Проклятый граф. Том I. Таинственный замок

Огромный средневековый замок высился на склоне холма. На первый взгляд он казался сошедшим со страниц сказки, ожившей иллюстрацией к волшебной истории о прекрасных принцессах и смелых принцах, но стоило лишь приглядеться, как все очарование сходило на нет, и становилось ясно, что этот замок мог бы фигурировать скорее в совершенно иной истории. Если бы это и была сказка, то это была бы, пожалуй, едва ли не самая страшная сказка из всех существующих на этом свете. В таких историях принцы и принцессы никогда не находят друг друга, злые ведьмы завораживают королей и подчиняют себе целые народы, а добро не в силах одолеть зло. Замок, выглядящий в лучах медленно склоняющегося к закату солнца роскошным, неповторимо-прекрасным, при ближайшем рассмотрении пугал воображение. Великолепные витражи его окон были кое-где разбиты, совершенно застланы пылью и затянуты изнутри паутиной, каменная кладка обвалилась, тяжелые входные двери потемнели от времени и, казалось, едва держались на ржавых петлях. Если же принять во внимание и то, что величественное строение высилось в гордом одиночестве среди густого, дремучего леса, то можно было смело сказать, что этот замок является совершенно идеальной декорацией для фильма о каких-нибудь жутких монстрах, чудовищах, восстающих из могил, или… о вампирах. Именно в таких замках должны свершаться самые страшные злодеяния, происходить пугающие самое смелое воображение вещи, в них должны томиться несчастные, страдающие узники, мучимые жаждой и терзаемые голодом, а сырые стены древних казематов просто обязаны быть увешаны ржавыми, но крепкими цепями… Вполне возможно даже, что по коридорам такого замка – обязательно пыльным и пустым – могли бы бродить толпами привидения, не упокоенные души тех самых гипотетических узников, что томились в подвалах. Впрочем, утверждать со стопроцентной уверенностью, что ничто, хотя бы отдаленно походящее на описанную картину, не таится за темными дверями, было нельзя. В конечном итоге, ведь никто не бывал в этом замке уже несколько столетий, и проверить или опровергнуть предположение об ужасах, что таят древние стены, возможным решительно не представлялось.

Люди не бывали в этих местах, даже самые заядлые любители старины не забредали в темный лес, то ли опасаясь заблудиться под его сенью, то ли не желая столкнуться с дикими зверями, которые, надо заметить, водились здесь в поразительном количестве. Место, где находился старинный замок, не являлось каким бы то ни было заповедником, не было охраняемой территорией, да и по климатическим условиям не могло считаться совершенно идеальным, однако редкие виды животных, порою даже тех, что уже давно строго охранялись от истребления, буквально стекались сюда, прибывая неизвестно откуда. Но и они не рисковали слишком уж приближаться к замку. Пожалуй, старым стенам был известен лишь один прецедент, когда черная, гибкая дикая кошка, пантера с горящими желтыми глазами, неожиданно выскочила из леса и, замерев возле дверей, настороженно прислушалась к происходящему за ними. Из-за темных створок не донеслось ни звука, но животному, тем не менее, что-то не понравилось и оно предпочло удалиться.

Тонкий луч стремительно катящегося к заходу солнца ласково скользнул по темным дверям, пробежался по серой стене с выщербленными камнями, весело поиграл на остатке разноцветного витража, чьи осколки еще торчали в старинной дубовой раме и, преисполненный любопытства, скользнул внутрь, будто желая узнать, что же все-таки скрывает старый замок. Медленно и неуверенно опустился он на пол и, тот час же задохнувшись там в пыли, ровным слоем покрывающей каменные плиты, поспешил подняться повыше, мягко скользя по ножке массивного темного стола и изо всех сил стараясь не потеряться в хитросплетении украшающих ее узоров. Наконец ножка закончилась и луч облегченно скользнул по запыленной, но не столь серой, как пол, столешнице. И почти сразу запнулся, совершенно неожиданно натолкнувшись на элегантные черные ботинки, сверкнувшие чуть заметным отблеском, отражая солнечный свет. Откуда они могли взяться внутри этого замка, на столе, стоящем возле окна? Луч скользнул дальше и почти сразу обнаружил, что ботинки надеты на чьи-то длинные стройные ноги, скрытые светло-голубыми джинсами. Сочетание это, вероятно, показалось посланнику Солнца столь удивительным, что он поспешил дальше, скользя по этим ногам, стараясь узнать, кто же этот странный человек, восседающий в холле жутковатого строения. Джинсы завершились черной рубашкой и луч, запутавшись в ее темноте, потерявшись в складках, испуганно растаял, не решаясь освещать лицо неизвестного молодого человека, равнодушно созерцающего его гибель.

Мы же с вами не станем останавливаться и, продолжая дело луча, рассмотрим неизвестного повнимательнее.

Из ворота черной рубашки выглядывала совершенно белая, бледная едва ли не до синевы, шея. Венчала ее красивая голова с копной небрежно уложенных светлых волос, с пронзительно-холодными серыми глазами, прямым носом и тонкими губами на узком, не менее бледном лице. Длинные пальцы сидящего были сложены домиком где-то на уровне груди, ноги, как уже упоминалось, закинуты на стол и, похоже было, что поза эта оставалась неизменной на протяжении очень и очень долгого времени. Во всяком случае, пыль, безраздельно властвующая повсюду здесь, покрывала пол вокруг него ровным слоем, ни единого шага не отпечаталось на этом сером ковре, да и на столе не было заметно следов хоть малейшего передвижения. Молодой человек казался статуей, прекрасно выполненным, вырезанным из мрамора рукою искусного мастера изваянием, и лишь глаза, изредка взирающие на тот или иной объект, мешали окончательно увериться в этом. Впрочем, порою очи его закрывались, веки смежались, позволяя темным ресницам бросить чуть заметную тень на бледные щеки и тогда сходство со скульптурой становилось еще более очевидным. Порою казалось даже, что этот человек является лишь дополнением к общему убранству пыльного холла, что он не более, чем декорация, кукла, усаженная сюда кем-то много-много лет назад, едва ли не тогда же, когда был основан замок. Поверить в это мешала лишь одежда неизвестного блондина, ибо вряд ли во времена, когда старинное строение лишь начинало возводиться, уже существовали столь современные предметы гардероба как джинсы или даже рубашка. Однако, и в то, что молодой человек появился здесь недавно, поверить было почти невозможно. Что-то было в его фигуре, в лице, во всем его облике, что-то такое, что хватало одного взгляда, чтобы понять – он сидит здесь уже очень и очень давно. Возможно, это странное заключение измерялось годами, возможно десятилетиями, а быть может, неизвестный провел на одном месте уже несколько столетий – этого определить было нельзя. Можно было лишь догадываться, и строить предположения, не имеющие под собою никакой реальной подоплеки.

Впрочем, сидеть так молодому человеку оставалось недолго. Тонкий луч солнца, скользнувший по одежде, заставил его неожиданно что-то ощутить, какой-то странный импульс, будто нечто неведомое уже пришло в движение и готовится переменить привычный для него мир. Шум, неожиданно принесенный легким ветерком, проникшим в разбитое окно, и коснувшийся его слуха, тотчас же помог ему удостовериться в верности подобных предположений.

Молодой человек шевельнулся, опуская руки и, медленно повернув голову в сторону окна, чуть нахмурился, явно недоумевая, кто оказался столь смел и безрассуден, что посмел вторгнуться в его владения. Однако, ветерок, принесший ему первые отзвуки, извещающие о незваных гостях, уже утих и более до слуха блондина не доносилось ни звука. Тем не менее, оставлять услышанный шум без внимания он явно не собирался. Легким, непринужденным, словно сотни раз отработанным движением, он скинул ноги со стола и без усилий поднялся со стула, оставляя на пыльном полу отпечатки подошв своих ботинок. Казалось, что это вовсе не он сидел только что без движения, вовсе не он походил на предмет интерьера, на каменную статую, вовсе не он провел много времени, ни разу не шевельнувшись. Впрочем, стоило лишь повнимательнее присмотреться к ничего не выражающему лицу молодого человека, как становилось ясно, что отказываться от сравнения со статуей пока рановато. Только в данный момент эта самая статуя была чуть более подвижной, чем несколько мгновений назад, но и только.

Блондин тяжело шагнул вперед, и тишина, словно вспугнутая этим шагом, неожиданно растаяла, исчезла, разбилась на мириады осколков и рассыпалась вокруг тихим звоном птичьих голосов, едва слышным шелестом листвы больших деревьев и шорохом травы под лапками маленьких зверюшек, в обилии обитающих в лесу вокруг замка. Но молодой человек словно бы и не заметил этого. Отзвук от его шага взмыл куда-то под своды большого холла и растаял там, утонув в звуках последующих шагов.

Темные двери пронзительно заскрипели, отворяясь, и чистый лесной воздух, будто только и ждавший этого, мощной струей ворвался внутрь, занося с собой какие-то травинки, старые опавшие листья и земляную пыль. Но и это не привлекло внимания блондина. Распахнув двери, он замер в их проеме, окидывая окружающий лес холодным взглядом, в котором сквозило раздражение хозяина, вынужденного лично прогонять со своей вотчины наглых вторженцев. Где-то неподалеку, будто отвечая на этот взгляд или пытаясь продемонстрировать верное направление, раздался громкий злой вой, прокатившийся над лесом пугающим разнообразием отголосков. Впрочем, пугающим он мог бы быть разве что для случайно забредших сюда людей, обычных смертных, если бы они, конечно, рискнули вообще попытаться преодолеть темный лесной массив, для молодого же человека этот вой оказался лишь еще одним обстоятельством, отягчающим участь нарушителей его спокойствия.

Блондин, не медля более ни секунды, шагнул вперед, покидая пределы замка и легким, размеренным шагом направился вниз по холму, спускаясь к лесной опушке. Шаги его, казалось, не были особенно быстрыми, однако же, не прошло и двух минут, как молодой человек уже успел преодолеть отделяющее его от леса пространство и скрылся в тени больших деревьев. Замок на холме, столь неожиданно покинутый, очевидно, хозяином, остался стоять с распахнутыми настежь дверями.

Твердые и уверенные шаги молодого человека эхом разнеслись под сенью густого леса, перекрывая шум ветра где-то в его кронах и шелест листвы. Умиротворяющая тишина, словно бы разгоняемая этими шагами, торопливо отступала, исчезала с пути блондина, открывая его слуху все новые и новые подробности лесной жизни. Но не они интересовали сейчас молодого человека. Внимание его все в большей и большей степени привлекал шум, становящийся с каждым шагом все ближе, и он же заставлял давно ничего не чувствующую душу буквально пылать огнем ярости и раздражения.

По лесу вновь прокатился вой, и блондин, будто отвечая на него, с размаху ударил открытой ладонью по стволу большого, старого дерева. По большому счету это был всего лишь шлепок, легкое касание толстой коры, однако дерево почему-то не сумело выдержать его. Тяжело пошатнувшись, один из исполинов леса медленно повалился на бок, вырывая из земли крепкие корни и накрывая своими ветвями немалую часть массива. Молодой человек не повел и бровью, продолжая идти дальше. Похоже было, что подобные деяния для него совершенно в порядке вещей.

А вот дерущиеся, к которым блондин приблизился уже практически вплотную, явно придерживались иного мнения. Шум ненадолго утих, будто участники стычки замерли, вслушиваясь в пронесшийся по лесу грохот и пытаясь определить его источник, но почти сразу возобновился вновь, хотя и уже не столь уверенный и интенсивный, как прежде. Казалось, теперь шумные незваные гости стараются действовать с оглядкой, более аккуратно и даже более тихо.

Впрочем, для молодого человека это уже не имело значения. Легким движением он опустил загораживающую ему путь еловую ветку и, чуть приподняв брови, окинул долгим взглядом небольшую, почти идеально ровной формы полянку. Сцена же, разыгравшаяся на этой самой полянке, отнюдь не поражала красотой и вообще явно не входила в каноны эстетики.

Изумрудно-зеленая трава, густым ковром покрывающая лесную прогалину, местами покраснела от крови, была вытоптана, вырвана и смята чьим-то безжалостным натиском, все небольшое пространство оглашалось диким рычанием и изредка звучащим озлобленным воем, а возле края его валялись на земле, сцепившись в смертельной схватке огромный черный волк и поразительно худой человек. В миг, когда блондин решил поучаствовать в происходящем безумии, волк как раз навис над человеком, вжимая его в землю и, похоже, намеревался плотно перекусить своей жертвой. Однако же, как вскоре показала практика, человек тоже оказался не так уж и прост. Извернувшись, словно уж, он выскользнул из-под огромной туши хищника и, исхитрившись, с силой ударил его ногой в бок. Удар, который, казалось бы, не должен был причинить животному хоть какого-то вреда, неожиданно заставил волка заскулить и зло оскалиться, с довольно ясно видным выражением боли в желтых глазах. Человек не стал ожидать следующей попытки напасть на него и, неожиданно быстро метнувшись вперед, сам каким-то чудом сумел сбить хищника с ног, надавливая коленом ему на горло и вжимая в красную от крови траву.

– Рик!.. – послышался с другой стороны поляны негромкий, но испуганный вскрик, и блондин, на мгновение отвлекшись от разворачивающегося перед его глазами представления, повернул голову.

На краю поляны, испуганно прячась за довольно тонким деревом, стояла, напряженно вцепившись в ствол последнего и нервно глядя на поляну, неизвестно откуда взявшаяся здесь девушка. Молодой человек на мгновение отвлекся, внимательно изучая взглядом разметавшиеся по плечам каштановые волосы, приоткрытые от страха губы, тонкие пальцы, терзающие кору стройной березы, возле которой и находилась незнакомка, и уже хотел, было, перевести вновь взгляд на дерущихся, как девушка неожиданно подняла голову и встретилась с ним глазами. Блондин замер. Никогда, сколько он себя помнил, не доводилось ему испытывать ничего подобного. Словно горячая волна неожиданно нахлынула на него, захлестнула с головой, заставляя давно заледеневшую кожу теплеть, замершее сердце биться, а душу, о существовании которой он за прошедшее время попросту забыл, отзываться каким-то странным чувством, какой-то тягой в отношении изумленно замершего напротив него человеческого существа. Серые глаза, казалось бы, чем-то похожие на его собственные, странным образом смотрели как будто бы прямо в него, чудилось, что незнакомка откуда-то знает, понимает, догадывается о том, что происходит в данную минуту с молодым человеком, видит то, что он испытывает сейчас и, вероятно, тоже чувствует… что-то похожее?

Однако, длилось это лишь мгновение. Девушка испуганно моргнула и, отпустив дерево, сделала шаг назад, судорожно стискивая руками края своей одежды, весьма странной на взгляд блондина, и, сглотнув, поспешила вновь взглянуть на дерущихся.

Молодой человек не мог знать, да и не догадывался, что оказался в некотором роде прав, думая, что незнакомка тоже что-то ощутила, взглянув ему в глаза. Ошибался он лишь, предполагая, что она почувствовала то же, что и он, ибо девушка в тот короткий миг испытала решительно противоположные ощущения. Ее будто окатило ледяной водой, пальцы вмиг похолодели, сердце замерло, кровь, бегущая по жилам, казалось, остановилась, прекращая свой ток, и лишь душа, о чьем существовании незнакомка, в отличие от блондина, была прекрасно осведомлена, отозвалась резким и острым чувством, неожиданным уколом, странно-приятным, но от того не менее болезненным. Это чувство, какового девушке никогда прежде не доводилось испытывать, и побудило ее сделать шаг назад и, в отчаянной попытке согреть руки, сжать ими края своей кофты. Взгляд ее, на несколько мгновений словно поглощенный взором ледяных серых глаз напротив, поспешно метнулся к тому, что было чуть более привычно, во всяком случае, что пугало ее несколько меньше.

Тем временем дерущиеся, решительно ничего не замечающие вокруг себя, успели вновь поменяться местами. Теперь уже волк, скалясь, наступал на человека, изредка делая попытки укусить его за руку или за ногу.

Блондин, отведший взгляд от девушки и снова обративший внимание на нарушителей его спокойствия, ощутил новый прилив раздражения. Любоваться демонстрируемой ему стычкой он более не испытывал ни малейшего желания, находиться возле этой поляны – тем более, да и, признаться, повторно испытывать то же чувство, что ощутил только что при взгляде на девушку, он совершенно не желал. Слишком оно не вписывалось в привычные для него устои и уклады жизни, являлось чересчур чуждым, чересчур живым для него.

– Вон.

Слово сорвалось с губ молодого человека прежде, чем он успел подумать. Серые глаза его чуть сузились, будто пронизывая взглядом рискнувших устроить тут сражение глупцов, и девушка, по-прежнему находящаяся на другой стороне поляны, невольно поежилась, ощутив исходящую от этого человека силу, какую-то зашкаливающую энергию.

Впрочем, не только она ощутила это. Не успевшие вновь сцепиться противники вмиг отступили друг от друга, наконец обращая внимание на находящегося здесь блондина. Человек, вытянув руки по швам, коротко поклонился ему и, замерев на мгновение, растаял в воздухе. Волк же, явно не собирающийся оказывать почтение хозяину этих мест, недружелюбно зарычал, и даже сделал шаг вперед, будто намереваясь броситься на нового противника, но, не успев опустить лапу, замер, с совершенно растерянным видом оглядываясь на застывшую в немом изумлении девушку. В следующее мгновение растаял и он. Девушка неуверенно шагнула вперед и, остановившись возле все той же березы, недоверчиво воззрилась на опустевшую поляну. Губы ее шевельнулись, однако, шепота блондин не услышал. Или же не пожелал услышать. Он вообще старался как можно меньше смотреть на незнакомку, не желая повторения тех странных ощущений, посему, не удостоив ее взглядом и явно совершенно не волнуясь о ее здоровье и безопасности, решительно развернулся, направляясь обратно и надеясь более никогда не прерывать своего уединения.

Однако, он не учел того, что у девушки на сей счет было явно свое мнение. Пораженно и растерянно созерцая поляну, она, тем не менее, успела заметить, что изгнавший драчунов молодой человек торопится покинуть бывшее поле боля, и, нахмурившись, поспешила за ним. Оставаться в одиночестве среди густого леса, не имея ни малейшего представления даже о том, где этот самый лес находится, ей решительно не хотелось. Конечно, назвать блондина идеальным помощником для решения данного вопроса было бы, мягко говоря, затруднительно, но альтернативы в этот момент девушка не наблюдала. Кроме, пожалуй, варианта заблудиться и пойти на ужин или обед диким зверям. Однако, данный сценарий ее совершенным образом не устраивал, посему она и предпочла последовать за единственным существом, которое, хотя бы в теории, могло оказать ей помощь.

В отличие от блондина, девушка испытанного чувства не боялась, хотя и не понимала, чем оно могло быть вызвано, поэтому совершенно не опасалась вновь взирать на молодого человека, как и следовать за ним.

Впрочем, как вскоре выяснилось, следовать по пятам за незнакомцем было тоже занятием не из легких. Девушка прокляла все на свете, бесконечно спотыкаясь то о выступающие корни деревьев, то путаясь ногами в траве, то застревая в неожиданно густом кустарнике. Практически врезавшись по прошествии некоторого количества времени в выкорчеванное дерево, лежащее почти на пути, она тихо заскрипела зубами и уже почти решилась окликнуть блондина, за которым все это время следовало, когда, оглянувшись, неожиданно не обнаружила его нигде в пределах досягаемости. Липкий ужас сковал сердце девушки, вынуждая ее, забыв об огромном количестве препятствий, буквально броситься вперед. Несколько минут путь, точнее, бег ее был довольно успешен, однако, завершился он вовсе не так радужно, хотя и вполне предсказуемо, – запнувшись за очередной корень, девушка отчаянно попыталась удержаться на ногах, но не сумела и, упав на живот, проехалась на нем по траве, пачкая одежду. Правда, почти сразу вскочила, напряженно оглядываясь и пытаясь хоть как-то идентифицировать свое местоположение.

Обнаружив себя возле холма, а главное – возле замка, высящегося на его склоне, девушка пораженно замерла и уже даже хотела, было, вернуться обратно в лес, как неожиданно уже практически у самых дверей замка заметила знакомую высокую фигуру. Учитывая, что двери древнего строения были распахнуты настежь, похоже было, что всего несколько мгновений отделяют молодого человека от того, чтобы войти в него и, закрыв тяжелые створки, навсегда отрезать себя от внешнего мира и, уж тем более, от девушки, совершенно не желающей оставаться в одиночестве в темном и страшном лесу. Впрочем, велика вероятность, что она бы еще подумала, стоит ли окликать незнакомца и просить его оказать хоть какую-нибудь помощь, но солнце, уже начавшее опускаться за горизонт, вынудило девушку поторопиться с принятием решения.

– Стойте! Подождите! – опасаясь не успеть и упустить единственную, пусть даже и немного призрачную возможность спастись из жутковатого в свете садящегося светила леса, она бросилась вперед, торопливо взбираясь по холму и вполне допуская вероятность того, что блондин сейчас просто захлопнет у нее перед носом двери, сделав вид, что не услышал оклика.

Однако, молодой человек остановился и даже чуть повернулся, бросая быстрый взгляд искоса на усиленно взбирающуюся по холму незнакомку. Сам себе он позже так и не смог объяснить, почему просто, не сделав вид, что ничего не заметил, не вошел в замок, почему остановился и дождался ее, почему позволил постучавшимся в дверь переменам войти. Впрочем, стоило лишь ему вспомнить о странном чувстве, предшествующем его выходу из замка, том импульсе, сообщившим ему о каких-то изменениях, готовящихся войти в его жизнь, ответ тот час же находился.

Итак, блондин стоял возле дверей замка, замерев в позе каменного истукана и дожидался, пока девушка, с трудом находя в себе силы двигаться дальше, вскарабкается на холм. Помочь ей он даже не подумал, подобная мысль почему-то попросту не пришла ему в голову.

Наконец незнакомка оказалась достаточно близко, и молодой человек, не желающий более откладывать выяснение причин, по которым она решила следовать за ним, повернулся к ней всем корпусом.

– Что вам угодно? – медленно и размеренно проговорил он, с оттенком какого-то странного удовольствия наблюдая, какое впечатление его речь произвела на девушку. Последняя же, немного вздрогнув от холодности голоса блондина, поспешила перевести дыхание, чтобы ответить не менее спокойно и размеренно. Впрочем, голос ее все равно прозвучал немного сбивчиво.

– Всего лишь небольшая помощь, – она заставила себя очаровательно улыбнуться и выжидательно воззрилась на собеседника. Тот же, не прореагировав на улыбку, окинул девушку ледяным взглядом.

– В мои планы не входит оказание помощи, – говорил блондин все так же медленно и размеренно и, разумеется, не менее холодно. Завершив же фразу и, вероятно, считая разговор исчерпанным, он решительно отвернулся, явно намереваясь проследовать в замок. Сделать ему этого не позволила рука девушки, неожиданно вцепившаяся в рукав его рубашки.

– Вы с ума сошли? Я одна среди темного и страшного леса, скоро стемнеет, здесь наверняка толпами шляются дикие звери, а вы говорите, что в ваши планы не входит помогать мне? Да это уже, знаете ли, просто хамство!

Блондин оглянулся через плечо и взглянул на собеседницу с едва заметным интересом во взгляде. Глаза девушки сверкали от гнева, брови были сдвинуты, рука крепко и цепко держала рукав его рубашки, и молодой человек, неожиданно для себя засмотревшись на нее, на какую-то долю секунды вновь ощутил то же самое чувство, что и прежде в лесу. Вероятно, это и побудило его снова обернуться к собеседнице, и даже ответить ей, вместо того, чтобы решительным движением вырвав рукав из ее хватки, гордо удалиться в замок.

– Как мне кажется, под это определение подходит скорее ваше поведение, – спокойно произнес он, в упор взирая на нее.

– Вам кажется, – безапелляционно известила собеседника девушка и, нахмурившись сильнее, добавила, – Это ведь не я хочу бросить бедную девушку на съедение всяким зверюшкам! Между прочим, настоящие мужчины так не поступают, тем более, когда у них в анамнезе имеется пустой замок!

– Во-первых, для бедной девушки ты ведешь себя чересчур… настырно, – блондин на мгновение замялся, но не сумел найти аналога слову, определяющему поведение незнакомки, посему предпочел все-таки употребить именно его, заодно и понижая ее статус одним простым местоимением, – Во-вторых, с чего ты взяла, что замок пустует? Ну, и в-третьих… – молодой человек неожиданно осознал, что ситуация начинает его забавлять и, старательно скрывая это, продолжил, – В-третьих, здесь не так уж много животных, которым ты бы пришлась по вкусу.

– Вот насчет вкуса моего давайте разберемся попозже, – возмутилась девушка и, даже отпустив рукав собеседника, уперла руки в бока, – Солнце, если кто-то не заметил, садится, а вы, взрослый дяденька, держите меня, маленькую заблудившуюся девочку на пороге! Где же ваше джентльменское воспитание?

– А с чего ты взяла, что я джентльмен? – по губам молодого человека молниеносно скользнула еле заметная улыбка, растаявшая так же быстро, как и появилась. Девушка фыркнула, скрещивая руки на груди.

– А, то есть вы невоспитанный хам и наглец?

На сей раз улыбка ее собеседника оказалась на порядок шире, да и продержалась на тонких губах не менее трех секунд.

– Ни в коем случае, – по-прежнему остающиеся холодными серые глаза чуть сверкнули, и блондин, шагнув в сторону, сделал приглашающий жест в направлении двери, – Прошу вас.

– Благодарю, – с достоинством ответствовала незнакомка и, опустив руки, поспешила проследовать в замок, пока хозяин не передумал. Однако же, от комментария она все-таки не удержалась и, уже оказавшись в холле замка, повернулась к собеседнику лицом.

– Что ж, полагаю, вы не безнадежны. При надлежащем воспитании из вас еще может получиться джентльмен.

– Очень рад сему, – сдержав смех, ответил молодой человек и, зайдя следом за своей гостьей в холл, затворил доселе распахнутые двери.

Девушка же, между тем, временно потеряв интерес к хозяину замка, с некоторым удивлением огляделась и, чуть поморщившись, неуверенно переступила по покрытому пылью полу.

– Я так понимаю, уборкой тут никто не увлекается…

Ответа на этот маленький выпад не последовало, и незваная гостья, демонстративно закатив глаза, тяжело вздохнула.

– Как трудно воспитанному человеку среди невежд… Послушайте, вас не учили, что игнорировать слова собеседника невежливо?

– Нет, – равнодушно ответствовал молодой человек, который закрыв двери, словно бы вновь утратил начавшее, было, возвращаться к нему жизнелюбие. Ну, или, по крайней мере, что-то отдаленно похожее на него.

– Прелестно, – с плохо скрытым раздражением отреагировала девушка и, недовольно передернув плечами, язвительно осведомилась, – Называть свое имя вас тоже не учили?

Блондин чуть приподнял подбородок, разворачивая плечи. Незваная гостья, глядя на это, рефлекторно сделала шаг назад, почему-то лишь сейчас задумавшись о том, что, быть может, слишком уж наглое поведение с незнакомцем, в доме которого ты находишься, не является верхом благоразумия. Ну, кто его знает, этого блондина, вдруг он какой-нибудь местный Джек Потрошитель? Конечно, так на первый взгляд этого не скажешь, даже не подумаешь, но мало ли маньяков прикидываются в обыденной жизни приличными людьми! Тем более, что вообще неизвестно, кто он такой, и по какой причине живет тут на отшибе… К слову, тот факт, что он каким-то образом сумел подозрительно легко прогнать вторгшихся в, вероятно, его владения, драчунов, тоже определенно настораживает.

– Эрик Стефан де Нормонд к вашим услугам, мадемуазель.

Голос блондина прозвучал так холодно, так безжизненно, что девушка, вмиг забыв обо всех своих мыслях, невольно поежилась, ощущая, как вдоль позвоночника бежит вверх, словно надеясь скрыться в волосах, толпа мурашек.

– Приятно… познакомиться, – выдавила она из себя, взирая на собеседника уже с несколько иным выражением и явно начиная испытывать к нему какое-то не до конца обоснованное уважение.

Ответа на ее слова вновь не последовало. Молодой человек, очевидно, считая процедуру знакомства, да и вообще общения как такового, завершенной, совершенно спокойно сел на единственный находящийся в холле стул и, сохраняя на лице холодную маску, закинул ноги на стоящий рядом изящный стол из темного дерева, с витыми, явно вырезанными рукой искусного мастера ножками, и гладкой, хотя и запыленной столешницей.

Девушка, внимательно пронаблюдав эту демонстрацию безразличия, еле слышно скрипнула зубами, ощущая, как в душе вновь поднимает голову раздражение.

– Прелестно, – сквозь зубы выговорила она, – Значит, мое имя интереса для вас не представляет.

Эрик Стефан де Нормонд отрицательно качнул головой, тем самым подтверждая слова собеседницы.

– Ну, зашибись, – все воспитание из последней при этом жесте буквально вымело, и незваная гостья, изо всех сил стараясь держать себя в руках, процедила, – Не будете ли вы столь любезны, господин де Нормонд, прекратить такое важное занятие, как просиживание штанов и проводить меня туда, где я смогу переночевать?

Блондин медленно поднял взгляд на собеседницу.

– Ты желаешь остаться на ночь?

Тон его при сих словах был столь безразличен, что девушка, совсем недавно размышлявшая о вреде хамства незнакомым людям, вновь не выдержала.

– Нет, я зашла просто поболтать, скрасить по доброте душевной ваше одиночество. Конечно, я желаю переночевать здесь, я ведь объясняла, что не испытываю ни малейшего желания шляться по незнакомому, темному и страшному лесу глубокой ночью!

– Пока что еще не глубокая ночь, – последовал на сию тираду невозмутимый ответ, и незваная гостья, стиснув руки в кулаки, медленно втянула носом воздух.

– Эрик… – проникновенно начала она, – Неужели вы хотите, чтобы я, находясь у вас в гостях, попыталась вас убить?

– Полагаю, это было бы весьма любопытным зрелищем, – хладнокровно ответствовал Эрик и, легко поднявшись на ноги, спокойно взглянул на свою буйную гостью, – Следуйте за мной… мадемуазель.

Однако же, с места он, не взирая на только прозвучавшие слова, сдвигаться явно не собирался. Девушка честно выждала несколько секунд и, убедившись, что дорогу ей показывать никто не намерен, вновь скрипнула зубами.

– Вам персональной просьбы не хватает? – она слегка фыркнула и, заставив себя очаровательно улыбнуться, продолжила, – Хорошо. Будьте так любезны, господин Эрик Стефан де Нормонд, отмереть и все-таки показать мне, куда необходимо следовать.

Ответом на этот выпад послужил до крайности холодный, со скользящей в нем истинно аристократической брезгливостью взор молодого человека, коим он соблаговолил одарить незваную гостью. После чего, не произнося ни единого слова, медленно обошел стул, на котором сидел доселе, старательно держась при этом подальше от собеседницы, и быстрыми, чеканными шагами направился куда-то вглубь холла. Повторять приглашение следовать за ним Эрик не стал, справедливо полагая, что гостья догадается это сделать. За спиной его послышался негромкий вздох, и последовавшие за ним легкие торопливые шаги уведомили хозяина замка о правильности предположения. Однако, оборачиваться и проверять, насколько быстр шаг гостьи и успевает ли она за ним, молодой человек не стал. Ситуация, только, было, начавшая забавлять его, стремительно обретала статус раздражающей, оставлять эту девушку здесь он решительно не хотел, но и, сознавая справедливость ее доводов, не мог выгнать обратно в лес. В конечном итоге, там ведь и в самом деле могли быть какие-нибудь дикие звери, а отправлять незнакомку на верную смерть блондину совершенно не хотелось. Впрочем, нарушать столь грубейшим образом размеренное и спокойное течение своей жизни ему не хотелось еще больше. Именно поэтому, уверенно шагая по своей вотчине, и приближаясь к балюстрадам, отгораживающим малую часть холла и образующим некоторое подобие коридора, блондин торжественно пообещал себе, что девушка задержится в замке не более, чем до завтрашнего утра. Одну ночь он, так и быть, вытерпит ее присутствие здесь, но завтра она должна будет уйти. И куда она пойдет, как будет искать дорогу в окружающем замок лесу уже абсолютно его не касается. В конце концов, он и так со своей стороны оказал даже слишком большую милость.

Из-за спины хозяина замка послышалось тихое «ой» и он, ощущая, как раздражение разгорается в нем с новой силой, резко обернулся. Девушка, вцепившись одной рукой в балюстраду, растирала другой ногу, согнувшись при этом в три погибели. Лицо ее было искажено гримасой боли.

– В чем дело? – Эрик даже сам немного удивился холодности своего голоса. Нет, он конечно вовсе не собирался миндальничать с незадачливой девицей, но и добавлять в слова столько льда совсем даже не планировал.

– Ни в чем, – девушка, недовольно вскинув голову, воззрилась на молодого человека, пожалуй, с не меньшим раздражением, чем испытывал он сам, – Ударилась я, не видите, что ли? У вас из-за пыли пол скользкий, нога поехала, а тут балюстрада… Я об нее и того.

– Чего? – вполне искренне не понял молодой человек последней фразы. Слышать подобную речь ему как-то не доводилось, а если и доводилось, то звучала она несколько более понятно. Незнакомка закатила глаза и, резким движением выпрямившись, недовольно глянула на собеседника, отбрасывая со лба темную прядь.

– На вас что, цвет волос, что ли влияет? Вынуждает поддерживать амплуа?

– Не понимаю, о чем ты, – Эрик слегка сдвинул брови. Смысла слов девушки он и в самом деле не понимал, однако же, интуиция подсказывала, что в данный момент его пытаются оскорбить. И факт этот хозяина замка определенно не радовал.

– Как я вижу, стоять вы способны, – добавив в голос побольше льда, медленно процедил он, – Полагаю, ходить тоже. Если ваши намерения касательно ночевки в моем, – он подчеркнул это слово, – замке не изменились, прошу сюда, – и с сими словами молодой человек повернулся к двустворчатой двери, возле которой, собственно, и остановился и, легко коснувшись пыльной ручки, потянул ее на себя. Дверь распахнулась, причем, как с удивлением отметила девушка, открылись сразу обе створки. Каким образом это произошло, при учете того, что ручка была лишь с одной стороны, оставалось только гадать. А гадать сейчас незваной гостье совершенно не хотелось, тем более при учете того, что дверной проем одним своим видом приковывал внимание. Над дверью, спускаясь по светлой, но серой от пыли стене, проглядывая сквозь нее необычными и порою странными изгибами, вились искусно выполненные из какого-то трудноопределимого сейчас материала, виноградные лозы. Они начинались где-то на тонущем в полумраке потолке и, оплетая дверной проем, уходили вниз по косякам, исчезая на середине пути, слившись со светлым деревом.

Девушка машинально облизнула губы. Разумеется, заходя в замок она ожидала чего-то подобного, красивых украшений, балюстрад, каких-нибудь роскошных люстр, высоких потолков… Но холл, погребенный под невообразимым слоем пыли совершеннейшим образом разбил ее ожидания, ибо, если некогда он и был прекрасен и изыскан, ныне он представлял собою всего лишь старую запустевшую комнату, в которой уже много лет не ступала нога человека. Впрочем, люстры под его высоким потолком все-таки были. Однако, и их рассмотреть решительно не представлялось возможным, ибо пыль и паутина, сплетаясь в причудливом тандеме, столь плотно и старательно скрыли их от посторонних глаз, что, пожалуй, оценить красоту этих старинных осветительных приборов можно было бы лишь после очень глобальной уборки. Проводить же таковую у девушки пока желания не возникало.

Блондин, не дожидаясь, пока гостья, пораженная великолепием представшей ее взгляду двери, придет в себя и проявит признаки жизни, решительно проследовал внутрь помещения, вход в которое только что собственноручно открыл. Дверь, шевельнувшись от поднятого его движением ветерка, скрипнула, и девушка, вздрогнув, поторопилась следом за хозяином старинного строения, теперь уже с куда бо́льшим интересом осматриваясь по сторонам и надеясь увидеть еще что-нибудь по-средневековому роскошное.

Надо сказать, надежды ее были оправданы. Стоило лишь незваной гостье переступить порог комнаты, куда уже зашел молодой человек, как челюсть ее медленно поехала вниз, а глаза сделали неловкую попытку разбежаться в стороны. Девушка торопливо завертела головой, пытаясь как можно скорее осмотреть чудесное помещение, в котором оказалась, и одновременно не выпустить из поля зрения блондина. Последний, к слову, явно совершенно не испытывал желания устраивать экскурсию по своему замку и, вновь не обращая на незнакомку ни малейшего внимания, спокойно направлялся к одной из дверей, выходящих в эту комнату.

Первым, на что упал взгляд незваной гостьи, был стол. Темный, прямоугольной формы, запыленный, как и все в этом замке, он мог бы показаться самым обычным, если бы… если бы совершенно не являлся таковым. Изогнутые ножки, украшенные какими-то непонятными завитушками, не смотря на кажущуюся хрупкость, непонятно как ухитрялись удерживать тяжесть массивной столешницы, совершенно удивительным образом сливаясь с ней. Сама столешница, хоть и была покрыта густым слоем пыли, все-таки тоже привлекала внимание, ибо по краям ее шла тонкая вязь, казалось, выполненная рукой того же мастера, что сотворил виноградные лозы над дверью в гостиную. Кроме того, под серым покрывалом смутно угадывалось какое-то изображение, прежде украшавшее собою сей предмет интерьера. Рассмотреть его сейчас, разумеется, возможным не представлялось, однако общее впечатление стол производил. И, похоже, именно то, на какое когда-то рассчитывали его создатели.

– Если вы полагаете, что будете ночевать здесь, то я вынужден разочаровать вас, – коснулся слуха залюбовавшейся окружающей обстановкой девушки уже знакомый ледяной голос и она, вздрогнув, перевела взгляд на остановившегося возле невзрачной, как-то теряющейся на фоне общего великолепия гостиной, дверцы, молодого человека. Взор серых глаз, устремившийся к ней, не предвещал ровным счетом ничего хорошего, посему незваная гостья, сообразив, что рассмотреть гостиную во всех подробностях сейчас ей не удастся, слегка вздохнула и, чуть прихрамывая на ушибленную ногу, направилась к хозяину старинного замка. Последний, на краткую долю мгновения обративший внимание на ее хромоту, тот час же отвел глаза и, распахнув дверь, ступил куда-то в темноту.

– Постарайтесь не упасть, – донесся из мрака его голос, отозвавшийся где-то впереди жутковатым эхом, – Я не испытываю желания ловить вас.

– Да вы прямо истый джентльмен, – язвительно отреагировала девушка и, ощупав пространство перед собою ногой, осторожно шагнула вслед за своим спутником. Как выяснилось практически сразу, предупреждение блондина о вероятности падения было совсем даже не лишено оснований. За невзрачной дверью, в совершеннейшей темноте скрывалась довольно крутая каменная лестница, ведущая куда-то вниз.

Девушка, осторожно держась за стену слева от себя и искренне не желая падать, пусть даже и в объятия блондина, чего, к слову, последний как раз и не гарантировал, медленно спускалась, ощупывая каждую ступень. В голове у нее теснились отнюдь не самые радужные мысли. Ну и куда этот странный тип может ее вести, если нужно спускаться вниз? Решил устроить на ночлег где-нибудь в каземате? Может, еще цепями сразу прикует? Ох, не стоило все-таки так опрометчиво хамить ему… Но, с другой стороны, никто же не просил его вести себя так пренебрежительно и холодно, словно он какой-нибудь вельможа, вынужденный беседовать с простолюдинкой! Хотя, если учитывать замок, может, вельможей-то он как раз и является…

Лестница закончилась совершенно неожиданно. Девушка, которая передвигалась по ней, ответственно держась за стену и осторожно ощупывая каждую ступень, ощутив под ногой ровный пол, от неожиданности пошатнулась, попыталась удержаться, хватаясь за все ту же стенку и, не обнаружив ее ни слева, ни даже справа, сделала несколько шатких шагов вперед. Затем, заставив себя все же остановиться, попыталась оглядеться. Действие сие ожидаемых результатов не принесло, – вокруг царила непроглядная тьма, рассмотреть в которой хоть что-нибудь, наверное, не смогла бы и кошка, ни единого лучика света не проникало в это странное место и незваная гостья, ощущая себя до крайности неуютно, невольно поежилась, сознавая, что даже не знает, что́ это за место. Да что там не знает, она ведь даже не сможет в такой кромешной тьме найти снова лестницу, оставшуюся где-то позади, чтобы выбраться из мрачного каземата, которым ей уже начало казаться окружающее пространство, наверх!

Девушка неуверенно протянула руку вперед. Надо было как-то сориентироваться на местности, или хотя бы попытаться сделать это, ибо Эрик, если и видел ее сейчас, как-то обозначать свое местонахождение явно не собирался.

Пальцы незваной гостьи наткнулись на что-то холодное и она, испуганно отдернув руку, на мгновение замерла. Затем неуверенно потерла пальцы друг о друга и, поглубже вздохнув, рискнула вновь ощупать неизвестный предмет перед собой. Надо сказать, повторное касание ее отчасти успокоило. Тем странным, холодным и загадочным, что находилось перед ней сейчас, оказался всего-навсего камень, вероятно, составляющий вместе с другими одну из стен этого помещения. Аккуратно проведя ладонью по предполагаемой стене, девушка вскоре наткнулась на еще один такой же камень и, успокоившись хотя бы на сей счет, предпочла продолжить осмотр темного помещения. Результатов этот осмотр снова не принес, рассмотреть хоть что-нибудь решительно не удавалось, и незваная гостья, сознавая, что иного выбора у нее нет, тяжело вздохнула.

– Э… Эрик!.. – голос ее раскатился вокруг, отражаясь эхом от древних стен и уходя куда-то далеко, казалось, во все стороны. Во всяком случае, в том, что отзвуки слышались и сверху, и справа и слева, незваная гостья могла бы поклясться.

– Что? – холодный голос, раздавшийся из темноты откуда-то справа, заставил ее вздрогнуть. Однако, показывать страх неприветливому хозяину замка девушке вовсе не хотелось, посему, прежде, чем ответить, она выждала несколько секунд и, лишь убедившись, что голос при ответе не дрогнет, заговорила.

– Ничего. Я так понимаю, свет здесь не предусмотрен?

Ответа не последовало, и незваная гостья, теперь уже пребывающая в уверенности, что ее все-таки не совсем бросили на произвол судьбы, испытала дикое желание что-нибудь сделать с этим замороженным блондином, чтобы вынудить его разговаривать по-человечески.

– Что ж, почтем молчание за согласие… За ручку, думаю, вы взять меня не пожелаете? – вопрос был совершенно риторическим, ибо, находясь в здравом уме и трезвой памяти, девушка прекрасно понимала, что гостеприимный хозяин скорее пинком ей путь укажет, нежели дотронется до ее руки своей. Тем не менее, вопреки ее ожиданиям, на эту фразу ответ последовал.

– Ты можешь идти на мой голос, – во фразе этой было столько надменного холода, столько милостивого дозволения, что незваная гостья уже в который раз за время знакомства с этим человеком, заскрипела зубами.

– Спасибо за такую милость, – медленно проговорила она и, не желая более продолжать сей чудный разговор, попыталась определить, где конкретно находится только что беседовавший с ней блондин. Тот, вероятно, каким-то образом понял это, потому как соблаговолил помочь с установлением его местонахождения и долго мучиться девушке не пришлось.

– Сюда, – коснулся ее слуха холодный голос, и в следующий миг под невидимыми сводами звонко отдалось эхо твердых и уверенных шагов.

Создавалось ощущение, что молодой человек специально топает, дабы указать дорогу своей настырной гостье, ибо до сего момента, как казалось последней, он передвигался достаточно бесшумно. Впрочем, долго рассуждать на этот счет девушка не стала и, испытывая непреодолимое желание уже куда-нибудь наконец присесть или прилечь, поторопилась за хозяином замка.

Дальнейший путь прошел практически без приключений, и незваная гостья, постепенно привыкающая к темноте, хотя и по-прежнему мало что в ней различающая, подумала, что так идти, во всяком случае приятнее, чем по лесу, запинаясь о корни и траву. Единственным, что напрягало ее, была кажущаяся бесконечность этого пути. Успевшая устать еще после прогулки по лесу, девушка периодически испытывала малодушное желание прислониться к стенке, которая все еще тянулась, по крайней мере, с одной стороны, и передохнуть. Однако, шаги впереди звучали все так же размеренно и четко, эхо все так же гулко разносило их под сводами, вероятно, коридора, и не надо было быть гадалкой, чтобы наверняка знать, что ждать остановившуюся передохнуть гостью добрый хозяин и не подумает.

Отдых уже начинал казаться девушке чем-то эфемерным и недостижимым, коридор, казалось, уходил куда-то в дурную бесконечность, и она, чувствуя, что еще минута и просто упадет на пол, вновь вытянула вперед руку, надеясь в случае чего удержаться хотя бы схватившись за своего спутника.

Шаги впереди неожиданно затихли. Незваная гостья, не сообразив сразу тоже остановиться, прошла по инерции еще несколько шагов, и неожиданно ощутила пальцами мягкую ткань рубашки, а под ней – невероятно холодную кожу. Касание было совершенно мимолетным, однако, его оказалось достаточно, чтобы девушка снова ощутила то леденящее чувство, что нахлынуло на нее в лесу, в миг первой встречи с этим странным мужчиной. Испуганная его повторением, да и холодностью кожи молодого человека, незваная гостья поспешила отдернуть руку, а в следующую секунду оказалась буквально ослеплена хлынувшим откуда-то спереди потоком света. Чтобы прийти в себя и привыкнуть к обилию освещения, ей понадобилось немало времени. Прошло лишь немногим меньше минуты, прежде, чем девушка сумела проморгаться и рассмотреть распахнутую дверь, ведущую в довольно светлую, по сравнению с коридором, комнату, и блондина, застывшего возле нее каменным изваянием. На лице его, стирая обычный холод, уже медленно прорисовывалось раздражение, и незваная гостья, решив не дожидаться, когда ее начнут подгонять, поторопилась проследовать в, очевидно, отведенную ей комнату. Остановившись же почти на ее пороге, она с интересом огляделась, стараясь одновременно и оценить убранство этого помещения и, заодно, выяснить, какого масштаба уборку здесь необходимо провести. За спиной ее послышались тихие шаги, и дверь негромко заскрипела, явно планируя закрыться. Девушка живо обернулась и, увидев хладнокровно прикрывающего светлую створку молодого человека, нахмурилась.

– Вы что, собираетесь просто взять и бросить меня здесь?

Блондин остановился и, окинув настырную гостью очередным леденящим душу взглядом, секунду помолчал. В глазах его, умело скрываемое слоем серого льда, мелькнуло легкое удивление, и девушка, успев подметить это, мысленно обрадовалось. Ага, значит, не такой уж он и истукан, изумить его можно, как и вывести из себя… Что ж, это может пригодиться в будущем. Записав сей примечательный факт в мысленный блокнотик, незваная гостья выжидательно уставилась на хозяина старинного замка, мысленно готовясь к очередному ледяному отпору с его стороны.

– Кажется, именно этого ты и хотела, – не разочаровал ее молодой человек, буквально сверля собеседницу холодным взглядом, будто пытаясь таким образом сбить с нее спесь. В некотором роде, выполнить этот план ему удалось. Незнакомка растерянно заморгала, чуть приоткрыла рот, затем сдвинула брови и недовольно фыркнула. Выглядело это в ее исполнении весьма забавно, однако, блондин, глядящий на нее в упор, не моргнул и глазом. Меньше всего его интересовали представления, устраиваемые этой странной девицей, и уж тем более – выражения ее негодования. В конечном итоге, эта девушка с тех самых пор, как напросилась в замок была постоянно чем-то недовольна, неужели же стоило удостаивать отдельным вниманием каждую причину ее раздражения?

– Я хотела отдохнуть, но это не значит, что я жажду и мечтаю остаться одна среди всякой злобной пыли! – выпалила тем временем незваная гостья и, уперев руки в бока, всем своим видом изобразила живую претензию, – Вы могли бы хотя бы сообщить, где тут постельное белье, что делать, если я захочу есть, где ванная…

Слова ее остались без внимания. Не слушая очередных возмущений настырной девицы, в чьем благородном происхождении он с каждым мигом сомневался все больше и больше, блондин равнодушно развернулся и, на сей раз не закрывая дверь, направился прочь. Девушка, глядя ему в спину, на несколько мгновений потеряла дар речи. Однако, довольно скоро обрела его и, выскочив следом за хозяином замка, силуэт которого был все еще виден благодаря открытой двери, раздраженно топнула ногой.

– Никогда не встречала более бездушного человека, чем вы!

Молодой человек остановился. Незваная гостья, совершенно не ожидавшая, что ее слова произведут хоть какой-то эффект, тоже замерла, морально готовясь ко всему, даже к крайне жестокому обращению со стороны хозяина замка. Может, все-таки не стоило…

– Душа… – голос блондина прозвучал даже для него странно-безжизненно, как-то грустно и безнадежно, – Непозволительная роскошь, – он замолчал и уже, было, вновь двинулся вперед, однако, сделав несколько шагов, снова остановился, оглядываясь на замершую в дверном проходе девушку через плечо, – Кроме того… Я не человек.

Продолжать общение дальше он не стал. И, отвернувшись от несколько удивленной собеседницы, быстрым шагом направился восвояси.

Девушка же осталась стоять в дверях отведенной ей комнаты, внимательно глядя вслед скрывшемуся во мраке коридора хозяину замка. Известие о его не человеческой сущности не испугало ее. Возможно, дело было в том, что подозревать в парне, живущем на отшибе от цивилизации в огромном замке существо сверхъестественного происхождения было, в общем-то, довольно логично, а возможно, отсутствие страха у незваной гостьи было продиктовано тем, что за последнее время опыта общения с такими вот «не людьми» у нее накопилось довольно немалое количество.

– Вот как… – задумчиво обронила девушка и, вздохнув, поспешила вернуться в комнату. Отсутствие страха в ее душе отнюдь не являлось синонимом отсутствия благоразумия, и посему незваная гостья, памятуя о своем слишком наглом поведении в отношении блондина, предпочла пока что не предпринимать попыток продолжить общение с ним, а лучше поразмыслить и решить, что делать дальше. А еще осмотреть как следует комнату, где ей предстояло провести, по крайней мере, некоторое время. С учетом того, что полюбоваться гостиной ей так и не удалось, девушке хотелось хоть как-то компенсировать это.

Тщательное изучение отведенного ей для проживания места заняло у незваной гостьи не менее получаса. Не смотря на то, что комнатка была, в общем-то, довольно маленькой, запылена она была ничуть не меньше громоздкой гостиной или холла, посему, при учете того, что здесь предстояло провести как минимум одну ночь, девушка предпочла совместить осмотр с небольшой уборкой. Правда, тряпок здесь не обнаружилось, но зато за ширмой, занимавшей собою левую часть комнаты, нашлось какое-то старинное одеяние – то ли подштанники, то ли нижняя юбка, – и незваная гостья, за неимением лучшего и надеясь, что хозяину замка не дорога эта ветошь как память, решила приспособить для уборки его.

Как вскоре выяснилось, сметать пыль подштанниками оказалась местами довольно забавно, и девушка, несколько развеселившись, даже не сразу отреагировала на донесшийся до ее слуха откуда-то со стороны коридора тихий вздох. Впрочем, даже сообразив, что только что услышала, незваная гостья предпочла особенно не задумываться на этот счет. От мыслей о призраках в душу как-то сразу начинал просачиваться страх, а пропускать его в сознание девушке решительно не хотелось. Слишком уж безрадостной выглядела перспектива провести ночь где-нибудь под кроватью, забившись в самый дальний угол и дрожа от ужаса. Кроме того, пока что незваной гостье было, на что отвлечься.

Результатом очистки жизненного пространства явились сразу две вещи. Во-первых, комната стала выглядеть не в пример приличнее и симпатичнее, а небольшая пузатенькая тумбочка возле кровати так и вовсе заставила девушку влюбиться в нее с первого взгляда, во-вторых, захотелось есть.

Вспомнив, что на вопрос, что делать в последнем случае Эрик ответа так и не дал, незваная гостья вздохнула и, сумрачно глянув на дверь, решительно направилась к ней. Да, конечно, хозяин замка – какое-то неизвестное пока что ей существо, вероятно, опасное, еще более вероятно – способное ее, как минимум убить, и как максимум съесть, но это еще не значит, что она намерена терпеть муки голода из-за того, что этому «не человеку» в свое время не додали воспитания!

Распахнув створку, которую сама же и прикрыла, заходя внутрь, незваная гостья с интересом оглядела озаренный светом из комнаты участок коридора. Итак, судя по всему, пол здесь довольно ровный, стены, кажется тоже… Что ж, значит по неосвещенной части можно пробираться, ориентируясь на одну из последних. А после надо сказать Эрику, что неплохо бы тут вкрутить лампочки…

Девушка фыркнула и, подбадривая себя мыслями о том, что привидения бывают только в глупых сказах, с преувеличенной уверенностью шагнула вперед, вскоре уже погружаясь во тьму коридора и касаясь кончиками пальцев стены с левой стороны от себя. Эхо ее шагов разносилось под невидимыми сводами, убегая куда-то вперед, странных вздохов слышно более не было, и незваная гостья, убеждая себя в том, что была права и ей всего лишь показалось, даже прибавила шаг, едва ли не маршируя вперед.

Впрочем, бравада ее закончилась так же быстро, как и началась.

Стена, вдоль которой так уверенно шла девушка, внезапно кончилась, и незваная гостья, пытаясь нащупать ее, едва не завалилась в какой-то провал, совершенно неожиданно открывшийся сбоку. В последний миг она успела ухватиться за каким-то чудом обнаружившуюся таки стенку, однако, нога, зависнув над незримой пропастью, все же потянула девушку вниз. Изо всех сил стараясь удержаться и не упасть в неизвестность, незваная гостья вцепилась в стену, ломая ногти, и даже попробовала, было, откинуться назад, как неожиданно почувствовала подошвой твердую поверхность. Факт этот так удивил ее, что девушка, опрометчиво выпустив стену, даже немного подалась вперед, проверяя прочность неизвестного постамента. Как показала практика, делать этого не следовало. Кажущаяся ровной поверхность неожиданно заскользила под ногой, и незваная гостья, попав подошвой в широкую щель между камнями, едва не взвизгнула от неожиданно разлившейся по ступне боли. На глаза ее навернулись слезы.

Нащупав сбоку стенку, почему-то кажущуюся влажной, девушка неуверенно провела по ней рукой вниз, очень надеясь, что коридор никуда не делся и присесть на верхнюю ступеньку над этим провалом у нее еще получится. Сесть получилось, однако, лучше от этого не стало. Нога, и без того прежде ударенная о балюстраду, как выяснилось, застряла в щели, и, судя по всему, так просто вылезать не собиралась. Пару раз безнадежно дернувшись, девушка пригорюнилась. Звать хозяина замка и просить его выдернуть ее из каменного капкана ей не хотелось совершенно. Во-первых, не известно, как он прореагирует, а во-вторых, неизвестно какого рода помощь окажет. А вдруг дернет так, что уже, похоже, вывихнутая нога и вовсе сломается? Или вообще предложит отрубить ее. «Давайте отрубим Сусанину ногу…» Девушка потрясла головой, заставляя себя выкинуть из нее неприятные мысли и, вздохнув, осторожно шевельнулась.

Она не собиралась пытаться вновь высвободить ногу, хотела просто принять более удобное положение, ибо сидеть на холодном, да еще и, похоже, мокром камне было вовсе не самым изысканным удовольствием, однако, вероятно, ухитрилась повернуть подошву под правильным углом. Ступня выскользнула из расселины, и незваная гостья, обрадовавшись, поспешила встать на ноги, собираясь убраться от этого места как можно дальше. Вообще говоря, не так уж сильно она и хочет есть… Уж явно не настолько, чтобы ломать ради этого ноги.

Старательно опираясь только на здоровую ногу, девушка медленно выпрямилась и даже попыталась сделать шаг. Именно попыталась, ибо поврежденная ступня отозвалась на это действие такой болью, что незваная гостья сдержалась от вскрика лишь вовремя укусив себя за руку. Звать Эрика ей по-прежнему не хотелось, как, однако, и находится в этом странном и страшном коридоре. Да и в замке, буквально бросающемся на нее и мечтающем тем или иным способом покалечить. Но и покинуть его теперь возможным не представлялось, – на вывихнутой ноге далеко не уйдешь, а хозяин замка вряд ли согласится по доброте душевной вызвать ей такси…

Девушка вздохнула и, собравшись с духом, осторожно приподняла ногу, намереваясь предпринять еще одну попытку шагнуть. Однако, попытка эта так и осталась незавершенной.

Откуда-то снизу, как раз из той пропасти, в которую едва не упала незваная гостья, неожиданно послышался негромкий шорох. Девушка замерла и, судорожно вцепившись в стенку, напряженно вгляделась во мрак. Мысли о бродящих по замку не упокоенных душах вновь нахлынули на нее, заставляя задрожать от ужаса.

Прошла минута, две, затем три и даже, кажется, пять. Вокруг по-прежнему висело таинственное, давящее безмолвие, ни вздохов, ни шорохов слышно больше не было, и незваная гостья почувствовала, что успокаивается. Ну и глупости же лезут ей в голову. Призраки, тоже мне! Да это скорее всего пробежала какая-нибудь милая маленькая мышка, которые наверняка толпами ходят по подвалу этого замка, только и всего. Кстати, мышки-то наверняка чем-то питаются… Может быть, рискнуть спуститься и попытаться выяснить, нет ли внизу чего-нибудь вроде кладовой? Воображение вмиг нарисовало девушке ломящиеся от разнообразных деликатесов полки, и рот моментально наполнился слюной. Желудок недовольно забурчал, грозно информируя общественность, что если его сейчас же не накормят, он, как минимум, перебаламутит всех местных призраков и вынудит их принести ему хотя бы колбасы.

Незваная гостья тяжело вздохнула и, нащупав место, где стена, заворачивая, знаменовала начало жутковатого провала, осторожно опустилась на корточки, ощупывая спуск. Ощутив под пальцами каменную кладку, вероятно, изображающую ступеньку, девушка аккуратно спустила на нее сначала здоровую, а затем и больную ногу. Ступенька не пошатнулась, не попыталась вновь поймать ее, и незваная гостья приободрилась. Следующую ступень она преодолела уже быстрее, а после и вовсе поднялась на ноги и, ежесекундно хватаясь за стену и мысленно ойкая от боли, принялась осторожно спускаться. Кладовая с огромным запасом продуктов стремительно обретала форму, и желудок, подбадриваемый воображением, реагировал на это все громче и настырнее.

Лестница казалась бесконечной. Девушке чудилось, что она идет уже не меньше пяти часов, что на улице уже, должно быть, глубокая ночь, что еще немного – и она доберется до центра земли, однако, она не останавливалась. Правда, возвращение наверх начинало казаться ей чем-то сродни первому кругу Ада, посему, уже совершенно убежденная в наличии в подвале большого количества съестных запасов, незваная гостья дала себе слово, что перед возвращением хорошенько отдохнет. Впрочем, судя по всему, спуск тоже требовал некоторого количества отдыха.

Остановившись на одной из ступеней, девушка прислонилась к стене и перевела дух, неодобрительно всматриваясь во тьму впереди. Сколько еще оставалось ей спускаться, она не знала, как не могла предположить и того, сколь высоко теперь придется подниматься наверх. Мысли ее, вероятно, тоже утомившиеся, скакали из стороны в сторону, ни на чем особенно не фокусируясь, и в какой-то миг девушка подумала, что если так пойдет и дальше, то она, вероятно, просто заснет от усталости где-нибудь на этих ступенях.

Где-то впереди снова послышался шорох. Незваная гостья замерла, напряженно вслушиваясь и уже, было, даже убедила себя в том, что слышит топоток маленьких мышиных лапок, как следующий звук заставил ее вмиг разубедиться в этом.

– Я здесь… – донесся из мрака впереди хриплый мужской голос, и девушка, дернувшись от неожиданности, едва не упала со ступени, начиная, как и некоторое время назад, заваливаться вперед. Руки ее взметнулись, пытаясь нашарить стену, возле которой она только что стояла, но нащупали лишь пустоту. Положение становилось катастрофическим, – удержаться было не за что, сохранить равновесие тем более не представлялось возможным, и незваная гостья, практически падая вперед, сделала по инерции несколько прихрамывающих шагов. И лишь остановившись, неожиданно сообразила, что лестница кончилась. Вероятно, она все-таки нашла эту кладовую, или подвал, или погреб, или… Но чей голос только что прозвучал здесь? Девушка почувствовала, что дрожит. Мало того, что здесь кто-то вздыхает и шуршит, мало того, что замок как будто специально вознамерился покалечить ее, так в его глубинах еще и кто-то разговаривает!

– К… кто… кто здесь?.. – выдавила из себя незваная гостья и, прижав руки к груди, завертела головой, тщетно пытаясь рассмотреть хоть что-нибудь. По подвалу эхом разнесся чей-то хрипловатый смех и все стихло.

Девушке ощутила, как сердце замерло, а затем, словно оборвавшись, провалилось куда-то в желудок, и там, старательно спрятавшись, отчаянно заколотилось, словно бы выстраивая для себя укрытие. Вокруг царила совершеннейшая тишина, только что слышанные незваной гостьей звуки казались иллюзией, галлюцинацией, однако, страх не отпускал. Девушка осторожно сделала шаг назад, ощущая, что есть ей как-то совсем расхотелось. Хотелось совершенного иного – хотелось удрать, бежать из этого жуткого места сломя голову, не обращая внимания на болящую ногу. Незваная гостья резко обернулась и, куснув себя за губу от боли, вновь завертела головой. Бежать, да… Но где же теперь лестница? Со всех сторон ее окружала лишь непроглядная тьма, ни намека на хоть какое-то подобие светлого лучика видно не было, и девушка, подумав, что может остаться на веки здесь, в этом подвале, в компании неизвестного монстра, испуганно бросилась вперед. Запнулась за что-то и, не удержавшись на больной ноге и скользком полу, проехалась по последнему на животе. Страх в ее душе усилился. Она точно помнила, что когда спустилась и только вошла в подвал, под ногами не было ничего, обо что можно было бы споткнуться. А значит, либо она уже заблудилась и направилась не в ту сторону, либо кто-то намеренно сделал ей подножку. Даже не знаешь, какой вариант хуже.

Девушка уперлась ладонями в пол и, кое-как сев на колени, неуверенно пошарила перед собой руками. Спотыкаться повторно ей совсем не хотелось, как, впрочем, и врезаться в стену, наличие которой прямо по курсу она уже вполне готова была допустить. Неожиданно пальцы незваной гостьи наткнулись на что-то металлическое, более всего напоминающее большой и толстый штырь или прут, почему-то идущий перпендикулярно полу. Осторожно сжав его, девушка медленно поднялась с колен, стараясь поменьше опираться на больную ногу и напряженно соображая, чем может являться сжимаемый ею прут. Черенок лопаты? Древние грабли? Крайняя часть какого-нибудь стеллажа? Подходящим ни один из вариантов не казался, и незваная гостья, стараясь не думать о том, что кроме нее в этом помещении находится кто-то еще, нахмурилась, пытаясь опознать предмет в своей руке. В мыслях ее замелькали ровной чередой всевозможные металлические прутья, а так же варианты их использования. Наконец девушка ощутила, что ее осенило. Клетка! Скорее всего это какая-нибудь клетка. Нет-нет-нет, не для животного, просто чтобы… ну… Да кто ее знает, может, чтобы арбузы хранить!

Решив убедиться в своем предположении, девушка осторожно выпустила прут и повела рукой в сторону, надеясь нащупать еще один такой же. Ладонь ее случайно скользнула чуть внутрь клетки, но незваная гостья, основывающаяся лишь на осязательных ощущениях, не заметила своего промаха. Она продолжала медленно сдвигать руку влево, до тех самых пор, пока ее пальцы внезапно не наткнулись на чьи-то жесткие, грубые волосы. По спине девушки пробежал холодок. Что за волосы могут находиться здесь, в подвале, глубоко под замком, за прутьями какой-то клетки? Вариантов-то тут не так много, всего один – судя по всему, это останки какого-то несчастного узника, заморенного в этом каземате, а значит, пальцы незваной гостьи сейчас касаются волос… скелета?

Волосы под пальцами девушки зашевелились, и та потеряла дар речи. Как, впрочем, и способность двигаться. Она так и стояла, замерев, с вытянутой вперед, касающейся чего-то неизвестного рукой, и тщетно пыталась заставить себя отскочить в сторону, отдернуть руку, или хотя бы взвизгнуть… В ладонь незваной гостьи неожиданно ткнулось что-то холодное и мокрое, и девушка, не успев обрести дар речи, потеряла его вновь. Она не успела еще идентифицировать то, что коснулось ее руки, как по ладони неожиданно медленно, будто играясь, прошелся чей-то большой шершавый язык.

Инстинкт самосохранения, уже некоторое время интеллигентно напоминавший девушке, что дальнейшее промедление может привести к тому, что ее просто съедят, в конце концов не выдержал и буквально пнул незадачливую исследовательницу старинного замка. Девушка, в прямом смысле подпрыгнув, шарахнулась назад и, взвизгнув, не раздумывая на тему того, что тревожить занятого просиживанием штанов блондина нехорошо, завопила во все горло:

– Эрик!!

Голос ее разлетелся под незримым потолком тысячей отголосков, в которых, как на мгновение почудилось незваной гостье, вновь растаял тот же самый хохот, что она слышала прежде. Впрочем, убедиться или разувериться в этом, она уже не успела, хотя и вряд ли бы стала.

Тяжелая холодная рука легла ей на плечо, и знакомый ледяной голос произнес:

– Это не та комната, что я предоставил тебе.

Девушка ощутила невероятное облегчение. Ощущать рядом человека, существо, которое уже знаешь, которое видела при свете дня и уверена в том, что хотя бы это существо не собирается тебя есть, по крайней мере, в ближайшее время, – что же может быть приятнее после знакомства с местными таинственными вздохами, шорохами и голосами? Девушка прижалась к своему спасителю спиной и, вытянув дрожащую руку вперед, пролепетала:

– Там кто-то есть…

Где-то у нее над головой послышался недовольный вздох, а затем последовал практически слившийся с ним сухой щелчок. Где-то сзади раздалось характерное потрескивание огня и часть пространства осветилась неверным желто-оранжевым светом. Чуть сбоку вновь послышалось потрескивание, затем еще и еще, и не успела незваная гостья опомниться, как весь подвал озарился мягким колеблющимся светом неожиданно вспыхнувших по стенам факелов. Под потолком обнаружилось странное подобие люстры, напоминающей скорее деревянный круг, по всей длине которого горело несколько свечей. Света это сооружение давало, конечно, не достаточно, но впечатление производило. Впрочем, девушке сейчас было решительно не до этого. Взгляд ее был прикован к тому, что находилось прямо перед ней, к тому, возле чего она совсем недавно стояла и что так напугало ее.

Это действительно, как она и предполагала, оказалась клетка. Но вот существо, находящееся в этой клетке ни в какие предположения незваной гостьи не вписывалось, и, вероятно, именно поэтому пугало до полубезумия. Прямо перед девушкой, вальяжно развалившись на полу большой клетки, гордо возлежал огромный, желтый в свете факелов, лев. Грива его, роскошной короной опоясывающая большую голову, к концу волос становилась темнее, даже чернее, кисточка на хвосте тоже, казалось, завершалась маленьким угольком, желтые глаза были лениво прикрыты, но взгляд, устремленный на незваную гостью, тем не менее, казался вполне бодрым и каким-то… Девушка затруднилась бы дать ему название, но при виде того, как на нее взирает огромный хищник, у нее возникло неприятное ощущение, что зверь мысленно оценивает ее вкус. Лев широко зевнул и незваная гостья ощутила, что у нее подкашиваются ноги.

Эрик, стоящий у нее за спиной, вероятно, тоже ощутил это. Девушка неожиданно почувствовала, как ее поднимают в воздух, взваливают на плечо и, сообразив, что блондин решил самоотверженно унести ее прочь от огромного хищника, испытала чувство невероятной благодарности. Господин де Нормонд, вероятно, и сам не догадываясь об этом, спасал ее сразу по двум статьям, – уносил от жуткого льва с большими зубами, и берег вывихнутую ногу девушки.

Последняя, ощущая, как молодой человек поднимается по лестнице, с облегчением выдохнула и, повиснув у него на плече как безжизненная тряпочка, закрыла глаза.

Когда она открыла их в следующий раз, они уже находились в ее комнате. Блондин, на удивление аккуратно, даже бережно, опустил девушку на кровать и, окинув ее строгим взглядом, нахмурился.

– И что же вам понадобилось за пределами данного помещения? – голос молодого человека прозвучал столь холодно, и вместе с тем столь язвительно, что незваная гостья, только что пылавшая благодарностью к нему, вмиг ощутила раздражение.

– Я же спрашивала вас, что делать, если захочется есть, вы не ответили, – фыркнула она, отвечая недовольным взглядом, – Вот мне и пришлось самой, лично бродить по вашему дурацкому замку, и искать себе пропитание.

– В подвале, – уточнил Эрик. Он не спрашивал, просто констатировал факт. Девушка нахмурилась и, шевельнувшись, села на кровати поудобнее.

– А где? Можно подумать, тут везде куча указателей, подсказывающих, куда следовать!

Блондин промолчал. Говоря начистоту, сам он, вероятно, отправившись на поиски кухни в собственном замке, скорее всего тоже бы заблудился. Где оная располагается, молодой человек не имел ни малейшего понятия, ибо еду обычно видел в уже готовом виде на столе гостиной, но никак не в кастрюлях или сковородках.

Девушка, между тем, сумрачно созерцающая хозяина замка, тяжело вздохнула.

– Слушайте, Эрик… Я не хочу с вами ссориться, честное слово. Просто скажите, что мне нужно сделать, чтобы получить еду? Может, у вас тут какая-нибудь скатерть-самобранка есть, или джин где-нибудь завалялся?

Молодой человек, не отвечая, щелкнул пальцами. Перед девушкой, вероятно, повинуясь этому жесту, возник небольшой столик, будто украденный из музея Средневековья, сервированный в лучших традициях упомянутого периода. При одном взгляде на предложенную ей пищу, незваная гостья почувствовала, как рот наполнился слюной. Торопливо сглотнула и, вновь переведя взгляд на блондина, прижала руки к груди.

– Вы спасли меня от голодной смерти.

Эрик кивнул и, очевидно, считая разговор оконченным, направился к двери. Однако, девушка вовсе не собиралась на сей раз так просто отпускать своего спасителя.

– Эрик! – окликнула она и, дождавшись, когда блондин остановится, вопросительно взирая на нее через плечо, поинтересовалась, – А что вы за «не человек»? Я имею ввиду, они, то есть вы, разные же бывают…

– Вампир, – последовал холодный ответ. Незваная гостья подозрительно прищурилась. С вампирами ей, честно говоря, не доводилось водить такое уж близкое знакомство, однако, того, что она знала, вполне доставало, чтобы предположить, что обычно подобные существа не владеют способностью к материализации.

Блондин вновь направился к двери, и девушка, уже принявшаяся за еду, поспешила снова окликнуть его.

– Эрик!

Молодой человек снова замер, однако, поворачиваться не стал.

– А что делает у вас в подвале лев? – говоря это, незваная гостья уже вовсю жевала предложенный ей ужин, посему фраза прозвучала несколько невнятно. Тем не менее, Эрик ее понял.

– Живет, – равнодушно ответил он и, не дожидаясь продолжения допроса, быстро вышел за дверь. Девушка фыркнула и, решив расспросить хозяина замка подробнее чуть позже, уделила надлежащее внимание еде…

***

Проснуться от тишины – от совершенно глобальной, всепоглощающей, нерушимой тишины – такого девушке еще не доводилось испытывать. Обычно, просыпаясь дома, она сразу же могла услышать привычные, порой раздражающие, но такие знакомые звуки – громкое чириканье птиц за окном, звук мотора чьей-то машины, крики соседей из-за стены или же громкое рычание соседской дрели. Бывало, что некоторые из этих звуков и являлись причиной ее пробуждения.

Сейчас же до слуха не доносилось абсолютно ничего. Птицы за окном не пели, а если и пели, то их голоса не проникали сквозь наспех вытертое вчера от пыли окно, со стороны коридора не доносилось ни вздохов, ни шорохов, и незваная гостья неожиданно почувствовала себя неуютно.

Комната, в отличие от коридора, по которому ей вчера довелось путешествовать, была залита проникающим сквозь все еще довольно грязное стекло солнечным светом, мебель за ночь никуда не исчезла, и даже пыли после вчерашней уборки в помещении было уже на порядок меньше.

И тем не менее, комната казалась пустой.

Девушка медленно села на кровати, поморщилась от вмиг напомнившей о себе боли в вывихнутой вчера ноге и осмотрелась. Вчера, когда она укладывалась спать, свет, проникающий сюда был уже тусклым, вечерним, никакого намека на лучики заходящего солнца в нем не было, но тем не менее, жуткой и пустой комната не казалась. Возможно, дело было в том, что незваная гостья на тот момент все еще находилась под впечатлением от встречи со львом, испугавшим ее куда как больше пустых помещений, возможно, просто слишком устала, чтобы обращать на это внимание, – этого не могла бы сказать даже она сама. Однако сейчас, отдохнув и выспавшись, девушка взирала на ярко освещенную комнату едва ли не с ужасом. Кто здесь жил когда-то? На чьих простынях она так хорошо выспалась этой ночью? И что же стало с, очевидно, хозяйкой этой комнаты, куда она делась?

Незваная гостья поежилась и, спустив ноги с кровати, предпочла уделить внимание им. Вывихнутая ступня немного отекла, но в целом выглядела довольно неплохо, посему девушка, не испытывая особенного желания и дольше задерживаться в комнате, напоминающей больше какой-то мемориальный памятник, нежели жилое помещение, рискнула подняться на ноги, на всякий случай придерживаясь рукой за стоящую возле кровати тумбочку. Ступня на удивление не подвела и, хоть и напоминала о себе при каждом шаге неприятной ноющей болью, в общем-то, явно не собиралась подводить хозяйку и согласна была служить ей верой и правдой.

С облегчением вздохнув, девушка поспешила одеться и, по мере сил своих, привести внешность в порядок. Затем, подойдя к двери, окинула задумчивым взглядом комнату. Интересно, сможет ли она когда-нибудь назвать ее в полной мере своей? Да и позволит ли ей это суровый хозяин замка… Если судить по вчерашнему общению, молодой человек склонен скорее выгнать ее взашей при первой же возможности, и, пожалуй, не преминет сделать этого, даже не обращая внимания на ее больную ногу.

Взгляд незваной гостьи упал на небольшой столик, который вчера по ее просьбе материализовал блондин. По сию пору она думала, что материализации из ниоткуда, создания чего-то из ничего, просто не существует. Если что-то где-то появилось, значит, в другом месте нечто аналогичное исчезло, но теперь, глядя на этот самый столик, девушка испытывала все большие и большие сомнения в собственной теории. Конечно, стол казался украденным из какого-нибудь музея древностей, или же с аукциона старинных вещей, но одновременно выглядел для этого чересчур новым, словно только что был создан рукой искусного мастера. Посуда, по сию пору стоящая на нем, ибо девушка попросту не знала, куда ее деть и уж тем более, где вымыть, тоже не вписывалась в теорию ее перемещения откуда-нибудь с аукциона или из другого старинного замка, – слишком уж новой она была, явно никем и никогда прежде не использованной. На еду сейчас взглянуть у незваной гостьи уже не было возможности, да, и, впрочем, уж что-что, а еда бы точно ничего не доказала, ибо сервировка сервировкой, а продукты во все времена были, в общем и целом, одинаковыми, но и столика с посудой вполне хватало для возникновения сомнений в правдивости слов хозяина замка.

Итак, он назвал себя вампиром? Девушка чуть покачала головой, выражая тем самым недоверие. Какой вампир способен материализовать предметы из ниоткуда? Да и какой вампир вообще обладает способностью что-либо материализовать? Нет, к славному семейству кровососущих типов Эрик точно не имеет никакого отношения. Или же, что тоже возможно, является чем-то большим, чем обычный вампир. Вполне вероятно, что в живой крови он все-таки нуждается для поддержания жизнедеятельности, но сил она ему дает явно на порядок больше, чем тем, к кому он себя причисляет.

Девушка нахмурилась и, отвернувшись от столика, распахнула ведущую в коридор дверь. Здесь общее запустение при свете дня, пусть и касающегося лишь небольшой части пространства, тоже стало как-то очевиднее. Вздохов и шорохов по-прежнему слышно не было, льва в радиусе десяти метров не наблюдалось, однако, это почему-то не только не успокоило незваную гостью, а даже будто бы напугало еще сильнее. Замок, в вечернем сумраке кажущийся таинственным, днем выглядел просто жутко.

Девушка поежилась и, сделав неуверенный шаг вперед, остановилась. Вновь путешествовать по темному коридору, случайно свернув из которого не в ту сторону, можно было совершенно спокойно угодить на завтрак огромному хищнику, ей не хотелось. Впрочем, как и оставаться в комнате, единственным преимуществом которой перед коридором была ее освещенность.

Незваная гостья набрала побольше воздуха в легкие. Конечно, вряд ли хозяин замка окажется доволен, что его зовут по таким пустякам, но ведь, с другой стороны, вчера, когда она испугалась и позвала его, он пришел. Может быть, и сейчас поможет и хотя бы доведет ее до гостиной?

– Эрик!.. – негромко и совершенно неуверенно позвала девушка, вглядываясь во мрак впереди, – Эрик!

Ответом ей были все та же тишина и запустение. Выждав для верности некоторое время, незваная гостья обреченно шагнула вперед. Итак, похоже, от хозяина замка помощи ждать не приходится. Он вообще, видимо, готов помогать бедным девушкам только по настроению… ну, или если его заставить сделать это.

Добравшись до края освещенного пространства, девушка, памятуя о том, где находился спуск к подвалу со львом, поспешила податься вправо и, касаясь теперь уже другой стены, и подозрительно косясь во мрак слева, осторожно двинулась вперед.

Вопреки ее ожиданиям, на сей раз путь по темному коридору обошелся без особых приключений. Несколько раз ладонь девушки, скользящая по влажным камням стены, касалась деревянных дверей, закрытых, и явно запертых от посторонних глаз, однако никаких провалов с лестницами или же без оных, к ее радости, с этой стороны не обнаруживалось. Как, впрочем, и дороги наверх, к гостиной.

По прошествии, наверное, получаса, девушка ощутила, что начинает уставать. Кажется, вчера с Эриком они преодолели путь от гостиной до той комнаты все-таки быстрее, хотя, конечно, возможно, что она просто в данный момент медленнее идет. Таинственных шорохов и вздохов, а также странных голосов до слуха незваной гостьи не долетало, но темная тишина, окружающая ее, сейчас казалась даже еще страшнее. Пожалуй, девушка бы не отказалась в данную секунду услышать чей-нибудь голос, или смех, или еще какое-нибудь доказательство того, что она не одинока в этом мире.

Прошло еще минут десять. Незваная гостья, ощущающая, что вывихнутая нога болит, кажется, с каждым мигом все сильнее, остановилась и в отчаянии всмотрелась во мрак впереди. Затем оглянулась назад, на точно такой же мрак, и почувствовала себя пребывающей в каком-то безвременном, бесконечном пространстве. Свет, падающий из открытой двери ее комнаты, отсюда виден не был, впереди, как уже упоминалось, тоже не было заметно ни искры, и незваная гостья, догадываясь, что еще минута, и она попросту закричит, чтобы услышать хоть что-нибудь, хоть как-то доказать себе, что она здесь, что она существует, и что существует эхо от ее голоса под невидимыми сводами, сделала еще несколько торопливых шагов вперед. Неожиданно где-то впереди мелькнул свет. Девушка насторожилась, и, продолжая неуверенно идти, внимательно пригляделась к чуть заметному пока что огоньку. Впрочем, как вскоре выяснилось, как раз огоньком этот свет и не был. Это был скорее тонкий луч дневного света, падающий откуда-то чуть сверху и озаряющий небольшое пространство коридора.

Незваная гостья заторопилась к нему. Огонь факела или свечи, скорее всего, напряг бы ее, вызвав вновь мысли о призраках, однако дневной свет вселял лишь надежду и радость.

С каждым шагом лучик становился все ближе и, казалось, освещал все большее пространство. Девушка, не обращая внимания на возмущенную таким поведением ногу, все прибавляла шаг, и вскоре, наконец, сумела выйти из мрака на свет и перевести дыхание. Впрочем, тотчас же нахмурилась, рассмотрев, куда пришла.

Тонкий луч света падал из небольшого окошка-бойницы, проделанного в стене, вероятно, одной из боковых башенок замка. Освещал он заканчивающийся здесь коридор, позволял рассмотреть уходящую куда-то наверх винтовую лестницу… Девушка горестно вздохнула и, не задумываясь, присела на нижнюю ступень этой самой лестницы. Значит, помимо затерявшейся где-то в коридоре и ведущей в гостиную, а так же той, что спускается в подвал, здесь есть еще одна ступенчатая конструкция. С ума сойти можно. Просто не замок, а какой-то лабиринт, сплошь состоящий из ступенек. Ну ладно, изредка эти ступеньки перемежаются темными коридорами, но одно не отменяет другого.

Незваная гостья чуть повернулась и окинула тоскливым взглядом убегающие вверх ступени. И что же теперь делать? Отправляться обратно во мрак, пытаться обнаружить там нужную лестницу или рискнуть, и попытаться преодолеть эту? В конце концов, ну кто знает, может быть там, где она заканчивается, есть что-то полезное. Например, карта замка, с отметкой «вы находитесь здесь». Или, в крайнем случае, может, если закричать с башни, Эрик скорее ее услышит, придет и все-таки выведет из этого жуткого лабиринта.

Девушка с некоторым трудом поднялась и без особого энтузиазма шагнула вперед, преодолевая первую ступень лестницы. И почему тут не предусмотрены лифты?

Подъем внутри башни, как и следовало ожидать, занял у незваной гостьи на порядок больше времени, чем прогулка по темному коридору. Несколько раз она, ощущая, что просто не в силах двигаться дальше, останавливалась, отдыхала, но затем все равно упорно продолжала подниматься наверх. Правда, по прошествии, наверное, минут сорока или даже пятидесяти, если не часа, когда остановки для отдыха уже приходилось делать все чаще и чаще, а лестница, похоже, и не думала кончаться, девушка всерьез начала задумываться о том, что, вероятно, пора уже заканчивать эту робинзонаду и начинать путь обратно. Единственным радующим фактом были в достаточном количестве расположенные в наружной стене башенки окна, дающие довольно света, чтобы можно было хотя бы не спотыкаться впотьмах. Впрочем, ощущение пустоты и одиночества они совершенно не убавляли, посему на сердце у девушки, вынужденной уже не менее полутора часов бродить по лабиринтам этого замка, становилось все тяжелее и тяжелее.

И вот, когда она уже была готова плюнуть на все и, после очередного отдыха, начать спускаться вниз, за очередным изгибом лестницы в стене, вместо маленькой бойницы, неожиданно обнаружился вполне широкий проход. Мысленно благодаря небо за избавление от мук, девушка торопливо подобралась к нему и настороженно заглянула внутрь. Вообще говоря, она вполне допускала, что вместо ожидаемой комнаты или коридора, может увидеть сейчас просто свободное пространство, или, на худой конец, узенькую площадку, предполагала, что долгое путешествие по лестнице вполне может завершиться разочарованием. Однако же, ей повезло.

За проемом начинался еще один коридор, разумеется, не менее пыльный, чем прочие помещения, но зато вполне неплохо освещенный и, к тому же, совсем короткий. Ступив на ровный пол, покрытый таким же запыленным, как и все остальное, ковром, девушка вздохнула с облегчением.

В этот коридор выходило всего лишь две двери. Первая из них, располагающаяся справа от входа и довольно близко к нему, была, как и следовало ожидать, закрыта, но зато вторая, находящаяся чуть поодаль от первой, и, к тому же, на противоположной стене, оказалась почему-то распахнута. Заметив мелькнувшую в дверном проеме тень, незваная гостья насторожилась.

Что же, а вот и призраки, по которым она так скучала в последние часы? Однако же, вздохов или шорохов из дальней комнаты не доносилось, посему девушка, предпочтя исправить это, вздохнула сама и решительно направилась вперед, по пути оглядывая коридор. Впрочем, внимания здесь заслуживал, пожалуй, только потолок, идущий по какой-то странной диагонали, повышающийся от одной стены к другой. Все остальное пространство особенного интереса не представляло, и исследовательница предпочла уделить внимание распахнутой двери комнаты, а точнее, – тому, что скрывалось за ней.

К ее некоторому удивлению, комната оказалась довольно просторной. Расширялась она, разумеется, не в сторону окна, а напротив, вдоль стены коридора с ориентировкой на лестницу, и вполне вмещала в себя все необходимые для проживания здесь предметы. Незваная гостья отметила про себя, что это помещение выглядит не в пример уютнее того, что отвел ей для ночевки добрый хозяин замка и, тотчас же забыв об этом, уставилась на небольшой симпатичный диванчик, располагающийся прямо напротив входа.

На диване, спиной к двери, лежала худощавая девушка с копной темных, роскошных, вьющихся мелкими кольцами волос.

Незваная гостья неожиданно для себя ощутила несколько иррациональный укол ревности. Это еще что за фокусы? У Эрика тут, значит, и мадам имеется! Выходит, не такой уж он замороженный, каким хочет казаться, иначе бы ни одна девушка рядом с ним не выдержала. Хотя, может, и стоило бы попытаться…

Девушка кашлянула и нарочито громко стукнула костяшками пальцев по косяку двери. Незнакомка живо обернулась через плечо и, сев на диване, откинула тонкой рукой со лба несколько вьющихся прядей. Пухлые губки ее растянулись в приветливой улыбке, большие серо-зеленые глаза в обрамлении длинных черных ресниц пару раз удивленно моргнули, и девушка, не дожидаясь каких-либо слов со стороны незваной гостьи, поднимаясь с дивана, произнесла:

– Ты у нас кто? В смысле, привет, конечно. Так кто ты?

Девушка, стоящая в проходе комнаты, изумленно приоткрыла рот и, чтобы не упасть, поспешила схватиться за косяк. Говорила неизвестная… хрипловатым баском, да и на поверку оказалась самым, что ни на есть, натуральным парнем. Во всяком случае, когда молодой человек поднялся с дивана и выпрямился, принадлежность его к мужскому полу стала более, чем очевидной.

– Так ты… парень?.. – растерянно и вместе с тем подозрительно вымолвила девушка, которой визуальных впечатлений, как и слуховых, было несколько недостаточно. Тем более, что от созданий, обитающих в этом замке, похоже, можно было ожидать чего угодно.

Парень медленно моргнул и, опустив голову, окинул себя крайне заинтересованным взглядом, похоже, пытаясь найти на собственном теле хотя бы намек на вторичные женские половые признаки. Затем почесал в затылке и, вновь глянув на незнакомку, пожал плечами.

– А что, не похож что ли? Нет, я конечно, может чего-то не знаю, но вообще с утра зеркало было определенно уверено в том, что я мальчик.

– Могу тебя с этим поздравить, – не удержалась девушка и, вздохнув, все-таки зашла в комнату, присаживаясь на кособокий стульчик, стоящий возле входа в нее, – Ну, дела…

– Какие такие дела? – мигом заинтересовался ее новый знакомый, с неподдельным любопытством созерцая собеседницу. Последняя отмахнулась.

– Да я так, о своем. Так ты тут… живешь?

– Ага, – равнодушно подтвердил юноша, – А ты сюда как забрела?

– Да я, вроде как… – девушка замялась, не зная толком, как определить свой статус, – Гостья Эрика. Наверное.

– Ааа… – с непонятным выражением протянул молодой человек и, чуть прищурившись, окинул собеседницу внимательным взглядом, – Знаю я, что он с гостями делает…

Незваная гостья неожиданно услышала в этих словах скрытую ревность. И, мгновенно ощетинившись, и разве что не приняв боевую стойку, ринулась в атаку, даже поднимаясь со стула.

– Ты что, голубой?

– Это еще с какой радости? – абсолютно искренне возмутился парень и, подойдя к собеседнице вплотную, упер одну руку в бок, – Может, мне тебе на деле доказать, насколько я традиционен, обычен и натурален?

– Спасибо, перебьюсь, – поторопилась отказаться девушка и, быстро оценив, насколько молодой человек ее выше, сделала шаг назад, – Это я так… извини.

– Я подумаю, – милостиво сообщил юноша и, внимательно осмотрев девушку, осведомился, – Так зачем ты ему тут? Со мной-то все понятно, а вот ты…

– Что с тобой понятно? – как раз совершенно не поняла незваная гостья, удивленно глядя на собеседника, – Ты разве не… ну, не заодно с ним?

– Я? – возмущение парня на миг показалось девушке наигранным, но уже в следующее мгновение это ощущение развеялось. Юноша резким движением откинул с шеи волосы и, чуть повернув голову, продемонстрировал собеседнице две красные точки, ярко выделяющиеся на бледной коже.

– Видишь? Знаешь, что это такое?

– К-кажется, да… – незваная гостья ощутила, как по спине пробежал холодок, – Хочешь сказать, что он тебя тут держит…

– Как симпатичную бочку с кровью, вот именно, – подтвердил молодой человек, – Так что не надо на меня тут всех собак вешать. Я тут, между прочим, тоже жертва произвола… О, а может, ты ему для тех же целей нужна?

Девушка вздрогнула. Почему-то до сей поры ей не приходило в голову, что у хозяина замка могут быть на нее виды подобного плана.

– Он… он не уточнял, – пробормотала она, – Он вообще ведет себя так, как будто мечтает меня выгнать…

– Ну, если он тебя выгонит, ты можешь считать себя крайне везучей, – ухмыльнулся юноша, – Поделись секретом, чем ты его уже успела так достать, что он хочет от тебя избавиться?

– Откуда я знаю, – недовольно буркнула незваная гостья, – Ему что слово ни скажи, он все раздражается… Слушай, а как же ты еще не умер, если он… ну…

– Вообще-то, кровь имеет тенденцию обновляться, – с выражением закаленного глупостью студентов профессора пояснил парень, – Кстати, когда это происходит, бывает не так плохо. Ну, знаешь, подъем настроения, все дела… Тьфу, черт, совсем забыл, – молодой человек хлопнул себя по лбу и, не успела девушка поинтересоваться, что именно он забыл, склонился в полупоклоне, – Прошу простить, мадемуазель, мне мою грубость. За всеми этими глупостями я совершенно забыл вам представиться… Роман. Позволите узнать ваше имя, моя неожиданная и очень приятная собеседница?

Девушка ощутила, как по ее губам сама собой расползается улыбка. Не столь часто доводилось ей слышать такие изысканные речи, кроме того, произнесенные, в общем-то, довольно симпатичным молодым человеком. Если, конечно, не брать в расчет его сходства с особой женского пола.

– Татьяна, – представилась она и, не имея возможности сделать книксен по причине отсутствия длинной юбки, чуть склонила голову в ответном приветственном жесте, – Рада знакомству.

– Очень взаимно, – кивнул Роман и, взяв руку собеседницы в свою, быстро поцеловал тыльную сторону ее ладони. А затем, вероятно, сочтя процедуру вежливого знакомства завершенной, отошел обратно к дивану и, не долго думая, шлепнулся на него, раскидывая руки по спинке.

Татьяна чуть покачала головой, присаживаясь на все тот же кособокий стульчик.

– Как я погляжу, ты просто-таки блещешь воспитанием.

– Да, я такой, – самодовольно ответствовал юноша и, окинув собеседницу задумчивым взглядом, неожиданно произнес, – Ты же не возражаешь, если я периодически буду называть тебя Татин?

– Не возражаю, – растерялась девушка, как-то не ожидавшая подобных вопросов от нового знакомого, – А почему Татин? Первый раз слышу, чтобы мое имя уро… эм… изменяли подобным образом.

– Ну, это типа как французская транскрипция, – Роман лениво помахал в воздухе рукой и, прищурившись, добавил, – Значит, я оказался первым. Это крайне радостное известие.

– Ладно, – Татьяна слегка вздохнула и, почесав кончик носа, добавила, – Зови как хочешь, только в печку не ставь. Кстати, ты не знаешь, где можно найти Эрика?

Юноша очаровательно улыбнулся и, сцепив руки в замок, завел их за голову.

– Между прочим, интересное предложение насчет печки. А Эрик пошел гулять.

– Куда гулять? – вновь растерялась девушка, недоуменно заморгав. Почему-то факт того, что хозяин замка выходит на улицу не только с целью прогнать дерущихся нелюдей и спасти от их произвола девушку, ее несказанно удивил. Ее собеседник надменно фыркнул и демонстративно указал подбородком на дверной проем, вероятно, имея ввиду скорее пространство возле замка.

– Туда гулять. Ну, или может, еще в пару-тройку других мест, – видя, что незваная гостья явно не понимает его весьма прозрачных намеков, Роман тяжело вздохнул и с нарочитой ленцой пояснил, – Ну, скучно дитятке стало, решил пойти, человечками перекусить. Чего не понятного?

– У него же вроде ты есть на случай голода, – напомнила Татьяна, каким-то шестым чувством начиная догадываться, что загадки и тайны замка львом и таинственными вздохами совершено не ограничиваются. Скорее, начинаются.

– Ну, ты загнула, – усмехнулся парень, неожиданно поднимаясь на ноги, – Я ж не бегаю от него по всем коридорам с воплями «спасите, на меня напал комар-мутант!». Так что со мной ему в этой ситуации скучно. Поэтому, пока он гордо скучает где-то в лесочке, предлагаю провести экскурсию по замку. Как тебе мысль?

– Нуу… – девушка немного замялась, поднимаясь со стульчика, – В общем-то, конечно, да, я только за… Но что если он все-таки меня отсюда выгонит?

– Ну, выгонит, будешь потом вспоминать до старости, какую красоту увидела, – фыркнул юноша и, подозрительно прищурившись, добавил, – Ты, похоже, все-таки хочешь, чтобы он тебя выгнал, а?

– Да нет, что ты, – Татьяна, спеша оправдаться, замахала перед собой руками, – Я совсем нет, просто… Замок этот…

– Тебе здесь не нравится? – уточнил Роман, чуть склоняя голову на бок и неожиданно скрещивая руки на груди. На какой-то миг девушке даже показалось, что она слышит в его голосе обиду хозяина, чей дом не устроил гостя.

– Нет, ну не то что бы… – незваная гостья тяжело вздохнула, переводя взгляд на дверной проем, – Здесь очень красиво, но… жутко. Я просыпаюсь, и не слышу щебета птиц за окнами, не слышу ни единого звука, который бы мог обозначить человеческое присутствие. Когда нахожусь одна в той комнате, что он отвел мне, я чувствую себя как-то неуютно, знаешь… Как-то пусто и одиноко становится на душе. Да и он сам… Он же как кусок мрамора, по случайности или недоразумению кем-то одушевленный, способный ходить, говорить что-то, даже злиться иногда… Но внутри него по-прежнему все тот же мрамор, все тот же лед, не пропускающий никаких искренних чувств. Все, что он делает или говорит – по велению разума, но не сердца, и это чувствуется. Я не знаю, возможно ли изменить это, и если возможно, то как, а самое главное, не знаю, нужно ли это мне? – девушка замолчала на миг и, переведя взгляд на внимательно слушающего ее молодого человека, продолжила, – Замок – как его отражение. Он кажется живым, одушевленным, иногда буквально нападает, калечит или заставляет блуждать по нему невероятное количество времени… Но на самом деле, что замку, что его хозяину до меня нет дела. Уйду ли я по своей воле, выгонит ли меня Эрик, или же он найдет мое безжизненное тело где-то в глубинах своей громадины, просто забыв, что остаться здесь позволил, а карту не выдал, – им обоим, и замку и хозяину, будет глубоко начихать на это. Когда просыпаешься в совершенно пустой, нереально тихой, пыльной комнате, чувствуешь себя как в каком-нибудь склепе. А темный коридор это ощущение только усиливает… Надо сказать, приятного в этом мало. Наверное, если бы у меня не болела нога, я бы поторопилась удрать отсюда.

Девушка замолчала. Молодой человек, во время ее несколько сумбурного монолога хмурящийся все больше и больше, отвернулся и молча воззрился на дверной проем. Затем снова перевел взгляд на собеседницу, спрашивая негромко и даже отчасти грустно:

– Значит, ты все-таки хочешь покинуть это место?

Татьяна промолчала. В голове ее, вызванные собственными словами, теснились противоречивые мысли. Да, ей действительно бывает жутко здесь, да, хозяин замка ведет себя по отношению к ней совсем даже не приветливо, и да, ей не понравилось просыпаться в пустой и нереально тихой комнате. Однако… То чувство, тот укол ревности, что испытала девушка, подумав, что у Эрика может быть подружка, воспоминания о том странном ощущении, что она почувствовала в лесу, впервые глянув на него, о том, как он нес ее в комнату, о его прикосновениях… Девушка закрыла глаза. Да, она может сбежать или уйти, так сказать, официально, не позволить всему этому облечь какую-то форму и постараться выкинуть из мыслей странный и жуткий замок. Но вот хочет ли она этого? Хочет ли оставить эту жуткую громадину, так неприветливо встретившую ее в первый же день? Хочет ли бросить только что встреченного парня, живущего тут фактически в одиночестве? И, самое главное, хочет ли она оставить человека, существо, сидящее в холле и взирающее на окружающий мир совершенно ледяными серыми глазами? Хочет ли просто забыть о том, что на свете есть тот, кто, похоже, даже не подозревает о существовании простого человеческого тепла и участия?

Татьяна решительно распахнула глаза. Голос ее прозвучал тихо и твердо:

– Нет.

***

А Эрик и в самом деле, как выразился Роман, гулял. Причем гулял он действительно со вполне определенной целью, которую юноша тоже угадал верно.

Прибытие, даже, можно сказать, вторжение в древний замок странной незнакомки все же потревожило покой молодого человека, и чувства его, давным-давно мирно почившие вместе с инстинктами хищника, внезапно напомнили о себе. Ощутив еще утром неожиданно сильный голод, блондин поспешил покинуть замок, направляясь на поиски того, что или кто смог бы утолить его. Конечно, самым простым решением казалось использовать в качестве бесплатного завтрака незваную гостью, которую честно предупреждали, что в замок лучше не заходить, и уж тем более опрометчиво задерживаться в нем на ночь, но… Одна мысль об этом почему-то внушала хозяину замка невероятное отвращение, которое оправдывалось отнюдь не тем, что незнакомка казалась ему несъедобной, а скорее чересчур сильным желанием не причинять ей вред. Откуда взялось это желание, почему оно вообще возникло – блондин не знал, да и предпочитал не задумываться на сей счет. За последние сотни лет он вообще привык надолго не задумываться о чем бы то ни было, совершенно не интересуясь как внешним миром, так и своим внутренним.

Но сейчас, покинув замок практически впервые за долгие века, молодой человек неожиданно понял, что мир вокруг вовсе не так уж и плох, как могло бы показаться, и вообще чистый воздух и большое пространство выгодно отличаются от замкнутого пыльного холла замка. Вчера, шагая по лесу, он решительно не задумывался о своих действиях, шел лишь с определенной целью, ведомый гневом и раздражением, желал только избавиться от незваных гостей. Сегодня же ему все было в новинку. Изумрудная трава под ногами, терпкий запах разогретой солнцем земли, мягкий шепот ветерка где-то в кронах больших деревьев, звонко распевающие свои песни птицы, и даже сами деревья, их покрытые мхом стволы, большие и толстые корни, торчащие из под земли, – все это было для молодого человека каким-то невозможно необычным, даже необыкновенным, словно он внезапно оказался в совершенно другом мире, а не в лесу в двух шагах от собственного замка. Добравшись до огромного дерева, поваленного им вчера, и теперь торчащего корнями кверху, блондин с сожалением провел ладонью по его коре. Как жаль, когда жертвой твоего гнева оказываются совершенно невинные существа… Молодой человек тряхнул головой и, отступив от дерева с удивлением взглянул на собственную руку. Что это нашло на него? Лес, безусловно, чудесен, солнце, пронизывающее густую крону, кажется невероятно ярким, потрясающе золотым и, касаясь кожи, словно бы передает сквозь нее заряд бодрости, счастья, жизни… но ведь это не повод жалеть поваленные деревья, к тому же придавая им в мыслях облик одушевленных созданий.

Блондин отошел от дерева и, подняв руку ладонью вверх, поймал на нее солнечный луч. По руке разлилось приятное тепло, и молодой человек неожиданно для себя улыбнулся. На некоторое время он даже забыл, зачем покинул замок. В нем взыграло какое-то странное, мальчишеское счастье, заставляющее с широкой улыбкой переходить от дерева к кусту, присаживаться на корточки и трогать траву, пытаться приманить птиц…

Когда голод вновь напомнил о себе, солнце уже плавно катилось к закату. Эрик, с сожалением вздохнув, выпустил только что пойманную пташку и, проводив ее взглядом, решительно направился вперед. Настроение у него, впервые за минувшие столетия, было совершенно потрясающим. Однако же, возвращаться в замок голодным молодому человеку решительно не хотелось. Просто чтобы не портить себе настроение, случайно убивая свою неожиданную гостью.

Шаг его на сей раз был быстр и уверен, направление блондин, как ему помнилось, выбрал верно и уже вскоре его чуткого слуха коснулся чей-то веселый смех, плохо различимые пока что людские голоса, в воздухе едва ощутимо запахло костром и молодой человек остановился, вслушиваясь в доносящиеся звуки. В мыслях его мелькнуло неуверенное предположение, основанное больше не на собственном опыте, а на прочитанных когда-то очень давно книгах, что надо бы дождаться, пока окончательно стемнеет, но тут сбоку затрещали кусты, послышалась тихая ругань и обоняния молодого человека неожиданно коснулся дразнящий запах крови. Он казался видимым, различимым, буквально вел оголодавшего вампира, заставлял забывать об осторожности, о всякой жалости, фактически принуждал к убийству.

Где-то сбоку послышался тихий вскрик. Вероятно, человек, пробирающийся сквозь кусты, не ожидал встретить здесь кого-то и чрезвычайно удивился этому. Эрик медленно повернулся. Человека перед собой он не видел, запах крови, словно обретая форму, окутывал собою стоящую рядом фигуру, полностью скрывая ее черты собой.

Вампир бросился вперед, совершенно не раздумывая и, впившись в горло человеческому существу, крепко сжал его руками, не позволяя вырваться. Послышался слабый вскрик, утихший почти сразу, тонкие руки повисли вдоль тела и человек, удерживаемый блондином, как-то обмяк в его руках. Однако, хозяина старинного замка это не остановило. Он жадно поглощал толчками вытекающую из раны на шее жертвы теплую, но быстро остывающую кровь, едва ли не рычал, ощущая, как утихает голод и, лишь опустошив тело, выпив все буквально до капли, отпустил его, позволяя упасть наземь и только сейчас окидывая взглядом.

Это оказалась девушка, по виду лишь чуть старше той, что сейчас, вероятнее всего, находилась в замке молодого человека, правда, одетая несколько иначе. Блондин, совершенно не разбирающийся в современной моде, тем не менее готов был поклясться, что его жертва выглядит как-то беднее, нежели его же гостья.

Почувствовав вновь запах крови, молодой человек задумчиво глянул на собственные руки. Да, так и есть. Несколько капель, которые он ухитрился упустить, упали вниз и теперь пальцы и боковая сторона ладони были перепачканы в красной субстанции.

Блондин медленно поднял руку и, проведя языком по боку ладони, старательно облизал пальцы. Он ощущал истинное удовлетворение, такое, какого не чувствовал уже очень давно, если вообще когда-либо испытывал. Безразличный взгляд его вновь скользнул к телу жертвы, и молодой человек, присев возле нее на корточки, с интересом поднял одну из рук девушки. Как он и предполагал. На руке у нее виднелась небольшая, сейчас уже, конечно, не кровоточащая царапина. Должно быть, ободралась, пробираясь по лесу… Бедняжка, наверное, и подумать не могла, что эта царапина послужит причиной ее смерти.

Блондин отпустил руку девушки и, поднявшись на ноги, спокойно отправился прочь. Прятать тело он не стал, как-то совсем не думая, что будет, если его найдут люди. Впрочем, стоило молодому человеку повернуться спиной к жертве, как мысли его моментально приняли совершенно иное направление.

Потянув носом холодный ночной воздух, хозяин старинного замка задумчиво улыбнулся. Что же, лес днем он уже видел, теперь предстоит изучить его ночью. И что-то подсказывало ему, что ночная чаща будет выглядеть ничуть не хуже, чем полуденная.

Про жертву блондин уже даже не вспоминал, спокойно шагая между деревьями.

Спустя несколько минут о его пребывании здесь напоминало лишь тело неизвестной девушки.

***

– Уж полночь близится, а Эрика все нет, – хмуро пробормотала девушка и, вытянув руку, которой до сей поры подпирала подбородок, положила ее на стол. Вместе с Романом она находилась сейчас в той самой гостиной, что вчера так и не сумела рассмотреть и ответственно дожидалась возвращения хозяина. Экскурсию по замку, вернее, по его части, они давно завершили, Татьяна успела уже даже рассказать новому знакомому о своих вчерашних злоключениях, и в общих чертах поведать о своей жизни до попадания сюда; за окном, даже при учете поздних летних закатов, уже давно стемнело, и сейчас девушка откровенно зевала, порядком устав от ожидания.

– Ну и шла бы спать, – пожал плечами молодой человек, небрежно развалившийся на стуле и закинувший ноги на стол. Когда девушка несколько часов назад впервые увидела, как он усаживается на этот хрупкий, казалось, готовый рассыпаться от одного прикосновения, предмет интерьера, она одновременно испугалась и возмутилась. Неуважение к старинной мебели со стороны юноши ее решительно не обрадовало, однако же, на возмущения ее парень прореагировал весьма индифферентно.

– Вот так же и брат мне в свое время говорил, – отметил он, – И что вам всем неймется? Ну, кладу я ноги на стол, и что?

– У тебя есть брат? – удивилась Татьяна, – Ты не говорил.

– Был, – с неохотой ответил Роман и, поморщившись, добавил, – Мне не хотелось бы сейчас о нем слишком много вспоминать. Лучше объясни мне, недогадливому, за каким лесом тебе так приспичило повидаться с Эриком?

– А недогадливому и объясняю, – фыркнула девушка, – Кстати, я тебе уже говорила. Я хочу поговорить с ним и попросить не выгонять, хотя бы до тех пор, пока у меня нога в себя не придет.

Молодой человек в ответ на это насмешливо хмыкнул, но ничего не ответил, и незваная, по крайней мере, пока, гостья поторопилась перевести разговор на другую тему.

Время неумолимо бежало вперед, Татьяна, порядком уставшая за сегодня бродить по замку и восхищаться его красотой, начинала засыпать, а Эрик так и не появлялся.

К слову, как уже говорилось, в данный момент молодые люди находились в гостиной, и девушка наконец-то имела возможность в полной мере рассмотреть ее и выразить свое восхищение пыльным великолепием.

Стол, за которым она сейчас сидела, как уже упоминалось, был прямоугольной формы, однако, обычным не казался, да таковым и не был. Стулья, видимо, чтобы соответствовать ему, тоже поражали своей красотой. Обтянутые красно-золотым атласом с черными узорами на нем, мягкое сидение и высокая спинка, завершающаяся какой-то замысловатой резьбой, пожалуй, и по отдельности могли бы привлечь к себе внимание, а уж при учете того, что все это великолепие покоилось на изогнутых ножках, а деревянная оправа была позолочена, стулья и вовсе казались привезенными сюда из какой-нибудь королевской палаты. Потолок в этом помещении был странноватой формы, не куполообразный, а, пожалуй, эллипсовидный, ибо края его загибались вниз довольно мягко и плавно сливались со стенами. Украшен он был какой-то не различимой в пыли живописью. Под потолком висело две люстры, очевидно, роскошные, потрясающие, поражающие в свое время воображение пребывающих в замок гостей, но сейчас пыльные, и потому практически не производящие впечатления. Большие окна с битыми и треснувшими стеклами-витражами в них, были скрыты роскошными, тяжелыми, похоже, бархатными, портьерами бордового цвета, очень подходящими под общий антураж помещения, стены которого были обтянуты на манер обоев какой-то гладкой тканью тоже красноватого оттенка.

В гостиную выходило три двери. Одна из них вела к холлу, где девушка сегодня тоже успела побывать, еще раз оценила пыльное запустение помещения и поторопилась вернуться обратно; две других вели в коридоры. Та, что находилась ближе к окнам, была закрыта, находящаяся в дальнем левом углу, вела вниз, к коридору, в свой черед ведущему к комнате, отведенной девушке для проживания. Между окнами и дверью находился старинный камин, затянутый паутиной, что, впрочем, не мешало видеть узорчатую решетку и высокую резную панель над каминной полкой.

Девушка в очередной раз окинула взглядом роскошное помещение и, зевнув, положила голову на сложенные на столе руки.

– Если он через пять минут не придет, я точно засну, – пробормотала она, мрачно созерцая пыльную столешницу напротив глаз и размышляя, что пачкать единственную кофту в этой пыли было, в общем-то не очень разумно.

– Или вызовешь полицию и побежишь его разыскивать с фонарями, – подхватил Роман, – Ты сейчас выглядишь, как ревнивая жена, ожидающая супруга домой. Ах, подлец, где это он шляется, наверняка мне изменяет! – последние слова юноша проговорил нарочито высоким голоском, явно пытаясь закосить под свою собеседницу. Последняя подняла голову и сумрачно воззрилась на шутника.

– Мне скалки для полноты образа не хватает, между прочим. Хотя, боюсь, скалку бы я об него обломала… Кстати, – неожиданно вспомнила девушка, – А что он вообще за существо?

Юноша удивленно приподнял брови.

– Вампир. А ты разве не в курсе?