Сводная потеряшка

Глава 2

Марго.

Мы с Настей направлялись в спортивный комплекс, где и произойдёт матч, когда нас догнал Дмитрий Гордеев. А ведь я о нем уже и забыла из-за пар.

— Вот держи, — протянул он мне стаканчик с кофе. — Возвращаю должок.

— Тогда лучше выплеснуть мне на кофту, — хмыкнула я, а он рассмеялся.

— Ну не до такой же степени. Вы на матч идёте?

— Угу, — буркнула Настя.

— Тогда запоминайте девочки, болеем за мальчиков в красной форме, а не в синей…

— Да знаем мы это, Гордеев, не волнуйся, — Настя закатила глаза, а Дима подмигнул мне и убежал вперёд.

Переглянувшись, мы с Настей рассмеялись и тут зазвонил мой телефон. Номер был незнаком.

— Слушаю… Да это я… Да, это мои родители… Что? Что с ними? А папа? Да, я еду…

В трубке уже слышались гудки, а я не отнимала телефон от уха. Услышанное повергло меня в шок. Мои родители попали в аварию. Мама в тяжелом состоянии в больнице, а папа погиб на месте. Очнулась я, когда Настя потрясла меня за плечо.

— Рита, ты меня слышишь? Что случилось?

— Родители на машине разбились, — разрыдалась я. — Мама в больнице, а папа… — Договорить я так не смогла, но Настя и так поняла.

— Поехали в больницу. Я Матвею по дороге напишу, объясню.

Благодаря Насте мы добрались до больницы. Не знаю, как бы я одна ехала. Меня сразу проводили в палату. Врач, конечно, не сказал это прямо, но я и так поняла, что меня пустили попрощаться.

— Мамочка…

— Не плачь, дочка, не плачь. Это расплата за наши с отцом грехи нас настигла… Пожалуйста, не забудь найти дома чёрную папку. Там ты узнаешь правду… Прости нас, дочка…

Мама улыбнулась и застыла. Разрыдавшись, я бросилась ей на грудь.

— Нет!

На похоронах со мной были только Настя и Матвей. Больше у нас с родителями никого не было. Про папку я вспомнила только на девятый день их смерти. Все эти дни я пролежала в комнате, забив на учебу. Сжимала в объятиях нашу совместную фотографию и рыдала.

Звонок в дверь раздался неожиданно. Я никого не ждала. Настя с Матвеем только что ушли, ведь завтра Матвею ехать в Питер с командой на выездной матч и надо собраться. Матвей, конечно не хотел оставлять меня, но мы с Настей его уговорили.

Я не двигалась, но звонивший не унимался. Пришлось вставать и открывать дверь.

— Маргарита Рябинина? Следователь Пётр Никаноров. Мне надо с вами поговорить.

Пожав плечами, я отступила в сторону, давая ему пройти в дом. Мне было всё равно о чем нам с ним разговаривать. Но услышанное вырвало меня из апатического состояния.

— Тоесть как мои родители не те за кого себя выдают?

Следователь протянул мне папку. Это было фотографии моих родителей, но с другими данными. Мои добрые и хорошие мама и папа оказались разыскиваемыми преступниками. Мошенничество, кинднепинг, грабежи. И этим всем промышляли Андрей и Маргарита Тумановы.

— Мы всё проверили. Это, действительно, не семейная пара Рябининых, а семейная пара Тумановых. Отпечатки и ДНК их, сомнений нет.

— Я не верю. И если они действительно Тумановы, то тогда кто я?

— Это нам и придётся выяснить. Дело в том, что ни Туманова, ни Рябинина никогда не рожала. Это же подтвердил и патологоанатом при вскрытии. И теперь из-за того, что ваше свидетельство фальшивое, ваш паспорт не действителен.

Все это не укладывалось у меня в голове. И тут я вспомнила слова мамы о папке. Не быстро, но всё же нашла её. В ней были вырезки из старых газет. «Пропала дочь Сергея Мартынова», «Дочь Сергея Мартынова признана погибшей в автокатастрофы», «Тамара Мартынова не выдержала пропажи и смерти дочери и покончила с собой».

На всех этих вырезках были мои фотографии.

— Кажется я знаю кто я, — протянула папку следователю.

— Помню это дело, — Протянул Пётр задумчиво, перебирая вырезки. — Я тогда только пришёл в отделение и мне поручили это дело. Мы искали девочку вместе с безопасниками Мартынова, но так и не нашли. А потом эта авария. В ориентировке тогда было указано не только описание девочки, но и описание её любимой игрушки, с которой её и похитили, вот нам и сообщили. Вот мы и признали девочку умершей. Неужели это вы?

Я протянула следователю свою самую раннюю фотографию, где мне четыре года. А ведь я даже и не сообразила раньше, что у нас нет моих фотографий раннего возраста, только с четырёх лет.

— Я сообщу Мартынову. Он скорее всего захочет лично с вами встретиться.

— Я не против. Но если он не поверит, я готова на любые тесты ДНК. И не ради него и его денег. А ради документов.