Супчик из головы

Ольга Громыко Супчик из головы

Я вернулась с работы, разделась, прошла на кухню и открыла холодильник.

Закрыла.

Снова открыла.

Еда не появилась.

Я пригорюнилась. В принципе, есть мне не хотелось — перекусила на работе, но вечером должен был прийти муж, который почему-то всегда приходил голодным.

Денег у меня не было ни копейки. Все известные мне блюда отпадали по причине отсутствия то сыра, то майонеза, за которыми нужно было идти в магазин, а в кредит белорусские гастрономы пока не отпускают.

Подумав, я открыла морозилку. Ни котлетного мяса, ни суповых костей. Я задумчиво посмотрела на крутившуюся под ногами кошку, которая громко требовала жрать. Кошка выглядела на редкость костляво. Тут я приметила в морозилке какой-то подозрительный сверток размером с мой кулак, извлекла на божий свет и стерла намерзший снег.

На меня тоскливо глянули два выпученных глаза. Я чуть не выронила страшную находку, но вовремя вспомнила, что у меня в руках ободранная кроличья голова. Кролика я приготовила еще летом, а голова осталась — выкидывать вроде жалко, может, кошка будет есть…

Кошка радостно заорала, но я пнула ее ногой и пошла к шкафчику за кастрюлей, решив сварить из нежданного подарка судьбы наваристый супчик. Кошка попробовала было возражать, но я пообещала сварить супчик из нее, и Шушка ретировалась под стол.

Пока вода с утонувшей головой закипала, я пробежалась по комнате с пылесосом и в воспитательных целях налила в ванну воды до середины — кошка с недавних пор повадилась писать в ванну, и я решила избавить ее от этой нехорошей привычки.

Когда я вернулась на кухню, кошка сидела на краю плиты и когтистой лапкой шарила в кастрюле, пытаясь подцепить мой драгоценный навар.

— Псик!!! — Дурным голосом заорала я, бросаясь на выручку.

Кошка прыснула на пол, по дороге свалив пустой чайник, испугалась сама и удрала в комнату.

Тем временем вода закипела и голова почему-то всплыла, подражая магазинным пельменям и кое-чему еще… Она крутилась в кипятке и косила на меня голубым глазом, из-за чего я чувствовала себя как-то неуютно. Но потом я вошла в роль, представила себя ведьмой, варганящей в котле отворотное зелье, и процесс пошел. В холодильнике сыскались лук, морковь, картошка и зеленый горошек, в ящике — рис и специи. Не мудрствуя лукаво, я отправила всю добычу в кастрюлю, доварила и с чистой совестью села за комп писать очередной рассказ. Спустя пять минут я с немалым злорадством услышала, как кошка прыгнула в ванну, зашипела, заплескалась и заскребла когтями по скользкой эмали. Из ванной она вышла мокрая с ног до головы, смущенная и злая. Укоризненно мяукнув на хихикающую хозяйку — мол, ну ты там и н….ла! - Шуша улеглась сохнуть на батарею.

Торжество человеческого разума над примитивными инстинктами животного придало мне творческих сил и, когда муж открыл дверь своим ключом, я бодро простукивала клавиатуру, не обращая на супруга ни малейшего внимания. Муж поцеловал меня в затылок, получил в ответ некое бурчание и робко спросил:

— А покушать есть чего?

— Нет. — Солгала я, решив сделать мужу приятный сюрприз.

Пока же приятного было мало, что и отразилось на вытянутом, голодном лице мужа.

— Совсем? — С угасающей надеждой спросил он.

— Совсем! — Отрезала я, выстукивая описание царского застолья. Бояр как раз обносили печеным поросенком с хреном. Или под хреном? Или в хрене? Хренотень какая-то… Муж вчитался, сглотнул слюну и решил покачать права:

— Ты во сколько, жена, пришла?!

— В шесть. — Беспечно ответила я, заменяя поросенка уткой с яблоками. Антоновками.

Муж нервно дернул щекой. На часах одиннадцать, а эта стерва в потертом спортивном костюме так и не удосужилась сготовить ему ужин!

— А сама покушала? — Продолжал он допрос.

Я сыто и довольно кивнула.

— Так… — Задумчиво сказал муж.

— И что мне за это будет? — Жизнерадостно поинтересовалась я.

Муж посмотрел на любимую жену, вздохнул и, скрепя сердце, вынес окончательный вердикт:

— Ничего… Пойду кофием поужинаю и спать лягу…

Я чуть не прослезилась от умиления. Оторвавшись от компа, я обняла мужа за шею и нежно прошептала:

— Муж, ты у меня самый-самый лучший, я тебя люблю!

Этого муж уже не вынес:

— Нет, — заорал он, — это я тебя люблю, а то как вмазал бы — мало не показалось!

Я покатилась со смеху, а голодный муж пошел мыть руки. Тем временем я быстренько накрыла на стол — налила суп в глубокую тарелку, отрезала ломоть хлеба и выложила на отдельное блюдце голову с глазами и зубами, художественно украсив ее веточкой квелой петрушки из супа.

Нежданное изобилие поразило мужа наповал. Обсохшая кошка крутилась у него под ногами, ябедничая на злобную и жадную хозяйку, но он ее словно не замечал, потрясенный великолепием вареной головы.

— О господи… — наконец сказал он. — Только не говори, что под нашей ванной водятся крысы такого размера…

Я обиделась.

— Сам ты крыса, на что заработал, то и ешь!

Муж смирился. Денег не заплатили ни мне, ни ему, а посему нечего воротить нос от диетического мяса. Он покорно похлебал супчик (очень, кстати, вкусный, я пробовала) и смело взялся за страшный предмет на тарелке. Спустя десять минут перед ним высилась груда костей, увенчанная глазами, тоскливо смотревшими куда-то вдаль.

— Угощайся. — Предложил сытый и значительно подобревший муж.

— Спасибо, что-то не хочется. — Вежливо отказалась я.

Самой небрезгливой оказалась кошка. Она съела все, что осталось на тарелке, после чего, забывшись, попробовала еще раз сходить в ванну — с тем же результатом…