Та, от которой сносит крышу (СИ)

Глава 18

— Черт, о чем я только думаю…, - произнесла она, когда наше дыхание выровнялось. Я приподнялся и посмотрел на нее.

— Тебе не понравилось? — спросил, ловя ее взгляд.

Она лежала перед ним нагая, такая красивая…соски набухли от поцелуев, так же, как и губы, щеки горят…

Ответила не сразу, смотря на меня.

— Это было просто…невероятно…, - наконец произнесла, так же приподнимаясь и проведя рукой по моим волосам, — но …

Я не дал ей договорить, поцеловав.

— Давай сегодня не будет, но. Мне так хорошо с тобой, даже не представляешь как…скучал по тебе.

И мы снова занялись любовью. На этот раз не торопясь, но зажигаясь, словно спички.

*

Я открыл глаза и не почувствовал ее рядом. Поднял голову — она стояла ко мне спиной, надевая халат.

— Ты куда? — спросил и от неожиданности она вздрогнула.

— Испугал, — повернулась ко мне, собирая волосы в пучок, — я пойду в баню, ополоснусь.

— Я с тобой хочу, — тут же подскочил и обнял ее, поцеловал. Она отстранилась, улыбнулась мне и говорит:

— Одевайся.

Наспех накинул джинсы и рубашку, пошел за ней в коридор.

Возле выхода она замешкалась.

— Что такое?

— Похоже мама надела мои галоши, а ее мне маленькие.

Недолго думая, надел ей куртку, сам обулся и подхватив ее на руки, толкнул дверь, открывая.

— Ой, не надо, — а сама улыбается, прижимается так крепко.

Ночь была теплая и такая звездная, но я этого не замечал, пока нес ее. Уткнулся в шею, наслаждаясь ее ароматом.

— Под ноги смотри, — прошептала мне в ухо, и я снова захотел ее.

— Это ты меня отвлекаешь.

— Значит не надо было меня нести.

— А мне нравится.

Улыбки не сходили с наших лиц.

Когда он принес меня в баню и поставил, сразу же начал покрывать поцелуями шею, зарываясь руками в волосы.

— Ты сводишь меня с ума, — прошептал от всего сердца.

— Взаимно…, - услышал ответ и впился поцелуем.

В бане мы провели около двух часов и счастливые, чистые и уставшие вернулись в дом. Улеглись на диван, он так крепко прижал меня со спины, кладя руку на живот и утыкаясь в волосы…

— Светает, — были последние ее слова.