Светлый пепел луны. Книга 1

Глава 27 Беспомощный

На самом деле Таньтай Цзинь был в сознании. Он пришел в себя, когда большая желтая собака облизала его израненную щеку своим огромным шершавым языком. Отведав его крови, пес издох, и вскоре Таньтай Цзиня окружила толпа возбужденных детей. Самые отчаянные пинали лежащее ничком тело, проверяя, жив ли раненый, а поскольку он так и не задвигался, посчитали, что юноша без чувств. Оттащив умершего пса подальше, дети принялись что-то громко обсуждать.

Лежа на снегу, Таньтай Цзинь решил: если зловредная мелюзга вернется и попробует его убить, он сделает все, чтобы утянуть их с собой на тот свет. Его терзала страшная боль, кровь леденило от магической иглы, пронзившей глаз, а пока он лежал, уткнувшись в снег, от холода онемело лицо. Усни он сейчас – и больше никогда не проснется. Что за жалкая участь! Даже если ему суждено погибнуть, он хотел бы сделать это глядя в лицо смерти.

Но тут до него донесся до боли знакомый голос, услышать который он никак не ожидал. Из леса легкой походкой вышла Сусу. Ухватив главного хулигана за ухо, она быстро разогнала маленьких разбойников и направилась к Таньтай Цзиню. Его истерзанное тело напряглось. Меньше всего он хотел сейчас видеть именно ее. Если он и думал, что она осталась жива, то не такой ему грезилась их встреча. Юноша представлял себе все совсем иначе: она – его раба, он же – повелитель, мучитель и властитель ее жизни и смерти.

И тем не менее вот она здесь, а «повелитель» превратился в полное ничтожество: руки и ноги обездвижены, левый глаз вытек. Невесомые шаги Сусу пробудили в его голове целый вихрь мыслей. И когда она наконец подошла и ее руки начали бережно переворачивать его на спину, Таньтай Цзинь готов был закричать от отчаяния и унижения. Но он промолчал, а едва их глаза встретились, беспокойство на ее лице сменилось полнейшим изумлением.

Таньтай Цзинь тихо сказал:

– Смейся, если хочешь.

Сусу никак не ожидала увидеть Таньтай Цзиня, да еще и в таком жалком положении. Всего несколько дней назад он был грозным и влиятельным принцем Чжоу-го и решал, жить ей или умереть. А сейчас его лицо покрывала кровь, левый глаз вытек, руки и ноги безвольно раскинулись на снегу. Сусу заметила глубокие раны на запястьях и лодыжках – неудивительно, что он дал детям издеваться над собой.

Когда Таньтай Цзинь понял, что она не только не злорадствует, но и с нескрываемой жалостью и тревогой разглядывает раны, его охватило жгучее смущение.

– Что, калек не видела? Да, зрелище отвратительное. Что ж, рассмотри хорошенько.

Сусу взглянула на его перекошенное лицо и, рассердившись, легонько хлопнула юношу по голове.

– Не неси чушь!

Затем она встала и, чувствуя спиной его взгляд, направилась в перелесок за рыжим пони. Сусу ни капли не волновало, о чем он подумает, видя, как удаляется его последний шанс выжить. Она даже ни разу не оглянулась. Своим единственным глазом Таньтай Цзинь заметил, как сгущаются сумерки, и с каждым шагом уходящей жены его лицо становилось все мрачнее. Вернувшись с лошадью, Сусу едва не расхохоталась, когда услышала его надменный возглас:

– Ты не ушла? И зачем только вернулась?!

Девушка снисходительно проворчала:

– Муженек, ты же хочешь, чтобы тебя спасли? Неужели так трудно сказать мне что-нибудь приятное?

Но Таньтай Цзинь промолчал.

Сусу вспомнила, что принц-заложник неплохо умел притворяться, когда они жили в поместье Е. В какой же момент он начал, не скрываясь, смотреть на нее вот таким ядовитым взглядом?

Она вздохнула и, наклонившись, приподняла искалеченного юношу. Ее объятия оказались неожиданно приятными. Таньтай Цзинь невольно прильнул к девушке и почувствовал аромат ее волос, сладкий, словно высушенный цвет акации. От этого запаха волна возбуждения прокатилась по всему его телу, и он неосознанно попытался отвернуться, скрывая смущение за усмешкой. Если бы Е Сиу знала, о чем он сейчас думает, наверняка похоронила бы его в снегу.

Пошатываясь и напрягая все силы, Сусу взгромоздила супруга на пони. Наконец поняв, что его действительно спасают, он притих, и девушка фыркнула: не побывай она в его снах, подумала бы, что он не боится смерти. Однако правда в том, что на этой земле и под этим небом нет никого, кто хотел бы жить так же сильно, как Таньтай Цзинь.

– Что случилось? Разве вы с госпожой Ланьань не вернулись в Чжоу-го? Кто сделал это с тобой?

– Таньтай Минлан, – едва слышно ответил он и спросил, не отрывая глаз от лошадиной холки: – Почему ты помогаешь мне?

Ведя пони под уздцы, Сусу решила его подразнить:

– Не знаю. Может, как ты и сказал, никогда раньше не видела калек и решила не пропускать такое зрелище.

– Ты должна была погибнуть в водах Хуайхэ![82] – тут же огрызнулся он.

Сусу недовольно хлестнула его веткой по плечу:

– Если бы я погибла, кто бы тебя спас?

– Мне нет спасения, – ответил он, – мой глаз проткнули ледяной иглой.

Девушка нахмурилась и промолчала. Она знала, что это ужасное магическое оружие сулит жертве страшные мучения. Говорят, люди, которых укололи ею в глаз, беспрерывно плакали и умирали от невыносимой боли, а кто-то даже накладывал на себя руки, не выдержав страданий. Но слез в глазах Таньтай Цзиня не было, как и особенной муки, поэтому Сусу не догадалась об артефакте. Теперь же новость о ледяной игле очень расстроила ее: пока ему грозит смерть, она не сможет продолжить путешествие в Бесплодную пустошь.

Глаз, зараженный темной энергией, уже мертв. Чтобы спасти Таньтай Цзиня, его нужно удалить, пока ледяная зараза не проникла в тело.

Слушая, как звонко цокают копыта по заиндевелой тропинке, Сусу предложила:

– Скоро стемнеет, а в лесу холодно. Нам нужно где-то переночевать. Раз мы встретили детей, значит, неподалеку есть деревня и мы можем найти место для ночлега. Пожалуй, буду вести себя так, будто ты мой брат, а то твой вид напугает кого угодно. Скажем, что на нас напали разбойники, и добрые люди нас пожалеют и приютят.

Таньтай Цзинь не издал ни звука: он был погружен в собственные мысли.

Как и предполагала Сусу, дорога вывела их к деревне. Они подошли к первому попавшемуся дому и постучали в дощатые ворота. Им не открыли, только сквозь щель на незваных гостей внимательно уставились чьи-то настороженные глаза. На просьбу пустить на ночлег им ответили:

– Ступайте прочь, мы чужим не открываем.

Сусу попыталась объяснить, что с ними случилось, но хозяева остались непреклонны. Тогда она принялась стучать в соседние калитки, однако повсюду был тот же ответ.

– Что-то не так в этой деревне, – предположил Таньтай Цзинь.

– Почему ты так думаешь? – спросила Сусу.

– На дворе ночь, но в домах не зажигают огней, и послушай, как тихо. Не слышно даже лая собак. Когда мы постучали, люди по ту сторону ворот испугались, поглядели на нас в щелку, а в дом не пустили. Либо в деревню зачастили разбойники, либо замешана нечисть, – спокойно объяснил Таньтай Цзинь.

Сусу не могла не восхититься им: едва выносит чудовищную боль и при этом все замечает. Она согласилась с его доводами и поэтому, постучав в ворота следующего дома, сказала так:

– Мы не демоны и не лихие люди: я заклинатель. Можете ли вы приютить нас на одну ночь?

Услышав о заклинателе, человек за воротами задумался, однако старческий голос прикрикнул:

– Ступайте своей дорогой!

Сусу решила было, что придется уйти, как вдруг за забором заговорил ребенок:

– Дедушка, впусти. Я видела их в лесу: сестрица очень сильная.

Деревянные двери отворились, и на Сусу с пытливым беспокойством уставились три пары глаз: двое стариков и девочка – та самая, что встретилась ей в перелеске.

Старуха махнула рукой:

– Входите.

Впустив их, она быстро захлопнула ворота. Девчушка, спрятавшись за дедом и вцепившись в его рукав, во все глаза смотрела на Таньтай Цзиня, сидящего верхом на пони.

Взрослые помогли Сусу снять и отнести раненого в пустую комнату. Деревенское жилище выглядело просто: его обитатели спали на каменных канах[83] и, кроме деревянного стола и двух грубо сколоченных табуретов, в комнате ничего не было. К счастью, дров жителям гор вполне хватало, и вскоре девочка принесла для них жаровню с раскаленными углями. Комнатка сразу согрелась, а зимний холод отступил. Старик зажег лампу.

Усадив Таньтай Цзиня на кан, Сусу достала серебряный слиток и протянула старухе.

– Пока мы с братом здесь, примите за беспокойство.

Та, увидев серебро, замахала руками:

– Не нужно, не нужно! Этого слишком много! Мы простые люди, наш дом скромный. Надеюсь, вам не слишком неудобно здесь.

Но Сусу настаивала:

– Мы благодарны за ваше гостеприимство. На улице так холодно! Если бы вы нас не пустили на ночлег, мы до смерти замерзли бы. Брат серьезно ранен – боюсь, нам придется задержаться у вас на несколько дней. Берите, тетушка!

Хозяйка робко взяла плату, а чуть позже принесла горячей воды и чистого тряпья, и Сусу искренне ее поблагодарила. Внучка хозяев стояла в дверях, не решаясь войти, а когда бабушка закончила свои дела, она быстро увела девочку в другую комнату. Казалось все очевиднее, что в деревне и впрямь происходит нечто неладное, но выспрашивать гостья не стала: слишком поздно, чтобы что-то предпринимать. Сейчас самое важное – заняться ужасными ранами Таньтай Цзиня.

Она смочила тряпицу в теплой воде и протерла лицо принца от засохшей крови. Черный глаз неотступно следил за каждым ее движением. Когда пальчики Сусу задели его щеку, Таньтай Цзинь едва не отвернулся: ее прикосновения были легкими и нежными, но вызывали у него непривычные ощущения, которые заглушали даже ноющую боль в ранах. Будь его руки целы, он наверняка оттолкнул бы девушку. Какая жалость, что он беспомощен!

Сусу обработала и перевязала чистой тканью порезы на ногах и запястьях. Как человек, умеющий фехтовать, она прекрасно понимала: тот, кто сделал это с Таньтай Цзинем, хотел причинить ему как можно больше боли. Зная, как сильно юноша страдает, она обращалась с ним очень бережно. Он же, сцепив зубы, не издал ни звука. Когда девушка закончила, она устало закрыла глаза. Лампа теплым светом озаряла ее лицо, отбрасывая длинные тени от ресниц на бледные щеки.

– У меня нет никаких снадобий, – проговорила Сусу. – Как рассветет, я схожу в горы поискать лекарственные травы, ну а пока нам обоим нужно отдохнуть.

– Если правда хочешь мне помочь, поймай ту девчушку, – ответил Таньтай Цзинь.

– И что ты собираешься сделать?

Муж, скривив губы, посмотрел на нее единственным глазом:

– А как ты думаешь?

Она догадалась, что он имеет в виду: больше всего на свете злыдень желал сейчас здоровых и зорких глаз ребенка.

– Даже не смей думать о подобном! – возмутилась Сусу. – Нас радушно приняли в этом доме.

– Кто не заботится о себе, того карают Небеса, – с насмешкой молвил он.

Девушка ущипнула его за щеку, желая урезонить:

– Если посмеешь что-нибудь натворить, горько пожалеешь!

Таньтай Цзинь пронзил ее взглядом, и Сусу убрала руку:

– Не волнуйся, я знаю, как действует ледяная игла. У тебя еще есть время.

Не веря ее словам, юноша закрыл здоровый глаз. Е Сиу наверняка выгодно, чтобы супруг был неспособен постоять за себя: так он не причинит вреда ей.

Поскольку на кане расположился Таньтай Цзинь, девушка села на табурет. Она так устала в дороге, что уснула, просто завернувшись в одеяло и положив голову на стол. Услышав размеренное дыхание, Таньтай Цзинь открыл глаз и повернулся, чтобы ее разглядеть. В мерцающем свете лицо Сусу выглядело трогательно-детским и беззащитным. Ресницы подрагивали, а губы едва заметно шевелились: спала она неспокойно.

Сусу проснулась рано утром. От неудобной позы плечи затекли и шею ломило от боли. Таньтай Цзинь уже бодрствовал: молча глядя в окно, он явно погрузился в свои мысли.

Вскоре в комнату вошел старик и принес две щербатые миски с жидкой рисовой кашей. Улыбнувшись, девушка поблагодарила его, и хозяин кивнул и быстро удалился. Сусу попробовала кашу и, убедившись, что она безвредна, накормила Таньтай Цзиня.

Когда речь шла о выживании, супруг становился покладистым: послушно открывал рот и безропотно глотал безвкусную жижу. Они оба были привередливы в еде, но понимали, что выбирать не приходится. Поев, Сусу распахнула дверь и вышла вымыть чашки, как вдруг наткнулась на хозяйскую внучку, которая как раз ждала за дверью. Таньтай Цзинь тут же уставился на девочку, однако Сусу быстро прикрыла малышку собой, вспомнив вчерашний разговор.

– Что ты здесь делаешь?

Девочка в волнении закусила губу:

– А ты правда заклинательница демонов?

Сусу кивнула, подумав: не то чтобы да, но точно получше некоторых.

– Тогда ты спасешь мою сестру? – оживилась девочка.

– А что с ней случилось? – насторожилась Сусу.

– Сын богачей из города вдруг изменился: стал ездить по деревням и красть девушек. И сестру мою тоже украл, – объяснила она и расплакалась. – Я так скучаю по ней! А в деревне говорят, что тот молодой господин обернулся чудовищем и убил мою сестру.

Сусу вытерла девчушке слезы:

– Обещаю: за то, что вы приютили нас, я непременно разузнаю что-нибудь о твоей сестре.

– Правда?

– Конечно!

Их услышала старуха:

– Дитя, ты правда сумеешь нам помочь?

Сусу кивнула и попросила:

– Расскажите, как все случилось.

Позвали старика, и он поведал:

– Неподалеку отсюда есть городок Болотных огоньков. Самым большим богачом там слывет человек по имени Ван. Прежде его сын славился добрыми делами, а год назад его как подменили. Объявил, что берет наложниц, и поначалу девушки в деревне обрадовались. Кто ж знал, что он захочет по новой наложнице каждые два месяца, а девицы, которые уже ушли в его дом, как в воду канут? Деревенские стали возмущаться, да только наутро всех зачинщиков нашли вдоль дороги бездыханными. Больше уже никто не желал идти к нему в наложницы, но, если он кого примечал и получал отказ, той же ночью вся семья гибла. Два месяца назад ему приглянулась моя внучка Сяо Юй. Бедняжка села в свадебные носилки ради нас и Сяо Лин.

Старик помолчал, борясь с нахлынувшими слезами, и добавил:

– Если барышня и впрямь отыщет нашу Сяо Юй, я преклоню перед вами старые колени.

Он и в самом деле собрался сделать это, но девушка его подняла:

– Я постараюсь.

«Значит, человек стал будто одержим?»

Сусу не могла придумать иной причины, кроме того, что в него вселился злой дух, способный отобрать тело у смертного. Справиться с таким будет непросто. И старик подтвердил ее догадку:

– В деревне поговаривают, что молодой господин Ван превратился в чудовище. Страшатся, что он снова явится за невестой, потому и не впускали вас, когда вы накануне стучали в дома.

Сусу оглянулась: Таньтай Цзинь сидел задумавшись. Перехватив взгляд девушки, он улыбнулся и сказал хозяевам:

– Не волнуйтесь, сестра обязательно вам поможет. Она прекрасная пара для господина Вана.

– А братец и того лучше: если его принарядить, будет красивее любой женщины! – усмехнувшись, парировала Сусу.