Сукин сын

ПЕРВАЯ СЕРИЯ

Коридор районного суда. Адвокат разговаривает с матерью Ивана, Светланой, хорошо одетой красивой женщиной 35 лет, рядом стоит Иван, ему 14 лет, он выглядит младше своего возраста, щуплый, небольшого роста.

Адвокат — Все же я думаю, мы добьемся пересмотра в апелляционном суде.

Светлана — Но ведь ещё не было приговора!

Адвокат — Боюсь, на условный срок наказания сейчас мы рассчитывать не можем. Думаю, четыре года общего режима.

Светлана — Четыре года? Да Вы что?! Говорили же, что два условно!

Адвокат — Вы внимательно слушали прокурора? Запросили семь лет.

Светлана — Но мы же… Все, что потребовали…

Адвокат (подносит палец к губам) — Судья мотивирован. Больше не могу ничего сказать. (смотрит на часы) Ну пойдемте, пора.

Зал судебного заседания, в клетке отец Ивана, Дмитрий, лет сорока пяти, бледный желтоватой тюремной бледностью, улыбается Светлане и Ивану.

Судья зачитывает приговор, бормочет что-то себе под нос, в зале — никого из публики, ни журналистов, ни родственников, только конвоиры, прокурор, адвокат, судья, секретарь суда, Светлана и Иван.

Судья — учитывая смягчающие и отягчающие обстоятельства… приговорил — к девяти годам лишения свободы, с отбыванием в колонии общего режима.

Прокурор удивленно смотрит на судью.

Судья — Приговор может быть обжалован в установленные законом сроки. Подсудимый, Вам понятен приговор?

Дмитрий — (после паузы) — Я слышал, за оскорбление судьи год добавляют?

Судья — Вам понятен приговор?

Дмитрий — Сука ты продажная.

Судья выходит из зала суда в совещательную комнату.

Конвоир — Руки.

Дмитрий протягивает руки через решетку, Конвоир надевает наручники. Плачущая Светлана и Иван подходят к клетке, конвоиры оттирают их от клетки.

Конвоир (тихо) — Подойди в караулку попозже. Здесь нельзя. (Громко) Выводим. Всем отойти назад! Назад!

Конвойные открывают клетку, выводят Дмитрия, тот улыбается, машет скованными спереди руками жене и сыну, кистями как крылышками птицы.

Иван улыбается, и внезапно начинает плакать вместе с матерью.

Светлана и Дмитрий в помещении конвоя, Иван стоит у двери рядом с огромным Конвоиром, Светлана разговаривает с мужем через решетку двери крохотного бокса.

Дмитрий — Понимаешь? Нет на них сейчас управы. Нет. Видишь, что делают? Что хотят то и делают.

Светлана — Почему девять лет? Дима, почему?

Дмитрий — В тюрьме говорят, в этом суде сбросить год стоит двадцать, а добавить — десять. Видно, правда.

Светлана плачет.

Дмитрий — Света, не плачь. Адвокату дай десять, тогда далеко не поеду, может здесь же и буду отбывать, на семерке.

Светлана — Семерке?

Дмитрий — Колония. Номер семь. Там уже будем что — то решать, УДО, отмену приговора. А здесь, пока Хромов при власти…

Светлана — А в Москве если?

Дмитрий — Осторожнее в Москве. Попробуй, аппеляцию. Только не раздавай каждому. Все деньги высосут упыри московские, а сделать не сделают. Так в тюрьме говорят. Ваня!

Иван пытается подойти к отцу, Конвоир его останавливает, положив руку на плечо.

Конвоир — Женщина! Идите сюда.

Светлана целует мужа и подходит к дверям, Конвоир подталкивает Ивана к отцу.

Конвоир — По одному. И так нарушаем.

Иван и Дмитрий.

Дмитрий — Ваня, я хочу чтоб ты понял. Понял одно.

Иван — Я и так знаю. Ты не виноват.

Дмитрий — Да не это, сынок! Ты пойми и запомни — три четыре гада это не вся страна. Понимаешь? Их мало, гадов, просто горя от них много. Учись, матери помогай. Будем видеться, на свидания приезжать будете. Учись, старайся, я долго сидеть не собираюсь. Школу закончишь, и я выйду. Понял?

Иван — Понял, папа.

Дмитрий — Повтори.

Иван — Три-четыре гада. И всё.

Дмитрий протягивает руку через решетку, Иван ее пожимает.

Конвоир (прислушиваясь к голосу в рации) — Заканчиваем. Автозак приехал.

Иван и Светлана выходят.

Внутри автозака, он переполнен, зеки сидят на руках друг у друга, клубы табачного дыма.

Конвойный — А ну не курить! Совсем ох уели!

Пожилой зек — Да ладно тебе, старшенький! Вон всех окрестили под Новый год, триста лет сроку везешь! Покурить — одно утешение.

Конвойный — А нехер было преступать! Да курите, мне похеру. Но предупредить я вас обязан!

Зеки и оба конвойных смеются.

Забившись в угол, Дмитрий разговаривает со знакомым арестантом.

Дмитрий — Прокурор семь запросил, а судья девять сунул. И так просто — девять лет. Учитывая смягчающие обстоятельства. Как будто бомжа нахуй послал.

Арестант — Ты по какой судился? За налоги?

Дмитрий — Ну да. Бизнес отжимали, а теперь и меня зажали.

Арестант — Так забрали магазин? Или чего там у тебя?

Дмитрий — Карьер. Дыра в земле. Пока не забрали, но стоит всё, не работает. Пугали суки, у тебя жена, сын…

Арестант — А кто?

Дмитрий — Партнер один был, Рябченко, я его, мразь, выгнал. А он концы нашел. Слышал такого — Хромов? Прокурор области.

Арестант — Слышал. Гадила из гадил. Ты это… Если твоим угрожали — ты думай, Димон. Это б ля дь, нелюдь.

Дмитрий — Не посмеют. Вообще уже беспредел.

Арестант — Думай, может отдашь им что просят, и краями? На волю? Поверь мне, Димон, ты ещё беспредела не видел.

Дмитрий — Подумаю. Время есть. А ты как? Осудили?

Арестант — Осудили. Трешка строгого и всех делов. Он мне — Понятен приговор? А я ему ручкой так помахал, спасибо, говорю, большое, до новых встреч.

Светлана за рулем автомобиля, Иван на переднем сидении, едут из города.

Внезапно едущая за ними машина включает дальний свет, Светлана тормозит, её ослепило, машина идет юзом, Светлана с трудом удерживает машину на дороге. Ослепившая их машина обгоняет и опасно маневрирует, подрезает, после чего уходит вперед. Светлана останавливает машину.

Иван — Мама, давай я поведу.

Светлана выходит из машины, закуривает. Руки дрожат. Иван садится на место водителя.

Иван — Мама, садись, поехали.

Светлана выбрасывает окурок, садится на место Ивана.

Светлана — Ну и день.

Загородный дом, выпал снег, свет фар. Подъезжает машина, открыв боковое стекло Светлана жмет на кнопку дистанционного открытия ворот, ворота открываются. Машина заезжает во двор, в свете фар темное пятно. Иван выскакивает из машины. В свете фар виден труп большой собаки.

Иван — Альма! Альма!.

Иван подбегает к собаке, опускается на колени. Собака убита, руки его в крови. Иван испуганно оборачивается, мать вышла из машины и с ужасом смотрит на мертвую собаку.

Иван подбегает к Светлане, вдвоем они растеряно и напуганно смотрят по сторонам, двор не освещен, пространство за домом скрыто в темноте. Дрожащими руками Светлана набирает номер.

Светлана — Полиция! Поселок Счастливый, Зеленая, 23. Собаку. Убили собаку. Нет, я не знаю кто!!!

У Светланы истерика, она рыдает.

Адвокат, оставив машину на стоянке, идет к дому, обычной панельной девятиэтажке. Ночь, людей нет. Навстречу ему идет молодой человек, в бейсболке с козырьком, поверх бейсболки надет капюшон. Молодой человек пропускает Адвоката, и, когда тот проходит мимо него, бьет Адвоката по затылку спрятанной в рукаве металлической трубой, Адвокат падает как подкошенный, без стона и крика, молодой человек засовывает трубу в рукав и быстрым шагом уходит в сторону автостоянки.

Светлана в очереди во дворе тюрьмы, серые стены штукатуренные «под шубу», очередь состоит из женщин, матерей и жен, все скромно одеты, две женщины, одна старше, другая моложе, но обе неуловимо похожие друг на друга, смотрят на Светлану, одетую слишком богато и слишком ярко для этого места.

Старшая — Видишь, не одни наши по тюрьмам горе мыкают. Этих тоже ловят.

Младшая — Копия Сашкиной терпилы. Сказала бы на суде, что телефон для нее роли не играет, был бы Саня на воле.

Старшая — Ага. Скажет она. Они за тряпку готовы человека сгноить. Ну ничего, пусть теперь померзнет с нами, может, поймет.

Из дверей выходит Женщина в форме со списком в руках, очередь затихает.

Женщина в форме — Сорокина. Волчегорская. Дорохова. Землянская. Чувашова. Лебедева. Бардеева. Умнова.

Названные женщины подходят к дверям, среди них Светлана.

Женщина в форме — Заходите и по коридору прямо. Паспорта у всех с собой?

Женщины торопливо заходят в дверь, Женщина в форме заходит последней, закрывая дверь.

Младшая женщина — Вот же сука, после нас пришла, а уже запустили.

Комната свиданий, две стены из оргстекла, между ними проход, по которому ходит Женщина в форме, кабинки с телефонами. Светлана разговаривает с Дмитрием.

Светлана — Софронова избили, в день суда. Дима, я искала другого адвоката — никто не хочет заниматься. Только узнают, что тебя Софронов защищал — сразу отказываются. Мне посоветовали одну женщину, но ее пока нет в городе, я звонила, разговаривала, вроде бы готова взяться, но ни да ни нет пока не сказала.

Дмитрий — Кто избил?

Светлана — Неизвестно. По голове чем — то, молотком или кастетом. Теперь боятся. И я боюсь. Алму застрелили, прямо во дворе. Я теперь боюсь дома быть, соседей нет, мы там с Ваней одни.

Дмитрий — А эти что говорят?

Светлана — Эти?

Дмитрий — Менты.

Светлана — Говорят, что малолетки какие то. Хулиганство. Заявление приняли, но до сих пор меня не вызывали.

Дмитрий — Пулю достали из собаки?

Светлана — Н-нет. Нет, не достали. Посмотрели и все. Ваня сам яму выкопал, похоронил. Возле теплицы, под деревом. Плакал, тихо, в подушку. Стеснялся меня. Да я сама все время плачу. Мы со светом спим.

Дмитрий — Слушай внимательно. Отвези Ваню к Галине Федоровне. Пусть у нее поживет.

Светлана — А школа?

Дмитрий — Там пусть в школу и ходит.

Светлана — Дима, это же посёлок! Какая там школа?!

Дмитрий — Слушай меня. Сама уезжай, хоть и в Москву. Адвокат пусть занимается, а ты не мелькай тут.

Светлана — Хорошо. Ты долго ещё здесь будешь?

Дмитрий — Со дня на день этап. Позвоню, как доберусь.

Женщина в форме — Всё, время вышло. Отключаем, прощайтесь.

Светлана — Димка, я тебя люблю.

Дмитрий — А я тебя. (внезапно другим тоном) Бегите из города. Поняла?!

Светлана — Поняла. Алло! Алло!

Светлана дергает шнур трубки, трубка отключена. Дмитрий прижимает ладонь к стеклу, так же делает и Светлана.

Светлана и Иван в машине, дорога через лес, нет ни встречных ни попутных машин, ни перекрестков — просто пустынная дорога через лес. Светлана ведет машину, чаще чем нужно смотрит в зеркала.

Иван — Мама, я все таки не понимаю, зачем мне там жить. Мы можем вместе в Москву поехать.

Светлана — Так папа сказал. Ты же знаешь.

Иван — Ну а вдруг тебе помощь понадобится? Или папу выпустят?

Светлана — Значит, я за тобой приеду.

Иван — А Галина Федоровна нам кто?

Светлана — Это подруга бабушки. Мы не виделись с ней десять лет, с тех пор, как мама умерла. Созванивались только, по праздникам. Тебе там понравится.

Машина сворачивает в закрытый поворот, со спуском с горки, появляется указатель — поселок Кировский

Частный дом в пригороде поселка, большой но простой, из силикатного кирпича. Сараи, теплица, свинарник и т. п. Машина Светланы подъезжает к дому, Светлан аи Иван заходят в калитку.

Накрытый стол в гостиной, Галина Федоровна, бодрая ещё женщина за шестьдесят, Иван и Светлана за столом. Галина Федоровна наливает Светлане и Ивану в рюмки спиртное.

Светлана — Ваня не пьет.

Галина Федоровна — Совсем что ли? Ну десять капель можно, смотри какой большой.

Светлана — Ну немного разве. Дима вообще не пьет, а Ваня как папа — кремень.

Галина Федоровна — Ну, давай, Светка, за то, чтобы Диму выпустили поскорее.

Светлана, Иван и Галина Федоровна выпивают, Галина Федоровна накладыват в тарелки угощение.

Галина Федоровна идет с Иваном по двору, показывает хозяйство.

Галина Федоровна — А здесь поросенок, Тимка зовут. Здесь куры.

Подходят к собачьей будке, с цепи рвется большая черная собака.

Галина Федоровна — А это Каро. Ваня ты животных любишь? Не бойся, он не укусит, цепь крепкая.

Иван — Люблю. И так не укусит.

Иван присаживается на корточки, только что рвавшаяся с цепи собака вдруг тоже садится и смотрит на Ивана, они играют в «гляделки». Наблюдающая за ними Галина Федоровна другим голосом, серьезным.

Галина Федоровна — Вижу что не укусит. Ваня, тебя собаки когда нибудь кусали?

Иван (не оборачиваясь) — Нет.

Галина Федоровна — Ну погуляй тут, осмотрись, а мы с мамой посидим.

Светлана и Галина Федоровна разговаривают вполголоса, бутылка почти пуста.

Светлана — Он замкнутый немного. Тяжело сходится с другими детьми.

Галина Федоровна — Да я вижу. Молчаливый, задумчивый. Интересуется чем?

Светлана — С Димой постоянно в лесах пропадали, летом и зимой. Уйдут на три дня, только по телефону звонят — Мы есть, не волнуйся, скоро будем. Книжки читает, компьютер. Животных любит.

Галина Федоровна — Учился хорошо?

Светлана — Хорошо. В школе хвалили. Если предмет нравился — от корки до корки учебник прочитает. Ну а не нравился — выучит, что задано — и всё. Он в спецшколу ходил, английскй, математика. Лишь бы не забросил без нас.

Галина Федоровна — Ничего, я прослежу. Директриса моя старая подруга. Ты сейчас куда поедешь?

Светлана — Домой, адвоката Диме найду. Потом в Москву поеду, А потом к вам заеду, уже что то знать буду.

Светлана достает небольшой сверток из сумки, судя по размерам там деньги, передает Галине Федоровне.

Галина Федоровна молча берет сверток, и не разворачивая уносит в другую комнату.

Вернувшись, Галина Федоровна разливает по рюмкам остатки спиртного.

Галина Федоровна — Давай, Светка, помянем маму твою. Как же она радовалась, когда ты Ваню родила, прямо светилась вся от счастья. Пухом ей земля, мученице.

Светлана и Галина Федоровна выпивают.

Галина Федоровна — Светка, ты долго не ездь. У меня болезнь нашли.

Светлана — Какую?

Галина Федоровна — Сердце. Говорят, резать надо, да я боюсь.

Светлана — Да Вы что?! О, Господи!

Галина Федоровна — Ну, надо будет ещё через два месяца провериться. Так что ты в Москву, из Москвы и не задерживайся — а то мало ли что. Видишь, сама сейчас живу, Колька мой пьяница, все время в лесу шастает, то рыбу ловит, то ещё чего, помощи никакой.

Светлана — Галя, бедная… Ваня по хозяйству поможет, может он не умеет, научится.

Школьный класс, Учитель делает перекличку.

Дверь класса открывается, заходит Директриса школы, с ней Иван. Ученики встают.

Директриса — Здравствуйте! Вот, привела вам нового товарища. Зовут его Ваня, фамилия Лебедев. Прошу любить и жаловать. Он про себя сам расскажет.

Иван смотрит на учеников, на Директриссу, видно, что ему неприятно выступать.

Директриса — Ну давай, Ваня, расскажи, не стесняйся.

Иван — (медленно, с паузами) — Я из Первоуральска… там жил … в школе учился… ну всё… что ещё…

Директриса — Ну вот и прекрасно. Вон на первой парте свободное место, иди, садись.

Иван садится за парту, Директриса выходит, Учитель продолжает перекличку.

Учитель — Боровиков.

Боровиков (встает) — Я.

Учитель — Сабанеева.

Сабанеева — Я.

Учитель — Гордиенко.

Гордиенко (не встает) — Здеся.

Класс смеётся.

Учитель — Встань, Гордиенко!

Гордиенко, переросток нехотя привстает.

Учитель — Семенов.

Семенов — Я.

Учитель — Пеструхин.

Пеструхин (не вставая) — Тута!

Учитель — Встань!

Пеструхин — Ещё не хватало!

Учитель — Пеструхин, к директору захотел?

Пеструхин — Какому директору? У нас директорша. Закусывать надо.

Класс смеётся.

Учитель — Яковлева.

Яковлева (встает) — Я

Школьный класс, Учительница раздает листки для контрольной работы.

Ученики возятся с тетрадками, учебниками.

Учительница — Ну ка быстро спрятали книги! Гордиенко! Я кому сказала! Я всё вижу.

Иван заканчивает писать, сдает листок.

Учительница — Уже все решил?

Иван — Решил.

Учительница — Садись, сейчас посмотрим.

Учительница читает листок, затем смотрит на Ивана.

Учительница — Лебедев, иди сюда.

Иван встает из за парты и подходит к Учительнице.

Учительница — Ты сам решал?

Иван — Сам.

Учительница — Вот условия (пишет на листке) — решай.

Иван идет на свое место, пишет. Учительница внимательно наблюдает за ним.

Иван передает ей листок.

Учительница — Ты в какой школе раньше учился?

Иван — В 11-ой.

Учительница — Это где?

Иван — В Первоуральске.

Учительница — Ну, значит, готовься. Поедешь весной на математическую олимпиаду в Первоуральск.

Раздевалка школы, Иван ищет свою куртку, внезапно подошедшие Гордиенко и Пеструхин хватают его за руки и подвешивают за рюкзак на торчащий из стены кронштейн для громкоговорителя. Иван пытается освободиться, у него не получается, некоторые ученики смеются, но не все.

Иван возится во дворе дома Галины Федоровны, сколачивает что — то. Каро бегает по двору, Иван спустил его с цепи. Из дому выходит Галина Федоровна.

Галина Федоровна — Ваня! Иди, на столе уже всё. Ты зачем собаку отвязал?!

Иван — Да пусть походит.

Галина Федоровна — Ваня! Собака или на цепи должна быть или по двору бегать! А так нельзя, сегодня на цепи, а завтра бегает! Она броситься может!

Иван — Не бросится. Он дрессированный.

Галина Федоровна — Неужто? И кто его выдрессировал?

Иван — Я. Смотрите.

Иван подает простые команды, «Сидеть», «Лежать», «Ко мне» «Аппорт» — Каро их исполняет.

Галина Федорован — Когда ж ты успел то? Ну молодец. Всю жизнь пес с цепи рвался, а ты научил… Все же посади на цепь, Коля скоро приедет. Каро его не любит.

Иван подзывает собаку сажает ее на цепь

Гостиная в доме Галины Федоровны, за столом Иван и Галина Федоровна, дверь открывается, заходит Коля, сын Галины Федоровны, ровесник Светланы, матери Ивана, 35 лет, среднего роста, с лицом человека «с поля» — обветренным лицом злоупотреб ляющего алкоголем и занятого физическим трудом человека.

Коля — Маманя, привет, а вот и я!

Галина Федоровна — Здравствуй, сынок. Раздевайся, мы уж заждались.

Иван — Здравствуйте.

Коля — Привет привет. А ты кто?

Иван — Иван.

Коля — Понятно. А я Коля. (после паузы) Дядя Коля.

Галина Федоровна — Это Светки, Маши Очаловой дочки сын. Внук, значит, Маши покойной.

Коля — Ну, Иван, держи краба. (протягивает руку, Иван её пожимает) А мама то где? Сто лет не видел.

Галина Федоровна — Уехала. Ты б в своем лесу ещё дольше просидел, и я б уехала.

Коля — А ты куда?

Галина Федоровна — А на тот свет. Там и скажу — сынок помог к вам доехать, экспрессом, поскорее.

Коля — Ну что ты маманя, как дятел, клюешь и клюешь, клюешь и клюешь…

Коля встает из — за стола, поели, Галина Федоровна убирает со стола, убирает полупустую бутылку настойки.

Коля смотрит на нее но ничего не говорит.

Коля — Ваня, пошли поможешь мне.

Иван надевает резиновые сапоги и куртку, выходит.

Видавший виды УАЗик, Коля выгружает из него мешки, Ваня с трудом заносит их в дом.

Коля и Иван разбирают рыбу, которая была в мешках.

Коля — (поднимает одну рыбину) Знаешь что?

Иван — Знаю. Муксун (здесь следует уточнять по местности, любое местное название рыбы — нельма, омуль, сиг чебак и тд).

Коля — Хм. А эта?

Иван — Чебак.

Коля — Городской, а по курсам. Откуда знаешь?

Иван — Отец научил.

Коля — Молодец твой батя. Я его раз только и видел, тебя ещё и в проекте не было. Серьёзный мужик. На свадьбе все впополам, а он ни капли, и Светка не пила. Как он, кстати?

Иван — Плохо. В тюрьме.

Коля — Да ты что… А ну расскажи. Щас, погоди. Пойди посмотри, маманя где.

Иван — Хорошо. (выходит и возращается) В комнатах где — то.

Коля — Там бутылка в шкафчике. Неси сюда.

Иван приносит бутылку.

Коля ищет посуду, находит кружку, наливает в нее, протягивает Ивану.

Коля — Давай, Ваня, за знакомство.

Иван колеблется, Коля как бы «сует» ему кружку.

Иван выпивает, Коля отрезает ножом кусок сырого муксуна, Иван закусывает.

Коля наливает остатки себе, выпивает.

Рыба выпотрошена, Коля складывает ее в бочку, сыпет соль.

Коля — Попал Димон в непонятное. Да у нас тут тоже беспредел везде творится.

Иван — Какой беспредел?

Коля — Да всякий. Что хошь. Нет ни на кого из этих управы. Вон мать заладила — в лесу пропадаешь, не работаешь, жены нет. Да не хочу я на них работать, на сволочей. Ружье вон менты забрали, а как я в лесу без ружья — подумали?

Иван — Отец сказал, что сволочей мало. Нормальных больше.

Коля — Это он сгоряча. Вот на зону заедет, поймет, кого больше. Ну все, иди, тебе в школу завтра, спи. А я поехал. Мамане скажи, что завтра буду дома ночевать.

Коля уходит

Школьный двор, Иван идет мимо компании старшеклассников, которые курят на школьном стадионе. Среди них великовозрастные одноклассники Ивана — Пеструхин и Гордиенко.

Гордиенко — Эй, рыжий, сюда!

Иван делает вид. Будто не слышит, Гордиенко догоняет его и хватает за рюкзак.

Гордиенко — Ты что на глушняк выпал? А?!

Иван молча вырывается.

Старшеклассник — Эй, малой, иди сюда! Да отпусти его!

Иван и Гордиенко подходят к компании.

Старшеклассник — Малой, спорим, ты на это вот не залезешь?

Старшеклассник показывает конструкцию спортгородка, шведскую стенку, «рукоход» и стальные шесты высотой пять — шесть метров, объединенные в одну конструкцию.

Иван смотрит на шест и молчит.

Старшеклассник — Смотри, если залезешь — никто тебя пальцев в этой школе не тронет. Понял? А если нет — значит завтра принесешь пятьсот рублей. Согласен?

Иван молчит.

Гордиенко — Снова глушняк?

Иван — Залезу.

Старшеклассник — Ну вот. Давай, докажи, что ты пацан.

Иван снимает рюкзак и куртку, начинает взбираться по шесту. Ближе к верхушке руки его скользят, он сползает по шесту, потом снова начинает взбираться, снова скользит вниз.

Компания смеется.

Иван застряет на шесте, затем руки не выдерживают и он спрыгивает.

Иван смотрит на руки, потом на одежду. Шест был вымазан моторным маслом или солидолом, одежда грязная, руки тоже.

Старшеклассник — Ну, тренироваться надо.

Иван — Вы маслом намазали.

Старшеклассник — Ого! Вот это да… Предъява?

Гордиенко — А ты видел? Ты видел, что мы намазали? Ответь!

Иван показывает руки.

Пеструхин — Да мало ли откуда там масло. Может физрук намазал, чтоб не ржавело.

Иван — Без масла я бы залез.

Старшеклассник — Поздно. Сначала рога замочил, а теперь съезжаешь. В общем, завтра ждем.

Дом Галины Федоровны. Иван во дворе оттирает бензином одежду, вешает её на веревку.

Галина Федоровна смотрит телевизор, Иван выходит из своей комнаты.

Иван — Галина Федоровна!

Галина Федоровна — Чего, Ваня?

Иван — Галина Федоровна, Вам мама деньги какие то оставила. Она мне сказала.

Галина Федоровна — Оставила. А тебе что, нужны?

Иван — Можете мне дать пятьсот рублей?

Галина Федоровна — А зачем тебе? Купить чего хочешь?

Иван — Ну, мне надо.

Галина Федорвна — Так зачем? Я на пиво и прочее не дам, даже и не думай. Хватит с меня Кольки.

Иван — Нет не на пиво. Там в школе. Собирают…

Галина Федоровна отворачивается от телевизора, внимательно смотрит на Ивана.

Галина Федоровна — На что собирают? Ну ка, Ваня, посмотри ка на меня… В глаза посмотри. Так на что собирают?

Иван — Да… Ну собирают там. В классе…

Галина Федоровна — Это кто же собирает? Фамилия как? Я сечас Анжеле Петровне то скажу, что там собирают. Она им соберет.

Иван — Да нет! Вы не так поняли! Вечер собираюся устроить. Дискотеку…

Галина Федровна — Ну я пойду в школу послезавтра, так сама и сдам. Ты, Ваня, уроки выучил?

Иван — Нет ещё.

Галина Федоровна — Ну иди учи. А деньги я сдам, не беспокойся, все равно собиралась к Анжеле зайти. Она мне говорила, ты в классе лучший ученик, так давай, учись, у нас то мальчиков отличников отродясь не бывало, только девочки. А что девочки. Девочка сидит и учит, учит и сидит. Пятой точкой берет.

Школьный двор, гараж, посреди — полуразобранный грузовик 60-х годов, учебные плакаты «Карбюратор», «Рулевая группа» и т. п.

Гордеев — Ну что, где полтишка?

Иван — Нет у меня.

Гордеев — Оппа. Ну ты попал. Ох, и попал ты, рыжий. Теперь тебе точно пиздец.

Подходит Пеструхин и Старшеклассник.

Старшеклассник — (Гордееву) Ну что, расчехлился?

Гордеев — Не. Нет у него.

Пеструхин бьет Ивана по лицу, тот защищается, но силы неравны. Пеструхин натягивает Ивану его же куртку, затем резко подсекает, Иван падает в грязь. Старшеклассник наступает ногой ему на голову, Иван не может освободиться.

Старшеклассник — Теперь так, черт ты тупой. Каждый день — ещё полтинник. Завтра не будет тысячи — смотри сам.

Гордеев — Как долг до трех тысяч возрастет — говном накормим прямо в классе.

Пеструхин — Собачьим.

Смеются.

Иван и Коля в лесу. Дикое озеро в лесу, пустынное, без мостков, пляжей и т. п. Следов деятельности человека. Коля вытаскивает из УАЗика мешок с сетями.

Коля — Ванёк, давай держи.

Иван и Коля распутывают сети, Иван что — то делает не так.

Коля — Ты что, рыбу раньше не ловил что ли? А говорил, с батей, с батей…

Иван — Мы сетями не ловили. Спиннингом только и на удочку.

Коля — А-а. Нет у меня спиннинга. Ладно, выучу сейчас, делов то.

Коля надувает автомобильную камеру, вставляет в отверстие небольшую скамеечку — раздевается, и загрузив сеть на скамейку, заходит в воду. Иван, раздевшись, с другим концом сети тоже заходит в воду.

Коля плывет от берега, сеть разматывается.

Костер, Коля и Иван греются у костра, Коля достал пластиковую бутылку с самогоном, пьет сам, наливает Ивану.

Коля — А то был случай, я на Сумерки пошел.

Иван — Куда?

Коля — Скалы тут есть, Сумерки называют. Там локатор раньше стоял, а потом забросили. И я там решил посмотреть, сказал мне один мужик, что там кабель есть.

Иван — Кабель?

Коля — Ага. Медный. И вроде никто его ещё не нашел, тот кабель, а мужик нашел, но вытащить не смог. И вот я поехал посмотреть. А там место такое странное. Тут много мест странных, но там особенно. Компас, например, куда хочешь показывает, только не туда.

Иван — Руда железная?

Коля выпивает самогон.

Кля — А хер ее знает. Ну не в том суть. И вот подъезжаю к скалам, поставил Филимона. (показывает на УАЗик) Он, кстаати, Филимон.

Иван — А почему?

Коля — Ну так. По роже видно, что Филимон. И вот я значит, решил пешком пройти. Взял ружье, иду тропкой — и чувствую, есть кто то в лесу. И рядом. Аж на загривке волосы дыбом. Дай думаю, посмотрю. Прилег в овраг, смотрю — идут. Трое, с автоматами. И форма не наша.

Иван — А кто это был?

Коля — А хер знает. Форма пятнистая, с калашами, молодые пацаны. Но пятна, понимаешь? Не наши пятна!

Коля наливает себе и Ивану.

Коля — Прошелся за ними — а они сгинули как и не было. До ручья дошел — и все, нет следов. Как под землю.

Иван — Так Вы в милицию сообщили?

Коля — Да нахер они мне нужны. И милиция, и эти. Я ж браконьер, иди потом рассказывай, что в лесу делал. Поставил на той тропке, что они шли петлю. Умеешь петли ставить?

Иван — Нет.

Коля — Ну есть такая штука. Петля проволочная, потянешь, а на тебя чурбан ебанется. Как поломает одного, сами там ходить перестанут.

Иван — А вдруг это наши солдаты? Вернулись?

Коля — Вот ты тяжкий. Говорю ж — не наши на них пятна!

Иван и Коля выбирают сеть, пойманную рыбу складывают в мешок.

Иван — Дядя Коля. Я с вами посоветоваться хочу…

Коля — Базару нет, советуйся. Чего у тебя?

Коля за рулем УАЗика, Иван на переднем сидении.

Коля — Я этим уродам рога посшибаю. Только тут просто так, нельзя. Понимаешь?

Иван — Нет.

Коля — У них же тоже отцы-братья есть. Начнут тут на меня гнать, что детей обидел. Малолеток. Ты вот что, Ваня. Ты с ними подерись. И хорошо подерись, понимаешь? Так, чтоб они тебя отлупили. Всей своей бандой сраной. Я тогда приду и им сделаю разницу. Меня весь Кировск знает, и Копейск тоже знает, я когда прав — со мной не рамси.

Иван — Они здоровые все. Смеяться только будут.

Коля — А ты возьми отвертку. Ножик, да что угодно, да хоть бутылку пустую. Понимаешь, ты хоть одному сделай что-то, а потом я им расскажу, как свободу любить. А так получится, будто ты мне нажаловался. Понимаешь? Некрасиво. В Кировске таким жить не дают.

Иван — Понимаю.

Утро, Иван завтракает на кухне, смотрит на лежащий на столе нож. Берет его в руки, смотрит, потом прикладывает к груди, потом прикладывает к боку, зажимает нож под мышкой, острие торчит с другой стороны тела. Иван берет другой нож, поменьше. Рассматривает, потом проводит лезвием по руке, появляется кровь, Иван кладет нож.

Иван во дворе, отвязывает Каро.

Иван — Каро, рядом.

Иван с собакой уходит со двора.

Иван подходит к своим обидчикам, они сидят возле спортгородка, смотрят на него.

Старшеклассник — О, а вот и наш дружок! А мы уже заждались.

Пеструхин — (показывает на собаку) Не один, а два дружка!

Компания смеется.

Пеструхин — Ну что, рыжий, чем порадуешь?

Иван — Я тут решил. Не должен я вам ничего.

Старшеклассник — Значит, решил говно жрать?

Иван — Это посмотрим ещё.

Гордеев — Что посмотрим?

Иван — Кто жрать будет.

Старшеклассник внезапно бьет Ивана ногой по голове, быстро, Иван падает.

Иван — Каро, кто здесь?!

Каро бросается на Старшеклассника, хватает его за руку, тот кричит от боли.

Гордеев бросается к Ивану, пытается ударить его, Каро, оставив Старшеклассника бросается на Гордеева, некоторое время продолжается свалка, Иван дерется с Пеструхиным, Каро бегает кругами вокруг них, бросаясь то на одного, то на другого.

К дерущимся подбегает Физрук.

Физрук — А ну стоять! Стоять, сволота!

Дом Галины Федоровны, Галина Федоровна разговаривает с Иваном.

Галина Федоровна — Ваня, так надо было же мне сказать! Анжела Петровна быстро бы придурков то в чувство привела! А ты что наделал? Сейчас родители их придут, ну как я им в глаза буду смотреть то? Этому, Котомкину, швы на руку наложили, пятнадцать швов! Ваня, да разве можно людей собакой травить?

Иван — Да я не травил. Каро за меня заступился.

Галина Федоровна — Не ровен час сейчас застрелят собаку. Здесь закон простой: бросился пес на мужика — и стреляют. Чтоб не оставлял потомства.

Из дверей выглядывает Коля, подмигивает Ивану.

Коля — Маманя, да ты видела этих детей? Поверь мне, такие мордовороты, хоть сейчас в тюрьму. Без очереди.

Галина Федоровна — Эх, я то думала, Ваня другой, не такой, как вы все здесь. А он такой же оказался. Жестокий. Ну ладно, не загрыз никого, и хорошо.

Иван и Коля занимаются хозяйством во дворе, Коля выпускает во двор поросенка.

Коля — Молодчик ты, хорошо придумал. Я Каро сам думал подстрелить, как на меня кинулся. Пожалел, на вечную цепь только посадили.

Иван — Они не придут?

Коля — Кто? Эти? Придут, конечно. А чего я, думаешь, здесь с этим вот (показывает на поросенка) вошкаюсь? Думаю, к вечеру придут.

У ворот раздаются голоса.

Коля — А вот и они. Ну что, дрессировщик иди, спускай собаку. Только свинью запри, а то сбежит с перепугу!

Коля подходит к металлическим воротам, открывает калитку.

Коля — Ох, ебать мой хуй! Куда вас столько?! Ну давай, заходи, раз приперлись.

Коля отходит во двор, в калитку заходят люди, в основном молодые, после школы и до армии, но есть и старше, возраста Коли.

Коля — Только это, сограждане. Я так понял, вы про племяша пришли растереть?

Прокоп — Правильно понял.

Коля — Да, так я чего. Я в смысле… В общем, кто разводить-то будет?

Прокоп — Ну я. А кто ещё, а?

Коля — Ну так вот ты и останься. А остальные (внезапно другим тоном, свирепым) Нахуй со двора, чепушилы!

Один из малолеток — Чего? Ты чего морозишь, синяк?

Спутники Прокопа окружают Колю полукольцом, из за дома выходит Иван с собакой, Каро рвется, Иван удерживает его за ошейник.

Коля достает из за спины, из за пояса, обрез двустволки.

Коля — (Малолетке) Тебя, говносос, чего, салютом провести?! А ну нахер со двора!

Прокоп — Коля, ты не шути. Не керосинь.

Коля — Прокоп, ты меня чего, херово знаешь? Веришь, что грохну и в лес уйду? Ну? Веришь?

Прокоп — Колян, ну не в этом дело же.

Коля — Веришь или нет?!

Прокоп — Да знаю я, ты нормальный мужик. Не об этом же разговор.

Коля — Ну тогда войско свое — за ворота, и заходи в дом. Переговорим там.

Прокоп — Пацаны, валите на улицу, там дожидайте.

Прокоп, Иван и Коля на кухне.

Прокоп — Ну все же надо загладить как то. Если б он сам их, зубами порвал — так и разговора не было б. А он собаку натравил.

Коля — Погоди, погоди. То есть если б он зубами то все нормально, так?

Прокоп — Так.

Коля — А если б вставными зубами? Железными?

Прокоп — Ты что, на приколе? Я сейчас уйду, а они вас ловить будут. Или ты теперь по жизни будешь с обрезом ходить? А он с собакой?

Коля — Не на приколе. Ты вот скажи — а если б у пацана в руках чего то было? Ну, пика там или что? Ну и он воткнул бы? Были б к нему вопросы?

Прокоп — Ну если б так, в драке — какие вопросы?

Коля — Ну так а с собакой разве не то? Ну пришел с собакой, а они его сразу глушить. И чего, если собака бросилась? Что теперь то?

Прокоп — Так он её натравил. Не сама бросилась.

Коля — Прокоп, да ты че, бухой? Этот пес — мой! По жизни у меня на цепи сидит! Ни одной команды не знает! Ты чего? Лает да воет, вот и вся наука. Он и на меня, как я косой прийду, бросается. Кабы мать его не кормила, и ее бы порвал.

Прокоп — Ну давай у них спросим.

Коля — Ну давай. Зови потерпилу.

Прокоп выходит, Коля вынимает обрез и кладет на стол.

Коля (Ивану) — Оно отрезвляет, а то знаешь, молодость, кровь горячая. Ты Каро травил?

Иван — Да.

Коля — Скажешь нет.

Входит Прокоп и Старшеклассник. Старшеклассник смотрит на лежащий на столе обрез.

Прокоп — Он собаку травил?

Старшеклассник — Да.

Коля — Точно? Ваня, травил?

Иван — Нет. Он меня сразу с ног сбил. Ногой ударил.

Коля — Чем?

Иван — Ногой. А Каро бросился.

Коля — Так ты «фас» не кричал?

Иван — Нет.

Коля — Он «фас» кричал? Только честно, у других спросим.

Старшеклассник — Нет. Но собака сразу бросилась.

Коля — Сама бросилась, или ты пацана клепанул? Да с ноги?

Старшеклассник — Ну… Ну он дерзил… Начал, в общем рамсить…

Коля (Прокопу) — Ну чего, Прокоп? Какие ещё вопросы?

Прокоп — Никаких, и так ясно.

Прокоп и Коля за столом, выпивают.

Коля — Ну что за беспредельные малолетки. Нет, чтобы помочь пацану, в компанию взять, так они получать с него решили. Несчастный пацан. Батю его прикрыли в Уральске, мать в бегах. Вот, я занимаюсь, больше-то — кому?

Прокоп — За что прикрыли?

Коля — Не знаю точно. Десятку сунули, должно быть, за разбой. Ну давай, за годы молодые, их нам не в силах воротить назад.

Галина Федоровна убирает на кухне, все спят. Она набирает номер телефона.

Галина Федоровна — Отключен. Видать, в Москве наши номера не работают.

Иван в школе, сидит за первой партой, пишут контрольную. Иван уже написал, но не сдает листок, делает вид, что решает.

Подходит Учительница.

Учительница — Ну ка, Лебедев, что тут у тебя? Ты же закончил?

Иван — Сейчас, я ещё проверю.

Учительница заговорщицки улыбается, отдает листок.

После уроков одноклассники катаются с горки, у Ивана нет своих санок, ему дает проехать Гордиенко, они катаются по очереди.

Гордиенко, Пеструхин и Иван идут из школы.

Гордиенко — Ну а чего ты сразу не сказал, что у тебя отец в авторитете?

Иван — В авторитете?

Пеструхин — Да хорош дурачка включать. Все пацаны знают, что твой батя в Уральске стоял в первой десятке. А сейчас подсел.

Иван — Да ну. А что, я должен был всем рассказывать?

Гордиенко — Не всем, но нам то мог. По секрету.

Гордиенко, Иван, Пеструхин, другие пацаны сидят у кого — то дома, плакаты, музыка. Пьют пиво.

Пеструхин — Ванёк, а ты там, у себя, в Уральске проходил испытания?

Иван — Какие ещё испытания?

Пеструхин — Ну на пацана?

Иван — Нет. Не было у нас никаких испытаний.

Пеструхин — Че, и по проволке не ходил?

Иван — Нет.

Гордиенко — Ну, так не бывает. Чтоб без испытаний. Будешь проходить?

Иван — А что делать то? И зачем?

Пеструхин — Как зачем? Чтоб понятно было, пацан ты или чухан.

Гордиенко — Давай, завтра, на котельной. Готов?

Иван — Да чего делать то?

Гордиенко — Завтра все узнаешь.

Светлана разговаривает с Ольгой Ивановной, адвокатом. Ольга Ивановна, женщина лет пятидесяти, «поперек себя шире», с золотыми зубами, производит впечатление деревенской женщины, колхозницы.

Ольга Ивановна — Я тебе так скажу, Света. Глупая была идея его в нашей области оставить. Глупая.

Светлана — Ну мы думали, что департамент к прокурору не относится, хотелось ближе к дому.

Ольга Ивановна — Вот глупо и думали. Все ко всему относится. Теперь надо его переводить подальше, и там уже решать. А здесь бесполезно.

Светлана — Вы возьметесь?

Ольа Ивановна — Возьмусь. Сейчас поеду в зону, он на карантин должен прибыть, вот поеду — уже легче будет.

Светлана — А… Ну Вы знаете, мы столкнулись здесь. Адвокаты не хотят заниматься.

Ольга Ивановна — Да плевала я на них, на этих. Сегодня Хромов, завтра Бубнов, а вчера Баранкин был — и все одно и то же. Душат и давят, жмут да отжимают. А убить меня не убьют, не найдут исполнителя.

Светлана — Почему?

Ольга Ивановна — Да у меня клиенты то из кого? Из таких же. Из исполнителей, из организаторов… Все меня знают, я в Уральске как в отпуску, а так все по лагерям мотаюсь — тому пересуд, тому кассация, третьему помочь на больничку выехать. Ну, завтра поеду.

Светлана — Ольга Ивановна, вам наверно машина нужна?

Ольга Ивановна — Не нужна. Ты лучше вот о чем подумай — если он в лагере … Если с ним что в лагере случится — ты наследница? А?

Светлана — Да. Я и Ваня. (со страхом) А может случится?

Ольга Ивановна — Да не может, не волнуйся. Сначала так попробуют, страхом. Ты, Света все же уезжай куда хотела, и поскорее, и телефон выключи. А со мной вот как связывайся.

Ольга Ивановна открывает сумку, такую же как и она сама — дешевую и нелепую, достает из неё визитку. На визитке надпись: «Тамада. tamada9473@gruzjes.tk.cc»

Интерьер автозака. Дмитрий среди арестантов, в темной куртке, с сумкой. Автозак швыряет, арестанты валятся друг на друга. Один из них, похожий на Ивана, молодой, тощий и рыжий, бледный, видно, что он нервничает, боится.

Дмитрий — Ты чего, парень? Боишься?

Арестант кивает.

Дмитрий — Не бойся. Говорят, хороший лагерь. Образцовый.

Арестант — Ага. Неплохой.

Дмитрий — Сколько сроку?

Арестант — Четыре.

Дмитрий — Ерунда. Не заметишь, как и на волю. А статья какая?

Арестант — Ерундовая. Стопятая с буквами.[1]

Дмитрий удивленно смотрит на него.

Арестант — Ребята чурку завалили, а я на шарах стоял.

Дмитрий — (опешив, после паузы) — Плохая статья. А чего ж четыре года?

Арестант — А я сдал всех. Так били, что сдал. Что было и чего не было.

Воронок останавливается, слышен лай собак, смех, крики.

Арестант — Приехали. Теперь, мужик, не бойся. Сейчас хорошие нас убивать будут.

В маленьком дворе т. н. «конверте» стоит автозак. В два ряда стоят сотрудники колонии в пятнистом камуфляже, несколько рвущихся с поводков собак. В руках у сотрудников дубинки, на лицах — маски. Офицер выкрикивает фамилии.

Офицер — Анисимов! Торбу в руки, бегом в дверь!! Быстрее!

Выпрыгивает молодой арестант с мешком, бежит к открытым дверям, каждый сотрудник бьет его дубинкой, он бросает мешок, бежит сломя голову к дверям.

Офицер — Алиев! Торбу в руки, бегом в дверь!

Иван, Гордеев и Пеструхин на территории заброшенной котельной. Крыша обрушилась, стоит только коробка из красного кирпича. Они залазят на стену котельной.

От одной стены до другой натянута толстая проволока. Подростки сидят на стене. Иван смотрит вниз, внизу — строительный мусор, хлам, доски, трубы, арматура.

Гордеев — Ну что, готов, рыжий?

Иван — Это по ней надо идти?

Гордеев — А по чему ж ещё? Мы все ходили.

Пеструхин — Боишься?

Иван — Немного.

Пеструхин — Ну слазь тогда.

Иван молчит.

Гордеев — Так ты пойдешь? Или нет?

Иван — Пройди ты сначала.

Гордеев — Я уже сто раз ходил!

Иван — (твердо) Сначала ты.

Пеструхин — Думаешь, разводим? Смотри, рыжий.

Пеструхин становится на проволоку и балансируя идет по ней.

Гордеев — Море штормит, ветер завывает!

Гордеев становится ногой на проволоку и слегка ее раскачивает.

Пеструхин (не оборачиваясь) — Хорош прикалываться! (паясничая) Ай-яй-яй! Ой-ёй-ёй! Падаю! Падаю!

Пеструхин проходит по проволоке, садится на противоположную стену.

Гордеев — Прошу!

Иван становится на проволоку, делает первый шаг.

Офицер — Лебедев! Быстрее!

Дмитрий выпрыгивает из автозака, видит разбросанные по земле сумки с вещами, вещи.

Офицер — Бегом!

Сотрудник отпускает поводок, собака бросается на Дмитрия, тот бежит в открытые двери, его избивают сотрудники

Иван идет по проволоке, прошел большую часть пути.

Пеструхин — Штормит море! Штормит!

Пеструхин сильно бьет ногой по натянутой проволоке, Иван теряет равновесие, падает, но успевает вцепиться в проволоку, и остаток пути доползает по ней, как форсируют реки по веревку — обхватив проволоку руками и ногами

Внутренний коридор карантинного барака в лагере, Дмитрий добегает до него, забегает внутрь.

Вдоль двух стен выстроились осужденные в робах, с повязками. Они вооружены кто чем — деревянными палками, киянками, кусками кабеля. Все они высокого роста, крепкие, откормленные.

Старший карантина — Голову вниз! Бегом, тварь!

Дмитрий бежит, его избивают так же, как и сотрудники на улице, каждый бьет изо всех сил.

Дмитрий добегает до открытых дверей камеры.

Старший карантина — Стоять! Стоять! Торбу!

Один из «козлов» вырывает у Дмитрия сумку с вещами, которую тот не бросил, и пинком заталкивает Дмитрия в камеру.

Пеструхин, Иван и Гордиенко идут от котельной в сторону поселка.

Иван — Все равно я прошел!

Гордиенко — Ну не совсем. Ты же полз потом!

Иван — Так вы же сбросили! Я не упал!

Пеструхин — Не, ну разговора нет. А с другой стороны — что тебе оставалось делать? Не упал потому что жить захотел!

Иван — Я — прошел! Я не чухан!

Гордиенко — Я не знаю. Даже не знаю.

Пеструхин за спиной толкает Гордиенко рукой, подает ему знак.

Пеструхин — В общем тут непонятно. Надо второй тур делать. Будешь?

Иван — Буду.

Поворот на въезде в поселок, спуск с горки. У столба с указателем — Кировск стоят Иван, Пеструхин и Гордиенко.

Пеструхин — Смотри. Мы станем там (показывает вниз, под горку). Он нас увидит в последний момент.

Иван — А потом что?

Гордиенко — А потом — в лес! Он за нами не побежит.

Гордиенко, Иван и Пеструхин стоят у дороги, под горкой. Пеструхин внимательно смотрит в узкую просеку в лесу, через нее видно, что происходит на горке.

Пеструхин — Идет фура!

Гордиенко — Пошли.

Подростки становятся на проезжей части, Иван поскальзывается, дорога обледенела.

Иван — Лед. Лед на дороге.

Пеструхин — Кто первый очканет.

Гордиенко и Пеструхин (хором) — Тот чухан!

Подростки становятся по обе стороны от Ивана, берут его за руки.

Из-за поворота вылетает фура, Иван дергается, но его крепко держат за руки Пеструхин и Гордеев. Водитель жмет на тормоз, фуру несет юзом, она переворачивается и летит на подростков.

Пеструхин хочет бежать, но Иван сам вцепился в их руки мертвой хваткой, Пеструхин вырывается, бежит в одну сторону, Гордеев в другую. Иван, оцепеневший от страха, стоит лицом к налетающей на него фуре, падающей на бок.

Затемнение.

Съемка с другого ракурса, общий план.

Фура с прицепом сметает Пеструхина, он побежал на встречную полосу, и его раздавило прицепом.

Гордеев сломя голову бежит по снегу к лесу, не оборачиваясь.

Крупным планом лицо Ивана. Он стоит неподвижно до перевернувшейся фуры оставалось несколько метров.

Брюки у Ивана мокрые, от испуга он обмочился, идет пар.

Из фуры вытекает жидкость, она была загружена ящиками с водкой, водка разливается, лужа подступает к ногам Ивана.

Иван смотрит вправо, видит торчащее из под прицепа тряпье, это одежда Пеструхина.

Иван кричит, но беззвучно, он не может кричать, только открывает рот.

Иван поворачивает голову в другую сторону, Гордеева уже нет.

На дороге огромная лужа разлитой водки, в ней стоит Иван, озирается по сторонам. Но не может ни крикнуть, ни пошевелиться. Через несколько секунд Иван падает в лужу.