Сумасшедшая любовь

Глава 1. Ненависть

Как я ненавижу это место. Эти белые стены, решетки на окнах, дурацкая одежда, напоминающая балахоны, и куча психов, вокруг меня. Вы спросите, а чем я отличаюсь от них, если тоже нахожусь в психиатрической больнице? Я всего лишь чуть не убила бывшего парня, застукав его с лучшей подругой, после чего мне хотелось покончить с собой, что я и пыталась сделать. И зачем меня спасли? Чтобы притащить сюда и закрыть тут? Шрамы на руках уже затянулись, но я старалась их прятать. Мама до сих пор еще не пришла в себя, а отец, он даже не пытался вытащить меня отсюда. Он сказал, что мне пойдет на пользу, я приведу мысли в порядок, и тут со мной ничего не случится. Да, тут точно ничего не может случиться, нам ничего не разрешают, мы только смотрим телевизор, гуляем во дворе, а самые трудные еще занимаются всякой фигней.

— Листочек, листочек. — С этими криками Эмили кружилась вокруг меня, показывая мне какой-то листик с дерева. Эмили двадцать два года, она сошла с ума, когда узнала, что ее родители погибли в аварии, когда ехали к ней. Она училась в университете, и домой приезжала редко, и вот, родители решили навестить любимую дочь, но встречную полосу вылетел грузовик и встретился с машиной ее родителей. Девушку сразу же определили сюда, она здесь уже два года. Меня же заперли тут всего пол года назад, но я уже готова повеситься, лишь бы не находиться в этом дурдоме.

— Аманда, идем. — За спиной послышался голос медсестры. Я встала и вошла в корпус. Все девушки уже были внутри, было довольно шумно, в прочем, как всегда. Я прошла к одинокой сидевшей в дальнем углу в одиночестве. Это была Джули. Она единственная, с кем я могу общаться. Она такая же, как и я, тоже пыталась убить себя.

— Привет. — Поздоровалась я и села рядом. — Ты почему не была на прогулке?

— Не могу больше смотреть на этих идиоток. — Со злостью в голосе ответила Джули. — Я уже три года торчу тут, родители обещали вытащить сразу, как только я пойду на поправку, и что? Они просто бросили меня.

— Да, мои тоже не особо содействуют мне. — Я усмехнулась. Мои родители не приезжают уже ко мне два месяца, по телефону она сказала, что мне надо реабилитироваться. Никогда не думала, что меня предадут самые близкие люди. Подруга, любимы человек, родители. Они-то предали меня куда круче, упрятали в психушку и забыли. Отцу явно не нужна такая репутация, у которого дочь сумасшедшая суицидница. Только вот я не сошла с ума, но сойду, если останусь здесь.

— Ладно, не будем об этом. — Брюнетка попыталась улыбнуться. — Скоро ужин, идем.

Мы встали и пошли в столовую. На ужин как обычно мерзкий суп и чай. Отлично подходит для толстушек, которые хотят похудеть. Я не ужинаю уже больше месяца, только чай. Где-то в коридоре послышался крик. У Сары опять начался приступ агрессии, и сейчас санитары пытались вколоть ей снотворное. Я прислонилась к стене и стала наблюдать за эти спектаклем. Джули стояла рядом с кривой улыбкой. Она недолюбливала Сару за то, что та постоянно кидала в ее адрес колкие шутки, и однажды, они подрались. Джули провела запертая в палате около недели. Санитар отнес угомонившуюся девушку в ее палату.

— Аманда, тебя ждет доктор Роджерс. — Она взяла меня под локоть и повела в кабинет психиатра. Он почти каждый день беседовал со мной. Отец оплачивал все процедуры, и мне даже казалось, меня специально не выпускают, только из-за папиных денег.

— Добрый вечер, Аманда. — Улыбнулся мужчина в белом халате, сидевший за столом.

— Здравствуйте. — Буркнула я и села в кресло.

— Как ты чувствуешь себя? — Он открыл мое личное дело и взял в руки ручку.

— Нормально. — Без каких либо эмоций ответила я. Все было банально, и каждый раз одно и то же. Мои показатели не менялись, депрессия никуда не делась, но я все так же не шла на контакт с окружающими.

— Настроение по-прежнему враждебное? — Больше утверждение, чем вопрос произнес Роджерс. — Аманда, Вы должны понять, чем агрессивнее и нахальнее Вы себя ведете, тем больше времени уйдет на реабилитацию. — Я смотрела прямо на него, но молчала, показывая всем своим видом, что не собираюсь отвечать на вопросы. — Вам уже перестали давать таблетки, и это хороший показатель.

— Мне плевать. — Чуть наклонившись через стол, крикнула я. — Идите к черту, ясно? Как я могу быть дружелюбной, если мои собственные родители упекли меня в психушку, я хотела сдохнуть, и сейчас хочу, потому что кому нужна девушка, вернувшаяся из дурдома? — Я откинулась на спинку кресла и закрыла глаза.

— После этих слов мне снова придется назначить Вам курс лечения, я думал, наклонности к суициду прошли, но вижу, что все гораздо серьезнее. — Он начал записывать что-то в мое дело, а я сидела и смотрела на него разъяренным взглядом. Роджерс снял трубку и попросил медсестру подойти в кабинет. Спустя минуту появилась женщина в очках, она кивнула головой доктору и попросила меня пройти с ней. Я уже знала, что сейчас мне дадут успокоительное и еще какую-то дрянь, после чего запрут в палате до утра. В первые несколько дней пребывания в больнице, я накинулась на санитара, который пытался вколоть мне что-то, послала к черту Роджерса, и подралась с одной из пациенток. Такого больше не повторялось, но Тим боится, что я могу устроить что-то подобное.

Я лежала на кровати и смотрела в потолок, который уже стал мне родным. В голову лезли воспоминания. Я была так счастлива с Майком, и мне казалось, что это навсегда. Но отчетливо я помню лишь тот день, когда увидела Шенон и Майка в одной пастели. Я даже не знаю, как это произошло, но я в одно мгновение оказалась рядом, скинув за волосы свою подругу, я просто начала его душить. Мне не было больно, внутри была пустота и ненависть, и желание убить их обоих. Дальше было как в тумане, я отшатнулась и бросилась бежать. Очнулась уже у себя в ванной с лезвием в руках. Четыре полоски на руке, кровь на полу, и я отключилась. Так же я все время думаю о маме. Папа всегда был довольно грубым, но делал все, чтобы я ни в чем не нуждалась. Отец хотел сына, но родилась я, а после меня мама уже не смогла забеременеть. Папа все время пропадал на работе, в разъездах, но только не дома. Поэтому единственной радостью для мамы была я. И мне было ужасно плохо, осознавая то, что я оставила ее одну. Я прекрасно знала, что отсюда вряд ли выберусь, а это значит, не увижу ее счастливой.

Я привыкла к этому состоянию безнадежности. Мне не хотелось просыпаться, ведь каждый раз я вижу вокруг себя эти угнетающие стены, пустоту и одиночество. Конечно, в этом виновата только я, испортила свою жизнь окончательно. Неужели я бы не пережила эту измену? А что теперь? Ничего, совершенно. Я буду находиться в этом здании вечность, а если и выйду, то все будут показывать на меня пальцем. Никому не нужен человек с таким прошлым, ведь на меня завели уголовное дело, за причинение легкого вреда здоровью, еще и отправили сюда. Страшнее всего было понимать, что жизнь закончена. И закончилась она в двадцать семь лет.

Глава 2. Ничто не вечно

Снова эти крики. Я забилась уже в родной мне угол, уткнулась лицом в колени и плакала. Папа и мама ссорятся каждый день, и всегда это заканчивается одинаково, он просто избивает ее так, что она не в силах даже вымолвить слово. Но, он ни разу не тронул меня, он даже не замечал меня, просто орал на мать, после чего шел вниз, ложился на диван и смотрел телевизор. Завибрировал телефон и я вздрогнула. Звонила Саманта, но я не могла ответить ей, потому что слезы душили меня. Подруга знала, что происходит в моей семье, и всегда боялась, что когда-нибудь отец и до меня доберется. А я больше не могла этого выносить. Я хотела закрыть глаза и не открывать их до тех пор, пока не произойдет чудо и все не станет так, как было до тех пор, пока отец не начал изменять маме. До этого мы были идеальной семьей, а потом все изменилось. Вот уже несколько лет я живу в страхе за маму, и за себя. Я встала и подошла к своему столу. Открыв нижний ящик я достала успокоительное, и приняв несколько таблеток, погрузилась в сон.

Тишина. Кажется, отец успокоился, но внутри появился страх, что с мамой. Пытаюсь открыть глаза, но не получается. Нет, не хочу открывать глаза, это так приятно, пребывать в покое. Лучше я посплю еще. И я опять проваливаюсь в сон, так и не открыв глаз. Тело так расслаблено, и это так приятно. Но, сколько я уже проспала? Мне же надо в колледж. Черт, я пропустила занятия. Резко подрываюсь на месте и открываю рот от удивления. Я нахожусь в каком-то помещении, но это точно не моя комната. Судя по обстановке, я в больнице. Я встала и подошла к двери, дернув ее на себя, черт, заперто. С ужасом я понимаю, что нахожусь не в обычной больнице. Но больше задаюсь вопросом, какого черта я тут делаю, и почему. В окошке мелькнула девушка в белом халате и я отошла в строну. Дверь распахнулась.

— Здравствуй, Никки. — С улыбкой говорит она. — Идем со мной.

Я выхожу следом и осматриваюсь. Коридор почти пуст, только возле некоторых палат стоят девушки, одетые в такую же одежду, что и я.

— Почему я здесь? — Спрашиваю я испуганно.

— Доктор Роджерс все тебе расскажет. — Она пускает меня вперед, и я вхожу в кабинет, где сидит мужчина лет сорока.

— Добрый день, Никки, присаживайся. — Он указал рукой на кресло, и я села.

— Что я тут делаю? — Все тот же вопрос.

— Твоя мама вызвала скорую, ты выпила много успокоительного. — Поясняет он. — Мы провели обследование, у тебя проблемы с сердцем, нервной системой, и как нам кажется, ты хотела покончить с собой. — Я сидела с широко распахнутыми глазами и не верила своим ушам.

— Я не хотела убивать себя. — Шепчу я со слезами. — Я, правда, я не думала об этом. — Уже не сдерживаю себя.

— Зачем ты пила эти таблетки? — Врач скрестил руки на груди.

— Я не могу спать без них. — Я попыталась взять себя в руки. — Ситуация в моей семье не слишком позитивная, поэтому я живу в страхе.

— Нам придется оставить тебя на какое-то время, понаблюдать за тобой и твоим здоровьем. — Роджерс что-то записал и добавил. — Можешь отправиться в комнату для отдыха и познакомиться с остальными.

Я вышла из кабинета и прислонилась спиной к стене. О да, я всю жизнь мечтала познакомиться с кучкой психов, и оказаться одной из них. Я медленно подошла к стеклянной стенке и начала рассматривать присутствующих по ту сторону. Идеальная компания: одна девушка сидит на полу и что-то бубнит под нос, другая смотрит в окно и плачет, а третья сидит на диване и смотрит в одну точку, а точнее на свои руки. Да, видно, что они очень интересные люди. Я вздохнула. Знакомится с ними я не хотела, поэтому пошла в палату. Около кровати стояла тумбочка, и полезла в нее, в поисках телефона. Конечно, было глупо рассчитывать, что мобильники тут разрешены. Я упала на кровать лицом вниз. Меня беспокоила мама, она ведь теперь одна осталась с этим тираном. Но больше всего я не хотела, чтобы она узнала о том, что я больна. Хотя, это ведь не смертельно, наверное. Я перевернулась на спину и уставилась в потолок. В голове крутились мысли о том, что в этом мире ничто не вечно, ни страдания, ни человеческая жизнь. Да, проблемы с сердцем и нервами, это серьезно, но ведь мне никто не говорил, что я умру, поэтому надо гнать эти мысли в шею. Ведь я не замечала никаких проблем в работе моего организма. Спустя какое-то время я уснула. Мне ничего не снилось, хотя это редкость. Обычно мне снятся добрые сны о том, как мы с мамой гуляем по паркам, и нет этих слез и криков. А сейчас просто темнота, и какое-то спокойствие. Это первая ночь, когда я не просыпалась от каждого шороха и стука, ведь дома я постоянно была начеку. Ситуация вышла за все пределы тогда, когда я начала засыпать с битой под кроватью, и дала маме газовый баллончик. Конечно, мама уверяла, что все в порядке, но я не верила ей. А отец мог ударить так, что даже следов не было, поэтому маме никогда не верили в полиции.

Глава 3. Новенькая

Я сидела в комнате для отдыха и ждала Джули, когда она вернется с процедур. Мне показалось, что кто-то наблюдает за мной и обернулась. По ту сторону стекла стояла молодая девушка, и смотрела прямо на меня. Я не видела ее раньше, а значит, она новенькая. Отлично, еще одна сдвинутая. Наши глаза встретились, и не выдержала, первая отвернулась. Что-то в ней такое, от чего я не могу долго смотреть на нее. У нее слишком холодный взгляд и весь ее вид говорит о том, что она явно не настроена на общение.

Но это была лишь внешность, оболочка. Потому что она подошла ко мне и встала передо мной.

— Привет. — Холодно, очень холодно звучит. По моему телу пробежали мурашки. — Можно присесть?

— Садись. — Я подвинулась, чуть ли не вжавшись в диван. Да что это со мной? Я робею перед этой девчонкой. Именно девчонкой, потому что на вид ей около восемнадцати.

— Я Никки. — Представилась она.

— Аманда. — Я назвала свое имя в ответ и натянула на запястья рукава, чтобы не было видно шрамов. Ведь у нее руки были совершенно без порезов, скажу больше, они были такие красивые, такая светлая и красивая кожа. Так, я что, пялюсь на ее руки? Я точно нахожусь по адресу, потому что слетаю с катушек.

— Давно ты тут? — Она пристально рассматривала меня, что меня немного смущало.

— Семь месяцев. — Коротко ответила я. Почему-то, я не хотела поворачиваться к ней. Она такая милая, по-детски наивная, и явно не понимает, что ее тут ждет. Да, ей трудно придется здесь, особенно с Сарой, она ненавидит новеньких. Да вообще, она ненавидит людей, собственно поэтому она тут.

— Ты не подумай, я не чокнутая, я нормальная. — Она все еще смотрит на меня.

— Мы все тут, не сумасшедшие. — Я усмехнулась, и наконец повернулась к ней. У нее серые глаза. Такой холодной, но привлекающий взгляд. Я смотрела в эти безумно манящие и красивые детские глазки, и готова была просто утонуть в их глубине. Моргнув, я вернулась к разговору. — И за что тебя сюда определили?

— Из-за срыва нервного. — Она опустила голову, и начала разглядывать свои ладони. — А ты?

— Можно сказать, по той же причине. — На моем лице появилась кривая улыбка. — Сколько тебе лет? — После того, как она отвела взгляд, я смогла рассмотреть ее. Темные волосы, ниже плеч, стройная фигура, красивые руки и кожа, и розовые, пухлые губки.

— Семнадцать. А тебе? — Она подогнула под себя ноги и вновь уставилась на меня.

— Двадцать семь. — Черт, меня начинает трясти от ее взгляда. И это явно не хорошо. — Слушай, если не хочешь проблем с местными идиотками, держись меня и Джули, это брюнетка, моя подруга. — Она кивнула. Она такая беззащитная, мне захотелось ее защищать. Но эта тяга не нормальна, она совсем не дружеская. Вот только я не до конца понимаю, какая. Она мне в сестры годится, вот и буду ей вместо старшей сестры. К нам подошла Джули, и я представила их друг другу. Моя подруга принялась расспрашивать это милое создание, а я углубилась в себя. Сегодня Тим сказал, что его не будет, и со мной беседовать будет доктор Робинс. Кто это, я не имела понятия, но мне было не интересно, потому что я не собиралась раскрываться совершенно незнакомому человеку. Мои спутницы, которые сидели рядом, о чем-то увлеченно беседовали, а меня позвала Ана, и сообщила, что меня уже ждут. Я вошла в кабинет и на секунду остановилась. Впервые вижу здесь женщину врача. На вид ей около сорока лет, белые волосы собраны в хвост, строгий костюм подчеркивал ее идеальную фигуру, очки в тонкой оправе. Она подняла на меня глаза и улыбнулась.

— Здравствуйте, Вы? — Она вопросительно смотрела на меня.

— Аманда. — Я прошла и села на привычное место.

— Итак, Тим предупреждал, что ты не хочешь идти на контакт. — Она сняла очки и отложила их в сторону. — Я в курсе всех деталей, тебя можно понять, но ты же понимаешь, что суицид, это отклонение в психике человека? — Она пристально смотрела мне в глаза, взгляд был каким-то хищным.

— Я уже говорила, что мне плевать? — Ехидно поинтересовалась я. — Так вот, мне плевать. — Она слегка посмеялась. Она странно реагирует на мои слова, Тим бы уже прописал мне успокоительное и запер, а она лишь покачала головой.

— С тобой будет не просто. — Робинс скрестила на груди руки. — Если ты хочешь, чтобы тебя выпустили, будь паинькой. — Она наклонилась через стол, и убрала мои волосы за ухо. Какого черта она сейчас сделала? Я не поняла, что произошло, но это выбило меня из реальности. Она ко мне пристает? Я одарила ее холодным взглядом и выбежала из кабинета.

У себя в палате я анализировала то, что было. Как она посмела меня клеить. Ее за это вышвырнут из клиники, а я терпеть это не собираюсь. Мне в моей сумасшедшей жизни только ее не хватало. Это безумие, как можно домогаться до пациенток? Мне было противно даже думать о том, что она спит с больными пациентками. В голове никак не укладывалось это, но я все же попыталась уснуть. Это одна из немногих ночей, когда я засыпаю без уколов от Роджерса.

Утро началось как всегда с того, что Джил постучала в мою дверь и позвала завтракать. Я сонно потянулась и побрела в душ. Да, дни в этой больнице тянутся так медленно, что мне кажется, что я сегодня первый день здесь. В коридоре, когда я возвращалась в палату, чтобы положить полотенце, я встретила Робинс. Она стояла на посту старшей медсестры и листала какие-то бумаги. Услышав мои шаги она обернулась. Волосы сегодня были распущены, а брюки сменила классическая юбка. Я поравнялась с ней и она улыбнулась. Сделав вид, что я ничего не заметила, я прошла мимо. Я уже собиралась закрыть свою дверь, но мне помешали. Это была Робинс, она скользнула за мной в палату и прикрыла дверь. Я остановилась и внимательно посмотрела на нее.

— Ну что ты, убежала вчера? — Она медленно начала подходить ко мне. — Я ведь могу тебе помочь.

— Как это низко, соблазнять сумасшедших. — Парировала я.

— Ты же не сумасшедшая, мы обе это знаем. — Она уже вплотную подошла ко мне и начала водить пальцем по моей руке. Я дернулась и сделала шаг назад.

— Мне не нужна Ваша помощь, и уж тем более не таким способом. — Довольно грубо ответила я. — А теперь, убирайтесь. — Я указала рукой на дверь.

— О, мне нравятся грубые девушки. — Она послала мне воздушный поцелуй и вышла, оставив меня одну. Я еле сдерживала себя, чтобы силой не выставить ее. Мой шальной характер не давал мне покоя, но я не хотела провести неделю взаперти. Из-за нее я пропустила завтрак.

Войдя в комнату отдыха, я направилась к Джули и Никки.

— Эй, ты совсем перестала есть. — Покачала головой брюнетка и протянула мне булочку. — Держи.

— Спасибо. — Я протянула руку, чтобы принять лакомство, и рукава моей кофты показали этой юной девочке мое прошлое. Она внимательно смотрела на мои запястья, а я резко одернула руки. Сев на стул, я принялась поедать вкусную сдобную булку, и делала вид, что не замечаю этих сверлящих меня глаз. Этот ребенок не должен знать, что жизнь бывает такой жестокой. Я сидела и молчала, впервые чувствуя себя неловко. И почему рядом с ней я такая тихая, почему в ее присутствии я чувствую себя маленьким кроликом, забившимся в угол. За Джули пришел санитар, и мы остались вдвоем с Ник.

— Аманда? — Тихо позвала она. Я подняла голову и стала ждать допроса. — Мне жаль. — Добавила она.

— Не стоит. — Я улыбнулась. — Это ошибки прошлого, жизнь играет с нами, вот и со мной не на шутку разыгралась.

— Да, она любит играть с судьбами невинных людей. — Девочка улыбнулась на левую сторону лица. У нее были грустные глаза, и мне захотелось ее обнять и пожалеть.

— Что с тобой случилось? — Я действительно хотела знать про нее все.

— Мы жили дружной семьей, все было просто замечательно, до тех пор, пока у папы не появилась другая женщина. Мама узнала, и начались скандалы, потом он начал бить ее, и я засыпала с мыслью, что могу проснуться, а ее нет. Вот и случился этот срыв. А здесь, доктор Роджерс обнаружил у меня серьезные проблемы с сердцем. — Она смахнула слезу, бежавшую по ее щеке. Я, сама того не понимая, взяла ее за руку и тихо сказала.

— Теперь у тебя есть я. И все будет хорошо. — Она подняла на меня свои наивные, полные слез глаза и кинулась мне на шею. Ее теплые, нежные руки обхватили мою шею, и я наконец осознала, насколько она близка ко мне. Я обняла ее а талию, и меня охватила дрожь. Почему меня так влечет к этой девочке?

— Спасибо. — На ухо шепнула она, и ее дыхание обожгло мою кожу. Что это? Я хочу ее поцеловать? Да, я чокнулась. Она отстранилась от меня и добавила. — Знаешь, меня пугает то, что мама сегодня не пришла.

— Но, ведь сегодня не день для свиданий? — Я вскинула брови.

— Просто, у меня день рождения сегодня. — Никки улыбнулась.

— Я поздравляю тебя, малышка. — Что я несу, откуда эти милые и нежные слова и нотки в моем голосе. Так, надо собраться. — У меня нет подарка, но кое-что я могу сделать. — Мне было так тепло на душе, когда ее детские глазки засияли и смотрели на меня с восторгом. — Через два часа я жду тебя у себя в палате. — Я встала и подмигнув ей, направилась в палату. Конечно, никакого сюрприза не было, откуда ему взяться? Но мне безумно хотелось сделать что-то приятное для нее, тем более в такой день, ее совершеннолетиея.

Глава 4. Праздник

На все про все у меня было два часа, и за это время я должна была придумать что-то такое, что точно бы понравилось Никки. Настроение впервые было хорошее, но лучше оно могло стать только тогда, когда малышка начнет улыбаться. Я сидела на улице, и смотрела прямо перед собой. Мой взгляд упал на клумбу с цветами, которая находилась около забора. Конечно, это не шикарный букет, но все же, на большее тут я не способна. Несколько розовых роз, и других, не известных мне цветов, смотрелись очень красиво в одном маленьком букетике. Прижав их к груди, словно это самое ценное в моей жизни, я прокралась в корпус и поспешила к себе. В идеале, конечно, было бы расставить свечи и бутылку вина, но я к сожалению, можно сказать в тюрьме, где этого нет, поэтому буду удивлять цветами. Время почти вышло, и Никки вот-вот должна придти. Я спрятала букетик за спину, предварительно немного разбросав лепестки роз по палате. Да, романтикой, конечно не пахнет, но все же должно быть приятно. В дверь нерешительно постучали, и я подпрыгнула от неожиданности. Из-за двери появилась милая мордочка темноволосой. Как только она вошла, ее глаза широко распахнулись и она замерла, рассматривая лепестки. Я встала, и подойдя к ней, смущенно протянула ей букет.

— Это, конечно, не супер подарок, но все же. — Она забрала цветы, а я наблюдала за искрящимися радостью глазами.

— Это, это лучший праздник в моей жизни. — Никки вновь накинулась на меня с объятиями, и я побоялась, что не выдержу, и поцелую ее. Непреодолимое желание впиться в ее губы меня разрывало изнутри, но я сжала кулаки так, что ногти впились в кожу. Она отстранилась от меня и села на кровать. Я опустилась рядом с ней. — Знаешь, я уже два года не отмечала свой день.

— Почему? — Спросила я, скрестив ноги и повернувшись к ней лицом.

— Я не хотела, чтобы мои друзья побывали на таком концерте, как драка моих родителей. — Она попыталась улыбнуться. — Спасибо тебе.

— Не за что. — Я тоже улыбнулась. Я улыбаюсь? Не может быть. Я не верила в свою улыбку, но она была искренней.

— Да, никогда не думала, что буду отмечать праздник в психушке. — Никки усмехнулась. — На самом деле, я мечтала отметить восемнадцатилетие где-нибудь на берегу океана, с близкими мне людьми, или просто наслаждаться ночным небом с любимым человеком. — В этот момент где-то в районе сердца что-то ухнуло. У нее, наверное, есть любимый. И почему меня это так задевает и волнует.

— Ну, главное верить, и все сбудется, пусть не в этот раз, но в другой, ты точно отметишь свой день так, как захочешь. — Я пыталась ее подбодрить, но сама не верила своим словам.

— Спасибо еще раз. — Она наклонилась и поцеловала меня в щеку. От ее нежных и теплых губ внутри разлилось такое тепло, волна наслаждения от ее касания, и желание, превратить этот невинный поцелуй в страстный. Но я не могу, я напугаю это дитя и все разрушу. Я должна держаться на расстоянии от нее, и просто быть для нее подругой и опорой. — Я, пожалуй, пойду. — Краснея сказала она.

— Спокойной ночи, малыш. — Тихо ответила уже в закрытую дверь. Запрокинув руки за голову, я думала о том, как мне нужна эта девочка. Я впервые испытываю такое к своему полу. Я всегда была гетеросексуалкой, я никогда даже не представляла себя с другой женщиной, но с ней все иначе. Черт, я старше ее на десять лет. Зачем ей отношения с такой взрослой, да еще и ненормальной девушкой. Уснула я с мыслями о ней. Снилась мне тоже Никки, она смеялась и светилась счастьем, от чего я проснулась с улыбкой на лице.

Джули уже ждала меня около входа в столовую, и меня удивило то, что она была одна.

— А где Ник? — Спросила я, приблизившись к ней.

— У нее сегодня обследование. И, кстати, привет. — Буркнула подруга.

— Привет. — Протянула я и задумалась. Она ведь мне ничего не говорила, об обследовании. Я начала волноваться, ведь сердце, это очень серьезно. Я была как на иголках, ерзала на стуле, стучала вилкой по тарелке, чем привлекла внимание брюнетки.

— Да что с тобой? — Спросила она, слегка стукнув меня по руке. — Это начинает раздражать.

— Я просто волнуюсь за Никки. — Пояснила я.

— Она так сильно волнует тебя? — Вскинула брови Джули.

— Мне ее жаль, и я хочу быть для нее надежным другом. — Я сделала глоток уже холодного чая. Подруга лишь пожала плечами и вернулась к завтраку.

Следующие полтора часа я сидела в общей комнате и просто ждала, когда же наконец вернется малышка. Я надеялась, что у нее все хорошо. Робинс ходила по коридору туда-сюда, с какими-то бумагами и еще парой врачей, и это пугало меня. Еще через час комната начала заполняться девушками, которые шумели, некоторые пели песни, и это хоть немного разрядило напряженную обстановку вокруг меня. Эмили и Джеки протянули мне конверт, и я непонимающе уставилась на них.

— Это просили передать тебе. — Кивнула Джеки и они отступили назад. Я покрутила его в руках, но все же открыла. Это была записка от Ник. Она просила меня придти в западное крыло корпуса, в девять вечера. Я начала вертеть головой по сторонам, но ни ее, ни Джули не было. Я убрала листок в карман и взглянула на часы, было почти девять. Подорвавшись с места, я направилась в нужную мне сторону. Если честно, я не понимала, зачем она позвала меня в самый дальний угол больницы. Но, когда я добежала, я остановилась и отдышавшись, медленно подошла к девушке, которая сидела на подоконнике. Это была Никки.

— Привет. — Тихо, чтобы не напугать ее, поздоровалась я.

— Иди сюда. — Она похлопала по месту рядом с собой.

— А что мы тут делаем? — Спросила я, и села туда.

— Это единственное место, где можно остаться вдвоем, и откуда видны звезды. — Я проследила за взглядом темноволосой и посмотрела в окно. Действительно, вид потрясающий. Полная луна, все небо усыпано яркими звездами, тишина, и мы, одни. Она повернулась ко мне и добавила. — Ну, помнишь, ночь, романтика, близкий человек?

— Помню. — Я кивнула. Но тут до меня дошел смысл ее слов, она считает меня родным человеком.

— Вот этого я и хотела. — С улыбкой добавила она и приблизилась ко мне.

Глава 5. Самый лучший день

Никки приблизилась ко мне, и заглянула в глаза. Я еще раз убедилась, что тону в них, и потеряла дар речи. Малышка скользнула взглядом по моим губам, и прильнула к ним. Я пошатнулась, но тут же мои руки легли на ее талию и весь мир перестал для меня существовать. Она запустила руку в мои волосы и слегка потянула на себя. Я простонала в ее губы, и спрыгнула с подоконника, оказавшись у нее между ног. Меня совершенно не интересовало, что мы находимся в коридоре, потому что знала, что в такое время тут никого не может быть. Никки уже расстегивала мою рубашку, поглаживая мою грудь, она оторвалась от моих губ и скользнула языком по моей шее. Я сжала ее бедра в своих руках, прошептав ей, как хочу ее. Она слегка наклонила голову, и обхватив губами мой сосок, нежно прикусила его. По телу пробежала легкая дрожь блаженства, и я прижалась к ней всем телом. Одной рукой она скользнула вниз, запустив ее в мои брюки. Поглаживая низ моего живота, Никки вернулась к моим губам, не позволяя мне кричать в полный голос. Я вцепилась руками в подоконник так, что костяшки пальцев побелели. Никки то ускоряла, то уменьшала темп, тем самым дразня меня. Почти дойдя до точки наслаждения, я подхватила ее на руки, ее ноги были на моих бедрах, я развернулась, с силой прижав ее к соседней стене. Она слегка сморщила носик, но я тут же извинилась, поцеловав ее. Не тратя времени на ее рубашку, одной рукой я придерживала ее за талию, а второй спустила между ее ног. Она томно простонала и вдохнула в легкие воздух. Медленно и нежно я вошла в нее, и прикусила ее за шею. Долго моя малышка не смогла сдерживаться, и вцепившись в мои плечи, положила на меня голову. Я поставила ее на пол, и поправив одежду, обняла за талию и притянула к себе.

— Может, лучше в палату вернемся? — С улыбкой спросила она. Я была счастлива, как никогда раньше, и кивнула.

Заснули мы только под утро. Не думала, что эта милая, юная девочка способна на такое. Столько удовольствия я не испытывала никогда, и это был самый лучший день в моей жизни.

Проснулись мы вместе, я обнимала ее за талию, а она мирно посапывала на моем плече. Чтобы нас не застукали медсестры, мне нужно было разбудить мою малышку. Коснувшись губами ее носа, я улыбнулась. Никки поморщилась и сонно улыбнулась.

— Доброе утро, малыш. — Сказала я. — Нам пора вставать, иначе нас увидят.

Она неохотно поднялась и с сожалением в глазах начала собирать свою одежду с пола.

— Встретимся вечером. — Темноволосая послала мне поцелуй, и скрылась за дверью.

Я лежала и улыбалась как сумасшедшая. Какая ирония, я сошла с ума в психушке, от любви к девушке. Подумав о предстоящем вечере, который я проведу с любимой, я еще раз улыбнулась и тоже начала одеваться.

Сегодня меня опять ждет разговор с доктором Робинс, чему я была не очень рада. Приведя себя в порядок, я отправилась к ней в кабинет. Она как всегда выглядела официально.

— Добрый день, Аманда. — Она повернулась ко мне, но даже не улыбнулась. Я не ответила и молча села в кресло. — У меня к тебе разговор.

— Я слушаю. — Я сделала серьезное лицо и приготовилась.

— Ты мне нравишься, и я не привыкла получать отказы. — Она села на край стола передо мной.

— Хочу огорчить, но меня Вы не получите. — Язвительно ответила я.

— Что ж, это мы еще посмотрим. — Она ехидно улыбнулась и взяла со стола папку. — Я тут заметила, что вы с Никки подруги?

— Вам какое дело? — Я немного напряглась, вдруг нас кто-то увидел. Хотя, это наше личное дело.

— Да нет, просто спросила. — Робинс вернулась за свое рабочее место и добавила. — Просто предупредить хотела, этой девочке нельзя нервничать. У нее посажены нервы и сердце. Ей недолго осталось.

Я вслушивалась в ее слова и с ужасом понимала, что она говорит о моей малышке. Черт, ей осталось не больше двух месяцев. А потом ее не станет. Впервые я заплакала. Слезы текли по щекам и не хотели останавливаться. Как только я представила, что ее не будет, внутри все сжималось и переворачивалось. Я вылетела из кабинета и бросилась в палату. Я рыдала в подушку, не пытаясь себя сдерживать. Как, как так может быть. Я не верила в это, не верила, что моего счастье не будет. Моей маленькой девочки просто не станет. Мой лучший день превратился в самый ужасный, день, который причинил мне боль, душевную и физическую. Но почему, почему она сама не рассказала мне?

*****

Я сидела на полу в своей палате и обнимала колени. весь день я не выходила отсюда, и просила не трогать меня. Эмили хотела, чтобы я почитала ей, но я лишь накричала и сказала ей убираться. Сил не было извиниться перед ней. Голова была занята совсем другими мыслями.

Пришла Никки, и увидев меня в таком состоянии, подлетела ко мне, и опустившись на колени, начала целовать мои руки.

— Что случилось? — Обеспокоенно спросила она.

— Просто побудь со мной рядом. — Я подняла на нее заплаканные глаза. — Обними меня, прошу, обними и не отпускай.

Она села рядом и обняв меня, стала гладить по волосам. А я лишь вздрагивала, от нахлынувшей боли, и понимала, что это уже не повторится, что скоро этого всего не будет. Я лежала на ее руках и всхлипывала. Мне хотелось, чтобы этот момент никогда не заканчивался, чтобы он никогда не переставал быть. На ее руках я уснула, все так же сидя на полу. Было так тепло и спокойно, потому что я чувствовала ее, ее руки, ее нежность и заботу.

Утро наступило слишком быстро. После того, как я узнала о болезни любимой, время стало лететь слишком стремительно, и я понимала, что должна запомнить все моменты и минуты, проведенные рядом с Никки. Малышка сидела с закрытыми глазами, прислонившись к стене спиной, и держала меня за руку. Я не хотела ее будить, я просто любовалась ей. Ее милые, такие детские черты лица, ее касания, ее тепло. Почему, почему именно этот ребенок? Почему она страдает? Я не могу поверить во все это. Никки открыла глаза и улыбнулась.

— Кажется, я не чувству ног. — Игриво сказала она, и слегка подтолкнула меня.

— Прости, это я виновата. — Я встала и протянула ей руку.

Она поднялась и притянула меня к себе. Я оказалась в таких родных и нужных мне объятиях, мне было так хорошо.

Глава 6. Разлука

— Я хотела тебе кое-что сказать, но ты уснула. — Как-то грустно сказала Ник, выпуская меня из своих рук. Я внимательно посмотрела на нее. — Меня переводят в другую клинику, на обследование. Сегодня. — Она опустила глаза. Мое сердце, кажется, просто остановилось. Нет, только не сейчас. Только не забирайте ее у меня. Я смотрела на нее и боялась пошевелиться.

— Сегодня? — С ужасом переспросила я.

— Да, через час. — Она держала меня за руку. — Я иду собирать вещи, прости. Я не хочу оставлять тебя, но придется.

— Я, я, я буду думать только о тебе. — Со слезами сказала я. — Отпусти меня, просто отпусти, но я буду рядом.

— Отпускаю. — Она выпустила мою руку из своей и отступила назад. — Спасибо.

Дверь закрылась, а я все так же смотрела на нее. Все, она уедет и мы больше не увидимся, и я даже не узнаю, что с ней и как она. От этого щемило в груди и было трудно дышать. Все вокруг перестало иметь значение, была только я и моя боль. Я осталась наедине со своими мыслями, только о ней я думала. Я хотела, чтобы все было хорошо, пусть мы не будем вместе, но только бы она была жива и выздоровела. Я хотела, чтобы она просто была счастлива, вновь увидела свою маму, отметила еще миллион своих праздников, и встретила ночь на берегу океана с любимым. Больно было от того, что я знала, что этого всего с ней не произойдет. И не смотря на то, что все так плохо, она улыбалась и держала меня за руку. Было страшно представить то, что сейчас я выйду из палаты, и встречу там кого угодно, но только не такие желанные и любимые глаза, страшно было знать, что даже если я выйду отсюда, найти смогу ее в одном месте, от этого было очень больно. Не знаю, сколько я так стояла, но меня вырвали из плена этих мыслей и слез, когда вошла Ана и попросила пройти с ней. Роджерс уже ждал меня, и к моему удивлению, он был один, без Робинс. Я села в кресло, но присутствовало лишь физическое тело, а морально и душевно я была за пределами этого кабинета и вообще, за пределами больницы.

— Аманда. — Чуть громче позвал Тим. Я моргнула и посмотрела на него отсутствующим взглядом. — Ваше состояние ухудшилось? — Спросил он, а я все так же молчала. Ухудшилось? Да я уничтожена, меня нет, больше не будет, даже той Аманды, которая пол года торчала в этом дурдоме, даже ее не будет. — Что-то произошло? — Все так же тишина в ответ. — Аманда, если ты не начнешь сотрудничать, лечение затянется. Ты же хочешь выйти здоровой и адекватной? Ты ни разу за все время не поделилась своими чувствами, но именно для этого ты здесь. — Тим встал и подошел ко мне. Я смотрела в сторону и даже не подняла на него глаза. — Аманда! — Он прикрикнул и потряс меня за плечи. Мне окончательно снесло голову, как он смеет врываться в мое пространство, рушить мои мысли и мечты.

— Да иди ты к черту со своими душевными разговорами! — Я толкнула его и он уперся спиной на стол. — Это не твое дело, и мне плевать на твои просьбы, я не чокнутая! И не по своей воле я тут. — Роджерс нажал кнопку на телефоне и тут же в кабинет ворвались два санитара. Схватив меня за руки, один вколол мне снотворное и я начала медленно проваливаться в сон. Я уже знала, что меня запрут в палате на несколько дней, но мне уже было плевать.

Очнулась я с головной болью, так было всегда, после их уколов. Сколько я спала, я не знаю, несколько часов или может, сутки. Дверь, конечно же была заперта. Не удивительно, ведь особо агрессивных всегда закрывают, я ни разу не была в восточном крыле, но Сара сказала, что там держат взаперти в стеклянных камерах тех, кто вел себя очень буйно, и тех, кто убивал людей.

Я уткнулась носом в подушку и вздохнула. Мне стало немного легче, боль внутри утихла, наверное, это подействовали таблетки, которыми нас всех здесь пичкают. На самом деле, раньше, дома, я никогда не пила таблетки, мама говорила, что это сплошная химия, и они садят наш организм, поэтому мы принимали только витамины. А здесь меня всегда накачивали кучей лекарств. Поначалу, я боялась принимать это, меня даже водили на групповые занятие, где собирались девушки, которые чего-то боятся, у кого есть фобии. Я там и познакомилась с Джули, она боялась, что она никому не нужна, поэтому все время пыталась покинуть этот мир. Потом ее перевели в наш корпус, и я тоже стала для нее опорой. Она пошла на поправку, перестала разбивать руки и пытаться убить себя вилкой.

Дверь моей палаты приоткрылась и вошла медсестра с подносом. Я одарила ее холодным взглядом, и она, молча поставила его на тумбочку. Мне действительно пора поесть, за несколько дней я съела только булку, которую для меня припасла Джули, и чай в столовой. Покончив с салатом, я опустошила стакан с соком, и вернулась в горизонтальное положении. Я чувствовала себя овощем. Никому не нужным, беспомощным и безнадежным. Меня лишили всего, семьи, друзей, нормальной жизни, и самого главного, что мне было так нужно, ее. Я впервые за все время была так счастлива, я улыбалась, а теперь никогда не смогу вновь обнять ее. Я так не могу, я должна ее увидеть, я должна сделать счастливыми последние ни ее жизни.

*******

Я провела четыре дня в полном одиночестве. У меня было достаточно времени, чтобы обдумать всю свою неудавшуюся жизнь, которую я сама испортила, и принять решение, которое я уже не могла изменить, никто не мог этого изменить. Я должна действовать. Я должна хоть как-то изменить свою жизнь, я не могу вот так вот лежать тут, и просто гробить себя. Я понимала, что мои желания ничего не значат для местных врачей, но я знала, кого стоит попросить.

Я постучала в дверь кабинета, и вошла. Картина не меняется, все тот же строгий костюм, волосы аккуратно спадают по плечам, безусловно, она красивая, но слишком самоуверенная и наглая.

— О, ты уделила мне немного времени? — С сарказмом в голосе поинтересовалась она, вскинув брови. — Но, я кажется не просила вызвать тебя.

— Я пришла сама. — Откуда у меня в голосе эта робость и нерешительность? Я стояла посередине кабинета и смотрела на нее. Она сидела с довольной ухмылкой и раздевала меня глазами. — Ты говорила, что можешь помочь? — Уже более уверенно сказала я.

— Могу. — Она кивнула. — Но ты знаешь, какая плата должна быть за мою помощь? — Наклонила голову на бок.

— Можно вопрос? — Я не дождалась разрешения и продолжила. — Ты спишь с пациентками ради галочки? Удовлетворить потребности, развлечься и забыть? Самой не противно?

— Не забывай, зачем ты тут. — Она встала и села на край стола. — Я люблю грубых девочек, но только когда они сверху, и в горизонтальном положении. — Коварная улыбка на ее лице.

— Как скажешь. — Я медленно и неуверенно начала подходить к ней. — Итак, услуга за услугу? — Я начала расстегивать пуговицы своей рубашки, показывая свою грудь.

Глава 7. Встреча

— Я знала, что ты придешь. — Ехидно сказала Робинс. — Но вот одного не пойму, что именно привело тебя? — Она перехватывает мои руки, не давая снять рубашку.

— Мне нужно пару дней. — Я пыталась унять дрожь в голосе. Пара дней, это так мало, мало для того, чтобы провести всю жизнь с любимым человеком, чтобы сделать его по-настоящему счастливым, заставить улыбаться, зная, что он скоро покинет этот мир, и не сможет радоваться банальным вещам, которые возможно, даже не замечал раньше. На моих глазах появились слезы, которые Робинс не могла не заметить.

— Я наблюдала за всеми пациентками, и заметила связь между тобой и Никки. — Она все еще держала мои руки. — Это ради нее? — Я кивнула и попыталась взять свои чувства под контроль. Она выпустила мои ладони, а я продолжила раздеваться. — Перестань. — Робинс накинула рубашку на мои плечи.

— Постой, я на все готова, только выпусти меня на несколько дней. Я сделаю все, что ты скажешь и захочешь. — Я вновь заплакала, уже не контролируя себя.

— Ты любишь ее, и я вижу это. — Она подняла мою голову за подбородок. — Оденься, я не собираюсь принуждать тебя к этому. Ты хорошая девушка, и я не сделаю тебе ничего.

— Я прошу, дай мне время. — Я схватила ее за плечи. — Я умоляю тебя. — Я начала срываться на крик.

— Я дам тебе сутки. — Она сняла очки и отложила в сторону. — Больше я не могу дать времени, но у тебя будут сутки. — Я взглянула в зеленые глаза и перестала плакать. Мои ноги подкосились и я упала перед ней на колени.

— Спасибо. — Я вяла ее за руку и просто держала.

— Встань, прошу. — Она потянула меня на себя и обняла. — Я вижу, что ты любишь эту девочку, и я помогу тебе. — Мои плечи вздрагивали, я не могла остановиться. — Приведи себя в порядок, через час я жду тебя в западном крыле, я отвезу тебя в город.

Я выбежала и кабине и побежала к себе. У меня всего час, для того, чтобы собраться. Я не представляю себе нашу встречу, я не знаю, как она отреагирует на мое появление, ведь она отпустила меня, и ей сейчас совсем не до моих чувств, но я должна ее увидеть. Ворваться в ее жизнь без разрешения, да, я не должна, но я хочу.

Я уже сидела в машине Робинс и перебирала в руках край куртки. Было довольно прохладно, поэтому пришлось одеться теплее. Мы ехали молча, я даже не знала, куда меня везут. И почему я ей верю? Может, она везет меня в какое-нибудь ужасное место для психов? Но почему-то я знала, что совсем скоро увижу родные до боли глаза. Машина остановилась около небольшого дома.

— Это ее дом. — Сказала Робинс, кивнув в ту сторону. — Через сутки я заберу тебя с этого же места.

— Спасибо. — Я повернула к ней голову. Она улыбнулась и пожелала мне удачи.

Я еще долго стояла на крыльце не решалась позвонить в звонок. Но черт, у меня так мало времени, а я трачу его на дурацкие размышления, думаю, стоит ли. Стоит, ведь я не зря приехала сюда. Я приехала ради нее, и ради того, чтобы вновь утонуть в ее глазах, но на этот раз последний и навсегда. Рука немного дрогнула, когда мои пальцы коснулись холодного куска пластмассы, но я надавила сильнее. Через пару секунд послушались неуверенные шаги, затем дверь распахнулась и я встретилась с глазами, полными удивления и счастья. Никки, не говоря ни слова просто втащила меня в дом, и сжала в своих объятиях. Я стояла и не могла пошевелиться, я просто растворилась в этих теплых руках и я хотела, чтобы так было вечно.

— Ник? — Тихо позвала ее я. Она отступила на шаг, но не выпустила мои руки из своих. — Я все знаю. — Она слегка улыбнулась и сказала.

— Ты нужна мне, особенно сейчас. — Я сжала ее ладонь и поцеловала.

— Ты готова провести со мной этот день? — Интересуюсь я.

— Да. — Она берет со стула кофту и мы покидаем дом.

Никогда не думала, что можно радоваться просто идя по улице, держа за руку дорогого сердцу человека. Но сейчас я была очень счастлива, она рядом, и это и было счастьем. После небольшой прогулки я повела Никки к озеру. Это не океан, но там тоже можно посидеть на берегу в тишине и спокойствии. Мы сели на песок и она положила голову на мое плечо. Мы наслаждались видом. Каждая и нас знала, что сегодня последний день, когда вместе, именно сейчас заканчивается наше счастье. Я потеряю свободу навсегда, моя малышка жизнь.

— Здесь хорошо. Очень. — Шепчет она. — Особенно хорошо с тобой. — Ее глаза излучают счастье и радость. Я смотрю на нее и понимаю, что я добилась того, чего хотела, но вот не счастлива я. Да, я рядом, но это закончится. Мы никогда уже не возьмемся за руки, мы не встретим рассвет у океана, у нас не будет дома, в котором мы могли бы устраивать бардак и кидаться подушками, мы не заведем котенка, который бы спал рядом с нами и мурлыкал, не будет той жизни, которую мы хотим.

Но я наслаждаюсь этими мгновениями, что сейчас рядом с ней. Я стараюсь запомнить каждую секунду, минуту, проведенную вместе, каждое касание, слово, взгляд. Каждую деталь и мелочь, которая будет согревать мое сердце. Столько нежности я никогда никому не дарила. Она стала для меня самым ценным, что было в моей жизни, жаль, что я не могу ее сберечь.

— Никки? — Тихо говорю я. — Я люблю тебя. — Она поднимает на меня глаза и отвечает.

— Я лю.. — Она не успевает договорить, ее глаза темнеют и закрываются. Она теряет сознание на моих руках.

— Никки! — Я кричу и пытаюсь привести ее в чувства. — Ник! Ник, прошу, очнись. — Слезы начинают стекать по моим щекам, я пытаюсь найти взглядом хоть кого-то, чтобы вызвать скорую. Мы были тут совершенно одни. Подхватив на руки любимую, я просто иду вперед. Из-за слез я почти не вижу, куда иду, но как только выхожу на дорогу, сталкиваюсь с двумя женщинами. — Я прошу, вызовите скорую. — Кричу я, и одна из них начинает набирать номер на мобильном.

Следующие пол часа прошли как в тумане. Слезы, какие-то расспросы, я сижу в машине скорой помощи и держу ее за руку, жду в коридоре, когда выйдет врач. Что происходит, что все это значит, я не понимала. Я просто сидела и ждала, что скажет доктор. Жизнь перед глазами проносилась со скоростью света, и я пыталась уловить все счастливые моменты. Появился мужчина в белом халате и я встала и посмотрела на него.

— Вы можете зайти к ней, она хотела поговорить с Вами лично. — Он отошел в сторону, пуская меня в палату.

— Привет. — Тихо шепчу я, и опускаюсь перед кроватью на пол.

— Я не договорила. — Она пытается улыбнуться, но ей трудно. — Я люблю тебя. — Так же шепотом говорит она.

— Я знаю. — Я беру ее за руку и сжимаю ладонь.

— Спасибо за это счастье. — Она смотрит мне в глаза и я понимаю, что это конец. Они стали такими безжизненными и тусклыми, но все равно такими родными. — Прости, что не сказала раньше, не хотела, чтобы ты мучилась. — Я не сдерживаю слез. — Я рядом. Люблю. — Она закрыла глаза и аппарат предательски запищал. В палату вошел врач, и начал что-то проверять. Я опустила голову, не выпуская ее руки.

— Нет. — Тихо шепчу я, и опускаюсь всем телом на пол. Врач что-то говорит мне, и просит выйти из палаты. Я на ватных, подкашивающихся ногах выхожу в коридор и прислоняюсь лбом к стене. Это все, это конец. Я не верю, что счастье было таким не долгим. Как жить теперь без нее, как принять то, что она больше не со мной.

Я не смогу представлять, как многие, что она где-то в другом городе, ходит и улыбается, просто не может сейчас быть рядом. Я отчетливо понимала, что больше никогда не встречу ее, и не дождусь. В глубине души я хотела никогда не встречать ее, но я так люблю ее. Что со мной будет дальше, без нее? Я вернусь в больницу, и буду медленно, день за днем погибать. От мысли, что у меня нет ничего, что у меня не будет нормальной жизни и семьи, и от того, что она даже не на этой земле. Она и вправду отпустила меня, оставила одну. Я со всей силы ударила кулаком в стену, и на костяшках появились пятнышки крови. Поморщившись от боли я вышла из здания больницы.

И куда мне идти? У меня еще есть время до утра, но вот мне не с кем его провести. Я шла по улице вся в слезах, и ничего вокруг не замечала. Мне было плевать, что происходит вокруг. Не существовало ничего, кроме меня и моей боли. Где я сейчас, в каком районе города, я даже не знала, а просто шла вперед, пока не уперлась в закрытый пляж. Это была частная территория, ведущая к склону и небольшому обрыву. Я прошла мимо деревьев, и остановилась на краю скалы. Здесь замечательный вид, тихо, никого вокруг, внизу плещутся волны, накатывающие на камни, и одиночество.

— Аааааа. — Я не смогла сдержать крик. Это и была безысходность. Голова была пуста, не было никаких мыслей, я еще раз вспомнила глаза любимой. — Прости. — Тихо прошептала я и сделала два шага вперед.