-то по поводу того, можно или нет их употреблять, но ни один праздник, по моему разумению, не должен проходить бездарно и невесело. Все же нужно немного подтолкнуть вечеринку в сторону размытия барьеров и приобретения друзей, которые мне так необходимы во время учебы в академии!

Через несколько часов все готово: коктейли разлиты по красивым фужерам, пунш пузырится с добавкой небольшой настойки, а справа выставлены напитки без вмешательства алкоголя и волшебства. Их я приготовила с оглядкой на себя: хотелось на свежую и трезвую голову принимать поздравления с тем, как я успешно справилась со своей работой по обеспечению девчонок напитками.

Линдси берет фужер и принюхивается. От того, каким стало выражение ее лица (будто бы ей предложили угоститься конским навозом), я тут же решаю не открывать ей свой маленький секрет содержания коктейлей. Пусть получает сполна!

— Ну что ж, Стар… — она отхлебывает из стакана и обмахивает себя рукой, будто бы ей не хватает воздуха. — Можешь, когда хочешь.

— Не сомневаюсь, — бурчу себе под нос.

Линдси снова отпивает из стакана.

— Если девочки решат, что ты справилась, на следующей вечеринке сестринства будешь отвечать за… — она задумывается и тут же допивает до дна содержимое бокала. Думает секунду, оглядывает зал, который уже начинает наполняться наряженными девчонками, и берет следующий напиток. — Будешь отвечать за салфетки!

— Салфетки? — переспрашиваю я.

— Ой, ну конечно, не одна, — она отчего-то прищуривает один глаз, что на ее поведение совсем не похоже. — Я буду за тобой приглядывать.

— Это зачем же? — поджимаю губы и злюсь на ее высокомерие.

— Ой, Кэн, — она откидывает руку со стаканом в сторону, и его содержимое расплескивается вокруг. — Ну ты же понимаешь, видишь, что совсем не обладаешь вкусом…

От возмущения у меня глаза становятся больше.

Я тоже беру фужер и делаю такой большой глоток, что ту же, поперхнувшись, начинаю кашлять под ехидные смешки этой дурочки, которая возомнила себя главой сестринства. Снова отпиваю побольше и только после того, как отставляю пустой фужер на столик, понимаю, что взяла совсем не тот, который готовила для себя…

— Почему же…Почему же не обладаю? — грозно вопрошаю, но Линдси этого даже не слышит, глаза ее странно блестят, на губах играет глупая улыбочка, и сама она держится не так прямо, как прежде. Вся фигура становится какой-то вихлястой, расслабленной.

— Ну как же…Даже деньги мистера Стар не могут спасти тебя, — говорит это исчадие ада накрашенными губами. — Поступила ты сюда только из-за большого пожертвования, потому что таких, как ты сюда брать вообще не собираются.

— Что ты такое говоришь? Следи за своими словами! — сжимаю в руках салфетку, и жалею, что это не горло девушки, стоящей напротив.

Но она, кажется, не замечает моего воинственного настроя.

— Деньги деньгами, но… — она закатывает глаза. — Но в тебе нет ни капли магии! Это раз. И два — в тебе совсем нет творческого начала! Всем это видно, только стоит на тебя взглянуть — ты прямая, как забор, и скучная, как воскресенье в церкви!

— Ах так!

Ее слова вынуждают перейти меня на ультразвук. Я хватаю обеими руками большой хрустальный чан для розового пунша, в котором пузырится волшебство и капля текилы, и, поднатужившись, резко выливаю его содержимое на девушку.

— Что-т-т-то-о-о? — она мигом приходит в себя, заикается и убирает с лица мокрые пряди волос. Сейчас девушка больше всего похожа на мокрую курицу, и я не могу удержаться от победного хихиканья.

Девчонки рядом тут же замирают, перестают болтать, и даже убавляют музыку, включенную здесь для настроения. И в этой тишине отчетливо слышны проклятия Линдси, которые она с удовольствием обрушивает на меня, выставив вперед указательный палец.

— Ты, Кэндис Стар, никогда не доучишься на этом курсе, не сдашь ни один зачет и уедешь к своим праотцам, из какой бы деревни вы не вылезли! — она замолкает, отряхивает с подола платья капли пунша и горделиво вздергивает голову. — И никогда не будешь состоять в сестринстве, ясно?!

— Да и плевать! — горячусь я, беру кувшин с золотым лимонадом, в который лично добавляла немного рома. Отпиваю и зло оглядываю зал с девушками. — И плевать, ясно?!

Буквально выбегаю из зала, хлопаю дверью, и, даже не достигнув конца коридора, слышу, как там снова включается музыка и понимаю, что девчонки продолжают торжество.

— Тупые курицы! — злюсь я и отпиваю из кувшина, усевшись на подоконник. Он старый и немного покрыт мхом, но теперь мне все равно, что платье от Прада постепенно приобретает некрасивые грязные разводы. У меня тут жизнь ломается, можно сказать, тут не до вещей!

— Тупые курицы! — зло ударяю кулаком по стеклу. Мне обидно и горько, что за меня никто не вступился, и я снова остаюсь белой вороной даже тут, в академии, где учатся люди, которые должны поддерживать друг друга.

— Тупые курицы! — кувшин опустел и за окном стало темнее. мне уже не хочется упиваться горем, а в груди зреет желание как-то еще насолить Линдси, но я никак не могу придумать, каким образом. Она права — обычно я всегда действовала напрямую, и никогда не думала, что это станет минусом в моем характере. Что ж…однажды я научусь действовать в обход, но сегодня…

Вдруг я замечаю, что след моего кулачка на стекле начинает расползаться, будто бы снаружи ударил мороз. Узор выкладывается снежинками цвета ржавчины, и складывается в небольшую дорожку, который постепенно, миллиметр за миллиметром, выползает со стекла и бредет длинной извилистой линией по старым стенам общежития куда-то вдаль.

Я тут же вытираю сопли, слезы, слюни, и, удивленная, медленно следую за этим странным тонким следом. Куда-то он меня приведет? И точно ли он зовет меня?